Княжна клана Лунных

Глава 1. Приглашение во дворец

— Ваша светлость! Ваша светлость! — вертя головой, кричал мальчишка вестовой. — Послание из дворца! Ваша светлость!

— Чего кричишь? Мама занята, давай сюда, отнесу!

— Не мама, а её светлость, — чуточку надменно поправил маленького княжича вестовой и с поклоном передал послание. Он хоть и был не намного старше наследника, но хорошо запомнил, как мелкого отчитывала старая графиня за неправильное обращение к её светлости главе клана.

Княжич тяжело вздохнул, посмотрел куда-то наверх и ещё раз вздохнул.

— Но она же моя мама, — несогласно проворчал он, чувствуя союзника в вестовом Жельке.

Желька сочувственно пожал плечами, но все же попытался объяснить княжонку:

— Её светлость не может быть мамой, потому что она — глава клана!

Маленький Алик насупился, а потом непонимающе замотал головой:

— Я точно знаю, что она — моя мама!

Теперь Желька глубокомысленно почесал затылок и, разведя руки, протянул:

— Ну, тогда не знаю! Я хотел как лучше, а то тебе же потом попадет. Графиня хорошая, но уж лучше бы высекла, чем нудела, как надо вести себя.

Маленький княжич тяжело вздохнул и по-взрослому махнув рукой, поплелся к тёте Эхне. Она всегда была рада ему, и запрещала её сиятельству Татие не разрешать ему называть её тетушкой, тётей или теткой. Графиня сердилась и называла тётю Эхне невоспитанной особой, но та только посмеивалась и корчила смешные рожицы, когда бабушка отворачивалась. Алику нравилась тетя Эхне и он даже решил, что быть невоспитанным забавно, но мама попросила не огорчать бабушку.

— Тётя! Тётя Эхне, принесли весть из дворца, — старательно проговорил Алик, и аккуратно развернув листок, положил его на полочку у зеркала.

— Какой же ты взрослый, мой пирожочек! — умилилась Эхне и, показав жестами, что она обнимает, тискает и расцеловывает такого славного малыша-пирожка, торопливо взяла с отражающейся в зеркале полочки послание и принялась читать его.

— Ого! Наш душка-император призывает твою маму к себе, чтобы тет-а-тет обсудить план освобождения земель! Подумать только, я ночами не спала, разрабатывала этот план, а он тут говорит так, как будто это его план и требуется только уточнить детали!

— Это мамин план, — набычился малыш, не соглашаясь с тетей Эхне.

— Что значит «мамин»? Она его только придумала, а я проработала до мелочей! А ты знаешь, что в великих делах самое главное?

Алик замотал головой и едва удержался, чтобы не скопировать возмущенную тетку. Ему нравилось, как она в один миг преображается из благочинной барышни в воительницу.

— В любом большом деле важнее всего мелочи! — не разочаровала Эхне и рубанула рукой крест-накрест, сразу перечеркивая любые возможные возражения. — В мелочах скрывается великая победа или катастрофическое поражение! — тётка встала в позу оратора, и вытянув руку вперёд, громко провозгласила:

— Из мелочей состоит вся наша жизнь!

Потом девушка в зеркале на секунду замолкла, чтобы придумать ещё что-нибудь пафосное и убедительное, но маленький княжич не стал дожидаться:

— Все равно план нашего спасения придумала мама, — упёрся малыш и для весомости добавил: — Дядя Георгий назвал её генией.

— Гениальной! — фыркнула Эхне и подбоченившись, с загадочной улыбкой произнесла:

— Но она — это я! А я — это она! А значит — что?

— Что?

— Я тоже гениальна! — торжественно закончила она.

Малыш не нашелся, что ответить. С тетушкой Эхне редко спорила даже бабушка Татия, а дедушка Алексис сразу капитулировал и платил отступные, рассказывая новости.

— Но лететь во дворец опасно, — вдруг сообразил княжич и побежал в подвал, чтобы сказать маме, что он полетит с нею.

Его маленькие ножки в ботиночках шустро застучали по ступенькам, но когда он подбежал к залу с источником, то заробел. Маму категорически нельзя было отвлекать, если она снимала проклятие, и нежелательно беспокоить, если она просто работала. Сейчас она стояла у алтаря и о чём-то думала.

— Ма-а-ам! — тихо позвал Алик. — Ма-а-ам, ты занята?

— Уже нет, моё солнышко, — ставя чашу со стиком на алтарь, она повернулась и с улыбкой протянула руки.

Это было знаком, что его готовы обнимать, щекотать или гладить. Всё это Алику нравилось гораздо больше, чем заучивание стишков, разминка пальчиков или тренировка по установке Щита.

— Иди-ка сюда, моя радость, садись на алтарь! Пусть дядюшка источник вплотную поработает с тобой.

Алик позволил подсадить себя на большой плоский камень и утешающе погладил маму по голове. Она сильно переживала из-за него. Лунный источник оказался трудно совместим с его энергией. Чтобы связь между источником и Аликом хоть как-то заработала, необходимо было находиться в непосредственной близости друг от друга, а ещё лучше начертить дружественные руны для облегчения скольжения силы и воздействовать на процесс прокачки энергии звуком чаши.

Глава 2. Князь Песочный и Анха

— Георгий, как хорошо, что вы пораньше вернулись!

