Как стать тёмной леди, или Сделка с тьмой

Глава 1. О несправедливости и ядовитых леди

Даже если ты самый умный, всегда может

найтись тот, кто будет уверен, что ты дурак.

(из личных заметок Николины Вайт)

Если бы меня спросили, с чего началась эта история, я бы с уверенностью сказала: с падений. Причём, во всех смыслах этого слова…

Утро выдалось дождливым и мрачным. Над академией нависали тяжёлые тёмно-серые тучи, в которых то и дело мелькали молнии. Гром звучал так близко, что я невольно замирала при каждом его раскате. Будь моя воля, вообще бы не покинула комнату в такой ненастный день. Увы, именно сегодня в деканате должны были принять решение, которое определит мою дальнейшую судьбу.

Но всё сразу пошло не так.

Сначала я умудрилась проспать, потом облила чаем нарядную белую блузку и пришлось срочно надевать серую. Затем чуть не забыла реферат, который писала почти месяц именно для этого дня. А когда выходила из комнаты, споткнулась через порог и едва не упала.

‒ Не к добру это, ‒ буркнула со своей кровати моя соседка Налира. – Постучи три раза левым кулаком по правому.

Я же в ответ только отмахнулась, накинула дождевик и понеслась на улицу. Часы показывали без трёх минут девять. Пришлось нестись на всех парах, перепрыгивая лужи. Ясное дело, что в холл академии я влетела не только запыхавшаяся, но ещё и вся в серую крапинку.

Несмотря на выходной, студентов в здании было немало. Оно и ясно, многие претендовали на гранты, ведь обучение в столичной академии стоило непомерно дорого. Правда, первые два курса были бесплатными для всех, но давали лишь общее магическое образование. А для того, чтобы продолжить учиться по выбранной специальности, приходилось платить деньги, или же выиграть королевский грант. Но это удавалось только самым достойным.

Именно получение гранта было для меня единственным шансом остаться в столице и стать артефактором.

‒ Эй, куда без очереди?! – выкрикнул кто-то мне вслед, когда забежала на третий этаж и понеслась дальше.

‒ Я к профессору Спарку. У меня назначено на девять утра, ‒ бросила, обернувшись.

И помчалась вперёд.

У самой двери в деканат собралась настоящая толпа. Кто-то повторял краткие записи докладов, кто-то нервно мялся в углу, кто-то старательно что-то записывал. И только одна компания выглядела совершенно спокойной и безмятежной. Четыре девушки в длинных платьях сидели отдельно от остальных и вели спокойную беседу. Точнее, трое разговаривали в то время, как четвёртая рисовала что-то на листе и почти не обращала внимания на происходящее вокруг.

И вот эту самую четвёртую в академии знали все, хоть сама она не сильно-то и выделялась. Трудно не обратить внимания на младшую дочь короля, которой по какой-то неведомой причине вдруг взбрело в голову отказаться от привилегий, поселиться в общежитии и проходить обучение наравне со всеми остальными. Вот и за грант она зачем-то решила побороться, хотя её семья точно имела возможность оплатить учёбу дочери. Как и семьи её свиты. Но их не капли не волновало, что для кого-то этот грант ‒ единственный шанс получить хорошее образование.

‒ Ник, ты успела подготовиться? – спросил подошедший ко мне Инвар. Мы с ним вместе готовили доклады. Да и темы у нас были близкими, но всё же разными.

‒ Да, ‒ ответила, повернувшись к другу.

Сегодня он не изменил своему излюбленному стилю и выглядел, как раздолбай с большой дороги. Сам же Ив называл собственный выбор одежды полётом фантазии и свободой мысли. В общем, он очень любил сочетать на себе несочетаемые вещи. Сейчас вполне приличные чёрные брюки на нём дополняла ярко-зелёная рубашка и надетый поверх неё кроваво-красный растянутый свитер. На голове же и вовсе был хаос, который сам парень именовал элегантной растрёпанностью.

Он же, в свою очередь, окинул меня хмурым взглядом и недовольно поджал губы.

‒ Ты где успела так испачкаться? – спросил Ивар.

‒ Опаздывала, а на улице, как ты заметил, немного мокро.

За окном заканчивался первый месяц лета, но погода стояла преотвратная. Вот только изгваздаться в грязи почему-то умудрилась лишь одна я.

‒ Говорят, в этот раз на группу артефакторов выделили семь грантов, ‒ сказал друг, прислонившись спиной к стене рядом со мной.

Я тяжело вздохнула и крепче сжала свой доклад.

‒ Не переживай, Ник, ты точно попадёшь в этот список. Я не знаю никого, кто бы так же сильно любил артефакты. Ты же настоящий фанатик. И наши профессора это знают.

‒ Надеюсь, ‒ ответила, тяжело вздохнув. – Но всё равно очень переживаю.

Дверь в кабинет декана открылась, и выглянувшая в коридор секретарь назвала мою фамилию. Я тут же встрепенулась, медленно выдохнула и шагнула за ней.

Внутри за длинным столом, помимо четверых наших преподавателей, сидел декан ‒ магистр Лойс Зиттер, и ещё двое незнакомых мне мужчин. Видимо, представители министерства.

‒ Мисс Николина Вайт, ‒ проговорил профессор Спарк, мой наставник. – Одна из лучших учениц группы. Очень перспективный специалист.

Я смущённо кивнула, подошла к столу и положила перед деканом свой доклад. Тот глянул равнодушно, прочитал название и кивнул:

‒ Начинайте.

Голос дрожал, но я всё равно смогла взять себя в руки и произнести самое сложное первое предложение. Второе далось легче, а потом поймала волну, и речь полилась сама собой. Я действительно разбиралась в предмете, а тот артефакт, который описала в докладе, впервые сделала в двенадцать лет. Он был простеньким, но действенным и надёжным. Создавал вокруг носителя освещение, которое было видно только ему. Идеальный вариант для тех, кто живёт в одной комнате с двумя сёстрами, боится темноты и любит читать по ночам.

Когда мой доклад подошёл к концу, я в недоумении заметила, что меня не слушал никто, кроме наставника. Декан переговаривался с мужчинами из министерства, преподаватели занимались своими делами. Им всем не было до меня никакого дела.

Глава 2. Об опасности острого зрения

Не стоит уходить с праздника раньше времени. Ведь тогда можно пропустить самое интересное… или, наоборот, увидеть то, что лучше было бы не видеть.

(из заметок Николины Вайт)

Я не хотела уезжать, была готова на многое, чтобы остаться. Но ни один из пришедших в голову вариантов не казался мне выполнимым.

Взять ссуду в банке? А где найти поручителя, да и чем потом отдавать?

Найти хорошую работу? Ага, со справкой об окончании двух курсов меня никто на высокооплачиваемую должность не возьмёт. Но даже если бы и взяли, на учёбу бы просто не оставалось времени.

Торговать запрещёнными артефактами? Для их изготовления тоже нужны огромные суммы, да и наказание можно заработать очень даже жуткое.

Соседка наблюдала за моими сборами с открытой грустью. За два года мы с Налирой успели крепко сдружиться, но теперь жизнь разводила нас в разные стороны. Её родители хоть и не были богачами, но на обучение старшей дочурки нужную сумму насобирали. Нали не обладала особыми талантами, даже не попыталась бороться за получения гранта, прекрасно понимая, что всё равно не выиграет. Но в мою победу искренне верила и очень расстроилась, узнав, что я не победила.

‒ У меня есть заначка, ‒ призналась она вдруг. – Я прошлым летом умудрилась неплохо поработать у отца в магазине и скопила пару-тройку тысяч. Давай дам тебе, хоть на оплату первого месяца хватит.

‒ А потом мне всё равно будет нечем платить, ‒ покачала я головой. – Спасибо, Нали, но не стоит.

Застегнув большую дорожную сумку, с грустью посмотрела на стопку учебников, которые нужно было сдать, и уже хотела отправиться в библиотеку, когда в дверь постучали. На пороге обнаружились Лессия и Айса из нашей группы. Они тоже не получили грант, но особо расстроенными не выглядели.

‒ Сегодня наш последний вечер в столице. Предлагаю отметить, ‒ сказала Лес. – Мы завтра утром уезжаем домой. Вряд ли ещё когда-то встретимся с вами, девочки. Потому…

‒ Мы согласны! ‒ ответила за нас обеих Налира, вскакивая на ноги. – Давайте в пять встретимся в холле на первом этаже общаги. И зовите всех! Пойдём с «Сизую горку». Я закажу нам несколько столов. Гулять, так гулять!

Если честно, развлекаться не хотелось. Вместо этого я бы с радостью ещё раз спокойно прошлась по родным коридорам академии, посидела бы в лаборатории артефакторов, попила бы чаю с профессором Спарком. Он ведь, правда, сделал для меня немало. Многому научил. Благодаря ему, я ввязалась в борьбу за грант. Поверила, что, даже не имея денег, связей и поддержки рода, можно пробить дорогу собственным талантом.

Увы, мы с ним оба ошиблись. Что ж… Теперь придётся как-то с этим жить.

На праздник я всё-таки пошла. Пришлось. Да и правы были девочки, вряд ли нам ещё хоть когда-то удастся собраться вместе. Не знаю, что ждёт их по возвращении домой, меня же собственные перспективы не радовали ни капли. Но этим вечером я запретила себе грустить. Будем веселиться! И плевать, что это веселье на краю моей личной пропасти, в которую так не хочется падать.

«Сизая горка» оказалась баром с большой площадкой для танцев. Я раньше никогда здесь не была. Сначала не имела на это денег, потом времени и желания. Предпочитала подобным развлечениям учёбу. Так и получилось, что впервые я сюда заявилась именно сегодня.

Вообще нас тут собралось немало – почти все второкурсники из общаги. Девочки купили напитков, фруктов, сыров. Парни заказали себе что-то покрепче. А мне не хотелось ничего. Даже вода в горло не лезла. Я старалась улыбаться ребятам, поддерживать разговор, но горечь в душе отравляла всё. В итоге, решив, что моё присутствие только портит общее веселье, накинула кофту и решила уйти.

Вот только едва шагнула на пустое крыльцо, как до слуха долетел громкий мужской голос:

‒ Ты меня за идиота держишь? Или думаешь, я буду молчать? Демона с два!

Ему что-то ответили, но слов я не разобрала. А когда повернулась на звук, увидела на парковочной площадке под фонарём троих парней, один из которых показался мне смутно знакомым. Он стоял спиной, потому узнать, кто это не получалось. Зато его оппонентов я рассмотрела хорошо. Один – светловолосый со смазливым почти девчачьим лицом и вздёрнутым носом, а второй – немного полноватый шатен в рубашке без рукавов.

‒ Мы знаем, кто ты такой! – снова выдал тот же голос, и теперь я поняла, что он принадлежит блондину. – И если не заплатишь, об этом узнают все! Нам-то с Гасишем терять уже нечего. В отличие от тебя.

