Коснись меня. Трилогия Искра.

Глава 1 История о разрыве

– Меркантильная мразь, – прошептал мой молодой человек и замолк, наслаждаясь тем, как яд его слов проникает в меня. В любой другой день он был бы прав, назвав меня «меркантильной». Но не сегодня.

– Ты меня ведь и не любила никогда, – он бросил мне в лицо второе обвинение, не далекое от истины. Я правда старалась полюбить его. Очень. Честно. Но мы не всегда властны над тем, что происходит в наших сердцах.

Я ласково провела по его руке, потому как вслух врать не умела. Мне нравилось держать эту руку и целовать мне его тоже нравилось. Но сейчас я выйду из его машины, сотру его номер из мобильного и больше никогда о нем не вспомню.

Эта наша ссора была далеко не первой, но станет последней. Я могла позволить Эдгару оскорблять меня, относиться к мне с пренебрежением, играть роль «папика» и наслаждаться властью надо мной. Но я никогда не позволю ему оскорблять свою сестру.

Эдгар любил дарить мне подарки. Когда твоему папе принадлежит крупная инвестиционная компания, ты можешь позволить себе дарить своей девушке брендовые сумочки, духи, украшения и прочие мелкие материальные радости. Ты можешь отвезти ее на горнолыжный курорт или уединенный остров в Индийском океане и быть в уверенным в том , что за это она осыплет тебя благодарностью, исполняя любой твой каприз. Вы будете делать это на пляже, в кабине самолета, в сауне. Она не скажет «нет».

За окном шел снег, мягкие крупные снежинки, казалось, летели с неба уже вечность. Никогда не было на моей памяти такой длинной зимы.

Наша ссора началась в загородном доме его родителей, когда я по обыкновению варила глинтвейн из недешевого вина. Сердце надрывалось из-за такой расточительности, но у Эдгара в доме дешевых вин не водилось. Моей парень читал какой-то журнал с планшета, и со стороны выглядел гораздо старше своих тридцати. Весь день он был замкнут и раздражен, и я надеялась, что шелковый черный халат вкупе с ароматом корицы и гвоздики исправят его настроение.

– Ты сегодня напряжен, может сделать тебе массаж? – спросила я его, прохаживаясь пальцами по шее и плечам, словно играя на пианино. Эдгар стряхнул мою руку в коротком раздраженном жесте, а затем развернул ко мне планшет. Сердце гулко забилось в груди. Я и не подозревала, что он об этом узнает.

-- И как давно ты продаешь мои подарки? – зло поинтересовался он. На экране красовалась сумочка за баснословную сумму. Она принадлежала известному бренду и была из ограниченной серии, но это не отменяло того факта, что она мне совершенно не понравилась. Эдгар подарил мне ее две недели назад, и я взяла ее с собой в театр, осторожно загнув бирку, а затем выставила на продажу, сбросив двадцать процентов от стоимости. Парень дарил мне подобные вещи каждую пару месяцев и я точно знала, что он забудет о сумочке. Таким образом я уже избавилась от нескольких пар сапог на шпильке, заменив их подделкой, а также продала браслет с изумрудами в цвет моих глаз, хоть он мне и очень нравился.

-- Понимаешь, скоро оплата за обучение Викки. Я не хочу, чтобы тетя брала еще один кредит.

Обучение моей младшей сестры стоило баснословных денег. Но это было ее мечтой – стать успешным адвокатом. Я видела, как в выпускном классе она ставила будильник на пять утра, чтобы успеть позаниматься до того, как отправиться в школу. И ни я, ни тетя не могли сказать ей «Прости, Викки, мы не можем себе этого позволить».

-- Викки, Викки, Викки, опять твоя чертова сестра! Я не понимаю, отчего должен оплачивать юридический для нее.

-- Ты и не оплачиваешь. Оплачиваю я, -- робко сказала ему. В конце концов те вещи, что он мне дарил, становились моими, и я могла распоряжаться ими как хотела. Я понимала, что возможно поступала не слишком правильно. Но Эдгар не замечал, куда деваются деньги его отца. Он мог позволить себе пригласить всех своих друзей в самый дорогой ночной клуб города и поить всех «Искрой» всю ночь на суммы, эквивалентные стоимости обучения моей сестры за семестр.

