Клариса. По эту сторону любви

"Пряхи" Диего Веласкес

Пролог. "Пряхи" Диего Веласкес

Веласкес, Веласкес, единственный гений,

Сумевший таинственным сделать простое,

Как властно над сомом твоих сновидений

Безмолвствует солнце, всегда молодое!

Бальмонт К.Д «Веласкес»

Два не просто богато, а роскошно одетых мужчины, сидели на диване в зале музея перед большим полотном и тихо переговаривались.

– Почему всё время Веласкес? – спросил обладатель густого баса.

– Мой любимый художник. Я думал, ты знаешь, – ответил приятный баритон.

– Но его «Пряхи»? В них что ты нашел интересного? Каждый раз смотрю на них и удивляюсь тебе. Три девицы, явно за исправительными работами. Да еще и самого низкого сословия. А одной, он даже не удосужился лицо намалевать. Так и оставил пятно черное, – фыркнул тот, что был шире в плечах, эдакий здоровяк.

– Как можно быть таким умным и примитивным одновременно? Это Мойры. Одна, та, что с круглым веретеном, прядёт нить судьбы. Вторая, что более всего освещена, сматывает её в клубки. Вон, смотри, у нее в руке клубок. Уже чью-то судьбу смотала. А вон еще клубок на полу валяется. Может быть это твоя судьба? Вон к ней кошка подбирается, ты бы поберегся.

– Глупости все это. Ну, а та, что в тени и без лица?

– Это та, что может нить оборвать. Поэтому её лицо в тени. Не нужно тебе видеть смерть, – усмехнулся он.

– Я ей смотрел в лицо много раз. И раза три благодаря твоим усилиям, друг мой. А что за девки на заднем плане? – не скрывая пренебрежения, спросил здоровяк.

– На заднем плане не девки. А Афина и её легендарный спор с пряхой Арахной: кто из них лучше в мастерстве ткачества. Почти как мы с тобой. Божественное вдохновение у меня и каторжный труд у тебя, – вздохнул обладатель приятного баритона.

– Вот тут ты прав. Каторжный труд, дорогой мой. Каторжный. У тебя орден небольшой, а у меня разросся до невиданных размеров. В каждом городе по адепту. Устал их координировать, – пожаловался здоровяк.

– Может пора на покой?

– Да, наверное. Все чаще об этом задумываюсь. Вот разберемся с этой шустрой девицей, и на покой. В фамильном замке уже лет десять не был.

– Ну, тогда я думаю, ты там еще лет десять не покажешься. Но я рад, что мы с тобой снова столкнемся лбами. Не хочу другого противника, стар я для таких перемен. Лучше старый и проверенный враг, – и с притворной усталостью вздохнул.

– Да нет у нее шансов! Хотя и должен признать, что шесть подсказок она нашла быстро. Но вот уже два года у нее затишье после нашего вмешательства. И заметь, мы пока никого не устранили, как и договаривались, – здоровяк поднял указательный палец подчеркивая мысль.

– Договор в силе? Девочку не трогаем?

– Да. В силе. За её ближайшее окружение ручаться не могу, сам понимаешь, но девчонку я не трону. В конце концов, это вековая традиция ордена. Убирать кого угодно, но не переселенца. Но, если вот она сама, скажем. Или несчастный случай не по нашей вине – это же другой разговор, – он поводил неопределенно руками, мол, я тут ни при чем.

– Я отправляю к ней сына, – вдруг сказал его собеседник.

– Артура? Серьезно? Он у тебя красавчик. Молод, силен, умен, одаренный маг. Многое знает? – обрадовался здоровяк.

– Нет. В пределах разумного. Но кое-что ему известно.

– Славно повеселимся, старый друг. Славно, – и он потер ладони в предвкушении.

– Не заиграйся только. И берегись кошек. Они любят играть в клубки судеб, знаешь ли. И потрепать могут, – хмыкнул любитель Веласкеса.