‒ Вам всё равно не поверят, ‒ ответил третий. Темноволосый. С коротко остриженными висками.

Я точно знала, кто это, но никак не могла сообразить. И мне бы уйти, но я почему-то осталась стоять на месте, только отступила к стене, куда не доставал свет. Вытащила простенький магфон, попыталась найти в нём номер службы такси, но не находила. А разговор парней тем временем становился всё более напряжённым.

‒ Или ты занимаешь место, предназначенное тебе по праву силы, или плати нам за молчание, ‒ заявил белобрысый. ‒ Но знай, мы не одни такие. Любой из наших почувствует твою…

На этом темноволосый вдруг резко шагнул вперёд и схватил его за горло. А спустя мгновение обмякшее тело рухнуло к его ногам. Второй тип тут же испуганно отпрянул. Я видела, что он хотел убежать. Но не успел. Его постигла та же участь, что и первого.

Глядя, как он падает на землю, я попыталась слиться со стеной. Испуганно прижала экран магфона к груди и судорожно сглотнула.

Что делать-то?! Бежать? Так догонит же? Оставаться тут? Заметит, даже если до сих пор каким-то чудом не увидел. Боги! А вдруг… он убил этих двоих? А я, получается, свидетель! Нет, нет! Нужно срочно что-то придумать.

Вдруг, словно почувствовав мой испуганный взгляд, темноволосый обернулся.

К счастью, в этот же момент открылись двери бара, и на улицу вывалилась целая толпа разгорячённой молодёжи. Я сразу спряталась за их спинами и, стараясь не привлекать внимание, вернулась в здание. А там, как ни в чём ни бывало села за столик к своим ребятам, у которых уже градус веселья дошёл до того предела, когда не особо обращаешь внимание на происходящее вокруг. Моего отсутствия они и не заметили.

Глава 3. О сложности принятия решений

Если вам нахваливают сыр из мышеловки, не забудьте

уточнить, с какой силой она ударит по вам, когда захлопнется.

(из личных заметок Николины Вайт)

Разговор не клеился.

Мы с Рествудом сидели друг напротив друга за угловым столиком небольшого кафе, недалеко от вокзала. Посетителей в этот обеденный час здесь было достаточно, но нас накрывал магический полог, не пропускающий звуки, потому мы могли говорить о чём угодно, не боясь быть услышанными. Да, могли… но почему-то продолжали молчать. Даже когда официант принёс нам заказанный чай и пирог, ни один из нас так и не нарушил это молчание.

‒ Ты заставил меня сойти с поезда, чтобы посидеть в тишине? – наконец, не выдержала я.

‒ Нет, ‒ бросил он ровным тоном. – У меня на самом деле есть для тебя предложение. Выгодное обеим сторонам. Но я боюсь, что ты сразу примешь его в штыки, потому пытаюсь найти наиболее мягкие формулировки.

‒ Слушай, ‒ вздохнула. – Я же не жеманная ранимая девица из высшего общества с тонкой душевной организацией. Но если ты решил предложить что-то непристойное, то можешь даже не заикаться.

‒ На твою честь я не посягаю, ‒ сразу сказал Рествуд, выставив перед собой ладони. – Клянусь, никакого интимного подтекста.

‒ Уже легче, ‒ вздохнула я. – Самый страшный вариант мы отмели. Всё остальное я как-нибудь попробую выслушать без громких возмущений.

В глазах Андриана отразилось удивление и намёк на обиду.

‒ То есть, я тебя совершенно не привлекаю? Вот ни капельки? – странно заинтересованным тоном уточнил он. И в его голосе явно слышалось недоверие.

‒ Прости, но ты не в моём вкусе, ‒ сказала, чуть-чуть приврав.

Но по иронично приподнятым тёмным бровям парня поняла, что он мне не поверил. Пришлось пояснять.

‒ Нет, ты, конечно, безусловно, симпатичный. Тут никто спорить не станет, но… мы ведь оба понимаем, что между нами ничего быть не может. А я предпочитаю оставаться реалисткой. И осознаю, что глупо заглядываться на тех, кто мне недоступен.

‒ Здравое рассуждение.

Рествуд подался чуть вперёд и сцепил пальцы в замок. Теперь он смотрел на меня оценивающе и вроде бы даже удовлетворённо. Кажется, мой ответ его порадовал. Он сделал несколько глотков порядком остывшего чая, одарил меня ещё одним задумчивым взглядом и, наконец, перешёл к делу.

‒ Дай клятву, что всё, прозвучавшее сегодня в стенах этого кафе, останется между нами, ‒ проговорил приказным тоном.

Очень хотелось послать его куда подальше. Но сразу вспомнилось, как он вчера разобрался с двумя парнями, и стало не по себе.

‒ Клянусь сохранить в тайне всё, о чём мы с тобой будем говорить в этом кафе, ‒ нехотя произнесла я и, после заминки, добавила: ‒ Клянусь никому не сообщать о том, что видела тебя вчера перед баром.

И подтвердила свои слова закрепляющим магическим плетением.

‒ Отлично.

На красивых губах Рествуда появилась лёгкая улыбка. Его явно порадовало, что я сама без дополнительных намёков решила забыть о вчерашнем инциденте.

Напряжение между нами стало чуть меньше, но полностью пропадать не собиралось. Хотя это вполне ожидаемо, учитывая, что мы не друзья и даже не приятели. А сюда пришли совсем не за тем, чтобы мило побеседовать и приятно провести время.

‒ Дело в том, Малина, что мне нужна твоя помощь, ‒ неспешно проговорил Андриан.

‒ Даже не представляю, чем я вообще могу тебе помочь, ‒ буркнула, не скрывая иронию.

‒ Кое-чем всё-таки можешь, ‒ ответил он. ‒ Но для начала давай я скажу о твоих выгодах сотрудничества со мной.

Я хмыкнула и, откинувшись на спинку стула, скрестила руки на груди.

‒ Очень внимательно тебя слушаю.

‒ Я готов оплатить твою учёбу на факультете артефакторики в нашей академии, ‒ деловым тоном проговорил маг.

Звучало сказочно, потому что суммы там были даже для аристократов ощутимые.

‒ Всю? До самого выпуска? – уточнила чуть дрогнувшим от волнения голосом.

‒ Для начала следующий год, ‒ сообщил Рествуд. – Если у нас получится продуктивное сотрудничество, тогда мы продлим договор, и я буду вносить плату до получения тобой диплома.

‒ Вот теперь я даже представить боюсь, чего же ты попросишь взамен, ‒ произнесла настороженно. – Такие предложения за пустяковые услуги не делают.

Андриан кивнул, даже не пытаясь возражать.

‒ На самом деле тебе всё же придётся столкнуться с некоторыми неудобствами. Но они незначительны по сравнению с той суммой, с которой я буду вынужден расстаться. А суть вот в чём.

Он пригубил чай, отставил чашку подальше и только потом продолжил.

‒ Моя магия хоть и сильная, но не всегда ведёт себя стабильно. Это очень мешает. И для её стабилизации мне необходим так называемый «якорь». То есть тот, кто будет связан со мной магически и примет на себя часть моего дара. Ты отлично подходишь на эту роль.

‒ С чего ты вообще это взял? – выпалила, внутренне холодея.

‒ Я проверил. Изучил твоё личное дело, все замеры уровня силы, да и вчера видел твои плетения. Частота вибраций генерируемой тобой магии совпадает с моей. Говоря же простым языком, они совместимы. А это значит, что с большой долей вероятности ты можешь стать моим «якорем».

‒ А никого другого ты найти не мог? – вырвался у меня вопрос.

‒ Наверное, мог бы, но сейчас есть ты, тебе нужны деньги, и ты меня устраиваешь, ‒ он пожал плечами. – Так зачем ещё кого-то искать? К тому же для тебя это хорошая сделка. А если откажешься, как я слышал, тебе придётся остаться жить в своей деревне. Как там её? Козочки?

‒ Барашки.

‒ Не важно, ‒ отмахнулся маг. – Сути это не меняет.

Больше ничего говорить не стал, давая мне время обдумать услышанное. А я просто не знала, как быть со всей этой информацией. С одной стороны, глупо отказываться от шанса продолжить учёбу. Но с другой, такие деньги за пустяковую услугу никто не платит. Значит, не всё тут так просто.

Глава 4. О договорах и фобиях

Не страшно кричать в темноту…

Страшно, когда она начинает тебе отвечать.

(из личных заметок Николины Вайт)

Рествуд явился в начале девятого. Открыв дверь снятого им номера, я чуть отступила назад и жестом пригласила его внутрь. Маг вошёл, осмотрелся. Я всё ожидала увидеть на его лице выражение презрения или даже брезгливости, всё же обстановка в комнате была довольно простой, но Рествуд остался невозмутим.

Да, номер мне достался чистый, уютный, но точно не для элиты. Здесь имелась большая кровать, тумбочка, письменный стол и придвинутый к нему стул. На полу лежал чуть потёртый коврик, на окнах висели занавески в мелкий розовый цветочек.

‒ Могу я услышать твоё решение? – спросил Андриан, остановившись у окна, за которым только начали сгущаться сумерки.

После этого вопроса душу снова начали грызть сомнения. К слову, они весь этот день не оставляли меня ни на мгновение. Но сейчас их укусы стали особенно сильными.

‒ Да, ‒ сказала, решительно сжав пальцы в кулак. – Я согласна.

Рествуд повернулся ко мне, но в его глазах стояла неуверенность. Неужели решил, что я ему не подхожу?

‒ Ты хорошо подумала? – проговорил он. – Малина, да, я плачу большие деньги, но и риски для тебя не меньше.

‒ Не понимаю, ‒ выдала удивлённо. – Ты меня отговариваешь?

‒ Нет, ‒ бросил с раздражением. – Но хочу, чтобы ты осознавала, что легко тебе не будет.

Я хмыкнула и, пройдя через комнату, присела на край кровати.

‒ Знаешь, мне кажется, ты плохо представляешь себе жизнь в глухой деревне, куда ещё не добрались блага цивилизации. Когда нужно встать с первыми лучами солнца, принести дров, растопить печь, покормить скотину, потом приготовить еду для домашних, вымыть посуду, прибрать дома, отправиться работать в огород или даже в поле. И это только до обеда. Дальше – сложнее. Там женщина – это универсальный работник, который должен уметь всё.

‒ Так значит ты убежала в столицу именно от такой судьбы? – спросил Рествуд, опустившись на единственный стул.

‒ Я убежала в столицу, чтобы стать артефактором. Мечтала об этом с того момента, как в десять лет открылся дар. Поверь, мне пришлось очень долго уговаривать консервативного отца отпустить меня. И он согласился, но только с тем условием, что денег мне на это не даст.

Андриан отвёл взгляд и выглядел при этом странно напряжённым.

‒ Малина, то, что я тебе предлагаю, опасно, сложно и точно будет иметь последствия, ‒ сказал ровным тоном. – Скорее всего, это отразится и на твоей магии. Она… изменится.

