Королева

1 глава

1 глава

— Не изнежилась ли ты, Айс, за три дня отдыха? — насмешливо бросил Двэйн, его меч сверкнул на свету, словно молния в сумерках.

Я не ответила, уворачиваясь от очередного выпада. Его сталь пела, рассекая воздух с убийственной точностью. Двэйн засыпал меня сарказмом, пытаясь отвлечь, но я знала этот трюк. Через двадцать минут изнурительной тренировки дыхание сбилось, мышцы горели, как раскалённые угли. Я хотела выбить меч из его руки, доказать, что могу быть лучше, но сил не хватало. План откладывался до лучших времён — если они вообще настанут.

Я отступила, тяжело дыша, поднимая руку, чтобы показать: бой окончен. Пот стекал по вискам, сердце колотилось, как барабан.

— Плохо, — Двэйн поджал губы, его взгляд был недовольным. Он считал, что я могу лучше.

Он вечно недоволен. Думая, что я способна на большее, но не хочет видеть, как я ломаюсь под тяжестью его ожиданий.

— Я хрупкая женщина, прояви снисхождение, — раздражённо огрызнулась я, утирая пот со лба.

— В бою нет милосердия. Используй всё, что у тебя есть, — отрезал он, его голос был твёрд. — В бою главное — выжить. Неважно, как. Без магии и силы мужчину тебе не одолеть. Действуй грязно, если нужно.

— Учту, — буркнула я, чувствуя, как внутри кипит раздражение.

— За два года не учла, — проворчал он, скрестив руки. — Вряд ли сейчас что-то изменится.

Два года тренировок, и он всё твердит, что я не выкладываюсь. Я помнила нашу первую встречу, как будто это было вчера. Вернувшись домой после хаоса в Ренуме, я мечтала о покое, о днях, где нет ни магии, ни интриг, ни Дерека. Но через неделю в дверь постучал незнакомец. Двэйн — не старше двадцати семи, с проницательными глазами, что видели больше, чем должны, — знал обо мне всё: мои страхи, мою силу. Это насторожило, как тень хищника в ночи. Но он приходил снова и снова, его присутствие стало привычным, словно дыхание. Я даже не заметила, как начала ждать его визитов.

А потом он предложил то, от чего я не могла отказаться: научиться контролировать мою силу. У него была такая же — редкая, необузданная, как буря, запертая в клетке. Он понимал, каково мне, когда магия рвётся наружу, а ты не знаешь, как её удержать. Предложение было заманчивым, но опасным, как шаг в пропасть. Два месяца я колебалась. Жизнь была спокойной, как я хотела, но что-то внутри не давало покоя — сила, которой я мечтала овладеть, была так близко, стоило лишь протянуть руку. Я боялась, что она ускользнёт, если не рискну. Ехать с незнакомцем чёрт знает куда было безумием. Он мог оказаться лжецом, предателем, убийцей. Но я бросила вызов судьбе — и, кажется, не прогадала.

— Сегодня полнолуние, — улыбнулся Двэйн, шагнув ближе, его глаза искрились, как звёзды в ночном небе. — А это значит…

Очередное письмо из дома, которое удалось перехватить. Он протянул белоснежный конверт, и тяжесть на сердце, знакомая и холодная, сжала грудь как тиски. Я взяла письмо, чувствуя, как пальцы дрожат, словно предчувствуя беду. Конверт был тяжёлым, пахнущим воском. Я бережно засунула его в карман.

— Вот вы где! — радостно крикнула Илинн, спеша к нам через пыльный двор, её шаги поднимали лёгкие облачка пыли, искрящиеся в лучах закатного солнца. — Тренировка вне расписания?

— Он просто хочет моей смерти, — хмыкнула я, пожала плечами, стараясь скрыть усталость, что сковывала мышцы после трёх часов выпадов и блоков.

— Три дня свободы избаловали тебя, Лина, — Двэйн приподнял бровь, его голос был мягче, чем на тренировочном поле. За его пределами он из сурового наставника превращался в друга, почти брата, хотя его колкости всё равно находили цель.

