Кусачий мачо. Интим не предлагать

Глава 1

— Девочки, не бейте тапками, но я приготовила сюрприз!

Почему этот счастливый возглас Дианы мне сразу не понравился? Я вообще не понимаю смысла этой вечеринки. Какой такой девичник? Зачем? Неужели нельзя просто спокойно расписаться в ЗАГСе, особенно когда ты на втором месяце беременности?

— Какой? Какой? — запрыгали эти макаки. Это я про своих сестёр-двойняшек Миру и Риту. Двадцать лет — ума нет, в голове лишь мужики и танцы.

— Новогодний!

Выбрав кресло поудобней, достала телефон. Чёрт с вами, развлекайтесь, а я пока почитаю последнюю лекцию Тимофея Заболотного по пластической анатомии. Боже, это гений! До сих пор не верю, что появилась возможность купить его видеоуроки. Как он рисует руки! Они же просто оживают! Особенно мужские. Плавные изгибы. Иллюзия движения. Такое ощущение, что эта рука сейчас схватит и прижмёт тебя к такому же совершенному телу, как она сама…

— Ура! Ура! — жаль, нет пальмы по-соседству — макаки бы сейчас залезли на неё. — А подарки будут?

— А как же! — а вот эта хищная блондинка, кажется, её зовут Марго, мне вообще не нравится. Видимо, такая же бестолковая моделька. Сколько раз говорила Диане — добра от такой профессии не жди. И вот, пожалуйста! Даже не успела институт закончить — залетела не пойми от кого.

— Внимание, девочки, к нам придёт Дед Мороз!

— Уи-и-и! — макаки захлопали в ладоши.

Кхм, Дед Мороз — какая глупость! Что за детский сад? Так… О чём это я? О руках… Ага. Немного истории: «В Древнем Египте, где люди ходили почти без одежды, художники познавали внешнее строение тела просто выглянув на улицу…»

— Ой, а на улице какая холодина! — поёжилась блондинка. Хлопнула бутылка игристого, зазвенел хрусталь. — Настоящий мороз! А кто хочет согреться?

— Я! Я!

Кто-нибудь, киньте им банан! И зачем я только согласилась приехать на эту вечеринку?!

— Диана, тебе сок. Кира, а вам?

— Мне? — я поправила очки. — Нет-нет, мне тоже сок, пожалуй.

Итак, что тут у нас? Строение тела… Я залипла на картинке фигуристого атлета в очень нескромных доспехах. Как жаль, что я не в Древнем Египте. А у нас попробуй, выгляни на улицу — сразу упрёшься взглядом в толстобрюхого колобка или пьяницу с обрюзгшей мордой. Бр-р-р!

Едем дальше: «Обнажённые воины и спортсмены Древней Греции являлись идеальным наглядным пособием».

Жаль, что все идеальные мужчины остались в Древней Греции. А нам — приличным современным девушкам — даже взглядом отдохнуть не на ком.

Голосистый звонок в дверь заставил вздрогнуть и быстро смахнуть с экрана картинку с атлетом, словно меня застали с поличным врасплох. Сделав умное лицо, пригубила стакан с соком.

Блондинка выскочила в коридор. Оттуда раздался шёпот, тихий мужской баритон и громкий каркающий смех.

Я поудобнее устроилась в кресле и вновь открыла лекцию.

«Общеизвестно, что положение членов в пространстве определяет скелет».

— А вот и мы! — я едва не расплескала сок. Открыла рот, чтобы возмутиться, да так и застыла, узрев появившуюся в проёме двери пару.

Девица с фиолетовыми волосами и серьгой в носу поправила кривой кокошник и поставила на стол колонку. Под дешёвой, взятой напрокат шубкой Снегурочки, мелькнули сетчатые колготки и чёрный латекс.

Что это за пошлая безвкусица? Не хватило денег на аниматоров поприличней?

Девица уронила зад на диван аккурат между макаками и залпом осушила оба их стакана. Потом внимательно взглянула на меня. Колючий взгляд прошил насквозь, я невольно поёжилась. Снегурка хитро оскалилась. Надула пузырь из жвачки, лопнула его и жмакнула пальцем с чёрным маникюром кнопку колонки.

— Дедушка, ваш выход! — объявила громогласно, закинув ногу на ногу. — Мы пришли по адресу.

Здоровенный мужик под два метра ростом, в красном с позолотой кафтане, длинной белой бороде и шапке на глаза, отлепился от косяка и шагнул в комнату.

Даже не сразу догадалась уткнуться в телефон, удивляясь его габаритам.

Покачивая бедрами в такт мелодии, дедуля схватился за пояс кафтана. Боже мой, какие руки! Это не он, случайно, позировал Тимофею Заболотному?

Пояс змеёй сполз на пол. Кафтан распахнулся, под ним оказался голый торс, правда, прикрытый длинной бородой.

Я сглотнула. Взгляд сам непроизвольно спустился по бороде на ширинку. Кожаные штаны на клёпках ничего особо не скрывали, под ними читались очень живописные рельефы.

Тьфу, пошлость какая! Стриптиз это не для меня. Где я остановилась? «Общеизвестно, что положение членов в пространстве определяет…»

Мужчина подошёл ко мне. Его бёдра качнулись в такт музыке. До чего же пластичный, зараза!

Глава 2

— Бу! — звучит сзади на ухо. Не понимаю, когда эта чёртова Снегурка подкралась!?

Рука дёргается. Хрясь! В ужасе зажмуриваясь, успеваю увидеть, как плавки улетают прочь, а лезвие ножа, выпав из руки, вскользь режет кожу на мощном бедре.

Да он сумасшедший! Причиндалы, что ли, запасные есть в кармане? А если бы я дёрнулась слегка правее?!

— Ва-ау!

— Ю-ху-у-у!

— Вот это да-а!

Не смотри, Кира! Не смотри!

— А-а-а-а-а! — зачем я посмотрела?!

Это будет сниться мне в кошмарных снах! Нет, не этот живописный видоизменяющийся элемент, так и просящийся на полотна Тимофея Заболотного, а нормальный такой кровоточащий порез, из которого вниз по бедру тянется тонкая алая змейка.

Я его ранила ножом! Я чуть не зарезала Деда Мороза!

— А-а-а-а-а! — заорала не своим голосом, усиленно пятясь назад. Даже не заметила, какой невообразимой силой меня подкинуло на кресле, и в следующий момент обнаружила себя сидящей задницей на спинке.

Дальше в ход пошли законы гравитации. Кресло неумолимо накренилось, и я монументальной композицией вместе с ним полетела спиной на пол.

Вот и всё. Такая бесславная кончина в самом расцвете лет! Представляю, что будет написано в свидетельстве о смерти: «Размозжила голову о тумбочку при виде детородного органа Деда Мороза». Какой кошмар! Какой позор! Какое непотребство!

В ужасе зажмурилась, вся жизнь перед глазами пролетела. Школа, институт, аспирантура. Уроки музыки по классу фортепьяно, курсы художественного мастерства. Замуж выйти не успела… Да что там замуж! Мужчину раздетого видела только на картинке или на уроках живописи, и вот пожалуйста — какой-то стриптизёр меня сейчас прикончил!

«Душа в пятки» — это не метафора! Она как раз сейчас где-то там, вместе с разумом и здравым смыслом.

В чувства привёл звук рвущейся ткани, а следом — жуткий грохот за спиной. Открыла глаза и пожалела, что не валяюсь вместе с креслом. И чёрт бы с ним, с этим свидетельством, потому что этот необузданный подранок успел схватить меня лапищей за блузон и, приподняв, тянул к себе.

К себе! Святые древнегреческие эллины! Прямо к этому античному мраморному колоссу! То есть, тьфу! К возмутительному типу самцовой наружности, под завязку заправленному тестостероном! Что бы сказали древние художники, завидев столь бесценный экспонат? У меня вот, например, при виде него все художественные термины бесследно выветрились из головы. Остались только биологические: «воспроизводство», «потомство», «спаривание», «размножение» и почему-то «примат».

— Сейчас же отпусти! — заорала не своим голосом, ужасаясь перспективе быть прижатой к его мужскому богатству.

Дедуля дёрнулся от неожиданности и… разжал лапищу.

