Контракт на невесту

Пролог

― Виктор Степанович, ты, конечно, всегда был хорошим стратегом, но данный пункт нашего договора не кажется тебе слишком жестким?

― Ты уверен, что это большая цена за то, что просишь?

Ставлю чашку с недопитым кофе на стеклянный стол и прохожу к окну, откуда отлично проглядывался город с опускающимися на него сумерками.

― Я не знаю, ― неуверенно начал Матвеев, нервно поправляя галстук на своей шее, ― Вера все же моя дочь, и я не хотел бы для нее такой участи.

― Отчего же? Разве не ты запретил ей близкие отношения с ее парнем?

― Откуда тебе известна эта информация?

Я скупо улыбнулся, расстегивая пуговицу на пиджаке и присаживаясь на кожаный диван. Я сотни раз бывал в этом кабинете, но сегодня у меня обозначился особый визит, который может изменить не только мою жизнь, но и жизнь девушки, которая кое‐что мне задолжала.

― Для меня нет ничего сложно в том, чтобы узнать нужную мне информацию.

― Мне нужно поговорить с дочкой, спросить ее мнения.

― Не за чем это делать! ― гневно оборвал его речь, одарив недовольным взглядом. ― Вера не согласится выйти за меня замуж по собственной воле. Ее надо ставить перед фактом. Дмитрий Семенович, неужто ты не хотел себе в зятья влиятельного человека? Зачем тогда дочь берег? Ей ведь уже двадцать, не так ли?

Мужчина совсем извелся, стянул надоевшую удавку и отшвырнул в сторону, на вешалку для пиджака.

Меня забавляла ситуация, и я даже немного чувствовал стыд за это. Но в целом мне было плевать. Согласится на мое предложение, останется в плюсе, в противном случае не завидую его семье.

И речь шла вовсе не о деньгах. Здесь было кое‐что другое. И в первую очередь, я бы не хотел, чтобы в этот замес попала девочка. Слишком молода она для этого, слишком неопытна.

― Черт с тобой, Островский. Но если посмеешь обидеть, я тебя…

― Что? Тебе самому не смешно то, что сейчас говоришь? Или напомнить, как ты с моей сестрой связался, когда твоя жена была беременна той самой единственной дочерью?

Матвеев сглотнул и опустив взгляд, недолго раздумывал над моими словами. Мне нравилась его реакция. Зверь, загнанный в клетку.

― Ты долго будешь вспоминать мне это? Знаешь же, как мне…

― Как и ты знаешь, что я до сих пор не простил, ― перебил его.

Я поднялся с дивана и под удивленный взгляд прошел к выходу. Застегнул пуговицу на коричневом дорогущем пиджаке, и посмотрел в сторону Дмитрия. Он был не в лучшем расположении духа.

― Я жду ответ сегодня же вечером, либо завтра…

― Не надо! ― резко перебил он, выставив руку ладонью вперед. ― Я знаю, что будет в случае моего отказа.

Я молчал, ожидая его дальнейшей речи.

Мне говорить что‐либо не нужно было. Оба прекрасно понимали, что к чему.

― Вечером. Пришли ко мне вечером курьера с контрактом. Я изучу и, если там все будет нормально, подпишу его.

Мое лицо исказила легкая улыбка. Я повел головой, отмечая страх в глазах мужчины.

― Ты подпишешь его, даже если тебя не устроит хотя бы один пункт.

― Но…

Взглядом заставил его замолчать.

― И как‐только оригинал контракта с твоей подписью будет у меня на руках, я буду ждать Веру у себя дома.

Медленно кивнул, замечая каждую эмоцию на лице собеседника, и улыбнувшись, таков был.

Соскочит, пожалеет.

Рада приветствовать вас в своей новинке. Соскучилась я что-то по подобным темам. Надеюсь, вам понравится моя задумка) Буду благодарна за комментарии, лайки и награды. Хорошего дня вам и приятного чтения)

Глава 1

― Какой сегодня теплый вечер, ― счастливо пропела я, радуясь, что май начинает уступать и наконец‐то становится тепло.

Весна в этом году выдалась на редкость холодной, и в апреле приходилось носить теплые куртки, что не свойственно для нашего города. А сейчас, в конце мая наконец‐то наступило долгожданное тепло. Я сегодня даже в легкой кофточке поверх платья гуляю. Как же сильно я этого ждала!

― Вер, я всегда тебе поражалась. Ты подмечаешь такие мелочи и радуешься им, ― отметила подруга, потянув из пластикового стакана молочный безалкогольный коктейль.

Я пожала плечами и улыбнулась. Для меня всегда были интересны любые мелочи. Разве не в этом счастье? Видеть все хорошее и радоваться ему?

― Мы просто с тобой разные, Кать, ― ответила я, и тоже отпила из своего стакана, только латте.

― Прикольная ты, подруга. Потому мы и дружим, что разные. Представь ты была бы такой же чокнутой, как и я?

― Ой, думаю в таком случае, мой отец бы поседел раньше времени.

― У него и так уже седые нити на висках. Слушай, не хочешь завтра вечером в кафе? У Андрюхи день рождение, проставляться будет.

― Не уверена, что для меня это лучшая идея, Катюх. Я же к экзаменам готовлюсь. И уже после завтра надо сдавать. Представляешь меня после гулянки?

― Ну не знаю, тебя не представляю.

Мы переглянулись и звонко расхохотались… Кто-кто, а Катя знала, как я не люблю все эти тусовки, после которых дико болит голова. Нет, мне лучше вечер в компании книги и горячего ароматного чая с облепихой.

― Вера Дмитриевна, ― услышала позади себя голос мужчины и обернувшись, увидела Николая, начбеза отца.

― Здравствуйте, Николай Геннадьевич. Что‐то случилось?

― Отец велел забрать вас. Сказал, чтобы я отвес вас к одному человеку.

― К какому человеку? ― удивленно переспросила я, застегивая мелкую пуговицу на кофте.

― К Островскому.

Я бросила непонимающий взгляд на Катю и пожала плечами.

― Езжай, я еще прогуляюсь и пойду домой.

― Но мне отец ничего не говорил. Он бы позвонил, ― произнесла я, прекрасно зная, что папа обо всем сообщает мне лично.

― Вы можете позвонить ему, если не доверяете мне.

― Да нет, я доверяю вам. Катюх, прости, надо ехать.

― Конечно. Набери меня завтра, ― я обняла ее и проведя взглядом, обернулась к Николаю.

― Поехали, ― взмахнула свободной рукой и пошла в обратную сторону.

И все же я не понимала зачем меня вести к Островскому. Я не была знакома лично с этим мужчиной и что ему могло понадобиться от меня, я понятия не имела. Ладно хоть через папу. Раз он попросил меня отвезти, возможно и сам будет там? Точно, скорее всего у этого человека день рождения и мне нужно присутствовать на данном мероприятии вместе с родителями.

Хорошо хоть платье, подходящее надела, и я не буду выглядеть белой вороной.

Но вот что мне не давало покоя, так это то, что отец не позвонил мне лично. Может времени не было? Не успел после очередного совещания? А мама? Она бы могла предупредить?

Куча вопросов скопилось в моей голове, и я надеялась получить на них ответы при встрече.

Вообще я даже такие культурные мероприятия не любила, где надо вежливо улыбаться всем подряд и делать вид, что тебе безумно интересно среди людей, которых в большинстве своем ты видишь впервые. Особенно учитывая тот факт, что я никак не касалась ни бизнеса отца, ни каких‐либо его дел.

Громко вздохнув, уселась в кроссовер черного цвета и закрыв двери, уставилась в окно. Николай занял место за рулем, и тронув машину, вывернул на дорогу. Мимо пролетали витрины и дома, парки и скверы, а я думала о том, что меня ждет сегодня вечером.

