Крестики # нолики - Я тебя не боюсь -

1

Книга вторая.

Сжимаю зубы сдерживая стон разочарования.

Подобный калейдоскоп эмоций со мной случился впервые. Никогда в жизни не испытывала столь сильного наваждения. Это было что-то неоднозначное. Совсем несвойственное мне. Что-то запретное, к чему я никак не была готова и о чем я постараюсь не вспоминать ближайшее время, потому как сгорю со стыда мгновенно. . Чувствую накатывающую истерику, тяну платье вниз.. одновременно с этим ощущаю себя чертовски уязвимой. Мне снова хочется спрятаться от него. Закрыться.

-- Ненавижу тебя. Боюсь. — вполголоса бросаю я, тут же прикусив собственный язык. Разве для того, чтобы это продолжалось мы не должны доверять друг другу?

Лицо напротив становится каменным, как будто не желает больше делиться своими эмоциями.

— Тебе придется привыкнуть.

Разум подхватывает и тут же юлой крутит в голове: Тебе придется привыкнуть .. привыкнуть.. привыкнуть.. Это как? Как к обуви, которая жмёт..?

Прояснить не решаюсь, не сейчас, пока так слаба. Не держи он меня, я бы сползла по стенке, неспособная устоять на ослабевших ногах. Тяну ладонь к собственному лицу потираю влажные от испарины виски. Все ещё пьяна, все ещё одурманена. И как же душно здесь, и как мало места.

Наконец фокусирую взгляд, но вижу перед собой лишь его губы припухшие от поцелуев. От жарких поцелуев со мной.

— Уходишь? — совсем не понимаю, зачем спрашиваю и как для меня сейчас будет лучше. С ним сладко и тревожно одновременно. И все равно..

— Я буду ждать тебя в машине, она через дорогу напротив входа.

Он хоть понимает, что только что сделал? Отдает себе отчет, что я едва ли знаю чего хочу.. Тимур разумеется не обделен женским вниманием, а я никогда не относилась к жутко раскрепощенным. Не то чтобы я была совсем пай-девочкой, не то что бы не нравилась парням, напротив -- пользовалась достаточным интересом, но всегда осторожничала, без желания вляпаться и стать достопримечательностью с плохой репутацией.

— Мне остаться? Могу помочь дойти.., — он явно потешался надо мной и даже не старался это скрыть!

Склоняет голову пытаясь найти мои глаза и определить вернулась ли я в реальность. Внимание внезапно подкупает.. Обойдусь. Нам лучше не показываться вместе, слишком много знакомых глаз и длинных языков в этом клубе.

— Куда ты собираешься меня везти? -- Спрашиваю и как обычно жду подвоха. С Ветровым по другому не выходит. Я ведь правильно расслышала, он сказал, что не здесь..

— Решим, -- неожиданно безмятежно.

Проводит ладонью по спине, осторожно отпускает меня и тянется к ручке двери, а из меня вылетает пулей:

— Я хочу домой, -- и это вовсе не каприз.

Наблюдаю как пальцы замирают прямо на хромированной защёлке и вся сжимаюсь, после его шумного выдоха.

Только не спорь со мной, не сейчас. Для меня уже край..

— После этого и к любимому братику? Нет. -- Наотрез после очень короткой паузы. И никакой иронии.

Ошарашенно вскидываю голову на поразившую меня фразу, но замок щелкает, дверь открывается и я не успеваю ничего прояснить. А мой слух тут же улавливает недовольное:

— Мужчина, вы нормальный?!

— Справку показать? — бесстрастно бросает Ветров на выпад какой -то истерички и хлопает дверью дамской комнаты.

Странно было бы, окажись мы здесь одни..

Странно..

Онемевшими руками привожу себя в порядок и героически плюнув на то, что сейчас услышу в свой адрес, покидаю место недолгого заточения.

— Вот она, здрастье..! Девушка-а-а, это конечно понятно, что здесь камер нет, но есть наличие приличных людей, в отличии от вас.. отсасывайте, пожалуйста, своему парню в другом месте..

Кривлюсь, игнорируя завистливый недовольный голос и все что он говорит..

Уверенно топаю к зеркалу.

Будь я здесь одна, а не с этой фанатичной праведницей, задержалась бы прилично.. хотя.., зачем? Анализировать такое невозможно. Произошедшее проглочено. Теперь либо переварится, либо выйдет наружу. Проще выкинуть из головы.