Я закатила глаза. Стоило мне пропустить один день, и он вёл себя так, будто я месяц валялась в перинах, окружённая шелками и сладостями. Три часа изнурительных выпадов, по его мнению, должны были выжечь из меня лень и вернуть к жизни воина. Как будто я когда-нибудь была воином.

— Мама ждёт вас к ужину, — улыбнулась Илинн, и её лучезарная улыбка, как всегда, согрела, будто солнечный луч в зимний день, пробивающийся сквозь морозное стекло.

Я почувствовала, как Двэйн напрягся рядом, его пальцы сжали рукоять меча чуть сильнее, чем нужно. Его чувства к Илинн можно было ощутить за версту, как жар костра в холодной ночи. Но она, светлая и чистая, как утренний свет, ничего не замечала. Её взгляд скользил по нему с той же невинной добротой, что и по мне. Я подавила смешок, бросив на Двэйна быстрый взгляд. Его глаза, устремлённые на Илинн, выдавали всё — тоску, надежду, страх быть отвергнутым. Бедняга. Влюблённость делала его уязвимым, и это было почти забавно, если бы не письмо в моём кармане, тяжёлое, напоминающее, что мой собственный мир вот-вот может рухнуть.

— Но сначала мне нужна твоя помощь, — Илинн схватила меня за руку и потащила к замку, её шаги были лёгкими, словно танец, а голос звенел как колокольчик. — Пойдём, это срочно!

Я бросила взгляд на Двэйна, который остался позади, его фигура застыла в пыльном дворе, как статуя, вырезанная из тёмного камня. Его глаза всё ещё следили за Илинн, и в них была такая смесь чувств, что я почти пожалела его. Почти.

— Твоё предложение…

Илинн смотрела на меня с надеждой, её глаза блестели, как у ребёнка, ждущего чуда, в свете факелов, что отбрасывали дрожащие тени на каменные стены.

Я замялась, не зная, что ответить. Она тянула меня за руку, уводя всё дальше от пыльного тренировочного двора, эхо наших шагов отражалось от холодного камня. Её движения были лёгкими, почти танцующими, но в голосе чувствовалась решимость.

— Ну, пожалуйста, поддержи меня вечером перед матерью, — взмолилась она, её пальцы сжали мою ладонь чуть сильнее.

Поддержать? Я знала, что её мать не согласится. Эйрин любила свою единственную дочь, как солнце любит рассвет, и скорее запрёт её в самой высокой башне, чем отпустит в опасный мир, где магия и интриги сплетаются, словно змеиное гнездо. Я бросила взгляд на Илинн, её лицо светилось надеждой.

2 глава

2 глава ​

— Напыщенный индюк, — фыркнула Илинн, скрестив руки и уставившись в сторону, будто каменные стены могли разделить её негодование.

— Ты с ним говорила? — спросила я, сдерживая улыбку.

— Нет, — она резко дёрнула головой, словно я задала глупость.

— Тогда откуда знаешь, что он индюк? — мои губы дрогнули в улыбке. Её детская прямота всегда трогала.

— Видела, как он въезжал на своём «прекрасном» коне, — Илинн закатила глаза, голос её сочился сарказмом. — Весь такой идеальный, что аж бесит.

Я тихо рассмеялась. За её бравадой скрывался страх. Не оков замужества — гораздо страшнее было то, что принц из Коллвира, которого она сейчас презирала, мог оказаться ей симпатичен. Ужин с ним висел над ней, как грозовая туча. Илинн, мечтавшая вырваться из этой крепости, боялась, что однажды захочет отправиться в другую — добровольно.

На краю зрения маячил Двэйн, хмурый и злой. Его настроение предвещало тяжёлую тренировку. Моя надежда сегодня выбить меч из его рук рассыпалась в пыль, как каменная крошка под ногами во дворе. Хотя… если удастся отвлечь его, шанс всё же был.

— Как дома? — голос Илинн ворвался в мои мысли.

