Леди и разбойник

Пролог

Маленький бездомный попрошайка, мальчишка лет десяти, не сводил глаз с богатого особняка, в котором гремела музыка и слышались заливистый смех и звон бокалов. Из этого дома так же доносились приятные ароматы, от которых желудок ребенка урчал и сжимался от голода. Мальчик стоял на пороге и заглядывал в окна в надежде, что кто-то его заметит и подкинет ему еды. У него уже сутки не было ни крошки во рту. Если и сегодня ему не повезет, то, вероятнее всего, ему придется опять питаться помойными крысами, пойманными в старых чуланах. Но ему не привыкать. Чувство голода, одиночество и обреченность — стали его вечными спутниками.

Вдруг дверь подсобки открылась, и из нее вышла женщина в фартуке. Она вылила грязное ведро прямо в дырку под крыльцом и зашла обратно в дом. Но, о чудо, кажется, Себастьяну повезло: кухарка не закрыла дверь на щеколду. Мальчик юркнул внутрь, рыская по подсобке в поисках съестного. Но все запасы были пусты. Видимо, они ушли на празднование какого-то серьезного события. Ведь недаром, в этом доме, сегодня, собрались все сливки графства "Солнечные холмы".

Себастьян проскользнул в коридор и осторожно сунул нос в расщелину между дверями. Она вела в огромный зал, в котором было пятеро детей разных возрастов. Присутствующие были одеты в красивые одежды. На девочках были банты и пышные, кукольные платья, а на мальчиках сюртуки и выглаженные брюки. Богатенькие детки кушали вкусные лакомства, запивая их киселем и сладким компотом.

— Давайте поиграем в волка, — радостно захлопала в ладони маленькая девчушка с вздернутым носиком.

— Я буду волком! — тут же подхватил мальчишка лет восьми, рыча и гримасничая. — Разбегайтесь, зайцы!

Дети взвизгнули и побежали в разные стороны. Себастьян хотел было, воспользовавшись моментом, проскочить к столу и спрятаться под ним. Благо скатерть свисала до самого пола и смогла бы стать надежной защитой от лишних глаз. Но его внимание привлекла неожиданная ситуация.

Вторая девочка, совсем малышка, побежала к стене и, запнувшись, упала на гладкий паркет. Другие дети окружили ее и засмеялись.

— Хромоножкам не место среди нас!

— Надо было сидеть дома, раз бегать не умеешь!

— Корявая девчонка! Зачем ты испортила нам игру!

Малышка села и поджала колени к лицу. На ее глазах выступили слезы. Себастьян нахмурился и выступил вперед, не в силах сносить такое поведение.

— А ну-ка быстро извинитесь перед ней! — закричал он. — А то вам не поздоровится! — для пущей убедительности Себастьян погрозил кулаком.

И пусть он и сам был еще ребенком, но на богатеньких детишек из высшего сословия его напускная агрессия произвела нужный эффект. Они, заметив мальчика в грязной, изношенной одежде, испугались и бросились бежать, вопя во все горло: "Волк! Волк пришел!"

— Бегите, бегите, — обиженно пробубнил Себастьян, — мне больше достанется. Он украдкой взглянул на девочку, но та в ответ одарила его колким взглядом.

"Ну и больно надо", — подумал про себя мальчик. Голод занимал его куда больше какой-то девчонки, которая не знает даже слов благодарности. Себастьян подошел к столу и принялся уплетать за обе щеки вкусные блюда. Он не привык к столовым приборам и ел прямо руками, захватывая еду пригоршнями обеих ладоней. Он чмокал и чавкал, даже не оборачиваясь на девочку, его мысли были заняты только едой. Он хотел насытиться на дни вперед, прекрасно понимая, что, сейчас, те дети позовут взрослых, и они выпрут его, как жалкую дворнягу за ворота поместья.

Себастьян не услышал тихие шаги за своей спиной. Девочка встала рядом с ним и с любопытством посматривала на спасителя.

— Чего тебе? — буркнул мальчик.

— Спасибо! — у малышки был звонкий голосок и ореховые глаза. Ярко-рыжие завитушки ее волос напоминали осеннюю листву. — Меня зовут Джиневра, — странно, но свое имя она выговорила очень четко.

— Сколько тебе лет?

— Пять, — гордо подняла ладошку девочка, растопырив маленькие пальчики. — А тебя как зовут?

— Себастьян, — нехотя ответил мальчик. Отчего-то он почувствовал странное смущение, словно застеснялся своего внешнего вида. Эта девочка, на контрасте с ним, была совсем иной. Воздушной, легкой, нежной. Она была новой куколкой, а он старой, забытой в сарае, игрушкой.

Джиневра посмотрела на его прохудившиеся башмаки. На них виднелись многочисленные следы времени и носки: дыры на боковой стороне, отклеившиеся местами подметки. Даже слуги в доме ее отца носили обувь получше. Но ее папа всегда учил ее не судить людей по внешнему облику, поэтому девочка отвела взгляд, чтобы не смущать этого мальчика. Но Себастьян растолковал это по-своему. Еда вдруг показалась ему невкусной.

— Мне пора. Не буду портить вам аппетит, — мальчик гордо пошел к двери, но из коридора послышались голоса.

— Где этот оборвыш?

— Кто пустил его в особняк???

Повинуясь внезапному порыву, Джиневра испуганно схватила Себастьяна за руку.

— Пойдем со мной. Здесь есть запасной выход!

Мальчик с удивлением посмотрел на нее. Эта малышка не побрезговала и взяла его за руку! Ну что ж, может он и ошибался насчет нее. Пожалуй, он доверится ей, а дальше: будь, что будет.

Джиневра повела его по каким-то коридорам, уводя его от преследователей извилистыми путями. Себастьян следовал за ней, не спрашивая и не возражая. Он видел, как девочка прихрамывает на левую ногу, но не стал заострять на этом свое внимание. Девочка, тем временем, увлекала его за собой, крепко держа его за запястье, пока не привела его к одному из запасных выходов.

— Беги! Если тебя найдут — натравят собак или сдадут в колонию!

— Мне все равно. Моя жизнь и так не сахар. Куда уж хуже, — пожал плечами Себастьян.

— Нельзя сдаваться, — возразила Джиневра. Несмотря на свой юный возраст, ее взгляд был взрослее, чем у тех богатеньких отпрысков, что насмехались над ней в детской комнате. — Преодолевая препятствия - мы закаляем себя, — девочка скромно улыбнулась. — На самом деле так говорит мой папа, — она заговорщически подмигнула. — Но я верю, что так и есть.

Глава 1

Прошло двадцать лет....

Девушка в длинном муслиновом закрытом черном платье с высоким воротом, отряхнувшись, зашла в особняк. Она, прихрамывая, пошла по длинному залу, явно куда-то торопясь. По ее горделивой осанке и манерам, можно было бы сразу определить ее родословную. Несмотря на свою хромоту, девушка была красива и изящна. Закрытое платье едва ли скрывало точеную фигурку и округлую, упругую грудь. Миловидное личико с зелеными глазами и чуть припухлыми губами выражало обеспокоенность. Девушка нахмурила брови, размышляя о чем-то своем. Ее образ завершала высокая прическа, из которой выбивались короткие, рыжие завитушки. На ногах у леди были ботинки, которые оставляли грязные следы от подошвы на деревянном полу и коврах.

— Госпожа, вы, опять, забыли про обувь! — воскликнула молоденькая служанка с тряпкой и ведром руке.

Леди вздрогнула и поспешно сняла обувь, виновато поглядывая на девушку.

— Я забылась.

— Понимаю, госпожа, вы вся в делах. Не беспокойтесь, я все отмою.

Хозяйка посмотрела на служанку с благодарностью и теплотой. Она хорошо относилась к своей прислуге и заботилась о своих подчиненных. Поэтому сейчас она испытала легкую вину за свою забывчивость, но ее голова с утра болела из-за груза проблем, накопившихся в последние дни.

