Кровь Теней

Пролог

Нервно оглядываясь назад, я перешла на бег. Дыхание сбивалось, а страх толкал меня в спину, заставляя бежать все быстрее. Кровь шумела в висках, и сердце колотилось так, словно вот-вот пробьет ребра. Бок нещадно резал от боли.

Ночной влажный воздух, предвещающий дождь, проникал в легкие обжигающим жаром. Я бежала, не разбирая дороги, и, кажется, загоняла себя в тупик все больше и больше.

Сама виновата. Сама полезла туда, куда не следовало. Честно говоря, в какой-то момент я даже поверила, что мое присутствие осталось тайным, но ОН меня заметил.

Ни одной проезжающей машины, ни одного прохожего, даже свет в окнах домов был везде выключен.

Мои мысли вернулись к маме и брату. Как же я виновата перед ними! Мама завтра ждала меня на ужин. Она хотела, чтобы я помогла ей организовать маленький семейный праздник, которого так давно не было в стенах нашей квартиры. Братик очень часто звонил мне, прося прочитать ему сказку на ночь. И сегодня он звонил перед моей вылазкой, только на этот раз я не ответила.

«Прости меня, Кирюша!» – мысленно молила я, предчувствуя, что больше его не увижу.

Пока мама сутками пропадала на работе после смерти отца, я сидела с Кирюшей вместо прогулок с друзьями. Ему часто снились кошмары, но после моих сказок он всегда успокаивался. Кирюша первым чувствовал, что со мной что-то не так, и всегда старался поднять мне настроение своим теплым детским смехом. А еще он приносил конфеты, которые мама покупала ему.

Сегодня город выглядел неестественно пустым. Ночные фонари гасли один за другим, оставляя за спиной непроглядное полотно ночи. Я родилась и выросла в этом городе, знаю каждую его улицу и могу отовсюду найти выход, точно зная, куда ведет та или иная тропинка. Но именно сейчас мне казалось, что я потерялась.

Хотелось кричать о помощи, но я боялась, что, если сделаю это, не смогу бежать, и он нагонит меня.

Когда лампочка ночного фонаря треснула, как будто, я на миг замерла от испуга. Последние искры света посыпались на меня и растаяли, едва коснувшись земли.

За спиной отчетливо раздался тяжелый, шаркающий шаг, сопровождаемый хрустом ломающихся костей. Я свернула в узкий переулок и оказалась перед старым кирпичным забором с небольшими выступами.

Внутри все рухнуло от чувства безысходности. Отсюда я убегала, а теперь вернулась вновь.

Кратко оглядевшись, в конце улицы увидела мужской темный силуэт. Он не отбрасывал тень, точно сам ею и являлся. И он гнался за мной.

Чувствуя себя крысой, загнанной в угол, я быстро залезла на забор, пробралась по нему на крышу так, словно делала это десятки раз, и по шиферу забралась в окно, которое являлось единственным входом и выходом из этого проклятого здания.

«Заброшки не для таких слабых девчонок, как ты, – заносчиво произнес Андрей, откровенно насмехаясь надо мной перед группой исследователей руин, подобной ему. Он был безумно красивым парнем, первым среди первокурсников нашего университета. Тонкие бледно-розовые губы, острые скулы, высокий лоб, натуральные блондинистые волосы и ярко-голубые глаза. Андрей был высоким и накаченным, а улыбка его впечатляла, словно он сошел с обложки журнала. Какая девчонка не влюбится в него? Я тоже влюбилась.

Узнав, что он занимается диггерством, я решила, что у меня есть шанс, и впервые рискнула. Желая показать, что достойна внимания, я сказала:

– Спорим, что смогу сама проникнуть в заброшенный госпиталь и принести оттуда сувенир?

– А давай! – задорно согласился парень, подмигнув своим товарищам.

Смех в компании поутих. В их числе было еще двое парней с его курса нашего местного университета.

– Но этого будет мало, – продолжил он. – Мне нужно видеодоказательство. Принесешь – будешь с нами».

Военный госпиталь считался одним из старейших зданий города. Когда город еще именовался военным портом, военная часть была перенесена, а сам госпиталь закрыт, оставив за собой заброшенные вещи. Ходили слухи, что там произошла вспышка туберкулеза или еще чего-то похуже. Эта заброшка считалась самой охраняемой, и далеко не каждый решался туда зайти. Страшнее встречи с отрядом милиции была только возможность заразиться чем-то неизлечимым и умереть в муках.

Меня с детства привлекало все заброшенное и покинутое. Казалось, что история в этих местах остановилась, и я могла бы прикоснуться к ней. Втайне я мечтала столкнуться с чем-то по-настоящему мистическим и потусторонним, а также увидеть призрак отца.

В первый раз я все тщательно спланировала и, легко проникнув внутрь через окно, освещала себе дорогу фонариком. Окно вело в палату с пробитым полом, дверь в которую давно снесли. Следом начинались коридоры с двумя крыльями, а напротив была первая обваленная лестница на первый этаж. Телефон с включенной камерой записывал каждый шаг, а сердце ускорялось от любого шороха за спиной.

Сначала это казалось ярким приключением, и я уже представляла, как предъявляю Андрею эту запись и описываю все, что видела, во всех красках. Запах пыли и эхо собственных шагов наполняли пространство вокруг. Я бежала вдоль коридора к дальней лестнице, мимо палат, двери которых были распахнуты, словно приглашали войти. В одной из комнат свисала белоснежная тюль на окнах. Откуда она могла здесь взяться?