Проще выкинуть из головы.

Волосы в порядке. Макияж, пусть и не сильно, но... Губы... . Ловлю себя на том, что если задержусь у зеркала ещё на пару секунд, то залипну надолго. Тут же отмахиваюсь от всего и выхожу.

Мне нужен воздух. Много свежего воздуха.

— Куда ты пропала? — окинула меня скептическим взглядом Ольга, категорично следя за моими действиями. Руки, которыми я копошилась в сумочке, чтобы оставить часть своих наличных по счету, вели себя неправильно. Дрожали. И кажется весь мир видел, что с моими губами что то не то. Ужасно хотелось пить, но перед подругой был явно бокал с мартини, а у стойки с барменом не протолкнуться.

— Не знаю. -- Не впопад отвечаю я и тут же опомнившись добавляю. — Везде.

— Что?

Конечно она не слышит за фоном долбящих в перепонки битов, и я набираю в грудь воздуха.

— Долго не было?

— Я успела соскучиться.. и напиться.

— Прости.

— Тут один красавчик тебе номерок оставил..,-- начала Яна, а Ольга подхватила: слёзно просил набрать.

— И почему я вам не верю? — отмахиваюсь закрывая сумку и выпрямляюсь. Кажется немного пришла в себя.

— Уходишь?

— Да. Извинишь меня? -- мы приехали вместе и вместе собирались обратно, и вот по итогу я бросаю их.

— Точно?

В моих глазах все что угодно, только не раскаяние.

-- Как знаешь, — протянула Ольга, но от меня не укрылось, как губы ее едва заметно осуждающе растянулись.

-- Куда? Так рано сбегаешь! Ещё часик и поедем вместе...

-- Не думаю, что Нестерова нуждается в нашей компании сегодня, — неожиданно приходит на помощь Алексеева выделяя последние слова и тянет Яну за руку.-- Идём танцевать.

Я сторонюсь, чтобы дать им возможность выйти из за столика, провожаю взглядом в толпу танцующих и по наитию неведомого помутнения одним глотком осушаю бокал Ольги. Надеюсь, она поймет.

2

--- Добро пожаловать.

Вынимаю ключ из замка зажигания, поворачиваюсь к Софии и наблюдаю.

Она словно отгородилась от меня какой-то мысленно выстроенной стеной. Лицо безликое, пустое. В нем нет эмоций. Нет никаких волнений. Будто все так, как и должно было быть. Словно все было заранее решено, и она знала об этом наверняка. 

— София, — немного грубо бросил я, ощущая себя так, как-будто меня предали. Я согласен с тем, что это все может быть в моей голове, но я давно не чувствовал себя настолько неуверенно.

В этот вечер Я побил все немыслимые рекорды. И наверно только благодаря безмолвному двух недельному пике в проводах Кирилла, истосковавшись по живому общению, смог это все осилить. Дальше будет сложнее. Да, конечно, обоюдные диалоги повышают градус доверия, это бесспорно лучше, чем молча с разворота в печень, но мне неинтересно быть открытым настежь. Как неинтересно дискутировать с кем-то по каждому собственному поступку. 

Мне претит быть понятным и сговорчивым, претит идти на поводу у обстоятельств. Как этого можно не понять? Как этого можно не видеть?

С другой стороны, я наконец заполучил то, чем грезил последний месяц. И даже хваленая ревность, которую я всегда высмеивал и не принимал всерьез, теперь лезет в меня легко словно десерт. Я съезжаю с катушек при мысли, о чужих руках на ее теле. Не из-за этого ли все мои потуги, не из -за этого ли я пропустил последние минуты жизни брата. Ревность.., черт побери, серьезно?

Она была идеальной девушкой, подходящей мне по всем пунктам.

Разумеется, теперь мне нельзя быть неосмотрительным. Я умею держать все под контролем, не оступлюсь и в этот раз. Вот только мои методы... они редко кого удовлетворяют. Я могу быть настолько циничным, что вслед оглядываются и крутят у виска: с Ветровым сегодня что-то не то... 

А теперь просто страшно напортачить. Вдруг у меня взыграет совесть, и что потом? Я смогу ее отпустить. И все потеряю. У меня ничего не останется. Совершенно ничего. Даже Даниэль, от существования которой в своей жизни я всегда был рад избавиться, покажется мне счастливым билетиком..

