Крошка моя!

Глава 1

Стив

― У тебя два месяца, Стив! Два месяца, чтобы найти себе жену! В ином случае я лишу тебя наследства. И, конечно же, об океанических исследованиях можешь забыть – последний курс университета я оплачивать не буду.

Выхожу из кабинета отца и хлопаю дверью. Еще чего не хватало! Пересекаю холл и взбегаю по лестнице, перескакивая через ступеньку, в свою комнату.

― Два месяца Стивен Адамс! Начиная с сегодняшнего дня!

Отец словами, словно кинжалами, кидает мне в спину. Бред!

Хлопаю дверью в комнату с такой же бешеной силой. Со стены отлетает очередная часть светильника. Гнев внутри зашкаливает. Я готов взорваться. Плевать на наследство – сам заработаю. Но лишить обучения, в которое я вкладываю все свои усилия и время – это чересчур. Знают, ведь, как мне важна эта специальность. Отец просто-напросто не оплатил последний курс и даже не предупредил меня, а значит, заранее все спланировал. Крайний срок оплаты через два месяца и я нужных денег никак не заработаю. Поверить не могу, что родичи поставили такое условие. Если бы я знал наперед, работал бы еще где-нибудь, кроме отцовских проектов. Он платил-то мне немного, так на вольную жизнь. Да я и не настаивал, мне хватало. А то, что удалось за три года скопить, уже потрачено. Звоню лучшему другу и прошу о встрече вечером. А после вылезаю через окно. Не привыкать. Заодно и проверю нервы родичей в очередной раз. И спешу к ней, кто завоевала мое сердце однажды и навсегда…

― О, Стив! Ну наконец-то!

Захожу в кафе рядом с нашим университетом, Кристиан меня уже ждет. Взъерошиваю все еще влажные волосы и сажусь рядом с другом.

― От Бьянки идешь? – киваю, а он усмехается. ― Что за срочность? До понедельника подождать не мог? Готовиться же нужно: первый зачет на последнем курсе, – довольно улыбается, поскольку любит море, как и я.

― Не мог. Дело безотлагательное, – дергаю ворот футболки, потому что удушают меня отцовские замашки. ― Филип Адамс приказал жениться в течение двух месяцев. Если не соглашусь, то лишит денег, а, значит, о последнем курсе можно забыть, а это не вариант. Он просто его не оплатил.

― О, как! Строго они с тобой. Пиво будешь?

― Мне бы покрепче чего-нибудь глотнуть, но зачет важнее, тоже сегодня готовиться буду. Давай пива. Им всегда было поперек горла мое образование и море в довесок.

― Ну, у твоей мамы страх воды, чего ты хочешь?

― Меня-то каким боком это касаться должно? Никаким! – встряхиваю руками, отгоняя от себя весь утренний абсурд. ― Я обожаю глубину, и им нужно уже смириться с этим, – нам приносят две большие кружки. Пивная пена напоминает мне морскую. Обожаю Бьянку и море, у меня все мысли о них.

― Да, брат, проблема. И что будешь делать?

― Искать жену! Я все придумал. Нужно продержаться в отношениях год. Я успею окончить универ и сайонара родичам! Сразу же подам на развод. Потому что жена в мои жизненные планы никак не входит.

― Фиктивный брак хочешь заключить?

― Да. Благо на мою руку и сердце есть три претендентки – это из недавних, – чокаемся кружками пива. ― Будет от этих отношений хоть какой-то толк. Начну с Аделы, а дальше по остаточному принципу. Если не она, так Стелла, которая весь месяц, пока мы встречались, про брак начирикивала. Оливию напоследок оставлю – все же я на нее еще зол.

― Так она же тебя бросила.

― Приревновала. Но думаю, если я предложу ей колечко, то согласится. Все, с понедельника я начинаю штурмовать будущих жен, – смеемся и вновь салютуем пивными кружками.

Считаю, что план у меня отличный. После разговора с Крисом я поехал в ювелирный и купил кольцо. Не очень дорогое, но с камнем. Девушки падки на такие вещи.

С Аделой я договорился встретиться в понедельник возле университета, до первой пары. Хочется решить этот вопрос поскорее. Сижу на скамейке недалеко от входа, уже двадцать минут прошло, а ее нет. Куда подевалась? Скоро пара и зачет. Встаю и начинаю вглядываться на дорожки, в надежде увидеть первую и, надеюсь, последнюю претендентку на роль жены. На улице ветрено, поэтому ежусь и поднимаю ворот куртки. Засматриваюсь в одну из сторон, слышу сзади стук каблуков быстрым шагом, не успеваю повернуться, как в меня кто-то врезается, но вместо извинений слышу:

― Ай, ну вот все из-за вас! – на месте крутится какая-то мелкая темноволосая пигалица в короткой юбке. ― Ну вот, как можно столбом стоять посреди дороги? Я на пару опаздываю.

Вижу, отряхивает лацкан пиджака, и только сейчас понимаю, что она пролила кофе на себя.

― Ты сама виновата, нечего налетать на спокойно стоящих людей.

― Я виновата? – ничего не предвещало, но эта малявка поднимает на меня большие серые глаза, потом морщит нос и… выплескивает на меня часть кофе.

― Ты сдурела, что ли? Глаза разуй в следующий раз! – отряхиваю куртку. ― Сумасшедшая!

― Поделом! – пигалица показывает мне язык и быстрым шагом направляется к входным дверям.

― Нет уж, постой! – перехватываю ее за руку. ― Куртка дорогая, готовься покрыть расходы, – притягиваю к себе. От нее пахнет какой-то пряностью. То ли ванилью, то ли еще чем-то… Пряничная девочка. Смотрю то в глаза, то на губы – пухлые, аппетитные, еще и блеском намазаны, так и просятся на вкус попробовать. Она тоже не отводит от меня взгляд. Мы словно зависаем в этом состоянии. Одновременно желаю страстно поцеловать и проучить за дерзость, укусив побольнее, пока позади не слышаться мое имя – Адела пришла. Шарахаемся друг от друга, будто нас током прошибло, а потом пигалица переходит дозволенные границы окончательно.

Глава 2

― Сейчас сделаю красиво, чтобы не пришлось на химчистку тратиться.

Пигалица выливает на вторую сторону куртки остатки кофе и убегает в здание университета.

― Стой!

Не успеваю даже шага ступить, в меня вцепляется Адела:

― Дорогой, ты куда?

― Ты видела, что эта ненормальная сделала? – пытаюсь расцепить пальцы моей нынешней подружки, но тщетно.

― После занятий отвезем куртку в химчистку и заедем ко мне как раз. М?.. – призывно смотрит, а мне уже порядком надоели наши домашние встречи: скучно, пресно и разговаривать не о чем. Если не согласится выйти замуж, то расстанусь.

― Сначала поговорим, хорошо?! Но времени уже нет, у меня зачет сейчас.

― Мне вообще сегодня ко второй паре, и я ради тебя так рано приехала. Говори что хотел, до звонка десять минут.

― Адела, – отцепляю ее пальцы по одному, ― я ждал тебя двадцать минут, сейчас времени нет, встретимся в обед, – это дело нельзя так быстро решить, мне все же нужен ответ «да».

― Ну хорошо, давай в обед.

Тянется, чтобы поцеловать. Я снимаю с руки последний палец:

― Времени нет, дорогая, – похлопываю ее по щеке и быстрым шагом захожу в здание университета. У меня десять минут, чтобы отыскать пигалицу и проучить.

Обошел весь холл, заглянул в пару аудиторий и лекционных залов, но не нашел. Раньше ее тут не видел, значит, первый или второй курс. Начиная с третьего, я всех хорошеньких девушек знаю. У нас часто проходят внутриуниверситетские тусовки, где собираются разные факультеты, но есть условие – туда можно попасть только с третьего курса. Черт, нет нигде! Но ничего от меня ни одна рыбка не ускользает, когда я провожу глубоководную съемку, а на суше тем более никуда не денется!

― Стив! – подходит Крис. ― Я тебя зову, а ты даже не слышишь. Нам новую аудиторию поставили, пошли. Кого ты здесь выискиваешь?

― Вот как раз новенькую и ищу.

― Э-па! А с одеждой что?

― Идем, по дороге расскажу.

Зачет сдал в первых рядах, а все оставшееся время думал, как вычислить дерзкую рыбку. Непонятно первый или второй курс, непонятен факультет.

― Слушай, ну коли, ты ее ни разу не видел, скорее всего, первый курс, – стоим с Крисом, как два идиота возле расписания и неизвестно, что хотим найти.

― Да, ты прав. Осталось вычислить факультет. Идем в столовую, наверняка она придет есть – тощая ведь, с мою руку.

По пути я все еще ее высматриваю.

― Брат, слева по курсу Стелла и активно машет тебе.

― Пойдем быстрее, она уж очень навязчивая, сделаю вид, что не заметил.

― Зато, если Адела не согласится на предложение, то эта наверняка.

― Надеюсь, что согласится.

В столовой рыбку не видно.

― Привет, Стиви, – мисс навязчивость подходит сзади и обнимает. ― Я пока тебе махала, чуть руку не свихнула.

― Привет. «Вывихнула».

― Не поняла, – губы у нее, конечно, зашибись и рот. Но вот манера коверкать слава – все перекрывает, даже навязчивость.

― Ты могла вывихнуть руку, но никак не «свихнуть».

Она начинает внимательно рассматривать свою кисть, поворачивая, то вверх ладонью, то вниз:

― А ты прав. Я ведь эту руку, действительно, вывихала, мне даже бинтовали ее, классе в седьмом.

Молчать, нужно промолчать. Просто улыбаюсь. Вот что происходит, когда в университет запихивают родители. Удивлен, как она продержалась тут два курса. Но после того, как она мне целый час рассказывала, как на занятии по экономике видела сны про огромного белого червя, который бегал за ней, я просто-напросто запретил себе интересоваться ее университетской жизнью. С ней хорош секс – любой. Но и то, месяц активных встреч был мой предел. Я вроде бы с ней расстался две недели назад и переключился на Аделу, но почему-то Стеллу это не останавливает, и она позволяет себя вот такие подкаты. А что я? Иногда мы с ней в темной кладовке… Естественно, я уже не проявляю инициативу, просто не отказываю.

― Стив! – Адела пришла.

― Опять она?!

― Ну я как бы встречаюсь с ней, – пытаюсь развернуть Стеллу и вытолкнуть за дверь. У меня сейчас есть более важные дела – найти жену.

― Ладно, ладно. До скорого, Стиви-иви, – терпеть не могу, когда она меня так называет. Левой рукой все же выталкиваю Стеллу из столовой, а правой машу Аделе и широко улыбаюсь.

― Опять эта прилипала?

― Да не говори. Слушай, у меня к тебе серьезный разговор.

― Ты что, хочешь расстаться?

― Не-е-ет, – по крайней мере, не сейчас. ― Давай отойдет в более спокойное место.

Беру Аделу под руку и веду к окнам, где намного тише.

― Стивен, – Крис меня окликает.

И это звучит, как спасение. Да, мне нужна жена, но выбор так себе…

― Да? – пытаюсь развернуться, но Адела, как всегда, вцепилась так, что с места не сдвинуться. Подозреваю, что это все занятия айкидо – в захватах ей нет равных. Приходится поворачиваться вместе с ней.

― Кажется, я нашел, что ты искал.

― Да ты что?! Адела, – пытаюсь вытащить руку, ― девочка, мне нужно уйти! – иногда напоминаю себе росомаху, которая вот-вот да и отгрызет свою лапу-руку, чтобы выбраться из капкана объятий.

― Я тебя здесь подожду.

― Умница, девочка. Я скоро, никуда не уходи, – целую ее в губы, отвечает она шикарно. Даже когда поцелуй короткий – ощущение, что ты самое вкусное, что она когда-либо пробовала. ― Где ты ее нашел? – проходим в столовую, здесь как всегда, галдеж.

― Вон, сидит и ковыряется в капустном салате, – друг кивает в сторону, я пробегаюсь глазами по столикам.

― Уверен, что она? – не вижу.

― У нее пиджак чем-то заляпан. Думаю, что это утренний кофе.

― Отлично! Попалась рыбонька!

Глава 3

Подхожу чуть ближе – действительно пигалица!

― Она?

Я довольно киваю и не свожу с нее взгляд – на самом деле она ковыряется в каком-то салате, будто раздумывает, влезет ли в нее еще один капустный лист. Жду! Жду, когда она поднимет глаза, увидит меня и поймет, что попалась. И наконец-то это происходит: поднимает голову, смотрит на меня в упор, и тут же опускает. Выражение глаз с такого расстояния не очень видно, но уверен, что застал ее врасплох и там был страх. Только собираюсь сделать шаг вперед, как она переводит взгляд на рядом лежащий телефон и подносит его к уху. Начинает разговаривать и мило улыбаться. Потом перекидывает волосы с одного плеча на другое, и расправляя их, слегка накручивает прядь на палец. Кокетничает со звонящим – да стопудово. А я вот, почему-то как идиот стою и наблюдаю эту картину. Потом она встает, берет свой рюкзак и идет в мою сторону. Проходит возле меня буквально в двух метрах и кидает абсолютно безразличный взгляд. Ну будто я столб на ее пути, и не более того. А пройдя чуть дальше, начинает заливисто хохотать. Что простите? То есть, это шмакодявка даже нисколько не чувствует своей вины и не боится меня? Теряю хватку…

― Ну, что, брат, ты на нее так пялишься? Видать зацепила она не только твою куртку, – Крис ржет. Да какого фига?

― Да ну, ты о чем вообще? – но я на нее и, правда, пялюсь. А что? Миниатюрная шатенка в короткой юбке и на каблучках – ножки шикарные, попа небольшая, но сойдет… Так, куда и зачем она мне там «сойдет»?.. Я ее должен про-у-чить! А хотя, каким способом я еще не придумал… до этого момента. Довольно потираю подбородок. Но внутри меня что-то свербит. ― Нет, а ты видел, она мимо прошла и никакого страха в глазах? Посмотрела на меня, как на пустое место.

― Оу-у, – Кристиан опять ржет. На что он намекает?

― Да иди ты, – ударяю его кулаком в плечо. ― Я придумываю план мести для нее.

― Ага, я так и подумал.

― Да, хватит тебе ржать! Давай перекусим чего-нибудь и погнали. Пара, через пятнадцать минут.

Кристиан охотно кивает, и мы направляемся к линии раздачи. Значит, у нее парень есть, с которым она так любезничает. Она вообще может быть любезной? Ну что за взгляд был? То есть, меня облила дважды и даже виду не подала, что мы знакомы.

Всю пару, вперемешку с учебой, я продумывал, как бы зажать ее в темном углу и преподать уроки любезности и этикета. Как вести себя со мной – показал бы во всей красе! К концу перевожу взгляд в окно – вдруг шмакодявка там во дворе – одна и без охраны… Черт! Адела! Я ж ее возле окна оставил, чтобы дождалась меня.

