Леди Дождя

Глава 1

Владимир Берсеньев

35 лет

— До свидания, Надя. Увидимся утром. — коротко попрощался с секретарем и пошел к выходу из приемной.

Несмотря на то что на часах едва пробило шесть вечера, чувствовал я себя смертельно уставшим.

Ощущение было такое, словно меня асфальтоукладчик переехал. Причем несколько раз подряд. Буквально размазав по асфальту.

А после этого я очухался, сам себя собрал и сшил по кусочкам.

Довольно паршивое чувство, честно говоря. И непонятно чем вызванное. То ли тяжелым делом Никифорова, финальные слушания которого были назначены на завтра, то ли тем, что заработался до полного упадка сил.

Я даже не помнил, когда в последний раз был в отпуске. Больше года назад, наверное. А может быть, и больше.

Наверное, в этом всё дело, да. Пора завязывать с бесконечной работой. Надо бы взять отпуск и свалить на месяц в какие-нибудь теплые края.

И к родителям в Карелию смотаться бы надо, а то с января их не видел. И вроде ехать недалеко, а времени всё равно не хватает на поездку.

Мама скучает, обижается, а батя сердито ворчит, говоря, что сын пренебрегает родителями.

А я всё откладываю приезд. Говорю, что сейчас занят сильно, но вот в следующем месяце точно освобожусь и вырвусь в гости.

Только вот каждый следующий месяц оказывается еще более загруженным, чем предыдущий. Появляются новые дела, важные клиенты, которым никак не откажешь. Деньги, опять же, на дороге не валяются.

Вот такой порочный круг, который никак не могу разорвать.

Или просто плохо стараюсь?

— Ой, Владимир Максимович, подождите. — Надежда догоняет меня уже в коридоре. — Вы же помните, что обещали меня завтра отпустить пораньше? В половину третьего хотя бы? У моей дочери первый школьный спектакль, и я не хочу его пропустить. У Юльки главная роль, и она очень сильно переживает. Не ест толком в последнюю неделю от волнения. Ей важно, чтобы мы с Егором были на премьере.

— А, да, хорошо, что напомнила. — рассеянно киваю. — Можешь даже в час уйти. Я всё равно уеду в двенадцать в суд и после заседания уже не вернусь в офис. Главное, все документы по Никифорову мне к десяти подготовь. Помнишь же, о чем я тебе говорил?

— Конечно, помню. Всё будет сделано в лучшем виде, не волнуйтесь. Спасибо вам большое и приятного вечера.

— И тебе того же, Надь. И удачи твоей дочери. Ни пуха ни пера, как говорится.

— Ой, огромное спасибо за пожелания. Я Юлечке обязательно их передам. А вам еще раз прекрасного вечера, Владимир Максимович.

Глава 2

После разговора с секретаршей на душе внезапно стало еще тоскливее.

Почему?

Да потому что у Надежды в ее сорок лет были хороший муж и двое чудесных детей. Было к кому возвращаться по вечерам.

А у меня не было никого. Ни детей, ни жены, ни даже собаки. Только работа и нечастые посиделки с друзьями.

Нет, я очень многого достиг в жизни, лукавить не буду. Окончил вуз с отличием, получил полное высшее, а следом и адвокатскую лицензию.

Добился должности ведущего юриста, а потом и полноценного партнера в адвокатской конторе «Смирнофф и КО».

Больше десяти лет усердно строил карьеру, получал дипломы, рвался к вершинам и радовался успехам.

Только вот то, что было предметом моей гордости еще года три назад, сейчас не казалось таким уж значительным.

Особо не радовали ни солидные заработки, ни репутация одного из лучших в городе адвокатов по уголовному праву, ни уважение коллег и оппонентов в суде.

Казалось, что несмотря на все свои достижения, я проживаю жизнь зря. И всё, что делаю, не стоит и выеденного яйца.

