Книга в синей обложке

Глава 1

Связка ключей выскальзывает из пальцев Дианы, стремительно летит вниз. На долю секунды цепляется за перила балкона... Отскакивает с резким металлическим звуком, падает дальше. Прошуршав в листве молодого клена, окончательно скрывается из поля зрения… До чего же это нелепо, оказаться запертой в собственной квартире! И с какой стати Диана вышла на балкон с ключами в руке, а не оставила их где-нибудь, например, на столике в холле? Потенциальный заказчик не обязан ждать. Найдутся другие дизайнеры, причем найдутся моментально, их сейчас развелось полно. И ни один не уронит с балкона связку ключей, если вдруг захочется посмотреть, как там погода. Моросит мелкий противный дождь или это просто кажется. Такое впечатление, словно кто-то нарочно толкнул Диану под руку.

Где-то должны быть запасные ключи, но они коварно прячутся… Диана упорно роется во всех уголках, где ключи хотя бы теоретически могут находиться. Переходит из гостиной в спальню, из холла в столовую, методично обыскивает шкафы, оставляя на полу, креслах, полках мини-свалки из разнообразных вещей и вещиц. Надо действовать побыстрее, чтобы не упустить заказчика, желающего по сходной цене получить проект стильного загородного дома.

Еще не исследованные помещения просторной квартиры заканчиваются, остается только кабинет Майкла. Лишний раз заглядывать туда в отсутствие хозяина не рекомендуется. Настоятельно не рекомендуется. Не рекомендуется вне зависимости от обстоятельств. Такие визиты почти всегда из тайных становятся явными. Однако альтернативы не предвидится, больше искать негде. Диана приоткрывает дверь, проскальзывает внутрь, обшаривает настенные полки. Потом перекидывается на массивный стол, ящики которого битком набиты черновиками, записными книжками, журналами и ореховой скорлупой. Майкл не любит никого подпускать к своему рабочему месту. Время от времени сам наводит идеальный порядок, хотя порядок долго не держится, и все возвращается на круги своя.

Лабрадор, который расположился посреди стола, бросает на Диану суровый взгляд. Еще немного, и раздастся угрожающее рычание. Пес высотой с указательный палец, но сделан на редкость реалистично. Вот-вот кинется на нарушительницу границ, растерзает в клочья и с чувством выполненного долга снова застынет. Замечательный охранник, пусть и крошечный. Настоящее серебро, только не скользкое и не холодное. Поверхность статуэтки обработана так, что великолепно имитирует густую, теплую на ощупь шерсть. Глаза лабрадора — из крошечных сапфиров. Кто из поклонниц или поклонников Майкла разорился на эту изящную вещицу, Диане неведомо.

С трудом выдвинув последний ящик, Диана вытаскивает целую кипу исписанной бумаги и пожелтевших газетных вырезок. Под этими слоями — довольно толстый томик в синей обложке. Ключей, разумеется, нет, и вообще сразу понятно: бумаги давно и уютно слежались, чуть ли не слиплись друг с другом, их сто лет никто не трогал. И все же Диана берет в руки книжку и раскрывает. Разве ее кто-то об этом просит? Некогда, пора продолжить поиски, но тут телефон в кармане жакета начинает наигрывать протяжную мелодию. Диана задевает локтем кипу бумаг, они разлетаются-рассыпаются по ковру… Заказчик сообщает, что вынужден срочно лететь по делам в Марсель. Встреча откладывается на неопределенное время. Возможно, врет и нашел другого, более засвеченного дизайнера.

Тем лучше, она в любом случае не успевает к назначенному часу, а так — не ее вина, что все сорвалось. В принципе, переживания излишни, не настолько важен этот заказ. Диане повезло с замужеством. Нет ни малейшей необходимости терять нервные клетки из-за упущенных денег. А вот следы своего вторжения в кабинет замести следует. Однако Диана почему-то усаживается на ковер и раскрывает синюю книгу. Это далеко не новое издание, выпущено ровно десять лет назад, когда Майкл еще только начинал покорять читающую публику…


*****

Старинный городок в окружении зеленых холмов и долин… Что происходит в чистеньких домиках за увитыми плющом изгородями, какие семейные драмы разворачиваются в благополучных на первый взгляд маленьких вселенных? Едва ли не каждое жилище хранит неприглядные тайны, оставляя в пределах видимости только улыбающиеся маски своих обитателей. Постороннему ни к чему заглядывать за фасады, лучше заниматься собственными делами. Но в один дом все же стоит заглянуть. Роскошный особняк в самом сердце города, выходящий зеркальными окнами на главную площадь… Множество комнат, богато обставленных и холодных... Здесь, погруженная в отчаянье, бродит молодая женщина. Ей не сидится спокойно, вот она и бродит целыми днями напролет. Уклоняется, как может, от разговоров с членами новой семьи и участия в приеме гостей. Обязанности молодой хозяйки дома исполняются из рук вон плохо.

Каждая вещь здесь украшает интерьер, свидетельствует о респектабельности и прекрасном вкусе владельцев. А женщина все никак не может найти свое место, не знает, чем заняться и как заглушить тоску. Держится в одиночестве, пока это возможно. Но наступает вечер, и ее ждет супружеская спальня. В жадных руках ненавистного, совершенно чужого человека, которому ее отдали, позабыв спросить о согласии, нужно оставаться до самого утра, терпеть все причуды стареющего джентльмена и помалкивать. Супружеский долг… Сущее наказание, растянутое на долгие месяцы, а впереди долгие годы, пока смерть не разлучит супругов.

Почти каждое утро, за исключением воскресений и праздников, она, оказавшись, наконец наедине с собой, может любоваться одним и тем же зрелищем. Ровным шагом ступает по булыжнику тот, кого она так сильно любила. Направляется на службу и даже случайно не посмотрит в сторону особняка, где за портьерой прячется бывшая любовница. А ведь уверял, что боготворит и никогда не покинет, скорее зеленые холмы вокруг города провалятся под землю. Особенно красноречив он был в первую ночь. Холмы никуда не провалились, все тихо и спокойно… Одна и та же мысль, только в разных вариациях бьется в голове покинутой возлюбленной и несчастливой жены, заставляя содрогаться. Мысль неистребимая, манящая, преступная…

Глава 2

Пресловутые гости воспринимаются Дианой как досадная неизбежность. А ведь во всем Лондоне трудно найти людей, которые лучше воспитаны и более приятны в общении. Однако ситуация в целом складывается двусмысленная. Злые языки поговаривают, что по пятницам в гостиной Кроссвудов собирается клуб бывших возлюбленных Майкла. Возможно, обладатели этих самых языков, не приглашенные присоединиться к пятничным встречам, близки к истине. Литагент Майкла, внешне напоминающий одетого в стиле кэжуал богомола, разумеется, не в счет, но вот остальные…

