Лада

Мечты

Я наблюдала, как юркий электропогрузчик, темной ночью, под фонарями, одну за другой, завозил тяжелые паллеты в полуприцеп нашей фуры. На каждой паллете груз был запакован в коробки и замотан черной, скрепляющей пленкой. Согласно накладной, мы должны доставить в Симферополь металлообрабатывающее оборудование, которое я представляла, как огромный токарный станок, но не как не десятки одинаковых коробок на паллетах. От каждого рейса погрузчика, полуприцеп, вместе с тягачом, проседали от тяжести установленного груза, где общий заявленный вес составлял десять тонн.

Моя напарница, тридцатисемилетняя татарка с именем Кадира, занималась перевозками порядка десяти лет и была профессиональным водителем, сейчас, стоя на пандусе, она отдавала команды погрузчику, чтобы тяжелый груз был правильно расставлен по полуприцепу, от чего сильно зависело управление тягачом, расход топлива и резины на колесах.

Здесь я оказалась не случайно, это мой первый рейс в качестве второго пилота огромного автомобиля Кадиры, до этого я управляла фурой с полуприцепом только, на практике вождения в автошколе и на экзамене, сдавая на водительскую категорию.

Кадира, знакомая моего папы, который после службы в армии открыла свою авторемонтную мастерскую, именно там они и познакомились. Ремонтировать тягачи, маленькие автосервисы не берутся, а у официального салона КАМАЗа, цены на ремонт стоят, как сам автомобиль. Однажды у Кадиры, начала вредничать автоматическая коробка передач и проезжая мимо папиной мастерской она поинтересовалась, возьмется ли он за ремонт, и он ей не отказал, причем, после ремонта запросил очень демократическую цену за работу. Теперь Кадира и ее КАМАЗ стали постоянными папиными клиентами.

Еще, когда я училась в университете, папа настоял, чтобы я сдала на водительские права, объясняя мне, что без автомобиля в современном мире, успеть за течением жизни просто невозможно. Удивительно, но сев за руль, я почувствовала, что это, то, чем я должна заниматься. За рулем автомобиля, на скоростной трассе, либо в оживленном городском потоке, я чувствовала себя, как рыба в воде. На первое время, чтобы набраться практики, папа купил мне Ладу «Восьмерку». Он самостоятельно привел ее в идеальное, классическое состояние и подарил мне. Когда у меня появился собственный автомобиль, мое увлечение стало приводить меня в круг людей, которые были влюблены в автомобили и управление лошадьми под капотом. Я стала постоянным посетителем всех соревнований по автоспорту, в том числе и уличных гонок. Меня стали замечать и узнавать, идеальная, классическая Лада, бросалась в глаза, среди всех прочих тюнингованных автомобилей, да и сама я тоже привлекательная и стройная девочка, хоть и не высокого роста. Вскоре у меня появилось прозвище «Лада», так уличные гонщики стали называть меня, когда я приезжала посмотреть на их заезды.

Какое-то время я просто наблюдала, но однажды, парень на прокаченной ВАЗовской «Пятерке» предложил мне: - Эй! Лада, не хочешь прокатиться со мной?

Я согласилась и сразу после старта, испытала горькое чувство поражения, «Пятерка» с первых долей секунды вырвалась вперед и все это время только уходила в отрыв, к финишу я пришла с жутким опозданием.

- Не переживай так, для гонок, классический вариант в принципе не подходит, он для эстетики, для гонок нужны мускулы! – произнес парень, обставивший меня, и открыл капот своего автомобиля, где внутри еле помещался двигатель, явно не ВАЗовской конструкции.

В тот вечер я вернулась домой сильно расстроенной, что сразу приметили мои родители.

- Что случилось Ася? – поинтересовался папа.

- Ничего особенного, я попробовала поучаствовать в уличной гонке, и меня уделали так, что показалось, что я сидела в седле черепахи – грустно ответила я.

