«хрустальная мечта» для попаданки

1. Госпожа графиня?

Глава 1. Госпожа графиня?

Хрустальный шар, подаренный мне бабушкой еще в сопливом детстве, в последние годы прочно обосновался на низенькой тумбочке возле моей кровати. Шар был старый: бабуля при жизни часто вспоминала, как этот шар ей когда-то тоже подарила бабушка. И лет ему не менее ста, а то и поболе будет.

Но на внешнем виде игрушки столь почтенный возраст никак не отражался. Хрустальный шар выглядел так, словно его только вчера создали.

— Изумительная работа, — восхищенно ахали мамины и папины знакомые, разглядывая необычную диковинку, — сейчас таких вещей уже не делают.

А некоторые, особо «предприимчивые», даже просили им эту «забавную игрушку» продать. Якобы для коллекции.

Но расставаться с «забавной игрушкой» я не пожелала ни в детстве, ни в более сознательном возрасте. «Деньги — тлен», — как часто говаривала та же бабушка, а шар — семейная реликвия. Может, я его тоже внучке подарю, когда состарюсь.

Когда ты сам еще ребенок, рассуждения о будущих внуках звучат как минимум забавно. Но как отговорка всегда почему-то срабатывают. По крайней мере, отобрать у меня бабушкин подарок родители ни разу не пытались.

Я же хрустальный шар игрушкой не считала, он был для меня целым миром. Перед сном я частенько рассматривала притаившийся в глубине шара мрачный замок на отвесной скале и беснующиеся у подножия скалы волны.

Глядя на высокие шпили башен и узкие бойницы, я представляла себя то бедной сироткой, спешащей по узкой скрипучей лестнице на темный и пыльный чердак, куда меня переселила из светлой и уютной комнаты злая мачеха; то единственной дочерью короля, которой во мне души не чаял и выполнял все мои капризы.

Мечты были моим единственным спасением от неприглядной реальности. В последнее время наша семья разваливалась буквально на глазах, да и колледже, где я училась, проблемы росли и множились, подобно снежному кому, катящемуся с горы.

Поэтому, засыпая накануне своего восемнадцатилетия в ставшей мне уже коротковатой кровати и слушая перепалку родителей за стеной, я от всей души пожелала оказаться как можно дальше от всех своих проблем.

Кто же знал, что это мое наивное желание так буквально исполнится? И разбудит меня не привычный с детства писк старенького будильника, а самый настоящий набат. Кто-то методично и размеренно долбил железом о железо. Звон стоил такой, что кроме него ничего больше не было слышно.

Замечательный у меня день рождения! Кому-то с утра тортики со свечками да добрыми пожеланиями преподносят, а кому-то вволю выспаться не дают.

Вскочив с кровати с твердым намерением разыскать этого «стукача» и от души «настучать» ему по черепу, я в ужасе замираю. Это не моя комната! Моя комната маленькая, но уютная. В ней только шкаф, кровать и тумбочка вмещаются. А здесь — спокойно в футбол играть можно. Кругом шелк, кружева, позолота... А из всех до боли родных и привычных вещей – только хрустальный шар на уродливым кривоногом столике!

Ошарашено кручу головой, пытаясь понять, где я и как здесь очутилась, но мысли путаются от чудовищного грохота. Мне кажется, или он стал еще громче?

Недолго думая, решаю не мучить себя невнятными подозреньями, а взять и сходить на разведку. Медленно крадусь на цыпочках к двери, отмыкаю три внушительных запора, аккуратненько ее приоткрываю и осторожненько выглядываю. И лишь убедившись, что ничего опасного рядом нет, покидаю чужую, но вполне безопасную комнату.

Дверь на всякий случай оставляю приоткрытой. Вдруг мне в спешном порядке придется возвращаться и на все запоры запираться.

Существовала, правда, вероятность, что в мое отсутствие в комнату кто-нибудь посторонний проникнет. Но приходится рисковать.

Коридор встречает меня предрассветным сумраком, в котором толком ничего разглядеть невозможно. А раз зрение и слух мне ничем не помогут, остается пробираться практически на ощупь. Нащупываю рукой шершавую каменную стену и неспешно крадусь вдоль нее, искренне надеясь, что не запнусь обо что-нибудь и ноги себе не переломаю.

Отойдя всего на несколько шагов от покинутой мною комнаты, чувствую сильный запах гари. Неужели пожар? Тогда понятно, почему такой жуткий стук да звон. Видимо, он здесь вместо пожарной сирены.

