Кредо Змея

Пролог

Закат раскрасил небо в причудливые оттенки розового — от светло-кораллового до амарантово-пурпурного. Стоя на крыше дозорной башни, Калидемару смотрел, как алый диск скрывается за заснеженным перевалом, и на его горы опускается ночь. О да, это ужасно тешило самолюбие: он был, пожалуй, единственным, кто мог, не приукрашивая, называть зловещие Нелет-Анго “своими горами”.

Редкий путешественник отваживался свернуть с проторенных троп: в глубине пещер и расщелин обитали хищные твари, а тех, кто избегал клыков и когтей, поджидали ветра, сбивающие с ног, сдирающие со щёк кожу.

Приземистый форт Гильдии Ассасинов, словно вросший в скалу своими корнями, был единственным островком цивилизации посреди смертоносной и немилосердной природы. Он же был дворцом повелителя, которому покорились горы, потому что он властвовал над небом.

Калидемару тихо прошипел условный сигнал, и на крышу опустился крылатый змей.

Тёмный эльф привычно вскочил в седло, чуть тронул поводья — и змей взлетел, легко рассекая крыльями воздушные потоки. Калидемару не подгонял его — знал, что успеет вовремя.

Сегодняшний заказ обещал быть непростым — но это всего лишь значило, что за него хорошо заплатят. Очень хорошо заплатят.

Глава 1-1

Приземлившись во внутреннем дворе крепости, Калидемару плавно соскользнул со спины змея, коротко кивнул в знак приветствия, перебросил поводья подоспевшему змеюху и широким шагом направился к двери, ведущей вглубь запутанных коридоров. Неприятно было это признавать, но он устал. Вертлявый человечишка слишком сильно хотел жить — пришлось даже вступить с ним в открытый бой. Впрочем, неважно. Отоспится чуть дольше обычного — и будет как новенький.

— Наставник! Ты вернулся.

Неожиданно выскочившая из боковой галереи голубоглазая девушка с вечно растрёпанной косой, завидев его, радостно вскинула руку. Шафран.

Калидемару до сих пор не был уверен, что до конца понимает, как это милое, доброе, наивно открытое миру дитя оказалось здесь, в оплоте бесчувственных головорезов. Ради мести? Купец, повинный в смерти бабушки, стал для неё первым контрактом, но и после этого она никуда не ушла. И ведь точно не из-за вскользь брошенной фразы, что из Гильдии есть только один выход — на тот свет. Нет, Шафран именно что захотела остаться и принять посвящение.

За четыре года, проведённые в форте, она выполнила всего пару заказов, а потому так и не поднялась выше ранга послушницы, но девушку это совершенно не волновало. Гораздо чаще она помогала Доку, гильдейскому алхимику, или колдовала на кухне, придумывая новые блюда, и вряд ли задумывалась, что стала для всей Гильдии — и для него — этаким лучиком света, пробившимся сквозь грозовые тучи, способным смягчить даже самые чёрствые сердца.

— Ты, наверное, проголодался? — не зная о его мыслях, радостно затараторила Шафран. — Хочешь, блинов напеку? Я быстро!

— Нет. Я очень устал, — Калидемару отрицательно покачал головой, но при виде её расстроенной мордашки, смягчился, — принесешь их мне на завтрак.

— Конечно, Наставник! — девушка, просияв, кивнула и уже собиралась улизнуть, как вдруг замерла, присматриваясь к кожаному наручу.

— У тебя кровь.

Опустив взгляд, Калидемару отметил, что пара капель правда попали на броню. Досадно. Неужели он… стареет? Эльф раздражённо опустил руку в карман, в поисках платка, чтобы стереть свидетельство его непрофессионализма, но Шафран успела раньше. Лизнув белую тряпицу, чтобы намочить, она аккуратно убрала красные пятна, даже следов не осталось.

От этой заботы на сердце потеплело от наполняющей его… благодарности. Да, наверное, благодарности. Ведь даже верховым змеям приятна забота и внимание, а чем он по сути отличается от тех змеев?

Калидемару поймал руку Шафран, не дав отдёрнуть, на пару мгновений задержал в своих ладонях.

— Не моя. Но спасибо.

Щёки девушки почему-то вспыхнули румянцем, а голос стал чуточку мягче:

— Ну что ты, Наставник. Я рада помочь.

Затем ловко вывернулась, отскочив на пару шагов.

— Ну, заболтала я тебя, ты, наверное, очень спать хочешь да? Да и мне в лабораторию надо бежать, там одного новенького придурка змей покусал, а противоядие очень болючее. Док старенький уже, вдруг помощь понадобится.