После учебы пришлось ехать домой к кандидатке на роль жены «номер один», потому что на мои звонки она не отвечала. Пока ехал по дорогам Виктории, размышлял где может жить пигалица и с кем она живет. А еще, думал о том, что я слишком много о ней думаю. Хотя так месть будет слаще – ответит мне за каждую минуту, которую…

― Ну, что за кретин за рулем?! – какой-то мужик колотит мне по капоту.

Вот черт! Не заметил автомобиль слева и подрезал его. Надеюсь, повреждение пустяковое.

Так, план мести для пигалицы дополнился. Она ответит за каждую минуту, что я о ней думаю сверх нормы и за каждый потраченный доллар. Итого: штраф за ДТП и химчистка (закинул все же туда куртку).

Звоню в дверь элитного дома, где живет Адела. Квартиру ей подарили родители, но все коммунальные расходы на ней, так что от завидного жениха она вряд ли откажется. Цветы купил. Похлопываю по карману пиджака – кольцо на месте.

Она открывает дверь с жутко недовольным видом:

― Ты! Меня! Оставил ждать! А сам не пришел! – ну, что ж так орать-то с порога. ― А сейчас цветы принес и думаешь, я тебя прощу? Нет уж! – пытается закрыть дверь. Подставляю ногу, в упорстве мне нет равных.

― Давай, на сегодня без драм, – времени на ссору и примирение у меня совсем нет.

― Я тебя половину пары прождала возле окна, – ну что же я сделаю, если ты в столовую не прошла и даже не позвонила.

― Ну, прости меня. Да? – пускаю в ход свое фирменнее подмигивание: одновременно подмигиваю и отправляю воздушный поцелуй. Действует всегда безотказ…

― Нет!

Ногой выпихивает мою ногу за дверь, и захлопывает ее буквально возле моего носа. Ну уж нет, дорогая «номер один» будет, как я захочу:

― Прости меня дорогая, я совершил глупый проступок.

Прости меня, я ведь люблю тебя.

Я напою зачем так долго тебя искал.

Прости меня, ты нужна мне, кто бы что ни сказал.

Что скрывать хоть я и фальшивлю когда пою, но мой «бархатный голос заставляет сердце трепетать»…

― Стив! – говорит протяжно Адела, открывая дверь. ― Иди ко мне, – хватает меня за ворот рубашки, затаскивает в квартиру, впивается губами и начинает вести в направлении спальни. Интересно, когда лучше сделать предложение до или после секса? Думаю, что «до», а то после мне будет не до этого:

― Милая, нам нужно поговорить.

― Что-то не так, Стив? – продолжает ласкать мой язык своим.

― Все прекрасно, – говорю, ощущая себя не меньше, чем белый трюфель с золотой посыпкой. Да, черт с ним, наверное, предложение можно сделать и после.

Глава 4

Секс был неплох, а вот с предложением как-то не задалось. Услышав о замужестве, Адела радостно визжала и хлопала в ладоши, что меня даже стало подташнивать. Но ведь это всего лишь год, и я буду свободен. Тем более, мы учимся на разных курсах, встречаться будем только утром, поздним вечером и ночью. А на выходные буду уходить в море с друзьями. Идеально!

― Стив, о чем думаешь? – сидим на диване у открытого окна, и я наслаждаюсь закатом, который отражается в спокойных водах гавани. А Адела соединяет наши ладони и любуется колечком на безымянном пальце.

― О том, что это всего лишь один год и мы сможем принадлежать сами себе, уделяя время своим личным интересам.

― В каком смысле один год?

― Ну женаты будем один год, – она поворачивается ко мне с претензией во взгляде. И я понимаю, что о времени пребывания в браке я ей еще не сказал. ― Потом уйду в кругосветку, тебя это все равно не интересует.

― А что, разводиться обязательно?

― Зачем нам лишний балласт? – собираюсь поцеловать в висок, но она от меня отдаляется.

― То есть, я для тебя лишний балласт? – в глазах удивление, злость и вот это вот все… И почему женщины придираются к словам, раздувая из этого драму?..

― Не ты, а семейная жизнь и брачные обязательства, – пытаюсь выровнять потерянное равновесие «будем жить долго и счастливо». Но все летит к чертям…

― Нет, Стивен Адамс, так не пойдет! Я не хочу за тебя замуж на год, я уже сказала, что хочу «долго и счастливо».

Не в то русло пошел разговор. Кто ж меня за язык тянул. Стелле определенно не скажу про «год замужества».

― Милая, а ты согласна проводить под парусом бóльшую часть времени? Согласна исследовать неизведанные морские тропы? Я вообще для этого и учусь.

― Ты мне еще что-то про своего дела говорил…

«Что-то говорил про деда»? Нет, однозначно, Адела на роль жены не подходит, даже на год. Даже для временных отношений не подходит. Я ей душу, значит, изливал, а она называет это «что-то». Не согласилась и очень хорошо!

― Мне жаль, что так, но, видимо, не суждено.

― Ну, может, стоит еще раз все обдумать? Стив…

― Нет, милая. Паруса и нестабильная жизнь не для тебя, потому что ты достойна лучшего. Нет, ну правда, ты – хозяйственная, – один раз пожарила картошку, так на углях ее и то больше остается, до сих пор, как вспомню, так во рту привкус горелого; ― Ответственная, – прождала меня час и даже не додумалась позвонить; ― Красивая, – ну тут все верно, Адела – красивая мордашка. ― И разве можно себя отдавать в жертву штормам, пребывания в море на неопределенный срок и дискомфортных условиях?

― Возможно, с тобой…

― Не, не, не, я себе не прощу, если испорчу твою жизнь.

― Значит, расстаемся?

Делаю гримасу сожаления и пожимаю плечами.

― Уверен, что найдешь себе достойного мужа, а не такого, как я.

― Ну ты ведь, хороший!

― Не всегда. Я ведь, так себе, – лучший способ сбить цену на товар – это убедить в его непривлекательности.

― Ну да, бываешь… – морщит нос.

То есть как это «бываешь»? Однозначно, нам не по пути.

― Ладно, милая, мне пора. Завтра рано вставать, – а сегодня я бы еще забежал полюбоваться кое-кем.

― Пока, Стив, – вновь целует, как конфету.

― Пока.

Подходим к входной двери, и Адела ее уже открывает, поблескивая моим кольцом.

― Кольцо.

― Что?

― Верни мне кольцо.

― А, может, я все же оставлю его на память? – крутит колечко на пальце, и отдавать явно не собирается.

― Да, к чему тебе это все? Лучше не надо.

Пытаюсь поймать ее руку, потому что она рассматривает кольцо то в одном положении, то в другом. При этом второй рукой как-то настойчиво выталкивает меня за дверь. Но все-таки я улучаю момент и стягиваю с нее мой пропуск на свободу.

Доезжаю до пристани, взглядом нахожу Бьянку и посылаю воздушный поцелуй. Совсем скоро мы будем вместе, малышка.

Захожу домой, по голосам из столовой понимаю, что у нас гости – поздновато они. Взбегаю по лестнице, но скрыться в комнате не получается, мама останавливает:

― Стив, дорогой, папин друг приехал с семьей, иди поздоровайся!

― Вы уж как-нибудь без меня.

― Но Стив…

― Гленн, там?

― Конечно.

― Ну, вот его и достаточно. Я спать, мне завтра к первой паре.

Родители всегда потакали прихотям моего младшего брата, в отличие от моих. А что я? Я как старший отдувался за каждую его провинность, хотя у нас разница всего в четыре года. И несмотря на все это, я его люблю и забочусь до сих пор.

Хлопаю дверью в комнату и заваливаюсь на кровать прямо в одежде – устал. Не все получается так, как хочется, а хочется многого.

― Но ничего, ничего, – смотрю на фотографию деда на стене. Морской волк, капитан шхуны «Янтарь», мой кумир. ― Я обязательно это сделаю, капитан!

Очередной раз сожалею, что мы так мало успели пообщаться. Он слишком рано ушел.

― Стив! – Диана Адамс и по совместительству моя мама, заходит в комнату без стука. Устремляет взгляд на фотографию деда – своего отца, потом смотрит на меня, и вновь в ее глазах эта тревога.

― Что ты хотела? Я уже практически сплю, – скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь к окну. ― Уже сплю!

Слышу, как она тяжело вздыхает, но все же уходит, закрыв дверь. Очень зол, что она позволила отцу поставить мне такое условие. Но завтра новый день и меня ждет кандидатка на роль жены «номер два».

Глава 5

Сегодня к третьей паре, поэтому с утра я уже полюбовался своей Бьянкой и освежился в море. Море всегда придает мне сил и любые неприятности кажутся незначительными, по сравнению с его величием. Оно словно растворяет все невзгоды и придает ясность мыслям. Пока ехал в универ, хорошенько продумал свою тактику со Стеллой. Все должно получиться!

Договорились с Крисом встретиться на территории кампуса, недалеко от входа в главное здание. Сижу, наблюдаю за студентами, которые отдыхают во время обеденного перерыва: кто-то ест, усевшись на траве, кто-то выясняет отношения, кто-то целуется, спрятавшись за дерево и полагая, что их не видно – наивные. Очень многих знаю, поэтому часто поднимаю руку в знак приветствия. Но некоторые лица совсем незнакомые. И вид у них, то растерянный, то чрезмерно умный, а то и вовсе напуганный – сразу понятно, что новички-первокурсники.

Внимание привлекает парочка, где девчонка размахивает руками и явно что-то доказывает своему оппоненту в очках, с бабочкой на шее, в нелепой рубашке и в штанах с подтяжками, а тот кивает в знак согласия. Ну вот кто так одевается в современном мире? Типичный первокурсник-ботан. После он пожимает плечами, и девчонка снисходительно махает на него рукой, типа «да, что с тебя взять, толку никакого». Ну, конечно, с такого и взять-то нечего…

Ба! Когда она оборачивается, я вижу пигалицу. Неудивительно, что зашпыняла парня. Потом к ним подходит еще один, видать, первокурсник-мачо, в косухе, с навороченной прической – явно вылил на себя весь флакон с лаком. Учить таких хорошим манерам: что ботан, то мачо – видно, что вчерашняя школота, включая девчонку. Мачо кивком приглашает пигалицу пойти с ним. Та, задирает нос повыше и идет, поправив свой рюкзачок. Что-то слишком легким выглядит, книги, видимо, за нее ботан таскает. У него увесистый портфель и две книги под мышкой. Идут в мою сторону, я даже встал, чтобы сейчас точно меня заметила. Она приближается, кидает вновь равнодушный взгляд и берет мачо под руку. Ну, замечательно, блин… Бесит меня это. И отчего-то сильно прямо-таки бесит.

Но пройдя метров пять вперед, она оборачивается и показывает мне язык, а потом снова шагает как ни в чем не бывало. Помнит, значит!

― Стив, кого ты там увидел? Улыбаешься так, что можно пересчитать все твои зубы, – Крис хлопает по плечу.

― Кто улыбается? Я? – и только сейчас доходит, что я смотрю вслед пигалице, и реально лыблюсь, как полный идиот. Смыкаю губы и становлюсь серьезным. ― Тебе показалось.

― А по-моему, та, что в коротенькой юбочке – твоя пигалица.

― Моя-то почему? Пф-ф-ф, не говори ерунду. Ну, так-то это она, да. И она меня прекрасно помнит: обернулась и показала свой ядовитый язычок.

― М-м-м, вот теперь какие радости у Стива Адамса, – снова ржет.

― Если еще раз намекнешь, что она для меня что-то значит, вдарю по первое число.

― Я ни на что не намекаю, и слепой увидит. Пара через пять минут, пошли.

― Она просто должна со мной рассчитаться, и долг я заберу любой ценой. Не более того.

Пока шли до лекционного зала, успел подловить Стеллу и пригласить на ужин в ресторан. Уверен, она не устоит от моего предложения.

Народу в зале намного больше обычного, оказывается, на лекцию позвали первый и второй курс нашей кафедры Океанографии, чтобы мы, как выпускники, вдохновили молодежь заниматься наукой об океане с удвоенной силой. Приглашали выступить всех желающих, затем выделили лучших: меня, Криса и еще нескольких парней. Я об океане часами могу говорить, поэтому с удовольствием иду к трибуне под овации и одобрительный свист одногруппников. Приветствую аудиторию и начинаю с того, что для меня значит учиться в Университете Виктории. Пробегаюсь глазами по первому ряду. Кто-то слушает внимательно с увлеченным взглядом – у них есть все шансы на успех, кто-то перешептывается – у этих так себе шансы. Две первокурсницы, сидящие вместе, строят мне глазки – вот какой смысл им говорить о науке? Кто-то листает мобильный телефон – долго здесь не продержаться – преподы хоть и не строгие, но вот океан любит, когда им увлечены полностью. Продолжаю рассказ и перехожу взглядом на второй ряд, все повторяется. Смотрю дальше и натыкаюсь на огромные серые глаза, которые внемлют каждому моему слову. Продолжаю смотреть неотрывно, на ее щеках выступает румянец, а взгляд становится растерянным и кротким…

― Стивен, продолжайте, – видимо, соприкосновение взглядами оказалось слишком долгим, и пауза затянулась.

― Да, конечно.

Все оставшееся выступление, которое длилось минут десять, я периодически поглядывал на пигалицу. Проговорил несколько определений, и она все их записала. А вот моего взгляда избегала. Не могу понять, почему она так себя ведет, ведь изначально зарекомендовала себя, как дерзкую выскочку, а сейчас выглядит неискушенной скромницей. То, что она не только на моем факультете, но и на одной кафедре – неожиданно, но теперь поймать и проучить ее будет намного проще.

Глава 6

― Стив, ну ты речь толкнул, зашибись! Тебе в президенты нужно баллотироваться сто процентов. Сколько я буду это повторять? – Редж хлопает меня по спине, когда мы выходим из лекционного зала. Есть несколько человек из группы, кто участвует в университетских регатах, любит дайвинг и увлечен идеей кругосветки под парусом. У нас команда: Я, Крис, Редж и еще трое парней с нашего факультета, с которыми мы завоевываем первенство из года в год.

― Ты же знаешь, что быть президентом, значит, быть на суше, а это не мое. А так бы я, конечно, еще вчера подался, – ржем, потому что байка про меня и президентство бытует с нами уже пятый год обучения.

Одна девчонка из тех двоих, что готовы были съесть без соуса, слегка задевает меня, а когда я оборачиваюсь, подмигивает. Отвечаю и всматриваюсь вслед. Попа, как надо, ноги длинные – люблю таких. Продолжаю смотреть, и тут мой взгляд натыкается на знакомую мини-юбку.

― Стив, кого ты там высматриваешь? – подходит Крис.

― Погоди. Я скоро.

