Кубик

Глава 1

Мгновение — и всё.

Я не успел даже толком понять, что произошло. Только что я сидел на своём законно рабочем месте, пялясь в монитор в ожидании пятницы, готовый в долю секунды развернуть эксель поверх порнхаба. А в следующее мгновение — бам! — серверный шкаф решил, что я слишком долго портил ему жизнь своим присутствием. Ну, или не стоило нанимать на установку совсем уж криворуких гастарбайтеров. Итог один: шкаф рухнул, я умер.

Смешно, правда? Тридцать шесть лет жизни, два высших образования, три кофейных машины в коллекции — и всё ради того, чтобы быть раздавленным железякой в серверной. Если это не ирония судьбы, то я даже не знаю, что тогда.

Но вот я стою...стою в..стою, в общем. Сложно сказать где. То немногое, что я подчерпнул из разного рода священных книг, меня к этому не готовило. Ну, или читал невнимательно, но что-то не припомню там упоминания какого-то ... зала? Холла? Белые стены, белый пол, белый потолок, который, кажется, бесконечно тянется вверх. И посреди всего этого великолепия — я, в своих старых джинсах - и перед смертью не сподобился обновить гардероб, даже неудобно как-то.

Перед кем? Ну, например, перед возникшей строго по центру зала фигурой, вполне тянущей на собирательный образ божественного вестника. Метра три с мелочью в высоту, но пропорции при этом вполне человеческие. Лицо размытое, как будто текстуры не прогрузились, тело окутано то ли мантией, то ли густым белым дымом. Оно парит в паре сантиметров над полом, и я уже слышу, как мой внутренний голос шепчет: "пора валить! "

— Добро пожаловать в Зал Выбора, смертный, — голос фигуры звучит, как будто кто-то пропустил церковный хор через дешевый китайский синтезатор. — Ты избран, чтобы стать Героем мира Артиум.

— Ага, конечно, конечно — бормочу я, оглядываясь в поисках выхода. — Это что, типа, попаданчество? Я умер, и теперь мне выдадут меч, тянку и квест на спасение мира?

Фигура замолкает. Кажется, она не ожидала, что я начну подъёбывать её с первых секунд. Ну, извините, я не первый десяток лет в интернете , сарказм — мой второй класс. Про первый не будем, у нас приличное общество.

— Ты... осведомлён, — наконец выдаёт фигура, и в её голосе проскальзывает что-то вроде раздражения. — Это упрощает дело. Твоя задача — принять дар и отправиться в Артиум. Там ты будешь сражаться за...

— Стоп, стоп, стоп, — перебиваю я, поднимая руку. — Давай без пафоса. Что за дар? Какие условия, ограничения, дополнения мелким шрифтом? Что за Артиум? География, общественный строй, полезные ископаемые? И, главное, где здесь кнопка "отказаться"?

Фигура вздыхает — или это просто ветерок прошёл под бесконечным потолком? — и передо мной появляется... кубик. Обычный шестигранный кубик, как из настолок. — Твой путь определён, твоя судьба избрала тебя.

— Секундочку... что? — я чуть не подавился уже заготовленным ответом. — Это что, теперь я буду кидать кубик и надеяться, что выпадет критический успех?

— Именно так, — отвечает фигура, и я почему-то слышу в её голосе намёк на злорадство. Лёгкий такой - но очень хорошо различимый. — Твоя судьба зависит от бросков, равно как и судьба доверившихся тебе. Но будь осторожен: каждый бросок имеет последствия.

Прежде, чем я успеваю спросить, что за хрень она несёт, кубик взлетает в воздух и начинает крутиться. Я не вижу, но ощущаю, как на его гранях мелькают цифры, символы, какие-то руны. Потом он падает, демонстрируя троечку на верхней грани.

— Отличный бросок, — говорит фигура. — Твоя первая способность — «Случайный рывок». Используй её с умом.

— Погоди, а что если... — начинаю я, но пространство вокруг меня исчезает, как будто кто-то выключил реальность. Белый зал сменяется ничем, и я падаю в темноту.