Анха обняла князя Песочного и придирчиво оглядела. Князь выглядел осунувшимся и опирался на тросточку, которую обычно носил ради антуража.

— Садитесь, вы едва стоите на ногах! Нападение?

— Да. Помните, мы гадали с вами, что задумали твари, возводя те нелепые нагромождения, похожие на башни?

— Помню, конечно, — нахмурилась Анха.

— Нельзя было позволять им строить их. Мы заняли наблюдательную позицию и жестоко поплатимся за это. Собственно, я уже расплачиваюсь!

— Да говорите же, что за новая напасть?

— Это, если хотите, форпост для тварей всех мастей. Там теперь вьют гнёзда и гигантские крыланы с мелкими летунами, и земные уродцы из разряда «всякой твари по паре».

— Ох ты ж! Но тогда надо сказать Красновым, чтобы они устроили провал и запечатали его.

— А не получится! — махнул рукой Песочный. — Поздно спохватились.

— Не понимаю.

— Я же сказал, что это теперь боевой форпост, смотровая башня и инкубатор в одном месте. Не представляю, как подобраться к этому сооружению! И что хуже всего, такие нелепицы, — тут князь горько хмыкнул, — возводятся повсеместно. Ещё несколько дней — и воздушное пространство возле наших городов будет полностью закрыто для нас, а что будет потом, даже боюсь представить.

— Нет! — схватилась за голову Анха.

— Да! Я ещё не сказал о засевших там мелких чудовищах, улавливающих любое движение. Они подавали сигнал о моём приближение задолго до того, как я мог подлететь на расстояние удара. И знаете, если с крыланом я справился, потому что в его основе мощный скелет, то перед колонией измененных ос отступил.

Княжна, закусив губу, непроизвольно отрицательно покачивала головой, словно отвергая произнесенные князем Песочным новости, но он сам сделал за неё напрашивающиеся выводы:

— И вот что я вам скажу, моя дорогая: Тьма усиливает напор на нас, и у неё есть план по уничтожению нашей защиты.

— Она всё время пытается пробить императорский барьер, но… — попыталась возразить Анха.

— Вы сами говорили, что Тьма разумна хотя бы потому, что она оперативно реагирует на меняющуюся обстановку. Теперь я с вами полностью согласен. Тьма учится и постоянно корректирует свои действия, а твари – всего лишь её оружие.

— Осталось доказать это другим, — вздохнула Анха.

— Не вижу смысла в этом, — отмахнулся Георгий. —Впрочем, у вас собрано достаточно материала и с доказательством не будет проблем. Теперь проблема в другом: выбраться из города и добраться… куда-либо.

— Это мы решим, — неуверенно произнесла молодая глава.

— Допустим, — согласился князь, — вот только я не понимаю, что нам даст понимание того, что Тьма разумна.

Анха закусила губу, не зная, стоит ли делиться с другом своей теорией об эволюции Тьмы и о том, что та скорее всего является вполне реальным, а не абстрактным существом, чем-то схожим с магическими источниками. Слишком всё это было мудрено для этого мира, и даже умничка Песочный посмотрел бы на неё как на сумасшедшую, если вообще сумел бы правильно перевести для себя слово «эволюция».

Впрочем, Анха сама сомневалась в выведенной ею теории. Исходя из её выводов Тьма получалась очень-очень долгоживущим существом, а это слишком смелое предположение.

И всё же, как может выглядеть Тьма?

Сгусток ли энергии, как предполагает князь Песочный, или вполне материальное существо, к чему склоняется Анха? Мерзкий демон? А может, человекообразная тварь? Но какой бы облик Тьма ни обрела, в ней должна удерживаться прорва энергии, и Анхе кажется, что Тьма имеет огромные размеры.

Впрочем, всё это вилами на воде писано. Одни догадки! А князь прав, задавая вопрос, что толку от предположения разумности Тьмы?

— Если исходить из того, что Тьма разумна, то мы должны быть готовы, что никакие наши защитные действия не могут работать долго и нельзя расслабляться.

Князь насмешливо посмотрел на подругу и вяло хлопнул в ладоши. То, что она сказала, было очевидно, и об этом знали все, хоть и не додумались бы сказать это одной фразой.

Но вообще-то главы городов расслабились, научившись справляться с текущими проблемами, и не желают напрячь мозги, чтобы искать новые способы защиты. Так что лишний раз ткнуть их носом в непрекращающиеся изменения тварей не помешает.

Не говоря уже о том, что тактика постоянной защиты ведет в никуда. Тут он полностью согласен с несравненной княжной.

Анха набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:

— Я поделилась с императором своими мыслями о том, что необходимо переходить от защиты к наступлению… и он хочет видеть меня в столице.

Георгий замер и, широко раскрыв глаза, изумлённо смотрел на Анху.

— Что он хочет? А не жирно ли ему? Виктору не с кем поболтать в столице?

— Я не стала писать ему о моих измышлениях по поводу разумности Тьмы, но предложила некоторые варианты по очистке нашей земли от скверны, — торопливо начала пояснять Анха.

Глава 3. Анха, Георгий и Эхне

Разговор с Татией об отъезде получился тяжёлым. Доводы Анхи, связанные с её желанием добраться до столицы, выглядели для графини неубедительными, и она выставила внучку полной дурой. В результате обоим стало неприятно, и они сидели, нахохлившись, исподлобья посматривая друг на друга.

