Когда кажется...

Глава 1.

Глава 1.

- Мне сказали, Вы сильный медиум. – Произнёс незнакомец, пристально разглядывая скромно одетую девушку, сидящую за прилавком.

«Надо же, ведьма, а в ларьке на рынке торгует» - Услышала его мысли Ксюша, подняв на него усталые глаза.

Взгляд мужчине не понравился, будто он стоял перед ней голый. Он поёжился, ещё больше сутулясь.

Девушка молчала, ожидая, что он скажет дальше. У незнакомца была доля мгновения, чтобы решить, доверять ей или нет. Внешне всё сходилось: густые рыжие волосы вьются ниже пояса, длинный нос с горбинкой, некрасивое лицо без косметики, неприятный взгляд зелёных глаз.

- Я хочу узнать, кто виноват в смерти моей дочери. – Поспешил произнести, заготовленную заранее фразу, мужчина.

Небритое несколько дней лицо его неприятно дёрнулось, тёмные выразительные глаза потускнели, губы сжались. Он был одет в длинное драповое пальто, с поднятым вверх воротником.

- Я могу попробовать поговорить с духом Вашей дочери и с её Ангелом – Хранителем, - ответила Ксюша.

- Сколько это будет стоить? – Быстро спросил мужчина.

- Я не делаю это за деньги, чтобы иметь свободу. Свободу выбора, говорить Вам результат общения или нет. Те, с кем я общаюсь, тоже имеют свободу мне отказать.

Мужчина молча достал из бумажника крупную купюру, и положил перед Ксюшей.

Девушка поморщилась, оказывается незнакомец, просто решил, что она набивает цену.

- Хорошо. – Неожиданно для себя самой согласилась она. – Только правда окажется совсем не той, что Вы хотели бы услышать.

Ксюша удивлённо слушала себя, будто со стороны. К тому, что она автоматически записывает то, что ей говорят хранители, она уже привыкла. А то, что и говорить стала совсем неожиданные для себя вещи, - это что – то новенькое! Будто не она, а через неё кто – то вещал:

- Я исполню Вашу просьбу, но предупреждаю, разговор будет жёстким и правда Вам очень не понравится.

- Правда – это то, что мне нужно. – Заверил незнакомец.

- Даже, правда, которую вы никак не ожидаете? – Уточнила Ксюша, снова овладев собой.

- Да. – Угрюмо подтвердил мужчина.

- Оставьте свой номер, я позвоню Вам. И уберите это, - Ксюша отодвинула от себя пятитысячную купюру. – За деньги человек делает только то, что от него ожидают. А то, о чём Вы меня просите, непредсказуемо.

Незнакомец, склонив голову набок, внимательно глянул на девушку, он будто только сейчас увидел её: худенькие плечики обтянутые чёрным свитером, опущенный грустный взгляд, прядь непокорных волос, которую она убрала тонкими пальцами с коротко обстриженными ногтями. Ему вдруг захотелось прямо сейчас рассказать ей всё, что накипело в душе, но за спиной послышались голоса подходивших к ларьку покупателей. Помедлив ещё секунду, он достал из бумажника визитку, забрал пятитысячную бумажку с прилавка, быстро развернулся и ушёл.

Ксюша прочла на визитке незнакомую фамилию с инициалами, и отложила её в сторону. Она уже знала, о какой девушке шла речь, и причину её смерти. Ей так казалось. Конечно, всё ещё надо уточнить, но это она сделает ночью. А сейчас Ксюша погрузилась в свои мысли.

Говорят, чтобы понять, ради чего ты родился на свет, надо вспомнить, о чём ты мечтал в самом раннем детстве и воплотить в явь эту мечту. Ксюша мечтала, чтобы в её жизни произошло, что ни будь необычное. Причём, хорошее или плохое значения не имело. Лишь бы небывалое, из ряда вон! И, наверное, как все девчонки, она мечтала о любви. За окном стоял тихий осенний день. Ксюша погрузилась в воспоминания.

Плавно падали жёлтые листья. Небо было затянуто серой, невзрачной пеленой, прямо, как в тот день, когда они встретились.

