Красный лёд

Глава 1. Кофейня

—Лера, зайдём за кофе? —Лина крепко сжимает моё запястье и задумчиво улыбается. Осень настолько холодная, что я достаю из кармана шапку и натягиваю её чуть ли не до шеи. Всё это время Лина держит мою руку как краб.

Я знаю, для чего кофененавистница постоянно заглядывает в кофейню у нашего университета, и я ей уступаю в этом маленьком безумстве.

—Думаешь он там? — заговорчески спрашиваю.

—Да, видела, как он зашел туда только что. Скорее! — Лина поправляет свои черные пряди, чтобы её лицо в шапке выглядело лучше.

Матвей - привлекательный плохиш из нашей группы, Лина без ума от него с первого курса. Наличие девушки или девушек её никак не смущает, она мечтает оказаться на месте любой из них.

Мы подходим к прозрачной витрине кофейни, где хорошо видно присутствующих. Мимо нас в сторону университета тянутся студенты и нам бы тоже пора к ним присоединиться, люблю приходить заранее.

—Он там с новой подружкой! Давай не пойдём, — уставившись на парочку, торможу её за рукав, чтобы она одумалась, но Лина уже хватает ручку двери, колокольчики над входом обозначают наше присутствие звонким бренчанием, привлекающим к нам внимание.

—Если развернёмся и уйдём, будем выглядеть глупо, — с влюблённым туманом в глазах, нараспев довольно произносит подруга, теперь конечно отступать некуда, намекает она своим наивным взглядом.

Громко выдыхаю, негодуя от сложившейся ситуации. Думаю, Матвей замечает, что мы всегда ошиваемся рядом, но не уделяет внимание этому факту.

Лина раскрывает дверь на всю, затаскивая меня внутрь.

Матвей сидит за высоким столиком, его новая пассия восседает напротив затылком к нам. Простая миниатюрная шатенка, моя Лина даже симпатичнее её, но парень этого не замечает.
Плечи Матвея широкие, грудная клетка мощная, он прекрасно сложен, как будто модель с обложки журнала. Русые волосы со светлыми кончиками стильно выглядят в легком беспорядке.

—Как же повезло этой сучке Вике! Прямо бесит, — недовольно фырчит Лина

—Скорее не повезло. Он преступник и скоро сядет, — сама бы сдала его, так Лина и в тюрьму будет к нему таскаться, а это опаснее чем вот так наблюдать со стороны.

—Он просто участвует в боях, это не преступление.

—Он просто участвует в них не только на ринге, да ещё и наркотой барыжет.

—Лера! Это же слухи! Ты лично не видела.

—Хочешь, чтобы я попыталась доказать тебе?

—Смотри, у них чай появился, — переводит тему Лина и указывает на написанную фломастером рекламку.

—И правда, теперь ты не будешь без напитка, заказать?

—Нет, я ни за что не стану заваривать эти пакетики с трухой из мусора, а уж пить тем более. Фу.

Я заказываю два маленьких кофе, потому что их придётся пить мне. Лина просто подержит в руках горячий картонный стаканчик, а когда опустеет мой, мы меняемся. Это уже как традиция.

Лина держит изящными пальчиками стакан со своим именем. Её ногти с красивым бордовым маникюром блестят от мягкого искусственного освещения кофейни.
—Можно попросить тебя, передать Матвею записку? — она достаёт маленький крафтовый конверт.
—Что? Нет! — вскрикиваю так громко, что все включая Матвея, тут же бросают на нас любопытные взгляды.

—Лера, почему ты такая плохая подруга?

—Плохая? — корчу недовольную рожу, — я буду пить твой кофе, а потом бегать в туалет весь день, и ты считаешь меня плохой?

—Тогда я просто выкину его, раз для тебя это проблема!

—Он стоит как треть степендии! Не вздумай!

—Ну не прямо треть! Не преувеличивай! Ты вообще так орёшь на меня, не понимаю только, почему ты настолько жестокая стала!
Лина со всей дури ставит стаканчик на стол, от него тут же отваливается крышка.

Подруга выбегает из кофейни, забыв на столе конверт.

Неужели я и правда была строга с ней?

Матвей подходит к кассе, чтобы купить ещё один десерт, Вика в этот момент роется в своей косметичке, лучше момента не будет, говорить с ним я ни за что не планирую, но вот сейчас подсунуть конверт в его карман или сумку - другое дело.
—Привет, э-э, — он заметил меня, картинно задумался, вспоминая моё имя, игнорирую, делаю вид, что меня волнует пирог за стеклом на прилавке.

—Как же тебя там…

Он щелкает пальцами, помогая себе вспомнить.

—Забей, не трать мозги на такие мелочи, — мы три года учимся в одном коллективе, и он не помнит имена одногруппников, думаю, даже если подруга подписала конверт, этот кретин не сможет понять от кого он. Пока он усмехается, сую в приоткрытый карман конверт и ретируюсь.

Глава 2. Преступление

Быстрыми шагами иду к подруге, но её и след простыл. Оборачиваюсь, всматриваясь в даль. Да куда она так быстро умотала?
Не замечаю, как что-то сбивает меня с ног. Вижу над собой бампер серебристого спорткара, поднимаюсь, отряхиваюсь. Из машины выбегает мой одногруппник Тим. В суете я не поняла, как уже добежала до университетской парковки.

—Лер, прости, я не заметил тебя, ты так внезапно появилась! Сейчас вызову скорую.

Поднимаюсь с асфальта, на нем ледяная корка, удар был не сильным, больше как толчок, видимо я так упала именно из-за скользкой дороги.

—Всё в порядке, не звони никуда, я цела.

Чувствую боль в бедре, туда машина упёрлась бампером при ударе. Тим поднимает шапку, поправляет мои волосы.

—Красивая прическа, сама завивала?
—О волосах поговорим? — забираю у него шапку и слегка хромаю в сторону университета.

—Давай, я угощу тебя обедом в качестве извинения?

—Устных извинений достаточно. Угости кого-нибудь другого, может Карину? — отвечаю, не оборачиваясь. Они с Кариной недавно расстались, немного подло напоминать об этом, но не смотреть, куда ты едешь- хуже.
Поправляю волосы у зеркала при входе, мои светлые кучеряшки спутались в птичье гнездо, расправляю их пальцами, вытряхиваю песок из волос.

Оставив одежду в гардеробе, иду к расписанию, оглядываясь по сторонам.
Где же Лина?
В аудитории её тоже нет, сумкой занимаю своё место.

—Карина, ты видела Лину? — наша модница открыв рот, наносит блеск для губ.

—А-а, — говорит отрицательно, безотрывно глядя в небольшое зеркальце.
—Рома, а ты не видел Лину? — наш староста поправил очки, что-то печатая в своём ноутбуке, услышав мой вопрос, он оглядывается на аудиторию, будто проверил не упустил ли чего.

