Карма

Глава 1

На пустой полутёмной улице в этот предрассветный час сразу прикипаешь взглядом к старику. Не потому, что отблески рассвета ударяют ему в спину. Не от того, что в преклонные годы люди обычно сидят дома и не кажут носа в сумеречное время. Дело в одежде. Новой кожаной одежде, какую во все времена носят байкеры. Она покрывает тело вторым покровом, делая фигуру подтянутой и одновременно «мощной». Однако мужчина преклонных лет не вписывается в привычный формат современности. Его угольно-чёрные глаза, суровое лицо, изрезанное морщинами, да седые длинные волосы, заплетённые в косу — наводят на мысли о вольных индейцах давних времён, а не завсегдатаев баров и любителей дорог.

Он идёт не торопясь, прислушиваясь к чему-то.

Резко сворачивает в переулок, доходит до самого конца, снова поворачивает.

Позади мелькает тень, но почти мгновенно пропадает из вида. Это преследователь. Однако старика тот волнует постольку-поскольку. Шэлух — «протеже». Оторваться не составит труда.

Плутание по городскому лабиринту продолжается порядка часа, пока путь не преграждает обычная коммуналка с облупившимся фасадом.

Старик глядит за спину. Никого.

«Значит, отстал», — криво усмехается.

Вновь всё внимание на старое строение.

Изучение окон от этажа к этажу, пока искомое не обнаружено.

Вокруг старческой фигуры завихряется ветер и человек исчезает, чтобы через пару секунд материализоваться в требуемой квартире. Безошибочно ориентируясь в полной темноте, незваный визитёр подходит к одной из дверей и осторожно приоткрывает её.

Хозяйка сидит за столом и что-то пишет под косым светом настольной лампы. Чуть опущенные плечи указывают на усталость. Нижняя губа зажата зубами — признак глубокой задумчивости. Слышен звук скольжения ручки по бумаге — нервный, с проблесками недовольства. Долетает вздох и девушка подаётся назад, затылком касаясь высокой спинки стула.

— А постучать? — вопрошает к незваному визитёру, не издавшему ни звука.

— Призываешь к банальности? Ха! — дыхнул пафосом старик, переступая порог.

Девушка оборачивается и по пепельно-русым волосам её, под флуоресцентным светом, скользят серебряные блики. Во взгляде спокойствие и равнодушие.

— Очередной урок? — вопрос в обёртке фальцета.

— Ничуть. Настал черёд обучения иного плана, Карма.

Девушка слегка прищуривается. Кармой она нарекла себя около двух лет назад и именно этим именем зовут теперь окружающие. Прошлое, по личным соображениям, предано забвению и никому не следует знать её истинные инициалы. Просто, Карма. Вот так тяжело, эзотерически банально, необратимо — как её жизнь с самого рождения.

Она еле заметно качает головой.

— Иного не дано, да? Вся жизнь — урок: не выйти из-за парты! И это наша судьба? Крутиться по кругу, как заезженная пластинка с отвратительным треком? Отрицательно. Неприемлемо. И, как водится в истории, повсеместно до тупикового идиотизма. — Вздох. — Одни и те же ошибки, вызванные одними и теми же словами, и поступками. Закономерность. Необратимость. Патовость? Не всегда. Порой затёртый до дыр процесс рушится. Редко. И всё же, случается. С кем? Где? В моей ли жизни? — Заминка. — Устала. Каждый день — экзамен! Экзамен-экзамен-экзамен, чтоб вселенские законы порушились! Я только в «Касте» слегка освоилась, сдав тебе вагон тестов, зачётов, перефирийников. Помимо этого, перед собой отчиталась в тысячу раз больше. Где справедливость? Дай отдохнуть!

Нытьё подопечной заставляет Творящего посуроветь.

— Хочешь уснуть? Или исчезнуть? Дерзай! Всего одно слово — и древняя душа проглотит, не подавится...

— Пугаешь? Не собирается Он меня есть... пока... — летит с некоторой иронией в голосе.

— Дай добро и всё изменится.

— Хм... — пристальное изучение Верховного Шамана. — Задаюсь вопросом, о чём речь?

— Ты теперь Дажа Арков. Отрицать бесполезно! Пусть он умудрился отсечь слияние со своей силой, но синхронизацию сознаний провёл.

— Сомнительное утверждение. Скорее установил телепатический канал для постоянной связи. С твоей подачи, между прочим! Его прошлое мне до сих пор неведомо. О чём это говорит? Между нами стена толщиной в «Берингов пролив»! Я — не Дажа Арков. Точка!