И убежала. Калидемару по-доброму усмехнулся ей вслед.

Оказавшись в своей комнате, он небрежно побросал одежду на ближайший стул и закутался в одеяло. Чтобы уснуть потребовалось примерно пара минут.

Ближе к утру Калидемару приснились блины. Золотистые, чуть блестящие от свежего сливочного масла, с тонкой хрустящей корочкой по краям, они пахли так восхитительно, что хотелось задержаться в этом сне подольше…

Открыв глаза, он чутко принюхался, к своему удовольствию осознав, что запах самый настоящий. Накинув на плечи халат, Калидемару отодвинул засов и открыл дверь. Обычно пустой зальчик сейчас был полон бойцов, терпеливо ожидающих его пробуждения.

***

Дорогие, спасибо, что заглянули в эту историю!

Продолжение буквально завтра, а пока приглашаю посмотреть, что для вас приготовили мои коллеги в рамках литмоба #мои_мужчины! => https://litnet.com/shrt/hGo1

Скучно не будет!

Глава 1-2

— Это что за делегация?

— Великий Мастер, — набрался смелости Альтаир, один из ассасинов, — прости, что беспокоим тебя в ранний час, но к тебе посетительница.

— Посетительница? — глаза главы Гильдии опасно сузились. — Здесь?

— Да, — лихорадочно кивнул боец. — Поднялась по той длинной скользкой лестнице, которой никто не пользуется. И как только не оступилась? Заговорила на каком-то непонятном языке…

— Это был дроу, — подсказал кто-то из задних рядов. — Она же тёмная эльфийка, значит точно говорит на дроу…

— Да какая разница, я всё равно этот язык не знаю! И…

— Будь это хоть сам Высший, — перебил Калидемару начавшееся обсуждение, — каждый, кто приходит в крепость без разрешения, повинен смерти. Убейте её.

В зале повисла тишина. Наконец кто-то, похоже, Энголин, робко возразил:

— Прости, Великий Мастер, мы действительно нарушили правило. Но она сказала, что она — твоя мать. Если бы мы действительно убили её, могло очень неудобно получиться…

— И вы поверили ей на слово?

Ассасины переглянулись.

— Не совсем. Когда эльфийка сообразила, что мы не можем её понять, она выругалась на языке змей, которому ты обучил нас. А когда мы попытались поговорить с ней, вздрогнула, будто её ударили, и сказала что-то вроде….

Он замолчал в смущении, но на помощь пришёл другой боец:

— Сказала: “Ясно. Значит этот идиот разбазаривает семейные секреты”.

— Альмианна? — спросил Калидемару. Голос не слушался его и прозвучал хрипло, будто кто-то вцепился ему в горло. — Альмианна Вик’Злаэд Калидест из Дома Змея?

По счастью, ребята, кажется не заметили этой подмены.

— Да, да! Так она и сказала.

— Хорошо, пусть подождёт. Я выйду к ней позже.

И поскорее захлопнул дверь, чтобы не показать позорной слабости. Оставшись в одиночестве, Калидемару упал на кровать и невидяще уставился в потолок.

Пять сотен лет, долгие пять сотен лет он доказывал всему миру — и себе, что что-то из себя представляет. Он стал лучшим из убийц, чьими услугами не гнушались пользоваться даже короли, он построил Гильдию, со словом которой нельзя не считаться, придумал собственный стиль боевых искусств, поделился с учениками умением говорить со змеями, доставшимся его семье от Предка, Великого Зверя, что позволило создать школу дрессировки горных чудовищ, не знающую равных на всей поверхности…

Но вот теперь, всего в паре коридоров отсюда, сидела женщина, по воле злого рока бывшая его матерью, и Калидемару чувствовал себя так, будто и не было всех этих веков.

Будто вновь он стоял под сводами тёмного подземелья, хилый и болезненный выродок, бледный брюнет среди чернокожих и беловолосых матрон, и слушал, как Альмианна, первая жрица Дома Змея, роняет слова сквозь сжатые зубы:

— За какие грехи Предок послал мне такое наказание? Мало того, что ты слабак, без капли магического таланта, уродливый альбинос, которого нельзя даже пристроить в гарем жрицы из приличного Дома, так ещё вечно лезешь туда, куда тебя не просят. Нет бы сидеть тихо и не высовываться! Думаешь, у семьи Вик’Злаэд Калидест мало проблем помимо тебя?..

Стук в дверь раздался так неожиданно, что заставил вздрогнуть. Первым порывом Калидемару было огрызнуться, но он вовремя остановился. Нельзя показывать, что Великий Мастер взволнован или раздражён.

— Войдите.

