Каштаны вкуса осени

Пролог

Я неслась прочь от прошлог о, что цепко держало меня за подол воспоминаний. Прочь от матери, чей образ одновременно манил и отталкивал, прочь от самой себя, от той, кем быть не желала. Страх обжигал крылья, но воля к свободе была огнём, сжигающим все сомнения.

Империя Айвоример – земля, где звёзды казались ближе, где свет лился рекой, а магия витала в воздухе вместе с пыльцой диковинных цветов. Здесь каждый мог найти свой приют, здесь, казалось, не было места войнам и раздорам. Но эта идиллия была лишь хрупкой ширмой, за которой скрывалась тщательно охраняемая ложь. Изгнали меня или я сбежала – ответ погребён в тумане времени, но одно я знала наверняка: пути назад нет. Лес стал моим убежищем, а я – его невольной хранительницей.

Возможно, решение открыть таверну было безумством. Но это было в тысячу раз лучше, чем влачить жалкое существование в хижине, пусть даже на её обустройство ушла львиная доля моих сил. Пикси, крошечные феи, сотканные из чистой энергии, одарили меня своей благосклонностью, когда поняли, что я не представляю для них угрозы. Они показываются лишь избранным, а для остальных лишь мимолётные светлячки, танцующие в ночи, их полёт сопровождается нежным перезвоном крошечных колокольчиков, дарящих искры надежды. Они обожают фрукты, особенно цитрусовые, и мои пирожные с земляникой исчезают с невероятной скоростью, выдавая в них отъявленных сладкоежек.

Не буду лгать, поначалу было жутко. Лес жил по своим законам, дикие звери не боялись людей и нападали не из голода, а скорее из озорства или для защиты своих владений. Я до сих пор помню тот день, когда впервые оказалась здесь: за плечами котомка с жалким запасом вяленого мяса и мёда на неделю, ноги изранены колючками и острыми ветками, удушливая жара обволакивала, словно в раскалённой бане, ветер не сплетничал с листвой, а редкие лучи солнца пробивались сквозь густые кроны деревьев. Шум города не доносился до моих ушей и это было бальзамом на душу, ведь это означало, что я убежала достаточно далеко. Тропы заросли, и маленький мир флоры и фауны вновь обрёл свою первозданную нетронутость.

Рой Каиндар, наш великий император, наше солнце, взошёл на трон в семнадцать лет по праву крови. Многие плели интриги и возмущались, ведь он был вторым сыном и не должен был даже мечтать о короне. Но Артур, его старший брат, добровольно отрёкся от престола, утонув в омуте искусства. Грех мне жаловаться на монарха, но когда правитель разменивает четвёртый десяток, а наследника всё нет, невольно закрадываются подозрения.

В сущности, именно это и стало причиной моего побега. Артур женился, обзавёлся детьми, а Рой… Император оказался неспособен подарить Айворимеру наследника. Ходили слухи, что он болен какой-то мужской хворью и обратился за помощью к придворному ковену ведьм, чтобы те исцелили его. Моя матушка нашла, как ей казалось, более изящное решение.

Ведьмы, знаешь ли ты или нет, вступают в сговор с тьмой, отдавая дьяволу свою невинность и получая взамен печать, дарующую им безграничную силу. Я была ещё совсем юной, когда матушка, в обмен на расположение и ещё большие богатства, решила отдать меня Императору, чтобы разом прервать этот бесконечный цикл. Я должна была стать его целительницей и матерью наследника, а ведьмы, наконец, получили бы новый статус – перестали бы быть старыми каргами, насылающими проклятия и облизывающими жабьи лапки. За пару дней до того, как Рой должен был забрать меня, я сорвалась с цепи и убежала, куда глаза глядят. Может быть, я и не снискала золотых гор и силы, не сравнимой ни с одним магом, зато теперь я свободна и в безопасности.

Придя в этот лес, я нашла приют в этой хижине, обретённой с помощью духов. Со временем она стала мне домом, а потом я решила немного подзаработать и помогать таким же, как я, давая им кров и пищу за небольшую плату. Вот такая моя история, котик, а как же ты тут сам оказался?

Глава 1. Галадриэль

В глубине дремучего леса, где солнечные лучи едва проникают сквозь густую листву, наступает пора волшебного преображения. Время года, когда природа предстаёт во всей своей красе и великолепии.