Госпожу звали Джиневра де Ланваль, и она была полноправной хозяйкой поместья "Рубиновое сердце". Год назад скончался ее отец от сердечного приступа. Упраление особняком и плантацией легло на ее хрупкие плечи. Но девушка не привыкла жаловаться на жизнь. За долгие годы она привыкла к испытаниям судьбы. Жизнь — это череда событий, которые нужно принимать с достоинством и честью, чтобы не случилось. Так говорил ее покойный отец, и Джиневра впитала эту мудрость с детства.

Мать девушки умерла еще по время родов. Кончина ее была столь стремительна, что никто не успел ей помочь. Отец Джиневры, Гарольд де Ланваль, так и не смог забыть свою жену и скорбил по ней до конца своей жизни. При этом он безумно любил свою дочь и пытался компенсировать ей недостаток женской ласки и заботы, оберегая и лелея ее, как принцессу. Девушка выросла нежной, доброй и мягкой, но не лишенной при этом, сильного внутреннего стержня. Ведь не обладая стойкостью характера, она не смогла бы продолжить дело ее отца.

Ее поместье, окружённое густыми лесами и зелёными холмами, распологалось в графстве Солнечные холмы. А Джиневра была владелицей огромной плантации особенных цветов, которая простиралась на многие километры вокруг. Эти растения обладали целительной силой. Они залечивали глубокие раны и спасали от болезней легких, желудка, различных инфекций и бесплодия.

Жаль, они не могли воскресить людей, которые давно почили. Странное дело: эти цветы спасли сотни, нет тысячи, жизней, но не смогли уберечь от страшной участи госпожу и господина де Ланваль.

Джиневра с детства увлекалась этими рубиново-красными цветами и знала о них всё. Она сама ухаживала за растениями, выбирая для них лучшее место на плантации, следила за их здоровьем и создавала неповторимые цветочные композиции. Поместье стало для неё не просто домом, а настоящим миром, где она могла полностью раскрыть свою страсть к цветам.

Каждое утро она просыпалась под нежные звуки природы и начинала свой день с обхода плантации. Её глаза светились радостью, когда она видела, как распускаются бутоны и наполняют воздух сладким ароматом. Она чувствовала себя живой и счастливой в этом месте, где время словно останавливалось.

Поместье было не только источником вдохновения для Джиневры, но и символом её независимости. Она управляла плантацией самостоятельно, принимая все решения и не боясь трудностей. Её сила и решительность помогали ей преодолевать любые препятствия, которые встречались на пути.

Её отец умер год назад, и сегодня ей предстояло снять траурную одежду. Она зашла в свою спальню, чтобы переодеться. Открытая гардеробная была наполнена серыми и черными тонами одежды. Девушка успела позабыть, что значит носить пестрые расцветки. Ее прежняя одежда была покрыта пылью и требовала стирки.

— Матильда! — громко позвала Джиневра свою старшую экономку.

— Да, госпожа. Я здесь.

— Распорядись, чтобы приготовили мою одежду. Мне нужно ехать в поместье графа Генри Зиммариуса.

— Ой, мамочки, — запричитала Матильда. — Неужто пора платить подать?

— Да, один раз в сезон. Как обычно.

— Не нравится он мне. Да укоротят Боги мой язык за такие речи! Но он мерзкий и неприятный тип!

Джиневра вздохнула. Она и сама не горела желанием встречаться с графом, но выбора не было. Такие важные люди сами за деньгами не приходят. Надо ехать лично.

— А что поделать. Есть вещи, которые не терпят отлагательств. Быстрее заплачу подать, быстрее вернусь обратно.

— Я прикажу готовить карету.

— Да. И пусть пара крепких мужчин поможет мне вынести сундук с монетами.

— Конечно, госпожа де Ланваль. А этот напыщенный индюк пусть подавится золотом! — в сердцах воскликнула экономка.

— Спасибо, Матильда.

— Всегда рада услужить, — экономка пошла выполнять указания, но на выходе из спальни остановилась.

— Вам бы замуж не помешало...

— Мы это уже обсуждали, — резко возразила Джиневра, встряхивая копной рыжих волос.

— Простите мою дерзость. Я же знаю вас еще маленькой девочкой, потому и тревожусь.

— Ты мне, как мама, которую я не знала. Прости, что была резка, — девушка подошла к экономке и взяла ее за руки, — но ты ведь знаешь мое отношение к замужеству.

— Вам уже 25 лет, и вы, по всем меркам, числитесь старой девой. А управлять поместьем и плантацией одной — очень тяжело.

— Я смирилась с тем, что никто не женится на хромоножке, — криво улыбнулась Джиневра. — Да, и мне не нужен никто. Я привыкла быть одной.

— Ой, госпожа. Мужчины — это опора, надежное плечо. Негоже юным девушкам самим все на себе тащить.

— Матильда, я уже не давно не юная девушка, — невесело рассмеялась Джиневра. — Так, все, долой пустые разговоры. Пора собираться в дорогу.

Глава 2

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в багряные и золотые тона, когда тяжелая карета, запряженная парой могучих лошадей, медленно, но верно пробиралась по разбитой проселочной дороге. Внутри, укутавшись в теплый плащ, сидела Джиневра. Ее лицо, обрамленное рыжими локонами, было слегка бледным, а глаза внимательно следили за мелькающими за окном пейзажами.

Местность вокруг была дикой и необузданной. Слева, насколько хватало глаз, простирался густой, темный лес. Его деревья, старые и могучие, казалось, шептались друг с другом на ветру, их кроны сплетались в непроницаемый зеленый свод. Кое—где сквозь листву пробивались лучи заходящего солнца, создавая причудливые узоры света и тени на земле.

Справа дорога спускалась к небольшой, но бурной реке. Ее воды, мутные от дождей, неслись с шумом, перекатываясь через камни. На другом берегу виднелись пологие холмы, покрытые вереском и редкими кустарниками. Где—то вдалеке, на одном из холмов, виднелись очертания старой сторожевой башни, одиноко возвышающейся над просторами.

Каждый толчок кареты, каждый скрип колес, наезжавших на кочки и корни деревьев, отдавался в тишине вечера. Джиневра крепче сжимала край своего плаща, чувствуя, как тряска передается через деревянные стенки.

Дорога была нелегкой, поэтому уже через час пути по ухабистым тропинкам графства, девушка начала ощущать, как ее пятая точка начала ныть от напряжения. Жаль, что леди не пристало чесать задницу, даже если она сидит в карете в гордом одиночестве. Потому Джиневра лишь поерзала, дабы хоть немного размять затекшее место. До поместья графа оставалось еще полчаса, можно и потерпеть. Даже временное неудобство для хозяйки плантации было в стократ раз лучше, чем терпеть насмешки и нападки Зиммариуса при личной аудиенции.

Девушка знала, что он давно положил глаз на ее земли. Целительные цветы могли бы принести баснословные деньги, но для Джиневры и ее покойного отца куда важнее была помощь людям, поэтому ее семья никогда бы не продалась даже за все богатства мира. И графа Зиммариуса это несомненно злило. Ведь он был человеком корыстным и жадным.

Вдруг, лошади забеспокоились и остановились. Джиневра выглянула в окно.

— Что случилось? — поинтересовалась она у старшего кучера. Но ответом ей была тишина.

Джиневра спрыгнула со ступеней и оказалась лицом к лицу с человеком в маске. Он прокрался так бесшумно, что она не заметила даже ржания его лошади. Незнакомец был так высок, что девушке пришлось задрать голову наверх, чтобы встретить взгляд его голубых глаз. Леденящий холод в его зрачках испугал ее до дрожи. Так смотрят на своих врагов перед тем, как нанести решающий удар. Маска скрывала лишь пол лица. Нижняя челюсть и подбородок явно принадлежали человеку мужественному и крепкому. Брутальная, жесткая щетина покрывала кожу, придавая облику человека бандитский окрас.

— Кто вы? — гордо спросила Джиневра. — И что вам надо? Я очень спешу!

— Я тоже, мисс. Поэтому давайте уладим все мирно.

Незнакомец обладал хрипловатым тембром голоса с тягучим медовым оттенком. Мужчина был одет в черный цвет. Некоторые детали его костюма выдавали в нем разбойника с большой дороги: простая рубашка и плащ были из тонкой ткани, обтягивающие брюки, высокие сапоги на каблуках, чёрные перчатки и, конечно же, непроницаемая маска на верхней половине лица. Но вот манеры незнакомца были весьма благородными, и это вызывало сумбур.