Девушка сразу поняла всё, как только увидела Гошу в первый раз. Вечерело. Моросил мелкий дождик. Она одна стояла, торгуя с лотка. Кругом, как назло, ни души. Вдруг, из - за угла вышла компания мужчин, во главе которой, возвышаясь почти на голову над всеми, был Гоша. Всё вдруг остановилось, время замедлило свой ход. Те несколько секунд, за которые он подходил к ней, длились невозможно долго. Ей стало жутко. Животный страх из самых недр её существа поднялся комом к горлу. Душа её, его узнала. Страх защитной реакцией сковал тело. Если бы можно было убежать или провалиться сквозь землю! Она ничего не понимала. Всё было обыденно, чего же она так испугалась? А он, как в замедленной киносъёмке, неумолимо приближался. И ничего нельзя было с этим поделать. Ничего изменить, предотвратить. Они встретились.

Она редко молилась, и вообще вспоминала Бога. Но сейчас усиленно повторяла: «Хлеб наш насущный дай нам…и прости прегрешения наши, и не вводи в искушение… Господи! Пусть он пройдёт мимо!» Но он остановился. Купил у неё что – то. Всё обыденно. Странно. Он не узнал её. Да и не знакомы они вовсе! И чего она так испугалась?

Она стала искать встреч с ним, пусть с виду мимолётных и случайных.

Гоша избегал её, чувствуя, что рядом с ней не может быть тем, за кого держат его все окружающие. Рядом с ней он мог быть только самим собой. Моментами ему становилось жутко, когда он понимал, насколько беспомощен перед ней, насколько она близка ему, похожа на него самого. Но он – мужчина не мог позволить себе проявить слабость перед ней – женщиной. И поэтому всеми силами избегал даже мимолётных, ничего не значащих встреч.

Глава 4.

Глава 4.

- Да, ну ты меня ошарашила, будто дубинкой по башке получил… это ж офигеть! – Всё не мог прийти в себя Гоша.

На улице внезапно поднялся сильный ветер. Порывы его срывали листья с деревьев и швыряли их им под ноги. Гоша, поёжившись, застегнул куртку, обнял девушку за плечи, прижав к себе, и они не спеша пошли той же сказочной улочкой. Всё кругом не утратило присутствия чуда, только от былого покоя и умиротворённости не осталось и следа. Под напором ураганного ветра вихри опавшей листвы неслись им в лицо и вздымались кубарем из под ног. Холод пронизывал насквозь. Сверчки пронзительным стрекотанием озвучивали сияние звёзд, тонкий месяц, склонившись на бок, удивлённо созерцал происходящее.

Они шли, обнявшись до конца не освещённой улочки. В словах не было необходимости, но Ксюша всё - таки говорила:

- Знаешь, я однажды ночью спросила твой дух, имела ли я право трогать тебя? Ты ответил мне: «Нет. Ты не имела права трогать мою душу. Но, когда ты это сделала, прикосновение мне понравилось». И ещё, твой дух всё уговаривал меня не спешить с разговором в реальности, подождать. Я спрашивала тебя, что же может измениться со временем? На что ты отвечал: «Может, изменюсь я, может, изменишься ты, может, изменится жизнь».

- Да не смогу я уже измениться, - устало отозвался Гоша.

Впереди была ярко освещённая площадь, и они приостановились. Ещё шаг, и они выйдут из дивной, придуманной ими сказки.

- Ксюша, - впервые он назвал её по имени, - что же нам теперь делать? – Гоша повернул к себе девушку и абсолютно трезво посмотрел ей в глаза:

- Я же не знал, что так случится. У нас семьи. Я всё, что угодно ожидал в своей жизни, только не такого!

- Гоша, - Начала она медленно, с трудом подбирая слова, - менять что – то уже поздно, поэтому я и хочу быть тебе просто другом. А имя настоящей любви – дружба.

Он возмущённо фыркнул, она поспешила продолжить:

- Я записывала в тетради все наши разговоры, мне так удобнее, я так привыкла… если хочешь, я могу дать тебе прочесть. В конце концов, на эту тетрадь ты имеешь право не меньше меня. Если тебе интересно…

- Да! Конечно. Принеси, я обязательно прочту.

Ксюша убрала руку со своего плеча:

- Пора идти, а дальше уже светло.

Он засмеялся, притянул к себе девушку и силой поцеловал. Какой страстный это был поцелуй, долгий и желанный. Ксюша почувствовала, что целует её Гоша, будто в последний раз в жизни, так, чтобы запомнить надолго.

