Кровавый целитель. Том 8: Endgame - Часть 2

Пролог

Лёгкий ветер крался сквозь кроны деревьев, едва слышно шелестя листвой. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь густую зелень, оставляли на земле золотые блики. Воздух благоухал свежестью, пропитанной тонким ароматом хвои и влажного мха. Прохлада приятно холодила кожу под доспехами, цепляясь за металл невидимыми пальцами.

За спиной слышался шорох шагов, но Горниш не оборачивался и уверенно двигался вперёд. Взгляд цепко прощупывал лес, пытаясь обнаружить угрозу, но деревья стояли неподвижно, подобно древним стражам, застывшим в угрюмом молчании. Лишь изредка между стволами мелькали рогатые тени – олени с бронзовой шкурой, блестящей под лучами солнца.

Где-то впереди журчал ручей, и возле самой воды проскользнула стая чёрно-синих лисиц. Их хвосты дрожали, колыхаясь подобно струйкам дыма, а жёлтые глаза тревожно вспыхивали огнём. Мобы, привычные для этих троп, почтительно держались на расстоянии, но они были лишь малой тенью тех опасностей, что могли подстерегать впереди.

— Эй, Горниш, — грубый мужской голос нарушил лесную тишину.

— Чего тебе? — откликнулся Горниш, не сбавляя шага.

— Помощь нужна!

Горниш усмехнулся.

— Денег не дам. Жало, вот тебе самому не стыдно? Десятый ранг, а клянчишь, как нуб. Мы-то привыкли, а другой и в морду дать может. Я прав, Латч?

Горниш бросил взгляд через плечо. Целитель резко поднял голову, встревоженные глаза беспокойно заметались по сторонам. Он быстро и нервно кивнул.

— Голды у меня завались! — ответил Жало с напускным хвастовством.

— Ещё бы, — Горниш усмехнулся. — Гига хорошо платит.

К нему даже подлизываться не приходилось. Гига всегда хорошо платил за выполненную работу.

— Дослушал бы сперва! Помощь нужна с делами… любовными. Ты же с девками легко ладишь, вот и подумал – дашь совет!

Горниш фыркнул, скользнув взглядом по золотистым верхушкам деревьев.

— Ты меня переоцениваешь. Бывали интрижки, но я их не искал. Я танчу, девчонка хилит, слово за слово – и вот уже мило болтаем после прокачки. Погоди-ка, тебе вообще зачем мои советы? Сенечка же вокруг тебя вьётся, глазками так стреляет – ещё чуть-чуть, и одежда на ней вспыхнет.

— В том-то и дело! — горячо выпалил Жало. — Что она липнет ко мне, глаза блестят, губы кусает – ну тянет её ко мне, ясно же. Но остаётся шаг – и всё, стена. Несёт какую-то чушь, хихикает, смущается! Чё за фигня?

— Чего тут неясного? Девочка романтики хочет – тем более этот мир, — Горниш неопределённо покрутил рукой над головой, одновременно ни на что конкретно не указывая и показывая сразу на всё вокруг, — к романтике располагает. Закаты после данжей, звёздное небо после рейдов…

— Бред какой! — голос Жало звенел от искреннего негодования. — Я что, по её мнению, железный? Три недели топчемся на месте! Неделю назад подарила книгу. А позавчера, когда я торчал у себя в комнате и занимался важными делами, вдруг сама пришла. Глаза смущённые, щёки красные. Я уж решил, что всё, наконец-то, а нет! Спросила, прочитал ли я книгу! Пришлось соврать, естественно.

Горниш хмыкнул и позволил себе укол:

— Конечно, ты соврал. Сенечка просто плохо тебя знает. Будь вы знакомы подольше, знала бы, что ты ничего сложнее журнальчиков с гайдами в руки не берёшь.

Сзади донеслось сердитое бурчание. Если бы такую колкость себе позволил Латч, страж давно размазал бы его по земле.

— Ладно, не бухти, — примирительно произнёс Горниш. — Ну, пришла она к тебе. А дальше что было?

— Стоит, платочек теребит. Минут пять болтали о какой-то лютой чепухе, а потом она вдруг роняет платок. Прямо к моим ногам! И стоит, смотрит на меня так томно, с ожиданием.

Горниш задумчиво нахмурился, и вскоре в голове вспыхнула догадка.

— Как книга называлась, не помнишь?

— Что-то сопливое, про душу. Когда она запоёт… или прошепчет… какая-то такая бредятина.

Горниш быстро открыл инвентарь. Виртуальная сумка ломилась от книг – их было столько, что хоть библиотеку открывай. Гига приказал собирать их, но зачем не объяснил.

— Я её читал, — сказал Горниш, вытащив нужный томик. Шаг замедлился: нужно было одновременно смотреть и под ноги, и на белоснежные страницы. — Ну ладно, не то, чтобы читал – пролистал по диагонали, когда мы ночевали у Закрытых врат. Кажется, я понял, чего Сенечка от тебя ждала.

Вскоре взгляд зацепился за нужные строки.

— Вот оно. Сенечка не зря дала тебе именно эту книгу. Здесь есть сцена, в которой одна из героинь, до невозможности романтичная особа, приходит к своему возлюбленному. В землях, где разворачиваются события книги, действует свой этикет: если женщина роняет платок, то в случае, если у мужчины есть к этой женщине симпатия, он должен поднять платок, не отводя взгляда от её глаз, поднести к губам, вернуть и прошептать «если Вы захотите, я подниму его вновь».

Горниш захлопнул книгу и отправил обратно в инвентарь, где её иконка затерялась среди десятков похожих значков. Жало молчал и хмуро сопел. Под его ногами раздражённо хрустели ветки.