— Что вы хотите? — смело задала вопрос Джиневра, размышляя о том, что если ее до сих пор не убили, значит цель этого разбойника в чем-то другом.

— Самое ценное, что у вас есть, милочка, — незнакомец сделал непродолжительную паузу, — ваше золото, разумеется.

Джиневра ахнула.

— Вы ошибаетесь! В моей карете ничего нет!

Это была пустая бравада. Но девушка не могла позволить какому-то разбойнику забрать всю подать. Если она не отдаст золото графу, то по закону он сможет воспользоваться своими полномочиями и отнять у нее плантацию!

— Тогда, с вашего разрешения, я проверю? — насмешливо спросил мужчина.

— Нет! Не смейте! Вы должны верить даме на слово!

— Милочка, уж поверьте, в тех местах, где я бывал, у женщин был настолько лживый и скользкий язычок, что им можно было полировать полы в королевской темнице. Поэтому, не обессудьте, сударыня, но я, пожалуй, проверю лично, — мужчина сверкнул глазами, давая понять, что переговоры с ним абсолютно бесполезны.

— Нет! Я не дам вам согласия рыскать в моей карете! Клавдий, Микаэль, сюда! — крикнула Джиневра куда-то за спину разбойнику.

— Если вы про ваших преданных слуг, то они вам уже не помогут.

— Вы убили их? — ужаснулась Джиневра.

Незнакомец поморщился.

— Нет. Я убиваю лишь тех, кто заслуживает смерти. Ваш кучер и слуга привязаны к дереву, так сказать, во избежание кровопролития. Мне бы не хотелось марать руки. Поэтому не вынуждайте меня передумать. Я заберу золото, и вы меня больше не увидите.

Пока Джиневра задумчиво уставилась в сторону, незнакомец подкрался совсем близко. Он действовал, как хищный зверь, который готовит выпад перед прыжком. И девушка не сомневалась, что он видит в ней легкую добычу.

Рука незнакомца легла на ее талию, и Джиневра подскочила на месте, как ужаленная. Ладонь мужчины прожигала ткань ее платья, и она чувствовала это небрежное касание так, как будто бы он коснулся ее обнаженной кожи. Это отрезвило девушку, и она резко выдернула меч из ножен разбойника, воспользовавшись моментом. Он не получит желаемое! И она позаботится об этом! Разбойник немного оторопел, явно не ожидав от хрупкой леди такой прыти.

— Ну-ну, милочка, отпустите оружие. А то еще поранитесь ненароком.

Но Джиневра сделала выпад, и кончик меча коснулся подбородка мужчины.

Глава 3

Себастьян скрылся за деревьями прежде, чем Джиневра заметила его отсутствие. Он до сих пор не мог прийти в себя от услышанного. Цветочная фея! Неужели это и правда она?? Та добрая малышка, что спасла его когда-то от голода. Колечко, которое она ему подарила, действительно спасло ему жизнь, не позволив умереть, как отброс общества.

И хотя жизнь все равно повернулась к нему задним местом, он всегда помнил о ее доброте.

Может быть поэтому он и не смог сегодня завершить начатое. Себастьян чертыхнулся. Встреча с той девочкой из прошлого совсем не входила в его планы. Он должен был просто забрать сундук с золотом, а остальное не его проблемы.

А еще и этот поцелуй! Разрази его гром! Зачем ему приспичило целовать эту богатенькую леди?? Ну и что, что у нее губы спелее вишни, а ее глаза манят своей глубиной и нежностью! Эта идея изначально была отвратительной! Себастьян вспомнил, как девушка задрожала в его руках, как ее грудь коснулась его груди, и он был готов поклясться, что ее крошечные твердые сосочки уткнулись ему в рубашку! Этой леди были по нраву его ласки. Она не жемманничала, не пыталась играть. Она была искренна и невинна, и это подкупало. К нему в постель попадало немало представительниц прекрасного пола, но это был другой сорт женщин, прожженных, опытных, корыстных.

А эта цветочная фея даже пахла иначе. Свежестью утреннего рассвета и лепестками роз, нагретых под солнцем.

Мужчина снова чертыхнулся. Будь он проклят, если из-за этой девушки он влипнет в неприятности. Себастьян попытался погасить свои эмоции, вызванные воспоминаниями о недавнем происшествии. Он поскорее запрыгнул на своего вороного коня и поскакал по тропинке.

Эта ошибка теперь будет стоить ему всего!

Он пять лет провел в королевской темнице. Сырое помещение, в котором из еды была только пресная гороховая похлебка. Он смог выжить там только потому, что его отправляли на разные грязные задания. Он шпионил и вынюхивал для королевских прихвостней, а они за это улучшили ему условия заточения. Последний год и вовсе прошел для Себастьяна шикарно. К нему даже подгоняли девочек для проведения досуга.

Но заточение в четырех стенах — весьма утомительное занятие. Нет ничего вкуснее и слаще свободы. Генри Зиммариус вытащил Себастьяна из темницы, но лишь при одном условии, которое он озвучил очень уклончиво. Украсть сундук с золотом из кареты, которая проедет по тропинке, указанной на карте. Это была вся информация по делу. Ни имени жертвы, ни мотивов поступка. Впрочем, эти мелкие подробности были Себастьяну ни к чему. Его дело маленькое: доставить деньги и получить вознаграждение. А за вознаграждение он готов был продать душу хоть Зиммариусу, хоть самому черту.

Себастьян Эскариус всегда понимал, что он — копигольдер. Освобождённые из тюрем заключённые частенько заключали с лордами договора об условиях получения надела, после чего получали копию — выписку из протокола манориальной курии. Отсюда название типа держания и самого держателя.

Копигольдеры не имели правовой защиты со стороны судов общего права, не могли распоряжаться наделом и несли значительные повинности в пользу лорда. В большинстве случаев копигольд был пожизненным, а не наследственным.

Впасть в феодальную зависимость от графа — не самое лучшее условие, но получить статус свободного человека и собственную землю с домом — отличное стимул, чтобы подписать любой договор.

Себастьян пришпорил коня. Ему предстоит серьезный разговор с графом. Он не выполнил главное условие сделки, и, теперь, ему надо постараться убедить Зиммариуса, что он еще в строю.

Над мрачным, поросшим вековым лесом холмом возвышался особняк графа Зиммариуса. Это было не просто строение, а воплощение его самого – холодное, неприступное и полное скрытой угрозы. Каменные стены, словно высеченные из самой скалы, были покрыты вековой пылью и мхом, придавая зданию вид древнего, забытого богами замка. Окна, узкие и вытянутые, напоминали щели в броне, сквозь которые едва пробивался тусклый свет, словно глаза хищника, высматривающего добычу.

Крыша, покрытая темным шифером, казалась истерзанной ветрами и временем, а острые шпили, устремленные в небо, словно когти, готовые разорвать облака. Вокруг особняка раскинулся запущенный сад, где некогда пышные розы теперь превратились в колючие, дикие заросли, а статуи, некогда изящные, были искорежены и покрыты трещинами, словно отражая внутреннюю гниль.

Сам граф Зиммариус был под стать своему жилищу. Высокий, с точеной, но жесткой фигурой, он казался высеченным из черного гранита. Его лицо, обрамленное седеющими, аккуратно уложенными волосами, было лишено всяких признаков теплоты. Острые скулы, тонкие, бледные губы, вечно сжатые в презрительной усмешке, и пронзительные, холодные голубые глаза, в которых читалась лишь бездна высокомерия и жестокости. Его одежда, всегда безупречно сшитая из дорогих темных тканей, лишь подчеркивала его отстраненность от мира, его уверенность в собственном превосходстве.

Себастьяна пустили внутрь, и он оказался в полумраке просторного кабинета графа. Воздух здесь был пропитан запахом старой кожи, дорогого табака и чего—то неуловимо затхлого. Граф Зиммариус сидел за массивным дубовым столом, освещенным лишь тусклым светом единственной лампы. Себастьян сел напротив него.

— Твоя репутация была весьма преувеличена, — без приветствия начал граф.

— Я понимаю, что вы разочарованы, но...