Следую за пигалицей. Она идет одна, отлично. А то, что она идет в направлении лестницы, ведущей в кафе на втором этаже – шикарно просто. Несмотря на то что передвигает ножками быстро, догоняю в два счета. Хватаю за руку и зажимаю в стенной нише. Пространство совсем небольшое, но для двоих самое то. Поначалу в глазах замечаю страх, но когда понимает, что это я, взгляд меняется на тот, каким смотрела совсем недавно в лекционном зале и от которого внутри меня что-то перекатывает, подобно волне:

― Значит, ты учишься со мной на Океанографии, – слегка подаюсь вперед, сокращая расстояние между нами. Вижу, как ее глаза расширяются, и слышу неровное дыхание – нервничает, когда я рядом – превосходно. Когда приближаюсь еще, она словно замирает, кажется, что и дышать перестала. ― Какой курс у тебя? – молчит. А у меня от ее неровного и шумного дыхания начинает крышу сносить. Касаюсь взглядом ее губ, она сглатывает, и теперь уже я зависаю в единственном желании попробовать их на вкус. Начинаю тянуться к ней. А что делает она? Резко меня отталкивает и отвешивает громкую пощечину. Я даже опомниться не успеваю, как чертовка ныряет мне под руку и сбегает быстрым шагом. Ну все, малявка, доигралась!

Возвращаюсь к одногруппникам, подзываю Криса:

― Мне срочно нужно изловить пигалицу вне стен университета.

― Понял. А почему щека красная?

― Именно поэтому и нужно изловить как можно быстрее. И мне понадобится твоя помощь.

― Без проблем. Какая?

― Еще не придумал.

― А почему довольный-то такой?

― Кто я? – у друга выражение лица «придурок, а, что здесь есть кто-то еще». ― Она меня своими выходками чертовски заводит.

Пары закончились, теперь сижу в машине и жду, когда Стелла придет. Похлопываю рукой по карману пиджака – колечко со мной. Речь я продумал, все должно получиться. Стелла, как всегда, опаздывает. Во сколько бы ни договорились, прийти на полчаса позднее – абсолютно в ее стиле. Отступать некуда. Сижу и жду. Но мне, несомненно, везет – вижу, как пигалица выходит с тем самым ботаном под ручку и садится в его тачку. Ну, ничего себе, ботан – у него машина из дорогих раритетных моделей, хоть и маленькая. Наверняка домой ее повезет. Этот момент я упустить не могу. Смотрю на время, «полчаса Стеллы» закончатся через пятнадцать минут. Хм, Виктория – городок небольшой, должны уложиться.

Машина ботана, которая ехала со скоростью спящей улитки, не с первого раза, но все же паркуется возле одного из домов с элитными квартирами. Задачка стала проще на два уровня – выясню, где живет и все. Останавливаюсь неподалеку и выключаю фары. Хотя она все равно не знает на какой я машине, но пусть так. Выходит. Отлично! Эй-эй-эй… а ботан-то, куда топает? Он тоже выходит из машины, ставит ее на сигнализацию и, взяв под мышку свой большой портфель, чешет вслед за пигалицей. Он ей кто? Муж, парень, брат? Хм… последний вариант мне нравится больше остальных. А потом приходит идея. Мне нужно узнать, чем живет и дышит ботан, и обезвредить или подкупить противника. Тогда добраться до пигалицы получится еще быстрее.

Стеллу ждал еще десять минут, после того как опоздал на двадцать. Но уже сейчас мы ужинаем в небольшом ресторанчике на открытом воздухе с шикарным видом на гавань. Поискал глазами Бьянку, но отсюда не видно.

― Давненько мы тут не были, Стиви-иви, – говорит, потягивая из трубочки коктейль.

― Давненько. Сейчас полно проблем.

― А что случилось? – искренне спрашивает, убирая белокурый локон со лба. Хоть она и бывает чрезмерно навязчивой, но вот выговориться я ей могу.

― Да, ерунда… Послушай, – беру ее за руку, и она устремляет на меня голубые глаза-льдинки. ― выходи за меня замуж.

― Замуж? – возмущается и вынимает свою руку из моей. ― Я замуж, пока не хочу.

Вот же ж…

― Даже за меня? – пододвигаю ей третий коктейль, а пустой бокал забираю.

― Тем более за тебя! – а вот это неожиданно. Вопросительно вскидываю бровь. ― Стив, ты такой непостоянный, как ветера в твоем океане.

― «Ветра».

― Неважно Стив, кто из них. Смысл ты понял.

― А если это фиктивный брак на год?

― Зачем тебе? – начинает опустошать третий бокал, а мое настроение точно, как «ветера» – нет его.

― Отец вынуждает меня жениться. Родичи хотят прибрать меня к чьим-нибудь рукам, чтобы я забыл о кругосветке.

― Стиви-иви, но ведь даже этот твой фиктовный брак предполагает жить вместе? – «фиктивный»… А да, черт с ним.

― Ты не сможешь прожить со мной год?

Усиленно мотает головой «нет». Замечательно просто.

― Ты очень милый, Стиви-иви, – растягивает каждое слово. ― Мне с тобой хорошо, но дозиками. Так что нет. Прости.

Отлично, со мной только «дозиками» можно.

― Да, забей, – откидываюсь на спинку стула, прикрыв глаза.

― Давай тебе фиктовную невесту найдем, м?..

Открываю один глаз и смотрю на неудавшуюся попытку «номер два»:

― Сможешь с этим помочь? – открываю второй и подаюсь вперед.

Глава 7

― Ну как все прошло? – сидим с Крисом на его кухне. Ночь будет длинной: пока не решу свой вопрос, будем продумывать варианты. ― По пиву?

― Без него никак. Стелла мне отказала, заявив, что я абсолютно неподходящая кандидатура.

― О как! Неожиданно. Сам же сказал, что она тебе жужжала о браке.

― А вот пойми этих женщин – сами не знают чего хотят. Когда предлагаешь конкретное дело, они отказываются от своих слов. Напоследок она сказала, что если бы мои чувства были искренними и я пересмотрел свои взгляды на жизнь, то она бы с большим удовольствием, но я, к сожалению, как «ветера в океане».

― Что?

― А забей, это из лексикона Стеллы… Давай, салют, брат! – поднимаю пенное, ― Выпьем за то, чтобы сегодня я нашел решение.

― Салют! – ударяем кружками.

― Но, знаешь, она подала идею – найти фиктивную невесту. То есть сразу обозначить свою позицию и что мне нужно, без романтизации отношений. Осталось понять, где ее найти.

На время оба задумываемся, Крис продолжает:

― Может, сайт знакомств? Думаю, там полно тех, кто любит авантюры.

― Отлично. Давай.

Регистрация заняла пятнадцать минут. Я написал все как есть: после года совместной жизни (можно без интима, но чтобы правдоподобно на людях) мы разводимся без каких-либо обязательств. А в течение года полусвобода и удовольствия – все к ногам фиктивной возлюбленной.

― Уверен, что имя свое хочешь поставить? Предки не смогут найти?

― Да не, они явно по таким сайтам не ходят, а до остальных мне все равно. Если за сутки никто не отзовется, то попрошу о встречи Оливию, – непроизвольно морщу лицо. ― Вот как можно было приревновать меня к Бьянке и позволить себе нелестные высказывания о ней. До сих пор злюсь. Так-то Ливи ничего была.

― Ну, с Бьянкой ни одна женщина у тебя не сравнится, – Крис усмехается, но это правда.

В универе мне было некогда просматривать свою страницу на сайте знакомств, поэтому сразу после пар, засели с Крисом в кофейне, чтобы проанализировать все, что там накопилось. Сто семнадцать сообщений! Неожиданно…

― И как разгребать? – пялюсь в экран планшета, листая «кандидаток на роль жены». ― Они все одинаковые: в статусе одно и то же, и фотки, будто кастинг проходят в модели. Ну вот, где вся естественность и стихийность натуры?

― Кстати, предыдущая была ничего, – Крис перелистывает страницу, с нее смотрит очередная брюнетка, улыбка которой может запросто соперничать с солнечными батареями на огромной крыше.

― Они все какие-то... как пластмассовые куклы… – отодвигаю гаджет в сторону.

― Стив, ты себе фиктивную жену выбираешь или настоящую?

― Воу, воу! Фиктивную, конечно. Но все же целый год мне с ней нужно будет общаться и с родичами знакомить. Поэтому она должна быть близка к натуральной и идеальной в глазах общественности.

― Стивен, – чувствую, как со спины ложатся чьи-то руки с ноготочками. Ноготочки проходятся по моей шее. ― Ты придешь в пятницу на студенческую встречу?

Слегка оборачиваюсь. На мне висит, какая-то милая рыжуля – это я по волосам понимаю, которые мельтешат перед глазами. Если про встречу знает, значит, из нашего универа. Разворачиваться полностью лениво, поэтому понятия не имею, с кем говорю.

― Приду. А ты там будешь?

― Буду. Я же на третий перешла. Завтра мое посвящение в старшекурсники, – говорит так соблазнительно, что я таки решаюсь обернуться. Тем более, третий курс. А, вот кто это! Вполне себе милая.

― Напомни мне свое имя.

― Стивен, да ладно? – она явно недовольна моим высказыванием. ― Я же Алекса. Ты что меня не помнишь?

― Помню, разумеется, – нужно где-то записать ее имя. Она вполне себе непластмассовая.

― Тогда до пятницы, – проводит кончиком ногтя по моей щеке, а затем очень влажно целует рядом с ухом.

Уходит, а я решительно поворачиваюсь всем корпусом и смотрю ей вслед – хорошенькая. Рыжая копна волос почти до попы и попа что надо и ноги.

― Остановимся на ней. Пятница послезавтра, прекрасный вариант, я считаю. И главное, что третий курс – ни второй и тем более не первый – эти все какие-то несуразные и мысли у них об учебе часто, а мне нужно… – рыжуля оборачивается, видит, что я взглядом практически на ней, и посылает воздушный поцелуй, ― чтобы о любви и страсти.

― А как же твоя пигалица с начальных курсов? – снова ржет. Кидаю на него недобрый взгляд.

― Пигалица – это совсем другое. Ее мне нужно проучить. Вначале поймать, а потом… – вспоминаю, что не видел ее сегодня ни разу. Проспала, что ли, лекции в объятиях ботана?.. Смешно, но нет. Эта мысль мне как-то не нравится.

― Стив, харэ в мыслях пигалице вдувать, у тебя есть более насущные задачи.

― А я еще и не начинал. И хватит ржать уже. Мы мою судьбу на целый год решаем. Давай-ка, посерьезнее, Кристиан Дэвис. Мысленно вдувать пигалице – одно и то же, что наблюдать за уходящим кораблем – никакого удовольствия. Так… – смотрю на свою страницу на сайте, где количество сообщений уже начинает надоедать, ― со ста семьюдесятью пятью кандидатками закончим до понедельника, – закрываю планшет с облегчением. ― Кто бы знал, что поиск фиктивной жены окажется таким сложным.

― Стив, у тебя просто слишком много «не». Выбери любых более или менее подходящих, составь список и вперед.

― Мне не хочется начинать отношения. Нужно рассказывать о себе, слушать про нее. Это столько времени занимает. Пока буду искать варианты из прошлого. Вот рыжуля, вполне себе кандидатка на роль жены… Фиктивной! Времени у меня мало, но не настолько, чтобы кидаться на пластмассу.

― Стив! – Крис опять ржет, но при этом выражение лица, которое не предвещает для меня ничего хорошего.

― Брат, давай, посерьезнее!

― А я на полном серьезе сейчас! Ты сказал, что тебе нужен вариант из прошлого, ведь.

― Сказал. А кто там был-то? С кем я уже расстался не в счет. Я не желаю выслушивать, какой я был плохой, что не замечал «ее», – морщу лицо.

Глава 8

Чем дольше я ищу фиктивную жену, тем сильнее понимаю, насколько я хочу быть одиноким морским волком. Уверен, что никто не разделит мою мечту о свободном плавании. А я не хочу делить ее с кем попало, поэтому лучше в одиночку, чем с балластом в виде женушки. Как иногда хочется оказаться на берегу необитаемого острова, где только ты, небо, песок и бескрайний океан. Мысленно переношусь на остров, о котором рассказывал дед: непроходимые джунгли в сочетании с водопадами и кристально чистой водой, редкие виды птиц и животных, яркие вспышки рассвета и заката, каждый день удивляющие своей красотой заново, будто впервые. Его занесло туда в очень сильный шторм, и пробыл он там около недели. Никто не верил, что он нашел райский остров, ни родные, ни друзья. Чем больше и увлекательнее дед рассказывал о тех красотах, тем больше его считали чудаковатым… Все, кроме меня. Этого острова нет на картах, поэтому никто не верил в его существование, а о «красотах», которые видел дед, говорили, что ему это привиделось после травмы головы, которую он тогда получил. Позже он перестал о нем говорить, признал, что ему привиделось, а сам ходил туда на своей шхуне на несколько месяцев, пропадая в недрах океана. Его и не искали, он считался не только морским волком, но и со временем, отшельником. В итоге о существовании острова знали только мы вдвоем. Я очень просил деда взять меня с собой, родители были против, но мы все же изловчились и нашли нужные слова. Меня отпустили с ним в океан, а через несколько часов поднялся сильный ветер и началась гроза. Это был последний раз, когда я видел деда живым, а я в тот шторм чудом уцелел…

― Стив, братишка, тук-тук-тук, – из приятно-горестных воспоминаний вырывает Гленн, как всегда, не вовремя и, как всегда, его слова «тук-тук-тук» начинаются тогда, когда он уже захлопывает дверь и разваливается на кровати рядом со мной – терпеть не могу, когда он так делает. ― Опять думаешь о деде и его острове? – говорит с долей иронии, копируя мою позу: подкладывает руки под голову и начинает пялиться на противоположенную стену, где у меня висит большая карта мира.

― Что тебе нужно? – вскакиваю и начинаю толкать братца в бок. ― Так просто ты ко мне не вваливаешься.

― Ой, Стив, да ладно тебе. Я просто пришел узнать, как у тебя дела с поиском жены?

― Никак, – развожу руки в стороны. ― Как видишь, очередь не стоит.

― И что ни одна твоя цыпа не дала согласие, – удивленно изгибает бровь.

― Парочка цып отвалилась, другие на подходе.

― Ты будто о мишенях в тире говоришь. Пуф-пуф-пуф, – складывает пальцы пистолетом и изображает стрельбу крутого ковбоя, напоследок сдув с двух пальцев воображаемый дым и поправив такую же шляпу.

Начинаем ржать, но этот поиск и, правда, напоминает аттракцион.

― Ну, ты ведь не за этим пришел, да? – встаю с кровати и присаживаюсь на край стола, скрестив руки на груди. ― Зачем?

― Скажем так, не только за этим… – смотрит словно бладхаунд на сочную косточку.

― Нет! – говорю однозначно, потому что ничего хорошего этот взгляд не сулит.

― Стивен, брат, ну, пожалуйста! Ты же знаешь, что я так отдыхаю. Ну же…

― Пф-ф-ф… найди себе другой отдых, который будет по твоему личному карману.

― Слушай, отец мне платит меньше, чем тебе.

Усмехаюсь:

― Так ты и работаешь меньше. Я говорю – нет. Ищи другой отдых!

― То есть, ты себе парусник для отдыха купил, а я не имею право на…

― Тс-с-с… – подлетаю к Гленну и закрываю ему рот ладонью. ― Брат, ты чего? Тише говори.

― Да, ладно, ладно, нет тут родичей поблизости. Успокойся. И руки убери.