– И ты береги себя. Не стоит твой «Крест и роза» напрасных жертв. Да и не помнит о существовании розенкрейцерства уже никто, – ответил здоровяк.

– Посмотрим. Посмотрим.

«Над городом» Шагал М.З..

Глава 1. «Над городом» Шагал М.З.

«парит на моих картинах, озаряет мой путь в искусстве.

Ни одной картины,

ни одной гравюры я не заканчиваю,

пока не услышу её «да» или «нет»

Марк Захарович Шагал.

– Говорите. Я абсолютно доверяю Арчибальду Дрейму. И все, что вы хотели сказать мне, он все равно узнает. Так что не тратьте моё время на пересказ ему этой информации.

Герцог Рихард де Алеманьа сидел за столом в своем кабинете и в упор смотрел на невысокого человека, нерешительно переминающегося с ноги на ногу.

Рядом за столом в удобном кресле расположился Арчибальд Дрейм. Старый друг, заменивший ему родителей, оказался надежной опорой в это нелегкое время. Два года безуспешных поисков, обрывков сведений, вспыхивающая как луч солнца надежда на успех, и опять тьма очередной неудачи.

Как это произошло? Как он умудрился потерять самое ценное, что было в его жизни. Что за помрачение на него нашло с этим браком. Ведь с самого начало было понятно, что ничем хорошим этот союз закончиться не может. Неска Изабелла да Вильронд была красива, богата и знатна. А её отец Герцог да Вильронд обладал обширными связями и серьезным авторитетом в Совете Двенадцати.

Только вот с Изабеллой они оказались не совместимы. За прекрасной внешностью не скрывалось никаких эмоций. Она была холодна, как рыба, выловленная из моря и положенная на лед. У нее отсутствовали малейшие эмоции. И вдобавок с ней было безумно скучно. Её не волновало то, что заботило его самого. Не одна из тем, затронутых им в разговоре, не вызывала у нее ни малейшего отклика.

А то недолгое время, что он провел с ней в постели, вызвало у него только кошмары. Бревно? Нет, хуже. Всё та же замороженная селедка. И теперь стало понятно её настойчивое желание стать любовниками до свадьбы. По всей видимости, не он один попытался сбежать после первой же проведенной совместной ночи.

После серьезного разговора с отцом Изабеллы Герцогом да Вильронд, выяснилось, что его дочери необходим сильный маг. И желательно с огненно-ментальной направленностью. Герцог да Вильронд надеялся, что магического потенциала самого Рихарда хватит, чтобы расшевелить его дочь. С полным отсутствием эмоций и интересов у дочери старый герцог до сих пор не смирился. И он упорно сводил все проблемы в воспитании и характере дочери исключительно к магии. И не хотел ничего слышать про темперамент, особенности развития и привитые навыки. Сначала в девочку упорно вколачивали строгий этикет и умение скрывать свои чувства, а когда эти чувства умерли, их пытались расшевелить с помощью магии. Герцог не понимал, как это должно работать. Но после живой и полной жизни Кларисы, контраст сильно бросался в глаза. А может быть, он просто был не создан для чопорных и манерных девиц высшего света. Ему все больше импонировали дерзкие, не скрывающие чувств и эмоций живые нески.

Возможно, Рихард и взялся бы за этот неподъемный труд, и связал свою жизнь с Изабеллой. Но его магия огня была не на высоте. Гораздо лучше у него было с магией воздуха и воды. А ментальную магию он все больше практиковал в плане защиты. Он был универсальным магом. Ему были доступны все стихии, но это препятствовало в совершенствовании какой-то одной или двух.

Возможно, он бы и справился. Как и надеялся Герцог да Вильронд. Если бы не одно но. Клариса. Она пропала. Скрылась. Сбежала от него, не дав толком ничего объяснить и не удосужившись понять его мотивы. Хотя сейчас он и сам с трудом мог их понять. Он, таким образом, пытался обеспечить её безопасность. Упрочив свое положение в совете. Это намного расширило бы его полномочия, и как он надеялся, поубавило количество желающих его убить.