Сквозь ветви деревьев проступают яркие вспышки алого, оранжевого и золотистого. Листья клёнов горят факелами, а дубы и берёзы одеваются в наряд из бронзовых и рубиновых оттенков. Под ногами шуршит разноцветный ковёр из опавших листьев, создавая мелодию умиротворения и покоя.

Холодный ветер проносится по лесу, шепча древние тайны вековых деревьев. Он трепещет листьями, заставляя их кружиться в воздухе и медленно опускаться на землю. Воздух наполняется терпкой сладостью перезревших ягод и ароматом хвойных деревьев.

Солнце, низко склоняясь к горизонту, окрашивает небо в оттенки розового и фиолетового. Тени от деревьев удлиняются, создавая таинственную атмосферу. В тишине леса слышны лишь шорохи ветра и пение птиц, готовящихся к долгой зимней спячке.

Золотая осень – это время прощания с летом и ожидания зимы. Это время, когда природа отдыхает и набирается сил для нового жизненного цикла. В этом волшебном преображении леса заключена глубокая философия: красота и хрупкость жизни, неизменность её круговорота.Первые холодные дожди пронеслись по лесу призрачной тенью, и хвойные великаны щедро распахнули свои кладовые – опята и боровики выглядывали из-под мха. "Полная корзина грибов, на этой неделе будут знатные пироги и горшочки с картошечкой, надо будет скидку на первые заказы сделать", – подумала я, любуясь своей добычей. Ноги утопали в вязком лесном грунте, под ногтями темнела земля, а пальцы коченели от осеннего холода, но день был прожит не зря. Шёпот опавших листьев под ногами звучал как тихая мелодия уединения.

Пикси освещали тропу, их голоса вели оживлённую беседу. Каштан уже обронил первые редкие плоды. «Ещё пара недель, и их можно будет собирать на каждом шагу», – пробормотала я, наблюдая за игривым танцем крошечных созданий. Но вот они замерли над кучей листьев, и меня охватило любопытство. Неужели спорят, кому достанется первый каштан?

Я ожидала увидеть что угодно, но только не испуганного кота, который яростно шипел на любое моё движение. На первый взгляд он был цел, но что он тут делал? Ведьмы до Вальпургиевой ночи не показываются, а из гостей никто не пропадал.

"Успокойся, малыш. Я же хочу помочь…" – в ответ он оцарапал мне руку. Неприятно. «Ладно, попробуем иначе».

Ножом на земле я начертила успокаивающий символ. Слабое сияние озарило мордочку кота. Чёрный, с глазами разного оттенка – янтарного и цвета охры, – любопытный зверь. Печать сработала немного иначе, чем я ожидала.

"Так ты совсем один? Что случилось с твоим хозяином, раз ты здесь оказался?"

Он недовольно ворчал, но перестал выпускать когти – и на том спасибо. До дома ещё далеко, и я решила поделиться с ним своей историей. Чуть было не расплакалась, но почувствовала, как хвостатый расслабился в моих руках и впервые за долгое время уснул. Даже скрип задней двери его не потревожил, ушки не дрогнули. На шум льющейся воды его хвост слегка покачнулся, но и только. Так даже лучше. Я положила его в своей комнате в не пригодившийся ящик из-под фруктов. Мягкий плед и декоративная подушка, кажется, ему понравилось. Ночь наступала, скоро придут. Светлячки с опаской поглядывали на животное, но не сводили с него глаз.

– Галадриэль, что сегодня на ужин?

Половицы скрипели под ногами, лестницу давно пора обновить. Запах свежей соли ударил в нос своей яростной силой.

– А что желают сирены? Простите, я сегодня не ходила за рыбой, вода поднялась.

– Да мы не надолго, пока сёстры не призовут, хотели перекусить.

– Салат с ламинариями и огурцом?

Дамы положили свои раковины на блюдце для монет. Пусть это и не мировая валюта, зато хороша в обменниках. Из них делают украшения, обсыпают их блестящей пылью, используют в ткани, применений много, и торговцы охотно выкупают их по более высокой цене, чем у моряков. То, что морские жители приносят сами, ценится дороже и выглядит ярче, чем то, что украдено со дна. Им нравится меня навещать, помню, как вчера, когда они сбежали из лап морских охотников. Река, протекающая вдоль опушки восточного леса, впадает в море, где они любят соблазнять людей ради продолжения рода, ведь их самцы не способны к потомству. Но попытки не всегда бывают удачными, у некоторых людей врождённый иммунитет к магии или же есть посторонняя защита. Так произошло и с ними. Две сестры, Таласса и Перл, наткнулись на тех, кто хотел заполучить их для личного пользования – в бордели или в жёны, выяснять они не стали. Они пробрались ко мне по реке. К пресной воде они ещё не привыкли, но пара месяцев работы и артефакты были готовы. Как бы я их ни любила, долго слушать их голоса глубин невероятно сложно, поэтому я никогда не даю им огромные порции, а только на троих. До сих пор удивляюсь, куда это всё девается?