- Ася ты с ума сошла? Какие гонки? Это опасно! – запричитала мама.

Папа сделал вид, что поддерживает возмущения и опасения мамы, но попросил меня заехать завтра к нему в мастерскую.

На следующий день, когда я приехала к папе на работу, он попросил у меня ключи от моей машины и отдал мне ключи от своего джипа, сказав: - Чтобы я какое-то время поездила на нем, чтобы обкатать двигатель после капитального ремонта.

В то время, я восприняла это, как наказание за участие в гонке, и немного обиделась на родителей. Через две недели моих скупых ответов на все вопросы и просьбы родителей, папа вновь попросил заехать к нему на работу.

На следующий день, после обеда я подъехала к мастерской, перед которой стоял большущий КАМАЗ с приделанной квартирой к кабине. Внутри большого помещения возле стеллажей папа разговаривал с красивой женщиной в легком летнем платье, красивые, тяжелые, черные, прямые, ухоженные волосы которой, спускались до плеч.

- Ася, подожди минуточку – заметив меня, попросил папа. Скучая, я рассматривала его мастерскую и заметила у черного входа, в углу, изрезанный кузов иностранного автомобиля, судя по раскраске и номерам, нанесенным в разных местах, этот автомобиль, когда то участвовал в профессиональных гонках.

Теперь папа оставил скучать свою собеседницу и, позвав меня за собой, направился к павильону для мойки автомобилей. Где нажал кнопку на стене, и дверь из белых рольставней поехала вверх.

Внутри павильона стояла моя Лада, но она была абсолютно другой, черноволосая женщина, стоявшая за нами, увидев то, что сделал папа из моей Лады, аж захлопала в ладоши.

Передо мной стояла моя темно-вишневая Лада, как мне показалась с опущенной посадкой. На меня смотрели новые блок-фары, в каждой из которых находились по два небольших, круглых, мощных фонаря. Посередине капота, возвышался, черный, матовый воздухозаборник. Проемы крыльев были увеличены, чтобы туда вошли новые большие и широкие колеса, с низкопрофильной резиной, надетой на черные, кованые диски. Поверх арок был приварен козырек, закрывающий колеса, торчащие из-за своей ширины из крыльев. Внутри салона, спереди, стояли кресла-ковши с трехточечными ремнями безопасности, спортивный руль и новая электронная приборная панель с сенсорным управлением. Задних сидений теперь небыло, вместо них стояли три огромных динамика. Прежде чем забраться внутрь, я со слезами на глазах прижимая ладони к щекам, еще раз обошла вокруг машины. Все задние стекла были покрыты тонировкой, боковые зеркала стали широкие и обтекающие, капот держали спортивные замки-петли, а снизу, передних дверей, белой краской, женским, каллиграфическим почерком было написано имя «Лада».

Первый рейс

Из моей головы не выходила гонка высшей лига, мания накопления денег на взнос и на аренду захватила меня. Я устроилась в кафе, периодически делая заезды в ночной, общегородской лиге, где равных мне не было. Со временем, я стала звездой заездов, на которые, всегда, приезжал Кай. Мы созванивались, иногда он обедал у меня в кафе, где мы болтали, вечерами встречаться не получалось, я сильно уставала на работе и мне было не до встреч, но его пожелания спокойной ночи я ждала, каждый вечер.

Случайно я вспомнила о папиной знакомой по имени Кадира, которая в шутку предлагала мне высокооплачиваемую работу, занимаясь тем, что я люблю больше всего. Попросив у папы номер ее телефона, я позвонила ей.

- Алле! – ответил уставший женский голос, за которым слышался шум дороги.

- Добрый вечер, это Лада, вернее Ася Шереметьева, вы можете говорить? – спросила я.

- Да Лада, Ася Шереметьева, пока еще могу, но не долго, без сменщика, либо убьюсь нафиг, либо фуру разобью – грустно и также устало пошутила в ответ она.

