Кот под Новый год

1. Не "Любимый"

Любовь

Час до полуночи. Я крепче сжимаю руль и самозабвенно пою "Merry Christmas". Если бы это было в караоке, сто баллов точно были бы моими.

Но реальность такова, что в этот момент я нахожусь в пути. Еду к любимому на работу. Он у меня очень важный Гусь. Ой, Стёпа не любит, когда я так говорю. Просто фамилия у него Гусаров. А ценность его персоны зашкаливает не только дома, но и на работе.

Пока это только его фамилия. Но надеюсь, скоро и я буду с гордостью носить ее. Ведь пора. Мы уже столько лет вместе. Да еще и задержка у меня целых пять дней. Но Стёпе я еще не говорила. И тест не делала. Пока только купила. Десять штук. Чтобы уж наверняка.

Ах да. Час не просто до полуночи. Час до Нового года!

Степу неожиданно именно в эту ночь вызвали на дежурство. Он хирург в областной больнице и находится на особом счету у начальства. Не смог отказать строжайшей Мегере Палне. Из-за нее в такой день мы не вместе. Это не справедливо.

Поэтому в последний момент я сорвалась и решилась поехать к любимому. Устрою ему сюрприз. Если он не будет на какой-нибудь экстренной операции, то сможет оторваться от работы на пять минут, чтобы встретить бой курантов вместе. А если нет, то какая разница, дома я буду без него или на пороге его ординаторской?

На редкость для нашего климата именно сегодня срывается снежок. Как новогодний подарок от природы. Это хороший знак! Настроение супер!

Итак. Весь год я была хорошей девочкой и вообще абсолютно точно заслужила исполнение одного, но самого сокровенного желания. Делаю тише музыку и с улыбкой на лице, поглядывая в зеркала, проговариваю:

— Я очень... очень-очень хочу, чтобы в Новом году наши со Стёпой отношения вышли на новый уровень!

Я в машине одна, но, кажется, меня слышит весь мир. Не потому, что я произнесла это желание громко, а потому, что вложила в него всю себя. Я ведь правда очень этого хочу. И Гусаров хочет. Просто он с этой гонкой и стремлением добиться высот в карьере немного отстранился от меня, заработался. Но ведь это всё временные трудности. Мы со всем справимся! Потому что любим друг друга!

Звук входящего сообщения разрезает заряженный моей энергией воздух в салоне автомобиля. Такой неожиданно громкий, что между лопатками протекает мороз, скользя к шее и затылку. Словно хочет перекричать мои мысли и доигрывающую последние аккорды новогоднюю песню. Переключить моё внимание на себя.

Обычно я не смотрю сообщения за рулем. Тем более сейчас: я еду по ночной трассе, скорость за девяносто. Пусть и дорога почти пуста. Новый год же. Но именно это входящее меня неожиданно встревожило.

Время. Кто будет писать мне так поздно?

Вдруг это Стёпа? Может, его кто-то подменил, и он едет домой, а я здесь! Через пятнадцать минут и вовсе буду в его больнице! А он дома...

Не выдерживаю. Беру в правую руку телефон, наощупь нахожу кнопку блокировки и бросаю короткий косой взгляд на экран.

Неизвестный номер. Не "Любимый". Значит, не срочно. Бросаю его на пассажирское сиденье и снова вцепляюсь в руль.

Но сердце отчего-то подпрыгивает к горлу и колотится там, неприятно щекоча глотку. Желудок стягивается узлом, ладони потеют, а пальцы сильнее сжимают руль.

Изображение перед глазами сужается до точки, и я отчаянно бегаю нервным взглядом по зеркалам, затем снова устремляю его вперед. Будто так я могу взять в руки ускользающий от меня контроль за дорогой.

А все почему? Потому что в сообщении было имя моего мужчины в странном, непривычном мне контексте. Я не успела ничего прочесть, но уловила посыл. Писала женщина о Стёпе. Моём Стёпе.

Сбавляю скорость и перестраиваюсь в правый ряд. Меня раздражённо обгоняет машина. Ну и пусть. Не до этого. Снова тянусь за телефоном. Рука дрожит. Палец теперь не может так быстро найти кнопку блокировки. А когда всё же нащупывает ее, не может надавить. Я словно окаменела. Вся. И пальцы в том числе.

В голове метель, как и за окном. Откуда она? Бывает, всю зиму не дождешься снега. А тут еще и под Новый год... Только за окном кружат хлопья пушистого снега, а в моей голове роятся острые, как осколки битого стекла, мысли.

Темноту салона авто снова освещает подсветка моего экрана. Еще сильнее сбавляю скорость и смотрю на экран.

"Этот Новый год Степан встречает со мной. Потому что мы любим друг друга..."

Больше прочесть не успеваю, потому что меня резко швыряет вперед. С такой силой, будто я мяч в сильных руках спортсмена. Только лечу я не далеко, ведь передо мной руль. В него я и влетаю грудной клеткой.

Резкая боль простреливает тело, словно меня локомотив переехал. Хотя откуда мне знать, что испытывают несчастные, оказавшись под многотонной махиной? Да и вряд ли они выживают. Я-то не умерла. Точно. Потому что меня резко обдает холодом, а затем грубым мужским голосом:

— Жива? Цела? Дура!

2. Важнее всего на свете

Любовь

— Жива? Цела? Дура! — пронзает ватную голову мужской голос.

