Карта затерянных троп

1

Дорогие мои!

Давно бродит во мне идея цикла историй, которые по-хорошему лучше объединить в сборник новелл.

Но поскольку сборники почти не читают, запускаю новый цикл "Бывает и так".

Спорые моменты, немодные поступки, верность себе, самоуважение и движение против толпы. Порой больно, чаще всего трудно, с вопросом "стоит ли оно того?" и в согласии с собой. В жизни бывает по-разному. Бывает и так.

Запускаем первый короткий роман: добро пожаловать в "Карту затерянных троп"!

Он стоял у панорамного окна в пол и лениво перекатывал ледяную бутылку минеральной воды в ладонях. Стекло охлаждало кожу, постепенно проясняя туман в голове.

Вдоль его позвоночника скользнули ловкие пальцы с острыми ноготками, с откровенным намёком обвели кромку белоснежного полотенца на бёдрах и слегка потянули за края, расслабляя подоткнутый сбоку узел.

— Доброе утро, жених, — чересчур томно прошелестел женский голос.

— Чаевые на столике, неневеста, — не оборачиваясь, ответил он и с характерным шипением открутил крышку.

Обычно все разовые девицы удалялись с однотипным показательно громким вздохом, иногда больше разочарованным, иногда — презрительным. У этой хотя бы хватило ума не строить из себя якобы оскорблённое достоинство и уйти тихо.

Не обращая внимания на упавшее на пол полотенце и собственную наготу, он сделал несколько живительных глотков и выудил из кармана брюк, обнаруженных на кресле, телефон, который настойчиво требовал принять звонок.

— Кирилл, ты вконец оборзел, — проговорил вместо приветствия, возвращаясь к окну. — Мало того, что не явился на мальчишник, так трезвонишь ни свет ни заря, наплевав на то, что у меня сегодня вообще-то последнее холостяцкое утро. Мог бы наскрести остатки совести и написать.

— Демид, ты прекрасно знаешь, что я не пишу сообщения, — невозмутимо прозвучало в ответ. — Возникла непредвиденная накладка с рейсами. Звоню предупредить, что приедем сразу на регистрацию.

— Приедем? — Демид не донёс до рта вновь поднятую бутылку.

— Не одного тебя посещают матримониальные мысли.

— И, похоже, продолжают сходиться, как в детстве. — Его губы самовольно растянулись в настоящей улыбке. — Хоть что-то остаётся неизменным в этом чокнутом мире.

— Клятву жениться в одно время мы тогда так и не дали, но, видимо, она нам и не нужна.

— Очередное совпадение? — усмехнулся Демид.

— Похоже, уже закономерность.

Он отпихнул ногой полотенце, не глядя уронил в него телефон и допил минералку. По светлеющему небу плыли редкие кучерявые облака. День обещал быть солнечным.

«Девочка Агния будет счастлива и засияет ярче булыжника на кольце», — Демид подумал о будущей жене и покатал непривычное слово на языке:

— Же-на.

Настало время ею обзавестись. Его невеста была рождена и воспитана, чтобы стать статусной женой. Двадцатилетняя малышка так идеально натаскана на предопределённую роль, что даже не боится его, несмотря на пятнадцать лет разницы в возрасте между ними.

Он уже лишил её девственности. Сразу после помолвки в её же спальне в родительском доме. Специально застал врасплох, чтобы убедиться, что ему не подсовывают товар, бывший в употреблении, на который всего лишь навели невинный лоск.

Она оказалась не подделкой. Чистый милый агнец, пущенный в просчитанный пошагово расход взрослыми дядями. Бизнес остался на первом месте, но к ней Демиду захотелось относиться хотя бы негрубо.

Сегодня они распишутся. Он даст ей свою фамилию и все соответствующие привилегии. Она принесёт инвестиции в качестве приданого. Они сообща преумножат семейный бюджет.

