Космический экзамен для землянки

Глава 1. Знакомство с объектом

Не опускай рук

Не закрывай глаз

Кто знает, а вдруг

Звезды считают нас

Uma2rman

НЛО медленно садилось на пустыре за домом, а я даже снять этот шикарный момент не могла – как всегда, в нужный момент села зарядка на телефоне.

Только навела камеру на некрупную серую ракету, мягко планирующую к земле, как экран стал черным зеркалом, в котором отразились мои брови, огромные глаза и губы.

Поскольку снять на видео или сделать фотографию не выйдет, решила подождать, когда космический корабль улетит, чтобы поискать какие-то вещественные доказательства его нахождения на нашей планете. Потом можно его по всем каналам, соцсетям показать, продать. Это точно сделает меня знаменитой, докажет, что я на самом деле не пустое место…

Космические корабли прилетали на Землю несколько раз, но это всегда были огромные, величественные машины, и их торжественно встречали главы всех государств, а сейчас – другое дело. Может быть, это шпион? Или захват Земли чужой цивилизацией?

В горле стало сухо, а щеки, наоборот, зарделись. Прижала ледяные от волнения пальцы к пылающему лбу и обернулась назад – может быть, стоит побежать в город и забить тревогу? Позвонить в полицию, чтобы предупредить о вторжении инопланетных захватчиков?

— Имя и должность, — мрачный мужской голос раздался совсем рядом со мной.

От испуга я брякнулась на попу и повалилась в кусты, из которых и вела наблюдение. Прямо передо мной стоял высокий молодой парень в космическом комбинезоне стального с розовым отливом цвета. Он сурово смотрел на меня своими темными глазами из-под полуопущенных ресниц.

— Аня, — поморгав, протянула, глядя на него снизу вверх. Не самая удачная поза для знакомства, тем более с гуманоидом из космоса. В новостях я видела – они совсем не отличаются от нас, только более здоровые: высокие, сильные, быстрые. Но рядом, вот так, на расстоянии вытянутой ноги – впервые, и потому затараторила: — Должности нет. А какая она должна быть? В универе учусь. Педагогическом. Официанткой работала. Паспорт показать? Не убивайте, меня, пожалуйста…

Инопланетец скривился, будто вокруг него летала надоедливая муха.

— Ясно, — он развернулся на пятках и зашагал обратно к своему кораблю. Я удивленно вытянула шею: видимо, инопланетяне могли двигаться быстро, когда этого хотели, как-то же он оказался около меня за секунду, пока я отворачивалась.

— Эй, постой! — я встала, даже не отряхивая от земли и травинок джинсы сзади, побежала за ним. Инопланетянин, естественно, не остановился, но шаг замедлил, от чего догнать его оказалось делом не хитрым. — Слушай, а у тебя есть зарядка от телефона?

Он развернулся быстро.

Не знаю, что у него в этот момент творилось в голове, но я четко знала: это мой единственный шанс – как еще мне доказать, что я говорила с гуманоидом с другой планеты? Да еще и спокойно. Деваться некуда – играем с тем, что есть.

— Скоро сюда прилетят вертолеты, приедут специальные службы, у меня не получится сфотографировать космический корабль, — объяснила, стараясь говорить медленнее, чтобы пришелец не подумал, что я несу для него угрозу.

Теперь, когда я стояла напротив, можно было детально его рассмотреть. Высокий, очень широкий в плечах, молодой – может быть, чуть старше меня. Темные волосы зачесаны назад и немного вбок. Но летний ветер уже успел навести свой земной порядок на его шевелюре, растрепав и сделав немного похожим на парня с Земли, прогуливающимся после усиленной тренировки в спортивном зале. Только глаза немного отличались – чуть больше и шире привычного, но это было даже красиво – можно было легко читать, о чем думает пришелец. А еще на его щеке красноречиво алел довольно большой порез.

И сейчас пришелец явно думал о том, что ему не повезло с первым контактом на планете и явно сомневался в моих умственных способностях.

— Тогда тебе лучше уйти, — мрачно отрезал, двигаясь дальше. Я засеменила за ним. Мне обязательно нужно доказательство, что я видела НЛО! Любое!

— Слушай, а что ты тут делаешь? Разве вы не прилетаете большой компанией? Ну там, генералы, маршалы, министры по иноземным отношениям?

Парень смерил меня таким насмешливым взглядом, что я бы сгорела от неловкости. Прежде. Но сейчас не собиралась сдаваться:

— Ты шпион, да? Тебя кто-то послал для того, чтобы захватить наш мир?

Мои слова произвели на него впечатление. Он резко замер, от чего я буквально впечаталась ему в спину.

— Нужен мне ваш мир, — фыркнул он презрительно, вызвав обиду в душе за свою родную планету.

— А что тебе нужно? Что ты здесь делаешь? — первое волнительное впечатление прошло, и мне хотелось как-то разъяснить эту встречу, побольше узнать о корабле, самом парне – не каждое десятилетие к нам прилетают такие необычные гости!

— У меня экзамен.

— Так ты студент! — округлила глаза.

— Кадет, — то, что он меня поправил, а не молчал, вселяло оптимизм.

— Вот это круто! Я уверена, ты все сдашь!

Он снова смерил меня взглядом, в котором читалось невысокое отношение к моим умственным способностям.

— Аня, официант, педагог, есть паспорт, тебе пора уходить, — мы приблизились к лестнице, которая вела на борт его корабля, больше похожего на толстую сигару, и мой неразговорчивый собеседник повторил все, что я сказала о себе медленно, как если бы обтачивал камни. Наверное, эти слова для него были в новинку, как для меня – одно общение с ним.

Мы задрали головы на звук – над инопланетным кораблем кружили, не снижаясь, три вертолета, издалека доносился гул сирены – к пустырю стягивалась спецтехника.

Я струхнула – одно дело желать известности и внимания, другое дело быть к ней близко на расстоянии десяти-пятнадцати минут.

— М… ты – кадет, один, на нашей планете… Сдаешь экзамен… Если хочешь, я тебе помогу, подскажу, так сказать, все же я свою планету знаю очень хорошо!

Глава 2. Этика полетов

— Имя. Должность. Цель визита.

У девчонки хватило ума сбежать через кусты и деревья, тонкими тропками людей до приезда их властей.

Сейчас же у места моей парковки собирались люди, специальная техника.

На правах главного вел переговоры военный – тот, кто контролирует этот участок.

— Дэн Кхан. Кадет Академии Межмировых отношений. Третий курс.

Военный кивнул. Они записывали все ответы, все вопросы, всю коммуникацию.

— Цель визита?

Я поморщился. Не было у меня цели посещать эти тропики, планету Земля. Но выбора не было совершенно. Из-за того, что время на планете преломляется, я решил использовать этот глюк в качестве форы для своего корабля.

— Прохождение экзамена.

Военный поднял выше бровь, до линии роста волос. Удивился так, словно я перед ним какамбу исполнил.

— Планета не входит в перечень испытательных полигонов для Академии Межмировых отношений.

Будто я этого не знаю! Хотелось скорее разделаться со всеми бюрократическими проволочками, делами, и ускориться.

— На корабле произошло происшествие.