Кристина… Никто не знает точно, сколько лет этой яркой шатенке. Если такова женская зрелость и старость, то следить за тем, как стремительно убегают годы, не так уж страшно. Хотя секрет вечной молодости, вернее, способности казаться молодой, известен лишь самой Кристине, и делиться она ни с кем явно не намерена. Ее излюбленное занятие на протяжении долгих лет — находить в артистической или литературной тусовке многообещающие юные дарования и выводить их в свет, умело продвигать, знакомить с нужными людьми, ласково опекать… нет, не по-матерински, немного по другому. Увлекательное хобби, тем более что вдове крупного предпринимателя больше решительно нечем заняться. Результаты, как правило, блестящие. Немало нынешних знаменитостей обязаны своим успехом Кристине, ее почти бескорыстной помощи и влиятельным связям. Майклу было девятнадцать, когда их пути пересеклись. Нет никаких сомнений, что нынче Кристина выглядит так же свежо и привлекательно, как десятилетие назад. А вот Диане она напоминает мумию, несмотря на бархатистую кожу без морщин и звонкий девичий голосок. Впрочем, Диана субъективна в этом вопросе.

Мэг встает с кресла и садится за рояль, легко касается клавиш, негромкая мелодия заполняет пространство. Талантливая пианистка тридцати лет от роду, немногословная и обаятельная, предпочитающая выражать свои эмоции музыкой, а не словами... Бросает на Майкла мимолетный взгляд миндалевидных карих глаз, и снова обращается к белым и черным посредникам. Пожалуй, она единственная, кто не особенно раздражает хозяйку гостиной.

Лиз постукивает своими розовыми пальчиками по столу в такт мелодии. В отличие от прочих постоянных гостей, Лиз не имеет прямого отношения к богеме, прилежно трудится где-то в офисе. Зато она одна из самых преданных и бойких поклонниц Майкла. Каким-то образом сумела выделиться из довольно плотной толпы и уже давно проникла в дом. Теперь ее отсюда не выживешь.

И наконец, жемчужина коллекции — Клэр. Для тех, кто читал «Парфюмера» (а кто не читал?) она могла бы стать воплощением образа Лауры. Даже слов не стоит тратить на подробное описание. Достаточно просто любоваться дивным сочетанием водопада медных волос, белоснежной кожи, прозрачно-зеленых глаз и причудливой авторской бижутерии, которая змеиными волнами украшает шею, грудь, запястья. Клэр что-то там придумывает, лепит и мастерит, впрочем, с такой внешностью это совершенно не важно.

Каким образом к маленькому гарему приблудились ангелоподобный дизайнер по имени Ларри и смахивающий на манерного Люцифера постсюрреалист по фамилии Хьюз — Диане неведомо. Собственно говоря, даже не хочется в это вникать. В любом случае тяжкое испытание — терпеть нашествие сплоченной тусовки, которая едва терпит саму Диану. Пару месяцев назад она случайно подслушала отрывок беседы Кристины и Лиз:

— Зачем она ему нужна? Это же просто ничтожество со смазливым личиком.

— Неисповедимы пути…

Диана переступила с ноги на ногу, под подошвой скрипнула половица. Дамы даже не вздрогнули, синхронно улыбнулись, и уже в следующую секунду «продолжили» обсуждать некую знакомую певичку, у которой кроме эффектной наружности больше ничего нет за душой. Блестящая выдержка, как у самураев, безупречная манера держать себя и не давать развиться неловкой сцене. Но все равно ведь все было понятно. Когда-нибудь Диана покажет этим надменным дамам, этим жеманным курицам… Она достигнет таких вершин в дизайне, что станет законодательницей стиля и будет взирать на жалких окололитературных кумушек свысока. И никому не позволит вмешиваться в свою личную жизнь. Когда-нибудь. Возможно, даже в ближайшее время.

А пока гости и хозяин болтают, сплетничают, делятся новостями и обращают на Диану внимания не больше, чем на мебель. Диана незаметно удаляется из гостиной. Она готова поспорить, что ее исчезновению большинство присутствующих только рады.

*****

Майкл приподнимает край одеяла, тесно прижимается к Диане. Он превосходный любовник, неутомимый и ласковый. У нее не настолько богатый опыт, чтобы сравнивать — случайная ночь после вечеринки с сокурсником да еще две непродолжительные и безрадостные связи. Однако с мужем Диана если и не улетает под небеса на волнах оргазма, то уж точно получает удовольствие. Сейчас, когда он рядом, тонкая паутина вечерней обиды разрывается, зато приходят совсем другие ощущения. Они останутся приятным воспоминанием до самого утра…

Напоследок Майкл нежно целует Диану в шею, туда, где пульсирует артерия (всегда притягательное для него местечко).

— Спасибо, милая.

Поворачивается на бок и почти моментально засыпает.

Во время секса Майкл никогда не называет ее по имени. Никогда.

*****

Диана пробуждается среди ночи от осторожного касания. На ее плече лежит чья-то рука, которая точно принадлежит не Майклу. Узкая женская рука с тускло поблескивающим в полумраке спальни обручальным кольцом. Майкл безмятежно спит, даже не шелохнется. Лица незнакомки не разглядеть… Она прижимает указательный палец к губам и манит Диану за собой…

Глава 3

С какой стати она приняла приглашение совершенно незнакомой и даже подозрительной женщины, нагрянувшей в чужую спальню? Однако Диана одевается с герлскаутовской скоростью, находит завалявшиеся под стулом удобные туфельки на плоской подошве. Майкл вдруг приподнимает голову, и Диана замирает, сердце у нее останавливается, словно вот-вот случится нечто непоправимое. Ложная тревога… Майкл опускает голову на подушку, глубоко вздыхает… Он снова сладко спит, не подозревая, что творится вокруг.

Незнакомка шепчет:

— Поторопись.

Они вместе выходят в темный коридор, осторожно пробираются вперед, стараясь не шуметь. Наконец дверь квартиры распахивается, и они оказываются на ярко освещенном открытом пространстве. Когда только успело наступить утро? Даже не утро, похоже, день в самом разгаре, солнце уже стоит высоко в нежно-голубом небе. Прямо перед ними обветшавшая стена из каменных блоков, рядом  заросли колючего дрока. Под ногами — глинистая почва, поросшая невысокой мягкой травой. В сущности, стена чисто символическая, буквально через три метра в ней обнаруживается внушительных размеров пробоина, через которую легко, даже не согнувшись, пройдет взрослый человек. Кажется, незнакомка собирается завести Диану за стену, туда, где виднеются какие-то каменные строения.