— Все ещё боишься? — медленно, спросил я, вторую минуту наблюдая, за тем как она молчит и не шевелится.. Ясно же как дань -- просто бойкотирует мой эгоизм.

Роняю взгляд на ее острые колени под тонким капроном и едва сдерживаюсь, что бы не накрыть их ладонями. С одной стороны вполне себе адекватная реакция для здорового мужика, с другой -- откуда этот щемящий восторг, близкий к помутнению? Когда такое происходило со мной в последний раз? В шестом классе? У Лизки Серебряковой кажется были такие же, когда она валялась на спортивном мате на уроке физкультуры и старательно качала пресс. Вывернул зрачки к потолку машины. Если она собирается и дальше изводить меня, сорвусь.

— Правильнее будет сказать — опасаюсь, — помедлив, отозвалась София, собравшись с мыслями.

— И чего же ты опасаешься? -- собираю в груди весь воздух и осторожно выпускаю его. У меня никогда не было проблем с выражением собственных мыслей. 

Убеждать кого-то, что я не опасен? Да, опасен. Не пай мальчик и не претендую. Но кого это когда пугало? Достаточно смазливой рожи и дорогой упакованной иномарки. Ну разве такой может быть бякой? 

Любая другая давно бы уже нарвалась. Я бы и минуты не раздумывал. Что проще хлопнуть дверцей машины и у лифта едко улыбаться на торопливый стук каблучков за спиной. Готова? Выкинула дурь из головы? Тогда вперед. Студия на 8 этаже, спальня в нашем полном распоряжении.

Но сейчас все по другому. Я признаю, что не могу не думать о ней.. Признаю, что она красива и сексуальна. Признаю, что хочу провести с ней ночь, чтобы узнать её темперамент в постели.

— Твоих необдуманных поступков, твоей несговорчивости. Я просто не успеваю за тобой. Еще вчера ты был для меня потерянной деталью механизма, на котором все держалось.. ,— замолчала, прикусив губу, словно сказала лишнее, — а сегодня ты меня ошарашиваешь тем, что я должна переехать к тебе. В чем логика? Где ключ от этого замка?

Так, хорошо.. Вернее, понятно.. Если я сейчас не сведу этот глубокий разговор к паранормальному, он продолжится до утра. Приятно, конечно, видеть ее такой обеспокоенной моей варварской натурой, сам ошарашен, давно меня не накрывало в общественных туалетных кабинках.

— Черт, София. — Тру глаза ладонями и тянусь к ней. В полутемном салоне уютно, и когда она близко, мне сразу становится спокойно, градус неуверенности падает, но активируется идиотизм. — Это так тяжело объяснить.., — ну давай, давай соберись с мыслями, не обращай внимания на этот легкий цветочно-пряный запах от ее волос.. Темноволосые девчонки всегда привлекали меня больше блондинок. — .. в моем мире держится все на этом... на скорости принятия решений. Только так есть смысл жить.

Последнее было лишним. Чертов язык.. Слишком раскрываешься, Ветров. Сбавь обороты. Если ты сейчас продолжишь, ты можешь показаться ей пай мальчиком, которому она начнет сочувствовать.

Пока она в задумчивости молчит, ищу следующий аргумент. Это слегка для меня утомительно лавировать между скалами и мелью. Но в другом случае мой кораблик желаний потонет. 

— Ты слишком.. напорист.., — прямо на глазах София расслабляется. Растекается в кресле, удобно устроившись, будто собирается здесь остаться на целую вечность. 

— Да, разумеется.., — знала бы ты, насколько не права, сейчас я крайне сдержан. Я бы сказал: через чур. Но сейчас лучше не спорить. — Слушай, я не вижу смысла ходить вокруг да около, когда мы оба знаем, о чём идёт речь, – ей естественно не понравилось то, как насмешливо и скептично взлетели вверх мои брови. 

— Я хочу все решать за себя сама.

Сама. Что сама? Сама сейчас меня поцелуешь? Может быть, сама скажешь, что хочешь? Или сама сейчас обхватишь мои бёдра ногами и запрокинешь голову, чтобы я смог целовать твою шею? Что именно из этого ты сделаешь сама, скажи? Потому что всё остальное меня не интересует.

Неосознанно поднимаю руку и обвожу пальцем ее скулу, которая тут же необъяснимо вспыхивает румянцем. И у меня от этого как по заказу тянет в паху.

3.

