Капитан Кристофер Бойд | история одного пирата

Пролог

Старая таверна под названием «Два Бочонка» с полусгнившими от сырости деревянными окнами одиноко стояла близ берега Карибского моря в практически безлюдной части острова Тортуга, где волны шепотом рассказывали легенды о невероятных приключениях моряков, а яркое солнце, словно золотая монета, отражалось в лазурной глади. Крыша таверны была покрыта соломой и пальмовыми листьями, превращая ее в неприметную заброшенную лачугу, скрывающуюся средь высоких пальм и живого забора из колючего ядовитого кустарника. Днем она казалась мёртвой, но с наступлением сумерек оживала: наполнялась криками, смехом и музыкой струн лир. В таверне стоял привычный вечерний гомон: разноголосые разговоры, стук кружек, скрип табуретов и запах пота вперемешку с запахом дешевого рома.
В темном плохо освещенном помещении в самом дальнем углу, куда практически не доставал свет, сидел сгорбленный силуэт и жадными глотками допивал горючую смесь из глиняной большой кружки. Один. За целым столом, где могли уместиться человек шесть. Несмотря на тесноту в таверне и полное отсутствие свободных мест никто не рискнул нарушить одиночество угрюмого пирата.
Мухи жадно вились над его плесневелой шляпой. Из-за множества слоев давно засохшей грязи и пыли более невозможно разглядеть золотой рисунок, что ранее украшал дорогой бархатный темно-красный камзол капитана. Черные потрепанные местами атласные штаны отдавали мочевиной, они были небрежно заправлены в кавалерские сапоги из коричневой телячьей кожи, которые насквозь пропитались кислым неприятным запахом протухшей рыбы.
Пират вновь сделал жадный глоток рома, обмочив густую черную бороду, в которой завелась, кажется, какая-то живность. Но мужчина уже не обращал внимание на невыносимый зуд, он лишь посильнее надвинул на лоб свою капитанскую треуголку, из-под которой струились засаленные спутанные пряди волос цвета вороного крыла, спрятав за ними иссечённое шрамами упрямое, но красивое лицо. Когда-то красивое. Всё, что осталось от прежнего капитана – глаза. Холодные, бездонные, цвета ночного океана перед бурей. И сильные мужественные скулы, от которых ранее все дамы сходили с ума.

Сделав последний глоток содержимого в кружке, пират вот-вот готов был потерять сознание, но, услышав разговор двух контрабандистов неподалеку, в одну секунду скинул с себя вуаль опьянения, напрягая все тело, в попытках прислушаться.
Моряки сидели неподалёку от зловонного угла и как будто нарочно вели беседу очень громко, сильно жестикулируя:
– Впервые король лично свой флот снарядил! Говорю тебе, друг мой, я и сам не прочь скормить ее бренные останки акулам, – выпалил молодой мужчина по имени Грог, чья лысина была обезображена ужасными шрамами и свежими порезами.
Его собеседником и по совместительству напарником был Франко по кличке «Морской краб». Кудрявый рыжий контрабандист в годах размером с бочку, впрочем, и внешне был похож на нее благодаря своему большому выпирающему животу.
Мужчина был довольно дружелюбен для нарушителя закона, однако в этот вечер его добрые карие глаза были полны грусти и тревожности.
– Не хотел бы я повстречаться ей на пути еще раз! – пробормотал он, крутя в пальцах старую, затертую монету. – Говорят, сам морской дьявол держит души ее жертв у себя в темных глубинах. И она...– Франко понизил голос, глядя через плечо в сторону одинокой фигуры в углу, – по кровожадности почти переплюнула сам знаешь кого.
Третьего, что сидел рядом с контрабандистами, звали Боб. Он являлся бывшим квартирмейстером на судне у немалоизвестного работорговца Франциско Санчеса. Несмотря на то, что Боб ходил под белыми парусами испанского судна он имел уважение среди пиратов. Совсем недавно, после потери ноги в последнем бою с французами, мужчина покинул команду и отныне все свое время проводил в таверне за игрой в кости.

Он с грохотом поставил кружку со спиртным и смело обратился к тени:
– Эх, Кристофер, не хватает тебя в море. Вернулся бы ты, да надрал всем зад!
Силуэт в углу вздрогнул. Раздался хриплый бас, будто вырвавшийся с самого дна океана:
– О ком вы толкуете? – Кристофер кашлянул, сплевывая на стол кровавый харчок. Мужчина забыл, когда в последний раз с кем-то разговаривал, ведь тот же трактирщик понимал его без слов: подносить самый крепкий до тех пор, пока его дурная голова не упадет без сознания на стол.
– За этот год ты многое пропустил, брат! – отозвался Грог и внезапно оказался у его стола, по-свойски вонзив кинжал в залитую ромом прогнившую древесину.
Пират слегка приподнял голову и на смелого парнишку устремились два глаза, олицетворяющие весь ужас моря.
– Всех братьев утащила бездна, – прочистив горло, изрек мужчина. – И, если тебе еще дорога твоя лысина, вернись на место! – прозвучало предупреждение, граничащее с прямой угрозой.
– Грог, оставь его! – позвал матроса кто-то из друзей.
