Кошка для заклинателя

Пролог

Юань Хай[1]

Дом был именно таким, каким должно быть жилище именитого заклинателя: строгим, дабы не вызывать низменных мыслей, и изысканным, как первоклассный белый чай из провинции Вечной Весны. И таким же дорогим. По благородному светлому цвету стен было понятно, что на них пошла древесина трехсотлетних кедров, ценящаяся на вес золота — она была способна отпугивать нечисть.

Впрочем, Юань Хай, заклинатель из дома Белых журавлей, не боялся нечисти. Это она, завидев его, пряталась так далеко, что порой приходилось тратить часы, выколупывая забившихся в укромные уголки яо[2].

Заклинатель, облаченный в светлые одежды своего дома — с вышитыми журавлями, разумеется — прибыл в город всего лишь час назад. Градоправитель, который выехал, чтобы лично встретить мужчину, непрестанно кланялся и просил, чтобы заклинатель избавил город от одной небольшой проблемы. Однако по тому, в каком поместье поселили Юань Хая, тот заподозрил, что проблема будет большая. На своем опыте заклинатель уже понял, что чем сильнее его умасливают местные власти, тем коварнее и кровожаднее оказывается поселившаяся в городе нечисть.

— Отдохните, господин заклинатель, — ворвался в мысли мужчины визгливый голос градоправителя. Следом за голосом из-за дверей показался его толстый, похожий на откормленного поросенка обладатель в вышитых одеждах. — Соседей у вас нет, так что вас никто не побеспокоит. Только судья Ли, вон его поместье, в той стороне. Но он тихий, целыми днями курит трубку да смотрит в потолок. О делах государственных думает, — с уважением отозвался градоправитель.

«Конечно, после трубки, наполненной дурманящей сознание травой, только о государственных делах и думать», — промелькнула в голове заклинателя скептическая мысль. Но вслух он лишь заверил градоправителя, что прекрасно отдохнет в предоставленном жилье и вскоре примется за то дело, для которого его и пригласили.

— И еще, — градоправитель странно замялся, и его глазки, похожие на черный изюм, утопленный в сдобном тесте щек, забегали, — у вас случайно нет помощницы? Девушки? Понимаете, — суетливо зачастил он на вопросительный взгляд заклинателя, — дело деликатное. Речь идет все-таки о гареме наместника, а вы — посторонний мужчина...

«А наместник — ревнивый собственник, который трясется над своим гаремом, как наседка над яйцами, — договорил за него заклинатель. — И как работать в таких условиях?»

— Вам не о чем беспокоиться, — тем не менее, заверил он градоправителя, мрачно размышляя, что в городе, похоже, придется задержаться.

Где он возьмет толковую помощницу? Не сама же она придет... Нужно будет отправлять послание в клан, а потом еще ждать, пока оттуда пришлют какую-нибудь ученицу.

— Хорошо, хорошо, — суетливо покивал градоправитель и наконец удалился. А заклинатель, разгибаясь из учтивого поклона, уставился тому в спину немигающим взглядом, и вежливая улыбка медленно покинула его лицо.

— Интересно, — задумчиво пробормотал мужчина.

Что могло произойти в гареме наместника? По идее, его поместье должно быть самым охраняемым местом в провинции. Обычной нечисти туда не пробраться. Если только...

Высокий, гладкий лоб заклинателя на миг нахмурился, а в глазах мелькнула тень. Однако мужчина тут же собрался и придал лицу отстраненное выражение, приличествующее известному заклинателю. Если точнее, самому известному во всем Цзянху.

Но тут мужчину отвлек громкий стук в ворота и, раздраженно дернув рукавом, он направился ко входу. Кого это там яо принесли? Неужели сосед, травокур судья Ли, пришел познакомиться?

[1] Юань Хай 渊海 (кит) — безбрежный океан

[2] Яо 妖 (кит) — нечистая сила, призрак, оборотень, волшебное существо

1

Кошка Лиу

— Судья Ли! — задыхаясь, выкрикнула я. — Вы не подскажете, где он живет?

Торговец расческами, на прилавок которого я оперлась, чтобы переждать колотье в боку, уставился на меня с неким подозрением. Но, разглядев дорогое шелковое платье с искусной вышивкой, тут же сменил выражение лица на подобострастное и отозвался:

— Вперед через поле, госпожа, а потом налево. Не желаете ли купить…

— Спасибо, — перебила я и, недослушав, понеслась дальше. Преследователи не станут ждать, пока я отдышусь и сделаю покупки.

Вперед… Вот и поле. Эх, и почему оно такое огромное? А еще говорят, в провинции мало плодородных земель для земледелия, одни горы! Хотя гор и вправду было многовато, и на каждой — какая-нибудь школа для заклинателей. Надеюсь, никого из этой братии я на своем пути не встречу… Если я не смогла справиться даже с обычными смертными, то что говорить об этих тренированных занудах!

Ну и ладно. Подумаешь, не рассчитала силы! Решила, что легко зачарую зал с прибывшими на представление зрителями и соберу немножко жизненной энергии. Но их пришло неожиданно много, а у одного и вовсе оказался амулет от магического влияния. Поэтому я сейчас и бежала, теряя вышитые туфельки, к дому судьи Ли, главного блюстителя правопорядка в городе. Уж одного-то мужчину я как-нибудь зачарую, и он прикажет преследователям убраться и оставить меня в покое.

Наконец преодолев поле, я оказалась на развилке и нерешительно замялась. Вправо или влево, что-то не помню? Однако от поместья слева вдруг донесся тошнотворный сладковатый дымок и, брезгливо сморщившись, я повернула вправо. Вряд ли государственный служащий будет баловаться незаконными снадобьями, значит, мне нужен дом справа.

— Помогите! — провопила я с тщательно выверенной долей отчаяния в голосе. И, пока за дверью гремели засовами, одернула платье, расчетливо приоткрыв ворот, и придала лицу несчастное выражение.

И это сработало. Распахнувший двери мужчина — высокий брюнет — окинул меня взглядом, в котором постепенно, по мере осмотра, загорался интерес.

— Я ищу судью Ли, — всхлипнула я. Дрожащие губы, готовые пролиться слезы. Я не я буду, если он тут же не броситься помогать мне! — Меня оболгали! Прошу, отведите меня к нему!

— Вы пришли по адресу, — брюнет передо мной зачем-то схватился за меч, но тут же отпустил его и, шагнув назад, гостеприимно распахнул передо мной створку двери. Я вдруг подумала, что, наверное, это и есть судья — потому что простой слуга не может выглядеть так благородно. И носить шелковые одежды с искусным шитьем. Я попыталась разглядеть, что там было изображено, но светлый узор на светлой же ткани был малоразличим. — Заходите.

Благодарно улыбнувшись, я шагнула вперед — и вздрогнула, когда вокруг взметнулись прозрачные стены ловушки. Барьер!

Дернувшись, я попыталась отпрыгнуть, но лишь врезалась плечом в зеленоватую, дрожащую от напряжения поверхность и зашипела от боли.

— Не стоит, — донеслось из-за спины, и мужчина, притворившийся судьей Ли, медленно обошел ловушку и остановился передо мной, сложив руки на груди. На его лице было написано насмешливое выражение. — А теперь тебе придется немного помочь мне, нечисть.

Нечисть! Вот грубиян! Я негодующе фыркнула, отворачиваясь. Не буду я никому помогать!