Дым от тлеющих поленьев в камине вился призрачной лентой под низким, сводчатым потолком, словно безмолвно нашёптывая истории забвения в тишине таверны без имени. Ведь там, где нет имени, нет и следа. Запах жареного мяса, густого, как погребальный саван, смешивался с терпким ароматом хмеля, сплетаясь с дикими, землистыми нотами мха и трав, принесёнными с пустошей. В такую ночь, когда луна пряталась за пеленой свинцовых облаков, а ледяной ветер пробирался сквозь щели, воя, как голодный зверь, таверна становилась мерцающим оазисом тепла и забытья для тех, кто бежал от бурь – внешней и внутренней.

За столом в самом дальнем углу, утопая в полумраке, сидел человек. Усталость вырезала глубокие морщины на его осунувшемся лице, плечи его поникли под бременем невидимой ноши. В его взгляде плескалась безысходность. Казалось, он бродил не по закопчённым залам таверны, а по извилистому лабиринту собственных, терзающих душу мыслей. Дорожная пыль въелась в грубую ткань его рубахи, а в дрожащих пальцах он бессильно сжимал пустой кубок, дно которого давно уже высохло от хмельного забвения. Потерянный человек, ищущий утешение на дне стакана, но находящий лишь пустоту.

Глава 2. Галадриэль

Моё утро начиналось в час, когда солнце уже вовсю заливало мир золотом. Времена года, капризы погоды, даже хвори – ничто не смело нарушить этот неспешный ритуал пробуждения. Омовение, неторопливые сборы, встреча курьера с заветными бочками пива и снедью. А если привоза не случалось, то медитация у кромки леса или неспешные хлопоты по дому заполняли тихие часы. Но сегодня… сегодня никуда не хотелось.

Тёплый комок шерсти, словно миниатюрный рыцарь, прижимался к животу, оберегая от терзающих снов. Ладно, ещё десять минут ленивой неги.

– Только не обнимай, от этого мурашки, – проворчал он
– Уже не спишь? А я-то думал, кошки вечно в спячке.
– Но я ведь не совсем кот, – хвостатый на секунду, словно нехотя, прильнул к моей руке, но тут же отпрянул, демонстрируя независимость.

– Это заметно. И ты думаешь здесь остаться? Тогда спешу огорчить: кто не работает, тот не ест.

Коснувшись холодного пола босыми стопами, я вздрогнула. Лето пролетело, и солнце уже не ласкало кожу своим теплом. Зато сейчас овощи по бросовой цене! В каждом времени года своя прелесть.

Подаренная бабкой-паучихой пижама отправилась в корзину для стирки, а кот демонстративно отвернулся к окну.

– Ты серьёзно?

– Я всё-таки мужчина.

– Был бы ты мужчиной, не разлёгся бы на кровати леди, да ещё и под её одеялом, – упрекнула я его. – Пока я собираюсь, можешь осмотреться. Через пару часов прибудет повозка, мне надо встретить старика, а ты займёшься мышами.

– Я не буду!

– Тогда можешь идти отсюда.

Видно, не привык хвостатый, чтобы ему указывали. Но сейчас он не в том положении, чтобы ставить условия. А хоть какая-то польза от него будет. В поисках тепла полёвки лезут в дом, прогрызая дыры в стенах. Страшно подумать, сколько крупы пришлось выбросить из-за них.

Первым делом нужно разжечь камин, а то даже тёплые носки не спасают. На первом этаже оказалось ещё хуже, чем я предполагала: сырость, холодные стены… лишь бы плесень не завелась.

Дрова! Поленница немного промокла, но сами дрова ещё хорошие. Осталось их наколоть. Редко пользоваться топором плохая привычка, нужно меньше рассчитывать на случайных путников. На деревянной рукоятке колуна я вырезала печать. Должно сработать. Сами поленья под колун не полетят, так что я потеряла драгоценный час. Физически я не устала – не я же размахиваю колуном, – но силы всё же покидали меня, особенно от страха, что лезвие сорвётся и прилетит в меня. Атакующим заклинаниям я так и не была обучена, зато магия в быту пригодилась – главное, чтобы моя голова осталась на месте.