Мне страшно, но оставаться в неизвестности еще страшнее. Надо для начала хотя бы из здания наружу выбраться. Если пожар, то оставаться здесь точно небезопасно.

Поэтому я, уже не таясь и не опасаясь упасть, быстро скольжу вдоль коридора, спускаюсь по узкой щербатой лестнице в небольшой узкий дворик, судя по звукам и запахам выходящий к хозяйственным постройкам. Запах навоза трудно с чем-то другим перепутать.

— Госпожа графиня! — режет по ушам взволнованный девичий крик, и ко мне подбегают две совсем еще юные девушки, скорее даже девочки, в длинных темных платьях и светлых кружевных чепчиках.

Заинтересованно оглядываюсь в поисках неизвестной мне госпожи графини, но кроме нас троих во дворе больше никого. А девушки, приблизившись ко мне на расстояние нескольких шагов, низко склоняются в почтительном поклоне.

Это как же прикажете понимать? Я – госпожа графиня? Да нет, наверняка они просто обознались, что немудрено при таком-то освещении. Может, похожа я чем-то на их госпожу. Мало ли на свете похожих людей? Даже полностью идентичные двойники нередко встречаются.

2. Одни сплошные непонятки

Выслушав столпившихся около меня подданных, быстро раздаю нужные распоряжения. Благо ни о чем особенном они меня не спрашивали. Подозреваю, что все присутствующие вполне могли и без моих приказов обойтись, а спрашивали лишь потому, что так положено было.

Потом устало приседаю на корточки у прохладной стены, отстраненно наблюдая, как женщины и мужчины торопятся выполнять мои поручения. Я бы так и дальше сидела в тишине и покое, но кто же меня надолго в одиночестве оставит?

— Госпожа графиня, мы вам креслице принесли, — суетятся возле меня давешние девчушки в кружевных чепчиках, — Негоже госпоже на кортах как простолюдинке сидеть.

Вот попала, так попала. Чувствую, что госпоже графине много чего делать негоже. А главное — еще вчера я отвечала только за себя, а теперь от меня куча народу зависит. Это же такая ответственность! Мы на занятиях в колледже культуры и искусства виды прикладной живописи изучали, а вот графствами управлять нас не учили.

Ноги немилосердно мерзнут, ведь выскочила из комнаты я босиком. Не до обуви мне тогда было. А голова болит и думать напрочь отказывается. По утрам я всегда плохо соображаю, тут же вообще одни сплошные непонятки.

А еще на мой замок враги напали! И пусть я не настоящая госпожа графиня, но окружающие меня ею считают. Там где-то сейчас бой идет, а я здесь сижу и прохлаждаюсь!

Резко подскакиваю и кидаюсь за угол здания, где сразу же обнаруживаю проход в более просторный и ухоженный дворик. Навозом здесь совершенно не пахнет, зато растет много зелени и цветов. Некоторые из них даже кажутся мне знакомыми. Вот, например, маргаритка, а это ирис. Только цветы эти были раза в три больше привычных мне.

Любопытно, конечно, но мне сейчас позарез на крепостную стену нужно. Чем я могу помочь наверняка опытным воинам, в тот момент даже не задумываюсь. Просто чувствую, что должна быть там, среди сражающихся. Поэтому внимательно оглядываюсь в поисках прохода…

/

— Госпожа графиня! — догоняет меня чей-то истошный крик.

Оборачиваюсь, ожидая узреть за спиной как минимум наемного убийцу, от которого меня этим диким воплем предостеречь пытаются. Но вместо смертельной опасности вижу догоняющего меня вихрастого мальчишку лет десяти-двенадцати.

— Госпожа графиня, меня дядька Власий за вами отправил, — чуть отдышавшись, говорит мальчишка, — попросил вам передать, чтобы вы его обождали. Негоже госпоже графине одной по крепости бегать, когда на стенах сражение идет.

Понятия не имею, кто такой этот Власий, но все же решаю его подождать. Пока досканально не разберусь, что со мной произошло, и как я здесь оказалась, лучше свою неосведомленность окружающим лишний раз не демонстрировать. Тем более, откликаясь на "госпожу графиню" и раздавая приказы, я косвенно всем при этом присутствующим подтвердила, что ею являюсь. А если заподозрят, что я - не она? Может, самозванцев здесь самой лютой казни подвергают всякого без суда и следствия?