Выдранные пуговицы как горох посыпались на пол. С весёлым «щёлком» лопнула фронтальная застёжка лифчика, и вот уже моё богатство плавно колыхается перед похотливым взглядом этого самца!

Охнула, и спешно стягивая края блузки, попятилась назад, но налетела на упавшее кресло и растянулась рядом. Всё смешалось: руки, груди… Из причёски выскочила шпилька, и тугой пучок длинных густых волос рассыпался по плечам.

Боже, я похожа на портовую шлюху! Я сейчас ему под стать!

— Отвернись!

Какой там! Даже не подумал отвести глаза, пока я по собачьи ползала по полу, сверкая голым телом и бельём, в поисках очков.

Понимая, что этот конь в восторге от того, что видит, поспешно подскочила на ноги. Сдула волосы с лица и невзвидя света бросилась в прихожую!

Вон! Вон из этого вертепа! Немедленно! Куда глаза глядят!

— Кира, Кира, подожди! — заливаясь смехом, в коридоре догнала меня Диана. — Постой, не уходи! Ну извини, мы просто пошутили!

— Нет уж, спасибо, мне пора! — я сдёрнула куртку с вешалки, порвав при этом петельку. — И пришли мне ссылку на это жуткое агентство. Я напишу жалобу в Роспотребнадзор!

— За что?

— За это непотребство! — я торопливо обувалась. Длинные волосы лезли в лицо, я нервно стряхивала их руками. — За несоблюдение техники безопасности и вопиющий непрофессионализм их аниматоров!

— Но Кира, он не аниматор!

— Похабный стриптизёр! — полыхая щеками, дёрнула застёжку сапога. Собачка с тихим щёлком осталась в моих пальцах.

— И не стриптизёр! Кира, это шутка. Кайл просто решил разбавить наш девичник. Он старший брат моего жениха!

— Что-о?! — я захлебнулась воздухом. Лицо вытянулось как у истуканов с острова Пасхи. С ума сойти! Брат жениха? Что там за семейка? — На свадьбу меня не приглашайте!!!

Глава 3

Кайлан

Ну, не знаю, с чего столько эмоций. Я же дал ей выбор — могла не резать! И ляжку в том числе.

Смахнул потёк крови ладонью, исподтишка взглянул на девок. Две юные красотки, кажется, в отпаде. Буравят взглядами, аж кожа чешется. Люблю, когда так реагируют. Но нет, девчонки, не сегодня. В другой раз я бы с вами порезвился, но увы, я уже, похоже, не свободен.

Подмигнул им, переводя глаза на Лилу. Хохочет, словно полоумная, да так заразительно, что сам не смог сдержать смешок.

— Чё, жеребчик, обломался?

Улыбнулся, намеренно не торопясь прошёл к двери. Подцепил небольшую спортивную сумку и вытащил оттуда джинсы.

— Спокойно, детка, работает профессионал, — кивнул со знанием дела, одеваясь.

— О-ой, не могу! — закатилась эта оторва — мисс Кокошник набекрень, падая на спинку дивана. — Профессионализм налицо. Ты как — догонять красотку или сначала в ванную?

Ухмыльнулся как можно пошлее и кивнул на ширинку.

— Подсобишь?

— Я-а? Пф-ф! Пусть твоя трусиха впечатлительная с этим разбирается.

«Разберёмся», — додумал про себя и облизнулся.

Зачётная деваха, понял прям с порога. Даже если бы Лила на счёт неё ошиблась, я бы всё равно её попробовал. Люблю таких: и спереди, и сзади есть что посмотреть, за что пощупать. Аппетитная, сбитая! А эти вот очочки и пучок — лишь видимость. Плавали — знаем! Она всю свою натуру здесь, ползая у кресла, показала: дикая козочка и страстная. Сама о себе этого ещё не знает, но я ей помогу…

Аж вспотел от возбуждения, как вспомнил её порванную блузку. Волосы русые — кажется, ниже попки. А какой упругой попки — загляденье! Ей бы только волосами прикрываться, остальное явно лишнее.

Агрегат того же мнения: напрягся, градус накала снижать не собирается. Не без труда запихнул его в джинсы, скрипнув зубами, вжикнул молнией.

— Кайл, я тебе её адрес сейчас вышлю! — выскочила из коридора Диана. — И телефон! Записывай номер телефона!

— На хрена мне номер, если вот он, тут, — подошёл к креслу, выудил из-под него помятый гаджет. Защитное стекло треснуло, но жить будет. Возможно. Засунул его в задний карман. Достал из сумки белую футболку.

— Неудобно как-то вышло! — сделала бровки домиком Диана. — Я боюсь, она обиделась! Кира — она не такая. Мы ей даже толком ничего не объяснили…

— Детка, оставь эти проблемы мне. Гуляйте, развлекайтесь. Лила! — бросил Снегурке сумку и костюм. — Верховному ковену привет. Георгине передай, что я её должник. Сниму вам завтра ресторан. В честь моей валии гуляют все!

Снегурочка сморщила носик, опустошая бутылку из горла. Постучала по стеклу фиолетовым ногтем.

— Ты дело сначала до конца доделай, — фыркнула надменно. — Найти-то мы её нашли, а дальше что? Вся Каскадная долина ждёт. Луна растёт. Времени до полнолуния не так уж много.

— Ха! Ты думаешь, мне нужно столько времени?

— Возможно, даже не уложишься.

— Максимум — два дня!

— Поспорим?

— Да она уже моя!

Ткнул в ведьму пальцем. Хитрая стервочка серьёзно думает, что мне понадобится целый месяц, чтобы уложить девушку в постель? Ну ладно, на алтарь, но суть одна и та же! И Совет не верит. Но я им докажу, кто здесь прирождённый альфа.

Снова подмигнул девчонкам. Вот это понимаю: клювики распахнули, глазами пожирают — нормальная реакция, совсем другое дело! А мне вот брыкливая попалась. Ну ничего, так даже интересней.

— Кайлан, да чего ты медлишь!? — сделала несчастное лицо Диана. — Она же уходит!

— От меня не уйдёт…

***

А куда она денется? Едва вышел на улицу, чуткий волчий нюх тут же уловил её незримый след. Тонкий шлейф весенней зелени с томными нотками полыни, таволги и дикого шалфея. Трава, трава. Она и ассоциируется у меня с травой. Зеленоглазая лесная нимфа — естественная и живая как вода в реке. Жаль, что замашки чопорной старой девы с признаками аристократического воспитания всю эту прелесть сводят на нет!

Жадно принюхался и сел в машину. Настежь открыл окна. Во-первых, чтобы след не упустить, а во-вторых, что за чертовщина — как пацан неопытный, никак не остыну!

Двигаясь максимально медленно, догнал её через пару кварталов. Судя по походке — всё переварила и негодует пуще прежнего. Длинная грива разлетается по ветру, сапоги обуты не на ту ногу, поэтому она всё время спотыкается, но поменять пока не догадалась, потому что явно поглощена тем, что костерит меня себе под нос.

Ну ещё бы! Знаю я таких. Давно вымерший класс понтующейся своими благородными корнями интеллигенции: чувствительно-манерные, аристократичные как Аргус, плебеев вокруг за людей не почитающие. Изысканные, утонченные. Уровень личности в таких кругах измеряется исключительно громкостью фамилии и количеством степеней. Образование, манеры, этикет — три главных гвоздя, вбиваемых в основу воспитания. А тут я — с ходу всю эту просвещенную чувствительность своим стволом прихлопнул…

Но что делать, что делать, детка? То ли ещё будет…

Глава 4

Кира

— «Атмосферная вечеринка! Скромненько, среди своих», — ехидно процитировала Диану. Именно так она сказала, когда приглашала меня на этот балаган. — А в итоге что за сборище? Вертеп, распутство и сплошная мерзость!

Я, спотыкаясь, шла по заснеженной аллее. Редкие снежинки кружились в свете золотистых фонарей. Вокруг ни души. Тишину ночных улиц нарушал лишь лай собак и звук редко проезжающей машины.

Не люблю этот район. Окраина! Да, здесь много зелени и парков, но в плане транспорта совсем беда. До трамвайной остановки шагать несколько кварталов, да и маршрутка ходит здесь всего одна.