Но вот только он не учел, что чем больше у тебя власти, тем больше врагов. А еще то, что Кларисе было все равно на его власть и богатство. А вот делить его с другой женщиной – она была категорически не согласна. Ошибка оказалась огромной, и как показало время –непоправимой. Потому что её местонахождение до сих пор было не обнаружено.

И это сразу все изменило. Не нужен стал этот в высшей степени проблемный брак. Тем более, что и наследников в нем с таким уровнем совместимости магии в скором времени ждать не приходилось. А тратить десять лет, и это еще по самым скромным подсчетам, на нелюбимую и неинтересную женщину, расхотелось. С этим браком все походило на какое-то затмение. Если бы он не был уверен в своей защите, то стал бы грешить на ментальное воздействие.

В его планы ведь и в самом деле не входило обзаводиться наследником и женой в ближайшие десять лет, а то и больше. И вдруг это стремительное и непонятное сватовство.

Поэтому еще раз все обсудив с Герцогом да Вильронд, они пришли к выводу, что он просто не справится с Изабеллой. Да и совместимости магии у них не наблюдалось. Оба герцога признали свою ошибку, и помолвка была расторгнута. При этом они умудрились не только остаться союзниками, но даже подружиться за время этой помолвки. Так что если бы не потеря Кларисы, это можно было бы посчитать удачей. Но вот её исчезновение перечеркивало всё.

Перед ним стоял человек, и утверждал, что он знает о его Кларисе всё. Да, именно о его Кларисе. Он и слышать не хотел о её браке. С этим он разберется позже, когда найдет её.

Человечек был невысоким и потрёпанным. Называть свое имя и сообщать что-либо о себе, он категорически отказался. Магическим потенциалом не обладал. Мимо такого пройдешь, и взгляд не задержишь. Именно из таких неприметных людей получались лучшие сыщики и шпионы.

«Свадебный наряд» Фредерик Уильям Элвелл

Глава 2. «Свадебный наряд» Фредерик Уильям Элвелл

– Просто представьте, что она – это вы!

Фредерик Уильям Элвелл натурщице Вайолет Престиж

– Эманум Харлинсон, у меня есть то, что вы ищите, – раздался рядом голос, вырывая меня из задумчивости.

Я стояла у свежей могилы. Слез больше не было. Они уже давно закончились. Я их выплакала тогда, над окровавленным телом Свена. В ту ночь во мне что-то сломалось. Я могла смериться с потерей любви, своего родного мира, оторванности от семьи, которая стала мне дорога. Но потеря Свена меня подкосила.

Между нами так и не возникло огромной страсти или всепоглощающей любви, но была крепкая привязанность и дружба. А это, как поется в той песне, порой «сильнее страсти, больше чем любовь».

Именно Свен увез меня из столицы Лютеции, когда мне это было так необходимо. Только ему я могла в полной мере доверить свою жизнь и жизнь моего сына. Свен дал мне имя, законное происхождение моему сыну. Он заботился и любил меня. Я получила от него гораздо больше, чем смогла дать ему. И хотя он всегда говорил мне, что я сделала его совершенно счастливым, мне кажется, что именно я стала причиной его гибели.

Свен присутствовал при рождении моего сына. Нашего с ним сына. Это он дал ему имя, и зарегистрировал в городской ратуше. Михель Харлинсон – так он его назвал. Я тогда не возражала. Роды были тяжелые, и я в себя-то толком пришла только на второй день. Когда Свен торжественно, сияя как медный чайник – сходство особенно было велико, учитывая цвет его волос – вручил мне торжественно сына и сказал.

– Познакомься, дорогая. Михель Харлинсон, собственной персоной. Сильный, магически одаренный малыш.

