Конфетки - бараночки

Карамелька глава 1

Патриция

Когда это произошло, мне только что исполнилось восемнадцать лет. Я успешно заканчивала колледж в Северной Каролине, всё своё время посвящая учёбе и чтению книг из публичной библиотеки нашего городка.

Я любила посещать библиотеку. Мне нравились её просторные светлые залы, удобные кресла, бесконечные полки из жёлтого дерева, заставленные книгами.

Больше всего я любила читать мелодрамы и поглощала их в огромных количествах. Особенно мне нравились сюжеты про отношения взрослого опытного мужчины и молоденькой неискушённой девушки. На месте девушки я обычно представляла себя. Претенденты же на место мужчины постоянно менялись в моих мечтах, как перчатки.

Обычно роль героя доставалась либо известному актёру, либо спортсмену. По части спортсменов я предпочитала футболистов. Футболисты, по моему мнению, выглядели наиболее сексуально.

Некоторые книги были весьма откровенны. Такие я брала на дом, потому что стоило мне начать читать откровенную сцену, как всё, моё самообладание тут же давало трещину.

Сладкая истома охватывала всё моё существо. Мой взор туманился, а рука сама тянулась к моему личному потаённому источнику удовольствия. Что я только не вытворяла!

Моя рука словно шаловливая мышка носилась по телу, гладя и сжимая грудь; шустро пробираясь внутрь исходящего влагой потаённого местечка, досадливо наталкиваясь на преграду в виде противной склизкой плёнки; нещадно теребила щедро наливавшийся горячей кровью клитор…

Как же мне хотелось, чтобы на месте моей руки оказалась другая, сильная и мужественная! Чтобы в моё тело ворвался огромный налитой член огромного мужественного мужчины! Ооо! Я страдала и наслаждалась одновременно!

И нет, я не была какой-то озабоченной девицей, страдающей от бешенства матки, как вы наверняка подумали. Вовсе нет. Просто мне было восемнадцать лет, и гормоны бушевали в моём теле ровно так, как это и назначено природой для каждой из нас. Парня у меня не было, вот и приходилось изворачиваться своими скромными силами.

Мне очень повезло с соседкой по комнате, которой по вечерам никогда не бывало дома. Каждый вечер Мэри, так звали мою соседку, тусовалась в ночном клубе, открывшемся на соседней улице. Возвращалась Мэри всегда поздно. От неё пахло виски и сигаретами. И ещё чем-то, острым и терпким.

Я к этому времени уже успевала прочитать очередную книгу, каждая из которых была для меня входом в мой личный персональный рай, рай с горчинкой. Или ад, но ад сладкий, как ванильное мороженое. Ах. Я часто засыпала, положив разгорячённую голову прямо на книгу, обняв её, словно подушку.

Мэри смеялась надо мной, говорила, что с таким образом жизни я рискую остаться старой девой. Советовала обратить внимание хоть на кого-то из наших мальчиков. Я, в свою очередь, дразнила Мэри воспитательницей детского сада, поскольку все её бойфренды были сопливыми мальчишками из нашего колледжа. Такие меня априори не интересовали.

К сожалению, в моём окружении я не видела ни одного хоть сколько-нибудь привлекательного мужчины. Поэтому мне не оставалось ничего другого, как продолжать воображать очередного актёра или спортсмена, играя в странную виртуальную любовь…

Так продолжалось довольно долго. До тех пор, пока в нашем штате не развернулась очередная избирательная кампания и наш куратор, мистер Джонс, не посулил зачёт автоматом тем из нас, кто посетит предвыборные дебаты кандидатов. Таким образом мистер Джонс хотел сотворить из нас граждан с активной жизненной позицией, как он это называл.

Нужно ли говорить, что в день дебатов почти вся наша группа показательно заняла места на передних рядах в зале штаба демократической партии нашего городка, где и проходили обычно всякие общественные мероприятия.

Нескольких ребят из нашей группы организаторы не допустили на этот своеобразный зачёт автоматом по предмету мистера Джонса. Эти несчастные утеряли свой шанс на превращение в граждан с активной жизненной позицией из-за сущей ерунды.

Парни просто не прошли фейс-контроль на входе. Не знаю, почему их не пропустили. Наши невезучие одногруппники были смуглы, обладали чёрными волосами и тёмными глазами под густыми бровями. Дааа, из-за такой ерунды мистер Джонс теперь будет издеваться над бедолагами, засыпая тех своими каверзными вопросами. Бедняги.

- Какая несправедливость, правда, Пат, - выдувая шарик из жевательной резинки, посочувствовала неудачникам Мэри.

- Да это просто дискриминация! – подхватила Джессика Стронг, тряхнув крашеными в розовый цвет кудряшками. Джессика немного похожа на овечку, если честно.

Мне, честно сказать, было фиолетово и на недопущенных мальчишек, и на мнение по этому поводу кого бы то ни было. Я удобно устроилась на широкой деревянной скамье, выбрав себе место у самого окна. На слегка облупленный белый подоконник я положила свою объёмистую розовую сумку, достала оттуда очередной роман и с головой погрузилась в чтение.

Вскоре ровный гул толпы затих, и со стороны небольшой трибуны из полированного коричневого дерева раздался звучный мужской голос. В этот момент я как раз подходила к той части повествования, которую уже не могла читать в общественном месте.

