«нити Вселенной». Книга 1: Сквозь Стену

### **Глава 1. Не та дверь.**

Дом стоял в глубине оврага, словно старая, забытая всеми рана на теле земли. Готические очертания его кровли, частично обвалившейся, упирались в хмурое небо, а облезшая краска фасада шелушилась, как проказа. Он был не похож на уютную лесничью хижину; скорее, на склеп, насильно вписанный в пейзаж. Густой, неестественно пышный лес плотным кольцом сжимал его со всех сторон, будто тот, кто здесь когда-то жил, отчаянно пытался спрятаться от всего мира, высадив себе живую стену. И, надо признать, у него это отлично получилось.
‎
‎— Ничего себе, вот это древность, — свистнул Билли, бойкий худощавый мальчишка невысокого роста. — Я всю жизнь в этом городе, а про этот дом ни слуху ни духу. Сэм, это и есть твой сюрприз? Как ты его умудрился откопать?
‎
‎Сэм, светловолосый парень семнадцати лет в рваных джинсах, нервно почесал лоб.
‎— Джина на вечерней прогулке погналась за белкой. Увлеклась, не отзывалась. Пришлось лезть в чащу искать. Белку не нашёл, собаку нашёл, а заодно и... это. Одному спускаться сюда не решился.
‎
‎— Ребят, давайте быстрее осмотримся и — домой, — вмешался Шон, симпатичный парень чуть выше среднего роста, с русыми волосами и большими карими глазами. — Мама сегодня на сутках, в десять будет названивать на городской. Если трубку не возьму, начнёт нервничать.
‎Он был единственным ребенком в семье, и материнская опека порой тяготила его, но он старался её не огорчать.
‎
‎Все они понимали, что вламываться в чужие владения, пусть и заброшенные, — занятие, мягко говоря, незаконное. Но мальчишеское любопытство оказалось сильнее голоса разума. Спустившись в овраг почти что кубарем, они замерли перед домом. Снизу он казался ещё более массивным и гнетущим, чем сверху.
‎
‎— Ну, вы чего встали? — Билли нетерпеливо замахал руками. — Разве не горите посмотреть, что внутри?
‎
‎— Не знаю, — поморщился Шон. — Мне это место жуть навевает. Не зря же тот, кто здесь жил, прятался ото всех.
‎
‎— Ты как знаешь, а я пошёл! — И, не дожидаясь возражений, Билли отодвинул полуотставшую доску на двери и юркнул в образовавшуюся дыру.
‎
‎Сэм и Шон, переглянувшись, вздохнули и последовали за ним.
‎
‎Внутри царила гнетущая, абсолютная тишина. Не было слышно даже птиц снаружи, словно по эту сторону порога время застыло и звук умер. Воздух был спёртым и пах пылью, затхлостью и медленной смертью дерева. Вспыхнувшие фонари выхватили из мрака гигантский зал. Выцвевшая, пыльная мебель, заваленный хламом камин, рядом с которым стоял небольшой столик. В углу, словно страж, стояли массивные напольные часы с замолкшей кукушкой и застывшими стрелками на семи двадцати. Пол кое-где прогнил насквозь, и шаги отдавались глухим стуком. Окна были залеплены грязью так, что дневной свет едва пробивался сквозь них, окрашиваясь в грязно-жёлтые тона. На полу валялось несколько книг, но время и сырость превратили их в бесформенные бурые комья, на которых нельзя было разобрать ни единой буквы.
‎
‎— Бу! — крикнул Сэм, и его голос, подхваченный эхом, покатился по пустым комнатам.
‎Друзья неодобрительно на него посмотрели.
‎— Не смог удержаться, — виновато пробормотал он.
‎
‎— Ну и пылища тут, — с драматизмом протянул Билли, обожавший растягивать слова.
‎
‎— А ты на что рассчитывал? Что сюда горничная на уборку приходит? — буркнул Шон, потирая внезапно занывшую спину.
‎
‎— Ладно, всё! Предлагаю двинуть наверх! — Сэм направил луч фонаря на широкую лестницу, уводящую на второй этаж.
‎
‎Билли, как всегда, ринулся вперёд первым.
‎*Скрииип!* — жалобно проскрипела первая ступенька.
‎*Хрусь!* — с сухим щелчком подломилась вторая.
‎Осторожно ступив на третью, Билли всем своим весом провалился сквозь неё, увлекая за собой ещё несколько досок выше.
‎
‎— С тобой всё в порядке?! — испуганно вскрикнули друзья.
‎Сэм подал ему руку и помог выбраться из образовавшейся ловушки.
‎
‎— Вроде цел, — отряхнулся Билли, потирая ушибленную ногу. — Но, пожалуй, наверх лезть не стоит. Вряд ли там есть что-то интереснее, чем здесь.
‎
‎Они ещё немного побродили по комнатам первого этажа, но кроме слоёв пыли, паутины и грустных следов былой жизни ничего не нашли. Самый обычный заброшенный дом.
‎
‎— Уже поздно, мне правда надо, — Шон взглянул на часы.
‎— Я тоже, нога болит, кажется, я всё-таки её оцарапал, — грустно поддержал Билли.
‎
‎Они направились к выходу через ту же дыру. Шон шёл последним. Уже собираясь проскользнуть наружу, он на мгновение задержался и в последний раз обвёл зал лучом фонаря. И тут что-то блеснуло в пыли под тем самым столиком у камина. Шон подошёл и наклонился. На полу лежал чёрный гранёный камень, размером с кулак. На ощупь он был неестественно гладким и холодным. Почти не думая, Шон сунул находку в карман куртки и выбрался наружу.