Дядька Власий, действительно, вскоре объявяется. Им оказывается тот самый господин в соболей шубе, который следом за девушками ко мне на хозяйственном дворе подбежал. Несмотря на свой запыхавшийся вид, он выглядит настолько важно и солидно, что у меня в голове не укладывается, как такого индивидуума у кого-то язык поворачивается непочтительно «дядькой» назвать. «Господин», «лорд», «сэр», но никак не простонародное «дядька». Разве что мальчишка действительно его племянник.

— Госпожа графиня, позвольте сопроводить вас в покои. Неприлично незамужней девушке без сопровождения по замку бегать. Да и опасно одной. Мало на вас в прошлом покушались?

Безропотно опираюсь на любезно предложенную мне руку и важно шествую в свои покои. Что поделать, раз положение обязывает. Тем более дядька Власий то ли случайно, то ли намеренно проговорился: кто-то хотел меня убить. А графиня теперь я. Глупо капризничать и пытаться отстаивать независимость, когда на кону твоя жизнь.

Так же глупо было рваться в гущу боя, когда я и оружия ни разу в жизни в руках не держала. Сейчас я это понимала, но еще несколько минут назад меня вопреки здравому смыслу словно магнитом на крепостную стену тянуло. Хорошо, что меня остановили, а то внезапные душевные порывы обычно плохо заканчиваются.

— А если мне потребуется спешно покои покинуть, кто меня сопровождать будет? — интересуюсь напоследок, уже держась за дверную ручку.

— На такой случай около ваших покоев всегда пара стражников находится, — отвечает Власий.

— А где они сейчас? — возникает резонный вопрос, поскольку ни тогда, когла я в коридор выходила, ни теперь, когда обратно вернулась, около моих покоев никого не наблюдается.

— Действительно, никого, — оглядевшись, удивляется дядька Власий.

Да, с такими охранниками не удивительно, что графиню не раз уже убить пытались. Поразительно, что она (то есть я) до сих пор жива и здорова. Надо самой о себе позаботиться, и я решительно командую:

— Срочно распорядитесь насчет моей охраны. И выясните, куда и почему пропали прежние стражники.

— Обязательно, госпожа графиня, вот прямо сейчас пойду, распоряжусь и все выясню! — и дядька Власий, несмотря на свой солидный и внушительный вид, едва ли не бегом пустился по коридору, забыв про собственные наставления и оставив меня совершенно одну.

Буквально врываюсь в свои покои, захлопываю двери и тут же задвигаю все засовы на двери. Вспоминаю, что не проверила прежде комнату на наличие посторонних и начинаю паниковать. Зажмуриваюсь крепко-накрепкои считаю до десяти. Паника понемногу отступает, и я начинаю внимательно осматривать все подозрительные места, где бы мог кто-то укрыться.

3. Вышивка на счастье

Вопрос о том, куда пропала настоящая графиня, коей меня местные упорно считают, так и остался открытым. О таком прямо ведь никого не спросишь. Зато мои ожидания по поводу получения столь необходимой мне информации оправдались целиком и полностью. Девушки болтали обо всем на свете, оставалось только незаметно направлять разговор в нужную мне сторону.

Так я узнала, что вихрастого мальчишку, которого Власий за мной отправил, зовут Миколка. И он не племянник дядьки Власия, как я поначалу подумала, а сирота-подкидыш, которого когда-то нашли около замка, приютили, обогрели, и теперь Миколка обитает на кухне, в меру своих сил помогая поварихам.

А Власия все дядькой величают по привычке, так как когда-то он был наставником и учителем ныне покойного графа, отца нынешней графини (то есть мой?). Наставников издревле «дядьками» называли, так что когда граф вырос, принял титул и земли, Власий хоть и стал его ближайшим советником, но для всех так и остался «дядькой Власием».

Суровый воин, который своим мечом меня до смерти перепугал, командир замкового гарнизона Светозар. Служит в крепости более двадцати лет, начинал с простого воина. Покойный граф ему доверял как брату, поскольку Светозар его в юности спас. Подробностей никто не знает, но сам граф частенько об этом событии упоминал.

Самих девушек зовут Варвара и Снежана, они родные сестры, живут в замке уже пять лет, после того, как всех их родных убили во время нападения одного из соседних вельмож, пытавшегося урвать себе лишнюю территорию. Остались живы девушки потому, что их мать, услышав набат, успела спрятать обеих в погребе, а сверху крышку еще всяким хозяйственным хламом закидала.