События сегодняшнего вечера вызвали во мне цунами возмущения, которое выплёскивалось наружу в виде бесконтрольного бормотания под нос:

— Как ей такое в голову пришло?! А ему?! И куда, скажите на милость, смотрит сам жених, пока его брат — и заметьте, какой брат! — светит своими прелестями перед его беременной невестой! Верх беспринципности и пошлости… Как же это гадко! — остановившись, топнула ногой и тут же, закатив глаза, простонала отчаянно: — Господи, да почему же он такой красивый?!

Разозлившись на саму себя, помотала головой. Вовсе не красивый — обычный! Куда ни глянь — полно таких. На любых глянцевых обложках…

Стеклянная остановка грустно подмигнула одиноким фонарём. Последний автобус, судя по припорошённой снегом дороге, ушёл пару часов назад. Да и место тут глухое — центральная дорога за аллеей, а на эту улицу даже машины заезжают редко. Надо выйти туда и вызвать такси.

Точно! Такси! Чёрт! Мой телефон остался там. У меня не хватило выдержки отыскать его под креслом после того, как… Щёки вспыхнули румянцем, едва перед глазами всплыла эта живописная картина.

Негодяй! Да как он смеет! Я порядочная девушка, а он… А он… Распутник! Развратник! Самовлюблённый мерзавец! Боже, я должна его нарисовать, потому что его тело — совершенство…

Набрав побольше воздуха в лёгкие, закрыла глаза и выдохнула, чтобы успокоиться. Получилось плохо. Похоже, придётся пешком топать до дороги, только молнию на сапоге заело насмерть! Как я вообще умудрилась его застегнуть? Далеко я так уйду? Хорошо, если не переломаю ноги!

— Какая тёлочка!

Вздрогнула, зажав собачкой палец, и удивлённо подняла глаза. Кто бы это ни был — прозвучало неосмотрительно и крайне не вовремя.

Это он мне? Это про меня? Три очередных мерзавца хищно скалились в ухмылках в тусклом свете фонаря.

Они что сегодня, сговорились? Сегодня какой-то особый праздник? День обнажённого мерзавца? День уличного негодяя? День приставания к невинным девушкам?

Я бы ещё порассуждала на тему необходимости подобной даты, но тут один из негодяев резко дёрнул мою сумочку. Несмотря на тёплую куртку, ремешок больно впился в плечо. Ну всё-ё!

— Прочь! Руки прочь, мерзавцы! И все остальные ваши похотливые конечности уберите от меня! — я выдернула сумку и, размахнувшись, со всей дури врезала ею ближайшему по голове. Размах ремешка был невелик, а сумочка вполне увесиста, причём с кучей металлических заклёпок и тяжёлых пряжек, поэтому удар получился неплохой.

Видимо, сработал эффект неожиданности, потому что вышеупомянутый мерзавец обалдело отступил назад, споткнулся о своего товарища и полетел спиной назад прямо на чугунную, ещё советских времен, урну. Рухнув прямо на неё, въехал вместе с ней по льду в стеклянную стену остановки.

Отборный мат утонул в грохоте битого стекла и восторженном лае собак. Шмякнулся на лёд и раскололся пополам прикреплённый к остановке пластиковый баннер.

Сейчас бы руки в ноги — и бежать подальше, но логику клемануло на эмоциях. Уцепив покрепче сумочку за ремешок, замахнулась для повторного удара. Мужики разбежались врассыпную, остался только бедолага, на которого осыпалось стекло. Он пятился от меня на заднице, а я воодушевлённо обрушивала на него удар за ударом.

— Распутник! Насильник! Развратник! Самовлюблённый негодяй!

Тот прикрывался руками, не переставая удивляться, чем заслужил подобные эпитеты, но мне было всё равно. Какая разница? Эти самцы все одинаковы!

Он пятился вперёд спиной, пока не упёрся в одиноко стоящее авто. Очередной удар пришёлся по стеклу машины. Замок сумочки лопнул, на снег посыпалось всё содержимое. Снова мат, грохот, звон, протяжный вой сработавшей автомобильной сигнализации.

Это меня отрезвило. Сейчас либо эти насильники опомнятся, либо прибежит хозяин машины, и мне придётся отвечать за хулиганство! Придя в ужас от подобной перспективы, бросилась прямо на дорогу. Глаза резануло от яркого света фар.

— Стойте! — тормознула так удачно подвернувшуюся попутку. Захлёбываясь от волнения и нерастраченной агрессии, влетела на переднее сиденье. Запуталась в собственных волосах. Отплевываясь, захлопнула дверцу и нажала кнопку блокировки. — На Тульскую! Побыстрее! — высматривая негодяя в окно авто, бегло бросила водителю.

Негодяя не заметила, но если он рванётся в заднюю дверь — врежу сапогом! Застёжка очень кстати лопнула, и я заранее стянула страшное орудие с ноги. Зажав в руке, крутанулась на сиденье, чтобы высмотреть вражину в заднем стекле машины.

— Пристегнитесь. Штраф, знаете ли, пятьсот рублей, — раздался знакомый баритон, и я ошарашенно уставилась на водителя.

Глава 5

Кира

— Дом 15Б. Второй подъезд. Восьмой этаж… — стараясь не смотреть в сторону водителя, я несла полную чушь. Какой подъезд? Какой этаж? Зачем ему эта информация?

Он просто молча вёл машину, никак не реагируя на мои слова.

— К подъезду можете не подъезжать. И во двор поворачивать тоже не надо. И вообще, высадите меня тут, возле аптеки. Дальше я сама дойду, — спохватившись, я обувала сломанный сапог.

Он наконец-то повернулся, окунул меня в небесную синеву своих глаз, которые даже в ночи горели, словно были с неоновой подсветкой, и молча подрулил к подъезду.

Вышел из машины и, видимо, хотел открыть мою дверцу, но я выскочила первой.

— Спасибо! — бросила, торопливо ковыляя к двери. Молясь про себя, что не потеряла ключи, пока дралась на остановке с хулиганами, погрузилась в недра сумочки.

За спиной пиликнула сигнализация авто, раздался тихий хруст шагов по снегу.

Сглотнув, испуганно обернулась.

— А… вы… Спасибо, дальше я сама!

Как назло, дверь подъезда пригласительно открылась, и из неё вырулил припозднившийся собаковод, выводя на прогулку своего питомца.

Мой провожатый вежливо придержал её рукой.

— Нет уж, милая, позволь проводить тебя до двери квартиры, — улыбнулся похотливо. — Мало ли, какая шваль бродит ночью по подъезду.

Попятилась в подъезд, чуть не навернулась через порог. Прихрамывая на незастёгнутый сапог, добралась до лифта.

Не пойму, в чём дело. Вроде бы мне ничего не угрожает, но почему сердце колошматит так, словно в меня попала шаровая молния?

Он зашёл следом в лифт и молча нажал на цифру 8.

В лифте я даже не дышала и выскочила оттуда так, словно в нём и вовсе кислорода не было.

— С-спасибо. Д-до свидания, — скукожившись как ёж, нашарила-таки ключи, но не смогла попасть ими в замочную скважину.

Он вытащил их у меня из рук, молча открыл дверь и, пропустив меня внутрь, подставил ногу так, чтобы я не могла её захлопнуть. Чёрт!

— На чай не пригласишь? — улыбнулся, выгнув бровь.

Растерялась, понимая — так просто мне его не выпроводить!

— Я не приглашаю в свой дом незнакомцев!

— Кайлан, — сверкнул зубами он и как-то незаметно просочился внутрь.

Сердце упало в пятки. Но на защиту своей чести я встала как гора.

— Очень приятно, но я бы попросила вас уйти! — заявила громко и, надеюсь, грозно.

— Да ладно тебе, Кир, — поморщился он. — Одну чашечку, а то я замёрз!

Замёрз он! В дорогущем джипе, где даже сиденья с подогревом!

— Извините, но мне завтра на работу! — бросила тоном, не терпящем возражений.

— У меня травма, — очень некстати вспомнил он. Распахнул полу дублёнки, и я увидела на джинсах расплывшееся тёмное пятно. — Ножевое ранение. От твоей руки, если что, — он хитро глянул исподлобья. — Может, окажешь хотя бы первую помощь?

— Т-травмпункт в пяти кварталах, — проблеяла, не сводя глаз с этого пятна. Какой кошмар! Он вправе заявить на меня в полицию!

Кайлан словно мои мысли прочитал. Утвердительно кивнул и многозначительно поцокал языком.

