Контракт во имя колдовского искусства

Глава 1. Двенадцатое Отделение Варго

Она забрала свою цену:

поглотила города, леса и водоемы,

опустошила плодородные почвы,

истребила всех людей и животных в своих владениях.

Там, где она прошла, остались только пустоши

с черным камнем и хилым тонким сухостоем под ногами.

Глава 1. Двенадцатое Отделение Варго

Над белыми дверями учреждения выгравированы слова:

12 Отделение ВаргоМагисКеместри

Как и в остальных учреждениях семьи, над входом — большой зеленый крест, отливающий мерцанием магии, — неизменно узнаваемая метка колдовской медицины.

Тридцать восемь лет назад, когда Варго только открыли свое дело, никто из них не могу подумать, что их ремесло завоюет монополию в данной области.

И, конечно, никто не рассчитывал на то, что именно они будут заниматься изучением новой колдовской чумы.

У Итана выдалась первая за этот день свободная минута — и он вышел на балкон, чтобы выкурить сигарету. Руки тряслись, и зажечь ее получилось далеко не с первого раза.

Последние дни стало особенно сложно. Ему ж, черт возьми, надо заниматься учебой и на скорую руку составлять новый дипломный проект, а никак не воображать себя мессией и искать панацею от чертовой болезни.

С другой стороны — если не он, то кто?

Весь сентябрь невероятно мало солнца. Оно все время заволочено неясной дымкой, сквозь которую лучи почти не проходят и с трудом прогревают землю. Столбик термометра давно не поднимался выше пятнадцати градусов по Цельсию.

Интересно, связано ли это как-то с тем, что случилось по его вине в том числе?

Черт, как бы много он отдал, чтобы оказаться на выпускном курсе Академии, где ему и положено было быть, а не здесь, по локти погрязая в крови и гнили умирающих.

Пора бы идти обратно — люди не ждут, но Итан от чего-то останавливает взгляд на машине, что только подъезжает к зданию через главный вход. Небольшой джип, черный, но весь ободранный и местами помятый, словно на нем неделями пробирались через лесные заросли и каменные завалы. Машина Лероса. Учитывая, что он вернулся до ужина, Итан делает один вывод — нашел еще кого-то, для кого понадобится койка.

Стало интересно, кого он привез и сколько их. Три дня назад Лерос нашел четверых — у одного из них умбра уже добралась до мозга, и он постоянно бредил. Остальные еще в своем уме, но нет ни единого шанса на то, что они дотянут до следующего месяца. Собственная магия продолжает пожирать их, несмотря на все усилия, что Итан и его люди предпринимают.

Именно поэтому он не может позволить себе смотреть на прибывших слишком долго. Лелеять надежды и каждый день видеть застывающие глаза умирающих — его нынешний удел. Ни к чему привязываться к безнадежно больным. Да и у него каждая секунда на счету, учитывая, что с минуты на минуту Алексии меняют ход лечения и Итан должен при этом присутствовать.

Перед тем, как развернуться и уйти, он замечает бледную женскую руку, исчерченную черными вздувшимися венами, и края фетровой шляпы, показашихся в окне машины.

***

— Ты знаешь, там с одной девчонкой проблемы, — аккуратно начинает Лерос, застав Итана на его двадцати минутном перерыве.

— Да? Какая жалость, у нас со всеми другими больными—то такого никогда не случалось.

Лерос закатывает глаза, хотя и понимает такую реакцию. Но он не собирается уходить с пустыми руками.

— Послушай, Итан, — парень садится на стул напротив, не обращая внимания на активную попытку Итана его игнорировать. — Она агрессивна. И опасна. Она позволила себя привести, но, как только узнала, чем мы занимаемся и что делаем, словно с цепи сорвалась. Не знаю, может, она из этих, чокнутых, которые верят, что чума — дар божий для проверки их стойкости, и избавляться от него нельзя? Поговори с ней, Итан, ради бога. Мы не можем никого к ней подселить, пока она пытается убить каждого, кто подходит к ней ближе, чем на два метра. А количество комнат не безгранично.

Итан вздыхает, откладывает вилку и с несколько секунд раздраженно смотрит на Лероса.

— Пожалуйста, — просит тот. — Мы с ней без тебя правда не справляемся.

— Это не подождет двадцати минут?

— Подождет, конечно… — Протягивает Лерос. — Только вот через двадцать минут у тебя встреча с Уинстоном, а после него тебя уже планировали подхватить люди из штата Арзанаса, чтобы поделиться какой-то новой находкой — то ли лекарством, то ли магической печатью. Так что до моей просьбы ты еще не скоро дойдешь.