Мне бы к Пашке моему любимому в объятия. А что вместо этого? Неожиданная встреча с непонятными последствиями? Странно все это. Может мне действительно стоило позвонить отцу? Да ладно уже, чего теперь гадать, сейчас увижу его и обо всем расспрошу.

Николай привез меня за город, в поселок, где жили богатенькие и иногда даже зажравшиеся бизнесмены. Я бывала здесь не раз, только и подумать не могла, что Островский живет в таком дорогущем квартале. В одном из самых дорогих этого поселка.

Перед тем, как въехать на территорию, Николай позвонил охране, получил разрешение и когда ворота открылись, он заехал на улицу, где находился дом Виктора Островского. Ну, как дом? Когда я увидела его собственными глазами, пришла в шок. Там целое имение. И возможно я не права, но для меня это выстроенное здание показалось именно таким.

Но красиво, чего скрывать. Огромный кирпичный забор с колючей проволокой на верху, кованные ворота, полностью скрывающие двор, и камеры едва ли не на каждом вымощенном столбе. Крепость, не иначе.

Я пришла в восторг от красоты. Но кого‐то она могла бы и напугать. Не каждый привык к подобному. Да и я сама не особо любила подобное, но кое‐что успела посмотреть у коллег отца.

Притормозив у ворот, Николай вышел из авто, нажал кнопку домофона и дождался ответа. Кивнул и тут же прошел к двери с моей стороны, открывая ее и подавая руку.

― Меня встретит отец? ― поинтересовалась я, когда мы подошли к калитке с кодом у ручки.

― Нет, вам на встречу выйдет Виктор Степанович, ― он приоткрыл для меня калитку пропуская во двор, ― хорошего вечера, Вера Дмитриевна.

Я обернулась и неуверенно кивнула ему, слегка нахмурившись.

Странно, во дворе никого нет, вокруг тишина вместо живой музыки, которую обычно в таких домах исполняли настоящие музыканты.

Я осмотрелась, медленно шагая по каменной дорожке и отмечая, что по бокам высаженные розы, а за ними катальпы. Представляю, как здесь будет красиво, когда они расцветут. Возможно, мне удастся взглянуть на эту картину хоть одним глазком?

Ага, через щелку железных ворот.

Еще два шага и я остановилась около ступеней ведущих на крыльцо огромного замка.

Как‐то стало немного не по себе, и я, облизнув губу, осмотрелась. Может хозяина все же нет дома и мне не стоит заходить? А еще лучше, они перепутали и позвали не того человека. Может быть такое?

Глава 2

― Слушаю.

― Виктор Степанович, мне доложили, что Вера у тебя. Как она?

Я улыбнулся, отставляя от себя пустую чашку.

― Ты печешься о ее чести, Дмитрий Семенович? ― устало развалился в кресле, разминая шею.

― Виктор, ты же не стал…

― Боишься? А ты чем думал, когда дочь ко мне отправлял?

― А у меня был выбор?

Хотелось мне ответить ему, что выбор есть всегда, но это было бы слишком скучно.

Вообще, Матвеева я знаю много лет, но то, что он окажется настолько слабым я предугадать не мог. Честно признаться, думал придется с ним пободаться. А он на тебе и согласись подписать контракт на его дочь.

Черт! Мне даже немного обидно за девочку. Не хотел бы, чтобы с моим ребенком поступили так же. Я бы жрал землю, но уберег свое чадо от опасного мужчины. А Матвеев так быстро сдался.

В голове всплыл образ сына, и я крепко сжал кулак свободной руки.

За него любого готов порвать.

― Дмитрий Семенович, ты мне звонишь убедиться все ли нормально с твоей дочерью, или еще есть какие‐то вопросы?

― Я хотел попросить разорвать контракт. Я готов заплатить неустойку.

― Серьезно? Так быстро?

― Да, я…

― В контракте указано, что расторгнуть его можно не раньше, чем через два месяца после свадьбы. Дим, еще и двух часов не прошло, как твоя дочь оказалась в моем доме, а ты уже громкими словами бросаешься. Не хорошо получается.

― Островский, если ты хоть пальцем ее тронешь…

― Даже так? ― удивленно хмыкнул я, поднимаясь из кресла и проходя по кабинету к окну.

― Она моя дочь.

― И моя будущая жена. Как ты думаешь, Дмитрий, я трону ее хоть пальцем?

― Будь ты человеком, Островский. Я же знаю тебя не первый год.

― Я тоже тебя знаю давно, и предположить не мог, что ты подумаешь обо мне такие гадости. Не волнуйся, я не ублюдок и насиловать твою дочь не собираюсь. Остальное тебя не должно касаться. Что‐то еще?

― Просто… не обижай ее.

― Я услышал тебя. Всего доброго.

Сбросил вызов и сжал телефон в руке.

Второй раз и снова быстро сдался. Не нравишься ты мне Матвеем. Но, с другой стороны, почему я должен питать к тебе симпатию? Ты же не девица в расцвете сил.

А вот Вера другое дело.

Бросил взгляд на циферблат дорогих часов на запястье и усмехнулся. Успокоилась? Или еще молнии метает колючая девочка?

Пора бы к ней наведаться.

― Света? Ты на кухне? ― спустился вниз, предупредить повара, чтобы через полчаса накрывала на стол.

― Да, Виктор Степанович.

Светлана работала в этом доме уже семнадцать лет. Сначала на моего отца, теперь и на меня. Не считал ее прислугой, она была и другом и практически членом семьи. Всегда преданная, умная и добрая. Никогда не лезла с ненужными разговорами, а если что‐то и хотела сказать, то сначала прощупывала почву, а потом уже переходила к главной теме разговора. Но это случалось редко. За то я и ценил ее, что она никогда не лезла туда, куда ее не просят.

И вдобавок, она отличный повар. Еще ни разу не случалось казусов, и все мои гости были довольны.

― Свет, накрывай стол на открытой веранде. Сегодня удивительно теплый вечер.

― Хорошо, Виктор Степанович. Я сегодня запекла рыбу в духовке, надеюсь, вам понравится.

― С тобой по-другому не бывает. Кстати, накрывай стол на двоих. Я буду ужинать с невестой.

Я заметил удивление на лице Светланы, но она сразу же попыталась скрыть свои эмоции.

― Будет сделано.

Я кивнул и поднялся в свою комнату чтобы принять душ и переодеться в более удобную одежду.

Интересно, чем занимается Вера? Конечно, вариантов у нее не так много, как ей бы хотелось. Например, сбежать из моего дома. Но нет, этот вариант ей точно не светит. А вот душ принять она бы вполне могла. Там и халат имеется и полотенца. Я был бы не против посмотреть на нее в более домашнее одежде. А еще лучше без нее.

Приняв душ, растрепал мокрые волосы, переоделся в штаны и футболку, и пошел звать ягодку на ужин.

Я не спроста дал ей такое прозвище. Она пахла ягодами и в целом походила на маленькую вкусную сладость. Я заметил, что ей не понравилось такое обращение, но на это мне точно плевать. Кто же виноват, что девочка созрела и вкусно выглядела.

Остановившись у двери, постучал несколько раз прежде, чем войти. Дверь, естественно, была заперта, и только я решал открыть ее или нет, но все же обозначить свое присутствие следовало. Мало ли, малышка действительно решила принять душ, и я мог застать ее в неглиже.

Было бы интересно.

Но рано.

Пусть попривыкнет ко мне, а там уже и понаглеть можно.

― Я думал пошлешь меня, или хотя бы скажешь, как меня ненавидишь. А ты молчишь.

