Я с волнением стояла за кулисами, ожидая своего выхода. Сердце набатом стучало у меня в ушах, заглушая музыку, но ее ритм я чувствовала интуитивно. Все движения были заучены и отточены. Взмах руки, поворот головы, улыбка.
Слишком яркий макияж делал мое лицо выразительным, чтобы зрители могли издалека увидеть улыбку танцовщицы. Такая вот заученная, словно приклеенная к губам мимика остается на лице даже в те моменты, когда происходит трагедия. Такая, как произошла со мной на этом же балете, на том танце, к которому я сейчас готовилась.
Это было год назад под конец детских каникул. Завершающий показ самого новогоднего спектакля «Щелкунчик». Мой партнер подхватил меня в воздушной поддержке, и его нога поскользнулась. Он уронил меня. В итоге я получила серьезную травму ноги и следующие полгода восстанавливалась, а затем пыталась вернуться в форму и перебороть страх выступлений.
Сегодня у меня был второй шанс вернуться на сцену. Снова начало новогоднего сезона, и мне было безумно страшно провалиться. А когда я заметила в зале Крысиного Короля, стало еще страшнее. Душу сковал холод и дурное предчувствие.
Крысиным Королем мы называли покровителя и спонсора нашего маленького театра. И хотя, если смотреть на него отвлеченно, можно было сказать, что он вполне себе привлекательный мужчина, но стоило вам поймать его взгляд, и мнение о нем тут же менялось. Было в нем что-то такое цепкое и острое, от чего сразу же становилось не по себе. Слишком черные глаза смотрели подозрительно и внимательно, изучая своего собеседника, подмечая малейшие движения и мимику. А его черные перчатки, которые он никогда не снимал с рук, вызывали множество пересудов и домыслов.
Он появлялся в театре нечасто, но, когда приходил, вся балетная труппа пряталась в гримерках, а у бедного управляющего выступал пот на лбу. Если вы видите, как по коридору с испуганными лицами бегут тоненькие разряженные балерины, можете быть уверены, Крысиный король здесь. В такие моменты у меня создавалось впечатление, что какое-то чудовище забралось в кукольный домик, и все нарядные куколки в ужасе бегут прочь.
Но хуже всего, что в то мгновение, когда я упала, мой взгляд пересекся с глазами этого мужчины. Словно какое-то клеймо поставили на моей судьбе.
Теперь мне казалось, что он ждет именно моего выхода. Ведь на прошлом акте я точно помню, что это кресло было пустым. Неужели он пришел, чтобы снова сглазить меня? Но почему? За что?
— Лиля, ты чего застыла? Пропустишь же! — одна из балерин тронула меня за плечо, и я вздрогнула. Ну вот, еще один плохой знак. По спине прошелся холод, а ноги стали как ватные.
Но даже если я буду на сто процентов уверенна, что все закончится плохо, остаться сейчас за кулисами я просто не имею права. Каждый артист знает, что бы ни случилось — шоу должно продолжаться. Все ради зрителя.