― Мало ли…, – показательно вытираю руку о футболку, и отхожу обратно к столу. ― Знаешь же, что эта тема в доме – табу.

― Ладно, прости. Тогда я тебе напомню, – опять он за свое, ― что одолжил тебе приличную сумму на покупку твоего отдыха.

― Гленн, это, – указываю пальцем на картину парусника, ― моя мечта с детства. И я, совсем скоро, до конца тебе долг верну.

― И у меня мечта.

― Кем же ты тогда хочешь стать, дорогой братец, скаковой лошадью?

― Не утрируй. Я хочу денег и не работать. Вот моя мечта.

― Неплохая, чего уж… Но, – поправляю невидимый галстук – это фирменный жест нашего отца, ― забудь! Все, давай проваливай, мне спать нужно. И тебе, кстати, тоже, – Гленн морщит лицо, и так он делает всегда при упоминании об учебе. ― Мне мать на тебя снова жаловалась, что ты пары прогуливаешь, и просила, чтобы я, как старший брат, тебя вразумил, – делаю нарочито серьезное лицо и строгий голос: ― Не прогуливай пары, Гленн! Все я тебя вразумил. Теперь вали.

― Все бы меня так вразумляли, – подмигивает и, встряхнув своей белесой головой, уходит.

У парня только начался второй курс, а в его голове вот точно одни «ветера».

Весь четверг у парней нашей группы прошел под девизом «Завтрак на завтра». Это означает, что после вечера посвящения в старшекурсники, на следующий день, те самые старшекурсники просыпаются и завтракают не у себя дома, а у какой-нибудь посвященной красотки или не особой красотки, но это большой роли не играет – неизменно лишь негласное многолетнее правило про завтрак. Об этом все знают, никаких подвохов. Ну и, разумеется, все по обоюдному желанию. Бывает, что и старшекурсницы просыпаются не у себя дома, а с каким-нибудь едва посвященным красавцем. Например, так было у меня. До сих пор с трепетом вспоминаю Виолетту, с которой у меня был первый секс. Естественно, я был тем салагой-первокурсником, который пробрался на вечер тайком. Кстати, как там сейчас она поживает? Возможно, ей понравится идея фиктивного брака? Нужно, непременно, ей позвонить.

На сайт знакомств даже не заглядывал. Может, мой завтрак окажется удачным, и о тех знакомствах можно будет забыть. Я все еще помню про рыжулю.

Стоим с одногруппниками и бурно обсуждаем, что, как обычно, на завтрашнюю встречу проберутся салаги и малолетки с первого и второго курса. Всем хочется побывать на вечере посвящения, а терпения не хватает. На таких вечерах, как правило, набирается около ста – ста пятидесяти человек. Мы собираемся факультетами, да и приходят не все, поэтому там все успевают познакомиться и иногда очень даже близко. И коли уж туда приходят новички и согласны с правилами, то так тому и быть.

Глава 9

Улучаю момент, когда Питерс отходит от пигалицы, и наблюдаю за ней издалека. Она начинает кому-то звонить по телефону, а после разговора идет в направлении одной из аудиторий. Следую за ней. На ироничные выпады Реджа о том, что я «кажется попал» не обращаю внимания. Посмотрим, кто еще попал. Мне, несомненно, сопутствует удача – пигалица в аудитории одна. Меня не замечает, потому что усердно роется в своем мини-рюкзачке.

― Как дела?

Говорю негромко, но она подпрыгивает от неожиданности. Из ее рук падает зеленое яблоко и подкатывается прямо к моим ногам.

― Ну вот…, – подбегает, поднимает яблоко, потом смотрит на меня прекрасными серы… а нет… Она чуть ли не багровеет от злости и толкает меня, я делаю несколько беглых шагов назад. Чертовка!

― Сумасшедшая!

― Что тебе от меня нужно? Достал уже!

Стоит такая мелкая, и начищает свое яблоко о носовой платок.

― Я тебе чем-то не угодил? – преграждаю ей путь, когда она делает шаг к двери.

― Не угодил! – смотрит в упор, словно бык, только пара из носа не хватает.

― И чем же? – делаю шаг влево, как и она.

― Собой! Отстань от меня и не стой на пути!

Пытается выйти за дверь, а я ее захлопываю и встаю спиной:

― Мы с тобой ни разу не виделись, я тебе не мог уже не угодить собой. Или виделись? – сейчас она смотрит на меня, и ее черты кажутся знакомыми. Но бред же, такую бы я запомнил сто процентов.

― Не виделись, – выпаливает, смотря в глаза, а потом опускает голову, словно пытается что-то скрыть.

― Значит, я не мог тебе не угодить, мы даже не знакомы, – каждая ее недовольная ужимочка вызывает внутри меня ту самую перекатывающуюся волну. Не понимаю сам себя.

― Отойди! – дергает дверь за ручку и пытается открыть. ― Отойди, я тебе говорю!

Но куда там? Меня сдвинуть с места, если я не хочу – ну давай постарайся, малявка.

― Вот, – беру ее за тоненькое запястье, а она отдергивает руку, словно от розетки, ― нет сил. А все потому, что яблоки ешь. Нужно лучше питаться, – пока я говорю она все пытается открыть дверь. ― Могу взять тебя на поруки, буду кормить шесть…

В очередной не удавшийся раз это шмакодявка начинает истошно пищать, топать ногами и бить меня кулаками в грудь. Не могу удержаться от смеха:

― Ну все, все, перестань! – выставляю руку вперед и буквально отодвигаю назад ее тело, прям туфли скользят по паркету. Она начинает брыкаться. Тогда я моментально обхожу ее и одной рукой завожу ее руки за спину, а второй удерживаю за талию.

― Отпусти! Отпусти! Мне больно, отпусти! А-а-а, – протяжно вскрикивает.

Ну, может, слегка переборщил с силой, но уж точно не до такого визга, который она выдала. В любом случае приходится отпустить.

― Не пищи, – смотрю на раскрасневшееся лицо и не могу удержаться от смеха.

― Еще одну оплеуху захотел? – замахивается, но в этот раз учтиво спрашивает.

― Не, не, не нужно еще одну. Иди уже.

― Больше не смей так делать! – фыркает, открывает дверь с размаху и выбегает.

Так делать не буду, уговорила.

Все последующие пары еле сдерживал улыбку, как только вспоминал пигалицу. И пигалица ей прозвище уже как-то не подходит, а имени ее не знаю. Общаюсь с девчонкой, не спросив имени – такое у меня впервые.

Ужинать теперь в обществе родичей мне совсем не хочется, но мама уговорила. Ем, а еда еле заходит. С отцом сейчас дуэль взглядами: то он на меня пристально смотрит, то я на него. Это явно создает напряжение в столовой. Гленн, обычно, такое напряжение не выдерживает, поэтому старается разрядить обстановку:

― А я с дочкой твоего друга сегодня виделся.

― Это с которой? – отец говорит с братом, а глаз с меня не сводит, и его грубость звучит неуместно. Но разве же он умеет по-другому? Потом берет салфетку и промакивает губы, ощущение, что моей крови напился. А так и есть, через несколько минут он перейдет на меня с расспросами. Терпеть этого не могу.

― Та, кто была у нас недавно в гостях.

― Ну и как, сынок, – мама оживляется, все рады, прекратить наш с отцом раунд на моральное добивание соперника без слов.

― Прикольная девушка, – вижу, как Гленн смущается, когда о ней говорит. Влюбился, что ли?

― Мне тоже она понравилась. Так, может, ты ее куда-нибудь пригласишь? В кино, например, – у мамы навязчивая идея нас с кем-нибудь познакомить и отдать в хорошие руки. Бред. Ну как щенков, чесслово.

― Да, думаю пригласить куда-нибудь, – нет реально, мой младший братец влюбился. Ох, бедный Гленн…

― А ты? – ну, конечно, теперь и до меня добрались, только если мать с Генном говорила мягко, то отец явно желает засунуть меня в мешок, завязать узел покрепче, и утопить в пучине брака. ― Нашел себе невесту Стивен?

― Ищу без устали, – вновь сверлю отца взглядом, и он не отступает, ― вместо того, чтобы учиться, – кладу вилку на стол – есть всякий аппетит пропал.

― Не ссорьтесь, пожалуйста, – мама, как всегда, пытается нас примирить, но в этом нет никакого смысла, а главное, желания. Встаю и собираюсь уйти.

― Стивен! Быстро сядь! – отец отрезает так грубо, что Гленн вздрагивает, а у меня вместо плохого аппетита появляется отличная идея.

― Сегодня я ночую вне дома. Всем сайонара! – демонстративно кидаю вилку на середину стола.

― Стивен! – отец продолжает рявкать, но все это меня уже не касается. Достали!

― Стив, сынок, подожди.

― Сядь, Диана! – он делает это со всеми: приказывает и считает себя правым. ― Пусть идет куда хочет! Не женишься, учебы не видать – запомни! – долетает до меня на лестнице.

― Завтра в ночь меня тоже не ждите!

Абсурд полнейший! Собираю сумку с одеждой. Сегодня ночую с Бьянкой, завтра надеюсь, что у фиктивной невесты. Домой вернусь только в воскресенье.

― Стив, тук-тук-тук, – Гленн заходит в комнату, садится на кровать и начинает пристально наблюдать за моими сборами, периодически покашливая.

― Опять приступ? Извини.

Глава 10

― Да никакая она мне не девушка. Я же сказал, что дочь друга отца, – лицо недовольное, но это все напускное. Кому как не мне лучше других знать своего младшего брата?..

― Так, погоди-погоди. Давай-ка, Гленн Адамс, положив руку на грудь, отвечай честно на мои вопросы.

С самого детства мы с Гленном привыкли не лгать друг другу, особенно если прикладывали руку к груди. Для нас это своеобразная форма игры, подразумевающая откровенность.

― Да ну, не буду я.

― Гленн! Если ответишь, то обещаю дать тебе несколько дельных советов по общению с этой девушкой. А то вечно у тебя все заканчивается, так и не начавшись.

― Ладно, убедил! – брат касается ладонью сердца. ― Спрашивай, но только с ответной правдой.

Согласившись, киваю:

― Итак, Гленн Адамс, признавайся, ты влюбился в эту девушку?

― Пф-ф-ф, ну и вопросы, брат, – убирает руку с груди.

― Э-э-э, так мы не договаривались. Верни, как было.

Сделав вновь недовольное лицо, Гленн кладет руку на грудь:

― Она мне очень понравилась. Но я не влюбился, нет. Просто она не похожа на других: общительная, веселая, может, даже подколоть, но в то же время с ней легко и приятно общаться. К тому же она очень красивая, – на щеках проявляется легкий румянец. Ого! Брат попал.

― И это ты называешь «не влюбился»? Хочу тебя разочаровать – ты влюбился!

― Почему если нравится девушка, то сразу – влюбился? – недовольно фыркает, как одна из его любимых лошадок.

― А не поэтому! Девушка ни при чем, дело в тебе – то, как ты о ней говоришь. Если тебя оставить в темной комнате, то можно книгу читать – светишься, как лампочка.

― Да, иди ты, Стив! Все, я ухожу! – встает и, действительно, направляется к двери. Задел его чувства.

― Ну, разве мысли о ней не вызывают в тебе нечто необычное? Словно ты рукой проводишь по белоснежному дакрону натянутого паруса и что-то внутри переливается? Разве нет?

― Не думал об этом. Скорее, когда я думаю о предстоящей встрече с ней, я будто предвкушаю победу. Сердце начинает стучать быстрее и… Ну чего ты ухмыляешься?

― Я? Не-е-ет! – хотя да, я нагло улыбаюсь. ― Ты влюбился, братишка, – подхожу и по-отечески похлопываю брата по спине. ― Попал, одним словом.

― Все, ты мне за сегодня надоел! – толкает меня в плечо, поворачивает ручку двери, но все же останавливается. ― А часто у тебя бывают переливы внутри? Мне на это чувство нужно ориентироваться, как на что-то серьезное?

― Не, у меня такого давненько не было. Ориентироваться – да, есть смысл. В остальных случаях это просто хороший секс или средство от скуки.

― Тогда я завтра ей позвоню, – брат вновь смущенно улыбается.

― Правильное решение!

― Стив, с тебя уроки по общению с девушками. Ну, чтобы я тоже мог ее увлечь.

― Нет проблем. Завтра ей позвонишь, а послезавтра я расскажу, в чем ты был не прав. Ну или прав. Зависит от ее слов и действий.

― А, может, не дожидаясь завтра, сейчас подскажешь, как лучше?

― Не, к каждой нужен свой подход. Для начала узнай ее чуть больше, а дальше будем решать.

― Договорились! Хорошей ночи тебе сегодня, в объятиях Бьянки, – иронизирует, растягивая последние слова.

― Там мне точно не будут делать мозги. Иди спать.

Закрываю дверь и улыбаюсь тому, что Гленн влюбился в девчонку буквально с первой встречи. Хорошо меня проносит столь тяжелое бремя. Брат излишне сентиментален.

Уже, выбравшись из дома и засыпая под шум воды, которая ласкает белоснежную кожу моей любимой Бьянки, вспомнил пигалицу и вновь ощутил внутри себя перекатывающуюся волну… Вот черт! Резко открываю глаза… Такое в мои планы не входит!

Все утро доказывал самому себе: все, что мне показалось «волной» – чистая иллюзия. Я с чем-то явно перепутал это чувство. Увижу пигалицу и докажу еще раз, что это ошибка. Конечно, Стивен Адамс, для тебя главное – быть свободным, рядом со своей белокожей красавицей! Все остальное – чепуха.

Когда пришел в универ, словил двоякое чувство: я одновременно хочу и не хочу увидеть пигалицу. Хочу – потому что она меня забавляет, а не хочу, потому что нет желания проверять ошибся я или нет в своих ощущениях… Вот на «хочу» я и остановлюсь!

― Стив! – меня окликает Томас – четвертый член нашей команды, участвующей в регатах. ― Сегодня на вечере будет отличная возможность заявить, что и в этом году мы участвуем в университетской парусной гонке. Хоть до нее еще месяц с лишним, пусть другие команды начинают кипишевать.

― Согласен! – ударяем ладонями в знак будущей победы.

Смотрю на время – до вечера еще больше трех часов. Потягиваюсь в предвкушении. Мне определенно нужно расслабиться.

― Стивен, можно тебя на минутку? – оборачиваюсь на приятный голос и вижу ту самую рыжулю, которая подходила вчера. Опять из головы имя вылетело, но незнание имени не мешает мне общаться с хорошенькими девушками.

― Да, можно, и не на минутку.

Рыжуля кокетливо улыбается – шикарная девочка.

― Я знаю про негласное правило вечера, – смотрит застенчиво, хотя это все напускное, но меня устраивает.

― Так. И что? – прищуриваюсь.

Она берет меня за руку, заглядывает в глаза и говорит нежным голосом:

― Я хочу, чтобы завтрашнее утро ты встретил у меня. Решила тебе заранее сказать и уже на вечере быть вместе.

Прекрасная идея!

