Лакомый кусочек для космических волков

1. Не одни во вселенной

То, что мы не одни во вселенной, уже давно не секрет. Да и похищения инопланетянами теперь не выдумка фантастов, а наша реальность. Только вот, я не думала, что это когда-нибудь коснется меня.

Мой день начинался как обычно: вечером. Я отсыпалась весь день, чтобы ночью наблюдать за звездами. Проснувшись, приняла душ, заварила себе крепкий кофе и листала ленту новостей. Среди политических событий то и дело мелькали заголовки о том, что участились случаи исчезновения молодых женщин.

Какой-то лже-доктор наук уверял, что тут замешаны пришельцы и связывал это с началом полного парада планет — редчайшего явления в астрономии.

Раз в двести лет все планеты выстраиваются в прямую линию и образуют огромный энергетический коридор, открывая доступ к изнанке вселенной. Это позволяет высшим расам, обладающим древними артефактами, путешествовать между мирами и менять ход истории.

По его мнению, землянки могут быть использованы для ритуальных жертвоприношений.

Бредятина.

Я презрительно фыркнула, потому что не вижу ничего сверхъестественного в данном событии. Любят у нас раздувать из мухи слона.

Парад — уникальное и поистине завораживающее зрелище, которое я мечтала увидеть собственными глазами, поэтому взяла на работе отпуск за свой счет и прилетела в обсерваторию на другой конец земли.

Только вот, я уверена, что это лишь красивое зрелище и не более.

Допиваю свой кофе и смотрю на часы. Пора собираться. Одеваюсь потеплее, потому что температура на оконном термометре зашкаливает в минусовую сторону.

Я выбрала обсерваторию на Сахалине не потому, что очень люблю снега под крышу и мороз, при котором слезы замерзают на лету, а потому, что здесь самая лучшая аппаратура и видимость с этой части Земли наиболее удачная.

Правда, я не одна такая умная, и туристов с учеными, жаждущих все увидеть собственными глазами, приехало не мало. Я едва нашла номер в аренду на краю города. Во всех гостиницах в центре мест нет и цены бешенные. Хуже, чем на новый год.

Намотав шарф по самые глаза и натянув толстые варежки, я выползаю на улицу и морщусь от сильного ветра. Иду по заснеженному тротуару мелкими шагами, то и дело поскальзываясь и напоминая себе пингвина.

Усмехаюсь.

Мы научились бороться с онкологией, делать экзо-протезы с нейромышечными датчиками, двигатели на альтернативных источниках энергии, но так и не научились чистить дороги.

Закатываю глаза на саму себя. Режим зануды активирован.

Дойдя до остановки, забиваюсь в угол, чтобы спрятаться от колючего ветра, но, кажется, он дует со всех сторон. Минуты тянутся бесконечно.

С радостью прыгаю в подошедший автобус и потихоньку оттаиваю. Людей не много, а ехать не долго, но когда я выхожу на своей остановке, понимаю, что осталась совсем одна. Впереди еще километр пути по темноте и ни одного такси в зоне доступа.

К счастью, меня подхватывает молодая семейная пара.

Они странные, будто не от мира сего. Биофизики, генетики, инженеры. Спорят о чем-то и напоминают мне того безумца, написавшего научную статью, которую я читала недавно. Болтают без умолку.

— А ты почему одна? — поворачивается ко мне девушка, Лариса. В темноте ее глаза кажутся черными, как пропасть.

— У меня нет друзей-путешественников, — улыбаюсь ей дежурно.

У меня, в принципе, нет друзей. Я много училась и потом сразу пошла работать. Лучшими моими друзьями с детства были книги и библиотека.

— О, отлично! — радостно взмахивает руками девушка, хотя я не понимаю, чего тут веселого. — Тогда давай с нами?

— Куда? — хмыкаю, приподняв бровь.

— На выставку, — хихикает она, будто я спросила несусветную глупость.

— Аааа, — тяну со вздохом. В обсерватории еще какие-то экспонаты представлены. — Пересечемся на месте.

Мне не очень хочется отвлекаться на это. Меня больше интересует телескоп, возле которого будет очередь, по-любому.

Добравшись до обсерватории, благодарю ребят за помощь и сбегаю под благовидным предлогом. Внутри людей уже навалом. Сегодня первый день парада и желающих поглазеть набралось достаточно.

Нас угощают чаем из каких-то местных ягод и трав. С удовольствием пью ароматный напиток, чувствуя, как согреваются продрогшие внутренности. Вкусно.

Работники проводят нам обзорную экскурсию по обсерватории, а я все жду, когда же уже мы приступим к наблюдениям. Наконец, мы занимаем очередь и я оказываюсь в самом конце. За мной — Лариса и ее муж, замыкающие. Ждать придется долго.

— Пойдем, сходим на выставку, пока никого нет, — шепчет Лариса. — Иначе толкаться потом будем.

И то верно. И, несмотря на то, что мне очень не хочется гулять в компании, эти ребята создают впечатление знатоков этого места. С ними уж точно будет быстрее.

Мы спускаемся по лестнице и выходим через какой-то черный вход в большой холодный ангар.

Торможу с открытым ртом возле каких-то космических летательных аппаратов и их обломков.

— Это что, НЛО, что ли?

— Ага, прикинь? Те, что рассекретили. Скажи, круто?

— Круто. — ошарашенно разглядываю обтекаемые конструкции. — Не знала, что такие вещи теперь можно увидеть в свободном доступе… Интересно, они фонят?