Однако согласия и не требовалось. Сцапав мою руку, мужчина оцарапал ее ножом и прижал к своей ладони, тоже уже порезанной, шепча слова подчиняющего заклинания. Охнув, я повалилась на колени, силясь выдрать руку и не умереть от приступа резкой головной боли. А когда пришла в себя, зеленоватая стена уже исчезла, а на моем запястье был намалеван предательский круг подчиняющей печати.

— Так нечестно! — возмущенно выпалила я и, послюнив палец, попробовала стереть рисунок. Как бы не так — пока меня не отпустят, он не исчезнет. Ну или пока одна из сторон договора не покинет наш бренный мир.

Надеюсь, этой стороной будет этот… этот… мерзкий, беспринципный обманщик! Подняв на него пылающий ненавистью взгляд, я обнаружила протянутую мне руку. Которую, конечно же, проигнорировала, поднявшись самостоятельно.

Взгляд заметался вокруг. Столько прекрасных, тяжелых и смертоносных предметов: камень, его меч, брошенные слугой грабли… И ни одним из них я не смогу убить его, пока наш договор действует.

— Что вам от меня нужно? — раздраженно отбросив волосы за спину, спросила я заклинателя.

Заклинателя… До меня только сейчас дошло, что за вышивка была на его одежде, и я чуть не застонала от досады. Журавли! Меня поймал заклинатель из дома Белых журавлей, семьи самых сильных заклинателей Поднебесной! Вот не повезло, так не повезло… Похоже, Лиу, пробил твой смертный час. Вряд ли заклинатель поймал тебя, чтобы напоить чаем.

— Как тебя зовут? — проигнорировав мой вопрос, поинтересовался мужчина. Его лицо было спокойно, и на нем не читалось ни малейших угрызений совести по поводу поимки мелкой несчастной меня. Я невольно ощутила зарождающуюся панику. Такие, как он, нас за людей не считают. То есть, я и так не человек, но…

— Лиу, — отозвалась я неожиданно для себя и вдруг разозлилась. Я же не собиралась говорить с ним! Но печать на запястье буквально вынудила ответить на вопрос. Я что, теперь так и буду на побегушках у этого мерзкого, заносчивого типа? — Мао[1] Лиу.

2

Жизнь в поместье заклинателя оказалась неожиданно комфортной. Во-первых, мне выделили целую собственную комнату с огромной мягкой кроватью — а всем известно, что больше всего на свете кошки любят поспать. Во-вторых, на ужин повар приготовил рыбку на пару, рыбку жареную и вареную в соусе, и все специально для меня — ведь всем также известно, что кошки любят поесть.

Но многие забывают, то выше всех удобств и деликатесов кошки ценят свободу. И поэтому когда я, крадучись, вышла за порог своей комнаты ночью, меня никто не остановил.

Конечно же, убежать без разрешения заклинателя я не могла. И поэтому мой путь лежал в его комнату. Я собиралась зачаровать этого грубого мужлана, пока он спал, и заставить отпустить меня. Грубого — потому что он посмел обозвать меня нечистью, да еще и подчинил! Нахал. А еще строит из себя культурного человека… Был бы культурным, спокойно бы зачаровался, отогнал от меня преследователей, которые, кстати, не осмелились искать меня в поместье, а потом вежливо удалился, забыв обо мне и факте колдовства.

«Ну да что возьмешь с этого заклинателя…— вздохнув, я бесшумно распахнула двери его спальни. — Сразу видно, бескультурщина».

Спальня «бескультурщины» была залита лунным светом, и огромный черный квадрат кровати плавал в нем, как остров. Осторожно затворив дверь, я ступила на пол и в несколько шагов добралась до кровати. Абсолютно бесшумно, так, что не скрипнула даже половица: кошка я или нет?

Мужчина спал. Видимо, ему снилось что-то неприятное, потому что брови были нахмурены. Надо же… А он ведь симпатичный. Жалко только, что вредный. И что заклинатель.

Присев на край кровати, я сокрушенно вздохнула. Потом, наверное, чуть ли не пять минут медлила, опасаясь начать. А вдруг он проснется и убьет меня? Или накажет...

«Пора!» — приказала я сама себе и, решительно протянув руку, коснулась ею виска мужчины. Спи... Мое касание — легче перышка, мои лапки, тьфу, ладони, теплее парного молока… Мур-мур-мур… Лоб заклинателя разгладился — да, кошмары я тоже отгоняю — и он…

Вдруг распахнул глаза!

— Ой! — взвизгнула я, когда мужчина, перехватив мои запястья, резко дернул. Повалившись на него, я забрыкалась, силясь вырваться.

— Что ты тут делаешь? — по голосу было понятно, что заклинатель зол. И еще, пожалуй, раздражен и… смущен?

О! А вот это мне на руку!

Перестав брыкаться, я прильнула к нему всем телом. Точнее, расслабилась, потому что и так уже лежала на нем сверху, а затем, приподняв голову, с тщательно отмеренным смущением отозвалась:

— Господин заклинатель, я пришла, чтобы… согреть вам постель.

Боги! Ну и ерунду я ляпнула! Кто вообще так говорит, мы же не в третьесортной пьесе… Но ничего лучше в голову не приходило.

— Согреть постель? — бровь мужчины взметнулась так высоко, что чуть не слилась с прической. И мне не оставалось ничего, как вдохновенно продолжить:

— Да, господин заклинатель. Ночи сейчас холодные, а я же все-таки кошка. Температура тела у меня выше, чем у людей.

Целый миг мужчина внимательно разглядывал меня, а потом его лицо заледенело.

«Не поверил», — поняла я. И действительно, он уже открыл рот, чтобы прогнать меня, как…

Я завершила плетение. Опутавшие его лоб прозрачные нити затуманили сознание, и глаза мужчины принялись закрываться.

— Вот так, спите, — шепнула я, отчего-то чувствуя неуместное сожаление. Сейчас он зачаруется, отпустит меня, и я уйду...

Заклинатель напоследок встрепенулся, сопротивляясь заклинанию, схватил меня за предплечья, притянул к себе, как куклу — ничего, сейчас все равно уснет. И вдруг выдохнул мне в лицо заклинание, от которого я чихнула… зевнула… и прилегла, устраиваясь поудобнее, не в силах противостоять дреме.

Прямо на груди мужчины, который обнял меня во сне. Доверчиво положив голову ему на плечо.

«Ну это уже совсем никуда не годиться», — подумала я и все же отключилась.

— Господин, очнитесь! — истерично вопил кто-то над ухом, и с меня вдруг сдернули одеяло. Ой! Холодно же!

Вопли тут же прекратились, и им на смену пришло неловкое молчание.

— Э… Простите. Вы спали весь день, и мы подумали… — у будившего вдруг проснулась совесть, и одеяло вернулась на место.

Я удовлетворенно улыбнулась и поудобнее устроилась на кровати. На какой-то твердой кровати…

— Как весь день? — вдруг спросила кровать.

Подпрыгнув, как ужаленная, я села. И тут же обнаружила себя в спальне заклинателя. Точнее, в его постели. В обнимку с ним самим. Что… Что???