‒ Не пропадёт? – спросила настороженно.

‒ Нет, ‒ губы Рествуда тронула сдержанная улыбка. – Даже наоборот. Станет сильнее. Если научишься с ней справляться, то вопрос выживания решится сам собой.

‒ И как же этому научиться? – задала закономерный вопрос.

Рествуд не сразу нашёлся с ответом.

‒ Эту силу нужно принять. Сродниться с ней. Не отталкивать, не отгораживаться, как бы ни хотелось. Этот процесс у каждого проходит по-своему. Мне было сложно. Признаюсь тебе, Малина, меня едва не убила собственная магия. Она давила, пока я не смирился с ней, не впустил в сердце. То же самое придётся сделать и тебе. Ты готова пойти на это?

‒ Такое чувство, что у тебя взыграла совесть, и ты всерьёз намерен отговорить меня от сделки, ‒ сказала удивлённо.

‒ Нет, ‒ он остался абсолютно серьёзен. – Мне очень нужно твоё согласие. Но я хочу, чтобы ты понимала, что за лёгкую и легальную работу я бы тебе столько денег не предложил.

«Легальную?» ‒ пронеслось в мыслях. И, видимо, удивление отразилось на моём лице, потому что Рествуд горько улыбнулся и подтвердил:

‒ Да, Малина, если говорить обтекаемо, то, что мы с тобой собираемся сделать, противозаконно. Нет, это никому не вредит, но, если о ритуале узнает полиция, нас накажут и очень серьёзно.

‒ Только этого не хватало! – выпалила я, снова почувствовав сильнейшее сомнение.

Повисла тяжёлая тишина. Идти против законов мне совершенно не хотелось. Но от одной мысли о возвращении к деревенской жизни почему-то передёргивало. И пусть я теперь артефактор со справкой о среднем образовании, но в родных Барашках работу себе вряд ли найду. Там есть свой маг, который и без меня отлично со всем справляется. И помощники ему не нужны.

‒ Всё, Рествуд, хватит разговоров. Ненавижу сомневаться! Я уже приняла решение, и не хочу его менять. Проводи уже свой ритуал, и покончим с этим.

Он хмыкнул, посмотрел на меня с недоверием, но всё же кивнул. А потом вытащил из пространственного кармана папку с бумагами и протянул мне.

‒ Это договор. Прочитай внимательно. Он магический. Нарушить условия не сможешь.

Ну, конечно. Любят эти аристократы всё усложнять. По мне так и клятвы о неразглашении было бы достаточно. Но нет, придётся теперь изучать пункты вот этой писанины.

На чтение договора у меня ушло полчаса. И не потому, что он был длинным, просто некоторые формулировки оказались настолько обтекаемыми, что трактовать их можно совершенно по-разному. Но самыми важными для меня стали всего несколько моментов: я должна сохранить в тайне всё, касающееся заказчика, то есть лорда Андриана Рествуда; ну и пункт, в котором была указана сумма. Остальное показалось несущественным.

А вот подписывали мы его кровью и ставили магическую печать. Насколько я знала, так скрепляли только самые серьёзные и важные соглашения. Но даже это меня не смутило.

Что странно, Рествуд после заключения договора не выглядел радостным или довольным. Наоборот, стал ещё мрачнее. Мне даже показалось, что его на самом деле мучает совесть.

‒ Поехали, ‒ сказал, тяжело вздохнув. – Ритуал здесь проводить нельзя. И вот…

Он извлёк из-того же пространственного кармана склянку с розоватой жидкостью и протянул мне.

‒ Выпей, это поможет легче перенести ритуал.

Глава 5. О странных тенях и коварных магах

Правильные мысли зачастую приходят в голову с

большим опозданием. И именно тогда, когда они там уже не нужны.

(из заметок Николины Вайт)

Лето пролетело, как один миг. Казалось, что за два месяца в деревне я обязательно успею заскучать, но было как-то не до скуки. Я помогала маме по хозяйству, занималась с девочками, навещала старых подруг, несколько раз ездила с отцом и братом на ярмарку в ближайший городок. От брачного сговора с соседским сыном удалось отвертеться, но с того самого первого вечера я больше ни разу не заикнулась при отце об академии. Для себя же решила, что просто тихо уеду в конце лета. Папа, конечно, придёт в бешенство, но делать нечего.

И вот сегодня я купила билет на ночной поезд до столицы. Хотя, он тут вообще был единственным, проезжал через Барашки в два часа после полуночи, останавливался на станции всего на четыре минуты. Но для желающих уехать и этого времени было вполне достаточно.

Вечером мама приготовила особый ужин – все мои самые любимые блюда. Она единственная знала, что очень скоро я покину деревню. Остальным сообщать было опасно. Брат или сёстры могли даже не специально сболтнуть отцу, и тогда он меня точно из дома не выпустит. Потому за ужином я вела себя как ни в чём не бывало. Даже поделилась планами завтра отправиться на базар за лентами. Спросила у папы разрешения сходить в субботу на танцы, что устраивали в деревенском клубе. В общем, всеми силами усыпляла отцовскую бдительность.

Вещи собирала уже ночью. Светила себе своим же артефактом, который никак не мешал спать сёстрам. Но действовать приходилось очень тихо, чтобы никого не потревожить. И вот когда складывала поверх одежды привезённые с собой книги, прямо передо мной вдруг появилась плотная тень.

Сама не знаю, как не закричала. Видимо, страх разбудить домашних и отца, который никуда меня не отпустит, оказался сильнее испуга при виде жуткой чёрной субстанции, имеющий форму человека.

«Хозяин просил передать, что будет ждать тебя после прибытия поезда в той же гостинице», ‒ прошелестел безликий голос у меня в голове.

Я оторопело моргнула, но тень никуда исчезать не собиралась. Мозг, увы, от испуга работать не желал, а сознание и вовсе предпочло перейти в состояние стазиса. Я решила прикинуться мебелью, замерла на месте. А потом вдруг подумала, что если глюки игнорировать, то они обидятся и пропадут, и отвернулась к шкафу.

Увы, мой глюк пропадать не желал.

«Мы проводим тебя на станцию», ‒ снова услышала я у себя в сознании.

Вдохнула… выдохнула… и села прямо на пол.

Неужели тот страшный сон, что я видела в первую ночь после приезда домой, не был сном? Ведь это та самая тень из моего видения. Или… не видения?

Пальцы тряслись от страха, и никак не получалось застегнуть ремешок на сумке. На тень, которая так и стояла за моей спиной, я решила пока не смотреть. А потом неожиданно вспомнила, что я вообще-то маг.

Резко развернулась, создала в руке плетение светового шара и хотела уже бросить в тень, но та вдруг отскочила и спряталась за шкафом.

«Хозяйка! Потуши!»

‒ Ага! – выпалила громким шёпотом. Чувствовала себя при этом настоящим победителем чудовищ. И даже страх начал отступать. – Уходи! Сгинь!

«Хозяйка?» ‒ сказала тень обижено.

‒ Какая я тебе хозяйка!?

«Самая настоящая. Жена хозяина – ведь хозяйка? Это правильно, ‒ взволнованно зачастил шёпот. – И хозяин приказа присматривать за тобой. Помогать».

От такого заявления разумного сгустка тьмы я просто опешила, а то, что тьма умеет обижаться и волноваться, меня и вовсе повергло в шок. Световой шар в руке погас сам собой.

‒ Какого ещё хозяина? Какая жена?! Ты что несёшь? Кто ты вообще такой?

«Я – Эдвард», ‒ ответила тень.

Тааак? Эдвард? А ведь Рествуд писал о каком-то там Эдварде, через которого можно будет передать ему послания. Значит, именно Андриан – хозяин этого существа. Но тогда получается…

‒ Почему ты назвал меня женой хозяина? – спросила я.

А в расшевелившемся сознании начали складываться логические цепочки: Рествуд, его непокорная магия, странный ритуал, которого я не помню, тени, появившиеся как раз после него… Как это всё понимать? Пока мне в голову приходит только один странный вывод, но он больше похож на бред.

«Потому что ты – жена хозяина», ‒ заявил Эдвард.

Ну, логично, же. Чего ещё я ожидала услышать? Видимо с разумностью тени я слегка погорячилась.

‒ Ладно, спрошу по-другому. Когда я успела стать женой твоего хозяина?

«Недавно».

‒ А конкретнее?

«Летом».

‒ А ещё конкретнее?

«Было полнолуние».

Наверное, мы бы ещё долго беседовали ни о чём, если бы я не глянула на часы. Те красноречиво намекали, что до моего поезда осталось двадцать минут. Пришлось мигом сворачивать беседу с тенью и завершать сбор вещей. Эдвард, к счастью, больше говорить со мной не стал. Вышел из круга света, рождаемого аретфактом, и растворился в густой темноте комнаты.

Из дома выходила, закрывшись отражающим пологом. Мой магический дар нельзя было назвать сильным. Для создания артефактов его вполне хватало, но вот на сложные магические плетения, как такой вот купол, он расходовался слишком быстро. Потому я развеяла его, как только отошла от дома.

И сразу рядом со мной возникла тень. Я вскрикнула, но тут же напомнила себе, что это просто Эдвард. Ума не приложу, что он такое и откуда взялся. Ни разу не встречала в учебниках информацию о тенях-слугах. Может, он призрак? Или какое-то странное порождение магии?

‒ Скажи, ты человек? – спросила я тихо.

«Я тень».

‒ И что это значит?

«Это значит, что я тень».

‒ И что значит «быть тенью»?

«Это значит существовать в тени».

Глава 6. Об аристократках, старых врагах и новых тотализаторах

У всех есть враги, но не все об этом знают.

(Из заметок Николины Вайт)

Первый день нового учебного года встретил нас солнечной погодой и ощущением настоящего праздника. Академию украсили шарами и лентами, в коридорах общежития играла музыка, а на лицах студентов красовались улыбки.

Я же была по-настоящему счастлива, и даже мысли о договоре с Рествудом отступили куда-то на задний план. Ведь впереди меня ждала учёба, новые интересные занятия, вечера в лаборатории артефакторов, привычные посиделки с друзьями. Всё то, что я очень любила и чего почти лишилась.

‒ Как же я рада, что ты осталась в академии, ‒ с широкой улыбкой проговорила Налира. – Даже не представляю, как бы жила без тебя. У меня ж характер такой, что со мной никто не уживается.

‒ Нормальный у тебя характер, ‒ ответила я, поворачиваясь к зеркалу.

Поправила ремень на тёмно-синей юбке, опускающейся чуть ниже колен, расстегнула верхнюю пуговицу на белой рубашке и приколола к жилету значок – символ академии. Волосы решила не сворачивать в гульку, а заплести в красивую сложную косу. Праздник ведь.

‒ И всё же, Ник, признайся, откуда деньги на учёбу? ‒ спросила подруга, встав рядом. ‒ Да и все эти вещи? Ты два года ходила в одном и том же, а теперь у тебя новый гардероб.