— А давай посмотрим, — муж Ларисы достает из кармана непонятный прибор и вытягивает руку. — Тут рентгены в норме.

— Это счетчик Гейгера? — заинтересованно вытягиваю голову, пытаясь рассмотреть его, но мужчина уже убирает руку обратно в карман. Интересно, зачем ему он?

Быстро прогуливаемся по ангару. Фотографирую некоторые экспонаты. Не могу уложить в голове. Одно дело — знать, что ты не один во вселенной, другое — видеть своими глазами разработки других рас. Интересно, а куда делись сами инопланетяне из этих летающих тарелок?

Доходим до конца ангара.

— Ну, что, пошли обратно? — зову ребят.

— Подожди, там еще на улице есть. — Лариса открывает дверь в углу. — Свеженький.

2. Спецэффекты

— Я — Лариса, — низким хриплым мужским голосом отвечает одна ящерица.

Закашливаюсь, давясь от смеха.

— Вот это спецэффекты! Так корабль — это часть шоу? А я поверила! Посетители в восторге будут.

Подхожу ближе, глядя на то, как длинные жесткие хвосты медленно покачиваются при моем приближении.

— Вау! — щипаю одного за зелёную кожу на щеке, сжимаю пальцами твердое мускулистое плечо и слышу недовольное рокотание. — Охренеть можно! Как настоящий! Я в шоке!

Моего лица касается неприятный запах гнильцы из пасти. Морщусь, отшатываясь.

— Фу, даже чересчур реалистично, — машу рукой перед лицом. — Это очень круто. Спасибо за экскурсию, ребята. Мне очень понравилось, но я хочу увидеть парад планет. Встретимся в обсерватории.

Разворачиваюсь и делаю шаг к выходу.

— Увидишь, — раздается со спины, а затем я шиплю от внезапной боли в шее. Хватаюсь за место, в котором пульсирует болезненная точка. Оборачиваюсь испуганно и чувствую, как тело становится ватным. Цепляюсь за скафандр Ларисы, медленно оседая на пол.

Перед глазами все плывет, заворачиваясь спиралью. Закрываю их, но темнота тоже начинает кружиться, а к горлу подкатывает тошнота. Приходится открыть глаза. Разглядываю сетчатый потолок с матовыми плоскими светильниками.

Не могу пошевелиться. Чувствую себя желе, растекшимся по полу.

Пытаюсь спросить, какого черта здесь происходит, но язык тоже как ватный.

Ощущаю внутренностями, как пол начинает мелко вибрировать.

— Проверь ее. — раздается более высокий мужской голос.

Что они делают? Я ничего не понимаю.

Но вместо мозга тоже, похоже, теперь кисель, потому что мне не страшно.

С трудом поворачиваю голову в сторону игуан. Одна что-то щелкает на панели корабля. Вторая направляется ко мне. В ее руках какой-то прямоугольный приборчик с индикаторами.

Игуана садится передо мной и колет мой палец длинной тонкой острой иглой.

Боли не чувствую, но несколько капель крови падают на пол.

Чудовища. Даже не обработали ничем. А вдруг я умру от заражения крови?

Господи, о чем я думаю? Возможно, до заражения не дойдет, и я умру гораздо раньше!

Мой окровавленный палец ложится на датчик. По прибору начинает бегать полоса огоньков.

Наконец, спустя минуту, они прекращают мигать и остаётся только один, самый крайний.

— Пустышка. — обращается “Лариса” к своему подельнику. Не знаю, хорошо это или плохо, но становится немножко обидно. — Давно я не встречал такого скудного набора генов. Ее ни для инкубации, ни на опыты не продашь.

— Да ладно, — отмахивается второй. — Все равно лучше, чем возвращаться пустыми. На черный рынок для каких-нибудь извращенцев пойдет. Ебабельная.

Мысленно задыхаюсь от возмущения.

Еба… Какая? Какой черный рынок, о чем они?!

Это какое-то жутко не смешное реалити шоу, да? Или?.. Точно! Это чай из неизвестных травок! Меня штырит просто!

Нужно дождаться, когда галлюцинации пройдут и все. Все! Меня отпустит.

— Отнеси ее в медкапсулу, иначе она крякнет при пространственном скачке.

Вибрация начинает чувствоваться сильнее и появляется какой-то тихий рокот в воздухе.

“Лариса” поднимает меня и быстро шагает прочь.

Повисаю тряпкой на руках ящерицы и разглядываю ее снизу. При близком контакте я вижу, как пульсируют вены под зелёной кожей. На ней есть изъяны — шрам на тонкой лягушачьей губе, бородавка на шее.

С опозданием приходит понимание, что это не кукла. Это самый настоящий инопланетянин. И в пору бы завизжать и упасть в обморок, но я не могу этого сделать. Во-первых, мой отупевший мозг не даёт мне пугаться по-настоящему, он просто анализирует и выдает мне сухие факты. А, во-вторых, я так мило потрепала эту ящерку за щёчку, что мое подсознание совершенно не воспринимает ее как агрессора.

И, что самое отвратительное в этой ситуации, меня похищают. Похищают куда-то на другую планету, на космическом корабле. Собираются продать в рабство. А я даже не могу сопротивляться.

ПА-МА-ГИ-ТИ…

Визуализация 1

Дорогие читатели!

Приглашаю вас в улетную, фантастически-горячую

НОВИНКУ!

⭐ЛАКОМЫЙ КУСОЧЕК ДЛЯ КОСМИЧЕСКИХ ВОЛКОВ⭐

На эту историю меня натолкнула вот эта самая обложка, предлагаю вам рассмотреть ее более детально.

