Круги желаний

О чём мечтает человек?

В самом основании мира, в сырой, тёмной земле, жил-был Червь. Он копался в грунте, ел грязь, спасался от слепых кротов и с тихой, острой завистью смотрел на жуков, пробиравшихся сквозь корни. «Вот бы быть жуком, — думал он. — Хоть немного быстрее. Хоть чуть-чуть ближе к солнцу. Не быть обречённым вечно ползать в этой тьме».

А Жук, тот самый, что ползал у корней, грыз стебельки, прятался от проворных синиц и мечтал стать Мышкой. «Вот счастье-то! — рассуждал он, уворачиваясь от клюва. — Такой большой, по моим меркам! С норкой настоящей, с запасами. И кошки… ну, от кошек можно и убежать, если быть ловким. А главное — жить можно вольготно, не как я, под вечным страхом быть склёванным!»

Мышка, крадущая зерно из амбара и дрожащая от каждого шороха, с тоской смотрела на Птичку, порхающую под самой крышей. «Вот бы так! — вздыхала она. — Крылья! Свобода! Никакой кошке меня не достать в вышине! Есть жучков и червячков — какая романтика! И с высоты всё видно, где опасность, где еда…»

А Птичка, ловящая на лету мошек и в ужасе замирающая при тени ястреба, всем сердцем желала стать Волком. «Вот это сила! Вот это мощь! — грезила она, усаживаясь на ветку. — Зубы, как кинжалы! Рык, от которого стынет кровь! Все тебя боятся, даже ястреб не сунется. И бегать можно целый день, не зная усталости, по всему лесу, а не по этому жалкому пятачку вокруг гнезда!»

Волк, крадущий овец у фермера и гоняющийся за проворными зайцами, с удивлением наблюдал за жизнью Собаки во дворе. «Вот это удача, — ворчал он про себя, слизывая с морды кровь после неудачной охоты. — Лежит себе на коврике, и еду ему носят. Мясо! Кашу! И всё просто так. За что? За то, что он породистый и хвостом виляет. Не надо рисковать, не надо голодать. Вот бы так…»

А Собака, сидящая на цепи и охраняющая дом, с безграничной завистью следила за Кошкой. «Вот счастливица, — думала она, тоскливо поглядывая на свою миску с остатками каши. — Ходит где хочет, спит где вздумается — на печке, на подоконнике. Её гладят просто так, за красоту. Никакой цепи, никакого долга. Совершенная, барственная свобода. Вот бы мне её долю…»

И только Кошка, лениво развалившись на тёплом подоконнике и наблюдая одним прищуренным глазом за всей этой суетой — за червём в земле, мышкой в норе, птицей на ветке, волком в лесу и собакой на цепи, — мурлыкала от глубочайшего, непоколебимого удовлетворения. У неё была свобода собаки без её долга, безопасность птицы без её страха, уважение волка без его риска, уют мышки без её унижения и сытость жука без его невзгод. Она была совершенна в своей кошачести. И от этого была безмерно счастлива.

А цепочка желаний, передаваясь от существа к существу, замкнулась в тугой, бесконечный круг тоски по чужой жизни, где каждый, глядя наверх, видел лишь иллюзию лучшей доли.

Лениво потягиваясь, Кошка перевела взгляд с двора на окно, за которым копошились в своём огромном, странном мире люди. Они-то уж точно были на вершине всего. Им подчинялись и пес, и волк, и мышь, и птица. Они не боялись никого.
И тут её, сытую и довольную, осенила мысль, тёплая и колючая, как репейник. Мысль, которая вдруг вывела её уютный мирок из равновесия.
«Странно... — подумала Кошка, следя, как хозяйка мечтательно смотрит в экран маленькой светящейся штуки. — Все хотят стать кем-то другим. А ими — кто хочет стать?»
Она видела, как человек гладит её, кормит собаку, гонит волка, ловит мышь, любуется птицей. Он был над всеми. Казалось бы — вот он, венец. У него всё есть.
Но если у него всё есть... о чём же тогда он мечтает?
Эта мысль слегка беспокоила её, нарушая совершенную гармонию сытого покоя. Потому что если даже у того, кто на самой вершине, есть какая-то своя, невидимая другим тоска и своя чужая вершина... то этот бег по кругу был не просто глуп. Он был бесконечен. И от этого становилось как-то... не по-кошачьи грустно.
Кошка фыркнула, отряхнула лапкой навязчивую мысль, свернулась клубком и закрыла глаза. Но где-то в глубине, под мурлыканьем, остался тихий, недоумённый вопрос, обращённый ко всей вселенной:
«Интересно... а кем же мечтает стать человек? И есть ли вообще у этого круговорота желаний конец... или только вечное, грустное начало?»