– Михель? Мишенька. Мишутка. Миша. Здорово, мне нравится, дорогой.

– Я рад, что угодил. А что за странный вариант – Мишенька? Это что-то славянское?

– Так ласково зовут малышей у меня на родине.

Зашедшая в этот момент свекровь стрельнув в меня недобрым взглядом припечатала.

– Странно. Мне казалось, что в Лютеции популярно Мишель? И кстати, ваш отец Метр Липринор смугл и черноволос?

– Да. Мама, наш сын сильно похож на отца Клари, но я думаю это к лучшему. Правда, дорогая? – и Свен мило улыбнулся своей маме.

Мама Свена меня, мягко говоря, недолюбливала. И вообще всей его родне я пришлась не по душе. Именно по тому, что они прекрасно умели считать. И сроки рождения нашего сына и дата нашей свадьбы были обмусолены не раз. Свен всегда был на моей стороне и никогда и словом не дал понять семье, что это не его ребенок. Но рождение Михеля только подтвердило общие подозрения и укрепило веру семьи Свена, что его отец кто угодно, но только не рыжеволосый Свен.

Да еще и приданое мое было им совсем не понятно. У всей семьи Свена было на примете поменьше мере дюжина невест, чье приданое было больше и понятнее, чем у меня. Да и родня за всеми стояла не шуточная. У меня же не было никого кроме Свена. А родственники в далекой Лютеции, в расчет не шли.

Конечно, их радовали мои магические способности. Да еще и такой полезный дар в денежном смысле. Но это сильно меркло на фоне моих недостатков.

Меня это не сильно волновало. Буквально через неделю после нашего приезда, когда стало понятно, что я пришлась не ко двору, мы переехали в отдельный дом. Мы его, правда, пока снимали, с правом выкупа. Свен не захотел продавать мои драгоценности. И заявил, что вполне справимся и без этого. Он боялся, что такие приметные и дорогие вещи могут выдать наше местоположение. Он все время боялся, что кто-то придет и отнимет меня у него.

Дом, где мы жили, мне нравился, и если бы не рьяные возражения Свена, я бы купила его сию же минуту. Но Свен был против, а я не спорила. Дом утопал в зелени, был довольно просторный. Здесь было несколько спален, гостиная, кухня и две ванные. По сравнению с моей квартирой в пятиэтажке это были хоромы. Но Свен считал, что после жизни во дворце у герцога мне дом не мог понравиться. И когда я искренне восхищалась им, он хмурился.

Дом был расположен удобно. Рядом с галереей по продаже картин, которой владел отец Свена. Свен с отцом представили меня многим владельцам антикварных лавок. Отец Свена почтеннейший Метр Харлинсон относился ко мне дружелюбно. Наверное, потому что считал полезной в его работе. Моя магия заметно подросла в связи с беременностью, и если было нужно, то я могла просматривать до двух картин в день, обрывая поток магии где-то на половине видения. Свен хмурился, когда выяснялось, что я порой зарабатывала в месяц больше, чем он.

Мы копили деньги на покупку дома, обустраивали детскую, переделывая в нее одну из спален. Работали, ходили в гости к многочисленным родным Свена. Жили спокойной размеренной жизнью. Без разбойников, наёмных убийц, грабителей аукционов, не говоря уже о злобных призраках. Я была спокойна и счастлива.

С рождением ребенка наша жизнь изменилась. Свен и раньше проявлял повышенное внимание к нашей безопасности, дома постоянно был кто-то из мужчин. То его дядя, то внучатый племянник прибежит попить чайку, пока мужа не было дома. Я всегда находилась под присмотром мужской составляющей семейства Свена. А после рождения ребенка и подавно. Для начала Свен привел няню.