Вера сидела на подоконнике, устремив свой взгляд на красивый багряный закат. Ее золотистые локоны водопадом спадали по плечам привлекая мое внимание и вызывая желание намотать их на палец.

Девчонка сидела, выпрямив ноги, и отвернувшись к окну. Делала вид, что не замечает меня, либо же демонстрировала свою ненависть ко мне.

Второе ближе к правде.

Ее платье плотно прилегало к коже. Она специально подсунула подол под ноги, а кофту сжимала пальцами на груди.

― Я пришел позвать тебя на ужин.

Вера резко повернулась ко мне, и я заметил на ее левой щеке красный след. Как‐будто отметка.

― Не понял, ― в два шага преодолел расстояние и пальцами перехватил ее за подбородок. ― Что это?

― Аллергия. Не бери в голову, ― она рукой попыталась откинуть мою руку, но я перехватил ее, одарив недовольным взглядом.

― На что?

― Какая тебе разница? Пусти! ― взбрыкнула она, соскользнув на пол и тем самым попав в ловушку.

Она оказалась между подоконником и моим телом. Покраснела еще больше и тут же отвела взгляд, понимая, что именно упирается ей в бедро.

Да, малышка, у меня там все в порядке, даже в спокойном состоянии.

― На что у тебя аллергия?

― На молоко! Все, допрос закончен?

Глава 3

Я заметил, как Вера напряглась и не смог сдержать довольной улыбки. Задел девочку. Испугалась, что кто‐то прознал о ее маленьком секрете. Это даже хорошо, что она так отреагировала. Это говорит о том, что я двигаюсь в правильном направлении.

Кажется, она готова покраснеть не только от злости, но и от стыда. Еще бы, девственница ведь! И ладно бы я не знал о данном факте. Хотя, мог и скрыть это, если бы она сама случайно не проговорилась.

― Откуда вы узнали? ― наконец‐то выпалила она, дрожащей рукой хватая стакан и делая несколько больших глотков воды.

Я пожал плечами, продолжая иронично улыбаться.

― Разве ты еще не поняла, что для меня нет ничего невозможного.

― Какая вам разница в каком клубе я состою? Зачем вам это?

― Я не буду скрывать, Вера, что ты меня интересуешь, как женщина. Именно поэтому я поручал своему начальнику безопасности достать о тебе всю информацию.

― А спросить нельзя было?

― Ты бы мне рассказала о клубе? ― откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди.

― Разве в вашей жизни мало женщин?

― Таких, как ты? Да еще и девственниц?

― Не поверю, что у вас не было девственниц. Почему вас так интересует то, что я ни с кем не спала?

― Во‐первых, меня это заводит, во‐вторых, это льстит. Какой адекватный здоровый мужчина не хочет девушку, у которой он станет первым.

Она вспыхнула. Ее зрачки расширились, и Вера резко плеснула водой в мое лицо.

Я закаменел от ее наглости и открыв глаза, одарил гневным взглядом.

Сорвался со стула, и оказавшись возле Веры, схватил ее за кофту, поднимая из‐за стола и заставляя смотреть в мои глаза.

― Ударишь? ― выдохнула она, и я, тяжело дыша от овладевшего мною гнева, с жадностью прижался к ее губам.

Черт, ну точно ягодка! Какая вкусная!

Естественно, вера не ответила на мой поцелуй, не разжала губы и не позволила засунуть язык в ее рот. Но это всего лишь дело времени. Мне нравилось чувствовать ее пухлые губы и пробовать их на вкус. Остальное обязательно испытаю позже.

Отстранился и заглянул в ее наполненные гневом глаза.

― Что, хочешь плюнуть мне в лицо?

― Боюсь быть избитой.

― Не делай из меня зверя, ягодка. Но и унижать меня не надо.

― А вы меня не унижаете?

Я послабил захват на ее кофте, но отпускать так скоро не собирался.

― Я буду нежным, если ты не станешь глупить.

― Отпустите меня домой.

― Нет, теперь ты будешь ночевать в этом дома. Пока что я позволю тебе жить в отдельной комнате, но после свадьбы, ты переедешь в мою.

― Мы что в прошлом веке? Вы издеваетесь надо мной? Я не выйду за вас замуж! У меня есть Паша, и я люблю его. А с вами не хочу иметь ничего общего.

― Не заставляй меня идти грязным путем. Я сказал, ты станешь моей женой, значит станешь! И хватит мне выносить мозг! Пошли, провожу тебя в твою комнату, раз не хочешь ужинать!

Я схватил ее за руку и потащил в дом, проходя мимо удивленной Светланы.

― Позвоните в полицию! ― закричала она, обращаясь к повару.

Я закатил глаза.

Поднялся с Верой по лестнице, прошел по коридору и остановился возле комнаты, соседней с моей.

― Здесь будешь жить, ― завел ее в комнату и силой усадил на кровать.

― Каждые полчаса новая комната? Хотя, о чем это я, в такой крепости можно хоть каждые десять минут менять комнату.

― Не паясничай. Ложись спать. Завтра я привезу тебе вещи.

― Запрете меня на ключ?

― Нет, ― покачал головой, ― ты можешь спокойно передвигаться по дому, или саду. За ворота тебя все равно не выпустят.

― Вы сошли с ума. Вы и мой отец.

― Может быть, ― улыбнулся и прошел к выходу, ― но причина моего сумасшествия это ты.

Я только хотел закрыть дверь, когда Вера сорвалась с кровати и остановила меня, хватаясь за руку.

― Что, если я не выйду за вас замуж, что вы сделаете?

― Расскажу твоему отцу то, чем занимается его единственная наследница? И не только ему…

― Вы не посмеете, ― она отчаянно покачала головой, а я пальцем коснулся уголка ее губ, и склонившись, оставил нежный поцелуй.

― Посмотрим.

Я прикрыл за собой дверь. Закрывать на ключ ее я действительно не собирался. Все равно она никуда не денется из этого дома.

Спустился вниз налить воды, когда в гостиной пересекся со Светланой. Ее выражение лица по‐прежнему было взволнованным.

― Что случилось, Света?

Она покачала головой и понесла на кухню тарелки с едой. Я последовал следом за ней.

― Не обращай внимания на эту девушку. Она не в настроении.

― Виктор Степанович, вы уверены, что вам нужен мой совет?

Снова перешла на «вы». Злится?

― Я и не просил твоего совета, Света.

― Тогда не разговаривайте со мной, пожалуйста.

Улыбнулся и взяв графин с водой, плеснул себе в стакан.

― Не буду.

Вышел из кухни и услышал недовольное бурчание Светланы, которая явно понимала больше моего.

― Бесится, девчонку прогибает. Только ничего у тебя не получится, Виктор Степанович. О такую строптивицу можно зубки поломать.

Улыбнулся. Ну до чего же своенравная. Как и Вера.

В кармане зазвонил телефон.

― Мирон, привет.

― Не отвлекаю тебя от очередной цыпочки, друг?

Соколовский всегда начинал разговор с этого вопроса, и уж мог вызывать раздражение, но я каждый раз улыбался и желал отвесить ему подзатыльника.

― Не отвлекаешь. Спать мне сегодня в одинокой холодной постели.

― Почему это? Я был проинформирован об обратном.

― От тебя ничего не скроешь.

― Есть такое дело. Так что случилось?

Я вышел на веранду и решил прогуляться по периметру, проветривая голову.

― Строптивая слишком. Но это поправимо.

― Вить, скажи правду, в чем причина? Зачем ты это затеял?

Я поморщился и остановился около бассейна, наполненного водой, которая от уличного света и легкого ветерка бросала блики на стену дома.

Глава 4

***

― Простите, что вам пришлось вмешаться. Мне очень стыдно.

