Кровные драконы. Часть 1. Академия

Глава 1. Сирота в академии драконов

ЭЛИФ

Я смотрела на свое отражение в зеркале, пытаясь осмыслить, что же именно происходит с моей жизнью. Рядом суетилась опекунша Матильда, то одергивая безупречно выглаженное платье, то поправляя золотые локоны пушистых волос. Ее щеки забавно тряслись, но, увы, сейчас меня ничего не могло порадовать: я хотела выпрыгнуть из этой слишком богатой для меня одежды, и вернуться к своему привычному руслу, в котором была счастлива.

– Ну же, улыбнись, сделай вид, что тебя уже представили комиссии!

Вот бы оттолкнуть ее сейчас, и броситься прочь, в объятья родителей, которые защитили бы меня, не позволили бы заставлять делать то, чего я не хочу... Но у меня их нет, они погибли, когда мне было всего пять. Я плохо их помню, только обрывки, смутные воспоминания, но среди неясных образов отчетливо проступала любовь: я знаю, они любили меня! Любили так, как никто никогда больше не полюбит, и они ни за что не бросили бы свою дочь.

– Элиф! – настойчиво воскликнула опекунша, и я повиновалась.

Она забрала меня сразу же после той страшной ночи, на руках вынесла из огня, и оставила у себя, взамен своего погибшего ребенка. Долгие годы она растила меня, заботилась, и, хотя не могла заменить мать, все же делала для меня все, что было в ее силах.

И сейчас она искренне верит, что поступает верно, что для меня это будет благом, и даже мои слезы неспособны убедить ее в обратном.

– Умница, – довольно проворковала она, – улыбка тебе идет! Ты такая очаровательная, такая необыкновенная, и твой ум сразу бросается в глаза. Он читается во взгляде, благородном лице. Совсем как у твоей матери.

Она тяжело вздохнула, я же сцепила челюсть, чтобы не закричать.

Манеры – превыше всего.

– Может, сейчас ты мне не веришь, но твои родители гордились бы тобой, моя милая. В нашем мире нелегко быть человеком, мы всегда стоим ниже на общественной лестнице. Ни успеха, ни уважения, ни достоинства – у нас нет ничего, хотя мы заслуживаем признания не меньше остальных. Но ты обладаешь уникальным шансом улучшить свою жизнь, стать кем-то вместо того, чтобы вечно прозябать на низших ролях, делая что-то, что принесет честь другим, а не тебе! Поверь мне, любой другой отдал бы все, лишь бы оказаться на твоем месте, это чудо, что тебя заметили, и решили забрать!

Манеры, манеры, сохраняем спокойствие! Хорошие воспитанные девочки не кричат и не ругаются... А, пошло оно все... да хоть к дракону под хвост!

– Но у меня не было этих амбиций! – резко повернулась к ней лицом, заставив отпрянуть. – Я не просила об этой чести, – сказала я с таким ядом в голосе, что, казалось, его хватило бы отправить комиссию в полном составе на тот свет. – Мне нравится здесь учиться, у меня есть все, что мне нужно, и своими перспективами я довольна. Мне не нужно признание или почет, я лишь хочу продолжить дело матери, и жить достойно в доступных мне пределах!

На удивление, Матильда не упала в обморок от грубой отповеди, лишь покачала головой, словно услышала лепет перепуганного младенца.

– Ты еще не знаешь жизни, девочка, и не хлебнула положенную долю унижений. Но она тебя ожидает, если останешься здесь, и будешь жить, как все вокруг. Знаешь, через что мне пришлось пройти, и что вытерпеть, лишь бы стать той, кем являюсь сейчас? А тебе будет гораздо проще – всего четыре года в Академии, и после этого тебя с твоим дипломом просто на руках будут носить, лишь бы заполучить тебя! Ты станешь уважаемой персоной, ведь в этом мире никто не станет уважать человека за его ум или любое другое положительное качество, но с таким дипломом тебе откроются все двери, ты получишь защиту от насмешек или унижений. Это не просто возможность обучиться в лучшей Академии, это – пропуск в совершенно иную жизнь!

В коридоре раздался тихий топот, и через секунду в дверь постучали.

– Войдите.

– Госпожа Стрелицкая, комиссия прибыла! – выдавила запыхавшаяся служанка, тараща глаза на свою хозяйку.

– Хорошо, сейчас будем, – Матильда повелительно кивнула на дверь, отсылая девчонку, и снова повернулась ко мне. – Элиф, крошка, поверь моим словам, я добра тебе желаю, исключительно добра! Останешься здесь – и погубишь себя, сможешь поступить в Академию – навсегда выберешься из грязи, и получишь непробиваемую защиту от всего и от всех! Я как могла берегла тебя, чтобы ты не стала служанкой, не пачкала свои ручки на кухне или в прачечной, но, если ты не чернорабочая – ты обязательно попадешь в поле зрения тех, кто захочет использовать твои мозги в собственных целях, а с таким миловидным личиком, боюсь, у тебя будут возникать проблемы и похуже. Так что соберись, поверь моим словам, и не проверяй на своем опыте горечь этого мира.

Слезы от унижения снова подступили к глазам, но я сумела подавить эмоции, и молча последовала за ней в гостиную.

Миловидное личико. Меня многие называли красивой, хотя я никогда не считала это заслугой или преимуществом. Мне нравилось учиться, я мечтала, что буду обучать детей, получив диплом, как и мама. Но правда была такова, что ты не всегда получаешь все, о чем мечтаешь, особенно если ты – человек.

В этом мире мы появились недавно по меркам его исконных обитателей – драконов. Эти древние исполины обладали могуществом, о котором даже думать страшно, и они вовсе не были рады малоразвитым существам, которых сначала истребляли, как паразитов, а потом неожиданно примирились с их существованием, так как человеческая слабость помогала выгодно оттенять их силу. Подло – на мой взгляд, но с их точки зрения – законно и оправданно.

Глава 2. Комиссия

Матильда неслась впереди, не замечая моих моральных терзаний, либо же закрывая на них глаза. В ее понимании я должна из кожи вон выпрыгивать от радости, и все вокруг так считают, завидуют, люто ненавидят. Местные служанки полжизни отдали бы за мои перспективы. Ах, если бы я только могла стать там счастливой, но я ведь знаю, что после Академии не дадут мне покоя!

Глотая обиды, я вошла в кабинет моей опекунши, и элегантно сделала реверанс перед троицей из комиссии. Это были две драконицы и один дракон (в людском обличье, естественно), в великолепных костюмах, украшенные золотом и драгоценными камнями своих родов. На их блестящем фоне я выглядела просто, но не безвкусно: Матильда подобрала мне свое платье десятилетней давности, приказала его переделать в соответствии с модой нынешнего сезона, и результат оказался на удивление впечатляющим. В нем я казалась в меру строгой, в меру миловидной и безмерно вписывающейся в представление драконов о людях в стиле «нам не чета, но на глаза появиться не стыдно». Судя по высокомерным, но не презрительным мордам рептилий (за такое прозвище драконы на месте испепелить могут!), я пришлась им по вкусу. Ладно, ума Матильде не занимать, признаю, она попала в точку с моим образом! Ну а дальше уже дело за мной.

И я постаралась так постаралась: сама того не желая, я выложилась по полной, с легкостью отвечая даже на самые сложные вопросы. Комиссия безжалостно пыталась меня «задавить», опекунша утиралась платочком в углу от волнения, ну а мне было все равно. Видимо, они людей действительно за идиотов держат, раз считали, что этот экзамен мне не по плечу.

– Впечатляюще, – наконец-то соизволила прокомментировать глава комиссии после двадцатиминутного совещания. Теперь в ее тоне была лишь снисходительность вместо жесткой, безапелляционной властности. – Твои результаты оказались... не самыми худшими.

Последние слова она произнесла после едва заметной заминки, но мне показалось, что она хотела сказать нечто совсем другое, и лишь в последний момент передумала. Может, мои результаты были лучшими, но драконица не желала меня прилюдно хвалить?

– Недурно, недурно, – заметил мужчина, довольно сощурившись. – Вот мы и выполнили свое задание за рекордно короткий срок!

– Да, мой коллега прав. Мы нашли самых талантливых людей, чтобы они изучали науку наравне с лучшими представителями самой благородной расы драконов. Поздравляю, сударыня, вы приняты в Академию!

Матильда взволновано зааплодировала, я же залилась румянцем, и едва могла протолкнуть из горла хоть слово благодарности, которой все равно не испытывала. Драконы приняли это как должное, ведь в их представлении жалкая смертная девчонка должна головой об пол биться от свалившегося на нее счастья. Я же хотела их головами бить об пол, чтобы вытрусить оттуда это омерзительное высокомерие.

На помощь снова пришла опекунша, высказав все необходимые слова признательности и счастья, и заставив то же самое сделать меня.

– Обычно мы не ожидаем от примитивных существ каких-либо особых достижений, но совет явно намерен вовлекать их в прогрессивное общество, и в этом году число обучающихся было увеличено до пяти человек!

Да-да, только драконица забыла добавить, что трое парней окончили в этом году Академию, и сейчас там не осталось ни одного смертного. Вот им и нужно пополнить ряды «избранных».

Матильда благостно кивала на каждое слово, будто это была заурядная светская беседа на равных, а не ведра унижения, которым нас щедро поливали. Нам постоянно говорили, что в этом мире иной жизни для нас нет, и нужно уметь приспосабливаться, улыбаться в лицо оскорбляющих нас, но мое сердце отчаянно сопротивлялось. Опекунша приняла правила игры, и добилась хоть и минимальной, но власти, и теперь трое чужаков в ее собственном доме поносили весь человеческий род, на что она понимающе отвечала мимикой. Неужели и мне придется терпеть это изо дня в день в проклятой Академии?

– Для нас это огромная честь, мы впервые отправляем нашу ученицу на обучение в Академию, – ворвалась в мои мысли Матильда.

– Ваши чувства мне понятны, это действительно большая честь, но и большая ответственность, – впервые в словах дракона я уловила нечто важное. – Ближайшие годы сударыне посчастливится провести в стенах старейшего учебного заведения в мире, в окружении лучших преподавателей и учеников. Представители знатнейших семейств драконов, чьи имена почитают во всех землях – именно в такое общество попадет сударыня, и ей придется вести себя соответствующе, чтобы не опозорить себя и свой вид перед существами куда выше ее самой.

Несмотря на дружелюбный тон, я ощутила недвусмысленную угрозу. Тонкий намек, доброе предупреждение, но смысл был таков: только попробуй забыть свое место или сделать что-то не так, только подумай о недозволенном или перейди дорогу кому не следует, и тебя сотрут в порошок.

– Естественно, все понимают, какая это ответственность, и как следует себя вести, – опекунша искусно скрывала свое волнение, но я ее знала лучше драконов. – Мы дорожим вниманием, которым нас одаривает благородная раса драконов, и всегда рады подтвердить свою преданность!

Я улыбнулась со всей прелестью юной девушки, скрывая другие, вовсе не возвышенные чувства, но комиссия осталась довольна. Допив ча, весьма вовремя поданный служанками, драконы наконец-то соизволили убраться. На прощание меня все снисходительно потрепали за щеки, пожелали удачи, дали несколько советов, пообещали в ближайшее время прислать приглашение в Академию, и удалились.

Глава 3. Билет в один конец

– Итак, это большое достижение! – воскликнула госпожа Калмыкова, приглашенная в гости на праздник.

Я снова всем улыбалась, глядя на лица учениц, воспитательниц, подруг и влиятельных соседок Матильды. Она же упивалась торжеством: девушка из ее пансионата сумела поступить в Академию, драконы лично сюда прибыли для проведения экзамена. Для всей округи это – большой почет, и принесла его она, Матильда Стрелицкая, достойно воспитав свою подопечную. В любом случае именно так выразилась Калмыкова, супруга состоятельного помещика. Он был приближен к драконам, и благодаря этому изрядно возвысился. Моя опекунша всегда желала доказать, что ей не нужен богатый муж, чтобы чего-то стоить в глазах общества, и вот ее мечта сбылась. За мой счет.

– Благодарю, – сдержанно улыбалась Матильда, хотя ее глаза лучше слов выражали упоение. – Мы были рады принять таких высокопоставленных гостей в нашем скромном доме!

Еще одна шпилька в адрес Калмыковой: какие отношения у ее мужа ни были с драконами, крылатые гады никогда не посещали их жилище.

– Почему мы их не видели в небе? – требовательно спросила маленькая дочка купца Селиванова.

– Милая, они прибыли в экипаже, – мягко заметила ее мать.

– А почему не прилетели, они же драконы!

Присутствующие замялись.

– Сейчас очень модно разъезжать в экипажах, нынешний правитель драконов ввел такую моду пять лет назад, вот они сейчас и соревнуются между собой в богатстве и скорости своих экипажей.

Смятение сменилось понимающими переглядываниями и жеманными улыбками. Всем известно, что во время принятия истинного облика одежда на драконах разрывается на мелкие кусочки, и после обратного превращения в человека драконы оказываются голыми. Чтобы этого не происходило, нужно надевать особую одежду, придуманную учеными, но многие предпочитают обычные наряды и комфортабельные экипажи. Вроде сегодняшней комиссии: вряд ли кто-то из них постоянно упражняется в полетах и следит за фигурой.

– Ну и зря, были бы у меня крылья – я бы только и делала, что летала, – неукротимо заявила сударыня Селиванова.

Матроны поспешили перевести тему в иное русло, так как обычно люди не предавались мечтам, чтобы они делали, если были бы драконами. Мнение последних было однозначным: мы не имеем даже права мечтать о таком.

– Элиф, деточка, расскажи еще раз, что ты почувствовала, когда тебя выбрали?

«Что я ненавижу этих чванливых дураков!» – хотелось ответить, но вместо этого я выразила положенный восторг и скромность:

– Я едва осознавала происходящее, ведь это такая... честь! Сложно было поверить, что скоро я получу приглашение, и отправлюсь в Академию!

Словно по команде раздалось оханье и зацвели сентиментальные улыбки, хотя не всем удалось скрыть нотки зависти.

– Ты должна быть очень признательна госпоже Стрелицкой! – заявила Калмыкова тоном бравого генерала, идущего в бой. – Если бы она не взяла тебя на воспитание, ты бы не добилась такого успеха.

– Поверьте, я безмерна благодарна за все, что для меня сделали!

– Умница, хорошая девочка! Осталось только получить билет в успех.

«Билет в один конец» – мысленно поправила госпожу Селиванову.

Глава 4. Благородная высшая раса драконов

Густой туман мешал рассматривать пейзажи за окном, зато придавал моему отъезду фаталистичный, зловещий оттенок. Закрывая глаза, я снова видела вчерашнее утро: сундучки упакованы, поименованы, перевязаны и готовы к погрузке в экипаж, специально посланный за мной из Академии. В руках я сжимала великолепный конверт с тем самым приглашением внутри, и списком вещей, которые позволено привести с собой. Служанка помогла мне одеться, умыться, и оставила наедине с угнетающими мыслями.

