Кошка Петровна, или Пушистое наказание дракона

Глава 1. Грустный праздник

Я успела в последний миг. Порывистый ветер уже гнал по небу сизые тучи, и первые капли лупили по асфальту так, будто небеса решили проверить, выдержат ли двор и парковка режим «вселенский потоп». Я шмыгнула в подъезд, спасая себя и сумки, и, отдышавшись, вызвала лифт.

К моему безграничному удовольствию, он приехал пустым. Это случалось так редко, что почти стоило открыть по этому поводу шампанское. Но я ограничилась тем, что ввалилась внутрь и в изнеможении прислонилась затылком к стене, словно герой трагической оперы. Трагизм ситуации изрядно портило ощущение поплывшего макияжа.

– Всё, – пробормотала я вслух. – Пенсия. К чёрту всё. Лена справится.

Да ничего особенного уже и не требуется. Это не десять лет назад, когда я только поднимала свою маленькую клининговую компанию. Сейчас мы гораздо больше, профессиональнее и… нервотрёпнее. А у меня уже возраст не тот для нервотрёпок. Решено! Сначала отпуск, а потом пенсия!

Но судьба, как всегда, решила, что я слишком рано расслабилась. Едва я вошла в квартиру, заверещал телефон.

– Петровна! – в голосе Лены звучала лёгкая паника. – Стрехова завтра не может выйти, она ногу сломала! Только что позвонила. А она в особняк Самохиных едет!

Я тяжело вздохнула, как человек, который только что осознал, что смерть – это не конец, а просто новый способ кому-то понадобиться.

– Ну и что ты предлагаешь? – поинтересовалась я у своей заместительницы и наследницы бизнеса. – Самой выйти? Обзванивай всех, кто может. А лучше перекинь заказ на Васильеву. Насколько я помню, её клиентам не особенно важен конкретный день. Ну что ты как в первый раз?

– Не знаю даже, – повинилась Лена. – Что-то такая паника накрыла. Всё-таки у Самохиных много уборки, и требования высокие. А ты так неожиданно в отпуск ушла.

– Найди в помощь Васильевой ещё кого-нибудь, – я пожала плечами. – В конце концов, я не вечная, самой нужно начинать разбираться.

– Да, – выдохнула та. – Извини. Правда что-то на меня нашло. С днём рождения ещё раз! И хорошего отпуска!

– Спасибо, – буркнула я и положила трубку.

Лучшим подарком было бы, если меня оставили в покое. Но вселенная явно считала, что лучший подарок – это ещё немного испытаний.

Я мстительно выключила телефон. Всё. Абонент недоступен. В такие дни очень хочется инсценировать собственную смерть и сбежать на тёплые острова. Пляжи, коктейли, шум прибоя. Впрочем, подозреваю, что и там найдут.

Свои дни рождения я перестала любить с тех пор, как муж умудрился умереть именно в этот день одиннадцать лет назад. Сердце. Ему было всего пятьдесят пять лет. Ровно столько, сколько исполнялось сегодня мне. Так что видеть никого не хотелось особенно. И праздновать я не собиралась, да вот девочки подарили торт. Пришлось взять и поблагодарить. Они же не виноваты. Они не знают, что у меня до сих пор перед глазами стоит тот день, когда я внесла в зал торт с горящими свечками, и увидела мужа, неподвижно сидящего в кресле, уставившись в потолок невидящим взглядом.

Так я осталась одна. Детей у нас не было. Не получилось, как мы ни старались.

После его смерти я решила начать новую жизнь. Уволилась с государственного предприятия, где работала бухгалтером, продала дом, собрала все деньги, переехала в столицу и открыла свой бизнес. Всё, что я хотела, это утопить себя в работе до такой степени, чтобы ни о чём не думать. И у меня почти получилось. Вот только дни рождения…

Я вздохнула и грустно посмотрела на небольшой тортик. Вставила в крем свечки – две пятёрки – и налила себе чаю. Всё пытаюсь сама для себя создавать иллюзию нормальности. Вот, мол, всё хорошо, праздную день рождения, все как положено. Кем положено? Словно ко мне вот-вот нагрянет инспекция с проверкой, а соблюдаю ли я обязательный социальный протокол? Больше половины жизни прожила, а до сих пор пытаюсь соответствовать и быть хорошей девочкой. Я ведь и торт этот не слишком хотела. И свечи ещё эти зачем-то. Хорошие, конечно, у меня девочки на работе, ничего не забыли. А жаль. Мелькнула мрачная мысль, что муж удобно устроился: он один раз умер и свободен, а я теперь всю жизнь от своего дня рождения тошноту испытывать буду.

За окном раскатисто громыхнуло, да так, что стёкла звякнули. Порыв ветра швырнул в окно струи дождя настолько плотные, что я даже вздрогнула: вдруг разобьёт стекло. Может, это вообще град? Не видно. Я и не заметила, как за окном стемнело.

Ну да и бог с ним. Я зажгла свечки и усмехнулась. Эх, если бы желания, которые загадываешь на Новый год и на день рождения, сбывались! Я ведь не так уж много прошу: просто быть счастливой, жить полной жизнью! Да только от себя не убежишь. Если ты зануда, да ещё и с маниакальной любовью к чистоте (которая, кстати, проявилась во всей красе именно после смерти мужа), то порхать весёлой бабочкой по жизни тебе не светит. Смиримся с этим. Тем более, что для бабочки я уже изрядно тяжеловата.

– Отличный праздник, – сказала я пустой комнате. – Лучший в мире!

Резко задула свечи и только потянулась к торту ножом, чтобы отрезать кусочек, как за окном снова громыхнула и полыхнуло молнией так, что я аж подскочила, чуть не выронив нож. С громким хлопком погасло электричество. Чёртова гроза! Пробки выбило. Только я поднялась, чтобы проверить щиток, как… окно с треском распахнулось, влетел порыв ветра и принёс в квартиру дождь, листья и полное ощущение, что кто-то там, наверху, смеётся надо мной.

Я дёрнулась было захлопнуть окно, но было поздно. В квартиру торжественно вплыла Она!

Шаровая молния! Настоящая. Искрящаяся, трещащая, красивая, как кошмар электрика. Она плыла прямо ко мне, и я поняла, что все книжки и статьи о том, что «надо сохранять спокойствие» – врут. Сохранять спокойствие в такой момент можно ровно до тех пор, пока у тебя не дрожат колени.

В комнате резко запахло озоном, а я судорожно напрягала память, всё ещё сжимая дурацкий нож и лихорадочно пытаясь вспомнить, как себя вести при такой вот встрече.

Глава 2. Кто я? Где я?

– Она сдохла? – меня разбудил хриплый мужской шёпот. – Ты идиот! Если она сдохла, господин тебя лично освежует! Она ему ещё нужна живой!

Прекрасное начало утра. Обычно хочется кофе, но, как оказалось, можно обойтись и этим.

– Да ничего не сдохла! – неуверенно ответил другой голос. – Просто эффект такой…

– Эффект?! – взвился первый. – Тебе что нужно было сделать? Ослабить её! Ослабить, чтобы она магию потеряла, а не убить! А у неё сердце не бьётся! Она синяя вся!

– Да может, она ещё жива, – оправдывался второй. – Это временно, такое бывает. Сейчас я сконцентрируюсь и посмотрю…

– Концентрируйся, – буркнул первый. – Я пойду стакан помою, чтобы, если что, никаких следов не осталось.

Хлопнула дверь. Приятно осознавать, что даже наёмные убийцы заботятся о гигиене.

Интересно, что там происходит? Мысли в голове ворочались лениво и неохотно. Я что, уснула вчера на диване под телевизор? Что это за странный сериал, с магией, убийствами и отравлениями? Я больше про маньяков-чистоплюев люблю. Как Декстер какой-нибудь, или Ганнибал. А тут какая-то магическая самодеятельность. Да нет, не могла я так отключиться.

Задумалась, пытаясь восстановить в памяти события вчерашнего дня. Что вообще было вчера? Ах да, я же стала ещё на год старше. День рождения. Чудесно. Одиннадцать лет подряд он проходил отвратительно, но я всё равно упорно надеялась, что когда-нибудь Вселенная смилостивится. Ага, смилостивилась.

Что вообще произошло? Почему я чувствую себя, как старая тряпка? Или такое самочувствие это базовая часть старения? В пятьдесят пять тебе сразу выдают проблемы с памятью, головную боль и какой-нибудь ревматизм в придачу? Тогда оставьте мне, пожалуйста, мои пятьдесят четыре, мне там было уютно и комфортно.

Молния! – эта мысль вдруг пронзила меня, как… как вот та самая молния. Боженька, можно больше не надо такого? Это было больно! Это было смертельно больно! Но я, похоже, выжила. Хотя, если это называется «выжить», то я требую возврата средств.

Нужно попытаться встать и вызвать скорую. Если всё обойдётся, я больше не буду жаловаться и загадывать дурацкие желания! Честное слово! Как мало проблем нужно человеку, чтобы понять, что его прежняя жизнь была не такой уж плохой!

Я попыталась пошевелиться, но у меня ничего не получилось, словно была парализована. А вдруг действительно?! Что делать?! Меня никто не найдёт! Для всех на работе я в отпуске, а телефон отключила!

Мужские голоса над ухом возобновили бубнёж. Один грозил другому всяческими карами, второй трясущимся голосом оправдывался. Неизвестно что меня раздражало больше: этот дурацкий фильм, бормочущий в то время, как я лежу тут и мучаюсь, или собственная неподвижность.

– Всё, Шафир, я готов, – сообщил второй. – Вот, смотри!

И тут моё тело снова пронзила дикая боль, заставив выгнуться дугой и распахнуть глаза.

– Вот видишь! – триумфально произнёс второй. – Я говорил, что она жива! Ещё пару дней на стабилизацию, и она будет готова.

Жива? Если вы называете это жизнью, я требую возврат средств и жалобную книгу!

Я скорчилась, пытаясь передышать медленно уходящую боль и сморгнуть слёзы, выступившие на глазах.

– Как вы себя чувствуете, миледи? – произнёс неожиданно ставший елейным голос первого.

Выключить грёбаный телевизор! Я захлопала по дивану, пытаясь нащупать пульт, но вместо бархатистой обивки моего дивана ладонь ощутила нежную ткань с кружевом.

– Что это с ней? – прошипел первый. – Она колдует?

– Она не сможет ещё очень долго, – убедительно прошептал второй. – Может, это что-то нервное?

Да, я очень и очень нервная сейчас! Пожалуйста, умолкните и дайте мне хоть немножко прийти в себя!

– Госпожа? – повысил голос первый. – Вы в порядке?

Я наконец оставила попытки нащупать пульт и, протерев глаза, уставилась… на двух мужиков в весьма странных одеждах, словно съёмки этого средневекового фильма проводились именно в моей квартире.

О, нет! Это не моя квартира! Это какой-то средневековый будуар (или как оно там называется?) размером чуть ли не с две мои квартиры. На стенах вместо нормальных моющихся обоев какие-то ткани в пастельных тонах, изящные драпировки, картины с томными девами под сенью дерев и прочие музейные излишества. Мебель тоже соответствовала: пуфики, диванчики, кушетки – всё обито тканями в нежных тонах и демонстрировало гнутые резные ножки. Массивный шкаф резного дерева, такой же столик, зеркало в полный рост с другой стороны… И в зеркале отражалась кровать под пышным, расшитым золотом балдахином персикового цвета, на которой, утопая в перинах и кружевных подушках, сидела какая-то бледная девчонка лет двадцати с длинными растрёпанными волосами и испуганно таращила глаза.

– Госпожа?

Я перевела взгляд на говорившего. Мускулистая фигура, затянутая в чёрный, расшитый серебром костюм, шрам через левую щёку, уходящий в короткую чёрную бородку, холодный цепкий взгляд тёмных глаз. Таким взглядом обычно смотрят мясники на барашка. Имя всплыло в памяти:

– Шафир… – я потёрла лоб, с ужасом отметив краем глаза, что девица в зеркале сделала то же самое.

– Замечательно! – фальшиво воскликнул тот. – Вы пришли в себя!

– Что со мной происходит? – это вырвалось у меня непроизвольно.

– Вы упали в обморок, – покачал головой второй, имени которого я не знала. Он был молодым, безбородым, и нервно теребил край тёмно-бордовой хламиды. – Я ваш лекарь, помните?

– Не помню такого, – брякнула я.

