Кенотаф

Энмалест

«Главное — оставаться человеком»Точный автор неизвестен

Колесо древней «газели» подскочило на очередной яме, от чего вся машина, изрядно перегруженная, скрипнула, будто сообщая: «С меня хватит! Ещё хоть раз, и я — всё!». Немногочисленные пассажиры — общим числом четыре, — сонно застонали, приходя в себя. Водитель, до того безучастно смотревший сквозь лобовое стекло аккурат в пустоту, потряс головой, приходя в себя, и пустился во весь голос причитать:

— Вечно так: хочешь узнать, что будет на задании? Посмотри на дорогу перед пунктом назначения. Наша «клиентура» ненавидит инфраструктуру в любом её проявлении! Если это шоссе — считай работы нет. Асфальтовая двухполосная? Ну, может быть, придётся один-два раза стрельнуть в воздух — так, для разогрева. Гравийка? Лучше быть начеку и пушку из рук не выпускать. Бездорожье…

— Джек, заткнись нахуй, — раздался вечно уставший, с хрипотцой голос с места в самой дальней части салона.

— И я рад тебя слышать, Кортни! Первый раз за десять часов пути слышать! Как всегда помогаешь добрым словом!

— Вот тебе ещё два добрых слова: рули давай.

— Я и рулю — куда тут рулить-то? — Раздался тяжёлый вздох, полный обречённости. — Слева лес, справа овраг, впереди безысходность…

— Вот и смотри, чтобы мы оказалась в безысходности, а не в лесу или овраге.

— Между прочим, могли бы и поддержать разговором. Я почти уснул!

— Радио тебе на что?

— Магнитола сдохла ещё… — Джек осёкся, сосредоточившись на яме особенно примечательной формы, — сдохла ещё в прошлом веке или типа того.

— А нехуй было опаздывать на летучку! — продолжала ругаться Кортни. — Так бы катались на чём-то нормальном, а не на зассаной списанной маршрутке!

— У меня под сиденьем лежит презерватив. Использованный, — раздался голос безэмоциональный настолько, что на его фоне даже электронный диктор-автоответчик звучал как образец жизнерадостности. Помолчав немного, тот же самый голос добавил, но уже с нотками задумчивости: — Возможно, родись этот ребёнок, он был бы уже совершеннолетним.

— О, Тиф, ты проснулась! Расскажи этому балаболу анекдот, — воспользовалась возможностью обладательница хриплого голоса. — Он тут скучает, видите ли!

— Я не знаю анекдотов, — призналась Тиффани всё так же монотонно, а затем с оживлением и даже «искоркой» предложила, — но могу прочитать несколько воодушевляющих стихов из книги Чёрного пастыря!

— Нет-нет-нет, спасибо, — поспешно отказался Джек. — У меня и так проблемы со сном.

— Ты же только что сказал, будто едва не уснул за рулём, — напомнила Кортни едко.

— Я выражался фигурально!

— Пиздабольски ты выражался…

— Фи-гу-ра-ль-но!

— Это одно и тоже!

Не обращая особого внимания на перепалку, Тиффани тем временем продолжала описывать все многочисленные достоинства стихов Чёрного пастыря:

— Прочтя их, ты убеждаешься в бренности и бессмысленности своего существования. Эти стихи как спасительный яд растекаются по ушам. Они заставляют душу трепетать в ожидании неминуемого рока!

— Верю на слово. Но тут какая бяка — я рок с детства не люблю. — Прикинув, что это вряд ли вразумит такого человека как Тиффани, Джек перевёл разговор в иное русло. — Да и Раджеш наверняка против, а?

— Что говорите? — отреагировал на своё имя ещё один голос, на этот раз с заметным южным акцентом.

— Говорю чем ты там занят в своём ноуте?

Где-то на заднем сиденье Кортни подавилась банальнейшей шуткой. Это был её предел деликатности и умения сдерживать порывы с кем-нибудь пособачиться.

— Собирал информацию о месте нашего назначения.

— М-м-м, и что там? — без интереса, но деловито спросила Кортни.

Одновременно она издала череду щелчков, похрустываний и даже поскрипываний. Это Кортни так потягивалась, разминая затёкшие конечности.

— Посёлок городского типа Энмалест, в царский период известный как Великосвятск. Основывался дважды. Первое поселение датировано 1754-м годом, но спустя два месяца было заброшено из-за набега ногайцев, — рассказал Раджеш как по бумажке, но при этом смотря отнюдь не в бумажку или экран ноутбука, а в окно. — Повторно основано в 1789-м, рядом с местом временной дислокации Тобольского карабинерного…

— Промотай до войны, — скомандовала Кортни, незаметно для всех закатив глаза.

— До которой? — скорее в шутку уточнил Раджеш.

— Не выёбывайся, — посоветовали ему с заднего сидения грозно.

— В годы ВОВ посёлок шесть месяцев находился под оккупацией немецко-фашистских войск. Гарнизон захваченного Энмалеста составляли преимущественно венгерские войска. Ввиду этого зверства на территории посёлка и прилегающих территорий выделялись своей…

— Классика. Мотай до распада.

В этот раз Раджеш не стал уточнять. Кортни два раза одну шутку не повторяла. Но если повторяла, то буквально вбивая её в голову того, кто посмел не понять намёк с первого раза.

— На момент распада СССР население Энмалеста составляло 2784 человека. Основным градообразующим предприятием являлся Энмалестский завод пружинных изделий особого назначения №2\7, он же «ЭЗПИОН 2\7». В 1994 завод был приватизирован, а в 1996 прекратил своё существование. В городе имеется пожарная станция, отделение милиции, фельдшерский пункт скорой помощи, школа и филиал ВГАУ. Места, представляющие культурный интерес: стела воинам-освободителям и сквер «3 сентября» в честь двухсотлетия города.

— Что там по населению этой дыры? Она ещё не вымерла?

— Последняя перепись проходила в 2010-м, и на тот момент… — обычно невозмутимый Раджеш осёкся, после чего продолжил с «пробуксовкой», — н-население составляло 2784 человека. Как и в 1989, как и 1979…

— Педантичные, — ёмко оценила Кортни. — Какие-нибудь примечательные личности?

— Профессор Оранов.

— Чем знаменит, кроме фамилии, которой остро не достаёт буквы «л»?

— Псевдобиолог из числа «лысенковцев». В тридцатые годы участвовал в кампании против Вавилова в качестве свидетеля обвинения. Во время ВОВ находясь в эвакуации, написал статью о…