Контрабандист ретировался на место, а его пожилой напарник по имени Франко продолжил:
– В море появился пират, Кристофер, уносящий жизни всех испанцев, что встречаются ему на пути, точнее ей. Корабли исчезают, люди тоже. И виной тому женщина, причем смертельно красивая, – добавил старик слегка покраснев, вспомнив встречу с новоиспеченной знаменитостью моря.
Грог явно не питал теплых чувств к обсуждаемой особе, потому что после слов напарника он нервно провел рукой по свежим порезам на своей лысине и с ненавистью выплюнул:
– Портовая шлюха она, а не пират!
– Не желаю слышать ваши сказки про юбки, – оборвал их Бойд с полным безразличием в голосе. Он отвернулся к одинокой стене таверны, прикрыв глаза от внезапно накатившей сонливости. – Будьте тише или заткнитесь вовсе, не тратьте кислород напрасно в этом и так душно месте.
В таверну прибывало все больше и больше народу: столы и бочки были заняты завсегдатаями, которые и днем и ночью играли в кости, пили ром да зажимались с местными подавальщицами. Остальные же моряки танцевали, пели, устраивали драку под ритмичные звуки мандолины и дудки.

1 глава

За 2 года до события из пролога

1590 год

Попутный ветер сопровождал «Кровавое возмездие». Красные паруса рассекали небо, наполняясь ветром будто легкие воздухом. Корабль уже семьдесят два часа находился в море, когда Кристофер Бойд заметил неподалеку судно испанских торговцев. Капитан прищурился, чтобы по лучше разглядеть судно через подзорную трубу. Это было небольшое, но достаточно быстрое судно, с белыми парусами, которые сверкали на солнце, как свежевыстиранное полотно.
– Идти на всех парусах! – скомандовал капитан, не отрываясь от подзорной трубы. Его губы растянулись в коварной ухмылке.
– Но, капитан! – решил возразить ему боцман.
– Я знаю, что делаю! – стальным тоном оборвал его Бойд, не отрываясь от наблюдения за очередной добычей. – Как подойдем ближе – сойтись якорями!
– Да, капитан!
«Кровавое возмездие» медленно приближалось к цели, и Бойд чувствовал, как адреналин начинает бурлить в его венах. Хоть это было не первое нападение на торговые судна, все же каждый раз волнение наполняло его крепкий живот. Капитан собрал команду на палубе, и по мере того, как они собирались, напряжение в воздухе становилось все ощутимее.
– Все по местам! – прокричал он, поднимая руку, чтобы указать направление. – Мы не можем оставить без нашего внимания очередной испанское суденышко! Так что вы знаете, что делать!
Кристофер встал на капитанский мостик, его глаза горели решимостью. Он знал, что нападение на еще одно испанское судно может привести к конфликту с королевской армией, но это лишь подогревало его интерес.
Когда торговое судно уже стало более четким на горизонте, Бойд быстро оценил расстояние и скорость. У него было всего несколько минут, чтобы решить, как действовать дальше. Ветер продолжал дуть в их паруса, и «Кровавое возмездие» стремительно мчалось вперед, словно предвкушая предстоящую схватку.
Не оставалось ни малейших сомнений: «Кровавое Возмездие» снова вышел победителем. Все, кто знал море, знали и одно простое правило — если ты видишь на горизонте алые паруса и бронзовую статую женщины на носу корабля, чьи обнажённые груди вызывающе нависают над туго стянутым корсетом, — лучше сложить оружие и молиться. Именно это и сделало торговое судно: сдалось без боя, едва разглядев силуэт легендарного фрегата.
На палубе захваченного судна капитана Кристофера Бойда и его команду встретил бледный, испуганный пожилой торговец. Томас Карлсон, бывалый моряк, за свои тридцать лет в море не раз сталкивался с пиратами. Однако ему удавалось избегать беды — во многом благодаря испанским флагам, что гордо развевались над его мачтами. Его судно находилось под официальным покровительством лорда Мирсса. Карлсон не просто возил дорогие ткани и пряности. Он был личным портным лорда и, пожалуй, всех влиятельных фигур во всей Валенсии. А сам лорд Мирсс, чьё имя всегда произносится с дрожью в голосе, был не просто аристократом, а тенью короля, советником и политическим игроком, чьё влияние распространялось далеко за пределы двора.
Торговец одновременно надеялся, что это имя станет для него спасением, но в тоже время прекрасно осознавал, что именно из-за него Кристофер Бойд стоит сейчас на расстоянии вытянутой руки.
Судно выглядело как надежный и красивый корабль, готовый к долгому плаванью по бескрайним просторам океана в поисках берегов, где можно достать самые лучшие ткани и прочие товары для его величества. Вдоль борта располагались небольшие крепления для канатов и снастей, а также несколько удобных мест для отдыха матросов. Вся палуба была покрыта гладкими деревянными досками, которые блестели на солнце, отражая его лучи. Создавалось ощущение, что корабль будто только что изготовили.
Пожилой владелец данной роскоши нервно потрепал ворот своего бархатного дублета, жадно глотая воздух, обращаясь к капитану пиратского судна:
– К-Кристофер! – нервно прокашлял имя капитана Томас Карлсон, приветствуя незваного гостя.
