Ледяная Бесконечность

Пролог. Легенда о Солнечном рыцаре.

Во времена, когда зимние дни наступали лишь в Тирских горах, а на цветущих лугах отдыхали тонкокрылые феи, в разломе Великой скалы жил последний свирепый дракон. Мудрый и хитрый, он за одну охоту уничтожал по целому стаду скота.

Народ в деревнях голодал и сетовал на чудовище, но сделать ничего не мог. Простой человек никогда бы не сумел одолеть дракона, видящего чужие мысли как собственные. Тогда, устав от учиненных разрушений, древний король решил с ранних лет растить героя, призванного погубить чудище.

Двадцать лет длилась его обучение. Двадцать долгих лет рыцарь не думал ни о чем кроме долга. Могущественные ведьмы опутывали его заклятиями, как паутиной, ограждая от всяких страстей. Даже собственное имя героя заставили забыть. Все звали его Солнечный Рыцарь.

Наконец, теплым осенним днем герой покинул родные равнины и через десять дней добрался до того самого разлома в Великой скале. Дракон ждал его на широком уступе. Бурая чешуя сверкала и переливалась подобно драгоценным камням. Янтарные глаза показались вдруг рыцарю пустыми и тусклыми.

Битва длилась до самого утра. Не желал мудрый ящер отдавать свою жизнь даром и заставил героя заплатить страшными ожогами. И все же, с рассветом дракон был повержен. Тогда опустились на вершины гор сизые облака и заволокли небо. Поднялась страшная метель, что не прекращалась полгода.

Рыцарь брёл к королю, увязая в снегу и оставляя за собой алые следы. Обратный путь занимал втрое больше времени. Сквозь вой ветра отчетливо слышались женские рыдания. Но стоило рыцарю обернуться на звук, как в лицо ему градом летели осколки льда. Едва живым добрался герой до королевского замка.

Радости придворных не было предела. Гордился своим делом старый король. Три дня пировали, радовались и ликовали люди в городах и деревнях. На четвертый день герою пожаловали старый замок у Тирских гор, высокий титул и сундуки, полные золота. Но ничего не почувствовал рыцарь. Только виделись ему усталые и мутные глаза дракона.

Он отправился в свой замок, принялся налаживать жизнь и учиться всему, что не успел за прошедшие годы тренировок. Но душа его так и оставалась пуста. Многие девы приезжали на север и пытались достучаться до сердца рыцаря, вот только ни одна не достигла успеха.

Бесконечные зимние дни быстро опостылели ставшему бесполезным герою. Богатства не радовали и не грели душу. Тогда решил он вернуться к скале.

На знакомом заснеженном уступе рыцарь лег и устремил взгляд на низкие тучи. Тот солнечный день, когда он ступил сюда впервые показался невероятно далеким. Снег падал крупными хлопьями и все медленнее таял на огрубевшем лице.

И в тот миг, когда глаза героя заволокла мутная пелена, рядом с ним опустилась хрупкая девушка. Разглядеть лица он уже не мог, но заметил за ее спиной тонкие полупрозрачные крылья. Рыцаря порадовала мысль, что перед смертью привиделось ему нечто прекрасное.

До самой весны Снежная фея выхаживала убийцу единственного друга. Горные духи приносили ей травы и родниковую воду, звери оставляли орехи и ягоды. Из шелковой паутины плела она одеяла. Рыцарь же совершенно не желал жить.

Однажды, отчаявшись, фея едва не оставил героя. Той ночью приснился ей старый дракон. Он недовольно ворчал и требовал пожалеть глупого человека. Пришлось Снежной фее вернуться в тоскливую пещеру.

С первыми весенними лучами сердце рыцаря оттаяло. Ведьминские чары спали с него, открыв истинную красоту жизни. Осмотревшись, он заметил свою спасительницу и едва смог заговорить с ней от робости.

Фея хотела уже отправиться к сестрам, но рыцарь задержал ее. Благодарность смешалось в нем с любовью к прекрасной спасительнице. Никогда прежде не чувствовал он ничего похожего.