Нали приехала в академию только вчера вечером, потому мы толком не успели поговорить. Но когда она увидела меня в комнате, то просто завизжала от радости, а потом буквально повисла на моей шее. И благо Налира была девушкой хрупкой, невысокой, а то могла бы и придушить ненароком.

Подруга до поздней ночи с упоением рассказывала о каникулах, о том, как ездила к морю, как познакомилась там с одним аристократом, с которым бегала на тайные свидания. Печалилась, что тот парень помолвлен, и через год у него свадьба. Поначалу Налира считала, что это просто приключение, летняя интрижка, и сама не заметила, как влюбилась по уши. Но зная о невесте своего возлюбленного, героически решила разорвать отношения. И просто сбежала с курорта.

В общем, с такими переживаниями не удивительно, что вопросы на мой счёт у подруги появились лишь сегодня утром.

‒ Родители нашли средства? – озвучила предположение подруга.

Этот ответ был бы самым правильным с точки зрения моего морального облика. Но я решила хотя бы в этом сказать правду.

‒ Нет, ‒ вздохнула. – Папа всё также против. Он даже пытался замуж меня выдать, пока гостила дома.

‒ Но… откуда тогда? ‒ растерянно протянула Налира.

‒ Скажем так. Я решила воспользоваться твоим советом. И нашла покровителя.

‒ Да ладно?! – глаза девушки ошарашенно округлились. – Не может такого быть! Ты? И за деньги?

‒ Так получилось.

Мне было мучительно тошно от собственных слов. Но пусть лучше думает обо мне так, чем решит раскапывать правду.

‒ Ну… он хоть не страшный? Не обижает тебя?

Мне почему-то вспомнился тень по имени Эдвард. Страшный? О, да. Но при этом какой-то странно милый. Мне теперь его даже бояться как-то стыдно.

‒ Какой он, твой покровитель? – продолжала заваливать меня вопросами соседка. – Сколько ему лет? Как тебе… ну… с ним?

А перед мысленным взором появился Рествуд. И неуёмная своевольная фантазия заставила представить, как он подходит ко мне, почему-то без рубашки. Скользит ладонями по моим плечам, прижимает к себе и склоняется к губам.

К щекам мгновенно прилила кровь, я вообще быстро краснела от малейшего смущения и не могла ничего с этим поделать. А Нали понимающе хихикнула.

‒ Ладно уж, не рассказывай. По тебе и так видно, что всё у вас в этом плане хорошо. И знаешь, я за тебя рада. И мужика себе нашла, и учиться можешь дальше. Счастли-и-ивая!

Она глянула на часы и вдруг воскликнула:

‒ Твою кракозябровую дивизию! Мы же опаздываем!

И, схватив меня за руку, быстро потянула прочь из комнаты.

Коридоры общежития уже опустели, потому мы неслись по ним бегом. На улицу выскочили как раз в тот момент, когда с площади перед главным корпусом послышалась торжественная мелодия. А к моменту, когда добежали до нашей группы, ректор уже начал свою приветственную речь.

Мы встали позади ребят и тут же сделали вид, будто внимательно слушаем главу академии. Сами же старались кое-как отдышаться и привести себя в порядок после такого неожиданного забега.

‒ В этом году нашей академии исполняется ровно сто лет, ‒ сказал ректор. – И в связи с этим событием всех нас ждёт немало интересных мероприятий.

Руководил нашей академией Лион Мидлер. Назначили его на этот пост лет пять назад, и с тех пор здесь начался рассвет студенчества. Кстати, сделать бесплатными первые два года обучения – его идея, и королевские гранты тоже он выбивал. В общем, я уважала нашего ректора и даже надеялась однажды оказаться в его кабинете и познакомиться лично. Нет, дело не в том, что он был симпатичен мне как мужчина, хотя многие девочки откровенно по нему сохли. Ещё бы всего тридцать семь лет, а уже прославленный колдун, специалист по защитным заклинаниям и ритуалам, темноволосый, симпатичный, умный. Но я восхищалась им, как исследователем, как руководителем. И хотела спросить, глядя в глаза: знает ли он, что гранты часто получают те, кому они не особо-то и нужны?

‒ Для того, чтобы дать вам дополнительный стимул учиться, мы будем суммировать все баллы, которые вы заработаете за первый семестр, ‒ продолжал говорить ректор. ‒ Набравшие наибольшее их количество, отправятся на праздник Зимнего Солнца во дворец, будут лично представлен королю и получат грант на год обучения. Помимо учёбы, баллы можно будет получить за общественные работы, участие в студенческих мероприятиях и за победу в конкурсах. Говоря проще, всё в ваших руках.

Я слушала его внимательно, уже даже представляя, что обязательно буду стараться заработать как можно больше баллов. И вдруг почувствовала, будто сердцу стало теплее. Словно кто-то заботливо обернул его мягким пуховым одеялом. Это было приятное чувство, но удивительно непривычное. Я даже растерялась, пытаясь понять, что происходит. Может, это какое-то проклятие, с которым не справился мой защитный амулет? Или чьё-то шальное плетение?

Глава 7. О сочинении частушек, боевой магии и первом привете от тьмы

Чем друзья отличаются от врагов?

Одни подгоняют нас по жизни

словами и наставлениями.

А другие – пендалем и тычками в спину.

И я не знаю, чьи действия более эффективны.

(Из заметок Николины Вайт)

Первые две недели пролетели, словно одно мгновение. Я настолько погрузилась в учёбу, что совершенно забыла и о глупом пари, и о тенях, и даже о Рествуде. И пусть иногда видела его в коридорах академии, но он не обращал на меня внимание. Я тоже стала делать вид, что знать его не знаю, а когда случайно натыкалась на этого мага взглядом, тут же спешила отвернуться.

И всё же кое-какие последствия у нашей с Морой публичной размолвки имелись. Группа раскололась на три лагеря. В первом были те, кто поддерживал Морису и придерживался мнения, что подобные мне девушки из деревни учиться с ними вместе не должны. Во втором собрались преимущественно простые ребята, которые понимали, насколько им повезло быть студентами столичной академии. Они поддерживали меня, а Мору и подобных ей называли глупыми курицами. Ну а в третьем лагере остались все остальные ‒ те, кому было плевать на наши разногласия. И я очень удивилась, что среди них оказалась и принцесса.

Её высочество вообще вела себя странно. На занятиях всецело отдавалась учёбе, во время работы в лаборатории отсаживалась от своей свиты подальше. И только во время перерыва между занятиями иногда беседовала с подружками. Да и то, вела себя с ними подчёркнуто холодно и вежливо, будто общение с ними ей в тягость.

Эти две недели можно было назвать спокойными. А закончилось это спокойствие объявлением на доске в холле главного корпуса.

«Внимание всем!

В субботу в главном зале академии состоится музыкальный конкурс, приуроченный к столетию академии. Главный приз ‒ сто баллов к общему зачёту. Обязательно участие хотя бы троих от каждой группы».

‒ Мда, ‒ протянула Нали, пробежавшись взглядом по ровным строчкам. – Будешь участвовать?

‒ Нет, ‒ ответила я. – Петь не умею, танцевать – тоже. Что мне там делать?

‒ А как же выигрыш? Или ты не хочешь попасть на аудиенцию к его величеству?

‒ Не особо, ‒ проговорила, поджав губы. И со вздохом добавила: – Но грант…

Это был мой шанс. Мы с Рествудом заключили договор только на год. Что если он не захочет потом его продлевать? Что если я не захочу? Но вот участвовать в конкурсах не было ни малейшего желания. Тем более вот в таких.

‒ А давай вместе? – предложила Налире. – Ты, вроде, говорила, что играешь на каком-то инструменте.

Она глянула изумлённо.

‒ Играю, это громко сказано. Бабушка когда-то научила меня бренчать на гитаре под частушки. Всё, на этом мои умения заканчиваются.

‒ Отлично, ‒ улыбнулась я. – Значит, будем петь частушки.

‒ Ник, ты в своём уме?! – она красноречиво покрутила у виска пальцем. ‒ Частушки? В академии? Да нас потом просто заклюют и засмеют. И будут не только тебя называть Деревней.

‒ Да ладно тебе, ‒ улыбнулась я. – Быть Деревней не страшно. Зато мы точно будем единственными, кто додумается до такой глупости. Уверена, больше никто так позориться не станет.

‒ О да, а мы с тобой займём почётное последнее место, ‒ пессимистично буркнула подруга. – Что ты собралась петь? Я вот одну с детства запомнила, и она точно не подойдёт:

«Я иду доить корову, у коровы есть рога,

Главное не перепутать и не подоить быка»

Я прыснула и тут же прикрыла рот ладонью. Нали тоже улыбнулась, а парни-аристократы со второго курса, которые стояли недалеко от нас, презрительно скривились. Я бы с радостью показала им язык, но решила сдержаться.

‒ Давай вечером позовём к нам ребят из группы, и вместе что-нибудь придумаем? – предложила я. – Будут у нас частушки про академию. Ты сыграешь, я спою.

Нали только покачала головой и вздохнула, а мне вдруг показалось, что это на самом деле отличная идея. Правда, с этим согласились только Ив, его друг Кайтер Свит и две девушки из нашей группы: Лина и Ханна. Вот этой весёлой компанией мы и приступили к сочинению частушек. И у нас даже неплохо получалось. Смешно, правдиво, в рифму, вот только петь такое со сцены рискнул бы лишь самоубийца.

‒ Нельзя с таким выступать, ‒ вздохнула я, перечитав все стишки, которые мы коллективно сочинили. ‒ Споём, что повара таскают домой мясо и фрукты с овощами, и нас перестанут кормить.

‒ Про ректорскую невесту, тоже петь не стоит, ‒ сказал Ивар и, взяв лист с записями, зачитал:

«Есть у ректора невеста, девушка приятная.

Только талия у леди просто необъятная».

‒ Но ведь правда же? – воскликнула Лина.

‒ За такую правду можно серьёзно отгрести, ‒ заметил Кай и, забрав записи, вчитался сам, выискивая хоть что-то безопасное:

«А в библиотеке нашей сотни тысяч разных книг,

Кто все прочитать не сможет, тот отвратный ученик»

‒ Скучная, ‒ заметила Нали. – И глупая. Тут нужно что-то цепляющее. Правдивое. Но не обижающее тех, кого обижать нельзя.

‒ Давай про коменданта, ‒ предложил Ив, который не жил в общаге.

‒ Ага, и он после отбоя перестанет нас пускать, ‒ бросила Нали.

Увы, итогом вечера стал целый список частушек, ни одна из которых нам не подходила. Распрощавшись с ребятами, я ещё раз перечитала их все, и с тяжёлым сердцем отправила записи в стол. Нет, всё не то. Но отказываться от участия в конкурсе уже не хотелось. Сто баллов – это немало. И не факт, что и остальные задумки ректора будут такими же простыми.

Теперь я думала об этих частушках всё свободное от учёбы время. И совсем забыла о тьме Рествуда. Вот только она обо мне забывать не собиралась.