Я разожгла камин на первом этаже и затопила печь. Нужно готовить тесто, но пока не привезли продукты, то и торопиться не стоит. В камине мне нравилось греть чайник больше, чем в нижней печи. Хоть её и обустроили для более лёгкой готовки, мало ли что может пригодиться.

Пока вода закипала, я подготовила травы да цветы: немного мяты для свежести, яблок и малины для вкуса, чёрный чай и ромашка. Что может быть лучше в такой день?

– Кот! Ты где?

Из подпола донёсся звон разбитой посуды.

– А, занят, ладно.

Я налила в блюдечко чая для пикси и стала ждать привоза. Может я и ворвалась в этот дом и пытаюсь его оживить, на полную перестройку постоянно не хватает ни средств, ни сил. Хочется построить теплицу, но надо утеплить второй этаж, заменить окна и лестницу, а ещё сделать летнюю веранду… Тяжело.

Пикси довольно прихлёбывали фруктовую воду и, зазвенев, распространили вокруг меня свои искорки, напитывая силой. Совсем чуть-чуть, словно я выпила чашку крепкого кофе, но достаточно, чтобы начать работу со свежей головой.

Готовка стала моей страстью ещё в сестринстве. Не самое полезное для ковена занятие, но и не бесполезное. Наверное, поэтому я так преуспела в травничестве и зельях. Алхимия, увы, оказалась не по зубам, как и многое другое, кроме сигил. Знаки, печати, обращение к духам леса – вот в чём моя сила. Контракт с ними я заключить не могу, при этом равноценный обмен существует. Они защищают меня, не дают умереть с голоду, а я храню их тайны, не позволяю истощать дары природы, спасаю лесных зверей из капканов и от болезней.

Мы не сразу пришли к соглашению. "Они" знали, что я ведьма, что моё нахождение здесь ничего хорошего не сулит. Сколько лисиц меня перекусало, сколько сов украли припасов! Сейчас я вспоминаю об этом со смехом, но тогда я была на грани отчаяния. Звёздочки смогли убедить их в чистоте моих намерений – просто выжить. Самих хозяев леса я никогда не видела, ко всему прочему всегда чувствовала их присутствие, их неусыпное наблюдение.

Со временем я заметила, как мне в руки буквально падали спелые плоды, как легче становится дорога домой, как чаще встречаются поваленные небольшие деревья, приготовленные для распила. Всего понемногу. Они же и сподвигли меня на создание таверны. Через лес проще пройти напрямик между двумя империями, чем объезжать его, этим и пользовались торговцы. Естественно, их направляли ко мне. Тогда домишко был несуразный, словно здесь обитал сказочник-затворник. За скромный ужин и тепло путники отдавали книги, обещания помочь, да и просто приятные безделушки. Так, понемногу, я и застроила дом. Плотники постарались на славу, жаль всему приходит износ, если использовать каждый день. Я обустроила кухню и подпол, но сам дом начал ветшать.

Мотыльки, вспыхнув, дали знак, что повозка уже подъезжает. Я налила ещё чашечку чая и взяла заранее заготовленный мешочек с защитными травами: немного перечной мяты и розмарина, осколок аметиста. Завернула всё в красную ткань и обвязала такой же красной пряжей. Старик хоть и заносчив в силу возраста, зато душа у него добрая.

Звуки приближающейся повозки – дробный стук колёс по утоптанной дороге, приглушённый топот копыт и мелодичное дребезжание деревянной тары – уже ласкали слух на опушке леса. Две юные пикси, трепеща от предвкушения, радостно порхали в преддверии встречи. Саймон, так нежно ими наречённый, странствующий купец, неизменно привозил им из дальних стран диковинные и восхитительные плоды, коих не сыскать ни в их изумрудном лесу, ни в ухоженных садах человеческого мира.

Глава 3. Регул

– Брат! Вечно ты бездельничаешь? Пошёл бы, сделал вид, что занят чем-то полезным.

Я обернулся на голос Малики. Вечно сестра не понимает, что и я устаю от этих контрактов. Меркантильные людишки, жаждущие всего и сразу, совсем забыли о душе. Хотя, попадались и те, кто готов отдать себя за других, исцелить, спасти… Чистые души, которых и забирать с собой не хочется. Но всё приедается.