— Ваше сиятельство, поймите, я чувствую, что нельзя продолжать жить по накатанной! — наконец примирительно произнесла она.

— По накатанной? Мы кровью людей оплатили сегодняшнюю стабильность и то она относительна, а вы позволяете себе пренебрежительное «по накатанной»! — не захотела смириться графиня.

Анха отвернулась, чтобы не вспылить. Бабушка завелась и теперь не успокоится, пока не вынесет мозг. В последние месяцы она стала раздражительной. Девушка понимала, что всё дело было в быстро стареющем деде. Он угасал на глазах и Татия ощущала себя бессильной.

«Господи, что я делаю, куда рвусь? А если дед умрёт, то что будет с людьми? Татия сразу же уйдет за ним. Её и раньше было бы не удержать даже любимым делом, а теперь никому её духи не нужны, и она не живет, а существует! Чертова скверна! У одних она отбирает жизни и здоровье, у детей детство, у пожилых честную старость»

А потом стало нестерпимо стыдно за то, что не разобралась с заклинанием омоложения. Оно оказалось не только объёмным, но ещё и нелогичным. Возможно, Георгий ошибся, копируя его, но скорее всего, для таких ушлых, как князь Песочный, были встроены обманки.

Анха не сомневалась, что со временем сможет разобраться с этим заклинанием, но у неё не было этого времени. А чувство вины перед дряхлеющим дедом росло. И ещё нет-нет да брала досада из-за того, что Алексис не прошёл через омоложение, когда мог. Денег пожалел! А из-за него и Татия отказалась…

Бабушка сидела, поджав губы и сердито смотрела на неё:

— Разве я не права? — упрекнула бабушка.

— Правы, ваше сиятельство.

— Значит, ваша светлость понимает, что хочет бросить людей на произвол?

— Я не на прогулку собираюсь! — обижаясь на непонимание, вскипела Анха.

Опять они разгорячились и стояли, сверкая глазами друг против друга, не желая уступать пока к ним не подошел граф.

— Прости Татию, внучка, — неожиданно тихо произнес граф. — Не так уж она неправа, опасаясь отпускать вас с княжичем отсюда, — Алексис по-стариковски пошамкал губами. У него почти не осталось зубов, из-за чего сильно изменились его повадки. — Вы мыслите верно, желая двигаться вперед, но недооцениваете волю и политические взгляды глав союза.

Анха сделала шаг вперёд и обняла деда. Он как в детстве погладил её по голове и предложил сесть.

— Вы умнейший маг нашего времени, — неожиданно продолжил старый граф, — но иногда слепы, как новорожденный котёнок. Главы недовольны вашим взаимодействием с императором и пугают людей грядущим разграблением во имя империи.

Анха открыла рот, чтобы оправдаться, но дед поднял руку, требуя дать ему договорить.

— Но одновременно главы не препятствовали вашей переписке с Виктором. Они затаились в ожидании.

Татия согласно кивнула и презрительно выдавила:

— Не главы кланов, а торговцы! Если они почуют перспективы, то поддержат вас, но не обольщайтесь. Вас потеснят и не успеете оглянуться, как вдруг окажетесь не у дел. Если же у вас что-то не заладится с императором или он окажется слаб, то вам будет некуда возвращаться, потому что главы поднимут мятеж.

Анха молчала. Она как-то до сих пор не подозревала, что в созданном ею союзе городов зародились политические интриги. Ей казалось, что все силы брошены на обеспечение жителей продуктами, установление внешней и внутренней безопасности, поддержание здорового психологического состояния населения — а тут нате вам!

— Девочка моя, в наше время главы больше не руководствуются честью, а ищут личную выгоду. — С грустью подтвердил граф слова жены. — Вы сами душой и телом преданы своему клану, чтите свой долг по отношению к нижестоящим людям, поэтому не допускаете мысли, что другие поступают иначе. Я горжусь вами, но не витайте в облаках.

Анха приготовилась к новому витку нравоучений, но граф быстро затих, а графиня устало махнула рукой:

— Летите, дитя!

— Что? — не поняла княжна. Только что бабушка упрекала, что она всё и всех бросает на погибель, а теперь благословляет.

— Летите в столицу, а мы уж тут как-нибудь... Каюсь, отпускаю вас с тяжелым сердцем, но вы не раз доказывали свою правоту, когда другие не видели её.

Алексис улыбнулся супруге и погладил её по руке, а Татия, всхлипнув и прижавшись к нему, сквозь набежавшие слезы, продолжила:

— Мне надо больше верить вам, но я так устала… от всего. Простите, что малодушно хотела, чтобы всё оставалось по-прежнему хотя бы до тех пор, пока мы с Алексисом не уйдем за грань.

— Бабуля…

Татия перевела взгляд на служанку, принесшей вазу со льдом и зачерпнув горсть льдинок, ссыпала их в носовой платок, чтобы приложить к голове. Княжна сразу же начала читать заклинание бодрости ума и когда закончила, Татия облегченно выдохнула.

Анхе больше не хотелось спорить и что-то доказывать. Она молча сидела рядом с Федоровскими, стараясь запомнить чувство покоя, которое дарило ей одно лишь их присутствие.