Глава 8. О забавных песенках и серьёзных угрозах

К мести нужно подходить творчески. Тогда

любое своё действие вы легко сможете

объяснить порывом вдохновения и

невозможностью противостоять музе.

(из заметок Николины Вайт)

Из лекарского крыла я выбралась только после обеда и сразу решила отправиться в лабораторию артефакторов. Она располагалась в отдельном здании, стоящем неподалёку от общежития. Помимо основных залов, где обычно проходили занятия, в ней было несколько помещений для таких фанатиков, как я. Студентам нашего факультета разрешалось приходить сюда, когда пожелают, и сидеть сколько нужно. Здесь имелись все необходимые инструменты, а сами рабочие места обладали системой изоляции. То есть, если вдруг какой-то артефакт получался опасным или рисковал взорваться, его мигом накрывало куполом, а дежурному преподавателю поступал сигнал.

В это время дня места для самостоятельной работы пустовали. Потому, выбрав излюбленный стол у дальнего окна, я достала из сумки блокнот с чертежами и расчётами и принялась за дело.

Сейчас меня занимал артефакт сокрытия магического фона. Я больше недели по крупицам собирала информацию в библиотеке и Сети, старалась вывести нужные формулы. Долго спорила с профессором Спарком, который был категорически против такого изобретения. И всё же я не стала отказываться от этой задумки. К тому же, у меня перед глазами имелся медальон, который вручил Рествуд. Но сколько я ни пыталась разгадать его формулы, так и не смогла. С виду это была просто подвеска из серебра, даже без единого камушка. Хотя в артефактах именно камни служат накопителями энергии. Но на этом странности не заканчивались. Ведь медальон не видел никто, кроме меня. Он даже в зеркале не отражался. И совершенно не фонил магией.

Для меня, как для артефактора, это было вызовом. Если я не могла разобраться с тем, что сделал кто-то другой, значит, должна придумать нечто, с похожими свойствами, но с моими формулами и алгоритмом. Задача была, прямо скажем, очень сложной. Но я верила, что у меня всё получится.

Из лаборатории ушла только перед самым ужином. Но когда направилась в столовую, в душе возникло предчувствие какой-то подставы. И мне бы развернуться и пойти в общежитие, но уж очень сильно хотелось есть.

И сначала всё шло хорошо. Я пришла раньше основной массы голодных студентов, спокойно набрала себе еды, разместилась за одним из самых удобных столов. Увы, на этом моё везение закончилось.

‒ А вот и наша Деревня, ‒ сказал кто-то за моей спиной.

Обернувшись, увидела Харви Дойла, который получил грант лишь за то, что приходится племянником заместителю ректора. Увы, он теперь тоже учился в одной группе со мной, но до сегодняшнего дня меня не трогал.

‒ Чего тебе, Дойл? – спросила я.

‒ Да ничего, ‒ бросил он с глумливой улыбкой. – Просто хотел лично сообщить тебе, что поставил тысячу вагов на то, что ты вылетишь из академии, как пробка из бутылки с игристым.

‒ И с чего же ты это взял?

‒ А с того, что за нарушение правил на практических занятиях любой студент получает наказание. Давно не проверяла сумму своих баллов?

Насладившись моим растерянным видом, он усмехнулся и направился дальше к свободному столу. Я же проводила его растерянным взглядом, глянула на содержимое своей тарелки и поняла, что аппетит безнадёжно пропал. И всё же не привыкла выбрасывать еду. Дома так никогда не поступали. А если что-то и оставалось, всегда отдавали дворовой собаке Авке или скармливали скотине. Потому, я достала из сумки небольшую коробочку – артефакт сохранности, и сунула туда недоеденную котлету и кусочек хлеба. Позже съем.

Но когда покинула столовую, направилась не к выходу, а к стенду, где теперь вывешивали список из пятидесяти лучших студентов с указанием набранных баллов. И если ещё вчера моё имя было в нём на двадцатом месте, то теперь оно оттуда попросту исчезло.

‒ Ник, ‒ ко мне подошла Налира. – Рада, что ты хорошо себя чувствуешь.

‒ Нали, за что с меня сняли баллы? – спросила, повернувшись к подруге.

А та вздохнула, но всё же ответила.

‒ Вчера на практике, когда ты потеряла сознание, магистр Рок нашёл возле тебя артефакт‒ накопитель. А их по технике безопасности категорически запрещено использовать во время спаррингов. Он решил, что ты не справилась с соединением источников силы и потому заработала магическое истощение. А то, что ты так легко сумела отразить атаку Моры, это только подтвердило. Тебя оштрафовали на пятьдесят баллов.

‒ Твою магическую армию! – выругалась, крепко сжав кулаки. – Но я не использовала никакой артефакт!

‒ Тогда иди к магистру. Объясни ему всё, ‒ ответила подруга, которая искренне за меня переживала. ‒ Уверена, он тебя выслушает и отменит штрафные баллы.

И я почти уже решила поступить именно так. Даже сделала шаг в сторону административного крыла, но вдруг поняла одну простую вещь: я не смогу объяснить, как создала мощный щит, который выдержал атаку Морисы. Про тьму же не скажешь. А если бы об этом стало известно, меня бы ждали не списанные баллы, а прямой путь в полицию. Нет уж… пусть всё остаётся, как есть.

‒ Это Мора тебе артефакт подкинула. Или кто-то из её подружек, ‒ сообщила Нали, видя, что я никуда не пошла. – Не знаю точно, кто. Но никому другому не пришло бы в голову тебе вредить.

Я крепко зажмурилась и со злостью уставилась на таблицу с именами студентов. Мориса Коутер была в нём на тридцать пятом месте. Моё же теперь явно начиналось где-то за пределами первой сотни.

‒ Не расстраивайся, ‒ Нали опустила ладонь на моё плечо. – Обязательно наверстаешь. Я верю в тебя.

‒ Спасибо, ‒ поблагодарила искренне.

Потом бросила взгляд на объявление о времени завтрашнего музыкального конкурса и на моём лице расплылась хищная улыбка.

‒ Нужно попросить у парней со второго этажа гитару. Завтра выступаем, ‒ сказал я.

Глава 9. О неожиданной помощи и подземном алтаре

Иногда нам очень хочется сдаться, опустить руки.

И хорошо, если в такой момент

рядом оказывается тот, кто в состоянии

отвесить целебный подзатыльник

или дать волшебный пинок.

(из личных заметок Николины Вайт)

И всё же моя жизнь в академии постепенно вошла в привычную колею. Первые пару недель я ещё опасалась Моры, ждала от неё какой-нибудь дикой подлянки, но она вдруг начала делать вид, что меня не существует. И, честно говоря, этот факт только радовал.

Я с головой ушла в учёбу. Правда, всё-таки взялась создавать для себя защитный артефакт, причём подошла к этому вопросу творчески. Очень долго пыталась вывести формулу наложения плетений, в которой защита от магического воздействия сочеталась бы с защитой от колдовских заклинаний и проклятий. Обычно для этих целей делали два разных амулета, но материалы для каждого из них стоили очень дорого, потому я и решила впихнуть все функции в один. А потом и вовсе добавила к нему плетения отражающего полога, который помог бы спрятаться от нападавших.

Профессор Спарк только тяжело вздыхал и пытался убедить меня, что я хочу слишком многого. Но, когда я принесла ему рабочий расчёт, искренне похвалил и даже посоветовал в случае успеха запатентовать идею.

Выходные я тоже проводила в академии, хоть Нали и звала с ней и ребятами в бар или кафе. Может, мне и хотелось бы пойти с ними, но нужно было тренироваться чувствовать тьму, а это у меня получалось из рук вон плохо.

Оставаясь в комнате одна, я пыталась снова приманить ту самую тёмную силу. Иногда она отзывалась, иногда – нет. Но когда всё же на меня снова накатывало той самой удушающей энергией, я неизменно закрывалась. Понимала, что это неправильно, что нужно послушать совета Рествуда и принять его жуткую силу. Но… я не могла, как ни пыталась.

Сам Андриан больше со мной не разговаривал. Он вообще делал вид, что мы знать друг друга не знаем. Я часто видела его в академии то с белобрысым другом аристократом с его же пятого курса, то под руку с принцессой. И хоть у меня было к нему немало вопросов, но я решила оставить их при себе.

Жизнь шла своим чередом. Мне даже удалось занять в общем рейтинге шестнадцатую строчку, что просто не могло не радовать. Но в душе нарастало странное предчувствие чего-то глобального. Серьёзного. И от этого невольно становилось страшно.

И вот, когда с начала учёбы прошло почти два месяца, случилось именно то, чего я боялась.

***

Была среда. Погода стояла пасмурная, но вполне тёплая для поздней осени. Лекции сегодня закончились чуть раньше, чем обычно, и после обеда я решила снова засесть в лаборатории. Шла туда с отличным настроением, уже предвкушала момент, когда наложу плетения на почти готовый артефакт. Как вдруг…

Перед глазами потемнело. Да так стремительно, что я едва не споткнулась. Попыталась вдохнуть, но воздух показался слишком плотным, холодным, почти вязким. А от сердца вдруг начала расползаться жуткая, страшная сила.

И всё же я сразу поняла, что это. Раз испытав, такие ощущения ни с чем не перепутаешь. Потому, собрав остатки выдержки, сошла с дорожки, ведущей к лаборатории. Кое-как доковыляла до ближайшего большого дерева, сползла по стволу на землю и попыталась вдохнуть.

А тьма всё прибывала. Снова пришло чувство переполненности. Я ощущала себя воздушным шариком, который кто-то безумный решил надуть до максимума, до самого момента взрыва. Тьма лилась в меня сплошным потоком и явно не собиралась останавливаться или отступать.

«Хозяйка…» ‒ выл на границе сознания голос Эдварда.

А я даже рот открыть не могла. Сжалась в комок где-то в выступающих древесных корнях и тихо скулила. Тьмы становилось всё больше. Она подавила меня, почти размазала, заставила биться в агонии. И в момент, когда я перестала сопротивляться, а просто смирилась с тем, что всё вот так закончится, меня кто-то встряхнул.

‒ Малина! – никогда не представляла, что такое слово можно прорычать.

Рествуд. Явился. Зачем?

‒ Малина! – снова рыкнул он и, схватив меня за плечи, вздёрнул на ноги.

Я же вдруг услышала треск такни и почувствовала прикосновение к обнажённой коже. Кажется, он опустил ладонь на мою грудную клетку. И мне сразу стало легче. Даже получилось вдохнуть.

Тьма нехотя отступила. Казалось, я чувствую её разочарование. Она ведь уже считала меня своей добычей. Но не получила.

‒ Упрямая, глупая Малинка, ‒ тихо, но взволнованно проговорил Андриан.

Стало интересно, что сейчас в его глазах? Они такие же холодные, как обычно, или в них всё же отражаются хоть какие-то чувства?