- Может, вы помните, что предлагали работать с вами, я бы пошла к вам, но мне нужно ваше согласие и немного времени, чтобы получить категорию, а так я согласна – произнесла я в трубку.

- Будет замечательно, если ты придешь ко мне с правами и сдашь мой экзамен, готова отдать тебе пятьдесят процентов за рейс, а все расходники взять на свою половину. Так что жду тебя с правами! – сказала она и то ли связь пропала, то ли она положила трубку, на следующий день я, взяв все свои скромные накопления, заработанные в кафе, оплатила учебу в автошколе, на категорию вождения грузовиков с прицепом и полуприцепом.

В автошколе теорию я щелкала, как белка орешки, но когда началась практика и я села за руль огромного грузовика с полуприцепом, мне стало страшно, казалось, что я сижу на огромной лоджии в одной из квартир и управляю многоподъездным, пятиэтажным домом, тянущимся за мной.

Инструктор, который обучал меня, был дальнобойщик с тридцатилетним стажем, познавший Дзен. Он был спокоен, даже когда я прицепом врезалась в стены, напоминая единственную истину, про понимание габаритов.

- Представь себя улиткой и носи свой домик, так, чтобы не сломать его – произносил он, когда я начинала движение.

Знания геометрии и его наставления, которые относились, в том числе и к вежливости на дороге, через неделю сделали меня первым асом в нашей группе. Еще через месяц, мой наставник подал прошение, о досрочном приеме экзамена, заверив государственную инспекцию, что какой бы они трюк не придумали, я утру им нос.

В один из солнечных, августовских дней я приехала на практику вождения и, сняв обувь, забралась в китайскую фуру, на которой меня учили водить. Внутри на соседнем сидении сидел полицейский с ручкой и планшетом в руках.

- Добрый день, Ася Шереметьева – поздоровался он.

- Здрасьте! Я, похоже, машиной ошиблась, мне до экзамена еще месяц тренироваться – ответила я.

- А вот ваш инструктор настоял, чтобы вы досрочно сдали экзамен – ответил инспектор и повернулся назад, где в спальнике на кровати сидел мой инструктор.

- Ася, зачем тебе еще месяц, штаны протирать в школе, когда ты уже готова к работе! – пряча от меня глаза за свою самодеятельность, произнес инструктор.

- Да не вопрос дядя Вова! – пристегивая ремень безопасности, ответила я и, повернувшись к инспектору, спросила: - Куда едем?

Инспектор два часа гонял меня по оживленным улицам Москвы, заставляя впихнуть прицеп, в невпихуемое, но на его удивление у меня это получалось, после возвращения на стоянку автошколы, он повернулся и протянул руку дяде Вове.

- Вот такие водители нам и нужны на дорогах, сейчас приду и напишу рапорт, чтобы вам объявили благодарность! А ты девочка, всегда только так и води свои автомобили! – пожимая руку инструктору, произнес, пораженный вождением, инспектор. Он даже не подозревал, что моя мечта, это гонка, в нарушение всех мыслимых и не мыслимых правил.

На следующий день я пришла домой к Кадире, которая жила в собственном, большом доме с огромным гаражом, где стоял ее тягач с двумя полуприцепами.

- Здравствуйте! Я получила права! – с порога объявила я, когда она открыла дверь, показывая ей оборотную сторону своего нового водительского удостоверения.

Ой, Лада, я и не ожидала тебя увидеть так скоро – провожая меня в свою гостиную, произнесла она, перепутав мое имя с прозвищем.

- Сейчас поедем – сказала она и на моих глазах налила полный бокал виски со льдом и выпила его за раз, после чего накинула на себя шелковый халат и надела тапочки.

- Вон внутренний вход, он открыт, открывай ворота, я сейчас подойду – сказала она и, вернувшись к бутылке, налила себе еще пол стакана. Похоже, вчера, она очень хорошо расслабилась, что сегодня приходит в себя с помощью алкоголя.