— Чушь какая-то, — наконец буркнул он. Голос так и сочился раздражением.

Глава 1

— Так… и куда же мне тебя поместить…

В слабом свете масляной лампы стеклянный сосуд переливался всеми оттенками изумрудного, отбрасывая мерцающие блики на тёмные стенки деревянных сундуков. Луна неуверенно переводила взгляд с одного системного хранилища на другое. Сундуки выглядели одинаково, но предназначались для разных зелий. Рука, украшенная простым медным кольцом, потянулась к крышке правого сундука, но тут же замерла.

«Нет, всё-таки сюда», — Луна распахнула левый сундук и погрузила склянку в его системные глубины. Цикл сортировки продолжился.

Следующие зелья отправлялись в сундуки намного быстрее, но через несколько десятков распределений вновь возникла заминка, уже более серьёзная.

— Зельице Непоколебимости, что же мне делать с тобой… — тихо пробормотала Луна, перекатывая флакончик в пальцах.

Внезапно мягкий свет одной из ламп дрогнул, затрепетал и угас, погрузив дальний угол комнаты во мрак. Луна замерла, оторвавшись от работы, и огляделась.

Комната утопала в таинственном полумраке. Тяжёлые бархатные шторы скрывали окна, полностью отсекая солнечный свет. Единственными источниками освещения оставались масляные лампы – одни висели в массивных металлических держателях на стенах, другие стояли прямо на сундуках. Луна вытянула руку в сторону погасшей лампы, и перед глазами всплыл интерфейс системы. Пара привычных жестов – и мягкий, тёплый свет вновь озарил заставленный сундуками угол. Система щадила игроков: иначе пришлось бы карабкаться по ящикам и зажигать лампы вручную.

Оторвавшись от монотонной сортировки, Луна позволила мыслям на несколько секунд переключиться. Взгляд скользнул по своему маленькому царству. Комната, изначально скромная по размерам, благодаря заклинанию расширения превратилась в нечто необъяснимое и противоречивое. Пространства было и слишком много, и катастрофически мало. Повсюду возвышались аккуратные ряды сундуков и ящиков, сложенные как в несколько рядов, так и в несколько ярусов. У одной из стен выстроились стойки с оружием и доспехами, в углу темнела деревянная доска с аукционными объявлениями, на которой десятки старых пергаментов были прибиты системными шпильками. Этот системно-хаотичный порядок был одновременно головной болью и бесконечным источником усталости, но в то же время и результатом кропотливого труда последних месяцев.

На мгновение мысли перенеслись туда, с чего всё началось. Второе легендарное подземелье изменило жизни многих игроков, и оно было местом, изначально идти в которое не было ни малейшего желания. Но нашлось то, что перевесило чашу весов – чувство долга и стремление построить лучшее, счастливое будущее. Его не получишь в ожидании чьей-то милости – его нужно ковать собственными руками. Именно поэтому к рейду Вилла присоединились охотница и страж, которых связывала крепкая, преданная любовь. К тому же Вилл был одним из немногих, кому можно было доверить свою жизнь.

Но лишь в красивых сказках влюблённые вместе преодолевают трудности и наслаждаются тихим счастьем после победы. Реальность, пусть и виртуальная, жестока. Виллу повезло, но второе легендарное подземелье забрало многих. Посреди безмятежного облачного неба пало больше трети рейда. Брэйв потерял Ди, а за несколько минут до этого системная Смерть забрала с собой Джевиса.

Последующие дни были окутаны густым холодным туманом. Пустота. Апатия. Не хотелось даже шевелить пальцем. Всё потеряло смысл – до разговора с Виллом, который рассказал удивительные вещи. Оказалось, что никакого правила смерти нет, и хотя любимый мог вернуться в реальный мир с осложнениями, главное – он остался жив. От одной этой новости сердце забилось так, словно оно было готово вырваться из груди. Всего за мгновение мир снова наполнился красками.

Но вместе с этим Вилл поведал, что свобода после третьего легендарного подземелья также была ложью. Им предстоял иной, более долгий путь, в котором три сложных рейда были лишь началом. Не было больше смысла со всех ног стремиться вперёд. Пришло время остановиться и оглянуться на тех, кто шёл следом – тех, кто первым примет удар за слишком затянувшееся путешествие игроков по виртуальной темнице. Слишком много новичков осталось за спиной, потерянных и брошенных на произвол судьбы. Совет практически отвернулся от них, новая королева начала плести свои интриги, золота не хватало даже на необходимое, а квесты с каждым днём становились всё опаснее. Всё, что оставалось новичку, – это фармить ресурсы, с трудом выживая в суровом мире Аномалий и жадных до наживы более опытных игроков. В тот момент, когда мысли о будущем слились с окружающим хаосом, яркий свет осветил другую тропу – ту, что вела к простой истине: «Дети – это наше будущее». Эту фразу часто повторяла себе не Милая Луна, а Екатерина Алексеевна – воспитательница в детском саду. Поворачиваться спиной к «детям» этого мира – новоприбывшим игрокам – было просто неправильно.

Новичкам нельзя было просто раздавать золото и ресурсы, зато можно было дать им «удочку» – систему контрактов. Сперва она была примитивной: новичкам выдавали задания на добычу различных ресурсов, которые игроки приносили на продажу. В отличие от аукциона или личной торговли, с их рисками обмана и затянутым выкупом, здесь они получали оплату сразу. Выкупленные у новичков ресурсы перепродавались позже – уже через аукцион.

Постепенно система разрасталась. Сколько проблем пришлось решать, сколько бессонных ночей ушло на её доработку, но именно это новое дело не позволило увязнуть в горечи потери. Оно отвлекало от личной боли, которая, хоть и притупилась после разговора с Виллом, всё ещё давала о себе знать.