Прихожу в себя на каменистой земле, окружённый мелкими - зато невероятно вонючими зелёными уродцами с дубинами. Гоблины, видимо. Или гретчины. Или вообще гремлины - да какая, в принципе, разница. Одно "гэ". Один из "Гэ", самый шустрый, уже замахивается, чтобы пробить мне череп.

— Ну, зашибись, — шиплю я, хватаясь за невесть откуда взявшийся кубик в кармане, вроде не припомню, чтоб подобрал его. — Ладно, уговорили, давай сыграем.

Бросаю кубик. Он катится по земле, и я молюсь, чтобы не выпала единица. Потому что, если я правильно понял, пока что эта игра не про вдумчивый кач и медитативную раскладку характеристик... кстати, где они? Эта игра скорее про то, как не сдохнуть в первые пять минут.

Кубик останавливается. На верхней грани — яркая, радостно сияющая в лучах утреннего солнца "5".

Способность активирована: Случайный рывок

Успешный бросок (6/6). Уклонение +50% на 5 секунд.

Побочный эффект: случайное событие через 10 секунд.

В ту же секунду что-то щёлкает в голове, как будто к моему персонажу подключили бота. Очень хорошего бота, заметно превосходящего рядового игрока. Мои ноги сами рвутся вперёд, тело изгибается в каком-то неестественном пируэте, и я уклоняюсь от дубины гоблина так, будто всю жизнь изучал кунг-фу. Дубина врезается в землю, поднимая облако пыли, а я уже стою в трёх метрах, сам в шоке от того, что только что произошло.

— Чё за нахер? — выдыхаю, глядя на свои руки, как будто они мне сейчас всё объяснят. Гоблины, или кто они там, не менее ошарашенные, чем я, начинают верещать и размахивать своими палками. Их трое, и каждый выглядит так, будто его рисовали психически больные художники, причём с похмелья: кривые зубы, рваные уши, глаза навыкате, вместо одежды шкуры, которые пахнут хуже, чем труп бомжа недельной выдержки.

Кубик, вопреки всем законам физики, вновь оказался у меня в кармане. Нравится ему там, видимо. Тёплый на ощупь, чуть подрагивающий... хотя все органы чувств были на все сто процентов уверены, что ни температура не изменилась, ни вибраций никаких нет. Ну, на фоне продемонстрированого - не то, чтобы сильно удивительно.

—А, чего там было про случайное событие? — бормочу я, пока гоблины, наконец, соображают, что я не собираюсь стоять и ждать, пока они меня прикончат. — Это что, теперь мне метеорит на голову упадёт? Или не настолько случайное?

Глава 2

Рынок у городских ворот встретил меня таким букетом запахов, что даже сюрстремминг показался бы изысканной закуской. Тем более что нотки его определённо присутствовали: гнилая рыба, конский навоз, переспелые фрукты, дым от жаровен с чем-то, напоминавшим шашлык из мяса неизвестного происхождения, и вездесущая пыль — всё смешалось в одну вонючую симфонию. Народу — как в московском метро в час пик, только одеты поразнообразнее: от лаптей и, вероятно, онучей (не знаю, что это такое, но почему бы и нет) — до кольчуг и стильных кожаных комбинезонов. Крики торговцев сливались в гул:

— Свежие грибы! От гномов - мигрантов! Почти все — неядовитые!

— Ремни! Пояса! Ремни для мечей, пояса для штанов! Спасут вашу честь и живот!

— Мази от лишаев, бородавок и сглаза! Гарантия — или верну ваши деньги обратно! (Гарантия, судя по виду продавца, ровно до тех пор, пока он не сбежит.)

Брут хрюкнул, как разъярённый кабан, и двинулся сквозь толпу, расталкивая людей могучим плечом. Лира шла следом, посох аккуратно очерчивал вокруг неё небольшое пространство. Скай растворился где-то сбоку — его уже почти не было видно. Я же пялился на лотки - хотя бы прицениться. Мои джинсы и кроссовки, разваливающиеся на глазах, выглядели тут как костюм инопланетянина на сельской свадьбе. Желудок, окончательно переваривший давешнего кролика, снова заурчал с претензией — на пожрать.

