Кот, который шел назло всем

Властелин Двухэтажного Королевства

Глава 1:

Солнечный зайчик, дерзкий и наглый, как уличный котенок, прокрался сквозь листву старого клена и упал прямиком на нос Барнаби Рыжему Императору Сноуфоллу. Тот, не открывая глаз, лишь брезгливо дернул рыжей, как пламя в ясный день, мордой. *«Наглая штучка. Ослепляет и мешает королю дремать. Знать не знает о святости послеполуденного сна.»* Он лениво перевернулся на спину, подставив солнцу пушистое, белоснежное брюхо – истинный символ королевской роскоши и довольства.

Он раскинулся на своем любимом подоконнике в гостиной – широком, теплом, идеальном стратегическом пункте для наблюдения за владениями. Два этажа просторного дома, уютно встроенного в опушку леса, были его неоспоримым королевством. Двенадцать килограммов мускулистой кошачьей мощи, облаченных в роскошную, густую шубу цвета осеннего костра, и пара гипнотических желтых глаз, способных заморозить мышь на расстоянии – вот его неотъемлемые регалии. Его подданные – двуногие, именующие себя «семьей»: двое старших, вечно занятых чем-то невероятно скучным («работа», кажется, их вечный клич), и Лена. Его верная подданная, слуга, источник тепла, лучших почесываний за ухом и тайных подачек со стола. Его Лена. Ее запах – смесь яблочного шампуня, свежей травы и чего-то неуловимо теплого – был для него ароматом дома.

«Идеальное утро, – лениво потянулся Барис, выпуская когти-кинжалы и впиваясь ими в мягкую подушку подстилки с глубоким удовлетворением. – Тишина. Покой. Солнечная дань. И осознание, что все вокруг… мое. Включая этот назойливый зайчик.»*

Его взгляд, лениво скользнувший по залитому солнцем саду, внезапно зацепился за движение у старого забора. Тузик. Соседский пес-увалень, добродушный, как плюшевый медведь, копошился у корня старой яблони, явно вынюхивая прошлогоднюю падаль. *«Хм, Тузик. Неплохой парень для пса. Знает свое место – за забором. Иногда, в порыве королевской щедрости, позволяю ему поваляться на *моей* траве. Милость должна быть ощутимой.»* Барис снисходительно муркнул, вибрируя всем телом. Он ценил Тузика. Тот не лез с глупыми играми в догонялки, не пытался гоняться за хвостом Императора, а лишь вилял обрубком и смотрел преданными, немного тупыми глазами. В отличие от той бесцеремонной стаи бродяг, что попыталась прошлой осенью нагрянуть в его владения! *«Ха! Показал им, где раки зимуют! Мои когти, грозный рык в три горла и стратегическая позиция на крыше сарая – лучшее оружие. Им повезло, что Лена вовремя позвала, а то бы их перья разлетелись по всему кварталу!»* Воспоминание о той славной победе согревало.

Обязанности короля были обширны, почетны и требовали постоянной бдительности:

1. **Патрулирование границ.** Каждое утро и вечер – обход территории. Чужие коты? Немедленное изгнание! Собаки (кроме Тузика)? Устрашающий вид на границе, предупредительный рык, переходящий в утробное ворчание, если нарушитель глух. Птицы, дерзко садящиеся *на его* забор или, того хуже, *на его* крышу? Суровый взгляд из окна или с подоконника, заставляющий их нервно перепархивать. *«Небо – ваше, земля – моя. Не путать.»*

2. **Охота.** Мыши в подвале? Позор хозяйству! Они были молниеносно выслежены и изведены в первую же неделю его правления. Зазевавшиеся воробьи у кормушки Лены? Увы, слишком проворны и мелки. Но мухи! Ах, мухи… *«Идеальные летающие закуски! Азарт погони! И защита Лены от их назойливого жужжания! Двойная польза и королевское развлечение.»* Он смачно причмокнул, вспоминая вчерашнюю сочную добычу, пойманную прямо над тарелкой старшего прислужника.