― Хорошо, – говорю спокойно, считаю лишним проявлять явную заинтересованность. Чуть прохладное отношение к девушке разжигает в ней нешуточные страсти. ― Я не против.

― Отлично! – широко улыбается. ― Тогда, – приближается и влажно целует в щеку, ― до вечера.

Еще раз стрельнув своим «застенчивым» взглядом, рыжуля уходит, заставляя меня, безотрывно смотреть ей вслед – на ней короткое платье с пышной юбкой, которую так и хочется задрать наверх, ведь ее вертлявая походка так и кричит «возьми меня и хорошенько вдарь». Так я с огромным удовольствием!

Все складывается как нельзя лучше: вечер; утирание носа соперникам по регате – если те надеялись, что мы после прошлогоднего случая пропустим соревнование; и уже решенный завтрак в прекрасной компании.

Глава 11

Шмакодявку я не видел уже два часа и, надеюсь, больше не увижу. По крайней мере, сегодня. Так! Мотаю головой, словно пытаясь стряхнуть навязчивый сон:

― Стивен Адамс! – говорю сам себе, смотрясь в зеркало в туалете. ― Ты слишком много думаешь о девчонке! Перестань! – поправляю невидимый галстук. Специально делаю жест отца, чтобы все претензии и гнев – негатив, в общем, который я испытываю в его адрес, перешли и на пигалицу, как только я о ней подумаю. Но вопрос, почему я о ней так много думаю, остался открытым. Про волну внутри – это ерунда, померещилось или, может, съел что-то не то…

― Ответь, Стивен, почему? – да, я иногда размышляю вслух, и это всегда идет на пользу, особенно в ситуациях, которые на первый взгляд кажутся тупиковыми. Задаю себе вопрос «в лоб» и тут же стараюсь ответить не задумываясь.

― Почему? Почему? Она бесячая и вообще залила мою куртку кофе… Бинго!

Вот и ответ, который мне так нужен! Я же ее проучить хочу, так что это чисто спортивный интерес! Ну, наконец-то, разобрался. Как только проучу, сразу о ней забуду. Зачем мне такая тощая шмакодявка? То ли дело – рыжуля с аппетитными формами. Взъерошиваю рукой волосы – ну, слава богу, этот морок сбит.

Иду в зал, где будет проходить вечеринка. Здесь уже играет музыка, и подтягиваются студенты. Многих знаю, а кого нет, те явные первокурсники, находящиеся здесь «вне закона». Сажусь за столик рядом с диджейским пультом и вглядываюсь в заходящих девчонок и парочек.

― Кого высматриваешь? – даже не заметил, как подошел Брайан – пятый член нашей команды участников Университетской парусной гонки и достаточно популярный диджей в молодежной тусовке под именем «БрэйТи».

― Да ну, нет... Никого! – перевожу взгляд на друга. Хватит о ней думать! Какая же она все-таки приставучая. Вновь трясу головой и приказываю себе не вспоминать о пигалице весь этот вечер.

― Слышал, что Питерс купил новую яхту, более высокого класса?

― Нет еще. Он что же думает, новая яхта закроет огрехи команды? Ошибается! – передергивает меня, когда о нем слышу. Если считает, что умнее всех, пусть подавится. ― Решено, будем участвовать в гонке с Бьянкой – она не уступит его яхте.

― А стоит оно того?

― На предыдущем паруснике мы не выиграем сто процентов, а это последняя университетская регата у нас. И на этот раз я ему не проиграю! Не дождется!

Брайан хлопает меня по спине. Никто из нас не хочет проиграть команде Винсента Питерса.

Спустя полчаса зал уже заполнен студентами, громкой музыкой и напитками с закуской. Время, пока все окончательно соберутся, проходит в знакомствах и хаотичном движении студентов. Все как всегда: парни знакомятся или усиленно обхаживают уже знакомых красивых девчонок и «столбят» их за собой на весь вечер. «Завтрак на завтра» необязательное завершение такого вечера, но очень желательное и приятное.

В этот раз я на расслабоне: рыжуля пришла вовремя и привела с собой подружку, так что Кристиан тоже «застолбил» красотку. Будем считать, что вечер и утро у нас удались. А завтра после обеда в спортзал, как и планировали.

Подходит время приветственной торжественной речи, и БрэйТи подзывает меня к микрофону:

― Поприветствуем мастера речей и капитана команды-победителя Университетской парусной гонки – три года подряд – Стивена Адамса, под ваши бурные аплодисменты!

Мне начинают хлопать, и я выбегаю на небольшую сцену. Люблю этот звук. Ну, что поделаешь – я честолюбив.

― Друзья! Рад вас приветствовать сегодня на нашем любимом празднике посвящения в старшекурсники, когда все мы образуем единый организм и понимаем, что наш университет Виктории и факультет Естественных наук самые лучшие! Давайте, прямо сейчас образуем двойки. Только никуда не бегите, вижу, что уже собрались разбежаться к своей паре, – смеюсь. ― Просто повернитесь к рядом стоящему человеку и похлопайте друг другу. Один, два, начали!

Поворачиваюсь к Брайану и мы начинаем хлопать друг другу. В мое поле зрения попадает вход в зал, и я вижу там Питерса, который явно недавно пришел, и моя просьба застала его в дверях. Он на кого-то смотрит, кто меньше его ростом и улыбается на все свои зубы минус один. Понятно, что такой оскал предназначен для девчонки. Но вот то, что я не вижу для кого именно, меня напрягает. Отхожу назад с целью посмотреть. Пячусь и замечаю, как у рыжули, которая слушает меня в первых рядах, вытягивается лицо, а в глазах испуг. Хм, с чего б… Неожиданно правая нога проваливается в никуда, и только сейчас вмиг понимаю, что подошел к краю сцены и падаю с нее. Повезло, что сзади стоял плакатный баннер о парусной гонке с эмблемой нашего универа, а за ним стол. Вот на них я и приземлился с микрофоном. Зато с этого ракурса мне прекрасно видно, кому так хлопал Питерс… чтоб тебе руки в кинжальный узел завязались. Сидела бы дома, учила теорию или смотрела мультфильмы вместо того, чтобы по вечеринкам для взрослых бегать…

― Ребят, – говорю, не поднимаясь, ― вы настолько крутые, что меня просто снесло со сцены! – теперь поднимаюсь с помощью Брайана, который уже успел подбежать, и сейчас овации зала вновь принадлежат мне. В любой провальной ситуации улыбайся и выверни свою неудачу в комплимент аудитории – правило, которое выручало меня много раз. ― Спасибо, спасибо большое! – поднимаюсь на сцену и улавливаю на себе два взгляда издалека. Первый – как оскал собаки, а второй – как трепетная лань. Что же ты с ним в паре, если за меня так переживаешь? ― Ребят, – наконец-то занимаю центральную позицию на сцене, ― сегодня развлекайтесь на полную катушку, а с понедельника, чтобы снова уши из книг и конспектов не вылазили! – все смеются. ― Мы лучшие студенты, лучшего университета в мире! Теперь давайте, похлопаем сами себе, – шум сейчас стоит в разы больше, чем в первый раз. Не только я честолюбив. ― Вы лучшие! Передаю вас на весь вечер моему другу и крутому диджею БрэйТи. Не забывайте, пожалуйста, про нормы поведения: мы одна большая команда факультета Естественных наук и уважаем друг друга, даже когда ссоримся или пьяны. Все согласны?

Глава 12

― Стив…

Рыжуля прямо-таки повисает на моей шее. Хорошо весит немного. Моментом в сознание врывается воспоминание, где на пляже вдруг стало плохо той толстой девчонке, о которой Крис недавно упоминал. И она реально повисла на моей шее. Я не смог удержаться на ногах и разом повалился на песок. Она перевесила меня, словно я и не качался долгое время. Приземлился прямо на ее грудь или живот – не смог различить в какую часть тела я так стремительно пикировал. Потом еле-еле встал, она вцепилась в меня хуже клеща. Со стороны это выглядело ужасно – я ногами и руками упирался в песок, пытаясь встать, а вот голову из-под ее каменных тисков освободить не мог. Хорошо поблизости не было никого – позорище просто… А как только я выбрался и сел на колени, пытаясь разобраться, что же с ней все-таки произошло и как помочь, то заметил на ее губах улыбку. Что взять с малолетней прилипалы – она толком не могла скрыть свои чувства. Я даже не стал ничего делать, просто сидел и ждал, пока она поймет, что игра закончена. Через минут двадцать она начала очухиваться, да так правдоподобно закатывала глаза, а потом еще держалась за голову, говоря, что еще ощущает головокружение, и я бы поверил, но она себя спалила раньше. Потом еще ныла всю дорогу, что я ей не помог подняться и не оказал первую помощь. И родителям ныла, и своим, и моим. Конечно же, я после всего этого оказался очень плохим, и меня заставили сопровождать ее в парк на аттракционы…

― Стивен! – прихожу в себя оттого, что рыжуля щелкает перед моим лицом пальчиками. ― Ты словно призрака увидел.

― Боже упаси увидеть!

Стив, соберись! Перед тобой потенциальная кандидатка на роль фиктивной жены номер… А черт с ним, не помню уже…

― Дорогой, а что бы ты хотел на завтрак? – рыжуля, вновь обвивает меня руками, словно плетьми.

«Дорогой»? Да мы даже ни разу не переспали. Спокойно, Стив, она отличная кандидатка. Притворно улыбаюсь, но ей заходит. Она вроде уже подшофе… Ну и отлично.

― А что бы ты хотела для меня приготовить? – вот так и проверяется совместимость, если она захочет накормить меня с утра овсяной кашей, то придется расстаться. Терпеть не могу каши.

― Я прекрасно готовлю яйца… пашот, – последнее слово выдувает мне в губы. А я уже напрягся, что она приготовит мои яйца – взгляд у нее был какой-то с безуминкой.

И опять воспоминания кидают меня в день, когда мои яйца пострадали не на шутку. Та толстушка заехала по ним, взбираясь на лошадь, как раз на том пресловутом аттракционе. Я помогал ей взобраться, молясь всем богам, чтобы лошадка осталась в живых, но она умудрилась перепутать ноги и пока я оценивал допустимый вес по морде животного, заехала мне в самое яблочко. Меня пронзила адская боль и я буквально сложился пополам. В тот момент я решил, что больше никогда не познаю прелести секса, а то и вовсе лишусь потомства. Так, мало того, эта девчонка чуть ли в штаны мне не забралась, пытаясь загладить свою вину. Уверен, она делала это, не отдавая себе отчет, что творит, но повторюсь, боже упаси меня, с ней еще раз столкнуться. Поэтому пашот, так пашот.

― Сойдет, – подмигиваю и сжимаю талию рыжули покрепче. Если она умеет готовить «яйца пашот», значит, в принципе хорошо готовит.

― Супер! Это единственное, что у меня получается, – обломинго… Но я даже не успеваю особо похоронить вкусные завтраки от фиктивной жены, как она буквально всасывается в меня. Охренеть просто! Пофиг на завтраки…

Руки как-то сами собой скользят к ее попе, и она оказывается достаточно упругой, а главное, будет, где моим ладоням разгуляться. Рыжуля – просто клад! Не закончив поцелуй, чувствую, что рыжуля начинает меня куда-то тянуть. Нехотя поддаюсь, но пока не понимаю. И снова она выдувает мне в губы:

― Говорят, какой человек в танце такой он и в постели…

В мой мозг вместе с этими сладкими словами врывается медленная музыка:

― Ты меня проверить хочешь? – прищуриваюсь, ощущая, как ее жаркие ладошки спускаются по моим плечам и обхватывают руки, как только заканчиваются закатанные рукава рубашки.

― Себя показать, – опять этот «застенчивый» взгляд, который даст фору любому соблазнению.

Чувствую себя послушным котиком и иду на танцпол. Рыжуля вновь повисает на мне, и я расслабляюсь, а мои руки так и продолжают охватывать приятную часть ее тела. Несколько раз круговых вращений и рыжуля прямо-таки размякла в моих руках. Не особо люблю танцевать медляки. Что интересного в переминании с ноги на ногу? Ну единственный приятный бонус – это объект напротив тебя. Совсем другое дело – танго! Но кто же его танцует из современных девчонок? Я не встречал. Кроме тех, кто учился со мной в школе танцев. Да уж… Но объект напротив, чертовски привлекателен. Улыбаюсь рыжуле, пока за ее спиной не мелькает знакомая фигура Питерса, а рядом с ним… Ну, конечно же – пигалица! Опять все настроение испортила.

― Стив, кого ты так внимательно рассматриваешь за моей спиной? – рыжуля пытается обернуться, но я не даю. Не хватало еще, чтобы кто-то заметил мой интерес. Да ну, какой интерес? Злость!

― Тебе показалось, – улыбаюсь рыжуле, чуть притягивая к себе.

Пигалица поначалу танцует как-то отстраненно. Потом осматривает зал, едва ли не из-под его подмышки, и начинает ему широко улыбаться. Мелкая такая, а бесячая до чертей. Бесит тем, что улыбается так ему, а еще тем, что так меня бесит. Опять чувствую, как сдавливаю желваки. Как бы рыжуля ни старалась о меня тереться, мое внимание приковано к той, что теперь прижимается к Питерсу. Вот он сволочь, пользуется ее хилостью и жмет к себе, что ей явно некомфортно. По лицу видно же, как ее выворачивает от такой близости. Я вновь опускаю руки на пышную попку рыжуле. Оказывается, пока я следил за этой парочкой, мои руки скользнули вверх. Рыжуля прижимается щекой к моей груди (как романтично), обняв за спину. Шмакодявка вновь окидывает взглядом зал, а сволота Питерс спускает свои гребаные руки ей на попу, я даже дергаюсь от желания их разнять. Но шмакодявка сама дает ему по рукам, он поднимает клешни до ее тоненькой талии, а после того как снова окидывает зал взглядом, улыбаясь, кладет его руку обратно на свою попу. Тот ухмыляется и опускает туда же вторую руку, и она принимает. Черт… Настроение испорчено окончательно:

Глава 13

Выхожу из зала и кручу головой: вот куда она могла пойти? В туалет – самый логичный вариант для таких вечеринок. Или опять в уголке грызет свои яблоки? Прохожу по коридору и попутно заглядываю в открытые аудитории. Нет ее нигде. Напоминаю себе беспокойную мамашу-утку, которая потеряла своего отпрыска.

Наконец-то дохожу до женского туалета, и мне улыбается удача: пигалица стоит в холле возле приоткрытого окна и обмахивает себя руками, словно веерами.

― Вот поэтому первокурсникам запрещен вход на такие вечеринки, – говорю обычным голосом, но она подпрыгивает на месте так, что даже я пугаюсь.

― Ты смерти моей захотел? Почему ходишь за мной по пятам?

Внутри ощущаю разочарование, не хочется каждый раз получать порцию негатива в свою сторону.

― Больно ты мне нужна. Не хожу я за тобой. Или считаешь, что весь мир крутится возле твоего вздернутого носа?

― Не твое дело, где крутится мой мир! – чеканит и вновь отворачивается к окну.