— Эй, Брут! — окликнул я, протискиваясь к нему мимо лотка с блестящим хламом, который приезжих лохам пытались выдать за «таинственные артефакты древних». — А поесть тут где?

Брут обернулся. Его каменное лицо выразило лёгкое неодобрение — типа «хрена ли по мелочам отвлекаешь?».

— Чтобы поесть, нужны деньги. А денег у тебя, новичок, нет.

— Вот именно! — подхватил я. — Может, дадите в долг? Я потом отработаю.

Лира вздохнула.

— Нам самим платить за ночлег особо нечем. Гильдия задерживает выплаты по контрактам. Опять.

Перед нами раскинулся лоток с хлебом — собственно он и сподвиг разговор на эту тему. Не батоны и не буханки, а скорее лепёшки, близкие к лавашу, из грубой тёмной муки; пахли они так божественно, что у меня потекли слюнки. Рядом — вяленая рыба с достаточно стремной мордой - куда там минтаю, но тоже пахнувшая съедобно. Торговец, толстый мужик с лицом, напоминавшим печёную картошку, оценивающе смотрел на нас.

— Пять медяков за две буханки и связку рыбы, — буркнул Брут, доставая потрёпанный кошелёк. — Дорого, сволочь, но терпимо.

Торговец усмехнулся, обнажив редкие жёлтые зубы:

— Десять, богатырь. Хлеб нынче дорог: урожай плохой, сам видишь, что творится. Нет в мире стабильности.

Брут нахмурился. Лира сжала губы. Чувствовалось, что даже пять для них напряжно, и не факт, что мне в итоге перепадёт хоть что то.

— Ладно, кубик, выручай, — прошептал я, делая вид, что поправляю разорванный рукав, и бросил кубик под прилавок, в пыль. — Шесть! Зажигаем!

Способность активирована: «Случайная удача в торге». Эффект: +100% к убедительности и удаче при торговле на 30 секунд.
Побочный эффект: привлекает внимание местных карманников.

Никто кубик не заметил — уже можно утверждать с уверенностью.

Я почувствовал, как слова сами складываются в голове. Шагнул вперёд, перед Брутом, и одарил торговца самой светлой, самой искренней улыбкой идиота, который только что устроился консультантом в Орифлэйм.

— Дорогой друг! — начал я, мой голос зазвучал так тепло и убедительно, будто я не покупал хлеб, а агитировал за самого лучшего в мире кандидата в президенты. — Пять медяков — это более чем щедро! Ведь взгляни на этот хлеб — он чудесен, да! Но немного… зачерствел? А рыба… ароматна! Но, кажется, один хвост уже отвалился? Пять медяков — это честная цена! Это уже уровень миссионера Свидетелей Иеговы.

—Мы же вернёмся! Расскажем всем, какой ты справедливый! А ещё… — я понизил голос до конспиративного шепота, — я слышал: стража скоро будет обходить лотки без лицензии… Шеф ихний злой сегодня, говорят…

Торговец заморгал, его уверенность явно пошатнулась. Он посмотрел на хлеб, на рыбу, на мою сияющую физиономию, потом мельком на толпу — и кивнул, сунув Бруту связку и две буханки.

— Ладно, ладно… пять так пять. Только валите отсюда, и чтоб я вас не видел!

Брут, потрясённый, молча отсчитал монеты. Лира смотрела на меня с новым интересом. Я схватил свою, честно заработанную долю хлеба и рыбы, уже предвкушая…

— Эй! Мой кошель! — рявкнул Брут, хватаясь за пояс. В толпе мелькнула маленькая фигурка в рваном капюшоне. Побочка сработала, — мелькнуло у меня. — и хорошо, что не на мне... хотя, чего у меня брать-то? Скай материализовался рядом как призрак, сделал стремительный выпад — и через секунду вернул Бруту потерю; мелкий воришка с визгом скрылся в толпе. Брут пробурчал что-то матерное в адрес «крысиного отродья», но в целом особо удивлённым не выглядел: дело житейское.