Красивая длинноногая брюнетка смотрела на меня испуганным взглядом и потирала руку, за которую ее хватал ублюдок. Мой взгляд упал на красные отметины, и появилось желание пойти и начистить мудаку рожу куда тщательнее. Объяснить, как нельзя себя вести с девушками.

― Тебе нечего стыдиться. Не сильно ушиблась? Может в больницу? Давай врачу тебя покажем?

Она покачала головой и переступив с ноги на ногу, поморщилась от боли.

― Я справлюсь, спасибо вам.

Я стоял смотрел на нее, и не мог поверить, что такое чудесное создание вообще можно обидеть. Да как у этой мрази вообще рука поднялась?

Девушка развернулась, чтобы пойти к выходу, и едва не упала, но была вовремя подхвачена моими руками. Я прижал ее к себе и взглядом застыл на милых веснушках, которые были хаотично разбросаны по лицу. Их было немного, но они придавали шарма этой девушке.

― Все же стоит показаться врачу, ― выдохнул я, и подхватив ее на руки пошел в сторону выхода.

― Вы что, что вы делаете? Опустите меня, немедленно.

― Не кричи. Я все равно доставлю тебя в больницу.

― Зачем? Зачем вам это нужно?

― Я же не твой больной придурок, который поднимает руку на девушку. Успокойся, ― попросил я, и подойдя к авто, кивнул водителю, который предварительно открыл двери.

― Вы… ― она выдохнула, когда я усадил ее на заднее сидение авто.

― Всего лишь покажем тебя врачу, и я тебя отпущу. Не надо меня бояться.

Я заметил в ее глазах страх, что было само по себе странно. Вроде бы не меня она должна бояться.

― Гриша, поехали в клинику к Араму.

― Слушаюсь, Петр Николаевич.

Я снова перевел взгляд на испуганное лицо красавицы и нахмурился. Неужели настолько боится меня?

― Как тебя зовут?

― Алина Кудашева.

― Кудашева? Откуда мне знакомо твое имя?

Она пожала плечами, и я отметил, как она пальцами сжимала края своего короткого платья. Взгляд упал на красивые стройные ножки. Черт, вот это не вовремя.

― Ладно, опустим этот вопрос. Тот мудак твой мужчина?

Скривился. Какой он мужчина?

― Бывший.

― Ты ему сейчас об этом сообщила?

― Раньше. Он попросил о встрече, я пришла.

― Почему согласилась?

Она на миг прикрыла глаза и выдохнув посмотрела на меня.

― Я вам очень благодарна за то, что заступились за меня, но прошу, не надо в это лезть. Я не хочу об этом говорить.

Почему, мне казалось, будто за этой ссорой стояло что‐то большее, чем просто расставание двух людей? Не так что, один разлюбил и решил уйти из отношений. Нет, здесь что‐то было другое. Но что?

Я решил выяснить это сам. Не хотел лезть в душу со своими расспросами, но и оставлять эту ситуацию почему‐то тоже не было желания. Чертов спаситель, или личная заинтересованность? Девушка мне понравилась ― маленькая, хрупкая и нежная. Остальное узнаю позже.

В клинике у Арама ее обследовали, сделали пару рентгенов, прописали мази от ушибов и синяков. Благо никаких трещин обнаружено не было. Иначе бы я точно нашел этого ублюдка и навалял ему еще не один раз.

После обследования я сказал Грише отвезти девушку домой. Она благодарно кивнула, пыталась дать денег за обследование на что я посмотрел на нее, как на сумасшедшую. Еще чего не хватало, чтобы я с девушек деньги брал.

Ей было неудобно, но она все же согласилась и сев в авто, уехала с моим водителем.

Уверен, это не последняя встреча. Что‐то мне не давало покоя, как и сама Алина.

Поручу‐ка я это дело Валиеву.

***

Ужинать домашними пельменями, да еще и в приятной компании ― особое удовольствие. И хоть Вера была не совсем рада моему присутствию, со Светланой она неплохо общалась и даже хохотала. Со мной она себе такого поведения не позволяла. Но и это не было удивительным. Рано еще улыбаться мне, хотя я бы не отказался.

После ужина, Светлана оставила нас одних.

Вечер сегодня был прохладный, и я обратил внимание, как Вера обняла себя за плечи. Ее кожа покрылась мурашками и мне захотелось ее согреть. Но посмей я прикоснуться к ней сейчас, воплей не избежать.

Улыбнулся своим мыслям и оставил ее на минуту одну. Стоит все же позаботиться о том, чтобы девочка не заболела. Жених я ей, или кто? Взял ответственность, нужно беречь.

Нашел в шкафу теплую кофту на пуговицах и вернувшись на веранду, набросил на плечи Веры. Она вздрогнула, но отказываться не стала. Посмотрела лишь на меня косым взглядом и продела руки в рукава.

― Когда я смогу поехать домой? ― наконец-то задала вопрос, и взяв чашку с чаем, подставила ее к губам.

― В любой день, когда захочешь. Но, я надеюсь, ты понимаешь, что остаться там ты не сможешь.

― А я и не хочу! ― резко выдала она, удивляя меня своим ответом.

― Я чего‐то не знаю?

― Все вы знаете. Меня собственный отец предал! Я не хочу больше с ним жить. Поеду к Пашке, и буду делать то, что захочу!

― Вот как. Нет, ягодка, к Пашке ты не поедешь. Теперь ты будешь здесь жить.

― Вас вообще не волнует мое мнение? Я люблю Пашу, и собираюсь с ним провести всю свою жизнь! А вас я видеть не хочу. Вы мне противен.

― Завтра вечером у нас мероприятие, где ты будешь должна меня сопровождать.

Она покачала головой.

― Я вам ничего не должна. У меня своя личная жизнь, и вы к ней никак не относитесь.

― Зачем ты пошла в клуб?

Она застыла от неожиданного вопроса, и прищурившись, посмотрела мне в глаза.

― С какой стати я должна отчитываться перед вами?

― Смотри, я могу позвонить твоему отцу и поведать прекрасную новость, как его любимая доченька занимается глупостями и учится разврату с чужими людьми.

― Да делайте вы что хотите! Только бы замуж за вас не выходить!

― Уверена? ― я демонстративно взял телефон со стола и заметил изменения на ее лице. ― Ладно, ― пожал плечами и принялся искать номер телефона Матвеева.

Глава 5

Торопиться никуда я не собиралась. Перенесла поднос с круассанами и кофе на столик и удобно разместившись в кресле, наслаждалась почти приятным утром. Не считая того, кто создал мне неприятности.

Виктор Островский.

Решил задобрить меня, или пытается показать, кто главный? Можно подумать я не знаю. Приклеился ко мне, как банный лист и никуда от него не деться. Отличный мужчина, вершитель чужих судеб. Да кто ему давал право так себя вести со мной? А отец? Он разве лучше? Да он еще хуже Виктора.

От этой мысли настроение вмиг испортилось.

Я откусила круассан и с удовольствием отметила, что он с белой сгущенкой. Хоть в чем‐то у Виктора хороший вкус. Хотя, если посмотреть в зеркало… Я себя уродиной не считала, и знала, что в меня можно влюбиться. Только вот почему‐то не верила в искренние чувства Островского к себе. Не мог он полюбить меня, даже ни разу не пообщавшись со мной наедине.

И вообще, почему я должна думать о его чувствах, если он о моих не думает. Поступает так, как ему захочется, еще и какие‐то условия выдвигает.

Решила отключить мозг и завтракать в полной гармонии с собой. Так мне хотелось. Но, помня, где я нахожусь и по чьему желанию, полностью избавиться от мыслей не удалось.

Естественно, ехать в халате я никуда не собиралась. Островский скорее нос себе отгрызет, чем я выйду со двора в таком виде.