– Да-да, конечно, – закивал головой он. – Ваш муж, лорд Арсани, вызвал меня только несколько дней назад, вам нездоровилось. Мы не успели познакомиться. Сарим Кевали, к вашим услугам. – Вот, выпейте это, – мне под нос сунули стакан с подозрительной зеленоватой жидкостью. – И станет легче.

Я машинально приняла предложенное, но слушаться не торопилась. Пить неизвестно что неизвестно от кого мне совершенно не хотелось. Факт, что фильм оказался вовсе не фильмом, а какой-то извращённой реальностью, совсем не радовал. Неожиданное наличие у меня мужа так совсем заставило сердце замереть на миг: может, это загробный мир, и я сейчас встречу Сергея? Интересно, он тоже выглядит странно? – я украдкой снова бросила взгляд в зеркало. Ничего не изменилось: юная встрёпанная девица в кровати держала в руках стакан. Два подозрительных мужика стояли перед ней. В зеркале отражались их спины. У того, которого звали Шафир, за спиной висела сабля. Потрясающе!

Визуалы

А теперь самая веселая часть. Посмотрим, как выглядят наши герои!

Вот она, наша кошечка, вот она, наша красавица

_____________________________

А вот наша Мария Петровна, она же Маурия, леди Арсани, в своем новом обличье. Признавайтесь, в каком виде вам героиня больше нравится?

________________________________

Фест, лорд Арсани - законный супруг Маурии

_____________________________

Эйлар, лорд нир Оберон. Главный инспектор службы Королевского Правосудия.

Глава 3. И кто эти люди?

Чёрт! Похоже, обещанные камеристки припёрлись.

Дадут мне сегодня собраться с мыслями или нет?! Я потерла лоб ладонью. Такое ощущение, что я забыла что-то очень важное… Но что?

Поправив на себе нечто, напоминающее многослойный картофельный мешок с многочисленными рюшами, который, как я понимаю, играл роль ночной рубашки (видимо, дизайнер считал, что даже мешок должен быть эстетичным), я приняла скорбное выражение лица и вышла наружу с видом мученицы ранних веков христианства.

– Госпожа Маурия! – передо мной предстали две совершенно одинаковые девицы в одинаковых бледно-лиловых платьях в узкую полоску и в одинаковых накрахмаленных чепчиках. Совершенно одинаковые недовольные лица, снабжённые светлыми, словно выцветшими, голубыми глазами, острыми носами, подбородками и скулами, расположения не вызывали. Честное слово, сушёные воблы на рыночном прилавке в Тушино (давно, очень давно) смотрели на окружающих гораздо приветливее.

– Всё в порядке, – остановила я их взмахом руки. На меня ещё и не так в жизни смотрели, переживу. – Просто ходила в туалет.

– Почему вы не подождали нас? – первая смотрела на меня с выражением гестаповца, в руки которого после долгих и безуспешных поисков наконец попал партизан. – Мы бы помогли. Вдруг бы вы снова в обморок упали? У вас очень слабое здоровье! – непререкаемым тоном произнесла она.

Странно, я себя больной не чувствовала. Голодной и невыспавшейся – да. Более чем слегка раздражённой – в точку! Но не больной.

С другой стороны, откуда мне знать, может, в здешних реалиях это как раз слабое здоровье. А дамы с прекрасным здоровьем тогда, наверное, двигают горы и лазерами из глаз стреляют.

– Мы принесли поесть, – вступила вторая, уцепив меня под локоть такой железной хваткой, словно её с детства учили охотиться на медведей голыми руками, и сопроводив к небольшому столику у окна, на котором уже стоял поднос, прикрытый крышкой. – Вам нужно перекусить до ужина.

– Хорошо, – кивнула я, принюхиваясь и пытаясь отвлечься от образа, создаваемого моими, прости боже, камеристками Третьего рейха. Пахло бульоном. Неплохо. – Я поем. А потом я бы хотела поспать.

– Исключено, – холодно информировала меня первая. – Вас нужно привести в порядок к ужину! Омовение, укладка волос, косметика, наряд… Вы же не хотите снова расстроить мужа? – по её лицу проскользнуло неуловимое выражение холодной ярости.

Куда я попала, и что это у меня за муж такой, что его можно расстроить видом непричёсанной жены? На моего Серёгу точно не похож. Похоже, в пару к молодому упругому телу мне достался бракованный муж. Это, наверное, для баланса. В рамках программы «не всё коту Масленица». Ладно, будем разбираться постепенно. И с двумя партайгеноссе* тоже.

– Когда ужин? – поинтересовалась я.

– В девять вечера, госпожа.

– А сейчас?

– Два часа пополудни, госпожа.

Семь часов до казни. Простите, до ужина.

– Я посплю часа три, и мы всё успеем, – буркнула я.

– Левирносские маски и притирания, – проинформировала меня вторая, явно ожидая полного понимания и капитуляции. – Их нужно держать не меньше часа, иначе не получится нежный румянец, и ваш муж будет недоволен!

Да ёж его жуй, этого мужа! У него что, больше нет радостей, кроме румянца жены? Какая печальная жизнь, однако!

– Дайте мне эту маску, и я буду спать прямо в ней, – отмахнулась я. Прежде чем скандалить, нужно выяснить, куда я тут попала, и что это за муж такой. В конце концов, мы явно больше не в Канзасе!**

Обе горничные сделали огромные глаза. Видимо, подобный лайфхак не приходил им в головы. Мда… А ещё говорят, две головы лучше, чем одна.

– Как скажете, госпожа, – присела в реверансе первая, не скрывая раздражения в голосе, а вторая сняла крышку с еды, и я еле подавила возглас разочарования.

На подносе красовалась небольшая пиала с прозрачным бульоном, а рядом лежало два сухарика. Это вот этим они предлагают восстанавливать силы девушки со слабым здоровьем? Неудивительно, что она тут у них постоянно в обмороки падает! Судя по ощущениям, последнее принятие пищи этого тела состоялось довольно давно.

– А можно принести что-нибудь посущественнее? – поинтересовалась я, усаживаясь за стол. – Немного мяса, например, и какой-то гарнир…

У девушек настолько выпучились глаза, что они начали напоминать мне сов, на которых кто-то напялил чепчики.

– У вас очень нежный желудок! – холодно сообщила первая штучка. Я решила, что пока не узнаю их имена, буду называть их именно так: штучка один и штучка два***

– Господин не велел вас перекармливать!

– Почтенный лекарь Сарим разработал для вас наилучшую диету! Благородная дама должна есть лёгкую пищу, чтобы не утратить воздушности походки и ума.

Понятно. Лекарь идиот, камеристки садистки, а муж скупердяй, который хочет жену, у которой ветер в голове. Самого бы на такую диету посадить! Ладно, будем надеяться, что во время ужина можно будет что-нибудь урвать тайком. Или потом придётся изображать ночную жрицу.

– Хорошо, – кивнула я. – Вы свободны.

Девицы не сдвинулись с места, буравя меня презрительными взглядами. Тю! Я железобетонная!

– Мы должны проследить, чтобы вы всё съели! – сообщила одна (и я почти ожидала, что она достанет откуда-нибудь хлыст).

– Хорошо, следите, – кивнула я, усиленно делая вид, что мне всё нипочём, и принимаясь за бульон.

Подавив желание просто выпить его одним глотком (на большее там не хватало), я таки взяла прилагающуюся ложечку и принялась вкушать, кокетливо отгрызая по крошечке сухарика… И мысленно проклиная всё и всех.

Горничные, затаив дыхание, следили за трапезой. Уж не знаю, чего они ожидали, но, похоже, тест я не провалила. Правда, еда заняла минут десять вместо двух, и то я уж и не знала, как эту пиалу растянуть на подольше. На вкус бульон тоже был так себе. Курица, которая отдала свою тушку для этого бульона, прожила долгую насыщенную жизнь, явно полную спортивных достижений, судя по тому, что в ней, к моменту её смерти от старости, не было ни жиринки. Возможно, у неё даже была талия.

Глава 4. И во что я вляпалась?

Дождавшись, когда шаги моих надсмотрщиц (а в их настоящей роли я не сомневалась, хотя бы потому, что в захлопнувшейся за ними двери повернулся ключ) стихнут, я спрыгнула с кровати и начала осматриваться.

Чёрт подери, во что я вляпалась?! И как понять, что мне делать? Из того, что я услышала, урывками и прямым текстом, у меня есть муж. Муж, надо признаться, образцовый мерзавец. Морит голодом, травит и, кажется, искренне уверен, что так и положено вести себя с женой.

Я снова окинула себя взглядом в зеркале. Мда... Радикальное омоложение, спонсор — шаровая молния. Хоть рекламируй: одна молния – и вам снова двадцать! И очень мелким шрифтом: пакет включает новый мир, мужа-скотину и полное отсутствие инструкций. Хорошо хоть родную речь не забыла. Могло ведь отшибить память напрочь, и осталась бы я сидеть в углу, мурлыкая что-то невнятное. Впрочем, может и отшибло. Лежу сейчас в палате, а эти все странности мне лишь грезятся. Брр!

Осторожно, прячась за занавесками, выглянула в окно и чуть не села на ковёр: я выглядывала из окна неприлично огромного здания, наводящего на размышления о каком-нибудь Эрмитаже или Версале на минималках. Вокруг раскинулся ухоженный парк. Больше зданий в окрестностях не наблюдалось, но, вполне вероятно, я их просто не видела. В отличие от известных мне принцесс, меня заперли не в какой-нибудь высокой башне, а примерно на высоте второго этажа, так что высокие деревья не давали мне особо осмотреться.

Осмотрев раму, я поняла, что окно легко открывается, а стена рядом густо поросла плющом. Судя по цвету листьев в парке и на самом плюще, была середина осени. Ну или здесь просто листья такого цвета. Эх, мне бы какую-нибудь литературу! Но, увы, меня заперли, так что попытки сбежать оставим на крайний случай. Всё равно непонятно, куда тут бежать. Я оставила окно чуточку приоткрытым и пошла обследовать комнату.

Ну не может же быть, чтобы такая трепетная и нежная дева, тело которой мне досталось, не вела дневник и/или не получала писем! Уж если страдать в одиночестве, то хотя бы письменно! Вот же и письменный стол имеется... А на нём – перья (бедные гуси!) и бумага. Что за жуть? Как этим писать? И вообще, умею ли я писать и читать в данной ситуации?

Я подошла к столу, взяла перо и, не обнаружив чернильницы, попробовала просто написать на листе «мама». Хм... У меня получилось. Резюме: перья пишут сами, без чернил, язык точно не русский, но я на нём пишу и читаю. Повезло. Спасибо молнии за моё образование!

О, а вот и письма!

Я судорожно начала разворачивать сложенные листы бумаги, пробегая их глазами. Письма были от некоего лорда Гаррета, который, похоже, являлся дядей и по совместительству опекуном Маурии. Во всяком случае, до момента её замужества точно. Куда делись её родители, я не очень поняла, но опекун явно продолжал следить за жизнью бывшей подопечной.

Пробегая глазами письма, я выяснила, что замужество Маурии было, судя по всему, договорным, обручена она была чуть ли не с восемнадцати лет, и вышла замуж в прошлом году. Дядя переживал по поводу её (моего) супруга и постоянно спрашивал, как он себя ведёт, дарит ли подарки, достаточно ли внимателен...

Внимателен? Да, конечно. Особенно внимателен к тому, чтобы жена не дай бог не переела. Вместо еды ядом поит. Интересно, зачем ему?

Перелистывая письма, я выяснила и главное: всё дело в приданом. В двадцать один год Маурия вступала в наследство. Сделав нехитрые расчёты, я пришла к выводу, что до совершеннолетия мне оставалась всего пара месяцев. Но зачем травить сейчас? В случае моей преждевременной смерти всё моё наследство отходило короне. О, да тут король имеется!

Как бы выяснить правду?

Последние письма дяди были тревожны. Он недоумевал, почему я так редко отвечаю, и почему мой почерк так изменился. Неужели эта болезнь меня так подкосила?

Интересно, Маурия действительно болела или это её муж постарался? Вряд ли теперь возможно узнать.

За дверью раздались шаги, ключ начал поворачиваться в скважине, и я, бросив письма, птичкой взлетела на кровать и нырнула под одеяло. Надо же, как быстро время пролетело! Но теперь я знала хоть что-то: у меня есть дядя, и я – очень богатая особа. Особа, которой грозит явно скорая смерть. Надо делать ноги!

