«goosebumps»

LOVE. GAMES. ZOMBIE.

Тесс посмотрела на себя в зеркало, повернула голову влево и вправо, осматривая свои светлые волосы, заплетенные в две тугие косы, а затем обратилась к чёрному коту, сидящему на кровати:

— Что скажешь, Зефир? Достаточно ли воинственно?

Животное коротко мяукнуло, посмотрев на неё своими разноцветными глазами и потянулось.

— Твоя поддержка неоценима, — хмыкнула девушка и вновь посмотрела на своё отражение.

На самом деле, воинственности в ней не было от слова «совсем». Ну, по крайней мере, не больше чем в ее питомце, которого она ещё котёнком выдрала из пасти зомби.

Кстати, о зомби… Да, да. Будущее оказалось гораздо прозаичнее, чем та куча книг, фильмов и историй из прошлого. Зомби составляли 40% населения земли, тем самым вынуждая остальные 60% людей приспосабливаться. Вирус подействовал только на человечество, обойдя животный мир стороной. Тесс всегда считала, что планета просто отомстила людям за то, что они так старательно уничтожали долгие годы, найдя где-то среди своих ледников старый штамм неведомой болезни и запустив ее в массы.

Никто так и не понял, как тот выбирал жертву, но за недолгие полгода весь мир поделился на два лагеря: люди и те, кто некогда ими были.

Дальше пошло по классике, тут все было четко по канону: выживание, голод, жестокость, убийства. Зомби жаждали плоти и получали ее, если удавалось догнать жертву, благо, бегали они не очень быстро. Ну, по крайне мере, не все. Ну, об этом позже…

Так вот, Тесс Хантер было 12 лет, когда вирус убил почти всю ее семью. Выжила она и ее мама. Они смогли справиться с навалившейся на них новой реальностью, смогли приспособиться, но мама так и не научилась выбирать мужчин. До того, как они попали в лагерь к Лютеру Краучу, все мамины ухажеры не отличались постоянством и манерами. Но надо отдать должное, Лютер был другим.

Поначалу Тесс ему даже симпатизировала. Красивый, брутальный, глава одного из многочисленных кланов выживших. У него был довольно большой лагерь, которым он успешно управлял и все, казалось, было идеально. Для двенадцатилетки.

Но годы шли и у девушки, мало-помалу, в голове сложилась реальная картина. Лагерь погряз в пьянстве, распутстве, алчности и злобе. Мать, казалось, не замечала ничего вокруг, кроме Крауча, отдалилась от дочери, а потом вообще умерла.

Тесс скучала по ней и очень злилась. На то, что вынуждена была жить в лагере Лютера, на то, что родительница так глупо погибла на одной из вылазок, а главное на то, что со смертью матери Крауч, видимо, посчитал, что ее дочь — отличная альтернатива, испытывая к ней вовсе не отцовские чувства, несмотря на значительную разницу в возрасте.

Девушка даже подумывала о том, не подстроил ли тот смерть ее матери, дабы спокойно строить отношение с подросшей красавицей-падчерицей. В любом случае, она вряд ли узнаёт правду. Если только не согласится прыгнуть в койку к недопапаше. Что маловероятно. Она не для этого прибегла к манипуляции с жеребьёвкой для игр: лучше сдохнуть в городе-призраке, чем… ну, вы поняли.

Кстати, про игры — очередное развлечение в постапокалипсис. Как раз отвечающее духу времени.

Раз в год, все восточное побережье, разбитое на кланы, собиралось для того, чтобы сразиться за звание самого лучшего в том, что по нынешнем временам умел даже ребёнок — в убийстве зомби, ну и, по возможности, выживании.

По одному человеку от каждого клана. Самому молодому, ловкому, бесстрашному. Победивший в этих зомби-играх имел право взять у каждого лагеря что душе угодно: еду, оружие, припасы… любое, что могло облегчить жизнь для клана. То, что ценилось больше всего.