— Я не желаю слушать возражения! Я нанял тебя для дела, и ты его провалил! Джиневра де Ланваль была здесь! Около часа назад! Собственной персоной! И что ты думаешь?

Себастьян не ответил.

— Она принесла золото, который ты должен быть украсть! А я рассчитывал, что она будет валяться у меня в ногах, умоляя о рассрочке!

Глава 4

Джиневра открыла глаза и сладко потянулась. За окном уже вовсю светило солнце, а значит она проснулась позже обычного. И было из-за чего. Ночные видения о человеке в маске будоражили ее сознание.

В ее округе было немного соседей, но в основном это были уже состоявшиеся семейные пары. Одинокие и холостые мужчины давно сменили место жительства, предпочитая жизни на окраине графства жизнь в столице. Балы и праздность лучше, чем набеги когтистых гиен и хищных сов. Поэтому Джиневра была весьма неопытна в интимных делах. Воспоминания о горячем и жарком поцелуе с разбойником лишили ее сна.

Девушка встала с кровати, подошла к окну и распахнула шторы. В отдалении окна заметила силуэт мужчины. В испуге она отшатнулась от ставен, прикрывая грудь в прозрачной сорочке. Но осторожно выглянув снова, она никого не увидела. Быть может, ей это только привиделось.

Матильда зашла в покои, скрипнув дверью.

— Госпожа, вы уже проснулись. Завтрак готов.

— Спасибо.

— Не стойте у окна. Сегодня очень ветрено.

— Мне показалось, что я увидела какую-то фигуру человека.

— Это после случая с тем бандитом. Бедная девочка. Представляю, что вы пережили, — экономка запричитала. — И как таких уродов земля носит??

— Он не был уродом, — почему-то отметила Джиневра, прикусывая губу.

— Что—что? — Матильда подошла к шкафу, чтобы приготовить одежду.

— Ничего..это я так..про себя..

Не хватало еще, чтобы ее слуги подумали, что она свихнулась! Джиневра и сама уже начала это подозревать. А как иначе? Все ее мысли были лишь о том сладостном, трепетном поцелуе, из-за которого все ее дела и заботы почему-то отошли на второй план.

— Ой, забыла сказать, — всплеснула руками Матильда. — А у меня для вас новость!

— Твоя ехидная улыбка мне совсем не нравится. Опять нашла мне жениха?

— Да!

— Я не поеду в столицу, — с мольбой произнесла Джиневра. — Мы это уже обсуждали. А в наших краях нет достойных кандидатов.

— Так было до вчерашнего дня, — с намеком произнесла Матильда.

— Ты о чем?

— Помните с правой стороны плантации была пустошь?

— Да. Там стоял старый ветхий дом, если не ошибаюсь.

— Ага, он самый. Так вот, вчера к этому дому подъехал мужчина. Он переночевал в нем, а с рассвета там царит небывалое оживление.

— Ты что следишь за чужим участком? — Джиневра нахмурила лоб. — Какое нам дело до соседей?

— Обижаете, госпожа де Ланваль. Но слухами земля полнится. Говорят, что новый владелец очень хорош собой.

Джиневра вспомнила о разбойнике.

— Ой, слабо верится...

Вряд ли этот сосед так же красив, как тот мужчина в маске. О чем же она думает? Не пристало леди мечтать о таких запретных вещах! Мамочки!

— Напрасно вы так думаете. Ну а ежели сомневаетесь, или не доверяете старой экономке: так пойдите и проверьте лично, — улыбка Матильды говорила сама за себя.

— Меня не волнует его внешность, но, увы, правила гостеприимства таковы, что мне действительно нужно навестить его и познакомиться.

Джиневра вздохнула.

— Ладно, Матильда. Приготовь мое платье с кружевами. Оно самое нарядное из моего гардероба.

— Это вы правильно, — экономка сразу же достала яркое желтое платье с оборками на подоле и на рукавах. — В этом платье вы будете обворожительны.

— Я просто не хочу, чтобы новый сосед сбежал. Ведь в нашей глуши все ходят исключительно в серой, потрепанной одежде. Боюсь испугать человека раньше времени.

Экономка что-то пробубнила в ответ.

— Вот помяните мое слово, госпожа. Я еще станцую на вашей свадебке. Чует мое сердце, что этот человек изменит вашу жизнь.

Джиневра махнула рукой.

Ишь чего удумала. Да не один мужчина на это не способен! Ее плантация — ее единственная любовь!

— Я нанесу визит нашему новому соседу, а ты убедишься, что зря сватаешь меня каждому встречному!

В полной уверенности своих слов Джиневра направилась прямиком к землям соседа. Она издалека увидела фигуры рабочих, которые реставрировали старый особняк. Девушка ускорила шаг.

Один из мужчин в строгом, черном костюме встал у нее на пути.

— Вы заблудились? — грозно произнес он.

— Ой, нет. Я просто хотела познакомиться с вами, — Джиневра отчего-то решила, что этот незнакомец и есть новый сосед. — Обычный дружеский визит, — улыбнулась она. — Я — Джиневра де Ланваль — хозяйка плантации "Рубиновое сердце".

— Приятно познакомиться, миледи, — раздался за ее спиной насмешливый, до боли знакомый голос. — А я — Себастьян Эскариус. Ваш новый сосед. Прошу любить и жаловать.

На негнущихся ногах Джиневра повернулась к говорившему. Еще до того, как их глаза встретились друг с другом, она поняла одно: она чертовски влипла.

Приглашаю в следующую историю литмоба

Как Яга зятя искала

https://litnet.com/shrt/PSxL

Глава 5

— Вы?? — Джиневра растерялась лишь на секунду, а затем, гордо приосанилась, как и подобает великосветской леди, и натянула на лице вежливую улыбку. — Господин Эскариус, вы вероятно заблудились, раз оказались здесь? В этих местах живут исключительно добропорядочные граждане!

— Теперь я один из вас, — широко улыбнулся Себастьян.

— Хотите запудрить людям головы? Я всем расскажу, кто вы есть на самом деле!

— О, миледи, я и не сомневался в вашей злопамятности. Но только, кто вам поверит? — мужчина нагло подмигнул. Он был настолько уверен в себе, что Джиневра начала вскипать, как котелок, засунутую в печку.

— Меня здесь все уважают! Ваше слово против моего не равноценно!

Себастьян зацокал.

— Ах, миледи, вы так наивны. Неужели вы думаете, что репутация, заработанная годами, устоит перед влиянием денег и власти? Я же, в отличие от вас, могу предложить этим “добропорядочным гражданам” то, о чем они только мечтают. Богатство, развлечения, свободу от скучной рутины… А вы? Что вы можете им предложить? Моральные принципы? Устаревшие правила приличия? — Его насмешливый взгляд скользнул по Джиневре, оценивая ее с головы до ног. — Сомневаюсь, что это придется им по вкусу.

Джиневра почувствовала, как кровь прилила к щекам. Его слова, наглые и дерзкие, попадали точно в цель, задевая самые слабые места ее положения. Она понимала, что он прав – мир меняется, и старые порядки уже не так сильны. Но сдаваться она не собиралась.

— Я не сдамся, — прошептала она, ее голос дрожал, но глаза горели решимостью. — Я буду бороться с вами до конца!

— Так, так, так....вы еще не поняли, миледи? Я очень обаятелен и харизматичен. Женщины падают к моим ногам, а мужчины...умирают от зависти, но становятся моими друзьями. И это по щелчку пальца. Хотите поспорить?

— Да! — выпалила Джиневра.

— Вы уверены? — Себастьян выгнул бровь.

— Я знаю, что разоблачу вас!

— Какая вы коварная особа, — наигранно покачал головой мужчина. — А я-то думал, что вы пушистый, маленький тушканчик. — Себастьян протянул руку, чтобы заключить пари, и Джиневра вложила в нее свою ладонь. Но вместо того, чтобы пожать руку, мужчина наклонился и коснулся губами женских пальцев. Это было быстрое касание, больше предназначенное для того, чтобы дезориентировать оппонента, но губы Себастьяна успели опалить жаром нежную кожу девушку, и она охнула, пытаясь выхватить руку. Мужчина, однако, не дал ей этого сделать. — Так даже интересней. Я еще никогда морально не укладывал женщин на лопатки. Обычно предпочитал для этих целей старую добрую кровать.