-- Я подобрал тебя! – он дернул за пояс черного халата, тот распахнулся, открывая подтянутые ноги и живот,-- Кто ты? Какой-то жалкий тренер по пилатесу? Глупая курица, каких сотни. Да я могу вот так, -- он звучно щелкнул пальцем, -- найти тебе замену. Может быть Викки раздвинет ноги лучше тебя, тогда будет за что оплачивать ей обучение.

Раздался громкий звук пощёчины. Оторопевший Эдгар прижал ладонь к покрасневшей щеке и уставился на меня так, будто собирался ударить в ответ. Я выпрямилась, готовая принять удар, но он передумал. Эдгар никогда не поднимал на меня руки, он мог позволить себе сказать какую-нибудь мерзость, а затем сделать вид, что ничего не произошло. Сегодня он избрал похожую тактику:

-- Ну, и как там глинтвейн?

-- Отвези меня домой.

-- Кира, ну ладно тебе. Вспылил.

-- Отвези. Меня. Домой.

Я быстро оделась, встала в дверях. Эдгар все еще не понял, что я всерьез. По дороге из своего фешенебельного в мой район попроще он старался разговорить меня, делал намеки на то, что оплатит обучение Викки, и объяснял что вообще то между нами произошло недопонимание. Я раньше спускала ему с рук очень многое. Шутки, оскорбления. Такие вот ссоры были вполне в порядке вещей. Он же извинялся, он же говорил, что любит меня. Но в этот раз все действительно было кончено, и как только машина остановилась возле моего подъезда, я позволила сказать ему все, что накопилось в моей душе за год наших с ним отношений.

Я ясно дала понять, что между нами все кончено, а потом назвала его «папенькиным сынком», родившимся с золотой ложкой в жопе, напомнила, что он ничего не достиг в своей жизни сам, рассказала, что половина его друзей тусуется с ним только ради бесплатной выпивки и кокса. Вот тогда то он и назвал меня меркантильной мразью.

– Прощай, – сказала я ему. Хотелось добавить еще что-нибудь, причинить ему боль, какую он причинял мне не раз и не два. Объяснить, что это такое – находиться в зависимом положении, каково чувствовать себя человеком второго сорта в его компании и компании ему подобных. Рассказать, что я ненавидела и что любила в нем, но язык не поворачивался. Эти отношения нужно было оборвать уже давно. Правильно тетя говорила: не водись с наследничками.

Глава 2. В которой открываются новые двери

Мои глаза открылись за долю секунды до звонка будильника. Раздался вопль солиста Muse, перепевавшего знаменитого Синатру: «Ты слишком хороша, чтобы быть настоящей. Я не могу оторвать от тебя взгляда». О да, заспанная, с опухшим лицом, помятым подушкой, я была просто королевой красоты.

Холодный душ, горячий кофе, бутерброд, который я мысленно называла три тысячи калорий, и я покинула нашу квартирку, чтобы влиться в поток стремящихся по своим делам людей. Лишних денег на такси не было, а деньги со счета, открытого для покупки машины могли пригодиться на другие нужды, поэтому я отправилась на автобусную остановку. Холод пробирал до костей, даже при том, что я укуталась в шарф поверх стильного пальто. Моя одежда не предполагала долгого нахождения на улице. С учетом последних событий, нужно было срочно менять выработанные привычки.

«Рука Господа» – прочитала я вслух надпись на кирпичной кладке гаража. Надпись сопровождало граффити: простирающаяся из кладки огромная рука, увенчанная черными когтями, которая словно пыталась схватить пробегающих мимо. От граффити, выполненного довольно качественно, веяло глухой неизбежностью. Если в нашем мире и есть бог, то руки у него должны быть именно такие. Видимо местный Бэнкси нарисовал это совсем недавно. Символично.

Подъехал автобус, и я нырнула в тепло, чтобы уже через полчаса выбраться около входа в метро и стать частью серой толпы, спешащей на работу.

Руки мои были по локоть закрыты плотными кожаными перчатками. Лицо я постаралась скрыть шарфом. Он спасал от зловония подземки, а еще скрывал мою симпатичную мордашку. Носить перчатки и прятать лицо в любом крупном городе считается дурным тоном, но у меня сегодня не было никакого желания терпеть прикосновения десятков потных ладоней. Я села на чудом свободное место и сложила руки крест-накрест. Поза, ясно говорившая – не лезьте ко мне.