Вернее это был нянь. Я бы сказала, что усатый нянь, но усы у него еще не выросли. Как я поняла, это был троюродный племянник бабушки от первого мужа третьим браком. Ближайшая родня, одним словом. Ближе не найти. Мальчик, несмотря на то, что ему было всего четырнадцать, был выше меня ростом и в два раза шире в плечах. Он только слегка не дотягивал до Свена. И это в четырнадцать. Мне страшно представить, как он будет проходить в двери в двадцать. И стало понятно раннее взросление на севере, ведь у них такие богатыри.

«Легенда о пекаре из Экло» Корнелис ван Далем и Ян ван Вехелен.

Глава 3. «Легенда о пекаре из Экло» Корнелис ван Далем и Ян ван Вехелен.

Вывеска… кровью налитые буквы
Гласят – зеленная, – знаю, тут
Вместо капусты и вместо брюквы
Мертвые головы продают.

В красной рубашке, с лицом, как вымя,

Голову срезал палач и мне,

Она лежала вместе с другими

Здесь в ящике скользком, на самом дне.

Гумилев Н.С. «Заблудившийся трамвай» (1920)

– Вы кто?

– Это неважно.

Передо мной стоял красивый мужчина. Высокий, широкоплечий, в дорогой темной одежде. Лицо будто высечено из мрамора. Четкий римский профиль с характерным носом и пухлые губы. А еще он черноволос, что для севера с их блондинами и рыжеволосыми было не типично. Значит приезжий, как и я. Только вот я была блондинкой и не сильно выделялась. А вот Михель будет здесь как белая ворона. Как я раньше об этом не задумывалась? Увидела незнакомца и сразу поняла, что он тут чужой. Как, наверное, будет и мой сын. Сколько бы лет не прошло.

– А что же тогда важно?

– Важно то, что вы интересуетесь вещами, не понимая их реальной угрозы. Важно то, что вам невероятным образом удалось ликвидировать всех троих исполнителей убийства вашего мужа. Важно то, что вы умудрились выйти на след заказчика и теперь упорно пытаетесь его найти. Вот это важно. Важно, что ваша жизнь под угрозой, – а у него приятный голос.

– Я ликвидировала трех исполнителей? Не понимаю, о чем вы.

– Нам прекрасно это известно. Последнего вы собственноручно прирезали. Вы умело замели следы, но ваш магический след остался, – красивый мужчина с приятным голосом, но вот обвиняет он меня зря.

– Магический след не является доказательством. У вас нет против меня ничего. Кстати, вы ведь не из полиции? Они магический след даже не снимали. Тогда откуда он у вас?

– Я снял его остатки, проникнув в морг. Почему вы его не убрали? Торопились?

– Я по-прежнему не понимаю, о чем вы.

Не думает же он, что я признаюсь в убийстве? А магический след я и не думала убирать. Он у меня слабый, у меня даже и артефакта нет для его ликвидации, я же не профессиональный убийца. Да и потом, не толкни меня тот мертвый матрос, я и не знаю, хватило бы у меня духу хладнокровно прирезать Колокола. Странно, почему это вдруг на меня и те два трупа повесили?

– Вы удивительная неска. Но вы должны признать, что вам повезло, но так не может продолжаться. Вы должны остановиться. Заказчик вам не по зубам, – продолжил таинственный незнакомец.

– А вы не знали? У меня зубы как у акулы, в три ряда. Я как-нибудь сама разберусь, как их применять.

– Неска, ох. Простите, Эманум Харлинсон…

– Вы пока беспочвенно меня обвиняете, и не дали никакой полезной информации. Я нахожу наш разговор бессмысленным. И если позволите, хотела бы уйти, – я развернулась и прошла мимо собеседника на выход из кладбища.

– Эманум Харлинсон, постойте. Давайте я расскажу вам о символе, что вы искали в библиотеке, – мужчина пошел рядом.

– Я слушаю вас.