Теперь, на свету незнакомку можно рассмотреть во всех подробностях. В первую очередь в глаза бросается то, что одета она странно. То есть странно для нашей эпохи. Длинное платье из переливчатого серого шелка с едва уловимым брусничным оттенком спускается тяжелыми складками до самой земли. Платье очень закрытое, рукава скрывают запястья, на шее — высокий ажурный воротник… Исключительно тонкая талия. У обычных земных женщин, какими бы стройными они не уродились, таких талий быть не может. Наверняка корсет… Гладкие темно-пепельные волосы собраны в пучок, изящный профиль, жемчужная сережка в маленькой мочке уха... Когда незнакомка оборачивается к Диане, та замечает на редкость правильные черты  продолговатого лица, прямые черные ресницы, тонкие губы и чуть насмешливую, но милую улыбку.

Диана слегка медлит.

— Не бойся, — тихонько подбадривает незнакомка.

Хотя чего уж тут бояться? И вот они по очереди переступают невидимую границу и попадают на замощенную улочку, петляющую среди белых каменных изгородей. Изгороди сплошь увиты плющом, резные листья и гибкие стебли повсюду… А еще здесь явственно чувствуется медовый запах и порхают бабочки с покрытыми шоколадным узором крыльями. Одна из бабочек доверчиво садится Диане на ладонь.

— Очень теплая осень нынче, — произносит незнакомка.

Диана почему-то не решается спросить, как ее зовут. Однако ей приятно находиться рядом. Вероятно, они сейчас на окраине города. Или, скорее городка, маленького, старинного, уютного. Неспешно идут по узким улочкам, любуются коваными калитками с причудливыми орнаментами да пышными осенними цветами в каменных вазонах, которые то и дело попадаются на глаза. Вокруг тишина, ни одного человека не видать, но Диане кажется, что обитатели домов за покрытыми плющом изгородями приветливы и доброжелательны. Да и можно ли быть недоброжелательными в таком чудесном городке, где воздух наполнен миром и благополучием? Самой Диане становится так тепло и спокойно, как, наверное, никогда раньше. Будто вернулась она из чужого враждебного пространства в родной приют…

Улочки перетекают одна в другую, изгороди сменяются двух-трех этажными домами, крошечными скверами, вдалеке мелькает готический силуэт башни из желтоватого камня… Впереди видна городская площадь, окруженная нарядными особнячками. Однако незнакомка неожиданно останавливается, заглядывает в глаза Диане и пытливо спрашивает:

— Ты ведь вернешься сюда?

— Я постараюсь.

— Мы все тебя будем ждать.

Она касается запястья Дианы, потом тонкие белые пальцы смыкаются вокруг ее безымянного пальца с обручальным кольцом. . Кольцо в кольце…

Диана открывает глаза. Луна за окном спальни лениво пробирается сквозь траурные ночные облака, снизу  проглядывает отсвет уличного фонаря. Так это был всего лишь сон.

*****

Сразу после завтрака Майкл испаряется на встречу с издателем, и квартира вновь остается в полном распоряжении хозяйки. Диана проникает в кабинет, выдвигает нижний ящик стола. Хорошо, что беспечный автор никуда не перепрятал томик в синей обложке, видимо решил, что одного предупреждения было достаточно. Диана с комфортом устраивается на диване в гостиной, раскрывает книгу…

*****

События в благополучном особняке развиваются, причем явно не в лучшую сторону. Героине наконец удается переговорить с бывшим любовником. Но лучше бы ей избежать этой мимолетной встречи во время городского праздника. Тот, кого она считала самым преданным, сильным и мужественным, преспокойно отказывается от собственных обещаний. Равнодушно смотрит куда-то в сторону, теребит цепочку часов. Мелкие золотые звенья мерно шевелятся, будто змейка скользит между пальцев. Все прошло, былого не вернуть, она замужем за известным в городе, уважаемым человеком, которому многие обязаны. Ошибки молодости пора забыть, просто глупо возрождать их. У всех своя судьба, такова жизнь. И еще много-много общих фраз и расхожих истин. Стоило ли, рискуя потерять репутацию, стремиться на тайную встречу с тем, кого совершенно не волнует бывшая возлюбленная? Бывшая, использованная, потерявшая честь в глазах своих близких? Пожалуй, нет… Она возвращается в осточертевший особняк, в не менее осточертевшие супружеские объятия.

Но когда-то это должно закончиться. Смириться невозможно, развестись — даже подумать о такой возможности нереально. И вот тогда героиня романа начинает подумывать о том, как навсегда избавиться от мужа. Эта мысль и раньше стучалась ей в голову, но прежде сама идея казалась абстрактной и невозможной. А сейчас постепенно обретает конкретные очертания. Цель ясна — техника исполнения пока обдумывается. Главное — решиться, детали можно выбрать потом, времени впереди бесконечно много…

Глава 4

Не такую уж простую науку исполнения минета приходится осваивать интуитивно. Майкл слегка озадачен, ведь Диане совершенно не свойственно проявлять инициативу, а сейчас вдруг внезапно, ни с того ни с сего… Впрочем, законный супруг ничего не имеет против подобного развития событий. Раньше Диана просто подчинялась партнеру, который опытнее и старше. А сейчас даже, кажется, получает удовольствие от процесса.

Процесс завершен, теперь Диана ласкает языком плоский живот Майкла, язык поднимается к груди… Потом Диана укладывается на тело мужа, кладет голову на его плечо. Ей отлично известно: он обожает каждую ее клеточку, а еще ему безумно нравится, что Диана такая миниатюрная и хрупкая. Днем особых нежностей и страстей с его стороны не наблюдается. Скорее, дружелюбное внимание. И то не всегда.

— Майкл, мы ведь поедем в Эдервиль? Пожалуйста…

Он еще не остыл от приготовленного Дианой сюрприза, благодарно льнет к ней.

— Ну, хорошо, уговорила. Только ненадолго. Нечего там делать.

Его руки обхватывают талию Дианы.

Он наверняка скоро заснет и будет мирно спать до утра. Она уютно устроится на своей половине кровати, положит ладонь под щеку и будет мечтать о предстоящей поездке. Прежний парень, с которым Диана прожила под одной крышей почти полгода, по ночам ворочался и похрапывал. Не слишком громко, однако она успела к этому привыкнуть и первое время в постели с Майклом боялась, что у того остановилось дыхание. А теперь и к тишине привыкла. И к разным видам секса она тоже обязательно приспособится. Лишь бы только достичь своей цели.

