Красная маска

Преступление

«Девушка стояла на обочине и голосовала. Задержавшись на посиделках с подругами, ей теперь хотелось побыстрее оказаться дома и рухнуть в кровать. Осенний вечер, перетекший в ночь, подмораживал. Запахивая посильнее пальто, она уткнулась в его высокий ворот, из-за которого вырвался клочок пара изо рта. Нужно было следить за временем и собираться из гостей раньше. Они выпили немного вина, и чтобы дома на неё сильно не ругались, она решила пройтись и проветриться, а заодно и поймать автомобиль. Поэтому девушка не стала вызывать такси по телефону на адрес подруги.
Проспект был оживлен, несмотря на поздний час, и машины то и дело проносились мимо. Дорогие и блестящие, чистые и не очень, серебряные и красные, маленькие и побольше, седаны и внедорожники. Она перестала следить за ними, чтобы голова не закружилась вновь, хотя алкоголь уже отступил. Она пила редко и не много, но каждый раз на неё это действовало расслабляющее, почти как снотворное: притуплялась реакция, замедлялись движения. Фары освещали её ежеминутно с ног до головы. Она надеялась, что выглядела не очень легкомысленно, у дороги, в достаточно строгой верхней одежде серого цвета, сапоги на низком каблуке. В руке сумочка, больше смахивающая на деловой кейс. В общем, за ночную бабочку принять никак не должны были. Её ладонь в очередной раз махнула проезжающему водителю и он, почти уже подъехав к ней, только начал притормаживать. Как вовремя! Ноги от икр до бедер в капроновых колготках уже замерзли. Особенно коленки. Машина остановилась метров на пятнадцать-двадцать дальше и девушка, желая быстрее согреться, ссутулившись и сжавшись, побежала к ней. С переднего пассажирского сиденья вышел молодой человек, услужливо открывший заднюю дверцу. На секунду ловившая попутку задумалась, что нехорошо это, когда их внутри двое, а она одна, но его располагающая внешность, красивая голливудская улыбка и явно приличная по стоимости и модная одежда, заставили девушку поверить в его порядочность. Тем более что автомобиль их был не из рядовых. Черный, тонированный, вытянутый, как машина бизнес-класса. Или она и была бизнес-класса? Подобранная незнакомка с благодарностью улыбнулась, и нырнула на заднее сиденье. Салон был кожаным, кремового цвета. Такой страшно зацепить какой-нибудь застежкой и порвать. В жизни потом не рассчитаться, хотя пассажирка не была бедной студенткой, всё равно ощутила дороговизну авто и его содержимого.

— Спасибо, что подобрали, — дружелюбно заявила она, потирая озябшие ладони друг о друга.

— Не за что, — полуобернулся водитель. Заметилась едва появившаяся усмешка. Хотя лицо его было достаточно холодным и, наверное, ему по жизни свойственно такое выражение легкого сарказма. — Куда едем?
Девушка назвала свой адрес. Не зная, насколько им было по пути. До её дома отсюда было далековато, но ехали они в нужном направлении. Второй, который галантно открывал дверцу, обратил к пассажирке своё внимание. Его густые черные волосы почти до плеч, блеснули, отразив сине-бело-голубоватые огоньки навороченной магнитолы.

— Только, нам заехать нужно в одно место, ты не против? — Девушка пожала плечами, показывая, что дело хозяйское. Она всего лишь груз, ждущий доставки. –Откуда такая прелестная леди в такое время, в таком месте?

— Из гостей, — коротко ответила она, неприятно поежившаяся от его сального тембра голоса. Нет, в целом он был приятным и эффектным парнем, но это «прелестная леди» было совсем некстати. Ей даже показалось, что он старше неё лет на шесть, хоть и выглядит моложе.

— А мы, наоборот, в гости, — засиял он, шире прежнего, будто посвятил в какие-то интимные планы. Ладно, хочет поговорить — пускай разговаривает. Она-то не против, только сонное состояние и слегка заплетающийся язык, от совокупности усталости и выпитого, не очень-то позволяли. Он кинул ещё пару ничего не значащих фраз, девушка поугукала на них и придвинулась к окну, положив на него лоб. За ним бежали деревья, дорожные ограждения, фонари, знаки, рекламные щиты. Похоже, мужчины ехали на какую-т оокраину. Попутчица встрепенулась, выпрямив спину. Внимательнее вгляделась в вид за бортом. Там было всё темнее. Они выехали на шоссе. Нехорошее чувство клюнуло в мозг. Вернее, это, наверное, была идея, ведь в голову должны приходить мысли, а не чувства. Ну вот, похоже, они совершенно спутались.

— А вам далеко нужно заехать? — как бы между делом спросила она. Не хотелось выглядеть наивно подозрительной, если это на самом деле взрослые и безвредные молодые люди.

— Тут недолго уже, — посмотрел на неё пассажир. — Скучно?

— Нет-нет, — она помотала головой. — Просто домой быстрее хочется. Засыпаю прямо на ходу.

— Ничего, выспишься ещё, — снова добавил он таким тоном, что ей стало не по себе. — А то не стесняйся, скажи, и я поставлю другую музыку.

— Да я и не слушаю, что там у вас играет в колонках, — отшутилась она, на самом деле не уделяя этому ни малейшего внимания. Что-то мурлыкало в динамиках. Не андеграунд и не долбежка, поэтому девушка сразу приняла легкие мотивы, не напрягаясь. Тем временем они съехали с трассы на не мощенную дорогу. Без ухабов, но вроде сельской, петляющей и заставляющей автомобиль то подниматься, то опускаться. Вокруг не было ни души. Сзади остались огни шоссе, а впереди была непроглядная тьма. Куда они едут? Похоже, тут даже населенного пункта никакого нет. — Вы не заблудились? — сорвался у задержавшейся в гостях нервный смешок.

Собеседование

        Замерев перед зеркалом в вестибюле, я бросила на себя ещё один взгляд. По-моему, я выглядела очень представительно. Аккуратно, достаточно скромно, строго. Собеседование должно пройти отлично. Ну, я так думаю. Нет, я так себя настраиваю и убеждаю. В конце концов, зря я, что ли, окончила университет с красным дипломом? Да, опыт работы решает больше, чем подобная бумажка, но я сразу себе сказала: как себя оценю, так и другие будут оценивать! И вот стою здесь, перед лифтом огромной высотки, принадлежащей крупной корпорации и хочу получить рабочее место.

 Я огляделась вокруг. Пока я здесь никто и меня тут не знают. Да и вряд ли возможно, работая здесь, знать всех коллег. Масса людей шмыгает туда и обратно между входами и выходами, теряется на лестницах или встаёт в очередь к лифту, так же как и я. Я крепче сжала папку с рекомендациями, подписанными в университете. Выпускница престижного вуза, отличница, показательная ученица в течение всех курсов, и так далее. Коммуникабельность, обучаемость, схватывает на лету, не имеет вредных привычек. Просто золото. Меня должны принять.