Я сижу рядом и поражаюсь его умению держать себя. Похоть проступает во всем, это видно по горячему раздевающему взгляду скользящему по моим ногам и внутрь верхней одежды, которую я не успела застегнуть. Обжигает губы, грудь под тонким лифом платья.

Однако это все так неявно, завуалированно, - вот жжет взглядом, и вдруг хладнокровно отводит его, словно молча рассуждает о чем то серьезном для себя. Зацепит и отпустит, прижмёт и тут же даёт вздохнуть -- никакого неловкого движения, раболепия перед совокуплением с желанной девушкой, которое больше рассмешило бы меня нежели впечатлило. 

.. Мне часто попадались молодые люди, у которых попросту не хватало выдержки не скатиться до унижающей прилипчивости и похоти, когда единственное о чем думаешь, как бы тебя не измазало вязкой слюной. От таких хочется сбежать куда подальше, потому что они сразу теряют свое лицо. 

Прагматичная сдержанность Тимура подкупает и держит в тонусе, не позволяя дать точную оценку. Чувствуешь, что желанна и одновременно с этим же сомневаешься. Подобное отношение со стороны сильного пола, для меня являлось чем-то оптимальным. 

Когда он в салоне машины окликнул меня по имени, я частично проигнорировала, промолчав, но бросив в его сторону осторожный взгляд тут же застряла между явью и сном. Тимур был поразительно красив, поразительно зол и даже его поза, с расслабленно-расставленными ногами открыто намекали, что прогибаться под мои капризы он не станет.

Да, как могла держалась, строила из себя обиженку, которую против воли куда то привезли, высокомерно молчала, но вдруг поймала себя на мысли, что это как то по-детски. Как-то высочайше глупо отказываться от того, о чем точно будешь жалеть. И Ветров не соседский паренёк- малолетка, которого вдохновит показушная неприступность и заставит пойти на попятную.

Как можно быть одновременно таким спокойным, сложным, умным, балансируя на грани с высокомерностью. С высокомерностью, которую если и ощущаешь, то даже завидуешь ей. Я так не умею. У меня бы так не вышло.

Ему могло показаться, что я провоцирую его так хорошо, как могу, но нет. Я вдруг поняла, что не хочу сопротивляться, и его горячая ладонь на моей щеке, это не то от чего я могу отказываться сегодня. Все в нем влекло. А еще подкупила фраза, что он делает это для нас. Для нас, разве это не должно означать, что в его сердце для меня есть место.? Наскоро выдумав глупую причину, заглушив страх, я согласилась подняться к нему. 

Вот только у лифта, осознав, что нам предстоит, опомнилась и попыталась взять реванш.

-- Знаешь, я попросила бы тебя не набрасываться на меня этой ночью... Пусть тебя это не обидит, я просто не настолько раскрепощена... Буду крайне тебе признательна.

Он и бровью не повел, словно не услышал.

Двери лифта распахнулись, я сделала всего шаг внутрь, перед тем, как Тимур сжал мою руку и развернул меня к себя, припечатывая лопатками к стене. Навис сверху, свободной рукой сжал мою челюсть, вынуждая запрокинуть голову назад. Я дернулась, пытаясь сбросить его руку, но замерла в нерешительности. Непримиримого взгляда хватило, чтобы я отбросила все свои жалкие попытки, всем своим хрупким существом ощущая силу его давления.

— Поверь мне, София, лучше не быть мне обязанной, — прямо в мои губы прошептал парень, усиливая давление на мою челюсть, вынуждая меня приоткрыть рот. Большим пальцем он надавил на нижнюю губу, оттягивая ее вниз. Я коротко выдохнула, чувствуя, как жар растекается под кожей, а внизу живота скручивается тугой узел. . 

Я попыталась отступить от него, чтобы дать себе хотя бы немного воздуха, но его пальцы сильнее сжали мой подбородок, а взгляд сузился, наполняясь беспросветной тьмой, словно приказывая не двигаться, и я не двигалась, ощущая, как печет моя кожа там, где он ее касается. Неужели так будет всегда? Неужели на каждое его прикосновения я буду реагировать так, словно мне вкалывают немыслимую дозу эндорфина, а потом вспоминают, что перепутали подопытных, и нейтрализуют, забирая все до последней капли. 