Так часто бывает, что началом истории может послужить картинка, песня, мимолетная фраза.

И вот: родилась новая история, в которой мы познакомимся с расой Вархов.

Кто они? И зачем им наша девочка? И при чем тут игуаны и парад планет?

Все ответы вы обязательно найдете в этой книге.

А дальше я вам покажу наших героев по отдельности.

Листаем >>>

Визуализация 2

Итак, а вот, собственно, и сами герои.

Вархи - раса огромных, мощных, физически развитых гуманоидов с планеты Лобо.

Мужчины-вархи обладают отменным чутьем, зрением, скоростью и реакцией.

Поговаривают, что это эволюционировавшие сквозь миллионы лет потомки лобийский волков.

Возможно, именно оттуда пошли различные легенды про оборотней? Но, это всего лишь легенды.

Вархи не обращаются в волков. Они гораздо опаснее их.

Варг Ранги

Курт Луа

Кто эти красавцы и чем занимаются - узнаем совсем скоро.

ЛИСТАЕМ ДАЛЬШЕ >>>

Визуализация 3

И, наконец, наша героиня

Вера - землянка.

Замкнутая, не общительная. Обществу людей предпочитает книги и уютный плед.

Увлекается астрономией и путешествиями (но не до такой степени, чтобы прыгать от счастья, оказавшись пленницей на космическом корабле).

Работает... ну, точнее уже, работала фармацевтом в аптеке.

Ко всем этим пришельцам и похищениям относилась скептически.

До сегодняшнего дня.

Дорогие читатели!

На старте мне очень важна ваша поддержка!

Я буду очень благодарна, если вы поставите звезду ⭐ рядом с обложкой на странице книги

и подпишетесь на меня. Инструкция:

3. Мотивация

Удары тяжелых ботинок об металлический пол эхом рикошетят от стен. Пришелец останавливается напротив двери, подносит руку к датчику на стене. Он считывает данные с массивного браслета и меняет свой цвет с красного на зеленый. С гулким вакуумным хлюпаньем дверь отъезжает в сторону.

Интерьерчик ничем не отличается от других помещений — все то же матовое железо на стенах, те же ровные ряды светильников под потолком. Разве что, в центре лежит большая колба, похожая на солярий, а вдоль стен располагаются разные приборы и индикаторы.

Ящер нажимает какие-то невидимые кнопки на стекле капсулы. Наблюдаю за его действиями с интересом. Четыре прикосновения и стеклянная крышка медленно отъезжает в сторону.

Меня упаковывают на дно этой штуки, зачем-то надевают на лицо прозрачную маску и стекло плавно поднимается обратно. Смотрю по сторонам, куда могу дотянуться глазами. Внутри довольно темно. Стекло с этой стороны затемняет все, что находится снаружи.

Первые пару минут ничего не происходит. Затем внезапно со всех сторон раздается шипение и я мысленно вздрагиваю.

Какой-то убойный транквилизатор мне впендюрили. А если я неделю буду как тряпичная кукла себя чувствовать? Вот купит меня какой-нибудь извращенец, а я даже отпор не смогу дать.

Следом за шипением появляется странное журчание. Мое тело ничего не чувствует, но несмотря на это я испытываю очень необычные ощущения в нем. Будто все мои внутренности становятся легче и парят.

С трудом поворачиваю голову на бок и мои глаза расширяются от ужаса. Капсула заполняется какой-то темной, буквально черной мерцающей жидкостью.

Я никогда не видела нефть в реальности, но это очень похоже на нее.

Довольно быстро уровень жидкости доходит до моего лица и я разворачиваю голову обратно, чтобы хотя бы еще немного продлить момент, когда я вижу. Возможно, темное стекло капсулы и черная жижа — это последнее, что я вижу в жизни.

Когда жидкость начинает сужать поле зрения, затекая на маску, я чувствую, как дыхание непроизвольно сбивается, а удары сердца становятся оглушающими.

Это конец! Это конец! – вопит подсознание, заставляя меня бороться, но на деле я лишь слабо напрягаю пальцы. Это все, на что меня хватает.

Еще несколько секунд – и все.

Я оказываюсь в полной темноте, которая переливается перламутром перед моими глазами. Хочется закричать, вырваться из этого космического гроба, но я просто смотрю перед собой. Боюсь шевелиться. Что будет, если маска соскользнет с моего лица?

Свет, звуки — все исчезает, гаснет в толще нефтяной жидкости. Я лишь чувствую, что мое тело, как воздушный пузырь, медленно поднимается сквозь толщу и зависает где-то в середине.

Теперь я не чувствую совсем ничего, будто парю в невесомости, в абсолютной бесконечной пустоте. И, на самом деле, это сначала страшно, а спустя несколько минут организм привыкает, сердце успокаивается и уже не шарашит пульсом в висках, а мозг расслабляется и дает команду другим органам отдыхать.

Поэтому мои веки тяжелеют и я закрываю их, не в силах бороться с усталостью от пережитого стресса.

Не знаю даже, сколько я так парила, но прихожу в себя от того, что чувствую прохладу на коже.

Чувствую!

Слабо сжимаю пальцы и оглядываюсь по сторонам. От космической жижи не осталось и следа, а я жива! Жива и, судя по ощущениям, даже цела!

Ощупываю свое тело. Одежда не намокла. Руки-ноги на месте. Аккуратно сажусь. Тело настолько расслабленно, что меня кренит в бок. А еще очень хочется писать. Кажется, мочевой тоже расслабился за это время. Но я же не могу это сделать прямо здесь.