 Лифт открыл свою пасть, и я, как Али-Баба в пещеру с сокровищами, шагнула внутрь. Только вместо сундуков с драгоценностями меня тесно сжали мужчины и женщины. Все значительно старше меня. Неужели молодёжь тут всё-таки не держат? Хоть бы я заблуждалась! Я попросила нажать на кнопку под номером семнадцать. Судя по тому, что её нажали лишь по моей просьбе, туда больше никто не собирался. Вечно я не как все. Даже не знаю, радоваться или огорчаться.

 Из-за спин, облаченных в хорошо пошитые и, возможно, фирменные костюмы, я не видела вида, открывающегося за стеклянной задней стенкой лифта. Впрочем, что там можно было увидеть? Сеульский час пик. Приближалось время обеда, и я торопилась прийти минута в минуту, чтобы сразу же, пунктуальностью, произвести положительное впечатление. Дверцы разъехались, и мне, чтобы выйти, пришлось побеспокоить пару персон, стоявших передо мной. Семнадцатый этаж был далеко не последним. Извиняясь, я ступила на прочный пол. Передо мной был большой зал, где свободно раскинулись столы с занятыми и деловыми людьми. Кто-то говорил по телефону, у кого-то было такое лицо, что страшно подойти, кто-то уставился в компьютер, отрешившись от мира сего. Раньше в монастыри уходили – теперь в виртуальность. Я нашла более-менее дружелюбно выглядящего человека. Наверное, тоже чья-то секретарша. Хотя, чья бы, если это общий холл?

  - Добрый день, не подскажете, где кабинет номер двадцать два? – Я сверилась с визиткой, которую держала в ладони.

  - Прямо до конца и направо. - Девушка улыбнулась в типичном маркетинговом стиле, указав рукой в нужном мне направлении. Поблагодарив, я пошла дальше.

   Всё было светлым, просторным. Я всей душой ощущала, что хотела бы тут работать и мне здесь будет уютно.  В такое место приходится с радостью, со стремлением к активной деятельности. Шагая и оставляя позади приемную, звуки затихали, и становилось приятно тихо. Если тут ещё и шум беспокоить не будет – идеально! Я прошла мимо нескольких закутков со стеклянными проемами в стенках, так что можно было заглянуть и увидеть, как люди внутри разговаривают, пьют чай или читают бумаги, сводя брови, как сползающий с крыши снег. Все четко знали свои обязанности – видно с первого взгляда. Каждый занимал выбранную нишу и опекал общее дело. То есть, как общее… Конечно же, у всего этого было начальство, которое получало больше прочих и которому они и служили. И я собиралась присоединиться к этой упряжке. Не на самую последнюю ступеньку.

  Я дошла до конца и уперлась в две двери, расходящиеся друг от друга довольно-таки широко. Генеральный директор и финансовый директор. Я поозиралась в поиске секретарши, на роль которой пришла претендовать. Напротив первой двери сидела женщина, поднявшая ко мне глаза. Внушительная дама, явно умеющая охранять покой шефа. Сразу видно, что не первый год этим занимается. Напротив двери финансового директора было пусто.

  - Простите, а не подскажете… как мне попасть к финансовому директору? – подошла к ней я, откликнувшись на обращенное на меня внимание.

  - Вы на собеседование? – На мой кивок она тоже кивнула. Сама себе. – Постучите и ждите вызова.

  - Просто постучать? – Мне не верилось, что к таким весомым лицам никто не объявит о приходе.

  - Ну, вы же на место секретарши? – Женщина посмотрела на меня, как на уже не прошедшую по её мнению кандидатуру, и я почувствовала себя школьницей. Эй, я молодой специалист! Спину ровнее, взор увереннее и наглее. – Вот её и нет. Так что просто стучите.

  Я не стала больше испытывать терпение человека, с которым, возможно, мне придется работать изо дня в день плечом к плечу. Ничего, мы ещё подружимся! Настрой на успех и на лучшее – вот что всегда помогало мне идти вперед. Я подошла к заветной двери и постучала. Секунда, вторая. «Войдите!». Нервная дрожь в коленях. Спокойно. Милая, но деловая, улыбка. Я повернула ручку и переступила порог. Кабинет был большой, вытянутый вглубь, где в конце, у окна, за столом сидел мужчина. Его слегка засвечивал солнечный свет, но я всё равно поклонилась силуэту, который что-то дописывал. Наконец, он отвлекся.

  - Вы по поводу работы секретаря?

  - Да, - голос я старалась сделать взрослее и раскованнее.

  - Подойдите, пожалуйста. - Воспользовавшись приглашением, я пересекла несколько метров и, подходя, всматривалась в своего будущего начальника.

  Ему лет тридцать, может, слегка за. Темно-серый, почти черный костюм, черная рубашка. Я подняла глаза и посмотрела в лицо. Почему-то по спине побежал холодок, а кожа покрылась мурашками. Лицо непроницаемое. Взгляд… боже, он какой-то пугающий. С легким прищуром, проницательный, завораживающий. Будто знает всё. Абсолютно всё. Обо всем.

Жертва

        Я вошла в кабинет без приглашения, чем сильно удивила босса. Он читал что-то и поднял на меня взгляд, следя, как я приближаюсь. Я решительно остановилась перед его столом.

  - Ты всё ещё здесь? – Он выдохнул и откинулся.

  - Извините, что без стука, но я хочу кое-что сказать.

  - Через два дня кончается твой испытательный срок. - Мне не понравился этот скачок на другую тему. – У меня нет на тебя жалоб, и меня всё устроило, но вряд ли ты сможешь тут продолжать работать. Ты же видишь, у нас сейчас не лучшее время. Я дам тебе необходимые рекомендации, хорошие отзывы. Тебя примут куда угодно.

  - Почему? Из-за произошедшего? – Я стиснула кулаки.

  - В том числе, - Джейсон украсил себя полуулыбкой. – Я же знаю, о чем ты подумала.

  - Подумала, но не поверила! – Я подошла ближе, глядя ему в глаза. – Я считаю, что вы здесь ни при чем. Я же объективно вижу, что вы не способны на такое!

  - Правда? – Джейсон подался вперед, прищурив глаза. – С чего такие выводы? А если способен?

  - Это не так. Не вводите меня в заблуждение. - Я упрямо чуть притопнула. – Вы семейный и благородный человек и никогда не примените такой грязный способ для мести.

  Он заговорщически ухмыльнулся, будто смеясь над моей наивностью. Зачем он это делает? Не в его ли интересах настаивать на своей невиновности? Странный, как всегда. Но если он не хочет сам это сделать, то я до крови из носа буду утверждать, что он не способен изнасиловать молодую девушку!

