Когти Соловья

Глава 1. Туман рассеивается

Что-то изменилось.

Резко, словно её ударили, принцесса Тиана вздрогнула и с удивлением уставилась на незаконченную вышивку в своих руках. Алые розы на белом полотне — покрывало невесты. По традиции девушки сами украшают себе свадебные наряды, и принцессы не исключение. Вот только Тиана, сколько себя помнила, не любила вышивать и традиции не особенно уважала.

А сколько она помнила?

Сколько времени прошло?

Голова как в тумане, но туман впервые за долгое время начал рассеиваться.

Тиана осторожно положила вышивку на столик у кровати. От движения качнулось пламя свечей. На дворе глухая ночь, а она вышивает. Зачем?

«Времени мало», — всплыл ответ, — «через месяц свадьба, нужно успеть закончить».

А точно — свадьба…

Свадьба!

Какая ещё свадьба?!

Через месяц?!

Тиана вскочила, подбежала к окну, распахнула тяжёлые створки, всей грудью вдохнула прохладный ночной воздух.

В голове ещё прояснилось.

«Так, думай. Вспоминай, что случилось. Что ты делала все эти годы?»

«Гуляла в саду с няньками, танцевала на балах и вышивала».

«И всё?»

«И всё. Даже из дворца не выходила. Ах да, ещё готовилась к свадьбе с регентом».

«С регентом! Боги милосердные, ему же сто лет в обед! Ну, не сто, но четвёртый десяток он давно разменял — не велика разница!»

А ей, сколько лет ей? Ей было десять, когда погибли родители. Сколько лет прошло?

«Тебе шестнадцать будет через месяц, свадьба назначена на день рождения», — услужливо подсказала память.

Шесть лет, которые она не то что бы не помнит, просто вспомнить нечего. Словно её жизнь закончилась вместе с жизнью родителей. Нет, не тогда. Немного позже, когда пропал брат. Именно тогда она провалилась в этот туман, из которого только сейчас смогла выбраться. От слишком взрослого четырнадцатилетнего принца сумели избавиться, осталась только маленькая принцесса, избалованная родителями пацанка, которая на конюшне проводила времени больше, чем в собственных покоях. И которая во всеуслышание обвинила регенский совет в исчезновении брата.

Тиана ни минуты не сомневалась, что в её состоянии тоже виноват регент. Хорошему магу разума подчинить себе ребёнка не сложно. А вот продержать его так шесть лет…

Впрочем, размышлять о природе заклятья можно долго, а выбираться нужно сейчас. Кто знает, когда маг исправит свою оплошность, а всю оставшуюся жизнь вышивать цветочки принцесса Тиана не собирается.

Что делать? Куда бежать? За что хвататься?

Тиана бестолково заметалась по комнате и только усилием воли заставила себя остановиться.

Ей бы для начала одеться, бежать в одной ночной рубашке — не лучшая идея. Но служанки уже приготовили принцессу ко сну и унесли дневное платье. Тиана со стыдом призналась себе, что понятия не имеет, где хранится её одежда. Но не оставаться же в таком виде! Стыдно, да и просто холодно — чай не лето, дни тёплые, а ночи пока не очень. В итоге пришлось завернуться в тонкое шерстяное одело и подпоясаться шнурком, оторванным от балдахина.

Взгляд упал на горстку шпилек для волос, украшенных маленькими сапфирами. Ожерелье и браслеты служанки тоже унесли, а шпильки остались на столике. Тиана торопливо вытряхнула из мешочка рукодельные принадлежности, сгребла туда шпильки, прицепила мешочек на пояс. Больше ничего ценного в спальне не оказалось, кроме богато расшитых самоцветами комнатных туфелек. Тиана прижала их к груди как величайшее сокровище, а потом попыталась запихнуть в мешочек со шпильками.

Стоп, что она делает? Тиана тряхнула головой, разгоняя вернувшийся туман. Нужно уходить. Срочно.

Она надела туфли и вскочила на подоконник.

Спальня принцессы на втором этаже, но в детстве это не мешало им с братом по ночам сбегать купаться в Лунном пруду. Там жили большие и ленивые зеркальные карпы, они подплывали к самому берегу и брали еду с рук. Купаться в том пруду не разрешали даже королевским отпрыскам, чтоб не пугать рыб. А ещё там росли привезённые из-за моря белые лилии, которые распускались только ночью. Тем интереснее было нарушать запрет.

Под окном шёл довольно широкий карниз, а чуть дальше рос старый корявый дуб. В детстве пройти по карнизу, перепрыгнуть на толстую ветку и спуститься по стволу было легче лёгкого.

Сейчас это оказалось труднее. Карниз стал куда уже, чем помнился. Конечно, каменный выступ не мог усохнуть, это Тиана выросла. Она глубоко вздохнула для смелости и шагнула наружу. Прижалась к шершавой стене, закрыла глаза, пережидая приступ паники.

«Трусиха», — насмешливый голос брата прозвучал словно наяву, — «давай, кто быстрее».

— Давай, — вслух ответила Тиана воспоминанию и открыла глаза.

Глава 2. Соловей

Появление блондинистой беглянки в странной хламиде, подозрительно похожей на одеяло, и в сверкающих драгоценными камнями туфельках заставило парня вздрогнуть от неожиданности. Замок щёлкнул, открываясь, и в тот же миг ночной бандит вскочил, выставил перед собой нож.

Странную девчонку нож не смутил, она не сбавила скорости, а гнавшиеся за ней стражники выхватили мечи при виде творящегося преступления.

— Стоять!

Тиана не обратила на окрик внимания, но цапнувшие её за руку жёсткие пальцы проигнорировать не получилось.

Бандит подтянул её ближе, закрылся как щитом, приставил нож к горлу. Тиана залюбовалась лунным бликом на лезвии, она даже испугаться не успела. Всё это словно происходило не с ней, в голове не укладывалось.

— Стоять, — повторил бандит теперь для стражников, — ещё шаг, и конец красотке.

Теперь она стояла к стражам лицом, к лунному свету добавился свет двух масляных фонарей, и, разумеется, её узнали.

Оба стражника замерли на месте, отвечать за смерть наследницы престола им явно не хотелось.

— Оружие бросить, — скомандовал ободрённый успехом бандит.

Стражники переглянулись и выпустили мечи из рук.

Звон металла о камни мостовой вывел Тиану из ступора, но испугаться всё равно почему-то не получалось.

— Идти сможешь? — это уже сидящему у столба бывшему пленнику.

— Постараюсь, — голос тихий, ломкий. Его обладателя не увидать, не повернув головы, а у горла по-прежнему нож.

Бандит слегка ослабил хватку, удерживал Тиану теперь одной рукой. Второй вздёрнул на ноги товарища, тот тяжело повис на его плече.

— Гады, — со злостью на выдохе, — душить всех вас надо, да некому. Рыпнитесь, прирежу девчонку. Понятно вам, козлы безрогие?!

Рука с ножом дрогнула у девичьего горла, и стражники молча закивали.

Не отводя от них взгляда, бандит попятился в темноту, увлекая с собой Тиану и еле стоящего на ногах товарища. Только оказавшись на неосвещённой узкой улочке, он обернулся, перехватил Тиану за запястье, руку раненого друга перекинул себе через плечи.

— А теперь бегом, — скомандовал.

И они побежали. Точнее, бежал бандит, а спутников своих тащил на буксире. Для Тианы эта пробежка слилась в сплошное мелькание стен, тёмных окон, запертых дверей, бесконечных поворотов узеньких улочек. В бедных кварталах принцесса не бывала ни разу, даже не представляла, что в городе такие есть.

Остановились они на песчаном берегу, в темноте огромным спящим зверем вздыхало море. За спиной теснились покосившиеся сараи, а на песке валялись разбитые лодки. Впрочем, одна лодка выглядела целой. Её и спихнул на воду бандит, оставив своих спутников — один беспомощно завалился на бок, вторая растерянно топталась рядом. Вернувшись, он, похоже, слегка удивился, что Тиана всё ещё здесь.

— Залезай, красавица, — голос усталый, злости в нём не осталось, — если удастся тихо выбраться из города, там и отпущу.