Почему так неприятно бьет ее безразличие или даже презрение? С чего вдруг? А неважно… Сейчас был последний раз, когда я о ней думал, а тем более, разговаривал. Разворачиваюсь и без лишних слов направляюсь обратно в зал. Через несколько шагов слышу, как кто-то что-то двигает по паркету. Оборачиваюсь. Пигалица изо всех сил пытается пододвинуть массивную деревянную скамейку к окну. Видимо, стоять устала, а не протрезвела. Ушел бы, да оторваться не могу от созерцаемой картины: шмакодявка то пытается тянуть скамейку на себя, то оббегает ее вокруг и начинает толкать вперед. Возвращаюсь, складываю руки на груди и опираюсь о стену. Все ее потуги (а по-другому и не назовешь) сопровождаются кряхтением, повизгиванием и даже нецензурными словами. Такое пропустить нельзя. Стою тихо, но все же пигалица меня замечает:

― Чего стоишь, помочь мне не хочешь? – мотаю головой «нет» и продолжаю наблюдать.

Она что-то бурчит себе под нос. Наверняка нецензурщина ласкает мою персону. В какой-то момент она начинает постанывать и я испытываю что-то схожее с жалостью. Зачем я берусь выручать нахалку не понимаю, но иду и начинаю толкать скамейку к окну. У меня это выходит за считаные… Ни фига быстро не выходит:

― Зачем мы это делаем? – я толкаю, а она тянет, все также кряхтя.

― Ты – не знаю, а я хочу посидеть возле окна.

― Тебе говорили, что ты чрезмерно упрямая? – еще пару движений и скамейка достигает намеченной точки.

― Не упрямая, а целеустремленная! – вновь задирает свой пигаличный нос и садится на скамейку, шумно выдохнув. ― Спсб, – говорит ровно такой набор букв и еле слышно.

― Это ты меня благодаришь? Я тебя не слышу.

― Уши мой по утрам, – да, что же она дерзкая-то такая? Сидит и продолжает вдыхать воздух полной грудью.

― Мне уйти или остаться? – чего я за нее цепляюсь?

― Пф-ф-ф… Иди! Кто тебя держит? – шмакодявка откидывается на спинку скамейки, а руки и ноги распластывает словно морская звезда.

― Один вопрос и я уйду, – она даже не реагирует, прикрыла глаза, будто на пляже находится и не обращает на меня никакого внимания. Ну и ладно, фиг с ней и с вопросом. ― Не усни, а то простынешь от сквозняка, – с окна, правда, дует. Разворачиваюсь и ухожу. Унижаться и просить осчастливить меня словом – не в моих правилах. Поигрались и хватит. До зала остается не так много шагов, когда я слышу позади себя знакомую поступь на каблуках. Резко останавливаюсь, и она снова в меня врезается:

― Ты вообще глаза открываешь, когда ходишь? – поворачиваюсь под раздающиеся тихие стенания.

― Из-за тебя все! – стоит и натирает свой нос, словно лампу Аладдина.

― Ну, конечно… Ты чего за мной пошла? – смотрит на меня, таким жалобным взглядом, что внутри екает… Это я снова что-то не то съел.

― Ты меня не спросил, – все также прикрывает свой нос ладонью, а по глазам вижу, что она до сих пор пьяна.

― Что не спросил?

Она пожимает плечами:

― Сказал «один вопрос и я уйду» и не спросил, – значит, она все прекрасно слышала.

― Тогда задам тебе два вопроса, – она кивает в знак согласия. ― Первый – сколько ты выпила?

Задумывается, потом отрывает ладонь от носа и начинает им шевелить в разные стороны, как хомячок. Только яблок за щеками не хватает. Все еще считает?..

― Один… два… три. Я выпила три бокала шампанского. А у тебя что допрос?

― Сама пришла за вопросами, теперь отвечай, – она смотрит так сосредоточенно на меня, что я понимаю степень опьянения хомячка – «в постельку».

― Задавай! – говорит, гордо вздернув нос.

― Ты знаешь про негласное правило этой вечеринки? Винсент Питерс тебя просветил? Тебе бы дома сидеть и сказки читать, а не шляться по вечеринкам с такими людьми, как он.

― А тебе-то что? С кем хочу, с тем и хожу.

Так и хочется мозги на место поставить.

― Да, мне вообще, фиолетово до тебя, – что толку разговаривать с малолеткой, которая от трех бокалов шампанского напоминает того, кто выпил три бутылки вискаря залпом. Я ей не брат, не родитель, чтобы что-то запрещать.

― Вот-вот, не лезь в мою жизнь.

Больно нужно. Просто ухожу без единого слова, разговор с ней бессмысленный.

― А какое правило? – доносится мне в спину, но я продолжаю идти вперед. ― Я тебя спрашиваю! Какое правило? – чуть ли не кричит, но я продолжаю идти, хоть и медленно. ― Сто-о-ой, тебе говорю! – выдает свой фирменный визг.

Но кто она, чтобы мне указывать? Замедляю шаг:

― Вежливо просить не учили?

― Пожалуйста, – опять произносит нормальные слова на уровне шепота улитки, но я останавливаюсь. Пигалица подбегает ко мне. ― Говори.

― Негласное правило заключается в том, что ты проводишь ночь с тем с кем пришла на вечеринку и готовишь ему завтрак. Конечно, все по обоюдному согласию, но все же будь осторожна с Питерсом, – и зачем я ее так опекаю? Но по глазам вижу, что она удивлена и возможно даже разочарована или напугана. Правильно сделал, что сказал.

― Спасибо, но… – ее взгляд от невинного создания быстро переходит в режим стервы, а губы растягиваются в победной улыбке, ― конечно же, я знаю про правило этой вечеринки, поэтому оставь заботу для своей рыжей пассии.

Глава 14

Прохожу в зал, на меня налетает рыжуля, у которой под воздействием алкоголя взгляд стал еще безумнее:

― Стив Адамс, я тебя потеряла! – повисает на моей шее, отклоняется назад и смеется. Весело ей. Мне вот совсем не до веселья. ― Ты так меня возбуждаешь, когда хмуришься. С ума схожу! – оно и видно…

Рыжуля чуть толкает меня к стене и впивается в губы жадным поцелуем. А дальше, одной ногой пытается меня «оседлать», закидывая ее мне за спину. Так-то для фиктивной жены она этим только баллы себе зарабатывает. В душе будет чертовски уместно, но вот на вечеринке… После того как рыжуля пытается и вторую ногу на меня закинуть, не снижая градус поцелуя, который больше напоминает поедание сочного фрукта, я пресекаю ее действия:

― Ну, все-все хватит, рыжуль, оставь запал для ночи и утра.

― А почему «рыжуля»? Я хитрая лисичка, да? – снова смеется, запрокинув голову назад, не отпуская мою шею.

― Вообще-то, ты рыжая, – беру в руку ее локон и показываю.

― А ты прав! – восклицает так, что, кажется, слышат и мыши в подвале. ― Я бы и не подумала, – интересно она настолько глупая или алкоголь, так действует? Если на нашем факультете учится, то первое можно отмести.

― Сколько ты выпила сегодня?

Рыжуля начинает считать на пальцах: один, два, три, и демонстрирует мне. Вот как по-разному на людей действует три бокала шампанского. Пигалица уже, наверное, рухнула где-нибудь на диван. Главное, чтобы на него чуть раньше не рухнул Питерс. Гад!

― Три раза по три! – оу, а девочка стойкая. ― Хочу тебя прямо здесь и сейчас, – рыжуля тянет ко мне свои раскрасневшиеся и, ставшие еще более пухлыми, губы, а я не могу избавиться от мысли на каком «диване» сейчас шмакодявка.

Вижу Криса и машу рукой, чтобы подошел, отвожу голову в сторону и рыжулины губы смачно скользят по моему уху…

― Погоди, погоди, мне с другом поговорить нужно.

― Я люблю слизывать шоколад с обнаженного тела, – шепчет в ухо, и я чувствую влажный язычок там, где ему не место.

― Надеюсь, шоколад не горячий.

― Я растапливаю его своими…

― Да, Стив, – подошел Крис, и мой интерес насчет способа таяния шоколада остался неудовлетворенным. Но рыжуля отпускает мою шею, и я ощущаю невероятное облегчение и свободу. Вот поэтому не хочу, чтобы меня захомутали в браке – моя шея, чтобы смотреть в небо, а не для того, чтобы на ней висли.

― Пойду к подруженьке! – вновь мыши вздрогнули в подвале. Хорошо успел голову в сторону отдернуть, а то прощай мои барабанные перепонки.

― Брат, пигалицу накрыло с трех бокалов шипучки. Совсем малость, – подтверждаю свои слова, уменьшая расстояние между большим и указательным пальцем практически до нуля, ― переживаю, как бы ни затоптали такую мелкую. Ты ее не видел?

― Видел. Минут пять назад ушла с Питерсом под ручку.

― Вот же ж… – делаю шаг, Крис останавливает.

― Я думал, ты Алексе решил предложить брак. Пигалица твоя смеялась до упаду.

― Вот! «До упаду» – это важное уточнение. И это фиктивный брак! Брат, употребляй эти слова вместе, – Крис ржет, а для меня принципиально. ― Если рыжуля спросит, скажи я ненадолго.

― А зачем ты туда идешь? Свечку подержать? – опять ржет.

― Иди ты! – отмахиваюсь. ― Сам не знаю, но мне надо…

Зачем иду, я так и не смог себе объяснить. «Свечку держать» не собираюсь, все участники процесса взрослые, а вот то, что пигалица еле на ногах стоит, а Питерс та еще сволочь – меня беспокоит. Вот, собственно, за этим.

Выхожу из универа, в кампусе тишина и звездная ночь с яркой луной – красота! Помню, как в детстве наблюдал такое же великолепие со шхуны деда и… Знакомый визг врезается в темноту и доносится со стороны стоянки, за ним еще какой-то глухой хрип. Бегу туда, ощущая, как сжимаются кулаки от поднимающегося гнева, а вот сердце начинает вести себя странно: с каждой новой мыслью, что пигалица в опасности оно чиркает внеочередной удар.

Добегаю до места. Питерс рукой прикрывает щеку, а пигалица в двух метрах стоит и растирает ладонь. Даже отсюда вижу, что напугана. Не успеваю сделать шаг, как Питерс делает свой в ее сторону.

― Отойди от нее, кретин! – несколько беглых шагов и я уже держу негодяя за грудки. По роже вижу, что он пьян. ― Тебе выбить остальные зубы?

― Да пошел ты, Адамс! – ударяет мне по рукам, и я теряю хватку, но ненадолго.

Сцепляемся друг с другом, как два варана. Эта схватка основана на желании быть первым и справедливым. Воспоминания того треклятого дня на регате вихрем врываются в мое сознание, и очередная волна гнева припечатывает Питерса к рядом стоящему фургончику.

― Проваливай отсюда или я за себя не ручаюсь!

― О, Стивен Адамс предупреждает, прежде чем бить исподтишка?!

― Да, я предупредил! И бить исподтишка – это твоя прерогатива.

Ударяю Винсента под дых, и тот складывается пополам. Слышу, как взвизгнула пигалица. Она за него переживает, что ли?

― Сволочь! – Питерс быстро распрямляется и его удар приходится мне в скулу, – слышу, как пигалица взвизгивает еще раз, а потом… Ну, куда она лезет-то?

― Отпусти его! – она глупая, начинает дубасить громилу Питерса своими кулачками.

― Да куда ты лезешь?! – оттаскиваю пигалицу, стараясь одновременно, закрыть ее от разъяренного мудака, но она умудряется выскользнуть из моих рук и вновь накинуться на Питерса.

―Уйди отсюда! – Питерс со всей дури толкает ее от себя, и я вижу, что она падает на землю, и в эту же секунду мне прилетает кулаком в челюсть.

― Ах ты, сука! – заваливаю его на асфальт и бью ответкой в морду.

Он цепляется своими клешнями мне за горло. Замахиваюсь для очередного удара, и кто-то начинает удерживать мою руку. Опять она?

― Все разошлись! Разошлись!

Слышу голоса Криса, Реджа и еще нескольких парней из команды Винсента Питерса. Они начинают нас разнимать, но сделать это не так просто. Я хочу накостылять уроду за все его поступки. Пытаюсь ударить второй рукой, но парни оттаскивают нас друг от друга. Винсент еще махает своей клешней, но тщетно.

Глава 15

― А ты как? – голос дрожит, она почти плачет, но интересуется, как я. На моем лице расплывается улыбка, но тут же сжимаю губы – боль невероятная. ― Болит? – тонкие пальчики касаются моего лица.

― Да все со мной в порядке, – чуть отворачиваюсь, даже такие нежные прикосновения болезненны, а еще вызывают во мне непонятные чувства. ― Ты как? Сильно ногу ушибла?

Пожимает плечами:

― Не знаю, – касается колена и всхлипывает.

― Давай, посмотрю, – разворачиваюсь и беру ее ногу, ощущение, что она вообще ничего не весит.

― Ай-ай-ай, больно так. Не надо! Пусти! – отпихивает мои руки.

― Кто тебя учил влезать в мужскую драку? Что за идиот? Встать сможешь? – пытаюсь ее поднять, но она кряхтит и стонет. Черт, черт, черт!

― Не получается. Не тяни меня, сама буду пробовать.

― Да, что же ты такая упрямая-то?! – встаю и протягиваю руки, чтобы она поднялась. Но зачем? Она пытается вскарабкаться по дереву. ― Я прокаженный, что ли? Почему ты меня всячески избегаешь и даже дотрагиваться не хочешь?

― Нет. Просто я сделаю сама.

Злюсь, но не насильно же я ее буду тащить, поэтому стою и наблюдаю. Раз попытка, два… три…

― Тут посижу.

― Сдурела на холодной земле сидеть?! Давай поднимайся, и без отговорок! – морщит нос, но все же принимает мою помощь.

― А ты наконец-то решил обо мне позаботиться?

Эти слова она бубнит себе под нос, то ли считая, что я не слышу, то ли, наоборот, в надежде на мой отменный слух. В любом случае я услышал и никак не могу понять в чем ко мне претензия.

― За что ты на меня сердишься? – спрашиваю, помогая «допрыгать» до скамейки на одной ноге.

― Тебе кажется, – поправляет выбившиеся волосы, пресекая мою попытку сделать то же самое. Потом роется в своем рюкзачке, достает телефон и начинает в нем что-то искать. В принципе делает все так, будто меня здесь нет. Во-первых, я к такому отношению не привык, а во-вторых… да, что за хрень вообще?

― Что от тебя Питерс хотел? – вообще-то, я тут, помог тебе и готов сделать это снова. Почему такое обращение? Она даже не смотрит на меня.

― Что может хотеть пьяный парень от девушки? – продолжает копошиться и тыкать в гаджет.

― Не знаю, скажи мне. И поправочка: «от пьяной» девушки, – теперь смотрит на меня, как на врага. Еще немного и точно дотла выжжет.

― Нравится унижать других, да? И считать, что ты самый красивый и неповторимый? – явно претензия в мою сторону.