– Просыпайтесь, госпожа! – холодный голос Первой штучки прозвучал прямо у меня над ухом, я аж дёрнулась. Нельзя же так орать! Но зато получилось естественно. Надеюсь, они не заметили моего сбившегося дыхания!

Я открыла глаза, уставившись на неё. И тут же, словно в наказание, на моё лицо опустилась холодная мокрая тряпка, впрочем, мгновенно начавшаяся нагреваться.

– Ваша маска, госпожа! – если бы голосом можно было отравить, она бы справилась на раз.

А я начала чувствовать себя партизаном на пытках. Маска на лице нагревалась, кожу словно натирали перцем. Что это за жуть?! Это не румянец вызовет, это всю кожу к чертям сожжёт! Хорошо, если до глаз не доберётся! Я покрепче зажмурилась и стиснула зубы, мечтая, как хорошо было бы швырнуть эту маску в лицо этой гестаповке. Но пока ещё немного можно потерпеть.

Пока я терпела, Первая и Вторая штучки переговаривались. Вернее, Первая отдавала приказания, Вторая подчинялась, подбирая мне наряд, какие-то украшения, готовила ванну. Резко, отрывисто, по делу.

Час я не выдержала точно. Просто послав всё к чертям, вывернулась из хватки Первой и отшвырнула маску.

– Мне кажется, я уже достаточно румяная, – бросила я.

– Очень опрометчивый поступок, – Первая поджала губы. – Вот увидите, господин будет недоволен. Вы уже забыли, к чему приводит его недовольство?

Я нахмурилась, изучая лицо камеристки. Мне показалось, или по нему проскользнула тень сожаления?

Меня вытащили из постели и усадили перед зеркалом. К моему удивлению, вместо шкуры обваренного лобстера на месте своего лица я увидела нежную, словно фарфоровую, кожу, еле заметно тронутую румянцем. Вот это да! А маска-то и в самом деле чудодейственная! Но красота у них тут требует не просто жертв, а пыток каких-то! Ну её нафиг!

Глава 5. У меня лапки!

Мой муж воздвигся над столом.

– Что ты себе позволяешь?! – рыкнул он. – Совсем забылась?! Так я напомню!

Он вытянул руку в мою сторону, и я почувствовала, как невидимая рука сжимает горло. Я хотела закричать, но не смогла даже захрипеть. Больно! Очень больно! Воздуха! Я царапала горло, пытаясь содрать с себя невидимую удавку, но её не было.

Последней мыслью в угасающем сознании промелькнуло: ты хотела магию? Наслаждайся!

Но я не умерла. Удавка на горле разжалась, недодушив меня самую малость. Резкая боль в руке – и я почувствовала, как меня выдернуло из-за стола.

Хлёсткий удар обрушился на щёку, отбросив к стене.

– З-зарвалась, тварь! – сквозь слёзы, выступившие на глазах, лицо этого садиста расплывалось, но и без того его чувства ко мне были кристально ясны. – Твоё счастье, что ты мне нужна живой! Пока!

– Вот такой она мне нравится больше, – откуда-то издалека сквозь шум в ушах донёсся голос эльфийки. – Знай своё место, ничтожество!

Я тряхнула головой, пытаясь привести в порядок мысли и мазнула рукой по глазам, стирая слёзы.

Эльфийка сидела с торжествующим видом, демонстративно ощипывая мелкие ягодки с огромной кисти, лежащей на блюде. А прямо передо мной стоял, зло сжимая кулаки, тот, кто считался моим мужем.

– Как ты мне надоела! – рявкнул он. – Никчёмное создание, от которого я даже не могу отказаться! Убил бы собственными руками! – он поднял руку со скрюченными пальцами. – Но нет, приходится возиться с тобой, соблюдать приличия...

– Не очень ты их соблюдаешь, как я посмотрю! – откуда-то взявшаяся огненная ярость вдруг побежала по венам, заполняя тело. – Справился с беззащитной женщиной, урод?!

На лице мужа изобразилось шоковое недоумение, словно с ним вдруг заговорил стул.

– А ты? – я повернулась к эльфийке. – Думаешь он будет к тебе лучше относиться? Он же садист! Ему нравится причинять боль тем, кто слабее! Уверена, перед сильными он лебезит и руки им целует!

Меня несло, но, боюсь, ничего поделать я не могла. Прощай, конспирация. Эта девчонка наверняка и пискнуть не смела! Никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу.

– Убей её! – заверещала эльфийка так, что у меня аж уши заложило.

Ну почему сразу “убей”? А где искусство дипломатии? Где свойственные женщинам мягкость и сострадание? Ты же девочка, эльфийка. Должна быть трепетной ланью, нежным существом. Сиди себе, жуй салат и слушай музыку сфер.

А потом я увидела, как прямо на меня несётся... шаровая молния! Что, опять?! Да сколько ж можно?! Я уже умирала от этого!

Горячая боль пронзила тело, расплываясь из груди, куда ударила молния, по всему телу, выкручивая мышцы и ломая кости. Да за что ж мне это?! Я всего лишь мечтала о счастье!

...Но я снова не умерла. Кажется, у меня это начинает входить в привычку.

Боль исчезла, словно её и не было, оставив после себя кристально чистую голову и невероятно обострившееся зрение. Вот только цвета куда-то исчезли. Наверное глаза зацепило, – флегматично подумала я, неожиданно ощутив, что почему-то зависла в воздухе. Ладно, в черно-белом кино тоже жить можно. Все, что угодно, только в терновый куст не бросайте.

– Что мне с ней делать, господин? – Надо мной раздался голос Шафира. – Какие будут приказания?

Меня вдруг встряхнули... за шкирку, и я машинально дёрнула ногами, ничего не понимая. Почему все вокруг вдруг стали такими огромными? Они меня уменьшили?! Чёртова магия!

Отлично, я теперь удобного походного размера, можно меня спрятать в клетку для попугая, чтобы не отсвечивала и мужу жить не мешала. Домашняя жена, карманная, можно сказать. Он, небось, всю жизнь мечтал о такой, гад. Пусть делают, что хотят, а я в клетку себя сажать не дам. Буду отбиваться изо всех сил.

– Где этот демонов Сарим? – снова зарычал муж. – Он обещал, что яд просто убьёт в ней магию и способность защищаться! Почему она превратилась в... это?!

– Хмм... – мурлыкнула неожиданно эльфийка. – Похоже у твоей аристократки в предках потоптались оборотни. Не вини себя дорогой, ты не мог этого знать. Но так даже лучше. Тебе не придётся её убивать самому, её цветок на древе рода не завянет ещё какое-то время, так что перед её семьёй ты будешь чист. Скажешь, что сбежала с любовником, пусть ищут...

О чём они? Во что я превратилась?

Я скосила глаза, с ужасом увидев белые пушистые лапки и... хвост, зажатый между моими задними лапами, почти щекочущий мне нос. Мои собственные! Я теперь животное?!

– Ты права, дорогая, – муж улыбнулся эльфийке и, повернувшись к Шафиру, добавил: – В клетку её, – махнул он рукой. – И глаз не спускать. Через пару недель сдохнет от голода, и я буду свободен.

– Может лучше в лес отвезти и там выпустить? – предложил Шафир – Там с ней звери сами расправятся.

– Хорошая идея, – кивнул мой муж. – Завтра с утра и разберёмся.

И я поняла, что нужно срочно что-то делать. Перспектива сидеть в клетке, ожидая, пока меня отвезут на съедение диким зверям, не прельщала. Про РЕТА здесь явно никто не слышал, так что без зазрения совести отдадут меня волкам в качестве ужина. А мной нельзя ужинать, я жить хочу! Более того, я хорошо жить хочу! Именно пооэтому я, извернувшись совершенно невероятным образом, с диким утробным воем полоснула когтями всех четырёх лап по держащей меня руке и под дикие ругательства Шафира, разжавшего от неожиданной боли руку, рванула к выходу. Вслед мне полетела ещё одна шаровая молния, пролетев над головой, и двери столовой клацнули, вырвав кусочек меха из кончика моего хвоста.

Да что ж такое! Теперь ещё за хвостом следить надо! А я не ящерица, у меня не отрастет.

Я вылетела в коридор и, уловив тоненький ручеёк свежего воздуха, помчалась туда. Вслед за мной неслись угрозы, невнятные приказы, топот ног и железный лязг. Что это было, я предпочитала не думать.

Чуть не наткнувшись на неожиданно возникшее перед носом препятствие в виде какой-то тряпки, которой меня явно хотели поймать, я заметалась, но сумела выпутаться и рванула дальше. Позади раздался дикий визг, звон бьющегося стекла и звон металла. На бегу я на миг обернулась и поняла, что это была не ловушка, просто служанка в длинной юбке несла в столовую очередной поднос с едой, а я сбила её с ног, вызвав временный затор. Ура!

Глава 6. Нассать в тапки, или...

К сожалению, как бы я ни хотела оставить это место подальше за своей спиной, приходилось задержаться. Чего ожидать от магии, я не представляла. Как с ней «общаться» – тоже. Пока что все вокруг использовали магию, чтобы меня прикончить. Я таки сильно подозревала, что вовсе не это главная идея магии, но пока стремилась держаться от неё подальше.

– Лусиэль... – неожиданно обратился муж к любовнице.

Как его там зовут? Фест, вроде. Отказываюсь признавать это чудовище своим мужем. Хотя, конечно, так-то я далеко не первая жертва домашнего абьюза.

– Луси, ты же чувствуешь живых существ, как и все эльфы. Сможешь её найти?

Я похолодела, чуть не свалившись с плюща. Сейчас Штирлица ликвидируют! Эта стерва действительно эльфийка! Я, вообще-то, была о них гораздо лучшего мнения. Правда это мнение основывалось всё больше на фильмах с красавчиками-актёрами...

– Ну что ты, – прозвенел нежный смех этой заразы. – Тут у тебя в саду полно мелких животных: птицы, белки, крысы... Вон даже в плюще под нами, вроде, несколько белок прячется...

У меня от ужаса просто свело лапы. Я белка? Тут есть ещё?

– Вот твоих людей я могу различить, – продолжила она. – И то не очень хорошо, и только вблизи. Не забывай, что у нас, городских, дар не такой сильный.

– Неважно, – вздохнул Фест. – Просто уточнил.

Муж с любовницей поворковали ещё немного на балконе и отправились в дом. Конечно! Их-то ждал недоеденный ужин! А меня начало трясти от ужаса. Какие ещё сюрпризы приготовил мне этот прекрасный мир?! Ну, помимо мужа-абьюзера, эльфийской стервы и шаровых молний?

Минуты мучительного ожидания сливались в часы, а по саду всё кто-то бегал и шуршал. Я устроилась поудобнее в сетке плюща, настраиваясь на длительное ожидание. Вот только голод мучил всё сильнее и сильнее. Если я белка, я, наверное, могу есть орешки и какие-нибудь жёлуди? Тут в саду они наверняка есть. Вот только при мысли об орешках никакого энтузиазма не возникало. А вот при мысли о сочном стейке... Я вдруг мяукнула.

И сразу же заткнула рот рукой... Вернее, хотела. А получилось треснуть себя по носу лапой. Уй, больно! Присмотрелась к лапе, поиграла когтями, выпуская и убирая, осмотрела тело с пушистым хвостом и пришла к неутешительному выводу, что я, похоже, всё-таки кошка. Кошка – это гораздо лучше, чем белка. Хотя бы тем, что белка не сможет сожрать кошку, а вот наоборот – очень даже... И при этой мысли снова взыграл аппетит. Тем более, что там, внизу, кто-то заманчиво шуршал в траве, вызывая дикое желание наброситься с мявом и растерзать.

Так, спокойствие, только спокойствие! Вот только не надо кидаться ловить мышей и крыс! А то меня саму поймают. С этих уродов, прочёсывающих сад, станется пошуршать чем-нибудь в надежде выманить меня на инстинктах!

Я подожду глубокой ночи и проберусь на кухню. Но сначала нужно пробраться поближе к Фесту и попытаться выяснить что-нибудь ещё интересное.

И я полезла по плющу, ища где бы что подслушать.

Ползать и прислушиваться мне пришлось долго. И не потому, что слушать было нечего: мой новый слух, по-моему, позволял расслышать, как на соседнем дереве с боку на бок ворочается бабочка во сне. Вот только ничего интересного не обсуждали. Какие-то мелкие дрязги слуг, на кухне ворчали повара, что вечер пошёл сикось-накось, обсуждали своих женихов посудомойки... А в саду Шафир со своими головорезами прочёсывал каждый метр, выдавая многоэтажные проклятия.

Как хорошо, что я не попыталась сбежать! Никто даже не подумал искать меня в доме, а вот в саду, накрытом каким-то магическим куполом, явно бы уже нашли. Как нашли уже в дюжину белок, двух енотов, по-моему, семейку ежей и целую тучу птиц. Кто-то ругался, что его укусила змея, но над ним только посмеялись.

И вот, наконец, я услышала голос Феста... мужа. Сделаю всё, чтобы он как можно скорее оказался бывшим. Вот только... что? И как? У меня лапки! Что я могу сделать, чтобы его наказать? В тапочек нассать? Боюсь, это не очень страшная месть.

– Я не сдержался! – страдал Фест за соседним окном. – Я ударил её магией!

Неужели... Неужели он сожалеет? Может, он не так плох?

– Ну-ну, – раздался утешающий голос эльфийки и какое-то бульканье. – Вот, выпей ещё, полегчает. Она сама виновата! Она тебя вывела! Жена должна молчать и слушать мужа!

– Да! – воскликнул Фест. – Да, ты права! Поэтому я так тебя ценю, моя Луси!! Но теперь всё пошло прахом! Почему она превратилась в кошку? Это такая подстава! Месяцами, слышишь, месяцами, я подпаивал её зельем, убивающим магию! Я перехватывал все письма этому её дяде, который дрожит над свадебным соглашением! Я потратил столько времени, сил и денег, чтобы убедить всех, что моя жена теряет магию и сходит с ума! И теперь всё бессмысленно! Она почему-то превратилась в кошку и сбежала! А у меня, вообще-то, запланировано празднование её дня рождения, на котором лорд Гаррет должен увидеть её потерявшей силы и полностью рехнувшейся! Сарим разработал такое зелье! Сегодня он её им напоил, сказал что ещё два дня на стабилизацию – и дело в шляпе!..

Так, понятно. Поторопилась с выводами. Муж всё-таки сволочь и убийца, лекарь тоже. Девчонку это зелье таки прикончило. Но меня-то за что сюда вытащило?! Свято место пусто не бывает?

Глава 7. Полезная информация стоит почти сорванного терпения

– Ну и плюнь на неё, – продолжала утешать моего неверного и корыстного супруга Луси. – Скажешь, что сбежала. Рехнулась и сбежала. Пусть ищет.

– Она должна быть жива! И со мной! – по-моему, Фест начал рвать на себе волосы. – Я должен предъявить её дяде, иначе приданое не получу!

– Ты же сам говорил, что хотел её прибить? – удивилась Луси. – Ну или в лес выкинуть, чтобы сдохла. Главное же ты не виноват, у тебя и алиби железное.

– Ты её дядю не знаешь! – застонал Фест. – Тот ещё клещ! Вот, смотри, что в договоре написано! Я и забыл об этом пункте!

Зашуршали бумаги, воцарилась тишина. Эльфийка читала, Фест постанывал, я страдала от неизвестности. Уверена, из всех троих я чувствовала себя гораздо хуже!

– Что мне делать?! Мне позарез нужны эти деньги! – стенал Фест. Вот тряпка!

– Да, этот пункт не очень приятный, – согласилась Луси, похоже, дочитав. – Твоя жена должна сама поставить последнюю подпись, если она жива. А если умрёт до этого, всё имущество покойного барона Терхаррона уйдёт в королевскую казну. Но мне казалось, ты и сам из богатой и знатной семьи, зачем тебе эти деньги?

– Да, моя семья богата. Но... эээ... я не очень с ними в хороших отношениях. Они меня ни в грош не ставили! Поэтому я решил доказать им, что тоже чего-то стою. Я забрал свою долю наследства и переехал в это королевство. Но ты же понимаешь: поместье, слуги, обстановка, балы... Деньги заканчиваются! И тут подвернулась такая удачная партия с семейкой Терхарронов: я женюсь на их дочери и обеспечиваю ей магическое обучение и титул, а они обеспечивают деньги! Много денег! Я не понимаю, как у каких-то торгашей вообще может быть больше денег, чем у потомственного дракона?!

Любопытно, Фест сам эту настоечку не пил? Похоже он тоже слегка кукухой двинулся: драконом себя возомнил. Может, впрочем, у них тут титул такой есть? Ну там, барон, граф, дракон... Что я вообще об этом мире знаю? Чуть больше, чем ничего.

Мне срочно нужен помощник и сообщник! Но где и как такого найти?! Попытаться отыскать дядю? И что? Приду к нему и скажу «мяу»?

– Как же найти эту кошку?! – продолжал стонать Фест. – Сарим сказал, что если влить в неё магию, она может снова превратиться в человека.

Угу. А может и не превратиться. Интересно у них магия работает, конечно. А ну как вместо кошки стану блохой какой-нибудь? Вот эти методы “авось выгорит” мне как-то не очень нравятся. Что, вообще, за манера ставить эксперименты на животных! Гринписа на них нет!

– Да, – задумчиво произнесла Луси. – Это может сработать. Если её внутренняя магия подавляла те капли крови оборотня в крови... Тогда, если вернуть ей магию, она снова превратится в человека. Как получилось, что ты не знал, что она из семьи оборотней?

– Откуда я знаю?! – раздражённо ответил Фест. – Её родители отправились на Радужные Поля за три дня до свадьбы. Я как раз хотел сыграть на том, что моя бедная супруга так и не смогла оправиться после смерти родителей и начала сходить с ума. У меня почти получилось!

– Как вышло, что вы вообще не отложили свадьбу? Это же дурной тон!

– Ещё чего! Сразу после свадьбы ко мне пришла пятая часть её приданого, иначе мне вообще не на что было бы жить! Дурочка была без памяти в меня влюблена. Как... Ха-ха! Как кошка! Я легко убедил её не отменять свадьбу. Кстати, лорд Гаррет на неё за это обиделся и аж три месяца не навещал. Очень удобно было! Я очень надеялся, что он так её и не простит. Но нет, простил, зануда. Единственная племянница, дочка младшей сестрёнки... Тьфу!

– Это гениально! – неожиданно воссияла Луси. – Значит она отправится к дяде! Всё, что тебе нужно, это выспросить его, не прибивалась ли к ним кошка. Придумай что-нибудь! Скажешь, что купил для жены, а она сбежала. Ну и развесь объявления везде. Пообещай вознаграждение. Уверена, тебе эту заразу принесут, перевязанную подарочной ленточкой, уже к концу недели! У нас же нет бродячих кошек, а она будет дезориентирована, прятаться не будет.

А вот теперь я, похоже, влипла. Прятаться я, конечно, буду. Но сколько смогу так продержаться? И где мне взять источник магии, чтобы снова превратиться в человека? Только не говорите, что нужно будет подставиться под шаровую молнию! Я тогда вам, советчикам, в тапки нассу!

– Ты феноменальна! – восхитился Фесс. – Обожаю тебя!.. Только нужно это всё очень быстро провернуть! – задумался он. – У нас есть всего два дня, чтобы вернуть кошку. Если не найдём до её дня рождения, придётся признаваться Гаррету, что она сбежала...

– Тю! – отмахнулась ушлая эльфийка. – Тебе только на руку. Скажешь, что окончательно рехнулась, бедолажка, и ушла искать своих родителей, раз уж версия с любовником не подходит.

– Конечно не подходит, – хмыкнул Фест. – Она же серая мышь, а не кошка! Кому такая нужно?! Не то, что ты! – раздался звук поцелуя, потом тишина, прервавшаяся тихим стоном.

Да чтоб вас ежи жевали, любовнички! К делу! Сколько я могу тут на плюще висеть?!

– Но лучше до этого не доводить, – вздохнул наконец Фест, оторвавшись от своей зазнобы. – Потому что угадай, к кому пойдёт с заявлением Гаррет?

– К Эйлару нир Оберону, – в тон ему вздохнула Луси. – Это совершенно неподкупный драконов сын, которого уже дюжину лет не могут сместить с поста главного инспектора столицы. Его просто не за что хватать. Неженат, и даже свой герцогский титул сплавил младшему брату, чтобы ничто не мешало ему быть лучшей ищейкой его величества.

– Вот, – прохрипел Фесс. – Одна ты меня понимаешь! Хуже всего то, что он почти мой сосед! Знал бы раньше, в жизни бы не купил это поместье!..

– Пойдём спать, милый, – проворковала эльфийка. – Завтра с утра обсудим всё на трезвую голову. Может ещё поймают твою кошку.

Чудесно! Я мысленно потерла лапки (мысленно – потому что не могла себе позволить свалиться с плюща). Я знаю теперь,куда мне нужно стремиться. К этому самому Оберону со странной приставкой. Теперь осталось его найти!

Глава 8. Найти нужный дом и не заблудиться

Я мчалась по улице, куда глаза глядят, беспокоясь только о том, чтобы оторваться от погони. Этот чёртов Шафир поставил что-то сигнальное, и оно взвыло благим матом, когда я вежливо и незаметно попыталась покинуть своё разрушенное семейное гнездо.

И вот теперь за мной гнались какие-то жуткие личности. На моё счастье магией они, похоже, или не обладали или не могли использовать в этом фешенебельном районе. А у меня было преимущество: я была кошкой. Юркой, прыгучей и довольно быстрой. Главное не угодить в тупик!

Несколько раз я попыталась сунуться в чужие дворы, но меня мягко отбрасывала обратно на улицу какая-то невидимая защита. Чёрт-чёрт-чёрт! Везде эта магия! Так меня поймают!

И продолжала нестись дальше, тычась в запертые магией сады, фыркая и мчась дальше. Неожиданно паутина улиц с особняками закончилась, и я по инерции чуть не вылетела на огромную площадь с фонтаном посередине.

Успев вовремя затормозить, вжалась в чахлый кустик на обочине, искренне сожалея, что у меня такая заметная белая шкурка. Ну вот почему не бывает зелёных кошек?!

Это была огромная торговая площадь. Десятки людей прогуливались, заглядывая в расположенные по периметру многочисленные магазинчики, из открытых дверей ресторанов и кафе так вкусно пахло едой, что у меня сжался желудок. Ужасно хотелось есть. Просто хоть иди и мышь лови! На кухне ночью удалось стащить всего одну сардельку, прежде чем туда кто-то припёрся. Вот чего людям не спится? А тут я даже выйти не могу: на этой площади я буду как на ладони.

Только я начала размышлять, как бы пробраться поближе к людям, чтобы подслушать разговоры (может удастся выяснить, где проживает этот неподкупный инспектор), как на площадь с противоположной стороны вылетела золочёная карета, запряжённая парой рыжих чуть ли не до красноты, лошадей (никогда такого цвета не видела!), и загрохотала по булыжникам мостовой, заставив прогуливающихся людей шарахнуться в стороны.

Притормозив карету, кучер крикнул в толпу:

– В какой стороне тут живёт лорд нир Оберон?!

Несколько людей махнуло руками, показывая направление, а юркий мальчишка подскочил ближе:

– Я провожу!

– Лезь!

Мальчишка вскочил на козлы и начал что-то объяснять кучеру, оживлённо жестикулируя. Тот кивнул, тряхнув поводьями. Вот он, мой шанс!

Карета проехала мимо, и я, превозмогая ужас, прыгнула на запятки, уцепившись за какую-то вычурную позолоченную деревяшку, и мгновенно скользнула под днище, вцепившись всеми когтями. Ужас, как трясёт-то! Какой идиот придумал мостить улицы булыжником? Где милый моему сердцу асфальт?!

Осторожно высунув нос в щель, неожиданно увидела группу своих преследователей, вывернувших навстречу нам из соседней улицы. Предводитель махнул рукой, тормозя карету.

– Кошку тут не видели? – поинтересовался он у кучера. – У нашего господина кошка сбежала.

– Какую ещё кошку? Не задерживайте! Госпожа опаздывает! – рявкнул кучер.

– За кошку вознаграждение обещано, – добавил предводитель. – Десять золотых! Вон, объявления висят. И в газете тоже!

– Не видел, – расстроенно буркнул кучер. – С дороги!

Нас пропустили, и я спряталась поглубже, подобрав хвост, чтобы не дай бог не заметили. Про хвост я постоянно забывала почему-то.