Глава 4. Носач и дыхание Тьмы

Вылетели в ночь. Вечером по велению главы клана, слуги во дворе поставили столы с угощениями, а когда все собрались, то княжна объяснила людям, почему оставляет их и летит в столицу. Стоило прозвучать словам о том, что есть надежда начать отвоевывать земли, как все возликовали.

Но вскоре за столом пошли разговоры о том, что союз крепок за счет усилий князей Песочного и Лунёвой, а без них всё пойдёт не так. Анха уверила, что его светлость продолжит оказывать влияние на союз и будет защищать интересы Лунного клана, а значит, и тех, кто живёт на его территории.

Люди волновались, спрашивали о важном и неважном, глава отвечала и пыталась объединить всех общей целью — выжить, не теряя человеческого достоинства.

Алик гордо восседал рядом с матерью, зная, что на него сейчас смотрят не только взрослые, но и ребятня. Последнее было особенно приятно. Но под конец его взгляд осоловел, и он уснул прямо за столом, что послужило сигналом к завершению прощания.

Георг отнёс мальчика в виман, где Анха уложила его на диванчик, закрепила ремни безопасности и села на место рулевого. В воздух она поднялась одновременно с виманом князя и переключилась на магическое зрение, ориентируясь на ауру друга в качестве путеводной звезды.

Стоило им пересечь границу защитного барьера — и полчища измененных насекомых кинулись к ним. Эта мелюзга постоянно кружила поблизости в надежде на поживу, но сейчас исчадиям Тьмы не повезло. Анха щедро плеснула на них Лунной энергией, и скверна внутри тварей стала растворяться, причиняя боль. Мелкая нечисть бросилась врассыпную.

Но князь Песочный был прав, опасаясь монструозных башен с их обитателями. Гигантские крыланы почуяли чужаков ещё на подлете, и когда Анха ударила по ним Лунной силой, то они всего лишь озлились, но не отступили, и если бы не специфическая сила Георгия, то девушке пришлось бы улетать, показывая чудеса на виражах.

Пока князь крошил кости крупным тварям, Анха направила виман прямо в центр поднявшейся колонии кровопийц. В этих тварюшках было много скверны, и когда княжна направляла на них свою силу, то они даже вспыхивали лунным светом и рассыпались на искры. Это было красиво, но ослепляло Анху. И все же она не улетала, стараясь, пока есть возможность, если не опустошить башни, то хотя бы ослабить.

Вместе с Песочным у них хорошо получалось воевать. Им бы в помощь кого-нибудь из Красновых, чтобы нанести удар по самой башне… но даже так они очистили воздушное пространство на несколько дней и Георгий сам разберется, что дальше делать.

Разорив два ближайших к городу гнезда, Анха опустила виман на землю и Песочный последовал за ней.

— Дальше я сама, — выскочив, крикнула она стоящему на платформе князю.

Он легко соскочил, дав команду рулевому не терять бдительности, подошёл к княжне и, глядя ей в глаза, произнес:

— Если через три дня от вас не будет вестей, я отправлюсь на ваши поиски.

— Через пять, — поправила она его и крепко обняла.

После бегом добежала до своего вимана, подняла его в воздух и направила в сторону столицы. Одиночество стянуло ребра тугим кольцом, но стоило посмотреть через зеркальце на светящегося в магическом плане Алика, как давление исчезло. Она знает, что делает и ради кого, так что прочь всякие мысли!

Князь тоже не стал задерживаться и полетел обратно. В ночное время он был более уязвим, чем княжна, и поэтому сейчас ему стоило волноваться за себя, а не за неё. Анха использует магическое зрение и заблаговременно увидит опасность, а вот он магическим зрением ощутит только существ с более-менее оформленным скелетом, а всякую гнусную мелочь пропустит. Хорошо, что княжна основательно выжгла или отогнала всю мелочёвку.

Анха напрягала зрение изо всех сил, понимая, что чем больше она пролетит в ночное время, тем лучше. Крупные летающие твари предпочитают охотиться днём, и именно их ей следует избегать. Скверны в гигантах в пересчете на массу тела мало, а значит, воздействуя на них Лунной силой, она всего лишь злит изменённых. По этим существам отработать бы магическими стрелами или пушечкой, а не изгаляться магией, но чего нет в городах, того нет.

Княжна летела, сколько могла, но глаза начали нещадно слезиться, а голова сделалась словно хрустальной. Похоже, это был предел активного использования магического зрения, и пора было опускаться на землю.

В последний раз напрягая глаза, девушка высмотрела абсолютно чистое пространство от любых живых существ и начала медленно снижаться. До рассвета оставалось недолго, и темнота уже не была глухой, но Анха щурилась, не способная сейчас ничего разглядеть. Из-за временной беспомощности воображение рисовало ей, что она опускает виман то на чёрную водную гладь, то в яму, то на гигантские колья… Правда, виман действительно наткнулся на верхушки каких-то деревцев, но удачно проскользнул вниз.

Почувствовав под платформой твердое основание, Анха торопливо зажгла несколько маленьких магических факелов и раскидала по сторонам. Оказалось, что она приземлилась в чьем-то бывшем саду. Соседство с заброшенным домом ей не подходило, так как за стенами или в погребе могли скрываться незамеченные ею твари, поэтому она подняла виман в воздух и чуть сместилась на открытое пространство. Теперь ничего не мешало обзору.