3. **Контроль качества.** Пища в миске (только отборное мясо или лучший корм из золотой банки)? Тщательно проверено на запах и консистенцию. Чистота воды? Удостоверена личным лаканием (вода должна быть прохладной и свежей!). Мягкость дивана, где он восседал рядом с Леной во время ее вечерних ритуалов с мерцающим ящиком? Неоднократно протестировано разными частями тела. Температура солнечного пятна на полу? Регулируется открытием/закрытием глаз. *«Старшие прислужники стараются. Молодцы. Заслужили право находиться в моем присутствии.»*

4. **Верховное судейство.** Ссоры двуногих? Пресекались громким, неодобрительным «Мрррау!», способным остановить даже самый жаркий спор о политике. Слишком шумные игры Лены с ее подружкой? Останавливались его внушительной тушей, улегшейся прямо на игрушку или игровое поле. *«Порядок превыше всего. Шум – враг королевского покоя.»*

Единственное, что омрачало его безупречное королевское существование – **Салон.** Раз в месяц происходило немыслимое: его, Барнаби Рыжего Императора, заманивали в ненавистную переноску-тюрьму и везли в специальное заведение, где тетки в белых халатах дерзали! Они мыли его священную шерсть какими-то шипучими зельями, терли его тело щетками, сушили ужасным, ревущим феном (звук, достойный ада!) и чесали, как какую-то дворнягу! *«Унижение! Глумление над монаршей особой! Но… – он неохотно признавал, зарывая морду в лапы, – чистая, блестящая шерсть, льющаяся как огненный водопад… это… прилично. Для короля. И Лена так радуется потом, гладит, целует в нос, шепчет, какой я красавец.»* Он привык. Сносил с видом мученика, терпящего неизбежное зло ради высшего блага – своего великолепия и ее радости. *«Но вернусь – потребую двойную порцию самого отборного мяса в качестве компенсации! И спать на ее подушке! Весь день!»*

Внезапно дверь распахнулась с грохотом, не достойным королевских покоев. Лена, его верная подданная, ворвалась в комнату, запыхавшаяся, с огромным, набитым до отказа рюкзаком, волочащимся по полу.

*«Опоздаю! Мааам, Паап, я пошла!»* – крикнула она, мельком взглянув на подоконник. Ее глаза, обычно такие ясные, были широкими и чуть испуганными. «Пока, Барисик-царь!» – бросила она, уже мчась к выходу, и машинально ткнула рукой в его сторону для быстрого, небрежного почесывания за ухом.

Барис величественно кивнул, едва удостоив ее суеты вниманием. *«Бегает, как перепуганный кролик. Школа. Какая-то непонятная штука, куда она тащит этот огромный рюкзак? Весь ее гардероб, что ли? Или там живут? Странные двуногие ритуалы.»* Он зевнул во весь рот, демонстрируя идеальные, белые клыки. *«Ну что ж, пока она пропадает в своем "школе", я могу спокойно…»*

Клетка и Королевское Негодование

**Глава 2:

Барис замер в дверном проеме, как изваяние из рыжего гранита, но гранита, подпираемого внезапно подкосившимися лапами. Чемоданы. Эти черные, зияющие пасти, пожирающие рубашки старшего прислужника, казались ему зловещими монстрами, вторгшимися в священные пределы его королевства. Воздух был густ, пропитан запахом новой кожи, пыльной бумаги и чего-то острого, чужого – человеческой тревогой, которая висела тяжелым облаком. Каждый шорох упавшей бумаги, каждый щелчок застежки чемодана отдавался в его ушах громче выстрела.

Куда? – мысль металась в его голове, как испуганная птица, бьющаяся о стекло. – Надолго? И главное… – Холодная лапа страха сжала его под грудиной, заставляя сердце биться чаще. – Что со МНОЙ? Куда денут КОРОЛЯ?

Он видел, как старшая прислужница-женщина нервно перекладывала стопки одежды из одной зияющей пасти в другую, что-то приговаривая тихим, взвинченным голосом: «…паспорта не забудь… аптечку… а Бариса…». При слове "Бариса" она взглянула на него, и в ее глазах мелькнуло что-то похожее на вину. Старший прислужник-мужчина хмуро сверялся с длинным листом бумаги, заложенным за пояс брюк, что-то вычеркивая толстым карандашом. Его поза излучала сосредоточенное напряжение. Барис почувствовал, как его роскошный, пушистый хвост невольно поджался под живот, спрятавшись. Это был не просто отъезд. Это было что-то Большое. Страшное. И его явно касалось.