Тиана послушалась, выбраться из города и ей требовалось позарез.

Бандит затащил в лодку потерявшего сознание товарища, устроил на корме, сел за вёсла, потеснив Тиану. Та молча перебралась на другую лавку, откуда ей знать, где здесь место гребца.

Мимо сторожевых башен и маяка они прошли без приключений. Видно, до местной стражи ещё не дошла весть о случившемся у дворца, а за рыбацкими лодками они не следили, да и не очень-то разглядишь ночью с берега маленькое судёнышко.

Мерный плеск вёсел, тёмные берега, лунная дорожка на воде, свежий солёный ветер — Тиане опять начало казаться, что всё это происходит не с ней.

А вдруг и правда не с ней? Вдруг она зачиталась книгой про похищенную принцессу, а сама всё ещё сидит в своих покоях, и утром ждёт её толпа нянек и ненавистная вышивка.

Тиана содрогнулась от ужаса и вцепилась ногтями в левое запястье, на котором и так уже проступали синяки от пальцев похитителя.

Ой, больно! Значит, не сон. Всё на самом деле. Тиана вздохнула с облегчением.

— Ты чего там? — обратил внимание на её возню бандит.

— Ничего, — Тиана торопливо спрятала руку, как общаться с похитителем она ещё не решила.

 А он откинул капюшон, выпустив из плена буйные чёрные кудри, и снова взялся за вёсла. Волосы его почти заслоняли лицо, когда он нагибался для очередного гребка, и отлетали назад, когда выпрямлялся. В ухе серьга — прозрачная капля. Глаза не понять какого цвета, но светлые и взгляд цепкий, серьёзный.

— Что смотришь, — ухмыльнулся бандит, — нравлюсь?

— Пока не знаю, — честно ответила Тиана, не сводя с него настороженного взгляда.

— Боишься меня?

— Нет.

— Ну и дура!

— Сам ты дурак и хам!

Вот и поговорили. А она ж его о помощи хотела попросить. Больше ведь всё равно некого.

— Прости, пожалуйста, — извиняться принцессе не приходилось очень давно, со времён совместных шалостей с братом, и сейчас слова дались тяжело, — я не хотела кричать. Я попросить хотела…

Глава 3. Семья разбойника

Вопреки обещанию, которое Тиана дала замученной кобыле, останавливаться на отдых Соловей не собирался. Хорошо хоть скачка прекратилась. Они медленно пробирались по полному бездорожью. Объезжали покрытые мхом валуны и поваленные древесные стволы с торчащими корнями, похожие в темноте на щупальца морских чудовищ. Иногда переходили на рысь на больших полянах, только для того чтобы снова застрять в очередной чаще.

На рассвете вековые дубы и сосны расступились, уступив место тонким осинам.  

— Здесь осторожно, — сказал Соловей, — болото. Езжай за мной след в след. Угодишь в трясину, и поминай, как звали. Кстати, дева, как тебя зовут-то?

— Тиана, — выдала она и тут же пожалела, что не удосужилась придумать другое имя. 

Впрочем, Соловей эту информацию никак не прокомментировал. Покрепче перехватил Рина и подогнал лошадь. Та ступила на зелёный ковер, Тиана пристроила свою кобылу ей в хвост. Про восточные болота, протянувшиеся у подножия гор, она слышала много и ничего хорошего.

Сейчас в лучах восходящего солнца болото показалось ей даже красивым. Их окружала изумрудная зелень, ярко бликовали окошки тёмной воды среди густого мха и тонких светлых стволов осин. Жизнерадостно орали лягушки.

Как Соловей умудряется ориентироваться в этом жабьем царстве, осталось для принцессы загадкой, но вскоре болото закончилось, они объехали по краю густой ельник и снова оказались под сенью могучих дубов.

Залихватский свист разорвал тишину, а следом за ним звонкий вопль:

— Соловей вернулся!

С ветки над их головами спрыгнул тощенький вихрастый мальчишка лет двенадцати.

— Ты же спас Рина? Да? Он живой?

Мальчик приплясывал на месте от нетерпения и пытался заглянуть в лицо Рина.

— Живой, — кивнул Соловей. — Тут всё спокойно?

— Спокойно, — закивал мальчишка, — только Зорка грозилась оторвать вам с Рином головы, а потом плакала. Она думала — вы не вернётесь.

— Вот ещё, — тряхнул кудрями Соловей, — с чего бы нам не вернуться?

— А ещё тебя твоя мама ждёт, она всю ночь не спала, — радостно доложил мальчишка.

Соловья эта новость не обрадовала, он нахмурился и тронул лошадь пятками. Та вздохнула и продолжила прерванный путь.

Впрочем, они уже были на месте. Деревья расступились, открывая взгляду поляну с большим кострищем по центру и несколькими крытыми шкурами шатрами.

Первое, что бросилось в глаза принцессе — количество детей на разбойничьей стоянке. С десяток разновозрастных пацанов и девчонок с гвалтом окружили новоприбывших. Соловей спешился, спустил на землю Рина. Сквозь толпу детей к нему протиснулись два парня и девушка, совместными усилиями содрали с раненого окровавленную одежду.

— Воду быстро, — скомандовала девушка, такая же черноволосая и кудрявая как Соловей, — тащите бинты и костёр разожгите.

Дети прыснули кто куда выполнять её поручения, а девушка поднялась и со всей силы саданула Соловья в бок кулаком.

Тот охнул и согнулся от боли:

— Сдурела, Зорка?!

— Это тебе за то, что один пошёл! И кого ты ещё с собой притащил?

— Кого надо, того и притащил! Я перед тобой отчитываться не обязан.

— Ты, — злой взгляд кудрявой девушки остановился на Тиане, — ты кто такая?

— И она перед тобой отчитываться не обязана, — тон Соловья внезапно сделался вкрадчивым, почти ласковым, — займись делом, Зорка, и не лезь, куда не просят.

Дети тем временем принесли воды, подоспели ещё три девушки — все молодые, не старше Тианы, и Зорка предпочла не продолжать скандал. Намочила чистую тряпку, принялась осторожно смывать с тела Рина грязь и кровь.

А Соловей выпрямился, напряжённо застыл, не сводя взгляда с медленно идущей к нему женщины. Высокая, очень худая, ещё не старая, но совершенно седая, она шла сильно хромая, опираясь на сучковатый посох. У Тианы при виде неё почему-то перехватило дыхание, словно она была в чём-то виновата перед этой женщиной.

А та подошла и без слов обняла Соловья, погладила по склонённой голове.

— Ну, что ты, мам, всё хорошо же, — улыбка на лице разбойника вышла детская и беззащитная, Тиана даже представить себе не могла, что он умеет так улыбаться.

Женщина легонько взъерошила его кудри и отстранилась, взглянула на Рина, спросила:

— Как он, девочки?

— Плохо, — по-деловому доложила Зорка, — серьёзная рана всего одна, но она успела загноиться. Нужно очистить рану и сбить жар, иначе… — она тяжело сглотнула и не закончила фразу.

— Ясно, — кивнула женщина. — Позовите Зару, мы займёмся. А потом, — она обернулась к Соловью, — ты представишь нам свою гостью.

Всё странное лесное племя переместилось к разожжённому костру. Рина устроили на расстеленном возле огня одеяле, среди детей и молодёжи появилась ещё одна женщина. Тиана, не зная куда себя деть, со страхом наблюдала, как она прокаливает в огне нож, и отвернулась, когда женщина склонилась над Рином. Подумала ещё, что хорошо, что тот без сознания — не почувствует боли. Чтобы отвлечься принялась рассматривать всех обитателей разбойничьей стоянки.

Глава 4. Сны и реальность

Длинный и страшный день закончился. Тиана сидела на лежанке из оленьих шкур и невидящим взглядом смотрела во тьму. Лесные разбойники соорудили для неё отдельный шатёр, хотя сами жили в таких по несколько человек. То ли почтительность так выказали, то ли, наоборот, никто не захотел делить кров с монаршей особой.