— И дорогой во всех смыслах тесть красиво избавится от неудобного партнёра, передав спорную долю в управление любимому зятю, задумается наконец отойти от дел и заняться здоровьем или отправиться в долгое, пусть и не пешее, путешествие, — Демид достал из холодильника ещё одну бутылку воды и смочил сухое горло.

2

Он начал одеваться, то и дело возвращаясь к словам Кирилла. В голове окончательно прояснилось. Отголоски похмелья отступили, вытесненные новостью о паре Кира. Любопытством Демид не страдал, но повод оказался весомым.

Кирилл всегда отличался сдержанностью. Во всём. В юности Демид с пацанами даже на спор специально выводили его из себя. У кого получалось это сделать, тому доставались почести, словно он взял кубок Гран-при и оказался одновременно на всех трёх ступенях наградного подиума.

Однако, если Кир чем-то увлекался, то погружался по самую макушку. Он включался умом, телом, позже ­— финансами, целенаправленно изучая, дотошно доводя до совершенства всё, за что бы ни брался. Если в бизнесе, спорте или занятиях типа сборки моделей кораблей основательный подход полностью себя оправдывал, то в отношениях с женщинами не катило. Хотя по меркам Демида катило более чем сносно.

Женским вниманием друг никогда не был обделён. Бабы велись на его отстранённую закрытость и умность. Кирилл умел ухаживать, вёл себя с ними предельно вежливо, но вкладывался ровно настолько, насколько видел перспективы.

— Горе от ума, — подначивал его Демид. — Расслабься и не заморачивайся. Я получаю в разы больше, делая в разы меньше. Зачем напрягаться и обхаживать какую-то шмару, если ты понимаешь, что нагнёшь её через пять минут в туалете и тут же забудешь кто она такая?

Только Кир не напрягался. Для него реально имело значение не потерять собственное лицо, неважно с прожжённой мадамой или тепличным цветочком. С каждой он всегда был галантен и предупредителен. Демид не упускал случая передразнить его:

— Не окажете ли мне сомнительную честь, как-вас-там-милочка, приватно уединиться со мной для приятного соития? Для вас тоже, всенепременно взаимно. Слово джентльмена.

«Раз Кирилл задумывается о женитьбе, значит перспективы более чем определённые, а решение взвешенное. Кто же поймал тебя на крючок, мой избирательный друг?» — Демид чертыхнулся, заметив засос на груди. Раздражённо застегнул рубашку.

Придётся ему отдавать супружеский долг в темноте. Не то, чтобы его волновало, догадается ли Агния, что за синяк украшает законного супруга, но негоже вообще провоцировать подобные вопросы в первую брачную ночь. Каких только первых раз в его жизни не было, но брачная ночь точно случится впервые.

«День свадьбы, который должен был стать всего лишь официально заверенным трамплином для нового делового взлёта, обретает вполне себе интересные нюансы, — подумал Демид, покидая пентхаус собственной гостиницы, в клубе при которой вчера был устроен полный разгул на пределах возможностей, пошлости и самых похабных фантазий, как будто он и вправду собирался перевоплотиться в примерного семьянина. — Не родилась ещё та…»

— Родилась, но оказалась не по зубам, — он осадил сам себя и долбанул кулаком по кнопке лифта с гравировкой «Гараж».

3

Демид знал, что его ждут, чтобы побрить-причесать, сдуть пылинки и расцеловать в зад. Только он не собирался стоять у алтаря надушенным и напомаженным манекеном с приклеенной полуулыбкой, от которой у него уже заранее сводило челюсти.

Демид отпустил водителя и газанул с места с визгливой пробуксовкой. Он собирался погонять по городу в одиночестве. Руки соскучились по рулю, а тело жаждало воздействия адреналина, который ему всегда в кайф укрощать и брать под контроль.

Театр выездной регистрации брака с авансценой, партером, ложами и оркестровой ямой организован. Всё пройдёт в лучших традициях иностранных фильмов с хэппи эндами в розовых соплях как уступка невесте и чтобы вместить всех крайне нужных гостей, которым плевать на счастье молодых, но положение их обязывает, да и элитный этикет жёстко приказывает выгулять новых любовниц, мужей и украшения.