   - Ступай домой, не вмешивайся в то, что тебя не касается. - Он кивком головы махнул на выход. Хочет закончить разговор на этом? Но если бы я так просто сдавалась, я бы не стояла сейчас здесь.

   - Это меня касается. Я свидетель и служащий этой фирмы. Я успела привыкнуть ко всему здесь и начать переживать, если что-то происходит. С кем бы то ни было, и с чем бы то ни было. Что я должна сделать, чтобы на этот раз остаться?

   - Это глупый спор…

   - Я докажу вашу невиновность! – Он приглушенно засмеялся.

   - Зачем? Думаешь, Хеквон сможет сделать что-то? Если я тут ни при чем, на что он будет опираться? Одним подозрением в суд не подают. Успокойся, мне не нужен юрист.

   - Он пригрозился убить вас! Разве это не страшно? – Он вообще умеет выходить из себя? Нервничать?

   - Меня столько раз обещали убить! И даже порой пытались. - Он поднялся и обошел стол. – Извини, но я лично поеду домой и тебе советую сделать то же самое.

   - Но вы подумали над тем, чтобы меня оставить? – заспешив следом, просила я.

   - Я подумаю об этом завтра, - процитировал он старый кинофильм и растворился в приглушенном дежурном освещении этажа. Кажется, я тут последняя осталась с охраной.

   И всё-таки угрозы не прошли даром. Со следующего дня начиная, Джейсону посыпались обвинения, в нескольких газетах Хеквон дал интервью, в котором назвал изнасилование своей дочери заказом господина Кима. Нужно ли говорить, какие это имело последствия и что такое престиж и репутация в их кругах? На Джейсона легло пятно фактического позора и меня трясло, как будто это обо мне на первых полосах написали, что я проститутка. Неизвестный, предпочетший остаться анонимом, утверждал, что в прошлом господин Ким уже был замешан в подобном деле. С этой статьёй я кинулась к Енбом, но она лишь развела руками. Она ничего подобного никогда не слышала и, наверное, это утка и выдумка людей Хеквона. Я тоже так считала. А мой дорогой финансовый директор делал вид, что ничего не происходит и вальяжной походкой уходил и приходил. Уголовное дело всё-таки завели, ведь кто бы то ни сделал, девушка всё-таки была изнасилована. Только оформить вызов в суд Джейсону пока не представлялось возможным. Ни одной зацепки. А на что же надеялся Хеквон? Но сомнений не было, что он все свои силы направил на то, чтобы очернить Джейсона и найти доказательства его причастности. Хуже всего, что у него не было алиби, и его никто нигде в ту ночь не видел! Куда они с Алексом тогда запропастились? Вот два дурака!

   Дело выходило громким. Вскоре его уже обсуждали все, кому не лень, и только мой начальник продолжал жить, как будто ничего не случилось. В светских хрониках просочилась информация о том, что один из предполагаемых насильников был опознан и приглашен на дачу показаний, но в интересах следствия имена и подробности не разглашались. Черт бы их побрал! Я следила за каждым новым словом в этом деле, как за любимым сериалом. Даже ещё сильнее. Неужели всё потому, что какая-то часть меня всё же не верила в чистоту Джейсона и обвиняла его? Нет, я не такая. Я не стану безосновательно клеветать на человека. Тем более на мужчину, в которого уже была влюблена. Или надо снять розовые очки и признать очевидное? Нет, нет!

  Я вымолила ещё месяц испытательного срока, ссылаясь на то, что для меня это бесценный опыт и наблюдение кризисной ситуации – редкая возможность, тем более под опекой такого мастера находить решения. Джейсон опять усмехнулся и по-отечески продлил договор работодателя. На месте он теперь почти не сидел, улаживая дела с партнерами и коллегами там и сям. Парочка из них отказала ему в содействии из-за распространившихся слухов. Трусы! Они ничего о нем не знали! И не хотели знать. Терпение моё было исчерпано, и разум требовал справедливости. Я захотела поговорить с самой жертвой. Дочерью Хеквона.

  Дом их, вернее, трехэтажный особняк с двухуровневым подвалом и четвертым этажом под крышей, отменно охранялся, и к нему было не подобраться. Там и тут рыскали журналисты с фотоаппаратами. Паразиты, питающиеся сенсациями. Ненавижу их, честно. Я покрутилась там и тут, прошлась вдоль глухого забора, увидела камеры наблюдений на углах и, смутившись, отошла подальше. Если секретаршу Джейсона приметят здесь, то ему будет только хуже. Я нацепила солнечные очки и увидела молодого корреспондента, пишущего что-то в блокнот. Прикинуться что ли его коллегой?

Покушение

        Весь оставшийся вечер свободного дня я провела у компьютера, в поисках резюме племянника премьер-министра. С Джонхёном мне не удалось поменяться координатами. Я решила, что слишком странно и неприлично спрашивать номер телефона парня, который страдает по девушке, пережившей такие муки. Но раз он бывает в клинике не редко, то у меня есть шанс снова его там встретить.

   Итак, дорогой племянничек. Я задавала различные запросы поисковым системам. В большинстве выдавало полную ерунду, никак не связанную с тем, что мне нужно. Чего я только не насмотрелась! Знаменитостей, репортажей с ковровых дорожек, заседаний парламента, референдумов и реклам голливудских блокбастеров. Потом кое-что начало прорисовываться, но чтобы убедиться, что это то самое, что я ищу, я провела ещё час за изучением одного и того же человека. Что ж, кажется, всё сходилось. Семья премьера была не большой, и племянник был один. Ким Чольхи. Яркий представитель светского общества, известный романами с моделями и актрисами, отслуживший в армии. Я листала его фотографии. Лицо надменное и пафосное. Может на насильника и не тянет, но развязность и вседозволенность присутствуют точно. Теперь мне не терпелось узнать, знаком ли с ним Джейсон? Я очень надеялась на отрицательный ответ и почти до дыр протерла простыню, возясь на ней, не в силах уснуть в предвкушении нового рабочего дня.    Я собиралась с мыслями и старалась не спешить с вопросами, но понимала, что тонко поинтересоваться вряд ли получится. Мой начальник не тот человек, которому можно навесить лапшу на уши, что я спрашиваю из праздного любопытства. Да он меня ещё на пороге насквозь увидит. Пока он был занят, и я ждала подходящей минуты, чтобы войти к нему, у меня автоматически рука водила мышкой по статьям о Чольхи, в поиске того, что он приобщен к делу об изнасиловании. Но всё было глухо. Разумеется, Джонхён прав. Его не только не получится засадить за решетку, но и даже заикнуться о том, что такой человек связан с криминалом никто не позволит.

  Красная кнопка зажглась, и я вдохновенно её нажала.

   - Отчет готов?