Отбив деревню у захватчиков, воины собрали всех выживших и отправили в замок. Так девушки оказались младшими помощницами служанок, а потом и сами до этой должности дослужились. А на хозяйственный двор их в наказание сослали, потому что они, убирая зал для торжественных приемов, пыль по углам не вытерли.

— Раиса Сигизмундовна очень строгая, как заметит какой непорядок, так сразу наказывает, — грустно вздыхает одна из девушек, видимо, эти наказания вспоминая.

Кажется, это Снежана. Хотя различать их у меня пока не получается. Возможно, со временем и замечу какие-то различия, но пока сестры для меня обе на одно лицо. Еще и платья у них практически одинаковые, скучные. Ни вышивок, ни других украшений нет.

И я машинально начинаю прикидывать, как можно подобную одежду индивидуализировать. Ведь в колледж культуры и искусства я по призванию пошла, а не потому, что конкурс невысокий. Вот по вороту и манжетам можно вышивку сделать. Незабудки с мелкими листочками, например. Работа несложная, я бы за пару часов управилось.

Но не время о дизайне одежды думать, когда есть много более важных проблем.

— Снежана, а вы ничего о пропавших от моих покоев стражниках не слышали?

— Госпожа графиня, — виновато отвечает другая девушка, не та, что я Снежаной считала, — Все, кто их поисками мог заняться, сейчас на крепостной стене сражаются.

— Но если вы хотите, — тут же подхватывает вторая, — Мы с сестрой могли бы их поискать.

Так кто же из них все-таки Снежана? Неважно. Важно то, что отправлять юных наивных девушек на поиски потенциально опасных мужчин не стоит. Более того, нужно срочно придумать, чем бы их таким занять, чтобы, пытаясь угодить мне, вопреки запрету инициативу не надумали проявить.

А чем надолго можно занять любую девушку? Конечно же нарядами. Хоть я и не «тряпичница», но модели новой коллекции одежды в витринах магазинов могла рассматривать часами.

— Я давно хотела свои платья разобрать. Что сама носить буду, а что отдать кому-нибудь да новые наряды пошить. Вы мне поможете?

Девушки в предвкушении получения новых нарядов (а кому еще я надоевшие туалеты отдам?) с энтузиазмом кинулись к шкафу. Пару минут — и все поверхности в комнате были завалены моими платьями. И зачем мне одной столько? Видимо, положение обязывает, графиня как-никак.

— А почему звуков сражения совсем не слышно? — перебирая платья, между делом интересуюсь я.

Давно меня этот вопрос мучает, но спрашивать об этом сразу я опасалась. Если окружающие ведут себя, словно ничего странного не происходит, то, наверное, так и должно быть?

Девушки недоумевающе переглядываются и синхронно пожимают плечами:

— Так ведь магический щит над замком стоит.

— Он все звуки глушит.

Магический щит? Значит, здесь есть магия? Если бы я не опасалась себя выдать, то столько вопросов сейчас задала. Но спешить с расспросами нельзя, постепенно и так все, что нужно узнаю. И постараюсь у разных людей выведывать, чтобы излишних подозрений ни у кого не вызвать.

Парочка платьев в скором времени сменили хозяев, а вот предложение украсить эти платья вышивкой девушки встречают недоумевающими взглядами. Неужели у них до вышивания не додумались? Оказалось, что вышивкой занимаются где-то на востоке, за морем, и стоят такие наряды баснословно дорого.

По моей просьбе Варвара (или все же Снежана?) сбегала к Раисе Сигизмундовне, которая оказалась не только экономкой, но и счастливой обладательницей вышитой шелком шали. Экономка, видимо, не доверяя моей новоявленной служанке, явилась с шалью сама, долго и обстоятельно рассказывала историю приобретения столь чудесной вещи и горделиво демонстрировала свое сокровище.

4. Странный сон, лекарь и труп

После обещанного обеда, состоявшего из нескольких, не всегда понято из чего приготовленных блюд, меня охватила непреодолимая сонливость. Заметив мои безуспешные попытки прикрыть некультурные зевки салфеткой, заткнутой за ворот платья, Варвара со Снежаной предложили мне прилечь и отдохнуть:

— Послеобеденный сон зело полезен.

— А вы в такую рань несусветную сегодня поднялись.

Как будто мы с ними каждый день видимся. Хотя, может, и каждый. Только раньше это ведь не я была. Так и не разобралась, как я здесь очутилась, и почему все меня за графиню принимают? Ладно, вот отдохну немного, и обязательно до сути докопаюсь.