Ругаясь себе под нос, Итан поднимается из-за стола и быстрым шагом направляется из комнаты.

— Третий этаж, тридцать первый номер. — Плетется какое-то время рядом Лерос, едва поспевая за ним. — Слушай, брат, уверен, это много времени не займет.

Тот вздыхает.

— Расскажи хоть, что она успела сделать и в каком она состоянии.

— Умбра в начальной степени, едва выше запястий рук, потому шансы могут быть хорошими, если мы что-то попытаемся сделать. — Это весьма наивная ложь, потому что они еще никого от этого полностью не излечили. И каждый знает о фантомной надежде, вложенной в эту фразу. — Она, как только мы завели ее в комнату… В общем, мы не изверги и не садисты, Итан, ты же знаешь. Но она едва не убила одного из наших. Так что мы предприняли методы предосторожности и, — о, — Лерос достает из кармана телефон и глаза его радостно бегают по экрану. — Еще одна машина приехала, пойду встречу.

Глава 2. Академия Мираколь Меранц

Профессор говорит что-то у доски, но слова ускользают от внимания Дейс. Перед ее глазами ничего — поглощающее и пожирающее, хотя жизнь вокруг, кажется, и продолжается дальше.

На их третьем ряду, — ряду группы “Ди”, еще с месяц назад считавшимся лучшим за последние двадцать лет Академии, — теперь шесть свободных мест из восьми. Дейс смотрит по правую руку от себя, словно надеясь, что все это лишь мираж, а желаемый человек вновь обретет форму и займет свое место в ее жизни, но это глупые и беспочвенные грезы. Она и сама это знает, а потому лишь снова прокручивает тонкое золотое колечко на безымянном пальце.

Когда ее мысли возвращаются к настоящему, она ловит на себе взгляд профессора. Видимо, ей задали вопрос, но девушка даже не услышала, какой именно. Внимание всех в аудитории обращено на нее, и всеобщее молчание давит на плечи. Но Дейс тоже молчит, и профессор, выдохнув и качнув головой, отводит от нее взгляд и продолжает вести лекцию, как ни в чем ни бывало.

***

— Айзек, — спрашивает Дейс после занятия, когда они выходят в кабинет. — Так что он спросил меня во время лекции?

— Следишь ли ты за ходом его пояснений.

— Вот как, черт. Он мог спросить еще раз. Я все записывала.

— Брось, Дейс. В этом не было нужды. По твоему лицу и так все было понятно.

Она ничего не отвечает на это, продолжая идти. Можно даже упереть взгляд куда-то вперед, безвольно переставляя ноги — все равно их двоих сторонились, освобождая проход.

— Вот как. — Повторяет она через какое-то время, когда они доходят до пустынного коридора, комнаты которого отведены группе “Ди”. — Как думаешь, Айзек, — Дейс останавливается, залезает на подоконник и ждет, когда парень присоединится к ней. — Он поставит мне “неуд” за работу на занятии?

— Не думаю, солнце. Что он, что все остальные окружающие носятся с нами так, словно нас не существует. Мне кажется, они даже не заметят, если мы вообще перестанем ходить на учебу.

Она не отвечает ему сразу. Ее пустой взгляд направлен в стену напротив, а рука снова нервно теребит кольцо на безымянном пальце. Проходит с пару минут прежде, чем она неловко кладет уставшую голову ему на плечо. Его крепко сложенная фигура отчего-то напоминает ей крепость. Крепость, облитую светом заходящего солнца — если взглянуть наверх, его рыжие медные кудри снова будут плохо уложены. Дейс продолжает разговор, заметно снизив голос.

— Может, так было бы и правильнее. Нам здесь не место, Айзек. О каком выпуске может идти речь?..

— Ты ведь знаешь, что они все равно нас не отпустят. Вокруг ходит эта чертова чума, и если мы выйдем, вряд ли проживем долго.

— ...Итан вот ушел.

— Да, и весь преподавательский состав после этого озверел. Думаю, у нас нет выбора.

— Из твоих уст это звучит как злая насмешка. Не хочу ничего слышать про выбор.

Дейс соскальзывает с подоконника и направляется в сторону своей комнаты. Ее — в самом конце коридора, под номером 4.