Родичи Соловья держались с ней вежливо и настороженно. Даже дети предпочитали поедать её издали любопытными взглядами и убегали, стоило к ним обратиться. Седая и строгая Мирена вынесла ей одежду — простое платье из небелёного холста и грубо сшитую безрукавку из заячьих шкурок. Взрослые парни под гомон малышни возвели новый шатёр — собрали каркас из тонких жердей и набросили на него несколько выделанных оленьих шкур. А потом подчёркнуто перестали замечать принцессу.

Соловей куда-то пропал, спрашивать о нём она не решилась.

Обедать к костру её не позвали, и Тиана впервые в жизни мучилась от голода. Почему-то подойти самой оказалось выше её сил.

Уже потом, когда все поели и круг у костра опустел, к ней подошла Мирена, смерила непонятным взглядом, сказала:

— У нас слуг нет, девочка. Будешь их ждать, так и помрёшь. Или ты нашей едой брезгуешь?

— Я… я не брезгую! Я просто не знала… что можно.

Тиана окончательно смешалась и замолчала. Дворцовые правила поведения здесь не годились, и как себя вести она не представляла. Просить не позволяла гордость. А приказывать… Приказы здесь выполнялись только одного человека — Соловья.

— Ладно, — вдруг смягчилась Мирена, — пойдём к костру, похлёбка вроде ещё осталась.

На донышке котла и в самом деле осталась гуща из мясного бульона и овощей, самого мяса уже не было, но Тиана обрадовалась и такой еде. А ещё она решилась спросить:

— Леди, скажите, пожалуйста, где Соловей?

— Леди, — Мирена усмехнулась, но не зло, скорее грустно, — я никогда не была леди. А Соловей спит. Умаялся. Ты ведь тоже устала, иди отдохни.

Но стоило принцессе подняться, окликнула её:

— Стой. Что я говорила про слуг?

И пояснила в ответ на непонимающий взгляд:

— Плошку помыть не забудь.

Пришлось идти к ручью и полоскать глиняную посудину в холодной воде.

А потом Тиана заснула. Одна среди незнакомых людей, в пустом холодном шатре, закопавшись в оленьи шкуры. Ей снились волки. Много волков, очень много. Они стояли кругом и смотрели желтыми глазами. На самом большом волке сидел Соловей и молчал. А потом улыбнулся. У него были желтые волчьи глаза и острые клыки.  А ещё маленькие птичьи крылышки на плечах. Тиана никогда не видела соловьёв, поэтому крылышки у разбойника оказались воробьиные.  Они трепыхались за его спиной и мешали испугаться.

Страх пришёл позже, когда приснился брат.

Лиам, четырнадцатилетний, бледный как смерть, стоял у окна, судорожно цеплялся за бархатную штору и говорил. Губы его шевелились, но Тиана не слышала слов, только видела отчаяние и злость в глазах.

Она вскрикнула и проснулась. По щекам катились слёзы.

Заснуть снова не удалось. Сжавшись в комочек, Тиана слушала звуки ночного леса. Во дворце по ночам чаще всего можно было услыхать топот сапог и бряцанье оружия стражи, а здесь… Шорохи, шелест, скрип, далёкое уханье и еле слышный прерывистый писк. Тиана не могла определить источники половины звуков. Вот, например, кто это пищит — мыши или птицы? А что это сейчас так булькнуло?

Но слушая лес, она внезапно для самой себя успокоилась. Всхлипнула последний раз и вытерла слёзы. Сидеть в шатре, словно взаперти, стало невыносимо, отчаянно захотелось вырваться на свободу. Она на корточках придвинулась ко входу, осторожно отодвинула полог. При неверном свете ущербной луны пустая стоянка казалась нереальной, моргнёшь — и всё исчезнет. Тиана выбралась наружу. Никто ей не помешал и шатры никуда не делись. Только холодный ветер обнял за плечи. Она вернулась, нашарила в темноте безрукавку, надела торопливо и снова вышла.

Прошлась по стоянке, рассматривая затейливые узоры на шатрах (её шатер единственный оказался не раскрашен), постояла у погасшего костра, подошла к ручью, присела на берегу. Лунные блики на воде и тихое журчание показались ей красивее любого фонтана, они завораживали, и Тиана закрыла глаза. Где-то рядом несмело чирикнула птичка, свистнула и вдруг выдала длинную мелодичную трель. Вторая трель раздалась прямо над головой принцессы. Она вздрогнула и обернулась. За спиной стоял Соловей и увлечённо свистел по-птичьи. Стоило ему умолкнуть, как птичка (настоящий соловей!) ответила ему серией щелчков и трелей. Соловей выслушал и засвистел опять. После него опять наступила очередь птицы. А Тиана подумала, что, если закрыть глаза, ни за что не различит где чей голос.

— Тебя поэтому прозвали Соловьём? — тихонько спросила она, когда разбойник замолчал, слушая пернатого певца.

— Да, — он улыбнулся, — люблю говорить с птицами.

— Птицы не говорят! — меньше всего она ждала услышать такую сентиментальную чушь от лесного разбойника.

— Ещё как говорят! — он ухмыльнулся. — Сейчас вот этот соловей принял меня за соперника и послал нехорошими словами. А его самке я очень даже понравился.

Глава 5. Чужой сон

Лето, солнце, радость и гордость. Птичьи разговоры и шелест листьев в знакомом лесу. Тени перечёркивают тропинку. Ей четырнадцать лет.

Нет, не ей — ему!

Он — Мар по прозвищу Соловей, сын кузнеца рысьего клана. Отец — один из самых уважаемых людей в селении, и сегодня он будет гордиться сыном! Сегодня Мар заслужил право зваться мужчиной. Он и трое его друзей, которым этим летом тоже исполнилось четырнадцать. Десять дней назад они ушли в горы, взяв из дома лишь одежду, что на себе, и ножи.

Десять дней провести в горах и вернуться с добычей — в этом суть испытания. Кто не выполнит условия: не добудет дичь, вернётся раньше или опоздает — ещё год будет считаться ребёнком.

Они возвращаются в срок и тащат тяжёлую тушу белоснежного горного козла. Почётная добыча, обычно мальчишки приносили куропаток, сурков или серых лисиц. Скупой на похвалу отец улыбнётся, и мама тоже обрадуется. Мясо пойдёт на праздничное угощение, а из шкуры можно сделать одело.

Что-то он совсем размечтался. Какое ещё одеяло? Козёл ведь их общая добыча. Ну, тогда — безрукавки. Козёл большой, на четыре безрукавки должно хватить.

Детскую радость оборвал запах гари на подходе к селению.

Горные кланы частенько грызлись между собой, но на территорию Рысей раньше никто особо не зарился. Охотничьи угодья тут не лучше, чем у других, плодородной земли — кот наплакал. Единственная ценность — прозрачные камни, что дети находят на берегах реки. И то, камни эти нужны только Рысям, остальным — без надобности. Издавна в клане рождаются особенные дети, те, кого называют пожирателями магии. Бесполезная способность, здорово осложняющая жизнь. Уж он-то знает! Сейчас уже научился жить с ней, а когда был меньше, не мог обходиться без камушков. Голодный пожиратель запросто может высушить себя или того, кто рядом. А прозрачный кварц, вынесенный рекой из земных недр и отполированный водой, вбирал в себя силу земли и воды, накапливал, а потом отдавал её тому, кто в ней нуждался. Дети-пожиратели называли эти камни слезами земли, искали их и таскали с собой, пока не научатся контролировать силу и обходиться без них. Хотя он-то давно научился, а всё равно носит парочку в кармане на всякий случай.

— Что-то случилось, — высказал общую мысль коренастый светловолосый Тай.

Мальчишки бросили козлиную тушу и налегке побежали вниз по тропе к деревне. Запах гари всё усиливался, а вместе с ним тревога.

Они опоздали. Страшно и безнадёжно. Деревни Рысей больше не было. Последние дома догорали, а солдаты с белым орлом на нагрудниках — гербом Талласа, стаскивали в общую яму убитых. Мужчин, женщин и детей. Отцов, сестёр, братьев и матерей, которые совсем недавно улыбаясь и, подшучивая, провожали в путь юных охотников. Которые ждали их обратно.