Творящий качает головой. Многолик и странен мир, ведь древняя энергетическая форма, обосновавшаяся внутри девушки и ныне бодрствующая, не является Дажа Арков в подлинном смысле этого слова, ибо выходцы из старейших структур первичных душ, большинство из которых входят в космическое сообщество «РАКС», не перерождаются, раз погибнув. Исключением стали дажарки, некогда воскресшие как перерождающиеся Дажа Арков. Другим же трансформация не по силам.

«По крайней мере, так считалось», — изучающий взгляд, призванный понять, как джасорианин мог проявить себя Дажа Арков. Однако эту странность объяснить невозможно... сейчас…

Джасориане не привязаны ко времени и пространству. Поэтому часто, вселяясь в Носителя, они дезориентированы и асинхронны.

«Только не этот. У него абсолютно отсутствует сложность в адаптации с одноуровневой формой жизни и личная защита на высоте. Даже я не разгляжу лика, как ни стараюсь!»

При контакте с джасорианином, находящимся внутри Носителя, всё, что видишь, это размытый овал фигуры и никакой конкретики. Таким образом представители этой расы защищают свою индивидуальность: настоящее тело, спрятанное ото всех неизвестно где. Несмотря на наличие собственного биологического вместилища, они часто оставляют его в надёжном месте и соединяются с живыми, преследуя личные цели. Обычно подобное происходит по взаимной договорённости с выбранным «системным сознанием» и, как минимум, на восемнадцатом году жизни человека (если выбор падает на молодую расу). Именно в этом возрасте, в их понимании, у людей полностью сформировано осознание последствий и возможных рисков, а значит можно смело заключать пакт о сотрудничестве.

Творящий не подаёт вида, что озадачен Дажа Арков, который как будто и не является таковым. Но раз ситуация так сложилась, пристало проследить, чтобы Карму не просканировал «абурок» — так называемый выявитель Дажа Арков из числа поставленников Душара: специализированной школы, в которую он собирается её отправить.

Впрочем, пока Чтец сам «спящий» и не вошёл в полную силу, вряд ли распознает «не-ту-форму-жизни», какая фиксируется при сканировании «всепомнящих». Ибо различий крайне мало между обычной «первичной душой» и той, которая подверглась трансформации. Только на очень глубинном уровне можно увидеть разность.

Глава 2

— Так, что за обучение? — интересуется Карма, вырывая Творящего из воспоминаний. Она ничего не помнит о том периоде времени. Совсем ничего.

Шаман собирается с мыслями.

— В ближайшие полгода придётся пройти ряд уроков.

— На вынос? — лёгкая ирония собеседницы не затрагивает её серовато-аквамариновых глаз. Их цвет меняется в зависимости от внутреннего состояния. Когда девушка спокойна, они светлее, но стоит внутри сформироваться непримиримости или агрессивности, темнеют до оттенка грозовых туч.

— Вполне может быть. Всё от тебя зависит.

— И куда ссылаешь?

— Школа «Анкилов»…

— Школа? В мои двадцать шесть не поздновато к первоклашкам?

Творящий продолжает говорить, игнорируя ярко выраженный сарказм.

— ...уникальное явление, созданное «Кастой» довольно давно. Всего школ две, но тебя я направляю в Душар. В нём больше Носителей Дажа Арков и иные личности интересны для изучения. Возраст поставленников различен, поэтому выделяться не будешь.

— На чём специализируется эта школа? Законы? Порядки?

— Узнаешь в своё время. Только для начала придётся всполошить местную братию и исчезнуть из Школы почти сразу после поступления. Есть дело. Тебе скучно не будет.

— Скука волнует в последнюю очередь.

Девушка отворачивается обратно к столу и начинает что-то писать на листке бумаги. Знак понятен. Когда Карма пренебрегает оппонентом, на диалог вызывать бесполезно. Она уходит в мир своих мыслей, получив требуемый минимум информации по обсуждаемой теме. После слов Творящего, что остальное предстоит узнает на месте, её интерес к общению исчерпан.

За три прошедших года она существенно выросла как личность, но осталась столь же отстранённой от окружающего мира, как в момент первой встречи. Конечно, по его требованию взяла на себя ряд обязательств, даже сдружилась с некоторыми людьми, только одиночество до сих пор окружает со всех сторон, ибо вера в дружбу утеряна. Вера в семью изничтожена. Весь её мир в руинах, несмотря на годы реабилитации, которая позволила уверенно встать на ноги и овладеть рядом неординарных способностей. Однако с одной она так и не справилась, и даже не помнит о её существовании. Джасорианин заблокировал воспоминания о скольжении по мирам, способном при перекосе, видимом однажды, уничтожить всё материальное.

Шаман отводит взгляд. Он не друг девчонке и никогда не станет. Преследует свои цели, ищет свои пути, поэтому волноваться об объекте опеки пустая трата сил. Носитель — всего лишь Носитель. И всё же...