ЧАСТЬ 1: ГОРОД, КОТОРЫЙ МНЕ НЕНАВИСТЕН

Город не забыл. Он затаил дыхание. И в его старых ранах, будто в моих, снова поселился страх.

Глава 1. Андрей

Утро в общежитии всегда начинается раньше, чем прозвонит будильник телефона. Соседи хлопают дверями, пол скрипит под ногами, а разговоры эхом разносятся по этажам.

– Андюх, просыпайся, – толкнул меня в бок сосед по комнате Виталик, который также является другом и напарником по ночным вылазкам по заброшкам города.

Я вяло продрал веки и взглянул на взволнованного парня, уже готового к первой паре. Виталий Смирнов, как и большинство студентов, был родом из этого города, но выбрал жизнь в общежитии, потому что дома у него несколько младших братьев и сестер. Там не было личной комнаты и тишины. Самым главным аргументом стала сложность с транспортным сообщением: он жил почти на краю города, можно сказать, в деревне, и автобусы ходили далеко не всегда. К тому же кому не хочется немного самостоятельности после восемнадцати?

– Чего тебе, я спать хочу… – протянул я, зевая и пытаясь снова погрузиться в блаженную дремоту.

– Помнишь Катьку Мирскую? Ту, что пропала? – возбужденно проговорил Виталик.

– Ну, помню, – без интереса ответил я.

Новость о ее пропаже в конце прошлой сессии гремела на просторах города, но вскоре появились слухи, что она просто сбежала в другой город, и на этом шумиха стихла.

– Вчера нашли ее тело в заброшенном госпитале, – произнес Виталик.

Все остатки сна немедленно исчезли.

– Да ты гонишь! – воскликнул я, не веря своим ушам, и приподнялся на локтях.

Но Виталик выглядел серьезно.

– Все сегодня только и говорят об этом, – сказал он, протягивая мне мобильный телефон. На белом фоне экрана отображался заголовок о том, что в военном госпитале было найдено тело. Судмедэксперты оценили, что она умерла как раз в конце июня, вскоре после того, как она подошла ко мне.

– Мы ведь были там после этого… – проговорил я, все еще не в силах поверить в происходящее. Новость казалась неестественной, напоминала глупый розыгрыш. – Мы были, и ничего странного не видели.

– Это было несколько месяцев назад. Ты ведь не знаешь, когда именно она там была, – пожал плечами Виталик.

По ребрам словно заскребли кошки, вновь пробуждая чувство вины. Он ведь сам ее туда отправил, надеясь, что она испугается и не пойдет. А теперь она мертва…

– Думаешь, это убийство? – засомневался я.

Пять лет назад (в 2007 году) назад весь город охватила паника из-за серийного убийцы, но его поймали и признали невменяемым (в 2008 год). Убийцу поместили в психушку. Именно поэтому мама и отправила меня жить в общежитие, где много людей и всего в паре шагов от университета. Пусть это было давно, воспоминания о том времени до сих пор отзывались во мне ужасом.

Дома круглые сутки крутился местный новостной телеканал. Мама не разрешала выходить за продуктами даже в магазин, а в школу я всегда ходил с кем-то, как малолетка.

– Надеюсь, нет, – протянул он.

Воцарилась неловкая пауза, после которой глаза Виталика загорелись азартом.

– А пойдем туда ночью? – вдруг предложил он.

В любое другое время я бы с удовольствием согласился. Мне нравилось исследовать заброшенные места, как в городе, так и за его пределами. Больше всего мне нравилось фотографировать и находить вещи, которые можно было продать на цветмет или на барахолке. Виталик всегда тянулся к острым ощущениям. Димон, наш сокурсник голосом разума, удерживая нас от необдуманных действий. Да и в компании всегда безопаснее. У нас даже сформировалось негласное правило: до полуночи мы должны успеть вернуться.

– Ты с ума сошел, там сейчас менты будут ошиваться. Как потом я в глаза родителям посмотрю? – возмутился я. – Может, лучше снова на маяк?

Так мы называли техническим заброшенным зданием рядом с самим маяком. Там нет охраны, и открывается потрясающий вид на море.

– Ты хочешь узнать, что случилось с той девчонкой? – поддразнил меня друг.

Я задумался. С одной стороны, мне было все равно, но с другой — очень хотелось убедиться, что это не убийство, и что не я виноват в ее исчезновении.

– Ладно, но не сегодня. Нужно подождать хотя бы пару дней, чтобы не попасться, – ответил я.

Виталик кивнул, попрощался и убежал на занятия. Я же начал собираться ко второй паре, занятый только мыслями о новостях, о Катьке. Девчонка была симпатичной, и известие о ее пропаже потрясло всю нашу компанию.

Прохладный душ помог мне отвлечься от ненужных размышлений и настроиться на новый учебный день. Выйдя из общаги с рюкзаком за спиной, я подошел к соседнему корпусу за десять минут до начала занятий, где уже собиралась приличная толпа студентов.

Погода выдалась прохладной. Серые кучевые облака то и дело скрывали последние лучи еще теплого осеннего солнца, а ветер заставлял меня вздрагивать в легкой футболке. За воротами паровались автомобили, и каждый второй шептался о Катьке. На доске объявлений меня встречала ее выцветшая фотография с добродушной улыбкой и большими наивными глазами, которая до жути напоминала о том, что произошло.

Я подошел к своей компании, и пожал руку Димону. У него одного в нашем кругу, у кого была машина. Он всегда выступал в роли основного транспорта для наших вылазок к заброшкам.

Глава 2. Кристина

– Ненавижу! – вскинула я руку, бросая дротик в мишень. Он точно попал в центр, но, шлепнувшись, упал на пол иглой вниз. Меня всю трясет.

– Ненавижу этот город!

Второй дротик зацепил край мишени и надежно в ней застрял.

– Ненавижу этих людей!

Третий дротик сбил второй, и оба упали на пол. Я рычу от безысходности. Слова Прокопьева, как заноза, вонзились в подкорку и теперь вертелись в голове каждый раз, когда я закрывала глаза. Хотелось придушить его прямо в аудитории. Жаль, что попытка проучить его обернулась для меня еще большим унижением. Но я точно еще поквитаюсь. Таких наглецов, как Андрей Прокопьев, нужно ставить на место сразу. Школа научила главному правилу выживания: бей первым, чтобы тебя боялись и не трогали.

– Тише, Кристина. Будь спокойнее, – с улыбкой произнес Паша, вальяжно расседая в кожаном кресле за дубовым столом своего собственного кабинета, украшенного рисунком знаменитого амурского тигра. – Ты только приехала. Как, кстати, Влад?

Четвертый дротик, вылетев из моих рук, пролетел в сантиметре от лица первого начальника «риэлторской конторы» и застрял острием в стене.

– И ненавижу тебя, – с особым наслаждением завершила я свой очередной список из «ненавижу».

Выдохнув, я развалилась на диване и прикрыла глаза.

– Он по-прежнему не разговаривает, – хрипло произнесла я, сдерживая подступивший к горлу ком.

То, что случилось четыре года назад, полностью сломало меня и разрушило нашу семью. Теперь Влад находится в психиатрической больнице на пожизненном сроке, отец после развода нашел молодую жену и уехал в Москву, полностью оборвав с нами все контакты. Мать отдала меня бабушке, едва я закончила девятый класс. Что с ней стало, я даже не знаю и боюсь спрашивать.

– Сочувствую, – без тени иронии произнес Паша.

Он когда-то был обычным барыгой, втянувшим моего брата в мутные схемы, а затем и меня. Теперь же занимал кресло в офисе «Тигра» (как он его называет), который спонсируется государством в борьбе с нечистью по всему Приморью. До сегодняшнего дня наше общение было исключительно телефонным и ограничивалось банковскими приложениями, на которые регулярно перечислялась моя зарплата за убитых тварей, скрывающихся в тенях.

Но возвращаться в город «Анна» я не собиралась.

– Что тебе удалось узнать? – прервал мои размышления парень, которого теперь можно было назвать молодым мужчиной.

– Немного. Екатерина Мирская часто посещала заброшенные здания, но раньше делала это только днем. После одного спора с Андреем Прокопьевым она однажды ночью полезла в военный госпиталь. Больше ее никто не видел. К тому же в вещдоках не оказалось ее телефона. – Я прямо посмотрела в его глаза. – Ты уверен, что это не то же самое, что и пять лет назад?

– Я больше не занимаюсь той ерундой. Используя ресурсы государства, я поджег тот дом священным маслом. После этого в городе не осталось нечисти.

– А зачем тогда вызвал меня?

– Потому что убийство здесь неоднозначное, и нужны твои таланты, – честно сказал Паша, направив на меня проницательный взгляд.

Я тяжело сглотнула, пытаясь справиться с нарастающими воспоминаниями.

– Влад, пожалуйста, убери нож! – в отчаянии закричала я в темноте квартиры. Черный силуэт, следовавший за ним, медленно приближался. Это был демон, который овладел Владом, после того как он едва не стал жертвой маньяка.

Глаза Влада горели в темноте, словно два светящихся диска полной луны, и в этом свете я увидела его потерянный взгляд, полон страха и боли.

– Я знаю, это не ты. Прошу тебя, борись! – моё сердце разрывалось от страха, но голос казался слишком слабым, чтобы достичь его.

Почему не просыпается мама? Почему она не спасает меня?

Влад, как марионетка, ведомая невидимой нитью, медленно подошёл ко мне, и острая нержавеющая сталь вонзилась мне в живот. От невыносимой боли слёзы полились из глаз, и я потеряла равновесие.

Ладонями я коснулась раны, чувствуя горячую кровь, заструившуюся по пальцам.

Влад склонился надо мной, как коршун с безмолвной угрожающей грацией. Его голос звучал чуждо, как будто бы принадлежал кому-то другому.

– Теперь ты нам не помешаешь, моя дорогая сестренка... – его звонкий смех раздавался, смешиваясь с эхом других, незнакомых голосов.

– Я тебе не позволю, – закричала я, вытянув руки и сжимая шею брата, ощущая, как нечто тёплое и родное помогает мне не упасть. На самом деле я не могла поверить, что всё еще держусь в сознании, но знала, что не должна сдаваться.

– Кирилл, Марк, помогите, – шептала я, выискивая среди теней своих верных друзей.

Вдруг что-то изменилось в взгляде Влада; его глаза осветились, и он истошно закричал. Затем наступила оглушительная тишина, как будто все звуки и мир вокруг нас разом исчезли».

Прошло несколько дней в реанимации, прежде чем ко мне пришла мама. Она выглядела седой, будто постарела на десять лет, хотя ей всего сорок. Мама рассказала, что Влад больше никого не обидит. Я говорила маме, что Влад не виновен, но меня она не слышала. Только Паша мне объяснил, что демона я убила своей кровью, а тени помогли мне выжить.

Глава 3. Андрей

Каждая наша вылазка — это отдельное приключение, к которому мы тщательно готовимся. Заброшенные места всегда хранят свои тайны: записки от предыдущих «посетителей», неожиданные находки и даже жуткие вещи. Звуки шагов, скрип полуразрушенных досок, двери, которые сами открываются и закрываются — все это порой наводит страх. Однако если посмотреть на ситуацию под другим углом, страх легко превращается в азарт.

Несмотря на то что в госпитале мы уже были, эта вылазка обещала быть особенной. Сердце колотилось от предвкушения: вдруг там есть что-то интересное, что мы не заметили в прошлый раз? Может быть, Катя оставила там следы своего присутствия. Полиция, конечно, ищет улики, но нам важны другие детали — все, что может рассказать историю этого места.

А еще у меня была надежда встретить там Кристину. Даже сам не мог объяснить, почему так остро хотелось её увидеть и наказать за все пережитое в прошлом.

Виталик достал для нас яркие неоновые браслеты, чтобы мы могли находить друг друга даже в темноте. Мы всегда называли его хакером, потому что с техникой он был на "ты": знал, где что достать, продать и как применить. Он также подобрал тепловизор с мыслью, что будет интересно заснять все происходящее. Мы с Димоном поддержали эту затею.

А я собрал остальное снаряжение: альпинистские веревки с крюками, рюкзак с провизией и перчатки.

На часах 23:15. Димон уже сидит в машине за поворотом с готовым термосом чая и бутербродами, а мы смотрим на кирпичный забор с выступами. Единственный вход в госпиталь — разбитое окно на втором этаже. Но что сразу привлекло внимание, так это белоснежная штора, висящая в крайней комнате на втором этаже. Окно было распахнуто, и ткань развивалась, словно парус на ветру.

— Ого! — присвистнул Виталик, осматривая окрестности с помощью тепловизора.

— Ты уже призрака увидел? — усмехнулся я.

— Да, показалось, что там что-то мелькнуло холодное, — сморщив лоб, напряженно произнес друг.

— Потом посмотрим, — отмахнулся я и первым полез на крышу, помогая Виталику. Тот был полноват, и подобные подъёмы давались ему тяжелее всего. Он учился на учителя информатики, поэтому максимум своей физической активности проявлял именно во время таких вылазок.

С каждой минутой становилось всё холоднее. Изо рта вырывался пар, и несмотря на кожаную куртку, я всё равно чувствовал прохладу. Как бы не заболеть потом…

Пригибаясь, чтобы соседние дома не видели наши силуэты, мы пробрались внутрь через окно. Я чуть не порезался о ржавый гвоздь, торчащий из рамы. Виталику повезло меньше — он зацепился брюками и разодрал их по левой ляжке, когда залезал через окно, и умудрился задеть осколки стекла, торчащие из оконной рамы.

— Вот тебе и прокрались тихо… — недовольно пробубнил я, но всё же помог ему безопасно приземлиться на целые доски.

С прошлой нашей вылазки пол провалился ещё больше, а оставшиеся доски опасно прогибались под нашими ногами.

— Мне кажется, или тут стало ещё более жутко, чем обычно? — промямлил с опаской Виталик, направив фонарь в темноту за порогом комнаты.

На мгновение и мне показалось, что я увидел нечто жуткое — словно лицо с устрашающей улыбкой, которое сразу же растворилось, как только свет попал в его тень.

Я встряхнул головой. Вот до чего доводят жуткие новости о найденных телах.

— Ты знаешь, где именно нашли Катю? — уточнил я у товарища, но тот только отрицательно покачал головой.

— Если бы, но такая информация явно не для СМИ, — недовольно пробубнил Виталик. — Слушай, не подумай, что я трус, но у меня какое-то нехорошее предчувствие. Может, пока не поздно, вернемся назад?

— Вот тебе и новости, а кто сам меня сюда утром тащил? — возмутился я, не чувствуя никакого страха. Заброшка как заброшка; в таких местах всегда не по себе от разрухи, холодных сквозняков и чувства покинутости.

— Заводи таймер на полчаса, и без пятнадцати начнем собираться отсюда, — нашел я компромисс, надеясь, что привычный режим немного воодушевит приятеля.

– Ладно, – нехотя согласился он, завел таймер, и только после этого мы вышли в коридор, легко обойдя разбросанные ящики и провода. Если бы не заколоченные доски почти во всех окнах, света было бы гораздо больше.

Коридор встретил нас воем сквозняка, обшарпанной краской и отошедшей штукатуркой. На полу валялась грязь, а в воздухе проступали дыры, ведущие вниз. Не хотелось бы упасть в одну из них.

Услышав тихий шаркающий звук из первого этажа, мы остановились и переглянулись. Фиолетовые неоновые браслеты на наших руках несколько раз мигнули.

– Ты тоже это слышал или мне показалось? – шепотом спросил Виталик, готовый в любой момент броситься наутек, но оставив в руках тепловизор, подсвечивающий дыры под ногами.

– Слышал, – тихо ответил я, внимая тишине.

Возникло стойкое чувство, что в заброшке мы не одни. И на этот случай я всегда носил нож в рюкзаке. В таких местах страшнее встретить людей, чем призраков. Мало ли что у кого может быть на уме.

– Здесь кто-нибудь есть? – громко спросил я.

В ответ – только молчание.

Иногда на одной заброшенной локации могут пересечься две группы диггеров, и, как правило, вторая группа всегда реагирует и появляется. Например, в прошлом году, исследуя заброшенный бункер за городом, мы наткнулись на ребят, которые показали нам множество интересных находок.

Глава 4. Кристина

Я сижу на диване, передо мной стоит чашка крепкого кофе. Ложка звенит о стенки кружки, пока я размешиваю сахар, а мои мысли стремятся к событиям вчерашнего вечера.

Кирпичный забор, крыша, окно. Я внутри. Вокруг темнота и сырость. За порогом комнаты промелькнул силуэт. Тень. Без страха я привычно отправилась за ней.

Когда мне было пятнадцать лет, мы с братом возвращались домой на мотоцикле. Мы сделали остановку на заправке, и тогда ко мне подошла цыганка, бормоча что-то невнятное. Влад оттолкнул её, и после этого везде я начала видеть Тени умерших и многое другое. Паша как-то объяснял мне, что таким образом они передали мне свои силы, благодаря чему смогла покинуть этот мир.

Тень вела меня по коридору, постоянно исчезая и появляясь вновь дальше. Уши постепенно закладывало, погружая меня в состояние, похожее на вакуум. Звуки вокруг затихали, и я начала различать девичий всхлип и шаги.

Проходя мимо самой новой двери, я в ужасе замираю, медленно поворачивая голову к белоснежной, развивающейся шторе. Сердце начинает биться сильнее. Если дверь распахнута, это значит, что…

За спиной раздался хриплый смех и звук шаркающих шагов, смешивающихся с хрустом костей. По полу покатились со звоном монеты, скатываясь к моим ногам.

– Дверь открыта,

Плата внесена.

Вам не спрятаться,

Детки, от меня.

Утробный демонический голос проникал в сознание с каждой строчкой. Я обернулась и увидела силуэт с жуткой улыбкой и острыми, как пилы, зубами.

«Нет, только не это…» – закричала я в мыслях.

Ужас из далекого прошлого сковал моё тело, когда Тень еле ощутимо коснулась моей руки. Понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы прийти в себя и броситься вниз, следуя за потусторонним помощником.

– Оно гонится за мной, – девичий голос окутывал меня, отдаляя все звуки реального мира.

– Катя… – поняла я.

Девушка привела меня в комнату на первом этаже и забилась в угол, не сдерживая слез. Она думала, что он не достанет её здесь, но я знала, что это не так. Демоны медленно питаются душами убитых, и после них остаются только бесформенные Тени, как будто они застряли во временной петле перед своей гибелью.

– Катя, идем со мной, – шептала я, сжимая губы, ощущая, как в больнице вновь становилось тише. Будто преследователь снова затаился.

– Отдай ему доказательства, – произнесла Тень, указывая куда-то в темноту. Подсветив комнату фонариком несколько раз, я заметила в узкой щели между досками разряженный сенсорный телефон.

Решив разобраться с ним позже, я подошла поближе к Кате, протянула ей руку и умоляюще взглянула в глаза. Тень указывала что-то за моей спиной и растворилась. Обернувшись, я рефлекторно выбила нож из рук парня и только потом узнала в нем Прокопьева.

В госпитале я больше не видела ни Теней, ни той твари. Паша сел напротив, поймав мой задумчивый взгляд.

– Ты сейчас разобьешь кружку, – привлек он мое внимание, и только тогда я остановилась.

– Кто-то открыл дверь в госпитале и заплатил теми самыми монетами, – наконец произнесла я, осуждающе посмотрев на начальника.

Тот нахмурился, не торопясь с ответом.

– Это невозможно, – прошептал он.

Я не знаю, каких сил мне стоило не швырнуть в него кружку с горячим кофе, а просто поднять подбородок, чтобы лучше уловить его интонацию и каждую деталь мимики лица.

– Расскажи мне с самого начала, как ты вовлек Влада с Кириллом, меня, а затем каждую из жертв того года, – мой тон был холоден, как удар топора.

Паша шумно вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Эх, Кристина. Я ведь уже говорил, что родился таким. С детства я видел и слышал Теней. И далеко не всем это нравилось. Если ты помнишь, Тени очень часто прислуживают демонам. Так вот... мне было десять, когда я возвращался домой со школы. В нашем районе стоял старый закрытый ларек «СоюзПечати». Он всегда был закрытым, насколько я помню. Однажды, в один из дней, дверь неожиданно открылась, и Тень позвал меня внутрь. В тот момент мне было всего десять, а мой отец, алкаш, считал меня психом-шизофреником. Некому было сказать мне, что к ним вообще не следует приближаться. Я зашел внутрь.

«– Загадай желание!» – с наигранной восторженностью отозвалось эхо из маленькой жестяной коробки.

До сих пор помню, как быстро колотилось сердце, и я загадал желание. Каждый божий день отец причинял мне страдания просто за то, что я существовал, и я загадал, чтобы это прекратилось. Взамен у меня попросили монету, найденную на земле за день до этого. Старинную. В тот же день все прекратилось. Отец превратился в овоща до моего совершеннолетия. Он мог ходить, есть и говорить, но казалось, что из него вынули душу. Не сказать, что я сильно сожалел об этом, но необъяснимый страх начал преследовать меня по ночам. Я с детства видел Теней, но после этого они повсюду окружали меня, тихо шепча и требуя еще платы.

Спустя неделю я не выдержал и вернулся в тот ларек. Дверь оказалась совсем новой, словно ее только что установили, несмотря на то, что ларек по-прежнему выглядел старым. Внутри я увидел кучу таких же монет, что и отдал им.

Глава 5. Влад

Благодаря Крис, я пробрался к входной двери. Кот смотрел на меня из угла гардеробной тёмными глазами. Казалось, они натурально светятся, как два маленьких блюдца в отражении света. Сердце сбилось с ритма, когда кот издал громкое мяу на всю квартиру.

– Тихо, – беззвучно шикнул на кота, пригрозив пальцем, но животина и глазом не моргнул. Более того, этот пушистый засранец был готов меня с потрохами заложить, издав ещё одно мяу во всю свою кошачью глотку, и пока этого не произошло, я спугнул его замахом тапка.

Кот громко и обиженно шикнул в мою сторону, гордо поднял белый пушистый хвост, и мягкими лапками убежал по линолеуму, не издав шума. Мне бы сейчас эту его способность.

Осторожно проверив ручку двери, я почувствовал волну облегчения: мама не заперла её и снова всё забыла. Значит, не придется звенеть ключами. Аккуратно подняв со столика гардеробной свою связку ключей, стараясь не издать ни одного звука, я в тапочках вышел из квартиры и затворил за собой дверь.

Вызывать лифт было бы слишком подозрительно, поэтому я решил спуститься вниз по лестнице, ступая почти на ощупь. На первых этажах я двигался на носочках, а ближе к пятому перешёл на бег.

Вот так просто: я просто сбежал из дома. Мысли об этом вызывали странное смешение смеха и слёз. Не сказать, что до этого никогда не удавалось уйти от родителей, они понятия не имеют о многих моих выходках. Но сейчас этот поступок ощущался иначе. Это был своеобразный вызов не только себе, но и маме; если бы я действительно решил уйти из дома, меня никто бы не остановил.

Добежав до гаражей, я сразу же столкнулся с привычным лаем овчарки. Сторож не был виден, что внушало надежду на то, что меня не заметят. Быстро взглянув на наручные часы, я ускорил шаг. До заброшенного здания добираться всего двадцать минут, но только если не терять времени.

Выведя из гаража свой мотоцикл, я завёл его и проверил функциональность двигателя, тормозов и фар. Спешно натянул шлем на голову, обул кожаные перчатки и, стараясь не привлекать внимание овчарки, вырулил из гаража. В самый неподходящий момент у ворот я столкнулся с Димоном, который удивлённо уставился на меня.

— Ты как? Нормально? — с подозрением спросил он. — Хочешь, я с тобой по городу прокачусь?

Сердце тревожно застучало.

— В другой раз, — резко ответил я и увеличил газ, стараясь избежать ненужных разговоров. Надо было поскорее скрыться от его взгляда, пока он еще не успел последовать за мной.

Моя цель — заброшка.

Как назло, каждый светофор ярко светил красным. И именно сейчас, когда я спешил, телефон в кармане разрывался от вибраций звонков и сообщений. Кто это мог быть? Мама? Сестра? Паша? Или, что еще хуже, маньяк?

Я нервно сглотнул. Несмотря на прохладный ночной воздух, мне становилось слишком жарко. Мотоцикл ревел на поворотах, а руки немели от страха, словно принадлежали не мне.

Наконец, выехав на трассу вдали от огней города, которые с укором провожали меня в темноту, я остановился у старого заброшенного дома.

Заброшка встретила меня зловещей тишиной. Никаких птиц, никаких людей в радиусе десятков метров. Старая пятиэтажка, с трещиной, тянущейся от фундамента до крыши, выбитыми стеклами в некоторых квартирах и отсутствием входных дверей. Этот дом ещё в прошлом веке признали аварийным, людей расселили, а на снос не хватило денег или просто они не дошли куда надо.

Заброшенный дом на отшибе за районом малосемейных домов стал лучшим местом для всего самого жуткого и скрытого. Ходили слухи, что даже милиция не спешит выезжать на вызовы по этому адресу ночью, а утром лишь выносят трупы алкашей и наркоманов.

«А теперь это место принадлежит безумному убийце…»

Я нервно усмехаюсь своим мыслям и поглядываю на наручные часы. Без пятнадцати полночь.

Медленно выдыхаю, призывая себя к спокойствию. Год назад мы с Киром в разные дни доставляли в этот дом Пашин груз в разные квартиры. Один раз он отправил нас вместе, и на этом закончилось наша одноразовая подработка. Больше Паша нас к этому не привлекал.

Сейчас же разум снова возвращал его в те самые моменты, когда хотелось бежать без оглядки. Когда чей-то пристальный взгляд, сопровождал меня на каждом из этажей. В каждой из квартир казалось, шевелятся человекоподобные тени, но это так сплетались тени от движущихся ветвей деревьев за окнами. И ничего больше. Всё остальное додумывал мозг уже сам, посылая импульсы к бегству.

Телефон снова завибрировал в кармане.

Вздохнув и выдохнув, стараясь максимально призвать себя к спокойствию, достаю нокиа, с чувством, что из темнеющих окон заброшки за мной уже наблюдают.

Это пришло SMS уведомление от незнакомого номера.

«Год назад вы решили поиграть со мной, и вам удалось от меня сбежать…»

Уже от этих строк меня бросило в холодный пот. Я нервно оглянулся. Должен же быть хоть кто-то в этом месте из живых людей! Кто-нибудь, кто сможет прийти на помощь…

Но рядом не было абсолютно ни-ко-го.

«Теперь я нашёл вас снова, и предлагаю игру. В доме спрятан человек, которого ты знаешь. У тебя есть полчаса его отыскать, иначе утром милиция найдёт уже два трупа».

– Ублюдок… – шикнул, дрожащими руками убирая телефон в карман.

Глава 6. Андрей

Эту ночь мы провели у Димона на съемной квартире. Он снимал ее у бабушки в старой хрущёвке недалеко от центра. Правая нога, спина и левая рука простреливали болью после жесткого падения. Чудом удалось избежать переломов — отделался легкими ссадинами.

Закинув стирку — пыльные штаны и майку — я положил их в стиралку к другу и запустил. Мы с Виталиком часто группируемся, чтобы купить порошок и кондиционер для белья, а в результате стираем все свои вещи в комфорте, не смешивая их с одеждой других ребят из общежития. Оглядывая свое тело, я обработал царапины перекисью водорода, отмечая новые синяки, особенно на спине.

— Мда, похоже, от физ-ры завтра придется отпрашиваться, — пробубнил я сам себе обреченно. Мысли о том, что завтра первые две пары будут на стадионе, вызывали еще большее уныние. Даже и не расскажешь никому, откуда у тебя синяки.

Приняв горячий душ и смывая с себя всю пыль заброшенного госпиталя, я вытерся полотенцем и посмотрел на два мобильных телефона, которые оставил на стиральной машинке. Первый принадлежал Димону: большой сенсорный Nokia с паролем на экране. Второй, тонкий черный айфон, я вытащил из кармана Кристины, но он оказался разряжен.

Скинув второй мобильный в рюкзак, я переоделся в чистые спортивные штаны, которые заранее взял с собой, зная, что сегодня останемся у Димона, и решил включить запись с диктофона. Перед тем как приблизиться к сестре убийцы, я специально активировал запись, чтобы иметь доказательства в случае признания, а её слова крутились у меня в голове, как заезженная пластинка.

Раздался грохот от удара по железной двери. Звук моих шагов и отчётливо слышимые вопросы переплетались с тишиной. Потом снова мой голос, снова тишина.

— Что это за ерунда?! — удивился я. В этот момент в дверь постучали. Я вздрогнул от неожиданности и выронил телефон из рук. Он с грохотом упал на кафельную плитку, и экран покрылся трещиной, проходящей через весь дисплей.

— Твою мать, — выдохнул я.

– Ты чего там, как девчонка, намываешься? Давай скорее, мне тоже ванну надо, – недовольно произнес Виталик.

Открыв дверь с полотенцем на шее, я столкнулся с другом.

– Ну, ты чего так долго? – возмутился он, глядя мне в лицо.

– Раны обрабатывал, – произнес я, и Виталик заметил мое замешательство.

– Ага, с мобилой в руках! – хмыкнул он. – Надеюсь, воду горячую хоть не всю слил?

Сколько я живу в Приморском Крае, горячей воды нет ни у кого. У всех в домах стоят либо бойлеры с нагревом, либо газовые колонки. У Димона в кухне был небольшой бойлер на пятьдесят литров, но по опыту казалось, что горячей воды он выдает всего на двадцать.

– Да не ссы, – бросил я, направляясь на кухню.

Там меня ждал Димон, который попивал пиво из стеклянной бутылки и готовил горячий чай специально для меня.

– Спасибо, – кивнул я и положил свой мобильный на стол.

– Может, уже нормальнее расскажешь, что произошло у вас внизу? – спросил Димон, отвлекаясь от своего телефона.

– Смотри, а лучше слушай! – ответил я и включил запись, внимательно наблюдая за реакцией друга.

– Она молчит, что тут странного? – пожал плечами Димон.

– Она говорила.

– Тогда глюк, – предположил Виталик, вклинившись в разговор. Капли воды стекали с его волос, а очки все еще оставались потными после ванной.

Я задумчиво кивнул.

– Может быть, – нехотя согласился я, продолжая размышлять о произошедшем.

– И чего ты к ней прицепился? – спросил Виталик, открывая бутылку пива из холодильника и жадно делая глоток. – Просто вдруг она оказалась убийцей и подставила своего брата? Или не считает убийство преступлением? Не знаю, но, возможно, лучше избегать её и не привлекать к себе внимание.

Виталик сурово взглянул на меня.

– Возможно, ты прав. Тогда, наверное, стоит вернуть телефон, который я стащил у неё из кармана, пока вы нас спасали, – произнёс я с наигранным сожалением, демонстративно тяжело вздыхая. – С его помощью мы наверняка узнаем о ней больше. Например, зачем она поступила в наш вуз...

В кухне повисла немая пауза. Димон и Виталик переглянулись, и у последнего засияли глаза.

– Почему сразу стащил? – подхватил Димон с азартом. – Я нашёл его на полу. На нём же не написано, чей он, а если не посмотрим, то не узнаем.

– Ладно, тащи его сюда!

Зарядка от айфона нашлась в машине Димона. Мы включили телефон только в четвёртом часу, а к шести утра Виталик наконец-то подобрал пароль с помощью одной из своих программ на компьютере. И то, что мы там увидели, повергло нас в шок.

***

Соврав про драку, я отпросился у препода по физре и сразу договорившись с ним на отработку, я не спеша вернулся в общагу, уже представляя, как сладко буду спать до самого обеда. В это время все студенты уже были на парах и мне встретилась разве что техничка, что мыла ступеньки.

– Здрасте, Ольга Степановна, – Кратко кивнул добродушной грузной женщине лет сорока в синем техническом халате.

– Опять прогуливаешь, Прокопьев! – вместо приветствия выдала та. – Ну ничего, на этой неделе ваш этих дежурит, так что давай переодевайся и поможешь мне!

Глава 7. Кристина

Август, 2007 год.

Отойдя от своего первого похмелья, я с трудом встала с кровати и прошла на кухню, где уже сидела мама с недовольным лицом. Она точно будет ругать, но сейчас это казалось таким пустяком. Сейчас ее наказанием была головная боль, которая раскалывала череп пополам, а еще сушняк мучил такой, что каждый вздох отдавался неприятной резью в горле.

– Проснулась, алкашка малолетняя. – Сурово произнесла мама. В ее руках дымилась сигарета, наполняя кухню противным запахом.

Я наполнила стакан водопроводной водой и быстро выпила его до дна. Однако этого мне по-прежнему показалось совершенно недостаточно.

– Мам, не начинай, пожалуйста, – Жалобно простонала я, вновь наполняя стакан такой сладкой, и живительной воды.

Раньше мне доводилось слышать пословицу «Не знает вкус воды тот, кто не пил ее с похмелья» , но вот понять ее истинную суть довелось только сейчас.

– Что не начинать, скажи, пожалуйста? – повысила голос мама, отчего голова разболелась еще сильнее. – Вчера пропала на весь вечер, на телефон не отвечала, пришла домой пьяная. Не известно с кем была, и что делала! Я тут на нервах вся, уже морги начинала обзванивать.

Я бы и рада ей рассказать, только вот прошлая попытка увенчалась походом к психиатру и рецептом на какие-то таблетки, которые я честно пыталась пить, но от них мне стало только хуже. Живые Тени, которые постоянно тянуться ко мне, видения смертей, что происходит в городе или только произойдут, а еще постоянный звон этих проклятых монет.

– Мааам! – протянула я. – Ничего и ни с кем не было, если ты об этом.

Мама потушила бычок в пепельнице, и запила чаем из кружки перед собой.

– Конечно, еще бы было! Но это мы еще проверим. – Последнее из ее уст прозвучало унизительным.

– Где твой брат, алкашка? – сменила тему мама, и в голове возникли смутные образы, как Влад замахивается кулаком и бьет того, кто меня привез. Бьет и орет.

Следующим моим воспоминаниям было, как он провожал меня до квартиры и говорил, что у него какие-то срочные дела, но скоро он вернется.

– Он не пришел? – удивилась я, забыв о своем состоянии.

– Представь себе. – Разозлилась мама еще сильнее.

Я смотрю на нее, боясь проронить даже слово.

В голове крутилось только три слова.

Влад. Не пришел. Домой.

– Марш в свою комнату! – скомандовала мама, как во входную дверь постучали.

Больше не глядя на меня, мама открыла ее. На пороге оказались два офицера в форме.

– Здравья желаю. – Высокий офицер в фуражке показал корочку и представился: – Я офицер убойного отдела Константин Григорьев Бекух. Гражданин Владислав Матюхин здесь проживает? – обратился он к маме.

Я замерла, точно статуя без мыслей и эмоций, слыша, как громко колотится собственное сердце.

– Да, – осторожно произнесла мама, отступив в прихожую. – Но его дома сейчас нет. А что-то случилось? Прошу скажите, что с моим сыном все хорошо! – Мамин голос из строго стал взволнованно истеричным. Ее руки затряслись.

На фоне всего того кошмара, который творится в городе, где уже двое трупов подростков, присутствие милиции не внушало чувство защищенности.

– Гражданочка, присядьте. – Сухо произнес офицер.

Мама на ватных ногах опустилась на пуфик в прихожей, и только тогда тот продолжил.

– Ваш сын обвиняется в убийстве Елены Державиной. По показаниям очевидцев, он столкнул ее с крыши соседнего дома, как раз за день до того, как ее нашли в вашем дворе.

От услышанного, мама потеряла сознания, а у меня внутри будто рухнул целый мир.

Наверное, тогда, где-то в глубине души я понимала, что именно в тот момент наша семья окончательно распалось, но еще отказывалась это осознавать.

Влад не пришел домой ни в тот день, ни на следующий, ни через месяц. Его фотографии с подписью «особо опасен» висели чуть ли не на каждом столбу. Убийства продолжились в разных районах города с пугающей регулярностью, а для нас настоящий ад только начинался.

***

2012 год. Наши дни.

Я сидела на скамейке перед домом, смотря на окно десятого этажа крайнего подъезда. Там в кухне горел свет и иногда мелькал мамин силуэт.

Сердце сжималось в гриди от боли и обиды. Она оставила меня, когда была нужнее всего. Она не сразу, но поверила в то, что ее сын убийца, а то, что демон в его теле напал на меня, убедило ее окончательно в этом.

Но когда я кричала в истерике о демонах и тенях и одержимости, она просто собрала мою сумку и посадила на автобус в сторону Находки. Так просто.

До сих пор не понимаю, почему она от меня отказалась, почему не попыталась соврать, что верит мне?

Вечер плавно клонился к ночи. Небо давно затянулось серым полотном, предвещая затяжной дождь. Я поежилась от холодного ветра и первых капель ночного дождя.

В мыслях я пыталась прокрутить момент, как уничтожила демона, но на самом деле до сих пор не понимала, как это у меня вышло? И до сих пор до конца не могла понять, чем мои способности отличаются от Пашиных. А может он просто не хочет рисковать своей задницей.