‎
‎— Ты чего там застрял? — спросил Сэм, уже стоявший на склоне оврага.
‎
‎— Шнурок развязался, пришлось завязать, — по непонятной даже для себя причине соврал Шон. Обычно он не лгал друзьям, но тут какое-то смутное чувство подсказало ему, что о камне лучше пока никому не знать.
‎
‎Едва они выбрались из оврага и собрались скрыться в чаще, как сзади раздался оглушительный скрежет. Они обернулись как раз в тот момент, когда дом, простоявший, судя по всему, не один десяток лет, сложился сам в себя, словно карточный домик, подняв к небу густое облако пыли и щепок. Воздух тут же наполнился тревожным карканьем и хлопаньем крыльев взметнувшейся стаи ворон.
‎
‎— Чёрт... Ещё чуть-чуть, и нам был бы... кирдык, — сдавленно прошептал Билли, и в его голосе слышалась неподдельная дрожь.
‎
‎Обратную дорогу через лес они проделали молча, каждый под грузом своих мыслей. Распрощавшись у выхода из парка, они разошлись по домам.
‎
‎Придя домой, Шон поговорил с мамой по телефону, скинул одежду на стул и лёг спать. Сон не шёл. Он ворочался, в голове проносились образы тёмного зала, скрипящих ступеней и чёрного камня. Когда он наконец провалился в забытье, ему приснилось, что сквозь груду одежды на стуле пробивается тусклый, зеленоватый свет. Во сне он подошёл и, порывшись в кармане куртки, достал тот самый камень. Он был обжигающе горячим. От неожиданности Шон выронил его, сделал шаг чтобы поднять, но подскользнулся и упал. Он рухнул на что-то твёрдое и холодное, больно ударившись локтем и затылком.
‎
‎Первые несколько секунд он просто лежал, пытаясь отдышаться и осознать, что произошло. В ушах стоял оглушительный звон, сменяющийся нарастающим гулом, которого он раньше не слышал. Воздух пах по-другому — не домашней пылью и паркетным лаком, а озоном, как после грозы, и чем-то металлическим, техногенным.
‎
‎Шон медленно поднялся, потирая затылок. Он был в той же комнате. Тот же паркет, те же обои. Но всё было... неправильным. Цвета казались приглушёнными, выцветшими, будто он смотрел на мир через сероватый фильтр. Его собственный дом был безжизненным, как декорация. Пыль лежала ровным, нетронутым слоем, а в углах паутины были такими густыми и старыми, что напоминали траурный склеп.
‎
‎Сердце Шона заколотилось с новой силой. Он подбежал к входной двери и дёрнул ручку. Дверь не поддалась, будто её наглухо заварили. Он побежал на кухню, к окну. За стеклом был не его двор с яблоней и качелями, а плотное, непроглядное марево, серо-лиловая стена тумана, в которой медленно плавали и переливались сгустки чего-то тёмного.
‎
‎— Мама? — крикнул Шон, и его голос прозвучал глухо, без эха, словно поглощённый ватой. Ответа не последовало.
‎
‎Он метнулся в гостиную. Телевизор был мёртв, экран — просто тёмное стекло. Он схватил свой мобильный с тумбочки. На экране не было ни сети, ни времени, только треснувшее стекло и разряженный аккумулятор. Но он же заряжал его с вечера!
‎
‎Паника, холодная и липкая, начала подниматься по горлу. Он оказался в прихожей, перед зеркалом. Оно было обычным. В его пыльной поверхности отражался его же перекошенный от ужаса силуэт. Он ткнул в него пальцем — твёрдое холодное стекло.
‎
‎«Камень... Где камень?» — пронеслось в голове. Он судорожно обыскал карманы, осмотрел пол вокруг. Камень лежал на полу.
‎
‎Внезапно снаружи, сквозь непроглядный туман, донёсся звук. Не птицы, не ветер. Это был отдалённый, металлический скрежет, словно по ржавому железу проволокли что-то огромное и тяжёлое. Звук повторился ближе, и Шону почудилось, что в тумане на мгновение проступил чей-то исполинский, искажённый силуэт.
‎
‎Он отпрянул от окна, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Этот мир был мёртв, но в нём было что-то живое. И это «что-то» не сулило ничего хорошего.
‎
‎Нужно было думать, действовать. Он не мог оставаться здесь. Единственная ниточка, связывающая его с реальностью, — это камень. Он был порталом раз, значит, может быть им снова.
‎
‎Шон начал водить руками по поверхности. Ничего не происходило.
‎
‎— Работай! — прошипел он.
‎
‎Отчаяние охватило его с новой силой. Он прислонился лбом к холодному камню, закрыв глаза. Он думал о маме, о её звонке, который он сейчас пропустит. О Сэме и Билли, которые наверняка уже ждут его у колледжа. О тёплом солнце, о звуках города, о простой, нормальной жизни, которая была тут, но стала недосягаемой.
‎
‎И тут он почувствовал. Сначала едва уловимо, затем сильнее. Лёгкое, едва заметное тепло, исходящее от камня.

