Королевство драконов

Глава 1 «Собирая осколки сердца»

Мне снится девушка в роскошном бордовом платье, расшитом золотыми нитями. Ее каштановые волосы крупными волнами лежат на спине. Лица я не вижу. Незнакомка устремляет взгляд в небо и падает на колени. Все погружается во тьму. Тело сотрясается от рыданий. Чувствую ее боль как свою. Она душит меня, не вздохнуть. Кровь стынет в жилах, когда плач несчастной сменяется безумным смехом.

Сердце бухает в груди. Тяжело дышу, сидя на кровати. Пытаюсь сосредоточиться на светлых стенах комнаты и мебели, но перед глазами мелькают обрывки кошмара. Успокаиваю дыхание. Утренние сумерки рассеиваются. До подъема несколько часов, но не могу уснуть. Сон для меня — мука. Кошмары преследуют каждую ночь с тех пор, как обожглась предательством того, кому безоговорочно доверяла.

Быстро надеваю спортивную одежду. В академии тихо и темно. Бесшумно спускаюсь в главный холл по ступеням, покрытым бордовым ковром. Холодный ветер встречает меня, пронизывая до костей. Преодолевая желание вернуться в тепло, перехожу на бег. Я справляюсь с болью по-своему. Изматывая тело до предела, очищаю разум от кошмаров, от мыслей о предательстве Дана, о слепой вере Тельнану, которого едва знала. Сердце разгоняет по телу отравленную кровь и покрывается броней. Жизнь изменилась, и несмотря ни на что, я не отступлю.

Друзья переживали, сглаживая углы на учебе и тренировках, отвлекали от Дана в столовой, коридоре или на занятиях. Тревога за меня не давала им покоя. Я никогда не оставалась одна, кроме утренних вылазок после кошмаров. Всякий раз пробегаю мимо поля для полетов и вспоминаю Дана и его новую обладательницу, поднимающихся в небо. Злость волной поднимается внутри. Ускоряюсь, превозмогая боль в мышцах и учащенное дыхание. В такие моменты мне не хватает музыки в наушниках.

К слову, о моем исчезновении из того мира. По просьбе отца Виверн уладил дела с вузом и знакомыми. Для всех в том мире я перевелась в другой университет в большом городе. Я тосковала по учебе на историческом факультете. Но меня ничего не связывает с тем миром.

После нескольких кругов вокруг академии перехожу на шаг. Холод остужает разгоряченное тело, ноги сводит от нагрузки. Наступает временное облегчение, в голове пустота. Я добилась своего. Дыхание восстанавливается спустя пару минут. Возвращаюсь в главный холл через массивные деревянные двери с прямоугольными стеклянными вставками и направляюсь в тренировочный зал. Он занимает большую часть первого этажа. Последний месяц тренировки по ближнему бою — единственное спасение от уныния. Отрабатываю удары и, когда тело ноет от боли, а мышцы каменеют, приходит чувство легкости в душе. Мысли о Дане оставляют, позволяя дышать свободнее и не тревожить рану на сердце.

Беру меч со стойки и отрабатываю блоки и удары. Каждое утро через несколько минут после меня появляется мой новый дракон — Альтаир. Недавно он разорвал связь пламени с моим дальним родственником и по совместительству конкурентом на трон — Тельнаном Адено. Альтаир одет в светлую однотонную рубашку и темные брюки. Темные волосы спадают на лицо, прикрывая зеленые глаза. Сначала его присутствие раздражало, но позже я привыкла. Он молча приглядывает за мной. Альтаир разваливается на скамье и смачно зевает.

— И чего тебе не спится в такую рань? — прислоняется спиной к стене.

Прерываюсь, чтобы посмотреть на него.

— Извини, не думала, что наша связь так сильна, — тяжело дышу.

— Дело не только в силе связи, — дальше бурчит он, прикрывая глаза. — Я настроен на тебя. На твою волну.

— Ты радио, что ли? — глупо шучу. Альтаир не знает, что это. В Арагоне нет средств связи таких, как радио или телефоны. Послания передают драконьи всадники — гонцы.

Альтаир открывает один глаз и смотрит на меня с подозрением.

— Понятия не имею, что это, — усаживается он поудобнее. — Надеюсь, что-то хорошее.

Из кармана Альтаир вынимает красно-желтое яблоко и громко хрустит, откусывая его. Желудок жалобно урчит. Дела с аппетитом обстоят не лучше, чем со сном. Возвращаюсь к тренировке и повторяю уклоны, не обращая внимание на дракона. Размахиваю мечом, отгоняя болезненные чувства из сердца и мысли из головы.

— Начни выпад с левой ноги, — вдруг советует Альтаир.

Поворачиваюсь к нему и жду объяснений.

— Ты начинаешь шаг с правой, — бурчит он с полным ртом и вертит огрызком яблока в руке. — Опытный соперник это сразу заметит. — Он проглатывает откусанный кусочек. — Обмани и начни с левой ноги.

Удивляюсь замечанию, но прислушиваюсь. Пробую, сложно и непривычно, но выходит.

— У тебя получится, — вяло подбадривает он меня, поднимая большой палец вверх.

Отрабатываю удар и повороты, как советует Альтаир. Через пару минут он выдает наблюдение с набитым ртом. Вместо слов выходит мычание. Сверлю его взглядом, и он вынужденно поднимается со скамьи, лениво переставляя ноги.

— Для защиты от удара сверху выставь лучше левую ногу. Тебе будет проще перенести центр тяжести на правую и увернуться от атаки противника, — поясняет он, показывая руками.

— Поупражняйся со мной, — прошу его.

Альтаир метко забрасывает огрызок яблока в дальнюю корзину для мусора у входа в зал.

— Не сегодня, принцесса. У тебя занятия через час, — напоминает он.

Мы расстаемся на широкой лестнице с деревянными перилами и кованными балясинами, оставляя позади группы студентов рядом со столовой. По пути встречаю Аюну, Айдо и Виверна.

Глава 2 «Сжигая мосты»

Вскакиваю с кровати после кошмара. Сердце бешено колотится в груди. Дышать тяжело, не хватает воздуха. Тело дрожит. На глазах наворачиваются слезы. В памяти всплывает образ девушки с длинными волосами и глазами, как у меня. В них безумие и ярость. Распахиваю окно, впуская ледяной ветер. Он обволакивает, остужает и уносит остатки сна. Дыхание успокаивается через пару минут, когда руки и ноги озябли.

Меняю пижаму на спортивный костюм, заплетаю два «колоска» и выхожу из комнаты. Из-за мягкого света ламп в коридоре не замечаю Альтаира и спотыкаюсь об его ногу. Он сидит на полу, прислонившись спиной к стене у двери. Лунный свет, проникая сквозь балконный проем, отражается в глазах.

— Что ты здесь делаешь? — возмущаюсь я шепотом.

Альтаир лениво поднимается.

— Скучал, принцесса.

Упираю руки в боки и прищуриваюсь. Альтаир игнорирует мое недовольство и шагает по багровому ковру к лестнице. Спешу за ним, когда он жестом приглашает идти следом. Из-за союза пламени кошмары мешают спать не только мне. Нагоняю Альтаира почти в центральном холле.