– А что мне делать? Хоть в Лимбо погулял, так там тоска смертная, хоть в петлю лезь.

– Хел! – Я успел зажать ей рот хвостом. – Прости. Ты только и делаешь, что валяешься и в потолок плюёшь, лорд уже косится. Он дал тебе выбор.

– Я не собираюсь кормить Кербера, меня от его перегара выворачивает.

– Не тебя одного… Ладно. Тогда сходи на разведку, заодно скроешься от начальства, может, развеешься. Но придётся часть силы куда-то деть, иначе жнецы мигом тебя вычислят и обратно затащат. Я прикрою, только учти: если начнётся серьёзная заварушка, собственноручно отдам тебя на растерзание.

План хорош, мне нравится. Я стряхнул с себя пыль лени и, жмурясь от пепла, заполонившего окрестности, под шипение змей выполз из пещеры. Седьмой ров – одно из самых тихих мест, потому я и люблю здесь дремать. С лёгким, приятным хрустом расправил крылья и взмахнул ими раз.

– Итак, что мне делать, когда я попаду туда?

– Для начала найди безопасное место. Первое время ты будешь беззащитен. Помочь я не смогу, но позже передам тебе весточку с заданием. Я заберу твоё истинное имя, чтобы ты там дел не натворил, – её рука коснулась моей спины, шепот, толчок… Ощущение свободного падения, воронка поглотила меня, засасывая в неведомое.

Мягко, влажно, чистый воздух, вокруг дремучая тайга. Лапы вместо конечностей удивили, но не слишком. Здесь всё пропитано магией, той самой, за которой охотятся безумцы, а прикоснуться могут лишь единицы. Она - не яростная, мощная, как моя, или небесная, и не такая, как у магов, зависящая от маны. Она – грузная, огромная, и не требует усилий, чтобы уничтожить здесь всё в мгновение ока. Обволакивает медленно, проверяет на прочность, ею можно задохнуться. Не знаю, куда я шёл, просто вперёд, долго. Невыносимо долго даже для меня. Но я не жалел, что согласился, наоборот, даже интересно, что будет дальше.

Радовался я недолго. Твари, что здесь обитали, путали меня, водили по кругу десятки раз. Ни троп, ни следов, будто людей здесь никогда не было. Олени со странными глазами и необычным окрасом, живое дерево, издающее странный гул, птицы с прозрачными перьями, острыми, как лезвия… Я бы поглотил их, но сейчас мог только бежать и стараться не попадаться на глаза. Страх – интересное чувство, мне нравится этот адреналин. После трёх дней скитаний я спрятался от бесконечного дождя в листве. В норы не полезу, истощение не позволяло даже бурундука поймать. Сколько я так пролежал, не помню, впитывал лес, а он уничтожал меня, как раковая опухоль. Звон. Омерзительный, но манящий и сладкий звон. Опасный улей, полный сладкого мёда. Ещё далеко, но стоит сделать выпад – и вот, оно окажется в моих руках, точнее, в лапах.

Ближе… Ближе… Стоп. Шаги? Уверенные, небольшие, женские. Водяная? Они дальше болота не уходят, да и зловоние от них ужасное, а эта пахнет вполне приятно. Рисковать не стал, пусть проходит. Не хватало, чтобы всякие букашки на меня набросились. Но эта женщина меня напугала. Она смотрела на меня, не отрываясь, пронзительным чёрным взглядом. Ведьма. Слабая, но ведьма. Я хотел бы отбиться, но она что-то начертила на земле и даже не обратила внимания на мою угрозу. Её руки обняли меня. Тепло и человеческий запах… Как же я по этому соскучился. История её, конечно, идиотская, но убаюкивающая. Очнулся я в деревянной кадке, "мошки" летали над ухом, и одну мне даже удалось немного задеть, получив их пыльцу. Неудобно. Кровать оказалась лучше. Я развалился на ней, краем уха слушая, что происходит внизу. Шум голосов разных людей, ароматы еды, стук посуды и лёгкая ругань в картах. Я не заметил, как снова задремал, наслаждаясь чем-то обыденным.

Человеческая женщина принесла мне мяса и воды. Пришлось честно сказать, что оно мне не нужно. Удивилась ли она? Ничуть. Мне нравится её тембр, движения, как она старается сделать всё идеально, и как недовольна собой. Я пожалел, что остался у неё, когда её загрубевшие руки стали тереть меня, как наждачка. В общем-то, она была права, назвав меня куском шерсти, но это было по-варварски.