‎### **Глава 2. Даклур.**

Шон грузно приземлился на колени, отсыревшая земля неприятно прилипла к джинсам. Инстинктивно он начал шарить руками по траве, в панике пытаясь нащупать чёрный камень.
‎
‎— Эй, ты кто? Пришёл урожай воровать?! — раздался резкий женский голос. — Как ты сюда пробрался?!
‎
‎Шон резко обернулся. Перед ним стояла светловолосая девушка спортивного телосложения. Её зелёные глаза с умным, пронзительным взглядом сузились от подозрения. Длинные волосы были собраны в высокий конский хвост, а в её руках, словно продолжение тела, лежало ружьё, дуло которого было направлено прямо на парня.
‎
‎— Ты не расслышал? Кто ты и что делаешь на моей территории? — она сделала шаг вперёд.
‎
‎— Я? Я Шон, и я не знаю, где я. Я просто заблудился. Честно.
‎
‎— Ты пришёл не один? Где остальные? Вставай! — дуло ружья не дрогнуло.
‎
‎— Я один, и я правда заблудился. Со мной произошла... странная ситуация. Где я? — сказал Шон, медленно поднимаясь с колен.
‎
‎— Вопросы здесь буду задавать я, ты на моей территории. Повернись!
‎
‎Шон послушно повернулся, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
‎
‎— Отогни ворот рубахи и покажи свой номер на шее!
‎
‎Парень, недоумевая, отогнул воротник.