После завтрака я таки отправила свои вещи в стиралку, и поставила их не на двадцать минут, а на три часа! Да, я это сделала специально. Во‐первых, почему я должна ходить в грязных вещах, и во‐вторых, если Виктору так сильно надо, пусть ждет столько сколько захочу я!

Но если бы кто‐то видел, как он закипел от моего поступка! Зрачки расширились, лицо покраснело, желваки заиграли. Красота, да и только! Осталось еще крылышкам носа взлететь.

Я и не такое могу. Сейчас только немного приду в себя, и устрою тебе веселую жизнь, что ты сам захочешь переподписать контракт и вернуть меня домой.

― Вера, какая нахрен стирка? Я тебе что сказал?

― Что? Чтобы я ехала в халате? Я похожа на больную? А может мне надо было в одних трусах ехать? Ну а что, чтобы наверняка найти приключений на задницу. У меня же мало проблем в виде вас и отца, правда?

Виктор громко вздохнул, нависая надо мной грозной скалой.

― Я тебе сейчас сам создам проблемы.

― Они у меня уже есть. Из‐за вас! Ничего с вами не случится, если подождете несколько часов.

― Ты о чем?

― Я стирку поставила, ау, дядя, ― пощелкала пальцами перед его лицом, проверяя на вменяемость, ― вы в сознании?

― Ты не могла поставить на короткую стирку? Издеваешься? Я из‐за тебя отменил встречу.

Мои брови взметнулись кверху.

― Из‐за вас отменилась моя жизнь. Что делать с этим будем?

― Когда ты уже поймешь…

― Никогда! ― перебила его, не собираясь в очередной раз слушать этот бред. ― Никогда не пойму. Отойдите!

И я сама обошла его и вышла из комнаты. Я не собиралась прогибаться под него, не собиралась унижаться и слушать всякие глупые претензии. Я хочу жить своей жизнью, и сделаю для этого все. Для начала, вынесу мозг этому хозяину жизни.

Выскочив на улицу, я набрала полные легкие весеннего воздуха. Как же тепло на улице. Знала бы, сюда вышла завтракать. Хотя, вряд ли бы мне круассан в горло влез при виде Виктора.

Затянув пояс потуже, я отбросила волосы назад и подставила лицо утреннему солнышку. Вот бы сейчас у бассейна посидеть, принять солнечные ванны. Но точно не в этом доме.

Решила прогуляться по периметру, так сказать, ознакомиться со здешней местностью. До этого мне не удавалось попасть дальше веранды.

Медленно ступила на мощенную дорожку и побрела вдоль дома, проходя мимо бассейна, качели и огромного цветника из роз. Вот это было ошеломляюще красиво. Каких только сортов здесь не было. Наверное. Мне так казалось. Они еще не расцвели. Но вряд ли такой огромный участок занимали бы только красные эквадорские розы. Скорее всего здесь множество различных сортов. Нужно будет у Светланы поинтересоваться.

Еще чего не хватало такие вопросы задавать Островскому.

Пройдя дальше, я свернула на лево, ступая все на ту же мощенную дорожку и углубляясь в хозяйский сад. А вот тут же цвели весенние цветы привлекая человеческий взгляд буйством красок. Очень ярко, красиво и нежно.

Я была удивлена, что здесь не только фруктовые деревья, но и цветы. Удивлюсь, если и огород имеется.

Я останавливалась практически у каждого куста, то и дело наклоняясь и вдыхая медовый аромат. А действительно, с цветника Островского можно собрать хороший мед.

Улыбнулась. Ага, я буду жужжать, как пчелка, порхая над каждым цветочком и собирая пыльцу.

Представила эту картину, и хохотнула.

― Вера Дмитриевна, доброе утро, ― услышала позади себя голос и обернулась.

― Наверное, ― улыбнулась я, пожимая плечом.

― Говорят, вы будущая хозяйка. Не удивительно, что ходите изучаете здесь все.

Мужчина лет тридцати остановился в паре метрах от меня. В руке он держал небольшую лопатку и садовые ножницы.

― Вы садовник?

― Да, и садовник и в огороде заведую.

― Вот как. Значит, огород все же имеется? Интересно.

― Конечно. Хотите, могу показать.

― Я не против.

Мне и вправду было интересно. К тому же в компании симпатичного, вежливого мужчины.

― Пройдемте. У нас здесь много интересного есть. Даже пасека.

― Пасека? ― удивленно уточнила я, подумав, что ослышалась.

― Это же вы не знаете, те цветы, которыми вы любовались, это не все. У нас еще два участка огромных. И когда Виктор Степанович увидел, какое обилие пчел здесь кружит, подумал, почему бы не обзавестись своими пчелами.

Я была ошарашена этой новостью. Оказывается, Островский умеет думать не только тем, что в штанах.

― Я бы с удовольствием полюбовалась, где стоят ульи.

― С удовольствием покажу.

― Игнат, мне кажется, или тебя рассада помидор ждет? Какого черта ты околачиваешься около моей невесты?

Глава 6

Я выбежала из комнаты, словно кипятком ошпаренная. Слова, брошенные Виктором, заставили мои внутренности оцепенеть от страха. Что он несет? Как смеет вообще говорить подобные слова?

― Подожди! Стой, говорю!

Он остановился, застыл на месте, крепко сжимая руки.

― Какого черта ты несешь? О чем вообще речь?

― Я считаю до пяти, а потом поворачиваюсь. Уверена, что готова к этому?

― К чему?

― Ты раздета, ― напомнил он, и я, округлив глаза опустила взгляд вниз.

Вот я балда!

― Не смей поворачиваться, иначе я на тебя заявлю за домогательства!

И я быстро забежала в комнату, прикрывая за собой двери.

Ну дура, совсем без мозгов.

Нет, а что он там говорил на счет Паши? Он мне изменяет? Что за бред?

В двери раздался стук. Я быстро набросила на себя халат, и завязав пояс покрепче, откинула волосы назад.

― Нет никого. Что вам надо?

― Трусы надела?

― Обязательно.

Распахнула двери и уставилась на него гневным взглядом.

― Я от вас уже устала. Чего вы от меня хотите? Снова оклеветать Пашу?

― Ты дурочка, или прикидываешься?

― Дурочкой прикидываюсь.

― Не думала, почему он не звонит тебе?

Думала, но тебе говорить об этом не собиралась.

― У меня телефон разрядился. Хотела попросить зарядное.

― Все это время разряжен?

― Какое тебе дело? Дай мне телефон, я позвоню Паше, и ты лично убедишься, что он верен мне.

Виктор прищурился и смотрел на меня так, будто пытался что‐то разглядеть в моих глазах. Скорее так и было, но спрашивать у него я не хотела. Мне неинтересно, о чем он думает.

Он прошел в комнату, и обойдя кровать, уселся в кресло. Ноги расставил, локтями уперся в колена и сцепил руки в замок. Вальяжный, красивый и наглый. Хотелось подойти и стукнуть его. Терпеть не могла самовлюбленных мужчин. Или он самоуверенный?

― Хочешь сказать, что, если он скажет, что не изменял тебе, ты поверишь?

― А почему я должна верить в обратное?

― Вера, ты вроде бы не глупая девочка, хотя еще совсем молода. Неужели ты думаешь, я бы стал бросать слова на ветер?

― Я вообще не думаю о том, держишь ты слово, или нет.

― У меня есть доказательство. Этого достаточно, чтобы ты поверила в то, что твой возлюбленный сволочь.

Я крепко сцепила зубы, приподнимая подбородок и смотря на мужчину чуть с высока. Я не хотела верить, не хотела смотреть на его доказательства. Но если он говорит с такой уверенностью, как мне отказаться? Да и вряд ли бы Виктор затевал такой разговор.