Шарю рукой по стеклу в поисках кнопок. Должен же быть какой-то способ выбраться из капсулы самостоятельно?

Если бы я была инженером-проектировщиком, я бы обязательно предусмотрела такой вариант на случай, если ты остался один живой из всех членов экипажа.

С опаской снимаю маску и принюхиваюсь. Вроде обычный воздух, дышать могу. Тщательно осматриваю то место, куда тыкал своими лапами мой похититель и действительно вижу там будто гравировку из каких-то квадратов.

Закрываю глаза и пытаюсь вспомнить движения руки пришельца. В воздухе повторяю их. Вот что-что, а зрительная память у меня отличная.

Возможно, это работа с людьми и большим объемом информации ее так прокачали. Я работаю фармацевтом в аптеке и там мозг постоянно решает логические задачки: что попить, чем заменить и что тут доктор написал.

Открываю глаза. Смотрю на прозрачную панель. Мысленно разворачиваю ее зеркально и пробую. Жду.

Ничего не происходит. Возможно, нужно попробовать соседние кнопки, потому что я была в каматозе и могла не разглядеть. Да и наверняка сказать, куда он тыкал, тоже конечно нельзя, потому что толком и не видно ничего на стекле.

Чуть смещаю руку и повторяю запомнившееся движение.

Жду. Ничего не происходит.

А что, если несмотря на то, что это прозрачное стекло, тут отдельный кодовый замок и ничего зеркалить не надо? Снова нажимаю четыре точки.

Крышка капсулы начинает плавно открываться с едва слышным гулом.

— Да! — шепотом ликую, вздрагивая от эмоций.

Говорят, нет никого замотивированней и устремленней человека, которому приспичило в туалет.

Опираясь на край капсулы, встаю на дрожащие ноги. Нужно же еще как-то так слезть, чтобы никто не услышал.

Замираю от этой мысли.

А зачем мне это? Я что, планирую сбежать с космического корабля?

Если мы летим, то я очень сомневаюсь, что снаружи мне будет лучше.

Но эту мысль все же нужно обдумать. Потому что, возможно, есть какой-то шанс спрятаться и потом потихоньку слинять, когда мы приземлимся.

Уверена, что мне обязательно помогут, когда узнают, что меня похитили.

Но сначала нужно найти уборную.

Крепко держась за тонкий борт, я переваливаюсь через край и спускаю ноги на пол. Моя обувь на резиновой подошве и, несмотря на то, что слабые руки не удержали вес тела и я все же приземлилась жестко, грохота не было.

4. Чпуньк

Подхожу к стене с сенсорным экраном. Подношу к нему руку, машу туда-сюда. Приближаю и отдаляю ладонь, но все безрезультатно. Вздохнув, подхожу к двери, чтобы осмотреть и она внезапно открывается. Я даже подпрыгиваю от неожиданности, прижимая руки к груди. Не ожидала такого подарка судьбы.

Аккуратно выглядываю в коридор, осматриваюсь и, не увидев никого, тихонько выхожу наружу. Помню, с какой стороны меня принесли и торопливо направляюсь в противоположную сторону. Я же, случись чего, могу сказать, что заблудилась, правда? Могу. Убьют меня вряд ли – я же товар. А товар портить нельзя.

То и дело оглядываюсь, не тормозя ни на секунду. Останавливаюсь, когда коридор внезапно поворачивает и обрывается. Тут несколько дверей. Осматриваюсь. Экраны есть не у каждой и я иду к той, которая без него. Она по центру коридора и довольно широкая. Останавливаюсь и жду, пока створки раскроются.

Передо мной открывается большой отсек с высокими стеллажами и кучей вещей на полу. Похоже, грузовой. И, в теории, тут можно попытаться затеряться. Хотя, я понимаю, что искать здесь тоже будут.

Кусаю губы, терзаясь сомнениями. Но искать другое место мне совершенно не хочется. Я боюсь попасться на глаза ящерицам и оказаться вновь под действием этого чудо-препарата для принудительного расслабления. У меня до сих пор ноги дрожат от слабости.

Собравшись с духом, ныряю внутрь полутемного помещения и двери за мной закрываются. Крадусь мимо стеллажей, с интересом разглядывая какие-то контейнеры. Трогаю их. Тяжелые.

Не знаю, куда спрятаться. Под стеллажи – быстро найдут. На самый верх – страшно. Мелькает мысль забраться в контейнер, но, кажется, они чем-то наполнены.

Боюсь, что времени совсем мало.

Под потолком решетки вентиляции. Пробую встать на стеллаж и подтянуться, но между полками такая высота, что – увы – не залезу. А еще говорят, что люди произошли от обезьян. Вранье полное.

В углу гора каких-то баулов. Ныряю туда, закапываясь в мешки и тряпки. Оставляю себе щелочку, чтобы дышать. Пахнут они специфически. Пылью, машинным маслом. Возможно, давно здесь валяются и есть шанс, что их никто не будет трогать.

Лежу. Тело затекает от статичной позы, потому что лежу долго. Пытаюсь размяться, не сильно ворочаясь. Странно, что меня никто не спохватился. Может, они спят? Пришельцы ведь тоже должны спать в теории.

Приходит мысль, что мы можем лететь неделю или даже две. Это же не на автобусе в соседний поселок добраться. И что тогда?

Я же сама выползу в поисках еды и воды. Кстати, уже перекусила бы.

В подтверждение моих мыслей желудок издает громкое урчание.