— Но только… Я сейчас обработаю, а потом вы уйдёте! — пока я ставила какие-то условия, он уже по-хозяйски разувался. — П-проходите в зал, я сейчас…

Захлопнувшись в ванной, едва перевела дух. Взглянула в зеркало и ужаснулась: лохматое чучело с бешеными, искрящимися глазами, словно я приняла какой-то запрещённый препарат.

Знаю, Кира, я этот запрещённый препарат! Он сейчас сидит у тебя в зале и ждёт, когда ты его перебинтуешь.

Так! Куртка выпала из рук. Я торопливо сполоснула с мылом руки. Достала из шкафчика аптечку и тупо уставилась в неё. Что мне нужно взять?

— Кир! Ну где ты там? Ты скоро? — раздалось из зала, и аптечка с грохотом сверзилась на кафель.

Собрав в неё только необходимое, торопливо выбралась из ванной.

Он сидел вразвалку на диване, расхлябанно и нагло: широко расставив ноги и распластав руки по спинке.

Сглотнула, разглядывая, как белая футболка облегает мужественный торс, спустилась взглядом ниже и зависла на тонкой полоске смуглой кожи там, где она немного задралась. Что за идиотская мода так низко носить джинсы? Да сиди он тут совсем раздетый, в его позе не было бы столько интриги, как сейчас.

Зацепив мой взгляд, Кайлан ухмыльнулся и похабно двинул бёдрами.

— Детка, я тут кровью истекаю.

Не знаю, как он, но моя кровь бурно прилила к щекам. Я поспешно сгрузила рядом свою ношу, и только тут до меня допёрло, где, собственно, расположено ранение.

Серьёзно? Ну уж нет, с меня довольно!

— А можно штанину м-м-м… как-то закатать? — обречённо проскулила я.

Кайлан посмотрел на меня как на идиотку.

Глава 6

Кайлан

— Выставила за дверь! Да чё вы ржёте? За дверь! Ночью! Меня! Аргус, вспомни, такое хоть когда-нибудь бывало?!

Мы сидели в ресторане бизнес-центра моего брата-близнеца. Аргус, обычно всегда строгий и собранный, сейчас чуть ли не слёзы по лицу размазывал от хохота. Я уж молчу про младшенького — Дэла, этот вообще давно лежит от смеха на столешнице.

— Кажется, наш братишка впервые в жизни обломался.

— Кайл, добро пожаловать в реальность. Ты серьёзно думал, что такого не бывает?

— Со мной — не бывает! — в досаде стукнул ладонью по столу. — Это, может быть, тебя все бабы лесом шлют, а обо мне томно вздыхают жаркими ночами!

— А-ха-а! — Дэл отлепился от столешницы и, хохоча, откинулся на спинку стула. — Аргус, из него не получится верховного с таким подходом. Прощай Каскадная долина, Белые приберут её к рукам.

— Да ты помолчал бы лучше, мелкий! Это, между прочим, твоя благоверная мне посоветовала действовать смелее! Мол, Кира — она у нас девушка скромная, мужским вниманием обделённая, трепетная и нежная натура. Ага, щас! Вы бы видели, что было, когда к этой трепетной натуре на остановке хулиганы подкатили. Сижу, думаю, вот же удача привалила! Сейчас выскочу весь такой на крыльях ночи — рыцарь её грёз, спасу несчастную из лап мерзавцев! Фанфары, музыка, благодарная принцесса у ног великого героя. И что вы думаете?

— Что?

— Раскидала этих придурков своей авоськой, я даже из машины выйти не успел! Остановку их же бошками разбила! Авто какое-то припаркованное помяла. Испортила, короче, мне коронный выход! Чего ржёте опять? Да я сроду так не ахреневал! Разве что ещё когда она меня потом из квартиры на ночь глядя выставила!

— А-ха-ха!

— Аргус, убери его! А то ведь врежу!

— Кайл, Диана никогда бы не посоветовала тебе действовать именно так! — Дэл, едва сдерживая смех, хлебнул из стакана холодного сока. — Она имела в виду посмелее, но не так же кардинально!

— А у меня есть время рассусоливать? Ты же знаешь Эрика! Этот хитрый лис запросто может меня обскакать! Совет старейшин постановил: кто из нас первым приведёт на алтарь огненную валию и сделает её своей, тот и получит во владения Северный Предел. Клан Белых после твоего ухода, Аргус, с нами на равных! Учтите, братишки, если первым будет Эрик, вам в наш мир вход будет заказан! Долго вы здесь протянете без права оборота? Людьми всё одно никогда не станете, зато через пару-тройку месяцев оба превратитесь в монстров!

— Так, давай притормози! — Аргус строго выгнул бровь. — Дэл, что он вчера такого натворил?

— А ты догадайся! — хмыкнул младший. — Или у своей Марго спроси.

Аргус скрестил руки на груди.

— Кайлан, мне что, тебя, тридцатилетнего дурака, учить, как баб охмурять? По-моему, пора понять, что в случае с Кирой это не работает!

— В смысле — не работает? — тут же вскинулся, оскорблённый до глубины достоинства. — Она особенная что ли? Да на меня даже фригидная запрыгнет!

— Дэлин, нам конец, — Аргус откинулся на спинку стула. — Этому идиоту не бывать Владыкой Предела. Я, если хочешь знать, — снова повернулся он ко мне, — сегодня даже дома не ночевал. Сидел тут, изучал, что за валия тебе попалась. Поднял всю её подноготную, пообщался с психологом. Эта девушка из тех, кто любит не глазами, а ушами. Ты перед ней сколько угодно можешь яйцами трясти — это её не впечатлит, тут нужно завлекать совсем другим. Культура, интеллект — говорит это тебе о чём-нибудь? Возможные темы разговоров: искусство, живопись, история… Пригласи её на выставку, в театр…

— О-о! — я закатил глаза и сполз по спинке стула. — Скукота какая. Аргус, а ты не поспешил жениться? Вот под такого зануду, как ты, она бы легла ещё вчера!

— Кайл, отнесись уже к этому серьёзно! — разозлился он. — Может быть, пришла пора меняться? От того, будет ли она благоволить тебе, в прямом смысле зависит судьба клана и наша с Дэлом жизнь!

— Да ладно тебе, вечно ты сгущаешь краски, — я проводил взглядом томную красотку официантку, что уже раз пять прошла мимо, строя мне глазки. — Милая, а дай-ка мне меню!

Девочка вскинулась, кокетливо передёрнула плечиками, поправляя натянутую на груди рубашку, и услужливо наклонилась ко мне. Максимально низко, чтобы я мог рассмотреть всё в её… меню.

— Мне стейк медиум прожарки, — заказал, даже не открывая то, что она мне подала, и привычно кайфуя от того, как она на меня смотрит. — И ещё… — поманил пальцем, чтобы пригнулась, и прошептал на ухо парочку коронных фраз. — На десерт, — добавил, подмигнув.

Малышка вспыхнула, замялась, воровато оглянулась по сторонам и едва заметно кивнула. Вот это понимаю — адекватная реакция.

— А ты говорил — не работает, — жадно проводил её глазами, когда она засеменила каблучками в сторону кухни. — Я чуть в себе сомневаться не начал. Не боись, братишка, всё получится.

— Кайл, что за дурацкие игры? — рявкнул Аргус. — Ты можешь хоть к чему-то подойти серьёзно? Учти, прошляпишь Киру — всю оставшуюся жизнь будешь служить у Эрика на побегушках!

— Знаешь, где побольнее надавить, да, братишка? — я поднялся и лениво потянулся, заметив, как сговорчивая малышка двинулась в сторону подсобки. Не спеша размял затёкшие суставы. Стейк отменяется, перейдём сразу к десерту.

Глава 7

Кира

— Кира Владимировна! Вы помните, что сегодня итоговая работа по теме «Пластическая анатомия»? — ко мне спешила заведующая школой изобразительных искусств Ангелина Геннадьевна — дородная женщина слегка за сорок в гипюровом платье, подчёркивающим все её былые прелести. — Дорогуша, я очень рассчитываю на вас! Вольдемар Антонович сказал, что вы делаете большие успехи в этой теме!

Я даже засмущалась. Вольдемар Антонович и не такое скажет, но, вероятно, только потому что мой дедушка спит и видит меня в качестве супруги нашего преподавателя по художественному мастерству.