Выйдя, она немного постояла, прикрыв глаза и давая им отдых. Потом активировала малое заклинание исцеления и только тогда собрала раскиданные факелы и загасила их.

Глава 5. Огненное сердце и дружелюбный император

Замерев у входа высоченной башни связи, Анха сосредоточенно сканировала магическим зрением любые всполохи. Один раз она уже не учла небольшое скопление энергии, сочтя её за остаточную, больше подобное не повторится.

— Мам, что ты видишь?

— Много подозрительного, — со вздохом ответила она.

— Мы не полезем внутрь? Там кто-то затаился?

— Всякая мелочь… если не соваться, то она нам не опасна, — прислушиваясь к себе, медленно произнесла княжна.

Алик скорее почувствовал, чем понял, что маму что-то беспокоит. Он сосредоточился на своей магии, как учила тётя Эхне. Поначалу его сила беспокоилась, а потом, наоборот, потянулась внутрь башни.

— Я не хочу туда идти, потому что там темно, но меня туда тянет, — с удивлением поделился он своими ощущениями.

Анха бессильно опустила руки. Теперь она вообще ничего не понимала. Нижняя половина вышки была окутана энергией, похожей на энергию любого измененного растения, и вляпываться в очередную гадость не хотелось, а вот верхняя половина фона менялась на чистейшую силу ярко-красного цвета. Что это могло означать, княжна не могла взять в толк. Однако, чтобы передать сообщение, ей надо было попасть на самую верхушку, и следовало решить, как это сделать.

— Подлетим на вимане? — деловито спросил малыш.

— Окно маловато и внутрь нам не влететь, а удержать виман на высоте без движения тебе не удастся, — покачала головой Анха.

Алик возмущенно запыхтел:

— Меня дедушка учил!

— Я знаю, мой отважный герой, но ты не учитываешь ветер!

— Тогда ты оставайся у руля, а я пролезу в окно и пошлю весть дяде Георгу и императору!

— Но ты не знаешь, как…

— Знаю! Я бегал с Желькой к нашей вышке и сам отправлял твоё письмо!

У Анхи внутри всё похолодело: наследник выбегал из-под защиты купола, не ставя взрослых в известность!

— Ты… ты не должен был! Ты слишком маленький и подверг не только свою жизнь опасности, но и Желькину, — стараясь говорить ровно, отчеканила Анха.

Хотя больше всего хотелось обнять дурачка, проверить, не пострадал ли, отшлёпать и поцеловать. Алик опустил глаза и пробубнил что-то вроде «я знаю… понял и никогда…» Анха догадалась, что кто-то из взрослых ему всё высказал за безрассудство, но пожалел и не донёс главе. Это было неправильно. Но время ушло, а полученный опыт можно записать в актив маленькому княжичу.

Но сейчас, чем дольше Анха думала, тем очевиднее становилось, что надо предупредить императора, что она к ночи подлетит к столице. Непосредственно императорскую защиту можно преодолеть, если магия не почует злых помыслов, но вряд ли столицу защищает только один барьер, поэтому глупо лететь наобум. Надо было выяснить всё заранее, но она перенервничала и сорвалась в дорогу, как оглашенная. А Алик ждал, что скажет мама. Ему хотелось показать, что он ого-го какой ловкий и полезный!

— Хорошо, сейчас вокруг спокойно, поэтому мы с тобой взлетаем и смотрим, что на верхнем этаже.

— Угу.

— Ты же не чувствуешь опасность наверху?

— Нет, там наоборот что-то приятное, — он замотал головой так, что ветер засвистел в ушах.

— Я вижу там энергию огня, но она спокойная и пожара нет, — поделилась Анха.

Через минуту княжна вложила в руку сынишки две короткие записки с четко выведенными адресными рунами и осторожно подняла виман, царапая ручкой открытой дверцы о стену башни. Ближе прижаться не было возможности, и сыну придется перешагнуть через небольшую щель.

— Алик, страховочный трос! — оглянувшись, велела она.

— Мам, ты подошла вплотную! Мне только сделать шаг…

— Алик!!!

Малыш показательно зацепился за трос и быстро юркнул внутрь башни через разбитое окно. Княжна при помощи магического зрения отслеживала происходящее в башне. На нижних этажах аура измененной растительности всколыхнулась, насытилась цветом, и Анха предупреждающе воскликнула: «Алик, не задерживайся»!

— Ух ты! — услышала она в ответ, а на нижних этажах энергия пришла в движение, заклубилась, активизировалась.

— Мам, тут такое! — крикнул сын, и измененная энергия на нижних этажах поползла вверх, давя на чистую красноватую и сдвигая её вверх.

Алик принялся громогласно делиться впечатлениями, позабыв обо всех наставлениях. Анха почувствовала, как по её виску стекают капли пота, а сама она в напряжении отслеживает поднимающуюся оскверненную энергию.

— Алик, возвращайся! — крикнула она, но сын, казалось, ничего не слышал.

— Есть! Мам, я отправил послания дяде Георгу и императору! — возбужденно выкрикнул Алик.

— Малыш, возвращайся… возвращайся немедленно… — настойчиво кричала Анха, но сын продолжал чем-то грохотать внутри и громко восклицать, позабыв, где он находится.

