Контракт с боссом. Игра в (не) любовь

Глава 1. Конференц-зал

Воздух в конференц-зале был густым и спертым, пахшим подгоревшим кофе и едва уловимой нотой отчаяния. Алиса стояла чуть поодаль от импровизированного подиума, ее пальцы порхали по клавишам ноутбука с автоматической, почти машинной точностью. Перед ней, спиной к залу, расхаживал господин Массимо Бьянки, региональный менеджер сети кофеен «Solo». Он был воплощением корпоративного энтузиазма: громкий голос, широкие жесты и абсолютно нулевая харизма, которая делала его похожим на говорящую голову из новостей, вещающую о конце света с натянутой улыбкой.

— И именно в этой синергии вкуса и клиентского опыта рождается наше уникальное торговое предложение! — выкрикнул Бьянки, и его голос, усиленный микрофоном, болезненно ударил по барабанным перепонкам Алисы.

— Синергия, — мысленно парировала она, не прекращая стучать по клавишам, — это когда горький, недозаваренный кофе встречается с безвкусным песочным печеньем, и вместе они создают у потребителя стойкое ощущение полного разочарования и напрасно потраченных трехсот рублей.

Ее внутренний монолог тек плавно и ядовито, являя разительный контраст с безупречно официальным текстом, появляющимся на экране. Внешне — она была образцом профессионализма: строгий деловой костюм, собранные в тугой узел волосы, сосредоточенное выражение лица. Внутренне — ее сознание было похоже на тайный саркастический клуб, где она была и единственным оратором, и благодарной публикой.

­­­­­­— О, боже, он снова говорит о "глубокой эмпатии к потребителю, — продолжала она, наблюдая, как Бьянки сжимает кулаки у груди, словно пытаясь выжать из своего сердца каплю хоть какой-то искренности. — Интересно, эта эмпатия включает в себя понимание, что в восемь утра людям плевать на "вкус", им нужен просто крепкий кофеиновый удар, чтобы прийти в себя? Нет, конечно. Мы будем "проактивно выявлять их невысказанные потребности". То есть, навязывать им очередной сезонный латте с сиропом из жженой акации. Гениально.

Ее взгляд скользнул по залу. Полсотни сотрудников смотрели на Бьянки с стеклянными глазами. Одни пытались делать вид, что записывают, другие украдкой листали ленту в смартфонах. Алиса чувствовала странную солидарность с этой аудиторией. Они все были заложниками одного и того же спектакля.

— Мой дорогой Данте, — обратилась она мысленно к своему любимому автору, — прости меня. Ты описывал девять кругов Ада, но ты и представить не мог десятый — корпоративный тренинг в четверг вечером. Здесь нет вечного огня, только вечно горящий проектор. Нет льда, в который вморожены грешники, только ледяной взгляд менеджера по продажам, подсчитывающего свои упущенные комиссионные. И вместо Вергилия у меня этот человек, вещающий о "революции в перколяции".

Она вспомнила, как всего неделю назад переводила сонеты Петрарки для небольшого академического издательства. Каждое слово было наполнено смыслом, страстью, болью. Она тогда почти физически чувствовала тепло итальянского солнца и холод отчаяния влюбленного поэта. А сейчас... Сейчас она переводила про KPI бариста и «повышение лояльности персонала через систему геймификации».

— Геймификация, — фыркнула она про себя, — это когда ты заставляешь взрослых людей соревноваться за звание "Лучший бариста месяца" в обмен на кружку с логотипом, вместо того чтобы просто достойно им платить. О, человечество, куда ты катишься? Или это только я становлюсь циничной старухой в двадцать четыре?

Тренинг длился уже два часа. Бьянки перешел к раздаче «мотивационных» стикеров. Алиса перевела его шутку про «командообразование», и в зале прозвучал жидкий, вежливый смешок. Ей стало немного жаль его. Он, наверное, и сам не верил в то, что говорил, но был вынужден играть эту роль. Как и она.

Наконец, прозвучали долгожданные слова: «Спасибо за внимание! В фойе вас ждет кофе-брейк!» Зал ожил, зашумел, люди потянулись к выходу с видом узников, получивших помилование. Алиса закрыла ноутбук, чувствуя, как адреналин, подпитывавший ее все это время, уступает место глухой, давящей усталости.

Час спустя она была уже дома, в своей маленькой, но уютной квартирке, заваленной книгами. Идиллический хаос: стопки с классикой и современной прозой, словари, разложенные на столе листы с ее собственными, так и не законченными, переводами стихов. Она скинула неудобные туфли, надела растянутый старый свитер и, заварив себе большой чайник крепкого чая, плюхнулась на диван.