Фея оставалась неумолима. Она напомнила, как жестоко поступил герой, лишив жизни последнего в этом мире величественного дракона.

В ответ на упреки рыцарь поведал фее о своем проклятии и долге, о том, как лишили его собственных мыслей и чувств и отправили в бой одного. Голубые, как озерный лед глаза феи наполнились слезами. Мало кто смог бы представить такую жестокость. Для короля и вельмож бедный рыцарь был и оставался таким же оружием, как его верный меч.

Вскоре каменный замок у подножия Тирских гор совсем опустел. Слуги разбежались, не дождавшись господина, торговцы и ремесленники нашли новый кров. И только редкие отважные путники, решавшиеся преодолеть перевал зимой, рассказывали всюду о помогавшем им рыцаре и его прекрасной жене-фее.

Глава 1. Ледяной плен.

Им следовало выбрать другой путь. Ни один здравомыслящий человек не решился бы пересекать Тирские горы поздней осенью. Погода здесь круглый год оставалась непредсказуемой, а на заоблачных вершинах никогда не таял снег.

Герцог Руан поступил опрометчиво. Он, очевидно, слишком спешил доставить меня к палачу. Ему, как истинному аристократу, герою войны и доверенному лицу самого короля, не терпелось вернуться в столицу с новой победой – пойманной Тирской Ведьмой.

Никакого отношения к колдовству я не имела, и герцог Руан прекрасно об этом знал. А казнить меня собирались совсем за иные грехи. По их мнению, настолько тяжкие, что хрупкую двадцатилетнюю дворянку через перевал сопровождал целый отряд стражи. Словно я вдруг стала самой страшной преступницей в королевстве.

Вот только никто не мог предположить, что весь конвой в одно мгновение окажется погребен под снегом. Шел пятый день пути. Серые безжизненные скалы зажимали с обеих сторон, как стены темницы. Ветер усиливался с каждым часом, и в лицо всадникам била ледяная крупа. Следом повалил мокрый тяжелый снег. Лошади вязли, и конвой растянулся сильнее, чем прежде. Руан держал под уздцы мою лошадь и, вместе со вторым пленником, двигался впереди остальных.

В какой-то момент мне показалось, что раздался раскат грома. На склоне горы над нашими головами стало разрастаться белоснежное облако. Закричали люди. Грохот стал оглушающим. На моих глазах лавина, не зная пощады, сносила охранников одного за другим.

Я остолбенела и не могла найти в себе сил даже сделать вдох. Лошадь взбрыкнула, сбросив меня в глубокий сугроб. Это и стало моим спасением. Крупный камень над головой рассек снежный поток подобно волнорезу.

Больше десятка человек в считаные секунды растворились в белом ревущем потоке. Морозный воздух обжигал горло, не давая кричать. Меня трясло, и я обхватила себя ладонями за локти, чтобы согреться. Время остановилось.

Темная фигура человека выросла передо мной так неожиданно, что я вскочила и едва не разбила затылок о камень. Почему из всех выжил именно он? Подавив вскрик, я повернулась, чтобы убежать, но большая рука ухватила меня за предплечье и остановила.

– Отпустите немедленно!

Герцог Руан остановился, удивленный сопротивлением.

– Уж извините, но командую здесь я.

Руан бегло осмотрел меня, схватил за руку и не увлек за собой. Снежная пелена едва позволяла разобрать дорогу, но его это не останавливало. Платок слетел с головы, и волосы тонкой серебристой паутиной опутали лицо.

Все, что происходило после, смешалось в хоровод бессвязных обрывков памяти. Герцог поддерживал меня, когда я спотыкалась и вязла в снегу. Руан не проронил ни слова, только удостаивал иногда быстрым пронзительным взглядом. Я слышала его тяжелое дыхание и видела белые костяшки на покрасневших кулаках. А еще пятна на них. Бурые пятна.