Вдруг расположенная в верхней части башни красная энергия сжалась, а оскверненная стремительно рванула наверх.

— Алик, быстро обратно! — истошно заорала Анха. — На счёт три я отсоединяюсь! Алик! Раз, два…

Глава 6. Столица

Дворцовые покои на взгляд Анхи оказались весьма посредственными. Казалось бы, шикарная мебель, дорогие ковры, огромная кровать и просторная туалетная комната… Но ковры были плохо чищены, а углы стоптаны, матрас на кровати на ощупь был комковатый, краска на мебели облупилась, а туалетная комната устарела лет на сто!

Отсутствие канализации и водопровода неприятно поразило Анху. Она не знала, что предыдущий император пробовал подвести воду и, столкнувшись с проблемами магического характера на прилегающей территории ко дворцу, просто поставил водонапорную башню, но как только строители коснулись стен дворца, то сработали древние защитные заклинания — и модернизацию здания всё же пришлось отложить.

— Мама, как я буду мыться? — сразу же спросил Алик, не обнаружив привычных краников.

— Сейчас я полью тебе на ручки из кувшина.

— А ополаскиваться на ночь не нужно?

— Уже поздно… завтра ополоснешься.

Анха разделяла недовольство сына, но изменить ничего не могла. По крайней мере, прямо сейчас.

— У нас даже у слуг есть свой туалет и душ… — ворчал Алик после того, как ему пришлось воспользоваться поганым ведром.

— Иди сюда, приляг, — позвала его Анха из спальни. — Ты просто не выспался, вот и ворчишь.

— Посиди со мной, — попросил малыш, когда улегся.

— Посижу, а ты закрывай глазки.

— Угу… мам, а каким был мой отец?

— Он был воином.

— Я помню, что воином, но каким он был? Он был таким же веселым, как дядя Георг?

— Алик… Спи.

— Император сказал, что у меня здесь есть родственник, только я не понял, кем он мне приходится.

Анхе не хотелось отвечать, но она вновь напомнила себе о существующей проблеме с источником и, вздохнув, ответила:

— Дедом.

— Как дедушка Алексис? — оживился малыш.

— Дедушка Алексис тебе прапрадедушка. Он отец моей бабушки, которая когда-то вышла замуж за князя Лунных и родила троих детей.

— Я помню, ты рассказывала. Твоя мама попала в плен к Лазурным и там ты родилась, а потом тебя освободили, и дедушка Алексис с бабушкой Татией посвятили себя служению тебе.

—Да.

— А новый дедушка обрадуется мне?

— Не знаю, солнышко. Я его видела мельком. Один раз на балу дебютанток. Он стоял возле трона, красивый и величественный. Второй раз в день казни его дяди, великого князя Острова. Оба раза были трагичны как для меня, так и для него.

Алик нахмурился, пытаясь вспомнить то, что рассказывала ему по секрету тётя Эхне. Был великий заговор, и его мама случайно стала угрозой заговорщикам. Злодеи не медлили и сразу же расправились с ней и защитником принца из клана Щита. Защитником был дядя Алика, граф Миха Бережной. А потом пал барьер, огораживающий людей от тварей Тьмы, и там погиб отец Алика.

— Но ты же ни в чём не виновата, и мой новый дедушка не должен на тебя сердиться!

— Нет, не виновата, но не удивлюсь, если я вызову неприязнь у князя.

— Если он станет плохо относиться к тебе, то я накажу его, — сжав кулаки, пригрозил малыш и потёр глаза.

— Засыпай. Завтра… нет уже сегодня у нас много дел.

Алик ещё повертелся, стараясь найти удобное положение и вскоре ровно задышал. Анха же ещё долго сидела, вспоминая черноглазого мага-защитника.

Так много всего случилось с тех пор! Все прошлые беды и страдания теперь казались незначительными.

Сначала пришло понимание, что все обидчики мертвы, а она жива. Островых казнили, пограничные гарнизоны первыми встретили тварей скверны. В те дни Анху ещё волновало, каким образом скверна проникла в тело Великого князя Острова и не убила, а угнездилась в нём, начав заражать его сыновей. Потом ей некогда было вспоминать о людях, которые её обидели, как и искать ответы о заражении Острова, а после… что-то изменилось в ней и вспоминалось больше о хорошем.

Ведь была же в те трудные дни поддержка от простой женщины Махи! А люди, работающие на кухне или в прачечной? Они все благожелательно относились к ней. Или тот же Бьорн? Но самым важным для неё стало рождение Алика! Да, она не сразу поняла, что беременность — благо!

Трудные были времена, но она не сдалась только благодаря зародившейся в ней жизни и выжила. Она стала сильнее! У неё появилась ответственность за ребёнка и из-за него она задумалась о будущем.

А отец Алика давно уже не вызывает у неё никаких эмоций. Сейчас он казался ей молодым и глупым, впрочем, она была ему под стать.

Оба они варились в персональных котлах своих переживаний и смотрели на всё только со своей стороны.

И Георгий не прав, полагая, что она перегорела из-за близости с черноглазым магом. Она не рассказывала ему о своей ненависти к Елене Островой, к тому магу, что клеймил её, не обмолвилась ни словом о царивших нравах в гарнизоне и не сказала бы о Бережном, но беременность заявила сама о себе.