Напротив расположилась пара, в которой без труда можно было узнать связанных Искрой. Везунчики. Она нежно склонила голову ему на плечо, он держал ее ладони так, словно в них заключался смысл всей его жизни. Иногда мне кажется, что между соединенными Искрой действительно мелькают всполохи мягкого сияния.

Удивительное явление – эта Искра. Два человека просто сталкиваются, случайно касаются друг друга и вдруг происходит чудо: их словно связывает незримой нитью, и они уже не выживают друг без друга. Такой паре гарантирована любовь до гроба, именно такая, какую описывают в любовных романах. Забери одного из пары – второй буквально умрет от тоски по нему.

Есть исследование, что Искра – это явление сугубо биологическое. Иначе как еще объяснить, что практически без исключений она происходит только у молодых и здоровых людей, которые в своей безумной страсти тут же заводят детей. И дети, рожденные в подобных браках, намного сильнее и умнее и талантливее всех остальных. Они добиваются большего в учебе, в спорте, они предрасположены к творчеству. Большинство политиков, спортсменов, известных деятелей культуры и искусства, а также предпринимателей – дети, рожденные Искрой. Мне, как обычному человеку должно было бы быть обидно, что в мире происходит подобная несправедливость. Но обидно мне не было. Искра – это лотерея, и тебе не нужно быть богатым и знаменитым, чтобы тебя связало ей. В последнее время мода на поиски своей второй половинки, своей «искорки» стала захватывать все больше и больше людей. Романтики переезжают в крупные города и ищут, прикасаясь к каждому понравившемуся человеку по сотне раз на дню.

А если ты красивая девушка, тебя стремятся коснуться не просто сотню, тысячу раз в день, тебе жмут руки все, от продавцов до преподавателей, в надежде, что судьба вдруг окажется благосклонной и свяжет вас.

Ведь известно, что для искры не существует стандартов красоты и привычной нам логики. Этот феномен настолько непонятен, что, хотя по всему миру и функционируют десятки институтов по изучению Искры, никто так и не подобрался к ответам на вопросы «Что такое Искра?» и «Как ее контролировать?»

Наконец неприятный женский голос объявил нужную мне станцию, и я, орудуя локтями, с трудом выбралась из толпы. Недолгий подъем по эскалатору, и я с жадностью вдохнула «свежий» городской воздух. Часы услужливо показали, что я все-таки опаздываю. Черт. Нужно было меньше рефлексировать на тему Бэнкси и Искры, и быстрее скакать по эскалаторам.

Пришлось ускориться, чтобы не опоздать на лекцию. Девять утра, солнце уже взошло, соизволив, наконец, начать плавить навалившие за зиму сугробы. Вокруг стоял запах воды. Университет, в который я приехала, был городом в городе. Старинные корпуса, длинные аллеи, обсаженные кленовыми и каштановыми деревьями. Студенты здесь жили, учились и работали, и мне нравилось хоть на правах подглядывающего стать частью этой динамичной жизни. Викки, которая сейчас наверняка корпела над книгами по юриспруденции в библиотеке, подбрасывала мне информацию о всех бесплатных или дешевых курсах, занятиях, а также об открытых лекциях, которые проводил университет. Когда у меня было время, я срывалась в студенческий городок, чтобы послушать профессуру, а заодно увидеть сестру.

Я так торопилась сбежать куда-нибудь из дома и подальше от своих мыслей, что даже не поинтересовалась, какую именно лекцию собираюсь сегодня посетить. Все, что стояло в моем календаре – дата, время, а еще корпус и аудитория, где проходило занятие.

К счастью, по дороге мне попалось знакомое лицо. Анна – подруга и одногрупница моей сестры была классической зубрилой. По сравнению с ней, Викки являлась просто бесшабашной девчонкой, наплевательски относившейся к учебе. Анна посещала все лекции и курсы подряд, даже те, на которых обычно студенты не появлялись. Поэтому мы с ней часто пересекались. Она стрельнула в мою сторону обсидианово-черными глазами и широко улыбнулась.

-- Кира! Давно не виделись.

Из-за своей бурной личной жизни я действительно давно не появлялась в этих стенах.

-- Привет. Да все как то времени не было.

Глава 3 Запретный плод всегда ядовит.