Это кто дура? Я? Сейчас я ему покажу, кто из нас дура. Только сообщение дочитаю. Оно сейчас важнее всего на свете. Поэтому, не отлипая от рулевого колеса, снова тяну к лицу телефон, который даже в этой ситуации до сих пор в моей руке. Зажат с такой силой, что странно, как он еще не рассыпался.

"Этот Новый год Стёпа встречает..."

— Ты совсем обалдела? Всю дорогу в телефон пялилась, и сейчас не можешь оторваться?

Да подожди. Не мешай.

"... встречает со мной. Потому что мы..."

— Слышь ты, кукла!

Отстань!

"... мы любим друг друга..."

— Ты чё, бессмертная?!

— Отвали, идиот!

Ой, я что, это вслух сказала? Бли-ин.

— Что ты сказала? — рявкает и, схватив меня за плечо, отрывает от руля, припечатывая к спинке сиденья.

Очередной приступ острой боли пронзает тело. Особенно сильно режет грудную клетку. Тут же прикладываю руки к ней. В одной по-прежнему телефон. Он жжет сильнее боли. Буквально разъедает грудь. Но и бросить его не могу. Жмурюсь и стискиваю челюсти.

— Ты в порядке? Скорую вызвать?

Скорую? Это там, где врачи работают? Хирурги, например. Нет. Хирурги не ездят на скорой. Они встречают Новый год с другими женщинами...

— Эй, ты чего плачешь? — грубый голос становится мягче, приятнее. — Так больно? Всё, я вызываю скорую.

— Нет. Не надо, — сиплю натужно. — Я в порядке.

Почти. Если не брать в расчет нож в моей груди. Он еще не целиком вошел в сердце. Для этого нужно дочитать сообщение. Но я не могу. Глаза не открываются.

— Что там написано? — спрашиваю, протягивая телефон незнакомцу, лица которого еще даже не видела.

Молчит. Мне почему-то кажется, что он хмурится. Затем руку опаляет касанием, и неожиданно телефон больше не жжет кожу.

— Верни! — дергаюсь, разлепляя веки, но тут же останавливаюсь и мычу, потому что боль снова простреливает в том же месте. — Я попросила прочесть, а не отбирать телефон! Отдай!

И правда хмурится. Огромный-то какой! Да еще и злой!

О. Бо. Ги.

Конечно, злой! Потому что я смяла великолепный зад его Мерса!!! Почему это не милый дедушка на копейке? И номера еще такие... Говорящие! К 001 ОТ. Странно, что не Х 666 ЕР. Господи, о чём я думаю вообще?!

— Глуши своё корыто и пойдём.

И уходит. С моим телефоном! В котором сообщение! Даже не знаю, от кого, но я должна его прочесть до конца.

Задерживаю дыхание, чтобы со скрипом вытерпеть боль, включаю "аварийку" и выползаю из своего корыта. За которое еще плачу кредит, между прочим! Точнее Стёпа платит. И плетусь к шикарной тачке, которую я слегка подретушировала. Совсем чуть-чуть. Ну что он так злится?

Ах да. Один его задний фонарь стоит дороже всей моей машины. Наверное, поэтому.

Блин! Новый год! Он же вот-вот наступит! Что делать?

Ускоряю шаг. Боль вроде немного притупляется, и я почти смело падаю на пассажирское сиденье, хлопая дверью чуть громче, чем рассчитывала. Нервы.

— Аккуратнее, — недобро рычит хозяин этого космического корабля.

— Да чего уж, — бормочу себе под нос, но он слышит, потому что взглядом мечет молнии.

— Итак, барышня, — произносит с сарказмом.

— Любовь, — вскидываю на него недовольный взгляд.

— Что? — сводит брови на переносице.

— Имя такое. Лю-бовь. Не слышал никогда?

Впервые в жизни я так разговариваю с незнакомым человеком. Сразу на "ты". Минимум вежливости, максимум грубости. Да и он не лучше.

— Теперь оно у меня в черном списке.

— Да и пожалуйста, — фыркаю.

— Меня зовут Евгений. Итак, Любовь, — произносит моё имя со странной интонацией. Словно на вкус пробует. — Значит ты, — давит этим словом, — из-за того, что пялилась в телефон за рулем, повредила мою машину...

— И свою, — добавляю резко.

— Мою машину и своё корыто, — исправляется, но не так, как я ожидала. — Как, а главное, в какие сроки, — стучит указательным пальцем по круглому стеклу своих, очевидно, дорогущих наручных часов, — ты думаешь решить эту проблему?

— Ну, для начала нужно вызвать сотрудников, — начинаю почти бодро, но осекаюсь под его смехом, добавляя: — ГАИ...

— Ты серьезно?

Когда он смеется, его лицо становится красивым, а голос приятным, я даже немного зависаю. Пока до меня не доходит смысл сказанных им слов. Вот же гад!

— В это время? — с той же наглой усмешкой продолжает он. — Сегодня?

А что сегодня? Новый год! Стёпа!

— Верни мне телефон!

— Зачем? — спрашивает ехидно.

— Мне нужно прочесть сообщение! И вообще, — хохлюсь я недовольно, — какое ты имеешь право...

— Я удалил его, — говорит с легкостью...

— Что?

— Я удалил то сообщение.

Внутри меня что-то ломается. С таким оглушительным треском, что за ним я не слышу собственную истерику.