Нет, – зарычал он про себя, пытаясь прогнать леденящий ужас и вернуть себе королевское достоинство. – Я – Барнаби Рыжий Император Сноуфолл! Я не позволю этим двуногим монстрам нарушить мой покой и изгнать меня из моих владений! Я ДОЛЖЕН выяснить их коварные планы!

С достоинством, на которое только был способен кот, чьи лапы слегка дрожали, Барис ступил в прихожую. Он прошелся между чемоданами, важно выгнув спину дугой и подняв хвост трубой, стараясь выглядеть максимально внушительным, как лев, патрулирующий саванну. Его желтые глаза, холодные и оценивающие, пристально изучали содержимое зловещих коробок: яркие тряпки Лены (целая гора! Неужели она меняется там каждые пять минут?), гладкие, скучные тряпки старших прислужников, странные бутылочки, тюбики… Солнцезащитный крем? Зачем? Солнце – друг Императора!

*«Столько вещей… – подумал он с ехидным непониманием, тыча носом в край открытого чемодана. – Лена, неужели ты собираешься переселиться в эту свою «школу» со всем скарбом? Или вы, старшие, решили перевезти в офис весь дом? Абсурд! Где тогда Я буду спать?»* Его беспокойство росло.

Он подошел к ноге старшего прислужника-мужчины и громко, требовательно мяукнул, вкладывая в звук всю свою королевскую властность. *«Ну? Отвечайте, раб! Куда путь держите? И на какой срок?»*

Прислужник оторвался от своего листа, взглянул вниз рассеянным взглядом. «А, Барис. Не мешай, царь, дела важные, – он потрепал кота по загривку быстрой, небрежной рукой, как отмахиваются от мухи. – В отпуск собираемся. В Египет. К пирамидам.»

Барис замер, как вкопанный. *«Е-ги-пет? Пира-ми-ды?»* Эти слова ничего не значили. Звучали как заклинания из кошачьих кошмаров, как названия далеких болезней. Но тон прислужника… Тот был отстраненным, озабоченным *своими* делами. Не было и тени обычного снисходительного уважения к королевской особе, того снисходительного тона, которым говорят с любимым, но глуповатым существом. Барис почувствовал себя… мебелью. Фоном. Предметом, о котором забыли.

*«Отпуск? – закипело в нем возмущение, смешанное с обидой. – Это когда они исчезают надолго? В прошлый раз я сил неделю у бабушки! А я? Что будет со МНОЙ? И при чем тут пирамиды? Это съедобно?»* Картина его одиночества в пустом доме нарисовалась во всей ужасающей красе.

Его тревога росла, превращаясь в яростное негодование. Он обошел старшую прислужницу, уставившись на нее своими гипнотическими желтыми глазищами, полными немого вопроса и упрека. *«Ну, ты хоть объясни! Ты же обычно разумнее! Ты Ленина мать!»*

Женщина вздохнула, увидев его взгляд. Она присела на корточки, и Барис почувствовал знакомый запах ее духов, смешанный теперь с запахом тревоги. «Ох, Барисик… – Она погладила его по голове. Рука была теплой, но дрожала. – Мы уезжаем ненадолго. Всего на две недельки. Ты… ты поедешь к тете Маше. Помнишь тетю Машу? Она добрая, у нее другие котики… Ты не будешь один.»

«ТЕТЕ МАШЕ?!»* – мысленно взревел Барис, отпрыгнув назад, как от удара током, вырвавшись из-под ее руки. *«Другие КОТИКИ?! В ТЕСНОЙ КВАРТИРЕ?! НЕТ! ЭТО ПРЕДАТЕЛЬСТВО ВЫСШЕЙ ПРОБЫ! Я НЕ ПОЕДУ! Я – КОРОЛЬ, А НЕ ПЛЕБЕЙ ДЛЯ СБОКУ В КАКОЙ-ТО КОММУНАЛКЕ!»* Его шерсть встала дыбом по всему могучему хребту, превратив его в рыжий еж. Колючая волна ужаса и гнева прокатилась от кончиков ушей до кончика хвоста. Он вспомнил тетю Машу – шумную, пахнущую чужими кошками и дешевым парфюмом. Ее квартиру – тесную, заставленную хрустальными слониками. Других котов – жалких, вечно шипящих созданий. НЕТ!

Именно в этот момент дверь снова распахнулась. Вернулась Лена. Запыхавшаяся, с лицом, покрасневшим от бега или… от слез? Она сбросила огромный рюкзак у двери и сразу, не раздумывая, устремилась к Барису.