– Всегда тяжело расставаться с привычной жизнью, и бросаться в объятья неизвестности, – мягко произнесла Матильда, входя в мою комнату.

Пока еще мою комнату. Интересно, кому ее отдадут?

– Ты боишься? Скажи честно!

Боюсь ли я просто перемен? Не знаю, все, что случилось, стало слишком неожиданным для меня. Новые перспективы, новые реалии, только в Академии я буду игрушкой, грязью под когтями тех, кому по большему счету я мешаю. Никто по-настоящему не станет меня уважать, или относиться с малейшей теплотой. Матильда удивлялась, почему меня это волнует, ведь какое мне дело до чужого презрения, если я могу получить диплом Академии? С ним мне откроются все двери, которые останутся закрытыми для большинства более жаждущих. И в ее словах присутствовал призрак истины, я тоже это чувствовала, но не принимала мудрые слова опекунши.

– Наверное, все дело в твоей природной скромности, милая, ты боишься, что будешь выглядеть хуже на фоне величественных драконов.

Нет, дело в моем честолюбии. Наконец-то я подобрала правильное слово! Моя гордость не принимала того, что я вынуждена довольствоваться малым, и даже самое престижное учебное заведение бросает мне подачку, принимая в свои стены. Даже если бы я окончила обычный пансионат, и стала учительницей для девочек, я была бы более свободной, независимой, чем теперь, принимая снисходительность Академии.

Бросила взгляд на Матильду, и поняла, что она отлично прочитала все мысли на моем лице.

– Нет, ты рада попасть в Академию, и стесняешься своего скромного положения, – раздельно отчеканила она.

Если бы я только могла относиться к нашей жизни, как все люди вокруг! Я была бы куда счастливее, чем сейчас, мечтая о большем, и не имея возможности получить это так же просто, как и проклятые драконы! Их доминион основан на способности принимать иной облик, но своим умом мы им равны. Мы могли бы добиться большего, если бы нам позволили, но драконы не дадут поднять головы смертным, о нет, им нравится статус высшей расы. Высшей расы! Каким высокомерием нужно обладать, чтобы присвоить себе этот статус. А ведь до нашего появления они были просто расой, единственной разумной в этом мире, и некем было помыкать. Вот бы попасть туда, где мой вид пользовался бы свободой, уважением, достоинством от рождения!

Лет двадцать назад разгорелся грандиозный скандал из-за выпущенной фантастической книги. Автор писал о других мирах, населенных разными созданиями, и в одном из них живут только люди. Драконы там – сказочные существа, а вся власть принадлежит человеческому роду. Писателя судили и приговорили к смерти за немыслимое кощунство; драконы приложили все усилия, чтобы уничтожить напечатанные экземпляры и выветрить из мыслей общественности любые воспоминания о запрещенной литературе. Только вот идеи имеют свойство оставаться в памяти, и распространяться даже под страхом суровой кары. Да, человеческую мысль не убить, а жестокие меры лишь распаляют любопытство!

Почему-то эта мысль принесла мне успокоение: в самом сердце драгоценной Академии, оплота будущего драконов, будет находиться человек – презренное создание со своей волей, своими мыслями, гордостью и мечтами.

Пауза затянулась.

– Я благодарна выпавшей мне чести, – тихо произношу, пытаясь поверить в свои слова.

Безуспешно.

– Вот и славно, тебе там понравится, поверь! Ты умная, преподаватели сумеют раскрыть твой потенциал, здесь же он зачахнет. Тебе нравится читать книги, и там ты найдешь сотни тысяч книг, крупнейшее собрание в мире! Пока тебе здесь спокойно, но как только ты выпустишься, осознаешь, как тяжело найти свое место, добиться хоть чего-нибудь стоящего. А Академия распахнет все возможные двери, даже если ты человек!

Обитательницы и персонал выстроились вдоль стен, провожая меня в новую жизнь. Мало кто выглядел растроганным: сквозь привычные маски проступала зависть. Они хотели оказаться на моем месте, и укатить в экипаже драконов. Ах, если бы они смотрели на меня с дружелюбием и сочувствием, мне было бы проще покидать это место, зная, что здесь остались мои друзья, люди, которые будут вспоминать обо мне с теплотой!

В саду в беседке расположились влиятельные соседи, в том числе купец Селиванов с семьей, чета Калмыковых и барышня Никольская. Я подошла к ним, сделав реверанс, и выслушала целую тираду на любой вкус.

– Ты будешь представлять наши земли в Академии драконов, не осрами нас! – заклинал Калмыков.

– Обязательно присылай письма, и подробно описывай Академию, наряды дракониц, знатных гостей, – щебетала Аннушка Никольская.

– Помни свое место, и прилежно учись, – наставляла подруга Матильды.

Как и положено, я серьезно реагировала на каждую нелепую реплику, и с облегчением почувствовала руку опекунши на моем плече.

– Благодарим за бесценные советы, Элиф обязательно покажет себя с лучшей стороны, а теперь ей пора ехать!

Глава 5. Наставница

Раньше мне не приходилось покидать пределы пансионата, не считая посещения соседских имений, и долгая дорога сильно измотала. Проклятье, добраться бы уже куда-нибудь, лишь бы провести ночь в кровати, а не на подушках внутри экипажа!

Чем дальше мы отъезжали от дома, тем меньше становилось лесов, и на пятый день странствий мы наконец-то въехали в крупный город Болотный. От названия не осталось ни следа: все иссушила индустриализация. Зато это первая цивилизованная остановка, и я смогла целый день провести в гостинице, разминая ноги, полноценно обедая, и в итоге даже умудрилась поспать. Когда меня разбудила горничная, я уже хотела просить оставить меня в гостинице, устроить на работу, лишь не заставлять снова пускаться в путь, но девушка сбежала раньше, чем я раскрыла рот, и этим решила мою судьбу.

Еще через сутки мы подъехали к удивительно красивой гавани, которая больше походила на ухоженные руины замка из детских сказок. Академия располагалась на острове посреди озера, и добираться туда надо будет в ладье. Я заранее ненавидела это место, но когда это великолепие открылось моим глазам... я ощутила дрожь в коленях! Кто мог построить эту гавань, эти башни немыслимой высоты, вершины которых оставались скрытыми туманом?

Драконы.

Сквозь обычную призму злости я вдруг ощутила невольное уважение, которое тут же подавила. Допустим, их природные способности многое им позволяют, но, если бы они не подавляли нас, люди тоже многого смогли бы достичь, и строили бы дома высотой до небес. Мы не менее способны, только нам не дают это показать.

Дверца кареты открылась.

– Сударыня, мы приехали.

Пожилой мужчина помог мне выбраться, и отправился распоряжаться насчет багажа. Я осталась одна на круглой площади, в окружении каменных башен и галерей.

– Элиф Стрелицкая?

Возле одной из колонн стояла красивая женщина с бесстрастным лицом, и разглядывала меня, как экспонат на модной в высших кругах экспозиции уродливых созданий с аномалиями во внешности.

Утвердительно улыбнулась, чтобы не отвечать этой противной дамочке.

– Вовремя, удивительно даже! Ну и хорошо, нас ждет ладья.

Понадеявшись, что багаж доберется в целости и сохранности, заспешила за стремительно шагавшей женщиной. В отличие от других представителей своего рода она не отличалась высоким ростом, так что мы оказались на одном уровне, зато ее профиль поражал аристократическим изяществом.

– Сюда.

Мы прошли по восхитительной галерее, и оказались на открытом пространстве. У причала стояла узкая ладья, а вдалеке в тумане скрывался остров с замком Академии, лишь вершину башни было видно в плотном белом мареве. Казалось, лишь она и существует, плавает среди облаков, на фоне сурового серого неба, над зеркальной поверхностью обширного озера.

В очередной раз я испытала благоговение перед красотой, которую мое воображение никогда не было способно представить. Да, даже в самых своих смелых мечтах о другом мире я не могла нарисовать место подобное этому.

И от этого места я так отчаянно бежала! Хотя с другой стороны ничто не изменит обитателей Академии, никто не изменит того факта, что я – человек, а драконы – заядлые человеконенавистники. Даже если взрослые персоны не сдерживают своего презрения, что говорить о куче молодежи, да еще и в узком кругу, где межрасовая ненависть процветает и поощряется?

Эта мысль вовремя отрезвила меня: я вернула отрешенно-вежливый вид, с достоинством приняла руку гребца, который помог мне занять свое место, и ладья осторожно отчалила. Мне было не по себе оказаться вдали от суши, но озеро выглядело неестественно тихим, лишь весла нарушали его покой.

– Мы специально укротили воду, чтобы новые ученики добрались без происшествий, – произнесла моя провожатая.

Я впервые посмотрела ей в лицо, и с удивлением отметила, что мы примерно одного возраста. А ведь сначала она мне показалась ровесницей Матильды! Странно, может, из-за напыщенного вида, хотя сейчас она уже не выглядела такой надменной.

– Меня зовут Аглая, – представилась она, – в ближайшее время я буду твоей наставницей в новом для тебя доме, но, уверена, ты быстро привыкнешь к Академии.

При этих словах она едва заметно отрицательно покачала головой, и заговорщицки улыбнулась.

– В любом случае ты всегда можешь на меня рассчитывать, для всех нас важно, чтобы ты и другие новички влились в жизнь Академии!

Понятно, влиться в коллектив будет безумно сложно, поэтому они так быстро подсуетились, и приставили ко мне наставницу. Чтобы было кому меня успокаивать, когда все пойдет прахом!

– А другим новичкам тоже предоставят наставников?

– Разумеется! Драконам тоже назначают наставников, чтобы помочь приспособиться к новому месту, чтобы никто не чувствовал себя одиноким и оторванным от привычной жизни.

Звучит разумно, но так ли это все хорошо, как она щебечет?

– Перед нашей встречей мне дали все имеющиеся сведения о тебе, и, надо признать, я впечатлена! У тебя лучшие показатели за последние годы, и не только среди людей, но и среди поступавших сюда драконов.

Так и знала, комиссия специально не рассказала, что я стала лучшей!

Глава 6. Дракон-правовед

Тем временем солнце все выше поднималось над горизонтом, придавая гавани еще более сказочный вид, и отбрасывало красивые блики на зеркальное озеро. Туман постепенно рассеивался, и башни, прежде скрытые от глаз, теперь навсегда завладели моим сердцем. Вряд ли когда-нибудь я увижу что-то более прекрасное, чем эта гавань!

– Вот и Академия, посмотри.

Повиновавшись Аглае, я с трудом оторвала взгляд от полюбившегося вида, и перевела на замок. Он оказался грандиозным, монументальным, будто выстроенным вопреки законам природы. Готический облик был подходящим для зеркального озера, хотя, уверена, когда вода бушует, в блеске молний Академия смотрится еще более величественно. Но мои мысли все равно раз за разом возвращались к гавани, которую я только что покинула.

Мы причалили, и на суше нас уже ждал высокий мужчина. Он помог нам выбраться, и некоторое время мне было некомфортно стоять после «морского» путешествия.

Аглая преисполнилась важности.

– Доброго утра, господин Круторогов! Позвольте представить Элиф Стрелицкую, новую ученицу Академии!

Мужчина элегантно приложился губами к моей руке, и, не выпуская ладонь, повел по направлению к замку.

– Рад знакомству, сударыня. Меня зовут Артемий Круторогов, я состою в попечительском совете, и мне было поручено встретить вас, чтобы выразить свое уважение и протянуть руку дружбы новой жительнице нашего учебного заведения. Уверен, здесь вам понравится, и вы почувствуете себя как дома!

Я уже слышала это имя... Да это же самый прославленный ученый-правовед, автор многих законов и приближенный к правящей семье! Столько раз я слышала о нем, и теперь он лично ведет меня по парковым дорожкам Академии! На вид Артемию было лет сорок, но истинный возраст драконов определить сложно.

– Благодарю вас за приветствие и добрые слова, господин Круторогов! Я тоже искренне верю, что Академия станет моим новым домом!

Точнее, искренне не верю, но не скажешь же так наиболее известному дракону из рода лавовых, черпающих свою силу от жидкого огня!

– Вот и славно, сударыня, что вы так оптимистично настроены! Завтра вечером состоится пир в честь начала нового учебного года, и, соответственно, присоединения к нам новых учеников. Наша Аглая поможет в подготовке и будет сопровождать вас, но, если что-нибудь понадобится, прошу, немедленно сообщите мне!

Я смутилась, не понимая, почему этот дракон так обходителен со мной, но – спасибо воспитанию Матильды! – я сумела взять себя в руки, и ответить со всей положенной признательностью и учтивостью.

Вопреки моим ожиданиям, Артемий подвел нас не к парадному входу, а к одному из боковых. Как я узнала позднее, кто-то из молодых дракончиков успел разнести вдребезги каменную колонну, и сейчас там полным ходом шли ремонтные работы. Мы прошли сетью запутанных коридоров, и возле очередной из лестниц Круторогов оставил нас вдвоем.

– Дальше находится женское общежитие, вас проведет Аглая. Еще раз желаю удачи на новой стезе!

Простившись с ним, мы с Аглаей поднялись на нужный нам этаж. Длинный просторный коридор соответствовал великолепию замка, но был более уютным, утопал в зелени и красивых светильниках.

– Да, девочки любят украшать свое жилище, – моя сопровождающая верно истолковала удивленный взгляд. – Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Я постаралась сделать ее максимально уютной, но, если захочешь что-то поменять – дерзай, здесь это не запрещается.

Скрывая волнение, я решительно толкнула дверь, и вошла в свою новую комнату. Она действительно была уютной, с удобной кроватью с балдахином, туалетным столиком, креслом, книжным шкафом, многочисленными полками, комнатными растениями и цветами на письменном столе.

– Небольшая, конечно, но вполне такая милая.

– Нет, Аглая, все отлично, спасибо большое! Мне все нравится!

Впервые я обратилась к ней с искренними словами. Да, комната была замечательной, и весьма просторной на мой взгляд, более чем мне нужно. Хотя у них тут свои понятия о просторе, но меня это не касается: во всем пансионате Матильды не было такого роскошного помещения!

– Вот и славно, – ей понравилась моя похвала, – рада, что тебе пришлось по вкусу новое жилище. Кстати, вещи уже здесь!

Действительно, в гардеробной стояли все мои сундучки.

– Тебе помочь их распаковать?

– Не нужно, благодарю, я сама справлюсь.

– Тогда оставлю тебя! Скоро тебе принесут завтрак, а потом я вернусь, и объясню тебе, что к чему!

Когда за ней закрылась дверь, я упала на кровать почти в полном изнеможении. Ведь этот странный день с его открытиями разом навалились на меня. Гавань, плавание в ладье, замок с его готической архитектурой, Артемий и Аглая, новая комната, их подчеркнутая вежливость. Как это понимать? И что ждет меня дальше? Неужели все здесь такие либеральные?