Иногда победителей не было вовсе, но если и так, вряд ли кто-то из кланов расстраивался потере лишнего рта. Кроме того, выбор игрока уже давно решала жеребьёвка. Это был жестокий спорт, в котором не давали пощады, но Тесс отдала бы пол жизни за то, чтобы ещё раз увидеть выражение лица Лютера, когда в этом году право представлять клан на Играх выпало ей. Она потратила не один день, дабы добиться того, чтобы все прошло идеально. Отчим, само собой, попытался отговорить ее, применяя попеременно тактику уговоров и угроз, но Тесс была непреклонна. Ей хотелось вырваться из душных нездоровых отношений между ней и Лютером, уйти, хотя бы на время из лагеря и посмотреть на жизнь за бетонными стенами места, где она провела последние восемь лет своей жизни.

И сегодня этот день настал.

Вчера ночью они прибыли на границу «Города призраков», теперь принадлежащего зомби. Для выживших был вычищен район, куда подтягивались кланы со своими игроками. Тесс настояла приехать раньше и теперь гуляла по заброшенным окрестностям, вдыхая запах прелых листьев и костров. Осень была ее любимым временем года, пусть даже та и сулила холодную и суровую зиму.

«Послезавтра уже Хэллоуин…» — придумалось девушке.

Она обожала этот праздник за невероятную атмосферу, но, увы, в лагере никто ее восторгов не разделял.

В ворота въехали несколько блестящих, разукрашенных граффити, внедорожников. Хантер замерла: Чёрные волки — один из самых сильных кланов. Молодые, дерзкие в своём бесстрашии… поговаривали, что для достижения цели они не брезговали убивать соперников. Вот уже несколько лет являлись бесспорными победителями игр. В прошлом году кандидата с их стороны не было, поэтому, по счастливой случайности, победил Майк из клана Лютера, чем все несказанно гордились.

Тесс одновременно боялась появления Волков и ждала. Вот такой жизнью она хотела бы жить. Тренировки, ежедневные вылазки, сплоченность и успех. Пусть по меркам зомбимира, но успех.

Из первой машины на землю спрыгнул мужчина. Мощь. Одно слово в точности характеризовало лидера Волков. Высокий, красивый, накачанный. В каждом его движении сквозила сила и превосходство.

Следом, словно грациозная лань, выпорхнула его жена. Красивее ее на восточном побережье сыскать было трудно. Если вообще возможно. Маленькая, гибкая, изящная. Чёрные, как смоль, волосы были рассыпаны по плечам, бликуя в лучах закатного солнца. Пухлые губы растягиваются в нежную улыбку, как только взгляд ее карих глаз встречается с ярко-голубыми глазами мужа.

THREE WISHES

Осторожнее со своими желаниями — они могут сбыться.

Громко чихнув от поднявшейся в воздухе пыли, Мэй потянула на себя небольшой сундучок, прятавшийся в нише одного из стеллажей.

 — Господи, сколько же еще сокровищ таят в себе эти стены… — прошептала она, устанавливая свою находку на стол и направляя на нее лампу.

Тонкие и длинные пальчики девушки заскользили по резной крышке, украшенной витиеватыми надписями на арабском.

— Ну же, поведай мне свои секреты, — улыбнулась Мэй и открыла сундучок.

На потемневшей от времени парчовой подушечке глубокого синего цвета лежала черная матовая лампада. По корпусу змеились аналогичные надписи, что и на крышке.

— Ого, — выдохнула девушка и облизнула пересохшие губы.

За все то время, что она работала в Британском музее, ей неоднократно приходилось испытывать это чувство восторга от очередной находки, о которой все давно забыли. Однако сейчас эмоции были в разы интенсивнее. Мэй чувствовала, что в этот раз она нашла НАСТОЯЩЕЕ СОКРОВИЩЕ.

Осторожно, будто нечто хрупкое, она взяла лампаду в руки и поднесла поближе к свету, пытаясь разглядеть надписи более детально.