— Не нужно так недовольно смотреть, — холодно отозвался мужчина, приподнимаясь на локтях. — Между прочим, это ты вчера пыталась заколдовать меня. Я лишь связал наше сознание, чтобы ты тоже уснула. Кстати, сколько сейчас времени? — он, поморщившись, дотронулся до своего лба и перевел взгляд на слугу, который, раскрыв рот, глазел на меня.

Я почувствовала, что медленно заливаюсь краской. Что он сейчас подумает! А ведь я честная, хорошая кошечка…

Однако тут слуга кое-как сообразил, что от него хотят, и сообщил, что день клонится к закату. Заклинатель тут же поднялся.

3

Однако задача оказалась сложнее, чем я думала. Это в рассказах старой кошки Чунь Жун, которая учила нас, котят, уму-разуму, одолеть заклинателя — плевое дело. Всего лишь нужно окутать его чарами и заставить сломать его же печать. А на самом деле…

Как подобраться к нему, если сейчас он будет всегда начеку? И надо ли? Ведь в поместье ко мне относятся, как к дорогой гостье!

Вернувшись в свою комнату, я обнаружила, что за ширмой стоит исходящая паром ванная, а на кровати лежит новое, бледно-зеленое шелковое платье, и меня тут же принялась грызть обычно дремлющая совесть. Ведь это заклинатель приказал принести все это! Какой он заботливый… И разбирается в кошках. Знает, что я все-таки не обычный домашний зверь и не могу просто умываться языком. И что я к тому же девушка, и поэтому мне нужны новые платья. А я, неблагодарная, совершенно этого не ценю!

Однако, стоило забраться в горячую ароматную воду, как в голову тут же полезли мысли о том, что у меня, вообще-то, были свои планы на эту жизнь. А он, получается, меня… как это… поработил. Что ему от меня нужно? Ни за что не поверю, что заклинатель просто решил заняться благотворительностью и избрал меня объектом своей заботы! И намеревается позволить мне жить в поместье, носить красивую одежду и есть рыбку.

Значит… Он собирается отправить меня на какое-то опасное задание! Как Лю Ин Темное Пятнышко. Она так же, как и я, попала в плен к заклинателю, и тот заставил ее сражаться с гигантским демоном-яо, который в конце концов ее и сожрал. Поэтому нужно бежать, пока меня никуда не отправили. Ну и что, что сейчас я живу в самой роскошной комнате из всех, что когда-либо видела … Шкурка дороже.

Все эти метания окончательно меня измотали, и к ужину я вышла совершенно без сил. И тут же обнаружила за широким столом беседки заклинателя, который сидел, баюкая в ладони стаканчик со сливовым вином, и задумчиво глядел на сад.

— Господин заклинатель, — я в нерешительности замерла на пороге. Сесть с ним? Или мне накрыли в другом месте? Может, он любит трапезничать в одиночестве?

Однако тут мужчина приглашающе кивнул на стул по правую руку от себя. Помедлив, я все же подошла и села — достаточно медленно, чтобы заклинатель подумал, что я решила составить ему компанию самостоятельно. А не потому, что он приказал. И не потому, что на столе таяла красная, словно подкрашенная, копченая кета, а рыбешка помельче, нанизанная на деревянную шпажку и целиком поджаренная на костре, издавала умопомрачительный аромат.

— Юань Хай, — без предисловий объявил мужчина и вдруг втиснул мне в руку стаканчик из бледно-зеленого фарфора.

— А? — я заглянула в стаканчик, уже собираясь возмутиться. Я не пью вино! А, тут молоко… Тогда ладно. — Простите?

— Меня зовут Юань Хай, — соблаговолил пояснить заклинатель и дождался, пока я двумя руками подниму свой стакан, как требовала учтивость. — Я подумал, что нам пора бы познакомиться.

Да… Самое время — после того, как я провела ночь в его постели. Однако я не стала говорить ничего вслух и лишь, улыбнувшись, отпила из своего стакана.

— Так зачем ты пыталась меня заколдовать? — безо всякого перехода спросил мужчина. — Хотела убить меня?

Так. Значит, меня ждет не легкая застольная беседа. Вздохнув, я отставила стакан.

— А вы? — ответила я вопросом на вопрос. — Что вы собираетесь со мной сделать — отправить на смерть?

Именно для этой цели заклинатели отлавливали ночных созданий — чтобы потом использовать, как разменную монету. Но такая участь меня совершенно не прельщала.

— Если уж теперь нас связывает это, — я поддернула рукав и продемонстрировала печать на запястье, — может, вы раскроете карты, господин заклинатель?

Во время моей речи мужчина не шевелился и даже не дышал. Наоборот, он словно бы все больше леденел, и под конец напоминал статую, изваянную по собственному подобию. Недвижимую. Холодную. Мёртвую.

— А ты неплохо осведомлена о контрактах с заклинателями, кошка Лиу, — наконец, разомкнув непослушные губы, выдохнул он. Поднес к губам стакан — рука чуть дрогнула — и осушил его одним глотком. А когда снова перевел глаза на меня, в них плескалась горечь.

Я тут же нахмурилась: странная реакция. Он надеялся, что я не знаю, зачем заклинатели подчиняют кошек вроде меня?

Однако мужчина уже принял свой обычный, отстраненный вид, и лишь мелькающие в его глазах, как карпы в глубине пруда, тени выдавали былую печаль.

— Я не собираюсь отправлять тебя на смерть, Лиу, — спокойно произнес он. — Ты нужна мне для того, чтобы помочь в расследовании.

— В расследовании? — я так удивилась, что чуть не выронила шпажку с рыбкой. — Каком расследовании?

— Собирайся, расскажу по дороге, — скомандовал заклинатель и скрылся в доме. Наверное, пошел за своими амулетами и разными приспособлениями для убийства мне подобных. Но точно не за мечом, потому что с оружием заклинатель не расставался. Мне смутно вспомнилось, что даже ночью что-то твердое давило в бедро. Точно, нож! Наверное, он с ним и спит.

Мне брать было нечего — все мои вещи остались в чайном доме госпожи Мо, где я и собиралась давать представление вчера. Поэтому я лишь вернулась в комнату, поправила прическу перед высоким квадратным зеркалом и неторопливо пошла к воротам, у которых меня уже терпеливо ожидали.

4

Наместника? Я навострила уши. После моего прибытия в человеческий город из клана кошек прошло совсем немного времени, но я уже знала, что наместник — это самый главный человек во всей провинции. То есть, если залезть на крышу и посмотреть вдаль, то все земли до горизонта были под его управлением.

Но почему мы тут? Если наместник Линь вызвал заклинателя, значит, в его доме что-то приключилось, и он подозревает кого-то из нечисти. То есть, это люди зовут нас так, хотя сами мы называем себя ночными созданиями. Потому что, в отличие от людей, мы прекрасно видим ночью и зачастую предпочитаем бодрствовать именно в это время суток. А то днем слишком жарко, на улицах толпы народу, гам и…

— Я представлю тебя своей помощницей, — отвлек меня от посторонних мыслей голос заклинателя, и я подняла на него недоуменный взгляд. Помощницей? Не подчиненной нечистью-кошкой?

— Да, посторонним незачем знать, кто ты, — кивнул мужчина. — Поэтому соответствуй. Сделай милый вид. И улыбнись!

Я постаралась растянуть губы в улыбке. Ну что я могу сделать, заискивать — это не кошачье дело. У нас лучше получается ходить с надменным и недовольным лицом. А если что-то нужно, то стоит подойти, потереться плечом, запуская особую, кошачью магию, и тебе тут же дадут все, что захочешь…

— Так пойдет? — спросила я, все еще удерживая на лице улыбку. Подозреваю, что вид у меня был на редкость странный, потому что заклинатель, тяжко вздохнув, махнул на меня рукой.

— Ладно, можешь не улыбаться. Просто веди себя тихо. И не отставай, — шикнул он и первым шагнул через порог. А я поплелась следом, с грустью размышляя, что мой первоначальный план отбиться от заклинателя, найти лавочку и подремать теперь не осуществить. Придется ходить следом за ним…

Поместье оказалось роскошным и огромным до неприличия. Мы шли от ворот, крытых черепицей и украшенных круглыми железными заклепками, до основного здания целую вечность, и путь наш пролегал мимо прудов с золотыми карпами, садиков с цветущими деревьями и изящных беседок с искусной резьбой. В таком поместье не стыдно было бы жить даже прекрасной принцессе или благородному небожителю — и поэтому, когда нас провели в кабинет к наместнику — высокому, высохшему, как финик, старику — я неприятно удивилась. А где же принцесса?

Впрочем, старик тоже, вероятно, всю жизнь чувствовал недостаток принцесс в округе, потому что не поленился окружить себя красавицами. Их мы увидели, когда он, стеная и жалуясь, привел нас в сердце особняка — свой гарем.

Повел он нас туда не сразу. Сначала, подозрительно глядя на заклинателя, попытался отговорить его от посещения места преступления — дескать, наместник там был, все видел, и в подробностях расскажет нам. А когда заклинатель непререкаемым тоном заявил, что должен увидеть все своими глазами, со вздохом вызвал слугу и передал своим женам приказ закрыться в комнатах. Дескать, нечего им смотреть на посторонних мужчин! Вот ревнивец...

Жены и наложницы действительно попрятались по своим комнатам, но украдкой подглядывали в щели неплотно запертых дверей. Их любопытство было в основном направлено на заклинателя: острым кошачьим слухом я могла уловить их шушуканье и восхищенные вздохи, и отчего-то ощутила легкое раздражение. Пусть на своего мужа заглядываются! А не на чужих заклинателей!

На собственного же мужа принцессы, точнее, наложницы, предпочитали лишний раз не смотреть. Наместник был в тех годах, когда ничем, кроме достатка, женщину уже не завлечешь. И поэтому, наверное, каждый уголок женской половины был заставлен расписными ширмами, фарфоровыми вазами и драгоценными статуэтками: чтобы девушки не разбежались. А впрочем, куда им бежать? В мире людей женщины — собственность мужа. И наместник очень дорожил этой собственностью, иначе не пригласил бы заклинателя провести расследование.

— Вот тут, — утирая пот вышитым платком, простонал он и распахнул перед нами двери, — вот тут мы ее и нашли, мою драгоценную!

Мы осторожно ступили в покои. «Драгоценная» обитала в комнатах, обставленных изящной мебелью красного дерева и чуть менее захламлённых, чем остальное поместье. Кровать, застеленная шелковым покрывалом с вышитыми рыбками, тончайшие занавески на окнах, шкаф у стены. И мраморный пол, на котором была насыпана кучка черной пыли. Я нахмурилась… Тут что, не убираются?

Однако заклинатель, увидев грязь, наоборот, насторожился и медленно подошел. Опустился на корточки и, обмакнув пальцы в пыль, растер ее меж подушечек.

— Это… — произнес он безо всякого выражения, и тут наместник Линь, не выдержав, громко всхлипнул и упал в кресло.

— Да, — провыл он, раскачиваясь. — Это все, что осталось от моей драгоценной Жун Мин! Прошу, найдите того, кто ее убил, и поквитайтесь с ним! Вдруг он… вдруг он вернется за другими моими птичками! — истерично вскричал наместник и, не в силах усидеть, вскочил. — Я чую его, я знаю, что он где-то поблизости! Так и ждет, пока я оставлю их без присмотра…

Все, что осталось?..

У меня в ушах вдруг зазвенело, и я отшатнулась от кучи пыли на полу. Не пыли, а… праха. Все, что осталось от наложницы наместника. Среди праха валялись какие-то бесформенные кусочки металла, и до меня наконец дошло, что это расправленные заколки. Наверное, они были воткнуты в прическу наложницы Жун Мин, когда с ней произошло... это. А наместник, вероятно, наказал не трогать ничего до прихода заклинателя.

Старик меж тем все не мог успокоиться. Он призывал небесные кары на голову преступника, пенял, почему заклинатель не пришел раньше, и почему тот вообще не предвидел преступления и не уничтожил нечисть, напавшую на его наложницу, еще до покушения.

5

Нас никто не задерживал. Подбежавший слуга объявил, что наместник, вдруг почувствовав странную сонливость, удалился спать и просил простить его за то, что не провожает заклинателя лично. Наложницы то ли тоже успели лечь, то ли просто попрятались — во всяком случае, женская половина поместья была тиха и безлюдна. И, перешагнув порог, мы следом за слугой прошли по длинным дорожкам, через темнеющий сад, и наконец покинули поместье.

На город уже упали сумерки. Затянутые рисовой бумагой окна загорелись теплым светом, а вдоль дорог зажгли фонари. Люди спешили, чтобы успеть домой до комендантского часа, и только на улице развлечений играла музыка и слышались оживленные голоса. И, к моему безмерному удивлению, туда заклинатель и свернул, невозмутимо проигнорировав поворот к собственному поместью.

— А зачем мы идем на улицу развлечений, господин заклинатель? — спросила я, нагнав мужчину.

Если честно, я не хотела спрашивать. Но вдруг стало так любопытно, что удержаться никак не получилось.

— Мы? — рассеянно переспросил заклинатель. Он был странно задумчив с того самого мига, как мы покинули поместье наместника. От моего вопроса мужчина словно наконец-то вспомнил, где он, и вернулся в настоящее. — Конечно же, мы идем ужинать!

Ужинать? Я выпучила на него глаза. А разве слуги не приготовили ему ужин дома?

Однако простой домашний ужин, видимо, не прельщал мужчину, потому что он уверенно устремился вглубь яркой и шумной улицы развлечений, и мне не оставалось ничего, кроме как идти следом.

— Заходите к нам, господин, у нас самые лучшие вареные жабы! — зазывал толстый, низкий мужчина, и сам похожий на жабу-переростка.

— Отведайте наших копченых гусей, их рецепт хозяин привез прямо из столицы! — отпихнул его тощий, длинношеий конкурент-зазывала.

Однако заклинатель, внимательно оглядевшись, направился туда, где перед освещенным яркими фонарями рестораном скопилась целая толпа ожидающих своей очереди.

— Жареные голуби! Жареные голуби матушки Ман! — надрывался зазывала в ярко-зеленом наряде и круглой шапочке. — Это уже третий ресторан жареных голубей в городе! Поспешите, все хотят попробовать наше фирменное блюдо!

И действительно, все столики внутри были забиты битком. И это создавало дополнительный ажиотаж, потому что люди были готовы ждать часами, чтобы попасть в такое популярное место. Ведь если там толпа, думали ожидающие, то, значит, точно вкусно. Ах, скорее бы попробовать этих чудных жареных голубей!