— А? — я моргнула, сбитая с расчётов.

— Что пишут родные? Вчера было полнолуние, — её глаза настойчиво искали ответ.

Я пожала плечами, чувствуя, как горло сжимается. Письмо всё ещё лежало в комнате, нераспечатанное. Я оттягивала момент, боясь, что слова из Рэнума разожгут тоску с новой силой. Оно ждало почти месяц — подождёт ещё.

— Всё хорошо, — почему-то солгала я.

Илинн посмотрела с сомнением, но не стала расспрашивать. Двэйн же молчал, и его молчание грохотало громче любых слов. Я бросила на него быстрый взгляд, гадая, как использовать его хмурое настроение в свою пользу на тренировке.

— Мне пора. Удачи на ужине, — сказала я, стараясь вложить в голос хоть каплю тепла.

Илинн скривилась, но кивнула, тяжело выдохнув. Её плечи опустились, словно невидимый груз прижал её к земле. Она побрела к замку, и я смотрела ей вслед, ощущая укол в груди. В её поникшей фигуре я видела себя прежнюю — ту, что не умела сопротивляться судьбе и сильным. Плыть среди пираньей, где каждый неверный шаг грозил гибелью. Но теперь всё иначе. Я здесь, чтобы стать той, кто пожирает пираний.

Я выпрямилась, напоминая себе, зачем нахожусь в крепости. Моя магия, тренировки, борьба — всё ради того, чтобы никогда больше не быть добычей. Я зашагала к тренировочному полю, где Двэйн уже ждал, его силуэт тёмным пятном выделялся на фоне серого камня. Его чувства к Илинн были открытой раной, а новость о принце только углубила её. Я хотела помочь, но не знала как.

— Ты как? — тихо спросила, остановившись рядом.

Он не ответил, сосредоточенно проверяя меч. Движения были резкими, почти яростными.

— Двэйн… — начала снова.

— Не говори о том, что не можешь исправить, Лина, — отрезал он, не поднимая глаз. Его голос был холоден, как сталь в руках.

Я замолчала. Он был прав — я не могла изменить судьбу Илинн или облегчить его боль. Но молчание между нами оказалось тяжелее каменных стен вокруг.

♔♔♔

Выбить меч из рук Двэйна? Я чудом осталась жива. Через час тренировки казалось, что он вознамерился вытрясти из меня душу. Его клинок рассекал воздух, каждый выпад бил с такой силой, будто я была не ученицей, а врагом. К концу я еле держалась на ногах, пот заливал глаза, а тело ныло, предвещая десятки синяков к вечеру.

— Ты случайно не перепутал меня со своими подчинёнными? — выдохнула я, опираясь на колени, тяжело дыша. Мой голос дрожал от усталости, но я вложила в него немного сарказма.

Двэйн не ответил, лишь вытер лезвие меча словно на нем моя кровь. Его лицо было мрачным, а глаза — пустые. Его гнев, направленный не на меня, а на что-то глубже — на Илинн, на принца, на судьбу, — делал каждый его удар беспощадным.

Я выпрямилась, чувствуя, как боль в мышцах пульсирует в такт с магией, бурлящей в венах. Каждый шаг отдавался ноющей тяжестью, но я заставила себя подойти к Двэйну. Его мрачная фигура, сгорбившаяся над мечом, казалась частью серого пейзажа.

— Эй, — сказала я, стараясь вложить в голос лёгкость, которой не чувствовала. — Я на твоей стороне.

Он поднял глаза, и на миг в них мелькнула тень удивления. Затем он хмыкнул, но его голос всё ещё был пропитан горечью.

— Можешь охмурить принца, чтобы он забыл сюда дорогу?

Я улыбнулась, радуясь, что он не совсем утонул в своём скверном настроении. Его сарказм был знакомым, почти утешительным.

— Вряд ли его устроит обычная девушка, — пожала плечами. — Он приехал за принцессой.