Эдервиль стал сладким наваждением, которое приходит каждый раз во сне. Она уже изучила сплетение его улочек и площадей, запомнила дома с самыми причудливыми фасадами. Налюбовалась фонтаном с маленькими бронзовыми тритонами. Только по неизвестной причине всякий раз приходилось останавливаться перед главной площадью, будто вокруг высилась прозрачная стена. Но в городке и без того множество чудесных мест. Жители в старинных одеждах мелькали издали, в беседы не вступали, однако Диана каким-то образом чувствовала, что относятся они к ней с симпатией. Неизменно сопровождавшая Диану женщина тоже казалась немногословной. Они почти все время молчали. Лишь перед расставанием та вновь напоминала о том, что Диану с нетерпением ждут здесь. Да и сама Диана ждала встречи уже не сновидениях, а в реальности. Для нее стало очевидным, что женщина в сером платье и город — это нечто целое. Конечно, Диана  догадалась: незнакомка из сна и Фейт Ричардс, героиня романа — одно и то же лицо. Книга пока не дочитана, удалось мельком пробежать еще только короткий отрывок. Майкл целых четыре дня почти не выходил из дома. После встречи с издателем в бешеном темпе дописывал очередной роман, чтобы уложиться в срок. Завтра, кажется, он свободен и наверняка выберется куда-нибудь…

*****

За совершенное убийство женщин из дворянских семей, оказывается, казнят так же, как и простолюдинок. Через повешенье. Никаких скидок на благородное происхождение, молодость, причины состоявшегося мужеубийства. Мучительная, позорная смерть… От публичных казней отказались не так давно, все произойдет во дворе городской тюрьмы.

Диана обхватывает  плечи руками...  В комнате становится зябко, сумерки сгущаются, они уже захватили все углы, теперь переползают на середину комнаты. Вот и финал, впереди всего несколько страниц. Пять, четыре… две… История поглотила, увела за собой, заставила пройти путь несчастной и преступной Фейт, оказаться вместе с ней на краю времени, в эту последнюю ночь. Осталось жить всего ничего, скорее всего, до утра, точное время казни ей не удосужились сообщить. На окне — железная паутина решетки, в иссиня-черном небе проглядывают крупные яркие звезды. Последняя ночь и последние звезды. Дальше — абсолютное небытие или адское пламя, если оно существует… Раз уж предстоит умереть — лучше сделать все   своими руками, по собственной воле и не мучиться, считая часы и минуты... Запрокинув голову, она рассматривает окно, поверх которого торчат прутья решетки. Еще в ее распоряжении есть табурет и тонкий шелковый пояс…

Глава 5

Зябкая утренняя дымка, накрывшая окрестности Эдервиля, рассеялась. В небе проглядывает солнце, на красной железной крыше здания вокзала разгуливают голуби. День намечается ясный и теплый. Во время короткой остановки кроме Дианы и Майкла из поезда вышли всего трое пассажиров, они уже куда-то исчезли. Майкл не торопится, стоит на пустынной платформе, глубоко вдыхает свежий эдервильский воздух, рассматривает маленькую, будто игрушечную привокзальную площадь, уставленную вазонами с пестрыми астрами.

— Ничего здесь не изменилось...

К ним быстро приближается худощавый незнакомец в форме.

— Добро пожаловать, Майкл! Я вас сразу узнал. Надолго к нам?

— На несколько дней.

Дежурный по станции услужливо перехватывает чемодан, оставляя гостям города только  дорожную сумку, провожает до стоянки такси. Просит Майкла  расписаться на обратной стороне какой-то визитки. Что ж, приятная встреча.

— Ты его помнишь? — спрашивает Диана, устраиваясь на заднем сиденье открытого авто самого допотопного вида. Впрочем, в этой допотопности есть своеобразный шик.

— Кажется, он и при мне служил на вокзале, — отзывается Майкл и говорит шоферу:

— В «Каменное сердце».

— Это так называется гостиница? — интересуется Диана.

— Да. Лучшая гостиница в городе. Она же единственная.

— Обижаете, мистер Кроссвуд, — широко улыбается шофер, — У нас теперь еще целых две гостиницы открылись. Правда, на окраине. Но в любом случае миссис Броуди конкуренция не грозит.

Машина плавно движется по узким улочкам, Диана легко узнает дома и скверики. Ничего удивительного, она ведь уже не раз бывала здесь во сне. Других машин не видать, даже прохожие попадаются редко.

— У вас, наверно, совсем не много клиентов? — сочувственно предполагает Диана.

Однако шофер полон оптимизма. Может, все провинциалы такие?

— Главное в этой жизни — не перетрудиться. А на безделье не жалуюсь. К нам довольно часто приезжают всякие коммерсанты. Эдервиль ведь славится своим фарфором... Еще у нас без конца проходят ярмарки, собрания, фестивали. Люди не только со всей округи съезжаются, но даже издалека. Сейчас, например, кактусоводы слетелись, так что гостиницы переполнены, и такси тоже при деле.

— Кактусоводы — это впечатляет.

— У всех свои странности и увлечения, — жизнерадостно подводит итог шофер.

Вот и главная площадь, до нее прежде Диане не удавалось добраться. Заметно, что тут трепетно относятся к старине; булыжник, которым вымощено все пространство, бережно сохранен. Бледно-желтое здание ратуши на одной стороне, внушительный трехэтажный особняк, облицованный серыми плитами — на противоположной. Точнее, фасад не совсем серый… необычный какой-то цвет, с едва уловимым коралловым оттенком. Будто лучики замурованного предрассветного солнца пробиваются сквозь серый камень.

Машина останавливается возле помпезного входа, украшенного причудливой каменной резьбой.

*****

Лучшая в городе гостиница и впрямь до отказа забита слетевшимися кактусоводами, в конференц-зале сейчас проходит какое-то бурное собрание с музыкальным сопровождением. Повезло, что Майкл догадался забронировать номер по телефону. Номер состоит из светлой гостиной и спальни с широчайшей кроватью. Между гостиной и спальней — относительно просторная ванная комната. Очень высокие потолки, сверкающий паркет, элегантные портьеры и покрывала. Помещения умело отреставрированы, винтажная обстановка претендует на современный комфорт. Раковина и ванна из фальшивого мрамора, краны в старинном стиле, даже унитаз, притаившийся за перегородкой, тоже отличается какими-то винтажными очертаниями. В гостиной — роскошный камин, на каминной полке стоит фарфоровая кукла в шелковом платье. Она высотой всего сантиметров двадцать, исключительно изящное произведение искусства. Брюнетка с правильными чертами лица, серыми глазами и собранными в гладкую прическу темно-пепельными волосами. Волосы, разумеется, натуральные. Удивительно тонкая работа... Майкл тоже обращает внимание на куклу, приближается, чтобы как следует рассмотреть ее.

— Обычно у старинных кукол лица одинаковые и улыбка стандартная. А эта даже не улыбается. Такая оригинальная вещица. Это ведь не современная работа?

— Настоящий антиквариат! Она досталась мне вместе с домом, — певучим голосом комментирует хозяйка гостиницы, которая лично зашла в номер, чтобы убедиться: новые постояльцы всем довольны.