Кер, самый высокий и старший из четвёрки рванулся вперёд, чуть не выскочил из укрытия, увидав в куче своего отца. Мар сбил его с ног кулаком, а Тай не дал разгореться драке. Время словно остановилось. Кажется, юный смешливый Мар умер тогда, а его место занял расчётливый злой Соловей. Парой фраз он привёл в чувство растерянного Лила и взбешённого, не успевшего ещё по-настоящему почувствовать горе, Кера.  

Что четверо мальчишек с ножами могут сделать против сотни вооружённых солдат? Ничего. Только наблюдать. И слушать. Ночью, когда талласцы не опасаясь нападения развели костры, они пробрались в сожжённую деревню. Густой запах дыма и крови забивал ноздри, от звука чужих голосов и смеха сдавливало горло. Как можно смеяться и спокойно готовить ужин, убив столько людей? Только надежда, что погибли не все, не давала сойти с ума. Четыре рысёнка затаились во тьме, слушая, впитывая каждое слово ненавистных убийц.

О том, что в Талласе боятся и ненавидят пожирателей магии, они знали всегда. Как и о том, что среди магов очень ценятся камушки-накопители, слёзы земли. Никто только не ждал, что ненависть и жадность талласцев принесёт смерть. После гибели законных правителей регентский совет разгулялся вовсю. Что для них, могущественных лордов, одна затерянная в горах деревушка? Даже если остальные горцы возмутятся, что могут разрозненные кланы против королевской армии?

Регент убивал двух зайцев одним ударом — получал доступ к месторождению вожделенных накопителей магии и избавлялся от опасных пожирателей. Был и третий заяц — лорд Севил приказал доставить ему живыми нескольких пожирателей. В отряде магов не оказалось, правильно — какой маг в своём уме сунется сюда? Простые солдаты различить пожирателей среди выживших не смогли. А пленники молчали — никто не признался. Тогда командир решил всех пленных скопом отправить регенту, а он пусть сам разбирается. Тем более, что пленных оказалось немного. В демонской деревушке женщины схватились за оружие наравне с мужчинами, да и в горячке боя солдаты не особо разбирали, кого убивать. Выжили только две женщины, которые пытались увести и спрятать детей, и эти самые дети — мал мала меньше.

Услышав, что есть выжившие, Соловей даже облегчения не испытал. Мозг просчитывал варианты спасения, а все чувства замерли, словно покрытые толстым слоем льда.

Из захваченной деревни пленных не вывести. Единственный шанс — отбить их по дороге, вряд ли вся сотня отправится с ними. Нормальной дороги в Таллас тут нет — запутанные тропинки по горным склонам, густой лес, обрывы и овраги. Они здесь каждый камень знают, а таласцы — нет. У них нет оружия — не беда. Оружие Рысей до сих пор валяется под ногами. Уходя, они подобрали четыре лука и один метательный нож, собрали, сколько могли, стрел. Постовые талласцев громко переговаривались, гремели доспехами, подходили к кострам, где им так же, как и другим солдатам, щедро наливали разбавленное вино. А может, и не разбавленное — слишком уж весело было воякам.

Глава 6. Рыцарёнок

Снаружи едва занимался рассвет, но после полумрака шатра свет резанул по глазам, выбил слёзы. А, может, Тиана ещё просто не пришла в себя после чужого сна. Ей не обязательно было идти за Соловьём, но и остаться в одиночестве казалось немыслимым.

Рыцарёнок обнаружился в центре поляны возле кострища. Без доспехов и оружия, со связанными руками, удерживаемый за плечи двумя разбойниками — Кером и Лилом, после сна Тиана знала их имена — пленник не выглядел грозным врагом, скорее — несчастным мальчишкой, на пару лет младше командира разбойников. Действительно, рыцарёнок. На рыцаря никак не тянет.

— Ну, что тут у нас? — после недавнего, разделённого на двоих кошмара настроение Соловья было далеко от благодушного.

Пленник вскинул голову, но взгляд его, метнувшись по лицу разбойника, остановился на принцессе. Глаза расширились — узнал.

— Ваше высочество, — не то прохрипел, не то всхлипнул он.

И вдруг с такой яростью рванулся из державших его рук, что Кер и Лил, не ожидавшие подобной прыти, не смогли его удержать. Он головой боднул Соловья в живот, а когда тот согнулся, попытался связанными руками ухватить за горло.

Тай отпихнул его, Кер и Лил, прижали к земле.

Соловей медленно поднялся, отряхнул одежду, процедил зло:

— Ещё один ненормальный на мою голову. Чего взбесился-то?

— Негодяй, подлец, дикарь, насильник, — пленник выплёвывал слова, беспомощно извиваясь в руках разбойников и не сводя с Тианы полного отчаяния взгляда.

А она только сейчас сообразила, как выглядит в глазах молодого вельможи — полуголая, босая и заплаканная. Сколько она плакала за эту ночь — два раза, три? И не помнит толком.

— Насильник, — голос Соловья стал обманчиво мягким, — дикарь, подлец и негодяй. Я тебе покажу дикаря.

— За мной, — скомандовал он разбойникам, резко развернулся и направился к опушке. Кер и Лил поволокли пленника следом. Несколько разбуженных шумом подростков потянулись за ними.

Далеко они не ушли, остановились на берегу маленького озерца, куда впадал текший по поляне ручей.

— Подходит, — кивнул сам себе Соловей, хлопнул ладонью по янтарному стволу ближайшей сосны и сказал уже громко, так чтоб слышали все:

— Талласца привязать к этому дереву. Так чтоб воду видел. Есть и пить не давать. Если замечу кого из вас такого добренького, рядом привяжу. Пусть стоит тут, пока Рину не станет лучше, на своей шкуре испытает наказание просвещённого Талласа.

Мальчишки зашумели, но возразить никто не посмел, даже Тай. А, может, просто никто не хотел защищать ненавистного талласца. Старшие парни споро примотали его к сосне, Кер ещё и ударом по рёбрам наградил.

— Соловей, — робко попыталась вмешаться Тиана и замолчала под его яростным взглядом.

— Что-то не нравится? — он не говорил, шипел как рассерженный кот, — Так я не держу. Иди куда хочешь.  

Придушить рыцарёнка хотелось просто отчаянно. Собственными руками. Но… если он убьёт его так — беспомощного и безоружного, чем он тогда будет отличаться от бесовых талласцев? Принцесска ещё ночью разбередила воспоминания.  Хотя, может, она и ни при чём. Этот сон снится часто и никогда не меняется. Интересно, снится ли что-то похожее остальным? Среди остатков клана Рысей не принято обсуждать кошмары, проблем и наяву хватает.

— Он был один? — спросил Соловей Тая, когда они, оставив пленника, возвращались на стоянку.

— Один, — ответил Тай. — Тебя по следам вычислил, башковитый парень.

— Такой башковитый, что к нам в одиночку сунулся? Я думал, это по-другому называется.

— Дурак, да, — не стал спорить Тай, — но башковитый в том смысле, что сумел связать с тобой краденую соль. И умение читать следы не то чтоб часто встречается среди таллаской знати.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Ну, так мы пацана не под твоим шатром схватили. Пока до лагеря дошли, было время пообщаться. Он тогда хоть и огрызался, но вёл себя спокойнее. Ты-то сам, кстати, чем с полуголой принцессой ночью занимался?

— В карты играл. На раздевание.

— Ага. И она у тебя одеяло выиграла.

— Ну, выиграла. И что?

— Да ничего. Смотри только не заиграйся…Соловей.

— Что?

— Уходить надо. Один талласец пришёл — жди других.

— Сам знаю. Сегодня же младших отошлю. А там… может, и Рину полегчает.

За разговором они подошли к привязанному на опушке серому мерину рыцарёнка, и Соловей покачал головой:

— Ну и страшилище. Это конь или осёл?

— Не все могут украсть себе красавца, — ухмыльнулся Тай.

Соловей тем временем обшарил седельные сумки, не нашёл там ничего интересного, покрутил отнятый у парнишки меч — из хорошей стали, но простой, без украшений. Спросил:

— У него что же, и доспехов никаких не было?

— Куртка только в пластинах. Похоже, наш гость не из богатых.