Выйдя на ярко освещённую площадь, они шли уже обособленно друг от друга. Рядом, но каждый сам по себе. Город с его шумом, прохожими и привычной суетой медленно возвращал их на круги своя. Она пыталась поскорей уйти от него, он же умалял её не бежать так быстро и ни за что не соглашался отпустить одну. Когда её дом был уже в нескольких шагах, и откладывать уже было некуда, Гоша выпалил:

- Ну, нет, я не могу так! Не успели познакомиться и расставаться! Я не хочу!!! Ну, что я теперь буду делать один? – И уже робко закончил:

- А нельзя тебе как – ни будь уйти на ночь? Пойдём ко мне!

Ксюша ответила поспешно:

- Нет! Я не могу. Спать будешь.

Она знала, что если проведёт с ним ночь, они уже никуда не денутся друг от друга. Это было не честно. Гоша сейчас полностью находился под её влиянием, и она не имела права этим пользоваться. Она даст ему время. Его кипучая взрывная натура должна успокоиться и трезво, без её помощи разобраться во всём. Она не будет пользоваться своим преимуществом. Она даст ему свободу сделать самостоятельный выбор.

Гоша проводил девушку до входа во двор. Они сдержанно простились, пожелав друг другу спокойной ночи. Да, совсем другого ожидал от этого вечера Гоша. Вчера он крупно поссорился с женой. Она, пригрозив разводом, забрала дочку, и ушла к родителям. Он, в душе смирившись с произошедшим, решил расслабиться, тут и Ксюша вовремя подвернулась. Всё шло, как нельзя лучше, и на тебе! Кто бы мог подумать! Почему она всё - таки не пошла к нему? И что за чертовщину она несла в мастерской? Нет, всё – таки бессонная ночь накануне давала себя знать. Он не будет сейчас ничего обдумывать. Ничего.

Рассеянно, в то же время, запоминая, он пронаблюдал, в какой подъезд прошла Ксюша, и на какой этаж по освещённым лестничным проёмам поднялась. Он не упустит эту странную девчонку. Никуда она от него не денется. А теперь, домой, в постель. Завтра, на трезвую голову разберётся. Утро вечера мудреней.

Ксюша сидела в ларьке, торговли, как водится, с утра не было. Она перелистывала страницы своего дневника. Сегодня она отнесёт его, как обещала, Гоше. Девушка чувствовала нелепость этого шага, но решила действовать до конца, раз уж начала.

Ксюша, перелистывала свой дневник, бегло просматривая записи. С самого начала она приучила себя записывать всё, с ней происходящее. Сначала, общение с хранителями напоминало эксперимент, потом, попытку написать фантастическую новеллу. В любом случае, ей так было удобнее. Общаясь с духами на грани сознания, она зачастую, уже на утро не помнила ничего из событий минувшей ночи. Только записи были необходимым связывающим звеном между сознанием её и бесконечными дебрями подсознаниея. А общаясь с душами живых людей, она как бы попадала в их сон, но сама была в состоянии полудрёмы. Чтобы не забыть происходящее, как сон на утро, рука её записывала диалог, который вёлся зачастую даже не словами, а образами. Перевести образы в слова и было самым трудным. Иногда, получалось не точно и не умело, впрочем, как и в любом переводе.

Глава 5

Этой ночью Ксюша заставила себя отвлечься от сердечных дел, сев за круг. Мужчина, приходивший к ней позавчера время от времени появлялся перед её мысленным взглядом.

- Ролкин, друг, поговорим? – Позвала она хранителя.

Обычно её общение с ним начиналось её исповедью. Хранителю не нужны были её слова и мысли. Он и так всё знал. Они были нужны ей, чтобы настроиться на искренность общения. Ведь только искренность давала возможность слышать мысли других людей или духов, видеть те же образы, что видят они, общаясь с ней.

- Этот незнакомец, что просил узнать, кто виновен в смерти его дочери, настолько глуп? – Рассуждала она. – Он ведь и сам знает, что главный виновник её смерти – он сам. Просто, хочет чтобы кто – то его убедил в обратном? Нет… не похоже. Тогда, что? Зачем он пришёл ко мне? Я ведь слышала эту историю о самоубийстве его дочери – подростка. Отчасти, следствие винит группу в интернете. Некто втирался в доверие к подросткам, становясь их «другом» в сетях. А затем, под видом розыгрыша, предлагал им самоубийство. Но ведь никто на это не купился, кроме его дочери! Я так думаю, этот мужик мало внимания уделял ей, и что – то послужило последней каплей. Ролкин, как думаешь, что мне ему сказать? Выяснять у духа его дочери то, что он и сам знает? Только ради этого беспокоить бедную девочку? А вдруг, она сама что – то хочет сказать ему?

- Здравствуй, Ксюша. Последней каплей, был его запрет на общение с матерью. Они ведь в разводе, дочь осталась жить с отцом, потому что он мог её обеспечить, а мать – нет. Но девочке нужна мать. А он своим запретом решил лишний раз самоутвердиться.

- Но всё же решаемо, не убивать же себя из – за этого!

- А кто убивал? Девочка хотела просто испугать отца, заставить обратить на себя внимание. Она вовсе не хотела умирать! Она и сцену самоубийства разыграла аккурат к приходу отца с работы. Он пунктуальный, всегда минута в минуту возвращался. Вот только в тот вечер и у него случилось ЧП.

Ксюша удивлённо слушала хранителя. Действительно, по его словам, всё сходилось. Тогда, получается, что это была двойная трагедия! И вовсе не самоубийство, а несчастный случай. Как глупо! Ксюша сильно расстроилась из – за нелепой смерти подростка. Простившись с хранителем, еле дойдя до постели, она быстро уснула.

Но Гоша этой ночью уснуть так и не смог.

Днём Ксюша зашла к нему в мастерскую. У него, как обычно, сидела целая ватага приятелей. Она сдержанно поздоровалась и скромно протянула ему какую – то тетрадь:

- На, возьми. Это то, что я тебе обещала.

- Ах, да! – Оживился он, вспомнив. – Ну – ка, ну – ка, почитаем! – Развернул обложку и, открыв первый лист, начал читать вслух.

Девушка ушла. Опять вся в чёрном, как монашка, и только непокорные волосы густой гривой дерзко повторили взмахом резкий поворот её головы.

- А фигурка ничего!

- Высокая очень, ну да Гоше в самый раз! – Хохотали его приятели.

Гоша, перебивая их, начал читать её тетрадь, ему были неприятны их комментарии. Но, когда он понял, что речь в тетради идёт о сокровенном, остановился. Друзья долго смеялись над выражением его лица. Он поспешил перевести всё в шутку и спровадил их.

Заперся в мастерской и читал.

Вначале, шли диалоги её с мамой и отцом. С интересом он пытался вникнуть в их отношения. Ксюша занималась спиритизмом, и принесённая ею тетрадь была переполнена конспектами её ночных разговоров. Как Гоша понял, её многие просили о помощи. Близкая подруга просила поговорить с духом любимого, сидящего в тюрьме. Другая знакомая – с душой недавно умершего отца, ещё одна подруга просила Ксюшу поговорить со своей же душой, дабы понять, что же ей надо от жизни? Девушка не отказывала никому, но и свои дела разрешала тем же способом. Строчка за строчкой перед Гошей вставала вся её жизнь. Дневник был более чем исчерпывающим. Диалоги с вызванными духами походили на допрос – лаконичный и краткий. Видно было, что написаны они с трудом, и каждое слово ей давалось с усилием. Зато, комментарии после разговоров были обширными: она описывала своё состояние, свои ощущения, и пыталась дать анализ происходящему.

Постоянно шли разговоры с её отцом. У него она просила помощи, ему плакалась в неудачах, и с ним делилась радостью побед. Всё это было любопытно, особенно описания спиритических сеансов, вот только отступления личного характера его коробили. Зачем она дала ему читать это?! Слишком откровенно и искренне вставала перед ним вся её подноготная.

Ночь. Поздняя осень. Темнеет рано. День короткий, а ночь длится, длится… Сколько же времени? Ого! Третий час. Впрочем, куда ему спешить? Никто его не ждёт, жена ушла. Конечно же, он сам виноват. В последнее время сильно нервничал, срывался на ней, вот и не выдержала. Тишина и одиночество.

Гоша с вечера один заперся у себя в мастерской, и вот уже скоро утро, а сна ни в одном глазу.