Миссис Броуди явно за пятьдесят, каштановые волосы, скорее всего, искусственного оттенка, зато румянец на гладких щеках без сомнения натуральный. Весьма привлекательная особа, скромно, но со вкусом одетая. Полные ноги в мягких туфлях ступают по паркету неслышно, на лице цветет доброжелательная улыбка. Вскоре хозяйка покидает номер, еще раз напомнив, что нынче шеф намерен приготовить изумительно вкусный обед.

Диана распахивает тяжелые оконные створки. Вид на площадь ей по душе, и вообще она рада, что попала в городок своей мечты. Майкл подходит, обнимает за плечи.

— Обрати внимание, здесь булыжник выложен так, что узор напоминает сердце. Когда площадь мостили заново, дочка хозяев от скуки наблюдала за работами внизу. Один из рабочих влюбился в молодую аристократку. Он, конечно, не посмел бы ей признаться, поэтому просто сложил из камней большое сердце. Чтобы она каждый день могла видеть его из окна своей комнаты. Милая легенда, правда? Вроде бы, начала восемнадцатого века. Сердце можно заметить не с любой точки, лучше всего его видно из окна. Присмотрись… Заметила?

— Да. Так романтично…

Идиллию прерывает телефон Майкла, который настырно наигрывает довольно агрессивную мелодию.

— Привет, Тэд. Все в порядке. Мы уже на месте, даже до гостиницы успели добраться… Что?!

Судя по лицу Майкла, его агент сообщает какую-то на редкость скверную новость. Диана настораживается. Лишь бы не пришлось срочно ехать обратно. Однако не все так ужасно, хотя…

Глава 6

— Ближе к вечеру навестим дядю Винсента? — предлагает Майкл. — Сейчас позвоню ему. Хотя если ты устала, я могу и один…

— Конечно, я с удовольствием пойду с тобой.

У Дианы чудесное настроение, и увидеть наяву ставший почти родным благодаря красочным сновидениям город, освоиться в нем, прогуляться по извилистым улочкам хочется как можно скорее. Кукла на каминной полке тоже смотрит одобрительно. Майкл был не совсем прав, когда сказал, что она не улыбается. В уголках губ фарфоровой обитательницы гостиничного номера притаилась нежная, чуть лукавая улыбка. Во всяком случае, так представляется Диане.

— Мы, наверно, арендуем машину?

— Нет, — Майкл добродушно усмехается, — это ни к чему. Сама убедишься: здесь практически до всего можно добраться пешком. Привыкай к провинциальной жизни.

*****

Миниатюрный замок из желтоватого песчаника Диана уже не раз видела. Скорее всего, это одна из главных достопримечательностей Эдервиля. Остроконечные башенки выглядят грозно и в то же время трогательно. Трудно поверить, что подобные замки когда-то могли  выдержать вражескую атаку и защитить своих обитателей. Сейчас это лишь изящное украшение старинного городка, которое непременно хочется сфотографировать. Стены замка и изгородь вокруг него, как и почти все строения в Эдервиле, увиты густым плющом. Через несколько десятков метров от замка — мост над узкой речушкой, больше напоминающей ручей. В принципе, мост уже ни к чему, речушку можно запросто перешагнуть, однако мост с его узорными каменными перилами действительно стоило сохранить, хотя бы из чисто эстетических соображений.

— В средние века речка была полноводной, — поясняет Майкл. — Она преграждала путь к замку, который считался почти неприступным. А сейчас он кажется совсем игрушечным, правда?

Следующая улица Диане абсолютно незнакома. Довольно широкая, с обеих сторон ограниченная всевозможными магазинами и магазинчиками. Некоторые здания сплошь увешаны причудливыми вывесками и рекламой, другие обходятся вовсе без них. Вероятно, местным жителям и так давно известно, чем там торгуют. Множество разнокалиберных сувениров красуется в витринах: посуда, шкатулки, статуэтки, всего не перечесть... Только праздных туристов, готовых  скупить это изобилие, поблизости не наблюдается. Возле раскрытой двери одного из магазинов стоит, скрестив руки на груди, рыжеволосый молодой мужчина и флегматично посматривает на раскидистое дерево напротив. Там на ветвях скачут и шумно выясняют отношения шустрые птахи.

Майкл внезапно окликает:

— Фред!

Оставляет Диану посреди улицы и подбегает к двери. Фред широко распахивает объятия.

— Каким ветром тебя занесло?!

Видно, что радость от встречи искренняя и взаимная.

— Я тебя сразу узнал! — замечает Майкл. — Только ты уже не такой огненно-рыжий.

— Да, оттенок стал малость поспокойней, ближе к бурому, а не к оранжевому. Видать, старею. А вот ты вообще… Лондонские дамочки наверняка на тебя гирляндами вешаются. Как на рождественскую елку.

Диана очень вовремя приближается.

— Познакомься с моей женой, Фред.

Фред приветливо улыбается, показывая мелкие белые зубы. Рыжие вихры (настоящие рыжие, вовсе не бурые, как утверждает их владелец) выглядят так забавно, озорные голубые глаза блестят, да и пожатие сильной горячей руки тоже приятно почувствовать. В целом стародавний приятель Майкла смотрится весьма симпатично.

— Ты чем сейчас занимаешься? — спрашивает Майкл.

— Торгую потихоньку, на скромную жизнь хватает. Тем более, соблазнов в провинции раз-два и обчелся. Родители перебрались к сестре в Бирмингем, захотели пожить среди внуков. У меня ведь теперь четверо племянников. А лавка мне досталась. Помнишь, как мы тут все вместе прятались за прилавком?

— Еще бы!

— Ты на редкость удачный момент выбрал, чтобы навестить древнее пепелище. Представляешь, Итон тоже здесь — приехал продавать родительский дом. Раньше его сдавал, а сейчас подвернулись выгодные покупатели. И Роджер тоже заявился собственной персоной. На следующей неделе откроется какая-то психологическая конференция, он ведь большая шишка в этой области. Роджер все такой же зануда, хотя здорово было его снова увидеть. Чертову пропасть лет не встречались.

Фред оборачивается к Диане.

— В нашем городишке жизнь последнее время прямо кипит. То психологи слетаются, то…

— Кактусоводы?

— Вот именно! — поддакивает собеседник. — Отличное расположение, аренда дешевая. Гостям удобно, городу выгодно. Приезжие заодно и сувениры раскупят. Может быть, когда-нибудь… Вот теперь еще и одноклассники собрались. Все наши школьные знаменитости: Майкл, Итон, Роджер и…Короче говоря, скоро увидитесь. А что мы здесь на пороге стоим, собственно? Пойдемте скорее в дом…

Диану так и тянет заглянуть в таинственный полумрак лавки, где едва можно различить деревянные панели на стенах и полки до самого потолка.

— Фред, я попозже к тебе нагряну или завтра утром, — говорит Майкл. — Сейчас мы к дяде Винсенту собрались. Неудобно, старик обидится…

— Ну, тогда в любое время жду. Вы ведь не завтра уезжаете, надеюсь? Кстати, что-то давно я твоего дядю не встречал.