— Надеюсь, в Душаре ты найдёшь тех, на кого сможешь опереться в трудные времена. А они обязательно наступят, ты знаешь… — И Творящий исчезает так же внезапно, как появился, словно ощутил дискомфорт от собственного замечания.

После брошенных стариком слов, девушка застывает, а затем медленно откладывает ручку в сторону и зарывается пальцами в волосы.

— Найду? — в пустоту комнаты. — Я сама по себе. Достаточно группы людей, навязанной тобой, якобы ради моего развития, — летит в адрес исчезнувшего человека. Заминка, а затем эхом недавних эмоций: — Устала... устала от всего...

Однако эта её усталость не мешает событиям развиваться своим чередом.

Через несколько недель Душар её встречает тишиной, холодом и чувством, словно сканируют вдоль и поперёк. Как стало известно от знакомого Шамана, данное учебное заведение готовит бойцов многопланового боя, наставников для себя же, и кого-то ещё — о ком предстоит узнать с течением времени. Учатся тут люди разного возраста и мета-наследия. И не только люди.

Девушка ёжится от нехорошего предчувствия, глядя в спину Творящего, вышагивающего чуть впереди. Они уже около получаса идут по длинному коридору, стены которого оплетают лианы-светильники, являющиеся единственным источник света в туннеле, которому конца и края не видно. Старик молчит. Из него и в обычные дни лишнего слова не вытянешь, а сейчас он кажется сверх меры озадаченным и неприступнее бронетанкового поезда.

Опять играет в эмоции? Или, правда, чем-то обеспокоен?

В последнее время он часто погружается в себя, как будто смотрит на мир сквозь призму некоего анализа. Словно просчитывает ходы в неизвестной шахматной партии: планомерно, расчётливо, не взаимодействуя ни с кем и ни с чем. И в этом внутреннем диалоге с самим собой, создаётся впечатление, он признаёт лишь собственный авторитет; личные умения и опыт ставит на первое место, игнорируя возможную помощь со стороны.

Карма отводит взгляд, всем существом ощущая водоворот тьмы, слегка прорезанный тусклым светом искусственных лиан. Перед внутренним взором всплывают застывшие лица иных Шаманов, которые при встрече с Верховным частенько теряют самообладание. Творящего боятся и уважают, но его себялюбие не каждый потянет при личном контакте, поэтому столкновения происходят часто, хотя победа всегда оказывается на стороне сильного — то есть... понятно кого.

Пораженческую участь в «Касте» каждый переживает по-своему: кого-то начинает обуревать жадность и зависть, иных зацикленность на порядке и следовании неким догматам; третьи рвутся превзойти Высшего, стать столь же недосягаемыми и наделёнными безграничной властью, каковой, как они считают, обладает Глава.

Однако, по её личному мнению, власть — это комбинация похотливого стремления к скотскому обладанию с неуёмной жаждой чистого каннибализма, ибо пожираются себе подобные направо и налево. Калечатся судьбы, а изнасилованная реальность, забившись в угол, стонет о безвозвратно ушедшей невинности.

Власть, как таковая, лишена ценностей. Весомой и стоящей она становится лишь в правильных руках — в руках истинного монарха. К сожалению, мир погряз в бесчисленном количестве копий, лживо несущих «закон и порядок». Они даже не понимают основ пропагандируемого. Покупают чины за деньги, обретают значимость в обход моральным принципам и саморазвитию.

«Пустышки!» — звенящая ярость внутри заставляет вздрогнуть.

— Карма... — предостерегает старик, не оборачиваясь. — Не позволяй ему проявлять ненависть здесь и сейчас.

Глава 3

Карма оглядывает кабинет Главы общеобразовательного учреждения Школа «Анкилов». Анкил — защитник или щит. Пишется на вселенском троичном языке иероглифом «ана», который по виду отдалённо напоминает широко известный интернет символ «собака». По словам старика, в данном учебном заведении предстоит пройти курс «молодого бойца», взяв на заметку основы специализированных боевых искусств и психометрию многомерной реалии. Помимо прочего, надлежит встретиться с «Первым Анкилом» по имени Краёма, местонахождение которой неизвестно. Поэтому в восемь утра, обычного приморского времени, они тут.

Девушка не спеша оценивает небольшое помещение, вмещающее все необходимые атрибуты. Шкаф с книгами, заваленный бумагами стол, диван, имеющий несколько вмятин. Пара стульев, замеченных ранее, стоят за спиной. По правую руку расположено ещё одно кресло впритык к тому, на котором она сидит. Под ногами ковёр в красно-чёрный кубик, на потолке фреска, изображающая величественного дракона.

Обычная обстановка, ничего особенного.

«Тогда откуда сосущее ощущение в области желудка?»