Герой очередной зачитанной до дыр книги как раз спрашивал у героини, то есть как бы у меня, знает ли героиня, то есть как бы я, что иметь такую грудь, которой природа наградила меня, это просто преступление против всего мужского пола в лице героя, поскольку член героя нестерпимо желает разорвать ширинку с тем, чтобы падающим в бездны наслаждения стремительным метеором ворваться в сладкие глубины героини.

О да, герой завернул именно так, таким проникновенным слогом и таким баритоном… Точно таким же баритоном, который раздался прямо передо мной, так близко, что сначала мне почудилось, что я таки начала немного двигаться рассудком от постоянного не удовлетворённого до конца желания.

Карамелька глава 2

Патриция

- Ну ты ж и отожгла, Пат! А ещё строишь из себя тихоню-заучку!

- Ох, не напоминай, Мэри! Просто не напоминай! А то я сейчас въеду куда-нибудь! Просто помолчи! – вот правду говорят, не делай добра, не получишь зла! По доброте душевной согласилась подвезти Мэри, а взамен получаю тупые подколки!

И какое ей дело до моего поведения?! Лучше бы за собой смотрела! О нет, я не вынесу её в своей любимой машине, мною лично раскрашенной под божью коровку, больше ни минуты! Ни секунды!

- Всё, проваливай! Приехали!

- Ну ты чего, Пат? – обиженно дует губы Мэри. - Чего ты взбесилась-то? Это же была реально жесть! Ты орала, будто эпилепсичка, ха-ха-ха! Ай! Ты что, больная, Пат!!! – да, пусть я больная, пусть я какая угодно, но я вышвырнула Мэри из своей машины без всякого зазрения совести.

Я жму и жму на газ, забыв о времени, о том, что мне давно пора в колледж на занятия. Какой колледж?! Какие занятия?! Мне срочно, срочно необходимо оказаться там, где не будет никого, никого, кроме меня и его, этого секси-секси мистера Скотта.

К сожалению, мистер Скотт будет присутствовать лишь в моих мыслях. Онлайн. Ах, как жаль… О, какой он секси! Он не хуже любого футболиста! Ооо, какой он!

И как же жаль, как жаль, что, когда он вышел из-за этой противной кафедры, его пиджак, надо сказать, что очень дорогой пиджачок, был наглухо застёгнут! Ооо, как жадно я провожала его глазами! Не пиджак, а его, его в этом пиджаке! Но зато я смогла хорошо разглядеть его упругую накачанную задницу под так сексуально расходившимися при его энергичной ходьбе полами пиджака! Уверена, просто уверена, что и член у него на уровне!

Говорят, что чем больше у мужчины нос, тем больше член. О, как хочется наконец это проверить. У мистера Скотта довольно крупный нос. Ну почему, почему так мало брутальных мужчин с породистыми крупными носами? Вдобавок ещё и богатых. О, этот мистер Скотт явно очень богат. Около дверей его ждали телохранители, а его машину сопровождал целый кортеж…

Надо же, какие у нас кандидаты от демократической партии. Он приедет ещё. И, может быть, тогда, в следующий раз, мне опять удастся попасться ему на глаза. Конечно, не так глупо, как это вышло сегодня. Хотя… И плохой пиар тоже пиар, Пат. Ты обратила на себя его внимание, а это главное!

Это главное, главное, глааавное! Напеваю я, шустро сворачивая с широкой дороги на совсем незаметную неширокую пустынную просёлочную дорожку, на которой я обычно и провожу время со своими виртуальными любовниками, закрывшись в своей малышке на все кнопочки. И ещё и укрывшись простынкой от случайных чужих глаз. У меня всегда в бардачке есть чистенькая и свеженькая.

Ну да, не всегда же этой противной Мэри нет дома! Противная, противная Мэри! Она сама глазела на моего мистера Скотта как последняя шлюха, я видела! И Джессика, и Саманта тоже! И даже Долорес, эта прыщавая скромница! Они все глазели на него с вожделением! О, бедный мистер Скотт! Дай им волю, они разорвали бы его на части! Ах, да я бы и сама разорвала его на части, если бы могла…

Надеюсь, он запомнил моё нежное личико с большими карими глазами, мои белокурые волосы, так красиво лежащие на плечах, и, конечно же, мою грудь идеальной формы, которую я не прячу за этими скучными чопорными лифчиками. Потому что это преступление федерального масштаба, прятать такую грудь!

Ооо… Это он, это он, мистер Скотт, нет, просто Скотт, гладит и слегка сжимает мою грудь… Ааах… А теперь это его, его рука так смело врывается в тесные просторы моего потаённого местечка, решительно отодвигая мои мокрые насквозь трусы… Ааах… Ну почему?! Почему я, такая красивая, такая сладкая секси, в то же время такая невезучая?!

Почему он, Скотт, так жестоко уехал сегодня на своей дорогой машине, почему?! Почему он не захотел объяснить мне более подробно график инвестиций своей партии, ну почему?!

А может… А может, он потому застегнул свой пиджак так наглухо, что… Что у него встал? Встал на меня? На мою грудь? О…

О, моя грудь… Даже этот серый скучный мистер Джонс, и тот пожирает глазами мою грудь, когда думает, что я не вижу. И мальчишки в колледже… О, я знаю, я подслушала один раз, что каждый второй из них не начинает утро, не подрочив на мою фотку в соцсетях!