— Не было её, поругались? Вы же всегда ходите вместе.

—Всё нормально у нас.

Иду в туалет.

Лина же заучка, не сможет она так просто не явиться на лекцию.

В туалете подруги тоже нет, почему я так волнуюсь?

В коридоре сталкиваюсь с нашим преподавателем.

—Валерия, вы не опаздываете на мою лекцию?

—Здравствуйте, Игорь Евгеньевич, через десять минут буду как штык!

Выбегаю на улицу без верхней одежды, чтобы ещё раз быстренько осмотреться, захожу в маленький сквер между корпусами, прохожусь туда-сюда, ветер продувает меня насквозь. Зубы стучат так громко, что слышу свои мысли через раз.

Опавшие листья, которым чудом удалось не примёрзнуть к земле, как разноцветные полевые мыши шуршат, семеня по дороге и траве, покрытой инеем.

—Нет, ну серьёзно, как можно так пугать меня?
Набираю её номер телефона и слышу звонок неподалёку, она прячется от меня?

—Спряталась, потому что обиделась?

Забегаю в узкий темный проход между корпусами, трель звонка отбивается от стен громким эхом, я вижу в конце прохода Матвея, а у его ног кто-то лежит.

—Что ты сделал??? — кричу, срывая голос. Подбегаю ближе, а у самой ноги не гнутся, моя окровавленная подруга лежит с пустым взглядом, застывшим навсегда, лёд вокруг неё стал красным.

—Ты!!! Я так и знала, что от тебя добра не жди!!!

—Я вызвал скорую.

—Скорую? Она не дышит!

Обхватываю себя руками, прикоснуться к ней не хватает сил, её лицо словно маска стало неестественным и чужим. Даже макияж смотрится инородно на бледном белоснежном лице.

Начинаю задыхаться от бессилия, пространство качается как будто вокруг беззвучное землетрясение.

Деревянные ноги ломаются подо мной, Матвей ловит меня крепкими руками, я пытаюсь бить его и вырываться, падаю на лёд, где он частично красный.

— Это всё ты!!!
Матвей сжимает меня крепко, он ничего не говорит, просто сдерживает мою истерику.

Телефон в её кармане так и звонит, потом вызов сбрасывается сам собой.

Неподалёку воет сирена, подъезжает машина скорой и полиции, дальше всё как в бреду, не помню, как занятия отменяют, и я оказываюсь в участке на допросе чуть ли не со всей своей группой. Не помню, откуда у меня сумка в руках, кто нашел и накинул на плечи мою куртку.

Нас по очереди вызывают в кабинет для допроса. Рядом со мной сидит Тимофей, он протягивает мне стаканчик кофе из автомата, меня тошнит от одного только запаха напитка. Отрицательно отмахиваюсь ладонью.

—Почему я должна быть здесь? Я никого не убивала! — Кричит Карина, она достаёт зеркальце и по сотому разу малюет губы, наверное у неё это нервное, как и бесконечное поправление сожженных до бела волос.

—Опрос свидетелей это стандартная процедура, — говорит Тим, ставя стаканчик на журнальный столик.

—Я не понимаю, при чем тут Матвей? — дует губы Вика, надувая пузырь из жвачки и накручивая прядь волос на палец.

—Вообще-то его нашли прямо на месте убийства, — отвечает Рома, поправляя очки, — он главный подозреваемый, — открывая ноутбук, добавляет и начинает печатать.

Открывается дверь, оттуда выходит Матвей, строгий голос называет моё имя.

Глава 3. Допрос

—Я искала подругу, — не могу даже имя её произнести, губы трясутся, их дрожь не унять, это настолько больно, что грудь сковывает спазмом, затрудняющим дыхание.
Слезы одна за другой катятся по щекам, в теле нет сил, чтобы смахнуть их хотя бы рукой. Дознаватель пренебрежительно кладёт передо мной коробку салфеток.

Горячие капли стекают по лицу, падая с подбородка на окровавленные джинсы, оставляя темные пятна, некоторые стекают по шее, остывая. Ничего с этим не делаю, словно не замечая, не до этого мне…

—По показаниям свидетелей вы вместе ходили в кофейню, в какой момент ваши пути разошлись?

—Она вышла раньше меня.

—Нам известно, что Лина ушла, потому что вы поругались, это так? — его голос напоминает грубые посщечины.

—Вы подозреваете меня в убийстве? — Голова стала тяжелая, к ней прилил жар.

Как можно про меня подумать подобное? Да я бы сама вместо неё под нож или пулю легла, чтобы она жила!

—Я подозреваю каждого находящегося на допросе и за его пределами. Не думайте, что вы особенная и чем-то отличаетесь от других людей в этом мире.

Грубиян. Последнюю выплюнутую фразу этого недолюбленного в детстве мальчика пропускаю мимо ушей.

—Серьёзно считаете, что я убила свою лучшую подругу из-за небольшой ссоры?

—Философствовать будете вне моего кабинета, отвечайте на поставленные вопросы. Кто по вашему мог убить её?

—Матвей Самойлов конечно, — отвечаю, не раздумывая, в сердце разгорается жгучая ненависть к этому парню, я своими руками сама его уничтожу. Будешь следующим, Самойлов!!! Никогда его не прощу.

—Мы допрашивали его перед вами, у парня даже не было мотива. Кто ещё желал зла Лине?

—У Самойлова был мотив! — поставив локти на стол, сжав руки в кулаки, говорю я.

—У вас был мотив, вы с подругой часто ругались, в конце концов не выдержали и убили её, а потом притворились, что зашли в университет на занятия.

—У меня есть синяк.

—Это имеет отношение к делу? Или подруга боролась с вами, и вы получили синяк от неё?

Он все мои слова будет переворачивать с ног на голову? Как же он бесит!

—Нет, я поскользнулась на парковке и упала, ударившись о машину Тимофея, — надеюсь прозвучало так, чтобы Тиму не досталось. Он уж точно не при чём.

—Это мы проверим. Когда это было?

—Пока я искала подругу. Я же сказала, что Матвей грохнул её, и я докажу это.

—А вот Матвей вас всячески выгораживал здесь, — что-то помечая в своей папке, пробубнил себе под нос дознаватель.

Что? Зачем ему это? Мог бы свалить на меня преступление и выйти сухим из воды. Специально путает след.

—Лина бегала за ним с первого курса, у него в кармане записка от неё, любовное признание, можете обыскать его. Может она так достала его своей слежкой, что он не выдержал!

—Или вы так ненавидите Матвея, что подставили его, убив свою подругу, или его подружка Виктория убила Лину из ревности, потому что Матвей всё таки начал заглядываться на свою воздыхательницу. Или её убил Денис - бывший парень, который сегодня явился на лекцию с опозданием с расширенными зрачками, никто не знает, где он был и что делал в состоянии наркотического опьянения.