— Я не хотел, Дейс… — Слышится ей вслед. Но она не реагирует. Знает, что Айз не задумывал ничего плохого, но…

— Он писал тебе что—нибудь? — Снова спрашивает Айзек, когда девушка останавливается возле двери, сражаясь с ключом и замком. Нужных сил, чтобы удачно подтолкнуть дверь, приподнять ее наверх и после этого лишь провернуть ключ, давно нет. Приходится сражаться с собственной дрожью в руках и бессилием.

— Итан? Нет.

Она замирает, и тогда Айзек подходит к ней и помогает открыть дверь. У него получается держаться лучше, хотя Дейс и уверена, что так он ведет себя только при ней. Как только она пропадет из его поля зрения, он тоже станет безжизненной тенью.

— А тебе?

— Да, хотя и не сразу. — Парень возвращает девушке ключи, когда замок поддается. — Я отправил ему несколько “пташек” прежде, чем он ответил.

— И как у него дела?

— Он пытается. Быть полезным. Сказал, что ищет способ победить чуму, и очень сильно занят, поэтому больше не будет отвечать на посылы.

— Понятно. — Дейс дергается, чтобы войти в комнату, но потом снова замирает и, не поднимая взгляда, сильнее закутывается в кофту и произносит: — Я тоже посылала ему пташку, в тот же день, когда он ушел, и он тогда ответил. “Оставь меня в покое.” — Она нервно смеется. — После этого я даже не пыталась. Он винит меня во всем произошедшем, Айзек. Поэтому ушел. Поэтому пытается сделать хоть что-то, пока мы с тобой остаемся в Академии и делаем вид, что все в порядке.

— Мы все принимали в этом участие, и мы все знали риски. — Он почти перешел на шепот. — Ты не можешь возлагать всю вину только на себя.

— Неужели?

Между ними снова молчание. Дейс лишь в последнюю секунду поднимает на парня взгляд, толкая дверь одной рукой.

— Да завтра, Айз.

И он снова пытается остановить ее.

— Профессор Малдер спросил, собираемся ли мы что-то делать с выпускной работой… — Осторожно начинает Айзек, но Дейс дает понять, что не хочет его слушать, заходя в комнату.

— Послушай, я тоже не горю желанием обсуждать это, но… — Парень резким движением руки не дает двери закрыться перед его носом. Будь он немного более безрассудным и отчаянным, без разрешения шагнул бы в комнату, проявив огромное неуважение к подруге; хотя, учитывая ее состояние, она бы этого наверняка даже не заметила. Тем ни менее, Айзек остановился на пороге. — Нам ведь нужно что-то сделать с этим, Дейси? — Он разводит руками. — Мы можем оттянуть сроки из-за непредвиденных обстоятельств, но мы не можем отказаться от контракта. Тогда у нас будет еще больше проблем.

Глава 3. Двенадцатое Отделение Варго

— Что она делает, как ты думаешь?

— То же самое, что делают все они, когда попадают сюда. Слушает.

Разговор двоих смотрящих за девушкой прекращается. Их смена еще не закончилась на сегодня, хотя часы и перевалили за полночь; после слухов о том, что даже Итан едва усмирил последнюю из зараженных, у всех резко нашлись дела, и никто не пришел их сменить.

Грегори, конечно, пытается сделать вид, что это не выбило его расположения духа. В какой-то степени это было правдой — расположения духа не было уже давно, так что и выбивать оказалось нечего. Парень с волнением вспоминает всех тех, кого находили в последнее время — чем дольше от момента появления болезни, тем более странными они все были. Те, первые, были просто больны — в своеобразной магической горячке, с сознанием, пожираемым собственной магией, но они оставались людьми. Те же, кого привозят сейчас… Грегори невольно косится в сторону двери и сглатывает. Во всех них есть что-то неопределимо иное.

По отделению ходило столько разных слухов и догадок, что кому-то давно пора было взяться за собирание их в единый сборник. Оставили бы для будущих поколений или рассказывали как анкетоды тогда, потом, когда все закочится. Но Грег видел бумаги только у снующих туда-сюда докторов да лаборантов — им то и дело приходят новые анализы и сведения, никак, однако, не помогающие найти лечение для больных.

Грегори снова смотрит на дверь, а затем переводит взгляд на свою коллегу — едва вышедшую из-под опеки обучающего корпуса Гретту, уже потерявшую брата и ежесекундно переживающую за мать, страдающую от той же магической чумы.

— Гретта, — он прочищает горло, чтобы звучать увереннее, и поворачивается к ней. — Сходи к Итану, позови его. Я думаю, ему стоит знать, что она проснулась.