Я не стала озвучивать горькую правду: Илинн, скорее всего, выйдет за него и уедет. Те, кто облечён властью и богатством, ищут равных — по статусу, по силе. Их сердца редко тянутся к простым смертным, вроде нас с Двэйном. Я знала это слишком хорошо.

Сердце кольнуло, старое, давно остывшее чувство. Его образ мелькнул в памяти, я нахмурилась, отгоняя видение.

Моя семья не была простой. В Рэнуме род Айс значил многое — древняя кровь, внушала уважение. Но мне не хватало силы, чтобы со мной считались по-настоящему. В этом королевстве, где магия определяла статус, девушке могли простить многое — слабость характера, дерзость, даже ошибки, — если её магический потенциал сиял, словно звезда. Я же, несмотря на своё имя, долгое время была лишь тенью, своей семьи. Рэнум стоял на грани войны — казалось, так было всегда. В этом мире, где тени врагов крались за каждым горизонтом, потомство должно быть сильным, способным защитить себя и свои земли. Слабость не прощали. Моя магия, теперь пробуждённая под наставничеством королевы Эйрин, сделала меня опасной, но я всё ещё чувствовала себя чужой в этом суровом укладе.

​​​После тренировки, когда тело ныло от ударов, а воздух во дворе был пропитан пылью я взглянула на Двэйна и его мрачное лицо, словно лес с приведениями.
— Поехали за пределы замка, — предложила я, стараясь придать голосу беззаботность. — Поболтаем о чём-нибудь глупом, о чём можно забыть через секунду. Проветримся.
Хотела зажечь в нём хотя бы искру надежды: что всё наладится, что принц уедет, а Илинн останется. Но Двэйн не был наивен. Он лишь покачал головой:
— Не стоит, Лина, — в его голосе звучала усталость.
Я вздохнула и отступила.
— Видишь, Пятно, — обратилась я к своему коню, пасшемуся неподалёку, — только ты понимаешь меня.
Двэйн, как всегда, фыркнул, услышав кличку. Я назвала жеребёнка Пятном за крошечное серое пятнышко на белоснежной морде, которое давно исчезло. Имя осталось, к раздражению Двэйна, считавшего его нелепым для статного боевого коня. Я улыбнулась, глядя, как грива Пятна ловит отблески заката. Он был единственным, кто не осуждал мои попытки разогнать мрак.
Я закатила глаза и одним движением вскочила в седло, чувствуя, как сила коня придаёт уверенности. Двэйн всё ещё стоял неподвижно, его пальцы сжимали рукоять меча так, словно только это удерживало его от падения в пропасть собственных мыслей.
— Ведёшь себя, как… — начала я и вовремя прикусила язык.
— Как кто? — его голос прозвучал резко, но в глазах мелькнул интерес.
— Как девчонка, — выпалила я, приправив слова сарказмом. — Либо сделай что-нибудь, либо прими всё с достоинством.
Это не было всерьёз — всего лишь попытка сбить с него хмурость. Но он смотрел на меня слишком пристально, и я ощутила укол вины: мои слова задели глубже, чем я хотела.
Пятно фыркнул, и я погладила его гриву, скрывая неловкость.
— Не делай глупостей, — предостерегла я. Голос звучал твёрже, чем я ожидала.
Он хмыкнул, но в его глазах мелькнула тень вызова:
— А это не твоё любимое занятие?
— Я серьёзно, Двэйн, — сказала я, встречая его взгляд.
Пятно нервно переступил копытами, улавливая моё напряжение. Я знала: одно безрассудное движение, и он может потерять всё. Королева Эйрин не прощала ошибок. Её сила была не угрозой — законом.
— Я не настолько глуп, — буркнул он, но тон его не внушал доверия.
Когда речь заходила об Илинн, я никогда не знала, на что он способен. Его чувства к ней были бурей, готовой в любой момент разразиться.