Бойд, расправив плечи и приподняв свой гладкий мужественный подбородок, произнес с явным пренебрежением в голосе:
– Еще одна жалкая посудина этого королевского прихвостня в копилке! – восторжествовал пират, гордо шествуя по палубе. Его голос звучал громко и уверено, как будто он завоевал целое королевство. Однако того же восторга, увы, не смог разделить его друг и по совместительству квартирмейстер «Кровавого Возмездия»:
– Крис, не похоже, что на судне есть что-то стоящее, уж быстро сдались, – шепнул Рамон - высокий мускулистый смуглый мужчина тех же лет, что и капитан Бойд, с похожей судьбой, от того общались друг с другом они на равных.
Кэп расхаживал по палубе с раскачивающей походкой, словно само море подыгрывало ему в этом триумфальном шествии. На его лице играла ухмылка:
– Само это корыто уже стоит свеч! – оскалился пират. – Не думал, что в этих краях застану личного портного лорда недоумка Мирсса. Какими судьбами, Томас? – с наигранным удивлением спросил он старика.
Владелец «Нежной Джулии» как только услышал свое имя натянулся как струна и не отводя свой потухший от старости взор, поспешил с ответом:
– Везу его светлости новые ткани.
– Слышал, Рамон, где-то здесь новые ткани! Наверняка стоят целое состояние!
Голос Бойда был задорным, а на его гладковыбритом лице засияла озорная мальчишеская улыбка. Его немного безумный вид насторожил портного. Это был уже не тот Кристофер, которого он знал раньше. Сам же пират в голове перебирал варианты, как именно поступит в захваченным судном, ведь это был уже тринадцатый по счету захваченный корабль, двенадцать из которых после встречи с Кристофером Бойдом ушли на дно.
– Что же с тобой стало, Кристофер? – с легкой дрожью в голосе произнес эту фразу Томас. Он смотрел на капитана «Кровавого Возмездия» с неподдельной заботой и печалью, как будто пытался разглядеть в его взгляде остатки того человека, которым тот когда-то был.
Слова повисли в воздухе. Его голос пронесся по палубе как шепот ветра, который еда ли мог достать до ушей остальных членов команды. Старик наклонил голову, словно подчеркивая важность момента, и его глаза заблестели от воспоминаний о лучших временах, когда Кристофер был полон надежд и мечтаний.
Настроение пирата в миг переменилось, как и ветер, что с силой врезался в паруса «Нежной Джулии» раздувая их как иглобрюха.
Голос пирата утратил все веселые нотки и наполнился свинцом. Он медленно подошел к штурвалу, ласково и одновременно угрожающе провел длинными пальцами по корпусу сделанного из дорогого красного дерева, на секунду задумчиво задержался на золотой надписи «Gracias de Lord Myrrs» и с силой сжимая лакированную рукоятку, повторил вопрос портного:
– Что со мной стало? – его слова звучали как тяжелый удар молота по наковальне. – И ты еще смеешь задавать такой вопрос, прислуживая этому мерзкому аристократу?! Я стал тем, кем никогда не хотел быть! И ты это прекрасно знаешь!
Кристофер приподнял подбородок, глядя на старика с высоты своего роста. В его глазах плясал огонь и нестираемый отпечаток всех тех мучительных моментов, которые привели к такой жизни. Спустя секунды немого разговора капитана с портным, пират круто развернулся на пятках и вновь принялся расхаживать по палубе, оставив всех вокруг в напряженном ожидании, словно буря на горизонте.
– Слушайте меня, братцы! – прорычал он, поднимая руку с саблей, наконец нарушая тишину. – Этот корабль отныне принадлежит нам! Не будем долго церемониться, обыщем трюм и пустим на дно эту жалкую испанскую посудину!
Как только был озвучен приказ, в команде пирата раздались недовольные голоса:
– Это тринадцатое по счету судно, кэп! – закричал один из старших матросов, по имени Билл. Он был известен своим суеверием и всегда следил за предзнаменованиями. – Мы не можем этого сделать! Если мы потопим этот корабль, нас ждет беда! Сам морской дьявол обрушит на нас свой гнев!
Другие матросы начали подхватывать слова, снося капитана с ног тайфуном негодования.
– А ведь гуляет байка в море, что однажды один пират нашел сундук с тринадцатью золотыми монетами, – начал Джек, молодой и очень впечатлительный юнга. – А в том сундуке был пергамент, в котором было оставлено послание, как нужно распорядиться этими монетами. Нужно было раздать монеты первым встречным тринадцати беднякам. Но пират осушался и пустил их на развлечения. В эту же ночь море его и прибрало. До сих пор его корабль никто не может найти. Поговаривают он теперь в том самом сундуке заточен вместе с судном! И все те, кто нарушит закон, как-то связанный с тринадцатым числом, попадет в этот сундук! – Его глаза заблестели от страха.
– С этим проклятым числом даже самые отважные моряки не шутят! – добавил боцман, сглатывая комок в горле.
Капитан, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза от мнимости своей команды, настаивал на своем:
– Это всего лишь выдумки! Пусть хоть сами провидцы Порт-Ройала будут предостерегать нас, это все равно не вызовет страх в моем сердце и не должен вызывать в вашем!