«В любом театре всегда есть закулисье и тёмные дальние гримёрки, где срываются маски и происходит совсем другое представление», — подбодрил себя Демид, втапливая педаль в пол и подмигивая заполошно выпучившему красный глаз светофору.

Телефон на приборной панели разразился звонками и сообщениями. Выключив, Демид отшвырнул его на заднее сиденье. Жениха все подождут, сколько потребуется. Он заказывает музыку, значит, её будут играть исключительно по его нотам.

Ему внезапно вспомнилось, как на стадии подготовки к свадьбе Агния, увлёкшись, обмолвилась про выкуп невесты.

— Детка, ты, конечно, принцесса, — Демид настолько опешил тогда, что даже не смог рассмеяться. — Только я не принц, а тот самый дракон. Ты забыла — я тебя уже выкупил.

Она вспыхнула и залепетала что-то про традиции и девчоночьи мечты. Он посоветовал ей выкинуть из головы танцы с бубнами на потеху соседей и её малолетних завистливых подружек и заняться платьями — одному, явно проклятому демону-хранителю свадеб известно, сколько их всего нужно и как часто следует менять наряды за несколько часов торжественной ярмарки тщеславия.

Плотное движение в центре города заставило Демида сосредоточиться. Азарт скорости и бешеное желание полавировать в сложных условиях, нарушая все возможные правила, выжигали остатки алкоголя в крови и нейтрализовывали откат после бурной, почти бессонной ночи.

Намотав с полсотни километров по лабиринту улиц, дворов и проулков, получив десятки проклятий в свой адрес наравне с томными взглядами холёных водительниц, Демид обнаружил, что едет в сторону аэропорта.

— Какого… — он резко тормознул, отхватил истерический сигнал сзади, снова рванул вперёд, выставил локоть в открытое окно и прибавил громкости радио. — Что ж, значит, встречу Кира с его матримониальным планом.

Он припарковался почти у самого выхода из здания аэропорта.

— Демид? — практически сразу ответил Кирилл. — Надеюсь, ты не отменил свадьбу, потому что мы только что заняли свои места в самолёте. Должны успеть.

— Хотел убедиться, что ты не прокатишь меня так же, как с мальчишником, — Демид глянул в боковое зеркало и вывернул к пропускным шлагбаумам. — А свадьба, — он показал средний палец истошно заоравшему на него таксисту, который вроде как был уверен, что проедет первым, — может быть, всего лишь весомый повод, чтобы ты наконец появился здесь.

— Тогда имей в виду, что будешь должен за подарок, — хохотнул Кир.

— Заинтриговал, мать твою, — Демид искренне рассмеялся и хлопнул по рулю.

Он не сомневался, что Кир заморочился именно подарком, в отличие от круглых переводов, которые скоро устроят набег на его специально недавно открытый семейный счёт.

4

С Кириллом они не виделись лет пять, как бы странно это ни звучало с их-то средствами и возможностями. С тех пор как тот принял приглашение, которое заинтересовало его целиком со всеми научными потрохами, и уехал за бугор, так ни разу и не пересекались вживую.

Безусловно они оставались на связи. Было бы полным дебилизмом остаться без неё в цивилизованный век интернета, когда проще забить на то, что вся жизнь постоянно на виду под чужим микроскопом, чем пытаться слишком часто закрываться в туалете, пожалуй, единственном месте теперь, где, хотя бы иногда, можно не только нужду справлять без советчиков и соглядатаев.

— Не пять, а полных шесть лет получается, — подытожил Демид, ведь он сам тогда стоял перед выбором: продолжать здесь или начать там с нуля, правда, при очень неплохих вводных.

Они оба не прогадали. Демид процветал. Патенты Кирилла разлетались нарасхват.