Весь день он был под впечатлением вчерашней встречи и никак не мог в себе разобраться. Хотелось видеть опять эту странную девушку, говорить с ней, быть рядом. Он даже подумал жениться на ней. А что? Вот разведётся с женой, и женится! Почему – то эта идея, явно идиотская со всех сторон, успокоила его и резко подняла настроение. Как только он старался очередной раз всё как следует обдумать и проанализировать, голова его начинала болеть, и мысли разбредались в разные стороны. Но, стоило только расслабиться, как мечты безудержно врывались на смену неповоротливым мыслям. И он с наслаждением мечтал! Мечтал без всякой привязке к действительности, забыв обо всём на свете! Мечтал, как они будут вместе, как Ксюша будет смеяться, подняв лицо к небу, и раскинув руки в стороны, кружиться и танцевать от счастья. А он обнимет её и будет целовать, целовать в губы. Они будут вместе. Всегда! Как же радостно мечтать об этом! Но мысли возвращались, неся с собой тяжесть неразрешимого: «Жениться? Опомнись! У неё семья, муж, ребёнок… у неё. А у меня?! Дочка! Как я мог забыть о ней? Развестись, значит, потерять вместе с женой и дочь».

Глава 6.

Глава 6.

Ощущение радости всё же не покидало Ксюшу. Вся она будто готовилась к новой жизни. Вот уже год она запрещала себе думать о Гоше, как о мужчине. У них семьи и уже поздно что – то менять. Она мечтала только о дружбе с ним, но теперь чувство прорвало все запреты. Теперь она мечтала, как они будут вместе, всегда! Она сидела в ларьке на рынке, железная дверь была закрыта на задвижку. Без конца кто – то стучал: то товар привезли, то соседка по торговле, то подружки пришли. Ксюша на стук каждый раз вздрагивала: «Вдруг, Гоша?!» Каждый раз она подходила с надеждой к железной двери, отодвигала задвижку… но Гоша не торопился. Прошёл день, два, три… Как он и просил, к нему она больше не подходила.

А жизнь шла своим чередом. Покрутив в руках визитку незнакомца, девушка набрала его номер. Мужчина взял телефон сразу.

- Ваша дочь не самоубийца. – Сказала Ксюша, без всяких вступлений. – Она не хотела умирать. Хотела обратить на себя Ваше внимание. То, что с ней произошло – несчастный случай. – Ксюша замолчала, обдумывая, стоит ли говорить ему, что виновных в её смерти нет? Но мужчина воспринял её молчание по - своему:

- Когда мы можем встретиться? Я понимаю, что это – не телефонный разговор.

Ксюша замялась, говорить ей больше было нечего. Незнакомец ждал.

- Можете зайти ко мне на рынок. – Наконец, произнесла девушка, - с утра и после пятнадцати часов покупателей мало.

- Я понял. Благодарю Вас! – Сказал возбуждённый голос в трубке.

В пятнадцать часов торговля на рынке заканчивалась. В садик идти за дочкой было рано, поэтому Ксюша, обычно, сидела в своём ларьке ещё час – полтора. Заняться всегда было чем. Но сегодня, почему – то решила уйти раньше. Проходя мимо опустевших торговых рядов, она мельком увидела Гошу под руку с женой. Радостные они шли по направлению к воротам. Мастерская непривычно рано была на замке. Перед внутренним взглядом Ксюши мелькнула отшвырянная в сторону её тетрадь, и радостное облегчение Гоши. На мгновение она отчётливо прониклась его состоянием: С радостным облегчением он помирился с женой, когда она сама пришла за ним на работу. Устав от душевных терзаний, он надеялся обрести утраченный покой и сбежать от необходимости что – то решать и менять в своей жизни. Для себя он решил оставить всё по – старому, и забыть её – Ксюшу. Всё это в один миг стало ясно девушке, как только она увидела Гошу с женой вместе.

С тяжёлой душой пришла она домой, а через день ей приснился кошмарный сон. Тягостное удручающее впечатление произвёл он на Ксюшу.