– Черное солнце – символ древний. Его можно встретить на усыпальницах многих старых гробниц. И он не нес в себе никакой угрозы, пока примерно в одиннадцатом веке одно оккультное тайное общество «Золотой зари» не выбрало его своим символом и знаком. Именно с этих пор символ стал синонимом мрака, бессмысленной жестокости и кровавых жертв.

– Замечательная сказка. Особенно мне понравилось про одиннадцатый век, – не смогла я удержаться.

– Эманум Харлинсон, орден «Золотой зари» существует и поныне. И его главная задача не допустить нахождения Магического Грааля. И поэтому его главная цель это вы, – продолжил мужчина, не обратив на мою реплику внимания.

– А с логикой вы дружить не пробовали? Или в этом ордене не могут отличить мальчика от девочки? Мой муж был большим и сильным мужчиной, и его крайне трудно было перепутать со мной. Так почему убили не меня?

– В ордене сложные понятия и ценности. Это связано со старой легендой о Магическом Граале. Что-то про то, что один мало что может. И только в окружении единомышленников способен свернуть горы. Поэтому и убили вашего мужа, а не вас.

– Простите, но это похоже на средневековую сказку, и мало соответствует логике. Не хотят, чтобы я нашла Грааль? Так чего проще? Нет человека – нет проблемы. А убить меня просто. Вот у вас уже была сотня возможностей это сделать, пока мы разговариваем.

– Именно эту информацию я пытаюсь до вас донести. Вы удивительно беспечны, подвергаете жизнь большой опасности. Вы должны…

– Я ничего Вам не должна, – я остановилась и резко перебила его.

– Но…

– Мне нужно имя человека носящего перстень с символом старого оккультного ордена. И проживающего в этом городе. Вы можете его мне назвать? – снова перебила я его.

Слушать бред я повторно отказывалась.

–Могу. Но не буду, – это прозвучало по-детски. Буду, не буду. Но он это и сам понял, потому что попытался продолжить. – Я…

– Нам больше не о чем разговаривать. Кроме детских сказок вы ничего рассказать не в состоянии. Доброго вам дня.

«Суссана и старцы» Артемизия Джентилески

Глава 4. «Суссана и старцы» Артемизия Джентилески

Черный Веспер в зеркале мерцает,
Все проходит, истина темна.
Человек родится, жемчуг умирает,
И Сусанна старцев ждать должна.

Мандельштам О.Э. «Веницейская жизнь»

– Клари?

Они не кричали, не вопили от радости, а наоборот стояли и нерешительно на меня смотрели. Себастьян и Габбриэль. Мои любимые и родные братики. Я рванула им на встречу и они отмерли. Мы обнимались, они что-то вопили, а я смеялась и тоже вопила. Как давно я так сильно не радовалась.

Потом мы вместе завалились ко мне домой, и они долго тискали Михеля. И не было ни одного удивленного взгляда или вопроса. Это мой сын? остальное им было по барабану. Себ, всегда сдержанный и неторопливый, возил Михеля на спине изображая не то оленя, не то лошадку. А Габби подкидывал моего сына к потолку, при этом мы с сыном визжали. Я от ужаса, сын от восторга.

Сели ужинать мы прямо на полу. Они делились новостями. У сестры и её мужа родился еще один ребенок. И Метр Липринор, разумеется, в восторге. Более того он в втихомолку стал уезжать к внукам, заперев лавку и никому ничего не говоря. И вместо того, чтобы работать и торговать, играет с внуками. Так что в семье новая шутка. «Из лавки сбежал дед. Помогите найти. Он мне дорог как антиквариат». Нового продавца вместо меня метр Липринор так и не взял, отказываясь категорически от нового помощника.

Ги и Элли поженились. На свадьбе гуляла вся улица. Было весело и шумно, хотя меня не хватало. Вообще меня им сильно не хватало. И учеба уже не так радовала. И новых приключений у них за два года не было. И не сказать, что они не искали подсказки к Граалю. Искали. Рылись в каталогах картин и скульптур. Спрашивали у владельцев лавок и художественных галерей. Но только вот почему-то пока я была рядом, картины находились как бы сами. А с тех пор как я уехала – тишина и затишье.