Почти сразу же зазвонил телефон. На экране улыбалось фото ее лучшей подруги Даши. — на снимке она, растрепанная и счастливая, смеялась, обнимая Алису на каком-то летнем пикнике. Даша была полной противоположностью Алисе: где Алиса видела иронию, Даша находила авантюру; где Алиса строила цитадель из сарказма, Даша возводила мосты из непосредственного энтузиазма. Она работала аниматором в детской студии и обладала заразительным, грудным смехом, который однажды на лекции в университете заставил сурового профессора филологии улыбнуться и смягчиться. Она была тем человеком, который могла в три часа ночи примчаться с куском торта и готовностью слушать трехчасовой монолог о несправедливости мироздания, воплощенной в неправильной расстановке запятых у заказчика.

— Ну что, как твой день в аду корпоративной культуры? — без лишних предисловий спросила Даша, и Алиса тут же представила, как та, наверное, сидит, поджав под себя ноги в своих разноцветных носках, и уже потирает руки в предвкушении язвительного отчета.

Алиса с наслаждением сделала первый глоток горячего чая и с театральным стоном откинулась на спинку дивана.

— О, Даш, если бы ты только знала. Еще один день, еще одна порция духовной пищи, сравнимой по питательной ценности с древесными опилками. Я чувствую, как мой мозг, клетка за клеткой, медленно, но верно превращается в руководство по эксплуатации кофемашины. Ты представляешь, я сегодня два часа переводила про "танец ароматов во рту потребителя". Танец! Я жду не дождусь, когда у меня в голове вместо извилин останется только схема работы парового краника.

Глава 2. Звонок

Вечер вторника застал Алису за одним из ее наименее гламурных ритуалов — сражением с пригоревшими остатками «пасты аль денте», которая на сей раз превратилась в «пасту аль пригорени». Запах гари смешивался с ароматом дешевого вина, которое она плеснула в соус в тщетной попытке его реанимировать. На ней была ее любимая, до дыр заношенная пижама с едва видными совятами, а волосы были собраны в неопрятный пучок, из которого торчали растрепанные пряди. В одной руке она сжимала скребок, с ожесточением атакующий дно сковороды, в другой — мобильный телефон, с которого она собиралась посмотреть очередную серию итальянского детектива для поддержания языковой практики

Именно в этот момент, когда скребок издал особенно противный скрежещущий звук, телефон завибрировал и заиграл навязчиво-элегантную мелодию, которую она сама же и установила на неизвестные номера — в шутку назвав ее «симфонией спама».

— Ну конечно, — мысленно проворчала она, откладывая скребок и с раздражением глядя на экран. — Идеальный момент. Робот-оператор, наверное, хочет предложить мне очередной выгодный кредит или сообщить, что я выиграла в лотерею, в которой не участвовала.

Она собиралась сбросить вызов, но что-то — возможно, скука или простое любопытство — заставило ее провести по экрану пальцем, испачканным в томатном соусе.

— Алло? — произнесла она, стараясь, чтобы в голосе не слышалось раздражение.

— Добрый вечер, это Алиса? — раздался в трубке женский голос. Он был низким, бархатистым, вышколенным до состояния идеальной, безэмоциональной вежливости. Звучал так, будто его владелица никогда в жизни не сталкивалась с пригоревшей пастой и пижамой с совами.

— Да, я слушаю, — ответила Алиса, насторожившись.

— Меня зовут Эльвира. Я менеджер агентства «Элит». Позвольте поздравить вас, ваше резюме, размещенное на профессиональной платформе, произвело на нас очень благоприятное впечатление.

Алиса медленно опустилась на стул у кухонного стола, уставившись на свою закопченную сковороду. — Агентство? — в ее голове пронеслась целая кавалькада саркастических мыслей. — О, великолепно. Значит, мои переводы инструкций к посудомоечным машинам так впечатлили этих господ, что они решили пригласить меня в свой "элитный" клуб? Звучит как прелюдия к предложению, которое моя покойная бабушка, царство ей небесное, велела бы гнать от порога метлой, приговаривая что-то о "бесовских искушениях".

Эльвира, не дожидаясь ответа, продолжала свой отрепетированный спич, и каждое ее слово казалось Алисе все более нереальным в убогой обстановке ее кухни.

— Мы предлагаем высокоинтеллектуальным и эстетически привлекательным девушкам уникальные возможности для карьерного роста в сфере сопровождения VIP-персон, — лился бархатный голос. — Наши клиенты — это влиятельные бизнесмены, политики, представители мировой элиты. Задачи варьируются от переводов на международных мероприятиях до роли светской спутницы, способной поддержать беседу на любую тему.