— Прости. Наша связь усложняет тебе жизнь.

Альтаир выглядит беззаботным. Мы заходим в тренировочный зал и направляемся к стойке с мечами.

— Брось, — подмигивает он. — Ради тебя, принцесса, я готов пожертвовать не только сном.

Надеваю защиту, напоминающую бронежилет. Первое время в академии она казалась невыносимо тяжелой, теперь я ее не чувствую. Берем по мечу. Альтаир пренебрежительно вертит деревянным мечом в руке. Он ему не по душе. Встаю в боевую стойку и держу клинок наготове.

— Давай глянем, чему тебя научили, — произносит он, стоя ко мне боком с опущенным мечом.

Делаю несколько выпадов, чтобы понять слабые места противника. Из-за высокого роста Альтаир двигается плавно и неторопливо. По этой же причине он внимательнее, что помогает ему предугадывать движения оппонента. Без особого труда он предвидит мои действия. Когда силы уже на пределе, Альтаир только начинает чаще дышать. Тельнан не зря выбрал его своим драконом. Альтаир также хорош, как и Дан.

После нескольких поединков мы садимся на маты бок о бок. Стягиваю защиту и вытираю рукавом пот со лба. Кажется, Альтаир даже не устал.

— Моя принцесса не безнадежна, — комментирует он, взъерошивая мои и так растрепанные волосы.

— Ты умеешь делать комплименты, — язвлю в ответ.

Альтаир искоса глядит на меня.

— Тею ты одолеешь, — обнадеживает меня он.

— Шутишь, — смеюсь.

Альтаир поворачивается с серьезным видом.

— Эй, — потираю лоб, куда он ткнул пальцем.

— Следи за соперником, — продолжает Альтаир. — У всех есть слабые места.

— Легко говорить, когда ты высокий и сильный, — возмущенно вскидываю брови, забывая про лоб.

Альтаир наклоняется ко мне.

— Много упускаешь, принцесса, — его голос тихий и низкий. — Рост — мое слабое место. Зачастую, не успеваю отбить атаку, даже если вижу. Ты мелкая и ловкая. Используй свои сильные стороны.

Впервые слышу от него настолько глубокую мысль. Он казался беззаботным и равнодушным. Стал бы он драконом Тельнана, не будь он лучшим?

— Ты отбил все мои атаки!

Альтаир склоняется ближе к лицу. Чувствую его дыхание на щеке. Близость, которая раньше раздражала, стала привычной: нет желания отстраниться. Я начинаю понимать Альтаира. Он для меня как книга: каждую страницу открываешь с удовольствием и интересом.

— Пару раз едва ускользнул от твоего меча, — с некоторым возмущением и одновременно удовлетворением произносит он.

Вспоминаю поединок и понимаю: Альтаир прав. Смущенно отворачиваюсь и не замечаю, как на губах появляется улыбка. Его слова принимаю за комплимент.

— Спасибо, — легонько толкаю его плечом в плечо.

Альтаир повторяет мое движение. Мы сидим так несколько минут, пока дыхание не восстанавливается.

К обеду началась метель. Студенты облепили окна. Полеты отменили, и мы с Альтаиром договорились потренироваться. Не хочется думать о сгущающихся проблемах.

Перед тренировкой забегаю в комнату переодеться. По пути сталкиваюсь с Виверном. Он выглядит угрюмым, что ему не свойственно. Я беспокоюсь о друге. Хочется обнять его и поддержать, но не осмеливаюсь сократить дистанцию между нами. Виверн почесывает затылок всегда, когда не находит слов.

— Что-то случилось? — голос звучит холодно, и от того сердце разрывается.

Как бы не хотелось этого избежать, но предательство Дана отразилось на дружбе с Виверном. Хотя мы оба не виноваты.

— Дело в том, что… понимаешь… — мнется Виверн. — Совет назначил тебе испытания, да?

— Да, — киваю, задумываясь, откуда он знает.

— Оно же пройдет через две недели. — Друг приободрился, не замечая нарастающие сомнения. — Короче, твоей соперницей будет Тея.

— Откуда знаешь?

Замешательство друга и неловкий смех наводят на мысль. Чтобы проверить догадку, задаю вопрос с невинной улыбкой:

Глава 3 «Падение»

Порой принять решение намного легче, чем воплотить в жизнь. Мы виделись с Даном каждый день: пересекались в коридоре возле спален, сталкивались в столовой, выбирая блюда, и, конечно, встречались на занятиях по ближнему бою и полетам. Сердце предательски подпрыгивало и замирало. Слова о ненависти и ее взаимности резали заживо. Даже болтовня друзей не помогала. Иногда, погружаясь в мрачные мысли, я не слышала, как меня звали.

На теоретических занятиях я заставляла себя думать не о возлюбленном тегуне — так называли дракона, сменившего обладателя — а о предмете изучения. Днем меня изматывали чувства к Дану, а ночью подстерегали кошмары, смысл которых мне неведом. Кто эта девушка, преследующая меня во снах?

Альтаир ходил за мной словно тень. Бывало, я его даже не замечала. По вечерам я забывалась в книгах после тренировок и занятий, а он разваливался на кровати: иногда дремал, а иногда читал уже знакомые со студенчества книги. Я привыкла к Альтаиру и в душе радовалась, что не одна.

Мне нравилось тренироваться с Альтаиром. Он отличный учитель. Мои навыки ближнего боя растут. Я заметила прогресс, когда одолела Аюну в нескольких поединках. Подруга искренне радовалась за меня. Она воскликнула коронное «Драконья чешуя!» и обняла. По привычке я отыскала взглядом Дана. Он смотрел на меня. На мгновение мне показалось, что он улыбнулся. Я быстро отвернулась.

Тея никогда не оставляла его в одиночестве. Я не понимала ее. Она либо вредила Тельнану, либо строила козни мне. Мы даже не были знакомы до моего возвращения, хотя, возможно, я просто не помню, как и многое другое из жизни в Арагоне до гибели отца.

Погода в Арагоне менялась быстро. Метель сменилась парой теплых дней, а они — ледяным ветром, который принес снежинки с далеких горных хребтов. Они таяли в воздухе, не достигая земли. Аюна говорила, что занятия по полетам приостановят, пока погода не наладится.

На складе, где хранилось обмундирование и седла, находим бордовые дубленки, фуфайки с капюшонами и перчатки. Натягиваю и застегиваю верхнюю форму, оставляя шею открытой. Альтаир, до этого подпиравший спиной дверной откос, одним шагом преодолевает расстояние между нами. Он накидывает капюшон на голову и плотно застегивает фуфайку.

— Что ты делаешь? — не успеваю возмутиться, как меня укутывают, словно маленького ребенка в мороз.

— Чем выше, тем ниже температура, принцесса. Ты замерзнешь, пока мы будем в небе. — Он находит бордовый плотный шарф и обматывает вокруг моей шеи, закрывая нос и рот.

Сам он в свободной рубашке, которая визуально делает его больше. Чрезмерная забота меня раздражает. Стягиваю шарф, возвращаю его и тороплюсь выйти. Альтаир выскакивает следом.