— Мэй, дорогая, что ты делаешь?

Девушка вздрогнула от неожиданности и едва не уронила лампу.

— Бог мой, Клэм!!! Ты напугал меня до чертиков! — выдохнула она, оборачиваясь и встречаясь взглядом с красивым молодым мужчиной.

Лукаво улыбнувшись, он слегка сощурил свои серые глаза и небрежным движением взъерошил волосы.

— Я искал тебя.

Сердце Мэй ухнуло в пятки, и она тут же забыла о своей находке. Если быть уж совсем точной — она забыла обо всем. Наверное, так бывает со всеми девушками, когда к ним с подобными словами обращается тот, о ком ты ежедневно мечтаешь по поводу и без. Клэм Хайнс руководил отделом по рекламе музея всего год, но уже успел свести с ума всю прекрасную половину сотрудниц. Увы, Мэй сия чаша тоже не миновала. Она точно так же, как и все остальные, тайно вздыхала по этому эффектному, уверенному в себе шатену. Однако у нее, в отличие от остальных соискательниц пока еще свободного сердца парня, было крохотное преимущество: отец Мэй являлся одним из кураторов и хранителей музея, она буквально выросла среди древностей, и все двери для нее были открыты. В том числе дверь кабинета неотразимого Клэма Хайнса. Она даже могла сказать, что они были дружны. Вернее, ей очень хотелось в это верить.

— Искал? Меня? — переспросила она, не веря своему счастью.

— Ага. Только ты можешь спасти мою жизнь. Не могла бы ты подменить меня на сегодняшнем совещании по поводу ежемесячного сбора пожертвований? Знаю, скука смертная, но через час играет моя любимая бейсбольная команда, я почти полгода ждал этот матч…

Он говорил еще что-то, но Мэй уже не особо слушала, осознав, что интерес его был вызван отнюдь не делами душевными.

— Да, конечно. Без проблем, — вяло улыбнулась она.

— Серьезно?! Да ты просто ангел! С меня причитается! Проси все что угодно! Но завтра!

Наскоро чмокнув ее в висок, радостный парень умчался. Тяжело вздохнув, Мэй проводила его взглядом и вновь повернулась к сундучку. Она уже жалела о том, что согласилась, поскольку собрание наверняка протянется больше двух часов и домой она попадет уже к полуночи, голодная и злая, естественно. Но Клэм обладал просто феноменальной способностью убеждать.

— Дура, — раздраженно прошептала Мэй, запирая свою находку обратно в резной ящичек.

Сотовый в кармане ее брюк завибрировал. Бросив взгляд на дисплей, Мэй тепло улыбнулась и ответила на звонок.

— Здравствуй, моя девочка, как ты? — пропел в трубке столь любимый ею голос лучшей подруги.

— Привет, Тесси… Нормально, — постаралась бодриться Мэй.

— По голосу слышу, что не особо, — хмыкнула та. — Выкладывай.

— Да нет, правда. Я в порядке. Честно! Просто немного устала, а еще надо на собрание тащиться… В общем, просто стресс, забей.

— Тебе нужно найти парня. Поверь, ничто так не снимает стресс, как качественный секс. Проверено.

— Последнего классного парня забрала ты, так что надеяться мне особо не на что.

— Кстати! Об этом… — Тесс ненадолго замолчала, а потом прошептала. — Мне кажется, что Ро планирует сделать мне предложение.

— Давно пора, — воскликнула Мэй.

— Я, конечно, могу ошибаться, но…

— Никаких «но», милая. Роб обожает тебя, вы отличная пара, и уверена, что твоя интуиция тебя не подвела.

— Хоть бы, — взволнованно выдохнула Тесс.

— Вот увидишь, — услышав шум в коридоре, Мэй бросила взгляд на часы и раздраженно выдохнула. — Прости, солнышко. Мне пора. Держи меня в курсе.