От его теорий, моя челюсть упала куда-то на пол. Убить мог абсолютно любой человек…

—Вижу вы молчите теперь, а это всё потому что по вашей схеме можно притянуть за уши любую теорию, но доказать можно далеко не все, нужны факты и улики, а не сюжеты мыльных опер под соусом женских фантазий. Мы отвлеклись, следующий вопрос. Как вы оказались у тела?

—Я искала …Лину, звонила ей, хотела попросить прощения, мелодия звонка подсказала мне, куда идти и я нашла подругу у ног Матвея в том переулке.

Дознаватель поставил какие-то плюсы в своей папке, не понятно в мою пользу они или против меня, хотелось только одного, забыть всё это как страшный сон, вернуться в общагу, а там моя любимая подруга сопит на соседней кровати и ничего этого никогда не было.

—В чем была причина вашей ссоры?

—Лина просила, чтобы я передала её любовную записку Матвею. У меня получилось подсунуть конверт в карман куртки.

—Это мы тоже проверим, — дознаватель чиркнул что-то в папке и записал непонятное слово.

Всё это время я чувствовала напряжение, проходящее через зеркало, но не подавала виду, игнорируя желание бросить взгляд на своё отражение или сквозь него, как только пришла моя очередь выходить из допросной, это чувство исчезло.

Дверь распахнулась, я обернулась, к нам зашел высокий статный темноволосый мужчина. Его взгляд был пронзающий насквозь.

—Здравствуйте, Валерия. Я следователь по делу Лины Тереховой, меня зовут Берестов Руслан Дмитриевич, можно просто Руслан. Возьмите это, — он протянул визитку, зажатую между указательным и средним пальцем, — если что-то вспомните или узнаете, сразу звоните мне.

—Хорошо, — я взяла визитку в руки и автоматически посмотрела на неё, не запомнив и не поняв смысла написанного.

—После всевозможных анализов и вскрытия, вас могут пригласить сюда для повторного допроса.

—Я всё поняла.

—Можно пригласить следующего, — сказал Руслан Дмитриевич, дознавателю грубияну, тот сразу почувствовал свою незначительность под старшим по званию.

Глава 4. Тимофей

В коридоре шумно, одногруппники ругаются, Тимофей удаляется из обсуждения, стоит ему заметить меня.

—Не уходи никуда, я подвезу тебя до общаги, — мысль о том, что я должна вернуться в холодную комнату общежития вгоняет меня в глубокую печаль, вынесу ли я эту ночь? Буду ли я спать сегодня? Как мне жить дальше без неё? Почти три года мы постоянно были вместе, она была мне ближе чем мама или родная сестра.

—Ты поняла? — видимо Тим замечает, мой отстраненный взгляд и хочет достучаться, до летающей в мыслях меня.

—Лера, я следующий на допрос, подожди меня, ладно?

Мне бы не хотелось, чтобы Тим со мной нянькался, но пока не хочется быть одной, чтобы не упиться горем, нужны люди вокруг, мне страшно, поэтому я быстро киваю.

—Матвей, можно снова пригласить вас? — Тим уже подорвался, видно, что он хотел, чтобы наконец позвали его, он собирался освободиться быстрее, как и планировалось до этого, но мои показания повлияли на ход очереди.

Хочу подслушать, пойдёт ли речь о записке, делаю несколько шагов к двери, чтобы расслышать хоть одно слово, но Карина незаметно ставит мне подножку, и я лечу прямо головой в стену.

—Ты с ума сошла? — поднимаюсь, растирая лоб, которым знатно приложилась.

—Хочешь устроить второго жмура? Нас повяжут за первого! Больная... — говорит наша гопница Галя, у неё в ушах тоннели, а в носу большое кольцо.

—Приложи к голове, — Тим откуда-то притаскивает ледяную бутылку воды. Бросаю взгляд на холодильник с напитками, когда он успел купить?

—Тимофей, ты не забыл, что мы с тобой расстались на прошлой неделе, тебе плевать? Вот так ты позоришь меня, публично крутя шашни с этой тупой блондинкой?

Вздёрнув подбородок произношу:

—я хотя бы натуральная, а не пережжёная дешевыми отбеливающими ядами для головы! —глазами читаю надпись на этикетке бутылочки «вода газированная», сильно трясу и раскручиваю крышку не до конца, направляя фонтан на Карину.

—Освежись, — произношу в процессе, она в ответ орет как свинья на мясокомбинате, её тушь и стрелки стекают по лицу к размалёванным жирным блеском губам.

—Ах ты, СУКА! Я тебя убью!!!

—Нас повяжут, отвечаю! — нервно запихивая в рот всю упаковку жвачки, стонет Галя, но в нашу драку не лезет, видимо у неё был опыт с уголовщиной и повторения не хочется.

Карина бросается на меня, словно психованная Джокерша, Тимофей ловит её в кольцо из рук и оттаскивает в сторону для разговора.

Похоже придётся сегодня бороться со своими чувствами в одиночку.

Из допросной выводят Матвея, но не как нас выпускают, за спиной парня защелкнуты наручники. К нему подходят другие полицейские и уводят его.

Все тревожно переглядываются, Вика вскакивает с диванчика, хватает Матвея за локоть, один из сопровождающих пытается отцепить её.

—Подождите! Самойлов невиновен! Я дам показания и всё прояснится! Он услышал крики и пошел помогать Лине, мне не позволил идти смотреть, пожалуйста, отпустите, ну кто-нибудь же должен был видеть нас!

Матвея уводят по коридору, пока не отрезают его от Вики дверью.

Она всё это придумала, чтобы выгородить его? Её отчаянные крики даже во мне посеяли сомнения.

—Проходите, следующий, — говорит Руслан, мне некомфортно так его называть даже в мыслях, хоть он не сильно старше меня.

Тимофей идёт на допрос, взглянув на меня он спрашивает: — подождёшь?

От него исходит уверенность и сила, сейчас и того и другого у меня в дефиците, буду ли я лицемерной, если воспользуюсь его добротой? Не хочу давать ему ложные надежды.

Время стремительно движется к вечеру, тяжелые мысли душат меня, сводят с ума, я представляю, как приду домой и поделюсь с Линой, но её теперь нет…

Воспоминания как спасательный круг обрушиваются на меня, я прикрываю глаза, окунаясь в них полностью.

—Почему именно Матвей? — мы с Линой лежим в общежитии на кровати поперек, закинув ноги на стену, она показывает очередную фотку, выложенную Самойловым.

—Лер, ну это тоже самое как спросить: а почему именно клубничное мороженое?