Ей снилось какое – то учреждение. Длинный серый коридор, монотонный ряд одинаковых дверей, всё скучно и официально. Двери ведут во множество одинаковых кабинетов. Она выходит из одного такого кабинета, и к ней подходит интеллигентный мужчина лет пятидесяти в длинном драповом пальто и шляпе. Где – то она его уже видела, но шляпа надвинута на лицо – не узнать. Спросил что – то, кажется, время. Ксюша указала ему на стену коридора, туда, где висели часы. Стрелка часов отчётливо указывала на цифру пять. Исчерпав тему разговора, Ксюша отвернулась к нему спиной, и стала замыкать кабинет, из которого только что вышла. Вдруг, он резко хватает её за плечи, она не успевает замкнуть дверь, и они вваливаются внутрь комнаты. Рывком, он открывает молнию на потайном кармане её куртки, который почему – то расположен у неё на спине, на самом беззащитном месте. У неё мелькает мысль: «Как же я забыла! Как могла быть столь беспечна! Ведь, там же у меня лежит самое дорогое!» Но тут же успокаивается. Сегодня, по счастливой случайности карман был пуст. Мужчина же, первоначальной целью которого был просто грабёж, увидев, что карман пуст, разъярился. Всей массой своего тела он навис над Ксюшей, сбив её с ног. В ужасе она чувствовала близкую гибель. Не избить он её хотел, а убить. Девушка пробовала кричать, звать на помощь, но голос её был глухой и слабый. Где – то там, в лабиринте пустых коридоров был Гоша, и если бы она кричала громче, но повторные попытки были неудачными. Чем сильней пыталась кричать Ксюша, тем тише становился её голос, пока совсем не исчез. И она кричала уже беззвучно. Мужчина, истязавший её, замахнулся. Видя его неумолимую руку, опускающуюся ей на голову, девушка теряет сознание.

Так и проснулась она с распахнутым ртом, искривлённым тщетным усилием крикнуть. Беззвучно она кричала, но ни единый звук не содрогнул жуткую в своём равнодушие тишину. Девушка заснула снова, и снился ей Гоша. Он голый, огромный и почему – то очень недовольный. Как она поняла во сне, недовольный ею. Ксюша гладила его лоб, скулы, ласкала ладони рук. Он не противился, но и не отвечал на её ласки. Потом, снились Ксюше друзья и подруги, шумная, многолюдная вечеринка. Но, в противовес внешнему веселью, пусто и скучно было у неё на душе. Всё и все ей были чужды.

Ксюша проснулась утром вся продрогшая и окоченевшая, только укрывшись вторым одеялом, смогла она согреться.

Тщетно старалась Ксюша разгадать свой сон. Её не оставляло предчувствие чего – то тяжёлого и недоброго.

Рабочий день начался обычно, не предвещая ничего плохого. На улице стояла поздняя осень. Ровно неделя прошла со дня их памятного разговора с Гошей. Неделя казалась вечностью, так медленно тянулось время. Погода стояла холодная и пасмурная.

Только Ксюша разделась и одела фартук, в железную дверь постучали. Она открыла задвижку. Перед ней стоял знакомый мужчина – отец погибшей девочки. Ксюша, поздоровавшись, пропустила его внутрь. Мужчина сильно волновался. Вместо приветствия он протянул ей руку, представившись:

Глава 7.

Глава 7.

- Я всё знаю. Всё понимаю. Но я не складываю лапки и не перестаю трепыхаться! Я живу! И готова действовать! Я с вами! Вы принимаете меня такой?

Да, теперь со мной будет не так просто, как раньше. Но, по–моему, произошёл надлом к лучшему. Странно, но моя боль не даёт мне причинять даже малейшей боли другим. Сколько же во мне сейчас нежности, любви и потребности помочь всем – всем – всем! Даже если в моей жизни больше ничего не произойдёт, я не устану благодарить Бога уже за это одно чувство!

Друг, ты здесь? – Тихо позвала Ксюша своего хранителя, чувствуя, что он здесь уже не один.

- Да! Мы любим тебя, оставайся с нами, вряд ли тебе удастся найти друзей ближе. – Отозвался Ролкин.

Ксюша настолько была потрясена событиями сегодняшнего дня, что к ночи, измучившись своими мыслями и догадками, просто устала. Устала думать. Вспомнила, как Ролкин советовал ей как – то: «У меня не хватает слов, поэтому – чувствуй!» И она, отключив мысли, чувствовала. Пока её состояние не изменилось. От глухого беспросветного отчаянья до светлого ощущения любви ко всему сущему. Это было странно и непривычно. Ролкин тем временем продолжал:

- Ты старалась переделать свой характер в угоду Гоше. Зачем? Старалась терпеливо ждать своей участи, боясь действовать, не зная понравится ли ему это. Живи и не переставай жить! Ты совсем скисла. То, что решил он – одно, а твоя жизнь – другое.