«Барисик!» – ее голос дрожал, срываясь на высоких нотах. Она схватила его, прижала к себе так сильно, что ему стало трудно дышать, зарыв лицо в его роскошную гриву. Он почувствовал, как что-то горячее и мокрое капнуло ему на голову. Слеза. Потом еще одна. *«Лена… плачет? Из-за меня?»* Его ярость на миг сменилась ошеломлением.

«Мама, папа, ну пожалуйста! – Лена подняла мокрое от слез, покрасневшее лицо к родителям, не выпуская Бариса. – Возьмем его с собой! Ну пожалуйста! Он же такой большой, хороший! Он не помешает! Он будет тихим! Посмотрите!» Она одной рукой удерживала Бариса (который перестал вырываться, оглушенный ее отчаянием), а другой лихорадочно стала доставать телефон, роняя его чуть не на пол. «Смотрите! Вот он у меня на руках маленький! Вот спит со мной! Вот на даче, важный такой, охраняет! Мы же везде вместе! Он же мой самый-самый! Он подумает, что мы его бросили!» Голос ее срывался на истерическую ноту.

Трон в Чужих Стенах

**Глава 3:

**Щелчок защелки.** Дверца ненавистной клетки открылась, выпуская в мир узкую полоску света и... **Волну Запахов.**

Она ударила по ноздрям Барнаби Рыжего Императора Сноуфолла, как удар копыта. Не один запах – десятки. Переплетающиеся, густые, чужие и враждебные. Запах других котов – много котов! Разных, но одинаково чужих. Запах дезинфекции, пытающейся перебить кошачий дух, но лишь создающей тошнотворный коктейль. Запах дешевого корма, напоминающий картон. Запах пыли, старой мебели и закрытых окон. Ничего родного. Ничего его. Воздух был тяжелым, спертым.

*«Тюрьма, – констатировал Барис внутренне, ощущая, как шерсть на загривке медленно встает дыбом сама собой. – Самая настоящая. И пахнет… плебеями.»* Его королевское спокойствие, и без того треснувшее от клетки и дороги, дало новую трещину. Он стоял в небольшой, захламленной прихожей. Направо – дверь, налево – проем в комнату, откуда несло основным потоком чужих ароматов и доносилось шуршание. Прямо – кухня, пахнущая тем самым дешевым кормом. И везде… следы. Царапины на обоях у пола. Клочья шерсти на потертом коврике. Пыль. *«Как можно жить в таком бардаке? Мои прислужники никогда бы не допустили!»*

«Ну, выходи, красавец, не бойся, – раздался новый голос. Женский. Мягкий, но усталый. Хозяйка передержки. – Вот твой новый дом на время. Осваивайся.» Она стояла в дверном проеме в комнату, улыбаясь напряженной улыбкой. В руках – миска с водой.

Барис фыркнул про себя. *«Дом? Конура для ссыльных. А "красавец" – это лесть. Не куплюсь.»* Он медленно, с королевской неохотой, покинул клетку. Его могучая рыжая фигура заполнила пространство прихожей. Он выпрямился во весь рост, расправил плечи (насколько это возможно у кота), поднял хвост трубой, стараясь казаться выше, мощнее. Его желтые глаза, холодные и оценивающие, осмотрели хозяйку. Молодая женщина, но с усталыми глазами. Улыбалась напряженно. В руках – миска с водой. *«Добрая? Возможно. Но чужая. Совершенно чужая. И пахнет другими котами.»* Он вспомнил Ленины руки – теплые, пахнущие яблоком и чем-то неуловимо родным. *«Этот запах… чужой.»*

«Какой же ты огромный! – восхитилась она, но в ее глазах мелькнула тень беспокойства, как будто она оценивала, сколько места он займет. – Настоящий рыжий лев!» Она осторожно поставила миску. «Пей, дорогой. Долгая дорога. Пойдем, познакомлю с компанией.»

Барис брезгливо ткнул носом в воду. *«Теплая. Не свежая. И пахнет… пластмассой и чужими слюнями.»* Он отвернулся с презрением. *«Я не "дорогой". Я – Барнаби Рыжий Император. И я не пью из посуды плебеев.»* Он сделал вид, что заинтересовался плинтусом, демонстрируя полное пренебрежение к ее гостеприимству.