Только сколько бы оба ни мотались по миру, никак не могли состыковаться, чтобы встретиться, упереться кулаками костяшка в костяшку и по-мальчишески, стремясь стать на полмиллиметра выше другого, хотя всю жизнь были одного роста, вытянуться на цыпочках, как два двинутых башкой балеруна.

Демид не помнил, откуда взялась такая дурацкая привычка, но с абсолютной уверенностью мог сказать, что она прижилась с первого класса после весеннего медосмотра, на котором они с Киром познакомились. Два крупных пацанёнка из параллельных, причём враждующих классов.

Помимо роста, они с детства вообще во многом совпадали. Весили одинаково, хотя Кирилл был худощавее. Правда, на одном и том же размере ноги заканчивалось их внешнее сходство. Однако кареглазый темноволосый Демид не уступал в выносливости и упёртости зеленоглазому русому Киру. Целеустремлённые, опробовавшие все средства передвижения от роликов до моноколеса, а позже от мопедов до спецтехники, они часто мыслили похожим образом.

Главное различие между ними заключалось в том, что Демид шёл по жизни легко, рискуя ва-банк в проектах, играючи — в отношениях, а Кирилл всё делал основательно.

Демид уважал и ценил только себя самого, не считаясь ни с кем, за исключением очень и очень узкого круга, в который, пожалуй, входил только Кир. С Кириллом же каждый ощущал уважение к себе.

Демид не пытался произвести впечатление на женщин, во всяком случае, не дольше момента, когда его инстинкт срабатывал на следующую. Кирилл умудрялся любой женщине дать почувствовать себя особенной, той самой, пусть не единственной, но точно неповторимой.

— Я и так не повторяюсь, у меня каждый день новая, — в своей манере язвил Демид, сгребая самый громоздкий букет из готовых на витрине, пока Кирилл задумчиво проводил ассоциации цветов с девушкой, чтобы в итоге взять несколько веточек с мелкими листочками и крошечными бутонами. И дело было не в том, что Кир скряга, а в том, что он учитывал, какой смысл несли цветы и говорили многое без слов.

У Демида с Кириллом совпадало чувство юмора. Обоим нравилась фантастика. Они предпочитали покер и любили яблоки с кислинкой. Став старше, из алкоголя всегда выбирали тёмное пиво, если покрепче — то водку. Терпеть не могли овсянку и винегрет. Им даже овощи, приготовленные на гриле, сладили одинаково. Они параллельно побеждали в разных школьных олимпиадах. Примерно ноздря в ноздрю выигрывали в спорте, когда увлекались лыжами. Враз строили карьеру. Будучи совсем ещё сопливыми подростками, самоуверенно обещали, что выкурят вместе первую сигарету, отметят восемнадцатилетие прыжком с парашютом, на лично заработанные деньги построят у каждого во дворе навес для бездомных собак.

— Остаётся ещё жениться в одно время и назвать сыновей в честь друг друга, — шутливо заявил Демид, после того, как все их ранее загаданные планы осуществились.

— Думаю, в этих вопросах стоит оставить место для манёвра. Главное, чтобы нам никогда не пришлось драться из-за девушки, — вполне серьёзно ответил Кирилл.

— Такого не будет. Их тысячи, и я намерен опробовать как можно больше из них. Так что легко выделю тебе десяток-другой, — дразнил Демид, который с пятнадцати лет активно приступил к осуществлению озвученного желания-цели.

— Для женитьбы мне хватит одной, — уточнил Кир.

— Пф-ф, тем более, проще простого, мой разборчивый друг, — беззаботно посмеивался Демид. — Мне одной всегда будет мало, а вот без твоей одной я точно обойдусь.

5

Телефон Демида грозил разрядиться и сдохнуть от перегрева, если не прекратить нескончаемую атаку на него всех, кто наверняка поседел или вырвал остатки волос во всех доступных и недоступных местах, пока пытался достать жениха. На фоне воспоминаний, которые обрушивались на него волна за волной, Демид ответил на очередной звонок:

— Буду через полчаса, — бросил отрывисто, не сверяя кому: стилисту, охране или тамаде — кто бы там ни был, всё равно передаст новости о нём дальше всем и каждому.