Его это не касается, и он сам это знает, что не имеет права меня допрашивать дальше. Но что-то в его взгляде, в его поведении, уверенности и том, как он спокойно держался при виде меня, по сути, пришельца, толкало к тому, чтобы быть с ним по возможности откровенным – тогда не будет проблем и задержек.

Может быть, его форма, может быть, его погоны, блестящие звезды на кителе подсказали это, а может быть – интуиция, которой я теперь решил доверять всегда, при любых условиях.

— Нужны детали.

— На корабле во время прохождения полета до испытательной планеты в рамках экзамена погиб второй пилот – кадет Лис Осса.

Военный кивнул. Будто такое случается во время экзаменов, которые проходят лучшие ученики академии.

— Вы заполнили документы в рамках происшествия. Формуляры. Направили в академию.

Он говорил спокойно и четко, будто не спрашивал, а констатировал факт. Мне понравилось это. Пусть военный и не понимал, насколько все сложно и запутанно, но осознавал, что его никто не допустит к расследованию того, что случилось на моем корабле.

Но самое главное – он точно знал, что я заполнил все без единой ошибки, и придраться ко мне никто не сможет.

Вместо ответа я кивнул.

— Вам необходимо направить тело в академию.

— Занимаюсь этим. Причина остановки – отправка тела с документами на базу.

— Ясно.

Казалось, разговор окончен. Военному пора разворачиваться и уходить. Оставив в целях безопасности наблюдение над моим кораблем.

Но он сощурил свои и без того небольшие глаза и вдруг сказал каким-то другим голосом, не протокольным, а более… живым, словно разговаривал с близким человеком, сыном, братом, другом:

— Дэн. Вы же помните, что продолжение экзамена одному на корабле противоречит этике полетов?

Я тоскливо глянул на свой корабль, на пришвартованный рядом бокс, где покоилось тело Лиса, вверх, на небо.

Этот военный был чертовски прав. Передвижение в космосе в одиночестве было запрещено – если с одним из пилотов случались проблемы со здоровьем, с мозгом, второй пилот должен был о нем позаботиться.

И это правило, кстати, проходили еще на нулевом курсе желторотые кадеты.

Пока я оформлял все документы, стараясь создать видимость несчастного случая с Лисом, эта ерунда совсем вылетела из головы.

— Вы можете дождаться кадета из Академии здесь, на планете Земля, — подсказал очевидное решение военный. Я спрятал глаза – на самом деле, думал о том, чтобы нарушить это правило парных полетов и махнуть в одиночку, а там, по прилету, договориться, чтобы на этом не фокусировали внимание. Я и без того иду впереди, показатели одни из самых лучших – неужели ректор будет придираться к нарушению малюсенького правила, о пересмотре которого ежедневно подаются прошения императору?

— Это очень долго, даже с учетом преломления времени на планете, — рассуждая вслух, сказал, ни к кому не обращаясь.

— А можете взять кадета с планеты. Он будет автоматически зачислен на нулевой курс. Прохождение экзамена с вами позволит ему перейти на первый курс обучения.

Я в шоке уставился на военного.

— Нахрена мне кадет с Земли?

Военный не обиделся, хотя все, что я думал о медлительных, не очень умных аборигенах, думаю, было написано на лице.

— У нас много сильных, стойких военных. Парней тысячи. И все согласятся на обучение в вашей академии.

Голос военного стал чуть тверже. Ясно – это его мечта, он сам хотел там учиться, но по возрасту уже никак не смог бы пройти отбор, вот и радеет за своих соплеменников.

— Подумаю.

— Через два часа я могу привести на смотр сто солдат.

Я с тоской глянул на свой сравнительно новый корабль, подумал о капитанском мостике и вдруг представил, что рядом будет ошиваться какой-то неизвестный парень. Я Лиса-то с трудом выносил первые часы…

— Через три часа выводите. Если мне разрешают вылет, я отправлюсь через два часа дальше.

Военный кивнул. Он понял, что я буду искать возможности сдать экзамен без помощи людей, которые и планету-то свою целиком не видели.

По протоколу разговор был завершен, и военный зыркнул на меня темным взглядом из-под своей фуражки со звездами. Медленно, так медленно, будто делал это специально, удалился с парковки, отозвал вертолеты, принял меры предосторожности: поставил редкое оцепление – чтобы никто не забрел на поляну к кораблю.

— Гррос, — выругался, оставшись один на мостике. — Брать кого –то с Земли – очень опасно. Если умный – будет мешать. Если тупой – будет мешать еще больше! Усыпить его на весь путь нельзя, если помрет, меня из Академии точно выкинут – разбирательства между двумя планетами будут долгими, тяжелыми, потому что между Академией и Землей никаких связей, тем более, разрешений на обучение не было.

Я омыл лицо заживляющей жидкостью, которая должна была убрать последствия борьбы с Лисом. Парень жестко приложил меня острым концом кинжала – и как только пронес его на корабль? Красноватая жидкость стекла в приемник.

Глава 3. Короткие сборы – самые легкие

— Иванова! Когда съезжать собираешься? — комендант в общежитии всегда с трепетом относилась к своим обязанностям, вот и сегодня встала с утра на вахту, охраняя свое королевство от захватчиков.

Мимо сновали студенты, прикладывая пропуски к турникету и быстро пропадая в недрах прохладного холла. Я еще не сдала свой пропуск, но информация про то, что меня уже отчислили, дошла до главного действующего лица общежития, и она была категорически против моего нахождения здесь.

— Я восстановлюсь! — крикнула ей, не став ждать лифт и рванув в сторону лестниц, избегая долгого разговора.

— Сдавай ключи!

Два, три, четыре пролета. Дыхание в спешке сбилось.

— И матрас сдавай!

— Обязательно, — крикнула в ответ, надеясь, что комендант не пойдет за мной следом, чтобы сказать лично, что мне нужно делать, по ее высокому дозволению.

На самом деле, приказа об отчислении еще не было. Были просто сказаны слова – «Иванова, тебе не место в нашем университете!». И сказаны они были, в общем-то, за дело. А дело было так…

Нашу группу отправили на практику в школу рядом с универом. Коробкова каждый год как-то договаривается со своей подружкой – директором школы, чтобы дать своим студентам почувствовать ответственность, чем пахнут парты и о чем думают головы первоклашек. В течение недели мы должны заниматься с ними. А их учительница – следит, или не следит, тут уж от самих преподавателей зависит. Конец года, думаю, у всех уже сдают нервы, или погода действует – хочется больше гулять и вдыхать ароматы весны, а не дышать пылью в школе.

Мне попалась группа невероятно вертлявых детей. И если первые два дня я как-то справлялась, оставшиеся три, думала, не вынесу.

И придумала нехитрый план. Пользуясь тем, что учительница из моего класса просто уходила на половину дня, оставив детей на меня, я договорилась подмениться со своей приятельницей из параллельной группы.

Мы притащили телевизор, поставили мультфильмы. Оля должна была оставаться с ними в классе, а я взамен этого заплатила ей небольшую мзду из заработанных в кафе денег, и сделала несколько рефератов для сдачи зачета.

Оле, видимо, тоже не сильно понравилось такое времяпрепровождение. Несмотря на то, что телевизор был включен, дети орали и бесились. И на второй день мучений она просто запирала их в кабинете и уходила на весь урок.

Мелкие бесились, а на одной из перемен мальчишка оделся и сбежал с уроков.

Мы с Олей подменились как раз перед тем, как к нам в класс забежала мама этого мальчишки, начав орать на меня, что я упустила ребенка. Отправила его одного домой. Не занималась, а ставила мультфильмы.

Во всем этом гвалте, а после – разбирательстве в актовом зале с участием всей нашей группы, преподавательского состава школы, момент с подменой упустился, почему-то дети не сказали об этом. Оля, естественно, промолчала, как и я.

И Коробкова, естественно, пообещала прилюдно, что таким, как я – не место в обществе, и потому я буду отчислена. Она еще много чего говорила. И про ответственность. И про глупость. И про то, что я ничего в этой жизни не добьюсь. А на эмоциях потом уже выплюнула, что я вообще не человек.

К Ольге я потом, конечно же, подошла. Она сделала невинные глаза и сказала: «Иванова, о чем ты говоришь? Ничего не было, ты сама упустила ребенка. Твоя вина». Я так распереживалась, что пошла волноваться и плакать на пустырь, где и встретила НЛО…

В комнате я села на свою кровать. Девочек не было – все еще были в универе, а я… Черт, не повезло, так не повезло. Хотя, если рассуждать логически, я могу подать апелляцию. Могу даже перевестись на другой факультет. Много чего могу… Если захочу…

Мои невеселые раздумья прервал стук в дверь.

— Ттты? — за обшарпанной дверью стоял уже знакомый пришелец.

— Ты можешь стать кадетом Академии Межмировых отношений, уровень ноль. Если полетишь со мной. Пройдешь этот экзамен.

Я сощурилась. Глянула на всякий случай в коридор, в обе стороны – мальчиков водить категорически запрещалось. И быстро втянула за руку пришельца внутрь. Как хорошо, что он не сопротивлялся – чувствовалось, что силы в нем достаточно, чтобы не двигаться с места ни на миллиметр.

— Ты чего, кислорода нанюхался?

На его щеке не было длинного темного пореза, который меня так удивил совсем недавно. Наверное, кадет из НЛО обладал супер способностью к самозаживлению.

— Ты здорова. Ты подходишь, — если бы не цвет лица и теплая кожа, пришельца можно было бы принять за робота.

Оглянувшись на свою комнату, я поняла, что это мой единственный шанс сделать что-то настолько выдающееся, что обо мне будут говорить студенты много, много десятков лет после моей смерти. А Лика, Валерия вообще оды сложат о моем поступке.

— Вот это по-настоящему круто! — я раскрыла глаза так сильно, что мой собеседник мог заподозрить у меня наличие базедовой болезни. — С математикой у меня не очень, но все остальное – сдам.

— Экзамен предполагает участие в межмировой регате. Знакомство с планетами империи. Прохождение всех этапов.

— Мы полетим на твоей бандуре?

Он вдруг словно очнулся от моих слов, опустил руку, сморщился, скосил уголок губы.

— Ничего не трогать. Ничего не делать. Не говорить. Слушаться. Я все буду делать сам.

— Конечно-конечно! Я – могила! Ты и слова от меня не услышишь, я могу молчать, как рыбка, весь день и всю ночь. А еще не займу много места, клянусь! У меня и одежды не так много! И учебников совсем чуть-чуть. И как раз свободное время – меня отчислили, представляешь, Коробкова – наш декан, она…

Пришелец выставил вперед ладонь, ставя перед нами преграду и разрывая поток бессвязных предложений.

— Слушать меня.

Я сложила ладони под подбородком и кивнула, как самая кроткая монахиня.

Он коротко глянул на мои пальцы, на грудь, отвел взгляд.

— Иди собирайся, выдвигаемся сразу.

Он только сделал шаг к двери, как я поняла, что дверь быстро открылась и закрылась, выпуская парня из комнаты. Удивительные, конечно, возможности у этих пришельцев… Может быть, и у меня какие-то откроются? Буду видеть в темноте? Передвигаться как гепард? Слышать мысли?

Глава 4 Полетели

— Слушай, а почему ты взял меня? Потому что никто не согласился лететь? Имей в виду, я записку оставила, где все подробно расписала, кто ты и что ты.

— Аня, официант, педагог, есть паспорт, — показал, как пристегиваться в кресле. — Через три минуты взлетим.

— Слушай, — девушка рассмеялась мелодично, легко, искренне. Но сделала все ровно так, как было указано, что, конечно же, порадовало. — У меня не такое длинное имя, можешь называть меня Аня. Просто Аня, без всего остального.

— Хорошо. Аня. Я – Дэн, — представляться, наверное, не обязательно. Я планирую продержать ее на корабле, и самостоятельно пробежать по всем инстанциям экзамена. Надеюсь, что почти все время, что мы находимся в полете, она будет не в сознании.

— Надо же, Дэн, — она стрельнула в меня глазами. — Тебе подходит. Не ожидала, что твое имя будет таким же, как у наших парней с Земли.

— Потому что меня зовут по-другому. Для тебя удобнее это имя, и я тебе его сказал.

— У вас что, для каждого человека свое имя? — она выпучила глаза. Кажется, содержимое капитанского мостика не так сильно впечатлило девушку с Земли, как традиция представляться разным группам своим новым именем.

— Мое имя для некоторых планет, в том числе для планеты Земля – Дэн Кхан. Мое имя дома – другое. Мое имя в Академии тоже является другим. Преподаватели называют по-своему, а друзья… — тут я серьезно, крепко задумался: сейчас называть кого-то своим другом было опрометчиво. Этой девушке с парковой планеты, не обладающей никакими умениями, я должен был доверять больше, чем тем, с кем учился долгое время. — А друзья тоже называют другим именем. И все эти имена я знаю, помню, откликаюсь.

— Обалдеть. И это законно?

Она открыла рот, чтобы задавить меня лавиной вопросов, и я с облегчением протянул ей бутылек:

— Пей, чтобы лучше перенести взлет.

Она подозрительно скосилась на меня:

— А ты?

— Я привычен к перегрузкам. С рождения летаю на космолетах.

— Нууу ладно, — она опрокинула в себя снотворное, и, не успел я потянуть на себя рычаг переключения, как вырубилась, откинув голову в кресле чуть набок.

— Наконец-то, — выдохнул, направляя корабль вперед.

Скоро начнут выходить на связь отец, ректорат, имперские дознаватели. И мне нужно как можно скорее закончить экзамен, чтобы объясниться по поводу смерти Лиса.

Перед глазами встало печальное лицо бывшего друга. А после – его перекошенный болью и яростью оскал. Его родители тоже будут пытаться поговорить со мной, а я этого точно никак не хотел бы…

А ведь есть еще пятьдесят экипажей, которые находятся у меня на хвосте. Кадеты академии, которых я обошел уже на старте, будут дышать мне в спину, на испытаниях мешать, а то и еще хуже – попытаться убить.

Нужно быть очень быстрым. Внимательным. Собранным. Четким.

Я выправил курс Импела, даже не заметив, как планета Земля скрылась в бархатной глубине. Впереди ждали испытания, и я надеялся, что девчонка, которая спала в соседнем кресле, не причинит больших неудобств – второй бокс для погибшего пилота был на корабле последним…

Глава 5. Один маленький шаг для человека – большой для человечества

Примечание Импела:

Планета Им-Ка-Но 13. Мятеж против императора подавлен три стандартных года назад. В целях контроля повстанцев корабли курсантов осуществляют сбор металла. Оставляя достаточное количество для жизни, но не достаточное для строительства новых летающих кораблей.

Перед глазами все плыло, а голова казалась чугунной – так бывает, когда поспишь днем, ближе к вечеру. Кажется, то, чем этот Дэн опоил меня, не очень хорошо сказывается на моем самочувствии. Надо будет сказать ему, что я больше не буду принимать лекарства, которые он мне дает.

— М… м… м…

— Проснулась? — голос слишком живой и бодрый для человека, который летает между планетами, как по мне.

— Не вся, — разлепила тяжелые веки и посмотрела прямо перед собой. Все также: я пристегнута к большому креслу, похожее на кокон – настолько мягкое и удобное, будто обнимает тебя с головы до ног. Передо мной – большое окно и приборная панель, на которой мигает огромное количество кнопок. Сбоку – Дэн. Он застегивает на плече свой комбинезон. — Мне бы кофе. Литров сто… Пожевать хотя бы, можно в сухом виде…

Я отерла вспотевшую ладонь о свои джинсы и подумала, что после сна выгляжу намного хуже, чем прежде – трикотажная футболка наверняка помялась, волосы в хвосте всклокочены.

— А что происходит? Мы все еще летим?

— Я перехожу к очередному испытанию, — глаза парня блестели, он явно сидел на адреналиновой игле от происходящего.

— Ты хотел сказать: мы переходим?

Дэн только фыркнул. И то – еле слышно. Он явно не принимал меня всерьез.

— Постой, — я быстро отстегнулась и рванула к нему, встала за спиной и чуть не положила руку на плечо. — Подожди, я могу и хочу составить тебе компанию.

— Возможно, — он даже не повернулся, только головой чуть махнул. А сама в это время нажимал по очереди кнопки на стене. Стена от этого начала вибрировать. — Но мне не нужна компания. Я все сделаю сам.

— А разве у вас нет правил, что проходить экзамен, испытания нужно вдвоем, а не по одиночке?

— Это правило распространяется только на полет.

Думаю, я уловила в его голосе насмешку. Что ж, его можно понять – он считает меня слабой девчонкой, которая не может сделать что-то стоящее. Меня это разозлило.

— Ты меня совсем не знаешь, я могу быть тебе полезной.

Стена разъехалась, как дверь-купе, и я увидела, что мы находимся в пустыне. По крайней мере, это очень походило на нее. Даже жаром немного пахнуло в проем. Бескрайние полосы красного песка, и между ними – жемчужные змейки. Они извивались и блестели, ловя отражения трех солнц… Трех солнц? Я замерла, разинув рот.

— Глазам не верю. Дэн, здесь три солнца!

Дэн расстегнул свой пояс. Комбинезон полностью облегал его фигуру, и я поняла, что он снял с себя все, что я видела в первую нашу встречу: карманы были пусты, не было ни единой нашивки на рукавах, только собачка замка поблескивала на запястьях.

Пояс, который был больше похож на небольшую сумку, он положил в отсек возле входа.

Мрачно глянул вперед.

— Тебе нужно остаться на корабле.

— Но Дэн, я клянусь, я не буду тебе мешать!

Он, наконец, посмотрел на меня, глянул куда-то вбок, будто раздумывая, каким образом оставить меня здесь, внутри космического корабля, таким образом, чтобы я точно его послушалась и не сделала ни единого шага отсюда. И поморщился – видимо, мысли, которые пришли на ум, не понравились. Мне показалось это хорошим знаком.

— Я просто похожу у корабля. Никогда не видела так много солнца в одном месте. Надо же – три солнца!

— Технически – это не солнца, — монотонно поправил он меня.

— Да плевать. Хоть три луны, дела не меняет, — восторгу моему не было границ. Я ступила на дорожку, которая тут же дернулась под моим весом, но не поехала вниз, к земле, вернее, к этому красивому красному песку.

— Я еще не разрешал покидать корабль, — глаза Дэна стали серьезными, он сразу стал похож на родителя, который не разрешает малышу совать пальцы в розетку.

Для того, чтобы его успокоить, сразу же выставила ладони вперед – жест, который, скорее всего, везде означает одно и то же: я не причиню тебе вреда, миру мир.

— У меня только один вопрос. Если тут три солнца, мы не сгорим?

Дэн выглянул из корабля.

— Так, у меня нет времени с тобой возиться. Сюда уже летят кадеты академии. И моя задача – быстро закончить с заданиями здесь, чтобы лететь дальше. У корабля тоже немного времени, чтобы забрать ресурсы. Ты обещала слушаться и молчать.

Кивнула, и расплылась в улыбке: кажется, моя нога сейчас коснется песка на другой планете. Внутри все ликовало и взрывалось фейерверком.

— Мы не сгорим. Все планеты, что мы посещаем в рамках экзамена, имеют схожесть, и лишь небольшие различия.

Он глянул на мои кроссовки на тонкой подошве.

— Ты точно не сгоришь.

— Я тебя не подведу!

— Ты останешься у корабля. Не отходишь дальше, чем на три шага.

— Клянусь!

Прижала правую руку к груди, там, где сердце. А левую завела за спину и скрестила указательный и безымянный. Каждый первоклассник знает этот жест и сразу поймет, что у меня на уме.

Кажется, Дэна удовлетворил мой смиренный вид.

Он нажал на кнопку, и дорожка из корабля поехала вниз.

Но едва мы спустились к песку, возле нас откуда-то материализовался человек. Невысокий, некрупный. Можно было подумать, что это ребенок, если бы не дубленая кожа, множество морщин и глубоко посаженные глаза, смотрящие на нас внимательно и строго. Одетый в красное платье, он больше походил на божка из стран восходящего солнца, однако весь его вид говорил о том, что его бог – война.

— Имя и должность, цель визита, — проговорил человек, и из его рта вылетели клубы пара.

— Дэн Кхан, Аня Иванова, официант, педагог, есть паспорт. Кадеты Академии Межмировых отношений. Третий и нулевой курс.

Отчего-то мне стало смешно после представления Дэна, а смех, как известно, делает все важное – не таким важным, снимает градус напряжения. И то, что житель планеты красного песка смотрел на меня так, будто должен меня пристрелить, уже не пугало.

Глава 6. Мокрое дело

— Мы должны доставить млечку из одного резервуара в другой, — носки ботинок Дэна почти касались жемчужного ручейка, который бежал между красных барханов.

— Плевое дело, — я расправила руки, впитывая в себя теплое солнце.

— Время ограничено, — он с тревогой глянул на небо, где в одном месте уже копились черные точки, похожие на воронью стаю. Я уже поняла, что это – другие экипажи с кадетами, которые нас нагоняли.

— Вы не можете пользоваться ничем кроме того, что уже есть у вас, — облачка пара снова вырвались изо рта красного божка.

— Да уж, организация спортивных мероприятий у вас так себе, — проворчала.

Дэн не стал переругиваться, а только с тоской глянул в сторону своего корабля – уверена, он миллион раз пожалел о том, что снял с себя свою сумку, очистил карманы перед выходом на чужую планету. Наверняка у него в запасе нашлись бы какие-то приспособления, которые могли нам помочь справиться с заданием.

— Новый путь млечки, — мужчина в красном платье нагнулся и указал пальцем в песок, где мы увидели небольшую выемку. Длинную, тонкую, узкую.

— Все не так уж плохо, — воспряла я духом. — Кажется, все будет легче легкого!

Дэн с сомнением глянул на меня, и я поняла, что радость была преждевременной.

Мы с ним рванули к речушке. Млечка на ощупь оказалась практически как вода, только немного плотнее. Но при этом была невероятно холодная. Руки обожгло льдом, как тонкими иголками, и я сначала просто одернула пальцы.

Дэн же оказался намного подготовленнее: он зачерпнул жидкость в ладони и побежал к пока еще пустой выемке в песке.

Пять его шагов – и он оказался возле жителя красной планеты, нагнулся, вылил содержимое в сухое русло реки. На удивление, вода не впиталась в песок, а осталась блестеть маленькими жемчужинками на дне. Но теперь мне стало понятно, что просто так, легко и просто это задание не выполнить – Дэн принес так мало воды, что нам пришлось бы таскать млечку пригоршнями несколько дней, а то и недель.

— Ччерт, — поняв, что время не работает на нас, я присоединилась к Дэну.

Обе ладони почти взорвались от холода, когда я опустила их в ледяную воду. Пять шагов с млечкой в руках, которая вытекает сквозь пальцы, через отверстия соединения ладоней, капает на джинсы, стекает по рукам к локтям, - самое ужасное развлечение в моей жизни, не вру.

Стряхиваю млечку рядом с той каплей, которую донес Дэн, и вижу, что они соединяются. Словно магнит тянет друг к дружке. Но все равно эта единая капля смотрится такой одинокой на фоне сухой, потрескавшейся дорожке песка, что от одной мысли, как долго придется нам работать, становится больно.

Мы с Дэном бегаем наперегонки, зачерпывая и выливая млечку в высохшее русло речки. Руки звенят от боли – холод продирается сквозь кожу, мясо, облизывая кости.

Зубы начинают звенеть от холода, и жар от трех солнц совсем не помогает от холода.

Дома, в поселке, мы часто с ребятами бегали купаться на речку, которая течет прямо за лесопосадкой. И вода там тоже не всегда теплая – совсем рядом бьют родники, делая воду холодной. Но даже если окунуться в родниковые струи, мерзнешь не так сильно, как от воздействия млечки на кожу…

В какой-то момент я кошусь на Дэна. Вот он работает, конечно, как машина: нагнулся, зачерпнул огромными ладонями воду, четыре размашистых шага – явно старается шагать в длину, чтобы сократить путь – и оказывается рядом с высохшей речкой. Тут не нагибается – просто расправляет ладони, и капля сама летит вниз, а там соединяется с другими.

Понимаю, что от меня помощи не так много – я несу мало, какие-то жалкие крохи, и при этом страдаю значительно больше. По Дэну не заметно, что он испытывает какое-то неудобство, а я же начинаю допускать ошибки – запинаюсь и проливаю драгоценные капли на середине пути, делаю уже не пять, а шесть шагов, шатаюсь из стороны в сторону.

Меня знобит и колотит.

Бросаю взгляд на корабль и думаю, что сейчас вполне могу сказать Дэну: это твой война, не моя, ты сам просил меня не выходить наружу и тем более не вмешиваться в твой экзамен.

Все будет выглядеть прилично: действительно, он запрещал мне выходить, действительно, он против того, чтобы я ему мешалась под ногами.

И этот маленький божок, который наблюдает за нами, стоя в начале высохшего русла, следит, чтобы мы не нарушали условия прохождения экзамена, не скажет ничего.

И тут я вспоминаю слова Коробковой на собрании. Тогда получится, что она была права – при первой же трудности я сбежала, скинула ответственность на другого, подвела, да еще и промолчала, как самый ничтожный человек.

— А зачем мы это делаем? — выдыхаясь, пробормотала, в очередной раз потеряв капли на третьем шаге. Пальцы задеревенели. Мне кажется, я уже не могла их сгибать, они так и остались в положении черпачка. Возможно, если в следующий раз я упаду, они просто рассыпятся осколками – как бы поступила любая льдинка, упав с высоты.

— Планета слишком горячая. Млечка охлаждает ее, — объясняет мне Дэн сквозь зубы, и я понимаю, что он страдает от холода точно также, как и я. Все же он не сверх человек, а такой же, из плоти и крови, и ему также трудно, больно и тяжело, как и мне. — Нужно делать большие и частые борозды, чтобы температура оставалась одинаковой и на ней можно было проживать.

Бросила взгляд на сурового божка в красном платье. Надо же. Кадеты делают его планету пригодной для жизни.

Я остановилась и выпрямилась – поясницу ломило, руки трясло, ноги дрожали, как после бега на время на пятнадцать километров, а дыхание стало прерывистым и поверхностным.

Огляделась – действительно, млечка в некоторых местах появлялась и исчезала так, будто русла речушек были сделаны искусственно. Но были и настоящие речки, они отличались – были насыщенными, даже можно было увидеть блестящие жемчужные волны.

Все это было очень красиво, живописно, но, если честно, уже не радовало глаз так, как в первые минуты нахождения на планете. Я думала только том, чтобы скорее закончить это дело и оказаться внутри теплого корабля, где царила комфортная температура.

Глава 7. Голь на выдумки хитра

Счет уже шел на минуты, я думаю. Время тут тянулось совсем не так, как дома, и я не совсем понимала, как именно, но было понятно, что отличие есть.

Иной раз я смотрела наверх, на черные точки, которые были кораблями кадетов из Академии, и они казались маленькими точками, что говорило о том, что они находятся очень, очень далеко.

А иной раз видела, словно они уже обретали очертания толстых сигар, становясь больше и ближе. Но следующий взгляд на ярко-голубое небо – и снова вижу лишь точки.

Приближение кадетов повлияло на Дэна – он начал работать, как заведенный. Как машина. Как трактор.

Раз – зачерпывает млечку.

Два – несколько шагов по красному песку.

Три – выплёскивает крохотные капли на сухую дорожку реки.

Капельки пота блестели на его побледневшем лице – на лбу, над губой. Голубая венка билась на виске, выдавая нешуточное напряжение.

Я глянула на него, на организатора этого тура экзамена, который с отсутствующим выражением лица следил за нашим поведением и безуспешным метанием между речушками.

И решилась.

Выдохнув, резко потянула низ футболки наверх, освобождаясь от верхней одежды. Сделала это быстро, как если бы потянула пластырь с ранки – быстро, не растягивая так называемое удовольствие.

Красоваться в одном бюстгальтере перед двумя мужчинами – слишком сомнительное удовольствие.

Но я поняла вдруг, что не могу оставить Дэна одного страдать тут, таская воду из одного конца реки в другой.

Он действительно помог мне – вытащил меня из одной передряги, из дома, и я не могла подвести его после того, как вроде как уже начала помогать, уже вписалась в это приключение.

И рванула к речке с млечкой. Опустила футболку, отжала ее в холоде, чтобы она как можно быстрее вобрала в себя большее количество воды, подхватила тюк, который стал действительно тяжелее, в пару шагов добежала до сухого русла, выжала млечку.

Действительно, способ оказался эффективнее – воды стало в разы больше, капли млечки соединились на дне речушки, покрывая прозрачной тонкой пленкой поверхность.

— Ах-ха! — издала я вопль победителя, поняв, что в скором времени мы закончим испытание, если использовать футболку.

— Гррос! — думаю, Дэн сейчас не ругался, просто как мог в такой ситуации высказал восхищение моим неординарным решением.

Сердце забилось чаще. Сейчас ледяная вода уже не казалась такой страшной. Впереди забрезжил рассвет – окончание дела, и поэтому открылось второе дыхание, позволяющее работать быстрее, качественнее.

Я таскала и выжимала воду, не поднимая глаз – мне бы не хотелось видеть, какими глазами на меня смотрят и Дэн, и этот божок в красном платье. Хотя прекрасно понимала – от холода и усталости мой напарник сейчас думает в последнюю очередь о том, что являюсь человеком другого пола, что я - женщина, что на мне из одежды только лифчик и джинсы.

Дело пошло значительно быстрее, через какое-то время вода уже заполняла резервуар на высоту пальца, потом – двух.

— Мой комбинезон не впитывает млечку, — с сожалением отозвался Дэн – он опустил по локоть руку в реку, проверяя, может ли присоединиться ко мне, таская воду таким же образом, используя одежду.

— Н-ничего, о-осталось н-немного, — зубы не попадали друг на друга, отыгрывая чечетку от холода.

Ходить по мокрому песку стало тяжело, каждый шаг давался с трудом. Но то, что мы видели – осталось совсем немного, и ручеек заполнится, - придавало сил.

Футболка превратилась в тряпку – она была в красном песке, плотной холодной воде, и я думаю, не покрывалась инеем и не застывало, как белье на балконе зимой только по той причине, что три солнца хорошо делали свою работу, отогревая планету с красным горячим покрытием.

Кеды весили килограмм по двадцать каждый. Мокрые джинсы неприятно натирали ноги. Плечи пекло жарой.

Глаза слезились, в ушах шумело.

— Все, все, осталось немного, — услышала я голос Дэна.

И правда. Вода уже почти доставала до босых пальцев невозмутимого божка в красном платье. На него будто не действовала жара, которая явно становилась все больше; время, когда хочется отвлечься на другую деятельность; чужие страдания.

И тут раздался шум. Будто ветки ломались под весом чего-то тяжелого.

— Гррос! — выругался Дэн, замерев и глядя в сторону. Я последовала его примеру и от удивления раскрыла рот.

Глава 8. Вот так встреча

Совсем недалеко от нашего корабля встал точно такой же корабль, из него выпала механическая дорожка, по которой уже спускались два человека в таких же комбинезонах, как были на Дэне.

«Видимо, это кадеты – однокашники», — догадалась я.

Словно из воздуха перед ними материализовался человек – точная копия нашего невысокого божка в красном платье. Он начал объяснять правила экзамена пришельцам, извергая клубы пара изо рта, но один из кадетов развернулся, и, уверенно печатая шаг, направился к нам.

Дэн выпрямился и насупился. Он резко отер пот с лица, вышел вперед, расправил плечи, и стал казаться даже чуточку выше и больше, чем еще минуту назад. Все в его облике говорило о том, что он собран, взведен, как курок, заряжен, как боец перед рингом.

Я сглотнула, ощущая тревогу от этих двух, сверлящих друг друга глазами.

— Что, Лонет, нашел себе новую шкурку для утех? — подошедший парень не выглядел расслабленным и добродушным. От него за километр разило превосходством и взращенным снобизмом, возможно, неоправданным. Острые глаза пробежали по моему телу, задержавшись на груди, и только тут я в полной мере ощутила, что практически полностью обнажена. Прижала к груди колючую от морозной млечки футболку, не замечая, насколько она холодна, и мужественно терпя рой мурашек, пробежавших от мороза по спине и рукам.

— Не твое дело, — в голосе Дэна послышался угрожающий рык. Он встал прямо передо мной, загораживая от внимания второго кадета.

— Неплохо, — цокнул языком второй, и изобразил в воздухе два больших мяча на уровне своей груди. — Только я предпочитаю побольше.

— Зашей свою дырку, — шагнул на него угрожающей горой Дэн.

Партнер второго кадета добежал до нас и смотрел то на меня, то на Дэна, то на своего друга.

— Видимо, твои дела совсем печальны, если ты подбираешь себе мусор с Земли, — не унимался псевдо-герцог.

— З-завали х-хлебало, к-козлина! — выкрикнула я из-за плеча Дэна, не желая, чтобы кто-то меня оскорблял.

Все трое в удивлении перевели взгляды на меня. Не ожидали, что мусор с Земли умеет постоять за себя? Я расправила дрожащие от холода и перегрузки под солнцем плечи. А вот я могу! Подняла подбородок выше, демонстрируя воинственное настроение.

Дэн повел головой вправо, влево, словно разминаясь. И поза его стала из просто агрессивной - подготовленной, он явно настраивался на драку, которая должна была последовать за следующим словом прилетевших кадетов.

Я сглотнула, думая о том, что, похоже, все они – кадеты Академии Межмировых отношений - совершенно не умеют выстраивать эти отношения внутри себя, коллектива, и им еще точно рано выходить за ее пределы.

Получается, все они – враги?

— Мне нравится твой рот, — ухмыльнулся второй. — Я знаю, чем его заткнуть. Лонет, поделишься?

Дэн в секунду рванул вперед, надвигаясь ураганом на противного парня, посмевшего так оскорбительно высказываться обо мне. Я завизжала, не в силах сделать и шага, чтобы задержать его. А третий кадет, наоборот, отступил в сторону, словно давая простор и волю для выяснения отношений между двумя врагами-соперниками.

Мой напарник занес кулак перед собой, сгруппировавшись. Он был готов нанести сокрушающий удар прямо в лицо своему однокашнику. Я видела, как изменилось лицо противного парня – из вальяжного на мгновение оно стало испуганным, но после – уверенным и собранным.

Он тоже пригнулся, сжал руки в кулаки, чуть согнул колени, выставив назад левую ногу, будто для того, чтобы увеличить площадь опоры.

Драки не избежать. Я подумала вдруг, что, несмотря на то, что Дэн значительно массивнее, крупнее, а значит и сильнее своего соперника, сейчас может выйти из этой драки с большими потерями – ведь мы не один час таскали холодную млечку на этой не очень гостеприимной планете, а вот соперники прилетели расслабленные и отдохнувшие.

Второй парень может тоже ввязаться в драку, уверена, что он будет заодно со своим другом, который прилетел сюда.

Он зло полоснул по мне взглядом своих больших глаз, которые были, похоже, у всех пришельцев, и я уверилась в своих подозрениях.

— Стоп, — неожиданно между Дэном и другим кадетом встал организатор соревнований – тот самый, который объяснял нам правила экзамена.

Парень затормозил, будто наткнувшись на невидимую преграду. Он, тяжело дыша, распространял вокруг себя волны ярости и злости.

— Дело сделано, — божок указал пальцем на ручеек за моей спиной, и мы все проследовали за ним взглядом. Вода сверкала и радостно искрилась в узком пространстве среди песков, переливаясь жемчугом, ловя отражение трех солнц планеты. Свежий, юный, игривый, будто живая змейка, он перекатывался с одного края на другой.

Невероятно – мы справились с заданием! Не бросили его, завершили начатое и сделали то, что было нужно! Несмотря на острую ситуацию, в которой мы все находились сейчас, мои губы тронула улыбка. Еще немного – и начну истерически смеяться.

— Задание для вас, — рядом оказался точно такой же божок, который еще мгновение назад находился возле входа во второй корабль.

Мы все в напряжении смотрели на него.

Мне показалось, или в его уставших, глубоко посаженных глазах, выдававших почтенный возраст, мелькнуло ехидство?

— Млечка, — он указал на рекушку, из которой мы только набирали воду, бурлившую искристыми волнами и сделал два шага назад, чтобы нагнуться и указать пальцем на сухое русло реки для задания. — Речка.

Не нужно было обладать хорошим зрением, чтобы понять: задание для пришедших было во много раз сложнее, чем то, которым озадачили нас. Сухое русло было раза в четыре шире и длиннее, оно скрывалось за барханом красного песка и тянулось дальше.

— Хах, — не удержалась я. Теперь можно было не скрывать ухмылки. Кадеты, точно так же, как и Дэн, по правилам, видимо, оставили все свое оборудование на корабле, оставив на себе только пустые комбинезоны, которые не впитывали влагу. — Удачи!

Мне хотелось помахать издевательски пальчиками, но тогда пришлось бы отдирать их от замерзшей футболки, и потому я просто вложила в свои слова весь яд, который могла только обнаружить на дне уставшего тела.

Глава 9. Сила притяжения

Дэн наступал не так, как только что готовился к разговору на кулаках со своим одногруппником. А мягко, тихо, на крадущихся лапах, как тигр, который загнал свою добычу в ловушку и смотрит на нее, оценивая.

Его большие глаза стали черными, словно безбрежный космос, словно небо в летнюю ночь за городом. Расстояние пропало, будто его и не было, и теперь мы стояли практически нос к носу – он даже склонил голову, а я задрала подбородок вверх, чтобы оказаться на одном уровне.

Он нависал горой, покрывая все вокруг тенью. И, если не думать, что находишься в космическом корабле, можно было подумать, что пахнет озоном, надвигающейся грозой.

От волнения и напряжения, что сгустилось между нами, мои зубы перестали танцевать, не попадая друг на друга. И теперь я слышала только мерный убаюкивающий гул двигателя и дыхание – свое ли? Дэна ли?

— Я просил тебя оставаться на корабле, — сказал он мягко, а глаза словно говорили о чем-то другом, явно не успевая за тем, что произносили губы. Звук его голоса, низкого тембра, завибрировал в жилах. — А ты не послушалась.

Я приоткрыла рот, будто готовясь сказать что-то в ответ, но не придумала, как сделать это с наименьшими потерями. Взгляд Дэна скользнул ниже, задержавшись на моих губах, и в темноте его зрачков я ясно уловила вспышки молний. Они разветвились кронами густых деревьев на ночном небе, вспыхнули горячим пламенем и также быстро погасли.

— Я просил тебя не вмешиваться в ход экзамена.

Мне это показалось немного обидным – по факту, я ускорила процесс прохождения его испытания и даже помогла, но сейчас, когда в каждом слоге его слов сквозило предупреждение, мне не хотелось разжигать костер внутри него больше, подкидывать дрова было бы очень опасным – я видела, каким он может быть внезапным, быстрым, метким, четким.

— И просил тебя молчать, — припечатал Дэн.

Я шумно сглотнула. Не каждый день на тебя давят вот так, недвусмысленно, подавляя силу и волю.

— Я не хотела, — проблеяла еле слышно, смущенная его близостью, его напором, его силой. Поморгала ресницами, как крыльями бабочки, надеясь придать флер легкомысленности, снижая накаляющийся между нами градус.

— Ты хотела. — В голосе промелькнула какая-то нотка, будто высоковольтная частота пронзила меня изнутри и снаружи, пустив ток. Мгновение – но его хватило, чтобы промерзшее до костей тело внезапно согрелось, будто оказавшись в огне, в кипятке, в жерле проснувшегося вулкана.

— Я больше не буду, — махнула головой, не в силах оторвать взгляда от его черных, влекущих, огромных глаз, внутри которых волнами шла нефть, кипящая смола, глубокие волны Черного моря.

— Надеюсь на это, — мурлыкнул Дэн.

Он сделал шаг назад, разрывая что-то, натянувшееся между нами прочно и сильно, тронь – и зазвенит.

Словно морок спал с моих глаз, телу стало зябко. Дэн, находясь близко, очень близко, к моим губам, коже, как будто давал жар от своего горячего, сильного тела, служил источником тепла, был костром, притягивая мотылька.

Он посмотрел на мои руки, которые держали многострадальную футболку на груди, и сглотнул. Видела, как кадык поднялся вверх-вниз, а взгляд словно прилип к ложбинке между грудями, едва скрытыми тонким бельем.

Он будто с невыносимым трудом, как застарелую жевачку от одежды, отодрал свой взгляд от того места, что начало гореть от этого внимания, и, глядя в пол, произнес:

— Тебе нужно переодеться. И согреться. Пойдем, я покажу.

Теперь двусмысленности, как в его предыдущей фразе, не было. Он добавил льда в голос, и все мои рецепторы будто взбунтовались: лишенные внимания и жара клетки кожи жаждали вернуть все, как было, или даже продолжить разжигать тот невыносимо горячий огонь, что вдруг вскипел в небольшом пространстве между нами.

Дэн повернулся, и, не глядя на меня, открыл небольшую кабинку в стене. Блестящая, ровная поверхность, чисто – что даже глаза режет.

— Оставь одежду в углу. Она не пригодна для тебя. Как только дашь команду, тебя покроет заживляющая жидкость. Ее сразу смоет, как она выполнит свое задание.

Дэн смотрел куда угодно – вверх, вниз, в точку за моим плечом, только бы не глядеть в упор, не встречаться взглядом. И от этого стало еще больше не по себе. Как будто после ночи, проведенной вместе, я поймала его в дверях, спешащим, в одной штанине.

Неловкость нарастала.

— За дверью будет комбинезон.

— Оу, спасибо, — пожала плечами. — А камеры тут нет? Ну, вдруг вы тут все записываете, или вообще – передаете в свою академию. И тогда почти все в академии смогут полюбоваться на мои си…

— Рехнулась? — Дэн на быстром, злом выдохе глянул на меня.

Я расплылась в улыбке. Он снова был самим собой – злость привела его в чувство. Это было гораздо лучше, чем странное смущение для каждого из нас. Кто знает, каким длинным окажется путешествие, не хотелось бы его омрачить переживаниями еще и личного плана.

Как только Дэн закрыл за собой дверь, я торопливо стянула тяжелые от воды джинсы, кеды, носки, бюстгальтер, сбросила все в угол.

— Душ! — дала команду.

И тут же с форсунка сверху на меня скользнула теплая, немного вязкая жидкость белесого цвета. Она буквально облепила все тело, волосы, рот, нос, глаза. Пальцем я протерла веки от заживляющей жидкости, и увидела, что она стекает с моего тела, забирая песчинки с красной планеты, пробравшиеся в волосках и одежде на корабль, пыль и грязь, а также забирает тугую боль из висков, появившуюся от постоянного нахождения в холоде. Но это еще не все.

— Так вот куда идут, когда хотят в туалет, — пронеслось в голове. Жидкость тянула за собой все, от чего нужно было избавиться.

Процедура не заняла много времени, я даже не успела заволноваться. Едва последняя капля стекла в нижнее отверстие с мизинца на левой ноге, в стене отъехала дверь, как в шкафу, и передо мной оказался комбинезон. Точно такой же, как у Дэна и тех курсантов, что оскорбляли меня на красной планете. И моя сумка.

Глава 10 Идеальное совпадение с неидеальным человеком

Примечание Импела:

Планета Каннибалус. Мятеж против императора подавлен три стандартных месяца назад. В целях контроля повстанцев корабли курсантов осуществляют сбор здоровых человеческих яйцеклеток.

— Было принято решение не снимать вас с экзамена, это будет нецелесообразным.

Голос помощника отца через Импел звучал глухо, раздроблено.

— Я и не собирался прерывать экзамен! — огрызнулся зло, даже чересчур, и сначала пожалел, что продемонстрировал эмоции. Но потом подумал: ну и пустота с ними, все равно и мой голос Импел точно также исказит. Ярость в голосе будет принята за помехи в передаче звука. — Не мешайте мне!

— Вам необходимо пройти экзамен с Анной Ивановой. Девушка зачислена на нулевой курс академии. Согласно анализам, что поступили в ректорат, она идеально подходит вам для партнера по полетам. Это был превосходный выбор.

На самом деле, это был единственный выбор. Если бы не она, мне пришлось бы терпеть шпиона с Земли, за которым необходимо было следить, чтобы он не натворил дел.

Этим землянам нет веры – это я понял по Ане. Не слушается. Не выполняет команд. Невнимательна.

— Ректорат не соглашался заключать соглашение об обучении людей с планеты Земля, но курсант нулевого курса блестяще прошла свое первое задание. Ректорат доволен. Формальные приличия соблюдены. Далее будет рассматриваться вопрос о том, чтобы она завершила полное обучение в академии.

— Это необязательно. Как капитан судна, я подаю характеристику о том, что Анна не может обучаться далее нулевого курса.

Помощник отца замолчал. Помехи стали сильнее – это значило, что мы подлетаем к следующему туру экзамена.

— В таком случае, вам нужно завершить все испытания, и девушка будет направлена домой, на планету Земля.

— Да, план такой.

— Почему вы не хотите изменить решение?

— Она не заслужила той жизни, что я веду. Ждать клинка в спину от друга. Нападения от колонистов. Смерти во время прохождения задания от империи.

— Ей не обязательно быть пехотинцем.

— И все равно. Я не хочу, чтобы она мучилась. Чтобы она – мучила.

Я бросил быстрый взгляд на кресло, в котором сопела девушка. Торопливо отвел глаза – в груди что-то кольнуло, будто железную иглу раскалили на огне и проткнули прямо в солнечное сплетение. Даже дышать стало сложнее, частота вдоха изменилась, а выдох стал поверхностным, как при разгерметизации корабля.

Нет, не нужно, чтобы девчонка оказалась в академии. Чтобы после натыкаться на нее, встречать в коридорах, на лекциях. Мне и без того хватает отвлекающих маневров в стенах учебного заведения и при полетах.

Потеряешь бдительность – и все, полетишь на родину в одиночном боксе. Как Лис.

— Документы и обоснование смерти Лиса Осса получены? — помощник отца не вышел бы на связь, если бы это было иначе, но я должен был задать этот вопрос вслух, чтобы понять, в том числе, что ректорат собирается предпринять.

— Да, все формуляры заполнены идеально, — отозвался дребезжащий голос. — Вы неслучайно получали самые высокие оценки на лекциях. Никто ничего не узнает, не накопает, даже если очень этого захочет.

— Мне ожидать сюрпризов в дальнейшем на протяжении экзамена?

— Да, это безусловно так. Однако напомню, что было принято решение не снимать вас с экзамена, это будет нецелесообразным.

Не желая тратить энергию Импела на пустое сотрясание воздуха, которое помощник отца обязательно начнет далее, напоминая мне о том, что курсант Межмировой академии должен быть ловким, умным, внимательным, а эти качества воспитывать самостоятельно, невзирая ни на что, я отключил коммуникатор.

Мы снижались над планетой каннибалов.

Нас уже ждали там – по всем этапам экзамена было разослано предупреждение об изменении статуса и количества кадетов. У меня в статусе стояло, что я везу деликатес.

С удовольствием бы оставил ее здесь, пустота ее забери, но в таком случае вопрос о втором пилоте будет стоять все также остро. Не каннибала же мне брать на борт, в конце концов?!

Я уныло посмотрел на спящую девушку. Сейчас, когда глаза ее были закрыты, а дыхание мерным и спокойным, казалось, что она – просто питомец, один из тех, кого заводят себе на отдаленных планетах империи. Послушна, тиха, сосредоточена. Научена главному – ловить интересы хозяина и беспрекословно их исполнять.

Но, как показала практика, на самом деле все обстояло кардинально противоположным образом. Шумная, невыносимая, в каких –то случаях определенно медленная, а в каких-то – спешащая на всех парах.

То, что она придумала блестящее решение с млечкой – это просто совпадение, я точно знал, что в дальнейшем от нее будет больше вреда, чем пользы.

Сжал в руке ампулу со снотворным, взвешивая про себя все возможности и перспективы, что с ней будет после того, как она проспит все время, сколько будет длиться экзамен.

Уверен, что со всеми заданиями я справлюсь сам.

Ей не обязательно принимать участие в экзамене.

Вот только как отразится на ней вторая пилюля, без промежутка на ясное сознание?

— Я не хочу-у-у, — Аня медленно открывала глаза, пробуждаясь. Длинные ресницы порхали на щеках, как оживающие провода новенького космолета. И это снова сбило дыхание – я хотел сказать, что ей нужно снова проглотить таблетку, но все слова застряли в глотке камнями, метеорными наростами.

Она открыла глаза, и из мутных после сна они снова стали яркими, малахитовыми, острыми и внимательными.

— Ты! — она подобралась, как перед прыжком, села в кресле, коснувшись ногами пола. — Ты меня опять чем-то опоил!

— Все спят в космолете, — соврал, отводя взгляд от ее лица, покрывшегося румянцем, длинных, выбившихся из прически волос, непривычного коричневого с рыжиной цвета. Казалось, что и они живут отдельной от своей хозяйки жизнью, демонстрируя недовольство тем, как неуважительно я с ней обхожусь.

Аня сузила глаза, выражая крайнюю степень недоверия.