Глава 7. Пожар

Ночь выдалась тревожной. Рин ворочался и стонал, Зорка раз за разом вставала к нему — то напоить, то просто проверить, как он. Заснули они далеко за полночь, а проснулись в темноте от волчьего воя. Зорка завозилась, выпутываясь из одеяла, и в этот миг полог шатра рванули, и в проходе возник Соловей.

— Одевайтесь, — бросил он, — уходим.

— Соловей, — остановила вожака Зорка, — что происходит?

— Пожар. Серые предупредили. Эти ублюдки то ли случайно подожгли лес, то ли специально. Но ветер в нашу сторону. Сильный. Времени мало. Парни седлают коней, одевайтесь и выходите.

Сам он подхватил на руки закутанного в одеяло Рина и вышел наружу. Когда Тиана и Зорка выбрались за ним, среди деревьев виднелись далёкие пока отблески огня, а стоянку заволокли клубы дыма.

Соловей уже сидел верхом, устроив перед собой Рина и удерживая его за пояс одной рукой. Тай подвёл девушкам осёдланных лошадей.

— К реке, — скомандовал Соловей.

— Успеем? — Тай нервно оглянулся на зарево пожара. — Может, лучше на болото?

— Задохнёмся там, к лысым демонам!

— Успеем, — уверенно заявила Зорка.

Вот уж кто не поддался панике, Тиана позавидовала её спокойствию. Сама она тряслась как осиновый листок.

— Успеем, — твёрдо повторила Зорка на этот раз специально для принцессы, — слышишь, высочество, зубами не стучи, а то волки за свою примут, свататься придут. Выберешь самого красивого и будешь жить в стае.

— Не буду… в стае, — буркнула Тиана, но грубоватая шутка разбойницы и в самом деле помогла успокоиться, только зудела на самом краю сознания мысль, словно она забыла о чём-то важном.

А когда чаща поредела, а узкая лесная тропинка расширилась, позволяя пустить коней галопом, назойливая мысль обратилась в одно слово: «Альвин»!

Тиана ахнула и совсем не по вельможному заорала на весь лес:

— Соловей, стой!

Тот придержал коня:

— Что случилось?

— Альвин! — Тиана задыхалась, не в силах объяснить, но он понял сам.

— Рыцарёнок! Чтоб его демоны разодрали!

— Он же сгорит, — по щекам Тианы потекли слёзы. — Он же ничего плохого не сделал…

— Эт он не успел просто, — буркнул Тай.

— Не успел, — вздохнул Соловей, а кобыла под ним нервно заплясала, выдавая состояние всадника.

— Вот что, Тай, — Соловей принял решение, и лошадь успокоилась, встала как вкопанная, — бери Рина и уходите. Ждите меня за излучиной на том берегу, я догоню.

— С ума сошёл? — Тай, Лил и Зорка возмутились хором. Переглянулись беспомощно, если уж командир чего решил, его не переубедишь.

— Не хочу стать похожим на них, — Соловей неопределённо мотнул головой, но и так понятно на кого «на них».

— Я с тобой! — Тиана грязной ладошкой вытерла слёзы.

— Даже не думай! Тай, присмотри за ней. Будет куда-то рваться, не пускай. Можешь и по башке стукнуть, только совсем не прибей.

— У меня руки заняты.

— У Зорки свободны, если что — она стукнет. Вы, главное, глаз с девчонки не спускайте.

И пока Зорка ухмылялась, а Тиана пыталась придумать достойный ответ, повернул лошадь и умчался, махнув рукой на прощанье.

Пока Соловей добрался до брошенной стоянки, он много раз успел обозвать рыцарёнка всякими нехорошими словами, а себя — самоубийцей.

Лес горел. Вся лесная живность спасалась от огня — бежала, летела, прыгала и ползла. Один он мчался навстречу пожару. Пламя скакало по верхушкам деревьев, душило дымом и жаром, осыпалось вниз снопами искр, стекало по стволам рыжими струями.

Берег маленького лесного озерка, где забыли пленника, весь в дыму, горит сухая хвоя под ногами, но верховой пожар пока сюда не добрался. Рыцарёнок как-то подозрительно обмяк в верёвках, голова свесилась на грудь, волосы закрыли лицо. Он хоть живой?

Соловей спрыгнул с седла, первым делом залепил пареньку пощёчину. Тот ошалело вскинулся и закашлял. Живой! Где-то рядом с грохотом и треском упало горящее дерево. Близко. Слишком близко. Соловей торопливо пилил ножом многочисленные витки верёвки, когда сверху упала горящая ветка — прямо на шею кобыле. Та дико взвизгнула, рванулась. Соловей не удержал повод.

— Стой, зараза! — дёрнулся следом.

Куда там. Попробуй догони в горящем лесу испуганную лошадь.

— Вот же скотина, — Соловей вернулся к прерванному занятию. Ладно, всё равно они бы вдвоём верхом не выехали. Скорее всего, он бы и один не успел. Остаётся надеяться, что кобыла сумеет спастись.

Последняя верёвка поддалась, и пленник, не устояв на ногах, тяжело завалился вперёд.

Понимает ли он, что происходит, или настолько одурел от дыма и огня, что ему уже всё равно? Пока больше похоже на второй вариант.

Соловей выругался, помянув всех предков рыцарёнка до десятого колена, и поволок его к воде.

Глава 8. Договор

Сидеть вот так и болтать с талласким рыцарем было странно. Странно, что замолчала застарелая ненависть, только печаль и усталость остались. Рыцарёнок, Альвин, как назвала его Тиана, ведь одного возраста с Рином. Хотя нет, в рыцари посвящают в семнадцать. Значит — старше. Ну, по нему не скажешь — пацан пацаном. Если Тиана — жеребёнок, то этот — скворец закопчённый. Только из гнезда вылетел, и сразу вороны чуть не заклевали.

— Ты позволишь мне её увидеть? — отвлёк от умных мыслей рыцарёнок.

— А не обнаглел ли ты, парень? — искренне изумился Соловей. — Может мне тебя прямо здесь прирезать? Тиана просила не дать тебе сгореть, про нож она ничего не говорила.

— Принцесса Тиана просила за меня?! — пацан услышал только то, что захотел.

Соловей вздохнул:

— Вы с Тианой часом не родственники? Двое блаженных. Я сейчас тебя убить пообещал.

Рыцарёнок зыркнул из-под перепачканной сажей длинной чёлки, сказал серьёзно:

— Теперь не убьёшь.

— Точно блаженный. Я б на твоём месте убирался к мамочке, пока отпускают.

— Моя мать не заметит пропажу, даже если ты меня зарежешь. Так что я, пожалуй, не буду торопиться домой. Я клялся защищать принцессу и выполню свою клятву!

— Меня меньше всего интересуют глупые клятвы талласцев.

— Я могу помочь, — зашёл Альвин с другой стороны, — у вас ведь есть раненый. Я прав?

— Ну, есть. Тебе-то какое дело?

— Бабка моей кормилицы — сильная ведунья. И она меня привечала куда лучше, чем родная бабушка.

— И что? — Соловей нахмурился, но скрыть вспыхнувшую надежду не смог.

— Она учила меня. Я не самый лучший целитель, но другого у вас нет.

— Если сможешь вылечить Рина, хоть женись на своей принцессе — сам благословлю. Но если обманешь — башку сверну, как курёнку.

— Не обману!

И всё-таки Альвин нервно сглотнул, он не был уверен в своих силах.  

Выбраться с острова они рискнули лишь утром. И то Соловей предпочёл бы ещё подождать, не соваться в тлеющий лес, но гнала вперёд тревога за Рина. Как он? Только бы не опоздать.

Спасённый волк переплыл с ними озеро, но от воды отходить не захотел.

— Дурачок, — сказал ему Соловей, — ищи стаю, один останешься — пропадёшь.

Волк вздохнул, окинул тоскливым взглядом сгоревший лес, но с места не сдвинулся.

— Ну, как знаешь, серый. Бывай. Удачи тебе.

— Что? — Соловей обернулся к Альвину. — Что ты вылупился на меня, как на крылатую лягушку?

— Ты так говоришь с ним. Как с человеком.

— Нормально я с ним говорю. Волки больше людей понимают. А этот молодой ещё, глупый, помрёт быстро, если не поумнеет.

— Что ж ты бросаешь его такого — молодого и глупого?