«Хм, гордый, – вздохнула хозяйка. – Ну ладно, освоишься. Пойдем.» Она сделала шаг в сторону комнаты.

Барис замер. *«Компания? Ах да, те самые "другие котики". Плебеи в изгнании.»* Он нехотя последовал за ней, каждый шаг давался с усилием, как будто он ступал по раскаленным углям. Его лапы ступали по чужому линолеуму, впитывая враждебные запахи, каждый из которых кричал: *«Ты здесь чужой!»*

Комната. Небольшая. Заставленная лежаками, домиками-пещерами, когтеточками, разбросанными игрушками. И… **они.** Трое. Настороженные, недружелюбные взгляды уставились на него со всех сторон, как из засады. Воздух наэлектризовало, наполнившись немым вызовом.

*«Ага, – мысленно оскалился Барис, останавливаясь на пороге, как полководец перед битвой. – Совет ссыльных. Судьи моей участи. Ну что ж, посмотрим.»*

1. **Толстый полосатый увалень** на самом мягком, плюшевом лежаке у окна. Настоящий диванный тигр. Смотрел свысока, с ленивым безразличием старожила, но в глазах читалось: *«Мое место.»* *«Местный авторитет? Или просто обжора, занявший лучший кусок?»*
2. **Черная, как ночь, худощавая кошка** на верхней полке высокого домика. Казалось, слилась с тенью. Только зеленые глаза сверлили Бариса с немым вызовом и холодной оценкой. *«Шпионка. Или интриганка. Опасна.»*
3. **Молодой, тощий рыжик** с белой грудкой, забившийся под кресло. Смотрел испуганно, но с нескрываемым любопытством. *«Юнец. Не опасен. Потенциальный вассал?»*

Запахи смешались в яростный, невидимый коктейль территориальных претензий. Толстяк глухо заурчал, предупреждающе. Черная кошка издала почти неслышное шипение, как спущенная шина. Рыжик съежился еще больше.

*«Ну здравствуйте, сборище, – мысленно процедил Барис, встречая их взгляды своим ледяным, желтым оком, полным презрения. – Я – Барнаби Рыжий Император Сноуфолл. Сослан сюда по недоразумению. Не советую вам лезть ко мне. И особенно – не советую трогать тот лежак у окна. Он выглядит… приемлемым. Значит, теперь мой.»*

Он не стал медлить. С достоинством, игнорируя шипение черной кошки и нарастающее урчание толстяка, он направился ПРЯМО к вожделенному лежаку у окна. Самому лучшему. Самому солнечному (хотя солнца сейчас не было). Самому… королевскому.

*«Посторонись, увалень, – мысленно приказал он полосатому, подходя вплотную и упираясь в него взглядом. – Трон освобождаю для законного владельца.»*

Толстяк не двинулся. Его урчание стало громче, угрожающе. Он приподнял тяжелую голову, его глаза сузились. *«Мое.»*

Барис не стал церемониться. Он просто… лег. Частично. Своими двенадцатью килограммами он плавно, но неумолимо начал заполнять свободный край лежака, тесня полосатого массивом своего тела и взглядом, полным непоколебимой уверенности в своем праве. *«Я здесь главный. Смирись. Или пострадай.»*

Произошла короткая, немая борьба. Урчание против ледяного молчания. Вес против веса. Воля против воли. Полосатый попытался толкнуть его боком, но Барис даже не пошатнулся. Он лишь глубже вжался в лежак, уставившись в окно на унылый вид чужого двора, демонстративно игнорируя соседа. Его когти слегка выпустились, впиваясь в плюш.

Через минуту полосатый увалень, фыркнув от обиды и, возможно, осознав тщетность сопротивления такому массивному противнику, сполз с лежака и тяжело направился к миске с кормом на кухне, бросая на ходу злобные взгляды. *«Отлично, – удовлетворенно подумал Барис, устраиваясь поудобнее. – Первая битва за трон выиграна. Легко.»* Победа была не столько территориальной, сколько моральной – он утвердил себя как силу, с которой придется считаться.

Разведка и Подготовка к Побегу**

*Глава 4: Разведка и Подготовка к Побегу**

Решение было принято. **Форточка.** Она маячила в сознании Барнаби Рыжего Императора Сноуфолла ярче, чем любое солнце за грязным окном. Путь к ней был его единственной мыслью, единственной целью в этом зловонном заточении. *«Стеллаж. Шкаф. Свобода.»* Этот маршрут горел в его мозгу, как навигационная карта. Но Император не бросается в бой без разведки и плана.