— Да-да! Так и сказал, мол, Кира Владимировна тонко чувствует грань между красотой и пошлостью и вкладывает душу в каждый штрих. Она способна создать шедевр практически из ничего. Он был неголословен — я видела наброски! — продолжала тараторить Ангелина, вгоняя меня в краску. — Право слово, вам досталась весьма неказистая модель, вот уж и впрямь — из ничего, но что делать, что делать, сейчас так сложно найти мужчину с атлетической фигурой! Но вы не беспокойтесь, нам крупно повезло! Сегодня будет позировать племянник Софьи Сергеевны из бухгалтерии, Арсений! Говорят, парень — чудо, только что пришёл из армии, и тело как у бога. Кстати, заявленная тема — Давид! Ох, как жаль, что я не смогу присутствовать, у меня совещание в роно.

— М-м-м, но ведь говорили, что мы будем писать Психею? — растерялась я.

— Какую Психею, душенька моя? Кто будет вам позировать? Софья Сергеевна? Ха-ха! Нет, Психею могу изобразить и я, но куда деть лишние пару десятков лет? — искренне развеселилась Ангелина, поправляя шапку вытравленных набело волос. — И потом, вы молодая девочка, вам только и писать Давида. Кстати, остальные меня поддержали. А Вероника Павловна вообще пришла в восторг!

Ну, ещё бы она не пришла. Старая дева предпенсионного возраста, по сей день озабоченная отсутствием в её жизни мужчин, на мой взгляд, только для того и ходила в нашу школу, чтобы любоваться на натурщиков. Так же, как и парочка её не менее озабоченных подружек.

— Кирочка, душенька, — продолжала тараторить Ангелина. — Я очень рассчитываю на вас! Приедут представители Союза художников из столицы, будут отбирать лучшие работы на выставку! Дорогая моя, вы хотите собственную выставку, да ещё в столице? Это же такой шанс заявить о себе! Не смейте упускать его! Экзамен начнётся в пять, я попрошу вас не опаздывать!

Она бойко застучала каблучками, заставляя меня кусать губы в раздумьях.

Возможно, это даже хорошо, что Психею заменили на Давида, ведь я всю ночь сегодня не спала и, вместо того чтобы как раз отрабатывать Психею, рисовала… да… почти Давида… Хм-м, смешно, но факт! При полном безучастии мозгов, моя рука сегодня наваяла с дюжину шедевров! Только из них одних можно сделать выставку! Жаль, что я никогда не осмелюсь это обнародовать, а что ещё хуже — признаться самой себе, с кого я их писала…

***

Народу на экскурсию набралось негусто: группа подростков- старшеклассников, явно проштрафившихся в школе и получивших путёвки в музей в качестве наказания, делегация из Киргизии и несколько влюблённых пар.

Пройдя первые несколько залов, где демонстрируются коллекции произведений искусства Древнего Египта, античной эпохи и Средневековья, мы поднялись на второй этаж в зал с живописью.

Рассказывать о картинах мне нравилось больше всего. Это как погрузиться в какой-то новый, неизвестный мир. Впитать в себя атмосферу и эпоху, вжиться в судьбу каждого изображённого героя. Здесь можно было окунуться в эпичное сражение, покачаться на волнах бушующего моря или повеселиться с козлоногими сатирами и нимфами в райском саду.

— Впереди нас ждёт несколько залов. Здесь выставлены шедевры авангардных течений, романтизма, постимпрессионизма и других направлений. Мы рассмотрим их в целом и по-отдельности, если пожелаете.

Это была моя личная находка. Вместо того чтобы навязывать публике какое-то отдельное произведение, я предлагала выбрать им самим. И рассказывала о нём отдельно. Благо, историю каждой выставленной здесь картины я знала наизусть.

Всё было как всегда: парочки вдохновенно целовались, делегация из Киргизии восхищённо цокала языками, а подростки, задержавшись, как правило, возле экспоната с обнажённой натурой, ржали и украдкой щёлкали гаджетами.

— Художественная позиция реализма — как можно точнее и объективнее изобразить действительность. При этом необходимо различать философские понятия реальности и действительности и, соответственно, понятия натурализма в искусстве, — я говорила заученные фразы, а сама мысленно перебирала свои ночные рисунки. Если этот племянник Софьи Сергеевны хоть отдалённо напоминает Кайлана, то я сейчас что-то подобное могу сотворить по памяти, и да — эти наброски были восхитительны. Особенно странно, что рисовала я неосмысленно, находясь в каком-то эстетическом анабиозе, и лишь утром поняла, что вышло шедеврально.

Вспомнив о вечернем госте, я поёжилась, сбилась с предложения и потеряла мысль. Странно, что я вообще так много думаю об этом пошляке! Додуматься надо было — перекись водорода!

А ведь я его практически поцеловала… Да что там — заслюнявила взасос! Я похлопала себя по заалевшим враз щекам, так некстати вспомнив, какими нежными и сладкими были его губы. Жаль, что он притворялся умирающим, а вот если бы ответил…

— Уважаемая, вы в порядке? Так что вы там говорили про натурализм? — уточнил кто-то рядом из студентов, и я, надавав себе мысленных пощёчин, вернулась в реальность.

Глава 8

Кайлан

В небольшой, хорошо освещённой студии с белыми стенами собралась весьма разношерстная публика. Оценил чисто мельком: в основном старые перечницы, несколько синих чулков по типу Киры, юная нимфа у окна, вполне заслуживающая моего внимания, и даже парочка мужчин: маменькин сынок на выданье и патлатый ушастый эльф подозрительной ориентации.

Сама Кира, едва завидев меня, демонстративно надула губу и отвернулась, бегая глазками в поисках путей отхода.

«Нет уж, девочка, не сбежишь. Одним из моих условий Ангелине было твоё личное присутствие, ибо мне страсть как хочется посмотреть, как ты меня изобразишь».

Собственно, это и было единственной причиной, по которой я вызвался побыть «моделью». Тьфу, слово-то какое! Где я, и где модель? Но эта незамолкающая гарпия в рюшах выразилась именно так.

— Все в сборе? Прекрасно! — суетилась Ангелина, успевшая сменить вульгарный гипюр на вычурное платье с воланами. — Дорогие мои, мы анонсировали вам Давида, но произошла замена. Не могу назвать её досадной. Как видите, наша модель — прирождённый Геркулес. Но мы посоветовались с коллегами из жюри и приняли решение писать «Мыслителя» Родена! И вы сейчас поймёте — почему. Николай, прошу вас, проходите вот сюда… — она потянула меня за рукав халата в центр залы, где стоял невысокий постамент.

Пара десятков глаз впились в меня жадными репьями.

Ну, мне к подобному вниманию не привыкать. Главное, что Кира смотрит. Причём испуганно и слегка с досадой. Во взгляде так и читается: «Неужели ты опять будешь раздеваться?»

«Буду, милая. Ещё как буду». И пусть до меня уже допёрло, что Аргус был прав, чуйка подсказывала, что ещё разок не помешает, чтобы как следует закрепиться в её хрупком подсознании.

— Николай? Ах да, это Николай! Он любезно согласился нам сегодня попозировать, — продолжала возбуждённо чирикать Ангелина.

«Да, детка, меня так зовут по вашему человеческому паспорту, — мысленно ответил на вопросительный взгляд Киры. — Идиотская задумка Аргуса, чтобы никто здесь не докапывался к нашим настоящим именам».

— Вам нужно присесть вот сюда, — моськой крутилась рядом Ангелина. — В позу Мыслителя. Вы видели «Мыслителя» Родена?

Молча скинул халат и вручил его ей. Хоть мыслителя, хоть естествоиспытателя, хоть научного исследователя — мне пофиг! Я сегодня весь ваш. Поиграл бицепсами под восхищённые вздохи публики и подмигнул Кире. Та торопливо отвернулась, вздёрнув носик.

Сидящая напротив бабка в нерасчёсанных бигудях восторженно присвистнула:

— А я настаиваю, что это Геркулес! Викуся, что скажешь?

— Истинно, Геркулес! — поддакнула другая, в винтажной шляпке а-ля Шапокляк. — А если написать его блондином — даже Зевс!