— Ты замерзнешь! — настаивает он. — Надень, говорю!

— Нет! — не оборачиваясь, отвечаю ему.

Альтаир переходит к манипуляциям.

— Заболеешь, найду себе другую обладательницу, — угрожает он.

Слышу тяжелые шаги за спиной и иду дальше, поднимая руку.

— Удачных поисков! — с трудом сдерживаю улыбку.

Решаю, что спор окончен, и встречаюсь с Аюной, Айдо и Виверном на поле. Но Альтаир укрывает меня шарфом, как мумию. Повисшую тишину нарушают смешки друзей. Они прикрывают лица и отворачиваются, пока Альтаир завязывает шарф. Не хотелось бы, чтобы он прилетел кому-нибудь в лицо во время полета.

На споры нет ни сил, ни времени. Тренер Агнар объявляет начало тренировки. Мы продвигаемся вглубь поля мимо черного двурогого дракона, на которого взбирается Тея. Челюсти невольно сжимаются.

Наши пути с Аюной и Айдо расходятся: драконам нужно место для перевоплощения. Виверн превращается в серебристого дракона. Он меньше Дана. Размер дракона имеет значение: чем он меньше, тем легче выполнять в небе сложные маневры, но одновременно уступает в силе крупным. Всаднику также важно удержаться в седле дракона. С большими драконами, как Альтаир, это сложно.

Альтаир один из самых крупных драконов за несколько десятилетий. Наш первый полет был непростым. Шипы и наросты вдоль его позвоночника росли густо и близко друг к другу. Мне приходилось пробираться с хвоста по тонкой линии позвоночника, лавируя между ними, чтобы не пораниться. Закрепить седло удалось только с третьей попытки, а найти место — далеко не с первой.

Альтаир терпеливо наблюдал за моими попытками, вытянув длинную голову. Когда я наконец уселась и крепко ухватилась за шипы перед собой, дракон переминался с одной лапы на другую, будто они затекли.

— Знаю, что долго, — пробурчала себе под нос. — Кто виноват, что ты вырос такой громадиной.

Голова Альтаира в обличье дракона в полтора раза выше моего роста. Дракон уже расправил крылья, когда, вероятно, меня услышал. Зеленые глаза размером с баскетбольный мяч и вытянутым зрачком смотрели на меня. Даже в облике дракона в глазах Альтаира читалось ехидство. Я лишь наигранно улыбнулась.

Альтаир, как и в первый раз, делает несколько шагов-прыжков, одновременно взмахивая огромными крыльями. Земля дрожит. От взмаха крыльев мелкие снежинки закручиваются, образуя вихрь, а деревья в саду академии склоняются к земле. Мы взмываем в небо. Тень дракона накрывает замок словно одеяло.

Альтаиру достаточно нескольких взмахов крыльями, чтобы подняться в воздух. Мы взлетаем плавно. Альтаир нетороплив, будь он драконом или человеком, но всегда готов к решительным мерам.

Глава 4 «Ритуал»

Метель утихает к выходным, оставляя белоснежные деревья, дома и сугробы. Мы с друзьями решили провести время вместе и прогуляться по кипенному снегу. Он приятно хрустит под сапогами с толстой подошвой. В куртках с меховыми воротниками и шапками только я и Аюна. В них тепло. Наши драконы идут позади в привычных футболках и брюках. Изо рта вылетает пар, пока мы шагаем по узкой протоптанной тропинке с Аюной и смеемся в попытке удержаться на ней вдвоем.

Позади плетутся Виверн и Айдо, а Альтаир отстает на полшага с невозмутимым лицом. Они с Виверном не сблизились, но все же общаются. Друзья благодарили Альтаира за помощь Виверну. Я надеялась, что в скором времени это изменится.

Мы с Аюной оказываемся в паре метрах впереди друзей, когда она решается на вопрос:

— Что между тобой и Альтаиром?

— Ничего, — пожимаю плечами.

Подруга держит под руку и наклоняется так близко, насколько позволяет наша одежда.

— Он смотрит на тебя, как на лакомый кусок торта, — объясняет она.

Прикрываю рот ладонью, едва сдерживая смех.

— Наши отношения похожи на дружбу, — признаюсь ей.

— Не думаю, что он рассчитывает только на дружбу.

Киваю в ответ. Подруга выжидающе смотрит на меня.

— Он предлагал быть не просто друзьями.

Глаза подруги расширяются от изумления, а рот приоткрывается.

— Драконья чешуя! Когда?

Вспоминаю нашу беседу с Альтаиром и невольно думаю о Дане.

— Недавно, — не вдаюсь в подробности и перевожу тему: — А у тебя с Виверном все серьезно?

Подруга, чьи щеки и так горели от мороза, заливается румянцем. Она не успевает ответить, потому что Айдо метко бросил снежок прямо в ее щеку. Аюна мгновенно меняется в лице и медленно поворачивается к брату, поджав губы. Айдо понял: дни его сочтены, когда Аюна начала собирать снег. Он делает ноги по тропинке, расталкивая студентов позади.

Аюна несется за своим драконом, а Виверн за ней, чтобы не дать ей сделать глупость. Альтаир равнодушно проходит мимо меня, будто не замечая забав. Тихонько комкаю руками снег в плотный шар и попадаю им прямо в голову Альтаира. Он замирает на месте, удивленный моей выходкой, и не сразу оборачивается. Прищуренный и немного надменный взгляд устремлен на меня. Поднимаю руки перед собой в его манере, показывая, что не причем. Альтаир наклоняет голову к плечу, резко опускается и швыряет в меня охапку снега.

С громким хохотом бросаюсь бежать в сторону, где снега по колено. Шаги даются трудно, дыхание сбивается. Альтаир нагоняет всего за пару шагов и тянет за капюшон. Теряю равновесие и толкаю его спиной в грудь. Альтаир падает в снег. С моих губ срывается смех, несмотря на недовольный вид дракона. Протягиваю ему руку, чтобы помочь встать. Альтаир хватает за руку, тянет на себя, и я падаю ему на грудь. Наши лица оказываемся так близко, что мы едва касаемся носами. Оба смущаемся, и я откидываюсь на снег рядом с ним.

— Запрещенный прием, принцесса, — ворчит он, поворачивая лицо ко мне.

— Весело же, — толкаю в плечо рукой.

Губы Альтаира трогает улыбка.

— Беру слова назад, — произносит он. — Когда улыбаешься, ты более привлекательна. Делай это чаще.

Мы садимся, и Альтаир заботливо смахивает снег с моего капюшона, я тем временем — с его плеч. Он наблюдает за мной, будто никто никогда не заботился о нем. Его рубашка на руках и спине промокла, но благодаря пламени Альтаира высыхает через несколько минут.

— Почему ты выбрал Тельнана?

Альтаир зачесывает назад длинную челку.

— Он мой единственный шанс найти тебя и только, — признается он.

Кулон на груди Альтаира показался из-под одежды, привлекая внимание. Он хранил украшение моей родной матери королевы Аранты с тех пор, как погибла его семья и мой отец.