—Нет, ты же говорила у тебя есть любимый, обещала рассказать, но потом съехала с темы, как будто умолчала, а теперь вообще про Матвея говоришь.

—Мало ли что я говорила, может про Матвея и шла речь, а тебе кто нравится?

—Мне нравится клубничное мороженое!

—Ты ни с кем не встречаешься, почему? Про тебя спрашивал Терехов из параллельной группы.

—Фу, он же быдло самое натуральное! Не вздумай сватать меня. Не хочу встречаться и всё тут. Быть свободной это самый ценный дар.

—А как же я? От меня тоже освободиться мечтаешь?

—Ты это другое, ты часть меня.

—Это из-за отца? — она переворачивается на живот, чтобы видеть моё лицо.

—Ты в психоанализ подалась, да?

—Не хочу затрагивать эту тему, но измены твоего отца, его нападения на вас с сестрой повлияли на тебя, ты не веришь мужчинам именно поэтому, — в глазах у Лины появилась печаль, как будто ей уже много лет и она устала от ежечасных трудностей.

Глава 5. Общежитие

Мы с Тимом выходим на улицу, холод настолько собачий, что хочется снова спрятаться в здании полицейского участка, наплевав на то, что он навсегда будет ассоциироваться у меня с потерей подруги.

—У меня автозапуск.

—Ты о чем? —содрогаясь всем телом от холода, спрашиваю.

—Машина уже нагрелась, пойдём скорее.

Неужели такое бывает? Как только я сажусь в его спорткар, спасительный жар расслабляет каждую мышцу в моём теле. Не знаю, как бы в таком состоянии я дошла до общаги, наверное пришлось бы вызывать такси, хоть денег у меня до конца месяца в обрез. Зарплата только через две недели.
Я подрабатываю в кафе, где мне частенько дают хорошие чаевые, только вот делят их на всех, поэтому получить хорошую сумму за выход не выйдет.

—Ты согрелась? — Тим снимает куртку, ему жарко, но он не жалуется, терпит духоту ради меня?

—Можно выключить печку, я уже согрелась.

Тим немного убавляет печку, втыкая передачу На автомате.

—Вот блин, — говорит глядя на то, как ко входу в участок подъезжает четыре огромные одинаковые черные машины. Он сильнее положенного сжимает руль.
—Кто это? — спрашиваю Тима.

Он молчит.

У парня современная стрижка и ему она идёт. Самая большая длинна на макушке и челке собралась в красивые завитки, запустив пальцы в светло-русые волосы он встряхнул их, не задумываясь о том, насколько хорошо выглядит.

—Ты не ответишь? — он смотрит на меня пару секунд, потом переводит взгляд на мужчину в черном драповом пальто длиной до пят, смахивающего на демона в облике человека из какого нибудь фильма о нечести.
Мужчина поднялся по лестнице, как в замедленной съемке, на последней ступеньке он остановился, словно почувствовал наш взгляд, затем обернулся. От горячего дыхания вокруг него было облако пара.
Почему сердце ухнуло в пятки от этого?

Моя нервная система буквально истощилась сегодняшним днём, но инстинкты, заложенные в человека природой, не дремлют.

—Это дядя Матвея, — Тим отводит взгляд и нажимает на какие-то кнопки, чтобы занять руки и изобразить деятельность.

—Они его отпустят…
—Он не убийца, Лер.

—Ты не был там и не видел то, что видела я.

—Даже если Матвей бы сорвался…На девушку руки бы не поднял. Он слишком любит женщин, при том любых возрастов.

Мне хотелось скривиться, но в голове засело «он не убийца». Все вокруг заставляют меня сомневаться.

—А ты откуда так много знаешь? Вы же с ним не друзья?

Тимофей плотно сжал губы, было видно, что ему вся эта тема неприятна и за этой вынужденной паузой прячется больная история.

—Ладно, ничего не говори.

—Давай я отвезу тебя домой, — с благодарностью в голосе, говорит Тим, он рад, что я не заставила его отвечать.

Тимофей едет плавно, будто опасается, что не поменял резину на автомобиле, или тянет время, чтобы понаблюдать за моим состоянием.

Когда мы останавливаемся у ступенек общаги, меня начинает колбасить заранее.

—Ты не хочешь идти туда.

—Мне почему-то не по себе.

—Запиши мой номер, если что, я приеду и заберу тебя.

—Номер возьму, а вот…

—Это ни к чему не обязывает тебя. Просто понимаю, что это не легко.

—Ты терял близких?

—Я как нибудь обязательно расскажу тебе. Зайти за тобой утром?

—Хочешь, чтобы завтра у нас в университете появился ещё один труп?

—Ты покончишь с собой, потому что я тебя достал?

—Нет, Карина меня прикончит, она же с ума по тебе сходит. Вам нужно помириться.

—С Кариной я разберусь. Не думай об этом.

—Спасибо, но мне будет спокойнее, если мы вернемся к общению, которое было до всей этой трагедии.

—Что ты имеешь в виду?

—Я буду благодарна, если ты будешь не замечать меня, как это было и раньше.

—Любишь страдать в одиночку?

—Не люблю парней.

—Ты по девочкам? — если скажу «да», он отстанет?

—К сожалению, понимаешь, нас с Линой связывало нечто большее, —я имею в виду родство души, плевать как это выглядит сейчас в контексте.

—Тогда ясно. Прости, я не знал.

—Ничего страшного, — понимающе улыбаюсь и выхожу из-за машины.

Есть желание перед большой стеклянной дверью остановиться, но я заставляю себя войти в общежитие без заминки.

—Припозднились, видели время? Подруга твоя тоже не спешит,— Инна Петровна, сидящая на вахте общежития, как всегда не в духе.

Раньше мы с Линой задабривали злюку конфетами и пирогами, чтобы она разрешала нам возвращаться позже, но она быстро забывает доброту.

—А вы не знаете, что сегодня случилось?

—Сегодня важный день, вселенная берет себе недостающие ей единицы.

Глава 6. Воспоминания

Пять лет назад

Папа сдёрнул с меня одеяло, схватил меня руками, подтянув мои ноги к себе. Спросонья я вообще ничего не понимала и плохо владела своим телом, налитым свинцом от глубокого сна.

—Вот так, не бойся, в будущем ты скажешь спасибо мне.
Он раздвинул мои ноги и попытался потрогать меня руками. В этот миг я проснулась мгновенно, адреналин ударил в вены, давая сил на борьбу.

От омерзения я извивалась и верещала, срывая голос, он закрыл моё лицо подушкой, чтобы заглушить крик.

За окном светила полная луна, я смотрела на неё моля о помощи, что или кто может в этот момент помочь мне?

Боги могут меня услышать?
Кто может остановить чудовище?