День на передержке тянулся мучительно. Барис изображал сонного монарха, разленившегося на своем «троне» – лежаке у окна. Но под прищуренными желтыми веками его взгляд неотрывно следил. Он изучал **врагов** и **союзников** своего плана:

1. **Распорядок «Тюрьмы»:** Хозяйка (он мысленно окрестил ее **«Надзирательницей»**) появлялась утром (корм, смена воды), вечером (то же самое) и иногда днем для уборки лотков. В остальное время – тишина или ее шаги за дверью. Ключевые окна уязвимости – после кормления и глубокая ночь.
2. **«Надзирательница»:** Усталая, рассеянная, но с острым слухом. Ее возвращение с кухни или из коридора нужно было предугадывать. Главное – избегать прямого контакта во время операции.
3. **«Совет Ссыльных» (Потенциальные Препятствия):**
* **Полосатый Увалень:** Основная угроза. Ленив, но ревностно охранял свой угол у миски и лучшие лежаки. Его громкое урчание после еды – сигнал относительного спокойствия и сытости.
* **Черная Тень:** Постоянный дозорный с верхней полки. Ее зеленые глаза, холодные и недремлющие, видели все. Любое неосторожное движение могло привлечь внимание. Барис избегал ее взгляда, делая вид, что дремлет или вылизывает лапу. Ее нужно было *обходить*.
* **Рыжий Юнец:** Ноль угрозы. Боялся собственной тени. Полезен только как индикатор – если он вылезал из-под кресла, значит, Надзирательницы нет, и общая атмосфера спокойная.
4. **Путь к Свободе:** Стеллаж с кошачьими домиками стоял в полуметре от окна. От него – прыжок на высокий, пыльный шкаф. От шкафа – лапой с когтями до форточки. Пластик рамы выглядел старым, податливым. *«Мои когти – отмычки!»* Но шкаф был высок, прыжок рискованным. Нужно было проверить устойчивость конструкции.

Первую **разведку боем** Барис провел вечером. Когда Надзирательница внесла ужин (отвратительный запах дешевой рыбы заполнил комнату), Полосатый и Черная Тень устремились к мискам. Рыжик, почуяв запах, осторожно высунул нос. *«Момент!»*

С видом полного безразличия Барис спрыгнул с лежака и неспешно направился к стеллажу. Сделал вид, что заинтересовался нижним домиком (пустым, пыльным). Обнюхал его с преувеличенным вниманием. Потом, будто проверяя устойчивость, поставил лапу на первую полку. *«Прочно. Дерево не трещит.»* Он легко запрыгнул на нее. Полка прогнулась под его весом, но выдержала. *«Позиция нижнего яруса взята.»* Он оглядел комнату сверху – Черная Тень следила за ним, но, видя, что он не претендует на ее миску, лишь фыркнула и вернулась к еде. Барис прыгнул на следующую полку, ближе к домику-пещере. Теперь он был почти вровень с верхом окна! Форточка – вот она! Он видел пыльную щель, серую раму. Он протянул нос, втягивая воздух полной грудью. Да! Сильнее, чище чувствовался запах улицы! Свободы! И… тот самый, едва уловимо родной оттенок? *«Дом…»* Сердце забилось чаще.

«Эй, Рыжий!» – резкий голос Надзирательницы прозвучал как выстрел. Он едва не сорвался. *«Проклятье! Пропустил ее возвращение!»* – Он быстро оглянулся. Все кошки замерли с едой во рту. «Слезай неметодно! Разобьешь что-нибудь или сам упадешь!» С достоинством, не торопясь, демонстрируя полное спокойствие, он спрыгнул со стеллажа, прошел мимо Надзирательницы, высоко подняв хвост. *«Просто осматривал высоты своих новых владений, раба. Ничего предосудительного.»*

«Вот и хорошо, – вздохнула она, но в глазах осталась тень беспокойства. – Иди ешь. Ты же почти ничего не кушал.» Барис брезгливо посмотрел на свою миску. *«После такого "дегустационного" восхождения? Спасибо, нет. Лучше поголодаю. Зато фигура Императора сохранит свои великолепные очертания, а желудок не будет осквернен.»* Он демонстративно прошел мимо мисок и запрыгнул обратно на лежак, отвернувшись к стене с видом глубоко оскорбленного достоинства. Но внутри ликовал: *«Путь проходим! Конструкция держит! Форточка достижима! Теперь... ждать ночи.»*