— Само собой. И до встречи на вечеринке послезавтра. Уже не терпится увидеть твой костюм. Люблю, пока.

Подруга закончила вызов, а Мэй со стоном поплелась к дверям, чтобы присоединиться к коллегам, спешащим на собрание, где у нее будет куча времени на обдумывание проблемы в виде покупки костюма на Хэллоуин за два дня до него.

Как назло, собрание закончилось еще позже, чем думалось Мэй, и домой она вошла в состоянии близком к нервному срыву. Скинув лодочки, она вытащила из холодильника бутылку вина и сделала глоток, даже не утруждаясь поисками бокала.

— Поздравляю тебя, моя дорогая, — она приподняла вино, подмигивая своему отражению в зеркальной поверхности холодильника. — Ты сделала первый шаг к алкоголизму.

Затем Мэй решительно прошествовала в ванную, где включила воду и оставила ее набираться. Щедро плеснув любимого ароматического масла, она сделала еще один глоток вина и принялась раздеваться. Пятнадцать минут спустя Мэй, в компании все той же ополовиненной бутылки вина и таинственной старинной лампады, нежилась в теплой воде, медленно, но верно расслабляясь. Когда, наконец, бутылка опустела окончательно, а утраченное душевное равновесие девушки было восстановлено, она взяла в руки лампу и с нежностью провела по ней пальчиками.

SHADOWS OF THE PAST

Призраки существуют.
И я это знаю.
Что-то привязывает души умерших к месту,
как это происходит со всеми нами.
Для некоторых это клочок земли,
на котором однажды пролилась их кровь,
свершилось убийство.
Но есть и другие: их удерживают
чувства, желания, потеря, месть…

Тесс, прислонившись лбом к стеклу, молча наблюдала за тем, как мимо мелькают деревья, в большинстве своем ели. Высокие, густые… Сколько секретов они скрывали? Ей нравилось думать и представлять, что в этих лесах есть много таинственных троп, доступных лишь тому, кто вырос здесь… кому лес их доверил… От созерцания окрестностей ее вырвал громкий смех, а затем кочка, на которой внедорожник подкинуло.

— Извини, крошка. Дороги тут дерьмо! — повернулся к ней блондин, сидящий за рулем, по-хозяйски потрепав ее за колено.

Девушка чуть поморщилась и вновь отвернулась к окну. Что она здесь делает, вообще? Где были ее мозги, когда она согласилась поехать в это Богом забытое место, ради совершенно идиотской идеи провести Хэллоуин в столь известном в узких кругах доме с привидениями. Якобы, с привидениями.

Ну, по крайней мере, ее парень сию затею оценил по достоинству. Он довольно часто шел на поводу у своих друзей, которые, что уж греха таить, не отличались большим умом. В пару себе они выбрали таких же умственно ограниченных девушек, которые с плохо скрываемым пренебрежением относились к Тесс и тому, что полгода назад Сэм привел ее в эту компанию в качестве своей новой девушки. Как Тесс узнала позже — очередной девушки. Эти отношения тяготили ее, уничтожали морально, но она никак не могла вырваться из этого порочного круга.

Сэм Фишер появился в ее жизни в момент, когда, казалось, весь мир рухнул. Она потеряла родителей и осталась совершенно одна, кое как сводя концы с концами и подрабатывая в баре, чтобы накопить на учебу. В один из таких вечеров ее угораздило налить ему мартини и завертелось. Тесс знала, что она красива. Мама постоянно твердила об этом, называя своим бриллиантиком. Зачем она согласилась на свидание — непонятно, но отношения с Фишером принесли стабильность. Он оплачивал учебу Тесс, снял для нее квартиру и, если быть справедливой, делал все, чтобы завоевать ее любовь. То, что Сэм был влюблен по уши — вскоре стало очевидно всем. Поэтому ни друзья, ни их подружки не рискнули открыто выражать враждебность в ее адрес, чиня лишь мелкие пакости. Фишер был их спонсором и благотворителем. Ему смотрели в рот. Перед ним преклонялись и принимали любой его выбор.