— «Мыслитель» у Родена обнажён, — капризно заметил эльф. — В набедренной повязке возникает ощущение неполного восприятия действительности.

«А с локтя тебе не двинуть для полного?» — я нехотя уселся на низкий табурет, застеленный белой тканью. Так, как там? Правую руку на левое колено и удручённый взгляд в туманное будущее.

— Согласна с Лёвой! — подхватила перечница в шляпке. — Повязку надо снять!

— Не надо! — испугалась белокурая нимфа у окна.

Я отвлёкся от позы, рассматривая юную конфетку. Длинные прямые волосы, нос кнопочкой, бледная кожа алеет румянцем, который того и гляди подпалит белесые брови и ресницы. Истинно — русалка. Ей уже достаточно. Увидеть меня без повязки — для такой, как она, равносильно потере девственности.

— Ну, право слово, девочки! Николай смущается! — пришла «на помощь» Ангелина.

— Этот? — захохотала дама «в бигудях». — Поверьте моему опыту, девочка моя, такие не смущаются!

Ох ты ж! А бабка-то с опытом, прожжённая, по молодости точно не скучала.

— Дамы, предлагаю вам домыслить и изобразить остальное на свой лад, — искромётно улыбнулся им, опережая Ангелину. — Возможно, вы и правы, но я по жизни консерватор. Видите ли, считаю, что самое сокровенное — только для любимой. Так что прошу меня простить…

— Пф-ф! — возмущённо фыркнула Кира и тут же, смутившись, закашлялась в кулачок.

А чего такого я сказал? Может, я со вчерашнего дня и правда так считаю?

— Ох, Викуся, вот это мужик! — восхищённо причмокнула бабка. — Повезло ж кому-то, а? Эх, была бы помоложе чуток — я бы его точно увела!

— Ты?! — захохотала Шапокляк. — Не успела бы! Я бы тебя опередила!

Пока бабки веселились, я по памяти принял нужную позу и покосился на Киру. Она видит меня сбоку, а значит — с самого выгодного ракурса, что вселяет надежду на впечатляющий результат.

— Ангелиночка, я тогда, если не возражаешь, всё-таки домыслю, — бабка сосредоточенно придвинула мольберт.

— Эм-м, Вероника Павловна, вы, главное, не увлекайтесь. Наша цель сегодня — изобразить пластичность линий, изменение внешних форм: суставов, мышц… В состоянии покоя, так сказать, или в движении…

— А я о чём? — бабка уже что-то сосредоточенно царапала карандашом. — Ангелиночка, ты в этом ничего не понимаешь. А где, кстати, Вольдемар Антонович?

Глава 9

Кира

Николай, оказывается! То-то я думаю, мне его имя сразу показалось странным. Больше похоже на сценический псевдоним, или что там у них, у стриптизёров…

Я бегом спустилась в гардеробную. В душе клокотало, хотелось выплеснуть на кого-нибудь свой праведный гнев.

«Консерватор… Самое сокровенное только для любимой»… Боже ж мой, одно сплошное кривлянье! Для кого этот цирк? Для Ангелины? Да он даже Веронику Павловну провести не смог! А уж говорить такое при мне, после того что я видела в квартире у Дианы…

Рука от злости не попадала в рукав пальто. Я нервничала и злилась ещё больше.

Зачем он припёрся на экзамен? Продемонстрировать своё великолепие? Кому? Ангелине? Зачем такие сложности, эта запрыгнет на него и без этой пафосной прелюдии. А для меня теперь накрылась выставка! Ангелина этого мне не простит. Но, ей богу, я просто не смогла пересилить себя! Пусть лучше меня выгонят из школы, но я не стану тешить его самолюбие!

— Кира? Ты почему так рано? — от неожиданности вздрогнула и обернулась.

Вольдемар! На сердце сразу потеплело. Одной рукой он помог мне поймать непослушный рукав пальто, а второй — скромно протянул букет прекрасных роз.

— Это тебе…

— Ой! — а я совсем забыла, что после экзамена он пригласил меня на ужин! Неделю с трепетом ждала этого дня, а стоило этому стриптизёру появиться в моей жизни, всё напрочь вылетело из головы!

Вольдемар Антонович всегда мне нравился. Умный, рассудительный, всегда с иголочки одет. Вот только эта привычка зализывать гелем волосы назад мне не очень нравилась, но для импозантного мужчины слегка за тридцать это простительно. Зато всегда предсказуем и без дурацких сюрпризов! Принял решение жениться — сразу же отправился с разговором к моему деду. Только вот медленно у него всё, с чувством, с расстановкой. Свидание — через неделю, свадьба — надеюсь, хотя бы через год…

— До конца экзамена ещё час. Ты закончила пораньше? — мило поинтересовался он, пока я прятала смущённое лицо в цветах.

— Да, — выдохнула наконец-то. — Знаешь ли, не очень впечатляющий натурщик.

— Ох, как жаль. М-м-м, вот незадача… Кафе я заказал через час.

Я напряглась. Раз что-то пошло не по расписанию, свидание запросто может сорваться.

— А знаешь что? — я лукаво посмотрела на него. — Никого не хочу сегодня видеть. Давай заедем в магазин, купим продуктов и поедем ужинать ко мне. Я умею готовить чудное ризотто!

Лицо Вольдемара вытянулось в изумлении.

— К тебе? Кира, а это прилично? В конечном итоге, если кто узнает… Я, знаешь ли, не одобряю добрачные связи!

— Это просто ужин, — улыбнулась я, про себя добавив: «Ведь ты же не станешь, как некоторые, раздеваться и намекать, что не против продолжить этот вечер».

Вольдемар задумчиво посмотрел на часы.

— Возможно, ты права. Завтра на восемь утра назначено совещание по поводу выставки. Нужно ещё пообщаться с жюри. Хотелось бы пораньше лечь спать. Знаешь ли, мой терапевт утверждает, что для чёткой работы мозга необходимо минимум восемь часов сна. Я на днях читал одну статью, автор — ярый приверженец ЗОЖ, так вот, хочу тебе сказать, что в этом есть зерно истины…

«Правильно. Зерно истины… Хорошо, когда мужчина умеет здраво рассуждать и не позволяет себе вольностей, — я лишь вполуха слушала, что там говорит Вольдемар, потому что мысли снова помимо моей воли вернулись в студию. — А этот… даже Ангелину умудрился охмурить. А уж как пялился на белокурую Алису…»

— Кира?

— Да?

— Я имел в виду, что нужно быть порасторопней.

Загрузившись нужными продуктами, к моему дому подъехали часам к девяти. Вольдемар уже заметно нервничал и, видимо, отчаянно сожалел, что мы не пошли в кафе.

Я же судорожно придумывала блюдо, приготовление которого займёт не более пятнадцати минут и, видимо, именно поэтому не сразу обратила внимание на знакомый внедорожник у подъезда.

Лифт не работал, поэтому всю дорогу, пока ползла на восьмой этаж, ожидала, что дверь вот-вот хлопнет, и следом послышатся шаги.

Звонок в дверь застал меня, когда я раскладывала продукты на столе. Понимая, кто это может быть, испуганно вытерла вспотевшие ладони о полотенце.

— Вольдемар, одну минуту, я сейчас!

Бочком протиснувшись в дверную щель, нацепила на лицо самое строгое выражение, которое было у меня в арсенале.

— Что вы здесь делаете? — зашипела на него змеёй.

Прислонившись спиной к стене, незваный гость сложил руки на груди и смерил меня взглядом.

— Кир, скажи, что я делаю не так?

Сначала я опешила, потому что ожидала, что он начнёт напирать и буянить. Но Кайл был спокоен. Изящная поза, добродушный взгляд почти несчастных глаз. Обезоруживающий. Пронизывающий. Невероятно синий…

— Господи, да всё! — обречённо всплеснула руками, понимая, что вот-вот растаю. — Пожалуйста, можно я пойду?

— Нельзя, — он лениво отлепился от стены. — Меня, значит, на чашку чая не зовёшь, а какого-то мужика запросто на ночь глядя тащишь в дом?

Глава 10

Кайлан

Ну-ну, это Вольдемар тут ненадолго, а я второй раз на ночь глядя отсюда не уйду. Или я буду не я!

Быстро раздевшись в прихожей, по-хозяйски зарулил на кухню.