— Светской спутницы, — мысленно передразнила ее Алиса. — Ага, то есть нужно красиво одеваться, улыбаться, кивать и не перечить. Сложносочиненная версия работы попугая, только в платье от-кутюр. Спасибо, не нужна. Мой сарказм и врожденная способность видеть абсурд в самых пафосных ситуациях вряд ли придутся по вкусу какому-нибудь олигарху, мечтающему о безмолвной статуэтке на своей руке.

Она уже собиралась вежливо, но твердо отказаться, как Виктория, словно читая ее мысли, произнесла:

— В данный момент у нас есть эксклюзивный заказ. Требуется сопровождающая-переводчик с итальянским языком для трехдневного бизнес-форума в Милане. Обязанности: синхронный перевод, сопровождение на мероприятиях, помощь в неформальном общении с партнерами. Все расходы оплачиваются — перелет бизнес-классом, пятизвездочный отель, питание. Гонорар за три рабочих дня составляет... — Эльвира сделала театральную паузу, и Алиса машинально сжала телефон в ладони. — Пять тысяч евро. Без вычета нашей комиссии, она уже учтена.

Воздух застыл в легких Алисы. Скребок, сковорода, пижама — все это растворилось в густом тумане шока. Пять тысяч евро. За три дня. Эта сумма равнялась почти шести месяцам ее ипотечных платежей. Или году безбедной жизни, без необходимости брать срочные заказы вроде вчерашнего тренинга. Или возможности наконец-то съездить в настоящую, а не виртуальную Италию, не как раба корпоративных мануалов, а как свободный человек.

— Милан... — ее внутренний голос, обычно такой язвительный, на секунду онемел. — Бизнес-класс... Пятизвездочный отель...»

А потом в голове поднялся невообразимый хаос. Две противоборствующие силы сошлись в яростной схватке.

Внутренний Скептик, вооружившийся ее же собственным сарказмом, завопил что было мочи: — ПОДВОХ! Это ловушка! "Сопровождение", "неформальное общение" — это же ширма! Ты что, наивная дурочка? Ты думаешь, какой-то усатый толстосум будет платить такие деньги просто за твое знание итальянского? Нет, милая, тебя купят, как вещь. Ты станешь тем самым "живым манекеном", над которым ты сама же и издеваешься! Ты будешь обязана улыбаться, льстить, терпеть похабные шуточки и, в конце концов, "осчастливить" этого VIP-персона в его номере за пятизвездочным завтраком. И все это под предлогом "карьерного роста"! Вспомни свою бабушку с метлой! Выплюни эту позолоченную отраву!

Но тут же поднял голову Внутренний Прагматик, измученный, усталый и до смерти пресытившийся корпоративной дребеденью. Его голос был тише, но гораздо более настойчивым: — Пять тысяч евро, Алиса. Пять. Тысяч. Евро. Ты сможешь выдохнуть. Перестанешь ночами паниковать из-за платежа за квартиру. Ты получишь шанс показать свой талант на серьезном уровне, а не в душном зале с кофейным клоуном. Милан. Не какой-то гипотетический, а реальный. Ты будешь переводить на бизнес-форуме, а не про "синергию вкусов". Это профессиональный вызов. А что касается "ловушки"... Ты взрослая женщина. У тебя есть язык, и ты умеешь им пользоваться не только для перевода. Ты всегда сможешь сказать "нет". Всегда. Но сначала ты хотя бы послушаешь, что это за заказ.

Глава 2.1. Алиса

Алиса

Глава 3. Собеседование: попугай или манекен?

Кабинет Марка Орлова находился на последнем этаже башни из стекла и стали, откуда открывался панорамный вид на холодное зимнее небо Петербурга. Алиса, войдя внутрь, почувствовала, как ее охватывает странное ощущение нереальности. Пространство было стерильным, дорогим и пугающе минималистичным. Ничего лишнего, ни одной случайной детали, нарушающей геометрический порядок. Полированный бетонный пол, матовая сталь, панель из цельного дуба на одной из стен и огромный, почти невидимый за счет тонких рамок экран, на котором замерли графики и цифры. Воздух был чист и прохладен, пахнул озоном и дорогим кожаным креслом. Это был не кабинет, а манифест. Манифест контроля, эффективности и абсолютной власти.

Сам Марк сидел за массивным столом, похожим на монолит из черного дерева. Он изучал ее резюме на планшете, и его лицо было бесстрастной маской. Идеально сидящий костюм темно-серого цвета подчеркивал широкие плечи и подтянутую фигуру. Он выглядел не на свои тридцать четыре, а как человек, вне возраста, высеченный из самого понятия «успех». В его позе, в том, как он держал голову, читалась холодная отстраненность хирурга, готовящегося к операции.