Сальные взгляды отца я стала замечать, как только округлилось моё тело, мама делала вид, что не видит изменений в его поведении, и всё это кажется мне. Я верила матери до тех пор, пока он не пытался надругаться надо мной, мама ушла гулять с сестрой, мы остались на едине, тогда я смогла убежать, потому что к нам пришел сосед.

Получиться ли сейчас? Я смогу?

—Прекрати сопротивляться, ещё сама будешь просить. Я сделаю тебе приятно. Ты должна быть благодарна, что познаешь удовольствие в таком молодом возрасте.

Когда он стянул свои трусы и почти забрал мою невинность, окно со страшным грохотом разбилось, это напугало его и заставило притормозить.

За дверью послышались шаги, под дверью возникла желтая полоска света.

Используя заминку, я вырвалась, спрыгнув на пол, схватила большой осколок и угрожающе выставила в его в сторону отца.

—Что за чёрт? — выругался отец, наступив на осколок стекла.

Всё ещё удерживая в руках оружие, я бросила взгляд на своего спасителя.

На полу лежал просто огромный мёртвый черный ворон, он истекал кровью, а осколки словно окровавленный лёд сверкали от лунного света. Взгляд его черных глаз был обращен на меня, а потом уплыл в забытье.

Мама прибежала с кричащей сестрой на руках в мою комнату.

—Что происходит? — спросила она.

—Я пришел посмотреть, от чего Лера не спит.

—Нет! Он лжет! Мама, он снова пытался меня изнасиловать!

—Лера, что ты такое говоришь? Опять за своё! Это же твой папа!

—Почему ты не веришь мне? — слезы горячие одна за другой скатываются по лицу. Мне больно от мерзости, несправедливости и недоверия.

—Что ты такое придумала себе? Убери стекло, а то поранишься! — возмущается отец.

—Лера, ты что-то не так поняла, всё хорошо!
Отец резко выхватывает осколок и посреди ладони остаётся длинный глубокий порез.

Я вскакиваю с кровати чуть ли не прыгая на ноги, просыпаясь от сна, вернувшего меня в болезненное прошлое. Ладонь ноет, словно всё случилась только что.

Кошмары решили задушить меня в довесок к вчерашнему потрясению. Сижу и смотрю в пустоту ни жива-ни мертва.

Лина не знала всей правды, а я так и не смогла рассказать, может и догадывалась, что все не так просто и я не договариваю, опыт показывал мне, что люди могут не поверить словам, ты должен дать себя изувечить, чтобы доказать реальность угрозы.

Измены отца может и были на самом деле, я не отслеживала, отлупить меня и сестру за проступок он тоже с радостью мог, но это полбеды, самое ужасное, это приставания ко мне.
Меня радует, что мама бросила отца, потому что моя сестра тоже могла оказаться в опасности.

Он говорил, что мать сильно набирала вес, что ему противно смотреть на неё, а я совершенство, он неоднозначно касался меня, заставляя привыкнуть к нему, я тогда была слишком мала и многое не понимала.

Не знаю, что за ангел хранитель у меня, но в ту ночь меня точно спасли высшие силы.

После этого случая я начала самостоятельную жизнь, устроилась на подработку и стала снимать комнату вместе с Линой. Тогда мы стали ближе чем родные друг другу люди.

Время течет стремительно, поволока воспоминаний вгоняет меня в глубокую депрессию, затягивающую меня липкими щупальцами в пучину отчаяния, но я не поддаюсь, напоминаю себе, что нужно жить, я не собираюсь терять время в болоте памяти.

Нужно собираться. Теперь некому нянчиться со мной.
Лина раньше будила меня, она ходила заваривать для нас дорогущий китайский чай, тонизирующий и бодрящий.

Её любимая трата нашей крохотной степендии была очередная необычная заварка.
В её коллекции было много сортов на все случаи жизни, она знала какой заварить, если тебе не спится или если хочется поднять себе настроение, или погрустить под сериал и расслабиться вечерком, именно поэтому так презирала чай в пакетиках и не любила кофе. Порой в шутку я называла её травницей, на что она никогда не обижалась.

Заправляя свою пастель, я бросила взгляд на покрывала кровать Лины. Увиденное пригвоздило меня к полу и лишило дыхания.

На покрывале была вмятина, как будто там кто-то сидел.
Мне стало не по себе, я на негнущихся ногах доковыляла до двери, замок был заперт, проверила окно-оно тоже закрыто. Никто сюда не приходил.

Наверное я лунатила и присаживалась на неё. Видимо это последствия не пережитого горя.

Глава 7. Первый учебный день без Лины

Спешу на первую лекцию, уже плевать на мой неопрятный вид, лишь бы успеть, ненавижу опаздывать, а эта Вика забрала время для моего завтрака.

На парковку подъезжает Тимофей, он сигналит мне, привлекая внимание, я не хочу останавливаться, машу ему булкой в пакете, и, отпив кофе, семеню на занятия, парень догоняет меня, крепко подхватывая под руку, когда я чуть скольжу на льду.

—Как спала?

—Отлично,— высвобождаюсь от его захвата, не люблю чужие касания без предупреждения, могу внезапно сделать больно, и я с трудом это контролирую.

—Ты облилась кофе?

—Можно и так сказать.

Ускоряюсь, чтобы отвертеться от него, но один шаг его длинных ног, как пять моих, поэтому со стороны выглядит как будто мы идем вместе.

В раздевалке он стягивает с себя толстовку и даёт мне, поправляя свои волосы.

—Возьми, успеешь быстро переодеться.

Под его худи у него синяя футболка, он не будет выглядеть глупо, а вот на моей кремовой водолазке пятно делает меня неопрятной свинюшней, время жмёт, и я сдаюсь.

Вот бы Лина удивилась, что я чуть ли не за ручку хожу с парнем, что я до сих пор его не побила и даже (ложное) заявление о моей ориентации, совершенно его не смущает. Тим крепко ко мне прилип, и всё так складывается, что нормально послать его не удаётся.

В туалете я стягиваю водолазку, как хорошо, что на лифчик кофе не попало.Надеваю объёмную толстовку Тима, она на мне сидит как платье. От неё приятно пахнет мужским парфюмом и кондиционером для белья. Удивляюсь, насколько бывают опрятными мужчины.

Закатываю рукава до локтей, смотрю на себя в зеркало и мне почему-то нравится, как я выгляжу. Оверсайз сейчас в моде, народ даже ничего не подумает.

Этот женский туалет был для нас с Линой убежищем, а сейчас мне рвёт грудь от совместных воспоминаний. Пока бы я переодевалась, Лина бы подкрасила губы своим особым персиковым блеском и сказала: «Слишком жирно!», а потом выдернула кусочек салфетки и оставила бы на нём четкий отпечаток своих губ, чтобы убрать излишки, добавив: «В самый раз!». Меня всегда раздражала её привычка наносить много помады, это же перевод продукта, нам студентам нужно на всём экономить.