― Хорошо, покажи мне, что у тебя на него есть?

― Так быстро сдалась? А как же любовь, свадьба?

― Ты издеваешься надо мной, да? Сам не знаешь о любви, и решил сыграть на моих чувствах?

― Нет, Вера, ничего подобного я не собирался делать. Твой Степан, или Паша действительно изменяет тебе.

Мне было больно слышать эти слова, и даже еще не посмотрев доказательства, я понимала, что это правда. Слишком серьезным было лицо Виктора.

Я кивнула и прикусив нижнюю губу, прошла к окну.

Не хотела, чтобы Островский видел боль в моих глазах.

― Вера, если ты хочешь знать правду, я скажу.

Я слегка повернула голову, но на Виктора так и не посмотрела.

― Давно ты знаешь?

― Сегодня утром мне прислали отчет о проделанной работе. Да, Вера, я наводил справки на твоего парня.

― Удачно, значит. И когда собирался мне сообщить?

― Не знаю. Врать не стану, не думал еще об этом.

Я снова кивнула, продолжая смотреть вне куда. Если честно не знала, как реагировать на данную новость. И больно, и странно…

Пашка предатель. А ведь клялся мне в любви, а сам.

― Тебе больно? ― услышала у себя за спиной и вздохнув, посмотрела в окно уже более осознанным взглядом.

― Он говорил, что любит меня. И я его тоже…

― Ну а что ты хотела? Ты же ему не давала, Вера.

Я резко развернулась и оказалась практически впритык с мужчиной, которого хотелось стукнуть чем‐нибудь тяжелым. Как он смеет так разговаривать со мной?

― Мы договорились, что это случится после свадьбы.

― Мужчины многие не умеют ждать. А он молодой горячий парень, естественно, ему нужен секс.

― А как же любовь? Неужели это чувство настолько обесценилось? Я не верю.

Виктор положил палец на мою губу и склонившись к лицу, тихо прошептал:

― Я покажу тебе, что такое настоящая любовь.

И он заменил палец на свои губы. Прижался к моим губам в теплом нежном поцелуе, и тут же отстранился, заглядывая в мои глаза.

― И что, даже не ударишь?

― Мне нужно переодеться, чтобы поехать по магазинам. Я не хочу домой.

― Собирайся. Сколько тебе понадобится времени?

― Не больше пятнадцати минут.

Виктор кивнул, еще раз коснулся моих губ в легком поцелуе, на который я никак не отреагировала, и вышел из комнаты.

Я сделала глубокий вдох и громко выдохнула. Мне нужно взять себя в руки. Черт. Но почему же так обидно? Потому что люблю? Моя первая любовь и такой грустный конец. А то, что это конец нашим отношениям я даже не сомневалась. Прощать предательство не собиралась, и уж тем более давать Пашке еще один шанс. У таких отношений нет будущего.

Тогда что дальше?

Брак с Виктором? Но я не хочу выходить замуж без любви. Тем более из‐за отца, который вот так просто продал меня, как ненужную вещь.

Почему вдруг все пошло наперекосяк?

Кто тасует карты моей жизни?

Потянув за пояс, я сбросила с себя халат. Забрала из ванной вещи и переодевшись, посмотрелась в зеркало.

― Ничего, Вера, и ты будешь счастлива. Не в личной жизни, так хоть Островскому нервы помотаю. По крайней мере, это приятное дело.

По магазинам мы бродили не больше часа. Я сама сказала Виктору в какой торговый центр ехать, чтобы поскорее закончить с покупками. Мне нравился шопинг, но сейчас было не то настроение, чтобы выбирать себе наряд. Да и повод ― день рождения друга Виктора. Даже не представляю, что буду там делать. Ничего не имела против его друзей, но я даже их не знала. Ну вот и повод познакомиться. Надеюсь, парни не такие нудные, как Островский.

Глава 7

Он что думал, если притащится на день рождения друга Виктора, то я не стану закатывать скандал? Или может прощу его за предательство, улыбнулась и брошусь в объятия? Ой, еще третий вариант… а какой? Ладно, не придумала.

Виктор подальше отодвинул палочки, загораживая их своей спиной. Что, милый, боишься, что наброшусь на кого‐то? На понятно кого! Правильно, бойся, я бы так и поступила.

Нацепив на лицо маску стервы, я медленно обернулась к отцу, устремив взгляд в его глаза.

Что‐то не особо заметила в них грусть, или боль. Кажется, папочка рад был меня продать?

― Как тебе живется после того, что ты сделал?

Его лицо тут же изменилось. Будто я, неблагодарная дочь, решила обвинять его в том, что он создал для меня счастливое будущее вместо того, чтобы искренне поблагодарить за то, что продал меня.

― Меня волнует только то, как ты живешь, дочка.

Уголки моих губ поползли вверх от язвительной усмешки. Как он может говорить мне такие слова?

― Тебя это не волнует. Как и тебя, неправда ли, мама? ― я перевела взгляд за спину отца и хмыкнула.

Никогда не думала, что мои собственные родители предадут меня.

― Вера, все не так, как ты думаешь.

Я хохотнула. Это то, о чем я и говорила. Мама будет заглядывать отцу в рот и соглашаться со всем, что он скажет. Так и случилось. Замечательно.

― Да, мам, не так. В этом ты права. Вы просто продали меня человеку, которого я практически не знаю. Про‐да‐ли! И неважно что у меня нет к нему чувств. Главное, получить желаемое. Интересно, что же вы такого хотели, что я вам мешала? Или нет, не так. Сколько вам денег не хватало на осуществление желания. А может два в одном? Продать меня и было вашим главным желанием?

― Вера, прекрати, пожалуйста, ― руки Виктора легли на мои предплечья, и я на секунду прикрыла глаза, пытаясь унять свои эмоции.

Получалось с трудом. Но отчего‐то закатывать истерику и громкий скандал на празднике мне вовсе не хотелось. К тому же именинник, Мирон, кажется, где‐то краем уха слышала его имя, так вот, он точно не виноват в том, что мои родители и Виктор участвуют в этом идиотском сговоре.

― Не волнуйся, Виктор, я не стану ругаться. Просто сделай для меня одолжение ― пусть они уйдут.

― Я не…

― Или уйду я.

― Дочь, я тебя не продавал. Ты слишком для меня дорога, и я бы не посмел брать у кого‐то деньги, чтобы ты…

― Значит я подарок?

Внутри все жгло от боли. Хотелось наброситься на отца. Правда. Я и подумать не могла что буду испытывать к нему ненависть. Как он мог?

Я развернулась и посмотрев Виктору в глаза, произнесла:

― Поздравляю. Ты сорвал большой куш в этой жизни. Правда, не в виде денег, ― и добавила перед тем, как уйти: ― сделай то, о чем я попросила.

И я ушла, оставляя их наедине.

― Дочка, Верочка, давай поговорим, ― услышала голос мамы, но останавливаться даже не думала.

Не хотела их видеть. И тем более слушать дурацкие оправдания.

Никогда в голову не приходила мысль, что мои родители предадут меня. Просто подарят, как бездушную вещь, и будут спокойно жить в свое удовольствие.

Я прикусила губу, чтобы сдержать слезы и не расплакаться у всех на глазах.

Мне срочно нужна уборная.

Осмотревшись по сторонам, я заприметила официанта, который мог бы мне подсказать нужную комнату.

― Простите, где здесь уборная?

― Первая дверь налево. Вас проводить?

― Спасибо, я найду.

Не оборачиваясь и не желая искать глазами Виктора, я быстро скрылась в доме. Нашла уборную и заперлась на ключ.

Руками уперлась в столешницу около раковины и склонив голову, прикрыла глаза.