Просто всё наложилось одно на другое! Мир рухнул, а в Анхе зародилась новая жизнь. Разве это не повод для стресса?

Глава 7. Великий князь, Алик и источник клана Щита

— Мальчик мой, — прошептал мужчина и быстро-быстро заморгал, чтобы прогнать непрошенную влагу в глазах.

— Сударь, кто вы такой? Представьтесь! — грозно потребовал нахохлившийся ребенок.

Алик мысленно уже отдыхал на диване и рассматривал красивые картины на потолке, поэтому непредвиденная задержка у входа ему не понравилась.

— Ваша светлость… — поклонившись, обратилась Анха к великому князю, — простите моего сына за неучтивость и позвольте представиться нам.

Мужчина с трудом отвел взгляд от сердитого малыша и медленно кивнул белокурой красавице с сиреневыми прядями.

— Княжна Лунёва, а это мой наследник княжич Лунёв, — коротко назвалась Анха, понимая, что император уже поговорил с великим князем.

— Лунёв? — возмущённо повторил князь. — Почему не Бережной? Никто бы не оспорил право мальчика войти в наш род! Достаточно взглянуть на него, чтобы понять, чей он крови.

Анха вежливо переждала вспышку раздражения у великого князя и вопросительно посмотрела на него. Алику тоже не понравилось, что чужой человек отчитывает маму и продолжал сверлить нового родственника враждебным взглядом.

Князь Бережной понял, что случайно настроил малыша против себя и попытался сгладить возникшее напряжение, обращаясь к доселе неизвестной невестке:

— Ваша светлость, не согласитесь ли вы удостоить меня аудиенции?

— Соглашусь, — так же торжественно ответила Анха.

Она думала, что князь сейчас назначит время, но он приглашающим жестом вынудил её прогуляться по саду немедленно.

— Мам, я устал, — неожиданно закапризничал Алик и при этом он с вызовом посмотрел на великого князя.

Уголки губ Анхи дрогнули в улыбке: её маленький маг включил режим защитника, и теперь всячески будет стараться оградить её от общения с великим князем. Малыш почувствовал в нём неприязнь к маме и угрозу своему спокойствию!

— Солнышко, мы далеко не пойдем и устроимся вон в той беседке, — попробовала уговорить его Анха.

— Нет.

— Я возьму тебя на ручки…

— Я большой! — отшатнулся он от неё и сквозь зубы дал своё согласие на аудиенцию.

Анха не привыкла видеть сына таким вредным и капризным, но в последние дни было слишком много переживаний, к тому же он впервые попал в мегаполис и, видимо, устал от большого количества людей. Это её вина.

Княжна хотела объяснить князю поведение сына, но вельможа теперь демонстрировал холодность, и Анха не решилась начинать разговор.

Алик же злобно пыхтел и даже ставил защитные барьеры, показывая своё недовольство и недоверие к князю. Анха с досадой кусала губы, понимая, что важная встреча проходит по самому плохому варианту, но не представляла, как всё исправить.

— Ваша светлость, — обратился к ней князь, стоило им войти в беседку и спрятаться от весеннего солнца. — Кто отец ребёнка?

Анха сначала растерялась, а потом догадалась, что теоретически Алик по возрасту мог быть сыном одного из двух сыновей князя. Михаил и Александр погибли примерно в то время, когда Анха могла забеременеть. Правда, великий князь не может не знать, что дебютировавшая пять лет тому назад юная княжна мельком была знакома с Михаилом, но бог ему судья, раз он думает, что этого могло хватить для близкого телесного общения.

— Александр, — лаконично произнесла княжна.

Она чуть ли не впервые назвала вслух имя отца Алика. Он всегда был для неё обезличен, а когда приходилось что-то говорить о нём сыну, то она держалась придуманного образа и говорила «маг», «он», «граф», но никогда не называла по имени.

Князь сощурил глаза и внимательнее посмотрел на раскрасневшегося от злости Алика. Малышу не нравилось, как старик смотрел на его маму, не нравился тон разговора и давящая сила, исходящая от него.

А Анха подумала, что этот надменный князь смешон, изображая безразличие и холодность! Зачем это притворство? Она прямо посмотрела на князя и без обиняков заявила:

— Ваша светлость, моему сыну необходима поддержка вашего источника. Источник Лунных ему не подходит.

Ей показалось или нет, но в глазах князя мелькнуло облегчение. Наверное, он собирался вести переговоры, рассыпая угрозы и пряники, а может, давил бы фактами, но Анха избавила его от потери времени.

И всё-таки мужчина выдержал паузу и только после этого торжественно произнес:

— Я даю разрешение на привязку мальчика к источнику клана Щита. Сегодня же вы переезжаете ко мне.

— Спасибо, — она искренне поклонилась. — Но переехать без разрешения императора мы не можем. К тому же у нас есть свой дом, — как можно мягче постаралась ответить Анха. — И прежде чем вы свяжете моего сына со своим источником, я хотела бы знать, что мы за это будем должны вашему клану?

Князю не понравилось, что Лунева вспомнила о своём доме, но когда она спросила о плате, то он так ожёг её взглядом, что Алик тут же полыхнул в ответ своей силой, и его светлости пришлось взять себя в руки.

— Вы что же, изволите торговаться? — намного спокойнее, чем можно было ожидать, произнес он.