Матросы начали собираться в группы, обсуждая свои опасения. Другие обменивались взглядами, полными сомнений. Они вспоминали бесчисленное множество пророчеств и легенд, связанных с числом «тринадцать». В конце концов, страх перед возможной бедой пересилил капитанскую власть. Матросы единогласно решили не выполнять приказ, дабы не накликать беду самого моря. Они стояли на своем и требовали от капитана отказаться от идеи потопить тринадцатый захваченный корабль, уверенные в том, что жизнь на море и так полна рисков и неопределенности, и им не нужны дополнительные неприятности.
В разговор решил вступить Томас Карлсон.
– Парой не стоит идти на поводу у ненависти, что затаилась где-то глубоко в сердце и не дает размышлять здраво, – произнес старик, взывая капитана не совершать задуманное. – Потопленный корабль не принесет вам прибыли, а шутки с пророчеством опасны.
– А шутки со мной еще опаснее! – оскалился пират, заметно выходя из себя. – Придержи свои умные речи для того, кто дарит тебе такие подарки, Томас! – На этом моменте Кристофер обвел руками судно.
Пожилой капитан с пониманием кивнул и более не решался нарушить тишину. А тот в свою очередь продолжил, не сводя голубых глаз со старика:
– Перед тем как потопить первые корабли, что я забрал у мерзавца Миррса, я долго расхаживал по палубе и наслаждался криками матросов, которым моя суеверная команда перерезала глотки. – С этими словами он зыкнул в сторону своих перепуганных матросов, всем видом показывая, что их бунт «не топить тринадцатый корабль» был не слишком убедительным. – С каждым завоеванным кораблем желания растягивать сие торжество угасало, а сегодня оно и вовсе отсутствует. Поэтому в этот раз все пройдет иначе.
Шумно сглотнув огромный ком, что застрял в горле старика, портной надеялся на милость пирата и его благоразумие, а также услышать из его уст: «Полных парусов и сухого пороха!». Но вопреки желанию торговца громом раздался голос капитана Бойда:
– Обыскать трюм! Билл, – обратился отдельно он к старшему матросу: – а ты иди в капитанскую каюту! Живо! Нет желания находится здесь более пяти минут! Брать все ценное и интересное, но не тащите на борт всякий хлам, который невозможно будет перепродать. Команду на дно, и давайте пожевее, без прелюдий. Сегодня я не в настроении слышать вопли!
Матросы разбежалась в разные стороны как палубные крысы, жадно заглядывая в каждый уголок корабля в поисках наживы. Тем временем сам пират облокотился локтями об леер, задумчиво всматриваясь в горизонт цвета золота. Черные пряди волос у лица слегка раздувал ветер, придавая некий шарм его и без того идеальной внешности. В глубоком взгляде читался холод и безразличие к происходящему на судне, к чужой жизни, к страданиям - абсолютно ко всему. Сильные скулы были напряжены, он хотел поскорее покинуть корабль и продолжить свой путь в Порт-Ройял к старине Дорину, который когда-то укрыл Кристофера Бойда от ищеек короля, тем самым буквально вытащив его из виселицы.
Старик, что терпеливо ждал своей участи не смел нарушать тишину, потому молча теребил крест на шее и про себя молил Деву Марию о спасении.
Внезапно раздался женский визг и гогот матросов. Звук доносился из трюма, вскоре оттуда вышел Рамон и сообщил Бойду, что старик солгал и никаких тканей на судне нет, лишь до смерти перепуганная дюжина красавиц.
Кристофер, услышав, что грабить нечего, повернулся к Томасу и с искренним удивлением спросил:
– Помниться, ты, Томас, евнух. Так зачем же тебе бабы на корабле?
– Пощади их, Кристофер, молю! Всеми Богами прошу тебя смилуйся, скажи своим матросам не трогать девушек! – упал на колени старик, сложив ладони у лица. – Обещаю, я достану тебе все лучшие ткани! Сам привезу куда ты скажешь! Только не трогай их!
– Тише, тише! – опешил, от столь резкой перемены настроения, пират. – Сначала ответь, на кой, морской черт, они тебе? Или это не для тебя и команды? А помимо тряпья ты доставляешь его кретинейшеству отборных девочек?
– Что ты! – возмутился Томас Карлсон, густо покраснев, но услышав очередной дикий женский вопль из трюма, вновь взмолился. – Прошу, пусть твои матросы отступят!
– Я не могу остановить своих людей, – холодно ответил капитан Бойд, скрестив руки на груди. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах читалось тень сомнения. – Они выполняют приказ, и ты знаешь, что в этом мире нет места слабости.
Томас шагнул ближе, его голос стал почти шепотом:
– Прошу, Кристофер, останови это безумие, пусть эти заплутавшие в жизни отважные мужи не берут еще один грех на душу, пусть не тронут невинных детей!
– Так они еще и невинны? Должно быть им не более четырнадцати, – сделал вывод Бойд, посмотрев на своего приятеля. – Рамон, спустись в трюм и скажи команде не трогать девушек…
Старик с облеганием выдохнул, улыбкой благодаря пирата.
– … мы заберем их с собой! Уверен, на «Кровавом возмездии» трюм куда уютней, чем здесь! Негоже моим ребятам спускать пар на торговой шлюпке блядского Мирсса.