Двигаться к воротам стало сложнее: толпа становилась плотнее, а ещё через полсотни метров стала видна и причина. Две здоровенные туши в потрёпанных, но крепких кирасах и с начищенными до блеска алебардами — привратная стража — преградили путь.

— Стой! — гаркнул хмырь с алебардой в направлении молота Брута и посоха Лиры. — Оружейный сбор! С каждого клинка, палки магической и прочего железа — по медяку! Плюс налог на въезд для новичка! — он ткнул пальцем в меня. Ну или объяснение, почему без жетона или бирки.

Социальное взаимодействие, снова? Охренеть. У меня в резюме только «мастер стеба» и «гуру тупых подкатов». Опять надеяться на кубик уже как-то стремно, но какие варианты? Я сунул руку в карман, перекатил кость. Пятёрочка выручает!

Способность активирована: «Случайное расположение». Эффект: +50% к харизме и убеждению при социальном взаимодействии на 1 минуту.
Побочный эффект: лёгкая забывчивость (временная потеря мелких деталей).

Опять этот прилив уверенности — и он мне нравится; мне б такой… да практически всегда. Я шагнул вперёд, оттесняя даже Брута, и одарил стражников улыбкой, полной братского понимания и лёгкой усталости бывалого человека.

Глава 3

Холод камней в переулке леденил кости — но тем и бодрил, приятно охлаждая распаренное от бега тело. Вдалеке звонили колокола пожарной тревоги, матерно ревели голоса стражи — огонь в «Топоре», вроде бы, потушили своими силами, но когворкские пожарные бдили, стража не отставала. Молодцы, конечно — всем бы так нести службу. Мы привалились к стене, пытаясь перевести дух — короткая пробежка по переулкам утомила едва ли не больше, чем весь поход через лес. Но это и неудивительно — разьяренный хозяин таверны был не страшнее лесного богомола.

Лира вытерла сажу со лба, уставившись на меня тяжёлым и немного печальным взглядом.

— Карл, — начала она, и в голосе звучало не столько возмущение, сколько крайнее недоумение, даже усталость от потока абсурдных событий. — Что... за херня происходит, Карл? Вот зачем ты спровоцировал этого мудака? Ладно, Брут — но ты-то его откуда знаешь? И кружки — их не надо швырять, особенно в самые неожиданные места с катастрофическими последствиями! Из них нужно пить, если ты не в курсе! Ты... ты просто ходячая катастрофа. А ведь была у меня надежда, что к нам может прибиться хоть кто-то нормальный… Была. С чего бы, конечно.

Брут грузно оперся о стену, тяжело уронив молот, шумно пытаясь отдышаться.

— Да ладно, Ли. Хорошо ж вышло. Весело — когда ещё выдался бы случай так оттянутся. И Норн с дружками огреб — будет знать, чмо коротколапое. Разве что этот номер с бочкой... перебор, наверное. Эль был хороший. И таверна тоже... наверное, нас туда больше не пустят.

Скай, частично слившись с тенью, молчал. И молча жрал жареные колбаски. На наш синхронный вопросительный взгляд так же молча протянул каждому по одуряюще - вкусно пахнущему колечку.

Лира вздохнула. — Точно не пустят. Ну да и ладно, может даже и хорошо, может пить меньше будете. Теоретически. Хоть кто-нибудь.

Здание Гильдии, к которому мы выпетляли переулкам, не рискуя пока что светиться на центральных улицах, впечатляло. Мощное, каменное — впрочем, тут район обязывал — не центр, но весьма приличное место, других домов тут и не было. С гербом (меч, посох и, почему-то, факел) над дубовыми дверями, покрытое даже на вид древней керамической черепицей. Стражи пропустили Брута и Лиру, бросив на меня оценивающий, но без особого интереса взгляд. У спутников проверили жетоны чем-то вроде компостера, украденного из советского трамвая, для меня хватило фразы «этот парень с нами».

Внутри царил полный хаос — но хорошо организованный хаос. Гул десятков голосов авантюристов (или просто каких-то мутных, вооружённых типов) всех мастей, которые толпились у доски заданий. Споры и возмущения у конторок клерков, отдых (иногда доходящий до ругани — но никогда до драки) у бара. Воздух пах кожей, металлом, порохом, потом и чернилами. Просто морем чернил.