‎— Где твой номер? Как ты его стёр? — девушка приблизилась и провела пальцами по его коже, пытаясь нащупать невидимую метку.
‎
‎— Какой номер? Я ничего не понимаю! Я просто зашёл в зеркало и оказался здесь!
‎
‎— Просто зашёл в зеркало? — в её голосе мелькнуло любопытство, смешанное с недоверием.
‎
‎— Ну, не совсем просто... Был камень, и он открыл его. А потом меня закрутило в вихре, и я оказался тут.
‎
‎— Ты учёный? Путешественник из другого мира?
‎
‎— Что? Какого ещё другого мира?
‎
‎— Это ты мне скажи. Я никогда не встречала людей оттуда, но слышала легенды. И как ты прошёл когда миры закрыты? Какова твоя цель тут? Вряд ли мой урожай. — ружьё, наконец, опустилось, и Шон смог выдохнуть.
‎
‎— Это длинная и странная история. Никакой цели нет, всё произошло случайно. Я просто, как и говорил, заблудился. Сейчас найду свой камень и уйду отсюда домой. Он выпал у меня из руки, когда я летел в этой... воронке. — после истории с зеркалом и ужасающего сна Шон был готов поверить во что угодно, даже в разгневанную фермершу с ружьём в параллельном мире.
‎
‎— У меня для тебя плохие новости, парень. Если ты потерял его в вихре, значит, он может быть где угодно, но точно не тут. Как называется твой мир?
‎
‎— Называется?
‎
‎— Да, у каждого мира есть название.
‎
‎— У нашего — нет. Никто не знает о существовании других миров, давать название было бессмысленно.
‎
‎— Тогда откуда ты знал, как открыть дверь?
‎
‎Шон вздохнул и поведал девушке свою историю — от заброшенного дома до зеркального портала. Та внимательно слушала, не перебивая.
‎
‎— Значит, кто-то всё-таки знал о других мирах, — заключила она. — Ладно, я помогу тебе. Всё равно мне тут скучно. Знай только — за урожаем ухаживай, если он погибнет, мне не выжить зимой. Свожу тебя к одной старухе на рассвете, она знает многое, но путь будет не близок. Пошли, пущу тебя на ночлег. Но если ты мне врёшь... — дуло ружья снова качнулось в его сторону, а затем она внезапно улыбнулась. — Кстати, я Рейчел. — Она дружелюбно протянула ему руку.
‎
‎— Приятно познакомиться. Шон, — он пожал её, чувствуя лёгкое головокружение от этой эмоциональной карусели.
‎
‎Девушка привела его в небольшой, но крепкий дом и напоила чаем. Дождать когда он всё выпьет она вновь спросила с нотками недоверия:

‎— А зачем говори зачем ты здесь на самом деле!

‎— Я же тебе всё рассказал уже. Я не о чём не лгал. Ты так быстро забыла? - съехидничал парень.

‎— Нет, - ответила девушка - получается я зря перевела на тебя свою последнюю порцию чая правды. Но убедиться стоило.

‎— Чая правды? ‎‎— удивился парень.

‎— Забудь.

‎— А мы можем сейчас пойти к этой старухе? Моя мама наверняка уже потеряла меня и очень волнуется. ‎— дальше расспрашивать о «волшебном» чае не было смысла. Шон уже понял, что она ничего ему не скажет.
‎
‎— Не можем. Скоро стемнеет, идти по темноте туда опасно.
‎
‎— Но...
‎
‎— Слушай, никаких «но», — резко перебила она. — Я кое-что знаю о других мирах. Например, знаю, что время там течёт по-другому. С момента твоего ухода могли пройти целые века. А может, когда ты вернёшься, пролетит всего мгновение.
‎
‎— Надеюсь, второе, — тихо сказал Шон. — А как называется ваш мир?
‎
‎— Даклур.
‎
‎— Странное название.
‎
‎— Название как название, — пожала она плечами.
‎
‎— А какой у вас год? — спросил парень, пытаясь понять ход времени. В доме не было и намёка на современные технологии, и Шон втайне надеялся, что время здесь очень замедленно.
‎
‎— Год? Я не считаю свои года. Бессмысленное занятие. Не хочу знать, сколько мне осталось. — Девушка говорила загадками, выглядела она его ровесницей.
‎
‎— Я про... вообще. В мире-то какой год?
‎
‎— Понятия не имею, не владею такой информацией. Кто-то считает свои собственные годы от рождения, а кто-то — нет.
‎
‎— Почему ты сказала, что не хочешь знать, сколько осталось? Что это значит? И что за номер ты искала на мне?
‎
‎— Может, однажды ты узнаешь. Но сейчас пора спать. На рассвете выдвигаемся. Пойдём, покажу твою комнату.
‎
‎Рейчел подвела его к небольшой комнате с железными решётками на окнах. Внутри стояла двуспальная кровать, на полу лежал ковёр. Комната вела в крошечную уборную без окон.
‎
‎— Надеюсь, ты не против, если я тебя запру? Сам должен понимать — ты непонятно кто, и я не могу пока тебе доверять.
‎
‎— Пока?
‎
‎— Да. Старуха расскажет, кто ты есть на самом деле.
‎
‎— Запирай! А ты не думала, что я могу сбежать и сам разыскать эту старуху? Выведать информацию, раз она так много знает? — спросил парень и тут же пожалел.
‎
‎— Нет. Нет смысла. Все знают, где живёт старуха. И она ничего не знает. Всё потом, — отрезала девушка, захлопнула дверь и повернула ключ.
‎
‎«Может, я сейчас засну и проснусь дома», — отчаянно подумал Шон. Он лёг на кровать и, к своему удивлению, почти мгновенно провалился в сон.
‎
‎Утром его надежды не оправдались. Он был в той же комнате. Подойдя к двери, он дёрнул ручку — она была открыта.
‎
‎— Рейчел? — неуверенно крикнул он.
‎
‎— Выходи. Я тебя открыла, как только проснулась. И ты перестал быть угрозой в моём сне.
‎
‎— А ты прямолинейна, — сказал Шон, спускаясь.
‎
‎— Зато правдива. А ты любитель поспать, — парировала она, жестом приглашая его к столу. — Не стала тебя будить. Идёт дождь, нет смысла идти в лес в такую погоду — потратим много времени. Сегодня будешь помогать мне по хозяйству, раз уж я помогаю тебе с твоими проблемами.