Мысли текли лениво, веки тяжелели, и я незаметно для себя задремала. И снилось мне, будто я у зеркала стою и прихорашиваюсь. То воротничок поправлю, то прядь волос заколкой закреплю. Я улыбаюсь, отражение тоже. Показываю ему язык, а оно вдруг грозит мне пальцем.

Вглядываюсь пораженно в прозрачную глубину, а это больше не мое отражение: из зеркала смотрит на меня седая и морщинистая старушка.

— Бабушка? — удивляюсь я.

И тут же понимаю, что это не моя бабушка. Похожа, как бывают похожи только очень близкие родственники, но не она.

— Так вот ты какая, — тянет задумчиво старушка, подслеповато на меня щурясь.

— Вы кто? — считаю своим долгом поинтересоваться.

— Я-то? Твоя прапрабабка.

Что ж, внешнее сходство с бабушкой налицо, я это сразу заметила. Возможно, она и есть та, за кого себя выдает. Интересно, что ей от меня понадобилось?

И пока я пытаюсь причину явления прапрабабки в зеркале выяснить, воздух вокруг меня вдруг сгущается, и дышать становиться невыносимо сложно. Вдох, второй, третий…

— Госпожа графиня, проснитесь! Вы задыхаетесь, — испуганный голосок то ли Снежаны, то ли Варвары заставляет отражение прапрабабки сначала нервно оглянуться, а потом и совсем исчезнуть.

И снова в зеркале лишь мое отражение. С глупо открытым ртом и распахнутыми в изумлении глазами. Неужели я так действительно выгляжу?

— Госпожа графиня, просыпайтесь, — к решительному мужскому голосу, заставившему насторожиться (ибо откуда незнакомый мужчина в моей комнате?), вскоре прибавилось вполне ощутимое потряхивание за плечо.

Я изумленно озираюсь, ведь радом со мной никого нет, а голоса откуда-то доносятся, и прикосновения чувствуются.. Потом голоса начинают множиться, становятся громче и навязчивей.

И я, наконец, просыпаюсь и вижу перед собой незнакомого парня, наклонившегося так низко, что своим носом едва меня не задевает. Решительно отстраняю незнакомца и озираюсь в поисках служанок. Пусть объяснят, что происходит.

А вот и они, сидят рядом с кроватью и горько всхлипывают.

— Что случилось? — спрашиваю, тревожась разом и за воинов, что где-то сражаются, и за всех остальных, что в случае поражения пострадать могут.

Девушки живо подскакивают и, размазывая по щекам слезы, бегут ко мне:

— Вы живы!

— А мы подумали…

— Вот и лекаря позвали…

Так значит меня «обнюхивал» лекарь. Смотрю на него требовательно. Он на меня тоже смотрит, пристально так, изучающее, словно ожидая какого-то тайного знака. А где же ставшая уже привычной почтительность во взгляде, или меня с ним какие-то особые отношения связывают? Не хватает до полного счастья еще с любовниками прежней графини разбираться.

И сон еще этот. Говорят, что видеть во сне умершую бабушку, это всегда к чему-то хорошему, а прапрабабушка, получается, к чему-то супер отличному снится? Что-то сомневаюсь.

— Что со мной? — решаюсь первой нарушить столь тягостное молчание, что хочется хоть чем-то его нарушить.

— Вы сначала во сне по кровати метаться начали, — начинают говорить сестрички по очереди.

— А потом задыхаться, словно вас душат.

— Даже синеть начали.

— Вот мы и подумали…

— Глупость подумали, — резко перебивает их словоизлияние лекарь, — Жива и здорова ваша графиня. А дурные сны — от нервного потрясения.

Потом собирает разложенные на прикроватном столике разнокалиберные пузырьки в свой потертый саквояж, поднимается с кресла и быстро идет к двери. Так быстро, словно либо у него куча важных пациентов, либо очень неприятно здесь находиться.

Мне показалось или он действительно бормочет себе под нос: «Значит, у нее все получилось. Значит, получилось»?

Что получилось? И у кого?

Первый порыв — бежать за ним следом и обо всем подробнейшим образом расспросить. Наверняка, лекарю известно многое из того, что меня интересует. Но представив, как это будет выглядеть со стороны, я тут же резко передумала.

Наверняка, будет еще возможность пообщаться с ним подальше от любопытных ушей. А если такой аказии не случится, то придется ее искусственно создать.

— Госпожа графиня, а вас дядька Власий увидеть хотел, — сообщает одна из девушек.

— Позвать? — тут же услужливо предлагает другая.