— Это подарок, — говорю вполголоса с теплотой.

Альтаир снимает кулон в ту же секунду и протягивает на раскрытой ладони. Смотрю на него с недоумением.

— Возвращаю. — Альтаир держит слово. Для него важно, чтобы я помнила его. — Мне важно, чтобы ты меня помнила.

Надеваю кулон ему на шею. Зеленые глаза Альтаира не отрываются от меня.

— Он твой, — улыбаюсь ему.

Боковым зрением замечаю Дана и Тею. Она что-то щебечет ему, а Дан наблюдает за мной. Наши взгляды пересекаются, и внутри все обрывается. Альтаир берет мое лицо за подбородок и поворачивает к себе.

— Принцесса, ты нужна мне, — понижает он голос.

Сердце подпрыгивает от признания. Выдыхаю облачко пара. Дан и Тея уходят, чему я рада. Друзья догоняют нас, и мы веселимся уже вместе. Альтаир не участвует в наших снежных битвах, лишь наблюдает со стороны. Замечаю, как он улыбается, обнажая зубы.

После обеда расходимся по комнатам. В столовой Аюна, Айдо и Виверн много смеялись и делились веселыми историями из жизни до обучения в Академии, несмотря на присутствие Альтаира за столом. Камень упал с души, и я чувствую себя лучше. Друзья постепенно привыкают к Альтаиру. Их подкупает его искренность ко мне. Мой дракон безучастен, но уголки губ поднимались во время беседы друзей. Дан и Тея расположились за соседним столом. Задорный смех Теяны я слышала не впервые. Внутри кипело и бурлило. В такие моменты Альтаир наблюдал за мной, а я улыбалась ему, будто ничего не происходило. Он чувствовал меня, как связанный пламенем со мной дракон. Для него я открытая книга, а он для меня загадка. Как бы ни старалась скрыть свои чувства, спрятать их глубоко, натянуть беззаботную улыбку, Альтаир улавливал перемены в моем настроении.

Глава 5 «Безумная королева»

День первого испытания приближается. Альтаир тренирует меня ежедневно по несколько часов, но это не мешает мне заниматься самостоятельно, оттачивая движения. Бегать по снегу глупая затея, поэтому я тренируюсь в зале.

Академия гудит обсуждениями предстоящего состязания и выпуска старшекурсников весной. В скором времени их ждут ежегодные военные учения, где они продемонстрируют свои навыки и знания после обучения.

К разговору о произошедшем и жутком ритуале мы с Альтаиром не возвращаемся. Он хотел забрать книгу, но я остановила его. Ее содержание внушало страх, но я обещала себе больше не поддаваться слабости. Слабость и жалость для меня непозволительная роскошь. Догадываюсь, почему именно эту книгу подарил мне Тельнан. Он надеялся, что страшные истории напугают меня, и я вернусь в тот мир, где скрывалась все эти годы. Что ж, этому не бывать.

Решимость во мне пылает ярким огнем, и мне это нравится. Но сомнения меня не оставляют до конца. Стараюсь не показывать волнение друзьям и окружающим, но они и так все понимают.

После воскресного обеда мы с Аюной выходим во двор и гуляем по заснеженному саду академии. Деревья укутаны белым покрывалом. Морозный воздух щиплет лицо. Многие студенты, как и мы, наслаждаются зимними пейзажами в единственный выходной.

— Не люблю зиму, — недовольно бурчит подруга, скорчившись.

— Почему?

— Холодно и везде этот снег, который весной превратится в слякоть, — продолжает она. — А там, откуда ты, тоже снег есть?

— Да, но не везде. Есть места, где снега вообще не бывает.

Фиолетовые глаза Аюны блестят, когда она смотрит на меня. Вероятно, ей нравится идея жить в теплых краях. Мы молча идем по узкой снежной тропинке, где прежде была вымощенная камнем дорожка. Меня не оставляет чувство, что Аюна планирует непростой разговор, но боится начать.

— Ты хочешь о чем-то поговорить? — осторожно спрашиваю ее. Так странно видеть ее такой нерешительной.

Она сначала качает головой, а после резко останавливается.

— Да, драконья чешуя, хочу. — Узнаю бойкую подругу и улыбаюсь.

Прежде чем продолжить, она пару минут молчит, формулируя предложение.

— После того случая… — Аюна намекает на предательство Дана. Сердце слабо колет, напоминая о незаживших ранах. — Виверн на себя не похож. Он много думает о тебе. Мне иногда кажется, что он чувствует вину за то, как с тобой поступил Дан.

Мы останавливаемся и стоим друг напротив друга. Щеки подруги красные и сухие, а глаза такие яркие. В них читаю печаль и тревогу за любимого. На душе теплеет от того, что о Виверне есть кому позаботиться. Переживания за него не покидают меня. Виверн занимает в моем сердце важное место. Он моя семья, как Валдуин и Марта.

***

Хронический недосып и кошмары стали для меня обычным делом. Ночь перед поединком с Теей не исключение.

Красивая женщина с длинными волнистыми волосами в дорогих одеждах из алого бархата с золотой вышивкой сжимает в руках остатки военной формы. На ее голове золотая диадема с алыми драгоценными камнями. Она сидит на мраморном полу посреди белоснежных колонн, вдалеке возвышается трон. Тело королевы сотрясается от рыданий, ее лица не видно. В руках фрагмент выжженной экипировки драконьего всадника. Ее муж погиб. Королева сломлена. Даже во сне мне больно видеть ее страдания. Подхожу ближе и кладу ладонь на ее плечо. Хочу поддержать ее, но не могу произнести ни слова.

Королева дрожит, но не от слез.

Она поднимает на меня оранжево-красные глаза, полные слез. Ее взгляд меняется. Паника накатывает так внезапно, как пламя ярости и ненависти загорается в глазах королевы из сна. Множество голосов что-то нашептывают, слов не разобрать. Закрываю уши, лишь бы не слышать их настойчивый шепот. Голоса звучат все громче, а слова яснее: «Безумная королева». Внутри все сжимается от буйства и одержимости на лице женщины. Она поднимается и идет ко мне, а я с трудом отступаю. Ноги совсем не слушаются меня.

— Сжечь, — беззвучно произносит она одними губами, но я понимаю ее. Слышу ее слова в голове.

В мгновение локации сна меняются. Меня окружают сотни, тысячи драконов. При виде Безумной королевы они смиренно опускают головы. Вместо роскошного платья на ней военная экипировка, украшенная чешуйками дракона на плечах и груди. Гиганты повинуются ей беспрекословно.

— Безумная королева, — голоса вокруг сводят с ума. Они кричат в голове так, что хочется завопить в ответ. — Сжечь! Безумная королева! Сожги все дотла!

Женщина взбирается на крупного красного дракона, будто родилась в драконьем седле. Драконы взмывают в воздух. Ее рука вытянута вперед, а губы повторяют лишь одно: «Сжечь дотла!» Тысячи драконов раскрывают пасти. Огонь рождается в груди и обрушивается вихрем на дома и жителей. Сердце замирает от душераздирающих криков вокруг. Камень, земля, люди — все обращается в пепел под адским огненным ураганом. Пламя на своем пути сметает все, превращая в пыль. Эта сила драконов. Их власть над всем живым.