   - Да, принести? – обрадовано откликнулась я.

   - Да. – Конец связи. Я взмыла ввысь, схватив папку, и поспешила в кабинет. Сегодня я надела юбку чуть короче обычного. Самую малость. Интересно, если постепенно её укорачивать, он не заметит?

   - Вот, всё готово. - Я положила ему под локоть требуемые материалы, щепетильно мной собранные и расфасованные. Джейсон не поднимал лица, подчеркивая в распечатке каких-то комментариев к кодексам важные для него вещи. – Господин Ким, можно вопрос?

   - Я слушаю. - Что ж, мне и на затылок твой смотреть тоже приятно.

   - Вы знаете некто Кима Чольхи? – Я затаила дыхание. Что он на это скажет?

   - Всё продолжаешь лезть туда, куда не надо? – не меняя интонации, саркастично заметил он. Но не разозлился. И то хорошо. – Зачем ты следишь за делом о дочери Хеквона?

   - Вы в курсе? – Я была готова удивиться, но передумала. Чтобы мой шеф чего-то не знал? Даже не надейтесь.

   - Как ты думаешь, мне безразлично, как продвигается судебный процесс, в который всеми силами хотят затащить меня? – Это риторический вопрос. Я покраснела. – А вот твой нездоровый интерес непонятен.

   - Я… - Он поднял лицо, наконец-то. Я вытянулась под его взглядом. – Вы не подумайте, что я с какими-то недобрыми намерениями. Я просто хочу убедиться…

   - Что это был не я? – Джейсон сосредоточено поджал губы.

   - Нет-нет! Я не сомневаюсь, что это не вы! Я хотела сказать, что хочу вывести наружу настоящих мерзавцев. – Он засмеялся, правда, быстро успокоившись.

   - Ты решила поиграть в сыщика? Серьёзно? – Он глубоко вздохнул, на некоторое время отложив ручку. – Ты думаешь, что сможешь сделать больше, чем полиция Сеула, которую держит в тонусе Хеквон? Он, кстати, уже сам нанял частных детективов. Парочка следит и за мной.

   - Вы так спокойно об этом говорите…

   - А почему я должен нервничать, если за мной нет никакой вины? – Всё верно. Что за глупости я несу. Я настоящая простофиля по сравнению с ним.

   - Я думаю, что полиция Сеула на многое закроет глаза, учитывая, что с другой стороны на неё теперь будет давить премьер-министр, - всё-таки добавила я. Он вернулся к бумагам, махнув мне рукой, чтобы я оставила его, но я не удержалась, чтобы не сказать. – Я всё равно узнаю, кто это сделал.

   Я дошла до двери, чуть медленнее, чем обычно. Потому что надела сегодня каблуки чуть выше, чем обычно. Интересно, если понемногу преображаться, он не заметит? Я, конечно, никогда не одевалась вызывающе, но из-за предупреждений на собеседовании всё это время наряжалась, как монашка, не красилась и не распускала волосы.

   - Будь осторожна, - услышала я вслед и прикрыла глаза от удовольствия ощущения заботы.  Эфемерной, но такой сладостно очаровательной! – Не упади с этих шпилек. – Черт!

   Конечно, шпионского опыта у меня не было, но я наглядно призналась сама себе, что по сравнению с тем, как я выгляжу последние несколько недель, стоило мне уложить волосы, сделать макияж и переоблачиться – и меня было не узнать. Я узнала адрес Чольхи и следующим же вечером, после работы, решила за ним понаблюдать. За его образом жизни, местами, которые он посещает, маршрутами. Если он был один из тех, кто насиловал девушку то, по всей вероятности, других он знал лично, и он мог служить нитью к остальным соучастникам. Не могут быть мужчины, устроившие групповое насилие, чужими друг другу людьми.

Свидетель

Стоило ли напрямую спросить Джейсона о красной маске? Если я доверяю ему и убеждена, что он не имеет отношения к изнасилованию, то почему бы нет? Остановиться перед этим вопросом означало, что я боюсь спугнуть его и испортить его разоблачение. Нет, я должна быть с ним честна. В конце концов, очутиться у него дома – это заоблачная высь. Никто меня туда не пригласит и не пустит в ближайшие … долго, в общем, мне туда пробираться. Если уж суду не удаётся получить ордер на обыск, то куда мне? Нет, прямота, искренность и вера в стерильную биографию шефа – вот моё оружие!

  Он подписывал поднесенные документы и я, слегка склонившись над ним, смотрела на его ловкий росчерк пера. В совершенной картине, где присутствует мужчина-руководитель и женщина-подчиненная, я должна была бы быть в белой блузке, чьи две верхних пуговицы расстегнуты, демонстрируя кружевной бюстгальтер; мой локон случайно упал, щекотнув ему ухо, он поднимает взгляд и там мои глаза за узкими стеклами очков, с длинными ресницами, и губы во влажной красной помаде облизываются розовым языком.

   На деле я не ношу очков. И всё ещё не крашусь. И волосы туго забраны в пучок. А под сурово-серым пиджаком темно-бордовая водолазка. А посмотреть на меня Джейсону не придет в голову, пока я не докажу по новой при нем теорему Ферма, как минимум. Или не изобрету лекарство от рака. Что касается стриптиза или соблазнительного маневра в духе Шерон Стоун из «Основного инстинкта», то это прямой путь к увольнению, а не привлечению внимания.

   - А у вас есть красная маска? – ни к чему так поинтересовалась я. А почему бы нет? С тем же успехом я могла спросить о его любимом десерте или во сколько ему удобнее завтра принять иностранных компаньонов?

   Странность вопроса возобладала над непробиваемостью Джейсона. Он обернулся.

   - Красная маска? Какая? Маскарадная? – Я тщетно пыталась понять из выражения его лица хоть что-то. Если он играл непонимание, то он был просто гениален. Впрочем, он же мог быть заказчиком, а не исполнителем, и знать о маске тогда ему было не обязательно.

   - Любая. - Я пожала плечами. В попытках подавить в себе вожделение и любовь к начальнику, я становилась странноватой. Да ещё после того, как решила ввязаться в расследование. – Может, лежит  у вас в прикроватной тумбочке в ожидании Хэллоуина. Он же скоро.

   Я впилась глазами в его лицо. Ну, давай же, дрогни. Я повторяю дословно слова насильника-изувера. Если это ты, то ты выдашь себя, непременно выдашь.

    - Юным девушкам лучше не знать, что лежит в моей прикроватной тумбочке, - иронично улыбнулся господин Ким, завертев между пальцами ручку. – Я люблю шалости, которые смутят их чуткую душу.