Демид почти выпустил телефон, как вдруг перехватил его удобнее, чтобы проверить, не отец ли ему звонил. Стало жаль, что не он. Редко кто давал его папаше отпор и не лебезил перед ним.

Телефон вновь завибрировал в предсмертных судорогах. Разочарование Демида длилось недолго: отец оказался лёгок на помине.

— Демид, — на весь салон прогремел его голос. — Где тебя, идиота, черти носят и почему ты сам за рулём?

— Дышу волей напоследок, — криво усмехнулся Демид, подмигивая юной блондиночке, с которой поравнялся на перекрёстке.

— На полдня задержи дыхание и упакуй его за застёгнутой ширинкой, чтобы не сквозило, — процедил отец и отчеканил далее по слогам: — У тебя два часа. Давай без фокусов хотя бы один раз.

Динамик замолчал. Блондинка красноречиво опустила стекло. Загорелся жёлтый свет. Демид послал девице воздушный поцелуй и сорвался с места.

— Демид Артурович, — безупречный макияж на лице свадебного координатора стойко держал маску невозмутимости, зато ярко выделенные глаза метали молнии.

— Алёнушка, всё под контролем, — Демид направил на неё максимум обаяния, которое смог выжать в моменте. — Золотце, переадресуй весь свой боевой настрой на другие заботы.

— Жених — моя первостепенная забота, — молнии в её взгляде мгновенно сменились на призывные маяки.

— Жених — вполне дееспособный мальчик, чтобы самому о себе позаботиться, — Демид положил ладонь на женское бедро, беззастенчиво коснувшись обтянутой платьем ягодицы, и подтолкнул Алёну в сторону лужайки. — Объявляй гостям готовность номер один.

Она не растерялась и подалась назад в ускользающую мужскую руку, которая непроизвольно приняла на себя упругую попу.

— Демид Артурович, ваш особый гость ещё не прибыл. Я тяну время, развлекая уже собравшихся, как мы договаривались.

— За смекалку и внимательность получишь особый бонус, Алёнушка, — снизу вверх он огладил пальцами подставляемую под них ложбинку, убеждаясь, что нижнее бельё отсутствует, и надавил на копчик слишком осмелевшей девушки: — Начинай церемонию. Кирилл успеет.

Демид расправил рукава светлого пиджака, не обращая внимания на старательно виляющую задом Алёну, которая навоображала себе неоправданно много всего-то за разовый трах без каких-либо изысков на её же рабочем столе, а потому будет выдворена восвояси, как только закончит с официальной частью.

Демид не испытывал никакого пресловутого волнения. Отсчитает в обратную сторону от десяти до одного, выйдет на публику, отыграет свою роль и шагнёт не просто на новую ступень — он одним махом проскочит сразу пару пролётов вверх.

Времена меняются. Мода и вовсе самая изощрённая извращенка, которая уверена, что имеет право диктовать не только, что и как кому носить, но что думать, какого нрава быть и какие веяния выгоднее поддерживать. А две древности: семейный статус и личный стиль — смотрят на неё, как на подростка, которого колбасят гормоны и метания из одной крайности в другую, иногда потакают её шаловливым прихотям, чтобы самим развлечься, и крутят дальше этот мир по-своему.

Демид услышал сигнал жениху. Выждал несколько секунд и, прочесав пятернёй небрежную укладку, попал под прицел сотен глаз и камер.

6

Невеста светилась.

Агния знала, что их брак договорной. Она с рождения росла в декорациях фальшивых улыбок, нужных людей, чётко выверенного поведения и слов. Демид понимал, что сейчас именно она прима, не свита, а… Язык не поворачивался назвать её королевой, до которой вряд ли когда-нибудь дорастёт сей хрупкий змеёныш, но сегодня здесь был день её выжданного, по-своему выстраданного и заслуженного триумфа.