Мой взгляд падает на раковину, и меня пронзает холодом, я чуть не оседаю на пол от увиденного.

Там лежит кусочек салфетки с отпечатком помады персикового цвета. Я уверена на все сто процентов, что его здесь не было, когда я вошла.

Откуда он взялся тогда?

Оглядываюсь, мне становится страшно до одури. Старая лампочка мигает, сквозняк толкает дверцы кабинок туалета, они ударяются друг о друга.

«Она ещё какое-то время будет здесь с тобой, не переживай» - раздаётся в моей голове голос Инночки. Утром старой ведьмы не было на посту, и я была рада, что мы пока больше не пересекались, но вот её слова засели в сердце и звенят сиреной в любой неподходящий Момент.

—Лина? — говорю, но сама не понимаю, нафига я это делаю, будто мне без того сейчас до чертей не страшно.

С одной стороны я была бы рада её увидеть, а с другой это же сумасшествие. Её больше нет…

—Лина, ты сейчас рядом со мной? — я не понимаю для чего продолжаю звать призрак своей подруги, но свет начинает мигать сильнее, и я просто готова сама упасть замертво от страха. Мои мышцы сокращаются и горят от напряжения, губы пересохли от волнения, больше ничего не происходит и я, не чувствуя почвы под ногами тащусь на лекцию.

В аудитории страх быстро сменяется стыдом, я всё таки опоздала. Не стану оправдываться перед Игорем Евгеньевичем, что задержалась из-за пугающего призрака моей подруги, сминающего покрывало жопой или подкладывающего салфетки с отпечатком редкого оттенка помады.

Здороваюсь и вхожу.
В аудитории просто аншлаг, сегодня мы занимаемся двумя группами, свободно только два места: в возле Вики или рядом с Тимофеем, преподаватель уже листает свою папку в поисках нашего списка, времени метаться нет, выбор очевиден.

Тимофей просиял от того, что я села рядом с ним, в иной момент я бы заняла место с Викой, но она в бешенстве от того, что я повлияла на задержание Матвея, волосы мне ещё пригодятся, Эта дура должна мне быть благодарна, за задержание преступника, вдруг он бы и её прикончил? Мало ли какие планы у Самойлова на свою пассию?

Карина посмотрела на меня таким взглядом, что кровь в жилах вскипела, видимо она признала толстовку Тимофея и моим волосам точно сегодня не суждено остаться на голове.

—Тебе очень идёт, — он так улыбается, как будто выиграл бешеные деньги в лотерею. Надо напомнить ему, что я по девочкам.

—Тима, я хочу тебя предупредить, что с парнями не вожусь никак, даже дружба с мужчиной для меня неприемлема. Хочу сразу прояснить, чтобы ты не привязывался ко мне, и между нами не было недопонимания.

—Хорошо, можем не быть друзьями, я просто буду таскаться за тобой. Может быть ты не знаешь, но на тебя многие засматриваются, даже обсуждают, кто попробует склеить тебя, тебе же лучше, если я буду охранять тебя, договорились?

—Меня не нужно охранять. Мне нужен покой.

—Тогда я буду преследовать молча.

Мой взгляд гуляет по кабинету, я смотрю на однокурсников и не могу поверить, что все люди, находящиеся здесь и за пределами этих стен, уже забыли о вчерашнем кошмаре, они живут дальше, словно Лина никогда не училась здесь. Словно этого человека они никогда даже не видели. Впечатление такое, будто всем кроме меня стёрли память и они свободны от скорби.

Глава 8. Рома открывает новое

После длинной лекции, на которой я совершенно ничего не слушала и не записывала, к нашей парте как фурия прилетает Карина, она упирается ладонями в стол, демонстрируя ярко-розовый свежий маникюр.

Её поза агрессивная, взгляд бушующих глаз с долькой безумства обращен на меня.

—Нашла замену своей мёртвой подружке, — её голос звучит как хлыст, рассекающий воздух, самое пожалуй ужасное, что слова влетают в самое сердце, истязая его.

Тим встаёт мгновенно, хватая Карину за предплечье, он притягивает её к себе близко, буравя взглядом. Она пытается скрыть дрожь от его прикосновений, девушка без ума от него по больному, не собираюсь я стоять между этими двумя ни как подопечная охранника, ни как «новая подружка».

— Ты не смеешь произносить подобное, иначе я никогда больше не заговорю с тобой.

Так, вот только этого мне не хватало.

—Ты отдал эту кофту! Мы покупали её вместе!!!

Я оставляю их и иду в туалет. Лампочки не мигают, салфетка, которой я не посмела коснуться - пропала.

Достаю свою водолазку и застирываю его кучей жидкого мыла из дозатора. Сильно отжимаю и грею под горячей струёй сушилки. Он чуть влажный, но на мне высохнет быстро.

Снимаю толстовку и натягиваю неприятную влажную ткань на тело.

Когда я возвращаюсь, они ещё не прекратили разборки. Кладу толстовку на нашу парту и ухожу. Меня бьёт мелкой дрожью от холода, но я не обращаю на это внимания.

На следующей лекции я сажусь с Ромой - нашим старостой, он с головой погружен в свой ноутбук и кажется не сразу замечает, что я к нему подсела.

—Осложнения с бойфрендом? — говорит, продолжая печатать довольно быстро.

—Рома, ты меня за два года видел в компании бойфрендов?

—Нет, ни разу не видел тебя с парнем дольше минуты.

—Тогда о чем ты болтаешь?
—Ну ты надела его худи и сидела с ним на лекции, да и Карина агитирует всех создать против тебя целый клуб.

Тяжело выдыхаю, в эти дни глубокой скорби мне не хватало ещё отбиваться от своих одногруппников.

—Так вы вместе? — продолжает гнуть свою линию Рома.

—Сплетни для клуба собираешь?

—Вы с Линой такие разные, как Инь и Янь, — наконец взглянув на меня, усмехается он.

—Из-за того, что у нее черные волосы, а у меня светлые?

Рома начинает заразительно смеяться, меня злит, что он говорит о покойной, но при этом забавляется.

—Внешность я не учитывал, но и в этом тоже.

—В чём именно?

—В том самом.

В кабинет заходит Лидия Оскаровна, и я не выдержу, если не узнаю, что подразумевал наш ботан.

—Говори!

— В то время, как ты избегала всех мужчин в мире, Лина наоборот активно искала их внимания, — меня словно окатили ледяной водой, я открываю рот, чтобы узнать больше, но меня перебивает Тимофей, возникший из воздуха.

—Почему ты ушла? — у него в руках с толстовка, оставленная мной в предыдущей аудитории.

—Откуда у тебя этот бадлон? Погоди, он же мокрый!Ты же вся дрожишь…Зачем надела на себя мокрую кофточку?