Однако когда заклинатель со скучающим видом остановился, зазывала мигом углядел его тускло сияющий в свете фонарей меч заклинателя и неброскую вышивку с журавлями, а затем ловко протиснулся к нам.

— Господин, у нас остался отдельный кабинет для особых гостей, — подобострастно произнес он. — Стоимость высоковата, но там никто не побеспокоит вас и вашу даму… — и зазывала умудрился одновременно и поклониться заклинателю, и словить брошенный тем кусочек серебра.

Серебро исчезло в рукаве зазывалы, как по волшебству, и через минуту мы уже сидели в просторной квадратной комнате. Притворенные двери отрезали шум и гам основного зала, и едва мы остались одни, я не вытерпела:

— Мы что, и вправду пришли сюда есть гусей, господин заклинатель? А как же расследование?

Как-то этот заклинатель недобросовестно относится к порученному ему расследованию! Вместо того чтобы выслеживать преступника, гуляет по ресторанам…

«А может, — тут я подняла на мужчину исполненный подозрения взгляд, — он заодно с убийцей? Получил деньги и от наместника, и от преступника, а сам спокойно прогуляет их в квартале развлечений!»

Мужчина словно бы услышал мои нелестные мысли на его счет, потому что по его лицу вдруг скользнула легкая улыбка. А потом он вдруг наклонился ко мне, заставив вздрогнуть, и еле слышно шепнул:

— Не гусей, а голубей. И нет, мы пришли сюда не ради еды, а ради свежих, горячих… сплетен, — это он произнес уже выпрямляясь, каменным лицом, потому что в кабинет как раз зашел прислужник с нагруженными едой подносами.

— А скажите, уважаемый, спокойный ли у вас город? — спросил заклинатель.

Вздрогнувший от неожиданности прислужник сначала помялся, а потом, горестно вздохнув, признал, что город жутко неспокойный. И за окном ночами что-то воет, и старая булочница, которую схоронили третьего дня, точно обратиться в вампира, потому как характера была ужасно склочного, да на погосте беспокойно… И поэтому, если господин заклинатель ищет, где бы помахать мечом, то пусть ночью походит по улицам, и кто-нибудь непременно на него нападет!

Пообещав это с угодливой улыбкой, прислужник удалился за новой едой, а я обратила вопросительный взгляд на заклинателя. Вот теперь у него сколько подозреваемых! И вампир, и что-то воющее по ночам…

— Все не то, — на мой вопрос мужчина, однако, лишь покачал головой. — Если бы тут происходило что-то конкретное, он бы сразу выложил, а не пересказывал все сплетни за последние три года. Значит…

Однако, не успел он договорить, как двери распахнулись, и к нам в кабинет буквально ввалилось новое действующее лицо.

— Не говорите ерунды! — мужчина, вломившийся в нашу комнату, раздраженно отмахнулся от цепляющегося за него прислужника. — Я уверен, эти благородные господа и… — тут его взгляд упал на меня, — и прекрасные дамы с удовольствием позволят мне присоединиться.

6

Мы шли домой молча. Заклинатель о чем-то напряженно раздумывал, а я плелась рядом, выжидательно заглядывая в его лицо. И, наконец, не выдержала.

— Ну так что? — спросила я деланно небрежным тоном, разглядывая вышивку на рукаве. При свете луны узор из цветов внезапно показался похожим на какие-то уродливые колючки. — Какие у вас догадки? Ну… насчет наложницы? — это я произнесла шепотом, предварительно оглянувшись. Вдруг нас подслушивают?

Однако вокруг было спокойно, и в ночной тишине раздавался лишь шорох наших шагов. В том числе не было слышно и голоса заклинателя, который не торопился отвечать на мой вопрос. Я с возмущением покосилась на него: мне же любопытно! Нельзя вот так вот показать загадку, а потом не говорить отгадку! Если не знает, кто убийца, пусть хотя бы поделится соображениями!

— Странное дело, — наконец вымолвил заклинатель, когда я уже решила, что он не станет отвечать. — Как ты думаешь, почему у любимой наложницы оказалась самая дешевая мебель?

— Ну… — я задумчиво возвела очи вверх, как будто луна могла дать подсказку. — Может, она на самом деле не самая любимая? О! Вы думаете, что это он ее убил? — я с азартом догнала заклинателя, который опять шел слишком быстро, и принялась развивать мысль: — Наверное, Жун Мин надоела наместнику, и он решил от нее избавиться. А потом для отвода глаз вызвал заклинателя!

— Нет, — мужчина отрицательно покачал головой и, наконец, остановился, разворачиваясь ко мне. Мы уже стояли на пустынной дороге, которая вела к нашему поместью. То есть, к поместью заклинателя. — Если бы наместник не дорожил ей, то ни стал бы так рьяно искать убийцу. Он мог бы просто вызвать местного судью для расследования, — и заклинатель кивнул в сторону темнеющего слева поместья, от которого даже сейчас вился белый дымок. Они там что, что-то коптят? Может, рыбку? Надо бы сходить, поглядеть… — Или пригласить заклинателя из менее известного ордена, — голос мужчины отвлек меня от мыслей о рыбке. — Какого-нибудь новичка, который быстро свалил бы все на нежить и уехал.

— А вы? — секунду помолчав, спросила я. — Вы не собираетесь… сваливать все на нежить?

Заклинатель взглянул на меня — впервые за последние полчаса. Луна отбросила на лицо мужчины резкие тени, отчего-то придавшие ему зловещее выражение. Сейчас он походил на нечисть гораздо больше меня — опасную, совершенную… притягательную.

— Я собираюсь найти убийцу, — наконец холодно отозвался он. — И для этого завтра мне понадобится твоя помощь.

— Моя? — Я чуть опешила. — А что мне нужно будет делать?

— Используй свои способности, — мужчина сделал шаг и оказался слишком близко от меня. Лунный блик, скользнув по рукояти его меча, на миг высветил охранные знаки, и я нервно сглотнула. Сколько же моих соплеменников ты прикончил этим мечом, заклинатель?

— Какие способности? — спросила я, старательно отводя взгляд от меча. — Вы же сами запретили мне ворожить без разрешения! Значит, завтра можно?

Я невольно повеселела. Если он даст разрешение, я и его зачарую! И пусть отпускает меня.

— Нет, — заклинатель безжалостно пресек мои надежды. — Просто… используй свои кошачьи навыки. Поговори с домочадцами, со слугами... Поспрашивай об этой наложнице. Ты же кошка, значит, можешь легко втереться в доверие. В твоем присутствии они сразу расслабятся, почувствуют себя спокойно и разболтают больше, чем хотели.

Мужчина замолчал. А я же смотрела на него с округлившимися от удивления глазами. Это я втираюсь в доверие? Какое-то у него предвзятое мнение о кошках…

— Наверное, не получится, — я произнесла это, когда заклинатель уже зашагал вперед. Но от моих слов мужчина замер, как вкопанный. — Не такие уж у меня хорошие способности, если я не смогла втереться в доверие к вам, — добавила я с ехидством, особо выделив последние слова. — Вы ведь так и не сказали мне, кого подозреваете? Что мне нужно выяснить завтра? Я не могу просто расспрашивать обо всем подряд!

Заклинатель не двигался, казалось, целую вечность. Но потом все же обернулся, и его лицо было непроницаемым.