***

Располагая весьма обширным количеством времени, Итан предпочитал тратить его весьма бездумно. Час за часом он ходил по коридорам, контролируя работу других и не берясь самому ни за что важное. Он никак не мог выкинуть из головы девушку, находящуюся в тридцать первой комнате. Все утро он пытался изгнать из сознания ее голос, но тот продолжал звучать дивной песней.

Их последние дни перед тем, как она пропала, не были наполнены большим количеством радостных моментов. Возможно, Итан тогда был с ней слишком холоден и груб. Винит ли он себя сейчас за это? Может, она потому так ведет себя, что обижена на него за ту ситуацию?

Но он ведь тогда не думал, что все так обернется.

Он не думал, что и правда потеряет ее, да еще так внезапно, вне собственного решения.

Идя по коридорам, парень то и дело оглядывается, ожидая, когда один из охранников той комнаты придет оповестить его о пробуждении девушки. Но часы идут, а ничего не меняется — Итану даже хочется самолично подняться наверх, чтобы ожидать там.

— Ты побудешь с нами, Ит?

Голос отвлекает его из размышлений об этом и останавливается буквально в середине пути. Варго оборачивается назад, пытаясь выдавить из себя фальшивую улыбку.

— Что-то случилось?

Лерос аккуратно кладет руку ему на локоть. Начинает говорить тихо и вкрадчиво, словно его голос может кого-то потревожить.

— Алексия на обследовании. Мы были бы рады, если ты будешь рядом в этот момент. Все-таки…

На этот раз Варго удается выразить искреннюю эмоцию. Он тепло усмехается, чуть качая головой, словно над шалостью малого ребенка.

— Ладно, пойдем.

Колдун кидает взгляд в сторону лестницы, ведущей на третий этаж, но все же идет следом. Как бы ему не хотелось уделить время собственной жизни, у него еще есть обязательства перед другими членами почти своей семьи.

***

Когда Лерос привез Алексию в Отделение, она была полностью здорова — или, по крайней мере, выглядела так. Сейчас же ее руки, плечи и грудь покрывает умбра. Нет точных гарантий того, что она заразилась именно здесь, но время от времени Итан видит сожаление в глазах Лероса, говорящее о том, что он, вероятно, возложил вину за болезнь любимой девушки на себя.

Что ж, хотя бы на него это никто не вешает. Но Итан все равно нервно проводит рукой по волосам, когда вновь видит ее. Жесткие прямые волосы собраны в хвост, что не мешает работе, а свежий воздух из окна приятно обдает холодом из окна выбритые виски.

— Как чувствуешь себя, Алекс? — Он кажется вежливым, подходя к девушке, сидящей на кушетке, и поглаживает по ее светлым волосам. Она пытается быть сильной и не выдавать своей слабости и усталости, но не нужно быть гением, чтобы не увидеть этого. Умбра сама по себе отнимает много сил, хотя Алексия, пожалуй, справляется с ней знатно хуже многих зараженных.

— Хочешь хорошую новость, Итан? — Спрашивает та вместо ответа, кидая хитрый взгляд на Лероса, словно дожидаясь его одобрения. Варго недоверчиво наблюдает за их переглядками.

— А мне точно понравится?

Та улыбается, щуря глаза. Да и не важно ей мнение Итана, она сама счастлива, и вряд ли что-то сможет омрачить эту ситуацию.

— Я беременна.

Ит застывает на месте. Должно быть, удивление на его лице стало делом столь редким, что Алекс смеется, увидя это.

Глава 4. Академия Мираколь Меранц

Дейс крадется по коридорам, словно тень — Академия лишь просыпается, и кроме нее здесь еще никого нет. Слышатся шуршания в комнатах, сонные переговоры, недовольные стоны, но не более. Одна ее подруга находила именно это тихое утреннее время наиболее работопригодным и часто вставала очень рано, чтобы заниматься своими проектами без присутствия назойливых мешающих коллег-студентов. А сейчас ее кровать постоянно пуста, а недописанные работы так и лежат на столе: и вряд ли их хозяйка когда-то вернется.

Декан Мидей всегда вставал рано, и, хотя его приемные часы начинались позже, он ни раз говорил, что по особым проблемам к нему можно приходить в любое время, даже ночью. Дейси, хотя и не сомкнула глаз, решилась пойти лишь сейчас.

— Доброе утро, декан Мидей. — Тихо произносит она, заходя в кабинет и чуть склоняет голову в приветствии. Как она и подозревала, мужчина уже погружен в работу и занят документацией. Его черные глаза отрываются от бумаг, смотрят на вошедшую, и через секунду он кивает.

— Проходите, Дейс.