Ох, как все было просто и понятно еще полгода назад, до того, как мне пришло письмо из Академии с предложением поучаствовать в отборе для поступления в их школу. Если бы они не заметили меня, я бы так и продолжила жить в пансионате, получила бы образование, а потом... Если отбросить все стенания Матильды, я стала бы учительницей, и преподавала бы детям. Но, по ее словам, у меня не было шансов пробиться в мире драконов. Теперь он у меня есть, и все благодаря месту, от которого я хотела держаться как можно дальше. Но теперь я здесь, и, увы, не от меня зависит, как я тут приживусь.

Глава 7. На берегу озера

Сумерки окрасили небо красивыми цветами, хотя для меня это место все равно было мрачноватым. После целого дня с Аглаей я хотела вырваться из удушавших стен, и вдохнуть немного свободы. Она все уши прожужжала о завтрашнем дне, важности соблюдать манеры и точно следовать протоколу. Я искренне старалась запомнить все, и преуспела, но девушка все равно оставила меня не раньше, чем довела до изнеможения.

Из окна открывался вид на сад, но мне хотелось снова полюбоваться великолепной гаванью, увидеть ее в сумерках, и при свете луны. Только вот Аглая настоятельно просила не покидать комнату до утра. Хм, но ведь она не ночует у меня под дверью, и не узнает, если я отлучусь ненадолго! Тем более, это не преступление. Итак, я надела новое облегающее платье (подарок Ани Никольской), теплый просторный жакет, и осторожно выскользнула из комнаты.

Этаж был пуст, так что я спокойно спустилась по лестнице, и прошла по тем запутанным коридора, по которым утром вел меня Артемий. Я хорошо запомнила дорогу, так что через пятнадцать минут уже вышла из замка. Какое это было облегчение, вдохнуть свежий воздух, словно вне стен Академии он был слаще и свежее! По парку прогуливались одиночные фигуры, и я постаралась последовать их примеру, двигаясь плавно, уверенно, не привлекая ненужного внимания.

Но вот ухоженные дорожки остались позади, и я ступила на песок у берега. Небо медленно темнело, звезды разгорались одна за одной, только в моих глазах все это было лишь декорацией к главному – моей гавани! Закатное солнце почти скрылось за замком Академии, и больше не отбрасывало лучи на башни на противоположном берегу, но мое сердце замерло от открывшегося зрелища. Я боролась с желанием броситься в озеро, и вплавь отправиться к заветной пристани, но воду больше не усмиряли озерные драконы, и теперь она бушевала, словно вознамерившись компенсировать часы безмятежности.

Все на свете замерло, оставив меня наедине с моими мечтами. В тот момент воображение пестрело глупыми мыслями, которые, однако, навсегда застряли в моей голове. Волны методично ударялись о песок, и иногда до меня долетали ее брызги, слишком холодные в ветреную ночь, но приятные от осознания общей картины. Слишком красивой картины, чтобы быть правдой! Гавань, замок, лунные блики, плывущие по волнующемуся озеру, человек, идущий босиком по песку.

Понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что приближающаяся фигура – это не просто плод моего воображения, а реальность! Лишь бы не Аглая, она будет ругаться, что я нарушила ее приказ! Но нет, это точно не она, слишком высокая фигура. Мужчина, кажется.

– Так, пора возвращаться.

Но как это будет выглядеть, если я побегу? Надо мной будут смеяться еще до того, как взойдет солнце. А с другой стороны, я не знаю, кто это, и чего можно от этого субъекта ожидать. Весьма неприличная ситуация! Матильда устроила бы грандиозный скандал за такое поведение, но я не могла сделать ни шагу назад. Просто стояла, и ждала.

Постепенно дистанция сокращалась, и в слабом свете звезд я увидела парня с бледным лицом и серебряными волосами. Кажется, он был удивлен не меньше меня.

– Сударыня, – неуверенно отозвался он, – с вами все в порядке?

– Да, вполне, благодарю.

Он остановился в десяти шагах, но я отчетливо видела замешательство в его красивых карих глазах, кажущихся черными в полумраке.

– Довольно позднее время для прогулок.

– В любом случае, в любви к поздним прогулкам я не одинока.

Наконец-то парень улыбнулся, и я не удержалась, ответив на его открытую задорную улыбку.

– Я – звездный дракон, свет ночных светил питает меня силой, поэтому я часто брожу ночами по берегу. Вы же девушка, и вам не следует находиться здесь в темное время суток.

С ума сойти, звездный дракон! Их почти не осталось, лишь одна семья еще владеет силой, дарованной светом звезд...

Но это ничего не меняет! Пусть даже он – симпатичный вежливый парень со знатнейшей фамилией, на моей жизни это никак не скажется, так что нужно взять себя в руки, и не показывать замешательства!

– Совершенно верно, не стоило так задерживаться. Нужно вернуться к себе, пока никто больше меня не заметил.

– Могу я вас сопроводить?

Да что ж он такой вежливый?!

– Позвольте представиться, сударыня, меня зовут Матвей Ясногоров, дракон Звездного Света.

– Элиф Стрелицкая, новая воспитанница Академии из людей.

На мгновение его лицо дрогнуло: он явно не ожидал услышать, что я лишь презренный человек! Но как он мог спутать меня с драконицей, каким глупцом надо быть! Ничего, сейчас он сделает надменную физию, небрежно кивнет, и отправится по своим делам. Как и подобает этим гадам.

– Приятно познакомиться, сударыня! – после секундной заминки сказал он. – Теперь мы знакомы, хоть и представлены не самым надлежащим образом, и я могу проводить вас к Академии, чтобы удостовериться в вашей безопасности!

Он... Что он сказал? Он по-прежнему предлагает свою помощь? Вот это выдержка! Для дракона быть вежливым с человеком – это за гранью всех мыслимых и немыслимых пределов, но он кажется искренним, его тон звучит без фальши. Неужели мои представления о «высшей расе драконов» не всегда были верными? Неужели не все из них плохие...

Глава 8. Козни для смертной

Не прошло и трех часов с тех пор, как я уснула, а в комнату уже ворвалась толпа народу, и бесцеремонно сдернула с постели. Дико хотелось рявкнуть на подготовительную команду, и погнать их вон, но взгляд Аглаи яснее любых слов предупреждал о предстоящем разбирательстве. Да, вчера я нарушила массу правил, и мне повезло, что именно она меня нашла, а не слуги или те мерзкие драконы. Вот были бы неприятности!

Тем временем служанки затолкали меня в ванную комнату, что уже не могло не вызвать протестов.

– Простите, но я предпочитаю принимать ванну сама!

– В таком случае вам стоило это сделать еще вчера, сударыня.

Я едва сдержала слезы обиды, но ведь у меня не было сил помыться после долгой дороги и блуждания по берегу и замку. Едва удалось добраться до кровати – я рухнула, как подрубленная береза, и заснула крепким сном.

Этот намек и сморщенные лица змеюк знатно испортили настроение. Я молча пыталась справиться с унижением, пока они намывали мне волосы и сдирали с меня кожу жесткими губками, подливая в ванну масла и лепестки роз. Выискивала глазами Аглаю, но она распоряжалась в соседней комнате, так что пришлось покориться служанкам с огромными белыми полотенцами, пока они сдирали то, что не содрали губками во время купания.

Закончив первый этап подготовки, меня усадили за туалетный столик, и приятная полная женщина колдовала над моим лицом, подкрашивая мне то губы, то ресницы.

– Какая нежная кожа, повезло, повезло! – приговаривала она. – Мне тут даже делать толком нечего, все и так в полном порядке. Даже бровки вполне ухоженные.

Служанки тихо фыркали, но я успокоилась тем, что это лишь прислуга, а мне предстоит изучать здесь науки, так что не им потешаться надо мной!

Наконец-то вернулась Аглая в сопровождении нескольких девушек, которые несли изготовленный специально для этого вечера наряд. После всего, что я подслушала ночью, мне не очень хотелось идти на этот праздник, но, раз уж теперь пути обратно нет, опозориться ни в коем случае нельзя! Хоть они меня и ненавидят из-за моей принадлежности к человеческой расе, но они еще меня не видели, и не знают, на что я способна. Я стану лучшей, приложу все усилия, чтобы превзойти по показателям каждого из тех драконов, и начать стоит прямо сейчас, первое впечатление – самое важное!

Девушки осторожно сняли материал с моего платья, я в предвкушении подалась вперед и... едва сдержала стон разочарования. Платье было ужасным!

– Все свободны! – Аглая хлопнула в ладоши, и присутствующие выскользнули из комнаты. – Ну как? – спросила она у меня.

И что тут можно ответить?

– Я благодарна за оказанную мне честь.

Наставница тяжко вздохнула.

– Да, постарались они на славу: такого кошмара я давно не видела!

– Но почему?

– Потому что им нужно, чтобы вы выглядели максимально скромно и невзрачно на фоне драконов. Но раньше все равно было лучше. А это...

Она не договорила, да и необходимости в этом не было.

– И Круторогову не пожалуешься, он ведь вчера вечером отбыл по неотложному делу, и вернется только перед самим торжеством! У меня есть несколько нарядов, они более-менее подходят под торжество... нет, все равно для представления не годятся! Что же делать?

Странно, если она драконица – у нее должно быть полно платьев, или она не рептилия? Но на такой должности человека в Академии точно держать бы не стали. Ума не приложу, как понимать все происходящее, и как влезть в этот нелепый кусок ткани.

– Ладно, Элиф, подожди пока, я постараюсь что-нибудь сделать. Только не выходи из комнаты, на этот раз я покрывать твою выходку не стану, мне дорого мое место в Академии!

Аглая покинула меня в поисках спасения от позора, я же надела платье на манекен, пытаясь оценить последствия своего предстоящего «триумфа».

– Даааа, – протянула я саркастически, – чтобы такое уродство сотворить, нужно либо быть закоренелой бездарью, либо же люто ненавидеть бедняжку, которой это придется надеть.

Больше всего хотелось снова увидеть гавань, вид которой приносит мне покой и безмятежность, но Аглая запретила выходить куда-либо, и я решила подчиниться. Вместо этого подошла полюбоваться садом, приложилась лбом к стеклу, и ощутила привычную обиду. Внизу суетились слуги, прогуливались молодые драконы в сопровождении своих семей. Как сказала наставница, они любят собираться здесь в первый учебный день на бал, чтобы посоревноваться в нарядах, успехах, успеваемости детей. Да и просто провести время в кругу себе равных, в стенах древнего оплота их расы. Наверное, поэтому мне и дали такое паршивое платье: чтобы я повеселила драконий бомонд своим убогим видом. Ну уж нет, не дождутся!

Я решительно перетрясла все свои вещи, перемеряла платья, словно надеясь, что произойдет чудо, и моя скромная одежда превратится в богатое одеяние. Но, увы, чудеса так просто на голову не падают. Возможно, Матильда и постаралась обеспечить меня всем необходимым, и в моих нарядах мне не стыдно будет находиться среди драконов, но конкретно для этого вечера в гардеробе ничего не подошло. А может надеть свое простое платье, и пусть у этих гадов челюсти отвисают?

Мои бунтарские мысли прервал тихий стук в дверь, а потом она отворилась, и кто-то вошел. Я обернулась с надеждой, что Аглая нашла способ спасти ситуацию, но это был...

Глава 9. Первый друг

– Матвей!

– Тише, пожалуйста! – его щеки горели не хуже моих. – Нельзя, чтобы кто-нибудь меня здесь застал.

– Естественно! – страшно даже представить, какой скандал поднимется. – Что ты здесь делаешь, это как бы женское общежитие, и ты сейчас должен готовиться к вечеру!

– Для меня это не первый год в Академии, так что представлять будут только новичков: вас и молодых драконов. А пришел я, чтобы угостить вот этим, – он поставил на стол изящную коробочку. – Ручной работы, между прочим, наш фамильный десерт! Рецепт держится в строгом секрете.

– Это... очень мило! Спасибо!

Парень зарделся.

– Надеюсь, тебе понравится.

Мне хотелось что-нибудь ответить, но язык словно узлом завязался, и я лишь продолжала краснеть как помидор. Но, кажется, ему хватило ума, чтобы без слов все понять.

– У тебя красивый вид из окна.

– Я предпочла бы вид на гавань.

– Для этого парням и девушкам придется поменяться общежитиями, чего все равно не произойдет.

– А как ты меня нашел?

– Проследил за Аглаей, она ведь твоя наставница, как я выяснил.

Звучало пугающе, но и в то же время приятно!

– Что за ужас! – вдруг он приглушенно воскликнул.

Я проследила за его взглядом, и поняла причину удивления.

– Да, представляю мое платье на бал. Как думаешь, это затмит наряды остальных дракониц?

Постаралась придать голосу ироничный оттенок, но на последнем слове он предательски треснул. Матвей этого не упустил:

– Они не могли предоставить такой кошмар! Это же позор!

– Еще какой.

– Нет, это позор им! Нужно срочно поменять платье, в таком нельзя появляться в обществе.

– Знаю, только на что мне его поменять? У меня нет пышных одеяний, и они не содержались в списке разрешенных вещей. В письме четко прописано, что Академия сама выбирает наряды на представление, так что придется либо пойти в этом, либо же в чем-нибудь повседневном.

На лице Матвея отразились абсолютно не благородные чувства по отношению к автору платья, но вместо дальнейшего кудахтанья он четко скомандовал:

– Не надевай это, тяни время столько, сколько можешь, ясно?

– Но когда придет Аглая...

– Ни в коем случае! До самого последнего момента – саботируй, жди меня, я разберусь с этим, обещаю!

Не тратя больше времени, он осторожно выглянул в коридор, и быстро ретировался. Не знаю, что он собрался делать, но его поддержка вернула мне моральное равновесие. Хотя бы один друг у меня имеется в этом полчище врагов!

***

Мне принесли вкусный обед, обдали безмолвным удивлением платье на манекене, и вновь оставили в покое. Так даже лучше, настроения на разговоры не было. Стрелки часов тянулись мучительно медленно, а мне хотелось проснуться уже в другом дне, когда кошмарный бал останется в прошлом.

В дверь громогласно постучали, и в комнату ворвалась Аглая.

– Это провал, просто ужас!

Тааак...

– Из моих нарядов тебе ничего не подойдет, мне ведь по должности необходимо выглядеть скромно, – она смущенно развела руками, – все-таки я «недодраконица», как любят говорить в стенах Академии.

Вот и встало все на свои места. Она не была человеком, но и драконом назвать ее сложно: иногда в чистокровных семьях рождались слабенькие драконята, у которых не проявлялись природные способности. Они не могли принимать истинный облик, не повелевали своими стихиями, то есть больше походили на ничтожных людей, чем на грозную высшую расу. Семьи с трудом терпели такой позор, поэтому отсылали недодраконов прочь, определяли на более-менее престижные должности, чтобы не уронить родовую честь.

Не успела я предложить отправить меня обратно в пансионат к Матильде, как в дверь снова постучали, но на этот раз деликатно. Аглая открыла ее, и с книксеном отошла в сторону.

– Госпожа Тобольская!

Незнакомка была тонкой, изящной, по-драконьи высокой. Серебряные волосы выдавали принадлежность к роду Ясногоровых.

– Добрый день, Аглая, здравствуйте, сударыня...

