Код Бога

Код Бога

Двадцать второй век, 2205 год, лето.
Космический корабль. С виду он ничем не примечателен: Ржавый универсальный грузовик-долгожитель, один из тысяч, бороздящих космос. Ни тебе брони, ни орудий - только потертые корпуса грузовых контейнеров, болтающиеся кабели и потускневшая маркировка корпорации-однодневки "Вектор-Стар". Но когда входишь внутрь, то сразу понятно, что это лишь маскировка для того ада, что на самом деле твориться на борту. Лишь те, кто когда-то был там знал истинное лицо, имя которого: "Рынок плоти" - судно работорговцев.
Внутри корабль был двухслойным. Внешний контур - общие зоны для номинального экипажа: строгие каюты, небольшая столовая, мостик с обычным, непримечательным оборудованием. Но за этим фасадом скрывалась истина: потайные люки вели в лабиринт грузовых отсеков, где пространство было максимально оптимизировано под "живой товар". Тесные клети-контейнеры, сливные отверстия в полу, люминесцентные лампы, и вездесущий запах - едкая смесь хлора, человеческого пота и сдерживаемого ужаса. Это был плавучий катафалк, тщательно замаскированный под обычный грузовик.

Эйди был тенью в собственном теле. В двадцать два года он носил себя как чужой, неудобный костюм: узкие плечи, впалая грудь, а взгляд вечно скользил по полу, стенам, потолку - где угодно, но только не встречался с чужими глазами. Его стихией был код. В стройных рядах логических операторов его ум парил, находя бреши в самых неприступных системах. Но в мире людей он становился никем - испуганным зверьком, готовым вжаться в любую щель, лишь бы его не заметили. Его стратегия выживания была проста: стать частью стены или незаметно прицепиться к стаду, позволив чужому течению нести себя. Сила была в его голове, но мир требовал от него грубой физической мощи, которой у него не было и никогда не будет. Он был гением, заключённым в хрупкую оболочку, идеальной жертвой для системы, видевшей в людях лишь мясо и мускулы. Он жил в дешёвом, криминальном районе одной из космических станций.
Однажды работорговцы устроили "зачистку" его общежития - быстрый и жестокий рейд. Они вломились, хватая всех подряд и его вытащили вместе с десятками других.

Прижавшись спиной к холодной металлической стене Эйди старался дышать глубже, но плотная клейкая лента на рту заставляла задыхаться. Он украдкой посмотрел на других пленников, но тут же опустил взгляд, сердце бешено колотилось в груди. Грязный липкий пол вызывал отвращение, но поднять глаза на заляпанные старой кровью стены казалось страшнее. Шаги сторожа за дверью слышались как похоронный марш для мальчишки, который уже тихо сводил счеты с жизнью в этой темной клетке. Тут к звукам шагов охранника добавились вторые - торопливые и явно раздраженные, что остановились рядом с дверью в камеру, где сидел Эйди. Он сжался, отползя за спину незнакомого пленника, стараясь казаться меньше и незаметнее.
Тяжелая дверь отворилась с неприятным лязгом и в комнату зашел не высокий мужчина. Его внешний вид открыто говорил, что он один из главных сия заведения - дорогое пальто, уложенные волосы, холодный, расчетливый взгляд, что видел в людях лишь выгоду. Он сухо пересчитал всех связанных в комнате, что-то записывая к себе в блокнот.
— Девятеро... маловато. — Бубнел себе под нос незнакомец, грубым движением выводя линии на бумаге. — Обычно по двадцать вытаскивают. — Фыркнул он и подошёл к одному из ближайших пленников. Мужчина схватил какую-то девушку за подбородок, вертя её голову в руках. Его взгляд оценивающе оглядывал рабов, выискивая что-то. Равнодушный тон и эти расчетливые записи в блокноте заставили сердце Эйди бешено колотиться в груди. — Дерьмо, опять ничего не...
Он обрывает свою мысль, заметив, как все пленники вжались в стены, глядя в одну точку за его спиной. Мужчина замер, медленно, мучительно медленно оборачиваясь.
В проёме двери стояла девушка, что лишь на первый, беглый взгляд казалась девушкой: Бледная, почти белая кожа, на фоне которой черные как смоль длинные волосы казались ещё чернее. На этой "коже" не было ни пор, ни веснушек, ни морщин, абсолютно непрозрачная и лишённая какой-либо текстуры. Когда она повернула голову в сторону мужчины, кожа на шее не растянулась, а собиралась в мелкие, острые складки, похожие на смятый шёлк или бумагу. Эти складки на мгновение задержались, а затем бесшумно разгладились, возвращаясь в идеальное состояние.
Эйди инстинктивно отполз назад, пока кандалы не впились в лодыжки. Его дыхание перехватило, а тело пронзила ледяная дрожь.
— Лира! — Чуть ли не подпрыгнул на месте мужчина, уставившись на это существо, но тут же взял себя в руки, нервно проводя ладонью по волосам. — Ты... рановато. Товар только пришёл и...
— Именно, Гарг. — Мужчину перебил голос этого существа. Звук её голоса рождался не в горле, а будто исходит из скрытого механизма где-то в груди. Когда она говорила, её губы не всегда идеально синхронизированы со словами, иногда запаздывая на долю секунды, создавая жуткий эффект плохой дубляжки. Пальцы судорожно сжались, цепляясь за неровности холодного пола. — Товар только пришёл. — Это существо было страшнее любого охранника или работорговца, потому что в его пустом взгляде не было ничего человеческого.
Она делает шаг вперёд. Её ноги не сгибаются плавно. Шаги отрывистые, с лёгким щелчком в коленных и тазобедренных суставах в конце каждого движения. Когда она говорила, то нижняя челюсть двигалась отдельно от остального лица, словно вовсе не было мышц.
— Ты помнишь нашу первую сделку? Я спасла твой жалкий бизнес. А ты пообещал мне первый выбор из самого ценного улова. Вечный приоритет. — Существо следило не расширяющимися зрачками за мужчиной. Руки Эйди задрожали в оковах, а взгляд застыл на этом жутком зрелище.
— Я предлагал тебе лучших! Сильных! Бойцов! — Попытался парировать Гарг. Её губы растягиваются в узкую, безрадостную полоску.
— Но мне не нужны сильные. Сильные скучные. Они ломаются с одним и тем же предсказуемым хрустом. Мне нужны... интересные. — Её взгляд на секунду задерживается на каждом из пленников, пока она застыла в неестественной позе.
— М-м-м... — Тихий стон вырвался сквозь ленту, когда её глаза ненадолго остановились на дрожащих руках Эйди.
— А ты начал прятать от меня самых... не очевидных. Пытался играть в свои игры. Это оскорбительно. — Существо резко приняло человечную позу, нависнув над работорговцем. — Но... я знаю как тебя мотивировать.