Несколько поворотов, потом перед нами заскрипели ворота, и мы въехали на утрамбованную дорожку. Трясти перестало, и карета мягко покатила к дому.

Спасибо вам, добрые люди... Я мягко спрыгнула на землю и шмыгнула в ближайшие кусты.

Свернувшись клубочком в глубине зарослей и радуясь, что у кошек не бурчит в животе от голода, я наблюдала за входом.

Кучер швырнул мелкую монетку мальчишке, и тот радостно убежал. Из кареты вышла пожилая дама в строгом парчовом платье и, опираясь на руку служанки (девушка была одета гораздо проще), вошла в дом.

А вот мне выходить опасно – заметят. Нужно ждать темноты и тогда уже искать, как бы пробраться внутрь.

Остаток дня я дремала, вполглаза наблюдая за домом. Входили и выходили разные люди. Одни одеты победнее, другие побогаче, третьи и вовсе приезжали в роскошных каретах. Но долго никто не задерживался. Сам дом, кстати, был довольно маленьким: скромный трёхэтажный особняк строгого чёрного камня с маленькими башенками по углам. По сравнению с дворцом, где проживал мой муж, этот домишко выглядел чуть ли не домиком садовника.

Стемнело. Последняя карета с последним посетителем покинула двор, и я уж было начала присматриваться, как бы незаметно подобраться поближе, как вдруг с заднего двора раздался стук копыт, и из-за угла появился всадник. Почему-то у меня не появилось ни малейшего сомнения, что это сам лорд Оберон. Мужчина выглядел суровым и представительным. Чёрный с серебром костюм, отросшие светлые волосы, убранные в низкий хвост, широкий разворот плеч, в седле сидит, как влитой, словно продолжение своего угольно-чёрного жеребца. Я невольно залюбовалась, проводив всадника взглядом. Красавец! Ого, и тоже какой-то клинок за плечами. Серьёзный мужчина. Куда это он, интересно, на ночь глядя? Впрочем, мне даже лучше. Не похоже, чтобы в доме было много прислуги: все окна особняка были тёмными.

Подождав ещё с полчаса для верности, я осторожно направилась к дому. К моему удивлению никакой магической защиты не было. Правда, все двери и окна были закрыты. Но я не сдавалась. Обойдя дом вокруг, обнаружила на третьем этаже приоткрытое окошко. Неподалёку росло дерево, на которое я и взобралась, чтобы оценить ситуацию поближе… Мда, между деревом и домом было приличное расстояние. И, увы, никакого плюща, чтобы облегчить мне жизнь. Придётся прыгать. Боже ж мой, мало того, что я, почтенная пятидесятипятилетняя дама, вынуждена прозябать в шкуре четвероногого животного, так ещё и рисковать жизнью в попытках заняться акробатикой. Я, вообще-то, боюсь высоты!

Уверена, что я бы ещё долго просидела на ветке, не решаясь прыгнуть, но тут мой чуткий слух уловил в почти полной тишине тихий шелест шагов. Кто-то идёт! Возможно это те, кто ищет меня, они решили прочесать окрестные сады! Я пропала! Срочно в дом!

Глава 9. Когда инстинкты могут подвести

Проходной двор какой-то! Я вжалась в книги, присматриваясь к посетителям. В то, что это у нас безобидные просители, заехавшие к неподкупному инспектору, верилось мало. Тем более, что у людей были полностью замотаны лица, оставляя видимыми только глаза. Бандиты! Точно бандиты!

– Похоже, его нет, – прошептал один. – Поисковый артефакт его не чувствует.

– А слуги?

– Людей нет. Какое-то животное. Крыса, наверное. Смотри, вон корка на столе недогрызенная. Я заметил, как что-то в угол метнулось.

– Демоны с крысой. Его точно нет?

– Не вижу.

– Ладно, давай посмотрим, может хоть бумаги найдём…

Над бандитами разгорелся маленький огонёк, осветивший царящий в комнате бардак.

– Окно закрой, – бросил один другому. – Ещё свет кто-нибудь заметит!

– С этой стороны нет жилых строений, только конюшня, – буркнул второй, но послушно задвинул штору.

Я прищурилась. Так было видно очень плохо, но мне очень не хотелось, чтобы мои глаза вдруг сверкнули в отсвете их волшебного огня. В том, что огонёк был волшебным, я не сомневалась. От него несло магией, и выглядел он, как недоброй памяти шаровая молния, только не такая большая и яркая, больше похожая на лампочку-двадцативаттку.

Но я ещё сильнее зажмурилась и навострила уши.

Почти в полном молчании эти двое рылись в бумагах, только изредка перебрасываясь словами.

-- Есть что-то?

– Нет. Тут такой бардак, что нужно неделю рыться.

– Я вообще не вижу здесь ничего полезного.

– Тс-с-с! Тихо! Кто-то сюда идёт?

– Нет. Похоже, это та крыса, которую ты учуял. Я расставил следилки и глушилки. Человека зачуют. Дракона и подавно.

– Не можем же мы сидеть здесь, пока он не появится!

– Смотри, что я нашёл! Сейф!

– Сможешь открыть?

– Сейчас.

Послышалось приглушённое звяканье, густо запахло магией – аж чихнуть захотелось. Я чуть-чуть высунула мордочку, чтобы посмотреть, что они там делают внизу, но сразу спряталась, поняв что надо мной на потолке мгновенно выросла тень моих любопытных ушей. Чёрт-чёрт-чёрт!

– Да чтоб его, этого урода! – с лязганием открылась дверца сейфа, и сразу же полились ругательства, половину из которых я не очень поняла.

– Что там?

– Да ничего там нет! За какими хлоссами ему запирать сейф, если всё, что он хранит там – вот это!

– Ого! – раздалось звяканье стекла. – Это же торосский коньяк почти двухсотлетней выдержки! Я бы такое тоже в сейфе держал!

– Проку нам с того?

– Слушай, у меня есть яд. Давай просто отравим коньяк? Не ждать же его тут всю ночь.

– Можно и подождать. Но ты прав, можно подстраховаться. Только в бутылку не лей. Капни в стакан. Полностью растворится в коньяке, остатки испарятся, и никто ничего не докажет.

– Дело говоришь.

Снова звяканье стекла, приглушённый щелчок запираемой дверцы сейфа…

– Сигналка сработала! Он вернулся! По местам!

Ой, мамочки, что сейчас будет?!

Оба бандита погасили свой свет и словно растаяли в темноте комнаты. Ни шороха, ни звука. Я тоже замерла, не представляя, что делать. Они его сейчас убьют, и кто мне поможет снова стать человеком и отомстить мужу?!

За дверью раздались шаги, щёлкнул, открываясь, замок…

И только хозяин ступил внутрь, ему навстречу метнулась чёрная тень, он не успел даже зажечь свет!

А я даже не успела мявкнуть.

И, как выяснилось, хорошо! У Оберона оказалась невероятная реакция. Звякнула сталь двух столкнувшихся клинков… и я с удивлением обнаружила, что вот уже Оберон теснит нападающего к окну.

Да вот только он, похоже, не заметил, что сзади него выросла ещё одна фигура, которая замахнулась кинжалом…

– Муа-ауу! – с грозным воплем я сиганула со шкафа, целясь в лицо напавшему со спины. Чёрт! У него тоже оказалась хорошая реакция, и он успел пригнуться. Вместо лица я вцепилась ему в загривок, но всё равно начала работать когтями, подвывая, похоже, больше от ужаса. А может это кошачьи инстинкты взяли верх.

В голове билась только одна мысль: «что я делаю? Что я делаю?!»

И вдруг почувствовала короткую резкую боль и поняла, что лечу. Бандит таки умудрился, извернувшись, оторвать меня и швырнуть в сторону. Я успела извернуться, чудом пролетев мимо чьего-то кинжала и острого края стола… но вмазалась в стену. Наверное я на миг отключилась, потому что в следующий момент почувствовала, как сильные руки поднимают меня и аккуратно кладут на стол.

– Кошка? – бархатистый глубокий голос заставил всё внутри меня завибрировать и почти откликнуться мурчанием. – Что ж ты так неакккуратно. Я мог тебя задеть!

Я хотела спросить: «Где бандиты? Ты не ранен?», но у меня вырвалось только слабенькое «мяу!»

– Полежи немного, – он погладил меня по голове. – Сейчас я упрячу этих красавцев в камеру, и посмотрю, не нужно ли тебя подлечить. Хорошо?

Я приподняла голову и обнаружила, что оба бандита лежат на полу, не шевелясь, а их плотно укутывает облако магии, которое, похоже, и не даёт им дёргаться.

Оберон, практически не напрягаясь, схватил их обоих за шкирки (как котят!) и выволок из комнаты, а я обессиленно положила голову на лапы. Тело ломило, голова болела, даже дышать почему-то получалось с трудом.

Возможно я задремала, но звон стекла заставил меня очнуться и поднять голову.

В комнате горел свет, а сам Оберон, стоя перед открытым сейфом, наливал себе в бокал янтарную жидкость из бутылки.

Яд! Там яд!

– Мяу! – вякнула я, пытаясь привлечь его внимание. – Мяа-ауу!

– Проснулась? – обернулся он ко мне. – Тебе бы ещё немного поспать. Я почти залечил твои переломы.

Не понимает! Он сейчас это выпьет, и всё! Я собрала последние силы и, невзирая на вспышку боли во всём теле, прыгнула, выбив стакан из его руки.

– Да что ты творишь! – он отпрянул, отряхивая руки от выплеснувшейся жидкости.

Стакан покатился по ковру, оставляя на нём неряшливое пятно. Я, пошатываясь, поднялась на трясущиеся лапы и встряхнулась. Фу, какая гадость, вся лапа мокрая. Ещё раз тряхнув лапой, я машинально лизнула её, стараясь избавиться от остро пахнущей жидкости, и тут меня осенило: яд! Вот говорила мне мама, не тащи в рот, что попало! Как я могла забыть про яд?!

Глава 10. Что нужно кошке? Тепло и еда!

Солнышко пригревало так мягко и нежно, что хотелось вытянуться, подставляя ему каждую клеточку тела. Солнышко щекотало лучиками-лапками внутри, растекаясь ласковым теплом по венам, согревая, успокаивая, расслабляя... Было так замечательно, что хотелось замурчать, как кошка...

И тут рядом действительно кто-то замурчал! Так громко, что у меня аж тело затряслось! Ну надо же! Наверное, стоит проверить, откуда у меня в квартире кошка... наверное в окно влезла от соседей... Так лень глаза открывать, так хорошо... Ну и пусть себе мурчит. Не рычит же!

– А ты совершенно необычная кошка, – раздался надо мной мягкий бархатистый голос.

И я распахнула глаза, потому что воспоминания, которые до этого лениво царапались где-то в подсознании, с барабанным боем вылетели оттуда, буквально оглушив на миг.

Мурчание раздавалось из моей собственной груди. Пушистый хвост метнулся в воздухе, чуть не задев лицо склонившегося надо мной человека.

«Это не сон?!» – хотела заорать я, уставившись в сапфирово-синие глаза.

– Мяу! – это всё, что у меня получилось.

«А где солнышко?» – хотела спросить я, обнаружив, что лежу на диване в полутёмной комнате, похоже, том же самом кабинете, и никакого солнышка в пределах видимости не наблюдается. Я даже не понимала, день сейчас, или ночь... Шторы на окне были плотно задёрнуты.

Но снова получилось:

– Мяу!

Под насмешливо-внимательным взглядом человека с синими глазами я смутилась и хотела было спросить: «Я правда не умерла? Я же отравилась!»

Но снова сказала:

– Мяу!

Кошка! Я всё ещё кошка! И мне нужно как-то убедить этого типа – Оберона – не выкидывать меня вон. Как?

– Ты очень чувствительна к магии, – задумчиво произнёс он, протягивая ко мне ладонь... из которой вдруг полились тонкие тёплые лучики, и я снова почувствовала: вот оно, солнышко! Ещё!

– Ты впитываешь её, как иссохшая почва долгожданный дождь...

Божечки, он ещё и поэт! Я не удержалась от презрительного фырканья. Но ладно, болтай, что хочешь, только продолжай греть меня этой чудесной, дивной, тёплой магией! Это вам не всякие там мерзкие шаровые молнии!

– А ещё ты увеличилась в размерах, – доверительно сообщил мне он. – Что-то мне подсказывает, что ты у нас оборотень с магическим истощением. Кто ж тебя так, а?