— А что мне его на верёвке к счастью тащить? Каждый сам выбирает свою судьбу.

— Это только у волков так. Жаль, что люди не всегда могут выбирать, — последние слова Альвин прошептал так тихо, что Соловей их еле разобрал.

Лес после пожара — жуткое место. Дышать трудно, хрустят под ногами угли, сыпется сверху сажа и пепел, может и что крупнее прилететь, например, обгорелая или ещё тлеющая ветка. Упавшие деревья перегородили тропу, приходится перебираться через них или обходить. Обуглившиеся трупики не успевших сбежать животных то и дело попадаются на пути.

— Серым еды теперь на месяц хватит, только они не любят жареное, — пытается пошутить Соловей, но ему невесело.

Они оба голодные, но трогать погибших животных не хочется ни одному. У Соловья на поясе фляжка с полной сажи водой из озера — единственный их припас. И к тому времени, когда они выходят на берег реки, фляжка давно уже пуста.

В реке тоже плавают хлопья сажи, но другой берег радует живой зеленью.

Соловей украдкой выдыхает. Он до последнего боялся, что огонь перекинется через реку. От облегчения на глаза наворачиваются слёзы. Он смахивает их, размазывая копоть по лицу.

— Как нам перебраться? — Альвин напряженно смотрит на воду.

Соловей переводит на него тяжёлый взгляд.

— Ты ж понимаешь, что если узнаешь это, я не смогу тебя отпустить?

— Альвин нервно сглатывает, но отвечает твёрдо:

— Понимаю.

— Тогда пошли, тут есть брод.

Брод здесь глубокий, вода достаёт до груди, иногда — до подбородка. В двух местах приходится плыть. Не самая удобная переправа, но другой нет.

На том берегу их встречают. Но совсем не те, кого Соловей ожидал встретить.

Двое подростков в одинаковой одежде, на груди — одинаковые прозрачные капельки на грубых шнурках. Отличить их можно, только если хорошо приглядеться, хотя они не близнецы. Брат и сестра погодки. Сай и Сая. Ему тринадцать лет, ей — двенадцать. Оба пожиратели магии, а ещё отличные охотники.

Глава 9. Морская ведьма

Доверяться талласцу не хотелось, но выбора особого не было. Соловей прикинул — отсюда вниз по течению реки до моря чуть больше дня пути верхом. Это если нигде через бурелом не придётся пробираться. Место там глухое, рыбацких деревень нет, из людей только Рыси иногда появлялись. Что там делать ведьме? Как она услышит? Но Альвин уверен в своих словах. Гораздо больше уверен, чем когда обещал сам вылечить Рина. Принцесса ещё эта… Оставлять её страшновато и с собой тащить не хочется. С другой стороны — вдруг морская ведьма и её расколдует? Тогда можно будет отправить девчонку на все четыре стороны со спокойной душой.

— Так, — решил он, — слушайте все. Сай и Сая, вы оставите нам лошадей. Возвращайтесь, скажите матерям, что с нами всё в порядке, вернёмся через несколько дней. Мы съездим к этой ведьме, поговорим.

— Мы пешком за целый день не дотащимся, — надулся Сай, но сестра пихнула его локтем в бок, и мальчишка вздохнул, согласился. Хотя согласия его никто особо и не спрашивал, не та ситуация.

День пути — прогноз Соловья оказался слишком оптимистичным. По полному бездорожью, когда частенько приходилось идти пешком, ведя коней в поводу, они добирались в два раза дольше. Рин то приходил в себя, то терял сознание. На привалах, когда Соловей уходил подальше, Альвин вливал в него силы, и это действовало куда лучше, чем неудачные попытки исцеления, которые рыцарёнок предпринимал поначалу. Тиана во время отлучек Соловья места себе не находила и старалась не отходить от Зорки. На лице принцессы расцвёл шикарный синяк, но она с радостью обзавелась бы ещё десятком таких, лишь бы никогда больше не слышать зова.

Море они услыхали гораздо раньше, чем увидали. Штормовой прибой грохотал о прибрежные скалы.

Зажатая в скальных берегах река, почти не расширяясь, впадала в море. Пресный поток, встречаясь с пенными волнами, образовывал подобие кипящего котла.

— А как же…? — Альвин не закончил фразы, с опаской глядя с высокого берега вниз на буйство стихии.

Зорке ветер швырнул в лицо собственные волосы, залепил рот. Она мотнула головой, отплевалась и успокоила:

— Не дрейфь, отважный рыцарь, летать не придётся.

И пояснила:

— Мы туда не полезем.

А Соловей молча повернул коня и поехал вдоль кромки обрыва, держась подальше от края.  Здесь не было деревьев, не приходилось пробираться сквозь чащу, зато нужно было внимательно смотреть куда направляешь лошадь, чтоб не влететь в какую-нибудь трещину или яму. На спуске пришлось спешиться и вести коней в поводу. Сняли с седла даже Рина, неспособного идти самостоятельно. Соловей нёс его на руках, а Тай вёл двух лошадей.

Тиана сама никогда бы не сунулась на эту ноголомную дорожку, ей бы и в голову не пришло, что тут вообще можно спуститься, тем более с лошадьми, но пришлось утешиться, что Рысей спуск не смущает, явно ходили тут не раз. Ещё и Альвин держался рядом, помогал на самых трудных участках.

Бухточка, в которой они оказались в итоге, спокойствием вод не порадовала, но волны тут были на порядок меньше, чем рядом с устьем реки.

  — Ну, зови свою ведьму, — Соловей не желал терять времени даром.

Рин огляделся, сорвал несколько тонких веточек с ближайшего куста, скрутил из них подобие венка размером с широкий браслет. Подошёл к кромке воды. Набежавшая волна тут же радостно лизнула его сапоги. Сказал:

— Мне нужно попасть за полосу прибоя, чтоб кольцо не вынесло сразу на берег.

— Унесёт тебя к змеям, обратно не выплывешь, — Зорка как всегда была оптимистична.

Это Альвин и сам понимал. Бухта узкая, волны с удвоенной силой отбиваются от скальных стенок, а значит, в море будет тащить куда сильней, чем толкать к берегу.

— Ты ведьму будешь звать колдовством? — спросил Соловей.

— Нет, — Альвин покрутил на пальце плетёное колечко, — тут нет магии, только мой зов.

— А плаваешь ты хорошо?

— Нормально, — Альвин пожал плечами.

— Значит так. Тай, дуй к первому схрону, тащи верёвку, крупу и котелок.

Тай кивнул и скрылся в скалах, а на удивлённые взгляды Тианы и Альвина Соловей пояснил:

— Что смотрите? У нас тайников полно. В разных местах и на разные случаи. Сейчас кашу сварим, хоть пожрём нормально. Но, — он вскинул руку, — сначала ведьма, потом еда.

Тай вернулся быстро. Альвин скинул одежду. Тиана целомудренно отвернулась, Зорка, которая, похоже, и слова такого не знала, разглядывала рыцарёнка с откровенным интересом.

— Надо же, — наконец изрекла она, — человек, как человек. А я думала, у талласца хотя бы копыта будут.

— Копыта я только по праздникам надеваю, — буркнул Альвин.

Зорка захлопала глазами, а Соловей расхохотался:

— Молодец, рыцарёнок, уел нашу язву! Иди сюда.

Обвязал Альвина вокруг пояса верёвкой, подёргал для надёжности.

— Всё. Теперь сможем тебя вытащить.

Альвин кивнул и вошел в воду. Устоять на ногах в полосе прибоя было сложно, поэтому, как только позволило дно, он нырнул, поплыл под водой, борясь с волнами. Едва он выбрался за белые барашки, стало куда легче. Волны больше не били и не крутили его, мерно качали на горбатых спинах, сами несли в открытое море. Теперь уже можно послать зов. Альвин стянул с руки плетёное колечко, шепнул несколько слов и отпустил его. Первая же волна утащила кольцо так стремительно, что Альвин и моргнуть не успел.

Глава 10. Теперь ты с нами

Соловей вернулся и застал полностью здорового Рина, счастливых Рысей и странно задумчивую принцессу.

