Леди-джентльмен. Страсти египетские

Глава 1. Про кошек и собак

«Господи, благодарю тебя за то, что

этот сукин сын лишился рассудка!»

Отрывок из дневниковой записи

Джона Ханта

Разогнавшийся троллейбус резко затормозил. Я крепче вцепилась в поручень, чтобы мои мощи не улетели в другой конец салона. Все места свободны, а любовь к катанию стоя у окошка у меня никто не отнимет.

– Детей везёт, не картошку, – проворчал Данька.

Не очень справедливое замечание. Моему двоюродному брату двенадцать лет, а мне уже восемнадцать стукнуло, значит, я типа как не дитё.

Мы выскочили на остановку. Я притормозила и выплюнула в мусорку жвачку, которой меня угостил брат. Чувствую, её умопомрачительный химический запах, именуемый «клубника-банан», ещё долго будет напоминать о себе.

– Варежка, – с укоризной позвал меня Данька.

Вообще-то по паспорту я Варвара Пономарёва, а Варежкой меня только члены семьи называют. В тусовке же меня знают как Юки.

– Да иду, иду.

Ускорившись, мы потопали дальше.

Блин, я так хотела поспать до полудня, но мы ж договорились пойти в музей до обеда. Даньке не терпелось попасть на выставку, вот он и вытащил меня из постели телефонным звонком. Сама виновата, никто меня за язык не тянул, когда обещала мальцу, что отвезу его в центр города посмотреть на заморские диковины. Он у нас мальчик по нынешним меркам странный. В свободное время не режется в компьютерные игрушки и не сидит с бутылкой пива у подъезда, предпочитая более культурный досуг. С детского сада Данька любит читать, особенно его увлекают энциклопедии, и чем больше в них страниц, тем сильнее его восторг перед новыми знаниями. Даже в сети он сидит не в идиотских чатах, а на сайтах вроде «Википедии». Во как, а вы говорите, от интернета дети тупеют. На данный момент тащится по динозаврам и по древним египтянам и при любой удобной возможности читает окружающим лекции. Причем так упорядоченно и занимательно, что многие взрослые слушают его с неподдельным интересом. Молодец, одним словом, не то что я.

Краеведческий музей встретил нас яркими баннерами с изображениями золотой маски Тутанхамона и Анубиса. Может, я чего-то не понимаю, но такая завлекаловка выглядит неадекватно. Даже моих остаточных знаний хватит на то, чтобы сообразить, что погребальную маску известного фараона в нашу глушь не привезут. Да и Анубис – зловещее божество с головой шакала, помнится, бог смерти или чего-то с ней связанного. Позитив прёт.

Я еле сдержала разочарование, когда узнала стоимость билетов. В два раза больше, чем я рассчитывала! Ну ладно, не время жмотиться. Тем более, слава моей хитрожопости, стипендию мне будут исправно выплачивать. Не обеднею.

– Вы без взрослых? – насторожилась женщина на входе, принимая у меня купюры.

– Пф! – бряцая значками с анимешками, я достала из внешнего кармана сумки студенческий. – Я взрослая.

Да-да, взрослая. Маленькая, утопающая в мужской клетчатой рубашке, надетой поверх майки с надписью «I am Sherlocked», в дранных джинсах, и при этом с полной уголовной ответственностью.

– Сейчас сезон лагерей, детей толпами водят. Кошмар какой-то, – доверительно сообщила женщина.

Я уж не стала уточнять, что именно здесь творят маленькие монстры. Данька не простил бы мне промедления.

Из холла мы прошли в первый зал.

Сто лет не была в этом музее. В первый и последний раз я его посетила во втором или третьем классе и тёплых воспоминаний о нём у меня нет. Тут не было ничего интересного, только допотопные чучела животных нашей области да кубок, из которого якобы пил кто-то из царей. Зато наша классуха, Татьяна Пална, чуть голос не сорвала, пытаясь собрать всех в кучу.

Древнеегипетские штучки здорово оживили атмосферу. У меня аж глаза разбежались от количества экспонатов, хотя до последнего считала, что останусь равнодушна.

– Варь, ну куда ты несёшься? – Данька цапнул меня за рубашку. – Давай с самого начала смотреть.

И он повёл меня вдоль витрин. На таблички я почти не смотрела, на них всё равно почти не было полезной информации, к тому же братуха начал отжигать. Первым делом, пока мы стояли у беспонтового обломка стелы, он объяснил мне, почему некоторые иероглифы обведены овалом. Это называлось картуш, такая фиговинка, выделяющая имя фараона из всей записи, чтобы не сливалось с прочей абракадаброй.

– Я даже знаю, кто расшифровал иероглифы, – прихвастнула я. – Француз один. Шампиньон.

Данька посмотрел на меня, как на неандертальца. Хотя нет, пожалуй, плохое сравнение. Неандертальца он рассматривал бы с большим уважением: первобытный человек, в отличие от меня, умел добывать огонь и убивать мамонтов, а это полезнее всех моих талантов вместе взятых.

– Варя, его звали Жан-Франсуа Шампольон. Шам-поль-ён.

Стало немножко обидно. Как будто он старше, а не я.

Помолчу-ка в тряпочку. А то мой доморощенный вундеркинд всем растреплет, какая я тупая.

Следующие экспонаты были скучными. Для меня. Малой в свою очередь не торопился отходить от покоцанных вазочек и огрызков папирусов и вещал дальше. Оказывается, в Древнем Египте было дофига царских династий, и Данька с умным видом соотносил конкретного фараона с его историческим периодом. Не знаю, возможно, где-то он ошибался, но пара посетителей специально подошли к нам поближе. Нет чтобы записаться в группу для цивилизованной экскурсии, на халяву и уксус сладкий.

Я старалась выцепить что-нибудь интересное для себя. Что тут у нас? О, вот изображение какой-то знатной дамы (в табличке так и было указано – «личность не идентифицирована»). Как у неё жирно подведены глаза, прям как у меня, только мои стрелки покороче. А на этом рисунке танцовщица с лицом в профиль сверкает драгоценностями и голой грудью.

– Детям до шестнадцати! – я закрыла Даньке глаза руками, но он не оценил шутку. Вредина.

Глава 2. Я уеду жить в Лондон

«Признаться, я был немало удивлён,

когда мистер Хант вернулся с

утренней прогулки без шляпы и,

что хуже, без памяти…»

Из разговора дворецкого Истон-мэнора

с экономкой и по совместительству

супругой

Комната, в которую меня привели, вызывала двойственные чувства. Она была обставлена изысканной мебелью, на которую плебеям даже дышать нельзя, огромный белый камин выглядел впечатляюще, и вместе с этим отсутствовало ощущение уюта. Даже брошенные на кофейном столике сигары и картина с пасторальным пейзажем выглядели слишком бездушными.

Не дожидаясь разрешения от парней, я на правах самого тяжелобольного человека на свете села на обитый миленькой полосатой тканью диван. Похлопала рядом с собой по сиденью, приглашая пёсика. Умничка тут же запрыгнул и улёгся, положив голову мне на колени. Ах, как же хочется поцеловать эту маленькую прелесть! Но нельзя, я мальчик. Суровый брутальный мальчик.

– Отдохни, малыш, набегался, – шепнула я, проведя рукой по мягкой спинке.

Собака нисколько не возражала.

– Как его зовут? – я повернулась к Джону, который бестолково бродил по комнате, как тигр в клетке.

Тот затормозил.

– Тебя сейчас это больше всего волнует? – изумился он. – А как меня зовут, ты не хочешь узнать?

– Ты Джон.

– Своё имя тогда назови, – сказал он с нажимом.

На кратковременную память я вроде никогда не жаловалась.

– Бен. Бенни.

Я вглядывалась в его лицо, как в лицо препода на зачёте по отечественной истории, пытаясь понять, в чём подвох.

– Твоё полное имя Арчибальд Бенджамин Стюарт Хант, – на одном дыхании выпалил «братец».

Арчибальд?! Хорошо, что я сижу.

И как мне теперь с этим жить, с таким-то трёхэтажным именем?

Развалившийся в кресле Эндрю, наплевав на чувства друга, хихикал, словно смотрел комедийный спектакль. В этот момент меня раздражало в нём всё. Его массивная фигура в раздолбайской позе. Физиономия с маленькими колючими глазками, широким носом и полными губами. Привычка лыбиться в самые неподходящие моменты. Нафиг с ним дружить. С тобой что-нибудь случится, а он даже не посочувствует. Будет ржать и в ладоши хлопать.

– Так как щенка зовут? – я уже была готова обидеться. – Или мне подождать, когда он сам представится?

– Тоби, – буркнул Джон. Наверное, опасался, что его брат перейдёт в стадию общения с животными.

Услышав свою кличку, пёсик приподнял голову и, не дождавшись команды, снова устроил её у меня на коленях.

Ты ж моя радость. Даже имя у тебя цивильней, чем у меня.

Торопливыми шагами в комнату ворвался мужчина. Атлетического телосложения, одетый как джентльмен с картинки. Ух ты, у него ещё тёмные усы с бакенбардами! Явно свои, не приклеенные.

– Мальчики, что произошло? Все целы? – осведомился он звучным голосом.

– Руки-ноги у всех на месте, дядюшка, – откликнулся Эндрю.

Язва. Интересно, Тоби знает команду «фас»?

– Здрасьте, – я выдавила из себя приветливую улыбку. Вставать не стала, не учитель ведь.

Ой, или надо было сказать что-то вроде: «Доброго дня, сударь! Как ваше здоровье?». Пофиг, поздно уже.

– Сэр Эндрю, когда мы были в лесу, Бен ударился головой. Боюсь, он потерял память, – с долей неловкости сообщил Джон.

Тёзка тролля метнулся ко мне.

– Потерял память? Господи, неужели это правда?

– Ну да, – я виновато опустила глаза.

– И ты меня не помнишь?

– Нет.

Мужик медвежьей хваткой вцепился мне в плечо.

– Не может быть! Хотя бы семью ты должен помнить.

– Сожалею, но нет, – я попыталась выглядеть поуверенней. – Зато я помню, что Земля вращается вокруг Солнца, что Америку открыл Христофор Колумб, и что перед едой надо мыть руки.

Следующие полчаса я чувствовала себя героем фильма «Миллионер из трущоб». Мне задавали вопросы из разряда «Когда ты родился?», «Где ты учился?», и я пыталась погрузиться в воспоминания, которые могли бы дать ответы. Фигушки, память тела, точнее чужого мозга, не спешила мне на выручку, как обычно бывает с попаданцами.

На этом невезуха не заканчивалась. С каждой минутой я убеждалась, что окружение у меня не из лучших. Я в другом мире, мне нужен добрый волшебник Гендальф, который будет водить меня за ручку и давать советы, а тут три придурка, не вкуривающих ситуацию. С троллем Эндрю всё ясно, от него помощи не дождёшься ни при каких обстоятельствах. Джон себе места не находит, его явно вымораживает состояние брата. Сэр Эндрю также не похож на человека, от которого будет толк. На пробу я намекнула, что могу находиться под заклятьем, что было встречено хрюканьем Эндрю и дёрганьем глаза у Джона.

Цивилы, ёперный театр.

В итоге сэр Эндрю, как самый старший и опытный, решил, что пока меня лучше не доставать, и что, если память не вернётся в полном объёме, придётся обратиться за медицинской помощью. Вот уж чего мне точно не надо, так это вмешательства каких-то допотопных эскулапов! Хуже сделают, стопудово говорю.

После неудачного допроса Джон отвёл меня в комнату, которую хозяин дома, сэр Эндрю, выделил для Арчибальда-Бенджамина-кого-то-ещё. Мне предстояло переодеться из охотничьего костюма во что-нибудь более обыденное.

Я, как идиот, встала посреди комнаты. Где шкаф с одеждой? Здесь только кровать с балдахином да столик с парой стульев.

– Ты долго будешь это продолжать? – Джон скрестил руки на груди и прислонился к стене с бякостно-зелёными обоями.

Эй, у меня тоже нервы не железные! Попадать в другие миры интересно только тогда, когда все карты перед тобой раскрыты, а окружающие сочувствуют и наперебой норовят помочь.

– Думаешь, я прикалываюсь? – вспыхнула я. – Делать мне больше нечего, как разыгрывать перед вами комедию. Как будто мне в кайф притворяться психом! Я – не Бен! У меня нет и не было братьев и собак…