3 глава

3 глава

Я уже час вытаптывала мокрую траву за стенами крепости. Шаги оставляли тёмные следы на земле, напитанной ночной росой. Небо над головой тяжело нависало, словно отражало бурю внутри меня. Ни холодный ветер, ни ритм шагов, ни запах сырой земли не помогали. Обида и гнев кипели, разгоняя покой. Магия отзывалась на каждую вспышку — в венах пульсировала буря, и с небес начал накрапывать дождь, как будто сама природа подчинялась моим эмоциям.

Я остановилась, подняла лицо к небу, позволяя каплям смешаться с солью слёз, которых не хотела признавать. Этот дождь был моим. Сила, когда-то дикая и неуправляемая, теперь откликалась на малейшее движение души. Эйрин научила меня держать её в руках, но иногда мне казалось — это скорее иллюзия.

Туман укутал двор крепости, скрывая всё лишнее. Я едва различала собственные сапоги, когда у конюшен заметила силуэт. Высокий мужчина в тёмном плаще стоял так, словно весь двор принадлежал ему. Его конь — лоснящийся чёрный жеребец — нетерпеливо фыркал. Золотая вышивка на плаще не оставляла сомнений: принц Коллвира.

Он повернулся на мои шаги. Его улыбка — тёплая, безупречная — казалась вырезанной из маски. В ней не было жизни. А глаза, внимательные и острые, рассекали меня, будто он искал в каждом движении слабость.

— Леди, — голос гладкий, обволакивающий, с мягким акцентом. — Не ожидал столь… интригующего общества в этот час.

Магия дрогнула в венах, предостерегая. Я вспомнила, как Илинн назвала его «напышенным индюком», и, глядя на безупречный плащ и гордую осанку, поняла её. Но за лоском чувствовалась скрытая сила.

— А вы, должно быть, принц? — спросила я, скрестив руки, чтобы скрыть дрожь.

— Эйден, — он поклонился чуть заметно, взгляд не отрывался от моего лица. — А вы? — Слова его звучали слишком гладко, словно давно отрепетированы.

— Лина, — ответила я сухо, не вдаваясь в титулы. — Вы любите ночные прогулки? — я подняла бровь, стараясь не выдавать напряжения.

— Люблю прочищать голову, — улыбка стала шире, но в голосе прозвенела сталь. — Здесь никто не мешает… важным мыслям.

Я усмехнулась, не поддаваясь на его обаяние. Под этой вежливой маской таился расчёт, возможно — угроза. Его взгляд скользил по мне, будто он решал, чем можно воспользоваться. Магия внутри запела громче, требуя вырваться, но я удержала её. Он приехал за Илинн, за союзом, за властью.

Но я ясно чувствовала: если он решит, что полезна и я, — он не остановится.

Я скомканно попрощалась с принцем, но его слишком идеальная улыбка всё ещё стояла перед глазами. Поспешила к воротам крепости, надеясь, что тишина моих покоев заглушит смятение, вызванное его словами и взглядом. До тренировки с Двэйном оставалось ещё пять часов — я рассчитывала, что одиночество станет лекарством.

Но у самых ворот я замерла.

— Что это?.. — прошептала я.

Сквозь ночную тишину пробивался странный звук. Глухой. Ритмичный. Будто кто-то бил по мокрой земле. Я двинулась осторожно, ступая по холодному камню почти беззвучно. С каждым шагом стук становился громче, резче. Предчувствие, ледяное и липкое, сжимало грудь. Я знала, что за поворотом увижу нечто страшное — и всё же заставила себя заглянуть.

Первое, что я увидела, как жизнь вытекает из человеческого тела. Такое никогда не забывается.

Тот мужчина, которого я недавно встретила в коридоре — с потрёпанной одеждой и хриплым голосом, — лежал на земле. Его глаза, широко распахнутые, смотрели в пустоту, а грудь заливала густая кровь. Над ним стоял Беррик. В руке — окровавленный кинжал. Никакой ярости, никакой растерянности. Только холод. Будто убийство было для него привычным делом, рутинным действием.

Я подавляя крик, и метнулась за стену. Сердце колотилось, как пойманная птица, горло сдавило от ужаса.