«Муж! Муж меня так со своими сообщниками! Их нужно арестовать, а меня спрятать!» – хотела заорать я, но, вполне логично, из моего горла вырвалось только жалобное мяуканье.

– Кем бы ты ни была, спасибо, что спасла меня от яда. Я что-то слишком устал после задания, потерял бдительность… а тут ещё эти ассасины не вовремя... Я перед тобой в долгу...

Да-да! Ты мне должен! Крышу над головой, еду и защиту от мерзавцев! И еды побольше!

– Они же не отравили всё содержимое бутылки? – он внимательно посмотрел на меня.

Я приподняла голову, превозмогая слабость, и помотала ей.

– Только стакан, да?

Я кивнула и снова обессиленно уронила голову.

– Чудесно, – кивнул он, вставая. – Жалко было бы. Это моя последняя бутылка восстанавливающего эликсира. Зато теперь я убедился, что ты у нас кошка с сюрпризом. Полежи пока, отдохни, а я принесу тебе поесть и какое-нибудь платье. Чувствую, ты у нас девочка.

И тут его глаза неожиданно вспыхнули янтарём, словно он сам был котом, и ослепительную радужку прочертила вертикальная щель зрачка.

И только невероятная слабость не позволила мне подскочить на месте со вставшей дыбом шерстью: он не человек!

– Чу, чу, – он ласково провёл рукой по моей спине. – Не волнуйся. Разберёмся с тобой.

Да-да, разбирайся со мной поскорее! Делай, что хочешь, только не возвращай мужу. И, желательно ещё поскорее покормить, да. Тот засохший кусок бутерброда был не очень хорошей закуской к яду. А если дар речи мне вернёшь, вообще шикарно будет…

Пока я размышляла, он ушёл.

И вернулся с огромной тарелкой мяса и рыбы… И плошкой сметаны! Я всё-всё сразу учуяла!

И на некоторое время пропала для окружающего мира, сосредоточившись на еде.

И только когда всё содержимое тарелок перекочевало в мой желудок (удивительно, как много может поместиться в голодную кошку!), я наконец нашла в себе силы в свою очередь уставиться на мужчину, сидящего в кресле напротив и продолжающего рассматривать меня.

– В какую же переделку ты попала, что стала зверьком? – задумчиво произнёс он. – Тебе явно нужна магия. Много магии. Я столько дать не могу. Нужно в реабилитационный центр… Там лекари, зелья и лечебные артефакты. Они помогут. Тем более, что чем дольше ты остаёшься в этой ипостаси, тем тяжелее будет тебе воссоединиться с твоим человеческим началом… Поехали.

Я среагировала мгновенно, отпрыгнув на спинку дивана, где выгнулась и угрожающе зашипела: не подходи! Вот надо же было всё испортить! Какой ещё центр?! Мне вернут человеческий облик и передадут прямо в любящие объятия муженька. Который меня благополучно добьёт.

Бежать! Я завертела головой. Куда тут бежать? Окно закрыто, дверь закрыта…

– Не хочешь к лекарям? – поинтересовался этот тип, приподняв бровь. – Может у тебя нелады с законом?

Я захотела расхохотаться: ага, нелады. И поэтому к тебе прибежала. Кретин. А ещё какой-то там следователь королевский. Расхохотаться не получилось, получилось чихнуть и бросить на собеседника уничтожающий взгляд.

К моему удивлению он понял.

– Ну, хорошо. В какой-то степени я у тебя в долгу. Ты спасла меня от яда. Значит пока буду сам пробовать тебя восстановить. Только учти: это займёт гораздо больше времени, чем если бы мы поехали к лекарям.

Я помотала головой и отступила по спинке дивана в угол.

– Хорошо, не буду настаивать, – кивнул он. – Тогда иди сюда, продолжим лечение.

Я подозрительно прищурилась: ага, я подойду, а он меня сцапает и отвезёт в лечебницу! Нашёл дурочку!

Оберон тяжело вздохнул, видимо поняв мои мучения и проговорил:

– Я клянусь, что не причиню тебе вреда и никому тебя не отдам, пока ты не сможешь со мной объясниться.

Глава 11. Мяу! Я, кажется, совершенно окошачиваюсь!

Поторопилась я записывать этого Оберона в приличные лю.. нелюди. Между прочим, клининг денег стоит, а ему бесплатно сделала. Тут бы поблагодарить да чем-нибудь вкусным труженицу накормить. Ну ладно, может, это и не полный клининг был, но я обозначила направление, а это тоже дорогого стоит.

– Мя-а-ау! – решительно заявила я, подкрепляя аргументацию красноречивым взглядом в сторону кучи барахла.

– Чудовище, – вздохнул Оберон. – Вот кто тебя просил трогать рабочий стол?

Аккуратно намывая лапку, я тихонько фыркнула. Эти авгиевы конюшни он называет рабочим столом? Да там стола не видно было под грудой хлама.

– Ладно, намёк я понял, – Оберон переместил меня со стола в кресло. – Тут явно не помешает немного прибраться. Беда в том, что прислуге я кабинет не доверяю – был у нас тут один инцидент – а самому все времени не хватает.

– Мыр? – вопросила я, оторвавшись от вылизывания лапы, и тут же спохватилась: я же не хотела больше так умываться! Вот же инстинкты!

– Знаешь, если ты от вездесущих обязанностей в кошачий облик сбежала, то даже осуждать не могу. Сам бы с удовольствием превратился в кого-нибудь неприметного.

– Мау! – возмутилась я. Это я-то неприметная? Он меня видел вообще? Роскошная кошка! Практически тигр! Походка грациозная, шерсть лоснится, лапки мягкие и одновременно опасные. Он видел вообще мои когти? Или во что я превратила загривок того несостоявшегося убийцы?!

И вдруг я осеклась. Что это со мной? Нет, я, конечно, всегда была хорошего мнения о своей внешности. О своей прошлой внешности. Глаза у меня были милые, нос мне нравился, и брови шикарные (особенно если подщипать), в общем, вполне симпатичная женщина была. Не красавица, но и не уродина. Но чтобы так себя хвалить? Никогда я ничем подобным не занималась! А тут смотрю и понимаю, что хвост у меня роскошный, уши великолепны, в глазах мерцают звезды, а фигура вызывает восторг. Это же любому слабоумному хомяку понятно!

Это то, о чем Оберон говорил? О том, что мне будет тяжелее воссоединяться с человеческим обликом? Я поморщилась. Человеческий облик показался мне совершенно непривлекательным. Что за бесхвостые лысые урод… та-а-а-а-а-к. Стоп! Нет-нет-нет, гоним эти мысли прочь! Не хватало мне еще на старости лет кошкой остаться. Я человек, а значит, вектор держим на человечность. И не такой уж этот хвост удобный. Хотя, конечно, мягкий. И пушистый. И равновесие с ним держать проще.

– Ты чего? – Оберон смотрел на меня сверху вниз. Огромный жуткий зверь. Ещё и совершенно кожаный. Без шерсти, то есть. Я вдруг представила Оберона без одежды и резко зажмурилась. В ту сторону мы тоже не думаем. Приоткрыла глаза и помотала головой. Кажется, кошачьим мозгом мне вообще лучше не думать, мысли все какие-то не такие. – Может, все же к лекарю? У тебя взгляд какой-то... неадекватный.

Сам ты неадекватный. Попробовал бы в кошачьем теле побыть, тоже бы с катушек съехал. А я ещё держусь. Я ещё ого-го! Спать, правда, хочется. И есть.

– Мау-ма-ма-мау? – требовательно поинтересовалась я.

Оберон, к его чести, сразу понял, чего я хочу.

– Ты голодна?

Именно! На одной магии я долго не протяну! Дайте мне еды! Мяса какого-нибудь! Большой и сочный стейк! Средней прожарки. Впрочем, я поняла, что и от сырого бы не отказалась. Ох… Окошачиваюсь стремительно.

Мой ужас перед кошачьим телом и разумом схлынул, как только доставили еду. Паштет из печени был подан в изящной фарфоровой тарелочке. Утробно проурчав нечто, что можно (и нужно!) было бы принять за благодарность, я немедленно приступила к еде. Тот предыдущий обед тоже был неплох, но я же чуть не умерла! Мне восстанавливаться надо. Правильно, что всё на красивой тарелочке. Я вам не абы кто!

Разумеется, есть на полу я категорически отказалась, а ужинать на рабочем столе Оберон мне запретил. Сошлись на компромиссе в виде журнального столика.

– Нравится? – задал глупый вопрос Оберон, чем заслужил мой недовольный взгляд и ещё более недовольное урчание. – Кажется, нравится.

Чему тут не нравиться? Это вам не водянистый бульончик, которым меня кормили в доме Феста, и даже не засохшие остатки бутерброда! И то я ела. А если меня месяц не кормить, так я бы и ремни кожаные начала есть. И даже с удовольствием. Да, предыдущий перекус был неплох, но как же давно это было. Я с тех пор успела и поспать, и утрудиться до полусмерти.

– Откуда же ты такая взялась? – задумчиво потёр подбородок Оберон, продолжая смотреть как я ем.

Откуда взялась, там больше нет. По крайней мере, насколько мне известно, у дражайшего сатрапа-супруга была только одна жена. Есть ещё эльфийка, но там, понятное дело, все по любви.

Покончив с обедом (или ужином?), я снова принялась умываться. И ничего не смогла с собой сделать. А-а-а! Инстинкты в мусор не выбросишь всё-таки. Пятьдесят лет в человеческом обличье прожила, а тут после пары часов (ладно, пары пар часов, но всё же) веду себя как заправская кошка. Настолько, что готова свернуться в клубок и задремать. Ах да, кошки же могут по двадцать часов в сутки спать. Нет, это нам не годится. Мне надо её здешнего мужа посадить (интересно, у них тут смертная казнь есть?) и человеческое тело вернуть. И быстро! Вот как бы Оберону донести, кто виновен в моих несчастьях? Даже показания подписать не могу, у меня же лапки. Пантомимой показать что ли?

Хозяин кабинета тем временем отнюдь не маялся сомнениями, как я, а аккуратно раскладывал по местам бумаги, с которыми я ему так удачно помогла.

– Я помню, что перед тобой в долгу, но это не значит, что тебе разрешено разносить мой кабинет. От некоторых моих бумаг зависят судьбы людей. Не хотелось бы, чтобы что-то пропало или оказалось испорчено. Поняла?

Я взмахнула хвостом.

– В противном случае, придется посадить тебя в клетку.

– Мыр? Мы-ыр?! – возмутилась я. Кошку и в клетку? Какое безобразие! Я буду жаловаться! Возмутительно! Клетки для собак, этих мерзких блохастых тва… О! Он шутит. Вон как ухмыляется.

Глава 12. Лайфхак: страдаешь от депрессии? Просто стань кошкой!

Весь день я ела и спала, спала и ела. То ли восстанавливалась от пережитого стресса, то ли это новообретенное кошачье тело требовало тройную порцию еды и удесятерённую порцию сна – не знаю. Одно могу сказать точно: впервые с момента попадания в этот мир я ощутила себя в безопасности. И впервые за вообще невероятно долгое время я оказалась предоставлена просто сама себе. Никакой работы, никакой ответственности, никаких срочных звонков, потому что что-то где-то случилось. Непривычно и странно. В конце концов, мне всегда казалось, что я люблю свою работу! Именно она после смерти мужа дала мне почувствовать, что я ещё чего-то стою, что-то значу, что я не исчезла и не растворилась.

Статистика проста: мужчины зачастую умирают раньше женщин. Вот только за сухими цифрами всегда стоят реальные живые люди со своими человеческими трагедиями. Две даты и черточка между ними, вот всё, что осталось после него. И ещё я. Годами я любила мертвеца. Любовь не уходит, когда один из участников выбывает из этого мира. Любить мертвеца тяжело и больно, даже если боги отсыпали тебе вагон чувства юмора и телегу самоиронии. Все равно больно. Однако сейчас… Как это работает? Я помню чувства, я помню жизнь, которую прожила, но она не вызывает больше щемящей боли в груди. Только нежность, как когда смотришь любимое с детства кино. Смотришь и понимаешь:: это было чудесно и замечательно, вот только я уже переросла этот фильм, немного наивный и несовершенный, но все же чудесный. Пора смотреть другое кино.