И только когда они подъезжали к моему городу на последней остановке Габби купил газету. Он и сам не понял зачем. Но вот новость там напечатанная его заинтересовала. Габби рванул в коридор и принес мне эту газету. Я её всю пролистала и не нашла ничего примечательного и подняв глаза на брата, пожала недоуменно плечами.

– Вот. Я так и подумал. Странно это. Ты не увидела, а Габби случайно наткнулся на заметку. Первое, что ему бросилось в глаза. Вот. Клари, посмотри сюда, – и Себ ткнул пальцем в небольшую статью.

В ней говорилось, что Великий князь Александр вновь преподнёс жене великой княгине Марии золотое яйцо по случаю Пасхи. Яйцо украшено сапфирами и изумрудами. Внутри яйца как всегда сюрприз. Какой – неизвестно, но по слухам это золотая чаша.

– Это русский царь? – спросила я, прочитав до конца.

– Э-э-э-э… Клари, царь – это кто? А русский? – недоуменно спросил Габби.

– Царь это царь. Правитель. Александр ведь царь? – удивилась теперь я.

– Нет. Великий князь Александр является главой магического совета в Славянской области. А Русские это кто? – Себ тоже мало что понял.

– Русские это… Русские, – вот как я должна объяснить?

– У нас нет русских. У нас есть славянская область. Она большая и совет магов там соответственно больше. Великий князь Александр его возглавляет и входит в совет Двенадцати. Так же как… э-э-э. Ну, входит одним словом, – я поняла, что он не рискнул сказать. Так же как герцог Рихард де Алеманьа.

– Клари, по поводу…

– Нет! Я не хочу ничего слышать. Мы не будем его обсуждать. Даже упоминать его не будем, – и я решительно встала с пола. – Мне пора укладывать спать Михеля. Уложу и вернусь, обсудим планы.

Но вечером планы мы так и не обсудили, потому что я устала, эмоций было много. Поэтому укладывая сына спать, и под песенку и сказку я так увлеклась, что заснула вместе с ним. И проснулась только утром.

А утром пришла свекровь.

Я и раньше выслушивала от нее гадости, но каждый раз это все заканчивалось миром. Я не могла ругаться с матерью Свена, потому что чувствовала, что она в чем-то права. Да и теперь выслушивая все её обвинения после того, что я узнала от заместителя бургомистра об ордене и убийстве Свена, я не могла ей что-то возразить. У меня язык не поворачивался. Поэтому я молча выслушивала её обвинения.

Прошло всего три месяца, а меня половина города видела обнимающейся и целующейся сразу с двумя мужчинами. И не где-то, а возле могилы мужа. И мы не просто целовались. Мы громко и безудержно смеялись и шутили прямо на кладбище. Это братья? А весь город говорит, что приехали два моих любовника. Сразу два? Да! Сразу два. Я не размениваюсь на меньшее количество. Так что теперь весь город только об этом и говорит.

Я безответственная, непутевая, безалаберная, околдовала её сына. А когда бедный мальчик погиб я еще и двух любовников в свой дом привела и оставила ночевать. Тут как назло в разгар обвинений оба любовника вышли. Они и так всё слышали, двери мы не закрывали. И крик пошел по новой. Только теперь к скандалу присоединился Габби.

Мы с Себом тихонечко стояли и ждали, когда и чем все это закончится. Габби не стесняясь в выражениях описывал всех кумушек судачащих и сплетничающих о том, чего толком не понимают. Потом перешел на Свена и то, что я сделала его по-настоящему счастливым. И что я мужественно отомстила его убийцам. И что я бы и дальше была ему прекрасной женой, если бы не его трагическая смерть. И вот так они орали, пока не пришел Акке.