— Что тут у нас сегодня на ужин? Рис? Серьёзно? С морепродуктами? Я это не ем.

Кира деловито выдернула у меня из рук баночку консервов.

— Я думаю, мы обойдёмся просто чаем, — выдала неуверенно. — Как ты считаешь, Вольдемар?

— Я считаю, что сначала я поговорю с этим мужчиной, а потом мы с тобой, — он выделил последние два слова интонацией, — спокойно попьём чаю.

— Э, нет, мартышки, так не годится, — покачал головой я, усаживаясь за стол. — Такие вопросы на голодный желудок не решаются. Кир, а может, вместо чая чё покрепче есть? Мне надо. Для храбрости, — подмигнул Вольдемару и кивнул ему на стул. — Ну садись, соперник, пообщаемся.

Тот передёрнул плечами в добротном и явно дорогом пиджаке и зализал пятернёй причёску а-ля коровья укладка языком. Уселся сбоку стола и начал издалека:

— Испокон веков, начиная от первобытнообщинного строя и неандертальцев, женщины не имели права голоса. Их выбирали мужчины, а они вынуждены были покоряться. Закономерно, что в природе всё происходит совсем наоборот. Самцы, которых природа одаряет броской внешностью, будь то перья или яркий окрас шерсти, вынуждены прилагать максимум усилий, чтобы привлечь внимание самки, а уж она потом сама выбирает победителя. Мы с вами живём в современном обществе, где превалируют понятия «свобода» и «самоопределённость» и…

— Кир, да сядь уже, хорош мельтешить, — я поймал девушку за запястье, пока она торопливо расставляла чашки и наливала чай. — Давай тортика отрежу. Тебе с розочкой?

Та вздрогнула, не сразу решившись освободиться от моей руки, за что я мысленно поставил себе жирный плюсик и, пододвинув стул, усадил её рядом.

— Кушай, — положил кусочек торта на тарелку и вручил ей ложечку, взирая на смутившуюся девушку с неподдельным обожанием. — Тебе так идут полные щёчки!

Кира вспыхнула, а я повернулся к Вольдемару:

— Ну-ну, я слушаю внимательно. Немного не уловил суть: кто тут самец с броской внешностью, а кто неандерталец?

Вольдемар поджал губы и терпеливо продолжил:

— …и современные женщины вправе сами определиться с выбором партнёра. Спасибо, Кира, но я не буду торт и тебе не советую, — прервал он робкие попытки девушки за ним поухаживать. — Избыточный приём сладких продуктов вызывает развитие ожирения и раннее старение кожи, стимулирует рост злокачественных опухолей и формирование сахарного диабета, ухудшает работу головного мозга, повышает риск смерти от сердечно-сосудистых заболеваний.

Я подавился тортом, а Кира уронила кусок, который хотела положить ему в тарелку, на столешницу.

— Так вот, современный социум так же, как и животный мир, предполагает разделение на некие слои, — как ни в чём не бывало продолжил Вольдемар, наблюдая, как Кира торопливо вытирает стол. — И я не зря постоянно упоминаю животный мир, ибо среди людей зачастую встречаются особи, которые уподобляются животным, и которым чужды понятия «культура» и «интеллект».

— Во-во, в точку зришь, — прочавкал, намеренно запихав в рот максимально большой кусок торта, и покачал измазанным в креме пальцем. Сладкое терпеть не могу, но поскольку больше ничего не предложили, а продемонстрировать уровень своей «культуры» надо, пришлось давиться. — Развелось, понимаешь — кругом одно зверьё!

— Кх-м! — Вольдемар скривил физиономию, наблюдая, как я смачно облизываю пальцы. — Так вот. Закономерно, что в природе всё уравновешено. И если человек обделён интеллектом, то это, как правило, компенсируется внешними данными. Большинство женщин ведутся как раз на второе, но Кира Владимировна к ним точно не относится.

Я слушал почти не перебивая, потому что понимал: во-первых, словесную дуэль этому брюзге я проиграю, а во-вторых, этот знаток женщин не учёл, что такие, как Кира, всегда сочувствуют жалким и убогим. В данном случае, погребённый лавиной превосходства немилосердного соперника, это был я.

— Вольдемар, прекрати, пожалуйста. В твоих словах сквозит скрытое оскорбление, — возмущённо пискнула она, подтверждая мою теорию. — Нельзя называть человека животным.

— Ну что ты, Кира, он этого даже не поймёт! — победоносно рассмеялся тот.

Что-то частенько сегодня упоминают мою вторую ипостась. Та, к слову сказать, сейчас внутри меня скалилась и потешалась над первой. Но только дураки обижаются на свою природу.

Откинувшись на спинку стула, я поиграл мышцами под футболкой и доверчиво пожал плечами.

— Не, ну чё ты, всё понятно. Я — красивая особь, что нравится бабам. Ты — заумный мудила, который нравится только Кире. На фига столько лишних слов?

— Лишних слов не бывает. И я не договорил…

Дальше битых минут двадцать Вольдемар искрил интеллектом как оборванный провод в трансформаторной будке, исподтишка поглядывая на Киру, чтобы убедиться, что вожделенная самка видит, как он уничтожает соперника. Я же, лениво потягивая минералку из стакана, беспрестанно зевал, да так смачно, что в конце концов эстафету подхватила Кира.

Глава 11

Кира

Утро выдалось недобрым. Голова раскалывалась, словно я вечером пила не чай, а коньяк, а глаза опухли от слёз.

Почему я плакала — не знаю: от обиды, стыда или отчаяния. Вчера меня глубоко разочаровали оба: и Вольдемар, и Кайлан. Второй — особенно. Рисунки сгоряча я порвала, и теперь мне было больно. Неужели этот нахал запал мне в душу? Вот же дура! Ни здравомыслия, ни гордости…

Эх, видимо, не судьба мне выйти замуж. А может, оно и к лучшему. Уеду жить за город, разведу котов… Говорят, в отличие от мужчин, они благотворно действуют на нервную систему.

Я хлюпнула носом и поплелась в ванную умываться. Ужаснулась своему отражению в зеркале и расстроилась ещё сильнее. Какая тут работа? Куда я пойду? Людей пугать? Да и Вольдемара видеть мне совсем не хочется. Придётся позвонить Ангелине и сказать, что заболела.

Кое-как объяснившись с начальницей, пошла на кухню молоть кофе. За этим делом меня и застал звонок домофона.

Заранее стало плохо, едва представила, кто это может быть. Неужели хватит наглости сюда снова заявиться? Но нельзя же вечно прятаться от всех, у меня так разовьётся паранойя.

— Пламенева Кира Владимировна? Откройте, пожалуйста, служба доставки! — донеслось звонкое из динамика.

— Но я ничего не заказывала… — растерялась я.

— Вам посылка. От… м-м-м… сейчас… От Миловановой Дианы.

От Дианы? Интересно. Пиликнул звук открытия двери, и через несколько минут раздалась трель звонка.

Расписавшись в получении, я забрала у курьера небольшой плотный свёрток, подписанный рукой Дианы.

Заварив крепкий кофе, забралась с ногами на диван и с интересом его распаковала. Внутри оказалась книга. Толстая, тёмно-синего цвета, в современном переплёте и почему-то без названия.

Я покрутила её в руках и так и сяк, но заголовка так и не нашла, зато заметила тонкую бечёвку в виде закладки, заложенную посередине. Открыв книгу на указанной странице, с любопытством начала читать.

«Давно это было, в стародавние времена — никто уже и не вспомнит, когда — эти места утопали в зелени. Сады ломились от обилия фруктов, а леса — от жирной дичи. Вот это воистину рай был, какого поискать. Поля родили, стада гуляли, рыба в реке плескалась, хоть рукавом черпай.

Но однажды с севера повеяли ветра. Зимы стали длиннее, а лето короче. И так из года в год, а скоро лето и вовсе ушло с наших земель. Сады стали гибнуть, а дичь искать места, где потеплее. Люди вслед за ними двинулись на юг. Осиротела Каскадная долина, Предел опустел, здесь остались только оборотни.

Мы не могли уйти. Защищать свой Предел — у нас в крови. Здесь сама наша суть, корни и магия. Лишиться его — всё равно что лишить себя своей природы. Погибнет Предел — исчезнет наш вид. Поэтому собрали клан и начали искать причину.