Безумный смех разносится эхом, обволакивая со всех сторон вместе с алым вихрем. Хочу это остановить. Проснуться. Я не в силах смотреть и слушать вопли безумия, гнева и отчаяния. Холодное дыхание смерти заставляет кричать. Падаю на колени. Не могу закрыть глаза. Голоса продолжают звучать в голове.

Глава 6 «Шаг навстречу»

Итак, испытание началось.

Встаю в стойку и не свожу глаз с соперницы. Тея двигается медленно и нападает быстро, словно пантера. Наблюдаю за каждым ее шагом. Она уверена в своем превосходстве, но бдительности не теряет. Мы ступаем по кругу, повторяя движения друг друга, и не решаемся на атаку.

Напряженная тишина висит в воздухе. Биение сердца отдается в висках. Делаю выпад, не рассчитывая на успех. Тея с легкостью отбивается. Не расслабляюсь и держу меч наготове. Противница едва заметно дергает правым плечом и идет в лобовую атаку. Уклоняюсь, предвидя маневр, и одновременно заношу меч для скользящего удара. Тея успевает отступить и тут же атакует, нанося быстрые и сильные удары. Отступаю, отражая каждый из них.

Тея ловко уводит меч, изящно выгибая руку, словно он часть ее тела. Лезвие клинка скользит по моей защите на животе. Зал замирает. Зрители молчат, затаив дыхание. Тренер Агнар объявляет один балл в пользу соперницы. Шанс победить у меня есть, хоть и маленький. Преимущество у Теи.

Теяна ухмыляется, пока я крепче сжимаю рукоять меча. Бой продолжается. Она ловко ставит мне подножку. Падаю на спину. Тея заносит меч. В последний момент откатываюсь в сторону. Поднимаюсь на одно колено, когда Тея готовится к очередному натиску. Блокирую удар, но она давит на меня сверху. Руки устают, мышцы каменеют. Собираюсь с силами и отбрасываю Тею назад.

Поднимаюсь, тяжело дыша. Тея сильный противник. Я поняла это в прошлый поединок. Она не победит меня. Я не могу нарушить свое обещание. Тея вынимает кинжал из-за пояса, дергает плечом и идет в атаку.

Уклоняюсь от меча и выбиваю ногой кинжал из ее руки. Оружие отлетает на несколько метров и падает перед зрителями. По трибуне проносятся восхищенные вздохи.

— Вперед, Амира! Ты сможешь! — Узнаю голос Аюны, но не позволяю себе отвлекаться от соперницы ни на секунду. Мысленно благодарю подругу за поддержку.

Светлая кожа лица Теи мгновенно покрывается красными пятнами от вспышки гнева. Еще немного из ее ушей повалит дым. Похоже, она планировала закончить бой быстрее.

Она атакует с такой яростью, не давая мне времени перевести дух. Двигаюсь быстро, стараясь предугадать ее движения. Альтаир прав: эмоции мешают мыслить трезво. Тея в гневе, поэтому совершает ошибки. Ее промахи мне только на руку. Ныряю под руку Теи и оказываюсь за ее спиной. Наношу скользящий удар по левому боку. В голубых глазах Теи вспыхивает гнев.

Она бросается ко мне. Клинки сталкиваются, издавая жалобный скрежет под напором с обеих сторон. Наши лица друг напротив друга. Стискиваю челюсти от напряжения, лихорадочно соображая, как выйти из ситуации. На губах Теи самодовольная ухмылка.

— Мне тебя так жаль, сестрица, — приторно сладким голоском говорит она. — Тебя бросили так гадко. Но должна признать, что Дан шикарно целуется. А в постели он...

Превозмогая себя, толкаю ее и отступаю. Злость закипает внутри от одной только мысли о Дане и Тее. Сердце тоскливо бьется, напоминая о незаживающих ранах. Перед глазами всплывает Тея под руку с Даном. Она целует его, а он не возражает. Недавно он признавался мне в чувствах и целовал меня. В горле ком. Нет, я не позволю чувствам и эмоциям взять вверх. Такого соперника, как Тея, нужно побеждать ее же оружием. Отвечаю ей кривой улыбкой.

— Какого подбирать парней за младшей сестрой, Тея?

Ее лицо меняется от растерянности до ненависти. Она выбивает меч из моих рук. Успеваю нырнуть под руку и вынуть кинжал из сапога. У меня только один шанс победить. Второй такой трюк наверняка не сработает. Прежде, чем Тея успевает отреагировать, блокирую ее руку с мечом и приставляю клинок к горлу.

Тея замирает. Глаза мечутся из стороны в сторону, она не может поверить, что бой окончен не ее победой, а моей. Мне самой трудно поверить. Дыхание сбивчивое, в груди тяжесть. Победа далась мне нелегко.

— Да-а-а-а-а-а! — разносится по залу чей-то голос. Не узнаю его. — Ты это сделала!

Студенты вскакивают с мест, выкрикивая мое имя. Опускаю кинжал и отступаю от Теи. Тренер Агнар подходит к нам и поздравляет меня с победой. Голубые глаза Теи сужаются, когда Агнар что-то говорит ей. Нас разделяет метр, но мы не сводим глаз друг с друга, словно поединок продолжается.

— Ты все равно не сможешь быть с ним, — выплевывает Тея мне в лицо. Не сразу понимаю, о ком речь. Нахожу взглядом Дана в толпе. Он направляется к нам. По лицу сложно понять, что он чувствует. — Он дракон, а ты его королева.

Тея ничего не говорит. Звуки поддержки и радостные выкрики заглушают все остальные звуки. К нам подходит отец. Он старается выглядеть бесстрастным, как директор Академии, но не сдерживает довольной улыбки. В его глазах гордость и восхищение. Я наконец понимаю, что победила. Сдержала обещание. Я не слабая. Я многое могу, если верю в себя.

Тея бросает меч на пол и покидает зал. Друзья спешат ко мне. Аюна, Виверн и Айдо обнимают меня. По щеке Аюны скатывается слеза, что удивляет меня. Виверн спешит утешить ее.

— Драконья чешуя, Амира! Ты очешуенная! — произносит она сквозь слезы с улыбкой на губах.

Альтаир скромно стоит позади и улыбается.

— Мы должны это отпраздновать, — решает Аюна.

— Давайте устроим вечеринку в столовой, — весело подхватывает Айдо. — С меня сок велены.

Глава 7 «Отчаяние»

Жизнь после первого испытания изменилась. Студенты начали здороваться и выражать восхищение. Сперва это смущало, но через пару дней я устала от внимания. Спасением стала библиотека. Не многие студенты проводили время среди высоких стеллажей, заполненных бесчисленными книгами, я же находила умиротворение и тишину.

Первый ужас от кошмаров уступил место холодной ясности. Имя Безумной королевы нигде не упоминалось. Я искала портреты предыдущих правителей, пока не нашла девушку из снов. Каштановые волосы и оранжево-красные глаза — отличительная черта рода Делиль.

При виде женщины с длинными волнистыми волосами сердце замирает. Голову венчает корона с темно-красными камнями. Взгляд мягкий, добрый, совсем не такой как в кошмарах. Мелария Делиль — королева Арагона. В учебниках по истории ее называют матерью Арагона — светлой, доброй королевой, которая приложила немало сил для развития королевства. При ней начали строительство Королевской академии меча и пламени, где поколениями учились обладатели пламени и драконы. Ее жизнь короткая и трагическая. Потеряв старшего сына и мужа по вине Серакса, она тяжело болела и спустя пару месяцев умерла.

Королем в пятнадцать лет стал ее младший сын Лэйон — жестокий, военный до мозга костей. Он был требователен не только к себе, но и другим. Лэйон мечтал о карьере генерала и не готовился стать королем. Эта роль предназначалась старшему брату Мелету — главному наследнику матери. Когда серакские войска напали на город, в котором находились муж Меларии и наследник, у Лэйона не осталось иного выбора только как взять бразды правления в свои руки. Он не позволил себе оплакивать отца, брата, а после и мать, осознавая, какая ответственность легла на юные плечи.

В семнадцать лет он выиграл войну с Сераксом и заключил с ними перемирие на десять лет. Сотни тысяч гектаров земель на границе наших королевств были сожжены. Почва погибла на сотни лет, не принося плоды.

В летописи Иона писал: «...и позвал он драконов за собой и покорились они королю своему, и жгли они земли врагов господина своего и внимали каждому его слову…»

Глаза Аюны округляются, когда она пробегается глазами по тексту книги в моих руках. Подруга переводит на меня недоуменный взгляд.

— Она приходит ко мне в кошмарах, — выдыхаю в ответ. — Безумная королева. Так ее называют.

Аюна удивляется моим словам и задумывается. Она также, как и я, хорошо знала историю и понимала, о чем речь. Виверн и Айдо подходят ближе, заинтересованные нашей беседой.

— Королева Мелария — Безумная королева? — морщится она. — Ее называют добродетельной матерью Арагона, не иначе. Впервые слышу такое.

Подпираю подбородок кулаком. Аюна права. Скольжу взглядом по Альтаиру. Он опустил голову на сложенные на столе руки, глаза закрыты. Улыбаюсь, прислушиваясь к его дыханию. Интересно, спит ли он?

— Я читал одну книгу… — растерянно начинает Айдо.

Мы все, кроме спящего Альтаира, как по команде, поворачиваемся к нему. Айдо не блистал успехами по теоретическим предметам, поэтому его слова нас удивляют.

— Научился читать? Давно? — поддевает Айдо сестра.

Он скользит взглядом по нашим лицам, теряясь.

— Ну да, я читаю иногда. Мне бывает скучно, — оправдывается он, словно мы уличили его в шалости.

— Удивительно, что тебе бывает скучно, — беззлобно шутит Аюна.

— И что же ты прочитал? — прерывает назревающую перепалку между братом и сестрой Виверн.

— Да так, автор какой-то… — мучительно вспоминает он. — Не помню, как его звали. Да и не важно. Он ссылался на источник другого летописца, который жил в период правления Меларии и Лэйона. — Аюна намеренно громко вздыхает, но Айдо продолжает: — Правда я так и не нашел ни одной его летописи, словно их все уничтожили.

— Драконий олух! — закипает Аюна. — Что толку с того, что ты научился читать?

Айдо выставляет перед собой руки, защищаясь от сестры.

— Да подожди! Говорю же, автор тот процитировал летописца. Я цитату запомнил, — он делает глубокий вдох, прежде чем произносит: — «И не было грани ее безумия».

— И о чем это говорит? — не понимает Аюна и обращается со следующим вопросом ко мне: — Зачем кому-то уничтожать летописи?

— Возможно, кто-то хотел изменить историю, — внутри возникает чувство, будто я близка к истине.

— Зачем? А самое главное кому это было нужно? — присоединяется к обсуждению Виверн, опираясь руками на стол.

Не успеваю ответить, как Аюна спрашивает:

— Что она делает в твоих снах?

С содроганием вспоминаю ее безумный смех и нарастающий шепот. Мурашки ползут вниз по спине.

— Просит сжечь Серакс, — говорю прямо. Друзья не торопятся высказываться, и я тихо добавляю. — Она хочет видеть его в огне.

Откладываю книгу в сторону и смотрю на серое небо, затянутое пластами тяжелых облаков. В голове путаница. История и сны не сходятся. Вопросов много, ответов нет. Возвращаюсь к стеллажу с книгами и ставлю том по истории королевского рода на место. Боковым зрением замечаю движение и поднимаю взгляд, встречаясь с карими глазами с вкраплениями алого и золотого.

***

Глава 8 «По воле богов»

Дан сжимает челюсти и кулаки. Сердце с болью отзывается в груди. Он жалеет о моем спасении. Если бы не Виверн, ему не пришлось бы беспокоиться обо мне. Понимание этого как болезненная заноза напоминает о себе при каждом движении.

Мне хотелось верить, что в тот день Дан спас меня из-за чувств. Мне не забыть его нежность, заботу и страсть. От мысли о поцелуе Дана сердце замирает и дух захватывает. Пора признать, что это всего лишь глупые мечты. Мои первые чувства такие болезненные. В груди ноет.

— Надеюсь, тебе больше никогда не придется меня спасать, — произношу и мысленно ставлю точку в наших отношениях. В который раз.

Спешу уйти, чтобы не показать своих чувств, но внутри буря. В коридоре прислоняюсь спиной к холодной стене. Сердце бьется так быстро и каждый удар отзывается болью. Делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить его.

Почему так сложно забыть Дана? Даже после всего я не могу смириться с тем, что он предпочел Тею. Дело в пламени? Он говорил, что мое пламя сильнее и ярче. Во всем этом что-то не складывается, но думать об этом мне невыносимо.

Успокоившись, направляюсь в кабинет директора. Отец сидит за столом и перебирает бумаги. При виде меня он улыбается. Завариваю нам травяной чай с сосновыми шишками — папин любимый — и сажусь на мягкое кресло. Папа отрывается от документов и, располагаясь напротив, принимается за сладкое. Марта всегда ругала его за тягу к конфетам. Не замечаю, как губы расплываются в улыбке.

Валдуин разворачивает очередную конфету и оставляет фантик. Подпираю рукой лицо, поворачиваясь к окну. Меня терзают сомнения и разрывают на части чувства. С одной стороны меня мучают кошмары, смысл которых не понимаю. С другой стороны, поступки Дана вызывают недоумение, а откровения Альтаира пугают. Меньше всего я хочу пользоваться им, испытывать его чувства. Я не могу в себе разобраться. Шуршание этикеток затихает, но я не обращаю внимание. Небо затянуто серыми облаками, создающими густую дымку, а снег ложится на землю белоснежным ковром.

— Что беспокоит тебя? — Папа меня знает.

Натягиваю улыбку, опуская взгляд. Он же смотрит на меня с печалью. Не тороплюсь отвечать. Папа ждет моих откровений, но не настаивает. Еще пару секунд молчания и он скажет: «Поговорим, когда будешь готова».