― Ну вообще да, нравится, – фыркает и отворачивается всем корпусом, продолжая долбежку пальцами в экран. ― Скажи, чем я тебе не угодил, еще до нашего знакомства?

Не отвечает, просто никак на меня не реагирует. Потом явно выругивается и снова долбает экран.

― Так не пойдет, – забираю из ее рук телефон и, даже не посмотрев, просто отключаю.

― Э-эй! Ты что себе позволяешь? А ну, отдай! – пытается забрать гаджет из моих рук, а я перемещаю его туда-сюда и с улыбкой наблюдаю за ее действиями.

― Оп, оп, не достала. Пробуй снова.

Вижу, как злится, а лицо прямо-таки багровеет от неудачных попыток. В итоге заигрались оба, и она заехала мне рукой по носу, добавив побоев:

― Ай!

― Прости! Больно? – заботится, тогда к чему весь цирк с презрением?

― Конечно, больно, хоть ты и шмакодявка, удар у тебя как у бегемота.

― Кретин! – снова сердится. В какой-то степени это был комплимент. ― Отдай телефон!

На этот раз, чтобы она не заехала мне по физиономии, встаю. Шмакодявка начинает порыкивать и визжать оттого, что теперь точно ей телефона не видать.

― А ты отбери! – но она мелкая, куда там. Если стоя она мне по грудь, то сидя вообще вне конкуренции.

― Дурак! – все еще машет руками, потом неожиданно встает и пытается достать свою игрушку. А после, также неожиданно, оступается и, видимо, задевает коленку, потому что вскрикивает. ― Ай, какой же ты дурак! – всхлипывает носом.

Пытаюсь усадить ее обратно, но она чуть ли не брыкается. Поэтому я просто отдаю гаджет, а то еще разревется. Ну и жалко ее… совсем чуть-чуть, конечно. Продолжает кукситься и снова утыкается в экран телефона и долбает по нему пальцами.

― Что ты хочешь там найти?

― Тебе какое дело? – опять фыркает.

― Может, я подскажу и искать не придется.

― Ну, конечно! – наконец-то соизволила на меня посмотреть. ― Ты ведь у нас самый умный, да? Которому нет дела до людей ни его образа жизни…

― Примерно так. Только не пойму, в чем конкретно ты меня обвиняешь? И, между прочим, мне неважно, чем человек занимается, главное, что у него внутри.

― Иди ты к черту! Да, что ж такое-то? Ничего не выходит, – опять суетится и злится.

― Если бы не твоя нога, я бы ушел.

― Иди! Я сейчас вызову себе такси.

― Зачем тебе такси, если я на машине?

― Ты что же повезешь меня домой?

― А почему нет?

― Тебя ждут на вечеринке, – вновь бубнит под нос и утыкается в гаджет. Все одно и то же, ничего не меняется.

― Я просто отвезу тебя домой, это недалеко отсюда.

На мои слова она почему-то усмехается. Я же следил… ну, ехал за машиной ботана, поэтому знаю, где пигалица живет.

― Не нужна мне твоя помощь. Во-о-от, получается. Все, можешь за мою ногу не беспокоиться, такси я почти вызвала. Осталось нажать подтвердить, – показывает мне язык, заносит палец над экраном, и я снова выхватываю у нее телефон. ― Э-эй!

― Сказал же, что отвезу.

― А я сказала, что не хочу! – маленькая, но злющая. ― Отдай мой телефон! Быстро! – сдвинула брови и угрожающе смотрит на меня.

― Ты рентген внутренних органов себе делала когда-нибудь?

― Что? При чем тут мое тело?

― Мне кажется, что внутри тебя живет мелкий злобный тролль, который почему-то меня невзлюбил.

Выдыхает, чуть ли не огнем:

― Не твое дело, что у меня внутри! Отдай телефон!

Мотаю головой «нет» и продолжаю наблюдать за пигалицей. Она несколько раз ударяет меня по ногам. Несмотря не мелкие размеры, удар у нее крепкий. Еще немного повизжав, встает кое-как со скамейки, забирает рюкзак, вновь взмахивает руками в тщетной попытке забрать у меня телефон и начинает еле-еле продвигаться в сторону универа.

Глава 16

Вновь ощущаю внутри себя перекатывающиеся волны и, черт возьми, проблема не в том, что я съел что-то не то, проблема в том, что волна разливается по всему телу, заполняя каждую его часть, и даже те, которые сейчас неуместны. Хотел бы отвести взгляд, чтобы прекратить истязание, но не в силах это сделать. Словно почувствовав, она делает это первая, обвивает мою шею руками и крепко прижимается. Слышу ее шумное, но кроткое дыхание, от которого мне начинает сносить голову.

Соберись, Стивен Адамс! В своей жизни я пережил несколько штормов, но те были снаружи и рано или поздно заканчивались, а тот, что сейчас творится глубоко во мне, неизвестный, в чем-то пугающий и сладостный, одновременно. Внутренне собираюсь и делаю первый шаг. Ощущаю, как пигалица утыкается холодным носом мне в шею, и водим им влево-вправо:

― Ты, что делаешь? – говорю шепотом, словно боюсь спугнуть происходящее.

― Нравится твой запах, – тоже шепчет.

Довольно усмехаюсь и даже чувствую некое замешательство. Что она со мной вытворяет? Сглатываю и иду дальше. Наконец-то дохожу до своего внедорожника и усаживаю ее на капот. Запутываюсь снова в грозовом небе, словно птица, потерявшая ориентир. А когда вижу в глазах отражение луны, окончательно скатываюсь в умело расставленные силки. Улавливаю ее чуть слышное и почти дрожащее дыхание. Скольжу взглядом по пухлым губам, которые, кажется, стали налитыми. Невольно облизываю свои и наклоняюсь ближе…

― Я хочу домой, – отклоняет лицо в сторону. Черт!

― Конечно.

Снимаю машину с сигнализации и открываю дверь. Когда помогаю ей слезть с капота и удобно сесть внутрь, она даже не смотрит на меня. Дважды черт!

Поначалу едем молча, но все же решаю заговорить:

― Почему ты выбрала Океанографический? Девчонки на нашей кафедре – редкое явление. С чего такая страсть к воде?

― С детства люблю моря, океаны, озера, реки. Море оно ведь кажется бескрайним – это пугает и в то же время позволяет чувствовать внутри неимоверную силу. Не знаю… Когда я смотрю на воду, то теряется ощущение, где ты, а где она – словно ты становишься одним целом.

О-па… Пигалица рассуждает моими словами… Ей кто-то рассказал обо мне или?.. Или что?

― Впечатляет. Ходила под парусом?

― Да, несколько раз. Люблю ощущение ветра на коже.

― Я тоже… люблю.

― А ты почему выбрал Океанографический?

― Ну, примерно потому же, что и ты. Моя мечта – это уйти в кругосветку, – сейчас быстро от себя пигалицу отважу. Кто из женщин хочет в кругосветку, да не…

― Классно! Ты, океан, небо, ветер и ощущение счастья… Мне нравится!

Ее настрой меня настораживает. Откуда в ней все это? Неужели правда так думает?

― Девушки с подобными мыслями, как у тебя – редкость. Мне… то есть, нашей кафедре очень повезло с такой студенткой.

― А куда мы едем? – спрашивает пигалица, когда до ее дома остается метров пятьсот.

― Я везу тебя домой, – говорю чуть неуверенно, потому что девчонка начинает крутиться на сидении, явно пытаясь распознать места, которые мы проезжаем.

― К кому?

― Что значит «к кому»? К тебе.

― Но я тут не живу, – усмехается и вообще эта ситуация ее, бесспорно, веселит.

― Как не живешь, если твой друг – очкастый ботан, привез тебя сюда несколько дней назад.

― А ты что следишь за мной?

― Пф-ф-ф… нет, конечно. Просто ехали по одному пути, вот я и увидел.

Вместо того чтобы проникнуться моим ответом, она сидит и хихикает.

― У «очкастого ботана», между прочим, имя есть, – и опять в голосе тысяча претензий.

― Ну я за него рад, – пигалица на меня фыркает и отворачивается к окну.

― Тебе, конечно же, имена без разницы, – снова бубнит под нос, но так, что я все прекрасно слышу.

― Есть разница. Как твое имя?

― А ты что же не знаешь? – мотаю головой «нет». ― Хм, тогда очень интересно, – оживленно двигается на сидении и разворачивается ко мне полностью, ― если мой друг «очкастый ботан», то кто я?

― Эм… «девушка с первого курса».

― Ну, конечно! Еще добавь «глубокоуважаемая», – начинает хохотать.

И вроде бы она иронизирует над моими словами, но это меня веселит не меньше. А вообще, с ней очень легко, будто много лет знакомы.

― Почти так, – смеюсь.

― Ну, правда, скажи мне! – касается меня рукой и тут же отдергивает. Значит, и она ощутила разряд по всему телу? Стив, о чем ты думаешь? Нужно отвадить ее от себя и себя от нее. Трижды черт!

― Пигалица или шмакодявка.

Она прыскает со смеху:

― Почему «пигалица»?

― Потому что маленькая, вредная и на тонких ножках.

― А второе?

― По той же причине. Но я разнообразил. Так как твое настоящее имя?

― Быть пигалицей меня устраивает.

Что взять с вредины?

― Как скажешь, глубокоуважаемая пигалица.

Она довольно ерзает на сидении, а потом смотрит в окно:

― А мы где? – всматривается в темноту.

― Испугалась?

― Нет. С тобой-то чего бояться?.. – произносит и словно осекается. ― Так, где?

― Я накручиваю круги возле дома «очкастого ботана», потому что не знаю куда тебя вести.

― Мне совсем в другую сторону, – называет адрес. ― Отвезешь?

― А у меня есть выбор?

Улыбается и мотает головой:

― Неа.

Пока ехали, она засыпала меня вопросами о преподавателях, занятиях и практике, которую, оказывается, ждет больше всего. Ну ей повезло, практика у нас начинается с первого курса и в начале второго месяца обучения.

― Теперь наконец-то приехали к тебе, – притормаживаю возле частного дома. Она довольно кивает и начинает открывать дверь. ― Постой, я тебя провожу. Пигалица что-то там начала щебетать, но в два прыжка я уже стоял и открывал дверь машины снаружи. ― У тебя нога больная, как я могу тебя не сопроводить? – подаю руку. ― И ты же полезла в мужскую драку, отбивая меня. Я твой должник, одним словом.

― Издеваешься, да? – выходит и осторожно ступает на ногу.

Глава 17

Подъезжая к Бьянке, набираю номер Криса:

― Брат, вы там как? Я уже сегодня не вернусь. Передай… – имя рыжули не помню, вроде на «а» или «с», ну неважно, ― рыжуле, что я ей завтра позвоню.

― Стив, не думаю, что рыжуля захочет тебя видеть, – слышу, Крис явно веселится.

― А чего так? И почему ты снова ржешь?

― А погоди, погоди. Сейчас с видео тебе позвоню. Не отключайтесь, Стив Адамс – звезда вечеринки.

Не понял… Кристиан звонит, и первое, что я вижу, это рыжулю на сцене, которая еле-еле на ногах стоит, но с микрофоном в руках, а потом слышу ее голос: «у него маленькая, потому что не сбежит мужик с большим…» на этих словах она сваливается вниз со сцены. «Я в порядке, в порядке» – доносится уже тише, а потом слышу звук, от которого меня самого начинает мутить.

― И давно она так? – уже вижу Криса.

― Да не, минуты две, как забралась на сцену. Сначала отплясывала танец «ваш любимчик Стивен Адамс – настоящий засранец» – это, если дословно. Я тебя набрать хотел, но ты опередил.

― Ясно. А с чего она взъелась-то?

― Оказывается, когда вы с Питерсом дрались, большая часть студентов пялилась в окна. Ну и тебя с пигалицей видели, конечно.

― Ее зовут Нола, – понимаю, что произношу имя с трепетом.

― Кого?

― Что значит «кого»? Пигалицу, конечно.

― Стив я не слышу тебя. Алекса теперь распевает в микрофон песни, и походу не отдает его никому, – Алекса, ну я почти угадал с именем. ― БрэйТи вышел. Пойду вырубать звук. Давай, до завтра в спортклубе!

«Стивен Адамс ты настоящий подлюг, Не будет похож на меня твой внук, Ты упустил любовь свою, Тебе я песню больше не спою» – эти слова донеслись до моих ушей, пока Крис шел к сцене. А после того как микрофон вырубили, раздался отборный мат уже в адрес Криса и всех находящихся в зале мужиков.

Сам бог отвел от нее. Жаль лишаться кандидатки на роль фиктивной жены, но делать-то нечего. Остается Оливия и… Открываю свою страницу на сайте знакомств и, увидев пятьсот тридцать две заявки в друзья, поспешно закрываю. Только Оливия, а дальше буду думать. У меня даже желания нет разбираться во всех тех женщинах, которые согласились на фиктивный брак: они все так и продолжают быть на одно лицо, фигуру и статус. А вообще, не хочу я ни с кем вступать в брак даже на год. Я люблю женщин, но только не тех, кто соглашается на брак из-за шикарных условий. Сам себе противоречу. Ненавижу отца с его закидонами.

Оставляю машину на пристани, вокруг яхты, шум моря, крик чаек и охрененное звездное небо. Подхожу к своей любимой женщине – белокрылой Бьянке и провожу ладонью по белому корпусу.

― С тобой бы я вступил в самый настоящий брак, – улыбаюсь и запрыгиваю на палубу. ― Вот выиграем с тобой Университетскую гонку, а потом будем собираться в кругосветку. Как раз, пока заканчиваю последний курс подготовлюсь, и мечта станет реальностью.

Заваливаюсь на кровать и прикрываю глаза. Обычно вспоминаю океан, а сегодня все время до глубокого сна, вспоминал грозовое небо и ловко расставленные силки, в которых я не прочь запутаться.

С утра позвонил Оливии – она птичка ранняя. И то, что я не оказался сегодня на завтраке у рыжули, уже дважды сыграло мне на руку:

― Ладно, Стивен, если ты пропустил «завтрак на завтра» я соглашусь на встречу с тобой, – вот всегда мне нравился ее певучий голосок.

― Отлично, тогда жду тебя в гавани у Бьянки в три часа.

― Буду, Стивен.

В спортзале, как обычно, пропотели насквозь. Обожаю ощущение «свободной головы», когда ни о чем не думаешь, а есть только ты, музыка и железные блины на штанге по пятьдесят килограмм с обеих сторон. После тренировки говорим с Крисом, распивая протеиновый коктейль.

― А ты Оливии сказал, про фиктивный брак?

― Нет. Потому что уговорить ее тет-а-тет будет легче, чем по телефону. А вот если откажет, то полнейший облом, придется выбирать между пятьюстами пластмассовыми кандидатками.

― Так, может, все же позвонишь той девчонке, Крошке По?

― Это на самый крайний случай. У меня еще Виолетта есть в запасе. Помнишь ее?

― Э, не брат! Я слышал, что в прошлом году она родила вторую двойню.

Коктейль залетает не в то горло, начинаю давиться и кашлять. Ну и новости…

― Значит, приложу все усилия, чтобы помириться с Оливией.