*****

Золотистые ободки на белых с ярко-вишневым орнаментом чашках и блюдцах блестят под светом лампы, изящные ложечки с витыми рукоятками едва слышно позвякивают, задевая тонкий фарфор.

— Почему остановились в гостинице, а не у меня?  Дом все равно пустует, — голос престарелого джентльмена в коричневом свитере звучит вежливо, но равнодушно.

По идее, Диане должен быть  близок и дорог этот просторный дом, где вырос Майкл. Обстановка вполне респектабельная и подобрана со вкусом, все на своих местах, однако желания задержаться здесь не возникает. Прежде тут жили родители Майкла. Диана не в курсе, что с ними произошло. Какой-то несчастный случай. Майкл никогда о них не упоминал.

У нынешнего владельца дома застывший пустой взгляд, чопорное выражение лица. В вороте свитера проглядывает худая морщинистая шея, глубокие морщины видны на щеках, веках, на руках вздулись синеватые вены.

Глава 7

Вечерний дождь вернулся, превратился в ночной. Только теперь это совсем не тот по-летнему беззаботный дождик, который  они наблюдали в окне, сидя в пыльной гостиной дядюшки Винсента. На темном фоне неба косые струи закрывают  мутной завесой здания на площади, ожесточенно стучат по булыжнику. Из окна тянет промозглой сыростью. Все-таки настоящая осень не за горами.  Диана вздрагивает от холода и захлопывает окно спальни, однако шум дождя не прекращается. Да и сам дождь каким-то непостижимым образом пробрался в комнату, капает с потолка, падает на блестящий паркет. Что за странность?.. Вода уже не прозрачная, кажется ржавой. То есть даже не ржавой, а… Темно-красные капли продолжают стекать на пол, расплываются на  постели, где Майкл спит, отвернувшись к стене и с головой укрывшись одеялом. Капли странного дождя теперь падают Диане на плечи, чувствуется солоноватый запах… Она хочет закричать и позвать Майкла, но голос пропал, Диана может только беззвучно шевелить губами. А Майкл… нет, это не Майкл. Одеяло приподнимается, показывается голова совершенно незнакомого, пожилого человека с полуседыми волнистыми волосами. Щеки его заросли густыми бакенбардами. Диана пятится  к порогу, ощупью находит дверь, но ее, видимо, переклинило, дверь не открывается, хотя вечером точно была открыта. Незнакомец  —  грузный, с курчавой порослью, которая видна на груди в вырезе белой рубашки, тянет к Диане руки. И тут к ней возвращается голос… Диана просыпается от собственного крика.

В спальне царит мягкий полумрак, и, разумеется, нет никаких следов кровавого дождя. Майкл сонно бормочет:

— Что стряслось?
— Мне кошмар приснился, — не сразу отвечает Диана. — Как будто здесь…
— Спи, дорогая. Все хорошо.

Майкл, так толком и не проснувшись, крепко обнимает Диану, и она, укутанная привычным уютным теплом,  закрывает глаза, проваливается в сон. На этот раз мирный и спокойный.


*****


Ночное видение растворилось без следа, в синем небе светит солнце, из распахнутого окна долетают птичье щебетание и шаги прохожих. В коридорах гостиницы тоже чувствуется оживление, сквозь стены доносятся веселые голоса. Вероятно, кактусоводы общаются.

Майкл с утра пораньше отправился к бывшему однокласснику, однако Диане недолго пришлось скучать в одиночестве. Миссис Броуди любезно пригласила   на чашку кофе. Гостья сидит в ее личных апартаментах, наслаждается классическим вкусом и  благоуханием напитка, собственноручно приготовленного радушной хозяйкой. Хозяйка не признает дешевых растворимых суррогатов. Только настоящий кофе из перемолотых при помощи  раритетной кофемолки зерен, сваренный в медной турке. Миссис Броуди может себе позволить потратить некоторое время на это баловство. Дела в гостинце идут размеренно и благополучно, не требуя ежеминутного надзора.

— А вот в прежние времена я порой впадала в отчаянье, — вспоминает улыбчивая дама.

На столе вазочки с рогаликами, засахаренными ломтиками апельсинов, крошечными кексами, в молочнике  — густые сливки. Изнурительные диеты миссис Броуди тоже не признает. Впрочем, легкая полнота ее нисколько не портит, наоборот, делает  моложавей и привлекательней.

— Когда мы только купили этот старый дом, хлопот было бездонное море, — вспоминает она. — Трудно поверить, что с тех пор миновало больше пятнадцати лет. Мы сильно рисковали, когда вкладывали последние деньги в этот бизнес,  брали кредиты. Оживление в здешних краях только начиналось, все висело на волоске и могло пойти прахом. До сих пор помню день, в который мы с мужем впервые приехали сюда…

— Я почему-то думала, что вы все время жили в Эдервиле,— отзывается Диана.
— А я сейчас так и считаю, чудесный городок давно стал родным. И люди здесь душевные, и климат просто чудесный. В Лондоне бесконечная суета, беготня по кругу…
— Так вы…

— Да, мы тоже жили в столице. Грэг, мой муж… он оказался  не  слишком удачливым предпринимателем. Так уж сложилось, что его грандиозные проекты проваливались, а денег становилось все меньше. В конце концов, мы решили начать жизнь заново в провинции. И, как видите, не прогадали. Хотя поначалу пришлось тяжко. Порой просто опускались руки.  Дом был такой заброшенный, в нем уже много лет никто не жил. Поэтому наследники уступили его относительно дешево. Но столько средств пришлось затратить, чтобы привести все в достойный вид!

Миссис Броуди удовлетворенно окидывает взглядом оклеенные  светлыми обоями стены, добротную мебель, фотографии в изящных рамках, расставленные на комоде.

— Я очень рада, что вы с Майклом остановились здесь. Майкл настоящая знаменитость, его приезд  целое событие для нашей  милой провинции. Сейчас он такой уверенный в себе и взрослый, а когда в прошлый раз был здесь… Примерно десять лет назад приезжал на похороны родителей, бедняжка. Такой потерянный и несчастный. В родительском доме он просто физически не мог долго находиться, его буквально била дрожь. С Анной и Дереком я была близко знакома. Прекрасная пара, они были  словно созданы друг для друга. Я пригласила Майкла пожить в «Каменном сердце», пока он хоть немного не придет в себя. Вы ведь знаете, что произошло?

— Майкл не говорил подробно. Какой-то несчастный случай…
— Анна и Дерек погибли в аварии. Решили навестить сына в Лондоне, отправились туда не на поезде, а на машине. Ради такого случая Дерек вывез из сарая древний рыдван, на котором уже много лет не ездил. Они смотрели на эту поездку, как на долгожданное приключение… Точно не известно, почему машина съехала с дороги и врезалась в бетонное ограждение. Возможно, тормоза отказали. Это случилось примерно на середине пути, асфальт был влажный от дождя. Оба, скорее всего, умерли мгновенно. Прекрасные были люди, обожали друг друга, как молодожены, хотя уже  много лет прожили вместе.