Четыре раза в неделю я веду занятия по пилатесу. Спокойная музыка, упражнения на все группы мышц, треп с девочками и уверения в том, что все они прекрасно выглядят: худеют, хорошеют и молодеют. Растяжка, упражнения на дыхание, баланс – все это позволяет потрясающе поддерживать себя в форме. Однако иногда мне хочется чего-то другого. И поэтому раз в неделю я посещаю занятия по женской самообороне. После произошедшего с Эдгаром мне это требуется как никогда.

Короткие удары руками и ногами. Выпад, разворот, попытка задеть лицо. Мы отрабатывали скорость, а не силу, умение защититься от хлесткого удара, нанесенного противником-неумехой. Для самообороны вполне. Дыхание моей спарринг партнерши сбилось, я могла так вальсировать сколько угодно.

– Закончили, отдыхаем! – прорычал тренер, полный мужчина средних лет в спортивном костюме не по размеру. Всего на площадке тяжело дышало четыре пары женщин и молодых девушек. Кто-то был параноиком, боявшимся нападения на пустой улице, кто-то стремился вот таким способом поддержать себя в форме, кто-то вылить скопившуюся агрессию. Я была из последних – Пока мышцы горячие – растяжка!

Плюхнувшись на заднюю точку, я широко раскинула ноги в стороны. Лора – моя лучшая подруга со времен старшей школы и постоянный спарринг партнер– опустилась рядом в такой же позе и, фыркая от напряжения, пыталась коснуться грудью пола. Она была симпатичной, очень высокой блондинкой с короткой стрижкой и впечатляющим бюстом, мужчины всегда сворачивали головы, стоило ей облачиться в обтягивающее платье, и она, не стесняясь, этим пользовалась. Когда-то мы с ней соперничали из-за внимания Эдгара. Вернее она попыталась его отбить, чисто из спортивного интереса, но попытка оказалась тщетной. Что не помешало ей ужасно расстроиться, когда она узнала что мы расстались.

– Прости...– протянула она, – я забылась немножко и задела тебя.

Лора ударила меня по ноге, гораздо сильнее, чем должна была бы. Такое с ней случается – недостаток выносливости она компенсирует грубой силой.

– Проехали, – по ощущениям, назавтра на ноге появится новый синяк, но это меня не сильно беспокоило. Эдгар всегда возмущался таким синякам на моем теле, он хотел, чтобы я бросила самооборону. – Чем сегодня занималась?

-- Весь день на ногах. До выпускного еще четыре месяца, а девочки толпами идут на пробные прически и макияж. Вот никогда не пойму, почему все без исключения школьницы хотят выглядеть как шлюшки. – Лора устроилась работать в салон красоты почти сразу по окончанию школы. Она мечтала стать знаменитой, постоянно снимала какие-то видео и выкладывала их в соцсети. Конкурировать с миллионами одержимых похожей идеей девиц ей было сложно, но она неплохо справлялась, ежемесячно увеличивая свою аудиторию на сотню человек. Меня Лора тоже как-то попыталась заманить в эту Сеть, но потерпела фиаско.

-- Они просто хотят пораньше повзрослеть. Вспомни нас в этом возрасте.

Обе окунулись в воспоминания и захихикали. Мы были настоящими королевами в школе. Две блондинки-красотки, перед которыми весь мир простирался словно на ладони.

– Расскажи мне о своей работе, о своем боссе, – затараторила подруга, потягиваясь из стороны в сторону как довольная кошка, – надеюсь, он такой...«Кира» – произнесла она хрипло с придыханием, в безуспешной попытке сымитировать мужской голос--. «Принесите мне кофе».

Имитация была столь бестолковой, что я засмеялась, она подхватила мой смех, за что мы обе получили укоризненный взгляд от тренера. Он серьезно относился к своей работе и терпел женский треп только во время растяжки, полагая, что если женщины не разговаривают целый час подряд – они взрываются. И как отец четверых дочерей он имел право на подобное мнение.

– Босс – ничего особенного, – прервав смех, со скучающим видом лгала я, прекрасно осознавая, что мой длинный язык может лишить меня работы. – Добродушный такой дяденька лет шестидесяти, и не скажешь никогда, что хозяин ночных клубов, а не сети пиццерий.