— Хорошо, — обронил он. — Тебе нужно выяснить, когда у наложницы Жун Мин сменили мебель. Потому что именно тогда она завела интрижку с темным созданием, которое и убило ее, — и мужчина медленно, жутко улыбнулся. — Я собираюсь отыскать его и уничтожить, Лиу. А тебе придется помочь мне.

С темным созданием? То есть, у нее был роман с одним из нас? С чего заклинатель взял это — из-за испорченного колокольчика? Но… но Юань Хай же считал, что его сломало какое-то волшебное создание, которое пробралось в поместье и убило девушку! Почему он изменил мнение?

Я брела следом за заклинателем, погрузившись в раздумья, и не заметила, как мы добрались до дома. А очнулась уже в своей комнате, перед расправленной и подготовленной ко сну кроватью. На тонком одеяле были вышиты золотые рыбки, и я провела рукой по прохладному шелку, обводя их изогнутые силуэты. Красиво…

В этом доме все было таким, каким и должно быть в доме благородного и состоятельного человека. Вышитые покрывала, серебряная посуда. Обилие трехсотлетнего кедра, отгоняющего нежить. Моя комната была чуть ли не единственным помещением с мебелью из обычного бамбука — ее принесли еще в первый день вместо старой, кедровой, иначе я не смогла бы тут жить. А значит…

Значит, с кем бы наложница Жун Мин ни встречалась, она позаботилась о том, чтобы ему было комфортно у нее в гостях. И это действительно был не человек.

7

После завтрака, во время которого я старательно обижалась, а заклинатель изящно это игнорировал, я засобиралась к наместнику Линю. Ну, то есть, не к самому наместнику, а в его поместье, расспрашивать многочисленных жен и служанок. Может, мне они действительно расскажут больше, чем мужчине? Боюсь, при заклинателе у наложниц из головы вылетят последние мысли, и они станут думать только о том, как выглядят и какое производят впечатление.

Вспомнив хихикающих девушек, выглядывающих из-за дверей в гареме наместника, я уверилась, что заклинателю там делать нечего. Будет еще отвлекаться на них, вместо того, чтобы ловить преступника. Пусть лучше... А, кстати, что он собирается делать, пока меня не будет?

— Я пойду в местную судебную палату, — вздрогнув от голоса за плечом, я схватилась за сердце. Разве можно так подкрадываться! Будто это он кот, а не я! — Попробую узнать, где в городе продаются огненные амулеты.

— А вдруг преступник наколдовал его сам? — с сомнением протянула я. Вообще-то, я не собиралась сегодня разговаривать с заклинателем — нечего было так бесцеремонно меня будить! Но узнать про талисман было слишком любопытно.

— В таком случае, наш преступник — убеленный сединами даосский монах, потому что именно они делают огненные талисманы. Если сегодня увидишь такого в гареме, дай мне знать, — серьезно отозвался заклинатель.

Я невольно фыркнула: да, так и представляю себе старика-даоса в гареме наместника. Наверное, заклинатель прав, и преступник просто купил талисман. Все-таки этот Юань Хай из дома Белого журавля догадлив... И красив. А его одеяние, изящными складками спадающее до земли, ничуть не скрывает широкие плечи, и...

— Ладно, я пошла, — сообразив, что мысли бредут куда-то не туда, я вскочила и нервно одернула юбку. — Расспрошу всех и вечером все перескажу! — клятвенно пообещала я. — Ну, все, что запомню...

— Запишешь сюда, — прервал меня мужчина, протягивая какой-то предмет. Машинально взяв его, я с восхищением уставилась на новенький, хорошенький блокнотик в шелковом переплете с вышитыми на обложке рыбками. Какая красота!

— Спасибо! — это слово вырвалось само собой, и я подняла сияющий взгляд на заклинателя. Но, увидев, что он смотрит на меня с улыбкой, так удивилась, что уставилась на него во все глаза, чуть ли не открыв рот. Этот ледяной истукан что, умеет улыбаться? Впрочем, мужчина тут же посерьезнел.

— Ты же помощница заклинателя? — кашлянув, он принял свой обычный отстраненный вид. — Тебе нужно куда-то записывать показания свидетелей. Иди, Ван Ин отвезет тебя, он как раз собрался в город, — поторопил меня мужчина, потому что я все еще не двигалась с места.

— Хорошо, — прижав блокнот к груди, я зашагала к воротам. И, не удержавшись, обернулась перед самым выходом — но заклинатель, заложив руки за спину, уже шагал прочь по вьющейся по саду тропинке.

Повозка ждала меня у ворот. Сев на мягкую шелковую подушку, которыми были заботливо укрыты скамейки, я секунду подумала. А потом отдернула закрывавшую переднее окошко вышитую занавесь и крикнула:

— Ван Ин! А что тебе нужно в городе?

— А? — слуга, правивший повозкой, при звуке моего голоса подпрыгнул чуть ли не на чи[1]. Похоже, он все еще боялся пойманной своим хозяином кошки, хотя я вела себя примерно и даже не охотилась на него. — Э-э... Ничего не надо, господин приказал отвезти вас и ждать у поместья, — протараторил он с таким видом, словно боялся, что за неверный ответ я сожру его вместе с тянувшей повозку лошадью.

Вот как... Усевшись обратно на сиденье, я почему-то улыбнулась. Оказывается, заклинатель не такой уж злодей, что-то хорошее в нем есть. Подарил мне платье, миленький блокнотик, приказал слуге отвезти меня...

Но тут взгляд, блуждающий по изящной вышивке рукава, вдруг остановился на выглянувшей из-под ткани подчиняющей печати, и улыбка сползла с лица. Поправив рукав, я медленно переложила блокнот на сиденье. Нельзя забывать, что заклинатель подчинил меня силой. И каким бы добреньким мужчина не прикидывался, когда возникнет необходимость, он пожертвует мной, не моргнув и глазом.

Значит, нужно успеть первой. Я должна сбежать.

[1] Чи- китайская мера длины

8

Слуги у ворот поместья наместника встретили меня с таким почтением, словно к ним пожаловал сам император. Но вот наложницы и жены были настроены не столь приветливо. Начать хотя бы с того, что они отказались выходить ко мне в просторную, обставленную резной мебелью династии Тан гостиную с шелковыми картинами на стенах. Ладно, если мышки не хотят выходить из норок, наведаюсь к ним сама... И начну вот с этой жирненькой добычи в розовом ханьфу, что так неосмотрительно выглянула в коридор. Цап!

— Ой! — девушка вздрогнула, когда я схватила ее за локоть, и постаралась отцепиться. — Ты кто?

— Я помощница заклинателя Юань Хая, мне нужно задать тебе пару вопросов, — строго проговорила я и ловко запихала девушку в ее комнату. Хлоп! Дверь закрылась, и мы с ней остались вдвоем. Теперь можно и поговорить. — Что ты помнишь о том дне, когда с наложницей Жун Мин произошло... несчастье? Может, видела что-то подозрительное?

— Ах, я не хочу даже вспоминать об этом ужасе, — вздохнула молоденькая пухленькая наложница и всхлипнула. Неужели они с погибшей Жун Мин были подругами? Но, не успела я посочувствовать горю «подружки», как та плаксиво пожаловалась: — Моя комната по соседству, и все мои платья провоняли гарью! Фу! Понюхай, воняет или нет? — и девушка бесцеремонно сунула мне под нос свой рукав.