О, небеса! А можно рекомендовать союзу психиатров попадание в другие миры? Отличная терапия! Попаданство помогает справиться со старыми травмами, избавиться от комплексов и почувствовать себя другим человеком. Десять из десяти. Ну ладно, в моем случае я умудрилась почувствовать себя совершенно другим животным, но это уже огрехи местных шаманов, а не изначальный косяк. Зато теперь я могу гордиться, что не произошла от какой-то там кожаной обезьяны!

Так, за размышлениями, дрёмой и перекусами, я провела остаток дня. Проснулась, когда уже стемнело, взглянула на бледно-голубой диск луны, выглядывавшей из-за тонких невесомых занавесок. Оберон сидел за рабочим столом и что-то писал. Изогнувшись, я потянулась, чувствуя приятный трепет в мышцах. Мягко спрыгнула с дивана и огляделась. Хм… Надо же, действительно прибрался. До совершенства, конечно, ещё далеко, но уже хотя бы жить можно.

– Проснулась? – не отрываясь от своего занятия, бросил Оберон.

Я промолчала, сочтя вопрос риторическим, и начала обходить по кругу комнату. Не всё я тут ещё рассмотрела. Времени не хватило. Что тут у нас? Посмотрим, что нынче читают высокопоставленные владельцы особняков, газет, пароходов. «Гномье частное право»? «Административный кодекс троллей»? «Невозможность основ государственности гренотов»? Да что это вообще за литература? И что это за мир? Если к магии я почти привыкла – а как не привыкнуть, когда ходишь на четырёх лапах и размахиваешь хвостом, пушистым, как ветка пальмы – то осознать существование мифических существ почему-то оказалось сложнее. И что это за гномы вообще? Как у Белоснежки или как в Средиземье? А тролли? Это такие как Шрек, или такие как тролли под мостом? С последними я бы не хотела столкнуться: съедят и косточек не оставят. Как вообще разобраться, чего опасаться, а чего нет? До чего же сложный и непонятный мир. А я в нём маленькая кошечка!

Большая рука успокаивающе легла на мою голову. Она гладила меня, а я млела. Теплая магия вливалась в тело, наполняя его одновременно силой и негой. Ладно, на этот раз спущу ему с рук беспардонное вторжение в моё личное пространство. Как же хорошо. Интересно, этого хватит, чтобы меня очеловечить? А то немного страшно, что обживусь тут и вообще не захочу возвращаться. Забуду про человеческую жизнь и буду до конца своих дней мышей ловить да мурлыкать.

Наверное, именно этот страх заставил меня после процедуры маговливания осторожно выскользнуть из кабинета. Её (местной барышни, чье место я занимаю) мужа тут нет, я в безопасности, а значит, можно немного исследовать местность. В конце концов, не всё же мне спать и есть. А новая информация стимулирует мозг.

Хозяин кабинета, вновь погрузившийся в какие-то документы, моего исчезновения не заметил. Чуть-чуть пройдусь и вернусь. Еще и пахнет как-то странно. Надо разобраться.

– Точно тебе говорю, видела его с Лэри-Эрис, – заслышав голоса, я метнулась в темный угол и постаралась слиться со стеной. Проходящие мимо девушки в простых одинаковых – явно форменных – платьях остановились неподалеку от меня. Я стена, я стена. Не хватало ещё, чтобы вернули в кабинет, я ведь еще толком ничего не увидела. – Неспроста он до сих пор предложения не сделал.

– Почудилось тебе! – резко оборвала девушку вторая. – Он не такой!

Угу. Все они не такие, а потом раз и в дамки. В кошки, то есть. Тебя. Тьфу, мир сменила, а проблемы у людей те же. Даже скучно как-то. Я-то думала, тут у всех неожиданные превращения и тайные силы. Ну и ладно, пойдём дальше. Что тут у нас? Я сунула нос в приоткрытую дверь. Фу. Пылью пахнет. В тёмной комнате я отчётливо видела стеллажи, уставленные книгами. Ага, библиотека значит. Я бы туда заглянула, а толку? Без противопоставленных больших пальцев разве что на обложки полюбуюсь, листать страницы-то не смогу. Эх… Раз так, остается только смотреть и слушать. Наблюдение – лучшее оружие в моей ситуации. Хотелось бы побольше узнать про этого Оберона. То, что его преступные элементы в виде сомнительного мужа недолюбливают, это хорошо, но этого мало, чтобы вот так просто вверить постороннему типу свою судьбу. Да, он сказал, что поможет, но мало ли кто что сказал?

– Хорошо, если почудилось, – пожала плечами первая, сразу же переключившись на новую тему. – А ты, когда сюда утром шла, случайно, нигде в окрестностях кошку не видела?

Я встрепенулась, почувствовав, как шерсть на загривке встаёт дыбом. Так, нужно за ними проследить и подслушать. Это у меня, как я выяснила, хорошо получается.

Глава 13. Вот и поговорили!

…И чуть не расквасила нос о запертую дверь кабинета. Чёртов Оберон успел её прикрыть за мной. Вот лучше бы он так маниакально порядок поддерживал!

Я, угрожающе подвывая, заработала когтями, снимая клочья стружки с массивной деревянной двери. А вот будет знать! Что за манера запираться от меня?! Я сейчас не то что дверь, я весь особняк разнесу! Что угодно, но к этому нелюдю-немужу я не вернусь. Это же прямой билет на тот свет, а я пока не тороплюсь. Я только жить заново начала, хоть и не на пенсии.

Дверь распахнулась, и я стрелой влетела внутрь, забившись под диван. Дрожа всем телом, я вжималась в стенку.

– Что с тобой? – удивился этот глупый кожаный. – Тебя кто-то напугал?

Угу, там твои служанки готовы продать меня первому встречному вивисектору! Вот что случилось! И еще неизвестно, как ты сам отреагируешь, когда узнаешь, что меня твой богатенький (якобы!) сосед разыскивает!

– Ничего себе! – присвистнул Оберон, разглядывая изукрашенную мной дверь. – Это же железный антисский дуб! Его же даже долото не берёт! Из чего у тебя когти, красотка? – он наклонился, заглядывая под диван. – Из алмаза?

Я только гневно зашипела, забиваясь подальше. Да, я красотка, но лесть тебе не поможет, кожаный! Или я, или эти предательницы! Естественно, это должна быть я! Таких противных девок везде пятачок за пучок! А я – единственная!

Но у меня получилось только:

– Фыш-ш… мяу!

Чёртов языковой барьер! Ну по интонации хотя бы понятно, что я негодую и паникую? Какие всё-таки тупые эти кожаные!

– Ну чего же ты так испугалась, красавица? – Оберон со вздохом уселся на ковёр напротив диванчика, не делая (а вот это правильно! Могу и цапнуть! В клочья растерзаю, но жизнь свою дёшево не продам) никаких попыток извлечь меня из убежища. – Я же поклялся магической клятвой, что ни прямо ни косвенно не причиню тебе вреда. Ты же умная кош… девушка! Вылезай, хочу тебе кое-что рассказать. Как-то неудобно разговаривать с диваном.

Не вылезу. Мне и тут хорошо. Понятия не имею, что это за магические клятвы. Моей девице этот её муж, небось, тоже такие давал на свадьбе. Пока смерть не разлучит нас, и всё такое. И где я теперь?! Правильно! Мяукаю и использую вместо туалетной бумаги язык. Одна мысль об этом швыряет меня на грань обморока похуже, чем вся конница и вся рать её ублюдочного мужа, но поделать ничего не могу. Чёртовы инстинкты!

– Вылезай!

– Мяу! – то есть нет.

– Вылезай!

– Мяу!

– Ну хорошо. Я, конечно, прошу прощения…

За что, интересно? Но только я насторожилась, прикидывая, куда ловчее шмыгнуть в случае чего, как вдруг в комнате интенсивно запахло и засияло какой-то странной магией, и ко мне под диван неожиданно проникла… жуткая, жутчайшая и просто огромная чешуйчатая лапа с вот такими когтищами! А-а-а! Я что, попала в парк Юрского периода?! Спасите! Кто пустил в дом динозавра?!

Я рванула было прочь, но лапа динозавра оказалась быстрее, цапнув меня поперёк туловища, и потащив наружу.

Спасите! Я решила дорого продать свою жизнь, вцепившись всеми зубами и когтями в эту лапищу… но как я ни старалась, мои когти и зубы только скользили по гладкой чешуе… Всё, сейчас меня сожрут! И зубы сломаю.

– Да успокойся ты! – вздохнул… Оберон, продолжая удерживать меня жуткими лапищами. Да-да, как у динозавра: с чешуёй и когтями. И глаза его с вертикальными (как-то это выглядело странно привлекательно, у меня даже сердце ёкнуло) полыхали янтарным огнём. Мамочки, кто он?! Что он? Он же не кожаный, он… чешуйчатый! А почему не весь?

Видимо от неожиданности я перестала извиваться и уставилась в эти гипнотические глаза.

– Ну наконец-то! – выдохнул он, аккуратно усаживая меня на диван и слегка удерживая. – Сидишь? – поинтересовался, нежно почёсывая меня огромным когтем за ухом. – Правильно. Сиди. Не удирай. Не хочу за тобой гоняться. Извини, но я быстрее, всё равно догоню. Попробуй, пожалуйста, понять, что я тебе не враг. Я хочу разобраться, почему ты стала кошкой, и почему ты так запугана. В конце концов это моя должность.

Всё ещё глядя в его глаза, каким-то седьмым, а может и десятым чувством поняла, что не врёт, и расслабилась.

– Вот так, – тоже расслабился он, и я почувствовала, что когтистые лапы снова превратились в мягкие человеческие руки, которые гладят и почёсывают меня. Приятно. Я бы даже замурлыкала, но мне всё ещё было страшно. И непонятно. И вообще я уже в который раз за последние пару дней пожалела, что мама не может родить меня обратно.

…И ещё раз пожалела. Потому что Оберон сообщил:

– Сегодня я обнаружил, что лорд Арсани срочно разыскивает кошку…

При этих словах я сделала попытку взлететь под потолок… но у этого чёртова человекодинозавра оказалась воистину нечеловеческая реакция: меня перехватили и насильно усадили на место, удерживая. Да что ж такое?! Свободу котам!

– И я подозреваю, что ты именно та самая кошка.

Я снова безуспешно дёрнулась, но Оберон, продолжая держать меня, продолжил:

– И поэтому я заказал целую груду магических накопителей, чтобы вернуть тебе человеческий облик как можно скорее. Я очень хочу нормально поговорить и выслушать твою версию произошедшего. Откровенно говоря, Фест всегда производил впечатление мутного типа. А теперь кошка, которая не совсем кошка. Странно всё это… В общем, постарайся не убегать, а лучше вообще не выходи из этой комнаты. А то я слышал, кое-кто из моих слуг решил попробовать обогатиться, – он поморщился. – Ну ладно, они не понимают ничего. Но и ты не подставляйся. Сиди тут, еду я тебе принесу. За сегодняшнюю ночь я постараюсь подзарядить накопители, и завтра с утра начнём. Будь хорошей кошкой, не заставляй меня волноваться.

И он, отпустив меня, поднялся с пола.

– До завтра, красавица!

Глава 14. Немножко неудобная ситуация

Хотелось бы сказать, что я была бесшумна и грациозна. Хотелось бы сказать, что я тихо кралась на мягких лапках, сливаясь с тенями. Истина, как это ей свойственно, было чуть менее привлекательна. Неуклюже взмахивая лапами, я неожиданно свалилась с дивана, испугалась собственной тени в освещенной тусклым лунным светом комнате, врезалась в журнальный столик, зашипела на него и с преисполненным достоинства визгом метнулась в стену. Для полного комплекта не хватало только испугаться огурца.

Да уж… Вот она жизнь. Хочешь быть совершенной изящной кошкой, а становишься нелепым котиком из мемов. Ну и ладно. Суть не в этом, а в том, что я проснулась посреди ночи, поняв, что мне как-то холодно и неуютно. И вообще, если честно, как-то не по себе. С физическим холодом я бы справилась, у меня теперь шерсть такая густая, что могу даже на снегу спать. Но это был не он, а скорее озноб, пробегающий по телу, когда проходишь мимо открытой двери в тёмный подвал. И, вроде, понятно, что ни клоуна, ни мальчика в жёлтом дождевике в подвале нет, но все равно на миг веет каким-то могильным холодом, и стремишься убраться подальше. Вот только в моем случае монстры реальны. Где-то за пределами моего маленького убежища бродит муж этой дурочки, в тело которой я попала. Наивная дурёха вышла замуж за человека, который её погубил, а рядом не было никого, кто мог бы предотвратить кошмар. Она была молода и доверчива, но я-то успела в жизни кое-что повидать, а потому должна быть умнее. Не могу позволить себе оказаться жертвой её убийцы. Справедливость должна восторжествовать, душа Маурии должна упокоиться. А чтобы это произошло, я обязана выжить. Как тот маленький котёнок из мема, который обязательно выживет.