Рина он от полноты чувств обнял, а потом влепил подзатыльник — от всей души. И Альвина тоже обнял, только обошёлся без подзатыльника. Альвин смутился, заалел ушами, но и улыбки сдержать не смог — не привык он к такому открытому проявлению эмоций. А уж когда все Рыси кинулись его обнимать, цветом сравнялся с восходящим солнышком.

— Ты больше не пленник, — сказал Соловей, когда страсти немного унялись, и все уселись у костра, — можешь идти куда хочешь. Только, очень прошу, не болтай о том, что успел про нас узнать.

— Ты обещал, что, если я спасу Рина, позволишь мне остаться с принцессой. Она не может тебя покинуть. А я не могу бросить её. Клянусь, что, когда вернусь в Таллас, ни слова о вас не скажу.

— Всё так серьёзно… Ладно, оставайся. Ещё один рот прокормить как-нибудь сумеем.

— Не надо меня задарма кормить, — вспыхнул Альвин, — я заплачу! Или отработаю, — добавил он, вспомнив, что Рыси кошель у него отобрали вместе с оружием, и скорее всего это богатство сгинуло в огне.

— Не мели ерунды, — прервал Соловей невесёлые мысли. — Ты теперь с нами. Скажи лучше, что твоя ведьма наговорила Тиане? Что-то она подозрительно тихая.

— Сказала: ни на шаг от тебя не отходить! Так что совет вам да любовь, дети мои! — с готовностью влезла Зорка.

В отличие от Альвина Соловей смущаться не умел или просто давно привык к подколкам двоюродной сестры. Он отмахнулся:

— Тьфу на тебя, языкатая. Я серьёзно спрашиваю.

— Я тоже серьёзно говорю! Вот ведьма и подарочек вам к свадьбе оставила, — Зорка, со смехом уворачиваясь от братского тумака, кинула в Соловья чешуйкой.

Тот легко поймал её, покрутил в пальцах, разглядывая, сказал озадаченно:

— Что за ерунда. Почему она не погасла?

И в самом деле — слабое свечение, исходящее от подарка морской ведьмы, и не думало исчезать в руках пожирателя магии.

— Может, она не волшебная, а просто от какого-то светящегося гада, — высказал предположение Рин, — я слышал, в море такие водятся.

— В море много кто водится. Мне-то зачем эта безделушка?

— Ведьма не сказала. Вернее, сказала, что пригодится, но не сказала зачем, — Зорка ради разнообразия решила побыть серьёзной.

— Драгоценность, загрызи её волки, — буркнул Соловей, спрятал загадочную чешуйку в карман и зябко поёжился. — Ну и холодина тут у воды. Собирайтесь, отойдём подальше.

Тиана окинула тоскливым взглядом склон, с которого они вчера с таким трудом спустились, но лезть назад не пришлось. Соловей повёл своих людей в другую сторону и остановился, едва скалы и жидкие деревца скрыли их от воды и ветра. Здесь же обнаружились и стреноженные лошади.

— Привал, — скомандовал рысий вожак. — Я спать хочу зверски. Рин, ты на год вперёд выспался, дежуришь первым.

Соловей и не представлял, насколько он вымотался. Причём морально больше, чем физически. Рыси шли за ним, безоговочно верили своему командиру, а он мог только давить страх и надеяться на обещание пленного рыцарёнка. Альвин не подвёл, и одной проблемой стало меньше. А в остальном… Пожар, принцесса, полный лес талласких солдат… Пережить это лето будет сложнее, чем самую лютую зиму. Но это будет потом. А пока Соловей спал, и Рыси ходили на цыпочках и говорили шёпотом, охраняя его сон.

Проснулся он только к вечеру. На стоянке уютно потрескивал костёр, Рыси расстилали меховые одеяла, готовились ко сну.

— Мар, ты есть хочешь? — заметила его пробуждение Зорка. — В котелке есть каша, возьми.

Сестра обычно не называла его по имени, сразу видно — переволновалась. Но миску под нос совать не стала, и на том спасибо. Деликатность в ней просыпалась так же редко, как и заботливость.

— Возьму, спасибо, — сказал Соловей и огляделся, заметив пропажу. — Где наш рыцарёнок?

— За водой пошёл, — ответил Тай.

Соловей нахмурился.

— Зачем его послали? Темнеет уже, ещё шею себе свернёт где-нибудь.

— Послали, — хохотнула Зорка, — он сам вызвался. Пользу так приносит. Дров натаскал — на месяц хватит. За водой второй раз пошёл, дорогу знает, авось не сверзится.

— А вы и рады, что за вас другой работает!

— Мы не рады, он же сам… — возразил Рин и замолк под тяжёлым взглядом вожака.

— Пойду встречу его, — вздохнул Соловей. Есть хотелось зверски, но тревога за бестолкового паренька не давала расслабиться.

— А как же девчонка? — кивнула Зорка на прикорнувшую у костра Тиану.

— Она спит. И источник не так далеко, ничего не случится. Но, Зорка, всё же не своди с неё глаз, пока не вернусь.

— Давай, лучше я схожу, — вызвался Тай.

— Сиди уж тут, мне всё равно прогуляться надо.

Родник и в самом деле был недалеко, но к нему нужно было карабкаться по скалам, что и днём представляло опасность, а уж в темноте и подавно. Альвин обнаружился живой и здоровый, горюющий над свежей лужей и распоротым об острый камень бурдюком.

Глава 11. Чёрная метка и другие неприятности

Утром оказалось, что затяжной шторм прекратился. Ветер стих, поднявшееся солнце жарило совсем по-летнему, а бирюзовая гладь моря так и манила окунуться. Рыси такому соблазну и не подумали сопротивляться. Так же, как не подумали прикрыть причинные места при девушках. И Альвина с собой утащили. Взяли его «на слабо». Альвин, правда, чуть не утонул при виде Зорки, в которой скромности оказалось не больше чем в парнях. Она с разбега сиганула в воду в чём мать родила, окатила Соловья и оказавшегося рядом Лила тучей брызг, расхохоталась, увернулась от потянувшихся к ней рук, нырнула и поплыла на глубину.

Тиана большими глазами наблюдала за всем этим непотребством с берега. Подошла, разулась, осторожно попробовала воду ногой — холодная. И как они так долго плещутся? Даже Альвин не спешит выходить.

Ей стало грустно и самую малость — завидно. Захотелось присоединиться к весёлой компании, но там же холодно. И самое главное — все Рыси голые!

Она встала и побрела по берегу, пиная попадавшиеся под ноги разноцветные раковины. Такими раковинами был украшен главный фонтан во дворце, и, несмотря на свою красоту, эти ракушки добрых чувств у принцессы не вызывали. Некстати вспомнилось, как в детстве они с Лиамом залезли в этот фонтан, и мокрые няньки гонялись за ними, пытаясь достать. Её поймали быстро, а вот Лиам сдался, только когда пригрозили позвать короля. Отца принц всё-таки побаивался.

Тихое ржание привлекло внимание принцессы. В воде в нескольких шагах от берега стоял конь. Чёрный как ночь и такой красивый, что дыхание перехватило. Он стоял и смотрел на Тиану ярким лиловым глазом, второй глаз полностью закрывала длинная волнистая чёлка. Грива и хвост касались воды, а лошадиная тень у ног казалась чёрным омутом.

У Тианы и мысли не возникло, откуда бы лошади взяться в таком месте. Единственное, что волновало её — не спугнуть нечаянное чудо. Она подходила мелкими шагами, а конь стоял как вкопанный, словно ждал здесь именно её. Она протянула руку, и он потянулся навстречу. Она коснулась неожиданно холодной гладкой морды, в лиловом глазу вспыхнули звёзды.

— Эй! Пошёл отсюда!

Громкий крик и хлопок в ладоши заставили Тиану вздрогнуть и отшатнуться. А в лошадиный бок тут же врезался брошенный камень.

Конь заржал, взметнулся на дыбы… и опал в море лужицей чёрной воды, растворился, как и не бывало.

— Что… как? — растерянная Тиана обернулась к спешащему по берегу Соловью. Краем сознания отметила, что штаны он всё-таки надел, но сейчас ей было не до одежды вожака разбойников. В голове крутились сотни мыслей, обрывки детских воспоминаний, картинки, которые никак не получалось сложить воедино. Словно лиловый взгляд вытащил на поверхность всё потаённое, перемешал и бросил.