Не знаю сколько мы брели, увязая по пояс в снегу, прежде чем наткнулись на подходящее укрытие. Вход в ледяную пещеру оказался узким и едва заметным, скрывая от снега и ветра пространство размером с небольшую овальную комнату. Своды смыкались над нами низким неровным куполом. На серых камнях блестела изморозь.

Я сделала несколько шагов вглубь и буквально рухнула на груду бурых листьев и мелких веток. Перед глазами поплыло, и чувство времени вновь пропало.

– Целы? – голос герцога Руана отразился от стен гулким эхо. Он отвел взгляд от занимающегося пламени костра и нахмурился.

Из расщелины мело снегом, лицо замерзло, даже моргать оказалось больно. Меня не покидало ощущение, будто на щеках засохла краска. Благо, что во рту ее вкуса не ощущалось.

Не позволяя себе расслабиться раньше времени, герцог выбрался наружу и нарвал неподалеку веток горной сосны, а я аккуратно выложила их в пещере. До бури ему удалось принести обломки телеги, немного сухого хвороста и найденные в снегу вещи. До последнего меня не покидала надежда услышать снаружи оклик или хотя бы стон выжившего, но стояла мертвая тишина. А после началась метель.

Я растерянно разглядывала черты герцога: четкие линии скул, ровные брови, широко расставленные золотистые глаза и темные каштановые волосы, падающие на брови. Бронзовая кожа на лице, вероятно, месяцами и годами, подвергалась воздействию солнца и ветра. Она ничуть не напоминала легкий золотистый загар, модный у столичной знати.

Черный мундир на широких плечах каким-то чудом оставался безупречно чистым. На рукавах красовались широкие отвороты, расшитые золотом. На одном из эполетов мерцало небольшое кольцо из сверкающего отсветами пламени шнура. После всего случившегося герцог Руан оставался таким же безупречным, как в день нашей встречи два года назад. Впрочем, он ее, похоже, не помнил.

Руан отряхнул снег с найденной сумки и вопросительно взглянул на меня.

– Графиня Ларье?

– А? Да, кажется, все в порядке, – я качнула головой, отгоняя наваждение. Затем подняла руки с колен и звякнула цепью кандалов. – Можете это снять? Бежать мне отсюда некуда.

– Вам нельзя доверять. Мы это уже проходили.

Я тяжело вздохнула. Герцог порядочно раздражал. И повезло же застрять невесть где наедине со сторожевым псом императора. Разве можно винить человека за желание обрести свободу? И ничего такого я не сделала. Или мне следовало каждый день послушно шагать, а вечером смирно пить чай у костра и ждать смерти?

Глава 2. Юная графиня.

Север всегда был моим единственным домом. А Лэмберт Ларье - единственной настоящей семьей. Северный барон и младший брат моего отца, я свалилась на его голову десятилетней девочкой, когда родители погибли от пневмонии. Он взялся править землями от имени графской семьи и быстро заслужил расположение короля.

Подобным во всем королевстве Тирель могли похвастаться единицы. Северное графство Ларье с трех сторон окружали старые горы, и лишь одна дорога вдоль Мерзлого моря соединяла наши земли с центральной частью. Король, с юности не прекращавшийся войн, всегда опасался восстания и не мог никому доверять. Особенно его беспокоила обособленность северной территории. Но новый граф Ларье сумел переломить ситуацию и направить внимание правителя на границу соседней империи Шриф.

В те годы дядя Лэм стал для меня всем. Графская чета большую часть жизни провела при столичном дворе, доверив мое воспитание старой няне, и я едва ли могла вспомнить на похоронах их лица. Лэмберт Ларье в отличии от них крайне редко покидал север. Мы смотрелись рядом словно отец и дочь: высокий лоб, тонкий прямой нос, светлые, почти белые, волосы. Разве что от матери мне достались серые глаза и более мягкие черты.

Нам пришлось безустанно объезжать территории, представляя арендаторам нового владельца земель и проверяя работу управляющих. Читать и писать я училась в каретах и постоялых домах. Лэмберт считал, что дворянке подобное важнее бестолковой вышивки или музицирования. В поместье он перевез из своего прежнего дома огромную библиотеку, и проводил среди книг свободные вечера. Но самым поразительным для меня стало другое его увлечение - охота. И ей мне пришлось научиться ради редкой улыбки дяди Лэма.