— Регистрация и отчёт, — бросила Лира, обречённо направляясь к стойке с задолбанным жизнью и начальством клерком.

Клерк, ну просто каноничный клерк — мужик за полтинник в сером помятом костюме, даже с нарукавниками, как в старых советских фильмах — и где нашёл только — взглянул на нас как на неизбежное зло. Но однозначно зло.

— Брут. Лира. Скай. Задание: разведка руин у Чёрного Камня. Отчёт? И... — он уставился на меня, — рекрут?

— Найден на задании. Выжил. Помог. Карл. Требует регистрации, — столь же лаконично доложила Лира, то ли переходя на понятный служащему язык, то ли просто стебаясь над бедолагой.

Клерк вздохнул, как заключённый перед казнью, и выложил передо мной стопку пожелтевших бумаг. — Форма 7-Г «Вновь прибывший». Форма 12-Б «Спонтанное рекрутирование». Форма 3-А «Освидетельствование на пригодность (упрощённая)». Форма 8-Л — «Декларация о наличии магических меток (с перечнем требующих особого контроля)». Анкета... — Он ткнул пером в пугающе толстую пачку. — Заполняйте. Чернила. Перо под залог. Не капать.

Уже после изучения форм, готовый ко всему, я уставился на вопросы. Не угадал, кстати — не был я к такому готов.

«Место рождения». «Магический потенциал (оценивается мастером/сертификат)». «Хронические болезни (вкл. проклятия, ликантропию, некропорчу)». «Уровень владения оружием (включая заколдованные и разумные предметы)». «Наличие долгов перед гильдиями, храмами, демонами (указать суммы и валюту)». «Склонность к самопроизвольным магическим выбросам (описать инциденты)». «Состояние души (целостная / раздробленная / частично в залоге)»...

Брут с весьма печальным видом подпирал стену, Лира диктовала Скаю детали отчёта о разведке. Можно было (и стоило, наверное) тоже дождаться помощи от самого адекватного человека в этой компании, но был ещё один вариант. Я сунул руку в карман, сжал кость и мысленно выкрикнул: «Заполни эту дичь!» Бросил его на стол, попал под стол, выпала четверка.

Способность активирована: Хаос на бумаге.

Эффект: автоматическое заполнение бюрократических форм со случайной, абсурдной, но формально верной информацией.

Побочный эффект: непреднамеренное создание одной дополнительной, совершенно бессмысленной копии каждого документа.

Перо в моей руке вдруг дернулось и понеслось по бумаге. Я лишь едва успевал водить им, изображая процесс. Буквы и цифры появлялись сами — изящные, незнакомые:

Место проживания: Сектор Null, Зона Перехода, координаты случайные.

Магический потенциал: не выявлен стандартными средствами (требуется освидетельствование).

Хронические заболевания: нет (известных носителю).

Клерк, погружённый в другой свиток, не заметил аномалии с пером. Или заметил, но ему было без разницы. Через минуту стопка была заполнена. И рядом материализовалась её точная копия. Побочка.

— Готово, — сказал я, отодвигая бумаги. Голос слегка дрожал.

Клерк мельком глянул, пробежался по аккуратной подписи (какой-то вензель, явно не мой). — Вы… быстро заполняете.

— Талант, — ответил я и постарался сделать вид, что для меня абсолютно нормально заполнять тридцать страниц за пару минут, не пролив ни капли чернил. Он что-то невнятно буркнул и, забрав обе стопки, начал листать, морщась, но печати всё-таки поставил. Впрочем, ещё одну — зачем-то — влепил на чистый лист, который оказался между страниц. Не только у меня побочки от работы, что поделать. — Ладно. На освидетельствование к мастеру Вейну. Он сегодня... — Дёрнул за шнурок колокольчика. Появился прыщавый мальчик лет тринадцати. — Проводи группу Брута к мастеру Вейну. С новичком.

Глава 4

Проснулся я от того, что кто-то бодро барабанил в дверь кулаком. Немалым таким кулаком, что резко сужает круг подозреваемых. А значит, с учётом интенсивности стука, либо начался пожар, либо на город напали орки, либо — что гораздо вероятнее — Брут решил, что семь утра — это даже поздновато для начала рабочего дня.

— Карл! Подъём! — кто бы сомневался, знакомый голос.

Я сел на кровати, потёр глаза и попытался понять, почему моя спина болит так, будто всю ночь я спал на куче камней. А, ну да, почти так и было — матрас в «Серой щуке» по жёсткости мало уступал брусчатке. Кубик в кармане штанов, которые я даже не снимал — гигиена в Средневековье дело десятое, а так теплее — мирно покоился, не подавая признаков жизни. Вот интересно, а если новые штаны будут без карманов, где он поселится в таком случае? Это нужно хорошо обдумать…

— Иду, иду! — крикнул я, натягивая кроссовки. Левый уже окончательно расползался по швам, правый держался из последних сил. Надо было срочно что-то решать с обувью, а то скоро буду ходить босиком.

— Завтракать будем? — спросил я с надеждой.

— По дороге пожуем чего, — отрезал Брут. — Заказчик назначил встречу на восемь.

Хозяйка таверны сунула мне в руки завёрнутый в тряпку кусок хлеба с какой-то начинкой — судя по запаху, вчерашний кролик, но и на том спасибо. Я надкусил импровизированный сэндвич и поплёлся следом за спутниками — косплеить Шерлока. Или, хотя бы, Ватсона.

Западная окраина Когворка встретила нас смесью зачатков промышленности и развитой нищеты. Дымящие трубы мастерских перемежались с покосившимися лачугами, а запах угля и расплавленного металла — с ароматом помоек и канализации. Народу на улицах было мало, и тот, что попадался, выглядел либо очень занятым, либо очень подозрительным. Иногда — и тем, и другим одновременно. Прямо скажем, не то место, где прогуливаются ради удовольствия. Крыши перекошенные, стены с закопчёнными пятнами, лавки без витрин и с крепкими дверями. Даже уличные кошки тут двигались так, будто готовы в любой момент кинуться в драку за территорию. И совсем не обязательно с другими кошками.

Заказчик ждал нас возле мастерской с вывеской «Кузница Молота и Наковальни» — видимо, местные не заморачивались с креативными названиями. Хотя, возможно, это была многослойная метаирония и постмодернизм. Мужчина лет сорока пяти, в добротной, но поношенной одежде, эдакий собирательный образ честного ремесленника.

— Мастер Борген, — представился он, пожимая руку Бруту. — Спасибо, что пришли.

— Слушаем, — коротко ответила Лира.

— Пропал мой подмастерье, Тим. Неделю назад ушёл вечером из мастерской и не вернулся. Стража говорит — сам ушёл, молодые, мол, такие. Но я знаю Тима пять лет. Он не из тех, кто бросает работу без слова.

— Может, девушка появилась? — предположил Брут. — Или долги?

— Нет, — качнул головой кузнец. — Тим был тихий, работящий. Денег не занимал, в карты не играл. И девушка у него была — Мэри из пекарни. Она его тоже ищет, места себе не находит.

— А стража почему не хочет расследовать?

— Говорят, дел хватает и без поисков взрослого парня, который, возможно, просто решил сменить работу, — Борген скривился. — Но я-то знаю: что-то тут нечисто. В последнее время Тим странно себя вёл.

— Как именно? — спросил Скай, внезапно материализовавшись рядом. Я даже не заметил, когда он отошёл.

— Рассеянный стал. Инструменты не на место клал, в разговоре участвовать перестал. А за день до исчезновения весь вечер что-то чертил на куске железа. Я спросил — что это, а он только головой мотнул и сказал: «Сам не знаю».

— Где Тим жил?

— В комнатке над пекарней. Хозяин сдаёт дёшево, но там тесно. Мэри живёт там же — они собирались пожениться.

— Поговорим с девушкой, — решила Лира. — И осмотрим комнату.

Пекарня находилась в трёх кварталах от кузницы, в более приличном районе. Пахло свежим хлебом — так вкусно, что у меня заурчало в животе, завтрак совсем не впечатлял. Мэри оказалась миловидной девушкой лет двадцати.

— Тим... — она всхлипнула, — он не ушёл сам! Что-то случилось, я знаю!

— Расскажи, что происходило последние недели, — мягко попросила Лира.

— Он стал нервный, — Мэри вытерла глаза краем фартука. — Всё время оглядывался. А за неделю до... до того, как он пропал, рассказал мне странную историю.

— Какую?

— Сказал, что встретил на улице старого друга, Томаса, в лавке Грейвуда, приказчиком работает. Они поговорили, посидели в таверне… После этого Тим стал... другим.

— Что именно друг ему рассказывал, не говорил? — спросил я.

— Тим сказал, что не понял. Какие-то непонятные слова, ещё смеялся — чудной, мол, стал какой. Но после этого у него в голове стали появляться... картинки.

— Какие картинки?

— Подземелья. Тёмные коридоры. И символы — такие же, как он потом на железе чертил. Он думал, что сходит с ума.

Лира и Брут переглянулись. Даже Скай перестал изображать вселенский пофигизм и внимательно слушал.

— Мэри, — сказала Лира, — можешь показать нам комнату Тима?

Комната на втором этаже пекарни была действительно крошечной. Кровать, стол, стул и сундук — больше ничего не помещалось. Но на столе лежали листы бумаги, исписанные теми же символами, что и на железной пластине.

— Он рисовал это каждую ночь, — тихо сказала Мэри. — Говорил, что так спокойнее становится, даже заснуть после этого может.

Лавка Маркуса Грейвуда располагалась в довольно приличном районе, по сравнению с западной окраиной — так и вовсе респектабельном. Каменные и фахверковые дома, мощёные улицы, даже что-то вроде витрин в окнах. Сама лавка занимала первый этаж двухэтажного здания, над входом красовалась вывеска с изображением ступки и пестика. В воздухе витали ароматы корицы, перца и каких-то неизвестных мне трав.

Нас встретил у входа мужчина лет пятидесяти, седоватый, в добротной коричневой одежде торговца. Лицо осунувшееся, под глазами тёмные круги. Явно не спал несколько ночей.

Глава 5

Лаборатория Гильдии авантюристов предусмотрительно располагалась подальше от основной части построек, в подвале крепкого здания из красного кирпича. Двери, правда, не было — видимо, чтоб, в случае чего, выбегать было удобнее. Возможно, последствия слишком тщательного изучения находок. Ну, или просто украли. За широким столом, заваленным колбами, линзами и какими-то непонятными инструментами, колдовал мужчина лет сорока — худощавый, в очках, с растрёпанными волосами и пятнами непонятных реактивов на рукавах.

— Мастер Элрич, — представила нас Лира. — Оцените находочку. Сразу про вас подумали.

Брут с облегчением шлёпнул железное сердце на стол. Мастер оторвался от своих склянок и уставился на находку через толстые линзы очков. Глаза у него при этом стали размером с блюдца.

— Это... это же образец механомантии четвёртого или даже пятого уровня, — выдохнул он. — Да ещё и, такое впечатление, с жертвенной напиткой. Какая прелесть. Где вы это нашли?

— В старой мастерской на доках, — ответила Лира. — А что, в смысле, жертвенной? Там ещё тварь какая-то необычная была, никогда не встречала подобного.

Элрич осторожно повернул конструкцию, рассматривая её с разных сторон. — Понятно.

— Это искусственное сердце — не для изначально живого существа, а для псевдоживого механического конструкта. Видите эти каналы? Через них должна была циркулировать какая-то субстанция... там много вариантов... но всегда что-то интересное.

— А эта тварь, как вы её описали, была, скорее всего, продуктом разрушения подобного механизма. Когда искусственная жизнь теряет источник питания, она иногда... мутирует, скажем так. Становится паразитом, охотником за энергией. Уже не обязательно родной, с голодухи любая сгодится. Там разные варианты вырисовываются, вплоть до каскадного резонанса и образования целого гнезда подобных существ. Иногда частично разумных, бывают с уникальными способностями, как правило агрессивные.