    Я зарделась и, быстро схватив подписанные бумаги, быстро покинула его кабинет. Зачем он это делает? На что намекает? На то, что он всё-таки способен на грязные и отвратительные вещи? Что делать разной мерзости в его тумбочке, если он женат? Или он над женой издевается? Обычно изысками увлекаются до тех пор, пока не вступят в брак. В нем-то уже изощряться зачем? Я переставала понимать, что думать. Он был загадкой, похуже пресловутого и заезженного кота Шредингера. Джейсон вроде бы имеет отношение к изнасилованию, но в то же время нет. Может, их два? У меня разыгралась фантазия в стиле латиноамериканских сериалов. Обязательно должен присутствовать плохой брат-близнец в противовес хорошему. Или у него самого раздвоение личности! В полнолуние он превращается в одержимого. Это ведь оправдает его в глазах общества? Он нормальный и добрый, если бы не психическое заболевание.

    Вечером, на полпути домой, я обнаружила, что забыла ключи от дома на работе. Я совсем забегалась. Дел было валом. Мы трудились с Енбом в режиме нон-стоп и сегодня даже пропустили перерыв. Дважды приходилось бегать на другой этаж, в бухгалтерию, торопить их и перепроверять лично. В связи с последними событиями мне передалось от господина Кима возникшее недоверие к людям. Я теперь любого сотрудника готова была опрашивать и проверять на наличие преданности и патриотизма. С таким усердием, я могла бы стать работником года, если бы всё-таки прорвалась через чертов испытательный срок!

   Я, потревожив охранника, вернулась на родной семнадцатый этаж и, нашарив свою связку ключей у погашенного компьютера, заметила свет в щели под дверью Джейсона. Он забыл выключить? Или он ещё здесь? Я тихонько подкралась к кабинету и прислушалась. В полнейшей тишине отгоревшего дня было слышно, как мужчина разговаривал по телефону. С кем – неизвестно.

  - Она ни в коем случае не должна узнать, ты же понимаешь. Да, я сделаю всё, чтобы она осталась в неведении. Ты же догадываешься, что за этим может последовать… - О ком он говорил? Кто – она? Я? Дочь Хеквона? Ещё кто-то? – Да, он мне тоже не нравится. Он явно в курсе того случая… а, значит, он один из нас. Вот это и пугает.

   У меня мороз пошел по коже. Из кого - вас? Что происходит? Как же мне не нравится то, что я услышала! Подслушивать нехорошо, это отвратительно! Всё можно не так понять. И да, я всё не так поняла. Я отступила и, на цыпочках, добралась до лифта, оглядываясь, не вышел ли Джейсон. Мне стало страшно подумать, что он меня тут заметит. Казалось, что он переместится быстро, как мистический вампир, и растерзает меня прямо тут. Я жала и жала кнопку, пока двери не открылись. Хотелось бежать и, как только я опустилась на первый этаж, я побежала. Мне хотелось скорее домой. Что я такого услышала? Ничего, по сути. Эти слова ничего не значили. В жизни господина Кима всё время всё было тайно и неразборчиво, что же должно было измениться? Изменилось то, что я стала подозревать его в преступлении. То, что я отрицала и не хотела брать в голову – оно само вышло на меня и решило проглотить, как кит Иону.

Логово

        Но при свете дня на работе снова всё было прекрасно. Господин Ким, проходящий к себе в кабинет, шагающий прямо и деловито, дорого одетый по горизонтали и вертикали, и бесценный для меня по всем диагоналям. Я смотрела на этого молчаливого и вечно думающего человека и ругала себя за панику, позволившую в нем усомниться. Мало ли что мог означать тот разговор? Он мог говорить с кем угодно, о ком угодно. О чем угодно. О старой тетушке, которая страдает нервными расстройствами и не должна знать о смерти старого пса. О двоюродном племяннике, который знает о каком-нибудь семейном секрете и шантажирует родственников, но его жалеют, ведь он один из них, и это пугает. Да любые ситуации можно подогнать под его слова. И они будут безобидными, не связанными с преступлением.

   В образовавшийся свободный промежуток времени я пыталась сопоставлять факты, которые поведал Химчан. Должна заметить, что один из них оказался для меня душеспасительным. Дочь Хеквона села в машину к молодым людям, одним из которых был Чольхи. Второй назвался Дэвидом. Значит, это были не Джейсон с Алексом. По крайней мере, не они заманили в ловушку бедную девушку. Больше ничего нового я от косвенного свидетеля не узнала, но мы договорились созвониться, если вдруг он что-то вспомнит, или у меня возникнут вопросы.

  Новое имя – Дэвид. Разумеется, я сразу попыталась найти кого-то с таким именем в интернете. Куда без рефлекса набрать интересующий предмет в поисковике? Но искать только по имени – это как иголку в стоге сена. Бесполезно. Я попыталась набрать это имя в совокупности с именем Чольхи, но это тоже не дало результатов. Да и следствию было давно известно второе имя, если бы Дэвида просто было бы найти, он бы был уже найден.

  - Добрый день, прелестная леди. - Я высунулась из-за экрана и увидела Алекса. Что ему тут было нужно? – Могу я пройти к Джейсону?

  - О вас сегодня не предупреждали, - холодно отрезала я. – Сейчас спрошу.

  - Бросьте, я же друг…

  - Сейчас спрошу, - ещё более ледяным тоном повторила я и нажала на кнопку коммутатора. Если кто-то и мог бы втянуть Джейсона во что-то недоброе, так этот щегол! Опять весь расфуфыренный, как на продажу. Мажор. Шел бы работал, всё-таки будний день. – Господин Ким, к вам господин Алекс.

  - Проведи, пожалуйста, – коротко сказал Джейсон и отключился. Я с затаенной злобой покосилась на гостя.

  - Проходите. - Я даже встала, чтобы проводить его до двери, но на самом деле просто жутко хотела услышать хотя бы пару фраз из того, о чем они будут говорить. Молодой человек игриво меня оглядывал, идя к кабинету.

  - Вам бы больше пошло улыбаться, мисс. – Как ты, негодный повеса? Я чуть сморщила нос и, приоткрыв перед ним дверь, вернулась на своё место. Ещё флиртовать со мной будет?! Да я даже со своим шефом так не делаю! Не по моей вине, конечно. Я бы с радостью.

   Мой мобильный затрещал о столешницу рядом со степлером. Я схватила его, не сразу сориентировавшись, что это мой личный, а не рабочий телефон. Но увидев имя Джонхена опомнилась.

   - Да? – Если он сам позвонил, то это должно быть что-то весомое.

   - Привет, я подумал, что тебе будет интересно узнать, как продвигается расследование.

   - Ещё бы! – воодушевилась я. – Что-то нашли?

   - Да, она опознала того, кого зовут Дэвид. – Я испытала смешанную с разочарованием радость. Меня обскакали и я, как сыщик, ничего не стою. Никак не могу пригодиться и найти что-то сама. – Но это опять бесполезно. Он просто очередной безнаказанный тип, которого я пристрелю.