Бред? На первый взгляд — да. Но тем не менее это ощущение с каждым днем становится всё сильнее.

И я никак не могу от него избавиться. А сегодня оно еще и обострилось на фоне общей усталости.

Зайдя в лифт, нажимаю кнопку первого этажа и невольно смотрю на свое отражение в зеркальной стене.

Кого я там вижу? Мужика средних лет, в дорогой одежде, но очень мрачного, заросшего щетиной.

На висках уже появились первые серебристые волосы, а под глазами после тяжелых последних недель залегли темные круги.

Мужика, которому предстоит возвратиться в пустую квартиру и поужинать заказанной в ресторане едой.

Ни женских объятий, ни детского смеха, только холодное, можно сказать, даже стерильное логово оголтелого карьериста.

Так, может, в этом всё дело? Кризис среднего возраста так накрыл? Потому и захотелось любви и тепла семейного очага?

Все друзья ведь давно женаты, да и из коллег мало кто остался холостым. Разве что совсем зеленые пацаны.

Разведенные есть, конечно. Как есть и те, кто женился и дважды, и трижды. А вот таких подобных мне бобылей, как выражается мама, раз-два и обчелся.

Получается, я уникум? Или просто дурак, отдавший лучшие годы карьере и зарабатыванию денег?

Только вот карьера бок по ночам почему-то не греет, а заработанные деньги с собой в гроб не заберешь. И какой тогда смысл во всем том, что я делаю? Кто мне сможет дать ответ на этот вопрос?

Лифт, наконец, доезжает до первого этажа, оповещая о конце поездки резким сигналом. И я выхожу наружу, попутно отряхиваясь от мрачных мыслей.

Вот же засада. Еще депрессухи мне только не хватало.

Нормальная жизнь у меня, куда лучше чем у многих. Жаловаться грех, что называется.

Так что я поднимаю голову повыше, натягиваю на лицо улыбку и иду к выходу, насвистывая под нос одну из любимых рок-баллад.

— До свидания, Владимир Максимович, — прощается охранник, стоящий у турникета, и я ему киваю.

— До завтра, Игорь.

На улице холодно. Осень уже давно вступила в свои права. Ветер резким порывом ударил в лицо, стоило только выйти на крыльцо, а капли дождя упали на щеки и лоб.

Зато мозги сразу прочистились, и бодрость появилась, откуда ни возьмись. А я хмыкнул, покачал головой и пошел к машине.

Теперь всё понятно. Это всё осень-зараза виновата. Обычный осенний питерский сплин меня одолел.

А все потому, что работать меньше надо… Так что всё, стоп. Завтра же скажу Наде, что в ближайшие два месяца новых дел не беру.

Закончу за октябрь-ноябрь все текущие дела, а потом улечу в отпуск. Кости на берегу погрею, мозги приведу в норму.

Ну а пока… Пока можно позвонить мужикам и договориться о том, чтобы выбраться в бильярдную, сауну или на загородную базу на выходных.

Чисто мужской компанией собраться и выпустить пар. Да, самое то.

Сев в машину, надиктовываю в наш общий дружеско-мужской чат голосовое сообщение и ставлю телефон на подставку.

И уже в заметно приподнятом настроении выезжаю на Лиговский проспект.

Нет, жизнь всё-таки хороша. Главное, выкидывать из головы всякую чепуху, которая там пытается обосноваться.

И дать мозгам отдохнуть, чтобы не кипели от перегруза.

А то сегодняшние мысли —это просто треш. Тяготиться холостой жизнью вздумал. Точно бред глюкнувшего мозга.

Нет уж, я как раз на правильном пути. Одиноким волком жить очень даже хорошо. Хотя бы потому что в любой вечер можно съездить в «Империал» и найти податливую женщину на ночь.

Никаких обязательств, постоянных склок и выноса мозга. Чистое удовольствие без всякого напряга.

Вот завтра вечером и отправлюсь в клуб. Отдохну по полной программе и сниму напряжение с какой-нибудь знойной красоткой. От души, так сказать, с оттяжкой развлекусь.

Глава 3

«Извини, Вов, у меня не получится. Мы с женой к теще с тестем в гости летим на две недели» — Ярик.

«Володь, прости, у нашей Аллочки ангина. Жена не поймет, если я оставлю ее одну с больным ребенком. Точно на развод подаст.» — Славка.

«Дружище, в эти выходные никак. У нас ремонт дома. Соне моей приспичило самой поклеить обои. Дел невпроворот. А еще надо срочно собрать новый шкаф.» — Кир.

Три сообщения пришли в течение десяти минут, одно за другим. И мое настроение опять поползло вниз.

Вот же предатели! — первым делом мелькнуло в голове. — Все, блин, примерными семьянинами такими стали.

На один день даже от юбок не оторвёшь! Ну куда это годится?

Впрочем, эта досада как быстро возникла, так и испарилась без следа и со скоростью звука. А мне стало стыдно за такие поганые мысли.

Ну в самом деле, чего я злюсь? Не виноват же Славка, что ребенок у него болеет. И идти отдыхать с друзьями в таком случае действительно западло.

Да и в любом случае, семья всегда будет в приоритете перед дружбой. И, наверное, это правильно.

Тяжело вздохнув, блокирую смартфон и прибавляю звук в магнитоле. Хочу хотя бы музыкой поднять настроение

Но получается плохо. Снова возвращаются навязчивые мысли о том, что я живу пустой жизнью.

Что дома никто не ждет, а у друзей в приоритете жены, дети и прочая родня. И я как пятое колесо у телеги, получается. Которое и выбросить жалко, и приладить некуда.

Паршивое чувство, да.

Но вслед за тоскливыми мыслями появляется и светлый лучик озарения.

Так может, стоит перестать быть пятым колесом? Может, стоит тоже жениться, завести детей, разжечь огонь в семейном очаге?

Уже ведь не маленький мальчик. Надо бы остепениться. Тогда и душа успокоится, и будет к кому возвращаться вечерами. Да и родителей порадую.

А то мама переживает вечно, что я живу один как перст. Так почему бы и не найти постоянную женщину?

И хотя мысль эта пришлась по душе, внутренний голос тут же выдал с изрядной долей ехидства:

— И где ты найдешь такую? С которой захочется не просто переспать, а быть рядом всю оставшуюся жизнь?

А этот вопрос был действительно сложным. С большим таким подвохом.

Те женщины, что отираются в клубах, для семейной жизни явно непригодны.

Да и в принципе меня ни к кому особо не тянуло никогда. И да, как тут не вспомнить вечное стихотворение Эдуарда Асадова: как много тех, с кем можно лечь в постель, как мало тех, с кем хочется проснуться.

Ведь это чистая правда. Лечь в постель мне хотелось со многими, а вот проснуться — ни с одной.

Хотя нет, вру.

Была одна женщина, а точнее — девушка. Которая зацепила меня просто до умопомрачения. И это давно было, еще в школе.

О да, Женя Семенова. Удивительно, но я помню ее так четко, как будто лишь вчера мы сидели за одной партой.

Высокая, стройная, как березка. Серые глаза с чувственной поволокой, темные волосы, которые она вечно собирала то в хвост, то в строгий пучок.

И эта родинка в виде сердечка над правым уголком губ. Которая постоянно привлекала мое внимание.

Женька мне очень нравилась тогда, просто до безумия тянуло к ней. Но я, будучи глупым мальчишкой, упрямо отказывался это признать в открытую.

Поэтому Женю, что называется, постоянно «дергал за косички». Поддразнивал, подкалывал. В общем, вел себя как придурок в пубертате, каким и являлся, по сути.

Так что ничего удивительного, что именно придурка и клоуна Женя во мне и видела.

В одиннадцатом классе я бы, может, и подкатил бы к ней, но Женька к тому времени начала встречаться с Пашкой Ивановым, нашей школьной звездой футбола.

Я понял, что безнадежно опоздал, и заглушил в себе чувства к Семеновой на корню. Начал крутить легкомысленные шашни с другими девчонками и с годами втянулся в формат «отношений без обязательств».

А у Жени с Пашкой ничего не вышло. Они расстались сразу после выпускного, а потом Женя уехала учиться в Москву.

И больше я ее не видел.

Где она сейчас, я не знал. Если честно, уже лет десять не общался с бывшими одноклассниками. Ни вживую, ни по переписке. После окончания школы все разлетелись кто куда, и заниматься поисками не было ни желания, ни времени.

По Жене не тосковал, конечно. Она ведь так и осталась всего лишь одноклассницей.

А женщин у меня было слишком много, чтобы ностальгировать по первой школьной влюбленности. Как и думать о том, что могло бы у нас с Семеновой быть, если бы я не был таким дураком.

Но иногда в памяти всё же мелькал полузабытый образ из юности.

Вот как сейчас, например. Всплыл в сознании внезапно и без всяких усилий.

Я улыбнулся и качнул головой, стряхивая с себя флёр воспоминаний. Женька, наверное, замужем давно. И если вспоминает обо мне, то лишь с каким-нибудь пренебрежительным фырканьем.

Глава 4

Первые секунды были самыми страшными.

Наверное, так всегда бывает. Потому что мозг упорно сопротивляется, отказываясь воспринимать действительность.

Плохие события трудно осознавать, особенно когда они случаются с тобой.

Вот и я впал в полный ступор. Просто сидел и слепо смотрел в лобовое стекло, не в силах поверить, что этот кошмар происходит со мной.

Тело будто парализовало полностью: ни ногой, ни рукой, ни даже пальцами шевельнуть не мог.

Мне стало страшно, врать не буду. Страшно выйти и увидеть покореженное, мертвое тело. Потому и приклеился намертво к сиденью.

Но мысли о том, чтобы сбежать с места ДТП даже возникло. Во-первых, знал, что за это полагается отдельная статья и ответственность вплоть до уголовной.

А в городе камеры на каждом шагу, так что по-любому отследят. Не один десяток таких «бегунов» защищал в суде, и точно не хотел быть на их месте.

А во-вторых, был достаточно совестлив для того, чтобы просто скрыться. Родители не так воспитывали

Из состояния странного ступора меня выводят резкие гудки клаксонов. Водители сзади отчаянно сигналят, требуя, чтобы я не создавал затор.

Похоже, никто не понял, что произошла авария.

И тут меня накрывает осознанием, что я теряю время. Что, может быть, девушке еще можно помочь, а я тут сижу и рефлексирую.

Эта мысль обжигает как огнем, и я мгновенно подрываюсь. Отстегиваю ремень, стискиваю зубы и вылетаю под дождь.

Усиленно гоню от себя мысли о морге, полиции, адвокате и возможном крахе карьеры. Сейчас главное — попытаться помочь пострадавшей.

За последние минуты ливень успел перейти в обычный дождь, так что я отчетливо рассмотрел поразительную картину.

Женщина, которую я ожидал увидеть лежащей на земле, спокойно стояла на ногах и даже успела подобрать свой зонтик.

Я опешил на пару секунд, а потом внезапно вспомнил, что под действием адреналина люди поначалу могут не почувствовать тяжести полученных травм.

Некоторые могли подняться, пройти несколько сотен метров, а потом упасть и умереть от внутреннего кровотечения.

Поэтому поспешил подойти к женщине и спросить:

— Эй, вы как себя чувствуете? Сильно я вас задел? Давайте вы сядете ко мне в салон, и я вас отвезу в больницу? Вам срочно нужен врач.

Женщина ничего не ответила на мой вопрос. Лишь отвела назад зонт, показав лицо. И я тут же пораженно замер.

Потому что это лицо мне было знакомо. Конечно, прожитые годы заметно его изменили, но не узнать эту родинку у краешка губ и глаза с поволокой я не мог.

А в свете фар я отчетливо разглядел эти детали.

— Женя? Семенова? — выдохнул я, разглядывая бывшую одноклассницу. Она заметно изменилась, но на первый взгляд я бы дал ей максимум двадцать восемь, а никак не тридцать пять лет.

Вместо пучка на голове у нее было теперь красивое каре, которое удивительно ей шло. Да и одета Женька была стильно.

Только вот почему-то не по погоде. На ней был совсем легкий плащ, который сгодился бы только для лета.

— Жень? Всё хорошо? — продолжил допытываться, а она посмотрела на меня в упор, смахнула воду с лица и как-то до боли грустно улыбнулась.

Эта улыбка меня как ножом по сердцу полоснула, и я решил, что у Женьки начинается откат.

Твою ж налево! Всё-таки серьезно ее задел.

Хотел уже взять ее за плечи и осторожно усадить в салон, но в это время за спиной у меня раздался раздраженный голос:

— Ты какого черта творишь, мужик? И так в городе пробок полно! Чего встал посреди дороги, она не твоя личная!

— А ты слепой, что ли? — рявкнул я, обернувшись. —Не видишь, что я женщину сбил? Ей срочно в больницу нужно. Так что подожди пару минут, сейчас мы уедем.

Я думал, что он если не извинится, то хотя бы заткнется. Всё-таки от аварий никто не застрахован, и по-хорошему с мест ДТП нельзя уезжать, если нет неотложных или непреодолимых обстоятельств.

Но вместо этого мужик нахмурился, подошел почти вплотную ко мне, позыркал по сторонам и прорычал:

— Ты что, угашенный? Или просто в шары долбишься? Ты тут просто стоишь и пялишься в пустоту! Никого ты не сбил! Нет тут ни женщины, ни ребенка, ни даже мертвой собаки! Тут нет НИКОГО! Зенки-то протри!

Слушать идиота я не собирался, просто фыркнул, развернулся к Жене и похолодел…

Потому что никакой Жени и в помине не было. Как и следов ее присутствия.

Ошалело помотал головой в обе стороны, пытаясь понять, куда она пошла, но не увидел убегающей сквозь полосы автомобилей женской фигуры.

И буквально выпал в осадок. Мой рациональный мозг не вдуплял, что это за выкрутасы, и в сознании мигом забурлили десятки вопросов:

Какого хрена происходит? Куда делась Семенова? Не могла же она исчезнуть за минуту? Или раствориться в воздухе. Или…

Или ее просто не было? Она мне померещилась? Разве такое бывает?

Глава 5

Как добрался до дома — не помню. Из памяти выпал солидный такой отрезок времени.

Наверное, защитный механизм психики сработал. Заблокировав напрочь неприятный инцидент и отгородив от возможных последствий.

А то после такого можно и разбиться насмерть, и просто спятить.

Очнулся, только когда хлопнул дверью собственной квартиры. И сам поразился тому, как здесь оказался.

Будто не доехал, а меня просто телепортировали.

Даже в паркинг бегом спустился, чтобы посмотреть, что с машиной. Убедился, что она на месте и даже припаркована как следует. Проверил сигналку, блокировку дверей и выдохнул с облегчением.

А потом отправился домой, отогреваться в ванной. А то от холода и пережитого стресса зуб на зуб уже не попадал.

Зато пока стоял под душем, нашел единственное разумное объяснение случившемуся — я просто заснул за рулем.

Вымотался до чертиков и отрубился на пару минут. Не зря же чувствовал себя смертельно уставшим, когда из офиса выходил.

И вот, пожалуйста — результат измотанности организма налицо. Даже выйдя из машины под холодный дождь, не до конца проснулся. Смешал сон с явью, потому и не сразу допер, что происходит.

Глаза видели пустую дорогу, но мозг всё еще не включился в работу.

Что до Жени, то тут тоже всё просто и логично.

Я вспоминал ее перед тем, как отключиться. Вот и трансформировалось это уставшим, неадекватным мозгом в сцену того, будто я ее сбил.

Конечно, сон за рулем — это тоже очень плохо. Я ведь мог и в канал улететь, и в столб врезаться, и в чью-нибудь машину влететь.

Но мне очень повезло. Пересрался немного, конечно, но остался живым и невредимым. И, слава богу, со здоровой психикой.

А то реально успел подумать, что схожу с ума, пока стоял у машины и понимал, что разговаривал с женщиной, которой не было

Пережить такое никому не пожелаешь. Для любого адекватного человека, вне зависимости от пола и возраста это будет сильным стрессом.

Я многое в жизни повидал, не зря же спец по уголовке. Но сегодня даже меня, здорового, закаленного спецификой работы и довольно циничного мужика пробрало до глубины души.

И пережить такое еще раз я точно не хочу.

Так что всё, баста! Завтра с утра даю Наде отказную на принятие новых дел. И начинаю подыскивать туристические туры на декабрь.

Мне действительно срочно нужен отдых.

****

Стоит ли говорить, что спать я отправился рано? Наскоро поужинал, хорошенько «принял на грудь, чтобы снять стресс, и отправился в кровать.

Спал как убитый, и, к счастью, без всяких странных снов. А проснулся бодрым как огурчик и в отличном настроении.

И это было как нельзя кстати. Ведь сегодня у меня ожидалось слушание тяжелого дела.

В офис я приехал рано и до полудня просматривал материалы, свои вопросы свидетелям и заключительное слово.

Придраться было не к чему, вся работа была проделана идеально, и я готов был идти в бой.

Предчувствие было хорошим. Даже более того, я настроился только на победу. Уверен был в ней процентов на девяносто девять.

Ровно в двенадцать часов я собрал документы в портфель и поправил костюм перед зеркалом. А потом накинул пальто и вышел в приемную.

— До понедельника, Владимир Максимович, — Надя тут же подорвалась с места при виде меня. — И удачи в суде.

— Спасибо, Надь. И твоей дочери еще раз удачи. Расскажешь потом, как прошел спектакль.

Погода тоже меня решила порадовать. Тучи разошлись, лужи подсохли, а на небе вполне себе ярко светило солнышко. Чудеса да и только.

Судебный процесс длился долго и муторно. Прокурор Иванов всеми когтями вцепился в дело, так что это действительно был настоящий бой.

Судья тоже долго думал в своей комнате, куда удалился для вынесения решения. Пришлось немного понервничать, но в итоге вердикт прозвучал: подсудимого оправдать по всем пунктам обвинения.

Я украдкой сжал ладонь в кулак и широко улыбнулся, глядя на недовольную мину прокурора.

Очередная победа в мою довольно увесистую копилку. Чем не повод для радости?

Домой я возвращался уже после шести, в превосходном настроении. Даже вчерашний инцидент выветрился из памяти.

И даже снова начавший накрапывать дождь не раздражал ни на грамм.

Я напевал себе под нос любимые песни и предвкушал, как в десять вечера поеду в клуб и найду себе горячую красавицу на ночь.

И развлекусь так, что никакая хандра больше не возьмет.

Ехал я по той же дороге, что и вчера. Только в крайнем ряду. Но не обращал на это никакого внимания ровно до тех пор, пока не остановился перед зеброй на красный свет.

Взгляд спокойно и лениво блуждал по людям, переходившим дорогу, а потом внезапно выцепил знакомую фигуру.

Темные волосы, легкий тренч серо-бежевого цвета в полосочку. И тот же самый пестрый зонт.