И вдруг меня подхватили на руки и куда-то понесли. От этого произвола я даже дёрнулась, попыталась вырваться. Но Рествуд только крепче прижал меня к себе.

‒ Не копошись, ‒ бросил он. – А лучше просто расслабься. Я, конечно, остановил поток силы, но последствия ещё только предстоит устранить.

‒ Какие? – прошептала, едва шевеля языком.

Увы, ответа не получила. Но не потому, что маг отказался отвечать, а потому что к нам кто-то подошёл.

‒ Андер? – услышала я удивлённый голос принцессы. – Что происходит? Куда ты тащишь… эту девушку? Да ещё и прикрывшись отражающим пологом?

‒ Касси, давай я позже тебе всё объясню, ‒ с лёгким раздражением ответил он. – Как ты вообще нас увидела?

‒ Новый артефакт недавно закончила. Он как раз позволяет видеть сквозь такие вот пологи. Но уж точно не думала, что он так скоро пригодится мне самой, ‒ ровным тоном пояснила принцесса.

Я решила временно притвориться мебелью. Точнее, сделать вид, что отключилась. Андриан, напрягся, чуть встряхнул меня, но я не шелохнулась.

‒ Почему девушка без сознания и… в таком виде? – с явным возмущением выдала её высочество.

Глава 10. О светлых и тёмных собеседниках и временном переезде

Мы не зря боимся открывать другим душу.

Ведь если один может заглянуть

туда как добрый гость,

то другой просто разнесёт всё в

щепки и уйдёт, оставив после себя лишь руины.

(из заметок Николины Вайт)

Очнулась резко, будто меня кто-то разбудил. Приподнялась на локтях и удивлённо хмыкнула. Комната, где мне довелось проснуться, оказалась шикарной. Уверена, жители моей деревни и не подозревали, что такие существуют.

Во-первых, она оказалась огромной. Наверное, вся занимала столько же места, сколько дом моих родителей. На кровати легко поместилось бы пять взрослых людей, и никто бы при этом друг другу не мешал. Вся мебель была выполнена в едином стиле, даже резной рисунок на рамах висящих на стене картин имел тот же стиль, что и остальная мебель. Три больших окна сейчас закрывали тяжёлые тёмно-зелёные шторы, а на полу лежал мягкий ковёр того же оттенка.

Спала я, к счастью, в одежде. Но одного взгляда на разорванную блузку оказалось достаточно, чтобы вспомнить все обстоятельства моего появления в этом особняке.

На второй половине кровати обнаружилось несколько бумажных свёртков, в какие обычно упаковывали одежду. И я бы никогда не стала их трогать, если бы на каждом не значилась надпись: «Николине». Здесь нашлись три белых рубашки, одна даже с искусной вышивкой по всей правой половине, две юбки, синее платье без украшений, но из безумно мягкой ткани, два жилета, очень похожих на те, что считались в нашей академии форменными, жакет того же оттенка, что и платье, и даже ночная сорочка, явно очень дорогая.

Переодевшись, я пригладила чуть растрепавшиеся волосы и пошла искать выход. В комнате оказалось целых четыре двери. Одна вела в помещение, очень похожее на кабинет. За второй открылась пустая гардеробная, размером с мою спальню в общаге. За третьей я нашла личную уборную и на несколько минут застряла у зеркала, пытаясь привести себя в порядок.

Только четвёртая дверь вывела меня в широкий коридор. Куда идти дальше, не знала, но очень вовремя вспомнила, что у меня же есть помощник.

‒ Эдвард? – позвала тихо. ‒ Ты здесь?

«Я всегда рядом с хозяйкой», ‒ прозвучало в голове.

‒ Где Рествуд?

«Хозяин внизу. Беседует со светлым».

‒ Покажешь дорогу?

Вместо ответа Эдвард материализовался рядом со мной. А я, к собственному удивлению, даже не вздрогнула. Наверное, начинаю привыкать. Тень махнул чёрной рукой и направился вправо по коридору.

Наш путь закончился на первом этаже у больших двустворчатых дверей. Которые сразу же открылись, явив мне улыбающегося Андриана. Судя по всему, тень предупредил его о моём приближении.

‒ Доброго вечера, Малинка, ‒ сказал маг, жестом пригласив меня войти. – А мы как раз гадали, как скоро ты проснёшься.

Гостиная показалась мне сдержанно-роскошной, в ней преобладали коричнево-бордовые тона, а горящий камин добавлял этакой царственности. Я же вдруг почувствовала себя здесь лишней. Совершенно неподходящей ни этому дому, ни этой компании. И очень захотелось прямо сейчас оказаться в общежитии. Влезть на свою узкую койку, укрыться привычным тяжёлым одеялом и уснуть.

‒ Кстати, я всё хотел спросить. Почему Малина-то? – подал голос Шайн, сидящий в одном из стоящих у камина кресел..

‒ Мне вот тоже интересно, ‒ проговорила тихо.

Рествуд закрыл дверь и коснулся моего плеча, легонько подталкивая вперёд. Я сделала несколько шагов и снова остановилась, а смущение стало в разы сильнее.

‒ Проходи, Малина, ‒ сказал тёмный. ‒ Правое кресло совершенно свободно и ждёт только тебя.

Пришлось побороть стеснение и пойти вперёд. Когда же я удобно разместилась в указанном месте, стало чуть комфортнее, а треск дров в камине добавил обстановке простоты и уюта.

Рествуд же уселся прямо на мягкий ковёр перед двумя креслами, и даже там смотрелся удивительно утончённо и гармонично.

Андриан поймал мой взгляд и мягко улыбнулся.

‒ Николина и Малина созвучны, ‒ ответил он на вопрос полуэльфа, но смотрел на меня, а в глазах появилось озорство.

Но потом он повернулся к Шайну и продолжил, будто пояснял теперь только для него:

‒ А ещё, когда я впервые увидел эту девушку, у неё были губы малинового оттенка, да и щёки порозовели почти как сейчас. Её магия тоже пахла спелой малиной. Так прозвище и привязалось.

Его слова меня изрядно смутили и заставили покраснеть. Я чувствовала, как пылает лицо, но ничего не могла с этим поделать.

‒ Мне нужно в академию, ‒ проговорила, решив, что лучше, как можно скорее, отсюда уйти.

Рествуд снова перевёл взгляд на меня, но больше не улыбался.

‒ Мы же говорили об этом. Ты останешься здесь до тех пор, пока не совладаешь с тьмой. Но на занятия, так уж и быть, можешь ходить. Утром я дам тебе артефакт переноса. Доберёшься до академии, а потом вернёшься сюда. Согласна? – спросил он. И тут же добавил: ‒ На других условиях всё равно не отпущу.

Андриан смотрел твёрдо, и у меня пропало всякое желание спорить. К тому же, откровенно говоря, мне ведь на самом деле нужна его помощь. Опыт показал, что сама я с тьмой не справлюсь. А в тандеме с Рествудом у меня неплохо получается ей противостоять.

‒ Ужин вот-вот подадут, ‒ сообщил хозяин дома. – Сразу после него мы с тобой, Малинка, отправимся вниз.

‒ За-зачем? – спросила дрогнувшим голосом.

‒ Не бойся, ‒ усмехнулся аристократ. – Я тут подумал, что такая практичная девушка, как ты, может попытаться договориться с тьмой. Для этого тебе нужно сначала её понять. Узнать, что она такое, почувствовать. А уже потом, возможно, ты рискнёшь открыть для неё своё сердце.

‒ Открыть сердце? – эта метафора показалась мне неуместной в данном разговоре.

Глава 11. О неожиданной победе, принцессе и тёмной магии

Жизнь так коварна, что даже получая от

неё приятный сюрприз, всё равно

подсознательно ждёшь какой-то подставы.

(из заметок Николины Вайт)

‒ Ну и где ты провела ночь?

Это было первое, что сказала Налира, когда утром я вошла в нашу с ней комнату в общежитии. Подруга сидела на стуле перед зеркалом и смотрела на меня, как на нерадивую дочь, сбежавшую от строгой матушки.

‒ Нали, ‒ я улыбнулась этому сравнению.

‒ Что, «Нали»? – выдала та. – Я, между прочим, переживала. Ты ведь пропала вчера сразу после обеда. Куда делась? Неизвестно. Никто тебя не видел. Была Николина и исчезла!

‒ Прости.

‒ Я вызывала тебя по магфону множество раз, но ты не ответила, ‒ продолжила отповедь подруга.

‒ Он лежал в сумке, а мне было не до него, ‒ призналась я.

‒ И чем же ты таким важным занималась? Небось, нежилась с этим своим… покровителем!

Я вздохнула, прошла по комнате и остановилась возле шкафа. Налира, сама того не желая, дала мне подсказку.

‒ Да, ‒ мой голос звучал виновато. – Он забрал меня вчера после занятий. И только утром я смогла уйти.

Подруга мигом изменилась в лице. Теперь в её глазах вместо раздражения и обиды появилось беспокойство.

‒ Он что… тебя принуждает?

‒ Нет, ‒ я покачала головой. – Скажем… он маг-экспериментатор, а я иногда помогаю ему в лаборатории. Мы были заняты.

Такое объяснение Нали приняла очень легко. Даже улыбнулась и посмотрела лукаво.

‒ Небось, после лаборатории сразу отправились в постель и продолжили эксперименты уже там, ‒ озвучила она своё предположение. И, мечтательно вздохнув, добавила: ‒ Вот бы на него посмотреть. Дико любопытно узнать, какой он – твой покровитель?

‒ Не думаю, что это возможно, ‒ покачала я головой и принялась складывать в сумку нужные учебники. – Он взял с меня обещание сохранить наши отношения в тайне.

‒ Ну хоть опиши! Мне плевать на его имя. Хочу знать, какой он внешне.

‒ Высокий, ‒ ответила я, обернувшись к подруге, которая заканчивала заплетать косу перед зеркалом. – Темноволосый.

‒ А лет-то сколько? Толстый, худой? Мне же всё интересно!

‒ Нали, давай в другой раз.

Она нахмурилась, фыркнула, но продолжать допрос не стала. Хотя мы обе знали, что это только временное затишье. Врождённое любопытство просто не позволит ей закрыть эту тему.

‒ Ты только смотри не влюбись в него, ‒ бросила она с лёгкой горечью в голосе. – Если мужчина скрывает ваши отношения, значит ты для него – просто временное увлечение. Не обманывайся, не повторяй моих ошибок.

С этими словами она взяла свою сумку и направилась к двери. Я тоже не стала медлить. До начала занятий оставалось двадцать минут, а нам перед этим следовало позавтракать.

***

Учебное время пролетело быстро. На перерывах я перечитывала лекции, доделывала расчёты, которые должна была сделать ещё вчера. Потому мне было некогда обращать внимание на болтовню однокурсников. Иногда до слуха долетало, как кто-то в беседе произносил моё имя, но я только отмахивалась и продолжала заниматься своими делами. Плевать, пусть говорят что угодно. Лишь бы учиться не мешали.