Чихнув от неожиданности, я заверила девушку, что ничуть не воняет, и попыталась расспросить дальше. Если ее комната по соседству, то хоть что-то она должна была услышать? Но наложница словно сошла с фрески про трех обезьян: ничего не видела, не слышала и не могла рассказать.

— А мужчины? — отчаявшись, спросила я, хотя, наверное, не стоило задавать такой вопрос напрямую. — У наложницы Жун Мин не было каких-то подозрительных... встреч?

— У кого, у этой тощей страшилы? — изумилась наложница. — Нет, она целыми днями сидела в своей комнате и общалась только с родственниками. Родственниками мужа, она сирота, — добавила она и пробормотала: — И подобрал же господин Линь побирушку... Когда ее привезли, у нее было всего одно платье! Наш господин одел ее с головы до ног, и не скупился на дорогие наряды! Даже лучше, чем у главной жены... — во взгляде девушки промелькнула зависть.

Я уже было собралась расспросить наложницу дальше, но она снова принялась страдать, что из-за Жун Мин ее вещи провоняли гарью. Да, видно, кроме гардероба, эту девушку ничего не интересует... Пойду лучше расспрошу других наложниц.

Записав в блокнотик имя собеседницы (Янь Цинь), ранг (младшая наложница) и показания («Ничего не видела, страдает, что ее вещи провоняли»), я вышла в коридор. Так, кого бы мне расспросить следующей... Однако в коридоре было пусто. Пожав плечами, я решила заходить во все двери по очереди. Начну с этой, по соседству...

— Разве мне есть дело до этой девки? — раздраженно дернула плечом наложница Ян Яо. Ее комната была завалена свитками, и девушка, точнее, женщина с острым подбородком и неприятно дерганными жестами, встретила меня, сидя за столом. Она что-то рисовала, широко размахивая кистью, отчего вокруг летели брызги чернил. — Воспитанный и культурный человек не обсуждает других, ибо ум его занят совершенствованием, — процитировала она и бросила на меня надменный взгляд.

Я ответила не менее надменным: вот в высокомерии с кошкой тягаться не стоит! А затем, брезгливо обойдя чернильные лужи на полу, заглянула в расстеленный по столу пергамент. На нем были намалеваны кривые палки над черной лужей.

— Жаль, — мягко произнесла я, — что с твоей наблюдательностью и таланом ты ничего не заметила. Ну ничего, может, у других наложниц память получше, не буду отвлекать...

— Я вспомнила! — услышав, что кто-то может быть лучше ее, наложница Ян Яо занервничала. И, навалившись на стол так, что рукава светлого платья упали прямо на свежий рисунок, громким шепотом сообщила: — Жун Мин была та еще пройдоха! Постоянно перечила госпоже Лао! Это главная жена, — пояснила она на мой непонимающий взгляд. — И мужчины! У нее было столько мужчин! — выдохнула она. Глаза девушки загорелись такой ненавистью, словно она была кошкой, с тарелки которой пытаются забрать рыбку. — Так и флиртовала со всеми... С охранниками, с родственниками господина наместника, даже с его сыном! Вела себя как недостойная женщина. Фу! — Ян Яо, пожевав губами, явно проглотила какое-то слово, достойное недостойной женщины.

Я недоверчиво хмыкнула: ну да, так и представляю Жун Мин, бегающую за толпами мужчин. Где она их тут взяла, если в гарем не пускают посторонних?

Видимо, заметив это, Ян Яо резко выпрямилась:

— А теперь прошу простить меня, мне нужно закончить картину. Это бамбук у пруда, видите, как красиво получается? — и, отлепив измазанные тушью рукава от бумаги, наложница снова нацелилась кистью на полотно, всем видом показывая, что не собирается больше разговаривать.

Дернув плечом, я вышла. А затем, остановившись в коридоре, записала ее ответы. Так... А не поговорить ли мне с главной женой, которой перечила Жун Мин? Как там ее... госпожа Лао?

— Ах, кто бы мог подумать, что в нашем поместье может случиться что-то настолько неприличное! — горестно вздохнула госпожа Лао, покои которой мне помогла найти служанка. Госпожа Лао была старше других женщин, которых я встретила в гареме. Навскидку ей было около пятидесяти, но умелый макияж и кремовое платье с розовой вышивкой делали главную жену моложе. — О нас теперь болтает весь город!

М-да. Звучит так, словно наложница погибла по собственной воле, всем назло, а не стала жертвой преступления. Кашлянув, я переступила с ноги на ногу, и зоркая главная жена указала мне на стул.

9

Рыбка кончилась быстро, а дорога до дома нет. И поэтому я без зазрения совести оставила тарелку в ближайших кустах. Думаю, наместник сможет пережить потерю посуды, не обеднеет. Затем сполоснула руки в попавшемся по дороге пруду — золотистые карпы, вздумав, что я пришла их покормить, толкались, подставляя мне упитанные спины — и побежала догонять заклинателя. И вот где теперь его искать? Я же… Ой!

Врезавшись в твердую поверхность, я отшатнулась, потирая лоб. И обнаружила заклинателя, который, видимо, решил подождать меня за углом и в которого я вписалась на полном ходу. Странно, он же обычно несется, не обращая внимания, отстала я или нет…

— Итак, что тебе удалось узнать? — спросил мужчина, никак не отреагировав на мой удивленный вид. Я тут же собралась, и, довольная тем, что у меня есть новости, доложила:

— Мебель никто не менял. Вернее, наложница приказала заменить ее, как только появилась в поместье. Она заявила, что старая мебель уже не модная, и потребовала все новое.

— А наместник? — заклинатель вздернул бровь.

— А наместник во всем ей потакал и дарил кучу подарков, — отчиталась я. Мы уже шли домой, и, к счастью, мужчине приходилось шагать в ногу со мной, чтобы слушать рассказ. — В прошлом месяце он подарил ей… сейчас…— я вытащила из-за пояса блокнот и вывалила на мужчину все обиды гарема наместника. Дескать, наложнице Жун Мин всегда доставались самые лучшие подарки, а им нет. И она даже осмелилась хамить главной жене, хотя та это отрицает. И платья у наложницы были самые лучшие, самые новые — она появилась в гареме совсем без вещей, и наместник специально вызвал к себе столичного портного, который сшил Жун Мин гардероб не хуже, чем у самой императрицы. А еще...

Заклинатель выслушал весь потом жалоб женской части семьи наместника с завидным терпением. А затем, кивнув, вдруг развернулся ко мне:

— Молодец, Лиу, — скупо похвалил мужчина, и я от удивления даже замолчала. Он хвалит меня? Заклинатель? Я думала, он ненавидит всех ночных созданий… — Наша версия подтверждается.

— Как? — спросила я с замиранием сердца. Неужели я и вправду помогла расследованию? Сама? Лично!

— Скажи, зачем наложнице, на которую господин готов потратить любые деньги, обставлять комнату дешевой мебелью? — ответил он в своей излюбленной манере, вопросом на вопрос.

— Ну… — я слегка растерялась. — Потому что у нее была интрижка с темным созданием?