Больно.

В груди давило тяжелым грузом. Хотелось расплакаться, но я понимала, что позволь себе такую слабость, из уборной выйду с красным носом. А вокруг люди, которые точно заметят изменения на моем лице.

Родители. Как они могли так поступить?

Я понимаю мама, она всю жизнь заглядывала отцу в рот и делала так, как он пожелает. То ли так сильно любила его, то ли боялась остаться без его денег, либо же просто была слабохарактерной и не могла отказать. Но отец!

Сделала дрожащий вздох и выдохнув, попыталась взять себя в руки. Подняла голову, и с грустью посмотрела на себя в зеркале.

Ты никому не нужна, Вера. Ты не нужна своим родителям. Они подарили тебя, как ненужную вещь.

Собственные родители, с которыми я прожила всю жизнь, с которыми делила радость и печаль. Которых любила и уважала.

А что теперь?

Ненависть? Боль? Презрение?

Как мне к ним относиться?

Я вздрогнула, от неожиданного стука в двери.

Смахнула предательскую слезу, шмыгнула носом, и бросив короткий взгляд в зеркало, повернула в дверях ключ.

― Пришел сказать, что теперь я нужна только тебе?

Виктор вошел в уборную, и остановился практически вплотную ко мне.

Он был серьезный, немного строгий, но в его глазах читалась забота. Удивительно. Пришел пожалеть? Или сказать, чтобы я не дурила и выходила к гостям?

Даже его присутствие вызывало во мне боль.

― Разве это не правда?

Я отвернулась и прикрыла глаза. Хотелось сбежать на край света, где нет никого, кто мог бы меня тронуть. Нет, тех, кто был для меня самым родным и близким, самым любимым, а по итогу предал.

Я вздрогнула, почувствовав на плечах мужские руки.

― Вера, прекрати себя накручивать.

― Накручивать? ― я резко развернулась и заглянула в его глаза.

Как же мне хотелось стукнуть его.

― Представь, что твою дочь пришли и забрали, как ненужную вещь. Что бы ты ощущал в таком случае?

Виктор нахмурился, будто пытался представить то, о чем я сказала.

Вряд ли ему удастся это понять, ведь он именно тот, кто забрал меня из семьи. Отец ему просто подарил меня, а Виктор и рад пользоваться.

Я усмехнулась, улыбкой выражая боль, которую ощущала, и собралась выйти из уборной, но мужчина перехватил меня за руку.

Глава 8

Я резко развернулась, прикрывая грудь руками и ошарашенно смотря на присутствующего в бассейне. Почему, ну почему я не поплыла в ту сторону и сразу не обнаружила здесь Островского! Нет, что я несу? Почему я сразу его не заметила?

― Что ты здесь делаешь? ― я одной рукой продолжая прикрывать грудь, второй шлепнула по воде, отчего по сторонам разлетелись брызги.

― Не нервничай. Я просто плавал.

― Ты мог дать мне знать, что находишься в бассейне. Это некрасиво с твоей стороны, наблюдать за тем, как я раздеваюсь.

Но Виктор ничего не сказал в ответ.

Он смотрел на меня открытым взглядом. Не мигает.

Абсолютно спокойный, будто это не его отчитывают за плохое поведение.

Губы плотно сжаты и какого‐то черта привлекают мое внимание.

Представила, как веду по ним языком, пробуя на вкус. Мне стало интересно, такие же мягкие они на ощупь, как и на вид? Дотронуться бы хотя бы пальчиком, провести от одного уголка к другому и ощутить гладкость пухлых губ.

Я резко кивнула головой, прогоняя неожиданное наваждение. О чем я думаю? Какие губы? Какие пальцы и прикосновения? Да я скорее его за нос оттягаю, чем целовать стану.

― О чем думала? ― с улыбкой поинтересовался он, подплывая ко мне ближе.

Я же отплыла к бортику, в надежде, что он не станет наглеть и уж тем более рассматривать меня.

Ага, как же, не станет! Снова двинулся на меня. Теперь в его глазах я видела голодный взгляд.

Кажется, мне пора плыть отсюда.

― Спокойной ночи, ― произнесла я, и мгновенно нырнула в воду с головой.

Ну вот теперь придется еще и волосы сушить. Все из‐за Островского.

Я вынырнула у ступеней и быстро выскочила из воды.

Мне было ужасно неудобно щеголять перед мужчиной в таком виде. Одно дело изучать в теории различные способы соблазнения, а другое вот так ― попой сверкать перед мужчиной. Хорошо, что мне ума хватило трусики не снимать!

― Вера, ты все равно от меня не убежишь.

Я быстро накинула на себя халат и развернувшись лицом к мужчине, посмотрела на него задумчивым взглядом.

Красивый. Глаза сверкают, губы изогнуты в легкой ухмылке, одна бровь приподнята. Совершенно другие эмоции от тех, что были минутой ранее.

Быстро меняется его настроение.

― Завтра отвезешь меня к Паше. Хочу посмотреть в глаза этого мерзавца.

― Ты не чувствуешь за собой вены в том, что он изменял тебе?

― Я?

Его вопрос удивил меня и немного взбесил.

― То есть, ты мне сказал, что не собираешься изменять, и тут же задаешь такие вопросы.

― Ну так, со мной то ты будешь спать.

Я прищурилась.

― Кто тебе это сказал? Я буду спать только с любимым мужчиной.

Виктор подплыл к бортику и уперевшись в него руками, поднялся из воды. Я сделала шаг назад.

Он что‐то задумал, или просто пытается меня припугнуть.

Хорошо хоть в трусах, иначе не знаю, как бы повела себя. Еще бы набросилась на него.

― А ты не думала, что я стану твоим любимым мужчиной?

Я нахмурилась и хмыкнула.

― Не думала. Я терпеть не могу мужчин, которые не любят, не уважают и не ценят своих женщин. Ты же меня своей считаешь, правильно?

― Вера…

― Стой на месте, и держи своего таракана в трусах. Мне не интересно, что у тебя там шевелится.

― Что? Таракана?

Островский неожиданно рассмеялся ― громко, открыто, запрокинув голову назад.

Я покрутила у виска. Мысленно. И решила валить от этого ненормального.

Он что, не видел своего таракана?

― Спокойной ночи, ― буркнула я, и ушла в дом.

― Вера, ты невероятная. Не закрывай двери, я приду к тебе сегодня ночью.

Я закатила глаза и захлопнула входную дверь.

Приходи, замок поцелуешь.

Не то чтобы я очень переживала, но дверь не только на ключ закрыла, но и подперла ручку стулом. На всякий случай. А то у этого гада имеется отмычка.

Утро началось с завтрака в столовой. Я не ожидала, что Виктор останется дома. Для меня это было полным удивлением. И хоть вчера я просила его отвезти меня к Паше, я не думала, что Островский услышит мою просьбу.

Хотя, чего это я? Может у него просто выходной. Ну и что, что посреди недели. Сам себе начальник.

― Доброе утро, Вера. Завтракай, и будем ехать.

― Доброе утро, Виктор. Куда путь дорожку держим?

― Ты просила отвезти тебя к твоему придурку. Или передумала?

Сидит такой деловой в свитерке. Даже не привычно. Вчера с голым торсом он выглядел куда сексуальнее. А сегодня такой домашний, теплый.

Чего это с ним?

― На улице прохладно, оденься потеплее.

― Спасибо за заботу.

Больше мы не разговаривали. Позавтракали в тишине, спокойно выпили кофе, и я ушла переодеваться.

Надела спортивный костюм и только потом поняла, что нервничаю.

Почему?