Он слишком близко подобрался ко мне. Я практически дышала ему в подбородок, ощущая легкую боль в шее из-за того, что задрала ее назад, чтобы смотреть ему в глаза.. А вот он чувствовал себя весьма свободно, возвышаясь надо мной. Придирчиво рассматривая меня с высоты своего роста.

Дверь лифта захлопнулась и нас понесло вверх. Как на чертовых американских горках, когда захватывает дух и кричишь во все горло..

Я кричать не смогла, меня накрыло. Моя рука потянулась к его ногам и ладонь накрыла пах. Искать там ничего не пришлось. Все говорило, что он давно готов, и это его представление со мной не просто буйство фантазии, а явное желание, которым можно воспользоваться прямо сейчас. 

Тимур тяжело вобрал воздух прямо у моего открытого рта, который тут же накрыл своими губами. Больше я ничего не смогла запомнить, его поцелуи лишили меня самосознания.

И вдруг его рука скользнула на шею, властно сжав ее. Сердце едва не выбило грудную клетку. Я стала задыхаться, в отчаянии, судорожно барабаня по металлу.. Стала метаться в его объятиях, набросившись с кулаками, игнорируя его ошеломленное лицо.

— Убери, убери! — не разбирая, куда бью, прохрипела я, всем своим хрупким телом сотрясаясь от паники.  Я не могу совладать с собой, с его близостью, с собственным пороком и фобией, которая обезоруживает меня, когда кто то так касается моей шеи.

— Черт! София! Да твою же мать! — рявкнул Тимур, одним ловким движением поймав меня за руки и скрестил их за моей спиной. Он развернул меня, дернув на себя так, что я лопатками впечаталась в его грудь. Одной рукой он все еще крепко сжимал мои кисти, а другой старательно гладил по щеке. — Извини. Я забылся, забыл, что у тебя фобия, — сдвинув брови, медленно проговорил Тим, а я попыталась вырваться, но лишь отчетливее ощутила его силу на себе. — Успокойся, -- он мягко отпустил меня, развернув за плечи, вжимая лицом в свой свитер.

От силы обиды, я даже специально потерлась об него своей мордочкой, но вдруг вспомнила о косметике на лице. Из горла Тимура от всей этой картины вырвалось несколько смешков, а я вновь сжала кулаки, готовая повторить свое нападение.

4.

-- Какого хрена, Даня?!

Проморгавшись я смотрю на Даниэль Лебедеву, которая как зомби, с широко раскрытыми глазами и ртом, медленно поднимается с дивана, на котором только что сидела.

-- Прости, -- говорит она. -- Я не думала...

-- Ты не думала? -- с какой то непонятной интонацией в голосе перебивает ее Тимур. -- Ну конечно, ты не думала. Зачем ты здесь?

Осознав наконец произошедшее, я отклеиваюсь от стены, тяну ладонь к губам и пытаюсь унять жар от чужих поцелуев. Неожиданно становится жарко во всем теле, хочется скинуть пальто и избавиться от высоких каблуков, но я конечно настолько ошарашена этой картиной, что просто не позволяю себе ни того, ни другого. 

У дивана высокая лампа, очевидно, что именно свет в собственном жилище сразу привлек внимание Тимура и заставил отступить. Лампа тусклая, но хорошо освещает растерянность девушки - моей одногрппницы, и протеже Ветрова, которую он держал под стеклянным колпаком все то время пока его брат-близнец был болен. Мы не здороваемся и смотрим друг на друга словно впервые встретились. Я не понимаю даже, как выйти из этой ситуации без потерь.

-- Я звонила тебе, но.. твой телефон.., -- на ней ярко красное платье, то самое в котором она красовалась на осеннем балу в университете. И это наводит на скорую мысль о желании понравиться хозяину этой большой и по настоящему дорого обставленной студии.

-- Пятый день, Даня! Пятый день уже, как я для тебя недоступен, неужели не навело ни на какие мысли? Откуда у тебя ключ? -- Словно получив ответ, он качает головой, вскидывает руку и бросает ей какой-то жест объясняющий: молчи и так понятно! 

Прямо в обуви, не сняв куртки идет в ту сторону, где расположено что то похожее на кухню не огороженную от комнаты стеной, хлопает дверцей высокого холодильника и я слышу как с характерным звуком распечатывается банка с каким то жидким содержимым. Тимур шумно отпивает и возвращается ко мне.