– Фу, скучно, – Лора сразу потеряла интерес к моей работе. Ей нравились высокие, красивые мужчины – волевые и чувственные. Эдакий силиконовый типаж, который описывается в любовных романах и романтических комедиях. В каждом своем ухажере Лора выискивала именно эти таинственно-романтические черты, а потом очень разочаровывалась, когда на деле «мужчина мечты», оказывался «обычным мужчиной». Подруга даже состояла в обществе «В поисках Искры», члены которого пытались всеми возможными и невозможными способами отыскать свою половинку. – Что будешь делать после занятия?

-- Сегодня приезжает Викки с ночевкой. Будем…

Впрочем, Лоре не было не интересно слушать о моих планах, потому как она перебила меня и затараторила:

– А я пойду на собрание «Поиска». Сегодня нам будут рассказывать, как можно почувствовать свою искорку, не прикасаясь к ней. Говорят, итхисы так умеют, – произнесла она, понизив голос. Я фыркнула, крепко вдохнув воздух в зале, и сразу пожалела об этом. Здесь до нас тренировалась команда по спортивному самбо, а запах тридцати восьми мальчишек переходного возраста не так легко выветривался. Мое перекошенное лицо Лора восприняла на свой счет, -- Я тебя уверяю, итхисы точно умеют чувствовать свою половину. А если они умеют – то и мы можем.

– Если научат чему-то полезному, расскажешь мне.

И, предвосхищая ее следующую фразу, ведь она каждую нашу встречу уговаривала меня вступить в «Поиск», твердо произнесла:

– Я не буду вступать в вашу организацию, даже если мне дуло к виску приставят. Она реально хотя бы кому-нибудь помогла?

– В нашем городе – нет, но, говорят, в...

– Закончили, свободны, – прервал ее громогласный крик тренера.

Все девушки переоделись и, отправились по домам. Я шла размеренным шагом сквозь парк, не торопясь, полной грудью вдыхая весенний воздух и стараясь не обращать внимания на проглядывающий сквозь снег и залежавшийся на земле мусор. Солнце еще освещало землю, собачники выгуливали своих четвероногих любимцев, а молодые мамы гуляли с детьми. Мир, казалось, наконец решил проснуться после долгой и необыкновенно снежной зимы.

Глава 4 Money doesn’t grow on trees.

Мою уверенность в том, что первый рабочий день пройдет отлично, растоптали еще на входе в здание. Пропуск мой еще был не готов, поэтому я простояла у входа более получаса, пока охранники неспешно выясняли мою личность. В конце концов тот самый Виктор, что проводил «тест на полиграфе», свирепой фурией налетел на ленивых охранников, и они наконец-то пропустили меня внутрь.

-- Он не любит ждать, он не любит ждать – бурчал мужчина себе под нос, напомнив мне кролика из Алисы в стране чудес. Тот тоже был зациклен на времени.

Служащие всех арендованных помещений уже покинули здание. А те, что работали на последних трех этажах небоскреба как раз собирались по домам. Несмотря на произошедшую заминку на входе, я находилась в приподнятом настроении, уголки губ сами собой поднимались вверх. Первый рабочий день это так волнительно! Сопровождавший меня мужчина не разделял моего энтузиазма, он явно был здесь с самого утра и уже очень устал.

– Пропуск будет готов в конце недели. До тех пор придется вам связываться со мной через охрану. В следующий раз приходите раньше. Александр не любит непунктуальность. И ваша одежда, – он смерил мой обтягивающий синий костюм оценивающим взглядом, – могла бы быть чуть менее вызывающей.

Я кивнула, не зная, что ответить. Пришла-то я на полчаса раньше, но не ожидала, что охрана здесь настолько докучлива. За ремарку в сторону моего костюма я почти разозлилась, он ни разу не был вызывающим, не виновата же я, что уродилась с хорошей фигурой. Виктор решил спасти положение, потому что явно ляпнул лишнее. Будь я из феминисток, за слова в адрес неподобающей одежды можно бы было и в суд подать. Хорошо, что я не из них и знаю, что старую собаку вроде Виктора новым трюкам не научишь:

-- Я не хочу вас оскорбить. Но у итхисов определенные… культурные различия… Ээээ. В общем вам потом Александр все объяснит.