Скучая, разглядываю металлический пол. Он местами из цельных пластин железа, а местами идут дорожки из металлических решеток.

А зачем нам решетки? Правильно, чтобы была возможность добраться до чего-то.

Выковыриваюсь из баулов и, то и дело замирая и прислушиваясь, опускаюсь на корточки и вглядываюсь в сетчатый пол.

Это большой короб с электрическими проводами! Большой очень условно, но на четвереньках я там помещусь. А где у нас в корабле есть провода? Да везде! Если я смогу туда забраться, то и перемещаться смогу, скорее всего, по всему кораблю.

Закусываю губу и с силой тяну на себя решетку.

Она скрипит и внезапно поддается, отчего я плюхаюсь на задницу, издавая довольно громкий звук.

Тут же подпрыгиваю на ноги и пулей влетаю вниз, закрывая за собой мою лазейку.

Аккуратно ползу вперед, по темному тоннелю, пытаясь ставить руки так, чтобы не дотрагиваться до проводов. Несмотря на то, что это толстые канаты в плотной оплетке, я боюсь что-нибудь повредить.

В ладони впиваются мусоринки и я то и дело отряхиваю их от грязи и пыли. Моей профдеформации в таком обилии микробов совершенно дискомфортно.

Но, что уж греха таить, мне вообще с момента попадания на этот борт всегда дискомфортно!

Свет с потолка в мой туннель попадает совсем немного, но спустя время глаза привыкают к такому освещению и я могу, приподнимая голову и прижимаясь лицом к решетке, понять, в какой части корабля я нахожусь.

Проползаю коридор. Далее та самая рубка управления. В ней никого. Видимо, и правда ночь. Хватаюсь руками за решетку над головой и толкаю вверх. Приоткрываю и, стараясь больше не шуметь, выбираюсь наружу.

Подхожу к консоли управления и завороженно смотрю перед собой. Вижу в лобовом стекле корабля бескрайний космос и глазам своим не верю. Будто ящериц в скафандрах мне не достаточно для того, чтобы убедиться, что дело пахнет жареным. Вдруг слышу топот ног.

Ныряю обратно в свой тоннель, тяну на себя крышку и быстро ползу куда-нибудь подальше.

Тороплюсь и впопыхах путаюсь в проводах. Цепляюсь ногой. Дергаю ей сильнее, чтобы освободиться. Раздается звук “чпуньк” и корпус корабля ощутимо вздрагивает. Комната тут же погружается во мрак и загорается красная лампочка.

Кажется, я что-то сломала.

5. Фантастика

Боже мой! Что сейчас будет? То, что мы упадем, я как-то не очень боюсь, это же космос! А вот если произойдет разгерметизация?!

Пячусь обратно, достаю из кармана телефон и подсвечиваю себе. Нахожу две части провода. На конце одного – штекер, другого – гнездо. Явно предназначаются друг для друга. Натягиваю толстые электрические жилы и с усилием соединяю их. Комната погружается в абсолютную темноту.

А затем загорается освещение. С облегчением выдыхаю и поднимаю глаза вверх. Замираю, переставая дышать, потому что прямо надо мной стоят игуаны.

Может, не заметят? Закусываю губу, натыкаясь на взгляд хищных глаз.

– Я потерялась. – пищу, когда меня за шкирку извлекают на свет божий. Поднимаю руки вверх в надежде, что они поймут этот жест.

Игуаны что-то стрекочут между собой, жестикулируя, а потом замирают, глядя на меня.

Давай, Вера, вспомни, что ты – девочка. Выпячиваю нижнюю губу и делаю жалостливый взгляд, отчего в носу тут же начинает щипать, а глаза – слезиться.

– Только не надо транквилизатор, – шепчу, пуская слезу. – Я просто хотела в туалет и поесть.

Игуаны снова переговариваются. Надеюсь, они меня понимают. До этого же все нормально было.

Один, тот, который не Лариса, что-то тыкает на своем браслете.

– Сейчас он тебя отведет в каюту, – кивает на Ларису, – и если ты хотя бы шаг сделаешь за ее пределы, я тебя пристрелю. Поняла?

Киваю.

– Извините,.. – зову его, шмыгая носом, – ааа… долго нам лететь?

– Зря торопишься, – ящер склоняет голову на бок, а после отворачивается к консоли и смотрит на какие-то графики.

Лариса берет меня за локоть и ведет прочь. Иду рядом, нехотя передвигая ногами.

– А за сколько меня можно продать? – уточняю у игуаны, но он молчит. – Земные деньги для вас что-то значат? Возможно, я могла бы выкупить себя у вас? Или купить на них золото и выкупить. Какая вам разница, кому меня продавать?

Лариса молчит. Вздыхаю. Торговые переговоры не удались.

– Вам, должно быть, не очень приятно осознавать то, что вы делаете? Если вы боитесь, что я кому-нибудь расскажу, то я буду молчать, как рыба. Обещаю.

– Замолчи, – шипит Лариса, останавливаясь и вталкивая меня в маленькую комнатушку. – От тебя и так одни проблемы.

Дверь закрывается и я осматриваюсь. Это не похоже на тюрьму. Комната напоминает каюту. Видимо, этот корабль не предназначен для перевозки пленных. Кошусь на решетку на полу и вздыхаю. А такой план хороший был.

В каюте нет ничего, кроме кровати и иллюминатора. Подхожу к нему и упираюсь лбом в стекло. Оно, на удивление, не холодное.

Смотрю перед собой.