О, идея! Ты гений, Патриция! Я найду его профиль в соцсетях. Подпишусь на него. Подам заявку в друзья. Пришлю ему своё фото в бикини, я там особенно удачно получилась, скромно и со вкусом. Ааах… Ах, я просто умру сейчас! Моя проклятая рука совсем, совсем не тянет на член! И эта идиотская скользкая преграда, как она мне надоела, как надоела!

Ох, но я знаю только одно. Теперь я стану самым активным членом нашей демократической партии! Я попрошусь на подработку в штаб. Наверняка там найдут, чем занять без пяти минут выпускницу колледжа. Опять же, возьму рекомендательное письмо у мистера Джонса. О, этот дурак будет счастлив обратить меня в активного гражданина!

О… И тогда! И тогда я буду присутствовать на всех, абсолютно на всех собраниях и дебатах, на которых будет и он. И не только присутствовать! А и совместно работать! Я же буду сотрудником!

И тогда… Аааах! Сладкая судорога наконец выгибает дугой моё тело. Простынка слетела, и моя бедная машинка опять вся забрызгана моими соками… Ах, ну это не то, всё равно не то…

Карамелька глава 3

Патриция

Слово с делом у меня не расходилось никогда, посему вскоре, заручившись поддержкой мистера Джонса, я уже стояла около широких дверей, ведущих в здание штаба отделения демократической партии нашего городка.

Штаб располагался довольно-таки далеко от общежития нашего колледжа, поэтому добираться сюда я сразу решила на своей машине, крохотном красном фиате, на кузов которого я собственноручно нанесла баллончиком симпатичные чёрненькие горошинки, тем самым превратив мою машинку в самую натуральную божью коровку, заодно обезопасив себя и от угона.

Я была благополучно принята в штаб на неполный рабочий день и, не медля ни дня, приступила к своим обязанностям.

Обязанности мои были довольно просты. В те дни, когда не было собраний, я должна была сканировать документы, принимать почту у курьеров, а также готовить кофе для сотрудников. В общем, что-то типа секретаря.

В дни же собраний на мои плечи ложилась работа младшего стенографиста, благо в колледже по этому предмету у меня всегда было только отлично. К моему разочарованию, мой мистер Скотт должен был посетить наш штаб лишь через несколько недель.

Но отступать было поздно, и в дни собраний я со всем рвением, какое только могла выдавить из себя, стенографировала скучный непонятный бред непонятно кого. Вернее, это всё были всякие уважаемые члены демократической партии, но меня-то интересовал только один! Только один член! Вернее, меня интересовал член одного-единственного члена этой самой партии!

Но тем не менее я старательно выполняла свои несложные обязанности, героически подавляя постоянную неудержимую зевоту. Отчасти спасала положение моя вместительная розовая сумка, приоткрыв которую, я частенько потихоньку почитывала очередной любовный роман.

Я ставила сумку на краешек своего, специально выделенного для меня столика, и иногда мне даже удавалось, прикрывшись моим розовым щитом, немного поспать. Некоторые некрасивые девушки из тех, кто работал в штабе полный день, стали за глаза звать меня блондинкой с розовой сумкой. Не знаю, почему. Может, завидовали моей красоте?

А, может, таким образом они хотели намекнуть, что я глупа по сравнению с ними, такими умницами? Не знаю, мне это было глубоко безразлично. Держало меня на этой идиотской скучной работе только одно: ожидание приезда мистера Скотта. Ну, и, конечно, моя заработная плата. Но мистер Скотт держал меня на этой своеобразной привязи крепче.

Я собиралась после собрания набраться смелости и подойти к мистеру Скотту с просьбой принять меня в его личный избирательный штаб. Я почему-то была уверена, что он согласится. Потому что мысль о том, что его наглухо застёгнутый пиджак в нашу первую встречу был застёгнут не просто так, не давала мне покоя!

О, в разгар самых скучнейших выступлений, механически стенографируя всякий бред, я представляла себе именно его, Скотта. Только в моих представлениях его пиджак был расстёгнут, а ширинка дорогих брюк вздымалась, словно оживший вулкан!

На этом моменте я усилием воли тормозила свою фантазию. Потому что мои ноги сами собой начинали судорожно сжиматься, а трусы предательски наполнялись влагой. Один раз я даже просидела юбку. На ней было мокрое пятно, будто я страдаю недержанием! Спасла положение опять же моя розовенькая сумочка-выручалочка. Пришлось покидать рабочее место, крепко прижав верную сумочку к ягодицам.

Не знаю, что про меня подумали окружающие, они интересовали меня не больше, чем мусор под моими ногами. Потому что я ждала его. Я. Ждала. Его!!! Твою мать!!!

Ах. Я ждала и ждала его. И наконец этот день настал! Вернее сказать, настал день, предшествующий приезду моего мистера Скотта. Он должен был появиться уже завтра! Завтра!

Весь день я была сама не своя. Едва дождавшись окончания рабочего дня, я помчалась покупать себе новое платье. Я всегда так делаю, когда волнуюсь.

Я нашла изумительное платьице! Оно было шоколадного цвета, очень коротенькое, нисколько не скрывающее мои длинные, медового цвета ноги. К платью я подобрала лаковые туфельки точно такого же цвета. И не забудем про мои выразительные глаза всё того же шоколадного цвета!

Я была настолько прелестна в своём новом образе, что так и побежала домой! Вся такая шоколадная… Ах… Я страшно нравилась самой себе! Конечно же, мистер Скотт с радостью возьмёт такого очаровательного работника в свой избирательный штаб!