—Тим, сейчас лекция будет, иди займи себе место.

—Выйдем поговорить?

—Не буду я с тобой разговаривать.

—Зову последний раз, если отказываешь, я вынесу тебя силой.

Не знаю, что он за человек, но судя по его напору, он не из тех кто бросает слова на ветер.

Если он вынесет меня на руках, сплетен будет только больше.

—Хорошо, только быстро.

Рома двусмысленно ухмыляется, я вижу, как взгляды всех одногруппников любопытно блуждают по нашим разборкам, всё это мне не нравится и терзает мой и так разрушенный потерей подруги внутренний мир.

Мы выходим в коридор, Тим упирает одну ладонь у моего лица и оглядывает меня с головы до ног, затем трогает край бадлона.

—Твоя одежда мокрая, ты заболеешь.Как можно быть такой принципиальной?

—Ты мне кто? Папуля?

—Да хоть бы и да!
—Тогда у меня для тебя плохие новости, папа для меня никогда не был авторитетом. Камень под ногами важнее этого человека.

Отпихиваю его плечом, хоть он и выше намного, но поддаётся, пропуская.

—Отец огорчил тебя?

—Ты об этом хотел поговорить?

—Нет, не об этом. С Кариной у меня всё.

—Мне без разницы, — говорю чистую правду, меня уже это всё в конец утомило, — говорила же, что мне девочки нравятся.

—Прекрати нести этот бред.

—У меня нет сил на эти разговоры. Моё сердце растерзано, понимаешь? Лины больше нет, она была всем для меня, я хочу попытаться пережить это, а не закрывать дыру в сердце какими-то сомнительными личностями, — я вдруг неожиданно для себя начинаю плакать. Даже вчера, когда я её увидела мёртвую, из меня так не рвалась истерика как сейчас.

Глава 9. Работа Леры

Прибегаю в кафе, где работаю в вечернюю смену уже второй год. Влетаю в нашу раздевалку, чтобы надеть форму. Снимаю ещё влажный бадлон, на коже местами неприятная холодящая влага, лифчик тоже стал слегка влажным, снимаю и его, под передником будет незаметно.

Сшибая дверь с петель ко мне вламывается администратор, я еле успеваю одернуть платье.

—Стучаться не учили? — говорю, поспешно завязывая передник, являющийся частью нашего образа.

—Тебя вызывают к начальству, — говорит Юра, бросая взгляд на мой бюстгальтер, лежащий на диванчике, я хотела повесить его на батарею вместе с моим бадлоном.

—Что случилось?

—Недостачу может повесят, я не в курсе.

—Недостачи всегда делят поровну. Ты темнишь что-то.

—Короче, лучше иди, если не хочешь проблем.

Вешаю бюстгальтер на теплую батарею, а сверху водолазку. Мало ли какой фетиш у Юры.

Колготки потом надену, с ними возиться не меньше пяти минут, да и они кусачие, успею за смену «насладиться».

Выхожу из раздевалки и поднимаюсь в кабинет управляющего. В коридоре темно.

Стучу, затем открываю дверь, вхожу в пустой кабинет. Тут я бывала много раз, по центру стол управляющего, к нему перпендикулярно примыкает чуть более узкий полукруглый столик для посетителей и собраний. Справа стоит шкаф во всю стену, напротив огромная плазма вокруг неё стена увешанная наградами. За креслом начальника два маленьких окошка с телесными жалюзи.

—Кто-нибудь здесь? — делаю несколько шагов к столу, чтобы сесть за него. Вдруг понимаю, что мертвецки устала за этот день, но мне нельзя отдыхать, потому что я начинаю сразу думать о ней.

Внезапно дверь за моей спиной захлопывается и закрывается на ключ.

—Ну здравствуй, Лера, — испуганно оборачиваюсь, мои ноги тут же подкашиваются.

—Матвей?— он убирает ключ в карман.

Самойлов подстригся, его светлые пряди делали его образ несерьезным, теперь его волосы выглядят совсем тёмными, что придаёт строгости его внешности, взгляд зелёных глаз бешеный и хоть под глазами пролегли тени, это не портит его.
Зачем он нас запер? Хочет убить, прямо как Лину?Каким бы красивым он не был, парень пугает меня.

—Думаешь, я пришел забрать твою жизнь? — у меня субтитры моих мыслей написаны на лице? —отталкивается от пустой стены рядом с дверью и делает шаг в мою сторону.

Озираюсь, чтобы понять, куда могу убежать и чем обороняться. Кабинет для крутых манёвров маловат.

—Ты подставила меня, Лера, — подчеркивает моё имя, показывает, что теперь знает, не забыл, как тогда в кофейне, — за это придется ответить, — его голос лезвием рассекает пространство, он кидает на стол тот самый крафтовый конверт.

—Ты убил её… — он надвигается на меня, я растерянно пячусь, пока не упираюсь в стол.

—Боишься меня? — он стоит очень близко, вижу, как вздымается его грудь от дыхания и биения сердца. Как зелёным огнём пылают его зрачки, как красивое лицо искажает презрительная ухмылка.

—Почему тебя выпустили? — он практически вплотную встаёт ко мне. Чтобы отстраниться, я чуть ли не падаю, упираясь ладонями в стол, роняя с него что-то. Пытаюсь метнуться в сторону, но он закрывает мне путь. Толкаю задом стол, чтобы хоть немного пространства себе отхватить, но ножки будто привинчены к полу.

—У меня есть хорошие знакомые.

—На свободе ты не задержишься, тебя всё равно поймают, администратор знает, что я здесь, тебе не избежать наказания!

—Как и тебе не избежать ответственности за свой острый язычок, которому легко можно найти применение.

Сперва мне кажется, что он замахивается, чтобы ударить меня, зажмуриваюсь, готовясь к неизбежному, но он просто развязывает и отбрасывает в сторону мой передник.

Затем скидывает всё что осталось на столе, и , схватив меня за талию, усаживает на него, нагло разглядывая фигуру. Ненавижу себя за то что сняла лифчик.

—Не носишь нижнее бельё?

Одной рукой он крепко удерживает меня, всё что я могу - дёргать ногами, но даже этого мне не сделать, я словно парализована. Он убьёт меня... Это последняя минута моёй жизни… Почему у меня нет сил бороться? Где адреналин в венах, когда он так нужен?

Собрав волю в кулак, я произношу сдавленно:

—Сейчас я закричу очень громко, а потом позвоню в полицию и расскажу, что ты пытался меня изнасиловать!

—Ну я же ничего плохого тебе ещё не делаю.
Он прижимает меня к горячему себе, как будто я всегда принадлежала ему, смотрит на меня так, как будто я единственная, кого он жаждет.

Всё это сбивает с толку, ощущение реальности размыто. От него пахнет так странно… запах такой мужской и приятный.