   - Кто он?

   - Меценат, альтруист, верующий прихожанин с безупречной репутацией, жертвующий большие средства на храмы и во благо религии. Ни пятнышка. Никто не верит, что это он и скорее её сочтут за безумную, чем его за насильника, - Джонхён скрипнул зубами. – Почему всё так?! Дерьмо…

   - А он связан с Чольхи? Они знакомы? Если так, то ведь можно же…

   - Нет, между ними ничего общего. Никто никогда не видел их вместе. Общих дел нет. Точек соприкосновения тоже. – Он угрюмо выдохнул. Как и я, парень прекрасно осознавал, что всё это было, но хорошо спрятано. А если что-то где-то и пробилось, то коррупция, взяточничество и связи ликвидировали ненужную проглядываемость черной стороны.

   - Мы найдем их. Обязательно найдем, - пообещала я, почему-то до сих пор продолжая верить себе, хотя ничего у меня из задуманного пока не вышло. На Шерлока я явно не тянула. Видимо, не тому училась долгие годы.

  Я опять полезла в бездонные просторы сети, теперь уже набивая более осмысленные словосочетания. Дэвид, благотворительность, церковь, католик. Помытарствовав по нравоучительным сайтам, смахивающим на сектантские, я наткнулась на фотографии с открытия какого-то фонда, где высокий подтянутый брюнет жал руки другим, не менее добрым дядям, раскошелившимся на благо общего дела. Все улыбались, а у Дэвида было выражение лица апостола, несущего святое послание. Лицемерие насквозь, неужели я одна это вижу? Ладно же, доберусь я до тебя.

  Почти закрыв страничку, я всё же решила долистать фотоотчет и чуть не подпрыгнула на стуле. На одном из снимков, где все благодетели вытянулись в ряд, чтобы запечатлеть для истории героев, через два человека от Дэвида стоял Алекс. У меня на затылке зашевелились волосы. Ну, стоит ведь, просто стоит! Почему я тут же готова обвинить его во всех смертных грехах? Даже если он знаком с этим святошей – это ещё ни о чем не говорит! Но если знаком, то он связующее звено между Дэвидом и Джейсоном. А этого мне совсем не надо.

Следопыты

           Я была полна невежества в деле охмурения мужчин. Незнание, как должна вести себя женщина, которая может приворожить избалованного и денежного любимца фортуны, превращало меня в скованную студентку по обмену. Наверное, это – я в своей новой роли - должна быть опытная и раскованная особа. Обязательно с историей. Загадка, интрига и тоска одиночества, усталость от ненужностей, налипших на жизнь. Она сидит – эта привлекательная незнакомка – у бара, забывает Токио или Осаку, который разбил ей сердце, или Пусан, или Шанхай. Или забывает головокружительную весну, или жаркое лето, или промозглую, запоздалую осень. В общем, пытается избавиться от каких-то воспоминаний, делающих её тусклой и не решающейся на первый шаг. Я пыталась забывать что-то выдуманное ради одного – чтобы забыть, что я секретарша финансового директора Кима Джейсона, иначе это могло быть написано у меня на лбу, как и то, что я тут что-то ищу или откровенно выслеживаю Кима Чольхи.

  Он сидел у бара, через два стула от меня, в окружении двух высоких моделей, выражения лиц которых я не смогла бы спародировать, не обладая достаточным отсутствием интеллекта. Если ему угодно такое общество, боюсь, мне нечего ему предложить. Я уже почти час вертела оливку на зубочистке в единственном мартини, который заказала за это время и медленно потягивала, чтобы не особенно наблюдательные посетители думали, что я всё время что-то пью, но на самом деле я бы выпила всего один бокал и осталась трезвой. Как же мне перейти в наступление? Я никогда не испытывала такой мысленной безысходности. Ни одной идеи, ничего. Каждый план виделся провальным и, мне казалось, что его тут же разоблачат. Как назло, так не вовремя, позвонила мама, чтобы спросить, как у меня дела и как скоро я появлюсь домой. Вот ещё один мой недостаток, как сыщика; они должны жить отдельно, желательно одни, с каким-нибудь соловьем или канарейкой в клетке, или охотничьей собакой. Но никак не с родителями, которым регулярно нужно отчитываться, где ты, с кем и почему. И после этого они порой удивлялись, что у меня до сих пор нет парня!

  Я отошла к туалетным комнатам, чтобы быстро закончить разговор и, убирая мобильный обратно в сумочку, напоролась на кого-то стоящего у стены, едва не сшибив его. Тут же подняв лицо, я принялась извиняться и проверять, не плеснула ли я на человека из своего по-прежнему почти полного стакана.

  - Простите, я… - Приглядевшись внимательнее к внешности молодого человека, темной тенью не сильно выделявшегося в переходах клуба, я узнала в нем своего бывшего приятеля по школе, с которым проучилась вместе несколько лет до самого его выпуска, хотя мы и не очень ладили. – Джун?

  - О боже! – после того, как всмотрелся, округлил глаза он. – Зубрилка!

  Только он дразнил меня в школе, ссылаясь на мою любовь к знаниям и склонностью к тому, что называют «ботаник». А как бы ещё я попала в престижный вуз и получила красный диплом? Разумеется, я должна была учиться на отлично! И вообще, никогда не понимала, почему он, старше меня, и всё равно задирает. В подростковом возрасте я пыталась погасить свою обиду заверениями себя в том, что он, как все юноши, выражает таким образом симпатию.

  Сейчас, стоя в обтягивающем коротком платье на элитной вечеринке, мне показалось, что одним этим словом меня раздели и высмеяли при всём честном народе. Он был, как всегда, неуместен.

- И это говорит мальчик, который ходил на балет? – поджала я губы, с презрением на него взглянув.

  - Я ещё и на борьбу ходил, но почему-то вспоминают мне все только это! – Джун не то нервничал, не то я была ему совсем неприятна, но он смотрел куда-то в сторону и на меня почти не отвлекался.

  - Ты чего тут делаешь? – Я стала следить за его взглядом и заметила, что там сидит Чольхи. Надо же, а ведь и я глазею сегодня только туда. Массовое помешательство, совпадение? Вряд ли.

  - Помидоры подвязываю, не заметно? – огрызнулся он, скрестив руки на груди. – Что тут можно делать вообще? Отдыхаю, естественно!

  - Ну, да, конечно. - Я прислонилась к стене рядом с ним. – Я знала, что балетные танцы до хорошего не доведут. Ты стал западать на мальчиков и пришел сюда ради Кима Чольхи?

  - Тсс! – быстро встрепенулся он и удержал свою ладонь в последний момент в сантиметре от моих губ. Взгляд его сразу посерьёзнел и пелена неприязни слетела. – Тише! Откуда ты его знаешь?