Чувства к Пашке и боль от того, что он меня предал? Виновата ли я в этом? Не думаю. Если человек любит, разве он будет изменять? К тому же, не так и давно мы вместе, чтобы он жить не мог без секса. Говорил, что любит, не предаст, дождется. А на деле оказалось, наоборот.

И пусть я переживала по поводу нашей встрече, но понимала, что нужно это сделать. Расставить все точки над «і». И смело ступать в новую жизнь, где нет места прошлому. А что в новой жизни? Виктор?

Об этом решила подумать позже. Когда увижу бесстыжие глаза Пашки.

К дому, где жил Павел, мы подъехали к одиннадцати часам.

Я пыталась успокоиться.

Дыхательная практика всегда мне помогала. Но не сегодня.

― Любишь его?

― Не твое дело, ― буркнула я, и вышла из машины.

Как оказалось, Виктор последовал за мной. Я спорить не стала. Хочет, пусть идет.

Только вот у самой двери, обернулась к нему и попросила ждать на площадке.

Ключ от квартиры у меня имелся. Паша сам дал мне его.

Я дрожащими руками открыла дверь и не разуваясь, прошла по коридору. Остановилась у входа в гостиную и от ужаса прикрыла глаза. Внутри все поледенело от боли.

Глава 9

Мы приехали в парк аттракционов. В детстве, да и в юности я любила кататься на различных каруселях. Даже любила экстрим. Но сейчас мне не особо хотелось развлекаться. Настроение настолько паршивое, что впору залезть на колесо обозрения и… ладно, и просто покататься на нем. Думать еще о чем‐то плохом не было никакого желания. И так слишком много негатива за последнее время.

― Хочешь сладкую вату? ― услышала вопрос Виктора, и обернувшись, медленно покачала головой. ― Может быть лимонада? Арахис?

― Ничего не хочу, спасибо, Виктор.

Я шла дальше по дороге, чувствуя на себе прожигающий взгляд.

В другой бы ситуации я бы ответила ему что‐то, но сейчас мне ничего говорить не хотелось. Единственное желание ― отключить мысли. Или уснуть, а проснуться и понять, что все это был ужасный сон.

Мы прошли к кассам. Виктор ушел покупать билеты, а я осмотрелась вокруг. Весна, все цветет, вокруг свежая яркая зелень, дети бегают по выложенной на площадке плитке. Кто‐то катается на качелях, кто‐то играет в детских надувных комнатах, кто‐то просто бегает, держа в руках либо конфеты на палочке, либо сладкую вату.

― Вер, идем?

Я обернулась, обратив внимание на билеты в руках Виктора.

Кивнула и пошла в сторону колеса обозрения.

― Могла бы и поцеловать в благодарность, ― услышала наигранно обиженный голос мужчины.

― Обойдешься.

Мне до сих пор было неудобно за свой порыв с поцелуем. А этот наглец теперь будет напоминать мне каждый раз. Лишь бы целовать меня.

Мы прошли к колесу, отдали билеты и разместились в подъехавшей кабинке. На зиму каждую кабинку закрывали, но сейчас уже был конец мая и все открыто. Только вот погода прохладная сегодня.

― Я дам тебе свою кофту, если замерзнешь, ― сообщил Виктор, присаживаясь напротив меня.

Я кивнула.

Колесо медленно крутилось. Я перевела взгляд со своих рук на открывающийся вид. Мы еще находились слишком низко, но я уже ждала ту красоту, которую увижу, когда мы поднимемся на самый верх.

― Виктор, ты бы мог поехать к Матвеевым и забрать мои вещи? Все, что попадется под руку. Одежда, обувь, средства личной гигиены. Неважно во что, хоть в мешки из‐под муки. Только забери, пожалуйста.

― Ты не хочешь…

― Нет! ― не дала ему договорить, прекрасно зная, что он хочет спросить. ― Я прошу тебя об этом. А их видеть я не хочу. И еще.

― Что? Не против, чтобы я твои трусики трогал?

― Против. Я не люблю, когда кто‐то роется в моих вещах. Но у меня есть выбор? Катя куда‐то пропала и не звонит. Я вообще не понимаю, что с ней. Не удивлюсь если она…

Я махнула рукой и отвернулась от Виктора.

― Не делай поспешных выводов. Ты пробовала ей звонить?

― Да, у нее отключено.

― Странно. Хочешь, я помогу найти?

Я покачала головой.

― Не сейчас. Смотри, как красиво.

Мы поднялись настолько что уже были выше крон деревьев и на город открывался потрясающий вид. Я бы даже сказала романтичный. Мне всегда нравилось наблюдать с высоты за красотой города, но сейчас это, казалось, особенно здорово. Наверное, сказывалось мое настроение.

В душе боль и пустота, серая туманная мгла. А вокруг такие яркие краски.

― Красиво, ― ответил Виктор, при этом смотря не по сторонам, а на меня.

Я даже немного смутилась.

― Что?

― Ничего. Красиво, говорю.

― Да ну тебя.

Представляю, какая я красивая. Зареванная, с грустными глазами и без намека на улыбку.

Та еще красота. В страшном сне приснится, день будешь приходить в себя.

― Вера, почему ты такая несговорчивая?

Я нахмурилась, посмотрев в глаза Виктора.

― Ты о свадьбе, что ли?

Островский кивнул.

― А как ты себе это представляешь? Меня продают, и я на крыльях счастья лечу к тебе в объятия?

― Ну от боли ты с удовольствием бросилась ко мне в объятия. Кстати, я очень даже не против. Мне нравится тебя целовать.

Я смущенно отвела взгляд в сторону.

Второй раз вспоминает мне мой порыв.

― Мне хотелось поддержки, ― пояснила ему, смотря на затянувшееся тучами небо.

― Ты можешь ее получить у меня в любой момент. Просто знай об этом.

Я кивнула, облизывая губы.

― Ты выйдешь за меня замуж?

Я резко посмотрела в его глаза ошарашенным взглядом. Он спрашивает меня?

― С ума сошел?

― А вещи перевезти хочешь.

― Я… ― вздохнула и покачала головой, понимая, что несу глупость, ― я могу снять квартиру. Пойду работать и смогу обеспечивать себя. Все равно меня из универа выгонят. Я по твоей милости пропустила экзамены.

― Я помогу тебе с универом, никто тебя не выгонит.

― Не надо. За него должен кто‐то платить, а от отца денег я не возьму.

Виктор посмотрел на меня так, будто о чем‐то думал, но в ответ ничего не сказал.

Мы прокатились один круг и сойдя с кабинки, медленно пошли по парку.

Островский взял меня за руку, а я с удивлением отметила, как по телу снова побежали мурашки от его прикосновения.

Как‐то неправильно я реагирую на этого мужчину. Но что могу поделать? Возможно, это гормоны шалят, или… или что? Симпатия к мужчине?

Я повернула голову и посмотрела на профиль Виктора.

Красивый. Такой не может не привлекать. Хотя всеми силами гнала от себя эти мысли. Поначалу он мне совсем не нравился. Да я и сейчас считаю, что он не в моем вкусе. Ну и что? Ведь не все красивые мужчины могут нравиться, верно?

― Что ты смотришь на меня? ― поинтересовался он с улыбкой на устах, не поворачиваясь ко мне.

― Думаю, сбежать бы сейчас, да некуда. Никто не ждет.

― Вера? Ты куда пропала? Я обыскалась тебя!

Я резко обернулась на голос Кати и тут же была утянута в крепкие объятия подруги.

― Как я соскучилась, Верка!

― Катя, ― я крепко сжала ее в своих руках и прикрыла глаза.

Моя подружка. Одна единственная, кто меня не предал.

― Я так ждала твоего звонка, ― выдохнула, и отстранившись, посмотрела ей в глаза, перебирая волосы на затылке.