То, что я вижу, невозможно описать словами. Это… фантастика! Я наблюдаю, как в темноте мерцают звезды. Из космоса они кажутся гораздо ярче. Тут и там проносятся метеоры, оставляя за собой короткие светящиеся следы, которые очень быстро рассеиваются. Успеваю разглядеть комету с разноцветным неоновым хвостом. Она медленно летит, а хвост переливается всеми цветами радуги.

– Это невероятно, – выдыхаю и продолжаю разглядывать бесконечность, простирающуюся за бортом.

Кто знает, возможно, это последнее из прекрасного, что я вижу в своей жизни.

Я не знаю, сколько проходит времени. Но отстраняюсь, когда чувствую, как затекли ноги.

Бреду к кровати, спрятанной в нишу в стене. Сажусь на нее и проверяю попой мягкость матраса. Мягкий. Внутри будто какой-то гель.

Скидываю ботинки и ложусь. Тут же будто проваливаюсь в кисель и сразу ловлю ощущение наслаждения. Тело принимает комфортную ему позу, руки и ноги остаются приподнятыми и расслабляются.

– А если бы мне разрешили себя выкупить, – лениво рассуждаю вслух, – я бы еще выкупила этот матрас. Это же лучшая разработка во вселенной.

Медитирую на светильники над головой.

А, может, мы будем год лететь? И я подружусь с этими зелеными лягушками. И им станет жалко меня продавать. Научусь управлять космическим кораблем, стану пилотом… Будем вместе людей похищать… – сознание путается и я вырубаюсь.

Просыпаюсь от плавного толчка. Будто что-то стукнуло по корпусу корабля и пошла вибрация. Хочется подскочить от неожиданности, но я остаюсь в плену релаксирующего матраса. Ворочаюсь с бока на бок и не могу оттолкнуться, чтобы встать. Падаю обратно.

И зачем мне было колоть транквилизатор? Могли бы сразу сюда положить. У меня нет сил выбраться, да и слишком хорошо здесь.

Слышу гулкие шаги в коридоре. Спустя пару мгновений дверь открывается и я приподнимаю голову.

– Вставай. Мы прилетели. – говорит мне не Лариса.

– Я не могу, – едва ворочаю языком. – Я утонула. Достаньте меня, пожалуйста.

Возможно, мне кажется, но ящер закатывает глаза. Одним рывком от стягивает меня к краю. Встаю на пол. Ослабевшие ноги подкашиваются и я снова плюхаюсь на матрас и неуклюже заваливаюсь в бок.

– Ой. Он манит меня магнитом. – глухо бурчу прижатым лицом.

– Это невозможно, – шипит игуана и за ногу стаскивает меня так, что я плюхаюсь задницев на пол.

– Спасибо, – потираю ягодицу и тянусь к ботинкам. – Помогли.

Перед выходом смотрю в иллюминатор. За окном ничего не видно. Понятно только, что мы будто в каком-то ангаре. Выхожу второй. У меня была мысль забаррикадироваться в корабле, когда ящеры выйдут, но они будто почувствовали, что я могу выкинуть еще что-то и надели на меня наручники – два светящихся голубым прозрачных кольца.

Между ними даже соединения нет и я могу спокойно двигать руками, но, при нажатии на кнопку на все том же наручном браслете, мои руки тут же соединяются рядом, влекомые друг к другу с невиданной силой.

Спустившись по ступеням, мы действительно попадаем в какой-то ангар. Проходим из одного в другой, а потом в еще один, и еще. Везде стоят какие-то летающие аппараты.

Наконец, мелькает краешек открытого пространства, но я не успеваю ничего разглядеть, потому что меня затаскивают в какое-то помещение. Озираюсь.

6. Огромный хищный мир

– Зачем? – отшатываюсь, когда эта восковая свечка направляется ко мне.

Пришелица внезапно хлопает меня по ляжке каким-то хлыстом на палке, отчего я подпрыгиваю и взвизгиваю от боли.

– Вопросы здесь задаю я, – смотрит она на меня из-под опущенных бровей. – Ты должна уяснить прямо сейчас одну вещь, земляночка. Меня зовут мисс Олли. Только от меня зависит, в чьи руки ты попадешь. Если будешь послушной девочкой и я смогу продать тебя подороже, я похлопочу перед клиентом за хорошее обращение с тобой. Будешь как домашняя зверушка у какого-нибудь богача.

– Сколько я стою? – шмыгаю носом. От боли слезы сами наворачиваются на глаза. – Я могу себя выкупить.

– Дорого, моя хорошая, дорого. На Земле нет таких ресурсов. Ваши деньги не подходят для космических расчетов, а минералы – не представляют из себя ровно никакой ценности.

– Может, вам нужна помощница? – закусываю трясущуюся губу.

– Зачем мне такая хорошенькая помощница? – пришелица проводит хлыстом по моей щеке. – Для этих целей можно найти расу пострашнее. Землянки ценны своим нежным личиком и мягким телом. Раздевайся, моя хорошая. Нужно тебя переодеть во что-то более… женственное.

Боже, ну как так-то? И ведь никакой возможности договориться!

Я в принципе не плачу никогда, но сейчас хлюпаю носом как маленькая девочка и не могу сдержать слез.

Стягиваю с себя пуховик, свитер и штаны с начесом, оставаясь в одном белье. Обхватываю себя за плечи под тяжелым взглядом.

Свечка открывает незаметную дверцу в стене и моим глазам предстает большая гардеробная с большим количеством разной одежды.

– Подойди. Примерь-ка вот это.