– Стрелицкая, – подсказала наставница.

– Сударыня Стрелицкая, – элегантно кивнула Тобольская, и я ответила со всей доступной мне светскостью на ее приветствие. – Мне стало известно, что модный дом, занимавшийся в этом году пошивом нарядов, испортил платье сударыни.

Она посмотрела на манекен, и ее тонкие брови презрительно изогнулись.

– Поэтому я решила исправить ситуацию, дабы спасти Академию от скандала, а вас, Аглая, от обвинения в ненадлежащем исполнении ваших обязанностей.

Бедная наставница непонимающе таращила глаза, я же догадалась, в чем дело. Матвей! Это его рук дело! Тобольская – из рода Ясногоровых, а у парня откуда-то появились фамильные сладости. Уверена, что эта красавица – его сестра, и он попросил ее помочь мне. Он сдержал слово!

Глава 10. Недодраконы

Что самое интересное – платье не было пышным или вычурным, отнюдь, строгое одеяние из темно-синего бархата, с длинными рукавами, неглубоким острым вырезом, но оно поражало элегантностью, сдержанностью, хорошим вкусом. Девушка, надевающая его, должна быть просто царевной, не меньше! Глядя на Тобольскую, можно представить ее в таком платье, однако мне еще не приходилось выглядеть равной драконам. Наверное, это их дико разозлит!

Та самая Лина решительно стала стаскивать с меня жакет, и при помощи других двух девушек я за несколько минут сменила наряд. В их бесстрастных глазах отразился огонек, но мне он не показался отблеском высокомерия, нет, это было одобрение.

– Я не ошиблась, платье идеально подошло!

Сестра Матвея осталась довольна результатом, и я выразила ей горячую признательность. Ладно, она ее заслужила, избавив меня от необходимости идти в том позоре. Алгая же и вовсе разразилась похвалами, словно я была драконицей из богатой семьи, а не смертной из захолустного пансиона.

– Осталась последняя деталь. Так как платье лишено украшений, сюда стоит добавить нечто особенное.

Служанка поставила на стол ларец, и с видом посла, предлагающего мир после кровопролитной войны, открыла его. Я сначала не поняла, что это такое, но Аглая смертельно побледнела.

– Госпожа Тобольская, дорогая, это уже слишком! Девушка не имеет права надевать вашу родовую диадему, прошу, мы не можем такого допустить!

После того, как служанка достала украшение из ларца, я наконец-то вспомнила, где прежде его видела – в книге, посвященной наиболее древним драконьим родам. Там были подробные сведения об их происхождении, силе и могуществе в прошлом и настоящем, а также геральдика и гордость родов – их фамильные ценности. Не все, полагаю, но основные.

– Если я позволяю, значит, это допустимо.

Наставница плотно сжала бескровные губы, и снова отрицательно покачала головой. Представляю, что сейчас происходит в ее мыслях: она перечит драконице из рода Ясногоровых!

– Буря, которая поднимется, обрушится на наши головы! Сударыня не относится к вашему роду, и, соответственно, не может надевать драгоценности семьи. Такого никогда не было, и быть не может! Умоляю, не ставьте нас в ужасное положение!

Тобольская с сожалением усмехнулась.

– Жаль, что мое желание помочь вызывает такие жаркие протесты.

– Что вы, мы искренне благодарны за помощь, но сударыня прекрасно выглядит в вашем платье, вполне достойно, чтобы представить ее в Академии. Больше ничего не нужно добавлять, это скорее навредит, чем принесет пользу.

Драконица перевела взгляд на меня.

– Что вы скажете, сударыня?

Я совсем растерялась, и не могла осознать, что сейчас происходит. Одна сторона пыталась меня втоптать в грязь, те, кто пригласил в Академию. Другие драконы (и недодраконы, не будем забывать о моей милой наставнице) – с энтузиазмом прилагали максимум усилий, чтобы мне помочь. Но Тобольская – никто для меня, она не обязана помогать! Даже по просьбе Матвея! Ладно, одно дело – кинуть платье с барского плеча, но родовая драгоценность...

– Видите, – тем временем переходила в наступление Аглая, – девушка совсем растерялась, и сбита с толку! Это слишком большая честь, которую мы, не относящиеся к драконьей крови, принимать не можем.

– Но в тебе ведь драконья кровь, Аглая! – неожиданно разозлилась Тобольская. – Не говори так, будто ты не одна из нас!

– Я лишена всех привилегий, Катерина, – наставница опустила глаза, но я чувствовала, как на них вскипают слезы. – Моя семья избавилась от меня, как только я закончила Академию, и мне стоит поблагодарить вас и господина Круторогова, что мне позволили здесь остаться. Большего я не ожидаю и не прошу, но и лишиться этого тоже не хочу, ведь больше у меня ничего нет.

Мы обе были уязвимыми, и это сближало нас с Аглаей, но на ее месте я бы точно не стала оставаться в Академии после обучения, еще чего не хватало!

– Хорошо, я не буду больше настаивать.

Аглая с благодарностью кивнула, и я поняла, что водить дружбу с не самыми презентабельными субъектами у Ясногоровых – дело семейное.

В дверь постучали, и служанки едва не на руках вынесли меня за ширму.

– Войдите, – уверенно произнесла наставница.

– Сударыня, вашей подопечной пора спускаться, – нагло проговорила вошедшая, – ее представят вместе с другими учениками из людей.

– Но их должны были представлять по отдельности!

– Новое распоряжение от попечительского совета. Человек не может предстать наравне с учениками из благородных семейств драконов, тем более в обществе лишенной природных сил наставницы.

– Господин Круторогов уже прибыл?

– Еще нет, задерживается.

– Тогда иди, мы сейчас спустимся.

На лице каждой присутствующей в комнате девушки отразились одни и те же эмоции: негодование, ярость, желание устроить большой скандал.

– Они специально это замыслили, пока нет Круторогова! Вот он их...

– Ну, когда он вернется, исправить ничего уже не получится. Слышали, что они говорят обо мне, о таких как я?

Глава 11. Церемония

Огромный зал был заполнен учениками Академии и их семействами: старые друзья, недруги, родственники; кто-то знатнее, кто-то богаче, но они все были из одного круга. Я чувствовала разницу между нами, поэтому сделала единственное, что вообще возможно было в этой ситуации – представила, что мы живем в разных вселенных, и вообще никак не соприкасаемся. Забавно, но напускная отстраненность помогла справиться с волнением, и придала более гордую ауру, что играло мне на руку. Я по-прежнему никому не нравилась, но они вынуждены со мной считаться после церемонии представления.

А было все так...

***

Аглая вела меня по пустым коридорам, хотя я ожидала, что повсюду будет куча народу. Видимо, все уже на празднике, а бегать суетиться вокруг одной смертной – слишком много чести. Ладно, ладно!

– Как же господин Круторогов не вовремя уехал! Он бы им устроил за такой конфуз с новоприбывшей, – наставница не могла унять негодование.

– Не волнуйся, в итоге мое представление пройдет... незабываемо.

– А с чего Катерина вообще к тебе пришла на выручку? Откуда ты ее знаешь?

– Не поверишь, но я только сегодня узнала о ее существовании!

Девушка недоверчиво хмыкнула, и продолжила путь. Мы как-то быстро и естественно преодолели барьер светских условностей, что позволило мне чувствовать себя более свободно, как дома.

Ох, видела бы меня сейчас Матильда! И Никольская! И Калмыковы!

– Все равно не понимаю, с чего ей быть такой щедрой. Конечно, она очень приятная драконица, одна из лучших представительниц своей расы, но раз вы незнакомы, зачем она пришла, и стала предлагать помощь? Да еще и так настойчиво. Что-то ты мне не договариваешь, Элиф! Колись давай!

Нет, расколоться я не могла и под страхом смерти: как иначе объяснить, что вечером я познакомилась с Матвеем, а утром он уже проскользнул на закрытую для него территорию, чтобы одарить меня фамильными сладостями, а потом и вовсе прислал свою сестру на выручку?!

– Ну не знаю, честно! Может, она каким-то образом узнала о «подарке» госпожи Ламбер, и решила не допустить ее гнусного триумфа?

– Потом спрошу у нее, – многообещающий взгляд не сулил ничего хорошего, но эти неприятности были еще далекими, и не вызывали тревоги.

В этой части Академии я еще не была, и теперь мое сердце изнывало от желания обойти все эти коридоры, галереи, полюбоваться мрачной готической архитектурой, такой уместной здесь, и найти наконец-то библиотеку.

И Аглая с одобрением заметила мой живой интерес:

– Нравится? Я тебе все покажу. Завтра, если помнишь, будет свободный день, драконьи семьи не любят так быстро разъезжаться из Академии, так что и у нас будет возможность побродить по замку.

Скорее бы, это мне нравится больше, чем перспектива топтаться на празднике. Уж лучше заблудиться среди стеллажей с лучшим собранием книг в мире, а если мне компанию еще и составит Матвей – это будет лучший день, который только можно представить! Теперь я уверена в нем, моем друге, лучшем и единственном пока, не считая Аглаи. Хотя почему я ее не считаю? Пожалуй, она заслужила того, чтобы быть добавленной в список.

Поглощенная мыслями, я едва не врезалась в наставницу, когда она остановилась перед массивной дверью.

– Элиф, осторожно, смотри вперед, соберись!

– Прости!

– Ты волнуешься, понимаю. И я когда-то впервые шла по этим самым коридорам, – в голосе отразилась такая спрессованная грусть, что и мне стало не по себе. – Ну ладно, пора! За дверью находится комнатка, примыкающая к лестнице, по который вы спуститесь. Там уже собрались другие ученики из людей, и вы все вместе будете приглашены к гостям. Вы пройдете по красной бархатной дорожке, подойдете прямо к попечительскому совету, поклонитесь, и они приколют к вашим нарядам броши Академии. С этого момента вы будете считаться учениками.

– Я помню, ты мне вчера рассказывала.

– А теперь я напоминаю! Так что слушай внимательно.

Девушка гордым взглядом окинула мой наряд, и негромко постучала в дверь. Ее сразу же открыли, и мы вошли в просторную светлую комнату. Там уже находились четыре парня с наставниками, тоже, видимо, из недодраконов.

Глава 12. Каверзные вопросы

– Добрый день всем, – лучезарно улыбнулась Аглая, и коллеги ответили ей так же доброжелательно. – Меня зовут Аглая Мунтиярова, а это подопечная – Элиф Стрелицкая.

Все посмотрели на меня, и в комнате воцарилось недоуменное молчание. Что они увидели – человека в простом, но роскошном платье, и диадеме, принадлежность которой легко было установить и глупейшему из смертных. И как это было понимать? Да, в этот момент я поняла, что драконы не простят мне этого выхода.

– Рады знакомству, – наконец-то опомнился один из наставников. – Это наши новые ученики: Александр Верстанин, Аркадий Тур, Илья Мировой и Никодим Колосов.

Отсутствие других девушек немного расстроило. Я надеялась, что у меня здесь появится хотя бы несколько подруг, людей, таких же, как я. Но нет. Опять не повезло.

Тем временем представление новых учеников из драконов шло полным ходом, и мы устроились у окна с хорошим обзором, наблюдая за процессом. Зал был просто огромным, разделенным красной дорожкой, и по обе стороны стояло множество драконов: старшие ученики, родители и родственники, приехавшие в стены своей излюбленной Академии. Все как один блистали великолепными нарядами и родовыми украшениями. Как бы я ни призирала их, стоило признать, подготовились они знатно.

Вот толпа взволнованно затихла, и по дорожке прошла девушка в платье цвета морской волны. Стройная и высокая, на целую голову выше меня, совершенно белокурая, она явно принадлежала к одной из водных стихий, только я пока не могла определить, к какой именно.

– Уже половина представлена, скоро будем мы, – пробормотал Никодим, недовольно скрестив руки. – А раньше людей представляли по одному и не в самом конце.

Лицо Верстанина исказила злая ухмылка.

– Попечительский совет в этом году немного изменил правила. Слышал, что это связано с Крутороговым, одним из главных в совете. Якобы он добился для людей доступа к каким-то привилегиям, и драконьи семьи это так взбесило, что попечители были вынуждены нас немного унизить сегодня на представлении, пока Круторогова срочно вызвали в столицу.

– А ты откуда знаешь? Где ты это услышал?

– Не могу же я раскрыть свои источники информации, – теперь его улыбка была хитрой и даже в чем-то приятной.

Каждому новичку отводилось минут по пятнадцать, наверное, чтобы каждая семья имела возможность вдоволь налюбоваться и погордиться. Сами ребята не меньше наслаждались моментом, и я могла их понять: они не знали об унижениях, которые для нас были нормой. Я смотрела на самодовольные, взволнованные, счастливые лица, и мне все меньше хотелось выходить туда, словно я была самозванкой, непрошенной гостьей на их празднике жизни.

Единственный, кто обрадуется мне, это Матвей, и его я тщетно искала глазами в толпе. Катерины тоже не было видно, хотя сейчас больше всего мне нужно было зацепиться взглядом за приятных мне друзей.

– Сударыня, кого вы выискиваете внизу? – тихо произнес Александр у самого моего уха, отчего я невольно вздрогнула. – Случайно не Ясногоровых, чью фамильную диадему носите на голове?

Мы ожидали каверзных вопросов, даже негодования, но со стороны драконов, а не людей!

– Сударь, я просто любуюсь праздником. Он великолепен, согласитесь.

– Да, роскошь здесь излишней никогда не бывает, что и понятно, это ведь Академия, оплот благородной высшей расы!

В его серьезном напыщенном тоне я улавливала тонкую нотку иронии, что радовало, так как перекликалось с моими мыслями, но его глаза были по-прежнему прикованы к диадеме, а это уже настораживало.

– Полагаю, наше пребывание здесь считается невиданной щедростью и огромной честью, сударь. Благородная высшая раса постаралась на славу, я в полной мере за этот день оценила всю прелесть жизни в Академии, и боюсь представить, сколько еще счастья ждет впереди!

– Узнаем, – Александр галантно кивнул, и вернулся к созерцанию представления, но для меня его поведение стало первым сигналом.

Поток новичков постепенно иссякал, что означало приближение нашего выхода. Видят небеса, я хотела взять себя в руки, и сохранять холодное лицо, но в тот момент меня едва не начала колотить дрожь. Рядом выплыла Аглая, и ободряюще сжала мою руку.

– Ты потрясающе выглядишь, и тебя обязательно примут, не волнуйся. Просто будь собой, и наслаждайся этим самым моментом: тебя принимают в Академию – лучшую во всем мире!

Как звучит красиво, но ведь не поверит никто, что я этого не хотела!

В помещение вошел напыщенный мужчина, и «возвестил, что ученикам из людей (тут была сделана короткая пауза) пора спускаться».

– Благодарим, – сдержанно кивнул один из наставников, и в мгновение ока нас уже построили.

Аглая недовольно заспорила:

– Вы поставили сударыню сзади, но ее совсем не видно за юношами!