— Ты звезда, затмившая солнце, — он принял её руку из рук почти что тестя, в глазах которого мелькнул влажный блеск: железный монстр всё же оказался не столь крепок.

«Похоже, придётся позамаливать грехи, чтобы тот, кто выше, не удумал наградить меня дочерью — самым страшным и изощрённым наказанием всех блядунов», — Демид мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли о будущих детях, и сфокусировался на без пяти минут жене.

Агния засияла довольной улыбкой. Она — лицо бренда. Банковская гарантия. Аксессуар успешного мужчины. Молодое тело, которое он подстроит под себя.

Демид пожал вцепившиеся в его ладонь тоненькие пальцы. Красивая куколка нервничала. Девичьи переживания не вытравились до конца, как бы ни полировали её фасад защитным слоем высокомерия и равнодушия.

Она торжественно произнесла клятву, которую выучила наизусть, чем умудрилась тронуть даже его, не говоря уже о завздыхавших позади них гостях.

С фатальным опозданием Демид осознал, что за бумажку ему подсунули, когда он наконец явился, чтобы навести марафет. Сложенный пополам листок так и остался лежать в кармане вчерашних брюк, хотя он бы в любом случае не воспользовался им сейчас. Хуже отсутствия клятвы может быть только чтение незнакомого текста с заиканием и паузами в неправильных местах.

«Что ж, импровизация наше всё», — он притянул руку Агнии к своему ровно бьющемуся сердцу.

— Я не силён в стихах, но и читать по бумажке в такой особенный момент не стану. Поэтому буду краток, но искренен. Кто-то всю жизнь ищет клад, а мне вдруг досталось бесценное сокровище. Ты. Теперь я богач навсегда.

Демид почти не слукавил. Если малышка решит принять его слова за романтическое признание в любви, так тому и быть. Повод подходящий, как ни крути. Да и девочке хочется верить в сказку. Неважно, что сам он подразумевал.

Тишина во время практически целомудренного первого супружеского поцелуя взорвалась аплодисментами. К новобрачным потянулась вереница поздравляющих. После родителей Демид не пытался различать лица, мечтая поскорее покончить с полагающимся официозом у алтаря и перейти в прохладный зал, где продолжатся елейные речи, но их можно будет запивать, заедать и не щуриться из-за слепящего солнца, которое вопреки приближающемуся вечеру разгулялось в полную мощь.

— А как же чудное мгновенье с грустью безнадежной? — раздалось приглушённо прямо в ухо, и Демида тут же сгребли в крепкие объятия и оторвали от пола. — Помнится, после него в тебя влюбилась училка по литературе.

— Ты же меня не выдашь? — он хлопнул Кирилла по плечу. — Успел, чертяка.

— Ты сомневался? — Кир поставил Демида на место и выставил перед собой сжатый кулак.

— Ни секунды, — по-настоящему честно ответил Демид, стукаясь костяшками в костяшки Кира.

— Агния, — Демид почувствовал лёгкое прикосновение к локтю с её стороны. — Это Кирилл, мой давний друг.

— Приятно познакомиться, — она приветливо улыбнулась и протянула к нему руку.

— Взаимно, — Кирилл подхватил маленькую ладошку и коснулся губами её пальцев. — Примите мои искренние поздравления и пожелания долгой счастливой совместной жизни. — Он распрямился и, обернувшись, отступил на шаг в сторону, привлекая к себе женщину, которую сначала не было видно, так как она стояла на ступень ниже за его спиной. — Мой друг детства Демид и его очаровательная невеста, то есть, уже супруга, Агния, — представил их по очереди Кирилл, придерживая за талию спутницу в красивом кремовом платье по фигуре в пол. — Калерия, — он перевёл на неё взгляд, в котором откровенно отразились его последующие слова: — Моя Кая.

7

Агния что-то заворковала, рассыпаясь в благодарностях и взаимных комплиментах и перетягивая внимание на себя.

Демид окаменел и перестал слышать, как только перед ним возникла пара Кирилла, которую он неотступно хотел увидеть с момента того самого утреннего «приедем» по телефону. Кажется, вплоть до финальной фразы Кира «моя Кая» даже кровь застопорилась у него в венах. А потом вдарила бешеным набатом в виски и тяжело бухнула в рёбра:

«Нет, не его. Не Кирилла. Она МОЯ. Моя Кая».

Единственная женщина в жизни Демида, которая превращала его сердце из обычной рабочей мышцы в нечто большее, что выходило за пределы тела и поднимало на смех законы анатомии и физики.

Кирилл с Калерией уступили очередь поздравить молодых тем, кто стоял за ними. Демид машинально кивал, что-то отвечал, пожимал руки и подставлял щёки, которых касался лишь чмокающий парфюмированный воздух, и не выпускал из поля зрения обнажённую спину той, кого не видел три долгих года.

Они познакомились пять лет назад на благотворительном вечере. Точнее, на выходе с него. Само мероприятие лишь набирало обороты, но они с Калерией оба его завершили.

Демид сбегал.

Он засветился с парой важных шишек и подтвердил во всеуслышание с большой сцены, что какой-то умный, но бедный парнишка поедет учиться за его счёт, вернее обеспечит его компании законно не облагаемые налогами расходы-доходы. Демид застолбил новенького гения, который скоро начнёт преданно пахать на него и с лихвой окупит все вложения. Крайне выгодная инвестиция в будущее состоялась. Больше Демиду нечего было делать на том пафосном сборище нищеты, мозгов и денег.

Калерия не сбегала.

Она плохо себя чувствовала, но воспитанники как раз её центра развития получали гранты от тех, кто держал власть, распоряжался финансами и выделял средства, дивиденды с которых были заранее просчитаны и застрахованы без малейших рисков. Стойко продержавшись всю официальную часть, Калерия собиралась удалиться по-английски. Она оступилась на лестнице, ведущей в гардероб, куда спускался Демид. Он подхватил её под локоть и почувствовал, как она дрожит.

Не успев записать подобную реакцию на свой счёт, он заметил чрезмерную бледность девушки, испарину на гладком лбу и услышал учащённое отнюдь не из-за его сшибающей с ног харизмы дыхание.

С Калерией он вообще проявлял несвойственную ему внимательность.

— Не буду задавать глупый вопрос, потому что вижу, что вы не в порядке, — напрямую заявил он, уверенно обнимая девушку за талию и практически принимая весь её небольшой вес на себя. — Я отвезу вас, куда скажете.

— Благодарю, — она попыталась отстраниться, но безуспешно, потому что его руке очень уютно лежалось в плавном изгибе женского тела, от которого исходил чрезмерный жар и одновременно веяло запахом раннего горного утра. — Но я явно недооценила всю серьёзность своего состояния, и могу оказаться заразной.

— Если ваш вирус хотел поразить меня, то он наверняка уже это сделал, — отшутился Демид, практически вынося свою лёгкую ношу к мягким диванчикам у гардероба.

Тогда они ещё не знали, что их обоюдно поразит вирус иного толка.

Демид неохотно выпустил девушку из рук и усадил её на один из диванов.

— Давайте ваш номерок и ждите здесь, — потребовал строго, а сам в полунаклоне подзавис на её лице не в профиль.

На фоне бледной кожи лихорадочно сверкали карие глаза, цвет которых напоминал жидкий шоколад, густой и тягучий. Тонкие крылья прямого носа трепетали, стараясь справиться с поверхностными вдохами и выдохами. По чётко очерченным ярким губам хотелось провести языком, чтобы их немного охладить. Но он же не больной, чтобы целоваться с нездоровой незнакомкой. Только вот его и правда ни пугала, ни отталкивала её болезнь.

— Демид, — он просто назвал своё имя, не в силах отлипнуть от чуть приоткрытых губ девушки.

— Калерия, — она не стала набивать себе цену паузами, хлопаньем ресницами и жеманным заигрыванием. — Как Валерия, только на букву «К».