— Наставник, — Шафран боком протиснулась в внутрь, удерживая одной рукой большое блюдо с блинами. — Ребята сказали, вряд ли ты придёшь на завтрак, но я всё равно подумала, что нехорошо вести дела на пустой желудок…

Она ловко пристроила блюдо на прикроватный столик и собиралась улизнуть.

— Позавтракай со мной.

— С удовольствием! — тут же откликнулась Шафран, будто бы втайне ждала этого приглашения, подтянула себе стул, занятый одеждой, и села прямо на неё, благовоспитанно сложив руки на коленях. Просидела так не долго — потянулась за блином, свернула в трубочку и откусила сразу половину.

Странно, но при взгляде на неё призраки прошлого отступали. Калидемару почувствовал, что может не только встать — без страха войти в клетку со змеёй, бывшей его матерью. И что блины именно такие, какие снились ему недавно, одновременно хрустящие и сочные.

Когда блюдо опустело, Шафран сунула его подмышку и вскочила:

— Вот, так-то лучше! Совсем другое дело, правда? Ну, удачи в переговорах!

Она забавно сжала кулачки перед грудью, что, видимо, означало поддержку. Калидемару неуверенно повторил этот жест, чем вызвал на лице девушки широкую улыбку, после чего она выскользнула из комнаты.

Калидемару распахнул шкаф с одеждой, потянул-было руку к парадному белому одеянию Великого Мастера, к которому также прилагался пояс из красного бархата и маска, украшенная драгоценными камнями… но тут же отдёрнул. Только этого не хватало — опускаться до дешёвого позёрства. После короткого раздумья, оделся элегантно, но скромно — как вышел бы к состоятельному, но не слишком ценному заказчику.

После завтрака он и правда почувствовал себя спокойнее. Даже почти не замешкался перед тем, как войти в гостиную. Без стука, как подобает хозяину.

Альмианна ничуть не изменилась: жемчужно белые волосы всё так же ниспадали на правое плечо роскошной гривой, левая же половина головы была гладко быбрита и украшена татуировкой — змеей, угрожающе расправившей капюшон. Вместо украшений же мать всегда предпочитала использовать живых ядовитых змей. Они обвивали ее шею, свисая до обтягивающего стройную талию кожаного корсета, струились по рукам, прикрытых ажурными наручами, и даже вместо ремня по её бедрам перетекала зеленоватая змея.

Тёмные эльфы, потомки Великих Зверей, после смерти превращались в подобия прародителей. Калидемару смутно вспомнил, что и змеи Альмианны — это почившие родичи, успевшие чем-то прославить своё имя при жизни. Дерзкая идея для начала разговора пришла сама собой.

— Здравствуй, отец, — прошипел Калидемару, чопорно поклонившись змею-”ремню”, и лишь после этого поднял взгляд на Альмианну. — Рад видеть тебя в добром здравии… матушка.

Глава 1-3

— Какой же ты невыносимый грубиян! И как Предок мог избрать такого, как ты?! — в сердцах выпалила Альмианна, и тем самым проговорилась.

Четыре года назад Калидемару взялся за контракт, за один из немногих — бесплатно. Логистр, воплощённая тьма этого мира, освободился из оков, чтобы вновь поработить всех живущих. Падший ангел дал ему свой меч, а сотни воинов света — свою веру, даровав достаточно сил сразить злое божество. Калидемару по большому счёту было наплевать, останется ли мир таким, какой он есть, или утонет во мраке, для Гильдии в любом из них нашлась бы работа. Просто хотелось ещё разок доказать, что он — величайший убийца из всех живущих. И доказал бы — посмертно, если бы не вмешательство Предка. Великий Змей вдохнул новую жизнь в начавшее терять эльфийский облик израненное тело, вдобавок наградив второй ипостасью, о которой Калидемару предпочёл тут же забыть и никогда не вспоминать. Но там, в глубинах, таких, как он, называли “любимыми детьми Зверя”, почти боготворили. И, разумеется, жрицы всегда чувствовали рождение нового полубога.

Страх, терзавший его совсем недавно, вмиг показался нелепым и смехотворным. Значит, его вздорной семейке вдруг понадобился Избранный! Разве иначе стала бы гордая глава Дома Змея унижаться перед “выродком”?

— Ты всё ещё недооцениваешь меня, матушка, — Калидемару разочарованно покачал головой. — Раскрыла все карты на третьем ходу. В переговорах с другой жрицей другого Дома ты бы до последнего не проговорилась о своих намерениях. Даже обидно как-то. Но… — поспешил продолжить он, чтобы не слушать очередной отповеди, — раз мне теперь всё ясно, давай не будем тратить время на светскую болтовню. Зачем вам “любимый сын” именно сейчас? Раньше Зензоберан прекрасно существовал без меня и мне подобных.

