Короткое путешествие - маленькая жизнь

Короткое путешествие - маленькая жизнь

Поздним вечером по узкой утоптанной копытами дороге, сухой настолько, что от каждого шага в воздух поднимались лёгкие облачка пыли, шел конь. Большой и чёрный как нефтяная капля, он осторожно двигался вперед, стараясь не сильно сотрясать всадника, уже кренившегося в сторону и готового свалиться в любую минуту.

Скоро пришлось остановиться, потому что седок сам почувствовал, что засыпает и потихоньку выпадает из седла. Он тут же уснул, уложившись под первым попавшимся деревом на мягкой траве, а конь мирно пасся, не отходя от хозяина и чутко прислушиваясь к любым подозрительным звукам: будь то скрип сухой ветки на ветру или чириканье пролетающей мимо птахи. Он периодически вскидывал голову и прядал ушами, как олень-вожак, стерегущий своё стадо.

С утра они снова двинулись в путь и только к вечеру добрались до первой деревни. Но так как она была полностью человеческая, никто не согласился принять путника к себе. То же самое произошло и во второй. И почему эти люди такие подозрительные? Ладно бы он был каким-то чудовищем. Так нет, обычный стройный парень среднего роста, одетый в простую светлую рубаху и льняные тёмные штаны. Темно-синие глаза задумчиво глядели из-под сосредоточенно нахмуренных прямых бровей. Вьющиеся темные волосы спадали на лоб и немного прикрывали удлинённые уши. Ну да, эльф. Ну и что? Даже цвет кожи как у людей, обычный лёгкий загар. Вечно накрутят себя страшными сказками и шарахаются от каждого встречного. С другой стороны, их можно понять… опасность может исходить от любого незнакомца…

Через речку карта показывала ещё одну деревню - Залесное Подворье. К тому времени, двигаться дальше не было сил ни у коня, ни у всадника. Перед глазами время от времени плыло, а ноги и руки тряслись от голода и усталости. Конечно, можно было бы остаться ночевать в поле, и он мысленно уже был к этому готов, если в последней деревне ничего не найдётся. И всё же так надеялся, что эта пара недель вынужденного отпуска пройдёт с пользой и новыми впечатлениями. Он понимал, что сложно найти пристанище в человеческой деревне, но ехать в сторону эльфийских сёл не было ни желания, ни времени.

И вот путник брёл по широкой деревенской улице, крепко держась за поводья, и стучался в каждую калитку, спрашивая, можно ли у кого переночевать и не требуется ли разнорабочий. Все отказывали сразу, но пара человек указали на крайний дом, где, якобы, живёт бабушка, которой всегда нужна помощь.

«Ну вот, вечно мне место только на отшибе», - вздыхая, думал парень, пока шёл в названном направлении.

В конце деревни действительно стоял маленький домишко, окружённый обширным огородом, окаймлённым серым от старости, шатающимся забором. На одной из грядок, на четвереньках копошилась сухонькая седая старушка в длинном халате и засаленном фартуке. Она подозрительно покосилась на застывших у калитки путника с конем. Потом подошла; испытующе приглядывалась, пока парень, запинаясь, объяснял, что ему нужно. Озадаченно покивала и снова уставилась на него, уперев руки в боки и слегка прищуриваясь, чтоб лучше видеть в сгущающихся сумерках.

--Эльф, что ли? - недовольно заметила она.

--Ну да... Вас это тоже не устраивает? – устало проговорил он.

--Ну, знаешь! У нас тут эльфы редкие гости. Уж не припомню, сколько лет ни одного не захаживало. Не опасаешься ли тут гостить?

--Понимаете, до следующей деревни ещё полдня ехать. А точнее полночи. Я надеялся всё-таки остаться здесь. Если это возможно... – нерешительно договорил он.

--Моё дело предупредить, - развела руками старушка. - Но коли не боишься, проходи. Я-то не расистка. Меня пчёлы не кусают. Как звать?

--Я Ройн. А это Марк, - он кивнул на коня, большая голова которого, как чёрная глыба, висела над его плечом.

--Ладно. Меня бабой Томой зови. Будем знакомы. - Старушка сняла засов с двери и впустила путников в огород, шикнув на Марка и велев вести его строго по тропинке, чтоб тот «ни дай Бог не наступил на грядки». – Кстати, о пчёлах. Смотри аккуратнее на задворках, у меня там пасека небольшая. Чтоб лошадь туда не забралась! А-то они у меня не любят животных. В тот раз вон собаку до смерти зажалили. А нечего лезть, куда не знаешь! - деловито лопотала старушка, внимательно следя за каждым шагом коня. - Куда путь держишь?

--Я... Мне в Прима Либератум потом надо... - отозвался Ройн, не сразу сообразив, придумывать ли новую легенду или говорить всё как есть.

--Хм. Понятно. Не слыхала такого, - фыркнула бабушка. - Как же тебя занесло-то в наши края? Кажись, ваши эльфийские деревни вообще в другой стороне.

--Эм, мне туда не по пути, - уклончиво отозвался он.

--Понятно-понятно. Так, значит, помогать обещаешь?

--Ну да, я могу с огородом помочь, или чего-нибудь подремонтировать. Мне ваши соседи сказали, что вам всегда нужна помощь. Я понимаю, что просто так никто не захочет у себя нахлебника держать. А так как денег у меня нет, то могу предложить только свою помощь.

--О, ясно, - старушка с довольным видом растянула улыбку. - Верно, рабочие руки мне нужны. Ну, и то, что ты не дурак, это тоже хорошо. Только уж больно ты хило выглядишь, милок. Сдюжишь ли?

--Ну, я буду стараться, - он скромно пожал плечами.

--Ну, ладушки. Коли так, договорились.

Марка пришлось привязать около сарая на улице, чтоб тот ничего не потоптал. Старушка настрого запретила ему перемещаться в пределах её огорода. А Ройн, перекинув через плечо свою лёгкую сумку, зашёл в дом. Там оказалось три маленькие комнатки и одна большая, основная, с массивной печью посредине и столом, покрытом белой льняной скатёркой; пара стульев у окна в таких же светлых чехлах, и занавески в тон, по краям обвязанные тонким кружевным узором. Половицы скрипят, но в целом все аккуратно и ухожено.

От печки шёл умопомрачительный запах приготовленной курицы. Только почувствовав его, ослабший организм Ройна дал неожиданный сбой, решив, что лучшее средство защиты - это отключение. Перед глазами густо побелело, и он вслепую по стеночке добрался до скамьи, тихонько присев на неё и опустив голову ниже колен так, чтобы окончательно не потерять сознание. В голове стало медленно проясняться. Старушка испугалась, засеменила к нему и принялась трясти за плечо.