  - Он хорошо известен, чтобы его знать, разве не так? – Что-то тут было интересненькое. Я должна была вытянуть из Джуна, что он здесь делает, потому что его напряженное состояние было далеко от отдыха.

  - Да, так. - Он смотрел на меня с подозрением.

  - Так, зачем он тебе?

  - Кто тебе сказал, что он мне нужен? – Я изобразила скучающее негодование, олицетворяющее, что всё понятно, и он уже сдал себя своим «тсс». – Хорошо, допустим, я здесь из-за него. Но не надо об этом говорить и распространяться, ладно?

  - Если расскажешь в чем дело, то буду молчать. - Мы оба поглядывали в сторону бара, где Чольхи веселился среди подружек или любовниц. – Я не отстану.

  - Я не могу тебе сказать, - Джун заиграл желваками. Он был сердит на меня за то, что я залезла дальше, чем следовало.

  - Тогда я пойду к Чольхи и скажу, что ты его высматриваешь. - Я сделала шаг, и молодой человек тотчас поймал меня за локоть. Находясь к нему затылком, я улыбнулась.

  - Ладно, твоя взяла! – Я развернулась и встала как можно ближе, чтобы слышать всё и не слышал никто, кроме меня. – Я на задании. Он обвиняется в одном преступлении и, как подозреваемый, находится под следствием. Я приставлен к нему, чтобы выявить какой-нибудь грешок, если он проколется.

Ужин

        Сегодня Джейсон пришел к обеду и выглядел уставшим и невыспавшимся. Если бы он отсутствовал по делу, я бы знала и была бы предупреждена, но вот так, внезапно, прийти на работу на три часа позже… Где же он был и что делал? Личное? Как бы мне хотелось знать обо всем этом личном! Я левой рукой то и дело притягивала чашку с чаем, пытаясь допить, а правой отсылала оповещения клиентам нашей фирмы. Но даже это занятие не отвлекло меня от того, чтобы вглядываться в начальника и тайно им любоваться.

 - Занеси отчеты, пожалуйста, – привычно бросил он на ходу и я, оставив всё на свете, схватилась за папку и побежала в его кабинет. Бежала я ровно до дверей, а потом, выпрямив спину, не спеша заходила.

 Обойти стол и встать рядом позволялось только когда я приносила напитки или что-то на подпись. Сейчас же можно было просто положить бумаги и не приближаться. Джейсон ни разу не делал мне замечаний по этому поводу, но его молчаливые требования этикета были яснее ясного. Просьба держаться от него на расстоянии тоже прочно укоренилась в моем сознании, но от неё с каждым днем становилось лишь труднее дышать. Хотелось её нарушить и, как-нибудь, невзначай, совершенно неожиданно, коснуться его руки или плеча, или спины. В тот миг, наверное, я буду похожа на подстреленную птицу. Крякну и упаду ниц.

  - Я сегодня ужинаю с вашим приятелем – Алексом, - не выдержала я. Он должен знать. Потому что это его друг. Потому что я его секретарша. Потому что пусть лучше от меня узнает об этом, чем они по-мужски будут обсуждать подобное. Да и Джейсон ведь сразу, когда я дала свой номер Алексу, догадался, что я не искренна.

  - Хорошо, - он кивнул, устроившись в кресле и вытаскивая из дипломата необходимые для работы файлы. – Хочешь уйти пораньше?

  - Нет-нет, ни в коем случае! – поспешила я среагировать. Я просто хочу, чтобы ты приревновал меня, хоть немного! Ну, пожалуйста. Ведь я только для тебя тут стараюсь и готова сделать всё, что угодно, а тут твой товарищ уводит меня у тебя! – Скажите, как вы считаете… он хороший человек?

  - Все не без греха, - равнодушно зажал он между большим и указательным пальцем золоченую ручку и посмотрел на меня. О, тот редкий случай!

  - Ну… разумеется, что никто не свят по нашей жизни, я к тому что… Как вы думаете, он опасный? – Если мне он не совсем нравился, то и Джейсон должен был бы чувствовать в нем что-то неладное. По крайней мере, пусть задумается с этого момента. Ведь Алекс  явно скользкий тип.

  - Как и каждый мужчина для любой женщины, - он улыбнулся, насмешливо и едва-едва. – Если он тебя пугает, то не стоит с ним ужинать. Он же тебя не заставляет?

  - А может? – полюбопытствовала я, чуть наклонившись вперед. Попробуй он меня заставить, как же! Я сама скорее это сделаю, если решу, что он нужен мне для расследования.

  - Не стоит путать греховность с преступностью, - углубившись в чтение, закончил разговор Джейсон.

  Задумавшись над его словами, я вышла. Конечно, не каждый человек, склонный к развратности, совершает противозаконные действия. Не всякий бабник насилует женщин. Чаще наоборот, они ленивы к таким поступкам, как принуждение, ведь знают все тонкости игры, приводящие к добровольной сдаче.

  Алекс появился у нас в офисе за пять минут до конца моего рабочего дня. Я сильно удивилась, до последнего не веря, что он явится вовремя, или хотя бы с небольшим опозданием. А тут такое!

  - Вечер добрый! - Он наклонился ко мне, слегка облокотившись руками о столешницу. – Ну что, надеюсь, у тебя разыгрался аппетит, и ты готова хорошо поужинать?

  - У меня ещё не закончился рабочий день, - натянуто улыбнулась я и уткнулась в монитор.

  - Сейчас исправим. - Не успела я и глазом моргнуть, как он протянул палец мимо меня к телефону, и нажал на кнопку вызова в кабинет финансового директора.

  - Что ты делаешь! Не хулигань! – Я становилась похожа на охранную шавку, которая тявкает на любого, кто нарушает покой хозяина. Однако Джейсон уже поднял.

  - Я заберу твою секретаршу на две минуты раньше положенного? А то она сомневается.

  - Хорошо, – спокойно ответил он, а я готова была плакать от его безучастия к моей судьбе. Хоть подорвись я на мине, ему и то покажется нормальным!

  - Но вы же ещё не прислали мне подтверждение для пресс-релиза!

  - Завтра пришлю. Я сегодня задержусь здесь, так что ты свободна. – Конец связи.

  - Идём? – теперь уже уверенный на сто процентов, протянул мне ладонь Алекс. Я проигнорировала это и, взяв куртку, надела её, не позволив себе и тут помочь. Я была зла на него за то, что меня лишили заслуженных двух минут неподалеку от Джейсона. Ему не понять, что это самая интимная близость, которую я могу себе с ним позволить – щупать его мыслями через дверь. – Расслабься, мы просто едем покушать вместе. Не дергайся так, будто я уже штаны расстегиваю.

  Я грозно на него посмотрела. Он красиво улыбался. Сволочь. Такой прямолинейный, что это должно подкупить. Но не меня. Я выжала из себя более дружелюбное выражение лица.