— Долго нам еще, Сэмми? — проканючила худощавая блондинка с высокими скулами и вздернутым носиком.

— Почти, Коллет, — ответил тот, даже не удостоив ее взглядом.

— Мне надоееело… — тут же захныкала рыжеволосая, пышногрудая девушка, сидящая рядом.

— Моника, завали, — лениво рассмеялся ее парень, Йен Саммерс, затягиваясь сигаретой.

— Но мы едем уже два часа! Ноги и задница затекли! — возмутилась Коллет.

— Могу, блядь, высадить. Пройдешься! — рявкнул Сэм.

Терпение и сдержанность не были сильной стороной Фишера, но на Тесс он пока не срывался. Та понимала, что это лишь дело времени, видя, как он обращается с окружающими, замечая проблески безумия в его глазах, когда он злился, и ее сердце наполнял ужас. Но девушка научилась быть незаметной, присутствуя в жизни Сэма как тень. Безмолвная, покорная, сдавшаяся. Глядя на бескрайние лесные просторы, она вдруг ощутила какую-то непреодолимую тягу распахнуть дверь и укрыться там. Бежать, пока не откажут ноги. Пока лес не спрячет ее так надежно, что никто и никогда не сможет отыскать Тесс Хантер.

Маленькую заблудившуюся девочку.

— Кажется, здесь… — Сэм подъехал к небольшому пабу, в окне которого висела выцветшая от времени картинка пирога, кофе и яичницы с беконом.

— Как-то не тянет на дом с привидениями, — заржал молчавший до этого Майк — второй друг Фишера.

— Обосраться, да ты остряк у нас! — рыкнул Фишер, выбиваясь из машины. — Поужинаем и спросим у местных аборигенов, как добраться до Мертвого дома.

— Название такое дурацкое, — скривилась Моника, — что думаешь, Тесси???

Ее имя она произнесла насмешливо и пренебрежительно, но так, чтобы Сэм, который уже направился ко входу в кафе, не расслышал. Тесс, в своей обычной манере, проигнорировала ее выпад, пошагав следом за Фишером.

— Сука заносчивая! — прошипела Коллет, буравя спину девушки ненавидящим взглядом.

Моника согласно кивнула. Каждая из них, в глубине души, мечтала занять место Тесс, и тот факт, что им предпочли другую, выводил из себя. Хантер тем временем шагнула внутрь помещения, глубоко вдохнув смолистый запах. Этот городок, казалось, пропитался им. На вошедших сразу же обернулись все немногочисленные посетители заведения.

— Добрый вечер, — робко улыбнулась Тесс, глядя на хмурые, заросшие щетиной лица местных жителей.

Единственная женщина, держащая в руке чайник, удивленно вскинула брови, но приветливо поздоровалась:

— Доброго, девочка… коль не шутишь…

— Мы хотим поесть и узнать дорогу до Мертвого дома, — в привычной хамоватой манере хозяина этой жизни произнес Фишер, достав из кармана пачку наличности.

Никто даже с места не сдвинулся, включая женщину, судя по всему, хозяйку заведения.

— Извините, понимаю, что уже поздно, но мы добирались сюда почти два с половиной часа и очень проголодались. Могли бы вы угостить нас горячим ужином? — Тесс шагнула вперед, одновременно положив свою руку на запястье Сэма, вынуждая того убрать подальше от глаз деньги.

Вошедшие Йен, Майк, Коллет и Моника так и застыли в дверях, растерянные негостеприимством местных жителей. Привыкшие жить в мире, где деньги решали почти любую проблему, сейчас им больше нечего было противопоставить молчаливой недружелюбной атмосфере.

— Конечно, милая. Присаживайтесь. Я сейчас подойду, — тепло улыбнулась женщина.