— Ну что ж, — мысленно вздохнула Алиса, чувствуя, как под строгим платьем, надетым специально для этой встречи, по коже бегут мурашки. — Привет, Олимп. И ты, Зевс, похоже, не в настроении. Она привыкла к разным заказчикам, но эта аура безраздельной власти была для нее новой и немного подавляющей.

Марк поднял на нее глаза. Его взгляд был быстрым, сканирующим, оценивающим. Он не улыбнулся.

— Алиса, — его голос был низким и ровным, без единой эмоциональной вибрации. — Ваше резюме впечатляет. Блестящее знание языка, интересный опыт. Однако, должен вас предупредить, на этом форуме важна не только лингвистическая точность.

Он отложил планшет в сторону и сложил руки на столе. Его пальцы были длинными, сильными, без единого украшения.

— Мне нужен… определенный имидж, — продолжил он, тщательно подбирая слова. — Я буду общаться с людьми, для которых внешние атрибуты так же важны, как и суть. Моя спутница должна выглядеть безупречно, вести себя соответствующим образом и… не портить общую картину. Вы понимаете?

Внутри Алисы что-то ёкнуло, а затем мгновенно закипело. Слово «картинка», произнесенное вчера вечером Эльвирой, прозвучало сейчас из его уст как приговор. Как окончательное низведение ее из статуса профессионала в статус аксессуара.

— Не портить общую картину, — загудел в ее голове яростный внутренний голос. — Ах вот как! Значит, я — элемент декора? Фон для твоего величества? Я столько лет пахала, зубрила, продиралась через тончайшие нюансы языка, чтобы теперь мне сказали: "Главное — красиво молчи и улыбайся, детка".

Она чувствовала, как кровь приливает к ее щекам, но снаружи оставалась абсолютно спокойной. Только ее глаза, обычно задумчивые, теперь вспыхнули холодным голубым огнем. Она вежливо улыбнулась, уголки ее губ дрогнули от напряжения.

— Поняла, — сказала она, и ее голос прозвучал удивительно ровно, почти мелодично. — Позвольте уточнить, чтобы мы друг друга правильно поняли. Вам нужен попугай, который говорит на трех языках? Или просто живой манекен, чтобы вешать на него брендовые сумки и создавать видимость светской жизни?

Она сделала крошечную паузу, наблюдая, как его бесстрастное лицо на миллиметр изменилось — брови чуть приподнялись. Это придало ей смелости. — Если второе, то, полагаю, мой гонорар завышен. Я могу выучить пару фраз «очень приятно» и «какая прекрасная погода» за гораздо меньшие деньги. Это сэкономит ваш бюджет.

Она закончила и замерла, готовая к тому, что он холодно поблагодарит ее за время и укажет на дверь. Ее сердце колотилось где-то в горле, отчаянно стуча «прощай» по пяти тысячам евро и Милану. Но она не могла иначе. Унизить себя ради денег — это была не она.

Марк не ответил сразу. Он откинулся в кресле, и его взгляд из безразличного стал пристальным, заинтересованно-оценочным. Он смотрел на нее так, будто видел впервые. Видел не соискателя на должность, а нечто гораздо более сложное и интересное. В углу его рта дрогнула почти невидимая тень улыбки.

— Никто, — пронеслось в его голове с ясностью, которая его ошеломила. — Никто и никогда за последние... десять? Пятнадцать лет?.. не позволял себе так со мной разговаривать. Ни конкуренты, ни партнеры, и уж тем более наемные сотрудники. Попугай... Манекен... Боже, да она...»

Он изучал ее. Строгое, но недорогое платье. Руки, сжатые в замок на коленях, чтобы скрыть дрожь. И эти глаза — два алмаза, полные огня и вызова. Это была не наглость. Это была гордость. И интеллект, способный на молниеносную, острую атаку.

— Она не просто переводит слова, — понял он. — Она мыслит. Анализирует. И обладает чертовски опасным чувством юмора. С ней... не будет скучно. На этом дурацком форуме, среди этих унылых лиц и пустых разговоров, она станет глотком свежего воздуха. Или ураганом.

Он представил ее рядом с собой на фуршете. Не молчаливую куклу, а эту — с горящими глазами, способную отпустить колкость в адрес занудного партнера или парировать чью-то глупость. Это был риск. Безумный риск. Но он всегда ценил в бизнесе нестандартные ходы.

— Манекены, Алиса, — наконец произнес он, и его голос потерял ледяную монотонность, в нем появились живые, бархатные нотки, — не парируют. Они безмолвны и послушны. А вы... — он снова уловил ее взгляд, — вы, судя по всему, совсем другое дело.

Глава 3.1. Марк

Визуал Марка Орлова