Утро или день я встретил под одеялом. Как бы она ни старалась меня высушить, согреваться пришлось самому. Она ни капли не смущалась, что лежит рядом со мной. Впрочем, что может смущать в домашней зверушке?

Утром я на секунду отметил, что она неплохо выглядит под солнцем. Запутанные волосы, сонное лицо, чуть красный нос от холода, гладкая спина… Тут я был вынужден отвести взгляд. Сейчас я должен отыгрывать кота, а не извращенца. Она ещё смеётся надо мной и требует что-то делать! Я здесь не для этого, у меня отдых на природе. Остановившись на окне, я наблюдал, как она справляется с деревяшками, не понимая, зачем она так усложняет себе жизнь. Завела бы мужика, делов-то. Пикси дернула меня за уши. Покой мне не светит. Лучше бы дома остался.

Подпол оказался глубоким и просторным, следы старой алхимической лаборатории витали в воздухе. Стены здесь крепче, чем во всём доме, в кладке камня остались магические осколки. Вымытые склянки использовались для трав и специй. Мешки с продуктами, в углу – шкаф со встроенными ледяными камнями для скоропортящихся продуктов, яйца, молоко, зелень, мясо. Я наблюдал, как мыши прогрызаются сквозь плотную ткань к рису. Одна из них тут же оказалась у меня в пасти. Отвратительно, но какой азарт! Они что-то бегают, боятся меня, но знают, что я быстрее, и теперь им стоит быть осторожнее. Я услышал мужской тяжёлый топот и кашель над головой. При нём промолчу. Схватив добычу, бросился следом и стал ждать, когда они закончат свои дела. Её похвала оказалась прекрасной. Капелька силы этих светящихся тварей лучше самого изысканного вина, тело чувствует, как наполняется энергией. Если продолжу в том же духе, то может, смогу пойти в город и связаться с сестрой через кого-то посильнее, чем эта девка.

Глава 4. Галадриэль

Небо, манило сквозь щель прикрытых штор, и солнечный луч дерзко полоснул по глазам. Во рту – помои, как будто дохлая крыса оставила свой последний вздох, сухость и тошнота подступали к горлу. Я редко позволяю себе вольности, так что удивляться нечему. Время застыло. Во дворе – свежие следы от колуна, щепки, небрежно сдвинутые дрова. Саймон? Неужели он заходил? Пара светлячков, пьяные гости, примостились на подоконнике, опьяненные винными парами. В спальню он бы не сунулся, слишком дорожит шкурой. Мысли ворочались лениво, причиняя боль, так что лучше сначала привести себя в порядок. Зубной порошок казался особенно отвратительным, лицо – отёкшим и побитым. И только потом я почувствовала тепло, исходящее от пола. Накинув тёплое платье и босоножки, я спустилась вниз, влекомая ароматом куриного супа, и обомлела.

Высокий, изваянный богами, мужчина стоял у плиты. Его волосы, заплетённые в тугую косу, казалось, доставали до самого пола, кончики – алые, как закатное солнце. Сама же копна волос была цвета вороного крыла. Заострённые уши едва заметно выглядывали из-под прядей, а нижняя часть тела была укрыта простыней.

– Кто ты?

Он обернулся, являя взору безупречный торс. Да, я знала, кого пригрела у себя. Лицо – высеченное из камня, с жёсткими, хищными чертами. Классический демон, воплощённый кошмар, сошедший со страниц древних гримуаров. Глаза его вперились в меня, прожигая насквозь.

– Ты серьёзно? Я не виноват, что теперь это умею.

– Не о том спрашиваю, кем я тебя назвала. Я спрашиваю о твоей сути. Мор, дитя Танатоса, выродок кентавра, темный эльф?

Он расхохотался, искренне и заразительно.

– Сначала поешь. Давно не стоял у огня, но руки помнят.

Я накинулась на острый куриный суп, и, как только почувствовала, что жизнь возвращается, начала допрос.

– Итак. Кто ты такой и что, черт возьми, здесь делаешь?

– Нечто похуже. Я – лилим, один из сыновей Лилит. – Он вышел из-за стойки и поклонился, отведя одну руку в сторону, а другую прижав к сердцу. Грациозный, как хищная птица, атлетичный, как дикий горный мустанг, ему шло быть инкубом. – А здесь я действительно отдыхаю. По крайней мере, я так понял.

