Когда глупость стала силой

Начало

Когда я оглянулся назад, то заметил, что мир заметно изменился. Всего за год… Все было так стремительно, но одновременно так много всего произошло. Я долго не понимал почему и как это случилось, но в какой-то момент, я нашел с чего все началось. Мне стало слишком любопытно: что привело все к этому?

Эта история началась куда раньше, чем я думал, не год, а лет двадцать пять назад по времени срока, хотя время сейчас сложно точно проследить. По крайней мере я могу сказать что это было в 3827 году с принятия нового времени, но до отмены Закона о Времени.

Все началось с весьма странной личности: Она начала череду событий, которые и привели в итоге к тому, что случилось.

История циклична. Чтобы узнать подробнее, как это случилось, я пришел прямо к ним в логово…

Посреди Теневого плана стоял стол, за которым расположились три фигуры с небольшими чашками чая. Жидкость в одной из них переливалась всеми цветами радуги, во второй застыла черной кляксой, а в третьей плескалась густая алая жидкость.

Первый из из сидящих представлял собой постоянно меняющийся мужской силуэт: когда падал свет, его кожа окрашивалась в белый, когда тень – в угольно черной. Глаза, казалось, могли покрывать каждый уголок тела, а потом их не становилось вовсе. Урза, так его звали.

Вторым был Лесс, невысокий мужчина лет 50, полностью закутанный в черную мантию, из-под нее сверкали лишь два алых глаза, да белозубая недобрая улыбка. Кожа отливала серым, и складывалась в тонкие морщины. Хотя не стоит обманываться внешностью, то, что сидело там, не было даже сотой частью тела этого существа.

Третий выглядел как парень лет 15, с кошачьими ушами, вертикальными зрачками, он был закутан в черно-фиолетовую мантию с серебристыми узорами. Несмотря на то, что улыбка не сходила с его лица, глаза иногда казались пустыми. Его звали Зарт.

Я сел рядом с ними, чуть сбоку и не слишком вмешивался в их разговор. Это не имело смысла. Я все равно услышу все что они захотят рассказать.

Урза, улыбаясь, махнул рукой, и перед нами образовалось черно-белое марево, в котором был четко виден лес, посредине которого лежала маленькая фигурка девушки-эльфийки.

– Кажется с этого началась ее история, правда Лесс? – спросил он. Глубокий баритон в начале, фальцет в конце, кажется, ему не нравилось иметь постоянный голос. – Амнезия. Она похожа на длинное письмо, которое любовно писали годами, и на которое кто-то пролил стакан чернил, а теперь его необходимо расшифровать. Честно говоря, как она призналась позже, она понятия не имеет что было в ее голове тогда, да и все последующие месяцы. Не помнила ни род, ни имя, ни смысл своей жизни, даже ее раса оставалась загадкой для нее до поры до времени.

– О, тут началась только интересная тебе часть, хотя не стоит забывать про ее детство, – ответил Лесс, он имел немного хриплый, низкий голос.

Он щёлкнул пальцами, и перед ними появился образ той же эльфийки, но куда моложе. Она протягивала руку к взрослой женщине, похожей на нее как две капли воды, но намного элегантнее, но та лишь гневно отчитывала ее.

– Знаете, – с усмешкой сказал Лесс, – Когда-то она хотела иметь друзей и, представьте себе, найти любовь.

Зарт по-птичьи наклонил голову набок и поскреб когтями по столу, и потом спросил:

– И что изменилось?

Лесс лишь пожал плечами и заметил лениво протянув:

– Дорогуша, тебе лучше знать. В конце концов ты прошел ту же дорогу. От обычного парня до…

– До розовых единорогов, я понял, – Зарт хихикнул, положив голову на руки, – А теперь, – он приложил палец к губам, – история начинается.

Глава 1.1 Синдром утенка

«В это время девушка уже проснулась и открыла глаза, она смешно нахмурилась, потерла лицо и растерянно оглянулась. Это мало чем помогло, в конце концов, ее окружала кромешная тьма, хотя зрителям это не мешало наслаждаться спектаклем.

Она встала и на ощупь пошла вперёд. Ветки хлестали ей в лицо, но, кажется, ее это вовсе не заботило, она постоянно врезалась в деревья, отчего лицо быстро покрылось сетью царапин, а в волосах застряла листва. Где это она? Что происходит? КТО она? Ничего, абсолютно, ничего: ни имени, ни места, ни какого-либо намека, что происходит. Только темнота.

Ей было немного не по себе, все вокруг казалось абсолютно чужеродным, даже запахи. Точнее их полное отсутствие. Так тоже не бывает.