Альмианна резко откинулась на спинку кресла, на котором сидела, пригубила вина из недопитого бокала и лишь потом ответила, снизойдя до комплимента:

— А ты, напротив, меня приятно удивляешь. Да, ты прав. У нас неприятности. Возможно, если ты ещё не совсем забыл обычаи своего народы, то помнишь о существоании священного Сада Предков. Он окружён магическим барьером, сквозь который может пройти лишь верховная жрица — и те, кто отмечен Великими Зверями. Раз в десятилетие там проводится обряд, призванный укрепить связь с Предками. Не удастся сделать это вовремя — наша магия ослабнет, мы не сможем должным образом поддерживать чары, оберегающие поселения. Но несколько лет назад святыню заполонили чудовища. Не знаю уж, что произошло тут у вас на поверхности, но оракулы считают их появление эхом вашей войны. Час обряда приближается, но верховная жрица не может его провести.

Калидемару усмехнулся. Это так похоже на мировоззрение Зензоберана: “эхо вашей войны”. Что бы ни случилось, тёмному эльфу будет наплевать, пока беда не коснётся лично его. В конце концов, он и сам такой же.

— Мне жаль это слышать, — добавив в голос приличествующего случаю сочувствия, произнёс Калидемару. — Но, кажется, ты обратилась не по адресу. Я — высококлассный убийца, а не безумный берсерк, натренированный прорубаться через орды монстров.

Всё-таки она прислушалась к его маленькой просьбе, стала говорить прямо:

— У меня нет выбора. Древние эльфы поймали в ловушку сами себя — чары, что должны были оградить святыню от недостойных, теперь мешают очисть её от порождений первородного зла. Ты, мой дерзкий сын, не беспокойся — от тебя и не потребуется перебить всех чудищ в одиночку. Барьер можно снять — но только изнутри. Как только верховная жрица сделает это — лучшие воины быстро зачистят Сад. Но она очень стара, да даже будь это не так — не смогла бы колдовать и сражаться одновременно. Нам нужен кто-то, кто позволит ей продержаться достаточно долго, только и всего. Предки давно не одаривали никого своим благословением, последняя известная мне “дочь” из Дома Лиса погибла при исследовании глубинных троп, когда я только начинала обучение ремеслу жрицы.

Правду говорят, что самое искреннее чувство на свете — это злорадство. Сколько бы Калидемару ни пытался верить, что становиться лучше нужно только ради самого себя, в тот момент его душа торжествовала, как если бы оттуда вытащили занозу, застрявшую с самого рождения. Наконец-то они поменялись ролями. Теперь безупречная прежде мать может только просить, а он вправе смилостивиться или отказать.

Он и собирался отказать — как отказывали ему много раз. В игрушках, наставничестве, добром слове… Будь Калидемару всё тем же обиженным ребёнком, он бы так и сделал. Но теперь он был главой Гильдии Ассасинов, Великим Мастером. Поэтому и отвечать следовало согласно своему статусу.

— По большому счёту, мне всё равно кого убивать, — признался Калидемару, после деланного раздумья, — люди, эльфы, монстры. Знаешь, однажды я даже охотился на дракона вместе с принцем из соседней Ранхары. Так что, допустим, твой контракт мне интересен. Сколько заплатишь?

Кажется, Альмианна ожидала чего угодно — но не этого. Лицо её окаменело, и так прямую спину будто насадили на жердь. Несколько секунд просверлив немигающим взглядом стену, она всё же не смогла совладать с собой и гневно процедила:

— Наш народ на грани катастрофы, а ты торгуешься со своей семьёй?!

— Я даже с собственной совестью торгуюсь, — он беспечно пожал плечами. — Работа такая. Так что уж постарайся меня не обидеть, тем более сама сказала — особого выбора у вас нет, или разбирайтесь со своей утечкой магии, как хотите. Ну а если вдруг род Вик’Злаэд Калидест так обеднел, что не может оплатить мои дорогостоящие услуги, можете скинуться всем Зензобераном. Я уже принимал плату в мешках с медяками.

— Гнусный вымогатель!

— Ничего в этом мире не даётся бесплатно, матушка. Деньги, по большому счёту, — это самое недорогое из того, чем можно расплатиться за желаемое.

Калидемару улыбнулся и, не видя смысла ещё что-либо говорить, с удовольствием наблюдал за внутренней борьбой, что время от времени однозначно отражалась в выражениях её лица. Он не торопил — знал, чем всё закончится. И верно: