Лавка зелий "Вам здесь не рады"

1

Как только двери Дворца Бракосочетания открылись, и мы вышли на крыльцо, гости дружно закричали, приветствуя новую семью. В лицо нам с Максимом полетел рис, и я машинально прищурилась. Натянула улыбку, хотя меня ни капли не радовало то, что сейчас происходит. Я не хотела никакого риса, никаких голубей, банкета и пышного платья. Кто вообще решил, что новоиспеченные супруги мечтают получить крупу в прическу и голубиный помет на фрак? Зато этого хотели наши родители, а кто платит, как известно, тот и музыку заказывает.

Я сейчас всё отдала бы, лишь бы оказаться где-нибудь подальше от этого цирка. Будь моя воля, расписались бы тихо-мирно и улетели куда-нибудь в теплые края. А это мероприятие… деньги на ветер, лишь бы родственникам и друзьям пыль в глаза пустить.

— Будьте счастливы! — басовито крикнула какая-то женщина с густыми голубыми тенями на верхних веках. Платье на ней еле сходилось, превратив тучную фигурку в гусеницу и грозя вот-вот треснуть по швам. Не знаю её, наверное, гостья со стороны Макса.

— Скорее, — торопливо сказала моя мама, подхватив Макса под локоть и утягивая за собой. — Все по машинам и в ресторан. Мы сняли лучший в городе, целое состояние оставили.

Мама любит наводить суету. А ещё больше любит хвастать нашими деньгами. И моя семья, и семья Максима действительно богаты. Даже страшно подумать, сколько было вложено в эту свадьбу, а всё ради того, чтобы получить дурацкую попойку в стиле девяностых.

В машине я откинулась на сиденье и вздохнула.

— Эй, — шепнул мне Макс, и его ладонь накрыла мою. Пальцы сжали её, а затем ободряюще погладили. — Это самый лучший день в твоей жизни, не раскисай.

Я улыбнулась ему, но вышло как-то вымученно. Мой новоиспеченный супруг это заметил.

— Ты не рада, что мы наконец-то поженились?

— Рада, даже очень, — кинулась я оправдываться. — Я так люблю тебя. Только благодаря тебе мне сейчас не так тошно.

Максим улыбнулся. Наклонился ко мне и быстро чмокнул меня в губы словно школьник. Он всегда так. Целует как-то целомудренно, без огонька. Или это я просто себе напридумывала, что должны быть страсти, как в бразильских фильмах? Да я и не знаю толком, как оно быть должно — кроме Макса у меня никого и никогда не было.

— Приехали, — сказал муж. — Бери себя в руки и… в бой!

Он помог мне выйти из машины и завёл в ресторан, где начался настоящий ад. Весь вечер мне пришлось терпеть идиотские конкурсы, от которых сквозь землю провалиться хотелось, слушать слишком уж пошлые советы и шутки от родственников, сборы денег на пелёнки, будто у нас нет своих. Я улыбалась как пластиковая кукла, а самой хотелось перевернуть стол, что стоит перед нами. Да уж, родители на славу потрудились. Изобрели настоящую машину времени и перенесли нас лет на двадцать назад.

“Традиции. Традиии надо блюсти!” Нужны они мне? И без них жила прекрасно.

Ещё и Максим куда-то делся. Отошёл в туалет полчаса назад, а сам так и не появился. Предатель. Оставил меня одну страдать. Надо найти его.

Только я поднялась с места, как несколько тётушек в сверкающих люрексом платьях подскочили ко мне и потянули к дверям.

— Что вы..?! Какого? — попыталась я вырваться, но хватка этих сияющих и блестящих женщин была слишком крепкой.

— Да тише ты, дурочка, — хихикнула одна из них. — Мы же крадём тебя!

Они вытащили меня в холл ресторана и повели в сторону технических помещений. Я оставила всякие попытки сопротивляться: так даже лучше — быть подальше от всей этой вакханалии. Когда за нами закрылись двери в банкетный зал, я услышала излишне радостный голос тамады:

— Внимание, невесту украли!

На миг воцарилась пауза, а затем послышалось:

— А где же наш жених?

Не я одна заметила исчезновение Максима.

Я обернулась, пытаясь посмотреть на вход в ресторан. Через стеклянные двери было видно гостей, что вышли «подышать» на крыльцо, но мужа среди них не было.

— Вот! Сюда! — громко воскликнула одна из похитительниц. — Спрячемся здесь.

Она толкнула дверь, на которой была табличка с надписью «Служебное помещение». Без конца хихикая, женщины подхватили меня под руки и пихнули внутрь. Но тут же застыли, улыбки сошли с их лиц. Руки опустились, выпуская меня.

По моей спине пробежал холодок, сердце ухнуло вниз.

Забавно, как всё сложилось. Мы вломились именно в то помещение, где мой супруг зажимал одну из девиц, что была в числе гостей.

— Зай, — испуганно посмотрел он на меня. — Ты всё не так поняла.

То, как торопливо он дернул подол платья у девицы, как затряслись его руки, с головой выдавало, что я правильно всё подумала.

— У тебя тут… — хрипло сказала я чужим голосом. — Тут… испачкано.

Я показала пальцем на губы, и Максим начал яростно тереть помаду, мерзкого, приторно-розового оттенка, что испачкала его лицо во время страстного поцелуя. Сердце кольнуло иглой от обиды — меня он так не целовал никогда, одни детские чмоки.

— Как же так, Максик, — растерянно сказала одна из моих спутниц. — Прямо в день свадьбы?

Звучало так, словно в остальные дни можно наставлять рога супруге.

Я развернулась и пошла в сторону банкетного зала. Глаза жгло от слёз, губы дрожали, от чего мне пришлось их плотно сжать. Ещё чуть-чуть, и я разрыдаюсь белугой. Нет, нельзя в зал. Что я всем скажу? Особенно родителям. Что все те деньги, что они вложили, улетели на ветер? Хотя плевать на деньги – их куры не клюют. Но они ж скажут, что я должна закрыть глаза на измену, чтобы не портить удачный союз. Не хочу слышать это.

В последний момент передумав, я выпустила ручки дверей, что вели на банкет, и направилась к выходу из ресторана. Мне нужен воздух.

— Ксюша! — послышался за спиной голос супруга.

Я не обернулась. В горле безумно зажгло, и я сглотнула. Стало только хуже. Толкнула стеклянную дверь что есть сил, вышла на крыльцо. Гости заинтересованно глянули на меня.

— Ты чего, Ксения? — послышался знакомый голос, но я даже не обратила внимания. Да и вспоминать, кто это, сейчас нет никакого желания.

2

Холод, от которого мышцы сводило до судорог, вдруг начал отступать. Мне становилось все теплее и теплее, словно яркое летнее солнце пригревало меня. Я даже видела его, кажется, через сомкнутые веки. Мы на пляже? Поехали с Максом куда-то на курорт? Медовый месяц на Бали?

Память услужливо напомнила о сцене в каморке ресторана. Нет, я же не могла простить этого гада! Только не это!

Стало не просто тепло, а жарко. Жарче с каждой секундой. Яркий свет слепил даже закрытые глаза. Что происходит? Кожа моя запылала, жар был уже невыносим. Я попыталась разомкнуть веки, но они показались мне ужасно тяжелыми.

Я вдруг услышала крики. Сначала отдалённые, приглушённые, они с каждой секундой становились всё чётче и громче. Среди всей какофонии я отчётливо различила мужской голос:

— Потушите это немедленно! Скорее!

Веки, еще секунду весившие по пуду, распахнулись сами собой, и я едва сдержалась, чтобы самой не закричать при виде той картины, что мне открылась.

Красно-оранжевые вихри пламени кружили вокруг меня в безумном хороводе. Я машинально попыталась сделать шаг назад, но вовремя спохватилась, поняв, что огонь есть и позади. Он вообще был со всех сторон, поднимался трубой вокруг меня. Иногда какой-нибудь язычок касался моей кожи, но, к моему удивлению, я не ощущала боли.

— Иллария, остановитесь, немедленно! — кричала какая-то женщина. — Возьмите себя в руки, вы же уже выпускница!

— Она потеряла контроль, не может управлять пламенем! Нам нужно просто загасить огонь магией!

Что за бред? Какая ещё магия? Я, быть может, попала на съёмки какого-то фильма? Тогда понятно, почему огонь мне не вредит — он не настоящий, бутафорский. Но… всё равно не понимаю, как я могла попасть сюда.

Я опустила глаза и поняла, что мои ладони светятся красным светом, который превращается в потоки огня. Мать вашу, как они это сделали?! Что за технология такая?!

— На счёт три! Раз, два, три! — скомандовал кто-то.

Мощный поток воды обрушился на меня, сбив с ног. Пламя, зашипев, погасло, всё вокруг заволокло паром. Я лежала на нагревшемся от температуры каменном полу и потирала ушибленный в падении затылок.

— Да что такое? — буркнула скорее себе под нос, чем кому-то ещё.

Я осеклась. Застыла, поражённая собственным воспоминанием. Вода, которой меня окатили только что, напомнила мне чёрную и холодную воду в реке. Я ведь упала в реку. А что было потом? Я выбралась? Меня достали? Спасли? А после что было?

Весь кусок памяти между этим днём и днём свадьбы просто отсутствовал. Мне стало вдруг ужасно страшно. Не удивлюсь, если я тогда головой ударилась сильно. Видела такое в кино. Могло и пару дней пройти с того события, а могло и несколько лет. Я вообще могу теперь всё новое забывать, только прошлое помнить!

Меня затрясло, я вскочила на ноги, но и шага не успела сделать, как услышала строгий и злой голос за спиной:

— Иллария Уортер, как вы могли?

Я оглянулась. Из постепенно рассеивающегося пара возникла пожилая женщина. Она была одета весьма странно: длинное платье, застегнутое сверху до низу на золотые пуговицы, было словно костюм из фэнтези-фильма; на голове замысловато уложенная прическа из множества кос. Я точно на съёмках, иначе не объяснить.

— Простите? — спросила я. Голос показался мне чужим, и я кашлянула.

— Вы ведь были лучшей ученицей, Иллария. Как же так вышло? — осуждающе покачала головой собеседница. Уголки её рта были печально опущены.

Процесс идёт, а я, похоже, весь дубль сейчас порчу.

— Извините, — шепнула я ей, склонившись ближе. — Я, кажется, слова забыла. Мы не могли бы остановить съёмку? Скажите режиссёру…

— Кому?! — воскликнула женщина. — Вы, верно, издеваетесь?!

Дымка уже стала совсем тонкой, и я увидела, что мы стоим посреди огромного зала. Каменные стены в некоторых местах были разрушены, потолок частично обвалился и испускал дымок, посреди зала лежала разбитая люстра, осколки которой разлетелись и сверкали из разных концов. Сотни молодых людей в одинаковых причудливых нарядах столпились вокруг, глядя на нас. На лицах одних я увидела интерес, других — испуг, а некоторые глядели насмешливо. Женская одежда чем-то напоминала мне монашеские одеяния, только не такие скромные, а мужская какие-то средневековые костюмы из музея. Я не сильна ни в моде, ни в истории, так что не смогу определить, про какую эпоху фильм. Поодаль от толпы на высоком постаменте стояло несколько женщин и мужчин старше, их одежда уже была совершенно иной – из дорогой ткани, богато украшенная вышивкой и каменьями, что сверкали в отсветах кое-где сохранившегося пламени.

Несмотря на полуразрушенный вид, было очень красиво. Невероятно, как они собрали такую декорацию?

— Кажется, магиара Уортер не в себе, — к нам подошёл мужчина. — Не могла она без объективных причин так сделать. Уверен, что-то случилось. Я прав, Иллария?

Я посмотрела на него жалобно, взглядом умоляя остановить происходящее. Ну не помню я ничего, что поделать!

— Я слова забыла, — сказала уже ему. — Не знаю, что говорить. Мне надо… надо в гримерку, иди куда там ещё… Повторить слова.

“А почему режиссёр до сих пор не остановил съёмку? У него же актриса в кадре несёт какую-то чушь. А камеры где? Оператор? Освещение?” — одна за одной пронеслись мысли.

Я обвела ещё раз взглядом зал, чтобы убедиться, что ничего из перечисленного нет. По коже пробежал холодок, меня замутило.

— Это ведь съёмки фильма, верно? — голос предательски дрогнул.

Мужчина покачал головой:

— Бедное дитя, всё совсем плохо. Идём, я отведу тебя к лекарю.

Он попытался взять меня за локоть, но я дернулась, сделала шаг в сторону.

— Нет, я никуда с вами не пойду.

Внутри меня нарастала паника, и я все силы бросила на то, чтобы остановить её.

“Сначала думай, потом делай. Не глупи.”

Я упала в реку. Не помню, что было потом. А сейчас я в странном замке с людьми в нарядах из костюмерной.

3

Внутри пахло какими-то травами и дымом от свечей. Блондинка прошла в центр комнаты, а я нерешительно шагнула следом. Взгляд скользнул по внутреннему убранству. Две деревянные кровати с тяжелыми темно-красными пологами стояли параллельно друг другу, между ними был небольшой столик, а на нем стояли зажженные свечи. Выглядит небезопасно, рядом с таким-то количеством ткани. Мое внимание перетянул на себя огромный деревянный шкаф, украшенный резьбой, и я шагнула к нему. Пальцы прошлись по узорам, повторяя контуры птиц, зверей и деревьев, что были изображены на створках. Невероятной красоты работа. И стоит, наверняка, целое состояние.

Я открыла дверцу и вздрогнула, увидев собственное отражение в зеркале, что висело с внутренней стороны.

Это не я. Не Ксюша Романовская. Точнее, в последний день я была уже Уваровой. Но какую фамилию ни возьми, это не я.

Мое отражение было чуть моложе, стройнее. Волосы светлые, вьются легкой волной. Глаза голубые-голубые, слегка печальные. И знакомое платье, как и на всех девушках в зале, только это было запачкано копотью. Как и лицо.

Я закрыла дверцу, стараясь не глядеть на новую себя. Живот сводило от тревоги.

Рядом со шкафом стоял письменный стол с аккуратно сложенными в стопки книгами, перья и чернильницы были выстроены ровным рядком. А вот на столе сбоку царил хаос: куча банок, колб, ступок и коробок были разбросаны по нему, рядом валялись пучки трав, коренья и другие неведомые мне ингридиенты. Зажженная свеча капала воском на раскрытую книгу, что могла вот-вот вспыхнуть, стоит свечке прогореть сильнее.

Я сделала шаг к столу и отодвинула книгу от свечи.

– Не стоит так оставлять, – сказала девушке. – Может загореться.

– Впервые вижу, чтобы маг огня боялся огня, – настороженно ответила она. – А уж тем более ты…

Маг огня. Всегда мечтала быть ведьмой или волшебницей. Не думала, что такое желание может сбыться.

– Что произошло в том зале? – спросила осторожно.

– А ты не помнишь?

Я отрицательно мотнула головой.

– А что помнишь?

Кажется, по моим глазам девушка поняла, что все совсем плохо.

– А меня? – возмутилась она. – Меня ты помнишь хоть?

Я снова качнула головой.

– Проклятье! Да как такое возможно?

Блондинка опустилась на край кровати и застонала, спрятав лицо в ладонях.

– И это на самом экзамене! А я говорила тебе, говорила, что не умею это зелье варить! Ты вообще помнишь, что там было в побочных эффектах?

Не дожидаясь моего ответа, она закончила сама:

– Смерть! Ты умереть могла, Илли! Потеря памяти – это еще не самый худший вариант!

Я внимательно вслушивалась в обрывки фраз, пытаясь собрать картинку воедино. Нужно как можно скорее разузнать кто я такая, подробности произошедшего, какой сейчас год, какая это страна.

– Как ты могла забыть свою лучшую подругу! – продолжала сокрушаться собеседница. – Милора! Разве ты не помнишь?

– Красивое имя, – машинально сказала я, и тут же одернула себя. Мы же не знакомимся сейчас. Ну хоть сама представляться не начала!

Девушка выдохнула, понуро опустила голову.

– Не надо было слушать тебя, не надо было поить этой гадостью. Моя вина, что я за подруга? Своими же руками лишила тебя разума! Горе мне.

Я присела рядом с Милорой и коснулась ее руки:

– Расскажи мне все, прошу. Я действительно не помню ничего.

Девушка горестно вздохнула. Руки ее, лежащие на платье, нервно задергались, словно она вязала невидимыми спицами.

– Тебе откуда начать? Со вчерашнего вечера или вообще с твоего рождения?

Я оказалась в теле Илларии Уортер - дочери Роберта Уортера, знатного аристократа, если так можно сказать. Моя семья была магически одаренной, поэтому отца моего звали магиаром, а меня магиарой. Впрочем, как и всех в этой академии, ведь она была магической. Я с детства была хорошим пиромантом, а у отца было достаточно денег на мое обучение. Так я и оказалась здесь.

Насколько я поняла, Иллария - заучка. Она хорошо учится, не пропускает ни одного занятия, имеет только отличные оценки и все свободное время проводит за книгами. Сила ее выросла за счет этого настолько, что ее считают лучшей ученицей академии за последнее столетие. Никто не сомневался, что сегодня днем на экзамене она покажет лучший результат, получит свой диплом и покинет академию под бурные овации, заодно гарантировав себе место при королевском дворце.

Все пошло не по плану. Иллария, которая наизусть знает всю библиотеку, начала вдруг нервничать. Не в силах справиться с тревогой, она попросила Милору, которая изучает зельеварение, сварить для нее настойку, что помогает сконцентрироваться и сохранять спокойствие.

– Я говорила тебе, что плохо варю, ты же знала! – сетовала девушка, пока рассказывала мне. – Нельзя было на меня полагаться!

Она пыталась отговорить подругу от опасной затеи, но та настояла. Даже возможные побочные эффекты не пугали магиару Илларию. За полчаса до начала экзамена она выпила злополучную настойку и… провалила экзамен.

– Ты вдруг побледнела вся, когда вышла в центр зала, затряслась, – Милора вскочила с постели и замахала руками, эмоционально рассказывая. – Я сразу поняла – конец всему! Ты пламя достала из рук, начала кастовать заклинание и-и-и-и-и… Бум! Упала без чувств! Прямо на каменный пол!

Милора прижала ладони к щекам, в глазах был испуг, словно это происходило прямо сейчас.

– Все застыли, удивленные, глядят, с места не сдвинутся. А ты как давай тарабарщину какую-то нести. Что-то про мост, платье, рис и голубей. Словно демоны вселились в тебя!

– А дальше? – поторопила ее я.

– Ты стала медленно подниматься. Глаза пламенем сверкают - ты контроль потеряла над своим даром. Руки полыхают. И как давай ты все жечь вокруг, огненный смерч вызвала! Сожгла все гобелены, что висели на стенах, витражи разбила, обрушила люстру. Я смерть как перепугалась!

– Ох, - только и смогла выдохнуть я. Дела.

4

Рано утром, когда пейзаж вокруг еще был смазан туманом, мы с Ноэлем Алтоир покинули академию. Думаю, ректор специально вытурил нас так рано, чтобы не привлекать лишнее внимание, а оно было гарантировано. Весь вчерашний вечер ученики судачили о том, что я лишилась диплома, о чем доложила мне Милора. Ужинали мы с ней в комнате, подальше от любопытных глаз. Хотя и это не спасло – иногда я слышала перешептывания за дверью.

– Они приходят в надежде, что ты выйдешь, хотят посмотреть на тебя, – сказала мне тихо соседка по комнате. – Не знаю, что им это даст, но любопытство людское ничем не перебороть.

Ноэль был явно не доволен тем, как рано мы едем - он хотел попрощаться с друзьями, как и полагалось, но толком не вышло. Еще меньше ему нравилось то, что мы отправлялись в дорогу вместе. Но выбора у него не было - ректор выделил нам личную карету, чего отродясь не бывало здесь, как сказала Милора. Откажешься ехать – нанесешь оскорбление, а там не жди хорошей должности при дворе, ведь ректор очень близок с королем.

Карета слегка покачивалась, держа путь куда-то на юг королевства, о котором я ничегошеньки не знала. Я с жадностью рассматривала город, через который мы проезжали, затем засеянные поля за его стенами, а там леса и реки. С каждым часом во мне нарастала тревога, когда я понимала, во что вляпалась.

“Лучше так, чем окончательная смерть,” – утешала себя мысленно. Думы мои лихорадочно плясали вокруг того, что же произошло на самом деле, но внятного объяснения я не находила. Загробная ли это жизнь, параллельный мир или бредовый сон в коме – ответа я не знала.

У Милоры я выяснила вечером, что попала в королевство Саргонду, и, судя по всему, было оно далеко не таким, как привычная мне реальность. Или как это назвать правильно? Здесь царила магия, притом в прямом смысле: магиары были кем-то вроде аристократической знати и занимали правящую верхушку. Магия была далеко не всем подвластна, так что родился “пустышкой” – будь добр работать на полях или в мастерской, так уж положено. Да и за тысячелетия все само утряслось: у знати рождались магиары, у крестьян и рабочих - обычные люди. Конечно, бывали и исключения, и у знати рождались дети без дара, но хороший брак им не светил тогда, как и престижная должность при дворе. Но если вышло наоборот, и у обычной портнихи из трущоб рождался одаренный ребенок, он мог неплохо подняться.

Я посмотрела на Ноэля, что сидел напротив и глядел в окно. Тонкие нос и губы, острые скулы, каштановые волосы и светло-карие глаза. Выглядел он как настоящий аристократ, а держался как… Сидел так, словно кол проглотил, подбородок вздернут, шея каменная. А я в своих платьях расселась как деревенщина, дышать не могу из-за тугой шнуровки.

Я подвинула колени, выпрямилась, стараясь придать себе достоинства. Мое шевеление привлекло внимание спутника.

– Даже не думай, – сказал он, вздернув подбородок еще выше.

– Что?

– Говорить со мной.

Я даже поперхнулась от таких заявлений.

– Да я и не собиралась! – возмутилась я. – Ты ведь сам заговорил.

– Как же, – хмыкнул он.

Нет, вы только послушайте его! Я мысленно выдохнула, спуская пар. Конфликты ни к чему, нам еще несколько дней вместе ехать.

– Слушай, ты действительно заговорил первым со мной. Не случись этого, я бы всю дорогу молчала.

– Слабо верится.

Мне жутко захотелось его стукнуть чем-нибудь.

– Да с чего бы мне приставать к тебе? – спросила раздраженно. – Собеседник из тебя так себе!

– Может потому, магиара Иллария, – он наклонился ко мне, и я увидела, как у золотистых глаз сузились зрачки. – Что ты не давала мне проходу в академии? Я мечтал о том дне, когда получу диплом и окажусь подальше от тебя. И что я получил?

Совсем забыла о той страсти, которой настоящая Иллария воспылала к парню. Немудрено, что он так напрягся.

– Ладно, – я примирительно подняла ладони. – Я буду молчать весь оставшийся путь, а говорить только по важному делу.

– Буду благодарен, – кивнул Ноэль и вновь отвернулся к окну.

– И вообще, – решила зачем-то добавить. – Ты мне даже не нравишься. Не мой типаж.

А вот теперь пришла очередь магиара злиться. Он яростно сверкнул глазами и выпалил:

– Это как понимать?

– Не люблю таких… смазливеньких, – ответила я. – Да и какой девушке понравится, что ее объект воздыхания выглядит изящнее, чем она сама?

Не нужно было продолжать этот разговор, но меня уже несло. Просто до жути было обидно, что хозяйка тела так унижалась перед этим франтом. Я не позволю ему считать, что я глупая влюбленная девочка.

– Ты… ты! – Ноэля затрясло от злости. – Да ты мне жизнь испортила своими записочками и томными взглядами! А теперь заявляешь, что я тебе и не нравлюсь?

– Что-то вроде того, – виновато улыбнулась я.

– Да ты сама хоть кому нравишься? Давно смотрелась в зеркало? Тебя замуж возьмет только какой-нибудь… какой-нибудь… библиотекарь, заучка!

– Лучше остановись.

– Или что? Накинешься на меня и зацелуешь до смерти? – сказал Ноэль ехидным тоном.

Детская перепалка какая-то, и я на это ведусь. А ведь мы взрослые люди. Иларрии явно не меньше двадцати, а Ноэль даже чуть старше выглядит.

Я вдруг разозлилась. Сама не знаю почему, но волна гнева прошла по моему телу, обдала жаром. Каждая клеточка будто налилась огнем, который вот-вот спалит меня до тла.

Ноэль вдруг стал обеспокоенным.

– Иллария, в чем дело?

– Не знаю, – ответила почти шепотом.

И в то же мгновение мои руки вспыхнули ярким пламенем, и я испуганно вскрикнула.

– Прекрати! – воскликнул Ноэль. – Немедленно погаси!

– Как?!

Он схватил меня за руки, но тут же дернулся в сторону, шипя от боли.

– Иллария, убери магию, иначе ты подожжешь карету!

Поздно. Занавеска на окошке уже вспыхнула.

– Как? Как убрать ее?!

Я затрясла руками, но это не помогло. Я вообще не имела представления, что должна сейчас сделать.

5

Я растерла себе ноги, пока мы добрались до ближайшего постоялого двора. Оказалось, что изящные замшевые туфельки, что были на мне, совершенно не пригодны для прогулок в добрый десяток километров. Я чувствовала ужасную боль на каждом шагу, но даже не пискнула – я не позволю Ноэлю считать, что я капризная и слабая. Уж слишком неприязненно он поглядывал на меня из-за плеча, бросал раздраженные взгляды. Он думает, что я обуза, которая все портит. Но я не такая. Я не дам ему больше ни малейшего повода так считать.

Магиар Ноэль шел широкими шагами, и я едва поспевала за ним, прихрамывая. Иногда до меня доносилось, как он что-то бурчит себе под нос. Когда прислушивалась, я понимала, что он ругает меня.

– Ну что за бедовая девка, – ворчал он, когда мы шли сквозь арку из склоненных к дороге деревьев. – Проклятье на мою голову. Чем я прогневил так богов?

– Ноэль, – позвала его я негромко.

– Отстань, Иллария! – рыкнул он. – Если бы не ты и твои фокусы, мы бы уже были недалеко от Тарондира.

– Ноэль, – я нагнала его и дернула за рукав.

Мужчина резко остановился, зыркнул на меня так, словно я его укусила, и зло прорычал:

– Что непонятного? У меня нет желания говорить с тобой!

– Да что ты? – сверкнула я глазами, утомленная его нападками. – А вон тот домишко, который похож на постоялый двор, ты, видимо, хочешь пропустить?

Магиар был так увлечен своим недовольством, что прошел мимо поворота на узкую и пыльную дорожку, в конце которой стояло двухэтажное здание. Вокруг на привязи паслись лошади, а на огромной вывеске, что колыхалась над дверью, были нарисованы вилка и ложка, скрещенные над кроватью. Забавный дизайн, зато видно даже отсюда.

Ноэль посмотрел на здание в конце дороги, потом на меня. В глазах его вновь была злость, словно это я виновата в том, что он ничего не замечает вокруг. Но уже через мгновение злоба погасла, и взгляд стал спокойным.

– Спасибо, что сказала, – произнес Ноэль тихим голосом и свернул с основной дороги. – Идем.

Близость постели и возможность отдохнуть придали мне сил, и я даже перестала чувствовать боль в ногах. Я поспешила следом за своим спутником, длинные ноги которого успевали преодолеть куда большее расстояние, чем могла я.

“Пообедаем, выспимся. Попрошу бинты, перемотаю свои мозоли, а завтра как новая буду.” – мечтала я. Кто бы мог подумать, что буду мечтать о таких простых вещах?

Едва мы вошли в деревянные двери с облупившейся синей краской, как все присутствующие разом глянули на нас. Мне показалось, что я очутилась в шаблонном вестерне, где ковбой заходит в салун, а все бандиты сверлят его злыми глазами. Только здесь не Дикий Запад, а скорее… Дикое Средневековье. Если в академии все были чисто и хорошо одеты, то посетители этого заведения как на подбор были грязными, беззубыми, страшными. Даже хозяйка, что стояла за стойкой и терла стакан тряпкой в желтых пятнах, выглядела отталкивающе: рябое от оспы лицо, мясистый нос, блестящий от жира, такие же жирные волосы, засаленная одежда. Увидев нас, она приподняла изумленно брови, а затем хрипло гаркнула:

– Чего надо?

Так себе сервис. Дружелюбие так и прет.

– Мы бы хотели снять две комнаты для ночлега, – Ноэль решительно подошел к стойке. Я засеменила к нему, не сводя глаз с пялящихся на нас посетителей. Один из мужчин, с рыжими волосами, поймав мой взгляд, сально улыбнулся, оголив гнилые пеньки зубов.

– Еще нам нужна на завтра карета, мы уезжаем рано утром. И ужин подать в комнаты, – донесся до меня голос Ноэля. Я не могла отвести взгляд от наглеца, что липким взглядом осматривал меня от макушки до кончиков туфель.

– Комната только одна, – грубо ответила хозяйка. – Больше нет. Кареты нет, но могу дать телегу.

– Проклятье, – выругался Ноэль. – Вы уверены, что нет второй комнаты? Мы не можем ночевать вместе.

– Уверена. У меня их всего три, и две уже заняты.

Бандит встал со своего места и направился в мою сторону. Увидев это, другой мужчина, что сидел рядом с ним, тоже поднялся. В ухе его блеснула медная серьга в форме полумесяца.

– Скучаешь, девочка? – спросил негромко рыжий. – Не видел я, чтоб сюда забредали такие красотки.

– Да еще и без охраны, – хмыкнул тот, что с сережкой.

– Я не одна, – я кивнула в сторону спутника. — Я с ним.

Мужчины с плотоядными улыбками скользнули взглядом по спине Ноэля, что был занят спорами с хозяйкой таверны.

– С этим? Думаешь, он поможет тебе? Да мы его быстренько смешаем с пылью. Он же сопляк, да еще и слабенький. А мы сильные. Тебе ведь нравятся сильные мужчины, девочка?

– Нет, – машинально ответила я и попятилась к стойке.

– Понравятся, – хмыкнул рыжий. – Мы заставим.

Я вцепилась в руку магиара, и он недовольно посмотрел на меня. Видимо, заметив мой испуг, он развернулся лицом к бандитам и смерил их оценивающим взглядом.

– Вы что-то хотели? – спросил он ровным голосом.

– С девичкой этой развлечься, а что? – нагло спросил “серьга” и достал откуда-то из-за спины большой нож. Он начал пробовать его кончик подушечкой пальца, явно намекая на расправу.

– Боюсь, развлекаться у вас выйдет только друг с другом. Отойдите от нее, – голос Ноэля был спокойным, словно не было в нем и капли страха перед этими страшными головорезами. А вот внутри меня росла паника. Может он просто глуповат, не понимает, что нам сейчас грозит?

– Ноэль, давай уйдем, – шепнула я, крепче сжимая его плечо. – Прошу.

– Нет, красотка, ну куда вы пойдете? Мы же еще не договорили.

Рыжий тоже вытащил нож и направил его в сторону магиара, угрожая. Я почувствовала, как сердце бешено стучит, грозя выломать ребра.

– Не в моей таверне! – рыкнула хозяйка. – Я не намерена вновь выскабливать кровь из половиц!

– Ладно, Джейра, – крикнул ей в ответ тот, что с серьгой, а затем обратился к моему компаньону. – Пойдем, выйдем, поговорим в спокойной обстановке.

Ноэль лишь слегка приподнял бровь и направился в сторону выхода.

6

Я обратилась к женщине, что все это время задумчиво провожала Ноэля взглядом.

– Простите, а у вас не будет бинтов?

– Бинтов? – спросила она протяжно, переключив внимание на меня. – Здесь что, по-твоему, храм исцеления?

Ее ответ на мгновение сбил меня с толку, и я замялась. Но женщина уже махнула рукой и вздохнула:

– Ладно, есть у меня немного. В прошлый раз как Пин рассек Джораху бутылкой голову, пришлось нарезать из старых простыней.

Мне не понравилось то, что она сказала. Я хотела было отказаться, но не успела – женщина уже исчезла где-то под стойкой, а когда вынырнула обратно на свет в ее руках были желто-коричневые тряпки.

– Вот, – сунула она мне в руки мерзкий комок тряпья. – Можешь не возвращать. Я кровь отстирала, они чистые.

Отказываться теперь было как-то неудобно, и я, поблагодарив еле слышно хозяйку, спешно направилась к лестнице.

– Третья дверь в конце коридора, – крикнула мне вслед женщина.

Я поднялась наверх, быстро дошла до нужной двери, опасаясь, что могу вновь встретить какого-нибудь головореза. Без стука ворвалась в комнату, громко захлопнув за собой дверь.

– Что это у тебя? – нахмурился Ноэль, увидев в моих руках тряпье. Он скинул свой пиджак, и белоснежная сорочка ярким пятном выделялась на фоне серо-коричневого убранства неаккуратной и грязной комнаты.

– Это? – я посмотрела на лоскуты в своих руках, словно видела их впервые. – Это так, случайно прихватила.

Увидев, что камин растоплен, я швырнула мерзкие тряпки в огонь. Я лучше кровью истеку, чем намотаю на себя этот ужас. Интересно, в этом мире уже есть антисептик? Сомневаюсь. Кажется, меня ждет сепсис.

Хотя зачем драматизировать, если я еще ноги свои не видела. Быть может, все не так уж и плохо.

Я опустилась на кресло и осторожно стянула туфлю. Нога тут же отозвалась пульсирующей болью, и я невольно охнула.

– В чем дело? – насторожился магиар.

– Ничего, все в порядке.

Я осторожно стянула чулок, стиснув зубы от боли – ткань, пропитанная кровью, прилипла к ранкам, и отрывать теперь ее было весьма неприятно. Наконец, когда я справилась, то увидела весь масштаб бедствия. Пятки, мизинцы и костяшки под ними были стерты до крови, раны саднили и жгли. Хорошо, что завтра не придется идти пешком.

– Иллария! – воскликнул Ноэль. – Что ты делаешь? Это же неприлично!

Магиар, заметив мои голые до лодыжек ноги, резко отвернулся.

– Не пытайся меня соблазнить! Я предупреждал тебя – не выйдет.

Он вдруг застыл, словно до него неожиданно что-то дошло. Кинул взгляд через плечо на мои ноги вновь, а затем развернулся. В два шага он преодолел расстояние между нами и склонился надо мной. Пальцы его нахально схватили подол, приподняв его сильнее, и я машинально ударила мужчину по руке.

– Это же неприлично! – вернула я ему его же монету.

Но Ноэлю было все равно.

– Что с твоими ногами? – строго спросил он, словно я была нашкодившим ребенком, который разбил его любимую вазу.

Я подобрала ноги под кресло, пряча их от его внимательных глаз.

– Ничего, просто немного натерла мозоли.

– Немного? – рявкнул Ноэль. – Да на твоих ногах места живого нет!

Я ничего не ответила. Лишь смотрела на него, не отводя взгляда.

– И как давно это случилось?

– Где-то через полчаса ходьбы.

– И ты молчала всю дорогу?! Ты с ума сошла?

– Пока не сняла обувь, было не так уж и больно.

Он опустился на колени передо мной, схватил мою ступню и притянул ближе к себе, чтобы рассмотреть.

– А что я могла сделать?

– Сказать мне.

– Чтобы ты в очередной раз заявил, как я тебя достала? Чтобы ты опять сверкал глазами и кричал, что это очередная уловка, чтобы получить твое внимание? Нет, лучше – чтобы соблазнить тебя!

Ноэль поднял на меня золотистые глаза, но в них не было ни гнева, ни злости. Он смотрел скорее виновато.

– Я не думал… Просто ты всегда…

Он вздохнул.

– Послушай, – я положила руку ему на плечо, и тут же отдернула, когда он посмотрел на нее. Совсем забыла, что здесь другие нравы. – Послушай, Ноэль. Тебе сложно будет понять это, судя по тому, что Илл… что я делала раньше, как бегала за тобой. Но ты должен знать – ты меня не интересуешь… больше. Я не влюблена, не соблазняю тебя, не ищу твоего внимания. Я просто хочу…

А чего я хочу? Разобраться с тем, что происходит в этом мире, в моей жизни. Или назад вернуться, найти способ, если такой вообще есть. Нет, слишком масштабно. Для начала я хочу просто покоя и понятности, чтобы все обдумать, все изучить, а там уж поглядим. За сутки на меня сыпалось столько, что я сама удивляюсь, как выдерживаю. Мозг словно выстроил невидимую защиту, отбросил переживания и истерики, и принял все как игру. А может так и выглядит смерть?

— Я хочу добраться туда, куда меня направили. И не сесть в тюрьму, – закончила я.

Ноэль еще некоторое время смотрел на меня, размышляя о чем-то. Моя нога все еще оставалась в его ладони, от которой исходило приятное тепло. Наконец, мужчина кивнул.

– Я рад, что хотя бы сейчас ты готова оставить меня в покое, Иллария. Просто давай придерживаться нашего уговора – не болтать без нужды. Но если что-то произошло, – он кивнул в сторону моей ступни. – Ты должна сказать. Договорились?

Я согласна кивнула.

– Может тогда отпустишь мою ногу? – спросила негромко, смущенная таким длительным прикосновением. Нет, я не ханжа, я замуж так-то выйти успела перед смертью. Но как-то в этой обстановке такое казалось ужасно неприемлемым и … волнующим.

– Пожалуй, я так и сделаю. Но ненадолго.

Магиар направился в сторону выхода из комнаты.

– Куда ты? – спросила я настороженно.

– Нужна вода, чтобы промыть тебе раны. И какие-нибудь лекарства. Не стоит оставлять это так.

Не дожидаясь от меня ответа, Ноэль вышел, чтобы уже минут через пять вернуться назад с тазом. Брови его были грозно нахмурены, глаза яростно сверкали.

7

Ноэль, как истинный джентльмен, уступил мне кровать, а сам расположился на полу, расстелив одно из одеял. Я видела даже в темноте, как он трясется от холода, подползает все ближе и ближе к камину, который слишком быстро прогорал. Иногда мужчина брал в руку кочергу и шевелил угли. Огонь вспыхивал, рассыпая ворох искр, озарял Ноэля тусклым светом, но слишком быстро тух, не успев толком нагреть помещение. Несмотря на то, что днем было достаточно тепло (погода напоминала апрель в моем мире), ночью было достаточно зябко, даже под одеялом. Что уж говорить про пол?

Мне было жаль спутника. Это с одной стороны. А с другой… Так ему и надо! Нечего было меня без конца шпынять за то, чего я не делала. Может на самом деле Иллария не так уж и сильно него донимала, а он только наговаривает.

– Ноэль, – позвала я тихонько, зная, что он не спит.

Плечи его напряглись, он стал дышать тише, но не отозвался.

– Я знаю, что ты не спишь, – сказала уже чуть громче. – Я же вижу.

– Чего ты хочешь, Иллария? – вздохнул он обреченно.

– Скажи, я не помню этого, но я действительно тебя сильно доставала?

Ноэль хмыкнул.

– Смеешься? Еще как.

Я тихонько выдохнула, набираясь смелости. Расскажет или пошлет куда подальше? Не спросишь – не узнаешь.

– Ноэль, а ты не мог бы, – я на мгновение сделала паузу. – Не мог рассказать, что именно я делала?

Магиар даже приподнялся, огорошенный моим вопросом. В его глазах грозно сверкнули отблески огня.

– Рассказать? Ты хочешь слишком многого! Да как я смогу о таком… такое…

Он возмущенно хмыкнул, но тут же смолк. Немного подумав, он сказал:

– Не помнишь, да? Так послушай, дорогая Иллария. Однажды, когда я шел на урок древних языков, ты поджидала меня за углом коридора. Стоило мне свернуть, как ты выскочила, чуть не сбив меня с ног, и сунула в руки конверт!

Он сделал трагическую паузу, словно уже здесь я должна была впасть в ужас от услышанного. Я смотрела на собеседника, ожидая продолжения. Поняв, что умирать от стыда я не собираюсь, он продолжил.

– Там было письмо, Иллария. В нем ты, только представь, говорила о том, что желаешь со мной встретиться!

Ноэль понизил голос, с шипением произнеся последнее слово. То, как он взмахнул руками, говорило о его крайней степени возмущения.

– И что? – спросила я с недоумением.

– Вечером, Иллария! В саду! Наедине!

Последнее слово он отчеканил по слогам, произнося с нажимом каждый.

– О-о-о, – протянула я. — Ну да, очень… постыдно с моей стороны.

Пуританские нравы тут. Я все понимаю, приличия, и все такое. Но чтобы настолько все было плохо. Представляю, если бы в моем мире все падали в обморок от того, что девушка попросила парня встретиться в саду вечерком. Мда.

– Хуже всего, магиара, тот день, когда ты ко мне пробралась в спальню. Вот это был позор. Какое счастье, что ректор смог замять этот скандал.

Вот эта история и меня напрягала. Свесив ноги с постели, я шепнула Ноэлю:

– Расскажи.

– Я бы предпочел забыть эту историю, – сказал магиар раздраженно, но все же продолжил. – Я вернулся в покои поздно, открыл дверь, а там ты.

– Так? – я и сама начинала уже раздражаться от того, сколько драматизма он вкладывал во все сказанное.

– В спальне мужчины, Иллария! После наступления темноты.

– И? Я пришла с шампанским и клубникой? Лежала в твоей постели, одетая в развратный наряд, в томной позе? Соблазнительно манила тебя пальчиком?

Даже в полутьме я увидела, как вспыхнули щеки магиара. Не думала, что этого холодного аристократа так легко смутить.

– Что ты себе позволяешь? – рыкнул он. – Как у тебя язык поворачивается говорить такое?

Признаюсь, мне нравилось его поддразнивать этим. Но я не стала больше испытывать его терпение. И воспитание.

– То есть, ничего такого не было? Я просто пришла к тебе в спальню? Зачем?

– Я не знаю. Ты стояла у окна, а когда я вошел, беспокойно повернулась. Ты хотела что-то сказать.

– И не сказала?

Ноэль покачал головой.

– Я был не один. Мы с Айстером и Бьюлом пришли ко мне, чтобы…

Он запнулся, а затем махнул рукой.

– Неважно, зачем мы пришли. Главное - они увидели тебя. В моей спальне. Слухи быстро расползлись.

– Неприятненько, – тихо, скорее самой себе, чем ему, сказала я.

– Наше счастье, что сейчас нас никто не видит. Иначе мне пришлось бы жениться на тебе.

И он так это сказал, чуть ли не фыркнув, что я оторопела. Мгновение, и оторопь сменилась гневом. Да как он смеет говорить так? Будто я последний сорт!

– А кто сказал, что я бы вышла за тебя?

Удар достиг цели – Ноэль напрягся. Я почувствовала даже на таком расстоянии, как он наливается ледяным холодом.

– Что ты хочешь этим сказать, Иллария Уортер? Какой бы у тебя был выбор?

– Да хоть какой, – я придала голосу наигранной беззаботности. – Отказалась бы, и дело с концом.

– Ты опозорила бы этим семью.

– Что ж, бывает. Не всем быть примером для подражания и любимцем родителей.

– Невозможно! Тебе пришлось бы стать моей женой!

– И кто меня бы заставил? И я говорила уже – ты не мой типаж. Мне мужчины больше нравятся сильные, широкоплечие. Возможно, привыкшие к труду. Я, глядишь, скорее за конюха бы вышла какого или за кузнеца.

Воздух между нами уже дрожал, раскаляясь все сильнее.

– Иллария, – прошипел Ноэль предостерегающе.

– Молчу, – примирительно улыбнулась я, хоть он и не мог этого увидеть. – Просто хочу, чтобы ты знал – я не сохну по тебе. Больше точно нет. Забудь все, что было раньше.

– Сохну?

– Я имею в виду, не влюблена в тебя. Ты мне не интересен.

– И ты мне, – зло ответил Ноэль.

Сколько бы не было недоразумений в прошлом между Ноэлем и Илларией, я положу этому конец.

Магиар уже отвернулся и вновь улегся, недовольно сопя. Мои слова его задели, я понимала это. Но иначе было никак. Я откинулась на подушку, прикрыла глаза. Еще долго пыталась представить, выудить из недр чужой памяти те ситуации. В тщетных попытках я не заметила как уснула.

8

Проклятая телега! Это вам не современный автомобиль с комфортными эргономичными сидениями. Если я думала, что нас трясет в карете, то теперь я даже слов не смогла бы подобрать, чтобы описать этот ужас. Под мерный скрип колес набивались синяки на моих ягодицах и бедрах, и даже пышный слой юбок и верхнее платье не смогли бы меня спасти. Я чувствовала каждую кочку, каждый малюсенький камешек, что лежал на нашем пути. Мне хотелось, чтобы эта пытка скорее кончилась, но старая лошадка, что тащила нас, не могла ехать ни на метр быстрее.

Когда здесь изобретут поезда, автомобили, самолеты? Это ж невозможно вот так в час по чайной ложке ехать. То, что мы преодолевали целый день, можно в моем мире за пару часов проехать, и это если не гнать. Магия есть, а прогресс застрял где-то… А может моя судьба как раз в том, чтобы помочь им с этим? Вдруг меня сюда закинуло, чтобы я их просвещала.

От этой мысли на меня даже вдохновение нашло. Я же могу им помочь изобрести первую машину или телевизор! Я представила, как ученые этого мира расспрашивают меня, и тут же поникла:

– Как оно работает, магиара? – спросил воображаемый собеседник меня, указывая на телевизор.

– Эээ… ну, нажимаешь кнопочку, и картинка появляется.

– А откуда она берется, магиара? Как работает кнопочка?

Я сконфуженно отвожу глаза, заикаясь, ищу слова.

Мне всегда казалось, что мы так много умеем и знаем в наше время, а по факту – ничего. Я не смогу изобрести автомобиль – я не знаю, как работает двигатель, как собрать его, как запустить. Я не смогу изобрести смартфон, стиральную машину, да даже пенициллин. Абсолютно бесполезная неумеха, а казалось то…

“А что ты можешь?” – шепнул разум.

Наверняка что-то есть. Что-то, что пригодится мне.

– Скоро уже приедем, – прервал мои рассуждения Ноэль, глянув на меня из-за плеча.

– Скоро? – оживилась я и мысленно потерла руки.

– Да. К ночи будем.

– К ночи? – вновь эхом повторила я и подняла глаза к небу. Солнце стояло в зените, знаменуя полдень. Нет, я не выдержу эту пытку еще целый день!

– Ноэль, – сказала я нарочито ласково и подползла в телеге ближе к облучку, на котором сидел магиар, управляя лошадью.

– Ты чего это? – испуганно спросил он, настороженный моим тоном. Видимо, он посчитал, что я снова буду его “донимать своей любовью”.

– Может мы остановимся? Я жуть как устала! Не чувствую… – я осеклась, вспомнив о приличиях в этом мире. – Ноги. Отсидела.

– Нельзя, лучше скорее доехать.

– Отчего же нельзя?

– Место неподходящее.

Я окинула взглядом медленно, слишком медленно, проплывающий мимо нас пейзаж. Луга сочной зеленой травы пестрели весенними цветами. Лес вокруг перестал быть мрачным и темным – он посветлел, все меньше было хвойных, все чаще белели березы. Погода была чудо как хорошо, хоть выскакивай из проклятой телеги!

– А по-моему прекрасное.

Среди деревьев я углядела ручеек.

– Смотри! – показала Ноэлю. – Разве не надо лошадку напоить? Она ведь тоже устает с таким грузом.

Магиар задумался, недовольно нахмурив брови.

– Ну пожалуйста, Ноэль. Всего десять минут, молю тебя.

– Ладно, – нехотя согласился он и направил лошадь с дороги в сторону ручья.

Однажды мне довелось поплавать на корабле, и когда я сошла, ноги казались чужими, а земля покачивалась и казалась слишком твердой. Сейчас, почти выпрыгнув из кареты, я чувствовала тоже самое. То ли из-за долгой езды, то ли Ноэль не сказал мне об еще одной побочке.

Хромая, я подошла к ручью, опустила пальцы в воду, наслаждаясь приятной прохладой. Ноэль отцепил лошадь и подвел ее к воде, встав рядом со мной. Животное начало пить.

– Пожалуй, – сказал магиар, осмотревшись. – Останемся тут ненадолго. Место действительно хорошее.

– А ты переживал, – улыбнулась я ему.

Солнце безжалостно припекало, и я машинально расстегнула две верхние пуговицы платья, чтобы дать немного свободы. Глухой высокий ворот душил меня всю дорогу, не давал нормально дышать. Как же приятно…

– Иллария! – воскликнул Ноэль. – Немедленно застегнись!

Он отвел взгляд, словно там глубокое декольте было, открывающее вид на грудь, а не участок кожи на шее.

– А что? Не можешь держать себя в руках при виде женской шеи? – рыкнула я, измотанная дорогой и жарой. Грубо, но нервы были уже на пределе, а пустой желудок добавлял мне вредности.

— Я не… я…

Магиар выдохнул резко, отвернулся, стал смотреть на воду.

– Ноэль, только не говори мне, что все ходят вот так, как монашки, – вздохнула я, но пуговицы не застегнула обратно.

– Как кто?

– Монашки.

– Не понимаю о ком ты.

Я секунду подумала, а затем принялась объяснять:

– Женщины такие, в строгой одежде. Они верят в Бога и посвящают ему жизнь.

– Жрицы?

– Ну можно и так сказать.

– А при чем здесь они? – не понимал Ноэль. Видимо, жрицы здесь и монахини из моего мира отличаются своими одеждами очень сильно.

– Забудь, – я махнула рукой, и пальцы вдруг вспыхнули. Испугавшись в первое мгновение, я затрясла рукой, но пламя не погасло. Больно не было, но я почувствовала, как по телу, где-то под кожей разливается жар.

– Ноэль, – сдавленно пискнула я. – Что мне с этим делать?

– Просто погаси.

Он осекся, вспомнив, что у меня с этим в последнее время большие проблемы. Магиар подошел ко мне ближе, приподнял мою руку за локоть.

– Давай я помогу. Посмотри на это пламя, на свою кисть. Сконцентрируйся, возьми власть над магией, а затем просто загаси ее.

Я послушалась его совета и посмотрела на руку. Пламя вспыхнуло сильнее, рассыпав кучу огненных искр вокруг. Я видела, как одна из них упала на пиджак Ноэля, прожигая крохотную дырочку. Он тоже это заметил – резко выпустил мою руку, отряхивая ткань на груди.

– Нет, ты совсем наоборот действуешь! Пробуй еще раз. Сконцентрируйся и погаси!

9

Лошадь, которая сдуру ломанулась в лес, мы искали до самой темноты. Ноэль вновь ругался себе под нос, а я терпеливо шагала рядом, стараясь не злить его еще больше. Когда животное нашлось, пришлось ловить ее с помощью магических пут, которые создал магиар.

– Заночуем здесь, – сказал он, ведя беглянку обратно на поляну. – В ночь не поедем. Я рассчитывал, что мы к вечеру доберемся, а тут…

Он бросил на меня многозначительный взгляд, но я сделала вид, что не заметила его намеков.

Недалеко от телеги Ноэль разложил ветки, намереваясь развести костер.

– Давай, – сказал он мне. – Поджигай.

Я посмотрела на него как на умалишенного.

– Ты действительно думаешь, что это хорошая идея после того, что сегодня было?

Ноэль вздохнул, взял две палки в руки и начал тереть их друг о друга, пытаясь разжечь. Я наблюдала за его стараниями минут десять.

– Дай мне.

Он отклонился назад, настороженно глядя на меня, но я его успокоила:

– Без магии.

Магиар отдал мне свои “инструменты”. Я оглядела палки.

– Они же сырые!

– А это важно?

– Конечно! Ты что, никогда костер не разводил?

– Не приходилось, – огрызнулся Ноэль. – У меня для этого есть слуги. Да и спать под открытым небом я не привык.

– Ясно, – обрубила я. – Неси из леса ветки, но выбирай только сухие.

Мы собрали хворост и переложили костер. Неподалеку я вырвала пучок сухой травы и положила между веток. Несколько минут, и вуаля - пламя разгорелось, освещая наши лица.

– Ты воспользовалась магией, – сказал Ноэль недоверчиво.

– Нет.

– Тогда как у тебя вышло?

– Немного знаний и капелька опыта, вот и все.

– И где же юная магиара могла такому научиться?

– Дома, – уклончиво ответила я.

Мы опустились по разным сторонам костра, по нашим лицам плясали тени от всполохов. Живот сводило от голода, и я тяжко вздохнула. Сейчас бы курочку в сливочном соусе. Или грибного супчика… Живот заурчал, и я прижала к нему руку, заглушая звуки. Нет, нельзя о еде думать, только хуже делаю. Но паста с беконом…

– Голодная? – услышал мой бунтующий желудок Ноэль.

Я кивнула.

– Может ты нам вырастишь какое-нибудь съедобное растение? – жалобно спросила я. – Картофель, к примеру, или помидорный куст? Да хотя бы лук.

Магиар покачал головой.

– Я не всесилен. Если растение тут растет, то я могу его заставить вырасти быстрее из семян, что сокрыты в почве, могу укрепить или ускорить. Но я не могу вырастить то, чего просто нет.

– Понятно, – грустно ответила я, и уставилась в пламя.

Громкий рык разорвал ночную тишину.

– Такая маленькая, а как живот урчит, – усмехнулся Ноэль.

– Это не я, – озадаченно прошептала в ответ, и мы разом повернулись в сторону леса.

Рык повторился. Лошадь, которая была теперь крепко привязана к дереву, начала беспокойно перебирать ногами, а затем и вовсе рваться в сторону.

Ноэль вскочил, уставился в непроглядную темень деревьев, пытаясь разглядеть что-то. Машинально он закатал рукава, и магия заструилась по его рукам.

– Что там? Ты видишь? – испуганно спросила я, осторожно поднимаясь. Казалось, что если я издам хоть чуть-чуть шума, то мне тут же конец.

– Волки, наверное, – отозвался мой компаньон. – Я же говорил – здесь нельзя останавливаться.

– Волки?! – яростно прошептала я, ощущая, как живот сводит от страха. – Какие еще к черту волки?!

– Тссс, – шикнул магиар. – Держись позади.

Он тихонько пошел вперед к кромке леса. Оттуда слышались рычания, кряхтения. Волки, говоришь? С каких пор волки стали стонать?!

Едва я подумала об этих странных звуках, как руки мои вспыхнули ярким пламенем. Да будь проклята эта магия, сколько можно?!

Но Ноэля, казалось, это только обрадовало. Он резко повернулся ко мне, схватил меня за запястья и выставил мои руки вперед, в сторону деревьев и жутких звуков.

– Выпусти ее, давай, – шепнул он у самого моего уха, опалив горячим дыханием кожу. И я послушалась. Сама не понимаю как, но всплеск пламени сорвался с моих ладоней и стремительно понесся в темноту, рассеивая ее на своем пути. У края леса он высветил ужасного вида искореженные тела с уродливыми болтающимися головами. Я едва сдержалась, чтобы не закричать от ужаса. Огонь погас, так и не долетев до конца, и в вернувшейся темноте стало еще страшнее.

– Ноэль, кто это? – выдавила я из себя еле слышно.

– Нежить, – угрюмо ответил.

– И что нам делать?

– Нужно убить их.

– Как?!

– Лучше всего огнем. – Он на секунду замолчал, осознавая, что от меня толку нет. Подумав, оттолкнул меня назад. – Прячься за телегу, я разберусь!

Не тратя больше время на болтовню, он широкими шагами направился в темноту. Его фигура еле видна была в свете тонкого серпа-месяца. Мое сердце билось в сумасшедшем ритме, отдавало в висках и под горлом. Страх завладел мной, заставил окаменеть. Нужно спрятаться, как сказал Ноэль, спасаться…

Ноги не слушались. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, я посмотрела в тьму, где магиар уже не был виден.

“Если я не помогу ему, то никто не поможет. Он же погибнет там, в бездушной темноте.”

Прикрыв глаза, я попыталась почувствовать магию, что текла по моим венам.

Из темноты послышалась ругань Ноэля, какой-то шум. Я вздрогнула, впилась глазами в черное полотно ночи, но видела лишь очертания берез на фоне темного неба.

“Не отвлекайся. Соберись. Сконцентрируйся.”

Я вновь прикрыла веки, заглянула внутрь не своего тела. Вот оно. Магия струилась, перетекала во мне, создавая едва ощутимые вибрации. Я подхватила ее, направила к пальцам, и кончики их начало пощипывать.

“Эммм… что я должна сделать? Попросить? Мне нужен огонь, много огня!”

Тело послушно толкнуло вибрирующий поток, который в нетерпении требовал выхода. Я открыла глаза, выставила вперед руки, которые уже просто полыхали.

“ Сделай огненный шар. Пусть он зависнет и озарит все светом, чтоб стало светло, как днем.” – молилась я неведомому, что жило внутри Илларии Уортер.

10

Через час-полтора мы проезжали деревню, о которой говорил Ноэль. Рассвет только занимался, но люди уже повысыпали на улицы. Неудивительно – горящий по соседству лес вытащил их из постелей. Жители глядели в ту сторону, откуда мы приехали, смотрели на рассеянный дым, что поднимался над верхушками деревьев. К счастью, пламени уже не было – к тому моменту, как мы доехали, пожар уже потушили.

– Магиар Ирвин затушил, – шептала женщина, мимо которой проскрипела наша телега, своей собеседнице. – Хорошо, что водой владеет.

– А то бы мы как же в ручную тушили бы? – причитала вторая.

Я опустила глаза, словно они могли догадаться, кто виноват в происшествии.

Увидев нас, женщины разом обернулись и на лицах их появились улыбки:

– Магиар Ноэль, вы уже вернулись?

– Отучились, магир Ноэль?

Мой спутник кивнул им, расплываясь в ответной улыбке.

– Вернулся. Отучился.

– Ох как батюшка рад вам будет! А это кто с вами? Невеста ваша?

Ноэль вмиг смутился как мальчишка и слишком быстро выпалил:

– Нет, не невеста.

– А кто же ж тогды?

– Магиару Илларию направили сюда на стажировку.

– А-а-а-а, – протянули разом обе женщины. По их лицам было видно, что слово “стажировка” им неизвестно, но спрашивать они не стали. Наша телега проехала уже мимо, но я затылком ощущала их пристальные взгляды на меня.

Небольшая улочка почти закончилась, впереди виднелась дорога, что извивалась между вспаханных полей. Вдалеке, в десятке километров, виднелись стены города, что стоял на возвышенности.

Я с интересом смотрела вдаль, пытаясь представить, как там все выглядит. Тот город, в котором находилась академия, я даже не рассмотрела, настолько я была сбита с толку перемещением сюда.

– Хорошо, что пожар успели потушить, и беды не произошло, – сказал Ноэль, повернувшись в мою сторону.

– Да, хорошо, – ответила задумчиво, окидывая взглядом крестьян, что шли в поле с инструментами. Если я правильно поняла, и сейчас весна, то, скорее всего, они будут сажать семя.

– Ты очень смелая, Иллария, – продолжал Ноэль. – Я даже думать не мог, видя тебя в академии, что ты такая. Ты была всегда такой скромницей, а оказалась…

Он смущенно замолчал, и я посмотрела на него с удивлением. Смелая? Меня страх раздирал на клочки, чуть сердце не разорвалось, когда я уродов этих увидела. Но говорить об этом вслух я не стала, пусть верит, что я храбрая.

– Ты тож смелый. И хорошо обращаешься с магией.

– Это да, – горделиво ответил магиар. – Мне даже при дворе стажировку предлагали, но я отказался.

– Почему?

– Меня дома ждут. Здесь я нужнее. Да и я думал, что при дворе ты будешь.

– Как видишь, зря переживал, – усмехнулась я.

– Кстати, письмо где? Куда тебя направили, к кому? Ты читала его? Если оно сгорело, а ты не помнишь…

– Оно не сгорело. Я его в кармане все это время ношу.

Я достала запечатанный конверт, прочитала надпись:

– “Моему дорогому другу Алиасу.” Здесь ни фамилии, ни адреса. Я не буду вскрывать – оно не мне.

Подняв глаза, я увидела, что плечи Ноэля напряглись. Он немного помолчал, а затем нехотя сказал:

– И не нужно вскрывать. Я знаю, к кому ты едешь.

Тон его голоса мне совершенно не понравился.

– Ноэль, ты его знаешь?

– Да, – коротко ответил он, но одно это слово уже говорило о многом.

– Мне не нравится твой голос, – я напряглась.

Ноэль шумно выдохнул, секунду помолчал, а затем сказал:

– Не повезло тебе, Иллария. Ты едешь к тому, к кому не следовало бы.

В голосе его слышались и горечь, и печаль, и злость.

– Прекрати пугать меня!

Я легонько ударила его по плечу, и Ноэль покачнулся на облучке.

– Говори уже, не молчи!

– Неприятный тип, – сказал он нарочито спокойным тоном. – Много дурного говорят о нем. Это не тот человек, у которого я бы хотел работать. Да никто не хотел бы.

– И что говорят?

– Ходят слухи, что он грязные эксперименты проводит. И что даже, может быть, балуется некромантией. Не исключено, что ту нежить именно он и поднял.

Внутри меня все похолодело, чтобы уже через секунду обдать все тело жаром. Стало душно, и я тяжело задышала.

– Да как же ректор… Как он мог направить меня туда?

– Ты проштрафилась, Иллария. А по доброй воле никто к нему не поедет. Но, с ректором они хорошие друзья, на “ту” сторону ходили вместе.

Я не стала уточнять, какая еще “та сторона”, мне было совершенно не до этого. Все мои мысли вились вокруг незнакомца, к которому меня везут. Захотелось спрыгнуть с телеги, пуститься бежать. Но куда я пойду? Что делать буду? Я же ничего не знаю! А вдруг здесь меня в розыск объявят с подачи ректора? Я ж так что-то ценное уничтожила. Может даже есть какой-нибудь магический поисковик, и я уже через час в тюрьме буду сидеть. Я не хочу в тюрьму! И к некроманту не хочу!

Глубокий вдох. Медленный выдох.

Отставить панику. Ты же не слабачка, Ксю. Будь смелой, сильной. И с некромантом управишься. Ректор же не дурак, не отправит молодую девицу к чудовищу.

И мне стало вдруг так спокойно. Слухи – это слухи, люди любят нагнетать. Никакой он не некромант, не мерзкий тип.

Но мой энтузиазм угас, когда я увидела место назначения. На окраине, где стояли маленькие облупленные домишки, он направил лошадь к последнему дому, что стоял поодаль от всех, и мне стало вновь жутко. Старый, покосившийся двухэтажный коттедж в рассветном свете зиял провалом черноты – дерево, давно не крашеное, отсырело и потемнело. На одном из окон болталась на единственной петле ставня, противно поскрипывая. Вокруг коттеджа рос бурьян, творился беспорядок. Над дверью висела какая-то вывеска, но краска на ней давно вылиняла, и было невозможно разобрать, что там написано.

– Нам сюда? – спросила я с надеждой, что Ноэль скажет “нет”.

– Сюда, – ответил он, и я горестно вздохнула.

Он остановил лошадь, слез, подал мне руку, и я спустилась. Из леса, что примыкал к развалине, тянуло сыростью и холодом. Где-то каркнула ворона, и я вздрогнула.