— Возможно, — согласился он. — Возможно, она с самого начала встречалась с ним по ночам, потому и приказала убрать кедровую мебель из своих покоев. И потому же испортила колокольчик — помнишь, я нашел в ее покоях покореженные ножницы? Она сломала их, когда отгибала держатели, чтобы снять язычок. И заметь! Ножницы тоже были железными, тогда как у остальных наложниц — серебряные. Почему? Да потому что она не хотела создавать ни малейших неудобств для своего возлюбленного. Даже не держала серебра в комнате, все ее украшения были золотыми.

На лице заклинателя, обычно холодном, было написано такое воодушевление, что я невольно залюбовалась. Но тут же одернула себя. Опомнись, кошка Лиу! Он твой природный враг! Он охотник, а ты — дичь! Еще влюбись возьми…

Однако заклинатель явно решил уменьшить свои шансы на мою благосклонность. Потому что среди ночи, когда я уже сладко спала, мой сон вдруг прервал громкий грохот. Подскочив, я принялась судорожно озираться и тут же увидела застывшего на пороге злющего заклинателя, который все еще держал ладонь на ручке двери. И лицо его демонстрировало крайнюю степень раздражения.

— Лиу! — выдохнув, он попытался успокоиться. Но получилось плоховато, потому что когда он продолжил, голос все равно больше походил на рык: — Можешь сказать, как ты умудрилась связать наши сны так, что я вторую ночь не могу распутать плетение?

— Я? — сладко зевнув, я попыталась сделать вид, что мне не все равно. Но среди ночи я не совсем понимала, что от меня хотят, и поэтому честно ответила: — Не знаю… Давайте поговорим завтра, я хочу спать…

И улеглась обратно, накрывшись одеялом. Которое тут же сдернули с меня совершенно бессовестным образом.

— Я тоже хочу спать! — заклинатель, протянув руку, попытался стащить меня с кровати. Но я обмякла, как кусок мягкого тофу, и поэтому, выругавшись, он вдруг подсунул под меня руки и, легко подняв, куда-то потащил.

— Куда вы меня несете? — тут же проснувшись, я испуганно вцепилась в его плечи. Да так, что он поморщился от боли. Но сам виноват! Я не могу реагировать спокойно, когда меня куда-то волокут!

Меж тем мы уже пришли в спальню мужчины, дверь в которую он открыл одним пинком. А затем, подойдя к кровати, сбросил меня на нее! Точнее, попытался, потому что я вцепилась в его плечи всеми когтями, то есть, ногтями. Чего это он? Мне же страшно! Ой, мамочки!

Однако у заклинателя, наверное, был опыт отдирания цепляющихся за него девиц. И я даже догадываюсь, как он его получил… Как бы то ни было, через минуту он все же стряхнул меня на кровать и, раздраженно набросив сверху одеяло, улегся рядом.

Что делается! Караул! Пискнув, я попыталась отползти вместе с одеялом, как гигантская гусеница, но заклинатель ловко перехватил меня поперек туловища.

— Позавчера ты, дорогая Лиу, умудрилась сплести наши сны так, что теперь их не распутать, — пояснил он терпеливым голосом. Даже чересчур терпеливым, что сразу вызывало подозрения. Я замерла, слушая объяснение. — И потому без тебя я теперь не могу заснуть, так что сегодня ты спишь здесь! — и, щелкнув пальцами, он погасил свет и перевернулся на другой бок, после чего замолчал. Только вот я молчать не собиралась! Что за произвол!

10

Был в поместье? Мой взгляд тут же метнулся в сторону двери. Туда, где через несколько комнат от нас я только что отвела нашего гостя. Неужели это он?

Нет, купец Бай ясно объяснил, зачем забрался в поместье! А этим заклинателям лишь бы обвинить невиновных…

— Вообще-то, он так влюбился, что не мог ждать утра! — возмущенно заявила я и сверкнула глазами на заклинателя. Пусть не смеет обижать моего обожателя! У меня их пока не так мало. Если точно, то только один.

— Да-да, — тут же согласился заклинатель, но в его голосе прозвучало как-то слишком много сарказма. — Так влюбился, что не мог подождать пару часов, чтобы вручить свой капустный веник!

— Конечно, не мог! — возмутилась я. — Он же влюбленный! Хотя откуда вам знать, вы же ничего не смыслите в любви. В вашем клане же целибат, — и, вздохнув, я развернулась, чтобы уйти. Какой смысл говорить о солнце со слепцом… О музыке с глухим… А о любви — с замороженным святошей из клана Журавлей.

Однако, не успела я добраться до двери, как меня вдруг перехватили и дернули назад. И я оказалась прижатой к стене. За спиной был противный кедр, и от него неприятно щекотало лопатки. Недоуменно моргнув, я подняла взгляд на злющего заклинателя. Ой… А что я сказала не так?

— Значит, я не способен любить? — тихо и зловеще переспросил он.

Замолчи, Лиу! — провопило подсознание. Однако когда я слушалась хороших советов…

— Ну… да, — испуганно отозвалась я, и в глазах заклинателя при моих словах мелькнуло что-то жуткое. Но… я же говорю всем известные вещи! Именно этим истинам меня обучали в клане кошек. Не может же заклинатель не знать о них?

— А что за чушь про целибат? — переспросил он. Его руки прижимали мои запястья к стене, и становилось ясно, насколько у нас разные весовые категории. Мои ладошки терялись в его руках, сильных и крепких, и мужчине приходилось наклоняться, чтобы смотреть мне в глаза, настолько он был высок. И даже при этом заклинатель нависал надо мной, как гора.

Сердце вдруг забилось так часто, словно я бежала. От страха?.. Или…

— Лиу! — рыкнув, мужчина чуть встряхнул меня, и я сообразила, что он все еще ждет ответа на свой вопрос. Так, а что он спрашивал? Точно, кто рассказал мне про целибат!

— Торговец Бай, — торопливо выпалила я, ощущая, как от страха трясутся поджилки.

— А, торговец Бай, — заклинатель вдруг усмехнулся и выпрямился. Я выдохнула, потому что он наконец отодвинулся от меня, и ощущение близкой опасности пропало. — Твой поклонник…

Наверное, он переживает, что недостаточно мужественный по сравнению с торговцем Баем, — вдруг озарила меня догадка. Точно! Ведь купец может жениться, а заклинатель, получается, должен жить, как монах. Бедненький…

— Не волнуйтесь, это в жизни не главное, — с сочувствием произнесла я. Мне хотелось утешить заклинателя — ведь он, на самом деле, не такой уж плохой. Каждый день покупает мне рыбку… — В том, что вы, считай, не мужчина, нет ничего зазорного. Подумаешь, вы никогда не обнимете женщину, и у вас не будет котят, то есть детей! Вы можете найти себе хобби. Например, рыбалка или шахматы… В том, что вы практически евнух, настоящий скопец, нет никакой трагедии! — искренне и горячо воскликнула я.

Однако заклинатель, неблагодарный, отчего-то не спешил утешаться от моей речи. Наоборот, с каждым сочувственным словом его лицо все сильнее белело, а в глазах разгорался яростный огонь.

— Скопец? — выдохнул он, когда я замолчала. — Не мужчина?

— Ну…— протянула я, думая, как бы объяснить это попонятнее. Наверное, заклинатель устал, если не понимает таких простых вещей. — Это потому что…

Но мне не дали договорить. Огонь, доселе лишь тлевший в темных зрачках мужчины, вдруг взметнулся яростным пламенем. И, прижав меня к стене, заклинатель склонился к моим губам и...