Так, дома нужно будет принять ванну с душистой пеной… Обязательно ещё раз как следует побрить ноги… Освежить и так безупречный маникюр… Педикюр… Обязательно срезать ту противную мозоль… И пораньше лечь спать… Чтобы завтра я выглядела на все сто!!!

Но когда я трепетной прелестной шоколадной птичкой влетела в наше общежитие, меня поджидал крайне неприятный, просто ужаснейший сюрприз… Кошмарнейший сюрприз!

Карамелька глава 4

Патриция

Так вот, когда я, радостная, окрылённая и воодушевлённая, вся такая нежная и красивая, подбежала, а вернее, подлетела на крыльях ожидания к своей комнате, я не обнаружила в нашем тайном местечке ключ! Мы с Мэри всегда кладём ключ от комнаты в одно и то же место! Я не буду рассказывать, в какое, это секрет.

Так вот, ключа не было! Не веря своим глазам, я шарила в нашем тайном месте снова и снова, но нет, ключ не появлялся! Ааа! Чёртова Мэри! Ну да, отношения между нами, конечно, слегка испортились после того, как я высадила её из машины, но не оставить ключ! Это уже за гранью!

Пылая от бешенства, я в гневе мерила шагами коридор перед нашей комнатой, надеясь, что Мэри одумается и вот-вот принесёт ключ!

- Чего ты тут ходишь с видом фурии, Пат? – спросила проходящая мимо Джессика.

- Жду Мэри. Ключа нет, - сквозь зубы ответила я. От возмущения подлым поступком Мэри я даже не могла нормально разговаривать!

- Так она в клубе. Я видела, как она уходила, - злорадно, как мне показалось, сообщила Джессика.

Аааа! Я! Я не знаю, что я сделаю с ней!

Я придумывала всё новые и новые способы мести, пока быстро шагала в этот чёртов клуб. Конечно, я пошла туда как была, в своём новом шоколадном облике. Прелестная шоколадная девушка с медовой нежной кожей. С милой розовой сумкой через плечо.

И этот факт тоже бесил меня. Я хотела, чтобы мистер Скотт был первым, кто увидит меня именно такой, он, а не какие-то сопляки в клубе! Я хотела, чтобы мистер Скотт стал для меня первым во всём! Начиная с мелочей!

Я раздражённо толкнула вращающиеся двери клуба. Злобной, строящей планы мести прелестной мегерой я, можно сказать, с размаху влетела в огромное прокуренное, содрогающееся от басов рока полутёмное помещение клуба.

И замерла на полпути к ритмично дёргающейся толпе, где выплясывала и эта паршивка Мэри…

Да…. Я замерла и остолбенела…

Потому что на высоком стуле у барной стойки, мимо которой нужно было пройти к танцполу, я увидела его.

Нет, это был вовсе не мистер Скотт, как вы, должно быть, подумали. Нет. Более того, мистер Скотт тут же испарился из моей памяти. Вместе со своим застёгнутым пиджаком. И вместе со своим гипотетически солидным членом заодно. Да.

Передо мной на высоком барном стуле, широко расставив ноги и небрежно положив руку между ног, сидел незнакомый взрослый мужчина. Ооо… Явно высокий. Плечистый. Руки. Какие у него руки… С длинными красивыми пальцами, так небрежно лежащими… прямо на члене? Или нет, не на члене? Или всё же на члене?!

Проклятая темнота! Ааа… Какое лицо… Какое лицо, чёрт побери! Какие жгучие чёрные глаза… Прямой крупный нос… Губы… Губы так чётко, так красиво очерчены… Ооо… Ох, какой он красивый! Какой породистый! Какой взрослый! И как смотрит на меня… Ну да, я же застыла прямо перед ним, не в силах пошевелиться.

Ооо… И его рука… Как она лежит всё же прямо на члене! Словно он хочет прикрыть эрекцию! Ааа! Ах, какой же! Он смугл, одет в чёрную рубашку с распахнутым воротом. Я вижу загорелую кожу, покрытую волосками… Не густая поросль, от которой меня тошнит... Нет, тут всё в меру…

Ах, эти обтягивающие чёрные джинсы… Кажется, вельветовые… Ну да, вельвет… Ох, эта его рука! Меня начинает пробирать дрожь от его руки! Почему я всё время смотрю на неё? Нужно поднять взгляд на его лицо. Он может подумать, что ты озабоченная дурочка, Патриция!

Ах, но сама мысль о том, что у него встал при виде меня, такой прелестной. С такой золотистой кожей. С которой так красиво сочетаются шоколадное платьице и розовая сумка… И ещё лакированные туфельки на моих длинных стройных ногах…

Я наконец вновь возвращаюсь взглядом к его лицу. И уже не могу оторваться от его глаз, тёмных, как ночь, от его так красиво очерченных губ… Ах, он неторопливо встаёт… Вдруг он уйдёт?!

Но нет, он подходит ко мне! Он подходит ко мне. Он улыбается мне, блеснув белоснежными зубами! Ах, как преображается его лицо от улыбки!