Что происходит?..

Беррик отдал приказ — и вскоре послышались тяжёлые шаги стражников, волокущих тело по мокрой земле. Их сапоги чавкали в грязи, унося прочь следы преступления.

А потом — тишина. Только его шаги. Уверенные. Ровные. Каждый удар каблука по камню отдавался в моей груди. Он шёл прямо ко мне.

Я метнулась к ближайшему укрытию — тёмной нише за колонной. Холодный камень впился в спину, сердце колотилось так громко, что я была уверена: он его услышит.

Осторожно выглянув, я проследила за ним взглядом. Беррик направлялся в единственное место, куда редко осмеливались ступать лишние ноги, — в королевское крыло.

На миг меня охватила паника: он замышляет навредить королеве Эйрин?

Дыхание сбилось, грудь сжало страхом. Но, приглядевшись, я заметила — он не спешил. Его походка была спокойной, размеренной, как у человека, который не скрывается. Как у того, кто абсолютно уверен в своей власти.

Это пугало сильнее, чем сам труп.

Какая нормальная девушка, дрожа от ужаса, пойдёт следом за убийцей? Но любопытство — или безрассудство — горело во мне ярче страха. Мне нужно было знать. Что скрывается за этим окровавленным кинжалом? Какой тёмный замысел ведёт его к сердцу крепости?

Я вытянулась, задержала дыхание и двинулась следом. Каждое движение — выверенное, бесшумное. Всё, чему меня учили два года, ожило в теле: мягкие шаги, умение сливаться с тенями, дыхание сквозь зубы.

И всё же одна мысль не отпускала:

«Лишь бы не закончить, как тот бедняга…»

Я кралась по коридору, жалея, что не сняла сапоги. Даже мягкая кожа казалась слишком громкой в этой гробовой тишине. Каждый шаг отзывался эхом в груди, где магия бурлила и рвалась наружу. Вдалеке доносились голоса — яростный шёпот, глухие слова, исходящие из королевского крыла.
Это место было запретным, почти священным. Целое крыло принадлежало королеве Эйрин, и никто не осмеливался входить туда без её дозволения. За два года я ступала туда лишь однажды.
Теперь я снова стояла на этой границе, прижимаясь к холодной стене. Дверь впереди была прикрыта неплотно, и голоса просачивались в коридор. Я сразу узнала их: властный тон Эйрин и резкий, оправдывающийся голос Беррика. Она отчитывала его — не за убийство, а за то, что он совершил его слишком открыто. Где его могли заметить.
"Я заметила", — мелькнула ужаснувшая мысль.
Чем дольше я слушала, тем холоднее становилось внутри. Слова королевы были холодными, расчётливыми. Она знала. Не просто знала — она одобрила это. Жизнь того человека оказалась для неё всего лишь фигурой в игре.
Я прижалась сильнее к камню, стараясь слиться с тенью. Факельный свет играл на стенах, будто насмехаясь надо мной. Голоса за дверью усилились, превратились в яростный спор.
— Ты берёшь на себя больше, чем можешь проглотить, Беррик! — голос Эйрин ударил как молот. — Ты не твой отец, чтобы решать судьбы моего двора!
— Я лишь следую вашим приказам, ваше величество, — огрызнулся он, и в его тоне слышался яд, смешанный с неуверенностью. — Вы сами хотели устранить угрозы. А ещё эта девчонка, Лина…
— Она моя дочь! — рёв королевы пронзил меня, словно молния. Мысли смялись, дыхание сбилось.
"Что?"
— Она угроза, — прошипел Беррик. — Приведя её сюда, вы совершили ошибку. Если кто-то узнает…
— Довольно! — гулкий удар по столу заставил меня вздрогнуть. — Ты забываешься. Устраняй угрозы, но её не смей трогать. Она — ключ к нашему будущему.
Я отпрянула, едва держась на ногах. Мир рушился. Я — её дочь? И меня держат здесь не ради помощи, а как птицу в клетке. Ради силы.