И только на обеде я узнала, что сама того не подозревая, умудрилась стать сегодня самой обсуждаемой студенткой академии.

‒ Поздравляю, Ник! Ты теперь новость номер один, ‒ сказал Ив, сев напротив меня за квадратным столом.

Рядом опустились Нали и Кайтер.

‒ Когда я успела ею стать? – спросила удивлённо.

‒ Поражаюсь твоей увлечённости, ‒ рассмеялся друг и глянул на Кая. – Весь день в академии только о ней и говорят, а она даже не слышала.

Эта информация заставила напрячься. Ведь звездой сплетен я могла стать только по одной причине, и имя ей – Рествуд. Видимо, кто-то вчера видел, как он нёс меня на руках через двор академии. Точно! Но как же теперь оправдываться? Сказать, что мне просто стало плохо?

‒ Твой артефакт «скрытого освещения» на выставке в Музее Достижений занял второе место, ‒ вдруг с широкой улыбкой сообщил Кайтер.

У меня от удивления округлились глаза, а ложка застыла где-то на половине пути ко рту.

‒ Что? – переспросила недоверчиво.

‒ Я была уверена, что ты знаешь, – удивилась Налира.

‒ Нет, ‒ я помотала головой. – Первый раз об этом слышу. Да и не отправляла я тот артефакт ни на какую выставку.

‒ А ведь об этом ещё вчера объявили, профессор Спарк искал тебя, ‒ пояснил Ивар. ‒ Я думал, он сказал тебе об этом лично, а ты просто решила не рисоваться перед нами.

После таких новостей стало как-то не до еды. И всё же я заставила себя быстро доесть и, убрав за собой посуду, бегом понеслась к наставнику. Но когда, постучав, заглянула в кабинет и увидела там принцессу и парня с пятого курса нашего факультета, сразу решила захлопнуть дверь и подождать в коридоре. Но меня остановили.

‒ Ника! – улыбнулся профессор Спарк. – Наконец-то ты пришла. Я вчера с ног сбился, пока пытался тебя разыскать.

‒ Простите, ‒ отозвалась смущённо и всё-таки вошла. – Я… У меня были дела в городе.

‒ Да, понимаю, ‒ он махнул рукой и пригласил присесть на один из свободных стульев. – Поздравляю тебя. Я очень горжусь твоей победой. И ты уж прости старика. Не стал говорить тебе, что возьму тот артефакт на выставку. Боялся разочаровать. Но там в жюри в этот раз собрались настоящие ценители. Их поразила простота и лаконичность твоего изобретения. А главное, широта его практического применения. Даже представители тайной полиции заинтересовались.

Он вдруг замолчал, будто только сейчас вспомнив, что мы с ним не одни, и виновато глянул на принцессу и пятикурсника.

‒ В общем, послезавтра, то есть, в субботу в три после полудня состоится церемония закрытия выставки. И вы все, как участники, должны там присутствовать.

Глава 12. О принятии тьмы, талантливых артефакторах и последнем желании.

Иногда, побоявшись разбить своё сердце,

можно разбить собственную жизнь.

(из заметок Николины Вайт)

Весь день мы с Рествудом просидели в подземелье. Увы, как ни уговаривал Андриан, как ни старался, но я так и не смогла принять тьму. Умом понимала, что это нужно сделать, что от этого зависит моя жизнь. Но всё равно подсознательно продолжала отгораживаться от чужой магии.

Зато хорошо научилась защищаться от тёмной силы, выстраивать энергетические барьеры, не пропуская её к себе. Они с каждым разом получались всё крепче, толще, мощнее. Вот только ни меня, ни Рествуда это не радовало.

‒ Так не пойдёт, ‒ проговорил Андриан, когда я окончательно вымоталась.

Он отпустил меня и сел ровно.

‒ Но почему? – спросила, обернувшись к нему. – Ведь теперь, едва почувствовав приближение тьмы, я просто выставлю щиты.

‒ Лёгкий откат ты, возможно, и отразишь, ‒ ответил маг. – Но с сильным не справишься.

Андриан был расстроен и даже не пытался этого скрывать. Вообще, в этом зале он странным образом раскрывался. Сбрасывал свою маску вечной невозмутимости и становился просто человеком. И, признаться, таким он нравился мне гораздо больше.

‒ Ты всё равно воспринимаешь тьму, как врага, а должна увидеть в ней друга. – Рествуд встал с алтаря и сделал несколько шагов, разминая ноги. – Я уже не знаю, как убедить тебя в обратном.

‒ Ты говорил, что есть какой-то способ принятия тьмы, ‒ вспомнила наш вчерашний разговор. – Самый простой, но чем-то опасный для души.

Андриан хмыкнул и посмотрел на меня с сомнением.

‒ Пока оставим его на крайний случай.

‒ И чего в нём такого страшного? – снова спросила я.

‒ Да, собственно, ничего, ‒ пожал он плечами. – Кроме одной мелочи.

Я смотрела на него, ожидая продолжения. Он поймал мой взгляд и, странно усмехнувшись, подошёл ближе. Опустил ладони на алтарь по обе стороны от меня, я же немного отодвинулась назад, увеличивая ставшее слишком маленьким расстояние между нами.

‒ Ты можешь принять тьму, открывшись мне. Как своему мужчине.

После этих слов, я ошарашено уставилась в глаза Андриана.

Что? Мне не послышалось?

А он, видя мою реакцию, коснулся пальцем прядки моих волос у лица и отвёл её назад. Я сглотнула, просто не понимая, как реагировать на происходящее.

‒ Вот видишь, ‒ с лёгкой иронией сказал Рествуд, всё-таки сделав шаг назад. – Ты слишком неискушённая. Каждый раз вздрагиваешь, когда прикасаюсь я к тебе. Признаюсь, Малинка, я мог бы добиться твоей благосклонности. Тем более, определённая симпатия у тебя ко мне уже есть. Но…

Я всё ещё не могла прийти в себя от такого его выверта. От этого странного разговора. Смотрела на Рествуда с подозрением и ждала подвоха.

‒ Но это будет нечестно по отношению к тебе.

Он повернулся в сторону, сунул руки в карманы светло-серых брюк и задумчиво прошёлся перед алтарём.

‒ А ещё, если уж говорить откровенно, ‒ продолжил он, но его тон стал отстранённо насмешливым. – Нам с тобой нельзя слишком уж сближаться. Во-первых, нам следует скрывать наше общение, это вопрос безопасности. Если меня поймают, никто не должен связать меня с тобой. Ведь в противном случае, тебя тоже подвергнут проверке на тьму, и не факт, что не сумеют её обнаружить. От обычных магов спасёт амулет, что я тебе дал. Но светлые всё равно могут уловить отголоски тьмы.

‒ Понятно, ‒ кивнула я, сев удобнее.

‒ Во-вторых, я не хочу разбивать тебе сердце, ‒ продолжил Андриан. – Ты девушка умная, рациональная и прекрасно понимаешь, что сказочного будущего между нами быть не может.

‒ Ещё бы, ‒ бросила, стараясь скрыть за насмешкой неожиданный укол обиды.

‒ А в-третьих, ‒ он снова подошёл ко мне, но остановился в паре шагов. – Если переспим, наша с тобой связь станет неразрывной. И мы останемся связаны на всю жизнь. После этого пути назад не будет.

‒ Что в корне противоречит нашим планам, ‒ бросила с лёгкой иронией.

‒ Именно.

‒ И как же ты собирался использовать этот вариант, если воспользоваться им нельзя? – спросила, тоже встав с алтаря. После нескольких часов на этой каменюке ноги сильно затекли.

‒ Не доводить близость до логического финала, ‒ его взгляд стал провокационным. – Ограничиться поцелуями, ласками. Возможно, даже весьма откровенными. И я готов пойти на это, Малинка. Но только если буду уверен, что ты не строишь иллюзий.

Рествуд медленно приблизился, взял меня за руку, посмотрел в глаза.

Я даже на несколько мгновений позволила себе поддаться этому искушению, но всё же высвободила свою ладонь из его мягкого захвата.

‒ Я честен с тобой, ‒ добавил Андриан, не пытаясь меня удержать. – Говорю всё, как есть. Остальное решать тебе.

‒ Давай пока забудем про этот вариант, ‒ ответила, собравшись с мыслями. – Я обещаю, что буду очень стараться принять тьму. Откроюсь ей.

Рествуд хитро улыбнулся.

‒ То есть допустить меня к себе ты боишься сильнее, чем тьму?

Отрицательно покачала головой. И тоже ответила ему честно.

‒ Андриан, я на самом деле могу в тебя влюбиться. А это не нужно ни мне, ни тем более тебе. Давай просто останемся деловыми партнёрами. И ты прав, я в этих вопросах неискушённая. Лучше таковой и останусь.

Он ответил не сразу. Просто стоял и смотрел мне в глаза, и было в этом взгляде что-то такое, чего раньше я никогда не замечала. Искренний интерес.

‒ Хорошо, Малинка. Я понял тебя. И согласен, что так будет правильней.

На этом мы закрыли столь странную и откровенную тему и больше к ней не возвращались. Я ещё раз попробовала впустить в себя тьму, но попытка снова провалилась. Тогда Рествуд отправил меня отдыхать, сказав, что продолжим завтра после окончания занятий.

Остаток дня я занималась в отведённой мне комнате. Перечитала лекции, подготовилась к завтрашнему семинару по драгоценным металлам, пригодным для создания артефактов, даже начала писать доклад по этой теме. И оторвалась, только когда Шайн позвал ужинать.

Глава 13. О сложных решениях, их последствиях и судьбоносных ритуалах

Последствия есть как у действий,

так и у бездействий. Причём, последствия

бездействий могут оказаться куда серьёзнее.

(Из рассуждений Андриана Рествуда)

Андриан Рествуд

Тьма была неспокойна. Она будто бы нервничала, а её фон весь вечер оставался нестабилен. Обращённые явно проводили свои ритуалы. А может, даже готовили нечто грандиозное.

С одной стороны, я бы мог отследить их по вспышкам силы, мог бы даже попробовать разобраться с ними. Но понимал, что на место одних глупцов, придут другие. Так было всегда, и один я с этим ничего сделать не смогу. В этой ситуации требовались решительные действия официальных властей. Вот только те, почему-то пока не особо спешили как-то влиять на ситуацию.

Нет, я прекрасно понимал, что рано или поздно они развернут настоящую охоту на тёмных, и даже готовился к этому. А вчерашняя встреча с принцем Дионом только подтвердила мои опасения.

Ди вызвал меня по магфону, сказал, что нужно поговорить. Я не стал отказываться, но его неожиданное желание пообщаться меня откровенно насторожило. Просто полгода его высочество обо мне не вспоминал, а тут вдруг неожиданно вспомнил.

С принцем мы дружили с первого курса, и я давно привык к его вывертам и взбалмошному характеру. Правда, раньше он так надолго ни разу не пропадал. Я, конечно, слышал, что он вместе с неожиданно помилованным Кейнаром Ходденсом перевёлся в военную академию, но большего о них не знал. Потому вечерний вызов от Ди стал для меня сюрпризом.