   - Я же говорила, что на работе всегда такая. Как только выйдем из здания, тут же стану мягче и добрее. – Мы подошли к лифту. – А насчет штанов, что – есть в планах при мне их снять?

  - Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. – Не смутившись, я решила, что если убрать моё предубеждение против него, то с ним возможно довольно милое общение. Было ощущение, что когда-то он был наглее и куда хуже, а теперь будто взрослеет, хоть и немного запоздало. Неужели у него нет девушки? При его деньгах, внешности и любви к прекрасному полу, просто не верилось, что у него нет по любовнице в каждом районе Сеула. Или уж одна красотка, вроде тех, с которыми якшается Чольхи, точно должна была где-то обитать.

Маска первая

         Завтра должен был быть выходной день и, предвкушая короткую разлуку с любимым директором, я медлила и всё никак не уходила с работы, придумывая разные предлоги, чтобы задержаться подольше. Он, на моё удивление, тоже третий день уже задерживался, и очень сильно. Раньше Джейсон домой шел, как только мог. Не сказать, что торопился, он этого не показывал, но чувствовалось, что душа его уже где-то там, и тело стремится передвинуться туда же. А тут эти засиживания в офисе. Ничего не скажу - мне-то приятно. Но вдруг у него в семье нелады или случилось что? Я переживала и хотела порадоваться одновременно. Вдруг разведется? Конечно, и мечтать нечего, что причиной этого стану я. Но вдруг? Может, жена недовольна разразившимся вокруг него скандалом, или поверила, как чуть было не сделала я, что это он совершил. Какой женщине захочется жить с насильником? Вот они и ссорятся, вот он тут и сидит. Я рисовала в больном от любви воображении картины их ругани, хотя даже не могла представить, как выглядит его супруга. Но это неважно. Непременно отношения у них сейчас натянутые, и оттого я себя ощущала благороднее и вернее, ведь я оправдала для себя Джейсона и не верила в его участие в изнасиловании. И вот он, расстроенный, доведенный женой, решит остаться тут на ночь, попросит меня остаться и…

  - Ты чего не уходишь? – выглянул он из своего кабинета. Я вздрогнула и мечты, как карточный домик, посыпались с моей головы вниз, к ногам.

  - Я… да что-то заработалась, - судорожно начала я подгребать какие-то бумажки и возиться с ручками и стикерами на столе. Благо ему было не видно моих копошащихся рук, отгороженных от него перегородкой из прессованного дерева, которая закрывала заднюю часть компьютера, и на которую можно было лепить напоминания.

  - Иди домой, в понедельник закончишь, – устало махнул он головой в сторону коридора.

  - А вы почему не уходите? – стала приподниматься я, укладываясь. Но, опять же, не спеша.

  - У меня ещё есть дела. – Мне не верилось. Что-то в его лице было такое… удрученное, безнадежное.

  - У вас всё в порядке? – Надо хотя бы попытаться. Пусть это будет неумело и глупо, но всю жизнь бездействовать я не могу. – Может, я могу что-то сделать?

  Я вышла из-за стола и, стоило мне с моей сумочкой приблизиться к нему на шаг, как он выпрямился, собрался, взгляд стал непроницаемым и слегка обманчивым. Я заметила, что он был без пиджака, в одной рубашке. Кажется, я впервые видела его в таком виде. У меня задрожали колени, словно он уже оголился до предела. Ещё пару шагов и я бы вдохнула аромат его одеколона.

  - Я просто хочу ещё поработать, – отрезал он и закрылся. Ну почему его так пугает моё присутствие? Нет, на испуг это не было похоже. Это было недовольством из-за того, что я лезу не в сферу своей компетенции. Джейсон, пожалуйста, позволь мне стать ближе и помогать тебе во всем! Абсолютно во всем.

   Я не стала ждать у моря погоды и, взяв в свои руки штурвал судьбы, позвонила днем Чольхи и спросила, какие у него планы на вечер? В конце концов, если уж играть роль доступной, то по одной из статей поведения таких особ, я должна быть навязчива, прилипчива и упорна. И всеми способами намекать на то, что хочу с ним увидеться как можно быстрее в интимной обстановке. Пришлось слегка напомнить о себе. Видимо, женщин у него, в самом деле, без дна. Мы условились, что он заедет в названное мной ему место. Само собой, свой адрес я сообщать не собиралась. Я назвала один из людных перекрестков в центре, чтобы если что было много свидетелей того, куда и к кому я сажусь.

  Я вновь договорилась с Химчаном о том, что он будет в то же время, в том же месте, и подстрахует меня. Я была благодарна ему, что он не отказывался тратить на мои причуды свой досуг, по праву полагающийся после работы. С тех пор, как мы отшутились в прошлый раз по поводу моих уроков соблазна, мы больше не виделись. И незачем было, и мне было не совсем удобно.

  Помня прошлый опыт, я решилась на более броский макияж и вульгарную одежду. Если в прошлый раз меня не заметили, то в этот раз хотя бы запомнят. Ведь не факт, что всё удастся сегодня. Могло случиться так, что последует ещё встреча, или несколько. И только потом я доберусь до его апартаментов, обыщу там всё. Правда, я понятия не имела, что искать. Я до конца до сих пор не осознавала, куда ввязываюсь, но чувствовала лишь уверенность в том, что должна двигаться и не останавливаться. Родителям я строго настрого наказала не звонить мне. Приеду, как нагуляюсь с подругами.

  Дожидаясь Чольхи – тут меня не подвело чутьё, и этот денежный мажор оказался непунктуальным – я вертела головой вправо и влево. Когда неподалеку показался знакомый мне пикап, я с некоторым облегчением выдохнула. Группа поддержки на место прибыла. Фонари бликовали на переднем стекле и я не видела лица водителя, но точно знала, что мы встретились глазами. Мой мобильный зазвонил, и я поспешила ответить, боясь, что это может быть Чольхи и всё отменяется по какой-нибудь ему лишь известной причине. Например «шлея попала под хвост».

  - Прекрасно выглядишь. - Я засмеялась, неотрывно глядя в сторону Химчана. – С моего ракурса и этого расстояния, во всяком случае.

  - Ну, спасибо. – Светофор зажегся зеленым и тронувшиеся машины заглушили наши голоса, из-за чего пришлось быть громче. – Поверь, вблизи всё гораздо хуже. Я не мастер в этом деле.

  - Мужчины редко обращают внимание на нюансы, - утешил он меня, и я увидела, как притормозила та самая тачка, за которой я уже однажды следила на такси.

  - Ладно, до связи! Надеюсь на тебя, защитник. – Я убрала телефон и поспешила к Чольхи. Ночь разжигала страсти столицы и движение усиливалось. Возбуждение бессонного города пробралось за мной даже внутрь салона.