Кардиограмма нашей любви.

Кардиограмма нашей любви

ГЛАВА 1

Мне зверски холодно. Я пытаюсь расслабиться, чтобы хоть немного согреться, но это не помогает. Я слабо соображаю сейчас, знаю только одно – во что бы то ни стало, я должна выжить.

Меня колотит крупной дрожью, все тело горит от боли и жара, но я пытаюсь справиться и не отключиться. Господи! Помоги мне!

Все мои вещи забрали люди в форме, которые захватили поезд, в котором я ехала. Я не знаю, кто они, но точно не наши. Форма непонятная без опознавательных знаков. Лица у всех закрыты, только глаза видно. Злые, холодные, ненавидящие нас.

Рядом со мной, свернувшись калачиком, тихо поскуливает Оксана. Молодая девушка, которая ехала к своему жениху в соседний с моим поселок Литовское. Мы познакомились с ней в поезде, разговорились.

Она из дома сбежала, как и я когда – то. Только она к любимому едет, а я… А я бежала тогда.

Я восемь лет не была дома. И еще столько же не поехала бы сюда, вот только мать заболела. И какие бы не были у нас с ней отношения, я не могу оставить ее одну.

Я возвращаюсь домой, полностью перечеркнув восемь лет своей жизни. Я не считаю их ошибкой.

Я сумела многого добиться, не имея на старте абсолютно ничего, кроме отличного аттестата и головы на плечах.

Я поступила в один из лучших медицинских ВУЗов в стране, выучилась, начала строить карьеру врача, но судьба распорядилась таким образом, что мне снова пришлось возвращаться сюда.

Я не люблю это место. Домом оно считается только потому, что здесь мать живет и все.

Мне больно вспоминать события ушедших дней, я слишком много времени потратила на психологов, слишком долго приходила в себя. Прошлое лавиной накрыло, едва поезд пересек границу знакомого района. Все вернулось на круги своя. Я как могла, старалась успокоить себя, не думать о том, что меня ждет, и смогу ли я жить там, откуда бежала, оставив часть своей души.

Лязгнул замок. За дверью послышались грубые мужские голоса. Я вся подобралась, мельком взглянула на Оксану. Она тоже вся сжалась в комок, как загнанный зверек поглядывая то на меня, то на дверь.

- Что с нами будет? – Ее голос дрожал и срывался, - Я боюсь. Я не хочу умирать.

- Я не знаю, Ксюш. Не знаю. – Саму бьет ознобом, липкий, вонючий пот льет в три ручья. Я знаю, что у меня температура. Знаю, но это не самое худшее в данный момент. – Я тебя не оставлю. Главное, держаться вместе. Вместе не так страшно.

Говорю это все девчонке, а сама понимаю, что от меня здесь ровным счетом, ничего не зависит. Но она с такой надеждой смотрит на меня. Я подвигаюсь ближе, и обнимаю девушку, растираю ее ледяные плечи.

- Я так боюсь, Жень. Мы же выберемся отсюда? – В ее голосе слышится мольба и желание услышать подтверждение.

- Выберемся. Нам помогут. Нас спасут, Ксюш. – Я сама не особо верю в то, что говорю, но мне так хочется, чтобы мои слова оказались правдой.

Зачем нас взяли в заложники – понятно. И от этого мороз по коже. Я смотрю на девчонку, которая вздрогнула, когда дверь распахнулась, и в глаза ударил яркий свет фонаря. Прижались теснее друг к другу, буквально ногтями вцепились.

Я пыталась разглядеть вошедших, но это было бесполезно. Их было трое. Все в масках. Лиц не видно. Тот, что вошел первым, посвятил мне в лицо фонарем, и я зажмурилась от яркого света.

- Очнулась, блядина? – Быстрым шагом подошел ко мне, схватил за руку, дернул на себя так сильно, что у меня плечевой устав хрустнул и рука заболела. Я вскрикнула в унисон с Оксаной, которая не отпускала меня, пока здоровяк не пнул ее со всей дури ногой в живот. Девчонка отлетела к стене, жалобно заскулив. – Знаешь, для чего ты здесь? – Смотрит на меня страшными глазами, в которых читается адская похоть.

Я знаю, что живыми они нас не отпустят. Будут насиловать, пока не сдохнем, или добьют, когда им надоест.

- Я врач. Я могу быть полезной. – Это все, что пришло мне в голову в данный момент.

- Ты можешь быть полезной только на мой хуй, поняла? – Тряхнул меня как тряпичную куклу, а у меня круги пошли перед глазами.

- Я хочу поговорить с вашим начальством. – Вздернула подбородок, глядя в глаза чудовища.

- Начальство для тебя здесь я! Ты слишком борзая, для потаскухи! – Ударил меня своей здоровенной лапой по лицу, - Пошла! – Толкнул меня на бетонный пол. Я ударилась больно коленями, ободрала руки. Попыталась встать, и не смогла.

- Оставь ее, Васал. Может, правда, пригодится. Врачей – то у нас нет.

- Рот закрой! – Рявкнул тот, кто снова приближался ко мне, - То, что она врач, не помешает мне ее выебать. Бабы давно не было. Я заебался на самообслуживании. – Намотал на кулак мои растрепанные волосы, и резко дернул вверх, приблизив свое лицо к моему. Дыхнул перегаром, который было четко слышно даже через ткань балаклавы. – Я буду ласковым. Тебе понравится, доктор. – Приподнял край материи, оголяя нижнюю часть лица, и лизнул мою щеку. Меня от гадливости едва не вырвало.

- Пошел на хрен! Только попробуй меня тронуть! Я тебе яйца отрежу!

Они все противно, громко заржали.

- Хуя се, ты серьезная, доктор! – Один из стоящих боевиков, - Васал, я б на твоем месте задумался. Князь ее может оставить, если правда врач. А с тебя три шкуры спустит. Он не любит подбирать за кем – то.