Хотя, если бы она хоть на секунду остановилась, то сзади можно было бы увидеть остатки костра и несколько спальников, возможно, узнать, откуда она… Но это была бы уже совсем другая история, не так ли?

Когда она прошла так деревьев десять, лишь одним чудом не врезавшись ни в одно из них лбом, вдалеке раздалось тихое, абсолютно монотонное уханье на одной ноте. Звук, казалось, раздавался отовсюду и ниоткуда одновременно, но если прислушаться, все же было можно понять, откуда он идет. Ну наконец-то! Хоть что-то в этой глухой тишине. Она обрадовалась этому, все же это был хоть какой-то ориентир.

Она пошла в ту сторону. Шаг, еще шаг. Она чудом прошла еще несколько десятков метров в кромешной тьме, и… все же врезалась в дерево с тихой руганью. Этого стоило ожидать. Но теперь еще и лоб болел. Она потерла голову.

Она остановилась, видимо, удар слегка встряхнул мозги, и только в этот момент ей пришло в голову проверить вещи. Тоненькая рука потянулась к… Сумке. Да, у нее она была. Видимо.

Она наконец заметила ее. Внутри был факел, трутница, хлеб, обнаружился кинжал на поясе, – вот и все довольно скудное имущество. Что ж, это уже лучше, чем абсолютное ничто, верно?

Тем более, был шанс получить свет. Она достала факел и долго, в недоумении, рассматривала трутницу. Она не могла вспомнить, что это или как этим пользоваться, но пальцы автоматически вспомнили свое дело, и, после нескольких безуспешных попыток, ей все же удалось зажечь огонь.

Теперь окружение наконец-то можно было рассмотреть. Она спокойно обвела взглядом окружающую ее картину: алая как кровь трава абсолютно одинаковой высоты, как будто кто-то любовно подстриг каждую травинку. Вокруг нее стояли ровные ряды деревьев с кровавого цвета листвой и угольно-черными стволами с красными прожилками; ни единый листок не шевелился, не было никакого ветра, ни животных, ни даже насекомых.

Ее взгляд упал вниз, на себя. Она сама была одета в простую кожаную броню и холщовую рубашку с потертыми штанами под ней и пошла дальше.

Но если посмотреть со стороны, можно было разглядеть достаточно стройную, подтянутую женственную фигуру, что плохо соотносилось с ее неуверенными, неуклюжими движениями, будто бы совсем недавно она выпила полбочки пива.

Она идеально подходила этому месту: антрацитово-черная кожа и желтые глаза. Только длинные серебристые волосы выбивались из окружения, сейчас они были спутаны, на них осели пыль и листья, но когда-то они явно были уложены в сложную прическу. Из-под них торчали аккуратные черные заострённые ушки.

При свете факела она уже уверенно дошла до дерева с совой, которая внимательно следила за ней своими красными глазами. Птица сливалась с деревом, так как обладала угольно-черным оперением и практически не шевелилась.

Девушка посмотрела на птицу. Она моргнула несколько раз и, не придав ей никакого значения, достала кинжал. Животное… Нет, еда потом. Ей пришла в голову простая мысль: однажды факел кончится, нужен будет новый. Темнота, конечно, это прекрасно, но все же стоит нести в мир свет. В смысле в мире… Не важно. А под корой может быть смола. Она резко отрезала кусок.

Это, в сущности, простое действие запустило целую цепочку событий: блеснула сталь, послышался глухой удар и из дерева начала вытекать алая жидкость.

Сова закричала на одной ноте, переходящей в ультразвук, из-за чего уши начало закладывать, а к месту мгновенно понеслось что-то, сверкая алым светом.

Девушка испугалась, она была почти в панике, заметалась и кинула факел на землю. Тот жалобно поблескивал, бросая зловещие танцующие тени от травы.

Она в это время взлетела на то же дерево, обхватив ветку руками и ногами и затаилась, ее дыхание было еле слышно, но на траве под деревом ярко пылал факел. Ее глаза встретились с глазами совы, та не моргала, продолжая издавать резкий звук. Взгляд, буря… Ничего… Это смотрелось жутко, весь лес за все это время так и не пошевелился. Казалось, все вокруг замерло.

Фигура приближалась стремительно, почти летела над травой, за ней развевался черный плащ.

Сейчас стала видна мантия, и кровавый взгляд, повторяющий неподвижный взор совы, огонь отражался в них яркими всполохами, голова немного закружилась.

Девушка лишь сильнее вжалась в дерево, зажмурившись. Нет ее — нет проблемы. Старое правило.

Пришедший остановился и резко поднял голову вверх, он точно посмотрел прямо на нее, в его глазах не было ничего человеческого, только ярость.

– Слезай. Я знаю, что ты там, – послышался хрипловатый голос, ответом была тишина.