У него сногсшибательная улыбка! И он! Он протягивает мне руку, приглашая потанцевать! Ах, я только сейчас замечаю, что идиотский рок заменила медленная красивая мелодия… Как во сне, я вкладываю свою ладонь в его и послушно подчиняюсь его сильным уверенным рукам… Ах…

Какой он большой… Я едва достаю ему до плеча… Какой он горячий… От него так и пышет жаром… Ах… Я сейчас просто растаю, как мороженое. Растекусь лужицей у его ног… Такой сладкой шоколадно-персиковой лужицей… Поверх которой, как плот, будет плавать моя розовая сумка…

Он… Он осторожно, словно нащупывая границы, легко целует меня в волосы… В шею… Мне так и хочется крикнуть, делай, делай всё! Всё, что хочешь! Я вся твоя! Но я лишь робко прижимаюсь к его твёрдой горячей груди. Он воспринимает это как знак, как зелёный свет! И я мгновенно оказываюсь плотно прижатой к нему!

Ааах… Я была права! Его член эрегирован! Ооо… Будто раскалённое железо прожигает меня насквозь! Там, где его член прижимается к моему животу! Я не в силах больше оставаться здесь, среди множества непонятных людей! Я смотрю на него умоляюще. Он понимает меня, ведь мой взгляд говорит лучше всяких слов: возьми меня! Я вся, вся твоя! Ах…

Он улыбается своей неповторимой улыбкой, легко касается губами моей горящей румянцем щеки и ведёт меня к выходу, обняв за талию. Мы выходим, словно мы давно знакомы, словно мы пара! Это наполняет восторгом мою душу, и я наконец-то начинаю верить, что всё наяву! Ах, я не сплю и не вижу сон. Это правда!

Как правда и то, что на стоянке нас поджидает огромный автомобиль блестящего чёрного цвета. Я настолько возбуждена и счастлива, что даже сходу не могу определить марку. Да какая, к чертям, разница!

Ах, он открывает для меня дверцу. Изящно забравшись в машину, я откидываюсь на мягкое кожаное сиденье, счастливо вдыхая аромат своего начавшегося чудесного приключения. Вперёд, мой герой! Вези меня, куда хочешь! И делай, делай со мной всё, что хочешь!

Карамелька глава 5

Патриция

Автомобиль мягко рассекает влажную ночную тьму. Его сильные руки с ленивой небрежностью лежат на руле. Его лицо в свете приборной доски кажется высеченным из мрамора. Я, затаив дыхание, смотрю на ожившего героя всех прочитанных мною любовных романов, вместе взятых. На мужчину из плоти и крови я наконец смотрю!

Ах, да я и сама чувствую себя героиней самого прекрасного любовного романа! Настоящего! Здесь! Сейчас! Ах!

Я жадно вдыхаю аромат этого потрясающего мужчины, что доносится до меня, будоража и воспламеняя до предела! Аромат древесный, с лёгкими мускусными нотками… Ааах…

Бархатная ночь за окном. Ровный гул мощного мотора. Едва уловимый запах дорогого кожаного салона. Мужчина мечты рядом. Я полна предвкушения! И я до сих пор не могу до конца поверить, что всё это происходит наяву…

Вот его рука, на миг оторвавшись от руля, скользнула по приборной доске, и салон заполнили чарующие звуки органа. Я обожаю орган! Его мощные глубокие звуки словно созданы для этой ночи… Ах, неужели это всё действительно происходит со мной…

Вскоре, мягко шурша шинами, автомобиль съехал с дороги и медленно направился в непросветную тьму. Галогенный свет фар освещал лишь тёмный песок, по которому машина скользила, словно по льду. Я приоткрыла окно. Свежий бриз океана ворвался в салон вместе с гулким шумом далёких волн.

О, он привёз меня на океан! Ах, как это романтично, потерять невинность на берегу океана! В том, что я наконец-то избавлюсь от этой мерзкой девственной плевы, я не сомневалась ни секунды! Я вся трепетала, словно птичка!

Наконец машина остановилась… Ах, я никогда не забуду чудесное состояние ожидания, охватившее меня… Я замираю, вытянувшись стрункой… Что? Что он сейчас будет делать, этот прекрасный сильный мужчина, вдруг напомнивший мне могучего тигра перед прыжком?

Карамелька глава 6

Патриция

Ах… За эти несколько секунд в моей голове пронеслись сотни, тысячи картин, как это будет… Он набросится на меня, как тигр! Рывком усадит меня к себе на колени! Разорвёт на мне трусы и войдёт в меня одним махом своим замечательным членом, не сходя с водительского сиденья, чтобы не тратить время!

Нет, не так. Он рывком откинет моё сиденье! Расплющит меня на нём! А потом разорвёт мои трусы и одним мощным толчком наконец лишит меня девственности! Или так: он…

Картинки мелькают и кружатся передо мной, как бешеные кошки… Вот сейчас, сейчас он…

Но он не торопится. Он не набрасывается на меня как голодный зверь, чтобы сожрать свою добычу…

Он протягивает руку и гладит меня по голове, словно я маленькая девочка… Я закрываю глаза и жмурюсь как сытая кошка от этой простой, но такой, чёрт побери, сексуальной ласки! Ааа! Я выгибаюсь струной, я уже раскалена до предела одной только близостью этого мужчины! Он сам и есть секс! Воплощение секса!

Я слышу, как он слегка усмехается. Я слышу, как бархатным глубоким голосом он произносит всего одно слово… «Сaramella…» - звучит в густом сладком тумане салона. И я вдруг осознаю, что это первое слово, произнесённое им… «Сaramella…» - повторяет он горячими губами в миллиметре от моего рта.