### **Глава 3. Тропой скрытых опасностей**

— Эй, как там тебя? Шак? Шон? Вставай, скоро рассветёт, погода отличная, надо идти!

Голос Рейчел пробивался сквозь сладкую дремоту, как назойливая муха. Шон, уткнувшись лицом в подушку, пахнущую пылью и травами, безуспешно пытался уцепиться за обрывки сна, где не было ни этого странного мира, ни его забот.

— А? Да-да, сейчас... — пробормотал он, с трудом отрывая голову.

Рассвет в Даклуре был странным. Солнце, меньшее и более красное, чем то, к которому привык Шон, медленно поднималось над горизонтом, окрашивая небо в багровые и лиловые тона. Две луны ещё висели бледными призраками в этой причудливой палитре. Его сознание медленно всплывало из пучины забытья. В мозгу стучало похмелье от недавнего потрясения, а в глазах стояла картина уютной квартиры, которая теперь казалась сном внутри сна.

Рейчел, уже собранная и полная решимости, с раздражением трясла его за плечо.

— Либо ты сейчас же встаёшь, либо мы никуда не идём, и ты навсегда останешься в этом мире, — её голос прозвучал металлически-чётко. Она резко выпрямилась. — И даже не надейся, что останешься жить у меня. Вышвырну без разговоров. Жду на кухне через пять минут. Время пошло.

Дверь захлопнулась с таким звуком, что Шон вздрогнул. Фраза «навсегда останешься» сработала лучше любого будильника. Он подскочил, ноги запутались в простыне, и он едва не шлёпнулся на пол. Комната проплыла перед глазами. «Это не сон. Это по-настоящему».

Следующие пять минут превратились в сумасшедший спринт. Он запрыгнул в крошечную ванную, где плеснул на лицо ледяной воды из деревянного ковша. Вода стекала за воротник, вызывая мурашки, но проясняя мысли. Ровно через обещанные пять минут он, запыхавшийся и с мокрыми волосами, сидел на кухне.

Завтрак прошёл в напряжённом молчании. Они быстро съели по бутерброду с каким-то плотным, почти безвкусным хлебом и копчёным мясом. Рейчел, не теряя времени, деловито упаковала в походный рюкзак ещё несколько таких же бутербродов, завернутых в грубую ткань, кожаную флягу с водой и, на всякий случай, два факела. Отдельно, с какой-то почти ритуальной бережностью, она положила плату в виде крупных картофелин.

— Для бабушки, — коротко пояснила она, заметив его взгляд. — Неси. Ты у нас гость.

Она протянула рюкзак. Лямки грубо впились в плечи Шона. Он почувствовал себя вьючным животным, но возражать не посмел. Они вышли.