На самом деле, я был рад с ним увидеться. Правда, к себе позвать не решился. В Шайне не сомневался, он жил у меня давно и точно мигом бы активировал маскирующий артефакт при первом же признаке присутствия в доме гостей. А вот Малинка могла появиться в самый ненужный момент.

Мы с принцем встретились в кафе неподалёку от академии. И с первых же мгновений я понял: что-то не так. Во-первых, он сильно изменился внешне ‒ его тёмные волосы стали белоснежными, да и вообще выглядел мой друг странно подавленным и напряжённым. Но что самое странное – в Дионе чувствовались отголоски тьмы. Наверное, не заведи он разговор о тёмных, я и сам бы придумал, как подвести беседу к этой теме. Но Ди решил всё рассказать сам. И каждое его слово вбивалось в меня, подобно отравленной стреле.

Оказалось, что принца полгода назад прокляла тёмная ведьма. Помимо этого, на него пытались напасть обращённые, а в его академии вообще процветает агитация принятия тьмы. Дион был настроен решительно, а зная, как к младшему сыну относится король, у меня не осталось сомнений, что в самое ближайшее время в стране отловят каждого, в ком есть даже крупица тьмы. Принц сообщил, что его отец даже с эльфами из Эсварта готов заключить союз, лишь бы избавиться от отравленных тьмой. А это оказалось уже очень плохой новостью. Потому что светлые чувствовали тьму на уровне инстинктов, как и мы ‒ их свет. А против чутья ни один артефакт не поможет.

Да, мы с Дионом были друзьями. Но я сильно сомневался, что, узнав обо мне правду, он не изменит своего отношения. Потому, слушая его, старательно делал вид, что вообще впервые слышу о тёмных. Но он всё равно заметил моё напряжение. Увы, так бывает, когда два наблюдательных человека знают друг друга слишком хорошо.

И всё же, распрощались мы на тёплой ноте. Оказалось, что у Ди появилась возлюбленная и неожиданные провалы в памяти. В общем-то он и ко мне обратился, чтобы уточнить одну деталь из прошлого. А получив ответ, тут же поспешил обратно в свою военную академию.

Обдумав всё сказанное им в этот вечер, я вызвал Роберта ‒ одного из самых сообразительных теней, и приказал неотлучно следить за принцем. Если уж обращённые один раз попытались его поймать, то точно не откажутся от своих планов. Правда я даже не подозревал, что это случится буквально следующим же вечером.

Передав восторженной Малинке свои записи по артефакту, я едва успел войти в свою комнату, как вдруг передо мной появился Роберт.

«Хозяин, принца и его подружку похитили обращённые, ‒ сообщил он, приложив этой новостью, словно бетонной плитой. – Их держат в подвале домика в лесной деревне. Готовят ритуал. Что прикажешь делать?»

Я медленно втянул носом воздух и растерянно опустился на край постели. Что делать?

Что делать?! Понятия не имею!

‒ Какой ритуал? – спросил в голос.

«Принятия тьмы. Подружка принца – светлая».

‒ Ещё лучше! – выпалил, хватаясь за голову.

Так.

Нужно успокоиться и посмотреть на ситуацию трезвым взглядом. О похищении Диона уже, наверняка, знают во дворце. Значит, его будут искать, найдут и спасут. Подопечные лорда Стайра в тайной полиции не зря едят свой хлеб. Следовательно, переживать не о чем.

И всё же вопреки доводам логики на душе оставалось тревожно. Но я отчётливо понимал, что если вмешаюсь, это станет началом конца. Дальше оставаться в стороне не получится. Мы с Ди слишком хорошо знакомы. Высока вероятность, что он узнает меня, даже под иллюзией. И как поступит тогда?

Можно отправить на выручку теней. Но принц не дурак, явно поймёт, что есть кто-то, кому эти тени подчиняются. И поиск их хозяина станет для него делом чести.

Лучше и безопаснее для меня вообще не лезть в это.

Но… Великая Тьма, как остаться в стороне? Я же не прощу себе если он пострадает из-за моего бездействия! А значит, нужно всё-таки отправиться к нему, но вмешаться только в случае крайней необходимости.

Да… так и поступлю.

Накинув длинный чёрный плащ с глубоким капюшоном, призвал тьму и протянул руку Роберту.

«Веди», ‒ приказал мысленно.

И мы вместе переместились теневым порталом.

От обычных он отличался своей полной естественностью, так как не вызывал никакого возмущения магического фона. Вот только привести мог лишь туда, где не было яркого освещения.

Глава 14. О неожиданном пробуждении и открывшемся воспоминании

Во сне мы смело можем позволить себе то,

чего никогда не разрешили бы даже в фантазиях.

Наверное, если бы мы умели контролировать

сны, то и вовсе отказались бы просыпаться.

(Из заметок Николины Вайт)

Николина Вайт

Просыпаться было странно. Я еле заставила себя открыть глаза. В теле чувствовалась слабость, а в голове царил туман. Не хотелось ни двигаться, ни, уж тем более, вставать с постели. Потому я просто продолжала лежать, бездумно глядя на висящий на стене пейзаж.

Сознание прояснялось очень медленно. Сначала я пришла к выводу, что нахожусь в доме Рествуда, в той самой комнате, которую он выделил для меня. Потом поняла, что сейчас точно не раннее утро – слишком уж светло. Значит, я умудрилась проспать и опоздать на занятия. Вот только эта мысль тоже не заставила меня попытаться встать.

А следом вспомнился удивительный сон: чёрное пространство, светлый портал в непонятное место, в который я отчего-то не хотела отправляться. Разговор с тьмой. А потом мне снился бледный измотанный Андриан, которого я самым наглым образом поцеловала. И он явно не был против.

Присниться же такое! Хотя, только во сне подобное и возможно. Но я не позволю себе грустить по этому поводу. Мы разные, из разных миров. У него есть принцесса, по сравнению с которой я бледная моль. Так что, лучше просто забыть этот сон. Выбросить из головы и никогда не вспоминать.

Кое-как собравшись с силами, я всё-таки попыталась встать. Увы, безуспешно. Нет, руки двигались, ноги тоже. Но меня будто кто-то связал. Причём, поверх одеяла. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы просто перевернуться на другой бок. Вот тут-то я и начала сомневаться, что уже проснулась.

Ведь рядом спал Рествуд. ДА ещё и крепко обнимал меня обеими руками, словно своё самое большое сокровище. Некоторое время я ошарашенно пялилась на мага, пытаясь понять, как такое вообще возможно. А потом поймала себя на мысли, что откровенно его разглядываю.

У Андриана были густые чёрные ресницы, каким позавидовала бы любая красотка. На висках волосы оказались обрезаны довольно коротко, в то время как основная их масса выглядела изрядно отросшей. Обычно Рествуд красиво зачёсывал их набок, но сейчас они торчали в разные стороны, что делало молодого лорда похожим на самого обычного парня. Под глазами виднелись тёмные круги, будто он не спал и не ел как минимум пару дней. Губы побледнели, но даже сейчас упрямо притягивали мой взгляд.

Красивый он всё-таки. Нет, я давно поняла, что в мужчине, да и вообще в любом человеке внешняя красота – не главное. Но на Андриана было просто очень приятно смотреть. Да и, как выяснилось, он не такой уж бесчувственный сноб, каким казался изначально.

Я снова попробовала освободиться из таких крепких объятий, но ничего не получилось. И как бы ни хотелось выбраться из постели тихо, пришлось будить мага.

‒ Рествуд, ‒ позвала тихо.

Он никак не отреагировал.

‒ Эй, Рествуд, очнись, ‒ повторила, дёрнувшись.

Попыталась вытащить из-под одеяла руку. Не с первой попытки, но мне это всё-таки удалось.

‒ Андриан, отпусти меня, ‒ сказала, легко толкнув его в плечо.

Он открыл глаза. Несколько секунд просто смотрел на меня и вдруг улыбнулся, да так открыто и счастливо, как никогда не улыбался мне раньше. А я только сильнее уверилась, что всё ещё вижу сон.

‒ Малинка, ‒ проговорил Рествуд чуть сиплым голосом, но в нём всё равно слышалась удивительная нежность. – Живая.

Выдохнул с поразительным облегчением и добавил:

‒ А я ведь едва тебя не потерял.

‒ Отпусти, пожалуйста, ‒ попросила я и посмотрела на руку, прижимающую меня к его груди.

Андриан проследил за моим взглядом, согласно кивнул… и ничего и не сделал. Я же лишь сейчас в полной мере осознала, что мы с ним лежим очень близко друг к другу. Фактически, нас разделяет только одеяло… и больше ничего.

‒ Пообещай, что не станешь уходить за грань, ‒ строго попросил Рествуд, глядя мне в глаза.

‒ Что? – я пока с трудом соображала, потому его фраза показалась мне попросту странной.

‒ Пообещай, что не сдашься, ‒ снова сказал он. – Что будешь бороться за свою жизнь, пока есть хоть малейшая возможность выжить.

‒ Я тебя не понимаю, ‒ покачала головой.

Андриан на пару мгновений прикрыл глаза, а когда снова посмотрел на меня, в его взгляде отражалась вина.

‒ Вчера из-за меня ты едва не погибла. Тебя снова накрыл откат, и ты не была готова к такой мощи. Малина, я… ‒ Рествуд всё-таки перестал меня обнимать, но вместо этого поймал мою ладонь и сжал между своими.

Он будто не находил нужных слов, а я по одному его виду поняла, что ничего хорошего не услышу.

‒ В общем, я не смог отпустить тебя, ‒ признался Андриан, сев на постели.

На нём был странный плащ чёрного цвета, под которым виднелся край домашней рубашки. То есть уснул Андриан в том же, в чём и ходил вчера?

‒ Значит… это был не сон? ‒ проговорила я, а в памяти всплыла та дикая мощь, которой меня буквально раздавило.

Я ведь на самом деле умирала. Даже пресловутый мифический свет видела. Летела к нему. Но меня остановила тьма. Она давала мне шанс принять её и выжить, но я не смогла.

‒ Андриан, ‒ сказала, снова поймав его взгляд. – Я пыталась. Но у меня не получилось принять тьму. Даже там… ‒ сглотнула, ‒ в тёмном нигде, я не сумела. Она сказала, что я должна её полюбить. Но как такое возможно сделать в одно мгновение?

Он молчал, будто не находил в себе сил для ответа. Только смотрел на меня, а в его глазах бушевали эмоции.

‒ И всё же я вернулась? Я… жива? – спросила, всё ещё до конца не веря.

‒ Жива, Малинка, ‒ он ободряюще мне улыбнулся. – И теперь всё будет иначе.

‒ Но что делать с тьмой? – спросила растерянно. ‒ Наверное, я для этого вообще никак не подхожу. Безнадёжна.