Девушка садится на стул напротив, и ее взгляд, как и каждый раз здесь, на некоторое время приковывает вид из окна за спиной декана: светло-серое небо подернуто мерцающей дымкой, словно туман снял с неба все звезды, впитал в себя и больше не собирается их отпускать. Одна из немногих редкостей, что можно увидеть на Пустошах. Обычно эта дымка то и дело перемещается по своим владениям, но этой, кажется, очень нравится быть здесь, рядом с Академией. За все эти годы Дейс даже начала чувствовать дружескую связь с этим звездным туманом.

— Я по поводу нашего контракта.

— Мы уже обсуждали это с Айзеком, разве он вам ничего не передал?

— Предал, конечно. Но…

— Я не в силах изменить все.

Девушка переводит взгляд на бумаги, которые лежат под рукой декана. Судя по форме, это заявления на патенты рассмотрения работ тех групп, что уже закончили свои проекты.

— Послушайте, Дейс. — Мидей перехватывает ее взгляд, убирает документы в сторону и поднимается с кресла. — Смерть во имя магии — это…

— Благородная смерть и высшая цель, да, я знаю. — Заученная фраза слетает с губ слишком быстро, чтобы следить за тоном, однако раздражение оказывается заметным и Мидей напрягается. — Однако это не отменяет мою потерю. Прошу хотя бы к этому относиться уважительно.

Декан видит, как она примается нервно крутить кольцо на безымянном пальце.

— Я сожалею, Дейс. Но вы оба знали, на что шли. Каждый из вас при поступлении сюда подписал договор, особым пунктом в котором была выделена осведомленность о возможной смерти, за которую никто не будет нести ответственность кроме вас самих.

— Я и несу.

Она злится. Ничего не может поделать с собой, но злится — это буквально единственная эмоция, которая осталась у нее после потери Эвана. Слабость и злость. И ненависть к себе. Не этого бы он, конечно, хотел, но Дейс их не выбирала.

Колдунья делает глубокий вздох и прячет руки в карманах.

— Айзек намерен создать проект заново за девять недель, и я его поддерживаю, хотя это и очень малый срок. Пожалуйста. Не разрывайте наш контракт.

Мидей снова садится в свое кресло.

— Вас осталось только двое из группы. Разве это не так? Что вы собираетесь мне сдать? Я боюсь, что любой результат не приемлем. Вы были отличной группой, Дейс, одной из самых многообещающих за последние года. Но вдвоем вы почти ничего не стоите.

— Все знают о том, к каким последствиям может привести попытка расторгнуть контракт, сэр. Мы и так многое потеряли. Не верить нашим обещаниям выполнить оговоренное — почти оскорбительно.

Декан наклоняется вперед, скрестив пальцы рук у лица.

— Как и внести отсрочки, Дейс. — Угрюмо напоминает он. — Я понимаю, к чему вы клоните.

Отсрочка… Она была бы очень кстати и решила многие проблемы. Но такие варианты никогда не были предусмотрены — либо теряете два года и идете на ступень вниз, либо и вовсе вылетаете из-за неуспеваемости. Академии нужны лишь самые лучшие и продуктивные умы. Только так можно выдержать магическую гонку.

— Я прекрасно знаю правила, декан Мидей, я занималась их перечитыванием не одну ночь. Я не хочу отсрочку для отдыха, я хочу продолжать служить магии. Хочу служить еще более активно и усердно для того, чтобы доказать, что я и Айзек, что мы… Стоим некоторых поблажек.

Рискованная затея, если быть честным.

— Изменение контракта даже куда более сложная вещь, чем его расторжение. — Заявляет декан спустя какое-то время. — Мы предпочитаем не прибегать к этому способу.

Конечно, Дейс знает об этой сложности, из-за страха перед которой почти никто и не решается хоть что-то менять. Куда легче разорвать контракт и позволить магии забрать все, что она захочет, у нарушителя, чем попытаться с ней договориться.

— Преподавание курсов у начальной ступени, помощь с другими проектами, выездные экспедиции — я согласна на любые условия, просто впишите их в мой контракт. Все-таки, с последствиями дело все еще иметь мне, а не вам. Только договоритесь.

Он скептически относится к этой идее, учитывая, что Дейс не может держать себя в руках даже на обычных занятиях. Атероль доложил ему о том, что девушка не обладает должной концентрацией внимания, чтобы посещать его пары. Это уже третий профессор, который ставит на рассмотрение вопрос о расформировании группы “Ди” из-за отсутствия показательных результатов.