Ах, я чувствую жар его губ, от которого плавлюсь и сгораю! Неведомый мне прежде пожар бушует внизу моего живота, прямо там, в потаённых глубинах моего тайного местечка! Я хочу спросить его, что значит это слово, сaramella, и на каком это языке, чёрт побери!

Но слова уже неподвластны мне, потому что мои губы накрывают его, твёрдые и горячие… Он не торопится, он словно смакует вкус моих губ… Я больше не слышу волшебные звуки органа, я больше не понимаю, где я и что.

Я, осмелев, прижимаюсь к нему всем телом, и он со стоном запускает горячий язык мне в рот… Я обвиваю его руками, словно тоненькая лиана, я подаюсь к нему вся, вся, как есть. Я хочу прижаться к нему там, в районе его члена! Но проклятые сиденья разделены чёртовым ручником!

Я в бешенстве бью рукой по торчащему ручнику, обтянутому чёрной кожей. И отдёргиваю руку, словно обжёгшись. Потому что ручник напоминает мне член! Длинный чёрный член!

Потом я вижу, как длинные смуглые пальцы слегка поглаживают эту вызывающе торчащую деталь машины. Проходят по стволу. Немного елозят по головке. Почему это зрелище вызывает у меня сладкие спазмы внизу живота? О…

Я отчаянно сжимаю ноги, не в силах оторвать взгляд от представления, разыгрываемого только для меня этим роскошным мужчиной, что неотрывно смотрит на меня, на мою реакцию! О… Он… Учит меня? Аааах…

Своей затуманенной головой я не отслеживаю момент, когда вдруг раздаётся серия мягких щелчков; ручник опускается, а вместе с ним плавно опускаются и наши сиденья, образуя вкупе с задними огромное ложе!

Траходром, как я сразу мысленно окрестила эту матовую поверхность, покрытую дорогой чёрной кожей. Но то была единственная разумная мысль, промелькнувшая в моём взбудораженном мозгу…

Далее, мои уважаемые читатели, идёт бесплатный фрагмент второй новеллы "Мармеладка".

После чего опубликованы полные тексты обеих новелл.

Мармеладка глава 1

Аннабелла

Это произошло в тот год, когда небольшой потухший вулкан, с незапамятных времён мирно спящий неподалёку от нашего городка на юге благословенной Италии, вдруг зевнул, чихнул, проснулся и одним махом смёл своим жадным огненным языком добрую половину нашего предместья.

Так что свой восемнадцатый день рождения я справляла в клетушке барака, выделенного мэрией для пострадавших семей.

Наше новое жильё представляло собой два ряда длинных бараков сарайного типа, возведённых на скорую руку на заброшенном пустыре вдоль дороги, ведущей в центр городка, на центральную площадь. На центральной площади находились наш местный храм, полиция, бар, кафе и парочка дорогих магазинов.

Хотя теперь у нас вместо дома была всего лишь клетушка, мы, мама, папа, моя маленькая сестрёнка Лола и я, были счастливы. Ведь мы потеряли лишь дом, а сами остались целы и невредимы, чем могли похвастаться далеко не все наши бывшие соседи, да пребудут их души в раю.

Наша клетушка располагала всего лишь одним окном, оно же служило и дверью. Поэтому постепенно мы, как и все остальные, частично переселились на улицу, поставив там столы и скамейки, также выделенные мэрией.

Мягкий климат нашей страны позволял чуть ли не жить на улице круглый год, а на случай дождя отец сделал большой навес из плотной полосатой ткани, также выданной мэрией. Так что устроились мы, в общем, неплохо.

Я была уже взрослой и, как могла, помогала своей семье. Я брала на дом вышивку скатертей, простыней, подушек. Получалось у меня неплохо, и число моих клиенток постепенно росло. Это были богатые синьоры, которые жили в городе в красивых каменных домах.

Они передавали меня друг другу как пинг-понговый мячик, так что работы хватало и целыми днями я вышивала, примостившись на улице около своей двери, или своего окна, называйте как хотите. Однажды я удостоилась заказа от самой синьоры Морелли.

Синьора Морелли была женой дона Антонио Морелли, самого богатого в нашем городе. Поговаривали, что дон Антонио держит всю власть в нашем городке в своём крепком кулаке. Также говорили, что на руках дона Антонио немало крови и наши местные карабинеры спят и видят, как бы засадить дона Антонио за решётку до конца его дней.

Иногда дон Антонио проезжал мимо наших бараков на своём кабриолете с личным шофёром. Дон Антонио выглядел крепким осанистым дедушкой с добрым взглядом, поэтому рассказы о его руках в крови как-то не укладывались у меня в голове.

Его супруга, синьора Морелли, было молчаливой тихой женщиной, редко показывающейся на улицах города. Их сыновья давно выросли и разъехались по разным городам Италии, где, по слухам, также имели немалую власть. Злые языки говорили, что дон Антонио, как спрут, протянул свои щупальца по всей стране. Возможно, это была просто зависть к богатству и влиянию дона Антонио.

В нашем городке остался только племянник дона Антонио, Бартоломео. Поговаривали даже, что дон Антонио готовит его себе на замену. Что переложил на него часть своего автомобильного бизнеса. И что Бартоломео ведёт дела не хуже своего дяди. При этом ещё и успевает наслаждаться всеми доступными радостями жизни.