Старый портной почувствовал, как сердце сжимается от отчаяния.
Настроение пирата круто изменилось. В глазах читалась безжалостность, ненависть и сильное желание мести. Только вот кому и как он хочет отомстить? Испанскому лорду? Но какую роль смогут сыграть испуганные девушки в этой бессмысленной мести?
Он заметался по палубе как дикий зверь в ожидании добычи. Это сразу же заметил старик.
– Я наслышан о твоей ненависти к его милости, Кристофер, но, Боги, в чем повинны эти девушки?
– Я не обязан тебе отвечать и более того, не обязан сохранять тебе жизнь, Томас, помни об этом! – напомнил пират, что портной сейчас находится на стороне проигравших.
Палубу наполнил звук женского рыдания и всхлипа и перед пиратом оказалось восемь молоденьких ухоженных девиц и две не менее привлекательные престарелые дамы.
Бойд безразлично мазнул по ним взглядом, затем обратился к команде:
– Господа, сегодня знаменательный день! Сегодня вы можете искупаться в женской ласке, не заплатив ни гроша! Выбирайте любую!
Как дикие звери матросы накинулись на девушек, жадно хватая их за руки, попутно стягивая платья. Мужчин было куда больше, чем прекрасных дам, посему на палубе разгорелся спор, кому достанутся эти лакомые кусочки.
– Определяйтесь быстрее, друзья! – терял терпение Бойд. – Помните, что мы команда и не зачем разводить спор, да еще и из-за женщин!
Томас Карлсон, наблюдая за этой ужасной картиной, схватился за сердце и со слезами на глазах вновь взмолился к благоразумию пирата, припадая к ногам.
– Эти девушки достопочтимые гостьи из самой Англии! Ты же сам бывший колонист, пощади их!
– Гостьи? – произнес он с насмешкой, его голос звучал как раскат грома. – И по какому поводу такие «гостьи» нужны этому бесчестному проходимцу Мирссу?
Старик, не в силах сдержать слезы, продолжал говорить, – Они не представляют никакой угрозы! Однако я не могу дать ответ на твой вопрос, Кристофер, это не только тайна лорда, но и короля.
Бойд нахмурился, жесткие тени упали на его задумчивое лицо.
– В таком случае, не проси меня подрывать авторитет перед командой! – высказал свой вердикт капитан, и развернулся спиной к старику, игнорируя женские крики и мольбы.
Портной опять взмолился:
– Дай нам только доплыть до берега Валенсии, и я отдам тебе все что у меня есть. Отдам столько золота, что тебе и твоей команде хватит, чтобы выкупить как минимум два борделя. Только смилуйся, прошу!
– Посмотри на них, – указал рукой капитан Бойд на матросов, что со звериной похотью в глазах запрокидывали на свои плечи полуголых растерзанных девушек. – я уже обещал их команде, не могу же я нарушить свои обещания. Я не твой лорд Мирсс, я человек слова!
В голосе мужчины проскользнул подвох, это сразу же услышал старик. Значит дело в предложении, осталось сойтись в цене. Глаза старика заметались, в голове проскальзывало тысячи вариантов, что может заинтересовать безжалостного пирата, но ни один из них не был стоящим.
– Что ж, Томас, бывай! – покидая «Нежную Джулию» произнес Кристофер Бойд. – Я сохраню тебе жизнь и позволю сесть в шлюпку до того, как это суденышко поглотит бездна, но девушки отныне принадлежат моим матросам. Возможно, ребята быстро наиграются, и ты сможешь еще выловить их хладные тела по пути. Мирссу всегда было все равно на качество, он даже не заметит, что с его гостьями что-то не так.
Портной не мог так просто сдаться и своими же руками отдать этим зверями невинные создания. Девушки являются почетными гостями лорда Мирсса, ведь тот в свою очередь готовит пышный бал в честь новой должности, на который были приглашены лучшие семьи королевства, в том числе эти благородные девицы из Англии. Старик знал, что его репутация и карьера находятся под угрозой, если он позволит этим жестоким пиратам разрушить планы лорда. А своего господина он боялся куда больше, чем кровожадного пирата.
– Вы не понимаете, что делаете! Когда лорд Мирсс и его величество узнают об этом, вам не удастся уйти от последствий!
Капитан «Кровавого возмездия» во все горло рассмеялся.
– И что же ты собираешься сделать? Угрожать мне именем этой королевской подстилки? Мне давно плевать на короля и его прихвостней, которые не стоят даже песо!
– За этих девушек вы можете получить выкуп! Хороший выкуп! Лорд Мирсс заплатит за них! – быстро внес новое предложение портной.
– Ты еще не понял? Меня не интересует золото этого негодяя! – рявкнул Бойд.
– Я знаю один остров! – весь покрывшийся в испаринах, вспомнил Томас. – Иногда я привожу им шелк, вождь этого острова очень богат.
– Я воюю только в море, не на суше!
– Нет, я не говорю о грабеже. Дело в том, что вождь в последнюю нашу встречу выдавал свою дочь замуж, поэтому придержал драгоценности и золота до следующей нашей встречи. Плыви к нему, скажи, что от меня и отдай ему это: – старик вынул из дублета маленький сверток и протянул Бойду. – Это чертеж платья для его дочери. За него он обещал вдвое больше, чем платил обычно. Под «обычно» я подразумеваю , твое полугодовое жалование, когда ты был еще лордом, Кристофер.