**Ночь** пришла. Комнату поглотила густая темнота, нарушаемая лишь тусклым светом уличного фонаря. Барис не спал. Его уши, совершенные локаторы, ловили каждый звук в доме: мерный храп Полосатого, шорох Черной Тени, перебирающейся на более удобное место, тихое, жалобное мяуканье Рыжика. Шаги Надзирательницы за дверью (она не спала?), скрип двери в туалет, журчание воды в трубах. *«Когда же этот дом погрузится в сон? Когда эти бархатные локаторы перестанут ловить мое движение?»*

Он ждал. Час. Два. Терпение – добродетель королей. Наконец, в доме воцарилась глубокая, почти звенящая тишина. Только мерный храп Полосатого, как заводной механизм, нарушал покой. Воздух сгустился от ожидания.

*«Пора, – мысленно скомандовал себе Барнаби Рыжий Император Сноуфолл, приподнимая могучую голову. Его желтые глаза, адаптированные к темноте, сверкнули решимостью. – Ночь – союзник беглецов. Форточка ждет.»*

Форточка Свобода и Первый Шаг в Неизвестность**

**Глава 5:

**Ночь** пришла, и дом погрузился в глубокий сон. Только мерный храп Полосатого нарушал звенящую тишину. *«Пора, – мысленно скомандовал себе Барнаби Рыжий Император Сноуфолл, приподнимая могучую голову. Его желтые глаза, адаптированные к темноте, сверкнули решимостью. – Форточка ждет.»*

Бесшумно, как рыжий призрак, он спрыгнул с лежака. Мощные лапы ступали по полу беззвучно – дар охотника и теперь беглеца. Он скользнул тенью к знакомому **стеллажу**, сливаясь с полумраком. **Первый прыжок** на нижнюю полку – легко, как на ступеньку. **Второй** – на среднюю, рядом с домиком-пещерой. Теперь **кульминация**. Прыжок на **шкаф**.

Он присел, собираясь с силами, как пружина. Мышцы напряглись до предела. *«Я ДОЛЖЕН.»* Толчок! Полетел! Передние лапы с растопыренными, цепкими когтями впились в шершавую поверхность шкафа! Задние – отчаянно скользнули по гладкому дереву! *«Нет! Не сейчас!»* Он забился, отчаянно цепляясь, пытаясь найти хоть малейшую зацепку. Пыль посыпалась ему в нос, горькая и едкая. Он чихнул, едва не разжав пасть, теряя драгоценное равновесие. *«Держись! Ради Лены! Ради дома!»* С нечеловеческим, тигриным усилием он подтянулся, ввалившись грудью на пыльную крышку шкафа. Сердце колотилось, как бешеный мотор. *«Фух… Позиция взята.»*

Он отдышался, слизывая пыль с носа. **Форточка** – вот она, рукой подать! Он подполз к ней, ощутив прохладу пластика под подушечками лап. Щель – узкая, но такая манящая. Он ткнулся носом в щель, втягивая полной грудью ночной воздух – холодный, влажный, пахнущий свободой, бензином и… да! Сильнее чувствовался тот родной оттенок! Запах хвои? Мокрой земли? *«Дом…»* Теперь – **защелка**. Простая пластиковая ручка, повернутая горизонтально. *«Надо повернуть вертикально… Или оттянуть?»* Он осторожно протянул правую переднюю лапу, выпустив когти – острые кинжалы свободы. Попытался зацепиться за металлическую скобу ручки… Скользнул. Попробовал еще раз, аккуратнее. Коготь зацепился за шероховатый край металла! *«Есть! Контакт!»* Напряг могучие плечи и спину, упираясь задними лапами в пыльную поверхность шкафа – и потянул на себя! Пластик скрипел, протестуя. Ручка неохотно, миллиметр за миллиметром, поворачивалась. *«Держись, пластмасса! Держись, коготь! Я ДОЛЖЕН! Я Барнаби Рыжий Император!»* С последним, тихим рычанием, он сделал заключительный рывок. Ручка встала вертикально! *«Открыто!»*