Все это делало меня белой вороной в северном дворянском обществе. Пышные платья, тесные корсеты и туфли, так любимые матерью - вызывали отвращение. Чаепития и редкие приемы не приносили никакой радости. Куда комфортнее я чувствовала себя в лесу или в дороге вместе с дядей.

В четырнадцать мне наняли собственную горничную. Руна оказалась невероятно мудрой и проницательной девушкой всего на пару лет старше меня. Темные веснушки и вечно выбившаяся из прически волнистая прядь делали ее вид чуть озорным. Но только снаружи. С помощью Руны дяде удалось заставить меня изучить этикет и модные в столице танцы.

С тех пор многое изменилось. Больше я не путешествовала по окрестным городам и не гуляла в лесу. Разросшееся поместье стало всем моим миром. Единственным увлечением стал сбор гербария и чтение старинных легенд о героях и древних богах. А старый яблоневый сад превратился в убежище от бесконечных гувернанток.

До той осени, когда мне исполнилось восемнадцать.

– Не стой под дверью, Эвелин! – дядя отодвинул стул. – Я звал тебя полчаса назад. Ты заблудилась?

– Простите, дядя, – он больше не позволял называть его Лэмом. – В этом платье мне пришлось заново учиться дышать.

– Могу только восхититься твоими успехами. Теперь моя племянница не только дышит, словно пробежала пол замка, но и успешно дерзит!

Дядя Лэмберт подошел к окну и выглянул во двор. Там слуги помогали собраться двум незнакомцам на красивых вороных конях. Мне так и не удалось выяснить кто же они такие, хотя Руна приложила для этого немало усилий. Без нее я чувствовала бы себя пленницей в собственном доме.

– Мне нужно побеседовать с тобой. Присаживайся к камину, – дядя перевел на меня хитрый взгляд. – Как успехи? Удалось разузнать о наших гостях?

– Не слишком много, – я осторожно устроилась в кресле, стараясь не помять платье. – Это ведь были люди из дворца? Хотя необычно, что их приехало только двое. Обычно ты принимаешь целые делегации.

– Верно, но и повод куда более деликатный, – он удовлетворенно кивнул. – Пришло наконец время твоего дебюта. Король передал нам приглашение на Зимний Бал.

– Но ведь…

– В этом году Главный Бал впервые проведут зимой. Кроме того, чтобы почтить память королевы гости наденут маски, традиционные на ее родине. Удивительное событие, верно? Совершенно особенное!

– Дядя, разве дебют в столице не слишком большая роскошь для северных дворян? – сердце болезненно кольнуло от предчувствия. – Приглашение лично от короля! Разве такое случалось прежде?

Мне доводилось слышать от прислуги, что Лэмберту удалось заполучить расположение во дворце. После смерти королевы дядя появлялся в поместье всего несколько раз, уделяя все больше времени тайным поручениям. Но личное приглашение короля никак не укладывалось в голове.

– Эвелин, ты заслужила куда больше! – дядя наконец опустился в кресло напротив и бережно сжал мне ладони. – Я много работал, чтобы возвысить семью Ларье. Стал приближенным и тайным слугой короля. Он в ответ решил оказать нам честь. Видишь ли, на балу будет объявлено о помолвке Его Величества.

– С кем? – только и смогла прошептать я.

– Разумеется с блистательной Эвелин Ларье! Снежной феей Тирских гор! Не могу представить кого-то более достойного.

Воздуха не хватало. Перед глазами заплясали разноцветные пятна. Я как рыба открывала и закрывала рот, не в силах произнести ни слова. Дядя ведь решил меня разыграть? Мне показалось что если еще немного подождать - он громко засмеется, как делал это прежде и спросит поверила ли я. Да, только так и могло случиться!

– Эвелин? Ты правда не можешь дышать в этом платье? – дядя обеспокоенность приблизил лицо.