А выживать лучше всего где? В безопасном месте. Так уж вышло, что самое безопасное место, которое приходит мне в голову – рядом с Обероном. И не только потому, что я помню, как ловко он тащил своих неслучившихся убийц. А ещё потому, что я твёрдо уверена, что как минимум дважды его от них спасла! Кинжал и яд, я все предотвратила буквально ценой собственной жизни! Хорошо у кошек их много! У меня и так от девяти штук осталось… не больше семи наверное. Одну потратила, когда умерла от удара молнии, а побег из поместья, кажется, не меньше двух мне стоил.

Уж не знаю, чего он хочет, но денег у него явно достаточно, чтобы мужу-душегубу меня не продавать. А если у Оберона какие-то свои корыстные интересы есть, то они у всех есть, это нормально. Главное, чтобы на жизнь мою не покушался. А он не покушается, вон кормит и тёплой магией поит. Поэтому что? Поэтому нужно быть поближе! А вдруг в этот самый момент какие-нибудь ещё убийцы заползают в его спальню?! Кто обо мне позаботится, если с ним что-то случится? Нет уж, такое дело нельзя пускать на самотёк, нужно держать лапу на пульсе. Бдить и защищать!

Божечки, какая же нервная жизнь у меня в этом мире! Мало того, что не успела преставиться… эээ… переселиться, как аж два тела поменяла (орогое мироздание, давай как-нибудь экономнее тела расходовать, а?), так ещё и нужно какого-то динозавра защищать. Ужас!

Именно так я рассуждала, когда, проснувшись после дремоты, наполненной тревожными видениями, кралась в темноте в спальню Оберона, в надежде, что чувство тёплой безопасности от его присутствия, поможет мне заснуть. Равно как и ощущение того, что я бдю (или бжу?) на страже его здоровья. К счастью, Оберон от меня не забаррикадировался, а напротив, позволил ходить через эти свои магические решётки-щиты, или что у них тут.

С утробным тихим мявком я запрыгнула на кровать и замерла, прижав уши к голове. Тишина. Даже не шевельнулся. Вот так вот наши правоохранительные органы бдят! К нему в кровать заползают, а он дрыхнет как сурок распоследний. Правильно я решила переселиться к нему!

Я внимательно осмотрела спальню. Ой, барда-ак! Мало того, что одежда брошена кучей на кресле (а вот это что под столом? Сапог? И носок?! Ужас!), так ещё и какие-то пирамидки разбросаны везде, мерцают загадочно синими искорками. Что это за неведомая ерунда? Пирамидки мне понравились, от них шло приятное тепло. Завтра рассмотрю получше. А то что-то как-то есть вдруг захотелось… Решительно пресекла возникшее вдруг желание жалобно заорать Оберону на ухо о своём печальном состоянии (ну что за фигня: он спит, а я голодаю! Мисочка-то давно пуста!), я сосредоточилась на том, что нужно его охранять. А скандал можно с утра устроить.

Прошествовав по одеялу вокруг спящего тела, принюхавшись тут и там, я наконец нашла подходящее место в изголовье, свернулась клубком, прикрыв нос пушистым хвостом и, наконец, погрузилась в безмятежный сон без сновидений. Никакие эльфийки с топорами за мной во сне больше не бегали, никакие псевдомужья молниями не швырялись… И никакие бандиты в окна тоже не лезли.

…Как же приятно спать на чистом постельном белье. Ещё лучше это чувство может быть только если принять ванну, вымыть голову и вот после этого лечь в свежую постель. Блаженство. Истинное блаженство. А вишенка на торте это то, что мне сегодня никуда не надо. Никакой будильник не вопит, по телефону никто не звонит, сообщениями не закидывают. Можно раскинуться среди простыней и… Я замерла. Вся целиком, включая сердце. Резкая вспышка ужаса пронзила мой бедный организм, когда я осознала, что в постели моей, оказывается, есть кто-то ещё. Я не ханжа, но эти постельны е«кто-то ещё» из моей жизни исчезли много лет назад.Ну, как бы, я уже почтенная женщина в годах и в теле! Или…

Распахнув глаза, я уставилась на щетинистую спящую физиономию. Щетиной она была покрыта, понимаете ли, но при этом выглядела очень и очень привлекательно. Не успела я получить второй за утро сердечный приступ (одновременно похвалив себя за хороший вкус), как нахлынули воспоминания.

Ну, конечно! Другой мир, убийца-псевдомуж, гаденькая эльфийка, кошка, Оберон. А ещё плотное плетение хлопка высочайшего качества, которое я ощущаю кожей. Не шерстью, прошу заметить! Осторожно, боясь спугнуть чудо, я опустила взгляд. Ну точно! Грудь! Не моя, конечно, но какая разница! Откровенно говоря, эта грудь (и всё остальное) гораздо красивее того, что имелось у пятидесятипятилетней меня до этого! А уж то, что это не меховое кошачье тельце, так вообще спасибо!

Глава 15. Хьюстон, у нас проблема!

– Налюбовалась? – лениво поинтересовался откуда-то из спальни Оберон. – Правда мило?

Я недоверчиво уставилась на собственное отражение. Нет, всё-таки не померещилось. Столько я не выпью. Действительно кошачьи уши и кошачий хвост. С другой стороны, какая разница? У меня есть противопоставленные большие пальцы и возможность самостоятельно мыться, не вылизываясь. Готова засчитать это за победу!

– И как же зовут мою очаровательную гостью?

Я судорожно подхватила с пола одеяло и завернулась почти с головой. Похоже, он решил таки заглянуть в ванну.

– Мау… – голос дал петуха. Ещё бы, несколько дней не говорила, только мяукала. Да и у этого полумужа дома не то чтобы с кем-то беседы вела. Там моё мнение всем так же интересно, как политическая обстановка в Нижнем Бухалове, то есть абсолютно безразлично. Я попробовала еще раз воспользоваться человеческими связками:

– Маурия, – и, воодушевлённая этой победой, почему-то добавила: – Петровна.

– Не ожидал такой откровенности, – в дверях ванной комнаты появился полуодетый Оберон. К счастью, одетый на нижнюю половину, а потому чуть менее отвлекающий. – Мы так мало знакомы, а ты уже сообщила свое второе имя. Да ещё и такое оригинальное. Предки из-за моря?

Какое ещё… О! У них же явно нет отчеств, вот Оберон и решил, что «Петровна» это такое необычное второе имя.

– Да-да, – с энтузиазмом закивала я. – Очень редкое имя, и очень иностранное.

– Значит, Маурия Петровна, – он скользнул по мне обжигающим взглядом.

Мне вдруг стало смешно. Интересно, этот юноша пылкий со взором горящим (ладно, не такой уж юноша: за тридцать ему точно, но взором горит и пылает) взглянул бы на меня дважды, будь я собой: обычной женщиной очень среднего возраста, с очень средней фигурой, растяжками и сединой, которую подкрашиваю с восемнадцати. Наверное, нет. А вот поди же ты, омолодилась лет на тридцать, похорошела и уже мечта любого мужчины.

– Ну, а меня можешь звать Эйлар, – улыбнулся он, с интересом рассматривая мой подёргивающийся хвост, который совершенно самостоятельно умудрился вынырнуть из-под одеяла. Очень мило со стороны Эйлара сконцентрироваться на хвосте, а не на моей фигуре, которую я тщательно пыталась держать прикрытой. Это кошки могут без одежды ходить, и ничего.

– Приятно познакомиться, – вежливо, но уже не так пылко, кивнула я.

Все-таки иногда полезно немного вспомнить, кто ты и откуда. Неплохо прочищает мозги. Зато теперь не чувствую себя, как умалишенная (почти. Хвост – это всё-таки сильно). Что я, красивых людей полуодетых не видела? В фильмах ещё и не таких показывают.

Быстро оценив развернувшуюся передо мной картину, я вдруг осознала: это же просто мой типаж. Идеал! Крепкое телосложение, яркие глаза, точёный подбородок… и даже отросшие до плеч светлые волосы его совершенно не портят, а каким-то странным образом добавляют мужественности. Вот такие меня обычно и привлекают, неудивительно, что и на Оберона, то есть Эйлара, смотрю с интересом. А зря. Мне бы лучше о сохранности своей шкурки думать: на меня тут целую охоту открыли.

– Можно это, – я махнула рукой в стороне хвоста, – как-то убрать?

– Мдаа… Слегка не хватило, – покачал головой Оберон. – Извини, ты немножко нарушила ход событий, заявившись раньше, чем я смог закончить подготовку накопителей. Магию-то ты из них впитала, но так как они ещё не были до конца заполнены, то превратиться полностью не смогла. Так что в ближайшее время возможны флуктуации: цвет шерсти, уши вот, хвост… Пока ничего сделать нельзя. Разве что отрезать.

Инстинктивно я тут же вцепилась в хвост. Нет, я, конечно, хочу от него избавиться, но не так вот радикально!

– Не надо, я лучше так.

– Вот и мне так кажется. Со временем сам исчезнет. Да и тебе идёт. Живенько так смотрится. Органично.

– И когда это время придёт? – не преминула уточнить я.

Он пожал плечами.

– Знаешь, на меня не каждый день сваливаются оборотни-полукровки в диком магическом истощении. Так что могу только гадать. Может, пара дней, может, пара месяцев.

Угу. А в худшем случае пара лет или пара десятков лет. Успокоил, конечно.

– Держи, – он протянул мне свёрток. – Тут платье и прочие штуки. Извини, пока я не хочу приглашать служанок на помощь. Нам сначала нужно серьёзно поговорить. В принципе, я могу прямо сейчас проводить тебя в гостевые комнаты, они уже приготовлены для тебя. Там есть ванная комната, тебя никто не побеспокоит.

Шикарное предложение, но я, пожалуй, пока откажусь. Не настолько спокойно я себя чувствую, чтобы в одиночестве оставаться. Нет уж, пусть лучше Оберон за дверью подежурит, пока я моюсь, мне спокойнее будет.

– Раз я уже здесь, то почему бы мне не остаться? – мило улыбнулась я. – Но если что-нибудь случится, я закричу. Очень громко, – заверила я его прежде чем закрыть дверь. Я не понимала, что происходило. То ли это дурацкие кошачьи инстинкты, то ли страхи маурининого тела, то ли мой собственный шок и ужас от попаданства, но очень уж мне было не по себе.

Я практически чувствовала, как встаёт дыбом исчезнувшая шерсть. Впрочем не до конца исчезнувшая. Хвост вон на очень пушистую щетку похож. Шире раза в три, чем был при пробуждении. Может, он, как радар, настроенный на Оберона? Подхожу ближе, хвост ведет себя как ни в чем не бывало, отхожу – начинает паниковать и ершиться.

Смывая пыль множества дорог (метафорически, разумеется), я обдумывала дальнейший план действий. Интересно, а если я буду свидетельствовать, недомужу голову отрубят или здесь жена не может давать показания против мужа? И как у них тут со смертной казнью дела обстоят? Жаль, что я не знаю местные законы. Очень разочаровывает. Надо запомнить: когда в следующий раз куда-нибудь попаду, первым делом нужно попадать в библиотеку, поближе к своду законов.

Свежеотмытая (почти до скрипа), благоухающая какими-то странными маслами и душистыми травянистыми отварами, я выплыла из ванной комнаты, окруженная облаком пара. Новая одежда, которой меня снабдил хозяин дома, прекрасно подошла, хоть и выглядела довольно оригинально: спереди платье почти открывало колени, а сзади пышная юбка доходила чуть ли не до щиколоток. Странно. У мужа я носила полностью закрытое невразумительное нечто унылых оттенков, а тут… И цвета, и покрой, и качество ткани! Бог ты ж мой, чужие ко мне, похоже, гораздо лучше относятся! Эх, всё-таки красивое платье здорово поднимает настроение, а ощущение легкой эйфории от вымытой головы и вовсе заставило захотеть жить с новой силой. Кстати об этом…