Мужчина радостно выдохнул, сообразив, что сможет сбросить этот странный разговор на босса. Мы зашли в лифт и столкнулись с толпой, разделенной примерно на две половины. Большинство из них были серьезны, в почти одинаковых костюмах, и лишь небольшая стайка цветисто одетых мужчин и женщин негромко посмеивались и переговаривались, стараясь перещеголять друг друга в остроумии.

– Креативщики, – шепнул мне Виктор, указывая кивком на парад ярких тканей и очков в сумасшедших оправах – И юристы, тебе придется со всеми поддерживать хорошие отношения, ты единственная связующая их нить с Александром.

Толпа вышла, но вдруг броская, словно экзотическая птица, женщина поставила перед дверьми лифта ногу, не дав ему уехать и приветственно затрясла руку Виктора. Затем она резко повернула ко мне свою птичью голову, половина которой была выбрита, а другая окрашена в лиловый цвет:

– Эта малышка – секретарь Главного? – спросила она, обращаясь ко мне и Виктору одновременно, слово Главный она произнесла с неким благоговением, словно говорила о божестве. – А что случилось с Галиной? – Она смотрела на мир разноцветными глазами и была сплошным противоречием, красота и уродство сплетались в ее лице, возраст определить так же было невозможно, хотя мне стало понятно, что она не молода. Сравнение с птицей добавлял также острый и длинный нос. Любое другое лицо он бы обезобразил, но ее только красил.

– Нервный срыв. – Отчеканил мой сопровождающий.

– Ужас! И Галина какая по счету? Третья… Ты держись, девочка:-- Она сочувственно похлопала меня по плечу, в неярком свете лифта перстни на ее руках засияли как звезды. – Его секретарши больше года редко держатся, Галина как сталь была, а он и ее сломал. А до нее девочка со здания сбросилась, брррр, – она поежилась. – Меня Эльвира зовут,– она улыбнулась, остальные разноцветные люди поступили также, они не спешили покидать здание без своей предводительницы – я здесь креативный директор – но мне так и не посчастливилось увидеть Дарка. Это правда, что у него изуродованное шрамами лицо? И он страдает агорафобией? – она подступала все ближе. Меня ошарашила ее напористость, и я было уже хотела ответить, что все с Александром в порядке, но меня перебил Виктор, уверенным движением бывшего телохранителя отодвигая за спину.

– Ты не должна отвечать на подобные вопросы, Кира, – сказал он мне, затем обратился к Эльвире. – Ваш рабочий день подходит к концу, передайте концепции по оформлению клуба в Норд и можете быть свободны. Дарк их просмотрит и выберет наилучший.

– Но я хотела еще поработать! – возразила ему Эльвира. Она насупилась и уперла руки в бока, словно строптивая девчонка. Меня поразило, что то, как она себя вела, никого не удивляло, безликие лощеные юристы смотрели в потолок, а остальные просто внимательно слушали вожака своей стайки.

Виктор сурово свел серые брови и отчеканил тем же уставшим спокойным тоном:

– Тебе пора домой, за сыном должен кто-то присматривать. – Его мягкий голос стал немного громче и все заметно напряглись, он явно занимал здесь не последнее место. Кто этот мужчина? Глава безопасности? Или у него есть еще дополнительные обязанности, вроде HR? Я уже начинала понимать, что в компании «Азаик» все не так просто: держать креативный отдел, это для меня ясно. Но собственный отдел с юристами?

Женщина сразу как-то сдулась, она передала мне кучу разноцветных папок и ушла, за ней последовали все остальные. С Виктором здесь считались, поняла я, а еще он знал о сотрудниках, по крайней мере, верхнего звена, все.

В молчании мы поднялись на двадцать восьмой этаж, двери лифта открылись и мы очутились в той самой позолоченной приемной, в которой мне теперь предстояло работать.

– Располагайся. – Сказал мне Виктор и удалился. Сразу стало нестерпимо тихо и одиноко. Я присела на крутящийся стул, достала семейную фотографию в золоченой рамке, крайне подходящую под здешний интерьер.

Вдруг раздался телефонный звонок.

– «Азаик», офис Александра Дарка, слушаю. – Голос мой звучал неуверенно, потому, как я не знала, что именно должен говорить секретарь. «Очаровашка» Галина не оставила мне никакой информации. Понятно конечно, что она одержима нашим странным боссом, но немного помощи мне бы не помешало. Однако ответ с другой стороны заставил меня совсем покраснеть от стыда.