Внутри гаража я нашла механизм, раздвигающий ворота и по проводам от привода нашла панель управления, где были всего две большие кнопки, с рисунками закрытых и открытых ворот.

Ворота раздвинулись и, сняв обувь, я забралась внутрь нового КАМАЗА, который по оснащению и удобству ни чем не уступал китайскому тягачу.

Разобравшись в кнопках и рычажках, я настроила сидение, руль, и зеркала под себя, введя в память компьютера настройку под именем «Лада».

Соседняя дверь открылась и в салон вскарабкалась Кадира, от которой сильно пахло алкоголем. Усевшись в соседнее кресло, про которое она сказала, что сидит в нем первый раз в жизни, за все три года обладания тягачом.

Первым ее заданием для меня был выезд из гаража и парковка на двух полосной трассе поселка, где она проживала. Приказание было выполнено незамедлительно и с такой скоростью, что по ее растерянному взгляду, стало понятно, что она сама так быстро этого ни когда не делала.

В ее представлении я сейчас должна была тут вошкаться, туда и сюда, совершая двадцать, а то и тридцать движений, но когда я сделала выезд за два движения, удивление начало отрезвлять ее мозг.

Обратно

Поговорив с бригадиром разгрузки, который указал пальцем на нас, офицер направился в нашу сторону.

- Сейчас будут неприятности! – наблюдая, как он целенаправленно идет к нам, произнесла я.

Офицер не стал обращаться ко мне, а сразу подошел к Кадире.

- Вы с ума, что ли сошли! – услышала я, ее гневный ответ.

Подойдя поближе, из их разговора я поняла, что медик, предлагает нам загрузить фуру ранеными бойцами, чтобы отправить их в Москву на лечение.

- Я понимаю, что вам нужно быстрее, но это фура, для грузов! Там нельзя возить людей! – возражала Кадира.

- Они и называются груз триста, и если они не поедут сейчас, то вполне могут сменить цифру на двести! Здесь нет возможностей для тонких операций! Скажи сколько и тебе все заплатят! – громко уговаривал мою напарницу офицер.

- Какие, мать твою, деньги! Это люди! Я боюсь! – противилась Кадира, но чувствовалось, что она уже согласилась.

- Оплата миллион, и вы доставите их за сорок восемь часов в центр хирургии, охрана, врач и медсестра поедут в сопровождении – объявил нам приговор главный врач госпиталя, которым и являлся офицер. Зная, что его подопечные на грани, а с транспортом начались проблемы, он лично пошел искать в городе добровольцев, которые могли бы доставить раненых. Увидев нашу фуру, в которую можно поместить на больничных нарах до сорока человек, он решил, что во, чтобы то не стало, должен заполучить ее.

Подойдя к ней чтобы поинтересоваться, куда нам ехать дальше, я услышала ее возмущение: - Лада, не говори мне ни чего, я и сама знаю, что дура!

- Я только хотела спросить у дуры, куда ехать? – в ответ пошутила я.

- Ха-ха, как смешно! – сгримасничала она.

- Садись за руль, прямо по улице детский садик будет, там оборудовали госпиталь, туда нашей скорой помощи и нужно прибыть – скомандовала она.

Заруливая на территорию двухэтажного здания, окруженного высокими кустами ирги, я остановила фуру так, чтобы двери полуприцепа, оказались напротив центрального входа.

- А у нас права, за это не отберут? – спросила я, понимая, что людей, к тому же раненных, возить в полуприцепе запрещено.

- Да ты сегодня юморист, красотка! – зло ответила Кадира, явно нервничая во всей этой ситуации.

Знакомый офицер вышел из здания в сопровождении десятка солдат, которые открыли двери прицепа, установили трап и принялись таскать туда металлические конструкции, напоминающие шведскую систему хранения. После чего из госпиталя понесли носилки с бойцами, получившими ранения.