Джиневра возмущенно отпрянула, краснея, как помидор.

— Меня не интересуют ваши похождения. Я расскажу всем, что вы вор и разбойник! И вам придется покинуть нашу землю!

— Если выиграете, то я уйду отсюда и вы меня больше никогда не увидите. Ну а если, победа будет за мной!? Что вы готовы предложить, миледи?

— Я не буду с вами спать!

— О нет, что вы! Я бы не посмел просить Вас об этом, — картинно закатил глаза Себастьян. — Поверьте, мое желание в случае вашего проигрыша будет очень целомудренным. Я вам это обещаю, — мужчина слегка наклонил голову, прижимая ладонь к сердцу.

Джиневра только сейчас заметила на его руке бинт, которым, по всей видимости, он перевязал свою рану от лезвия. На ее душе заскребли кошки, но она попыталась прогнать жалость. Этот мужчина — разбойник, ему не место среди достопочтенных людей. И чем скорее она выдворит его отсюда тем будет лучше для всех.

А в первую очередь, для ее сердца, что предательски замирает при виде этого дерзкого наглеца. С появлением Себастьяна, она потеряла покой. И это было явно не к добру.

А вот и еще одна увлекательная история о старой деве!

https://litnet.com/shrt/PynA

Глава 6

Джиневра залетела в дом, метая молнии. Несмотря на хромоту, она очень резво смогла подняться на второй этаж, бубня себе под нос проклятия.

— Госпожа! Что с вами?

— Вот! Последовала твоему совету и познакомилась с соседом!

— Ну и как он вам?

— Двуличный мерзавец и вор!

— Да, что вы такое говорите? Не может быть! — Матильда категорически не хотела верить в подобное.

— Может, может. Этот Себастьян и есть тот самый разбойник, что чуть не ограбил меня недавно!

— Вы обознались, госпожа де Ланваль, - нерешительно возразила экономка.

— По-твоему у меня еще и со зрением проблемы?

Джиневра была в бешенстве. Прежде всегда спокойная и уравновешенная, сейчас, она была, как натянутая струна лука. Девушка напряженно заходила вперед-назад по комнате.

— Прошу простить мою бестактность.

Джиневра посмотрела на Матильду и смягчилась.

— Это ты меня прости. Я совсем свихнулась. Этот Себастьян действует мне на нервы. Сейчас отдохну и пойду к соседям. Мне надо предупредить всех об этом человеке.

— Да куда вы пойдете? Небось, опять перенапрягли ногу? Говорила же я вам, не допускайте нагрузок. А вы носитесь, как молодой жеребенок.

Джиневра присела на край кровати и потерла колено.

— Нога действительно ноет. Пойду к Корнелле и Дэвису после обеда.

— Пойду принесу вам мазь, чтобы облегчить ваше состояние. Через секунду забудете о боли!

Матильда, с присущей ей заботой, быстро удалилась в аптекарскую комнату. Джиневра же, все еще пылая праведным гневом, окинула взглядом стену напротив. Ее взгляд остановился на зеркале, где отражалась ее взъерошенная фигура. Она выглядела так, будто только что пережила схватку, а не невинную, как ей казалось, встречу с соседом.

"Двуличный мерзавец..." – прошептала она, снова ощущая прилив раздражения. Ее спокойствие, которое она так ценила, казалось, испарилось без следа. Этот Себастьян, с его обманчивой, соблазнительной улыбочкой и воровскими наклонностями, действительно выводил ее из себя.

Джиневру бросило в жар, когда она вспомнила касание его губ. Ее кожа пылала, а пытливый взгляд мужчины словно пронзал ее тело, даже сквозь ткань одежды. Себастьян смотрел на нее так, словно уже видел ее полностью обнаженной! Как это возможно? Как ей находиться с ним рядом, когда он так сильно влияет на ее состояние?

Матильда вернулась с небольшой глиняной баночкой.

— Вот, госпожа. Эта мазь, приготовленная из наших цветов Кераби. Нанесите ее обильно, и боль отступит.

Джиневра взяла баночку, ее пальцы коснулись прохладной вязкости. Она осторожно сняла крышку, и в нос ударил терпкий, но успокаивающий аромат ярко-красных цветов.

— Спасибо, Матильда. Ты всегда знаешь, что мне нужно.

Она начала втирать мазь в болезненное колено, чувствуя, как тепло проникает в ее тело. Боль постепенно отступала, уступая место приятному онемению. Джиневра закрыла глаза, позволяя себе на мгновение расслабиться.

— А что касается Себастьяна, – начала она, открывая глаза и снова глядя на Матильду. — Я не могу оставить это просто так. Он должен ответить за свои поступки. И я не позволю ему обманывать других жителей нашего графства. Я поговорю с Корнеллой и Дэвисом. Они должны знать, с кем имеют дело. А потом, возможно, стоит устроить небольшой сбор, чтобы все остальные жители были осведомлены.

Джиневра уже чувствовала, как возвращается ее обычная хватка. Гнев уступал место решимости.

— Но сначала, – добавила она, – мне нужно немного отдохнуть. И, возможно, переодеться. Я не хочу выглядеть так, будто только что сражалась с драконом.

Хотя нет, Себастьян — не дракон, он скользкая змея. Ну она — мангуст, потому что сможет одержать над ним верх! Джиневра улыбнулась, и в ее глазах снова зажегся прежний огонек.

— Я принесу вам новое платье, госпожа, – сказала Матильда, уже направляясь к гардеробной. — И, возможно, чашку успокаивающего травяного чая. Вы очень нервная.

Джиневра кивнула, чувствуя, как ее тело постепенно приходит в норму. Боль в ноге утихала, а решимость действовать крепла. Этот Себастьян, несомненно, совершил ошибку, связавшись с ней. И теперь ему придется об этом пожалеть.

Добро пожаловать в еще одну историю

Лекарка из пустоши

https://litnet.com/shrt/PcrH

Глава 7

Когда Джиневра подошла к дому своих ближайших соседей, Корнеллы и Дэвиса, она еще на крыльце услышала не свойственное этому поместью оживление. Девушка остановилась перед дверью в недоумении, размышляя, что, возможно, у соседей гости, и она здесь будет лишней, но, пораскинув мозгами, решила рискнуть. Ведь чем больше людей узнает о разбойнике Себастьяне, тем больше шансов, что он не задержится в этих местах надолго. Леди де Ланваль позвонила в колокольчик, висевший сбоку от парадной двери, и ей сразу же открыли.

— Здравствуйте, госпожа, — экономка семьи Баррель узнала ее с первого взгляда. — Давненько вы не радовали нас своим визитом.

— Были дела в поместье.

— Понимаю. Кстати, вы очень вовремя пожаловали. Чаепитие в самом разгаре.

— В середине рабочего дня?

— Проходите, проходите, госпожа де Ланваль. Не стойте на пороге. У нас сегодня неожиданный гость, хозяева вас с ним познакомят.

У Джиневры закрались смутные подозрения, что этот "неожиданный гость" — тот, кого она подозревала, но надежда еще теплилась у нее в душе.

Девушка зашла в гостиную, на ходу снимая шляпку. Ее рыжие локоны рассыпались по плечам, и она поправила прядь волос, что упала ей на лоб.

Хозяева дома уже сидели за большим накрытым столом. Перед ними стояли разные яства, словно они чествовали высокопочтенного гостя.

Гость же сидел с насмешливым видом, словно он оказался тут совершенно случайно и совсем не при делах.

— Здравствуйте! — Джиневра сделала легкий реверанс, не сводя глаз с Себастьяна, который вальяжно развалился на стуле. Выгнув бровь, он поднял кубок в ее сторону, словно бросая ей вызов. Девушка почувствовала злость, которую, однако, сумела скрыть от остальных.

— Леди де Ланваль! — хрупкая, но статная женщина с каштановыми волосами, которые уже тронула седина, радостно хлопнула в ладоши. Ее глаза, цвета лесного ореха, полны мудрости и печали. На ее лице запечатлены следы былой красоты, которую лишь подчеркивают изящные украшения. Она всегда элегантно одета, предпочитает простые, но изысканные наряды, подчеркивающие ее достоинство.— Я так вам рада! Вы нечасто находите время на дружеские визиты!