- Ты хочешь сказать, что мне нужно выйти из состояния жертвы и жить. Но это очень трудно. Куда я не кинусь, что не соберусь делать, всюду – он. Ты же знаешь, и раньше было так. Но я постараюсь! Мне твоя мысль по душе!

Скажи мне только, на что я в отношении его не имею права? Ведь, я уже привыкла работать с ним в паре, и он по – моему, до сих пор приходит ко мне каждую ночь, хоть я и упорно «сплю». Я хочу делать то, что пойдёт ему на благо и не меньше!

Хранитель глубоко вздохнул. Попробуй пойми этих людей с их желаниями! Он всего лишь хранитель. Он просто должен хранить и исполнять желания.

- Тебе очень трудно будет жить с такими убеждениями. – Выпалил он. – Победа – ходьбы по головам! Зачем тебе окольный путь, когда открыт прямой? С твоими способностями и нашей помощью ты можешь многое, так пользуйся этим.

- Дальше!

- Не злись. По его голове ты не пойдёшь, мы не заставим тебя делать это. Но по голове своего мужа и его жены пройти придётся. Будь смелее, оригинальных идей у тебя достаточно, действуй!

- Моё счастье было в нескольких шагах, но я не сделала их. И не сделаю. Счастливы должны быть все. Разве любя можно причинить зло?

Повисла пауза. Ролкин отчаянно соображал, как этой глупышке объяснить то, что возможно только выстрадать.

- Почему мне так тяжело было весь день? – Нарушила молчанье девушка.

- Потому, что ему было так же, вы повязаны любовью, - поспешил ответить хранитель, в первый раз обрадовавшись ответить на конкретный вопрос. - Теперь всё. Своей жизни для вас нет!

- Как Гоша относится ко мне в жизни? – Спросила Ксюша ещё конкретней. Вот этого Ролкин не любил. Не любил терять бдительность. Не имеет он права отвечать на такие вопросы! Но ответил:

- Он ненавидит тебя. И не знает за что. Просто, слишком больно ты ему делаешь.

- Как я смогу облегчить его страдания? – Ксюша даже привстала со стула, готовая тут же бежать на помощь к любимому.

- А вот это не надо, - остановил хранитель, - пусть пострадает. Этим вы люди и должны заниматься на Земле.

- Но я люблю его!

- Он тебя тоже. – Возразил хранитель ледяным тоном. – Но он не торопится облегчить твои страдания! Усмири он свою мужскую гордыню и вы давно были бы вместе.

-Значит, как не больно мне чувствовать, какие страдания я ему причиняю, это оказывается, самое большое благо, которое я в силах для него сделать?! – Сообразила неожиданный для Ролкина вывод девушка. Он облегчённо вздохнул. Так даже лучше. Ксюша продолжала:

- И торопиться не надо. Не из–за гордости. Не из-за обиды, а просто ради большей вероятности его счастья? Ждать, когда он настрадается вволю, и выстрадает что ни будь? Жестоко звучит?

Ролкин молчал, старательно вникая в чувства и образы, теснившиеся в душе девушки, которыми и шло их общение. В словах звучало, действительно, жестоко. Надо же, какая разница! Вот и попробуй что ни будь высказать этим ограниченным набором звуков! Но у Ксюши почти получилось:

- Любовь, выходит – это тяжелейший труд душевный и боль нескончаемая, не прекращаемая ни на мгновение. И пока ты жалеешь себя, боишься боли и лишних душевных трудов не можешь любить.

Пока хранитель обдумывал разницу между образами и словам, которыми Ксюша их описывала, выводя буквы в тетради, девушка попросила:

- Скажи, если можешь, что теперь в его душе? Я и сама догадываюсь, но всё же?

- Он ненавидит себя за то, что причиняет несчастье себе и жене. – Ответил Ролкин, недовольно читая из-за плеча Ксюши скупой словесный перевод. И когда она уже научится точнее ощущать, а может, надо поработать над обогащением её словарного запаса?

- А что он чувствует к ней и ко мне? Ну, ты понимаешь?