-- Проходи. -- Смахивает челку, протягивает мне баночку с тоником. В его взгляде масса сожаления, на пару с неприкрытым снобизмом*. Тимур словно хочется отгородиться от незваной гостьи, словно хочет не замечать ее. -- Побудь здесь, мне нужно поговорить с ней. Это займет не более получаса.

Я стою не шевелясь и не позволяя себе открыть рот, но точно знаю, что оставаться здесь больше не хочу.

-- Я..

-- Нет. Ты не уйдешь. Не надейся. Ты отлично все понимаешь, давай без трагедии. Этот человек еще не расстался с прошлым, надо полагать.

Человек не распрощавшийся с прошлым, отчетливо всхлипнул:

-- Нет, Даня, не здесь! Я не носовой платок, и не лацкан услужливой жилетки, в которую ты сможешь пускать свои слюни, -- в пол оборота бросил он ей и присев на корточки передо мной, потянулся к молнии на моем сапоге. Так неожиданно, что я отступила. Ветров вскинул голову, обжог меня недобрым взглядом и переместившись крепко обхватил мою ногу. Через минуту я была разута. -- Можешь делать, что хочешь. Кофе с меня. Чуть позже.

– Девушка в красном платье, с вещами на выход, – почти мягко, но с нажимом обратился к Лебедевой.

– Почему бы вам не поговорить здесь, – пришла я на помощь ровеснице, которая сидя на диване размазывала слезы по лицу, пряча их за ладонями. Неожиданно мне стало ее жаль. В последнее время мы вроде как нашли что то вроде общего языка и ещё она помогла моему сводному брату Алексу, в тот вечер когда его избили.

– А может ей ещё сказку на ночь рассказать? У меня нет ни какого желания видеть ее здесь. Необходимости тоже.

И вдруг происходит то, что редко увидишь в каком сне. Лебедева срывается с дивана, подбегает, падает передо мной на колени, хватает мое запястье и вскинув голову, всхлипывая, жарко шепчет:

— Нет, София, не позволяй ему, не позволяй, прошу! Он страшный человек, он изобьет меня, если никого не будет рядом.. потому что я застала вас вместе.. и все испортила. Он страшный человек, – она буквально тянет меня за руку, стараясь опустить на пол к себе и горячо истерит.

Я вижу как темнеет взгляд Тимура, как сжимаются его губы и истончаются крылья носа. Он стоит в двух шагах от нас и брезгливо смотрит на происходящее перед ним.

— Даниэль, от**бись, от нее, — грубо, но с выдержкой бросил он ей, а я почувствовала себя чертовски неловко. 

— Не ведись на эту манипуляторшу. Прошу тебя, просто раскинь мозгами. 

— Я не такая, мне просто нужно..

— Хватит! — Даньку передернуло от этого гневного голоса. — Если - ты - сейчас - не одумаешься, я точно - сделаю - твою жизнь - невыносимой, Даня! -- не повышая голоса, но четко обрубает Тимур, каждым словом.

На этой фразе все вдруг замолкает и даже всхлипы хрупкой маленькой Даниэль. Она продолжает держаться за меня, оцарапывая своими ноготками, словно я ее последняя надежда на жизнь.

Мне становится невыносимо здесь. Мне хочется сбежать, выключить свет, заткнуть уши, но только не позволять себе участвовать во всем этом. Я тяжело дышу, потирая взмокшие виски, давно потерялась романтическая нотка этого томного вечера, вернее сказать ночи, я на распутье, не знаю чью сторону принять, меня мутит и я наклоняюсь к Даниэль. 

— Я устала от всего этого! В чем проблема выслушать?

— Нет! — Резко, без возможности перечить, но я не из тех, кто отступает. 

— Она скажет что-то, чего я не должна знать? — Вдруг выскакивает из меня. -- В таком случае мне просто необходимо стать на ее сторону.

Между мной и Тимуром завязалась зрительная борьба. Долго она не продлилась, но я чувствовала, что после своих слов лишилась крыши над головой.

— Намекаешь на то, что у меня есть какие то страшные секреты? Конечно есть, – вот только эта..., – он кивает в сторону Даниэль, – не в курсе ни одного из них. Все что она умеет это приспосабливаться, все чего она хочет, это оставить все как прежде. Так что всем, чем она с тобой поделится, можно четыре раза подтереться. – Направляя весь гнев в мою сторону, выдвинул он, а я едва могла дышать от рези в горле. – Она просто воспользуется тобой, и даже осознав это, ты не сможешь от нее избавиться.