Джиневра искренне обняла Корнеллу. Она любила эту женщину за ласковый и добрый нрав.

— Прошу за стол, — ее супруг Дэвис встал из-за стола, чтобы усадить гостью. Это был высокий, статный мужчина с седеющими волосами, аккуратно подстриженной бородкой и пронзительными серыми глазами, которые, казалось, видели все. На его лице отпечатались морщины, говорящие о годах, проведенных под палящим солнцем и на холодном ветру. Широкоплечий, с крепкими руками, выдающими его былую силу. Одет всегда элегантно, но практично: в добротный шерстяной костюм благородного оттенка, с искусной вышивкой на воротнике рубашки. — Вы еще незнакомы с Себастьяном Эскариусом? Он прибыл из Мальгеды, столицы графства. Рекомендую его к знакомству. Он очень обаятельный господин с острым умом и чувством юмора. А какие у него галантные манеры! В Мальгеде живут исключительно люди с чистой родословной.

Корнелла незаметно склонилась к ушку Джиневры.

— Вы могли бы составить с ним прекрасную пару, ведь он холост!

Джиневра вежливо улыбнулась, не высказывая своей неприязни к этому предложению.

Она заранее поняла, что в этом доме ее уже никто слушать не будет. Себастьян очень ловко обвел хозяев вокруг пальца, обаяв своими манерами. Хитрый, подлый разбойник! Ну ничего, у нее есть есть парочка соседей, до кого он не успел добраться!

Но ее и тут обломали.

— Час назад Себастьян обрадовал своим визитом Леона с семьей. И по пути заскочил к мадам Антуанетте. Старушка едва ходит и слышит. Но она была от нового соседа в полном восторге.

— Что вы говорите? И как он все успевает? У вас есть брат-близнец? — язвительно поинтересовалась Джиневра у Себастьяна.

— Я стою двух мужчин, миледи. Мои достоинства безграничны.

— Как и недостатки, я полагаю? — тут же парировала девушка.

Супруги Баррель переглянулись. От них не укрылось напряжение, витавшее в воздухе, но они благоразумно промолчали.

— Мне пора, — резко произнесла Джиневра. — Важные дела на плантации.

— Вы не останетесь? — опечалилась Корнелла.

— Я зайду, как смогу.

— Я провожу леди де Ланваль! — Себастьян вскочил с места.

— Какой благородный мужчина! — расплываясь в улыбке, восхитилась хозяйка дома.

— Не стоит! - покачала головой Джиневра.

— Эта моя обязанность, как джентльмена, - возразил мужчина.

— Не отказывайте Себастьяну, дорогая, — попросила Корнелла, и Джиневра вздохнула, сдаваясь на милость добросердечных хозяев.

— Так и быть. Пусть господин Эскариус составит мне компанию.

Десять минут в его присутствии, пока они не дойдут до ее дома, она как-нибудь уж выдержит....

Глава 8

Джиневра вышла на крыльцо, Себастьян встал за ее спиной, как услужливый рыцарь.

Они попрощались с хозяевами и сделали несколько шагов к воротам в полном молчании. Мужчина первым нарушил напряженную тишину.

— Могу ли я предложить вам свою руку?

— Вы считаете, что я не в состоянии дойти самостоятельно? Мне не нужен проводник!

— А вы слишком колючая для леди, — заметил Себастьян. — Почему прекрасная роза обрела шипы?
Джиневра почувствовала укол, в груди что-то защемило от тоски.

— Простите, если задел. Я не хотел бередить ваши раны, - продолжил он.

— Что вам от меня надо? Все еще хотите мое золото? Зачем вы появились в этих краях? Я — бедна, и у меня нет драгоценных приисков!

— Мир не вращается вокруг вас. Я всего лишь хочу свободы, — взгляд Себастьяна устремился вдаль.— И золото меня волнует в последнюю очередь.

— Как я могу верить вам?

— Никак. Но я заслужу ваше доверие, миледи, — мужчина говорил серьезно, но Джиневра не могла просто так забыть то, что было. Сомнения все еще мучали ее голову, подкидывая разные тревожные мысли.

Не заметив на тропинке большой камень, девушка споткнулась и полетела вниз, но Себастьян успел подхватить Джиневру за талию, крепко обхватывая ее крепкими руками. Они так и замерли на месте.
Он не хотел ее отпускать, а она никак не могла найти в себе силы его оттолкнуть.

— Я слышу, как бьется ваше сердечко, — хрипло произнес Себастьян. — Готов поспорить, вы никогда не позволяли своим эмоциям управлять вашей жизнью. Но внутри вас, я уверен, целая гамма чувств, которая так и жаждет свободы. Мы с вами, леди де Ланваль, очень похожи между собой. Хоть вы и отрицаете это. Мы с вами с ранних лет жили в плену. Но я — физически, а вы — духовно.

Себастьян скользнул рукой по ее спине, вызывая мурашки. Другая его рука небрежно поднялась наверх и коснулась щеки Джиневры. В глазах мужчины была ласка. Он смотрел на нее с откровенной нежностью и пылкой страстью. И она готова была бы утонуть в этих пленительных зрачках, что лишали покоя, но....

— Лорд Эскариус, мы с вами из разных миров. Вы ошиблись в своих суждениях. Я попрошу вас впредь не допускать вольностей в мой адрес. А я, в свою очередь, больше не буду доставать вас своими подозрениями и портить вам жизнь. Если вы решили начать все заново, так и быть: живите честной жизнью. Но не приближайтесь ко мне!

— Джиневра!

Девушка строго посмотрела на него.

— Мы уже пришли к воротам моего поместья. Дальше я сама. Прощайте.

Себастьян сделал шаг за ней, но остановился. Сегодня он отступит от своих намерений. С этой леди не стоит торопиться. Возможно, он не с того начал. Необходимо завоевать ее доверие, а потом уже приступить к своей настоящей цели.

И еще одна история из нашего Литмоба уже ждет вас:)

Альтернативная магия расчёта

https://litnet.com/shrt/X9xB

Глава 9

В тот же день вечером Джиневра вышла к своей изгороди, чтобы подрезать ветвистую лозу, которая украшала забор своими витиеватыми узорами. Выйдя за калитку своего поместья, она пошла вдоль ворот с секатором в руках. Погрузившись в свои мысли, леди де Ланваль напевала себе под нос песенку, и, конечно же, не заметила шайку Фольвиллов.

— Наша лакомка гуляет одна, да без сопровождения. Какая удача!

Джиневра резко повернулась на голос.

— Малькольм Фольвилл!

— Собственной персоной, — оскалился мужчина с густой бородой и сережкой в правом ухе. Левое его ухо было изуродовано, кусок мочки оторван в сватке с оборотнем—медведем. Малькольма Фольвилла все в округе знали очень хорошо. Он промышлял грабежами и разбоем вместе со своими братьями: Джоном, Джеком и Дерри. Этот бандит не боялся правосудия лишь потому, что находился под опекой самого графа Зиммариуса. Последний использовал эту шайку для решения своих личных, грязных делишек.

Малькольм окинул Джиневру взглядом, пожирая ее тело с головы до ног. Его похотливая, сальная улыбочка вызывала отвращение и страх, но леди де Ланваль даже не изменилась в лице.

— Что вы здесь делаете? Вас уже выпустили из заключения?

— Да. Как видите.

— Я думала за попытку разбоя и домогательств дадут гораздо больший срок.

— За нас с братьями был заплачен выкуп, — с превосходством ответил Малькольм, Медвежье ухо.

— Даже знаю, кем именно, — процедила девушка сквозь зубы. — Но я спросила, что вы делаете рядом с моей землей? Убирайтесь! От вашего присутствия чахнут мои цветы!

— Чем же мы не угодили вашим цветочкам, лакомка? — Малькольм положил свою огромную ручищу на изгородь, приблизившись к Джиневре совсем близко. Она тут же отпрянула назад, но за ее спиной возникли еще три фигуры. Мужчины, почти копии друг друга, стояли позади девушки и ухмылялись.

— Ваше зловонное нутро, заполненное темными помыслами, портит окружающий воздух.

— Думаете, что выше нас, леди де Ланваль? Но это не так. Ваша родословная не делает вас лучше.

— Дело не в моей родословной. Нас отличает совсем другое. Различия не снаружи, а внутри.

— Женщины существуют лишь для того, чтобы наслаждаться ими. Священники говорят, что у женщин и вовсе нет души. Значит они не выше моего пса, что сидит на привязи. Лишь твой статус еще служит оберегом. Если бы не он, я бы показал тебе, что значит обслуживать мужчину. И плевать, что ты хромоножка. Лежать с раздвинутыми ногами может любая.

Леди де Ланваль, не задумываясь, ударила Малькольма по лицу. Сильно. Наотмашь. Лицо Малькольма дернулось от резкой пощечины, которую он никак не ожидал.

— Это не сойдет тебе с рук, лакомка, — сузив глаза, прохрипел бандит и схватил девушку за руку, сжимая ее до боли. — Я возьму тебя прямо сейчас. А потом отдам остальным.

— Только в своих мечтах, Медвежье ухо! — Себастьян отбросил руку Малькольма, загораживая собой Джиневру.

— А ты еще кто такой? Уйди с дороги! — взревел самый старший из Фольвиллов.

— Я - гроза отморозков и упырей. Поэтому говорю в последний раз: если хотите жить, держитесь подальше от поместья "Рубиновое Сердце".

Малькольм только хмыкнул, его рука потянулась к внутреннему карману и достала маленький кинжал. То же самое сделали и остальные. Джиневра ахнула. Но на лице Себастьяна не дрогнул ни один мускул.

— А вот это вы зря, — Эскариус тоже оказался не промах. Он выхватил из ножен меч и направил его на Малькольма. — Мое-то оружие подлиннее будет.

Но на Фольвилла это предупреждение никак не подействовало. Он кинулся на Себастьяна, направив кинжал ему в лицо, но его атака была отражена холодным лезвием меча.

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона, когда на пыльной дороге развернулась нешуточная схватка. Четыре фигуры, облаченные в грубые кожаные доспехи, сжимали в руках короткие, но острые перочинные ножи. Их лица были искажены злобой и решимостью, глаза горели недобрым огнем. Против них стоял Себастьян, чья фигура выделялась на фоне вечернего неба. Его противники замерли на месте, с опаской поглядывая на длинный, сверкающий меч.

— Держитесь сзади, — шепнул Себастьян Джиневре, отодвигая ее к изгороди.

— Но..

— Все будет хорошо. Доверьтесь, — мужчина легким движением руки ласково коснулся девичьей щеки. Леди де Ланваль широко распахнула глаза, и ее реснички затрепетали. Она быстро кивнула и сделала шаг назад.

Тем временем Малькольм уже ринулся вперед, его нож мелькнул в воздухе, целясь в незащищенный бок Себастьяна. Но воин с мечом был готов. Молниеносным движением он отбил удар, и клинок его меча прочертил в воздухе дугу, заставив нападавшего отскочить. Второй мужчина, Джон, воспользовавшись замешательством брата, попытался обойти с фланга, но меч уже был нацелен на него. Острый металл свистнул, и второй противник, вскрикнув, отшатнулся, прижимая руку к ране.

Третий, самый крупный из братьев Фольвиллов, Джек, не стал ждать. Он бросился вперед, пытаясь сбить противника с ног. Но Себастьян Эскариус был не только силен, но и ловок. Он увернулся от грубого натиска, и, сделав шаг назад, с размаху опустил свой меч. Тот прошел в миллиметре от плеча Джека.

Четвертый бандит из шайки, Дерек, охваченный паникой, и вовсе, развернулся и бросился бежать, даже не пытаясь атаковать.

На пыльной дороге воцарилась тишина, нарушаемая лишь стонами раненых и шелестом ветра. Себастьян, держа меч наготове, оглядел поле битвы. Его дыхание было ровным, а взгляд – спокойным.

— Проваливайте, пока еще живы, — процедил мужчина. — Увижу еще раз, пощады не будет.

Малькольм злобно посмотрел на Джиневру и ее защитника, но ничего не ответил.

Глава 10

И вот леди Джиневра де Ланваль стоит напротив парадного входа, ведущего в замок. За дверью слышна музыка и шумные разговоры.

Девушка сделала глубокий вдох и поправила декольте. И почему в столице так популярны низкие вырезы? Ее грудь так и норовит выскочить из ткани пышного голубого платья. Лишь белые кружева, которыми было оторочено декольте, немного спасали ситуацию. Леди Джиневра искоса посмотрела на своего спутника. О, да, она была ни капли не удивлена его внешнему виду. Этому мужчину шла любая одежда, будь он в образе разбойника или великосветского лорда. Камзол облегал его фигуру, не скрывая мускулистую спину, плечи и руки. В этом было его отличие от других лордов, присутствующих на балу, чьи холеные пальчики не поднимали в своей жизни ничего тяжелее бокала с наливкой.

Себастьян подал Джиневре руку, и она приняла ее. Ее кожа слегка покалывала в тех местах, которые соприкасались с рукой мужчины. Сердце билось рваными ударами, а грудь вздымалась вверх, привлекая к себе ненужное внимание своего спутника. Джиневра не могла не заметить, как Себастьян бросал на ее вырез сладострастные взгляды, и от них ей становилось невыносимо жарко, словно она находилась под палящим полуденным солнцем. Его глаза опаляли ее кожу, и она горела огнем.

— Прекратите! — шепнула Джиневра так, чтобы только Себастьян смог услышать ее голос.

— Вы о чем, миледи? — насмешливо поинтересовался ее кавалер.

— Вы прекрасно знаете, что я имею ввиду, — девушка бросила в мужчину негодующий взгляд.

— Вы невероятно обворожительны в этом платье, и я не могу отвести от вас глаз, — его слова прозвучали невинно и даже романтично. Придраться было не к чему.

— Вы говорите, как джентельмен, но меня не обмануть. Я знаю, о чем вы думаете.

— Если это правда, значит, — Себастьян лукаво улыбнулся, — и ваши мысли отнюдь не так наивны.

Джиневра слегка растерялась и решила воздержаться от дальнейшего обсуждения столь провокационной темы.

— Пойдемте уже в главный зал. Я нервничаю, - вместо ответа произнесла она.

Золотой зал дворца пульсировал жизнью. Сотни свечей, утопающих в хрустальных люстрах, отбрасывали дрожащий свет на паркет, отражая блеск шелков и драгоценностей. Оркестр, спрятанный за бархатными кулисами, разливал по залу мелодию вальса – плавную, завораживающую, словно само время замедлило свой бег.

— Потанцуем?

— Танец - это не мое, — призналась Джиневра.

— Просто у вас никогда не было подходящего партнера, — уверенно произнес Себастьян. — Я поведу.

Под новую мелодию, которую заиграли скрипачи, Себастьян вывел Джиневру на центр зала. На секунду ей показалось, что все присутствующие здесь гости смотрят исключительно в их сторону, но стоило мужчине прижать девушку к себе и положить руку на ее талию, она тут же вздрогнула и посмотрела на него. Это стало переломным моментом так, как после этого она не могла уже смотреть по сторонам, прикованная к месту глубиной темно-карих глаз.

Как под гипнозом, Джиневра положила свою ладонь Себастьяну на плечо, а он легким, почти невесомым движением подхватил девушку и поставил себе на мыски ног.

— Так ты сможешь танцевать, не боясь циничных взглядов высокомерных богатеев.

— Тебе будет больно, — тихо произнесла леди де Ланваль.

— Нет, не тревожься об этом. Боль от того, что я держу тебя в своих объятиях, но не могу ласкать и сделать тебя своей, гораздо сильнее. Ответь, Джиневра, ты отвергаешь меня потому, что считаешь меня разбойником? Я не дотягиваю до твоего уровня?

— Нет. Дело не в этом, — девушка потупила взор.

— А в чем?

— Я боюсь, что ты...разобьешь мне сердце...

Себастьян ощутил укол совести.

— У меня нет такой цели. Я хочу лишь доставить тебе наслаждение. Хочу увидеть, как сияют твои глаза.

С этими словами Себастьян закружил Джиневру под мелодию. Они словно ураган, ворвались в танцующий круг других пар, двигаясь вместе. Мужчину и правда умудрялся держать девушку почти в невесомости. Длинный подол ее платья доходил до пола и не позволял видеть присутствующим в зале гостям их маленький секрет.

— Отпусти меня. Я тяжелая. Я отдавлю тебе все ноги, — простонала Джиневра, чувствуя неловкость.

— Все в порядке. И ты легкая, как перышко.

В самом сердце этого вихря мелодии, под взглядами сотен глаз, они танцевали так, словно делали это всю жизнь. Себастьян — высокий, статный, в безупречном фраке, с легкой, почти незаметной улыбкой на губах. Джиневра — воплощение грации, в платье цвета неба, расшитом серебряными звездами, с копной рыжих волос, собранных в изящную прическу.

Их движения были отточены до совершенства, но не лишены души. Он вел ее с уверенностью, но без напора, словно предлагая ей мир, где каждый шаг – это не подчинение, а приглашение к совместному полету. Она отвечала ему с легкостью, ее тело изгибалось в такт музыке, а взгляд, полный искорок, скользил по его лицу. Это был не просто танец, это был диалог без слов, где каждое прикосновение, каждый поворот говорили больше, чем любые признания.

Когда они проплывали мимо одного из многочисленных зеркал, отражающих их силуэт, Себастьян наклонился к уху леди де Ланваль, его голос прозвучал как шепот, едва различимый сквозь музыку:

— Кажется, мы сегодня особенно блистательны, не находите, миледи?

Она слегка приподняла подбородок, ее губы тронула едва заметная усмешка.

— О, разумеется, милорд. Особенно вы. Ваша способность держаться на ногах после стольких бокалов шампанского заслуживает отдельной оды.

Он рассмеялся, его смех был тихим и бархатным.

— А ваша способность находить недостатки даже в безупречном исполнении, миледи, поистине восхитительна. Возможно, вам стоит попробовать себя в роли придворного критика?

Глава 11

Не успев выйти в зал, Джиневру вдруг окликнули.

— Леди де Ланваль? Джиневра? Давненько я не видела тебя в свете?

Знакомый едкий голосочек ударил в спину девушки ледяным холодом. Этот голос она узнала сразу.

— Аннабель Куртье? — Джиневра горделиво выпрямила в спину и повернулась к собеседнице, стараясь сохранить вежливость на своем лице и не выдать бушующих в душе эмоций. — Рада видеть тебя в добром здравии, — девушка сделала легкий реверанс.

— А ты неплохо выглядишь! Я думала, ты состарилась в своем поместье, — Аннабель весело рассмеялась и подмигнула своему спутнику. — Ой, извини, я, наверное, неудачно пошутила, — но, судя по тону, было понятно, что эта стерва совсем не раскаивается в своих словах. — Ты ведь до сих пор одна..как жаль..

— Уже не одна, — Себастьян сделал шаг и обнял Джиневру за талию, привлекая к себе.

Анабель с интересом посмотрела на мужчину.

— А вас я не раньше не видела. Вы из столицы?

— Я родился и рос далеко за пределами ваших мест, — уклончиво ответил Себастьян. Эта загадка вызвала еще больший интерес со стороны Аннабель. Она так и поедала его глазами, размышляя, как быстро она сможет расположить этого мужчину к себе.

— В каких вы отношениях с Джиневрой?

— В самых близких, — соблазнительным голосом проворковал Себастьян, бросая на леди де Ланваль страстный, обжигающий взгляд.

— Хм..какие вы милые, — Аннабель поджала губы.

— Благодарю, — ответила Джиневра. — Рада встрече, но мы хотели еще раз станцевать вальс, если ты не против, — этими словами девушка хотела вежливо закончить дискомфортное общение, но не тут-то было.

— Твоя нога больше не хромает? Ты же всегда была очень неуклюжей, — Аннабель, не стесняясь, повернулась к своему спутнику, который скучающе зевал, глядя в сторону. — Представляешь, дорогой, Джиневра играла с нами в догонялки и растянулась прямо на полу! Вот смеху-то было!

Себастьян сверкнул глазами. Эта девица стала слишком многое себе позволять! Возвыситься за счет унижения соперницы? Подлый прием!

А потом он вспомнил эту девчонку! Она говорила про тот раз, когда он был явным свидетелем произошедшего! Эти лицемерные богатеи совсем страх потеряли! Эмпатия, доброта и сопереживание не приходят с возрастом. Если ты не воспитал в себе этих качеств в детстве, то и потом ты не станешь лучше.

Себастьян посмотрел на Джиневру. И пусть леди де Ланваль и умудрилась сохранить ледяное выражение лица, способное заморозить любого, он прекрасно понимал, что в душе ей очень больно.

— Джиневра танцует божественно. Не каждая леди способна воплотить чувственную мелодию в танец. Для этого надо уметь слушать музыку по особенному. Леди де Ланваль — истинная женщина, которая находится на порядок выше всех остальных, — выражение лица Себастьяно таило скрытую угрозу. Он говорил четко и громко, пытаясь донести свою мысль до остальных. И его слова ударили по цели. Аннабель рекзо покраснела и открыла рот, задыхаясь от возмущения.

Но Себастьян не был настроен слушать нелепые ответы. Он повел Джиневру в зал, выводя свою спутницу прямо в центр.

— Мы покажем им настоящую тебя. Ты затмишь всех присутствующих. Потому что твоя внешняя красота равна твоей душевной красоте. Ты — особенная. В тебе есть гармония, — наклонившись к ушку Джиневры, Себастьян добавил. — А еще в тебе есть страсть и нежность. Удивительное и прекрасное сочетание, от которого я без ума.

Когда лорд Эскариус подхватил Джиневру на руки и закружил на глазах у всех, девушка почти забыла о своем увечье. Она чувствовала себя невесомой и воздушной, как облачко.

— Это был чудесный вечер, но он подходит к концу, — с сожалением произнесла леди де Ланваль.

— Могу я рассчитывать на еще одну встречу? — с надеждой спросил Себастьян.

— Только не на балу, — засмеялась Джиневра. — Общество гадюк мне дважды не вынести.

— Я тебя понял, — хмыкнул Себастьян. — Тогда, возможно, ты придешь ко мне в гости? Как никак, надо отпраздновать новоселье.

— Будет много людей?

— Только ты, — заговорщически прошептал мужчина.

Джиневра замерла.

— Я не уверена, что это правильно. Люди в столице более раскрепощены в этих вещах, но в маленьких поместьях, в глуши, законы морали очень строги.

— Неужели, ты не хочешь нарушить эти правила? — мягко спросил Джиневру Себастьян. — Мне казалось наш поцелуй распалил тебя...

— Вероятно, ты решил, что раз я — старая дева, то я легкодоступная девица, которая страдает от нехватки мужской ласки? — разозлилась Джиневра.

— У меня и в мыслях не было ничего подобного! Я бы никогда не оскорбил твое достоинство! Джиневра!

Девушка вышла из замка и села в карету. Себастьян сел следом. Всю дорогу они ехали молча. Леди де Ланваль смотрела в окно, и весь ее внешний вид выражал неприязнь.

Когда карета остановилась у ворот поместья "Рубиновое сердце", Джиневра спрыгнула на землю, не дождавшись помощи. Ее нога тут же заныла от напряжения, и девушка сморщилась от боли.

— Моя упертая фея цветов....зачем же ты так рискуешь своим здоровьем? — покачал головой Себастьян. Он тут же подскочил к девушке и поднял ее на руки, вопреки ее воле.

— Отпусти меня! Сию же минуту!

— А голосок-то командный, — пробурчал лорд Эскариус. — Только вот, когда-нибудь, в постели, ты будешь лежать подо мной. Я обещаю, миледи.

Он понес возмущенную Джиневру к парадному входу, крепко прижимая ее к себе. Рядом с дверью мужчина остановился и бережно отпустил свою драгоценную ношу на землю. Рука Себастьяна нечаянно скользнула под подол платья и коснулась гладкой обнаженной кожи бедра. Это интимная ласка стала столь неожиданной, что леди де Ланваль покрылась пунцовым румянцем.