Все эти годы Бойд гнался за суднами Мирсса, что и забыл какого это грабить кого-то другого, от чего интерес пирата заставил его остановится. Он мазнул взглядом в сторону команды, затем немного поразмышляв, отдал приказ:
– Оставить девушек в покое!
В ответ послышалось недовольство вперемешку с грязными ругательствами.
– Я сказал отойти от девушек! Мы возвращаемся на корабль!
Томас Карлсон стал торопливо объяснять место нахождения острова, попутно зарисовывая уже практически стертым грифелем, что завалялся у него в кармане, мини карту на обратной стороне чертежа.
– Этот остров прозвали «Изумрудный Берег» и не даром, Кристофер, на нем ты найдешь настоящую драгоценность.
Капитан шагнул вперед и наклонился к старому портному, его дыхание было горячим и зловещим.
– Подумай еще раз, старик, если ты солгал, то я лично выпотрошу тебя, как свинью и развешу твои внутренности перед домом твоего так любимого всеми лорда.
– Я такой же человек слова как и ты, я не лгу тебе. И никогда не лгал, лорд Бойд. – старик произнес эту фразу с уверенностью в голосе. Он смотрел прямо в глаза пирата, чтобы подчеркнуть искренность своих слов. В его интонации можно было уловить легкую горечь от того, что время распорядилось так, что сейчас они вынуждены не доверять друг другу, хотя для этого на самом деле нет никаких причин. Томас все еще обычный портной, а Кристофер все еще молодой мальчишка, только уже с разбитым сердцем.
Пират молча убрал чертеж за пазуху своей белоснежной рубахи и жестом указал команде покинуть корабль.
Старик облегченно выдохнул, нервно сглатывая и прикрывая глаза в немой мольбе.
– Не спеши радоваться, Томас, – вернул его на землю капитан, – Я сохраню жизнь тебе и этим женщинам, но не корабль. У вас есть десять минут убраться отсюда, пока он не ушел на дно. Надеюсь, ваш щедрый лорд позаботился о том, чтобы шлюпок хватило на всех.
Пират быстро покинул корабль со своей командой и уже через мгновения, не дожидаясь, как далеко отплывет Томас, «Кровавое возмездие» открыл огонь и через двадцать минут еще один корабль лорда Мирсса остался во владении морского дьявола.

2 глава

Весь путь до острова Кристофер Бойд размышлял о словах старика и не находил себе место. Бойд помнил, еще будучи при дворе, что Томас Карлсон всегда был вежлив к нему, выполнял личные просьбы без какой-либо платы, а также за все его годы службы не был замечен во лжи и предательстве. Однако сердце пирата было не на месте: нутром он чуял, что его обвели вокруг пальца, как невинную барышню. И хоть с каждым часом пути он все больше и больше убеждался в обмане, почему-то не отдавал приказ развернуться. На самом деле Кристофер все понимал, что сам позволил старику сбежать, от того боялся озвучить свои догадки команде. И все же ему было искренне интересно посмотреть на этот остров, а также на вождя, что платил столь щедрую плату за работу, хоть и испанского, но все же обычного портного.
На десятые сутки странствия пират практически потерял интерес и уже размышлял о том, каким путем отправить корабль, дабы оказаться в намеченном изначально месте. Его давний знакомый и по совместительству спасший ему жизнь Дорин Блейд должен был встретиться с Кристофером еще три дня назад, а его матросы должны были нежиться в любви прекраснейших куртизанок. В добавок ко всему уже три дня от команды тянется шлейф негатива и не выпушенного пара, что еще больше сгущало тучи над капитаном «Кровавого возмездия» заставляя его вот-вот развернуть корабль в направлении Тортуги.
Наконец, набравшись смелости отдать приказ, вся команда услышала вместо размашистого баса капитана, восторженный крик матроса с «вороньего гнезда»:
– Вижу землю!
– Ну наконец-то! – измученно прошипел квартирмейстер, затем поймав на себе недовольный взгляд капитана, пояснил: – Команда вот-вот готова была учинить бунт.
Откуда не возьмись подлетел купер, который подхватил негодующий тон Рамона:
– Пресной воды осталось только на один день, матросы начали поглощать ром.
– Что?! – возмутился Кристофер. Больше всего он не любил пьянство без причины, особенно пьянство на его корабле.
– Ну а что ты хотел, Крис, – развел руками квартирмейстер, – сначала дал им вздохнуть аромат невинного женского тела, а затем отдал приказ возвращаться ни с чем на корабль. И сейчас мы плывем на непонятный остров, что нарисовал старый маразматик на своей открытке!
– Это не открытка, а чертеж, за который нам заплатят! – уверенным тоном ответил капитан, хоть и в глубине души сам себе не верил.
– Плевать! Черт возьми, плевать, Кристофер! Мы все на взводе, ты поверил испанцу, что за эту бумажку тебе заплатит вождь, – на этом моменте Рамон посмотрел в подзорную трубу, – вождь этого богом забытого места? Ты действительно в это веришь, кэп? Запасы корабля вот-вот на исходе, что, если на этом острове нет никого? Мы потерпели убытки, и команда жаждет выпустить пар, а на этом острове, похоже, и трахнуть некого!
Капитан глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
Разрядить обстановку вызвался местный музыкант по кличке «Лир» в честь инструмента, на котором он играл. Лир был молодым юношей с идеальными чертами лица, с вечно растрепанными волосами с золотым отливом на солнце, практические черными как ночь глазами и с невероятно красивым звонким голосом. Год назад Лир потерпел кораблекрушение и чудом выжил. Кристофер нашел его в море, когда тот был без сознания. Его худощавое тело плыло по течению зацепившись за остатки от корабля. Жизнь парня разделилась на «до» и «после», и с тех пор он был очень благодарен пирату, от того остался служить ему на судне в качестве матроса и личного музыканта, чтобы скрашивать тяжелые пиратские вечера прекрасной игрой на лире.
Парнишка всегда умел находить подходящие слова и мелодии, чтобы смягчить напряжение и поднять настроение.
– Эй, ребята! – воскликнул Лир, выходя вперед с музыкальным инструментом в руках. – Давайте не будем портить атмосферу, мы же команда!
Он улыбнулся и начал наигрывать легкую мелодию, которая быстро привлекла внимание всех присутствующих. С каждой нотой напряжение постепенно стало рассеиваться. Лир знал, что смех и хорошие воспоминания могут помочь сгладить острые углы, а потому начал напевать смешную песню про надоедливого попугая.
Кристофер и квартирмейстер обменялись взглядами и на их угрюмых лицах стала проскальзывать легкая едва ли заметная улыбка.
Когда песня закончилась, капитан подошел к юному менестрелю и похлопал его по плечу.
– Спасибо тебе, Лир! Твоя музыка может даже воскресить!
Парнишка густо покраснев в ответ на высказывание кэпа, опустил лиру и обратился к стоящим неподалеку матросам:
– Неважно есть ли кто на острове, в любом случае мы можем немного отдохнуть, поесть свежих фруктов, набрать пресной воды и искупаться.
Мимо проходящий ворчун боцман, закатил глаза:
– Ох, уж это твоя излюбленная гигиена.
– И не только его! – одернул того капитан. – Вам всем стоит ее придерживаться. Не хватало еще подцепить вши или какую-нибудь кожную болезнь! И вообще, всем по местам! Время близиться к закату, мы должны успеть пришвартоваться до темна.
Команда, немного помедлив рассредоточилась по палубе и каждый занялся своим делом. Уже стоя на верхней палубе Рамон тихо обратился к капитану корабля:
– Кристофер, что с тобой? Я не трогал тебя все эти дни, но сейчас не могу не спросить: почему ты отпустил старика?
Бойд на мгновения погрузился в свои воспоминания со времен двора и того самого дня, когда он с Фелицией готовился ко дню Валенсии.

9 октября 1584 год

С самого утра весь народ Валенсии в суете готовился к празднику. Кристофер прибыл в город из Мадрида два дня назад и все еще не мог прийти в себя после долгой поездки верхом. Мышцы бедра ныли, сковывали движения, голова была немного в тумане, в висках отдавала пульсирующая боль. Но несмотря на неудобства, лорд, расположился в одном из залов во дворце Дос Агуас, читая книгу любимого писателя Уильяма Шекспира. Вокруг суетливо бегали служанки, в зале стоял шум, периодично туда захаживали другие жители дворца, однако это нисколечко не мешало мужчине наслаждаться чтением.
Единственный голос, который был способен оторвать его от любимого дела, это голос прекрасной Фелиции де Муар его горячо возлюбленной. Девушка родом из Франции, в Мадрид попала по тем же обстоятельствам, что и сам лорд Бойд, они были участниками колонии, отправленные на эту землю по воли судьбы. Это и стало их связующим звеном. Они держались вместе сначала как друзья, а затем как влюбленные родственные души, так считал сам Кристофер.
Она впорхнула в залу как бабочка во всем белом, так напомнив ему чистые испанские паруса, которые он уже успел полюбить. Кудрявые черные волосы были распушены и волнами струились по ее, таким пленяющим Кристофера, выпуклостям. Фелиция мягко приземлилась рядом с ним на диванчик и только в этот момент мужчина обратил внимание, как блестят на ее румяных бархатных щеках слезы.
– Что произошло, дорогая? – тут же отбросив книгу в сторону, обеспокоенно спросил Кристофер, обнимая ее заплаканное, но до сих пор красивое, лицо в своих ладонях.
Она пару раз шмыгнула маленьким носиком, побольше заглатывая воздух, подбородок дрогнул, и на выдохе шепотом его возлюбленная произнесла:
– Мое платье, Кристофер, мое платье, – повторяла она и слезы с новой силой полились по ее щекам, попадая в плен в сильные руки лорда.
– Что с ним?
– Оно мне велико!
– Разве это проблема, любимая? – аккуратно, дабы не задеть ее чувства, рассмеялся Бойд.
– Через пару часов начнется празднество в честь дня Валенсии, затем королевский бал! Я не могу появится там в платье, будто я его стянула с какой-то великанши! – голос девушки был твердым, но детские истеричные нотки лишь больше умиляли мужчину.
В ответ он заключил в свои объятья ее хрупкое тело, которое потеряло пару килограмм в дороге от чего и произошла эта ситуация, и ласково прошептал ей на ухо:
– Я все, решу, ангел мой, только прошу, не расстраивайся.
– Но как? – с новых всхлипом спросила Фелиция.
– Дай мне час и перед тобой будет лежать новое платье в разы лучше, чем платье самой королевы, – последние слова он еле слышно прошептал ей в ушко, от чего у черноволосой красавицы по телу разлились мурашки и в тот же миг ей было совсем не до нарядов. Она хотела Кристофера здесь и сейчас. Но воспитание позволило ей лишь покрепче прижаться своей пышной грудью к его стальному торсу и украдкой поцеловать в его гладковыбритую щеку. И этого ему было предостаточно. Он тоже безумно желал ее и знал, что вечером их тела соединяться вновь, но на этот раз между ними не будет преград в виде одежды.
С румянцем на щеках Фелиция вырвалась из объятий мужчины и нервно поправив локоны на плечах, окинула взглядом зал. Ее черные глаза уставились на книгу, лежащую на полу рядом с лордом. Прочитав название, она растянулась в насмешливой улыбке:
– «Оттело»? Знаешь, Кристофер, это не лучшая пьеса у Шекспира. Прочти лучше всеми любимую повесть о Ромео и Джульетте. Такой же конец, только куда романтичней. – произнесла Фелиция с легкой иронией, приподняв бровь и слегка наклонив голову, как будто искала подтверждение своих слов в его глазах.
Она говорила с такой страстью, что ее голос напоминал мелодию, которая звучит в тихом зале, наполненным ожиданием.
– Глупая смерть никак не вяжется у меня с романтикой, любовь моя, – ласково улыбнулся лорд. Он говорил с тем же тоном, который всегда заставлял ее сердце биться быстрее. Его манера общения была полна очарования и уверенности, как у истинного аристократа. Несмотря на ненависть к английской принадлежности лорда девушка была по уши влюблена в него.
– Ты не понимаешь! – воскликнула она, чувствуя прилив эмоций. – Ромео и Джульетта – это не просто трагедия, это символ любви, которая преодолевает все преграды! А что в «Отелло»? – ее руки начали жестко жестикулировать в воздухе: – задушить свою жену, а потом самому свести счеты с жизнью, это, разве, не глупая смерть? Не хотела бы я выйти за такого!
Бойд внимательно слушал возлюбленную, чувствуя весь спектр ее эмоций, в очередной раз восхищаясь умением женщин взорваться на ровном месте.
– Отелло одурманила его же любовь к Дездемоне, мысль об измене свела его с ума. – произнес он, его голос стал глубоким и задумчивым, словно он пытался заглянуть в душу героя и прочувствовать на себе, все терзания Отелло. – Но осознав, что наделал, он не смог жить. Глупо, но вполне себе объяснимо. Я могу понять его чувства.
Кристофер говорил медленно, взвешивая каждое слово, как будто они были драгоценными камнями, которые нужно было бережно положить в хрустальный ларец:
– Понимаешь, – продолжил он, слегка наклонившись вперед, – любовь может быть как благословением, так и проклятьем. Она может ослепить нас и заставить совершать ужасные поступки.
– Говоришь так, будто знаешь какого это, – зацепилась Фелиция, ее голос стал резким, как обломок стекла, и хорошее настроение вмиг угасло.
В воздухе повисло напряжение, словно молния готова была разразиться в любой момент.
Мужчина, не отводя взгляда от нее, медленно произнес:
– Боюсь представить, что чувствовал бы я, если б узнал, что любовь всей моей жизни разделяет ложу с кем-то другим.
Его голос стал глухим ударом колокола, в который вложена вся боль и страсть. И Фелиция, чувствуя, как ее сердце сжалось, поспешила парировать лорду:
– Но она ни с кем другим не возлегла! То были слухи! – вспылила девушка, густо покраснев, слегка подпрыгнув на месте, привлекая тем самым внимание к себе.
– Тише! Я знаю, что она была верна, но сам Отелло этого не знал.
– Глупость! Очередная глупость и оправдание всех мужчин! – воскликнула Фелиция, ее голос был полон возмущения. – Вместо того, чтобы поговорить с ней, – на этом моменте в словах девушки будто речь шла совсем не о Дездемоне. – этот глупец решил поверить лживым слухам!
Ее щеки горели, а глаза сверкали, как искры, готовые вот-вот разгореться в пламя.
– Чего ты взъелась? – искренне недоумевал Кристофер. – Так реагируешь, будто тебе эта история близка.
Только договорив свою фразу до конца, Бойд понял, что только что при всех намекнул Фелиции о ее вероятной неверности, учитывая слухи, что давно ползут среди двора. Девушка как ошпаренная подорвалась с места и молча выбежала из зала. Он хотел догнать ее, остановить, извиниться и сказать, что ничего подобного не имел в виду, но от чего-то все еще оставался на месте.
Затем вспомнив о том, что обещал Фелиции достать платье, которое в этот раз будет сидеть ей по размеру, отправился на поиски лучшего портного в городе Валенсии Томаса Карлсона.