Получаю из рук пришелицы какую-то сетчатую тряпочку неоново-розового цвета.

– Что это? – растягиваю.

– Платье. – Мисс Олли выжидающе смотрит на меня.

– Оно же дырявое, – смотрю на нее возмущенно. – Я на кого буду похожа? На космическую проститутку?

Замечаю, как напрягается тощая рука с хлыстом. Сжимаюсь только от представления, как будет больно получить удар по голой коже. Но ничего не происходит.

Аккуратно приоткрываю глаза. На опущенных губах пришелицы играет кривая ухмылка.

– А какое тебе нравится? Выбери.

Киваю и быстро просматриваю вешалки. Тут только платья. Одно другого откровеннее. Разве что нахожу какой-то длинный хлопковый сарафан молочного цвета. Хватаю его.

– Безвкусица, – усмехается мисс Олли, но я уже натягиваю его на себя.

– Тогда бюстгалтер снимай, – командует она и, зажав хлыст под мышкой, затягивает шнуровку на моей груди так, чтобы она практически вываливалась из открытого выреза.

Пусть. Лучше так. Потом поправлю. Зато задница прикрыта хотя бы.

Наблюдаю, как тонкие желтые пальцы ловко орудуют над моим нарядом.

– Волосы распусти, – командует пришелица и кидает мне тонкие белые балетки.

Мисс Олли несколько секунд осматривает меня, затем кивает.

– Ладно, сойдет. Иди за мной.

Покорно направляюсь за ней, глядя на тонкую фигуру и размышляя, как было бы здорово придушить эту гадину и сбежать.

Когда дверь открывается, я, кажется, на несколько мгновений слепну и глохну.

Если кто-то бывал на больших шумных мероприятиях под открытым воздухом, поймет меня только отчасти.

Когда зрение возвращается, я вижу огромное пространство, в котором туда-сюда снует бессчетное количество живых… организмов. Все переливается, блестит, вспыхивает миллиардами огней. В первые секунды мне кажется, будто я попала на какую-то смесь бразильского карнавала и китайского нового года. Только в космических декорациях. Потому что вместо людей – существа разных форм и размеров.

Вздрагиваю от прикосновения к ноге и испуганно отскакиваю в сторону, потому что ко мне пытается прилипнуть какой-то зеленый слизняк.

Врезаюсь во что-то твердое, оборачиваюсь и вскрикиваю. Ко мне оборачивается что-то большое и бугристое.

– Мамочки, – пячусь, когда на горе мышц по очереди открываются три белых глаза и она что-то булькает, выпуская черные пузыри.

– Иди сюда, – шипит над головой голос мисс Олли и я рывком оказываюсь возле нее. – На землянок особый спрос. Если не хочешь оказаться на ужине у какого-нибудь человекоядного пришельца, советую не отставать.

– Ч-человекоядного? – выдыхаю, еще раз оборачиваясь назад и передергиваясь всем телом.

– Наш мир – огромный, милочка. Огромный и хищный. Ты же на своей планете тоже ела других существ? Что удивительного, что во вселенной есть те, для кого едой можешь являться ты сам?

Логично, в принципе.

– А для расы хнешров и вархов ты так вообще – деликатес.

– А какие они? – зябко ежусь и жмусь к ней ближе, чтобы никого не коснуться ненароком. А то вдруг это и окажется хш… хнш… вот этот вот.

– Покажу, если увижу. Они не часто попадаются на глаза. Больше шансов, что тебя купит какой-нибудь извращенец.

– Вы же говорили, что замолвите за меня словечко, – останавливаюсь и мои наручники тут же соединяются.

Мисс Олли оборачивается и указывает мне хлыстом идти вперед.

– Это не значит, что я запрещу ему тобой пользоваться, как своей собственностью.

Спустя еще несколько десятков метров мы оказываемся возле высокого постамента, на котором стоят огромные овальные клетки, как для попугаев. Возле каждой из них стоят здоровые гориллоподобные существа. Один открывает мне дверцу и я беспомощно озираюсь в надежде увидеть хоть кого-то, кто может мне помочь.

– Даже не думай, – рычит обезьяна и ловким рывком за волосы закидывает меня внутрь.

– Ай, – падаю, обдирая колени и морщась от боли в затылке. – Чтоб тебя!

С безнадегой смотрю на то, как массивный ключ проворачивается в замке и горилла вешает связку себе на пояс.

С возвышения около метра над землей очень удобно разглядывать то, что творится вокруг.

В толпе мелькают существа такие разные по виду и размерам, что, кажется, их придумал человек под расширителями сознания. Что должно происходить на планете, чтобы там зародилась жизнь в виде огромной коровьей лепешки с глазастыми грибами на спине?

7. Лакомый кусочек

Кажется, это варх или хр… хшн… – не помню, как мисс Олли назвала вторую человекоядную расу, но, мне кажется, что это ее представитель.

Голова моего охранника безвольно падает на грудь и раздается храп.

На секунду замираю, а потом быстро тянусь к связке ключей, что висит на его поясе.

Топаю по жгуту, что подполз близко к ноге и он, скукоживаясь и извиваясь, уползает обратно. Трясущимися руками вставляю тяжелый ключ в замок и проворачиваю со скрежетом. Чувствую, как мою ногу быстро обвивает липкая лента и спиралью ползет вверх под юбку.

– Чертов извращенец! – топаю по нему свободной ногой и распахиваю дверь.