Матвей запускает свои пальцы в мои волосы, а за тем схватывает их на затылке, делая мне больно, открывая себе мою шею, балансируя на грани ощущения падения и поддержки, он заставляет ожидать поцелуя, но ничего не происходит, парень просто показывает, как легко может подчинить меня.

Неужели перед смертью меня ещё и изнасилуют? Это моя судьба?

Глава 10. Матвей

—Похоже на бред.

—Твоё поведение?

От его борзости меня начинает трясти, я не успеваю прикусить язык.

—Твой цирк с игрой в начальника! Где Борис Григорьевич?

Вот зачем я трачу на него свою энергию сейчас? Он вообще не стоит моего внимания.

—Тебе рассказать где он? — Матвей поднимается с места и шагает в мою сторону.

В его голосе сквозит угроза, как будто бы он убил управляющего и таким образом занял его место и теперь я должна помалкивать, чтобы не навлечь беду, но меня это не останавливает.

—Расскажи, будь так добр! — кричу чуть ли не в лицо подлецу.

—Ты так меня утомила пустыми разговорами, — он трёт глаза большим и указательным пальцем, как будто безумно от меня устал и уже не хочет ничего обсуждать, это раздражает, я ни о каких разговорах этого убийцу и не просила.

— Раз так, можешь исчезнуть с глаз моих? — он наклоняется ко мне и разглядывает с усмешкой, будто я маленький непослушный ребенок, нарушающий банальные правила. Мне хочется выглядеть смелой, чтобы ему стало неловко, но одного моего желания мало.

Меня трясёт от злости и с каждой его фразой прятать это сложнее.

—Чего красная такая? Как помидорина раздулась.

Хватаю ключ со стола и бегу к двери, открываю её, хочу скорее исчезнуть.

Преодолеваю коридор громкими шагами, вкладываю в них свою ярость, чтобы выпустить пар. Топот эхом отбивается от стен. Будь пол деревянным, а не бетонным, я бы точно провалилась на нижний этаж.

—Лина, и что тебе нравилось в этом ПРИДУРКЕ???!!!

Иду надевать кусачие колготки в подсобку.

Как по сценарию ко мне влетает взволнованный Юра.

—Ты меня разве что голую не видел!

—Прости, тебе нечего стесняться, если ты об этом. Управляющий просит подмести, что было там? Всё разбросано, кружка разбита!

—Видимо всё разбросали и разбили кружку, —Юра закатывает глаза и открывает шкафчик со швабрами, позволяя мне ничего больше не пояснять.

—Скажи, ты уже знакома с Матвеем Викторовичем?

—Какой он тебе Викторович? Ты его старше.

—Знаешь ли, он начальник, неизвестно как поведёт себя, прояви я неуважение к нему.

—Юр, у тебя дел нет?

—Так ответь на вопрос. Откуда знаешь его?

—Будешь много знать, будешь плохо спать.

Прохожу мимо Юры, демонстративно игнорируя его последующие вопросы, показывая тем самым, что обсуждение закончено. Нахожу блокнот и маленькую шариковую ручку в глубоком кармане передника. Иду к своему столику.
Пора уже работать, а то и правда неизвестно чего ждать от Матвея.

Обслужив нескольких посетителей, я забываю обо всём. Труд лечит меня? Или я становлюсь настолько уставшей, что мозгу трудно генерировать мысли.

Когда между клиентами возникает свободная минутка, беру спрей для влажной уборки и тряпку, привожу столы в порядок.

—Привет, — не замечаю, как передо мной появляется Тимофей.

—Виделись, — продолжаю полировать махровой тряпкой поверхности, предварительно распыляя средство.

—Покормишь? — Тимофей продолжает стоять рядом, не понимаю, что он хочет от меня.
—Я занята, — ухожу, изображая бурную деятельность, пихаю локтём официантку Свету.

—Мне скрутило живот, подменишь меня?

Рыжая коллега раскладывает ложки по корзиночкам с приборами.

—Блин, как не вовремя!
—Прости, я не специально это всё нужда, но ты не расстраивайся раньше времени, иди, вдруг завяжется знакомство с симпатичным парнем?

Света дует губы, которые растягиваются в очаровательную улыбку при виде Тима. Не сомневалась, что ей он понравится.

Пока я ныкаюсь в туалете, надеюсь, парень закажет и отстанет от меня.

Сделав свои дела, мою руки под холодной водой, чувствую вибрацию телефона в переднике, выдергиваю несколько бумажных полотенец и промакиваю ими ладони.
Достав сотовый, смотрю на экран. Пальцы дрожат и кажется, что я схожу с ума.
На экране высвечивается «Лина».

Тремор сотрясает всё моё тело, холод скользнул по ноге и по шее, затем полностью окутал тело, будто что-то или кто-то обволакивает меня.

Не могу ответить, руки немеют, роняю телефон на пол, он перестаёт звонить, а экран теперь покрыт паутинами из трещин.

Звонков с того света мне ещё не хватало.

Не замечаю, как осела на холодный пол, кажется я с ним уже одной температуры, вся эта мистика сводит с ума.

В туалет влетает Светка.

—Он не хочет у меня заказывать, подойди сама… господи, тебе настолько плохо? —рыжая официантка поднимает меня с пола, я с трудом ловлю равновесие, как будто у меня вместо стопы тонкие пики.

—Ты как ледышка!!!

—Я уже в норме, — говорю не своим голосом, подняв телефон, иду в сторону столика Тима. Сейчас мне нужно быть рядом с людьми, этот кошмар происходит только когда я одна?
—Наконец-то ты пришла, Лера, выбери то, что тебе нравится есть.

—Ты себе заказываешь?

—Да, но мне интересно попробовать, что любишь ты.

В окне прямо у столика я вижу ворона, он сел на ветку березы и внимательно смотрит на меня. Телефон выпадает из вспотевших рук, приземляясь на стол.

—Когда успела разбить экран? — боюсь разрывать зрительный контакт с птицей, это тот самый ворон, что уже пару раз мне помог? Хотя нет, первая птица точно умерла, мы собирались вынести ее на свалку, но я настояла, чтобы её закопали.

—Лер? — Тим привлекает моё внимание, нехотя перевожу на него взгляд, прячу сотовый в карман фартука.

—Мне нравится ланч с говяжьим стейком.

—Возьму два и два десерта, какой посоветуешь?

—Чизкейк с фруктовым желе.

—Тоже два и чайник с зеленым чаем.

—Хорошо, проверим: два ланча с говяжьим стейком, два чизкейка с фруктовым желе и чайник с зеленым чаем? Верно?

—Да, спасибо.

Киваю, дописывая последнюю строчку в своём блокноте, затем поднимаю взгляд в окно, а птицы уже нет.