Но форточка не поддалась. Она лишь слегка дрогнула в раме. *«Блокиратор? Или просто заклинило от времени?»* Паника, острая и холодная, ударила в виски. *«Нет! Не может быть! Не сейчас!»* Он уперся лбом в холодный пластик рядом со щелью, чуть выше ручки, и ДАВИЛ! Всем весом! Двенадцатью килограммами кошачьей ярости и отчаяния! Раздался сухой, громкий в тишине ЩЕЛЧОК, что-то хрустнуло внутри рамы, и форточка с резким, победным скрипом откинулась наружу! Широко! Достаточно, чтобы протиснулось его рыжее, величественное тело!

*«ДА!»* – мысленный вопль триумфа оглушил его, смешавшись с бешеным стуком сердца. Свежий, шумный, пахнущий свободой, дождем и бесконечностью воздух хлынул в комнату, смывая спертость тюрьмы. Барис жадно вдохнул его полной грудью. *«Вонь неволи – долой! Дорога открыта!»*

Он высунул голову в проем. Второй этаж. Внизу – темный асфальт двора, силуэты мусорных баков. Высота была приличной. *«Не прыгать же вниз головой? Нужен путь.»* Он огляделся. Рядом – **старая, ржавая водосточная труба!** Крепко прикрученная к стене. До нее – прыжок вбок, метра полтора. *«Прыжок веры… или первый полет Императора.»*

Он собрался, оттолкнулся от края шкафа задними лапами и прыгнул не вниз, а вбок – к трубе! Лапы с когтями-кошками вцепились в шершавый, холодный металл. Тело с глухим стуком ударилось о стену. *«Уф!»* Воздух вышибло, но он удержался! *«Когти – мое спасение! Мое оружие!»* Не теряя ни секунды, он начал спускаться, перебирая лапами, как опытный скалолаз (хотя никогда им не был, лишь гонял птиц по деревьям). Металл скрипел и вибрировал под его весом, но держал. Каждый сантиметр вниз был шагом к свободе.

Спуск показался вечностью. Вот он миновал темное окно кухни (пусто, слава Коту!). Вот балкон первого этажа (за занавеской светился экран телевизора, старик в халате клевал носом, не видя рыжего диверсанта). Вот последний рывок – и его лапы коснулись холодного, мокрого от недавнего дождя асфальта! *«ЗЕМЛЯ! СВОБОДА!»*

Он отпрыгнул от трубы, озираясь, как зверь, выпущенный из клетки. Двор. Чужой. Темный. Запахи ударили в нос: острый бензин, сладковатая вонь гниющих овощей из переполненного бака, пыль, едкая чужая кошачья метка на углу. *«Город. Настоящий. Враждебный. И абсолютно незнакомый.»*

Триумф побега мгновенно сменился ледяной волной растерянности и первобытного страха. *«Куда?»* Он крутанулся на месте, потерянный. Высокие серые коробки домов смотрели на него слепыми окнами. Где восток? Где запад? Где тот клочок леса, за которым его дом? Все направления казались одинаково чужими, темными, полными неведомых угроз.

*«Инстинкт, – приказал он себе, заглушая накатывающую панику, пытаясь вспомнить запах ветра из открытого окна машины по дороге сюда. – Должен же он быть! Должен!»* Он закрыл глаза, втягивая воздух, пытаясь уловить… что-то. Малейший намек на знакомый запах. Дома? Книг Лены? Свежескошенной травы с их газона? Но в нос бил только тяжелый коктейль городской вони. *«Ничего… Ничего родного.»* Отчаяние начало подбираться, холодными щупальцами сжимая горло.

Вдруг – **Шорох!** Резкий, агрессивный, совсем рядом. Из-за угла ближайшего мусорного бака вышла кошка. Не просто кошка – местная фурия, воплощение уличной злобы. Трехцветная, худая до костей, с ободранным ухом и горящими в темноте зелеными глазами, полными немой ненависти. Она замерла, увидев Бариса, шерсть на спине и хвосте встала дыбом, превратив ее в колючий шар. Низкое, предупреждающее урчание, похожее на бурление смолы, вырвалось из ее глотки.

*«Территория моя! Чужаков гоню! – явственно прочел Барис в ее напряженной позе и горящем взгляде. – А ты кто такой, рыжий здоровяк? Сваливай, пока цел!»*