Собеседница Дианы подкладывает ей на блюдце апельсиновые ломтики, сочащиеся прозрачным оранжевым светом.

— Мне не настолько повезло в браке… Грэг  был неплохой человек, добрый, но слабый… а для нормальной жизни этого, увы, недостаточно. Приходилось брать  все трудности на себя. Здесь, в первое время, пока только обустраивались, он старался быть полезным. Потом, когда  все стало потихоньку налаживаться, снова вернулся к своей слабости. К сожалению,  у него были проблемы с алкоголем. Ничего не поделаешь, тяжелая наследственность. Долго его организм выдержать не мог, я уже давно вдова… Стараюсь вспоминать о моем несчастном Грэге лишь хорошее.

Ненадолго замолкает, потом вновь улыбается.

— Хватит о грустном. Простите, ни к чему эти воспоминания, у вас-то вся жизнь впереди. Вы с Майклом тоже созданы друг для друга, как его родители. До чего же вы красивая пара!

Она замечает, что Диана украдкой поглядывает на фотографии на комоде.

— Вам интересно? В доме оставалось много старых фотографий и портретов. Прежним владельцам они были не нужны, я их использовала в интерьере. Почти по всему зданию они расставлены и развешаны. И рамочки сущая прелесть, не правда ли?

Диана встает из-за стола, чтобы рассмотреть фотографии поближе. Да, рамочки хороши, но дело совершенно в ином. На одной из старых фотографий изображен солидный джентльмен в сюртуке и с высоким воротничком, подпирающим пышные бакенбарды. Именно этот тип, только в другом облачении, тянул к Диане руки в  ночном кошмаре.

— Кто это? Мне кажется, я видела похожий портрет где-то в журнале.
— Наверное, просто похож. Если не ошибаюсь, это один из прежних владельцев дома, — отзывается миссис Броуди.

Она приготовила для Дианы сюрприз.

— А у меня  хранится экземпляр первого романа Майкла. Хотите посмотреть? Хотя вы, возможно, читали…

Быстро возвращается с синим томиком в руках из смежной комнаты.

— Майкл подарил мне книжку почти десять лет назад, с автографом. Я ей очень дорожу. Теперь, думается, ее уже нигде не купить. Тираж маленький, не то что у следующих его романов…

Диане очень хочется поскорее выхватить вновь обретенный томик, но она изо всех сил сдерживается.

— Знакомая обложка… Вроде бы я этот роман начинала читать, давно. Даже не припомню, о чем там речь.

Миссис Броуди торжественно передает Диане книжку.

— Дочитайте обязательно.

Экземпляр, обнаруженный в кабинете Майкла, остался в Лондонской квартире. В последний момент автор зачем-то полез в чемодан и наткнулся на книжку, предусмотрительно засунутую Дианой на самое дно. Скандалить и отстаивать свое право на свободу чтения было уже некогда, они опаздывали на поезд. Майкл просто-напросто выкинул книгу из чемодана, а Диана лишилась любимой истории. Однако  теперь все так удачно сложилось…


*****

Фарфоровая кукла в пышном платье  одобрительно смотрит на Диану, которая вместе с  книгой  устроилась в кресле. Диана перечитывает эпизод о празднике в городской ратуше, когда  Фейт улучила возможность встретиться с  Гордоном Одли, тем самым, что был ее первым мужчиной. Первый мужчина великолепен, то есть холоден, невозмутим и полон благоразумия.  Он не стремится никого осуждать, обуздывать, призывать к спокойствию и благопристойному поведению. Нет, он всего лишь предпочитает мирную размеренную жизнь. Навязчивая любовь чужой жены может нарушить  эту размеренность. Тайные свидания где-то на окраине, в снятой через посредника хижине, среди зеленых холмов?.. Слишком рискованно возобновлять отношения в крошечном городке, где все живут будто под увеличительным стеклом, и случайная сплетня легко испортит  удачно начавшуюся карьеру чиновника. Деликатно отойти в сторону, взять длительную паузу, которая плавно перейдет в окончательное расставание… Это единственно верная тактика. А бывшая любовница не желает понимать очевидные вещи, на чем-то настаивает, заглядывает в глаза, мечтает о разводе…

Диане до сих пор непонятно, почему ее притягивает история о героине, жившей в другую эпоху. С Фейт у нее, вроде бы, нет ни одной общей черты. Отчаянная безнадежность ситуации, и уже предопределенный финал тоже не назовешь соблазнительной приманкой. Однако эффект присутствия  остается и не исчезает от повторного чтения. Все же Майкл действительно талантлив, с этим не поспоришь.

Следующую главу она просмотрит позже, Майкл предупредил: скорее всего, вернется в гостиницу только вечером. А пока можно прогуляться в одиночестве по узким улочкам, насладиться встречей с городом, который стал для нее близким, может, даже более близким, чем для миссис Броуди. Ведь у пожилой дамы  нет той удивительной, необъяснимой связи с Эдервилем, а у Дианы есть. И нет необходимости пытаться раскрыть загадку этой связи, она просто существует…


*****

Воздух, не сравнимый с привычной  смесью  кислорода, выхлопных газов, сырости, дополненной негативом, который исходит от тысяч прохожих… В воздухе Эдервиля растворен едва уловимый сладкий аромат, ветер разгоняет медовые волны по округе. Ранняя осень, сухая и яркая, и россыпи  цветов,  пестреющих повсюду...
Диана без устали бродит по этому очаровательному безлюдью, не торопится возвращаться в «Каменное сердце». Белые изгороди в кудрявых шапках плюща вдруг расступаются, и узкая улочка перетекает в довольно просторную площадку, по краям которой  виднеются опять-таки изгороди, а вдалеке, за решетчатой оградой угадывается сад с подступившими к его границам деревьями. Вдоль ограды навстречу Диане движется молодая женщина. Ветер играет  каштановыми волосами, развевает светло-серую юбку. Каблуки отчетливо стучат по мостовой. Диана замирает на краю площади не в силах ступить дальше. Ничего нет в этом удивительного. Незнакомка,  шагающая прямо на нее, и сама Диана похожи, словно два листика плюща. Говорят, почти у каждого есть свой двойник, вот только шансы  встретиться с ним иллюзорны.  Диане выпал такой редкий шанс…

Глава 8

Листики плюща могут иметь свои особенности, не заметные на самый первый, беглый взгляд. И незнакомку, разумеется, можно отличить: она чуть худощавей, не исключено, что чуть старше и выше на пару сантиметров. Темно-каштановые волосы другого оттенка, глаза пусть и зеленые, как у Дианы, но смотрят рассеянно, отстраненно. Всего-навсего  метров двадцать до Дианы, а незнакомка не обращает на нее ни малейшего внимания. Хотя могла бы полюбопытствовать, не каждый день попадаются на пути двойники. И походка какая-то скользящая, узкий силуэт кажется неестественно легким. Будь  ветер посильнее, один мощный порыв унес бы рассеянную незнакомку далеко-далеко за пределы Эдервиля. Впрочем, полет над городскими крышами — это фантазия, само собой.