— Новости из столицы? — предполагает папа.

Утренние газеты из столицы взбудоражили новостями академию. В черте города рухнули недавно возведенные дома. Никто не пострадал, ведь в них еще не успели заселиться. Дознаватели внутренних ведомств предполагают, что причина обрушения — некачественные материалы. Совет заявил, что это несчастный случай и обещал ускорить восстановление. Меня волновало, что происходит в королевстве, но я думала о другом.

— Не только. Отец никогда не рассказывал тебе о снах? — осторожно начинаю тему.

Валдуин наверняка сильно переживает. Мне не хочется беспокоить его еще больше. Папа поправляет очки на носу, садится прямо, будто сдает экзамен. Его поведение подсказывает, что он готовился к этому разговору. Нетерпение заставляет меня выпрямиться и сесть ближе.

— Дело в том, что Теодору тоже снились необычные сны, — говорит отец серьезно, задумываясь. — Он делился со мной некоторыми из них, но чаще всего они не имели смысла. Словно бессвязные обрывки.

— А что именно он видел?

Отец трет переносицу. Добраться до истины и понять, почему я вижу эти сны — вот что важно.

— Он не вдавался в подробности, если меня не подводит память. Точно помню, Теодор упоминал, что у всех были глаза и цвет волос, как у него. Возможно, ему снились его предшественники.

Я знаю точно, мне снится королева Арагона — Мелария. Она жила пару сотен лет назад. Ее жизнь была короткой, несмотря на то, что некоторые короли Арагона управляли страной до ста лет. Прямые потомки короля Риана живут дольше, чем простые обладатели пламени или драконы.

— Что видишь ты, дочка?

Вопрос отца пробуждает воспоминания: безумные глаза, огонь и пепел — встают перед глазами. Качаю головой, пытаясь избавиться от ночного кошмара.

— Тоже, бессвязные картинки, — вру отцу.

Я не договариваю, и папа это понимает, но в ответ лишь кивает.

— Не понимаю, зачем они и почему снятся мне каждую ночь.

— Теодор задавался этим вопросом всю свою жизнь, милая. Однако не так давно, Тельнан… — отец замялся на имени принца. Попытка Тельнана избавиться от меня — главной претендентки на трон задела Валдуина. Они дружили много лет. Отец вздыхает, будто этот разговор дается ему непросто. — Рассказал легенду о появлении драконов.

В памяти всплывает наш разговор с Тельнаном о юноше, который взмолился богам Небу и Земле о силе остановить войну среди людей. Они даровали ему способность обращаться в дракона, и наконец-то наступил мир. По окончанию вражды люди испугались силы юноши изгнали его из своего племени. Какая связь между этой легендой и моими снами?

— По воле богов тот юноша стал драконом, — размышляет отец. — По воле богов сила драконов может исчезнуть, но драконы существуют уже тысячи лет. По воле богов…

Валдуин говорит сам с собой. Я не улавливаю ход его мыслей.

— Вспомнил, — оживает он. — Как же я мог забыть!

Глава 9 «Огонь в ее глазах»

Как же я люблю учиться! Ближний бой, стратегии и маневры — лучше, чем бесконечные мысли о проблемах, растущих как снежный ком. Древнюю книгу, подаренную Тельнаном, я больше не открывала. Мне хотелось избавиться от нее, но обещание самой себе не давало это сделать.

Занятия с профессором Ираидой также меня отвлекали. Мы обсуждали исторические события, сильные и слабые стороны правителей. От нее я узнала об Ордене пламени, созванном королем Лэйоном. Он состоял из преданных драконов, которые подчинялись только королю. В книгах не так много информации об ордене. После смерти моего отца Теодора они исчезли, будто их никогда и не было. Профессор предположила, что участники Высочайшего совета посчитали орден ненужным и распустили.

Отношения с профессором Ираидой изменились: она не позволяла себе резких высказывания в мой адрес, а я начала прислушиваться к ее советам. Именно она помогла мне понять, что делать дальше. Ее слова порой хлесткие и жестокие отрезвляли меня. Проявление слабости больше не входит в мои планы. Я не могу проиграть, но до победы мне еще далеко. Многие студенты академии поддерживают меня. Некоторые откровенно копируют: заплетают две косы или повторяют движения в ближнем бою. Наш с Теей поединок обсуждают уже несколько недель. Это благополучно сказывается на мне и не лучшим образом на ней. Внимание и радовало, и напрягало. Со временем я привыкла и к этому.

Аюна часто делилась слухами, которые ходили в академии. В том числе и о Тее с Даном. Говорят, что Дан все реже сопровождает ее в стенах академии. Стараюсь не показывать подруге волнения, но внутри ликую. Может, это глупое желание доказать Дану, что я лучше той, кого он выбрал? Кого я обманываю. Хочется, чтобы он кусал локти. Пора признать, что я не могу отпустить его, как ни стараюсь. Мысли вновь и вновь возвращаются к нему. Память играет со мной злую шутку, подкидывая воспоминания о его прикосновениях и поцелуях. Они одновременно приносят и боль, и радость.

— Витаете в облаках, ваше высочество, — констатирует профессор, когда молчу слишком долго.

— Отвлеклась, — выпрямляюсь, выкидывая лишнее из головы.

— Итак, завтра годовщина окончания Великой войны. Высочайший совет прибудет на площадь, чтобы почтить память погибших воинов, — повторяет Ираида. — Принц не упустит возможности показать народу свое почтение перед традициями Арагона, дабы заручиться их поддержкой.

Слушаю ее внимательно.

— Мы не можем знать наверняка, на одной ли стороне принц и Совет. Тем не менее, объединиться против вас хорошая идея.

— У меня нет союзников, — обреченно опускаю плечи.

— Пока нет, — Ираида опускает голову и смотрит на меня исподлобья. — Сколько бы ни прошло времени, люди верят в силу королевской крови и в то, что наследница должна занять свое место на троне. Вы должны быть на этом празднике, чтобы показать, что вы та, кто достойна короны. Народ должен верить в вас.

— Что мне нужно делать? — немного испуганно спрашиваю ее.

Профессор улыбается и ее взгляд теплеет.

— Делайте то, что у вас получается лучше всего.

Внимательно смотрю на нее, не понимая смысла ее слов. Ираида хлопает меня по руке.

— Будьте собой, ваше высочество.

Удивляюсь ее словам, но коротко киваю в ответ. Все зависит от меня. Сдаться — значит проиграть. Все чаще я задаюсь вопросом, почему за столько лет после заговора против короля возлюбленного профессора Ираиды — Килара — никто из драконов не восстал. Ведь социальное неравенство и подавление драконов обладателями не могли не возмущать драконов. Профессор ответила: «Ежели вам ежедневно твердили, что вы никчемны, рано или поздно вы бы в это поверили».

С утра начинаются приготовления к торжественному празднованию победы в Великой войне во времена короля Ибрада. Аюна заплела мне косы. Папа и Ираида приготовили традиционный наряд Арагона: поверх шелковой блузы черный приталенный кафтан с удлиненной баской, украшенный золотой вышивкой и крупными пуговицами, обтягивающие штаны и высокие сапоги. Образ получился строгий, но элегантный.