— А что с пропавшими людьми? — спросил я. — Насколько это для них опасно? Нам же не заплатят за трупы.

— О, тут масса вариантов, — мастер махнул рукой. — Их уже могли пустить на топливо. Могли ещё не пустить. Если тени дикие — они тоже могут приложить свои... ээ... конечности. Паразиты обычно не убивают жертв сразу. Они их... консервируют. Высасывают жизненную силу постепенно, чтобы дольше продержаться.

— То есть Тим и Томас могут быть ещё живы?

— Всё зависит от их везения, но вполне вероятно. Если речь про последний вариант — ориентироваться стоит на тёмные, влажные места. Подвалы там, погреба, склады в порту…

Кубик стал горячим, как раскалённый уголь. Я сжал зубы и попытался его игнорировать, но пальцы сами потянулись к карману.

— Есть ещё что-то, — продолжал Элрич. — Подобные артефакты никогда не создаются поодиночке. Ну, то есть, возможность есть, никто не запрещает — кроме закона, конечно. Но это предельно нерационально, при поточном производстве расход жертв снижается в несколько раз, бонусом ещё любопытные проекты можно организовать на том же материале. У мастера даже глаза закатились — видимо, представил себе, как бы он с таким богатством развернулся.

— Будут появляться новые твари, — подытожил Скай.

— Легко, там есть, где накосячить, — кивнул мастер. — Советую действовать быстро.

Если что найдёте — тащите обязательно, вот вам за старание.

Мешочек с монетами исчез в лапище Брута, даже шанса не дав его рассмотреть. Да и не до этого было.

Мы вышли из лаборатории, и я едва дождался, когда за нами закроется дверь. Кубик в кармане пульсировал так сильно, что я боялся — он прожжёт ткань.

— Надо проверить канализацию под той мастерской, — сказала Лира.

— И другие заброшенные здания в районе, — добавил Брут.

Я кивнул, но мысли были заняты другим. Кубик требовал внимания, и чем дольше я его игнорировал, тем хуже становилось. Голова начинала болеть, в глазах рябило.

— Минутку, — пробормотал я и, отойдя в щель между зданиями, потянулся к штанам и вытащил проклятую штуковину.

Она была раскалённой и светилась изнутри тусклым красным светом. Опять же — не было никакого свечения, но его было чётко видно. Бросил его на землю.

Выпала пятерка

Способность активирована: «Проводник к цели».

Эффект: кратковременное знание направления к ближайшему объекту, связанному с последним магическим воздействием.

Побочный эффект: ускоренный рост растений/грибов в радиусе 10 метров.

Кратковременное обращение эффекта на пользователя (увеличение роста на 30% на 1 мин).

В голове вспыхнула картинка — чёткая, как фотография. Канализационный тоннель под портовым районом, железная решётка с оторванными прутьями, и за ней — слабое свечение. Много свечения.

Дабы не привлекать внимание команды, забился в подворотню поглубже, от души сутулясь. Минута все равно есть, можно провести с пользой.

— Предлагаю начать с канализации, — сказал я, возвращаясь к группе, раздавив по пути пару мухоморов. Кубик остыл и послушно исчез в кармане.

— Что у вас за странная тяга к подобным местам ? — явно была не рада такой перспективе Лира.

— Эээ... интуиция? — я пожал плечами. — Логика. Элрич же сказал — тёмные влажные места. Что ещё темнее и влажнее канализации?

Брут хмыкнул: — Логично. Но спускаться туда без подготовки — самоубийство.

— Согласна, — кивнула магичка. — Нужны факелы, верёвки, противоядия...

— И респираторы, — добавил Скай. — В канализации воздух бывает смертельно ядовитым.

Несколько часов спустя мы стояли у входа в канализацию, экипированные как настоящие исследователи подземелий. Ещё и за счёт Элрича — внезапно, разговор с ним взял на себя Скай, ещё внезапнее — успешно. Решётка действительно была сорвана, а из чёрной дыры тянуло сыростью и чем-то кислым.

— Я иду первым, — объявил Брут, зажигая факел.

— За ним я, — Лира подняла посох, на конце которого загорелся холодный синий огонёк.