Когда прощение невозможно

Пролог

Катя стояла на балконе пятого этажа, глядя вниз. Достаточно высоко.

Ветер пронизывал насквозь, но она не чувствовала холода. Онемела изнутри месяц назад. Когда поняла, что он не остановится. Никогда.

Телефон лежал на столе в комнате. Сорок два пропущенных вызова. От него. За сегодня.

Вчера было тридцать семь. Позавчера — пятьдесят один.

Катя заблокировала его номер — он звонил с других. Удалила все соцсети — он создавал новые аккаунты. Сменила маршрут до медицинского университета — он находил. Всегда находил.

Полиция посмотрела на неё снисходительно: «Пока не применял физического насилия, мы ничего не можем сделать. Он же просто звонит и пишет. Это не преступление».

Психотерапевт вздохнула: «Катюша, вам нужно научиться не реагировать. Игнорируйте его. Рано или поздно он устанет».

Мама сказала, вытирая посуду на кухне: «А может, ты зря его отвергаешь? Он же влюблён. Студент, приличный. Попробовала бы дать шанс».

Никто не понимал.

Это не любовь. Это одержимость. Это охота. А она — добыча, которая выдохлась.

Полгода. Полгода она живёт в клетке страха, которую он построил вокруг неё, даже не прикасаясь.

Катя вернулась в комнату. Закрыла балконную дверь на защёлку. Села на кровать.

На столе лежала верёвка. Купила её три дня назад в хозяйственном магазине.

— Для чего? — спросил продавец.

— Для... бельевой сушилки, — солгала она.

Он даже не посмотрел на неё. Просто пробил и протянул.

Катя взяла верёвку в руки. Прочная. Достаточно.

Посмотрела на стол — там лежала тетрадь. Открытая на последней странице. Она писала всю ночь. Прощальное письмо.

Перечитала ещё раз:

«Андрюша, мой дорогой брат.

Прости меня. Я знаю, ты не поймёшь. Скажешь, что я была сильной. Что я врач (почти), что спасаю жизни. Как я могу сдаться?

Но я устала, Андрюш. Устала бояться. Каждый день просыпаться и думать: "Сегодня он опять будет ждать у университета?" Проверять телефон каждые пять минут. Вздрагивать от каждого шороха за дверью.

Я больше не живу. Я прячусь. Это не жизнь.

Он просто не отпускал. Писал, звонил, следил, появлялся везде, где я. Я просила оставить меня в покое. Сотни раз. Он не слушал.

Полиция сказала — это не преступление. Может, и нет. Но это убивает. Медленно. По капле.

Я выбираю смерть, потому что это единственное, что он не может у меня отнять. Единственное место, куда он не придёт за мной

Прости меня, Андрюша. Я знаю, ты будешь винить себя, что тебя не было рядом. Не надо. Это не твоя вина.

Прости, мама. Прости, папа. Я вас люблю. Но я больше не могу.

Я так устала бояться.

Твоя Катюша.»

Катя закрыла тетрадь. Положила на стол, на видное место.

Встала. Подошла к старому потолочному крюку. Когда-то там висела люстра. Потом сняли, а крюк остался. Крепкий. Надёжный.

Она проверила — выдержит.

Телефон на столе завибрировал. Ещё одно сообщение.

Катя даже не посмотрела.

Знала, от кого.

Накинула петлю на крюк. Отрегулировала. Встала на стул.

Последний раз посмотрела в окно. Было красиво.