Волнение скрыть не получается. Даже спокойное дыхание не помогает. Виверн привлекает внимание, хлопая меня по плечу.

— Да расслабься ты, — говорит он беззаботно.

Мне не хочется говорить. В ответ киваю и выдавливаю улыбку. Аюна пихает Виверна и что-то шепчет на ухо. Папа обнимает меня перед тем, как отправиться на площадь Победы. Никто не знает, что я там буду.

— Все хорошо, дочка.

Голос папы успокаивает. Я еще раз прижимаюсь к нему, заряжаясь его уверенностью. Он мягко смеется, поглаживая меня по голове. В который раз понимаю, как мне повезло с родителями. Без поддержки Валдуина я бы уже сломалась. Он моя опора, фундамент. Приятно знать, что есть человек, который поймет и поддержит, что бы я ни сделала.

Аюна желает мне удачи, когда мы выходим на заснеженное поле для полетов. Весь путь Альтаир ворчит, что не может обмотать меня шарфом с ног до головы. Надеюсь, я не замерзну во время полета в одном кафтане. Натягиваю перчатки, пока Альтаир и Виверн оборачиваются драконами.

Лихо забираюсь на спину Альтаира, минуя шипы и острые наросты. Полет без седла добавляет волнения. Виверн поднимается в небо. Перед взлетом Альтаир поворачивается ко мне, вглядываясь в меня зелеными глазами с вертикальным зрачком.

Глава 10 «Кто не рискует, тот не…»

Объявляют начало торжественного мероприятия. Мужчина в парадном костюме рассказывает об истории праздника. За несколько дней до победы над армией Серакса погиб король Ибрад, связавший себя пламенем с пятью драконами. Его взрослый сын — мой дедушка — Амиран Делиль принял управление страной. За несколько дней он остановил войну, превзойдя серакских полководцев.

В этот холодный день сто лет назад Арагон и Серакс заключили мирный договор на тридцать лет. Амиран приказал воздвигнуть памятник в честь великого отца и павших воинов. Мой отец тогда был молод. Церемониймейстер рассказывает о мужестве и славе воинов, отдавших жизни ради победы Арагона, и передает слово председателю Астору Марлену. Председатель выходит вперед, оставляя членов Совета в том числе и Шада Хлодига, с которым я познакомилась прошлым летом.

— Благословенного дня, жители Арагона! В этот день мы чтим память тех, кто не смог остаться в стороне и пал на поле боя ради спасения своих семей. Мы потомки великих воинов и защищать нашу страну — наш долг.

Марлен заканчивает речь, и взгляд падает на меня. Председатель жестом приглашает выйти вперед. Это мое первое выступление перед народом Арагона. Я не могу их подвести и показать слабость. Сердце колотится от волнения.

Делаю несколько шагов и оказываюсь прямо перед людьми. Они растерянно смотрят на меня, а я на них. Шепотки расползаются по площади. Теряю дар речи. Нет, только не сейчас. Поднимаю глаза к небу. Тяжелые тучи расступаются, и меня озаряет солнечный свет. Он едва греет. Уверенность наполняет меня.

— Выступает… — начинает церемониймейстер, но прерываю его.

— Я, Амирия Делиль, дочь короля Теодора, наследница трона Арагона желаю благословенного дня каждому присутствующему! — говорю на одном дыхании громко и твердо. Все замолкают. — Позвольте поддержать слова председателя Марлена. Каждый из нас должен помнить и чтить память тех, кто погиб во имя свободы, во имя любви к своим семьям, своему дому, своей родине. — Делаю паузу, и слышу, как кто-то хмыкает за спиной. — И возразить. — Разговоры позади становятся громче. — В знак благодарности каждый из нас должен приложить все усилия, чтобы нам не пришлось провожать мужей и сыновей на войну. Процветание и мира я желаю вам и Арагону.

— Вас послушать, так нам нужно сидеть и терпеть, когда наши земли топчут враги, — с жаром замечает один из членов Совета — министр образования Браг Басли — тучный мужчина с одышкой.

Среди них начинаются обсуждения, я оборачиваюсь к Совету.

— Врагами могут быть не только обитатели с той стороны гор. — Они замолкают, а я позволяю себе легкую ухмылку. — Порой враги совсем близко.

Мужчина покрывается красными пятнами. Председатель Марлен сохраняет хладнокровие.

— Вот только они должны знать, за каждое злодеяние их неминуемо ждет наказание. Меч, который они занесут, будет обращен против них.

Совету не понравились мои слова, но люди в толпе улыбались и хлопали. Это придает уверенности. Чувствую, все идет так, как должно. Солнце заливает площадь светом. Мы спускались со сцены, направляясь к памятнику, чтобы возложить цветы. Тельнан протягивает мне руку, и я принимаю его помощь.

— Ошеломительно, моя дорогая! Ты умеешь наживать себе недоброжелателей.

— Одним больше, одним меньше, — говорю как можно более беззаботно, но меня гложет страх.

— В знак нашей прежней дружбы, дорогая, позволь предостеречь. Совет не тот соперник, с которым ты можешь равняться.

— Рада слышать, что ты беспокоишься обо мне, Тельнан. — Отнимаю руку, как только мы оказываемся внизу. — Придет и твой час. Ты ведь не оставишь попыток убить меня?

Тельнан останавливается напротив и касается губами руки, не сводя с меня хитрых глаз.

— Ты вынуждаешь, любовь моя!

Тельнан ловит предупреждающий взгляд Альтаира, кивает ему и уходит вперед. Коротко улыбаюсь дракону и иду следом. Опускаюсь на колено перед памятником, оставляя цветы на снегу. Моего прадеда Ибрада при жизни называли великим. Скульптор передал его проницательный взгляд, который я видела на портрете в учебнике. Я не подведу ни его, ни наших предшественников, обязательно докопаюсь до истины и приму бремя короны, предназначенное мне по праву рождения.

Задерживаюсь всего на пару минут и медленно возвращаюсь. Тельнан проходит мимо светловолосой девочки в легкой фуфайке, уронившей игрушку. Она сжимается от его высокомерного взгляда. Стражи, следящие за порядком на площади, уводят выбежавшего ребенка, оставляя игрушку на земле. Члены Совета также не обращают на нее внимание.

Подбираю потрепанную мягкую куклу и, догоняя охранников, опускаюсь на колени перед девочкой. С улыбкой протягиваю ей драгоценную игрушку. Девочка робко касается меня тонкими пальцами. Понимаю, что она дракон. Ее румяные пухлые щечки краснеют пуще прежнего. Мать прижимает к себе дочь, которая с широкой улыбкой на лице обнимает куклу.

— А ты и правда принцесса? — с озорными огоньками в глазах спрашивает девочка.

— Ваше высочество, простите ее. Она всего лишь ребенок, — голос матери звучит напугано.

— Да, — шире улыбаюсь я. — Меня зовут Амира, а как тебя зовут?

— Дэла, — отвечает она, показывает мне пять пальцев и торжественно заявляет: — Мне пять лет. Я уже совсем скоро вырасту и стану взрослой.