На улице уже совсем рассвело. Воздух был свеж и прозрачен, а небо окрасилось в нежные пастельные тона. Контраст между уютным, хоть и бедным, домом Рейчел и открывшимся видом был разительным. Лес, подступавший к самому порогу, казался тёмным, бескрайним и безмолвным. Они зашагали по узкой тропинке, и молчание повисло между ними тяжёлым покрывалом. Не было слышно ни птичьего щебета, ни стрекотания насекомых — лишь шелест их шагов по прошлогодней листве да редкий вздох ветра в вершинах сосен.

Вскоре тропа вывела их к странному сооружению: старому железному столбу, выкрашенному в потускневшую зелёную краску. Он стоял в одиночестве, как забытый часовой на границе двух миров. Шон, не раздумывая, сделал шаг вперёд.

— Стой! — Резкий крик Рейчел заставил его замереть на месте. — Хочешь поджариться под напряжением? Отвернись.

Парень послушно отвёл взгляд, услышав за спиной щелчки и скрежет металла. Через мгновение Рейчел крикнула:

— Можешь идти, я отключила.

Он обернулся и увидел её самодовольную ухмылку. Осторожно, ступая как по тонкому льду, Шон прошёл мимо зловещего столба.

— Отвернись снова, — скомандовала она.

После очередной серии манипуляций она догнала его.

— Мне же надо как-то охранять себя, до этого столба мои границы — пояснила она, и в её голосе сквозила нескрываемая гордость. — Система безопасности. Столбы по всему периметру, а между ними — высокое напряжение. Даже муха не пролетит! До них относительно безопасно, а вот дальше...

Они углубились в чащу. Шон, городской житель до мозга костей, совершенно не ориентировался в лесу. Каждое дерево казалось ему похожим на предыдущее, тропинка то и дело терялась, и лишь уверенная поступь Рейчел указывала путь. Она шла легко и грациозно, словно читала невидимую карту, нанесённую на кору деревьев и изгибы земли. ‎Дорога оказалась сложнее, чем представлял Шон. Это была не тропинка, а скорее лабиринт из корней, колючих зарослей и поваленных деревьев. Воздух был густым и сладковатым, пах гниющими фруктами и влажной землёй. Звуки леса казались приглушёнными, будто кто-то накрыл его стеклянным колпаком.
‎
‎— Осторожно, не наступай на фиолетовый мох, — предупредила Рейчел, отводя его руку от безобидного на вид пятна. — Он выделяет едкий сок. А вон те, с жёлтыми цветами, лианы — держись от них подальше. Они могут схватить.
‎
‎Шон лишь кивнул, чувствуя себя беспомощным ребёнком в этом опасном, но прекрасном мире.
‎
‎Через несколько часов пути Рейчел внезапно замерла, подняв руку. Её тело напряглось, как у охотничьей собаки.

‎— Тише, — прошептала она. — Слизнегры.
‎
‎Она указала на просеку впереди. По ней медленно, с тихим чавкающим звуком, проползали несколько существ, похожих на гигантских, полупрозрачных слизней. Сквозь их студенистые тела просвечивали скелеты мелких животных и насекомые.

‎— Кислота, — коротко объяснила Рейчел. — Растворяют всё на своём пути. Обойдём.
‎
‎Они сделали большой крюк, и Шон впервые по-настоящему осознал, что «опасно» здесь — не пустое слово.
‎
‎К полудню они вышли к быстрой, свинцового цвета реке. Моста не было видно.

‎— Вброд, — заявила Рейчел. — Цепляйся за меня. Течение сильное.
‎
‎Ледяная вода обожгла ноги Шона. Он едва удерживал равновесие, цепляясь за плечо девушки. На середине реки что-то крупное и тёмное мелькнуло под поверхностью, создавая водоворот. Рейчел резко дёрнула его вперёд, и они кое-как выбрались на противоположный берег.
‎
‎— Что это было? — отдышавшись, спросил Шон.
‎
‎— Не знаю. И не хочу знать. Главное — живы.
‎
Спустя несколько часов пути ноги Шона отяжелели, а в мышцах горел огонь. Сказывался вчерашний изматывающий день и непривычная нагрузка.