Карма поводит плечами, чем привлекает к себе внимание стоящего у стены старика, привычно облачённого в чёрную кожу. Поверх немного протёртой куртки лежат седые косы, обрамляющие невозмутимое лицо с ярко выраженными индейскими чертами. Нелогичная комбинация современности и старины заставляет левую бровь девушки нервно дёрнуться.

Дверь кабинета отворяется и почти сразу в её поле зрения оказывается высокий мужчина с грубовато-высокомерным лицом. В его серых глазах холодность. Чёрный костюм подчёркивает грузную мрачность, даже светлая рубашка не рассеивает давящего впечатления. Незнакомец садится за стол, откидывается на спинку кресла и обращается к Творящему.

— Что на этот раз?

Голос лишён каких-либо эмоций. Однако слова необъяснимым эхом рикошетят от стен и Карме чудится, что фреска на потолке шевелится, выказывая раздражение незваным гостям.

Девушка мотает головой, пытаясь сбросить морок.

«Уже галлюцинации начались. Перенапряглась».

Творящий молчит, изучая пространство за плечом Главы Душара. Пристально и отсутствующе. В том месте еле заметны непонятные тени. Их неровное колыхание походит на клубящиеся кольца тумана, тронутые ветром: такие же беспорядочные, неприкаянные, порождающие беспокойство. Карму учили воспринимать астрально-ментальных обитателей, чувствовать, видеть, слышать иногда, только, по большему счёту, результат подобных занятий равнялся нулю. Лень — она самая.

По словам первого среди шаманов, человек со столь рассеянным полем, как она — редкость. Собрать дымку в чётко обозначенный поток сложно, если энергетический коэффициент равен нулю. Однако, коли удастся преодолеть непреодолимое, откроются двери, закрытые для большинства людей экстра-класса.

Карма про себя фыркает: «Интрига — есть, а большего не надо».

Поэтому пусть иногда и удаётся увидеть существ иной реальности, они предстают в образе неясных облачных фигур, теней, световых шаров или принимают прочие размытые формы. Те, что неспокойны сейчас за спиной хозяина кабинета, по внешнему восприятию почти не отличаются от прошлых, но… Они другие. Не похожие на обычных представителей ментально-астральной среды. От этих исходит животный страх. Панический ужас. Жажда нападения, ради отвоёвывания собственной территории.

Голос Творящего возвращает к реальности.

— Ничего сейчас, но через пару дней необходимо забрать девушку по этому адресу, — в кабинете раздаётся щелчок пальцев. На стол перед Главой Душара падает небольшой листок серой бумаги. Даже не взглянув на него, тот соединяет ладони, опуская поверх макулатуры.

— Имя… — начинает вопрос.

При поступлении в Душар — прошлое остаётся позади. Поставленникам даются новые имена, иногда несколько имён, если ранг внутри ученических стен повышается. Говорить о событиях, предшествовавших попаданию в школу, запрещается; обсуждать или озвучивать инициалы, под которыми рождён, тоже. Фактически тут жизнь начинается с чистого листа, сколько бы лет тебе не было.

Старик перебивает собеседника сразу и жёстко:

— Карма! Имя окончательное. Переделке не полежит!

Глаза его собеседника еле заметно суживаются, однако в ответ следует лёгкий кивок: мол, информация принята.

— Кого послать? — за новичками всегда отправляют посыльного.

— Алексея.

— Спорить не буду, «Курьер» хороший.

«Курьер» — боевая единица, схожая по навыкам и умениям с боевыми магами измерения Фури, но обладающая рядом качеств, определяющих её отличие. Во-первых: представители этой ветви анкилов располагают широкой базой данных технического свойства. Они превосходно разбираются в механике, программировании и конструировании. Во-вторых: способны входить в пассивный режим, отключая на выбранный отрезок времени все свои активные способности. То есть из боевого «мага» превращаются в обычного среднестатистического обывателя, которого не засечь ни одним радаром — живого происхождения или технического. В последнем качестве их обычно отправляют за новичками.

На данный момент, существуют три иерархические ступени среди ветви упомянутых анкилов: Младший «Курьер», Высший «Курьер» и «Серая Мантия». Последнего уровня, в ряду некоторых особенностей становления индивидуума, достигают единицы. В исторических хрониках упоминаются двое. О них не принято говорить без желания вызвать из мест нынешнего обитания для боевых действий, поэтому имена известны только вышестоящему руководству и никому кроме.

На последнее замечание Главы Душара, Карма про себя фыркает. Она очень быстро разобралась в иерархической системе, именуемой «Каста» и Школы «Анкилов». Приказы «Касты» никогда не обсуждаются нижестоящим руководством (представители Тихора и Душара являются таковыми), а коли те исходят непосредственно от Творящего и подавно. Даже внутри обиталища Шаманов никто не осмелится сделать из старика врага, поэтому все просто принимают, как данность, его распоряжения.