Не глядя, бросаюсь поперек движения толпы. Врезаюсь в существа премерзейших видов, отшатываюсь от них. Уворачиваюсь. Бегу вперед, не разбирая дороги. Позади слышу истерический визг моей рабовладелицы.

– Держите ее, идиоты!

Наручники тут же соединяются между собой и теперь я расталкиваю помехи плечами. Гул крови нарастает в ушах. Чувствую, как сердце бьется в горле.

Преодолев поток зевак, вырываюсь на открытое пространство. Тут по кругу стоят столы, на которых торговцы предлагают какие-то космические диковинки. Космическая ярмарка, не меньше! Бегу в сторону прилавков, в надежде затеряться там среди очередных зевак или найти какого-нибудь представителя правопорядка.

– Вот она! – раздается крик сзади и внутренности холодеют.

Хромая, ускоряюсь, понимая, что побег начинает проваливаться. Ищу глазами, куда можно спрятаться или затеряться, но все не то. Уже слышу топот тяжелых ботинок за спиной и натыкаюсь взглядом на прилавок, на котором стоят какие-то булькающие пузырьки ядовитого цвета. Врезаюсь в каких-то здоровых пришельцев, расталкивая их в стороны.

– Кислота есть? – выдыхаю, глядя на синего, как черника, пришельца с белыми длинными волосами. Он показывает мне рукой на несколько колб и я тут же хватаю одну и разворачиваюсь лицом к своим преследователям как раз в тот момент, когда они приближаются на расстояние нескольких метров.

– Стойте! – поднимаю пузырек над головой в соединенных руках. – Иначе я вылью его на себя и фиг вам, а не моя красота и нежная кожа! И за рубль не продадите!

Но обезьяны не останавливаются. Сглатываю и накреняю пузырек.

– Стойте, тупицы, землянка стоит как космос! – раздается позади них команда мисс Олли и только тогда охранники останавливаются, а я облегченно выдыхаю.

Она грациозно выплывает из-за их спин с каким-то маленьким серым лысым гоблином, а я снова накреняю пузырек.

– Вау. – раздается над головой хриплый смех, от которого почему-то волосы на загривке встают дыбом и я внезапно чувствую, как колба ускользает из моих рук.

Поднимаю взгляд, пытаясь удержать ее и замираю, вытаращив глаза.

Сверху на меня смотрят два синих глаза… человека? Человека! Только такого здорового, каких я сроду не видела!

– Землянка, значит? – щурится он, отставляя кислоту обратно на прилавок.

Вокруг толпится много существ, но к нам даже близко никто не подходит, огибая десятой стороной.

– Спасите меня, пожалуйста! – шепчу, не в силах отвести от него глаз. – Меня похитили и хотели продать.

– Молодая самочка, – слышу с другой стороны вкрадчивый голос и резко разворачиваюсь за спину. С другой стороны стоит еще один устрашающего вида мужчина и хищно смотрит на меня серыми, как ртуть, глазами.

– Ароматная, – довольно добавляет первый, втянув носом воздух, как дикий зверь. – Так бы и сожрал.

Мой взгляд мечется то на одного, то на другого. Они очень похожи на людей, но почему-то от одного их вида и звука голоса мне хочется бежать без оглядки в объятия мисс Олли.

Ноги подкашиваются, но я не падаю, плотно зажатая с двух сторон их высокими, мощными телами, как в тисках.

– Отпустите меня, пожалуйста, – лепечу, задрав голову и с трудом дотягиваясь взглядом до их лиц.

– Э, нет. Такой лакомый кусочек мы обязательно должны попробовать. – широко улыбается темноволосый, склоняясь ниже, а я вижу, что у него самые настоящие, белоснежные волчьи клыки!

В глазах на секунду темнеет от того, что я слышу. Он же не серьезно? Не серьезно?!

– Сколько она стоит? – спрашивает он, придерживая пальцами мой подбородок и гипнотизируя взглядом. – Курт, она сейчас вырубится.

– Она не продается, за нее уже внесен депозит вот этим достопочтенным господином.

Я скашиваю глаза в бок и смотрю на гоблина, который бугрится складками до колен, между которых что-то болтается.

– Мамочки, – выдыхаю и снова пытаюсь упасть в обморок, но я все еще прижата твердыми телами и поэтому стою на ногах.

Внезапно над ухом раздается тихий электрический щелчок и гоблин разлетается голубыми ошметками, забрызгивая позади себя все вокруг.

Вздрогнув, моментально прихожу в себя и вижу, как первый светловолосый мужчина, чьи синие глаза повергли меня в ступор, опускает бластер.

– Поторгуемся? – усмехается второй, отстраняясь от меня.

Он хищно улыбается мисс Олли, а от его хриплого баритона и проникновенного тона спокойнее вообще не становится.

– Или у вас еще остались претенденты?

– Господа, – она невозмутимо отряхивает руку от останков гоблина и прикладывает ее к груди, подходит чуть ближе. – Эта самка не фертильна. От нее не будет никакого проку для вашей расы. Она слаба. И строптива.

Блондин поворачивает мое лицо к себе и, внезапно прижавшись колючей щекой к моей, шумно втягивает аромат моей кожи у шеи. Затем берет за запястье и поднимает к своему лицу. Вторая рука непроизвольно стремиться за первой, ударяя ему по скуле.

– Ой, – икаю от испуга.

Он раздраженно рыкает и одним ловким движением разрывает мои наручники, отчего они крошатся на куски, а я испытываю какой-то благоговейный трепет, наблюдая такую невероятную силу.

Блондин снова тянет мою руку к себе и нюхает от запястья до сгиба локтя.