— Ты прикасалась к лошади? — вместо ответа спросил Соловей.

— Что?

— Ты… прикасалась… к лошади? — выдерживая паузы, повторил рысий вожак.

— Да…

— Что ж ты за горе такое, ходячее? Только отвернёшься на минуту, а она уже куда-то влипла!

Соловей приблизился размашистыми шагами, за руку, как нашкодившего ребёнка, вытащил Тиану на берег.

— Что это было? — Тиана наконец смогла задать связный вопрос.

— Морская лошадка. Слышала о таких?

Тиана покачала головой.

— Оно и видно. Иначе не лезла бы к твари. Руку покажи.

Тиана растерянно протянула ему руку. На кончиках пальцев осталось чёрное пятно, словно она окунула их в краску.

— Плохо, — покачал головой Соловей, — метка осталась. Мало тебе регента, ещё и этой твари дала власть над собой.

— И… что мне теперь делать? — Тиана с ужасом уставилась на чёрные пальцы.

— К морю не подходить, морские кони на суше власти не имеют.

— А что, если подойду?

— Утащит тебя на дно такой красавец и сожрёт. А ты думала, он тебя покатать хотел?

— Ничего я не думала!

— Оно и заметно! Думать, принцесса, иногда полезно.

Известие о морской лошадке изрядно подпортило Рысям веселье. Впрочем, задерживаться на берегу они и не планировали.

Лошадь Тианы отдали Рину, а принцессе пришлось ехать с Соловьём. Поначалу она старалась соблюдать приличия, лишь слегка придерживаясь за пояс разбойника. Но езда на конском крупе соблюдению этих самых приличий никак не способствовала, стоило только лошади перейти с шага на лёгкую рысь, как Тиане пришлось вцепиться в парня обеими руками, почти обнять.

Альвин покосился на неё, но ничего не сказал.

Соловей торопился, хотел поскорее добраться к остальным Рысям, тревожно прислушивался к далёкому волчьему вою и мрачнел на глазах. Тиана не понимала, что такого говорят волки, и как Соловей может их понимать, но остальных Рысей поведение вожака не удивляло.

Хрупкая фигурка, соскочившая с дерева прямо перед конём Соловья, тоже никого не удивила, кроме Тианы и Альвина.

Мальчишеская одежда, неровно обрезанные тёмные волосы до плеч, прозрачный камушек на шнурке — это же Сая, с которой они расстались три дня назад!

— Что там? — вместо приветствия спросил Соловей.

Глава 12. Полезная скотинка

Без Рысей узкая пещера сразу стала пустой, гулкой и жутковатой. Альвин, вооружившись ножом и мотком верёвки, отправился ставить силки на мелкую живность. Хоть он и клятвенно пообещал не отходить далеко, Тиана всё равно тревожилась. Нож был их единственным оружием, и мысль о том, что у Рысей каждая стрела на счету, а они с Альвином в случае нападения всё равно будут убегать, а не сражаться, не прибавляла спокойствия.

Сая дрожала в одеяльном коконе и время от времени просила пить. Тиана то и дело бегала для неё за водой к ручью, пока не догадалась притащить сразу целый котелок. Она хотела было сварить для девочки кашу, но попытка с треском провалилась — Тиана не смогла развести огонь.

Сейчас она, обняв коленки, сидела на берегу ручья, прислушивалась к звукам из пещеры — не позовёт ли Сая, и чувствовала себя полным ничтожеством. Альвин вон — тоже из благородной семьи, но он и костёр может разжечь, и силки ставить умеет, и много чего ещё. А она…

Вода у ног внезапно потемнела, словно чья-то тень заслонила солнце. Тень сгустилась, собралась в силуэт лошади, сверкнула знакомым лиловым глазом.

Тиана взвизгнула, вскочила, швырнула в тень первый попавшийся камень, спрятала за спину руку с чёрными пальцами и попятилась. В панике вбежала в пещеру, чтобы обнаружить, что Сая трясущимися руками перевернула котелок и уже довольно давно зовёт её. Принцесса и не знала, что каменные стены так хорошо глушат звуки — она не слышала ни грохота укатившегося котелка, ни голоса девочки.

Снова пойти за водой оказалось настоящим подвигом. К ручью Тиана приближалась мелкими шагами, готовая отскочить в любой момент. Осторожно заглянула в воду, увидала мелкие камушки на дне, жука-плавунца и своё испуганное отражение. Никаких лошадей! Тиана выдохнула, только сейчас поняв, что всё это время задерживала дыхание, и зачерпнула воды. К возвращению Альвина она успела успокоиться и почти убедить себя, что чёрный конь ей просто привиделся. Действительно — откуда морской лошадке взяться в горах в мелком ручье? Она тут даже не поместится!

В свежесделанные силки попасться никто не успел, зато юный рыцарь притащил две крупные рыбины и тут же занялся их готовкой. От предложенной помощи в ужасе отказался, Тиана фыркнула обиженно и уселась рядом с Саей. Очень хотелось обнять бедную девочку, но она помнила предупреждение Соловья, поэтому просто легонько провела ладонью по её растрёпанным волосам. Теперь уже фыркнула Сая, но не отстранилась.

Ночью Тиане приснился брат. В полной темноте он тряс её за плечи, требовал посмотреть на него. Она смотрела, но видела только силуэт и почему-то светящиеся как у кота глаза.

— Ты меня видишь? — спросил Лиам.

Тиана потрясённо покачала головой, а потом вскинулась, со всей силы обняла его. Лиам замер на мгновение, а потом осторожно обнял в ответ. Объятие не продлилось долго. Брат почти оттолкнул её, снова встряхнул за плечи.

— Буди своего рыцаря, и уходите. Быстро. Прямо сейчас!

— Лиам, что…

— Быстро, я сказал!

Тиана открыла глаза, уставилась на блики догорающего костра на своде пещеры. Брата рядом не было, но его злой испуганный голос всё ещё звенел в ушах, и пальцы, запачканные меткой морской твари, горели огнём. Тиана встряхнула рукой, чтоб избавиться от неприятного ощущения.

— Принцесса, что случилось?

Оказывается, Альвин не спал.

— Я не знаю… Мне приснилось… Нам нужно уходить!

Объяснить нормально не получалось, но Альвин, кажется, понял. Приложил палец к губам и скользнул к выходу из пещеры.

Вернулся он быстро.

— Внизу костры. Три штуки — значит, отряд довольно большой, раз одним не обошлись. Поднимай Саю, уходим.

И пока Тиана тормошила спящую девочку, вылил остатки воды из котелка на тлеющие угли, сам котелок засунул в щель в стене, туда же отправился мешок с крупой. На мокрое кострище накидал горку камней. Шкуры засунул в другую щель. Махнул рукой:

— Аааа, ладно. Всё равно всё спрятать не получится. Пошли быстрее.

Он подхватил под руку Саю, почти потащил к выходу.

Снаружи светила ущербная луна, и было куда светлее. Тиана вздрагивала от каждого шороха, и Альвин успокоил:

— Ночью солдаты сюда не полезут, побоятся шею свернуть.

Сами они тоже вполне могли свернуть шеи, но это он решил не упоминать. Они вновь шли по колено в холодной воде по руслу ручья, только теперь движение осложнялось тем, что они почти несли на себе еле переставляющую ноги девочку. Сая цеплялась за их плечи, сжимала зубы и шагала, но спотыкалась всё чаще. В конце концов Альвин просто подхватил её на руки и понес.

— Не надо меня нести, — тихонько запротестовала Сая, — я сама могу.

— Цыц, ребёнок, ты нас задерживаешь, — оборвал её Альвин и перехватил её поудобнее.

Рассвет они встретили в узкой расщелине. Ручей здесь маленьким водопадом стекал с почти отвесной стены, и взбираться тут в темноте и с больным ребёнком на руках Альвин не решился. Кроме того, он устал так, словно на нём пахали. Похоже, пожирательница магии и в самом деле пила его силу.

Он рухнул на колени, едва успев уложить девочку.

— Извини, — прошептала Сая.