Когда я обошла этот муравейник и взглянула внутрь, меня охватил страх. В нашем полуприцепе, по обоим бортам, в четыре яруса стояли конструкции, с носилками, на которых лежали стонущие люди в бинтах. У кого-то не было руки, у кого-то ноги, кто-то был замотан в бинты, как мумия. Посередине этого стонущего хора, стояла девочка, которая выглядела младше и меньше меня, но была в военной, камуфлированной форме с погонами лейтенанта, а на ее голове был, надет краповый берет.

- У вас все в порядке? – поинтересовалась я.

Она посмотрела на меня, таким взглядом, что по мне пробежали мурашки. Это был взгляд человека, который видит смерть каждый день, взрослый, усталый, и готовый на все, совсем не подходящий ее наружности.

Узнав меня, она громко, но ровно и спокойно сказала: - Все хорошо, ведите машину, пожалуйста, аккуратно, у многих стоят штифты, от тряски может начаться кровотечение или скрученные кости разойдутся.

От ее слов меня бросило в жар.

- Да, конечно! - ответила я, осознав ответственность, которая упала на мою голову, благодаря Кадире.

Девочка, отвернулась от меня, устанавливая и закрепляя очередную капельницу. Я поняла, что до ее мужества, мне предстоит еще расти и расти.

- Интересно, какая напасть загнала ее на войну и сделала из этой Дюймовочки боевого офицера? – задала я себе риторический вопрос, понимая, что она может точно так же держать пулемет, как сейчас держит пластиковый пакет с лекарством.

Из госпиталя вышла еще одна девушка с повязанным красным крестом на рукаве, по одежде, осанке, росту и мышцам, было видно, что она профессиональный военный, на одном ее плече висел автомат с коллиматором, а на другом охотничье автоматическое ружье «Сайга» с барабанным магазином.

- Шмель, помогите мне, пожалуйста, с раненым! – раздался голос девочки из полуприцепа.

Мои мысли выстроились. Девочка не медицинская сестра, она и есть врач, а медсестра это, похожая на амазонку «Шмель». Я стояла, как очумевшая и наблюдала за происходящим, пока Кадира не окрикнула меня.

- Лада, садись за руль! Поехали! – крикнула Кадира, отходя от офицера.

Я подбежала к полуприцепу и начала закрывать дверь.

- На связи! – смотря мне в глаза, произнесла «Шмель», показывая указательным и средним пальцем на рацию, закрепленную у нее на груди. В ответ я кивнула головой, заметив у Кадиры в руке точно такой же прибор, и закрыла ворота, защелкнув замки.

Забравшись за руль, я сменила уличную обувь на тапочки и, объехав здание садика по кругу, выехала в город.

Даже при военных действиях город жил обычной жизнью, пробки, пешеходы ни чего необычного не было, кроме постоянного грома, шумевшего вдали.

Рация в руках зашипела и произнесла нежным, детским голосом: - Девочки у вас тут очень жарко, «Шмель» чуток испортит вам обшивку, иначе мы тут сваримся, надеюсь, вам хорошо заплатят за это.

- Хорошо! – ответила в рацию Кадира и, отпустив кнопку связи, выругалась: - Началось, блин!

Наш КАМАЗ выехал на проспект, который выходил из города, и я прибавила скорости.

- Лада, нужно, еще быстрей, они там тяжелые, чтобы не превратиться в труповозку, нужно гнать! – посоветовала мне Кадира.

- Я с вами абсолютно согласна! - внезапно прозвучал в рации голос врача.

- Черт! Мы на связи, что ли? – удивленно спросила Кадира, смотря на рацию.

- Меня зовут «Багира», на полном доступе нам будет удобней, вы слышите, что происходит у нас, мы слышим, что происходит у вас – сообщила врач.