В течение нескольких минут нас меняли местами, как только можно, и под конец меня решили поставить в середину, что устроило и наставников, и лично меня. Первые взгляды достанутся Александру, я же немного останусь в тени, если это возможно с украшением Ясногоровых!

– Прошу следовать за мной, – важно скомандовал наставник Ильи.

Мы медленно спускались по лестнице, прислушиваясь к происходящему в зале. Я отсчитывала ступеньки, чтобы сосредоточиться и спокойно предстать перед сборищем драконов.

Глава 13. Первый танец

Я старалась не отрывать глаз от широкой спины Ильи, но боковое зрение все равно цеплялось за присутствующих в зале. Как и их взгляды прикипали ко мне. Да, поначалу внимание доставалось впереди идущим ученикам, но драконам хватало лишь одного мимолетного взгляда, чтобы узнать диадему, и впасть в глубокое недоумение.

Пройдя по красной дорожке, мы остановились перед попечительским советом: я посередине, парни по обоим бокам от меня. Мы застыли в поклоне, ожидая, когда совет спустится со своего возвышения, и позволит нам выпрямиться. Как и предполагала, кланяться в диадеме – сомнительное удовольствие, тяжелое украшение сильно клонило вперед, но я упрямо держала голову, чтобы ничто не выдавало испытываемых мною мук. Поэтому я не увидела ошалелых лиц попечителей, и была рада, когда Аглая пришла поделиться подробностями, любовно собираемыми ею в течении всего вечера.

Наконец-то совет очнулся, и «снизошел» по лесенке из трех ступеней. Рядом вынырнул гибкий молодой человек с бархатной подушкой, на которой лежали пять брошей. Один из попечителей, дракон Вересковых Пустошей, лорд Девон Дартмур, произнес короткую, но вполне сносную речь, и всем нам по очереди прикрепил броши к нарядам. Каждому из парней он пожал руку, вглядываясь в их лица внимательным взглядом, словно предугадывая, что от них можно ожидать. Мне он тоже подал руку, к которой я приложилась губами. Несколько слов поздравления, брошь на платье, улыбка, но несмотря на внешнюю вежливость его пронзительные глаза преследовали меня весь вечер. Можно было это списать на счет диадемы, но я интуитивно чувствовала, что это не единственная причина.

Зато другие в зале не отрываясь смотрели на фамильное украшение драконов Звездного Света, «по страшному недоразумению надетое на голову простой смертной». В любом случае, такую формулировку слышала Аглая, хотя до меня долетали фразы и пожестче.

И тут я к огромному облегчению увидела Матвея и Катерину: на них таращили глаза не хуже, чем на меня, словно надеясь, что я украла их диадему, и сейчас меня изобличат, с позором сорвут брошь и выгонят из Академии. Но нет, к разочарованию драконов этого не произошло, наоборот, по словам наставницы, они много раз повторили всем любопытствующим, что по доброй воле предоставили украшение.

Матвей ободряюще улыбнулся, и первым зааплодировал, когда нас всех «посвятили» в ряды избранных.

Мы прошли в зал, попечительский совет объявил, что церемония представления новых учеников объявляется закрытой, нам всем еще раз пожелали удачи, выразили надежды, что «новое поколение драконов и учащихся из числа людей достойно себя проявит», и пригласили на пиршество в нашу честь. Учитывая, как я проголодалась, мысль о предстоящем ужине вызвала только одобрение.

Совет покинул зал, присутствующие смешались, чтобы поздравить друг друга, похвалить детей друзей и выслушать ответные комплименты в адрес своих отпрысков, обсудить чужие туалеты и прочие интересующие детали. Как мы и ожидали, появление смертной в диадеме Ясногоровых вызвало бурю сплетен, на меня то ненавязчиво косили взглядами, то нагло смотрели в упор. Особенная доля ненависти исходила от красивой брюнетки из представленных сегодня новичков.

– Это Ярослава Беломорская, драконица Морского Шторма, – негромко сказал Александр. – Насколько я помню, ее род занимается обороной северных границ, поэтому правящая семья весьма благоволит им.

Это легко объясняет ее роскошный наряд и количество родни вокруг.

– Кажется, сударыня, вы ей не понравились. Почему, интересно? – с едва уловимой насмешкой удивился Верстанин, и направился к преподавателям, которые с интересом поглядывали на нас.

Его комментарий мне не понравился, но при всей иронии он был прав: не успев даже рта раскрыть, я нажила себе врага.

Оставаться одной было некомфортно, поэтому я заспешила к тому месту, где в последний раз видела Матвея, но мне пришлось сделать не более пяти шагов, так как он сам уверенно ко мне пробился.

– Сударыня, позвольте поздравить вас с представлением, теперь вы – одна из нас! – несмотря на галантность и светские правила, его лицо излучало слишком много радости. – Уверен, вам понравится обучение в Академии, и здесь вы найдете свой второй дом!

– Благодарю, сударь, вы очень добры!

Поклон и книксен, все строго в рамках приличия, но, наверное, от нас исходила аура заговорщиков, посвященных в тайну, неизвестную прочим. Это и подогревало интерес общества. Особенно пристальным взглядом следила та самая Беломорская, и тем сильнее ее лицо наливалось гневом, ведь она не была знакома ни со мной, ни с Матвеем, а ей очевидно хотелось подойти, унизить меня, и «отбить одного из самых ценных кавалеров» (по словам Аглаи).

– Вы выглядите великолепно, никому еще «Звездопад» не шел так, как вам! – тут я впервые услышала название диадемы.

– Сударь, мне нужно выразить очень многое, но я отложу благодарности, чтобы выразить без многочисленных намеков и уверток.

– А вот этого, сударыня, не нужно делать! Если кому и стоит выразить признательность, так это моей сестре, госпоже Тобольской.

Я не стала с ним спорить, но наблюдавшая за нами Аглая сказала, что мои глаза в этот момент «лучше любых слов объяснили, откуда исходила идея надеть на голову смертной диадему».

– В любом случае, когда глаза девушки сияют ярче звезд, значит, оно того стоило, – шепотом добавил он.

Глава 14. Тяжесть

– С радостью, – согласилась я, хотя танцевать с ним совсем не хотелось.

– Сударь Ясногоров – приятный юноша, и, очевидно, вы познакомились до этого дня, но когда, позвольте поинтересоваться? Разве вы не из разных уголков нашей державы?

Началось. И сколько еще мне придется отвечать на подобные вопросы?!

– Мы познакомились недавно, но молодой человек действительно успел себя зарекомендовать с лучшей стороны.

– Настолько, что вам предоставили фамильную драгоценность?

– Диадему мне предоставила лично госпожа Тобольская, урожденная Ясногорова, после того, как узнала, что дом мод решил в этом году унизить учеников из людей.

Мои слова попали в цель: ироничное выражение сменилось абсолютной серьезностью.

– Что вы хотите этим сказать? На мой взгляд ваш наряд превосходен.

– И его мне тоже предоставила госпожа Тобольская. Платье от госпожи Ламбер было настолько уродливым, что даже служанки шарахались от него в ужасе. Появиться в такой вульгарной тряпке было бы верхом неприличия, не думаю, что женщины из нижайших слоев осмелились бы такое надеть.

Его губы изогнулись в жесткой усмешке.

– А мы-то гадали, почему устроители торжества не придумали ничего хуже, чем представить нас всех вместе, а не поодиночке. Оказывается, они решили отыграться на вас!

– Именно, и моя наставница – давняя знакомая госпожи Тобольской, – предприняла все возможные меры, чтобы спасти ситуацию. Чем и привлекла внимание сестры сударя Ясногорова, которая в свою очередь сумела спасти меня от позора.

Разумеется, все было несколько иначе, но нужно было выкручиваться, не причиняя вреда своей репутации. Да и дружбу учеников из людей нужно завоевать, раз мы будем учиться среди драконов.

– Какая ситуация, однако, – задумчиво произнес он. – Но ведь и доказать ничего не получится, и некому доказывать. Выходит, эта диадема оградит вас от дальнейших унижений со стороны совета, но, боюсь, ученики (и особенно ученицы!) не простят вам сегодняшнего триумфа.

– Поверьте, это лучше позора, который ждал бы меня в том платье.

Уловка подействовала, и Александр перестал вести себя снисходительно по отношению ко мне. Это помогло держать лицо, когда мы заняли свои места за столом, и каждый присутствующий пытался разглядеть меня, притворяясь, однако, что вовсе меня и не замечает.

Рядом возникла служанка Тобольской:

– Сударыня, позвольте я сниму диадему, чтобы она вам не мешала.

Признаться честно, я испытала облегчение, когда тяжелый металл сняли с моей головы, но в то же время было жаль расставаться с украшением.

– Не волнуйтесь, – ободряюще произнесла девушка, увидев, наверное, мой огорченный вид, – после ужина я снова вам ее принесу. Просто так здесь положено, в головных уборах и диадемах за столом находиться запрещено.

Я поблагодарила ее за любезность, и попросила передать благодарность госпоже Тобольской, которую мне не удалось увидеть.

– Разумеется, сударыня, – ответила девушка, и с книксеном удалилась.

– Готов признать, семья Ясногоровых проявила себя достойно.

– Жаль, что отсюда не видно госпожи Катерины.

– Отсюда вообще мало что видно, совет предоставил людям не самые лучшие места. Хотя, с другой стороны, здесь можно отдохнуть от того навязчивого внимания, которым мы и так сегодня не обделены.

Подошли остальные новички из людей, и заняли места рядом с нами.

Постепенно драконы угомонились, смолкли шепотки, и во главе стола совета поднялся почетный гость Девон Дартмур (я его не видела, но Аглая потом рассказала, что он был единственным веселым попечителем: остальные безуспешно скрывали озадаченность). Около пяти минут он произносил свою речь, полную уважения, надежд на новые поколения учеников Академии, признательности и гордости. Знатные семьи внимали со счастливыми лицами, полными ностальгии и уверенности в избранности своих отпрысков. В конце он уделил пару слов нам, смертным, и сидящие рядом дружно повернули головы в наши стороны. Я попыталась изогнуть губы в полуулыбке, парни же не обратили ровно никакого внимания на соседей. В любом случае никто не смотрел на нас с презрением.

Исчерпав красноречие, и получив положенную долю оваций, Дартмур занял свое место, и мы приступили к ужину. Я растерялась, впервые увидев такое количество еды, а потом не на шутку разозлилась: пока в людских поселениях голодают в неурожайные годы, столы драконов ломятся от пищи, которую они до конца не доедают. До отъезда случайно подслушала разговор Калмыковых с Матильдой о проблемах села в наших краях, где жители просили о помощи, которую драконы так и не оказали.

– Сударыня, с вами все в порядке? – едва слышно спросил Аркадий Тур.

– Благодарю, все хорошо, я просто задумалась.

Интересно, какие чувства отразились на моем лице?

– Попробуйте оленину, она превосходна, – невозмутимо посоветовал Александр.

Допустим, подбрасывать вверх тарелки, и ссориться из-за привычки жить на широкую ногу – не самая лучшая тактика, раз мне предстоит здесь прожить некоторое время. Матильда отлично обучила меня, так что я быстро справилась с гневом, изобразила безупречную улыбку, и последовала совету Верстанина. Да, оленина была приготовлена знатно, как и все на столе. Тут явно умеют наслаждаться жизнью. В пансионе, где я выросла, никогда не подавали таких роскошных яств, но обращаться со столовыми приборами я умела, так что никто не смог бы обвинить меня в невежестве. А ведь смотрели, наблюдали, подмечали.

Глава 15. Бал

Вместо ответа, я сделала изящный книксен, она ответила кивком, и мы разошлись. Хорошо, что Александр был неподалеку, и мы вдвоем отправились в бальный зал. Гости без устали фланировали по залу, выставляя на показ свои наряды и драгоценности, завлекая дам и кавалеров, собирая слухи и сплетни.

Но вот и этим бессмысленным занятиям пришел конец: под гром аплодисментов по лестнице спустился попечительский совет во главе с только что прибывшим Крутороговым. Он взял слово, и получше Дартмура поздравил с новым учебным годом, нашел подходящие слова для новичков, и его светлая энергия благотворно подействовала на присутствующих, так как драконы расцветали уже искренними улыбками, а не просто вежливым изгибом губ.

– А теперь настало время для наиболее любимой для большинства части нашего праздника, – заговорщицким тоном подвел он итог. – Да начнется бал!

Без хаоса, но с величайшей готовностью, танцующие и наблюдающие заняли положенные места. Круторогов подал попечителям пример, пригласив Тобольскую. Девон Дартмур проводил их цепким взглядом, и решительным шагом направился к красивой драконице в красном платье. Илья и Аркадий тоже успели найти пару, Никодима же я не увидела. Мы с Верстаниным заняли положенное место, но я все равно украдкой бросала взгляды в толпу, надеясь найти среди них Матвея. Увы, его нигде не было. Наверное, он пригласил кого-то, и теперь среди танцующих, просто я его не вижу.

Глупо было ревновать, недозволенно, но мне все равно не хотелось, чтобы он танцевал с кем-то, кроме меня.

Тем временем заиграла музыка, и мы начали сложную церемонию, именуемую танцами. Матильда учила меня танцевать, но в пансионе не с кем было упражняться, разве что с другими девочками. Здесь же все было устроено обстоятельно, так как танцы считались одним из благороднейших развлечений достойной публики. Александр проявил себя идеальным партнером, и танцевать с ним было одно удовольствие. Единственное, что беспокоило – это вес диадемы, но ради триумфа я была готова терпеть неудобство.

Спустя полчаса танец закончился, и мы громко зааплодировали друг другу, сопровождаемые хлопками зрителей. Верстанин галантно поклонился, сопроводил к столу с напитками, после чего откланялся, и пропал в толпе. Мне стало немного некомфортно остаться одной, но уже спустя секунду я заметила то, что Александр увидел гораздо раньше: уверенным шагом мой друг Матвей прокладывал дорогу ко мне.

– Сударыня, наблюдать за тем, как вы танцуете, – одно удовольствие!

От его комплимента я покраснела до самых кончиков волос.

– Очень жаль, что я вас среди танцующих не заметила.

– Было бы неприлично оставаться среди не танцующих, поэтому я пригласил свою давнюю знакомую, – начал оправдываться он, а я страстно молилась, чтобы на моем лице не отразилась ревность или неудовольствие.

Забавно даже: ненавидя драконов за их высокомерие ко всем, кто слабее их, самые лучшие качества я нашла в драконе, и почти влюбилась в него.

– Минут через пять начнется второй танец, после него ожидается еще один традиционный, а потом – музыканты просто будут играть до конца вечера, и можно будет вести себя куда свободнее, чем сейчас.

Из всего сказанного я вычленила главное – третий танец мы не сможем провести вместе, так как это противоречит правилам приличия.

– Да, наставница упоминала об этом.

Мы улыбнулись, и замолчали, не зная, что еще можно сказать. Вокруг сновали драконы, и мы были скованны рамками, хотя мне не терпелось задать несколько вопросов, и снова послушать его непринужденные рассуждения обо всем на свете. Хотя, почему бы не попытаться сделать это снова?

– Сударь, расскажите мне о присутствующих, – лукаво склонила голову набок, мгновенно пожалев об этом из-за веса диадемы. – Раз я стала ученицей Академии, мне хотелось бы знать, кто все эти драконы вокруг.

Он усмехнулся.

– Не могу пренебречь вашим пожеланием, сударыня! Итак, начнем с некого сударя Ясногорова, дракона Звездного Света. Его заслуженно считают странным, ведь он не любит постоянно находиться в обществе, не заводит сотни друзей, а предпочитает поэзию и уединенные прогулки.

– По описанию сей сударь кажется достойным юношей! Познакомите меня с ним?

– Всенепременно! – серьезно кивнул Матвей, и продолжил рассказ. – Если посмотрите направо, то увидите нежную юную сударыню в зеленом платье. Это Милана Полынева, драконица Ядовитых Трав, опасная девушка, способная превратить ваше лицо в изуродованную маску; причем сделает это с самым добрым и невинным видом. Воздержитесь от дружбы и вражды с ней, и никогда не принимайте ничего из ее рук.

Недалеко мелькнула та самая Беломорская, о которой мне рассказал Александр, но я притворилась, что ничего о ней не знаю:

– А кто эта девушка, брюнетка?

Матвей обернулся, и лицо его исказила тревога.

– Она из драконов Морского Шторма. Это не самый древний род, но у них много влияния, так как они обеспечивают защиту северных границ, и правящая семья высоко ценит их за преданность.

– Как ее зовут?

– Ярослава Беломорская, – что-то в его тоне меня насторожило. – Я знаком с ее отцом, и скажу по секрету, общаться с ними не так уж просто. Жизнь на севере накладывает отпечаток, плюс постоянная борьба с морскими тварями... Одним словом – я предпочитаю держаться от них подальше. Мы не совпадаем по образу жизни, мыслям и родовой истории.

Глава 16. Звездное сияние и горные ветра

Музыка влекла за собой, пары вокруг идеально вписывались в общую картину, зал сиял роскошью и элегантностью, и я совсем не чувствовала усталости, хотя второй танец занял много времени. Казалось, все вокруг меня подпитывает энергией, но Аглая поделилась секретом, что для благоприятной атмосферы были сформированы целые группы драконов. Умелое сочетание их природных способностей дало положительный эффект, так что на протяжении вечера никто не устал по-настоящему, только если использовал эту отговорку для каких-либо своих целей.

Единственное, что привносило дисгармонию в наш танец – осознание его конечности. Я наслаждалась каждой минутой, но ни на секунду не забывала, что скоро он подойдет к концу. А ведь Матвей так красиво двигался, рядом с ним даже я, несмотря на скромный опыт, танцевала хорошо, и Девон с Катериной превосходно смотрелись вместе. Мы отлично провели время, после окончания танца лорд Дартмур удостоил меня похвалой. Тобольская не проявляла явных эмоций, но ее глаза блестели, и я ее понимала: приглашенный гость был на удивление хорош в своей суровой красоте, и не походил на тех драконов, которые ежедневно уделяют своей красоте не меньше пяти часов.

– Он давно приглядывается к моей сестре, – с тенью неудовольствия сказал Матвей, пока мы вдвоем прогуливались по залу.

– Это плохо?

Парень честно задумался:

– Полагаю, что нет, но она овдовела пять лет назад, и, боюсь, раны от потери супруга не закрылись до конца. Петр Тобольский был превосходным драконом, таких в наше время еще поискать надо!

– Мне очень жаль. Это действительно тяжело, потеря близких никогда не забывается, но такова природа и людей, и драконов – пока мы живы, наши сердца открываются всему новому. Можно уважать, помнить усопших, но это не отменяет нашего стремления чувствовать, любить, радоваться. Не всю же жизнь ей провести в тени сомнений и воспоминаний! Внутри нее бьется живое сердце, оно нуждается в счастье.

Он не нашел ответа, но по лицу было видно, что мои слова заставили его задуматься, оказали влияние, и еще какое, ведь, когда его позвали по имени, он не сразу откликнулся.

– Господин Ясногоров, вы игнорируете нас?

Только после этого шутливого восклицания он встрепенулся, и увидел целую компанию драконов.

– Прошу прощения, господин Грачев! Я так крепко задумался, что и не услышал вас с первого раза!

– О, я помню вашу натуру мечтателя, вы всегда умудряетесь оставаться отстраненным даже в самой плотной толпе! А рядом с дамой и вовсе не сложно забыть о самом многолюдном мероприятии в Академии.

Матвей оставался невозмутимым, хотя я чувствовала его напряжение. Надо отдать ему должное, его голос звучал совершенно непринужденно:

– Позвольте представить вам сударыню Элиф Стрелицкую, новую ученицу Академии! – он коротко, но ободряюще улыбнулся мне, поделившись каплей своей уверенности. – А это господин Грачев из рода Вечнозеленых Лесов, и его дочь, сударыня Нина Грачева.

Апатичная драконица одарила меня бесстрастным взглядом, словно не понимала, что она вообще здесь делает. На ее платье я увидела брошь, как у меня.

– Сударь Глеб Скуратов из драконов Гиблых Болот, – продолжал представлять Матвей, указывая на молодого парня с тяжелым взглядом. – Сударыни Ольга и Мирослава Кривичи из рода Утренних Туманов, и господин Леонид Кривич, их отец.

– Рады знакомству с прелестной ученицей из числа людей! – вежливо поклонился господин Грачев. – Но, кажется, ты забыл представить своего названого брата! Какое упущение!

Он отошел в сторону, и мы увидели еще одного дракона. Он стоял, небрежно облокотившись об арку, и внимательно нас рассматривал. Его совершенно черные глаза вызвали смутную тревогу, и я тут же разозлилась на себя за этот глупый страх.

– Прошу прощения за мою рассеянность, – Матвей поклонился, на что парень ответил едва заметным кивком, словно сделал одолжение. – Это сударь Хельги Эрлинг из северных драконов Горных Ветров.

Он одарил еще одним кивком, не удосуживаясь что-либо сказать или поменять выражение лица.

– Какая радость снова увидеть вас вместе! – разорялся тем временем Грачев. – Раньше вы часто проводили время в наших краях, а теперь и вовсе не приезжаете. А ведь еще десять лет назад, – он повернулся ко мне, – Эрлинги и Ясногоровы были не разлей вода!

– Золотые времена, – с ядовитым сарказмом произнесла сударыня Нина.

– Именно! – с неподдельным восторгом согласился ее отец, причем настолько искренним, что в нем явно скользила насмешка. – Правда, тогда госпожа Тобольская еще была сударыней Ясногоровой, и собиралась стать госпожой Эрлинг, но, как оказалось, жизнь сама решает, чему быть, а чему – не бывать.

Хотя его бесцеремонность меня разозлила, я на секунду растерялась, не подозревая о кипевших когда-то в их семьях страстях.

– Много воды утекло, много, – с грустью продолжил Грачев. – Вся семья Ясногоровых почти вот исчезла, только Матвей и остался. Да и господин Петр Тобольский слишком рано отправился к предкам, тридцать два года – совсем еще юнец! Вы, сударь, – теперь он обращался к Матвею, – не стесняйтесь, мы вас всегда будем рады принять в своем родовом гнезде! Приезжайте, а то ведь одни остались на всем белом свете. Хорошо, что хоть здесь у вас есть друг, сударь Эрлинг, с которым вы с младенческих лет как братья!

Глава 17. Смертная и драконица

Подобно сестре, она ответила с милой улыбкой, и я лишь старалась не выдать овладевшего мной разочарования. А чего я ждала? Третий танец мы не могли танцевать вместе, а после помощи ее отца Матвей был обязан оказать любезность в ответ. Только что делать мне?!

– Благодарю вас, сударыня, за честь! Но сначала я сопровожу сударыню Стрелицкую, и сразу же вернусь!

Грачев что-то возразил, но Матвей не дал ему времени развить мысль: он быстро откланялся, и потащил меня за собой. Образовавшаяся толчея дала возможность ускользнуть из их поля зрения.

– Мне так стыдно, Элиф, что тебе пришлось все это выслушать!

Не сразу поняла, что он назвал меня по имени, нарушив условности.

– Но нашу семью есть кому недолюбливать, хотя от всей семьи я один и остался. Сестре тоже достается порой от этих шакалов, но ничего, я сумею нас защитить. Однажды я встану во главе рода, и они не посмеют больше унижать Ясногоровых и их близких!

Впереди показалась Аглая, мило беседовавшая с самим Крутороговым.

– Сударыня Стрелицкая! – с улыбкой воскликнул он. – Рад вас видеть, и рад, что представление прошло успешно.

Я с облегчением выдохнула, радуясь, что смогу провести ближайшее время рядом с моей наставницей, и от ненужных приглашений меня оградит уважаемый попечитель.

– Сударь Ясногоров, позвольте и вас поприветствовать!

Матвей ответил на его любезность, и спустя несколько минут светской беседы вежливо откланялся. Мне не хотелось, чтобы он уходил, но намек на последующие танцы, уже не церемониальные, слегка успокоил.

– Итак, сударыня, поделитесь своими впечатлениями от вечера! Для нас важно, чтобы ученики из людей чувствовали себя здесь комфортно. Мы изо всех старались сделать праздник незабываемым!

Да, их стараниями мне сейчас здесь позориться в омерзительном платье, а не блистать нарядами. Лишь знакомство с Матвеем спасло от заранее уготованной участи пугала! Хотя многие вокруг говорили, что Круторогова, покровительствовавшего ученикам-людям, специально отозвали, чтобы без его ведома сделать нас посмешищем.

– Благодарю за заботу, господин Круторогов! Этот вечер действительно сложно будет забыть!

Интересно, знает ли он, что служебное рвение попечителей опустилось до вульгарного платья от госпожи Ламбер, пока другим ученицам этот же дом мод предоставил потрясающие наряды? Думаю, да: его глаза лучше всяких слов обещали задать жару коллегам из попечительского совета.

Толпа расступилась, пропуская необычную пару. Я узнала Ярославу, ту самую драконицу, о которой не хотел рассказывать Матвей. Под руку ее вел сурового вида мужчина с военной выправкой и иссиня-черными волосами, которые едва тронула седина на висках.

– Драконы Морского Шторма, Кристофер Беломорский и его дочь, сударыня Ярослава, – с уважением произнес Круторогов. – Как это прекрасно, танец отца с дочерью! Полагаю, многие последуют их примеру.

Действительно, счастливые родители с самыми разными чувствами вели своих дочерей для церемонии последнего танца, но никто не походил на этих двоих «штормовых» (как я впоследствии узнала, это одно из прозвищ их рода). Беломорский излучал гордость, которая не граничила с гордыней, а была вполне объяснимой: гордость дракона, который всю жизнь провел в суровых условиях, обеспечивая безопасность родным землям, не зная при этом самому безопасности. Его дочь не уступала ему, смотря только на отца, не замечая никого вокруг.

– Видят предки, тяжело оставаться в стороне, когда дело касается заключительного танца, – с неожиданным волнением сказал Круторогов. – Вы позволите пригласить вас, сударыня?

Я совсем этого не ожидала, но он протянул руку, и было бы невежливо отказать, да и причины подходящей не наблюдалось.

Мы заняли место в самой дальней части зала, подальше от знатнейших гостей, что позволило свободно двигаться, не находясь под прицелом любопытных глаз. Общество с большим вниманием приглядывалось к лорду Дартмуру, Беломорским и прочим знатным драконам. Зато Круторогов сиял улыбками, казалось, будто это его сегодня приняли в Академию, а не меня. Судя по тем сплетням, что я слышала, у него нет семьи, а единственный сын умер давным-давно, так что ему не пришлось танцевать со своей дочерью, как иным гордым отцам. Интересно, представлял ли он сейчас, что я – его дочь? Или он просто искренне наслаждался танцем?

Однако лишь на время нас оставили в покое: наверное, ближе к середине танца большое количество драконов перетекло в нашу часть зала, чтобы полюбоваться известным правоведом из попечительского совета, к которому прислушивается правящая семья, и мной – выскочкой из людей, в фамильной диадеме из небесного металла.

– Вы произвели фурор, – негромко сказал Артемий Круторогов, когда мы приблизились друг к другу.

– Они меня ненавидят.

– Драконы уважают тех, кто способен привлечь их внимание без лести и подхалимства. Мы ценим мужество и достоинство.

Возможно, в чем-то он был прав, так как я улавливала разные взгляды, от откровенно враждебных до почти одобрительных.

Музыка смолкла, зал громко аплодировал, семьи спешили к своим отпрыскам, чтобы выразить тонны восторга, и от этой картины мне стало не по себе. Меня-то здесь никто не ждет, никто не станет хвалить меня, заливая родительской любовью сверх меры.

Глава 18. Непреодолимое влечение

Я с обреченностью повернулась, но была сильно удивлена, увидев не Матвея, а Глеба Скуратова.

– Позвольте пригласить вас!

– Конечно, сударь Скуратов!

Вежливо кивнула Беломорским, и последовала за драконом, недоумевая, с какой стати он теряет время со мной, а не с сударыней Мирославой. Зато моя милая Аглая, не пропустившая ни одной детали, рассказа потом, что Ярослава и ее родня были удивлены, когда Глеб пригласил меня. Действительно, какая-то жалкая смертная, а уже знакома с драконами, с которыми они не знакомы, и принимает приглашения, пока бесценную Ярославу еще не пригласили!

– Можете не благодарить, – с легкой насмешкой заметил Глеб.

– Простите?

– Сбежать от Беломорских – задача не из легких, недаром им доверили оборону важнейших границ! Бедный сударь Ясногоров весь извелся, пытаясь придумать, как спасти вас, и самому не попасться. Хорошо, что я соображаю быстрее!

– Тогда мне не остается ничего другого, как поблагодарить за своевременную помощь!

– Всегда рад оказать услугу даме, – с неожиданной улыбкой для его мрачного вида заметил дракон, и тут же снова нахмурился. – Наше общество не самое простое и приятное, в этом, сударыня, даже не сомневайтесь. Но я всегда готов прийти на помощь таким же изгоям, как мы с Матвеем.

– Изгоям? – удивилась я.

Ладно, плевать, что меня сейчас назвали отщепенцем, я и так это знала, но Матвей... Он же Ясногоров! Последний дракон из великого рода!

– Стать изгоем легче простого, – пояснил он, когда мы присоединились к танцующим парам. – Достаточно просто вести себя независимо, не вступать в различные группы, заниматься тем, что нравится конкретно тебе, охранять свои личные границы. Мне вообще не интересно играть по их правилам, я вот люблю живопись, много лет занимаюсь, и стараюсь общаться с драконами, кто разделяет мои вкусы. То же касается и нашего общего друга. Он держится подальше от компаний с четкой иерархией, развивает свой талант к поэзии, готовится к будущему во главе рода.

Что-то такое он действительно говорил.

– Конечно, многие захотели бы навредить молодому дракону, у которого нет семейной поддержки в виду трагичного происшествия. Но правитель лично поддержал его, потребовав от совета попечителей, чтобы они сделали из него главу рода. Поэтому все так и стараются, а ученики не смеют трогать.

– Теперь я лучше понимаю намеки господина Грачева.

Глеб тонко усмехнулся.

– Да, он любит сеять смуту, и наблюдать, как остальные вцепляются друг другу в глотки.

Мы пробеседовали весь танец, и в конце я готова была включить Глеба в список своих друзей, если он бы этого захотел. Мне понравилось его чувство юмора, с уклоном в сарказм, но живое и остроумное. К тому же он неплохо общался с Матвеем, что уже было отличной рекомендацией, и с безразличием относился к мнениям окружающих. Несмотря на его внешнюю мрачность и давящий взгляд, я увидела в нем яркий ум и благородные манеры, что вполне объяснило интерес сударыни Мирославы.

Еще меня порадовала новость об изгоях: если здесь есть драконы, не разделяющие стереотипы общества, мне будет с кем общаться! И тогда жизнь здесь не будет такой невыносимой, какой я уже себе ее нарисовала.

Стоило только подумать о нем, и он тут же подошел с довольным лицом и с сударыней Мирославой под руку. Скуратов тоже просиял, словно солнце выглянуло из-за туч, и рассеяло его хмурую маску.

Поменявшись партнерами, мы снова закружились в танце.

– И как вам семейство Беломорских?

– Господин Беломорский мне понравился, да и его дочь мне показалась благовоспитанной и приятной сударыней. В любом случае, на долю секунды.

– Разве что на долю секунды! – с усмешкой повторил дракон.

Аглая поведала потом, что Матвей издалека наблюдал за нами, пока сама Аглая наблюдала за ним.

Вокруг кружили яркие пары, светились довольными лицами. Увы, много внимания доставалось и нам, но любопытства было больше, чем ненависти, что несказанно радовало. Один раз я заметила Тобольскую и Дартмура, потом с точеной улыбкой показалась Аглая, выслушивавшая какую-то пламенную речь модно одетого дракона. Глеб с Мирославой ускользнули в неизвестном направлении, зато рядом танцевала ее сестра Ольга с высоким парнем. Я не собиралась тратить свое время на созерцание пар вокруг, но глаза помимо воли подмечали любые мелочи, составляя общее впечатление от праздника.

– Не припомню такого же прекрасного праздника! – ворвался в мои мысли Матвей.

Интересно, он имеет в виду, что раньше здесь не было меня? Было бы слишком тщеславно так думать, но он сам дал мне для этого повод.

– Поверю вам на слово, сударь, но вечер действительно впечатляющий!

– Мы же вроде согласились называть друг друга именами!

– Но не здесь! – пришлось вложить в голос изрядную долю властности. – Нам не нужны лишние слухи, которых и так будет слишком много.

– Вот именно, их будет так много, что лучше шокировать их сразу, чем понемногу давать поводы для сплетен.

Его веселое настроение не давало мне держать недовольное лицо, поэтому мы посмеялись над всей этой ситуацией, и танцевали до тех пор, пока праздник не подошел к концу.

Глава 19. Неприятное знакомство

Даже оставшись в одиночестве, я не могла успокоиться, прокручивая в голове все, что случилось за последние сутки. Час шел за часом, а я ворочалась в постели, не в силах избавиться от роя ненужных мыслей. Звездный свет лился в окошко, будто специально бередя напряженные мысли. Хоровод лиц проносился перед глазами, вспоминались детали туалетов, бесед, взглядов и, разумеется, танцев. Как же хотелось забыть обо всем этом хоть на несколько часов, и просто поспать, беззаботно и спокойно!

Молитвы мои были услышаны поздно, ибо не успела я задремать, как в дверь постучали, и комнату наводнили служанки с Аглаей во главе.

– Доброе утро, сударыня! – бодро воскликнула она. – Сегодня вас ждет настоящее знакомство с Академией, и его принято начинать пораньше.

Едва удержала рвущиеся наружу стоны, и вежливо поприветствовала наставницу. Сейчас мне меньше всего хотелось отправляться гулять по замку, после насыщенного праздника и бессонной ночи, но Аглая была неумолима: традиции нужно соблюдать!

Самое время вспомнить с теплотой воспитание Матильды: хоть иногда и бывало тяжеловато, но она привила мне хорошие манеры и умение держать свой нрав в руках. Я выглядела безукоризненно вежливой и веселой, пока служанки помогали мне с утренним туалетом, хотя вместо умываний и переодеваний я желала лишь покоя и отдыха. Да и куча прислуги раздражала, надо будет попросить, чтобы при мне оставили только одну девушку.

Усилиями той же Матильды и наших состоятельных соседей, в моем гардеробе пополнился запас нарядов и других необходимых вещей, так что для прогулки по Академии у меня нашлось подходящее платье, в меру скромное и приличное. Модная прическа отлично дополнила наряд, открывая лебединую шею, которую я, по словам опекунши, унаследовала от красавицы-матери.

Хотя еще было не время для завтрака, но Аглая добыла для меня немного еды, чтобы я подкрепилась, и мне не пришлось завтракать вместе со всеми в роскошной столовой. Учеников там будут окружать не в меру заботливые многочисленные родственники, и мне не хотелось сидеть в одиночестве в углу, под прицелом цепких глаз.

Когда служанки нас оставили, я достала из коробки угощения от Матвея, и убедилась, что это вкуснейший десерт на свете. Угостила наставницу, чтобы хоть как-нибудь отблагодарить за все, что она для меня сделала.

– Спасибо, Элиф! А теперь, думаю, пора отправиться на экскурсию.

– Разумеется! – после завтрака я чувствовала себя куда бодрее. – Сударь Ясногоров предложил посетить библиотеку вместе с госпожой Тобольской. Надо их найти, и мы все вместе отлично проведем время!

Наставница смутилась.

– Видишь ли, милая, я видела сударя Матвея час назад. Он бодрствует с самого раннего утра: его застали врасплох некоторые важные господа, и он будет вынужден провести с ними день, чтобы отдать должное уважение. Так принято, они будут обсуждать все на свете, заводить знакомства. В конце концов, это его долг, как старшего мужчины в роду.

Услышав эту новость, во мне вступили в противоборство два сильных чувства. Первое из них – облегчение. Да, я была рада немного отстраниться от него после нашего вчерашнего вечера, чтобы избежать сплетен и вернуть себе самообладание. Вторым чувством была ревность, ведь его наверняка окружит целая толпа дракониц, среди которых первой будет Беломорская.

– У светского общества свои правила, – с грустной улыбкой сказала Аглая. – Они любят собираться вместе, и было бы дурным тоном уклониться от приглашения. Тем более, он – Ясногоров, и его род всегда был первым в списке желанных гостей. Вчера сударь поступил весьма смело, не уделив положенного внимания друзьям, соседям и врагам, но это не уронило его в их глазах, наоборот, все заинтригованы, и жаждут его общества. Порой, хоть это звучит странно, пренебрежение красит светского дракона в представлении его окружения больше, чем вежливость и предупредительность.

В целом мне было наплевать на причуды их распрекрасного общества, я их не одобряла, и они меня никоим образом не касались, но теперь, мало того, что пребывание в Академии вынуждало жить по строгим правилам, так еще и из-за этого этикета всякие личности посягали на Матвея! Видите ли, они все из одного круга! Глеб сказал, Матвей считается изгоем, но только потому, что сам не хочет состоять в группах Академии. Однако это не означает, что остальные безразличны к нему: теперь очевидно, общество претендует на него, как и на любого другого знатного дракона, и даже больше, так как он последний в своем роду. Сможем ли мы оставаться друзьями?

И тут я поняла, что слишком увлеклась. Пару дней назад я считала всех драконов ничтожествами, а сейчас уже ревновала самого лучшего парня из их числа ко всем драконицам, не имея ни малейшего основания и права делать это. Что же со мной происходит!

«Ну ладно, увлеклась и увлеклась! Я же девушка, все девушки иногда находят себе объект для страданий. Главное – дальше вести себя сдержано, не глупить, и сосредоточиться на обучении, я ведь за этим сюда прибыла» – мысленно наставляла себя на путь истинный.

– Вы готовы, сударыня?

Постаралась улыбнуться как можно беззаботнее, кивнула, и мы наконец отправились исследовать легендарную Академию.

***

Только теперь осознала, что раньше я смотрела, но ничего не видела. Сейчас я трепетала перед монументальным замком посреди озера, в котором мне суждено жить и учиться. Роскошная архитектура, которой не было равных во всем мире, создавалась усилиями лучших специалистов, и даже я не могла не признать, что усилиями людей такого не создать.

Глава 20. Уведенная невеста

Как только мы удалились на достаточное расстояние, я не сдержалась:

– Теперь понятно, почему госпожа Тобольская не пожелала стать частью рода Эрлингов! Если старший сын похож на своего отца – худшего супруга и вообразить трудно!

Мои слова прорвали плотину сведений: возмущенная и разозленная поведением Одда, Аглая поведала мне все о прошлом двух семейств.

– На протяжении десятилетий Ясногоровы и Эрлинги состояли в дружеских отношениях, чему способствовала древность их родов и желание скрепить дружбу браками. Катерину с младенчества просватали за старшего сына господина Одда, а за сударя Матвея желали выдать одну из возможных дочерей, но у Эрлингов рождались только сыновья. Зато с сударем Хельги они стали по-настоящему близки, почти как братья.

В юные годы Катерину привлекала мысль о предстоящей свадьбе, тем более, что бывший жених сам был восхищен своей невестой. Но однажды во время бала в дворце крола она повстречала господина Петра Тобольского, и лишь тогда поняла, что такое любовь, и что значит любить! Нашу любезную царицу заинтересовала такая ситуация, и она лично замолвила слово за Петра перед семейством Ясногоровых. Они были добрыми родителями, и не хотели вынуждать свою дочь выходить замуж без любви, чтобы удовлетворить тщеславные чаяния своих родственников.

Эрлингов эти доводы не убедили. Страшно даже вспоминать, какая буря разразилась, когда Ясногоровы разорвали помолвку, и вскоре Катерина вышла замуж за господина Тобольского! До ваших мест эти слухи не дошли?

– Не припомню такого, возможно, они обсуждались не при мне.

Аглая понимающе кивнула.

– Наверное, так оно и было. Ты тогда была еще совсем юна, вряд ли тебя могли заинтересовать такие разговоры, либо же госпожа Стрелицкая нарочно ограждала тебя от подобных сведений из-за нежного возраста.

– Это был тяжелый выбор, – произнесла я, пытаясь вернуть Аглаю к сути дела. – Я имею в виду расторжение помолвки. Учитывая их дружбу и понятия о долге, для родителей госпожи Катерины это был беспрецедентный шаг. Они должны были сильно любить ее, раз отважились благословить брак с чужаком.

– О, ты и не представляешь, как сильно они любили своих детей! – слеза скатилась по щеке девушки, и она поспешила вытереть ее ладонью. – Даже ко мне они обращались с добротой и нежностью, я часто гостила у них дома, хотя мои собственные родители за мной не посылали. Не хотели видеть в своем доме «недодраконицу», – добавила она с горечью. – А Ясногоровы стали для меня друзьями, близкими, словно родственники, и мне до сих пор не верится, что их больше нет.

– Мне очень жаль.

– Спасибо, милая Элиф. Ну так, на чем мы остановились, – Аглая сумела взять себя в руки, и вовремя, так как нам стали встречаться прохожие. – А, да, Ясногоровы любили Катерину, и не хотели принуждать ее к браку. Они мягко пытались объяснить Одду, что эта помолвка – выбор родителей, но не детей, и у них вполне за эти годы могли появиться собственные предпочтения. Но ты видела Одда, он не из тех, кто с пониманием относится к желаниям других, и особенно когда дело касается его выгоды. Уж очень ему хотелось породниться с одной из самых древних семей, и заполучить диадему, хоть и не навсегда.

– А как его сын воспринял новость?

– Как и отец. Был в ярости.

– Так сильно любил ее?

– Здесь не все так однозначно. Конечно, он был без ума от нее, как и все вокруг. Сейчас она расцвела, превратилась в прекрасную молодую девушку, но тогда она была юна, и поражала своей хрупкой прелестью, нежностью, легкостью. Знаю, многим приписывают все эти качества, но никто не мог с ней сравниться, и это правда. Поэтому все о ней мечтали, и сударь Эрлинг немало этим гордился. Ну а какому мужчине не хотелось бы обладать лучшей на свете девушкой? Так что к любви можно смело добавить гордость, уверенность в своих правах.

– А потом в их жизни появился господин Тобольский.

– Верно. Он из дальних земель на северо-востоке, тоже древний род, прославившийся в войнах. Тобольский был старше Катерины, ему тогда было двадцать восемь лет, а ей всего девятнадцать, но они с первого взгляда прикипели друг к другу, и на протяжении всего бала не могли перестать искать друг друга глазами. Бедная Катерина, – добавила Аглая со вздохом, – она так отчаянно рыдала по ночам, и едва не парила над землей, когда днем они могли увидеться в обществе! Им не суждено было быть вместе, но, как видишь, они смогли преодолеть обстоятельства, и соединились, хоть их счастье и длилось всего четыре года.

Слова Аглаи зазвенели в моей голове: семья Катерины сделала для нее почти невозможное, одобрила брак, который обществу казался невероятным. Неужели наставница намекает на то, что теперь Катерина может согласиться принять меня в семью, если нам с Матвеем предстоит полюбить друг друга? Ведь зачем-то она мне помогла, отнеслась с необъяснимой добротой, надела на мою голову фамильную диадему, которую могут надевать лишь кровные Ясногоровы, или те, кто стал частью их рода после брака!

Пришлось отгонять эти нелепые мысли силой. Тобольский происходил из старой и очень уважаемой семьи, породниться с ними это честь, причем не меньшая, чем с Эрлингами. Так что в этом плане Ясногоровы особо ничего не потеряли, только лишились дружбы с Оддом, что на мой взгляд не такая уж и трагедия. Да и драконье общество, хоть и было удивлено, но приняло брак между двумя старинными родами. А вот я – совсем другое дело. Безродная чужачка, человек, из милости принятый в Академии. Такое уже невозможно, и даже если Катерина захотела бы одобрить подобный союз, то остановилась бы во имя своих предков и чести семьи Ясногоровых.

Глава 21. Избранные

Следующим пунктом нашего маршрута была библиотека. Я думала, что довольно насмотрелась на величие Академии, и ничто меня не удивит. Однако я ошибалась, и была рада собственному заблуждению: эту библиотеку не зря называли величайшей в мире, и оказаться здесь было мечтой многих драконов.

– Элиф, дорогая, прикрой рот, это неприлично, – прошептала Аглая.

Она понимала мои чувства, но не могла удержаться от тихого смешка.

– Просто невероятно!

Стеллажи терялись так высоко, что у меня кружилась голова, и длинные полки были заставлены книгами, книгами, книгами... О, небо, неужели правда я буду здесь учиться несколько лет, сидеть в великой библиотеке, изучая и готовясь к занятиям?!

– Элиф, а ты знала, что у всех драконов есть доступ в библиотеку, не только у учеников Академии?

– Нет. Это как?

– Здесь собрано величайшее собрание в мире, и именно по этой причине здесь часто бывают ученые, законники, да и просто посетители. Однако попечительский совет добился многих ограничений, чтобы обеспечить вашу безопасность.

– Будь у меня возможность, я все свободное время здесь проводила бы.

– Так и будет, как только начнется учеба – ты взвоешь от нагрузок, не вылезая из библиотеки, отчаянно разыскивая нужную информацию!

Усмехнулась, но ничего не ответила. В пансионате Матильды я о таком даже и не мечтала. Хотя ее библиотека и считалась одной из крупнейших в округе, уже к пятнадцати годам я сто раз перечитала наиболее значимые книги (кроме дамских романов, спрятанных опекуншей более надежно).

Тут к Аглае подошла прислужница, и наставнице пришлось оставить меня «на несколько минут». Она попросила «никуда не уходить, постоять и полюбоваться книгами на соседней полке», и быстрым шагом удалилась.

– Вы выглядите непревзойденно, сударыня! – раздалось в соседнем ряду.

Я не придала бы значения воркованиям по поводу «непревзойденности» очередной драконицы, но в следующую секунду услышала голос Ярославы, заставивший вздрогнуть от неожиданности.

– Я и вчера выглядела отменно, но «Звездопад» и приглашение на танец достались смертной, – с хорошо скрытым, но прорывающимся раздражением возразила Беломорская. – Не знаю, в чем тут дело, но сейчас меня наконец-то представят Матвею, и я должна всецело приковать его внимание к себе!

– Эта человечишка – бледная мышь, серость, примитивная, как и все они, – с чувством откликнулся третий голос. – А ты такая яркая, и достойная, как только он тебя увидит, тут же всех позабудет!

Голоса отдалялись, и я неосознанно пошла за ними, едва дыша, чтобы не выдать себя. Странно, но их оскорбления как-то... не оскорбляли. Наоборот, раз меня так интенсивно поливают грязью, значит, видят конкурентку!

– На примере брата я видела, как смертные могут вскружить драконам голову, – хмуро произнесла Ярослава, – но Матвей не такой, как Ярогнев.

– Ваш брат...

– Мы не на светском приеме, и можем называть его выходки своими именами! Он совершил достаточно ошибок, и ему крупно повезло, что многое не дошло до ушей столичных сплетников. Однако у Матвея нет темперамента Морских Штормов, наоборот, от него исходит мир, уверенность, мягкая сила, которая, однако, могущественнее любых бурь, ведь звезды вечны, и его сила исходит от вечности.

Голос драконицы смягчился, и я с острым приливом ревности осознала глубину ее чувств к нему. Это Матвей избегал их семью и не думал о свадьбе, но сама Ярослава очень даже присматривалась к лакомому дракону.

– Мы почти пришли, сударыня, сейчас вы и покорите его сердце!

Осторожно выглянула из-за полки: процессия из трех дракониц (самой гадины и двух наставниц) поднималась по элегантной лестнице, которая вела куда-то наверх. Мне было страшно идти за ними, но и забыть о сказанном тоже не могла.

– Это сударыня Беломорская! – прошептали рядом, и я вытащила первую попавшуюся книгу, делая вид, что не интересуюсь ничем иным.

– Какая красавица! – со смесью восторга и зависти спросила драконица, слишком юная для ученицы Академии. – Пойдем за ней, может, удастся как бы невзначай познакомиться.

– Ты что, – нахмурилась вторая девушка, постарше. – Эта лестница ведет в отдельный кабинет для самых почетных гостей Академии! Там наверняка собрались ее родители, лорд Дартмур, Горчаковы, Ясногоровы, Тобольские, Грачевы, Эрлинги и прочие!

– Ясногоровы... Сударь Матвей! – мечтательно закатила глаза девчонка. – Они наверняка будут вместе с Ярославой! Самая красивая пара Академии!

– Наверное, именно так и будет. Но туда все равно нельзя, пойдем к родителям.

Драконицы удалились, и я собиралась последовать их примеру, но в следующую секунду неожиданно для себя поднималась по лестнице, слушая рваный ритм собственного сердца.

Что я творю?!

***

Смех прекратился словно по щелчку, когда в кабинет вплыла Ярослава.

Явление королевы, картина маслом.

Именно так это увидела я, наблюдая из-за полок на верхнем ярусе, густо заставленных книгами.

Глава 22. Сердце компании

Справа зазвучал мужской голос, и я взмолилась, чтобы он спустился к остальным, и не заметил меня.

И он не заметил. Спустился вниз, легко преодолевая ступени. Лица не видела, но заметила высокий даже для дракона рост, безумный размах плеч и короткую военную стрижку.

– Ярогнев! – воскликнул отец Ярославы, и все вздохнули с облегчением.

– Прошу прощения, что опоздал, и пропустил вчерашнее представление новых учеников.

Его сестра сдержанно поздоровалась, но явно была рада брату.

– Служба на границе всегда диктует свои условия, – Дартмур пожал ему руку.

За несколько минут дракон поздоровался со всеми присутствующими, отпустил несколько шуток, и атмосфера в кабинете вернулась в норму. Хотя Грачев явно не собирался сдаваться.

– Вы очень многое упустили, сударь Беломорский, вчерашний праздник принес много неожиданностей.

– Неужели?

– Именно так! Но хотя бы сегодня вы сможете провести с нами день, а то давно вас не видно в столице. Нынешней зимой без вас было скучно, если честно, многие пытались присвоить себе статус главы компании, но никому и близко не удалось приблизиться!

– Охотно верю, – с моего места его не было видно, но я чувствовала в красивом мужском голосе насмешку. – Однако в столице дали много балов, даже больше, чем в позапрошлогодний сезон, так что, думаю, особо скучать не пришлось.

– Балов-то было много, но его главным украшением являются драконы! В вашем присутствии и танцы приносят больше удовольствия. Вот, например, сударь Матвей, – дружелюбным тоном вернулся к любимой теме Грачев, отчего захотелось выскочить из-за полки, и задушить его. – Вчера за весь вечер он танцевал всего с четырьмя дамами, представьте себе, с четырьмя!

– Полно вам! – удивился Ярогнев с уже открытой издевкой.

– Присутствующие не позволят солгать, сударь. И, заметьте, ни ваша милейшая сестра, ни другая не менее достойная драконица не удостоили нас счастьем лицезреть их с сударем Ясногоровым в центре зала.

Снова мертвая тишина. Лицо Ярославы было белее снега от унижения и гнева. Беломорский и Матвей одновременно вскинулись, но их снова перебил Ярогнев.

– Это вызывает сожаления, но не может же сударь разорваться на сотни частей, и осчастливить танцем каждую достойную девушку! Зато, я уверен, вам выпала радость лицезреть танец сударя Ясногорова с вашей драгоценной дочерью, не так ли?

Теперь уже господин Грачев нахмурился и помрачнел, отрицательно отвечая на вопрос молодого дракона.

– А вот сейчас вы меня удивили, – с чувством произнес Ярогнев. – Ваши семьи дружат много лет, всем об этом известно! Хотя, как я уже и сказал, дам на балах всегда бывает очень много, как и кавалеров, и молодые люди успели насладиться праздником, танцуя с не менее достойными партнерами!

Грачев выдавил несколько слов, и надолго умолк, получив неожиданно мощный отпор.

Теперь мне безумно хотелось увидеть брата Ярославы, так как он был и впрямь необычной личностью: так заткнуть за пояс несносного наглеца, при этом никого не оскорбив, но изящно поиздевавшись – филигранная работа!

Разговоры возобновились, и больше не возвращались к неприятным темам. Беломорская пришла в себя, мило болтая с родовитыми сверстницами, главы семей обсуждали дела государственной важности, зато парни старались и в девичьих беседах поучаствовать, и между собой пообщаться.

Идиллия.

В которой мне не было места.

Матвей занимал почетное место между Дартмуром и Беломорским, так как он единственный наследник своего рода, и должен был скоро возглавить его. С ним беседовали на равных, и, надо признаться, слушать его было одно удовольствие: образованный, благородный, достойный. Иногда Одд кидал на него быстрые взгляды, в которых не было агрессии, но, учитывая историю их семей, мужчина по-прежнему питал к Ясногоровым жгучую неприязнь.

Сзади снова раскрылась дверь, и в кабинет прошла огромная делегация прислужниц с закусками. Благородное общество оживилось, увлеклось, и я понадеялась, что смогу наконец-то выскользнуть без излишнего внимания. Вполне успешно, кстати: прислужницы отправились к выходу, я мгновенно метнулась в их ряды, и, прикрытая многочисленными спинами, успела незаметно ретироваться.

***

Ужин был великолепен, как и экскурсия, но я все равно вяло ковыряла содержимое тарелки, вспоминая, какой восторг вызвала Ярослава, как Матвей серьезно обсуждал серьезные темы с наиболее знатными драконами во всем мире. Он был своим в благородном обществе, хоть и считал себя в Академии изгоем. Наверное, по этой причине он и пытался отдалиться от учеников, так как ему хватало внимания и ответственности и без юношеских интриг. Даже Хельги мог в этом участвовать, так как не был наследником, и пытался хоть где-то собрать себе свою личную свиту. Матвей же с рождения был первенцем и будущем рода, ему не за чем было кому-то что-то доказывать.

Однако для меня это ровным счетом ничего не меняло, и на этом я с трудом пыталась сконцентрироваться, прислушиваясь к беседе учеников из людей и наших наставников. Аглая еще сердилась: она долго не могла меня найти, и искала по всему замку. Не говорить же ей, что я нарушила все правила приличия, и заявилась туда, куда и не всех драконов пускали, только лучших из лучших.

Глава 23. Назревающая буря

Схватила первую попавшуюся книгу, сжала со всей силы, и мгновенно опомнилась. Книги-то не при чем! Глубоко вздохнула, поглаживая пальцами по шершавой обложке, и уговаривая сердце биться помедленнее. Но оно упрямо отказывалось, бунтовало против разума, воскрешая в голове недавнюю картину: процессия входит в столовую, присутствующие смотрят на них с уважением, восхищением, завистью, благоговением. Лучшие из лучших.

Матвей оглядывает весь зал, скользит взглядом по лицам девушек, и постепенно на его собственном лице отражается разочарование. Он быстро его маскирует, еще раз с надеждой осматривается, и садится рядом с Дартмуром. Хельги точно так же впивается глазами в драконов, но с какой целью? Следит за Матвеем? Или тоже кого-то ищет? В любом случае меня он не видит, и тоже садится за стол, между Скуратовым и своим отцом.

Лестная мысль, что Матвей надеялся увидеть меня, пыталась прорваться в голову, но я отвергала ее, как могла. Даже если так – все равно это ничего не изменит, не сделает меня знатной драконицей, достойной Ясногорова.

Снова поражаюсь, какой оборот приняли мои мечты. От ненавистницы драконов до восторженной дурочки. Позор!

«Ладно, об этом я подумаю завтра, а пока есть время – лучше исследую библиотеку как следует.»

Долго бродила между рядами, читая названия книг. Бесценный клад это место, не поспоришь! Сокровища современной мысли, древние трактаты, и прочее, прочее, прочее. Взяла наиболее заинтересовавшую книгу, положила ее на столе, и склонилась, вглядываясь в текст.

Мертвый язык, не использующийся в речи, но могущественный, старый, как мир, и притягательный. Вот бы узнать, что там написано!

Рядом с моей левой рукой возникла еще одна рука, широкая настолько, что моя ладонь показалась рядом с ней просто детской.

– Астрологический труд ученого из Средиземноморья. Даже в наше время его считают образцом, а тысячелетия назад объемное исследование и вовсе изменило любые представления о Вселенной.

Резко обернулась, и едва не врезалась в плечо мужчины. Около секунды непонимающе смотрела на пуговицы на военной форме, после чего мозг все же заработал, и я додумалась поднять взгляд выше. Внимательный взгляд серых глаз вызвал тревогу.

– Вы не могли бы отойти на пару шагов, пожалуйста.

Произнесено было более резко, чем требовали правила приличия. Хотя с другой стороны, прижимать меня к столу – тоже не верх хорошего тона!

– Разумеется, сударыня.

Когда он выпрямился, мне пришлось еще выше задрать голову, чтобы не потерять из вида его лицо. Вытянутое, пропорциональное, гладко выбритое – прямо образец старых эталонов мужской красоты! Сейчас драконы ценили изящество, стройность, легкость, и подчеркивали это одеждой, прическами, экипажами вместо полетов. Но стоящий передо мной мужчина явно не входил в их число.

– Не хотел оскорбить вас, прошу прощения, – ровным тоном продолжил он. – В столовой так шумно, любящие семьи слишком бурно выражают свои эмоции. Зато в библиотеке всегда можно найти покой и умиротворение.

– Буду иметь в виду!

Он улыбнулся краешками губ, хотя общее выражение не поменялось.

– Раз мы не на официальном приеме, позвольте немного выйти за рамки обычаев, и представиться лично.

Кивнула, раздумывая, где я раньше слышала его голос.

– Ярогнев Беломорский.

Беломорский! Брат Ярославы, тот самый парень, явившийся в кабинет с опозданием! И как же я сразу не додумалась: высокий рост, широкие плечи, коротко постриженные темные волосы, военная форма. Вот глупая!

– Рада знакомству, сударь, – мило улыбнулась, и заметила, что он не стал добавлять традиционную часть, раскрывающую, к какому роду принадлежит. – Элиф Стрелицкая, – тоже не стала разъяснять, что я ученица из людей.

– Сударыня, – резкий кивок заменил обычный поцелуй руки, словно он извинялся за нарушение моих личных границ минуту назад. – Итак, вижу, вы тоже оценили по достоинству библиотеку. Превосходный выбор! Это одна из многочисленных сокровищниц Академии, и, на мой взгляд, наиглавнейшая.

– Соглашусь, сударь. Сегодня я впервые здесь оказалась, и рада тому, что ближайшие годы смогу беспрепятственно здесь находиться!

Некоторое время, мы обсуждали значение библиотеки в историческом и иных аспектах, и я все больше и больше желала сбежать подальше. Матвей в нашу первую встречу вызвал во мне трепетный азарт, а Ярогнев – настоящий страх. Наверное, все дело было в его застывшем лице, вежливом-вежливом выражении, но что творилось в его голове? Почему-то это пугало меня.

– Вы часто посещаете это место?

– Увы, такой возможности я лишен. Мой долг – охранять границу на севере, я горжусь службой, тем, что делаю, но это налагает на меня некоторые ограничения.

– В любом случае, вам действительно есть чем гордиться. Как и вашей семье.

– Вы с ними уже познакомились, верно?

– Да, и вы об этом знали, умолчав о своем роде во время знакомства.

Наконец-то в его улыбке пробилась искренность.

– Конечно, знал. Моя сестра не из тех, кто остается в тени.

– Сударыня Беломорская заслуженно вызвала всеобщее восхищение.