Примерно на таком же расстоянии, справа от Дианы — еще один человек, из трех фигур на замощенном пространстве образуется почти правильный треугольник. В глазах  Майкла, который застыл на месте с полуоткрытым ртом  — восторг собаки, потерявшей хозяина и внезапно встретившей его после долгих отчаянных метаний. На  лице — бессмысленная счастливая улыбка, судя по ней, Диана здесь совершенно лишняя. Никогда, даже в разгар медового месяца, который до сих пор жарко вспомнить, Майкл не смотрел на нее так.

А тем временем  почти правильный треугольник прекращает свое существование, поскольку  незнакомка приближается, а Майкл подбегает к ней.

— Кэти!

Подхватывает ее на руки  и кружит как легкое перышко, не скоро ставит на мостовую.

— А Фред даже не намекнул, что ты здесь!
— Наверное, позабыл.
— Это вряд ли.
— На прошлой неделе умерла моя тетка. Пришлось приехать. Ну, а потом решила задержаться на несколько дней. Навожу порядок в доме, разбираю свои книги и рисунки, которые тут оставались, брожу по улицам, вспоминаю…

Пожалуй, Диане пора напомнить о своем существовании. Майкл изумленно смотрит на нее, словно видит впервые, однако потом произносит:

— Кэти, познакомься. Это Диана. Моя жена.



*****

Комната, смежная с помещением магазина, погружена в мягкий полумрак, светит только старинная лампа с хрустальным абажуром. Верхний свет не стали включать, так уютнее и приятней вспоминать минувшее, не слишком далекое, десятилетней или чуть большей давности. Тогда собравшиеся здесь были совсем юными или еще детьми. Диана, у которой с остальными нет никаких общих воспоминаний, молча слушает, приглядывается к школьным друзьям Майкла, согревает в ладонях бокал, наполненный золотистым вином. Отсвет  лампы тоже золотистый, отражается теплыми бликами в темном окне, которое выходит на задний дворик. Старинная мебель, вероятно, не менялась со времен, когда хозяевами здесь были родители Фреда или даже их родители… Время течет размерено и плавно, будто сидят они здесь все вместе уже не первый день и не собираются расходиться.

Итон поправляет очки в тонкой пижонской оправе, снисходительно посматривает вокруг. Приятный, весьма приятный молодой мужчина, русоволосый, с правильными  чертами. Блестящий математик, успевший к своему относительно молодому возрасту добиться заметных успехов. Роджер тоже выглядит презентабельно, хотя он совсем другого типа. Насмешливое выражение смугловатого лица, упрямый подбородок, даже ресницы кажутся колючими. Сейчас он держится вполне миролюбиво и добродушно, с улыбкой пересказывает какие-то непонятные Диане школьные шалости. Однако смотреть на него почему-то не хочется. Из всей компании ей симпатичен лишь Фред, простой, понятный и открытый. Да и Фреду, она, пожалуй, симпатична. Или это только так кажется? Роджер между тем спрашивает:

— Майкл, ты не откажешься ответить на несколько вопросов? Я сейчас затеял большую статью о психологии творчества, было бы интересно покопаться в твоих извилинах…
— Не знаю, будет ли из этого толк.  Я не очень удобный объект для исследования, мне кажется.
— Это уж моя забота. Так согласен? Не сейчас, конечно, а на днях. Я здесь еще по крайней мере на неделю останусь.
— Уговорил. Вообще так неожиданно было узнать, что ты стал психологом. Тебя ведь всегда притягивала история.
— Предпочтения меняются… Зато остальные точно оправдали давние ожидания.

— Даже я, — вклинивается Фред. — От меня единственного из всей компании никто ничего не ожидал. Вы молодцы, наверняка прославите наш скромный городок. Выбрали цель и уверенно идете к ней. А вот Джонни мог бы стать звездой в любой профессии.

Майкл вздрагивает.

— Зачем ты сейчас о Джонни?
— Так, вдруг пришло в голову. Что тут удивительного?

Пожимает плечами, оборачивается к Диане.

— Еще один наш друг. Погиб незадолго до окончания школы. Несчастный случай.
— Джонни был чудесным… наверно, слишком чудесным и талантливым для этой жизни, — тихо произносит Кэтрин.

Итон поднимает бокал.

— За Джонни.
— За Джонни…

Диана с удовольствием отмечает про себя, что у Кэтрин грудь совсем крошечная, щеки впалые, ключицы отчетливо проступают под бледной кожей. Как выяснилось, Майклу не просто так нравятся худышки, но эта уж чересчур бесплотная. Диана припоминает, как несколько месяцев назад Майкл сидел в кресле посреди гостиной, оторопело уставившись на разворот глянцевого журнала. С раздражением, даже со злостью ответил Диане, когда она его о чем-то спросила и отвлекла от столь увлекательного зрелища. Когда заглянула на страницу через его плечо —  увидела статью о художественной выставке, репродукции ярких и в то же время воздушных картин. Журнал был итальянский, наверняка статья посвящалась Кэтрин, она ведь, оказалось, живет в Милане.

Дымчатая кошка вертится возле Майкла, трется о ноги, потом запрыгивает на колени. Он рассеянно гладит ее пушистый загривок.
Второй час ночи, пора все же распрощаться с хозяином. Гости цепочкой выходят в сад через заднюю дверь. Замощенная дорожка ведет сквозь ряд темных кустов.
Хлопает калитка…

Они уже расстались с Кэтрин, Итоном и Роджером, не торопясь шагают по пустынной улице к «Каменному сердцу».

— Майкл, тебе не кажется, что  слишком много смертей вокруг?
— Я тебя не понимаю.
— То есть я хотела сказать… Этот ваш Джонни, тетка Кэтрин, твой дядя, который явно не жилец… Потом муж миссис Броуди… она сегодня про него рассказывала. И о гибели твоих родителей она тоже рассказала.

— Люди смертны, не слышала раньше об этом? Даже странно отвечать... Какая связь между той аварией и смертью Джонни? Это ведь случилось не одновременно и в разных местах. А несчастный алкоголик Броуди был еще жив, когда я в последний раз приезжал в Эдервиль. Тетка Кэтрин была уже старухой и долго болела. Что касается дядюшки Винсента…  Не спеши его хоронить, возможно, старикан протянет еще лет сто.