Глава 8. Клятва служения и разговор о Тьме

— Её светлость княжна Лунёва, глава клана Лунных! — громко объявил секретарь его императорского величества — и Анха вошла в кабинет Виктора. Алика она оставила в покоях. Сын под влиянием источника продолжал спать, и княжна не решилась прерывать их сотрудничество.

В просторном кабинете её взгляд сразу же выхватил знакомое лицо деда Алика. Он одобрительно кивнул ей и глазами показал куда садиться. К своему удивлению, Анха увидела красноволосую макушку князя Жарова-младшего. Вроде бы его звали Яр! Он заматерел и смотрел на неё с искренней симпатией и любопытством. И, пожалуй, его взгляд был очень заинтересованным и даже восхищенным.

Не удивительно — белоснежный цвет волос с фиолетовыми прядками и фарфорово-белая кожа были редкими среди магов, к тому же только у Лунных доминирование белого было аккуратным и уместным, если можно так сказать. К примеру, те же Ледяные страдали из-за того, что их ресницы и брови сливались с белым цветом волос. Казалось бы, мелочь, но поклонников их красоты было крайне мало.

Или взять Призрачный клан. Они тоже белоголовые, но их глаза цвета яркого серебра, и смотрится это специфически. Члены этого клана кажутся бледными, а всё внимание перетягивает на себя необычный цвет глаз.

Вся эта ерунда проскочила в голове Анхи перед тем, как она поприветствовала гостей императора. Не зря дед требовал от неё распознавания представителей всех кланов. Она сразу же узнала главу клана Туманников. Тонкий, изящный мужчина с миндалевидными серыми глазами и прядями всех оттенков серо-голубого: от нежной пыльной незабудки до насыщенного грозового синего с перламутром.

Рядом с ним сидел глава одного из воздушных кланов. Какого конкретно, Анха затруднялась сказать. Впрочем, неважно. Глава любого воздушного клана должен владеть техникой регулирования направления потоков воздуха, а тёплым ли он будет или взятым из северного ветра — без разницы.

Ещё княжна успела идентифицировать главу водного клана и двух глав природных кланов, прежде чем ей пришлось отвлечься на императора. Как только она присела на предлагаемое место, он поднялся и, подойдя к карте, начал говорить:

— Я получил ответ из…

Виктор показывал на карте образовавшиеся островки сопротивления Тьме. Их оказалось несколько, но это было ничтожно мало. Хотя нельзя было отбрасывать мысль, что не у всех выживших рядом находилась работающая магическая башня.

Слушая Виктора, Анха не без гордости отметила, что её союз городов оказался значительной территорией, и столица уступает. Хотя если сравнивать не земли, а живущих на этих землях людей, то император сберег намного больше народа.

— Нам необходимо подготовиться к наступлению на скверну, — продолжал император, прекращая обсуждение выживших. — Мы будем возвращать свои земли понемногу и действовать при этом поэтапно. Первая волна должна быть ударной, уничтожающей или изгоняющей изменённых тварей. Вторая будет очищать земли от скверны. Но всё это станет напрасным, если не последует третий, заключающий этап. Это установление защиты на освобожденной земле.

— Позвольте добавить, — подняла руку Анха. Все развернулись к ней и лица у них были… недоуменные, удивленные или «Да как она посмела!»

— Прошу вас, — вежливо разрешил Виктор и поощрительно улыбнулся. Впрочем, лучше бы он этого не делал, так как главы кланов сделали неправильные выводы в отношении княжны.

— Считаю не менее важным четвертый этап: быстрое освоение и заселение освобожденных земель. Если это упустить, то мы вынуждены будем вскоре остановить борьбу со скверной из-за нехватки продовольствия.

— А я добавлю пятый этап, а точнее предварительный этап, — произнес великий князь Бережной. — Все маги должны принести магическую клятву императору. Он возглавит кампанию по освобождению наших земель и должен быть спокоен, что никто не ударит в спину!

— Невозможно! Ситуация сложная и…

— Вы — вассалы императора! — грохнул кулаком по столу великий князь, и его сила придавила всех присутствующих. Правда, тяжелее всех было Анхе и помалкивающему Яру Жарову, так как они были молоды и не набрали «веса».

— Дядя, — одёрнул князя Виктор. — Вы пугаете мою гостью.

Анха сразу же покраснела. Она не думала, что выглядит испуганной. Ей хотелось, чтобы её воспринимали серьёзно, и она старательно сохраняла спокойствие, а тут император со своими дурацкими словами! А когда все вновь посмотрели на неё, да ещё с ухмылками, то она готова была придушить Виктора.

— Ваша светлость, — неожиданно мягко обратился он к ней. — А вы готовы принести мне клятву служения?

Анха растеряно моргнула.

— Но когда я принимала титул главы клана из рук вашего отца, то тогда же поклялась служить императору и империи. Для меня это честь и моё служение продолжается.

— Но мой отец погиб…

— Теперь я служу вам, — пожала плечами Анха, не понимая сомнений Виктора. — Моя клятва была принята вашим источником, и я не вижу оснований, чтобы не исполнять взятых на себя обязательств.

Виктор напряженно смотрел на неё. Княжна говорила приятные ему слова, но ему было жаль, что она не подыграла ему. Вот что ей стоило заново произнести слова клятвы, и он бы тем самым надавил на других глав.