Говорили, что Бартоломео постоянный посетитель всех развлекательных заведений нашего города, в том числе и, о ужас! нашего единственного на весь городок публичного дома. Да. Этот Бартоломео постоянно был на языке чуть ли не у каждой кумушки нашего городка. Я его видела раз издали. Красивый…

Мармеладка глава 2

Аннабелла

Диванную подушку для синьоры Морелли я вышивала с особым трепетом. Ведь на эту подушку, возможно, облокотится и он. Бартоломео. Мне было всего лишь восемнадцать лет и, конечно же, как и любая девушка моего возраста, я мечтала о красивой любви с прекрасным принцем.

В Бартоломео я видела именно его, прекрасного недосягаемого принца. Я мечтала о нём по ночам. Мечтала, что он заметит меня в толпе девушек нашего городка. Мечтала, что однажды он поцелует меня. Молилась Мадонне, чтобы это произошло…

Дальше поцелуев мои мечты не шли. Нет, конечно же, я представляла себе, что происходит между мужчиной и женщиной, когда в доме гаснет свет. Но то было абстрактным знанием, никак не касавшимся меня лично. И потом, всё то было уже за той самой гранью, которая напрочь отделяла девичество от замужества.

Поэтому за грань я не переходила даже в самых смелых мечтах. Я была скромной девушкой, воспитанной в строгом соответствии с традициями. Можно было смело утверждать, что я была чиста во всех своих помыслах. Ни один человек в нашем предместье не мог сказать обо мне ничего плохого, ни один…

Задумавшись, я нечаянно уколола себе палец иглой, делая последний стежок на подушке синьоры Морелли. Я негромко вскрикнула и поднесла палец ко рту, слизывая показавшуюся капельку крови.

- Нужно быть осторожнее, - вдруг раздался прямо около меня глубокий бархатный голос.

Я, вздрогнув, подняла глаза на говорившего. Передо мной собственной персоной стоял Бартоломео, небрежно опираясь бедром на блестящий чёрный мотоцикл.

- Красивая вышивка, - продолжал между тем как ни в чём ни бывало Бартоломео, словно это не он появился передо мной столь внезапно, что это могло привести в замешательство кого угодно.

Мне он показался ангелом, вдруг спустившимся с небес, до такой степени парень был красив. Меня поразили до глубины души его глаза, оказавшиеся необычного ярко-голубого цвета. Казалось, что эти глаза смотрят тебе прямо в душу и читают там, как в открытой книге. Жаркая краска залила меня всю.

Он усмехнулся и потрепал меня по щеке, как ребёнка.

- Тётя просила забрать твою работу, - промолвил он.

- Уже готова, - кажется, я покраснела ещё больше, протягивая ему подушку. Наши пальцы соприкоснулись, и он не спешил убирать руку.

Потом он вложил в мою ладонь деньги, намного больше оговоренной с синьорой Морелли суммы.

- Это много, - осмелилась я поднять на него глаза.

- Это подарок от меня, - не отрывая взора от моего лица, молвил Бартоломео, - купишь себе конфет, - добавил он, улыбнувшись.

Я вновь потупилась, не зная, что ему ответить. Что я уже не маленькая, чтобы есть конфеты?

- До встречи, мармеладка, - сказал он и через секунду рёв мотора мотоцикла сообщил мне об его отъезде.

Я подняла голову и долго смотрела ему вслед…

Мармеладка глава 3

Аннабелла

Мармеладка… Почему же он назвал меня так? Давно улеглась пыль от колёс мотоцикла Бартоломео, а я всё никак не могла сдвинуться с места, так и сидела на своей скамеечке, закрыв ладонями пылающее лицо.

Пришла в себя я лишь от звонкого голоса моей сестрёнки Лолы. Лола играла неподалёку с такими же, как и она, детьми, которые из собственных домов переехали жить сюда, в бараки. Дааа… Все мы в одночастье стали бедняками.

- Аннабелла! Аннабелла! Кто это был? – весело спрашивала Лола, заглядывая мне в лицо. – Почему ты такая странная сейчас, Аннабелла?

Я не знала, что ответить сестрёнке. Я не знала, что ответить самой себе…

За ужином Лола сказала родителям, что ко мне приезжал какой-то парень.

- Кто это был? – спросила мама.

- Бартоломео Морелли, - покраснев как рак, тихо ответила я.

- Он из очень богатой семьи. Не чета нам. Он позволил себе что-то неподобающее? – строго спросил отец.

- Нет! Нет. Он был вежлив. И заплатил за работу. Больше, чем нужно… - потупившись, призналась я.

- Наверное, он хочет на тебе жениться! – радостно предположила Лола.

Я вздрогнула, закрыла лицо руками и убежала…

Я сама не знала и не понимала, что со мной творится…

На следующий день с самого раннего утра, поднявшись ни свет ни заря, я выскользнула из нашей клетушки и побежала в храм. Я пала на колени пред ликом Мадонны и неустанно молилась, прося о чуде.

Я просила Мадонну подарить мне немного красоты, чтобы Бартоломео полюбил меня. Да, я не блистала ни тонкостью черт, ни стройностью фигуры. Я была приземистой коротышкой с простецкими, как мне казалось, чертами лица. Довершали печальную картину редкие зубы, стоящие каждый сам по себе, правда, довольно белые.

Конечно, с такой внешностью мечтать о Бартоломео, прекрасном, как ангел, было сущим безумием. Но… Мне было всего восемнадцать лет, и я верила в чудеса…

Я верила в чудеса, и чудо свершилось! Когда я, воодушевлённая молитвой, вышла из высоких резных дверей храма, я увидела его, Бартоломео! Он сидел в красной машине с откидным верхом и как будто ждал меня! Я даже не удивилась, словно встретить утром у храма мечту всех девушек нашего города было в порядке вещей.