– Значит, тебя выгнали. Почему у тебя нет имени?

– А вот это чистая правда. Имя у меня забрали. В нем хранится моя сила, по нему меня можно отследить.

– Котом ты мне больше нравился.

– Прискорбно, но в кошачью шкуру я больше не полезу без крайней необходимости. Вкус мышиной шерсти теперь навеки пропитал мой язык.

Посуду он убрал сам, стук когтей о раковину звучал забавно.

– Мне и моему дому грозит опасность?

– Ни малейшей. Им не интересны люди и такие, как ты, если дело не касается контрактов. Могут пошуметь, конечно, но это поправимо. Вопреки глупым слухам, демоны не убивают просто так. Мы любим соблазнять на поступки, а дальше все зависит от ваших грязных душ. Может, и пересечёмся еще, а может, и нет. Такие, как я, ходят в миры за пищей. Стоит ли объяснять, почему я все еще здесь?

– Если что-то случится, я собственными руками на твоём прекрасном личике вырежу Ключи Соломона. Сбрось эту простыню, я собиралась сегодня её постелить, а теперь придётся перестирывать. У меня есть мужская одежда, штаны тебе найду.

Он сбросил ткань, обнажая все. Буквально все. Его звериные ноги меня не смутили. Наоборот, я поняла, почему ковен сам вызывает их ради минутного удовольствия. Меня сложно смутить обнажёнными телами. После того, как я однажды за мясо одолжила верфам первый этаж в одно полнолуние, я увидела слишком многое. Утро тогда выглядело как свалка тел, псиной воняло еще неделю, зато мою честь назвали милого щенка и оленины на месяц хватило.

Насчет одежды я пока что не уверена, особенно по поводу низа. С верхом еще можно что-то подобрать, но придётся перешивать. Мы не стали продолжать разговор. Я понимала, что нормального ответа не дождусь, и лучше не лезть в это болото. У меня есть определённые подозрения, но озвучивать их я не намерена.

Я достала из шкафа старый кафтан Саймона, огромный, вязаный, с узором листьев. Пару лет назад я считала его верхом безвкусицы, но сейчас он казался вполне приличным. Летние штаны, конечно, не вариант, но что-нибудь придумаем. Он молча взял кафтан и стал натягивать его на себя, не отрывая взгляда от меня. В его глазах плескалась какая-то тень, то ли грусть, то ли насмешка.

Я ушла наверх, чтобы не смущать его, но через минуту он последовал за мной. Остановился в дверях спальни, рассматривая меня с ног до головы.

– Тебе стоит быть осторожнее. Такие, как я, не умеют дружить.

Я улыбнулась в ответ, продолжая копаться в ящиках.

– Знаю, что тебе нужно. Не притворяйся обиженным котёнком, лилим. Ты здесь, потому что тебе нужна защита. А я люблю собирать трофеи. И не важно, кто ты – мелкий бес или сын дьяволицы.

Он ничего не ответил, развернулся и ушёл. Я знала, что он вернётся. Всем нужна защита, особенно тем, кто её отрицает. А я слишком хорошо умею создавать иллюзии безопасности. Ночь скользнула тихой тенью. Едва солнце коснулось горизонта, как к нам пожаловали двое странствующих торговцев. Один из них, казалось, уже бывал в наших краях и был изрядно изумлён, увидев незнакомца в моём доме. С осторожным любопытством он поинтересовался, не мой ли это возлюбленный, но я оборвала его домыслы, объяснив, что остроухий здесь лишь по делу. Позднее дамы вздыхали, любуясь им, а инкуб, казалось, купался в волнах их тайных желаний. Работа спорилась, лишь изредка требовалось моё наставление, но он схватывал всё на лету. Пару раз перепутал напитки, но его обезоруживающая улыбка гасила любое недовольство в зародыше. Язык у него был подвешен – он даже уговорил угрюмого эльфа отведать мясного рулета, что само по себе казалось чудом.

Под утро, когда лес ещё дремал в предрассветной тишине, дом затих. Сегодня уже никто не постучится в наши двери. Пикси кружились вокруг демона, старательно отмывающего пол, щебетали что-то на своём языке, а он лишь кивал в ответ. Девочки держались настороженно, но в глубине души чувствовали, что от него не исходит угроза, и позволяли себе поддразнивать его звонким смехом.