Фуэлаха́ми — главный альфа стаи, велел идти туда, откуда дует ветер. Но нас опередили — ведьмы лесного ковена уже нашли причину. В северных скалах образовался громадный разлом — Гиблая щель, по сути, портал между нашим миром и ледяным царством вечной тьмы. И оттуда полезли ледяные лаут-айя. Знаешь, кто это такие? О-о, лучше и не знать. Это духи мёртвых гор, что когда-то были живыми существами. Прокляли их боги и обрекли на вечный холод, отчего земля ни одного из них после смерти не приняла в свои недра, вот и бродят они неприкаянные, словно привидения, но только хуже, ибо бороться с ними невозможно.

В те времена волки ещё ладили с ведьмами, мы приняли их на наши земли, ибо в их местах настала вечная мерзлота. Лаут-айя сковали льдом все реки так, что не пробить и лунки, забрались в тёплые жилища и потушили в них огонь.

Мы отступали, а лаут-айя напирали, отбирая у нас всё новые и новые куски земли, пока не прижали нас к восточной границе. Это была долина водопадов, что сейчас мы называем Перекатная Лука. Когда-то горячие источники били там из-под земли, а со скал бежала чистая вода. Она скатывалась в реку, и та кормила и поила весь Предел.

И вот пришло время, и пригодное для жизни место осталось только здесь. Тут и остановились несколько волчьих кланов и ведьминский ковен вместе с ними. И довольно долго жили в мире. Но однажды утром все проснулись и увидели, что Каскадная долина замерзает. Один за другим водопады сковывало льдом, и стало ясно — отступать нам больше некуда. Или бросать Предел предков и уходить с людьми, или замёрзнуть здесь насмерть.

И тот, и другой путь для нас был неприемлем. Спасла чудесная случайность.

Много ль, мало ли времени прошло, как стая ютилась в Каскадной долине, но случилось неизбежное: Фуэлахами влюбился. Да как ведь неудачно — в одну из ведьм ковена. Неприметная она была, по их меркам — бракованная, да от неё даже ведьмой не пахло. Может, это его и привлекло, а мож — чего другое, никто уже не помнит. А наше дело малое: альфа сказал — мы подчиняемся. Свадебку скромную сыграли, не до праздников всем было, наоборот — к смерти лютой все готовились. А в брачную ночь случилось чудо — вокруг пещеры молодых вдруг вспыхнул огонь. Да такой лютый, что словно сам лёд на скалах загорелся.

Сначала испугались мы и бросились спасать их, но пламя не касалось Фуэлахами и его жены. Оно растопило снег и лёд, разбежалось ручейками по Перекатной Луке, и та засияла огненной подковой. Водопады таять начали, глядь — и не лёд уже, а струи лавы огненной упали в реку. Вспыхнуло русло, растопило льды, а через несколько дней вокруг начала заниматься первая трава.

Глава 12

— Вот так всё и было, понимаешь? — Диана изрыдала уже второй платочек, пока рассказывала мне историю своего знакомства с женихом. — Мы с тобой в своём роде уникальны, таких в природе единицы. Мы ведьмы, обладающие огненным даром. Но у меня не получилось, понимаешь? У нас с Дэлом ничего не вышло…

— Понимаю, понимаю, — я налила ей очередной стакан воды и сочувственно посмотрела на парня. Кажется, у сестры какой-то срыв. Я читала, такое бывает во время беременности. Только непонятно, почему он ей потакает? По-хорошему, давно пора показать её врачу. Лучше всего — психиатру. — Валерьяночки накапать?

— Н-не надо… Кира, там люди… То есть волки. Там детишки… Они голодают, мёрзнут, ждут… А я их подвела… И Аргус подвёл. Вся надежда была на Кайла. А он…

Я молча достала с полки пузырёк, по комнате поплыл пьянящий запах валерьянки. Накапала её в стакан.

— Выпей. Может быть, тебе поспать? Дэлин, простите меня, пожалуйста, но ей надо отдохнуть. Это всё нервы. Она переживает перед свадьбой.

Парень пока ещё и слова не сказал. Весь тот час, пока Диана, всхлипывая и икая, рассказывала мне какие-то небылицы о погибающем мире и жуткой участи, которая грозит её ребёнку, он просто сидел молча и не перебивал. Не пытался увести её, успокоить — вообще ничего, и это немного ставило меня в тупик.

Я с изумлением рассматривала жениха сестры. Удивительные гены! Внешне он ничем не уступал старшему братишке, но в отличие от Кайла, гораздо больше был похож на волка. Пронзительные чёрные глаза, крупные сильные руки. Если бы нужно было придумать ему кличку, я без раздумий сказала бы — Волчара. Даже показалось, что парня с его внешностью я видела на страницах странной книжицы, что прислала мне Диана.

Я закупорила пузырёк с успокоительным и хотела положить обратно в шкаф, но вздрогнула, когда Дэлин наконец-то подал голос.

— Не убирайте, Кира. Он вам пригодится.

Удивлённо обернулась на него.

— Я знал, что просто словами мы не обойдёмся, — с досадой покачал он головой. — Вы не верите. Придётся показать.

С этими словами от стянул с себя свитер, оставшись в спортивной чёрной футболке, слегка поработал кулаками, напрягая мышцы на руках.

Миг — и я поняла, что волосы по всему телу становятся дыбом. Не веря своим глазам, наблюдала, как руки Дэлина плавно изменяют форму, пальцы удлиняются, надуваются мышцы, а кожа покрывается густой чёрной шерстью. Футболка затрещала, расходясь по швам, захрустели кости позвоночника. Через несколько минут передо мной сидело чудище из книги: мускулистое, лохматое, снизу — человек, сверху — зверь.

Он царапнул серповидным когтем по подлокотнику дивана.

— Мы не люди, Кира. Диана не бредит. Мы другая раса. Не бойся и прими.

Диана уткнулась носом в чёрную шерсть на груди монстра и обняла его за шею, а я, как была, с пузырьком в руках, сползла по стенке на пол.

Невероятно! Какое уникальное явление! Кем бы они ни были — они прекрасны! До чего же природа многогранна, воистину, ни один художник не сможет с ней сравниться, ибо только природа способна создавать такие самобытные шедевры!

Диана оторвалась от этого удивительного творения и присела рядом со мной. Не без труда разжала мои пальцы, освобождая пузырёк, и торопливо булькнула аж половину в чашку.

— Выпей, Кира.

Завороженно отодвинув её руку, я поднялась с пола и подошла к Дэлину.

— Простите, а можно потрогать?

Полуволчья морда вытянулась в изумлении.

— Я вас не пугаю? — хрипло рыкнул он.

— Пугаете? Ну что вы, нет конечно! — вдохновенно отмахнулась я. — Это… Это потрясающе!

Я на самом деле была в шоке. Неизвестная науке раса! Редчайшая, исключительная, бесценная с точки зрения многообразия в природе. Изумительно красивая во всех своих ипостасях. С самобытной культурой и традициями. И мне посчастливилось соприкоснуться с этим чудом!

Дэлин переглянулся с Дианой и растерянно кивнул, а я, замирая от восторга, провела рукой по густой чёрной шерсти на его плече.

— Господи, какая красота! Диана, это потрясающе! — я спустилась пальцами по предплечью к ладони. С неподдельным интересом прошлась ими по огромной лапе.

Дэлин с готовностью перевернул её и расчехлил когтища.

Я отпрянула и, кажется, наконец-то пришла в себя. Только сейчас дошло, что в моём доме не котёночек пушистый, а огромный хищник. Никогда не поверю, что он не опасен.

Прочитав всё по моему лицу, Дэлин смутился. Спрятал когти и медленно начал перевоплощаться. Он сдёрнул рваную футболку, облачился в свитер и направился на выход.

— Ди, я подожду в машине. Кира, приятно было познакомиться. Прошу прощения, если напугал.

— Подождите, куда же вы? — я растерялась, полагая, что своей реакцией обидела его. — Дэлин, останьтесь, право, я не хотела…

— Кира, — он мягко улыбнулся. — Всё в порядке. Просто вам, девочкам, лучше обсудить это вдвоём.

Дэлин ушёл, а я вернулась в зал к Диане. Села на диван и обхватила руками голову.

— Так. А теперь повтори всё ещё раз. Всё, что ты говорила до этого.