- О, мармеладка, - приветствовал меня Бартоломео, - молилась Мадонне? – спросил он.

- Да, - потупив глаза долу, тихо ответила я.

- Да ты добропорядочная католичка, мармеладка? – ослепительно улыбнулся Бартоломео. И подарил мне надежду! Может быть, для него важен внутренний облик девушки? И вовсе не имеет значения, что девушка полновата и у неё редкие зубы?

С лица воды не пить, вдруг вспомнилась мне любимая присказка мамы…

- Поехали со мной. Прокатимся, - небрежно предложил мне между тем Бартоломео. – Запрыгивай, мармеладка, - и он гостеприимно распахнул передо мной дверцу своей великолепной машины!

Не веря своему счастью, мало осознавая, что я делаю, я кинулась к этой дверце, боясь, что он передумает и захлопнет её перед моим носом!

Ах, я совершенно ничего не соображала в тот момент…

Я напрочь забыла всё, что на протяжении всей моей жизни внушала мне мама. Что никогда, ни в коем случае нельзя уединяться с парнем, если он не твой жених. Что доброе имя девушки очень легко испачкать и невозможно отмыть. И что… Ах, очень много всего внушала мне мама…

Если бы я вспомнила в тот момент хоть что-то… Если бы нашёлся хоть кто-то, кто сказал бы мне: «Остановись, Аннабелла…» Но нет. Улица была пустынна. Мотор взревел, и мы помчались…

Мармеладка глава 4

Аннабелла

Итак, мотор взревел, машина вздрогнула, и мы помчались…

Я была как во сне. Я не отрываясь смотрела на идеальный профиль Бартоломео. На золото его волос, ласкаемых ветром. На его руки, так небрежно и в то же время властно держащие руль. Мне хотелось, чтобы время остановилось и чтобы мы ехали так бесконечно…

Но вскоре автомобиль остановился. Я огляделась. Мы находились неподалеку от города, но место выглядело заброшенным. На пустыре, покрытым выжженой солнцем травой, одиноко стояло строение, напоминающее сарай.

- Прошу, мармеладка, - Бартоломео успел выйти из машины и с усмешкой протягивал мне руку. Я доверчиво вложила свою ладошку в его крепкую руку, покрытую лёгким золотистым загаром.

Куда же мы пойдём? Неужели в этот сарай, задавалась вопросом я, пока мы неторопливо двигались по направлению к одноэтажному строению, покрытому старой облупившейся побелкой.

- Прошу, мармеладка, - гостеприимно распахнул передо мной резко скрипнувшую дверь Бартоломео.

Я робко переступила порог. Сноп света, льющийся из окна, падал прямо на огромную кровать, стоящую в центре довольно-таки большой комнаты. Больше в помещении ничего не было. Может быть, поэтому оно казалось большим?

Я застыла, растерянно глядя на множество пылинок, весело пляшущих в солнечных лучах. На кровать я старалась не смотреть. Зачем Бартоломео привёз меня сюда?

- Смелее, мармеладка, - подтолкнул меня к кровати он.

Бартоломео хочет, чтобы мы беседовали, сидя на кровати? Ведь иной мебели здесь нет.

- А ты ничего. Свеженькая. Я таких люблю, - проведя ладонью по моим волосам, тихо сказал Бартоломео.

Воодушевлённая похвалой, я благодарно улыбнулась ему.

- Но, я надеюсь, ты всё же не слабоумная? – озабоченно добавил Бартоломео.

Я оскорблённо вскинула на него глаза. За что он так? Я не обиделась на Бартоломео, нет. Разве возможно обижаться на солнце? Я просто не поняла, чем дала повод этому прекрасному парню посчитать меня глупее, чем я есть.

- Расскажи, почему вы живёте в бараке? – начал между тем расспрашивать меня Бартоломео.

Мне польстило, что он интересуется моей жизнью, и я как могла подробно рассказала ему невесёлую историю нашего переселения.

- Ну что ж. Вроде соображаешь ты неплохо, - заключил Бартоломео после окончания моей небольшой повести.

Он проверял, могу ли я связно излагать свои мысли? О Мадонна. Он хотел проверить, соответствую ли я его умственному уровню? Для чего? Не для того ли, чтобы понять, достойна ли я стать ему парой?! О Мадонна. Неужели… Неужели он рассматривает меня как свою будущую жену?!

И именно для этого привёз сюда, где нет никого, кроме нас двоих… Ведь оставаться наедине девушка может лишь с женихом! Я подняла на Бартоломео светящиеся счастьем глаза. Я с восторгом изучала его лицо, оно ведь было так близко.

Он прекрасен! В нём прекрасно всё. Прямой породистый нос. Губы. Так чётко очерченные. Такие налитые. Так красиво окаймлённые тонкой выпуклой полоской по контуру. Золотистая от нашего итальянского солнца гладкая кожа.

Бартоломео вновь усмехнулся. Приблизил своё лицо к моему. Я замерла. Его твёрдые горячие губы коснулись моих, сильные руки опрокинули меня на кровать, что жалобно скрипнула под тяжестью наших тел…

На этом ознакомительные фрагменты заканчиваются, и далее, мои уважаемые читатели, представлены полные тексты обеих новелл...