― Я, кстати, вспомнил, как у По было имя полностью – Поллиана.

― Ну что за имя такое дурацкое? Я не хочу два центнера, которые буду ходить за мной по пятам. Брат, зачем ты мне ее уже в какой раз предлагаешь? – взмахиваю рукой, будто отгоняю назойливых мух и откидываюсь на спинку стула.

― Поэтому и предлагаю, что она за тобой бегала. Если ее чувства не угасли, то она идеальная кандидатка. Зачем искать новое, когда можно воспользоваться хорошо проверенным старым?

Мое лицо, кажется, искривляется даже без моего участия:

― А отделаюсь я от нее потом как? Она решит, что жена – это на всю жизнь. Боже, она именно так рассуждала, когда смотрела какую-то слезную мелодраму. Не хочу такого.

― Ты главное женись. Год не будешь давать ей развод, а за это время набьешь у нее оскомину собой. Ну придумаем, как отвадить ее.

― Буду пугать ее кругосветкой. Помнится, что она плохо солнце переносила и в принципе жару. А в океане солнце будет палить только в путь.

― Ну вот! К тому же ни одна женщина не выносит измен. А ты через месяцев десять – одиннадцать можешь вполне загулять.

― А ты прав, да. Но! – машу указательным пальцем. ― Она только на экстренный случай. С ней я не учиться буду, а прятаться от ее навязчивости. Хотя родичам должна прийтись по вкусу, и это неоспоримый плюс – поверят, что она настоящая жена.

Вспоминаю грозовое небо в глазах и проваливаюсь в тот момент, когда Нола смеялась, сидя в машине.

― Стив, а как у тебя с пигалицей вчера все прошло?

― Ее Нола зовут.

― О как. То есть, вы перешли на более близкую стадию общения? Кстати, а ей ты не хочешь предложить пожениться?

Глава 18

В итоге взял себя в руки, чтобы не превращаться в размазню – если и приеду, то уж точно без цветов.

Три часа дня. Стою, прислонившись к Бьянке, и наслаждаюсь солнечным днем. А вот и Оливия:

― Привет! – говорю, чуть подавшись вперед. Все же она очень красивая и сексуальная. Если согласится на роль фиктивной жены, будет здорово.

― Привет, Стивен! – нежно целует в губы.

Но с ней сложно быть нежным. Не удержаться просто. Обхватываю за попу и притягиваю к себе:

― Скучал по тебе, – провожу пальцами по ее бархатистой коже лица и светлым волосам.

Оливия, не говоря ни слова, берет за руку и вступает на яхту, иду следом. Идеальная кандидатка.

Бьянка стоит чуть поодаль от других яхт, поэтому мы занялись сексом прямо на палубе. Вот почему еще Оливия идеальная кандидатка – она любит экстрим и свободу от условностей, как и я.

― Напомни, Стивен, из-за чего мы расстались?

― Ты очень грубо высказалась начет Бьянки, – руками поглаживаю пухлые груди, слегка сжимая. Оливии всегда нравились мои ласки. И чего я ей не простил ту грубость?

― Ах да, ну ты ведь понял, что нельзя думать о металле, как о живом человеке, а тем более, о женщине.

Вот почему! Собираюсь возразить, но вспоминаю два, бегающих за мной центнера, и сдерживаюсь. А потом она сильнее прижимает мои ладони к своим «пухлым девочкам» и начинает круговые движения, перехватываю инициативу и уже не могу остановиться. Может за каждую провинность шлепать ее по попе? Думаю, мы оба будем не против. После этого раза точно нужно заговорить о фиктивном браке. Ну, или после еще одного…

― Говорят, ты дрался с Винсентом и победил его? – после очередного ударного захода просто пялимся в небо, набросив на себя плед, потому что стало прохладно.

― Конечно. А ты сомневалась?

― Ни капельки. Очередной раз, подтверждаю для себя правильность решения, что ушла от Питерса к тебе.

― Да он и не особо возражал. Ты ведь говорила, что вы уже расстались.

― Ну да…

― Так тогда не от него ко мне, а просто ко мне.

― Да, да…

― Слушай, у меня к тебе предложение, – поворачиваюсь набок и приподнимаюсь на локте. ― Нет, лучше по-другому! – вскакиваю и иду к джинсам, чтобы достать коробку с кольцом. ― Оливия, – поворачиваюсь, она стоит голая и взъерошивает волосы руками. Никакого бесстыдства – идеальней я не найду. ― Стань моей фиктивной женой.

― В смысле «фиктивной женой»?

― В прямом, – протягиваю ей открытую коробочку. Солнечные лучи попадают на камень, и он кажется большего размера. ― Нам хорошо вместе, а мне нужна жена ровно на год.

― Зачем?

― Отец решил меня женить, иначе не оплатит последний курс универа, а я все деньги отдал на свою красавицу, – поднимаю глаза вверх по мачте и улыбаюсь: скоро ты раскинешь крылья свободы, и я вместе с тобой.

― Стивен, а сначала извиниться не хочешь?

С голой женщиной сложно разговаривать, мысли не о том.

― Холодно, – поднимаю плед с пола и отдаю Оливии. Она нехотя накидывает ткань на себя. ― А разве я должен извиняться? – не нравится мне, куда заходит наш разговор. Натягиваю джинсы.

― Вообще-то, я решила, что ты для этого и позвал, чтобы извиниться за свои слова?

― За мои слова? – чуть повышаю голос. ― Может, просто примешь мое предложение и все? И я попробую забыть, что ты тогда сказала.

― Пока не извинишься, я даже думать не буду. Я не хочу соперничать с металлической посудиной, которую ты обожествляешь.

«Металлической посудиной»?! Я не ослышался?

― Это ты должна немедленно извиниться! – защелкиваю коробку.

― Перед кем?

― Перед Бьянкой!

― Да, пошел ты, Стивен Адамс!

Подходит ко мне и выбивает коробку из рук. Та шумно падает в воду.

― На этот раз мы расстаемся окончательно!

― Да и, пожалуйста!

― Стерва!

Набираю в легкие побольше воздуха и прыгаю с борта в море. До меня доносятся бранные слова, но у меня нет желания тратить деньги на еще одно кольцо для фиктивной жены. Уже начало темнеть, но дно можно кое-как разглядеть. А нащупать необходимый мне предмет, должно быть еще проще. Наконец-то удача мне улыбается, и я нахожу коробку.

Сменной одежды на Бьянке нет, поэтому приходится в мокрых джинсах садиться в машину. Посещают мысли подъехать к дому Нолы и, возможно, увидеть ее, но гоню их прочь, нужно заниматься поставленной целью и наконец-то найти себе фиктивную жену!

А, может, Крис прав? И два бегающих за мной центнера не так уж и плохо? И от ветра укроет, и от дождя… Бред полнейший, но… Для развода у меня будет прекрасное основание – на яхте кровати узкие, она туда одна-то не залезет, а мы вдвоем тем более. И, вообще, я же в море потону, если По облокотится на один из бортов яхты. Уверен, что для мамы это будет основанием. Решено! Год мучений – небезосновательный развод – и я свободен!

По дороге домой набираю Криса:

― Братан, нужна твоя помощь. Я не помирился с Оливией.

― Она не стала извиняться за свои слова?

― Хуже, еще сверху наговорила, так что совсем никак с ней не получится.

― Понял. И что будешь делать?

― Я все обдумал и, возможно, ты прав насчет Повианы или как там ее?.. Вдруг девчонка изменилась внешне, ну или в любом случае повзрослела. Ей же лет девятнадцать должно быть. Не будет же она такой же липучкой… Ну и на худой конец она ведь рассказывала, что любит море, пусть это два-три центнера, но хоть будет о чем поговорить, – шумно вздыхаю. Положительный аргумент для брака с ней закончился. ― Позвоню ей через… месяц и договорюсь о встрече. Увидимся, поболтаем. А все это время я буду морально готовиться.

― Брат, не тяни. Она ведь может даже на встречу не согласиться или окажется такой, что свет зажигать запрещено! А ты месяц упустишь. Или пройдешься по сайту знакомств пока?

Вспоминаю одинаковые лица с сайта и их личные интересы: шопинг, встречи с друзьями, шумные вечеринки, коктейль «кровавая Мэри», богомолы... Потом прокручиваю в голове вариант, как можно стать хуже, чем было? Три-четыре центнера, черты лица плотно скрыты за прыщами или одной сплошной складкой жира, ноги и руки, как надувные шарики, и в принципе она будет похожа на двух борцов сумо, которые не разлей вода...

Глава 19

Настроение испортилось. Захожу домой и сразу направляюсь в свою комнату, чтобы не услышать: «Стивен Адамс до затянувшегося хомута на шее осталось семь недель»... Но, кажется, отца нет. Пронесло. Взбегаю по лестнице, а краем глаза замечаю, кто в доме есть. Гленн! В субботу вечером? Удивительно. Спускаюсь. Братец сидит на диване и как-то мечтательно пялится в телефон:

― Гленн? А ты место обитания в субботу вечером не перепутал?

Он даже не сразу меня замечает. А потом поспешно гасит экран мобильного:

― Что?.. – таким брат был всего два раза в жизни: в детском саду и одиннадцатом классе – когда влюблялся без памяти.

― Гленн, что случилось? – запрыгиваю на диван рядом с ним. ― Сегодня суббота, – машу ладонью перед его носом, ― скачки днем, тусовка вечером. Какого черта ты здесь делаешь?

― Она согласилась на мое предложение о свидании.

― С этого места поподробнее. Кто она? И сколько членов семьи ты продал ей в рабство на пару столетий, что она согласилась на твое предложение? – начинаю хохотать.

― Да ну тебя, Стив! – надувает губу и собирается встать с дивана. Ловлю за футболку и усаживаю обратно.

― Не будь букой и поведай доктору Си Адамсу о своем недуге, – надеваю невидимые очки, достаю такой же блокнот и ручку.

― Ничего не стану говорить, – демонстративно складывает руки на груди и отворачивается.

― Да ладно, Гленн, давай рассказывай, что там у тебя, – хлопаю брата по плечу. ― Я серьезно!

Знаю, что хочет поговорить, поэтому еще немного, изобразив обиженного, разворачивается ко мне всем корпусом и оживляется:

― Как с ней себя вести и что делать?

― Понятия не имею о ком ты, но уж точно не так, как сейчас.

― А что не так?

― Ты напоминаешь мне зайца-паралитика, который раздумывает: ему в пасть питона сейчас влезть или чуть позже, но ясно одно – зайца сожрут. Где твоя уверенность, которую ты проявляешь, когда ставишь на любимую лошадку? Помнится, ты не мельтешишь и не дергаешься, а уж тем более не спрашиваешь, что тебе делать?

― Так-то лошадь, а с девушкой, как себя вести?

― Уверено! Это главный секрет успеха у женщин. Я знаю, что ты можешь, но почему-то не делаешь.

― Она особенная, поэтому я тушуюсь.

― «Особенная» – это из головы рога, а из попы хвост?

― Стив, ты хочешь мне помочь? – возмущается на полном серьезе. ― Или как?

― Спокойно! – выставляю ладонь вперед. ― Будь собой, Гленн, и больше не нужно ничего.

― Пошел ты! – вскакивает и собирается уйти.

― Э-э-э, ты меня не понял, я серьезно. Если она особенная, то, значит, тебе хочется длительных отношений, так? – почти кричу, потому что братец успел ускакать аж до лестницы.

Останавливается, но не поворачивается:

― Ну так, да.

― А если так, – нагоняю у ступенек, ― то не нужно из себя кого-то изображать, будь собой. Но только с большей уверенностью. Ты хороший человек, Гленн, просто не скрывай себя и свои желания. Напористым быть не стоит пока, но и не размазней. Понял? Если ты ей понравишься какой есть, значит, девушка стоящая, а если нет, то пошли ее лесом.

Смотрит на меня пристально:

― Спасибо брат! – и кидается в объятия.

― Э-эй, вот такой нюней быть не нужно, – отстраняется, но я силой прижимаю его обратно, ― Но со мной можно.

Хлопаем друг друга по спине:

― Я спать пойду.

― А свидание? Или продинамишь ее с самого начала? – смеюсь.

― Свидание завтра днем.

― О-о-о, днем… тогда купите себе по ведерку с совочком.

― Ты не можешь быть серьезным, да?

― Знаешь же, что нет.

― Ладно брат, доброй ночи!

― Доброй.

Младший брат влюбился, надеюсь, девушка достойная, он, правда, хороший человек. Нюней бывает, но в принципе мне с братом повезло. А я? А что я? Пора искать фиктивную жену.

Смотрю на телефон и в очередной раз жалею, что не взял номер у Нолы. Впереди еще больше суток, а в понедельник обязательно разыщу ее в универе. Теперь мне известно, что она со мной на одной кафедре, а значит, поиски не будут сложными.

Полночи изучал мировой рекорд по яхтенному спорту. Смотрел видео, читал интервью капитана и команды. Мне нужно во что бы то ни стало обыграть Винсента Петерса и прийти первым к победе!

Проснулся от трезвонящего телефона. Кому не спиться утром воскресенья? Открываю глаза, за окном палит солнце. Хм… Дотягиваюсь до телефона «Крис»:

― Брат, ты чего с утра звонишь?

― Двенадцать дня уже, – о, вчера я, видимо, засиделся… откидываюсь на подушки и прикрываю глаза, до двух можно поспать еще. ― Она согласилась!

― Кто она? – и этот выражается иносказательно.

― Поллиана! Брат, просыпайся давай! У тебя с ней встреча через четыре часа.

― В смысле встреча? – резко открываю глаза и вскакиваю с кровати.

― Я вчера в инете разыскал ее номер телефона, узнал, что они с семьей в Викторию переехали. Ну и позвонил. Сказал, что ты хочешь встретиться, и она согласилась, – голос у Криса воодушевленный, а мне как-то не по себе.

― А мои две недели моральной и физической подготовки?

― Перестань тянуть, это не в твоих правилах, Стивен Адамс. Так в чем дело сейчас?

― Не знаю… Отстань с вопросами. Лучше скажи, как ты ей объяснил, что я ей лично не звоню, а?

― Эм… Сказал, что не решаешься.

― Леща захотел схлопотать? Зачем позоришь меня перед потенциальной кандидаткой в фиктивные жены?

― Стив, она согласилась сразу же, значит, пластмассовых кукол можешь отмести. Наоборот, это тебе на руку. Да что я тебя уговариваю? Давай поднимайся и дуй на свидание! Встречаетесь в четыре, в университетском кафе.

― Ладно, ладно! Дай мне хотя бы час на моральную подготовку.

― Да, нет проблем! Жду приглашение на свадьбу, – ржет снова. ― И жду звонка сразу после вашей встречи. На пары хоть завтра приди, не пропадай в пучине ее жаркого тела.

― Пошел ты, Кристиан Дэвис!

Отключаю телефон и отбрасываю в сторону. Растираю лицо руками. Она сразу согласилась? Может, не держит на меня обиду? Или выросла и решила за все мои действия отомстить и вырубит одной левой? Или даже прикосновением мизинца?